Монстры в Академии 2

Глава 1.

Погода испортилась. Совершенно неожиданно и необъяснимо. Вот целую неделю было чудесное лето, полное запаха цветущих трав и стрекота кузнечиков, а вот уже зарядила непроглядная серая морось. Ни на пикник, ни во дворе повеселиться, ни до города прогуляться на могучих плечах Поморника.

Сам Поморник принял смену погоды с невозмутимостью Будды. Сидел в своем любимом углу двора, положив подбородок на колени, и молча мок под дождем. Ребята хотели соорудить для него навес, но материалов явно не хватало, как и опыта постройки высоких зданий. Так что все удобства Помора сводились к наваленным кучей стволам деревьев – чтобы совсем уж на земле не сидеть. Ну, и еще девочки сшили ему капор из того рулона, что остался от плащей.

Марина вздохнула, глядя в окно на одинокую фигуру медитирующего на дождь великана. Девушка сидела в своей лаборантской и грела руки о стакан с чаем. Непривычная к местному укладу быта, она не очень хорошо понимала, когда и как правильно топить камин, что должен был обогревать ее комнату, и периодически лаборантская ужасно выстывала.

Тот потрясающий заряд лишней энергии, которым случайно наградил Марину Ксавьер, с избытком наполнив жизненной силой, постепенно сошел на нет. Точнее, сошел на нет избыток, а все остальное осталось, и Марина чувствовала себя вполне здоровой и счастливой. Но вот бегать под дождем и хохотать подобно безумцам ее уже не тянуло. А тянуло закутаться в плед, погреться чаем и всю неделю читать какие-нибудь легкомысленные романы.

Увы, с чтением у нее все еще были проблемы. Которые едва не потопили их школьный корабль уже на следующий день после победы Уильяма на Игрищах.

В тот день Марина в очередной раз пыталась провести, наконец, полноценный урок по музыке. И в очередной раз «обломалась», когда посреди урока в класс вломилась комиссия от герцога. Состояла она почему-то из господина Мэйгрина, недовольного ректора, довольного проректора, Талагара Годье со товарищи и еще одного незнакомого мужчины.

Корпус прошерстили сверху донизу. Проверяли все: перебирали книги на предмет запрещенной литературы, копались на полках и в личных вещах в поисках оружия и вредных веществ. Снова искали имперские накопители, досматривая всех магиков до панталон включительно, и даже пытались подсунуть что-то.

Но в этом месте вышел облом: доблестный Талагар Годье, как выяснилось, не делил мир на челядь и господ, и при попытке господина Мэйгрина подсунуть какой-то сверток в укромный уголок вежливо уведомил аристократа, что тот, кажется, «обронил свою вещь». Повторно Мэйгрин позориться не стал.

Проверяли и свеженаколдованного магика Сережу. Но тут коса нашла на камень. Никто из жителей прежде мононационального государства Галаард не знал, какие бывают магики и каковы пределы их возможностей, а парни защищали «новенького», как младшего брата. Точнее – как полюбившегося всем питомца-матершинника. Но об этом, разумеется, комиссию не уведомили.

Ну и, конечно, проверяли документы. И вот тут уже комиссия обломалась окончательно. Вернувшийся ранним утром Леам принес не только идентификационный артефакт на Сережу, но даже те самые «испорченные документы».

Где он взял дичайше испоганенный чем-то комок смятого пергамента, который при проверке смутно фонил Освенскими магическими знаками, было непонятно. Но легенду о нечитаемых документах поддержал стопроцентно. А сверху еще и добавил справку от городского лекаря по фамилии Тулглторн о том, что некий Сережа Мышехвост находится у него на лечении в связи с «тяжелыми последствиями неизвестного колдовства».

Ректор давился смехом при виде того, как бесится господин Мэйгрин. Проректор сохранял невозмутимое выражение лица, но мрачнел с каждой минутой. А незнакомый мужчина – представитель герцога – холодно отчитал остальных членов комиссии, что его дергают по пустякам, и покинул здание, как только понял, что прямых нарушений устава Академии нет, а косвенные высосаны из пальца. Правда, перед этим попросил Марину подписать запрос на имя императора.

