Мой босс - Север

Глава 1 - Слишком шикарно

– Ну, как я тебе, Саш?

Я покрутилась перед младшей сестрой в новом платье с оттенком, гордо носящим название «брызги шампанского». Это платье я купила специально для новогоднего корпоратива.

– Ты похожа на мишуру, – вынесла та вердикт.

– Ой, ну, конечно, это же не черный, оверсайзный мешок, который носят некоторые, – я легонько толкаю сестру локтем. – В этом наряде даже понятно, что я девушка.

– А ты не думаешь, что это рисково? – Саша обходит меня полукругом. – Вам же запретили приходить. Да и, блин, я не понимаю. Ты реально хочешь провести новогоднюю ночь с людьми, которых едва знаешь?

– Саня, ты правда не понимаешь? Да такой шанс один раз в жизни бывает, – я достаю из сумочки телефон и открываю фотографию «Дворца» – новейшего ресторанного комплекса, который, судя по заверению СМИ, не имеет аналогов в Европе и США по уровню комфорта. – Мне и так достался пригласительный от нашей клиентки чисто случайно. Она себе пластику сделала в нашей клинике и не успела восстановиться. А это вроде как благодарность за заботу и внимание. Я точно иду.

– Если это такое пафосное место, не думаешь, что твой босс тоже там будет, м? Или ты ради него и тащишься? – усмехается сестра. – Уймись, Лизка. Мы с тобой простые смертные. На нас такие и не смотрят.

– Его сто процентов приглашали, как и на прошлый год, и на позапрошлый, – я усмехаюсь. – Но наш Герман Эдуардович – человек безупречный настолько, что всякие вечеринки ниже его достоинства. Его не будет. Я уверена. Поэтому и иду. Иначе, пришлось бы дома сидеть. У меня завтра смена, и он запрещает накануне даже думать про вечеринки. Это мгновенное увольнение. А тащусь, я, Санечка, потому что это шанс покрутиться в высшем обществе. Глядишь, повезет. И с новыми знакомствами сможем нормально на ноги встать.

– Ты ещё в эскорт запишись, – хмыкает Саша. – Ладно, не дуйся. Просто не хочу, чтобы ты влипла.

– Не влипну, всё просчитано, – Я чмокаю сестру в щеку, а после навожу губы блеском. – Ладно, пока, мелочь. Хорошо Новый Год встретить. И очень прошу…

– …не разрушить с друзьями квартиру, – Санька закатывает глаза, а после кладет мне ладони на плече и, дурачась, подталкивает к двери. – Всё, иди уже, Башня моя. Сражай там всех мужиков наповал и выбирай побогаче. Чтоб дом по-любому с бассейном был.

– Заметано, – щелкаю я пальцем и, смеясь, вызываю лифт.

На самом деле за Саню я спокойна. Она хоть и хмурится или дерзит, пытаясь казаться взрослой, но очень ответственная. Даже старается подрабатывать, чтоб нам с ней было легче оплачивать многочисленные кредиты, которые остались после папы и его зависимости от азартных игр. Это в ее-то пятнадцать.

Да и всех её немногочисленных подруг, которых всего-то трое, знаю с самого детства.

А вот, что меня саму ждет сегодня ночью, представляю слабо. Перед Санькой храбрилась, но на самом деле сильно сомневаюсь, что смогу познакомиться хоть с кем-то.

Такси уже подъехало. Я рискнула заказать «комфорт плюс», потому что, если подъехать к «Дворцу» на чём-то попроще, я просто со стыда сгорю. Боже мой, чем ближе я к ресторанному комплексу, тем сильнее дрожат мои колени.

Я же ненадолго, да? Как золушка, до полуночи, а потом бежать-бежать-бежать, теряя туфли, потому что иначе не высплюсь, и завтра сама превращусь в тыкву. А значит, и босс меня убьёт.

Но когда такси подъехало к самому входу, я чуть, было, не смалодушничала и не приказала везти меня обратно.

Слишком всё ярко, шикарно и пугающе роскошно. В миллиардах световых лет от моей привычной жизни, где мы с Санькой ходим по обветшалой квартире в пижамках-пандочках.

Как же захотелось обратно домой. Вместе с девчонками уплетать пиццу, мандарины и смотреть новогодние фильмы.

Я даже почти собралась, но взгляд зацепился за подол нового платья, и я решилась.

Нет, всё же пойду. Не зря же ползарплаты за него отвалила.

Делаю вдох и выхожу туда – в яркую жизнь, где царит успешный успех и ходят богатые богачи.

На входе показываю пригласительный и вхожу в фойе.

Меня сразу оглушает праздничная музыка и весёлый смех.

И чем дальше я прохожу, тем больше чувствую себя не в своей тарелке. Ощущаю себя здесь чужой.

Всё здесь для меня «чересчур».

Сияющие огни, украшения, снующие официанты с бокалами на подносиках. Праздничная ёлка, само собой, особо поражает размерами и, конечно, является главным объектом для фотографий.

А я в этот момент чувствую себя еще более одиноко. Селфи толкового не сделать, а рядом даже нет того, кто сможет сфотографировать.

Нет, всё же я слишком замкнутый человек для той авантюры, на которую решилась.

Нужно ехать домой.

Я разворачиваюсь и вздрагиваю от слишком энергичного:

– Желание загадываем!

– Что? – Я морщу лоб и смотрю на человека в костюме белого кролика с шикарным цилиндром в руках.

– Желание загадай, чудо получай, – продекламировал он не самые талантливые стихи.

