Мой азиатский принц-чеболь

Глава 1

Кристина

Что это было… Мм? И почему так болит голова? Я же точно вчера уснула на диване с планшетом, а не в баре со стаканом! И глаза не открываются… Это я что, вместе с подругой так ржала до слез над судьбой и актерскими способностями дорамных героев, что к утру отекла и стала похожа на всех корейцев сразу?

С большим трудом удалось пошевелить левой рукой, ей-то я и разлепила один глаз. Тоже левый.

И вместо родного натяжного потолка с лампой-плюшкой обнаружилось нечто странное. А точнее — люстра. Красивая и излишне пафосная. Знаете, с такими хрустальными висюльками, на которых вечно скапливается пыль, и бедным хозяюшкам приходится к каждому празднику лезть на табуретку, чтобы их помыть. Но зато когда на такие падает свет — они очень красиво переливаются радугой. Что сейчас и происходило. Только вот маленькие кусочки преломленного света меня совсем не радовали — потому что я точно нигде раньше эту люстру не видела.

— Э-э-э! — протянул какой-то мужик совсем рядом со мной. Прямо вот совсем рядом… чуть ли не на мне. Или… во мне?!

— А-а-а-а-а!

Вы когда-нибудь пробовали орать хором с самим собой? А у меня получилось!

— Ты кто?! — и опять хором. Таким слаженным, что голоса слились в один. Опять почему-то мужской! — Да что происходит?! Ха…

Так, кажется, я немного понимаю: думаю я женским голосом, а говорю почему-то мужским. Мало того, где-то рядом кто-то еще думает этим самым мужским голосом не мои мысли! Иначе почему в голове возникает некая фамилия «У» и понимание, что лежу я на собственной кровати в собственной комнате в резиденции этих самых «У».

Чья вообще фамилия может состоять из одной буквы? Или не буквы… Да что ж такое?! Ощущение, будто одна половина мозга воспринимает таинственное «У» как одну забавную букву, а вторая — как иероглиф, обозначающий имя клана. Мало того, пафосное такое имя, чуть ли не «богоподобный».

А еще там крутится словечко «Вейшенг», и я далеко не сразу въехала, что это тоже имя, только личное. «Рожденный великим» или «Светлое благородство». Тоже знаю откуда-то… Как и еще пять-шесть значений пары этих иероглифов. Между прочим, ни разу не корейских (кружочков не хватает), но вроде и не китайских... И даже не японских? Такое впечатление, что какой-то безумный ученый смешал в кучу языки и письменность разных азиатских народов, а из получившегося результата вычленил новые кракозябры, похожие и непохожие на всех сразу.

Уф-ф-ф… Кажется, все это оказалось для меня немного слишком. Наверное, именно поэтому я решила, что такой странный сон мне не нравится и лучше попробовать посмотреть другой. А что для этого надо? Правильно, заснуть!

Так что перестала дергаться, закрыла левый глаз и стала считать овечек. Раз овечка… два овечка… О, получается! Расслабон наступил, тела не чувствую, еще немного — и начнутся розовые единороги, мой любимый сон! Который вернет меня на родной диван под родную плюшку на потолке.

Увы. Ощущения чужого тела отступили, а вот розовых единорогов, родимых плюшек и нормальной жизни так и не появилось. Вместо этого мое тело облегченно выдохнуло и пробормотало:

— Надо меньше пить… Чтоб я еще раз повелся на подначки Рю Рома! Что он там нес про заветные желания? Мы, кажется, что-то загадывали на выигрыш… и я выиграл. Идиот.

Тело протянуло руку, и перед вновь приоткрытыми глазами оказался экран смартфона, показывающий ровно 06:15. Я недовольно выдохнула — рань какая. Можно еще спать и спать. Но тело было не согласно и после моего выдоха изрекло:

— Пора вставать.

Словно в ответ на это высказывание смартфон в руке завибрировал. И одновременно с этим в белой стене слева от кровати открылась до этого невидимая дверь.

— Господин, ваша вода. Завтрак будет подан ровно через полчаса, — произнесла классическая горничная из аниме, вся из себя по-восточному хорошенькая, одетая в ту самую черную форму с белым фартуком. И с отчетливой печатью полной отстраненности на лице.

Она держала поднос, на котором красовались два стакана горячей воды. Как я поняла, что горячей? А по тонкому пару, поднимающемуся к пафосной люстре.

О… горячая вода с утра — это же что-то про здоровое питание по-китайски? Лучше бы кофе подали, чесслово! Ну или хоть минералки холодной. А то голова такая мутная.

Тело тем временем спокойно встало, едва ли не залпом осушило сначала первый, потом и второй стакан. Горячая вода практически обжигала горло, отчего я слегка дернулась и потому пролила немного воды на… хм, а в чем я? Неужто голая… голый?

Стараясь не сильно конфликтовать с телом, бросила взгляд вбок, где по воспоминаниям оказалось ростовое зеркало. Ой. Однако…

Горничная на голого парня никак не отреагировала, словно это было привычно и естественно. Неужели тут, как в диком средневековье, все еще считают, что слуги не люди, а разновидность мебели? Фу, однако. Фу!

Тело снова дернулось и чуть не уронило стакан. Оно услышало мое «фу»?

— Спасибо, Мэй, — сказал мужской голос. — Ты пока свободна.

А вот тут горничная все же позволила себе один быстрый взгляд не по форме. На обычную утреннюю мужскую эрекцию. И так она глянула… что я вдруг поняла: это тоже вменялось ей в обязанности. Но не потому, что девушку заставляли, скорее, наоборот.