Вот тут-то Марина едва и не облажалась. Во-первых, она, хоть убей, не понимала, что ее просят подписать, ибо не могла прочесть. А подписывать неизвестные документы – верх неблагоразумия, как известно. А во-вторых, представитель герцога потребовал от нее заполнить документ некими «имперскими рунами». Что это такое, она понятия не имела и уставилась на бумагу, как лось на фуру.

К счастью, в последний момент ее из-под этой самой фуры выдернули. Точнее, выдернули лист из-под носа, заявив, что любые документы в классе магиков перед подписью тщательно проверяются ввиду особого положения класса, и что у них на этот случай есть даже специальный юрист. Марина глянула на Ксавьера таким благодарным взглядом, что секунду спустя и сама его устыдилась. Представитель герцога пожал плечами и велел прислать подписанную бумагу курьером в течение трех дней.

Позже, правда, выяснилось, что ничего страшного в листе не содержалось. Более того – это было ходатайство с просьбой об имперском финансировании ввиду аварийного состояния корпуса. Видимо, ушлый герцог хотел таким образом выбить дополнительные средства из государственной казны, сославшись на увеличение количества классов. Марина подозревала, что если деньги и выделят, то до магиков они явно не дойдут – это вам не цифровой рубль, пометку «на ремонт старого корпуса» на штампованное золото не поставишь.

В итоге документ прочитал и заполнил сам Ксавьер, а Марине осталось лишь поставить свою подпись в уголке. Но в тот же вечер мужчина выставил ей ультиматум: или она учится читать местный алфавит, или все узнают о ее некомпетентности в таком простом вопросе. Марина смутилась и пообещала ликвидировать пробел.

«Кстати о ликбезе, - обратился к ней внутренний голос. – Ты позвала Леама к десяти. Времени почти десять. Пойдем в аудиторию, что ли?»

Марина вздохнула, взяла заранее подготовленные письменные принадлежности и вышла из лаборантской. Ей предстояло признаться Леаму в том, что его учитель – неуч. Леам, конечно, был мальчиком понимающим. Но все же Марине не хотелось расстраивать его осознанием того, что не только корпус для магиков старый и никчемный, но и учитель – второсортный.

Глава 2.

Далее произошла странная вещь. Одно за другим, по порядку, окна открывались, и из них выскакивали под дождь недоумевающие магики. А некоторые – выпадали, вышвырнутые с ускорением.

Марина пошла в их сторону, собирая всех в кучу и пересчитывая.

- Так. Леам и Крис, - сказала она. – «Мозговитые» эвакуированы, значит. Леам, ты Сережу взял?

- Взял, - уже слегка мокрый от мороси эльф продемонстрировал извивающееся тельце мыша-мутанта. Тот подтвердил свое наличие крепким словцом.

- Уильям, Персиваль… - продолжила отмечать девушка. – А где Денеба?

- Туточки я, - отозвалось невидимое нечто. Но Марина и так уже заметила прозрачную аномалию, на которой висели в воздухе дождевые капли. И судя по их подрагиванию, Денеба в кои-то веки жалел, что ходит вечно голышом: дождик был довольно прохладным.

- Значит, «Наглость» тоже эвакуированы, - подтвердила Марина. – О, и «Ярость» тоже.

Она кивнула при виде валькирий, обсуждающих странное событие.

- Так, ребята, встали по парам и идем на другую сторону – проверять остальных, - громко скомандовала она.

- По парам – это как? – недоуменно уточнил Персиваль и уставился на рядом стоящего Уильяма. Тот уставился на него в ответ. На лицах у обоих появилось гадливое выражение.

- По парам – это по парам, - отрезала Марина, которая была не готова сейчас решать их межличностные конфликты. – Уильям, иди сюда! Остальные встаньте в колонну по двое и за нами.

Она взяла мага за руку и поторопилась на другую сторону здания. Там уже тоже мокли недоумевающие магики.