– Так надо же под бой курантов, вроде бы, – замечаю я.

– Здесь, во «Дворце» чудеса не привязаны ко времени, – пафосно выдает он, и я развожу руками.

– Ну, раз сам белый кролик так говорит, то, кто я такая, чтобы спорить, – слабо улыбаюсь и развожу руками. – Что делать надо?

Он протягивает мне бумажный самолетик с узорами в виде снежинок.

– Загадываешь желание, запускаешь. Если попадет в цилиндр, – кролик его приподнял. – Значит, сбудется.

– Что ж, звучит просто, – я делаю пару шагов назад и задумываюсь.

А чтобы мне такого пожелать? Чего-то масштабного не хочу. Вдруг, всё же промахнусь и расстроюсь, что не вышло.

Тогда…я оглядываю громадный холл с кучей незнакомых мне веселящихся людей и тихонечко шепчу.

«Хочу встретить здесь знакомого человека, с которым мне тоже будет здесь весело и приятно».

Запускаю самолетик, но именно в этот момент в холл входят очередные гости. Из-за порыва сквозняка самолетик лишь чиркает крылом по цилиндру и приземляется к ногам высокого мужчины…

Глава 2 - Женская солидарность

Герман Эдуардович, к счастью, смотрит на своих собеседников. Несомненно, важных и влиятельных мужиков, судя по костюмам.

Они что-то говорили, а он улыбался в своей фирменной манере – учтиво, приятно, но немного отстраненно.

Я часто вижу у него подобную улыбку и, как по мне, это очень выдает его “ «светскость», так сказать. Способность вести беседы на самые скучные темы с самыми занудными людьми.

Когда мы иной раз с девчонками оказывались невольными свидетелями разговоров, вроде того, как очередной чиновник рассказывал о свой значимости, то смеялись, что только Герман способен выслушать этот бред до конца с неизменно вежливой улыбкой.

Увы, так же он общался вообще со всеми. А где же вы сами, а, Герман Эдуардович? Способны ли испытывать сильные эмоции? Или маска спокойствия и невозмутимости и есть вы сами?

Иногда кажется, что нет. Слишком много в этих холодных, аристократических чертах лица льда.

В этот момент босс замечает упавший к его ногам мой самолетик и я, развернувшись на сто восемьдесят градусов, мчусь прочь, чуть не снося с дороги бедного кролика.

Главное, чтобы он меня не заметил. Пожалуйста. Пожалуйста-пожалуйста. Я не могу лишиться работы.

Если б Герман Эдуардович не стоял у входа, я бы уже мчалась на всех парах домой, а так мне срочно нужен какой-нибудь темный уголок, переждать, пока босс отбудет обязательное шоу в фойе, и бежать отсюда подобру-поздорову.

Интересно, а он тоже кролику загадает желание? И если да, то какое?

Блин, о чем я думаю? Лиза, соберись.

Добегаю до какой-то двери.

– Вход по спецпропускам, – мило улыбается мне симпатичный администратор.

Я протягиваю ему свой, отчаянно надеясь, что пациентка нашей клиники была достаточно влиятельна для такого пропуска и вуа-ля.

Администратор еще раз улыбается и делает шаг в сторону.

– Вам подобрать столик?

– Нет-нет, сама справлюсь.

Вхожу внутрь, здесь царит полумрак и переливающиеся синие огни встроенных софитов в полу, стенах и потолке создают впечатление сказочного снегопада.

А прозрачная одна из сцен, выходящая на шикарный парк, укрытый настоящим снегом, только усиливает этот эффект.

Оглядываю зал и, к своему разочарованию, понимаю, что все столики заняты.

Прохожу чуть вперед и прямо передо мной поднимается и уходит степенная, пожилая пара.

Замечательно! Неужели мне, наконец, начало везти?

Я сажусь за стол, так, чтобы с моего наблюдательного поста была видна входная дверь.

Это ведь VIP-зона, а Герман Эдуардович у нас очень даже VIP, так что вполне может заглянуть сюда на огонек.

В этот момент ко мне подошла официантка в костюме Алисы из Страны Чудес.

И, положив меню, вежливо поинтересовалась:

– Может, вам что-то принести, пока вы определяетесь с выбором?

По правде говоря, я даже не собиралась открывать меню. Я не знаю, работает ли здесь система «всё включено» или придется за свои заказы платить отдельно.

Я практически уверена, что второе.

А значит, у меня в теории может хватить разве что на стакан воды в этом зале.

Я мило улыбаюсь, чтобы сказать многозначительно: «Чуть позже, я всё же хочу определиться», как слова застревают в горле.

Сквозь прозрачную дверь я вижу, как рядом с залом останавливается Герман Эдуардович с какими-то очередными своими знакомыми. И, судя по его взгляду, направленному к VIP-залу, сюда он наверняка собирается войти.

Вот же ж….

Влипла так влипла. Надо что-то решать, причем срочно. Я поднимаю взгляд на всё еще стоящую рядом официантку.

– Маску.

– Что, простите? – Уточняет она.

– Девушка, мне срочно нужна маска. – Лихорадочно шепчу я. – Понимаете, я здесь случайно увидела бывшего, который…который мне изменил, а теперь преследует с извинениями. Я просто не хочу с ним общаться. И так сердце в клочья.

Беспорядочная ложь делает своё дело, и официантка быстро кивает.

– Сейчас принесу.

– С меня чаевые, – ляпаю я, забыв, какие тут чаевые считаются приличными.

Но девушка решительно мотает головой.