Ушла, слава богу. А то что-то я не в настроении смотреть в собственном сне чужой «хентай». Лучше… а что лучше? Куда это мы? А, в личный спортзал за другой дверью. Напряжение сбрасывать приличным образом. Штаны-то хоть наденем или так и побежим? Звеня?

Нет, мы сначала в бассейн. У нас есть бассейн?! Такой огромный?! Круто… Брр! Мазохист! Вода холодная! Я плавать не умею!

Зато тело умеет. И как давай уметь от бортика к бортику со скоростью торпедного катера! Я только булькать успевала, пока мы не проплыли километра два по ощущениям. И не вылезли на кафель слегка усталые и довольные, как лягухи из болота.

Зато почти сразу вытерлись и надели шорты, лежавшие на шезлонге. И кроссовки, девственно-белые. И носочки такие же. Будто их кто-то заранее приготовил. Хотя почему «будто»? Горничная же… Эй, куда еще на беговую дорожку?! Да что ж за сон такой! Мазохистско-физкультурный!

Глава 2

Кристина

— В десять должна состояться утренняя планерка в отделе, — как-то устало-отстраненно возразило тело. — Доброе утро.

— Доброе, доброе. Планерка у тебя каждый день, дорогой, а свидание с наследницей «Бэй Бэй групп» только сегодня! Научись расставлять приоритеты.

— Работа всегда в приоритете, такова позиция нашей семьи, — парировало тело по имени Вейшенг. А все-таки красивое имя, даже если отвлечься от пафосно-возвышенного перевода.

— Дорогой, после того как год назад ты подвел семью, уступив наследницу Ян этому грубому и неотесанному мужлану Рю, не тебе рассуждать о том, какова позиция нашей семьи. Ты прекрасно знаешь, сколько планов было построено на этот брак! И как отец рассчитывал на поглощение активов этой семьи!

— А вы, матушка, прекрасно знаете мое отношение к нечестному способу ведения бизнеса. — Голос Вейшенга заледенел. Мне же прямо в голову ударило ощущение злости. Злости и какой-то… глухой тоски. Даже обреченности. — В том числе мне непонятно ваше желание так скоро обзавестись очередной невесткой. Помнится, от жены старшего брата вы до сих пор не в восторге. Хотя на этапе сватовства тоже всячески… помогали ценными советами.

Уй! Ничего себе! Эта тощая ухоженная грымза что, подпрыгнула?! Иначе как она умудрилась залепить пощечину телу, которое чуть ли не на две головы выше нее?! А главное, что за привычка — людей мордовать?! Особенно взрослых!

— Не смей дерзить матери! — прошипела красотка, которую я поначалу вообще приняла за ровесницу Вейшенга. Ну, может, старшую сестру. — Сегодня в десять у тебя свидание. И только попробуй его пропустить!

Мужчина промолчал и лишь недовольно взглянул на часы. Без пятнадцати семь. Затем перевел взгляд на спину резво удаляющейся из спортзала женщины. О, а мамаша по дому на каблуках ходит! Семья мазохистов, ей-богу.

Очень хотелось выматериться ей вслед. Даже мне!

Зато парень — кремень! Вслух ничего не сказал. А мне досталось сомнительное удовольствие ощутить его внутреннее состояние. Отчетливо нецензурное.

Тем временем тело мотнуло головой, будто бы сбрасывая наваждение.

Бегать на дорожке мы все-таки не стали. Как я поняла из ощущений — не успеваем по времени. И слава богу! С паршивой мамаши хоть шерсти клок. Оказывается, проснулись на пятнадцать минут позже обычного, еще и разговоры о свидании. Ужас, неужто у Вейшенга настолько плотное расписание?

На завтрак мы спустились этажом ниже. Я говорю «мы», потому что меня никто не спрашивал, а попытки втихаря перехватить контроль над телом провалились с треском. Вот дура, раз уж это такой длинный сон, нечего было сразу сдаваться и пытаться сбежать. Расслабилась, теперь расхлебываю.

Добилась только того, что Вейшенг начал заметно притормаживать и дергаться. Паники вроде не проявлял, но явно напрягся. И я затихла от греха подальше.

Стол был сервирован на одного. Интересно, семейные завтраки тут не практикуют? Хотя то, что наманикюренная ручка госпожи У никогда не утруждала себя готовкой, я поняла и без чужих ощущений. Но разве в таких вот богатых домах не едят все вместе и при параде? Эх, а я, оказывается, тоже голодная. Поесть бы.

— Мэй, приготовь еще… пару бутербродов. — Вейшенг отчего-то поморщился. Я видела это в отражении отполированного ножа.

Ась? Чего это горничная едва поднос не уронила? Нормальное желание здорового двухметрового мужика. Он же не козел, чтобы жевать то зеленое, что у него на тарелке вместо завтрака! Тут из более-менее вкусного только бедное одинокое яйцо!

— И таблетку от головной боли.

— Да, господин! А… вы имели в виду тосты, да? С чем именно господин желает?

— Да, тосты. С кол… с лососем. — Ну вот, опять мужик тормозит. А колбасу и

вовсе пытался по-русски сказать! Это что, не только я его слышу, но и он меня?! Но колбасу я и правда просто мысленно страшно захотела, даже представила себе эти бутерброды в красках. Тем не менее вслух об этом не говорила! Да что там, даже мысленно не произносила слово «колбаса». Но смотри, получается, уловил.

Слушай, хороший мой, раз ты так противишься есть плебейскую колбасу, давай хотя бы сырочка? Мм? К лососю? Творожного, мягкого, беленького. И листик салата сверху, так и быть. Если ты совсем без травы не можешь.

Я начала усиленно представлять, как это вкусно и сочно.

— Тосты с творожным… с рикоттой, лососем и салатом. Два, нет… четыре.

