Монстры в Академии 4

Глава 1.

Марина проснулась ранним утром, почему-то животом на подушке и щекой прижавшись к перине. Шея затекла, а простыня под щекой была влажной. Вот ведь как крепко спала – аж слюней напускала!

Девушка открыла глаза и долго не могла сообразить, какой нынче день и что было вчера. А еще она вдруг поняла, что валяется в кровати без ночнушки и даже без белья, и только ноги укрыты одеялом.

Вспомнить о том, что где-то рядом может быть мужчина, и испугаться она не успела: по коже пробежало горячее дыхание, и ее спина покрылась мурашками от последовавшей за этим серией бородатых поцелуев, отметивших каждый позвонок. В памяти всплыло все. Щеки зарделись.

- Доброе утро, - мужской баритон завибрировал у нее в ребрах. - Вы наконец-то проснулись.

- Я что, проспала весь вечер и всю ночь? - не поверила Марина, одновременно смущенно натягивая на себя одеяло.

- Вас это удивляет? Вы так крепко спали, - хмыкнул Ксавьер, обнимая ее уже поверх одеяла. - Мне больше интересно, куда подевался вчерашний день: пролетел так, что я его и не заметил. А жаль: такое хорошо бы длить вечно.

Он снова поцеловал ее – на этот раз в плечо.

Марина тоже с трудом понимала, на что они потратили весь день. То есть, понятно, на что – на то, о чем сейчас было стыдно вспомнить. Но ВЕСЬ ДЕНЬ?

- Интересно, как там ребята, - неожиданно спохватилась она.

- Внизу сидят, - сказал Ксавьер. - Я слышу их голоса.

Марина прислушалась. Голосов не различила, но дом определенно был наполнен привычным деловитым гулом. Это было совсем не то, что вчерашняя жутковатая тишина. Шумела вода в дальнем санузле, хлопали двери, звенела посуда. Уютные и привычные семейные звуки.

- Есть хочу, - сказала Марина. - Слона готова слопать.

- Ну так поднимайтесь, - предложил ей Ксавьер.

Сказав так, мужчина откинулся на подушку, закинул руки за голову и в ожидании уставился на нее. В глазах у него плясали озорные искры.

Марина покосилась на одеяло: оно было почему-то одно. Либо она в него закутается, “раздев” Ксавьера, либо он полюбуется тем, как она без ничего трусит до ванной комнаты. Марина выбрала первый вариант: она-то может на него не смотреть, а вот он вряд ли откажется от подобного предложения. Теперь она это точно знала.

.

Вчерашний день на многое открыл ей глаза. И дело было даже не в том количестве смутных признаний, которые они все трое друг другу наговорили. Пронаблюдав в своей голове ход мыслей Ксавьера, Марина стала лучше понимать его. То, что раньше ей казалось странным, вдруг обрело логику.

Например, так тяготившее ее прежде молчание мужчины. Оказывается, Ксавьер вовсе не пытался смутить ее подобным образом. Он просто так мыслил: сначала подолгу наблюдал, анализировал, делал выводы. А потом еще и думал, стоит ли эти выводы высказывать вслух, и что ему даст это высказывание. И в итоге в большей части случаев он просто молчал. Привычка эта въелась в него настолько, что распространялась даже на простые бытовые ситуации. В общении же ментальном он пояснял свои мысли куда чаще, чем вслух.

Впрочем, и сам Ксавьер, заглянув в голову девушки, теперь знал, как ее пугают его долгие молчаливые взгляды, и пообещал впредь следить за собой и чуть чаще пояснять ход своих рассуждений.

А вот кто оказался всем полностью доволен, так это внутренний голос. Он был настолько счастлив, что наблюдал за развернувшимся действом молча, так что Марина даже успела вообразить себя нормальным человеком. Он не комментировал, не предлагал пошлостей, а просто тихо сидел где-то в подсознании и излучал довольство. А потом…

А потом эта подлая тварь решила, что она теперь любит Ксавьера, и как только первые страстные порывы были удовлетворены, принялась ластиться к нему и рассказывать о Марине разные глупости, о которых девушка предпочла бы умолчать.