– Не нужно. Поверьте, я не понаслышке знаю, что такое бывший-козёл. Пять секунд, – она разворачивается и скрывается в кухне или подсобном помещении. Сказать точно не могу. Да и мне это совершенно неважно.

Весь мой мир сейчас собрался в одной точке. Там, где Герман что-то продолжал рассказывать тучному мужчине и длинноногой красотке рядом с ним.

Не удивлюсь, если это была внеочередная консультация на тему пластических операций.

Но вот мужчины обмениваются рукопожатиями. А после Герман галантно, с поистине аристократической грацией целует руку спутнице, и та кокетливо хихикает, а я медленно сползаю с диванчика на пол, под стол. Понимая, что бежать просто некуда.

Знакомые отходят, Герман смотрит на наручные часы и делает шаг к двери.

Я панически оглядываю зал. Вариант выпрыгнуть в окно кажется вполне неплохим.

Но вот его останавливают, очевидно, тоже спрашивая про пропуск, и в этот момент ко мне подходит официант, протягивает маскарадную маску в стиле венецианских, прикрывающих верхнюю половину лица. Маска, на удивление, даже в тон платью, но с золотистыми узорами и такого же цвета красивым пером, прикреплённым слева.

Официантку тут же подзывают к другому столику.

– Я ваша должница, – почти выкрикиваю я вслед своей спасительнице и дрожащими руками надеваю маску.

В этот момент в зал входит Герман Эдуардович и оглядывает столики, а я лишь могу в мыслях возносить хвалебные песни во славу женской солидарности.

Теперь мне уже ничего не страшно, тем более, все места заняты, и он сейчас уйдет.

Уверенная в этом, я позволяю себе расслабиться и, глядя в зеркальное отражение поверхности стола, сосредотачиваюсь на том, чтобы как можно красивее поправить маску.

Когда же я вскидываю глаза, то дыхание перехватывает.

Герман Эдуардович стоит у моего столика и, улыбаясь своей, пусть холодной, но потрясающе притягательной улыбкой, спрашивает.

Глава 3 - Плохая шпионка

– Благодарю, – обаятельно улыбается Герман Эдуардович и, легко отодвинув стул, грациозно располагается напротив меня.

Я слежу за его движениями с лихорадочно бьющимся сердцем, в голове пульсирует мысль:

Почему я согласилась? Блин-блин-блин! Молодец, Лиза. Сама себя загнала в капкан.

Могла же сказать, что ухожу, или не знаю…что жду кого-то. Блин, да куча вариантов.

А сейчас всё.

– Вы наверняка кого-то ждёте, – Герман вскользь оглянулся на входную дверь. – Не переживайте, я сразу уйду. И в случае, если это будет ваша вторая половинка, просто скажите, что к вам подходил мужчина, покорённый вашей красотой.

Я, честно, искренне собираюсь сказать, что да. Сейчас кто-то придет из знакомых.

Но после слов о моей красоте из уст самого потрясающего мужчины не только нашей клиники, но и города, я малость теряюсь.

Герман Зимин назвал меня красивой? Тот самый Герман Зимин, по которому пускает слюни весь наш персонал вместе с клиентками?

Ого…Его комплимент заставляет меня врасплох, и я выдаю крайне интеллектуальное и еще более «уместное» в моей ситуации:

– Э…м…да не. Никто меня не ждет. Я тут сама. Прячусь.

Секунда, и меня накрывает осознание всего, что я выдала.

Ладно уж, сглупила и не соврала про чей-то приход (снова!), но сказать, что я прячусь – это просто верх идиотизма.

Блин, видимо, когда до рождения всем раздавали мозги, я стояла в очереди за умением выбирать спелые арбузы.

Вот и как выкручиваться теперь? Тем более, с моим потрясающим красноречием.

Поток сознания прерывает смешок Германа.

– Как я вас понимаю.

– В смысле, понимаете? – Голос от удивления кажется особо хриплым.

Понимаю, что с женственностью и шармом это вяжется мало, поэтому прокашливаюсь и добавляю куда нежнее, по моему мнению. – Что вы имеете в виду?

– Я тоже здесь прячусь, – Герман усмехается. – Не особо люблю такие многолюдные мероприятия. Меня и сюда друзья заставили идти. Дал слово, что не уйду раньше курантов.

– Надо же. Я тоже, – улыбка срывается сама по себе. – И прячусь от шума.

– Вот как, – Герман приподнимает уголок красиво очерченных губ. – Тогда предлагаю прятаться вместе. Тем более, с такой красивой девушкой время пролетит незаметно.

Он снова это говорит. Значит, не оговорился в первый раз!

– Спасибо, конечно, – я хихикаю, а после наклоняюсь вперёд. – Но боюсь, я вас разочарую, – заговорчески понижаю голос. – Это маска.

Герман поднимает глаза цвета чистого зимнего неба, и от его взгляда у меня по телу бегут мурашки.

Что за мужчина, а? Дыхание перехватывает даже, когда он просто находится рядом. Будто выходишь из теплого помещения на пронизывающий мороз.

– Что, правда? – Герман изгибает бровь. – Хотите сказать, что эти золотые узоры и шикарное перо не врожденные особенности вашей внешности?

Я очень хочу сохранить невозмутимость Германа Эдуардовича, но не получается, и с моих губ сам собой срывается смешок.

– Да, видите. Я предупреждала, что разочарую вас, – развела руками.

Герман снова скользит по мне взглядом и бархатисто мурлычет.

– Напротив, превзошли все ожидания. Не часто встретишь девушку с чувством юмора. Разрешите вас угостить шампанским?