— Господин?! — Кажется, прислуга сейчас в обморок хлопнется от шока и искренней тревоги. — С вами все хорошо?

— Нет. — Вейшенг не успел среагировать, а я уже выпалила это яростное отрицание. Потому что с нами точно ничего не в порядке! И это дело надо минимум заесть нормально!

— Упакуете два из четырех с собой. Как перекус.

— Да, господин… Но что такое «тыва…раш…най»?!

— Я же сказал. Рикотта.

Уф, короче. Завтрак мы с грехом пополам одолели. Кстати, зеленое на тарелке, которое было похоже на один раз кем-то уже переваренное, оказалось шпинатно-водорослевым салатом, заправленным кунжутным маслом. Ну… м-да. На вкус так себе. С тостами вполне сойдет.

Зато кофе здесь подают — высший сорт! Прямо как я люблю — черный, горький и горячий, как смола в адском котле! Мне даже показалось, что мы с Вейшенгом буквально слились в экстазе от этого бодрящего вкуса. Во всяком случае, он на мгновение перестал быть похожим на натянутую струну.

— Господин, костюм для свидания готов. Ваша достопочтенная матушка изволила сама проверить, все ли в порядке.

Тьфу! Взяла и все испортила, весь экстаз коту под хвост. Вейшенг опять напрягся, а я, будто направленный пинком в дальний угол мячик, отлетела от управления телом.

— Матушка? — тихо переспросил он. — И какой бренд она изволила подсунуть на этот раз? Снова нечто несуразное, но дорогое и «модное»?! — Последнее слово парень едва не выплюнул. О, а кто-то у нас тут жутко консервативный тип.

— Вам лучше самому это увидеть, господин… — пробормотала горничная, пряча взгляд.

Глава 3

Вейшенг

С самого утра день, можно сказать, не задался. Настолько не задался, что в какой-то момент мне даже захотелось проверить прогнозы астрологов, пусть я искренне считаю их «предсказания» бредом.

Потому что не могут огромные звезды, а тем более их скопления, хоть как-то влиять на характер, поведение и состояние того или иного человека. Человек не в силах объять все секреты даже одной маленькой планеты, а тут какие-то шарлатаны утверждают, что знают о влиянии созвездий и всяких небесных тел на повседневную жизнь. Раздражает.

Да и вообще, это то же самое, как заявить, что какой-нибудь Нью-Йорк со всем его многомиллионным населением как-то влияет на характер недавно вылупившегося муравья. Масштабы примерно те же.

Жаль, матушка как раз таки была из той породы особо доверчивых людей, что астрологам верила. И именно потому была разочарована во мне уже с самого рождения.

Амбициозная вторая жена главы семьи У мечтала об идеальном с астрологической точки зрения ребенке. Рожденный в первый год нового миллениума, год металлического белого Дракона, тот, кого назвали У Вейшенгом, должен был родиться Львом.

Даты были рассчитаны, процедуры и осмотры проведены, муж замотивирован, но… Я посмел родиться в самом начале осени. Задержался. Сын — Дева. Это и стало первым, но далеко не последним разочарованием матери. Что в этом плохого? Без понятия. Я из принципа не стал смотреть эти «пророчества».

Наверное, она хотела родить «императора». Того, кто обойдет всех других детей семьи У и станет ее пропуском к власти. Я же не был ни бойким харизматичным лидером, ни вундеркиндом, ни любимчиком отца и властной бабушки. Обычный ребенок со склонностью к созерцанию и характером ядовитой змеи. В том смысле, что никогда не забывал обид и всегда платил по счетам. Даже самым близким.

Поэтому давить на меня можно лишь до определенного предела. Матушка может сколько угодно устраивать свидания с достойными невестами и угрожать в случае неповиновения. Я промолчу, но в итоге все равно выберу ту, что понравится именно мне.

А истерики и рукоприкладство… что ж, тут она в своем материнском праве. Эта женщина меня вырастила, выкормила и дала прекрасное образование. Принять ее характер — приемлемая плата. Только матушка все время забывает, что ее методы на меня не действуют лет с пятнадцати. Ровно с того момента, как ко мне пришло осознание: она слабее меня. Во всем.

Остановившись перед зеркалом, я еще раз оценил свой внешний вид. Старая добрая классика никогда не подведет: выгляжу дорого, но строго и функционально. Кто знает — поймет стоимость каждого предмета и оценит по достоинству. А кто нет… плевать. Я не собираюсь метать бисер перед свинь…

«Красавчик, ошизеть можно! Герой дорамы, по которому пищат все школьницы! Хотя нет, для школьниц такого качества не снимают, тут высокобюджетный сериал для обеспеченных мамочек бальзаковского возраста!» — вдруг мелькнула в голове странная дикая мысль.

Что?! Опять эти галлюцинации?! Неужели в выпивке Рю было что-то, кроме алкоголя?

«Вот бы еще задом повернулся, а то вдруг с тылу так себе. Хотя нет, не надо. У нас и так скоро встанет на самих себя!»

ЧТО?!

Я несколько секунд ошарашенно вглядывался в собственное отражение, не в силах поверить, что могу думать о себе в таком… пошлом, вульгарном и в то же время уничижительно-саркастичном ключе. А еще эти странные образы в голове и резко изменившиеся вкусовые предпочтения. Неужели матушка права, общение с Ритой и ее мужем плохо на меня влияет? Или это просто стресс? Стоит записаться на консультацию?

Нет! Нельзя. Любая консультация такого рода станет для родственников подарком небес. А если об этом узнают в СМИ, то накопленной за годы репутации точно придет конец. «Сын семьи У слышит голоса в голове…» Смертельный приговор.

Я потер пальцем глабеллу, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей.