- Так, Флокси с Кассандрой – есть, - продолжила считать Марина. – Еж, Гора и Пузырь – тоже. О, а вон и наши «Красавчики». Вроде, все. Хотя, стоп, а где Дубок? Ребята, Дубка кто-нибудь видел?

- Он там, возле Помора прохлаждается, - махнули руками сестры. – Он в дождь всегда на улицу выходит. Говорит, дождевая вода вкуснее и света так больше.

- Говорит? – недоуменно повторила Марина, плохо себе представляя, какой частью тела должно разговаривать живое дерево.

- А че мы тут собрались-то? – не понял Еж.

- Это называется «эвакуация», - пояснила Марина, обнимая себя за плечи: стоять под дождем было довольно зябко. – В корпусе дымом пахнет. Возможно, пожар.

- А, понятно, - протянул Еж. – А кто тогда тушит?

Все недоуменно переглянулись.

- Ксавьер! – вскрикнула Марина, поняв, что мужчина вывел всех, но не вышел сам, и метнулась к дверям корпуса. А за ней – вся толпа.

- Нет! – остановила она их, услышав топот за спиной. – Всем оставаться здесь. Если я не вернусь, бегите в центральный корпус, ищите ректора.

- Но…

- Я сказала, всем оставаться на своих местах! – нервно крикнула Марина, убедилась, что магики замерли, и нырнула внутрь.

Запах дыма в коридоре еще усилился. Она приложила к носу рукав: от угарного газа это не спасет, но хоть самого дыма вдохнет чуть меньше.

- Ксавьер! – позвала она.

Ответа не последовало.

- Ксавьер, где вы?! – еще громче крикнула Марина и, наконец, услышала смутный отклик. Как будто из-под пола.

Она метнулась к аудитории, торопливо открыла дверь. Люк в полу был откинут, и из подвала явственно тянуло дымком.

«Марина, даже не думай!» - начал было внутренний голос, но она уже торопливо спускалась по ступеням, игнорируя технику безопасности и откровенно надеясь на авось.

- Ксавьер! – ее срывающийся голос полетел под каменными сводами подвала, дробясь эхом меж переборок подсобных помещений. – Ксавьер!!

- Все в порядке… кхе-кхе, - отозвался мужчина хриплым голосом. – Возгорания нет. Кху-кху. Просто труба засорилась, и дым внутрь пошел. Кха…

- Ксавьер, немедленно поднимайтесь на свежий воздух! – потребовала Марина. – Здесь надо все проветрить.

- Да, сейчас, - ответил он. Раздался какой-то грохот, будто мужчина налетел на гору старых ведер и тазиков. Скорее всего, так и было, ведь они начали обустраивать тут помывочную-постирочную. Зачем, собственно, и затопили свежесложенную печь: чтобы теплая вода была для купания. Но, похоже, конструкция требовала доработки.

Мужчина, наконец, показался из-за переборки.

- Магический светильник разрядился, - пояснил он свою задержку, потирая ушибленный бок. – Надо сказать Уиллу и Леаму, чтобы зарядили их все как следует.

- Ксавьер, - Марина торопливо подошла к нему и для надежности взяла за руку. – Обещайте, что больше не будете так делать. Эвакуировать ребят было правильным решением. Но дальше Вы должны были позвать на помощь, а не тушить пожар самостоятельно. Это дело пожарных.

- Ближайшее пожарное подразделение – в Городе, – сообщил ей мужчина, жестом предлагая первой подняться по лестнице.

- Все равно, - не сдавалась Марина, подхватывая длинные полы мантии, чтобы не наступить на нее. – Тушить пожары в одиночку – плохая идея. В центральном здании полно талантливых магов. Они могли бы справиться с этой проблемой. Помнится, на Игрищах возгорание тушили какой-то пеной.

- Вообще-то, чем раньше начинают тушить пожар, тем больше шансов, что он действительно будет потушен, - отметил Ксавьер, когда они, наконец, выбрались и подошли к окну, снова покидая здание кратчайшим путем.

- Это так, но… - девушка замялась, не зная, что еще добавить.