– Обычно смеются не со мной, а надо мной, – я развожу руками. - – И, если можно, мне детского шампанского. Завтра на работу. У нас с этим строго.

– Понимаю, – Герман кивает. – Я тоже не буду. У меня клиники, и хоть сам я операции практически не провожу, но должен подавать хороший пример. Иначе, как могу требовать от других выполнения обязательств.

Блин, звучит достойно. Не всякий руководитель будет себя ограничивать, чтобы это было справедливо, по отношению к подчиненным.

– Тогда будем самыми дисциплинированными на Новый Год, – улыбаюсь я.

– Ну, а раз мы такие хорошие, может, наградим себя за это и потанцуем…, – он делает паузу и выразительно смотрит на меня.

Я снова теряюсь под взглядом льдистых глаз и поэтому с опозданием понимаю, что он ждет, что я назову своё имя.

– Лиза.

– Очень красивое имя, – вежливо улыбается он.

– У вас лучше, – выдаю я и тут же отвешиваю себе знатный подзатыльник.

Язык мой – враг мой. Вот что делать?

Герман поднимает брови.

– С чего вы взяли? Мы знакомы?

– Я…., – лихорадочно пытаюсь придумать объяснение и натыкаюсь взглядом на его пригласительный.

И, Слава Деду Морозу вместе с Белым Кроликом, он именной.

– Прочитала на вашем билете, – я развожу руками. – Простите.

– Только при одном условии. – Поднимает Герман палец.

– И при каком же? – Я сузила глаза.

– Вы дадите мне свой номер телефона.

О-бал-деть. Я что? Сплю? Зимин просит мой номер телефона. Ущипните меня кто-нибудь.

– Конечно, – киваю я, напрочь забывая, что надо хоть немного поломаться для вида.

Достаю из сумочки дежурную ручку и торопливо вывожу на салфетке свой номер.

– Вот, – протягиваю я Герману Эдуардовичу её и только, когда он с улыбкой берет, понимаю, что я натворила. И хватаю за самый край. – Нет.

– Нет? – Он явно удивлен.

– Я передумала и вообще, мне нужно уходить, – начинаю я торопливо объяснять и подниматься.

Тяну сильнее, чтобы вырвать дурацкую салфетку из рук Германа.

Она рвется так неожиданно, что я оступаюсь, врезаюсь в плечо проходящего мимо мужчины и…моя маска слетает вниз.

Единственное, что я успеваю сделать – закрыть лицо ладонями.

Кошмар!

Глава 4 - Побег

– Мне надо бежать! – Закрыв лицо руками, я, не оборачиваясь, мчусь вперёд, к выходу, сбивая всё и всех на своём пути.

– Лиза, подождите, – слышу голос Германа. – Дайте мне вас проводить. Я бы хотел…

Увы, желание Германа Эдуардовича тонет в бое курантов и общих радостных криках.

Так что, чего бы он там хотел, для меня остаётся загадкой.

Зато я знаю точно, чего хочу я – сбежать из этого «Дворца» как можно дальше и быстрее.

Зря я вообще сюда пришла. Только увидела жизнь, которая мне никогда не светит.

И мужчину, который точно может быть со мной.

Последнее делало больно больше всего.

Выскочив в коридор, я едва не врезаюсь в красивую, высокую девушку в бирюзовом платье.

Её придерживает за талию высокий, темноволосый мужчина в дорогущем костюме. Явно из того круга, что и Герман. Таких можно встретить только на страницах журнала об успешных и богатых. Но только, если, глядя на Германа, сразу представляются айсберги и равнины, занесенные снегом, то этот мужчина ассоциировался с летом, зноем, ну и, конечно, морем.

Он, кажется, что-то хотел сказать, но она, лишь мельком взглянув на него, бросилась дальше, по направлению к холлу.

Что ж, видимо, сегодня ночь побега не только у меня. Но только девушка, судя по лицу, бежит от чего-то невероятно болезненного. А я бегу из-за собственной неуклюжести и невозможного таланта сначала сделать, а потом думать.

В другое время обязательно бы догнала, спросила могу ли чем-то помочь, но сейчас мне тоже нужно спасаться бегством.

Рванув с места, я ненамного от нее отстаю.

А за спиной слышу оклик Германа.

– Лиза! Подождите!

Вышел, блин. Ну, чего за столиком не сиделось?

А дальше его кто-то позвал, весьма кстати, и я, уже применив все возможные ускорители, включая и снятие туфлей, которые были не предусмотрены к подобным забегам, выскакиваю в холл, а после и на улицу.

Даже делаю несколько шагов, но мои ноги, оставшиеся в одних колготках феноменальной плотности – двадцать дэн, явно оказываются против такого поворота и ступни обжигает холодом.

Так, сначала надо обуться.

– Вам помочь? – Ко мне подходит один из швейцаров.

– Спасибо, туфли, конечно, надевать сложно, но думаю, что справлюсь, – отвечаю я, но, поймав недоуменный взгляд мужчины, виновато улыбаюсь. – Простите, это шутка. Чем больше нервничаю, тем более странно шучу.

– Не страшно, – он улыбается. – И шутка очень забавная. Так я могу чем-то помочь? Чтоб вы немного успокоились.

– Вызовите такси, пожалуйста, – прошу я.

– Уже уходите? – Удивляется он и косится на здание. – Это ведь самая главная вечеринка города. Все хотят сюда попасть.