«Боже, глабеллу? Серьезно? Кто вообще мысленно называет это место “глабелла”? Переносицу ты трешь, переносицу!»

— Переносица ниже, — машинально поправил я.

— Вы что-то сказали, господин? — встрепенулась Мэй, которая как раз принесла мне туфли. Я же дернулся, будто от материнской пощечины. Не хватало еще вслух отвечать своим галлюцинациям.

— Нет, тебе послышалось. — Мэй хорошая горничная, лично вышколил. Сказали «послышалось», значит, послышалось, и разговор окончен. Именно за это она имеет хорошие преференции по сравнению с другой прислугой. А ее утренние инициативы… что ж, я не протестовал. Я, в конце концов, здоровый молодой мужчина.

«Ага, конечно, любимые оправдания типичного кобеля!»

Игнорировать странные мысли в голове становилось все труднее. Я категорически против грязных ругательств. Имбирное мыло, которым матушка вымыла мне рот после возвращения из частного детского сада, где я выучил новые слова, тут ни при чем. Хотел бы — ругался бы.

Вот и сейчас я вспомнил все эти слова до единого и приплюсовал к ним тот непристойный мат, которым щедро одаривает окружающих пьяный Рю!

И внутренний голос не ответил! Неужели древние мифы о том, что демоны боятся шума, грохота и матерных слов, правда? Ха, где-то я даже читал, что демонам показывали голые ягодицы, чтобы изгнать.

«Хорошая традиция. Абсолютно не против».

Я встряхнул головой, едва удерживаясь от того, чтобы громко не застонать. С голосами в голове надо однозначно что-то делать. Возможно, стоит мне привычно заняться рабочими вопросами — и проблема исчезнет сама по себе?

— Господин? Вам совсем плохо? Вы так сильно хмуритесь и шевелите бровями… — Мэй встревоженно заглядывала мне в лицо, выискивая признаки болезни. — Может, позвать семейного врача?

— Нет! — Получилось немного резче, чем хотелось бы. — Принеси аксессуары и скажи водителю, чтобы был готов через пять… нет, десять минут.

Все равно на работу сегодня опоздаю, лучше чуть больше потратить времени на упорядочение мыслей.

Глава 4

Кристина

Странно это все. Я читала про разные попадания. Но ни разу про то, что иномирная душа переселяется в «коммуналку» к уже существующему индивиду, да еще и противоположного пола!

А значит, что? Значит, это все же сон, бред и шизофрения. Между прочим, мой напарник по телу тоже так думает. Точнее… кто его там знает, о чем он думает; я уже выяснила, что отчетливо слышу лишь часть его внутреннего монолога. То есть то, что он, грубо говоря, думает громко или излишне эмоционально, если не сказать матерно. При том, что сам себе внушает, какой он культурный и не любит грязную ругань. Ага, словами через рот, может, и не любит. А мыслями в голове временами матерится так, что я начинаю жалеть о том, что нет возможности записать!

А еще я пару раз ловила в мыслях сцены… хм… излишнего бодрого насилия. Рожа у мужика кирпичом, а мысленно он уже отвешивает смачного пинка нерасторопному водителю. Опаздывать, видите ли, слишком не любит.

Я ж сказала — козел! Обыкновенный. Но красивый. Породистый. Как с картинки.

Мы как только в зеркало глянули, я окончательно убедилась, что попала в персонажа какой-то дорамы или, на худой конец, китайского романтического сериала.

Почему персонаж дорамы? Посмотрите на его лицо! На эти шелковистые черные волосы, обрамляющие изысканную линию подбородка, и глубокие, чарующие темные глаза. Идеальная смесь азиатских и европейских черт — легкая раскосость, высокая переносица, очерченные скулы и форма лица. Пластика на такое не способна!

А эти плечи? А это тело?! Азиаты вообще бывают такими широкоплечими, длинноногими и накачанными?! Я бы погрешила на хорошо подобранный костюм, но я ведь и сама прекрасно заметила кубики пресса на животе и остальной набор мышц из девичьих фантазий, когда мы… хм… как он там подумал? Осуществляли утренний моцион, во!

Когда мы снова глянули в зеркало, теперь уже на выходе, у меня мысленно чуть не потекла слюна. Легкое пальто поверх костюма и перчатки гармонично завершали образ. Вся наша фигура излучала сдержанную ауру богатого и уверенного в себе человека, которая заставляла людей хотеть, чтобы он их… покорил. Боже, как я хорош, как мощны мои лапищи! Ауф!

Вейшенг моргнул и снова потер переносицу, но комментировать ни вслух, ни мысленно ничего не стал. Лишь задумчиво уставился в окно автомобиля, то и дело ловя свое отражение в тонированных стеклах. Не хватало только грустной музыки на фоне — почему-то водитель ехал в полной тишине. В общем, как ни посмотри, картинка красивая.

Ну ладно, ладно… пока я любовалась, мы уже куда-то приехали. В какой-то небоскреб. А во сне такие бывают? О-о-о, ни фига себе, лифт с прозрачными панорамными стенками! Да куда ты в телефон лезешь, окаянный, смотри, какая красота! Мы ж над городом будто взлетаем! Ну же, подними голову! Разогни шею! Ну же!

— Мм… — Вейшенг нехотя оторвал взгляд от экрана смартфона, на котором уже успело появиться несколько новых сообщений, и вдруг ошеломленно моргнул.