- Марина Игоревна, мне кажется, Вы просто переволновались, - заметил Ксавьер, накидывая ей на плечи свое шелковое кашне, с которым в последнее время не расставался ввиду зябкости в помещении.

- Спасибо, - мельком поблагодарила она и вернулась к теме. – Но все же, Вы не правы. Пожары тушить должны специально обученные люди.

- Хорошо, МЫ не правы, - кивнул Ксавьер.

- Что? – не поняла девушка.

«Ты уже несколько минут обращаешься к нему на «Вы», - пояснил ей внутренний голос. – Хотя раньше обращалась на «ты». Нормальные люди делают наоборот».

- Ой. Прости, Ксавьер. Как-то само… - смутилась Марина. – Наверное, это из-за того, что мы на время ролями поменялись.

Глава 3.

Накормленные магики обнаглели окончательно: развалились по дому в разных вальяжных позах, вытащили карты, а кое-кто даже принялся шариться в шкафу с сувенирами (или реагентами – кто разберет этих алхимиков).

Самого дядю Мадю оккупировал сначала Леам, а потом и Уильям. Что они обсуждали, склонившись над рабочим столом, Марина разобрать не могла. Все, что она понимала – что Уилл опять зубоскалит и явно нарывается. Но, похоже, профессор Мадиер за последние годы не только отдохнул от преподавания, но и научился не реагировать на подобные выходки, так что игнорировал мага со спокойствием сфинкса.

Марине стало скучно, и она огляделась в поисках какого-нибудь полезного дела. И сразу его нашла.

- Флокси, можно с тобой поговорить? – поманила она девочку пальцем.

С лица только что хохотавшей феечки, будто смытая дождем, сползла улыбка. Флокси затравленно огляделась, опустила голову и поплелась к учителю. Марина указала ей на освободившийся стул.

- Мне Ксавьер уже все объяснил, - на всякий случай предупредила девочка, видимо, намекая, что дважды наказывать за одно и то же – несправедливо.

- Да, я знаю, - кивнула Марина, которая вовсе не собиралась наказывать Флокси. В конце концов, это же она неправильно поняла девочку, когда та попросила «быть ее мамой». Но вот как раз об этом Марина и хотела с ней поговорить.

- Флокси, скажи… а таких, как ты – много? – спросила Марина. – Ну, тех, кто способен вытягивать силу из людей?

Слово «вампир» девушка говорить не стала, потому что вампир среди них и так был, и феечка могла неправильно ее понять.

- Нет, ну, мы все тянем силу из пространства, - уклончиво ответила девочка. – Магики – больше, люди – меньше. Другие существа – это просто один из легких источников.

- Другие магики не пытались меня убить, - не дала ей отойти от темы Марина.

- Так они все взрослые, - пожала плечами Флокси. – Вы им без надобности. Ну, как мать. В смысле – как источник энергии. Им уже и пространственной хватает. А мне – нет.

Девочка вздохнула.

- Но я правильно понимаю, что тебе без разницы, откуда добывать энергию: из родной матери, из меня или из любого другого человека? – уточнила Марина.

- Ну, да, - кивнула Флокси.

- А другие, такие как ты, есть? Среди класса, - продолжила расспросы девушка. – Ну, те, кто может быть мне опасен.

- Пф! Да Вам любой опасен, - фыркнула Флокси. – Они все Вас намного сильнее. У некоторых еще и разные способности есть. Дубок при желании так может во сне корнями оплести, что сначала не заметите, а потом – не проснетесь. А Ёж вообще одним движением…

- Флокси, среди вас есть еще существа, способные высосать из меня жизнь? – напрямую спросила Марина.

- Есть, конечно, - наконец, призналась феечка. – Персиваль, например. И Шессер во время линьки. Но он, когда линяет, жертву предпочитает целиком глотать: так и сила, и еда.

- Очаровательные подробности, - саркастически прокомментировала это Марина. – И как часто он линяет?

- Не знаю, - пожала плечами Флокси. – Раз в пару лет. Но Вы не беспокойтесь, он животными обходится. Овцы какой-нибудь или козы ему будет достаточно.

- А Персиваль? – уточнила Марина.