Ксавьер, кстати, тоже не особенно был в восторге от такого способа демонстрации чувств и выслушивал все это больше из вежливости, лишь иногда косясь на поминутно краснеющую Марину. К счастью, он не счел рассказанное чем-то таким уж возмутительным, и когда внутренний голос выдохся, повернулся к Марине, положил руку ей на лоб и сказал:

- Простите себя за свои грехи. Если б все так грешили, как Вы, и так мучились после этого угрызениями совести, то церковь была бы не нужна.

В этот момент Марина вспомнила, что ее муж вообще-то священнослужитель. И ей стало вдвойне стыдно. Но Ксавьер, услышав новый виток ее мыслей, только рассмеялся.

Продолжать смущаться его после вчерашнего, наверное, было глупо. Но Марина все же смущалась. Потому что есть время для ласк, а есть – для жизни и работы.

***

То ли Ксавьер услышал ее мысли, то ли просто решил не терять времени, но когда Марина вышла из душа, в комнате уже никого не было, а дверь была чуть приоткрыта.

Она оделась и пошла вниз. Ксавьер был прав: в гостиной сидели их магики и, как обычно, страдали фигней. Марина даже не сразу поняла, что происходит: Еж нежно обнимал диванный валик, соблазнительно щекоча ему кисточку, а окружающие просто давились со смеху. Орк как будто разыгрывал сцену из спектакля о любви. Гиперреалистичного спектакля.

Только по знакам одобрения, которые показывали юмористы, девушка обнаружила истинного зачинщика безобразия.

- Шерман! - сурово окликнула Марина, не зная еще толком, что происходит, но уже понимая, кто сейчас будет отвечать.

- Он первый начал! - тут же отперся парень, соскакивая с подлокотника дивана и вытягиваясь перед Мариной. - Я его предупредил, что ему слабо.

- Слабо что? - девушка уперла руки в боки.

- Сопротивляться “контролю”, - пожал плечами парень, тряхнув косами. - Крис похвастался, что на него мои чары не действуют. Еж заявил, что на него тоже, ну и…

Он махнул рукой на страстный поцелуй с диванным валиком. Окружающие уже по полу катались со смеху.

- Шер, кто из вас умнее? - посуровела Марина. - Взять орка на “слабо” – это, по-твоему, достойное поведение? Только не говори, что он сам виноват: “контроль” наложил ты. Кстати, освободи его.

Глава 2.

- Хм, - сказал гость при виде такого эскорта. - Любопытно. В этом доме столько магиков, сколько, пожалуй, сейчас и со всех улиц Крамарина не наберется.

- Вы в гостях у семьи Брефеда, лорд Фаррел, - напомнил Ксавьер, и Марина сразу вспомнила этого мужчину: это с ним Ксавьер беседовал в Янтарной комнате, и долго не мог успокоиться после этой беседы. Она бы и сама сразу узнала гостя, если б не наряд: белоснежная, расшитая золотом форма старшего инквизитора.

- Доброе утро, господа, - наконец, поздоровался гость, и четверо сопровождавших его коллег в серых одеждах также поклонились.

Марина хотела было исполнить уважительный реверанс, какой полагался этой персоне. Однако ей вдруг подумалось, что это нелепо – принижать себя в собственном доме. К тому же, мужчина вряд ли пришел с добрыми намерениями.

Прокрутив это все в голове, Марина выполнила лишь простенький книксен, а затем постаралась придать лицу невозмутимое выражение.

- Хм, - снова сказал мужчина при виде этого, немного подумал, но отвесил полноценный ответный поклон. А по мыслесвязи Марина почувствовала удовлетворение Ксавьера: он определенно тоже не желал гнуть шею перед этими людьми. Но по какой причине – разнице в статусах или же из-за принадлежности пришедших к Святой Инквизиции – пояснять не стал.

То, что все их гости действительно инквизиторы, было ясно без всяких подсказок: форма уж больно приметная. Правда, только у лорда Фаррела она была белая, как у Ксавьера. Всего их было пятеро, но четверо держались чуть позади и были то ли охраной, то ли… понятыми.

- Присаживайтесь, - Ксавьер вежливым жестом указал на диванчики.

Гости не стали возражать и расселись. Однако инквизиторы в серых хламидах присели как-то неестественно: будто готовились в любой момент вскочить по приказу. Но лорд Фаррел сел свободно.

Марина и Ксавьер устроились напротив, а магики – распределились широким полукругом за спинками диванчиков. Причем за спинами гостей встал “ударный отряд” – валькирии, Ёж, Шессер, Крис и Амадеус. Младшие инквизиторы заметно занервничали из-за этого соседства.