Живые подвижные тучи над далеким морем распахнулись, как теплый ватный халат. Выглянуло солнце, отразившись от легкой ряби на воде и многочисленных зеркальных стекол небоскребов. Город, над которым мы взлетали, разом превратился в изысканное драгоценное ожерелье на плечах залива. Красиво до прерывающегося дыхания и легкой дрожи в пальцах. Сердце пропустило удар, все мысли пропали, и в нашей общей голове внезапно стало так тихо, просторно и блаженно…

А не такой уж вы и сухарь, господин чеболь. Или как вас тут правильно называть, наследников трансазиатских корпораций?

— Господин У? — Какой-то прилизанный гад в стандартном костюме и галстуке прервал наше блаженство осторожным покашливанием. — Вы пропустили свой этаж…

— Да. — Вейшенг встряхнулся. — Нажми на самый верхний. Смотровая площадка еще закрыта для посетителей, верно?

— Да, господин. Посетителей пускают с одиннадцати часов.

— Отлично. Передай, чтобы отчеты переслали мне на личную почту. И ближайшие полчаса — не беспокоить!

«Ты ж моя умничка!»

Носитель моего сна снова вздрогнул, будто услышал похвалу. Хм… А если и услышал — к лучшему. Это ж значит, что у меня есть еще толика влияния на чужой разум, которая действует даже лучше попыток перехвата контроля. Тем более есть у меня странное подозрение, что этого великолепного чувака не особенно баловали в детстве. А потом он сам за себя взялся — и как давай доводить до совершенства! Бедолага. Совершенства не существует, ведь оно у всех разное…

А знаете, я и похвалю, мне не жалко! Особенно если наши общие глаза станут почаще баловать такими восхитительными картинами. Почти так же красиво, как в зеркало смотреть!

Мы стояли на самой верхушке офигительно высокого небоскреба и любовались видами. Целых… минут пять стояли! Я два раза за это время успела погладить Вейшенга по мозгу ласковыми мыслями про то, какой он умничка, молодец и хороший мальчик. А работа не волк и в лес не убежит.

Жаль, что с последней мыслью он резко не согласился. Но мы нашли компромисс! Вот может же, когда захочет!

Ошарашенные подчиненные притащили наверх стол, стул и ширму. Треугольный закуток в дальнем углу панорамы отгородили от чужих взглядов, и мы там уселись поработать. А пока Вейшенг просматривал биржевые сводки и что-то правил в больших таблицах, я продолжала гладить его по головке и изо всех сил внушать, что такой хороший парень достоин постоянного рабочего места с хорошим видом. Это помогает от стресса, и вообще! Положительно влияет на работоспособность!

Хех! Кто молодец? Я молодец! Мы то есть оба молодцы. Потому что к тому моменту, когда настало время ехать в ресторан на встречу с невестой, решение о том, какой кабинет господин У оборудует себе на макушке небоскреба, было не только принято, но и озвучено!

К завтрашнему дню треугольный балкончик-«клюв» с прозрачным полом будет отгорожен зеркальными звуконепроницаемыми створками и оборудован всем необходимым. Постоянно тут сидеть, конечно, не выйдет, но время от времени… уже хлеб!

Глава 5

Вейшенг

На встречу с очередной кандидаткой я ехал в относительно спокойном и умиротворенном состоянии. Что удивительно. Ведь, несмотря на хорошее происхождение и немалые активы ее родителей, сама девушка была откровенно неподходящей. И тут дело даже не в ее… излишней любвеобильности, которой она успела изрядно прославиться среди молодого поколения. Скорее в непроходимой глупости и безалаберности.

Это какой же дурой надо быть, чтобы при ее активах не уметь прятать хвосты? Я уже молчу про ее способности вести хозяйство и распоряжаться семейными активами — абсолютный ноль.

Даже если строго контролировать все ее расходы и ограничить передвижение, вряд ли мне нужны дети с мозгами похотливых куриц. Я долго работал над собой и не хочу перечеркнуть все усилия неподходящим партнером. Я слишком хорош, слишком мощны мои лапи… хм…

Последняя мысль так меня озадачила, что я едва не споткнулся. Что значит «слишком хорош»? С каких пор мне позволено такое откровенное самолюбование? Да еще и эти сравнения с собакой?!

Хорошо, что я умею держать лицо. Иначе дочь владельца автомобильной компании «Бэй Бэй групп», ожидавшая меня за столиком в ресторане, шарахнулась бы прочь вместе со стулом. Потому что я в этот момент искренне захотел на ком-нибудь отыграться. Но быстро подавил этот неприемлемый порыв.

Взглянув на ее милое недоумевающее лицо еще раз, тяжело выдохнул. Вроде компания ее отца достаточно строго следит за прессой и даже интернет-сплетнями. Трет безжалостно все, что может испортить репутацию семьи. Но если даже они не справились, это о многом говорит. Неужели, по мнению собственной матери, я достоин только такой вот безалаберной и… любвеобильной?

— Приветствую, леди Шуай. — Вежливость никто не отменял. — Прошу прощения за опоздание.

Технически я как раз таки и не опоздал, а пришел на пять минут раньше. Но кавалеру всегда желательно появляться раньше дамы, так что извинения приемлемы.

— О… — Девушка широко раскрыла рот в удивлении, старательно транслируя восхищение. Хотя больше было похоже на демонстрацию собственных оральных способностей — уж больно сильно выделялись пухлые ярко-алые губы на безжалостно забеленном лице. — Да, привет-привет! Не волнуйся, я только пришла. — Она сразу скатилась до панибратства и предвкушающе закусила нижнюю губу, будто уже распробовала добычу.

Дальнейшее свидание покатилось по обычному для таких мероприятий сценарию. С поправкой на то, что этой недалекой даже притворяться не нужно было. Кое-кто из моих ровесников, принявших традиции островитян, действительно считает притворную глупость и этакую «кавайность» хорошими чертами спутницы. Мол, это мило и женственно, когда взрослая девушка притворяется пятилетним ребенком.