- А что Персиваль? – не поняла феечка. – Он вырос уже. Почти. Ему Вашу кровь пить без надобности. Да и смысла нет: тут неподалеку одна стая вампиров есть. Они взрослые, если что – подкормят его.

- Чем? – настороженно спросила Марина, уже представив себе мрачный замок с пирующими в нем клыкастыми личностями.

- Собой, разумеется, - удивилась Флокси.

- Не поняла, - оторопела Марина.

- Ну, у них сила в крови разлита, - пояснила Флокси. – Они ею при необходимости друг с другом делятся: с больными или детьми. На то и клыки с рождения: молоко пьют, а заодно и кровь. Из-за этого про них дурное и говорят. А так они на людей не нападают никогда. Если только с большой голодухи.

Марина представила себе такую зубастую кроху. Прелести кормления грудью показались ей вдвойне сомнительными при таком раскладе.

- И что, малыши прямо всякий раз мать кусают? – не поверила она. – До крови?

- Ну да, - ответила Флокси. – И мать, и отца, и вообще любого взрослого родственника, который их на руки берет. Да Вы не переживайте, у вампиров регенерация высокая: все заживает моментально. Для этого им сила и нужна. Без магических сил они обычные люди.

- Вот шакал! – неожиданно вырвалось у Марины. – А зачем он мне тогда про ритуальный нож вещал? Говорил, что все ему опасны, что защищаться надо. А сам почти неубиваемый!

- Вообще-то очень даже убиваемый: надо просто побольше отрезать, - совершенно обыденным тоном пояснила Флокси. – Если только руки-ноги повыдирать, они не сразу, но отрастут. А если вместе с ними еще внутренние органы вырвать, то все, хана. Больше часа без сердца даже вампиры не живут.

Марина уставилась на феечку в немом неприятии: сегодня образ золотистого ангела как никогда прежде не вязался с тем, о чем девочка так спокойно говорила.

- Кстати, если Персику руку переломать, а потом сложить зигзагом, она так и срастается, прикиньте? Чтоб нормально срастить, переламывать надо, – совершенно не заметив пораженного вида Марины, продолжила Флокси. – И если ему кожу с ладоней содрать и связать их вместе – тоже срастаются. И нога с рукой может срастись. Говорят, даже одного вампира с другим срастить можно. В колонии мужики как-то пытались Персика с одним стариком напополам срастить: чтоб одно тело и две головы. Но что-то не получилось, и старик умер.

Марина почувствовала, что ее мутит.

- А про нож он Вам не врал, - заверила ее Флокси. – Нож и правда ритуальный: свадебный. С его помощью пара вампиров на свадьбе кровью обменивается. Раньше в шею друг друга кусали, но одежда пачкалась. Теперь просто ладони режут и в чаше кровь смешивают. Хотя Персик, было дело, им вообще не по назначению пользовался: червей вырезал. Это уже после колонии было: ему надсмотрщик на прощание их насовал в брюшину. Хотел посмотреть, срастется обратно с червями внутри или нет. Персик тогда много крови потерял: до сих пор бледный. Марина Игоревна, куда Вы?

Глава 4.

Магики подходили к открытым дверям аудитории еще несколько раз. Заглядывали с любопытством и ожиданием чего-нибудь «горячего» - ну, хотя бы томных взглядов и тайных перемигиваний. Но от двоих взрослых веяло таким холодом, что ребят как ветром сдувало. Флокси так даже поежилась, прежде чем исчезнуть, будто взгляд Ксавьера ее проморозил насквозь.

К счастью, вдвоем работа шла споро – тем более, что Ксавьер выполнял свою часть быстро, чисто и красиво, в отличие от Марины, периодически оставлявшей огрехи и принимавшейся обводить кривоватые линии в попытке их исправить. Так что еще до заката они управились с последним плащом и разложили их на партах – на просушку – после чего Ксавьер, наконец, ушел, а Марина вздохнула свободно.

«Напомни мне больше никогда с ним по личным вопросам не беседовать», - попросила она внутренний голос.