Швейцар набирает, очевидно, номер такси. А после снова смотрит на манящий сказочными огнями роскоши и богатства «Дворец». И, судя по новому взгляду к холлу, я понимаю, что парень уж точно мечтает там побывать.

– Понимаю, но…, – развожу руками. – Как оказалось, это не моё. Да, вот такая я. Странная, как и мои шутки.

Швейцар снова улыбается, а я невольно подмечаю, что эта улыбка, хоть и такая же вежливая, как и у Германа Эдуардовича, но смотрится куда топорнее и фальшивее.

Что сказать, интеллигентность и аристократизм – они либо есть в природных манерах, либо нужно прилагать просто титанические усилия, чтобы их развить. И то, не факт, что получится.

У меня бы точно не вышло.

Такси подъехало практически сразу. Впрочем, чего удивляться? Наверняка организаторы мероприятия такого масштаба смогли договориться про аренду машин на вечер.

И, кажется, именно это меня и спасло.

Едва мы отъезжаем, я оборачиваюсь и вижу, как из «Дворца» выходит Герман и оглядывается. Что-то спрашивает у швейцара, но тот разводит руками, и я даже чувствую разочарование.

Наверняка же про меня спрашивал. Даже маску мою в руках держит. А я даже не заметила, как она свалилась с меня.

Сердце сжалось. Эх, а ведь, как бы эта история звучала, будь она началом отношений.

Просто сказка наяву.

Но чем дальше мы отъезжали от фешенебельного района и оказывались ближе к моему дому, тем больше мне начинало казаться, что всё это было просто сном или игрой воображения.

***

Санька с девчонками, как я и предполагала, заснули под новогодний фильм с коробками полусъеденной пиццы на столе.

Завтра мне предстоит от мелкой жесткий и подробный допрос о вечеринке. Представляю сколько подколов и сарказма будет о своем невероятном «остроумии».

Причем, я подпишусь под каждым словом.

Сняв с себя шикарное платье, я из Елизаветы (теперь моё полное имя в голове будет звучать исключительно приятно, прохладными интонациями Германа) я снова превратилась в просто Лизу.

Приняла душ и сразу же нырнула в кровать.

Но стоит мне закрыть глаза всего на минуту по моим ощущениям, как противный будильник начинает оглушительно звенеть.

Вот же ж. Уже вставать.

Санька с подругами всё так же дрыхла и, завистливо повздыхав, я, наспех собравшись, помчалась на работу.

И, только пройдя по пустому, освещенному коридору, я вспоминаю, что сегодня у нас рабочий день начинается на два часа позже.

Очаровательно, Лиза, ты сама у себя украла два часа спокойного сна.

Я со вздохом иду в медсестринскую.

Дежурной нет, может в палате у кого-то.

В этот момент сзади меня раздаются шаги. Я оборачиваюсь и…встречаюсь с внимательным взглядом льдисто-синих глаз.

Герман Эдуардович! А я даже волосы не додумалась собрать.

И то, как он изучающе смотрит на меня, не сулит ничего хорошего.

Неужели узнал?

Глава 5 - Другая реальность

– Доброе утро, Герман Эдуардович, – пролепетала я, сглатывая воздух. – И с наступ…в смысле с Новым Годом.

– Вы всегда так странно разговариваете или это последствия бурной ночи? – он надменно вскидывает бровь.

Ух, какой же контраст с тем Германом, которого я встречала во «Дворце».

– Н-нет, что вы, – я стараюсь выглядеть как можно невиннее. – Я бы не рискнула. Ответственная смена ведь. Сейчас очень много тех, кому необходима помощь.

– Настолько ответственная, что вы не посчитали нужным сменить обувь и ходите по больнице в уличной? – он скользит взглядом по моим ногам. – Не спорю, что это придает вид куда более эффектный, особенно вместе с укороченной медицинской формой. Но, позвольте спросить, вы помните, какие именно услуги наша клиника оказывает? И есть ли в ней такая, как эскорт?

– Нет. – Я нервно поправляю юбку формы, которую просто чуть сильнее в спешке затянула поясом и, улыбнувшись, добавляю. – Наверное.

И, судя по лицу Германа Эдуардовича, добавлять не надо было.

– Наверное, – то ли уточняет, то ли просто повторяет он. – То есть, вы…, – он хмурится. – Как вас зовут? И почему на вас нет именного бейджа?

– Зовут Лиза, – произношу я, поспешно опустив голову.

Это похоже на какую-то параллельную реальность. Где события очень похожи, но при этом искажены в совершенно другую сторону.

Хотя, нужно признать. Параллельная реальность или скорее приятный сон – это то, что произошло со мной в новогоднюю ночь. Сейчас же я как раз вернулась в свою прежнюю жизнь.

– А бэйджик просто еще не успела надеть, как и переобуться, – пытаюсь оправдаться я, всё еще не решаясь поднять голову.

– Как и сообразить, что шутка про эскорт явно не лучшее решение в присутствии своего руководителя. – Ледяным тоном произносит Герман Эдуардович. А после добавляет. – Лиза…хм…не знал, что это имя так популярно. Или эскорт – это не шутка, и я чего-то не знаю? – Возвращается он к поднятой теме.

– Нет, это шутка-шутка, – поспешно убеждаю его я и делаю шаг назад. – И согласна, она крайне глупая и неуместная. Простите меня.

– Приводите себя в надлежащий вид и приступайте к работе, Елизавета, – отдает он приказ самым, что ни на есть начальственным тоном и уходит.

Я с облегчением выдыхаю.

Всё, можно перевести дух и выдохнуть с легкостью.