Раньше и я закрывал на такое глаза, принимая за неизбежное зло. Раньше… до знакомства с Ритой.

Но когда дура даже не прикидывается, а на полном серьезе несет чушь, не к месту надувает накрашенные и перекачанные губы и хлопает чрезмерно нарощенными ресницами… Как я не заработал несварение желудка, когда она в очередной раз «призывно» облизнула чайную ложку, сам удивляюсь!

«Беги, дорогой, беги и не оглядывайся. Ты слишком хорош для такого издевательства!»

Что? Кто это сказал? Будто женский голос, полный беспокойства и сочувствия. Незнакомый… точно не Ритин, хотя в этом мире только от нее я и мог иногда слышать что-то настолько теплое.

Именно в этот момент сидящая напротив меня девушка картинно облизала коктейльную вишенку. Откуда она вообще ее взяла? Хм, в десять утра на договорном свидании она заказала себе алкогольный коктейль. Надеюсь, именно ради этих вот крупных вишен, а не чтобы опохмелиться.

«Бе…» Я прямо почувствовал, как нас с неизвестным голосом передернуло. Перед глазами всплыла движущаяся картинка из какого-то научно-популярного фильма: рыбка по имени «нетопырь Дарвина». Хм, действительно похоже. У нее были такие же надутые алые губы, которыми она будто причмокивала, завлекая добычу.

Невольно я опять вспомнил еще одну девушку, которая тоже любила сравнивать мои поступки и окружение с морскими обитателями. И ласково называла меня тигровой муреной. А потом я разглядел нарисованную воображением картину в подробностях: червячка, заглоченного хищной рыбкой с ярко-алыми губами, провел ассоциативную цепочку дальше…

И едва не вскочил со стула, чтобы отбежать подальше!

«Может, лучше наплевать на эту дуру и осуществить тактическое отступление?» — всплыла в голове мысль.

«Согласно общепринятым нормам нужно подождать еще как минимум пятнадцать минут. Иначе это будет невежливо», — зачем-то устало пояснил я сам себе.

«Эсэмэску напиши подчиненным, пусть позвонят тебе по срочным делам», — предложил внутренний голос неплохой вариант, но такие акции надо было готовить заранее с доверенными людьми.

Тем более что вмешивать в это дело подчиненных — последнее, чего бы мне хотелось. На смех поднимут, слухи распустят. Неприемлемо.

— Ну гэ-гэ… — именно в этот момент первой претендентке пришло в голову окончательно перейти на фамильярный тон. — Тебе разве не интересно послушать мою историю? Ты такой холодный… или тебе больше нравится северный вариант обращения? Мне называть тебя «оппа»?

— Что?! Нет! — не выдержал я и грубо отказал вслух, прежде чем успел поймать себя за язык. А всему виной странная ассоциация в моей собственной голове.

При чем тут ягодицы?! В каком языке слово «оппа» рифмуется с «попа»? В русском?! Откуда мне знать еще и язык северных варваров?! Особенно в таких нюансах?!

— Нет? Фу, как грубо. И вообще, мне скучно, — захныкала глупая рыба и снова надула губы. Но, не дождавшись от меня нужной реакции на собственные притворные слезы, обиженно схватила свою сумочку и встала, чуть ли не роняя со стола бокал с остатками коктейля. — Ты странный. И твоя мама странная, раз предложила мне тебя! Не думаю, что нам понравится быть вместе. Прощай. И не звони мне!

Глава 6

Кристина

Честно говоря, весь остальной день я скучала, ждала, что вот-вот наконец проснусь, иногда жалела бедного крокодильчика, в чье тело меня занесло. И изредка на него же злилась.

Вот толку иметь столько денег, чтобы жить как робот на галерах?! И нет, я не оговорилась. Потому что пахал Вейшенг как на галерах, а все остальное делал как робот.

Возможно, подобный порядок вещей в него просто вбили с детства. Потому что молодой пацан реально перепроверял за своими подчиненными буквально всё!

Закупку ручек и бумаги для принтера на триста юаней. Проценты по акциям строительной компании на сто двадцать миллионов. Количество кофейных аппаратов, отправленных на техобслуживание из центрального офиса. Качество перевода «проверенного контракта» с зарубежным поставщиком.

В гугл полез! О-о-о, дубина стоеросовая! Кто так делает, ну кто так делает?!

Знаток машинного перевода нашелся!

Да что ж ты творишь, тупая машина! Не «Три блок огонь-крупа», а «Три контейнера керамзита»! Русским языком же написано, что ты переводишь, это для бразильских кенгуру и то коряво!

Вейшенг от моих мысленных воплей вздрагивал и упорно лез дальше в гугл. Но в конце концов убедился, что мой перевод вернее, и притих.

Да что там работа! Даже секс! Ну в смысле… я все понимаю, здоровый молодой мужчина, эндокринная система работает, тело функционирует в штатном режиме и требует своего. А горничная Мэй, оставшаяся без утренней вкусняшки, к вечеру тоже весьма созрела. Слишком уж недвусмысленно она наклонялась в своем коротеньком платьице и белых стрингах. Да еще и тылом к нам.

Но тут я встала насмерть поперек мозга. Извините, ничего не имею против эротических сновидений, но! У меня нормальная ориентация, и реакции мужского организма, внутри которого я сижу, откровенно смущают. Я не хочу тра… кхм, любить горничную Вейшенгом, чувствуя себя при этом рукой кукловода внутри взбунтовавшейся куклы-перчатки.

Это во-первых. А во-вторых, нехорошо пользоваться живым человеком как роботом для снятия сексуального напряжения. Даже если этот человек, на первый взгляд, сам не против.