«Никогда не говори никогда, - хмыкнул тот. – Но я тебя понял: мне тоже от него не по себе делается. Че-то с ним не то. Знать бы еще, что».

«Пойдем-ка лучше на вечерний обход», - сказала Марина, со сладостным потрескиванием разгибая уставшую спину.

Вечерние обходы она теперь считала своей непреложной обязанностью. Почему-то именно ближе к ночи у магиков случалось «обострение», и вылезали наружу разнообразные дикие идеи: то сходить на кладбище за цветком бессмертия (Персик), то на ночную охоту (Крис), то купаться без ничего в лесном озере (сестры), то подглядывать за голыми бабами на каком-то языческом празднике (как ни странно, Шерман, а не Модька), то взобраться на крышу и петь под звездами, потому что «сам не знаю, почему, просто захотелось» (Шессер).

Марина уже даже запомнила примерное время, когда это происходило. Первым почти сразу после отбоя всегда «накрывало» Криса. Но обитание в одной комнате с Ксавьером влияло на него положительно, и выходки демона обычно сводились к подшучиванию над Леамом. Следом за Крисом могли проникнуться дурью сестры, Персик и Денеба, а вот уже ближе к полуночи крышу срывало «Красавчикам».

В чем тут было дело – неясно. Наверное, какие-то магнитные бури. Ребята и сами не могли объяснить, почему именно с приходом ночи у них начинается психологический зуд. Впрочем, будучи пойманными, они почти всегда легко отказывались от своих планов, так что Марина порой подозревала, что это ради нее они каждый день придумывают всякие глупости, чтобы вечером удивить любимую учительницу.

Вот и сегодня, пойдя на обход, она не досчиталась полного состава аж четырех комнат: «Простоты», «Наглости», «Ярости» и «Красавчиков». Куда они могли пойти таким ершистым составом, было неясно.

Побродив немного по зданию и заглянув во все подсобки, Марина вздохнула, закуталась в плед и вышла наружу, под дождь. Там все было уныло и свежо. Точнее, практически зябко. Магиков поблизости не наблюдалось, а наблюдались только горы пиломатериалов: останки конюшни, неколотые колоды, наломанные Поморником деревья и еще какие-то ветки.

Их выдал огонек свечи, что мелькнул в щелочке между ветками. Магики сидели в огромном шалаше. Когда они успели его выстроить и укрыть от дождя облысевшими из-за моли шкурами – непонятно. Марина неслышно подошла ближе и прислушалась:

-… Говорят, она каждую ночь выбирается из своего склепа, - спокойным и невероятно убедительным голосом вещал Амадеус: как будто сам верил в то, что говорит, хотя рассказывал явную страшилку. – Ей теперь ничего не страшно: ни огонь не берет, ни магия.

- Брр! Куда только священники смотрят? – искренне возмутилась Кассандра, а Флокси, испуганно обнявшая подругу, закивала.

Марина сделала пару шагов, зябко кутаясь в плед с головой, и угол обзора поменялся. Она увидела в щели между шкурами едва заметную ухмылку Амадеуса. Похоже, целью рассказа было именно запугивание девчонок. Валькирии боялись старательно и напоказ: Кристел прильнула к Шессеру, Бристел – к Амадеусу. А Флокси с Кассандрой зато трусили по-настоящему, делая вечерние посиделки живыми и волнительными.

- … Шаги ее невесомы, - продолжил вещать демон, делая широкий жест рукой, отчего пламя свечи затрепыхалось, и по лицам и внутренней части шалаша загуляли смутные тени. – Не услышишь ее приближения, если она не захочет. Только почувствовать можно. Страх и холод.

- Я чувствую! – пропищала запуганная Флокси. Хотя, судя по виду девочки, бояться она сюда пришла намеренно – адреналинчика немного в кровь получить.

Марина сделала еще пару шагов и оказалась, наконец, напротив входа в шалаш. Ребята ее не заметили – снаружи было темно и шумел дождь, а внутри гуляли желтые пятна и тени, рассылаемые свечным огоньком. Впрочем, один человек ее все-таки обнаружил.