- Чаю? - предложил Ксавьер.

- Нет, спасибо, - отказался лорд Фаррел. - Я по делу.

- М-м, любопытно, - без всяких эмоций сказал Ксавьер. - Раннее утро, никакого предупреждения, а в моем доме боевой отряд инквизиторов во главе с главным прокурором. И, как вижу, за воротами еще и подкрепление… Я в чем-то провинился?

- Пока не знаю, - сказал гость. - Мы ищем большую группу магиков и тех, кто устроил прошлой ночью нападение на государственное учреждение. Магиков у Вас в доме несколько больше, чем ожидалось. И вопросов, соответственно, тоже больше.

- Задавайте, - предложил Ксавьер. - А то дел невпроворот.

- Что это за магики? - не стал тянуть гость. - И почему их так много?

Он окинул взглядом ребят, не торопясь делать выводы. Марина поняла его сомнения. Похоже, лорд Фаррел искал пленников из Школы валькирий. Но на тех изможденных бедолаг, которых она выпускала из камер, парни не были похожи. От них веяло молодецкой силой, подправленной здоровым питанием, спортивными играми на свежем воздухе и, конечно же, не потраченным магическим резервом. А еще они были явно моложе тех, кого держали в Школе валькирий.

- А что такого? - сделал вид, что не понял, Ксавьер. - Святая Инквизиция отказалась от гонений, и Его Величество подписал указ. Теперь я могу держать в доме столько магиков, сколько захочу.

- Вы не ответили на вопрос, - сказал мужчина, вынул из кармана какой-то камень в сложной оправе, потянулся и положил его на кофейный столик. - С Вашего позволения, я воспользуюсь артефактом записи. А то возраст, знаете ли, забываю многое. Так что это за магики?

- Это мои ученики, - просто сказал Ксавьер. - Мои и моей жены.

Он кивнул на Марину и пояснил:

- Мы организовали школу в Галаарде. И планируем открыть ее филиал и в Крамарине.

- Хм, - снова хмыкнул гость без особых эмоций на лице. - А где Вы были позапрошлой ночью?

- Это допрос? - уточнил Ксавьер.

- Да, - не стал скрывать гость. - Я вижу, Вы этим нисколько не удивлены. Ну, так и я не буду ходить вокруг да около. Меня попросили расследовать одно странное дело. И свидетели, проходящие по этому делу, утверждают, что ими пытался командовать некий старший инквизитор, представившийся лордом Брефедой.

Марина почувствовала, как в помещении холодает. Все молчали, предоставив хозяину дома, как наиболее опытному в вопросах юриспруденции и судебного дела, самому держать ответ в таком сложном разговоре.

- Не слышу вопроса в этом высказывании, - подумав, сказал Ксавьер.

- Вопрос все тот же: где Вы были прошлой ночью? - повторил гость, не отводя взгляда от собеседника.

- В Школе валькирий, - честно сказал Ксавьер, причем таким обыденным тоном, будто ходил туда на экскурсию.

- То есть, все-таки измена, - покивал лорд Фаррел, а Марина вдруг поняла, почему к ним заявился главный прокурор, а не какие-нибудь местные полицейские: обвинять старшего лорда в измене может только человек схожего или более высокого статуса.

- Что Вы пытаетесь мне инкриминировать? - вздернул брови Ксавьер. - Я патриот своей страны и строго следую ее законам.

- Натравливая магиков на инквизиторов? - сказал гость.

- Никогда таким не занимался, - уверенно сказал Ксавьер.

- Лорд Брефеда! - инквизитор не сдержался и ударил кулаком по столику рядом с собой. - Оставьте этот шутовской тон. То, что магикам разрешили вернуться, еще не означает амнистию для всех, кто когда-то творил здесь беззаконие и пытался произвести государственный переворот.

- Помнится, в тот раз во главе действа стояли вовсе не магики, а люди, их защищавшие, - поправил его Ксавьер. - Магики, вопреки наветам, в то время были неспособны на централизованное нападение.

- О чем вы? - нахмурился гость.

- Кланы магиков никогда не общались между собой, - пояснил Ксавьер. - Они были чужими друг другу так же, как и людям. Моя семья была единственным связующим звеном: отец потратил много лет на то, чтобы объяснить враждующим кланам, что все мы равны перед Богом.