«За это ей тоже платят», — пришла мысль мужчины, но сильно возражать он не стал. Не зря же я так громко транслировала мысли о «теплой постельке и удобной подушечке». А он и правда устал, из-за незапланированного свидания пришлось пахать до десяти вечера. Так что, выполнив весь вечерний моцион в санузле (я предусмотрительно зажмурилась внутри мозга, чтобы никого не искушать) и выпив кучу каких-то БАДов, из которых я узнала только магний, Вей все-таки добрался до кровати.

И уснул.

Только вот выспаться ему не дали. Не прошло и пяти минут с того момента, как бедный крокодильчик отрубился, как дверь в его спальню бесцеремонно распахнули, и в комнату ворвалась…

Хм, это маман, что ли? А чего такая… на ведьму больше похожа?

— Вей, ты… — начала было она.

— Т-ш-ш! — перебила я ее, приставив палец ко рту. И тут же вздрогнула. Потому что сделала я это телом Вейшенга! Телом Вейшенга, которое вообще не сопротивлялось! Я чувствовала его, конечно, как свое, видела его глазами и двигалась!

— Да как ты смеешь! — Кажется, мамочке моего бедного мальчика не хватало только метлы и ступы, чтобы скосплеить настоящую Бабу-ягу. Она была зла и явно собиралась устроить скандал. — Ты посмел оскорбить наследницу «Бэй Бэй групп»! Да ты…

— Мамочка, хорошая моя…

Я хотя и чувствовала, что от женских воплей Вейшенг почти проснулся, но управление телом на этот раз не упустила. И даже попыталась убаюкать хозяина незатейливой мелодией, мурлыкая ее мысленно. Женщина же, услышав меня, буквально застыла в ступоре. Но я не собиралась на этом заканчивать.

— Представляю, как тебе тяжело… — выговаривая все эти невозможные для настоящего Вейшенга слова, я ловко обогнула злющую женщину, стянула с нее жутко модный, но тесноватый пиджачок и вытащила из волос заколку. А саму маменьку выверенным маневром развернула спиной к одному из кресел. Куда и усадила, не давая опомниться от быстроты моих действий.

А чтобы не сбежала, еще и опустилась на колени, снимая с ее ног туфли на высоченных двенадцатисантиметровых каблуках. Погладила узкие ступни с заметно выпирающей сквозь тонкие чулки косточкой, бережно поставила их на мягкий пушистый ковер.

— Устала, родная? Тебе, наверное, за день так нервы надергали, что сил никаких? Хочешь чаю?

Говоря все это, я накинула женщине на колени плед, взяла с туалетного столика щетку для волос и начала мягко массировать тяжелые темные волосы, волной рассыпавшиеся по хрупким плечам. Женщина могла только удивленно открывать и закрывать рот. Она даже ущипнула себя, проверяя, не спит ли.

— Никто эту странную девицу не оскорблял. Наоборот. Сама кандидатка оказалась редкостно невоспитанной особой. Но ты не беспокойся. Я ни за что не допущу, чтобы тебя могли обвинить еще и в том, что твоя невестка — невоспитанная, глупая и развратная. А ведь она на первом же свидании посмела высказаться нелестно о моей матери — разве такое допустимо?

Мое негромкое воркование голосом Вейшенга действовало на женщину почти гипнотически. Во всяком случае, она все еще молчала, слушала и не пыталась сопротивляться.

— Наверняка интрига какой-то из тетушек, чтобы ослабить твое влияние в семье. — Честно говоря, это была почти импровизация. Почти, потому что обрывки подобных мыслей сегодня весь день гуляли в голове Вейшенга. — Именно им выгодно, чтобы твоя невестка опозорила нас, а твои внуки родились дебилами.

— Оскорбила меня при первой встрече? — наконец дошло до женщины. — Да как она посмела! Еще и говорит что-то об обиде! Эта дочь осла и собаки! Да я ей… да я ее…

Пришлось снова успокаивающе гладить по плечам, переходя в легкий массаж. Ей точно полезно, вон какие мышцы каменные, наверняка шея болит, а голова так и вовсе частенько отваливается.

— Не беспокойся, я решу эту проблему. Никто в этом мире не посмеет сказать и слово против моей матери, — железно уверенным тоном заявила я. И вдруг почувствовала неожиданное полное согласие самого хозяина тела. Это при том, что он, кажется, до конца так и не проснулся! Хм, оказывается, матушку Вей все же любит. Только вот почему-то сам себе наговаривает о каком-то кармическом долге за воспитание, который просто должен выплатить. Эх, мужчины.

Глава 7

Вейшенг

Сначала я принял все происходящее за странный сон. Этому способствовало и то, что приходил в себя я постепенно и урывками. Первым появился звук: взволнованный голос матери, кого-то ругающий. Потом смутные ощущения прикосновений. И лишь в конце я будто бы раскрыл глаза и увидел рыдающую у меня в объятиях мать.

Для сна это было слишком реально — пижамная кофта быстро пропитывалась чужими слезами, в носу свербело от знакомых дорогих духов. Но… не это сейчас важно.

КТО?! Кто посмел обидеть ее?! Убью!

Мое вспыхнувшее яростью тело вдруг будто погладили изнутри чем-то прохладным и ласковым, словно ключевой водой омыли. И пришло понимание, что мама просто устала.

Я прислушался к причитаниям матушки на моем плече — что она вовсе не ненавидит меня, просто она женщина, которую все использовали в своих целях всю ее жизнь, а любое мое непослушание или несовершенство, реальное или мнимое, ставили ей в вину. Мучили мою мать, клевали, унижали. Сыны собаки! Нет, я примерно и так осознавал всю обстановку и ее положение в нашей семье, но мне всегда казалось, что эти интриги и семейные бодания ее скорее развлекают, а конечная их цель — исключительно власть. Я же лишь один из ключей к этой власти. Но слезы матушки были такими горячими, что в них хотелось верить. Особенно мне, ее ребенку.