Блин, ну, чего он злой-то такой? Я же даже пришла гораздо раньше остальных. Трезвая, как стеклышко, а он свирепствует. Несправедливо.

Впрочем, ладно. Обижаться поздно, да и бессмысленно.

Лучше и правда приступить к работе.

А её было очень много. Особенно в терапевтическом отделении. Да, зима и на богатых действует так же, как и на обычных смертных.

Они простужаются, болеют и даже зарабатывают всякие гадости, вроде воспаления легких.

Особенно мужчины, которые у нас все как на подбор успешные бизнесмены, а значит, болеть им некогда, нужно вести свои компании к вершине Олимпа, а то и выше.

Впрочем, здоровье очень часто решает иначе, как и горячка с затрудненным дыханием, и тогда уже других вариантов нет, как обращаться к нам.

Тем более, что хоть зима и не делит людей на бедных и богатых, так же, как и всякие вирусы, инфекции и бактерии, то вот в каких условиях лечится – это уже совсем другое дело.

У нас нет ни одной общей палаты, каждая оснащена собственной ванной, балконом и даже гардеробной.

Про очевидные вещи, вроде телевизора на всю стену или роскошной мебели, я вообще молчу.

Не всякая квартира оборудована так же, как палаты нашей клиники. Моя, так точно нет.

Но воспоминания о мужчинах-пациентах заставили меня сильно приуныть. Потому что три дня назад к нам попал просто невыносимый больной – Расим Имаев.

Не, в смысле того, что он изводил непонятными требованиями и капризами, к такому я давно привыкла.

Нет, он откровенно ко мне приставал и каждый поход в его палату для меня был настоящим испытанием.

И, как назло, если многие, да, собственно, практически все пациенты отпросились на праздники домой, то Имаев остался.

Вот, блин.

Ладно, будем надеяться, что он сегодня просто спокойненько дождется врачебного обхода, потом поспит, поработает, а про моё существование успешно забудет.

Но именно в этот момент на посту загорелась лампочка вызова с номером его палаты.

Эх…дежурных всё еще нет. Придется идти.

Я не кровожадная, но сейчас искренне хочу, чтоб вызов был связан именно со здоровьем.

Делаю вдох и спешу на вызов.

Но едва открываю дверь, тут же встречаюсь с тяжелым взглядом карих глаз пациента.

– Вы звали, Расим Маратович? – Я вхожу в палату, прикрывая за собой дверь. – Плохо себя чувствуете.

– Чувствовал, – ухмыляется он, взбитый, темноволосый мужчина средних лет, с окладистой бородой и неровными, передними зубами. – Теперь, Лизонька, вы пришли, и моё настроение, – он недвусмысленно указал глазами себе ниже пояса. – …тут же поднялось. Ты просто волшебница.

– Рада, что помогла, – выдавливую вежливую улыбку. – В таком случае, я могу идти?

– Ну, что ты, опять сбегаешь? – Он цокнул языком. - Приготовь тогда мне уж кофе. Чтоб хоть немного задержалась.

Я, конечно, могла бы повозмущаться на тему того, что я медсестра, а не официантка, но быстрее будет просто сделать, как он хочет.

– Хорошо, – я иду к кофемашине.

– Мне эспрессо. Двойной, без сахара. Люблю покрепче. И пожестче, – сообщает Имаев, а я мысленно прошу небо дать мне сил.

К счастью, этот напиток готовиться быстрее многих из ассортимента.

И когда я наливаю его, уже заранее радуюсь тому, что вот-вот сбегу отсюда.

Но едва поворачиваюсь, как оказываюсь в объятиях Имаева.

– Что вы делаете? – Я пытаюсь увернуться от поцелуя с дурно пахнущим ртом.

– Как что, млышка. Хочу познакомиться с тобой поближе. – Он вдавливает меня в стол. – Ну, чего ты брыкаешься, Лизонька. Ты мне так нравишься.

– Пустите, – я стараюсь его оттолкнуть, но он килограмм на пятьдесят точно тяжелее меня.

Глава 6 - Обвинения

Несусь по коридору, не разбирая дороги. Хочется спрятаться, но не в ординаторской, а там, где нет людей.

Но не могу. Не имею права.

Работа сама себя не сделает. Дойдя до медсестринской, я с облегчением заметила, что там всё еще никого нет.

Присев на кушетку, я закрываю лицо ладонями, позволяю себе всхлипнуть.

Страшно и противно. И главное, что последствия действительно могут быть.

Немного успокоившись, я возвращаюсь к работе, которой накопилось очень много.

Особенно много проблем было с записями. Поскольку моя напарница спутала и забыла переставить дату Нового года.

Таким образом, программа все записи определила на прошлый январь.

Ну, не могу её винить. Со мной такое тоже периодически случается. Но навести порядок нужно, иначе клиенты нас всех съедят на завтрак и попросят добавки.

За сборкой этих пазлов и периодических откликов на вызовы прошел почти целый день, я даже как-то подзабыла о произошедшем. Близился конец смены, я уже грезила о теплой кроватке и двух выходных.

Но когда я уже собираюсь переобуваться, зазвонил рабочий телефон.

Я со вздохом подхожу и снимаю трубку:

– Медсестринская, Лиза Донцова слушает.

– Лиза, – узнаю голос Ларисы Леонидовны – секретаря Зимина. – Зайди, Герман Эдуардович тебя ждет.

Внутри всё мгновенно сжимается, а к горлу подкатывает тошнота. Я уже знаю, о чем будет идти речь.

– Хорошо, – с трудом произношу ответ и кладу трубку.