- Иногда она становится видимой, - сказал Амадеус, глядя Марине прямо в глаза. – Подходит к человеку со спины, кладет ледяную длань на плечо и говорит…

- Простудиться захотели? – четко сказала Марина, делая шаг, чтобы попасть в круг света.

- Уииии! – громовой визг потряс ночь, и магики шарахнулись в разные стороны, ломая шалаш, падая друг на друга, визжа со страху и хохоча.

- Полуночники чертовы, - обругала их Марина, пока они ворочались в куче из веток, шкур и человеческих тел. – Чего вам не спится-то? Еще и на улицу поперлись. Холодина такая – ужас.

Но магики, хохоча, уже один за другим убегали обратно в корпус. Марина подобрала угасшую свечку и покачала головой.

- Модька, что за глупости? – обругала она единственного не умчавшегося в корпус магика. Демон ржал, сидя под дождем среди обломков шалаша.

- Эпично получилось! – сказал он, отсмеявшись. – Вы прямо как по заказу.

- А ну-ка, марш домой, пока не простудился, - шуганула она его, ежась от холода: и как они тут сидели? Погода испортилась настолько, что уже пар изо рта вылетал. И с каждым часом становилось все холодней.

- Да что мне сделается? – отмахнулся он, но из обломков все же выбрался и, сделав знак Марине идти первой, сам пошел следом.

А Марина впервые заметила, что в подобных мелочах проявляется его прошлая жизнь. Амадеус старательно строил из себя хулигана, грубил и делал гадости… но, забывшись, с изящным кивком головы вежливо пропускал даму вперед. И ей вдруг стало немного грустно.

Глава 5.

- Апхчи! – демон смачно чихнул и вытер подозрительно красный нос.

- Крис, прикрываться надо! – возмутилась Марина.

- Я отвернулся, - пожал плечами демон, снова берясь за ложку.

- Да ты микробами сейчас всю рекреацию заплевал! – возмутилась девушка. – В платок надо чихать. В крайнем случае – в локоть. Вот так.

Она продемонстрировала.

- Вы говорили, микробы на руках, - припомнил он. – Откуда им взяться в моем чихе?

- Микробы везде, - возразила Марина. – А еще вирусы есть.

- А если они везде, тогда зачем вообще руки мыть и прикрываться, когда чихаешь? – логично уточнил демон.

- Потому что где-то их меньше, а где-то больше, - пояснила девушка, чувствуя себя воспитателем в садике. – Вот ты явно простудился. А значит, сейчас обчихиваешь нас всех своей заразой.

- Апчху! – это уже Леам присоединился к флэш-мобу.

- А-а-апчхи! – донеслось из первой рекреации, где завтракали остальные магики.

- Нифига себе, как быстро! – поразился демон.

- Вот видишь! – с победным видом заявила Марина, которая, вообще-то, прекрасно знала, что зараза так быстро не действует, но торопилась найти хоть какие-то доказательства своим словам, чтобы приучить воспитанника к гигиене.

На самом деле она еще утром заметила, что некоторых магиков здорово подкосило вчерашнее несанкционированное закаливание. Еще когда начались дожди, и в здании похолодало, Флокси и Шерман захлюпали носом. А после вчерашней тренировочной эвакуации, вечерних посиделок в шалаше на холодной земле и ночного приплясывания голышом и босиком на лютой холодине, сдало уже большинство. Точнее, почти все, кто обладал более или менее человеческими характеристиками тела.

- Марина Игоревна, можно я сегодня на урок не пойду? - раздался за спиной у девушки хриплый голосок феечки.

- Почему? – спросила Марина, разворачиваясь к ней. И сразу поняла, почему: девочка стояла вся потная и с жуткими кругами под глазами. Жаром от нее несло во все стороны.

- Кажется, я заболела, - ответила она и покачнулась.

- Флокси! – всплеснула руками Марина, выскакивая из-за стола и ловя ее. – А ну, быстро в постель! Леам, сгоняй до дяди Мади, спроси, есть ли у него жаропонижающее.