Ладно…

— Мам, все будет хорошо, — пообещал я, удивляясь тому, какой у меня хриплый, будто бы чужой голос. Будто я сам с трудом сдерживаю то ли слезы, то ли злобный рык. — Мы со всем справимся вместе. Я не дам тебя в обиду. Никому.

— Мой Вейшенг, — тихо всхлипнула мать, разворачиваясь в моих руках и неожиданно обнимая так крепко, как никогда прежде. — Ты вырос… стал настоящим мужчиной. Я… не ожидала… и… прости… наверное, я была такой плохой матерью…

Была, чего уж перед собой лукавить. Возможно, и сейчас это лишь мимолетные чувства, о которых ты скоро забудешь. Но разве можно сказать такое вслух? И потом, разве я сам никогда не ошибался?

— Ты самая лучшая для меня, — сказал и даже ничуть не покривил душой. Мать у меня одна. Поэтому я выдохнул и повторил то, что всплыло в моем подсознании: — Ни о чем не жалей, мам. Главное, мы друг у друга есть. Мы справимся. Даже если ссоримся, даже если злимся друг на друга — все же мы люди, а не каменные статуи. Можешь ругать меня, если я заслуживаю. Потому что ты — моя мама. Но другим тронуть нас не позволю! А если попробуют — глотку перегрызу.

— Вей! — Кажется, матушка даже слегка перепугалась от моего тона. — Ну что ты, дорогой. Не надо ссориться с остальными. Я постараюсь больше не втягивать тебя в эти женские склоки.

— Мама, помни: если кто-то тебя обидит, я его не пощажу. Кем бы этот человек ни был, — довольно жестко резюмировал я. И сменил тему: — Позвать Мэй? Она принесет тебе успокоительный отвар. Хочешь остаться на ночь в этом доме? Спальня для тебя всегда готова. Там даже есть эта уродливая каменюка — соляная лампа и увлажнитель. Так что проблем с кожей быть не должно.

Да, спальня была готова. Сам не знаю, почему с момента переезда велел ее оборудовать и держать всегда в порядке. Словно ждал, что мама когда-нибудь захочет остаться со мной под одной крышей. Но никогда не предлагал и даже не спрашивал.

— Хочу, — неожиданно кротко согласилась мать. — Я не знала, что ты обо мне позаботился. Прости… а утром позавтракаем вместе, да?

— Конечно. — Я кивнул и неожиданно для себя улыбнулся.

— Мой маленький мальчик так вырос. — Мама тоже улыбнулась в ответ незнакомой улыбкой. — Стал таким сильным и красивым… Когда ты успел?

И совершенно неожиданно легонько дернула за прядку, выбившуюся из моей челки. А меня буквально затопило воспоминанием раннего-раннего детства, того, в котором меня еще не отдали в элитный детский сад. Как она смеялась, целовала меня в щеки и дергала за эту самую прядь… Мама в тот момент казалась мне самой прекрасной в мире, и я не сомневался в ее любви… Как получилось, что это все исчезло? По чьей злой воле? А не по нашей ли собственной? Сами не уберегли что имели. Но может быть, сумеем вернуть хоть часть?

Странная ночь. Все происходящее слишком походило на сказочный сон.

— Удивительно даже, что ты заметила, — беззлобно хохотнул я, — мне даже тридцать еще не исполнилось. Сама внимательность.

— Ты что, смеешься над матерью? Негодник! — Матушка окончательно пришла в себя и начала прихорашиваться, выбираясь из моих объятий. — Довел старую женщину до слез, а теперь еще и издевается.

Я демонстративно осмотрелся вокруг и недоуменно спросил:

— Старая женщина? Тут где-то плачет еще и какая-то старая женщина? Я думал, мы лишь вдвоем.

— Ха, еще и льстец, — улыбнулась мама.

— Ты самая красивая женщина в мире, — убежденно отрезал я. И опять не соврал. Потому что ни одна из раскрашенных кукол, которых подсовывали мне для знакомства, в подметки ей не годилась.

Разве что Рита была чуть-чуть похожа… и то не до конца!

Мама выпила успокаивающий чай, который ей принесла заспанная горничная, я сам проводил ее в спальню и оставил отдыхать. Вернулся к себе, лег, закрыл глаза…

Сна не было и в помине. Слишком странно все. Что произошло? Как так получилось? Я столько лет… даже самому себе словами не объяснить… все было так сложно! И мысли не возникало просто подойти, просто обнять. Всегда казалось, что никто не оценит жеста, наоборот, примут за лицемерие и слабость. Привязанность надо доказывать делами: чем большего ты добился, тем сильнее твои любовь и уважение к трудам твоих родителей. Во всяком случае, так говорили мне.

Единственный раз я, не проснувшись толком, поступил наоборот, и… все случилось само собой? И оказалось, что бояться нечего, надо действовать так, как подсказывают чувства, а не разум? Но это же неправильно! Меня всю жизнь учили, что эмоции — путь в никуда! Подчиняться им — значит проиграть!

Мозг кипел и готов был взорваться, когда откуда-то изнутри снова пришло ощущение прохладной ласковой воды, омывающей воспаленные мысли. Вода нежно обволакивала и негромко шептала, подсказывая: эмоции эмоциям рознь. Во всем нужен баланс. Нельзя бесконечно подавлять чувства, это ведет к неврозам, болезням и сумасшествию. Контролировать себя полезно, но в меру.