– Лиз, что с тобой? – Хмурится Маша – моя напарница.

– Ничего особенного, – я вяло улыбаюсь. – Меня сейчас будут увольнять и, возможно, по статье.

У Маши округляются глаза:

– Тебя? По статье? Да ты ж у нас здесь местный ангел милосердия.

– Уже нет, – я вздыхаю. – Ладно, пойду. Герман Эдуардович меня уже ждет.

– если тебя уволят, то…то мы всем персоналам пойдем просить за тебя, – Маша подходит и обнимает меня. На душе становится чуть легче.

– Спасибо, – я отступаю. – Но не нужно. Не хочу, чтоб у вас из-за меня были неприятности.

– Натворила что? – хмурится она. – Может, прикрыть?

– Не получится, – я вяло улыбаюсь. – Имаева знаешь?

– Тот, что тебе прохода не давал? Озабоченный на всю голову? – Хмурится Маша.

Я киваю.

– Ага. В общем…он ко мне полез, а я в него горячим кофе плеснула. Сама понимаешь – клиенты наше всё. Так что, это последний день у меня здесь. Это очевидно.

– Блин, капец. Он же точно настучал, – она стучит ручкой по столу. – Может, соврать, что поскользнулась, предложить оплатить химчистку, или ещё что? Короче, сдать назад, чтоб удержаться? Хотя… Германа так-то не разжалобить…

– Не, там без вариантов. Представляю, в каком свете он меня выставил, – я качаю голой и морщусь. – Ладно, Маш, давай. Если что, с датами я хотя бы разобраться успела. Тебе попроще будет.

Выдавив из себя улыбку, бреду по коридору.

Кабинет Германа Эдуардовича на четвертом этаже, мы – на втором. Я позволяю себе подняться по лестнице, отчаянно оттягивая момент общения с начальником. Хотя, перед смертью не надышишься, как говорится.

Наконец, нужная высокая с позолотой дверь.

Открыв её, получаю сочувственный взгляд Ларисы Леонидовны.

Значит, дела и правда плохи.

– Он ждет, заходи, – со вздохом говорит она, и я на подгибающихся от страха и волнения ногах прохожу в кабинет.

– Звали, Герман Эдуардович?

Хватает одного взгляда, чтобы увидеть, что Имаев тоже здесь.

Да уж, веселье будет еще то.

– Звал, – кивает он. – Садись. Чай хочешь?

Эм… что?

– Да нет уж, пока у этой дикарки в руках что-то горячее, её вообще нельзя подпускать к людям, – язвит Имаев.

Я, опустив глаза, чтобы не встречаться взглядом ни с одним из мужчин, сажусь за самый крайний стул, подальше от Зимина.

– Спасибо, не нужно, – тихо отказываюсь я от предложения.

– Расскажи мне, что случилось. Ты правда ошпарила человека ни за что?

– Герман Эдуардович, – немедленно выходит из себя Имаев, со старта переходя на крик и отчаянно жестикулируя. – Я рассказал вам о факте вопиющего поведения вашего персонала. Персонала лучшей и дорогой клиники страны. Поэтому, соответствуйте заявленному уровню и примите меры, а не играйте здесь в расследования! Эта…, – он глянул на меня, скривившись. – Девица сначала пыталась меня соблазнить, а после, когда я ей отказал, угрожала, что сообщит о домогательствах и изнасиловании. И это всё, ради того, чтоб я ей в итоге выплатил денежек. И немалых.

Я вскидываю голову, но в этот же момент понимаю, что его версия идеальна.

Теперь, если я и скажу про то, что он ко мне приставал, это будет лишь подтверждением его рассказа.

Поэтому я просто тихонечко отвечаю:

– Нет.

Просто не вижу смысла спорить и что-то доказывать. В этой ситуации я уже проиграла.

– Я вас услышал, – Герман всё это время смотрит на меня. – Елизавета, расскажите свою версию.

– Я…, – сглатываю воздух и нервно тереблю рукав тонкой белой водолазки. – ..пришла на вызов к г…господину Имаеву.

Божечки, ну, почему я так запинаюсь? Подумает, что я вообще туго соображаю или придумываю ложь.

– Он попросил меня сделать ему кофе, а потом…потом…

Как же это назвать-то, чтоб было и нейтрально, и при этом доходчиво.

– Начал меня обнимать и всё прочее…

Я правда сказала «и всё прочее»?! Блин, что со мной не так? Совсем уже мозги поплыли.

– И продолжал, игнорируя мои просьбы прекратить. В результате этого я плеснула ему кофе на грудь. За что прошу прощения, – выдохнула я, но смотреть на Имаева так и не могла.

– Я же говорил! – Выкрикнул Имаев. – Предупреждал, что ваша медсестричкаэскортница такое скажет. Я требую ее увольнения. Немедленного. А также, чтоб она пришла ко мне домой и лично извинилась.

Герман Эдуардович поджимает губы, отчего выглядит еще суровее и произносит.

– Я вас понимаю, Расим Маратович…

Глава 7 - Домашний сюрприз

Я вжала голову в плечи, ожидая приговора Германа Эдуардовича.

А Имаев наоборот, расправил грудь и мерзко ухмыльнулся.

Уже празднует победу, что ж, логично и предсказуемо. Я бы, наверное, делала на его месте так же.

Но к нему домой я не пойду. Пусть Зимин хоть полицию вызывает. Нет и всё.

У меня вообще никого не было и свой первый раз я уж точно не собираюсь проводить с таким «прекрасным и привлекательным» во всех отношениях человеком, как Расим Маратович Имаев.