- Я мигом! – эльф подорвался с места, как на пружине, а Марина торопливо повела девочку в ее комнату.

…

Разумеется, ни о каких занятиях сегодня не могло идти и речи, и очередной урок был сорван – хоть возвращай подъемные ректору. В течение пары часов один за другим свалились с ног еще Шерман и даже крепкий на вид Амадеус. Выданное профессором лекарство немного сбивало жар, но в остальном никак не излечивало простуду. Отовсюду неслись звуки чихания и кашля, а из пары комнат так даже стоны.

«С афлубином ты болеешь семь дней, без афлубина – неделю, - хмыкнул внутренний голос, пока Марина меняла компресс на лбу Флокси. – Тут медицина, похоже, развита еще хуже, чем у нас. Местное жаропонижающее только едва-едва снижает температуру».

«Лучшее лекарство от простуды – иммунитет», - ответила Марина и повернулась к стоявшему в дверях Ксавьеру.

- Не пойму, почему у кого-то только легкий насморк, а кто-то чуть не при смерти, - сказала она. – Вроде, в одинаковых условиях живут, питаются одинаково. Это расовые особенности?

- Скорее, магические, - после паузы ответил Ксавьер. – Кого родители не успели напитать, тот и слабее. Флокси сильно недоразвита, поэтому так тяжело заболела. Но не беспокойтесь, она выкарабкается. Пожрала половину человеческой жизни: уж на одну-то простуду ей хватит.

Марина покраснела, поняв, о чьей жизни он говорит.

- И все же ей очень плохо, - заметила она. – Если дело в нехватке жизненных сил, то быть может Вы могли бы… совсем капельку…

- Кажется, в прошлый раз Вы меня не услышали, - холодно оборвал ее Ксавьер. – Это моя жизнь, и я не буду раздавать ее нищим.

- Но это близкий Вам человек, - смутившись, негромко попыталась возразить Марина.

- Нет, - отрезал мужчина. – Мои близкие погибли.

- Но меня же Вы спасли, - еще тише напомнила она.

- И сейчас понимаю, что это была ошибка, - сдвинул брови мужчина и, оттолкнувшись от косяка, скрылся было в коридоре.

- Ксавьер! – Марина бросилась за ним, не оставляя надежды.

- Нет, - ответил он, предугадав ее слова, однако все же остановился. Видимо, счел некрасивым убегать от дамы.

- Но у Вас так много сил, - все же попыталась достучаться до него девушка. – Тут надо-то всего капельку.

Она показала «капельку» пальцами.

- Я Вам сказал: Флокси не умрет, - нахмурившись, повторил мужчина. – Просто болеть будет тяжелее и дольше остальных. Прекратите эту мелкую истерику.

- Я не истеричка, – возмутилась Марина. – Мои воспитанники тяжело больны: как я, по-вашему, должна реагировать?

- Как и все люди на руководящих постах: спокойно, - ответил ей Ксавьер. – Вы путаете класс и семью. Хотели детей – надо было замуж выходить. А коль скоро взялись решать чужие судьбы, надо учиться быть жестче.

Марина проглотила эту горькую пилюлю. Но не смогла не ответить:

- Зато Вы уж слишком холодны к окружающим, - сказала она. – Так привыкли смотреть на всех с высоты своего величия, что семьи у Вас нет и, похоже, уже никогда не будет.

- Да как Вы… - начал было Ксавьер, на секунду обдав ее аурой ярости, но тут же вернулся к своей обычной холодности. – Не лезьте в мою душу. Мои привычки и убеждения – не Ваше дело.

- Я просто не понимаю, как можно иметь такой огромный запас сил и не поделиться им с одним-единственным человеком, которому плохо, - поджала губы Марина, уже чувствуя, что ее здорово занесло, но не имея возможности затормозить.

- Во-первых, Флокси – не человек, - напомнил Ксавьер. – Ей требуется куда больше сил, чем те крохи, которыми я поделился с Вами. А во-вторых… Вы никогда не задумывались, зачем магикам сила в таких количествах? Нет? Так задумайтесь.

- Для ваших особых способностей? – предположила Марина.