– Ну, так я получу компенсацию за причинённый мне физический и главное – моральный ущерб? – Нетерпеливо постукивая пальцами, интересуется он.

– Само собой, – кивает Герман Эдуардович. – И она будет соизмеримо нанесенному вам ущербу.

Тот довольно хмыкает и смотрит на меня, торжествующе и злорадно вскинув подбородок.

А мне хочется плакать от бессилия.

– Способы и меры возмещения мы определим чуть позже, – Герман Эдуардович выжидающе смотрит на Имаева. – В порядке служебного расследования. У вас всё?

Хоть я и морально раздавлена, но всё равно не могу не восхититься тем, как с одной стороны он в лоб выставляет Имаева за дверь, но при этом обвинить его в грубости нет никакой возможности.

Впрочем, Имаев либо лишён каких-либо тонких чувств и эмоционального интеллекта, либо просто получил, что хотел.

Потому что он расплывается в ещё более широкой улыбке. Удовлетворённо кивает.

– Конечно, Эдуард Борисович. Приятно общаться с человеком, который осознаёт, что деньги пациента – это основа и фундамент, которые дают существовать вашей клиники.

И никакие слова медсестрички, пусть и очень смазливенькой, не дают их перевесить.

Я закусываю губу, потому что мне до слез обидно осознавать, что так и есть.

Несмотря на мою работу и старания, деньги – это единственное, что имеет значение.

На тираду Имаева Герман Эдуардович лишь кивает, почему-то не считая нужным сказать вслух хоть что-то.

– Ну, тогда мы пойдём, – неловко потирает широкие ладони Имаев.

– Мы? – Холодно уточняет Герман Эдуардович.

– Ну, да. Я и медсестричка. Лизонька, да? – Зачем-то переспрашивает Имаев, хотя прекрасно знает, как меня зовут. – Она ведь должна извиниться.

И тут приходит черёд первого удивления для Имаева, да, впрочем, и для меня. И ещё неизвестно, для кого больше.

Потому что Герман Эдуардович с привычным бесстрастным выражением лица коротко мотает головой и отрезает.

– Нет.

– Нет? – Удивлённо переспрашивает Имаев. – В смысле?

– Елизавета с вами не пойдет, – невозмутимо сообщает Герман Эдуардович и шокирует нас с Имаевым во второй раз. – Если хотите извинений, то их приношу я. Как владелец клиники и непосредственный руководитель клиники. Это ведь важнее, правильно?

А вот это уже звучит, как настоящая издёвка. Точнее, западня.

Потому что, если Имаев откажется, то выдаст то, что дело вовсе не в извинении, а в том, кто именно его приносит.

По сути, единственный его выход – согласиться. А значит, лишиться возможности пообщаться со мной наедине, чего он так страстно желал.

– Извинения приняты, – с кислым выражением лица произносит Имаев, подтверждая мои размышления.

А я искренне восхищена умением общаться и загонять людей в такие вот ловушки, которыми обладает Герман Эдуардович.

– С Елизаветой я лично незамедлительно проведу беседу и решу, какие дисциплинарные меры применить к её поступку. – Сообщает Зимин.

– Спасибо, – вылавливает из себя Имаев, но, судя по крайне разочарованному лицу, он надеялся и ожидал совершенно другого результата нашего общего разговора.

Воцаряется тяжёлая и давящая тишина, после чего Имаев неловко прокашливается и, наконец, поднимается:

– Что ж, тогда благодарю за то, что вы выслушали. Я, наверное, пойду. Давление, видимо, снова бушует.

– Благодарю за обращение, – сухо кивает Зимин. – Я скажу вашему лечащему врачу, чтобы он сейчас проконтролировал ваше состояние.

– Да, спасибо, – рассеянно кивает Имаев и, наконец, выходит.

Сразу дышать становится будто бы легче. Но только до того времени, как льдистые глаза Германа Эдуардовича не пронзают меня холодом.

– Елизавета… , – произносит он.

Но тут меня, что называется, прорывает.

– Да, Герман Эдуардович, – я вскидываю руки. – Я понимаю, что он клиент. И что именно такие, как Имаев, приносят нам прибыль. И да, я понимаю, что уволена. Но знаете, что, Герман Эдуардович? Имей возможность я отмотать время назад, всё равно бы сделала так же. Потому что хоть Имаев и обещал мне деньги и содержание, если я соглашусь. То для меня это всё равно неприемлемо. Знаю, вы наверняка удивитесь. Но есть люди, которым деньги не нужны. Они ценят самого человека и его поступки. И да, я из их числа.

– Всё сказали? – Невозмутимо спрашивает Герман Эдуардович, после того, как я замолкаю.

– Да…

– Тогда, Елизавета, спешу поделиться. Имаева вы больше не обслуживаете, а клиника от вашего лица подаёт судебный иск Имаеву за домогательства.

– То есть… , – мне кажется, что слух меня обманул. – Вы мне верите?

Зимин хмыкает.

– Само собой. Любому человеку в здравом уме очевидно, что из себя представляет господин Имаев. Что же касается вашего отношения к деньгам, то… , – он изящно качает запястьем. – Если это правда, то вы относитесь к очень редкому в наши дни типу женщин. Это вызывает уважение. И, да. Не волнуйтесь и отправляйтесь домой. Проблемы с Имаевым – это моя забота. И я с ней разберусь. А теперь, идите.

Я киваю и, находясь в шоковом состоянии, что-то бормочу и выхожу из кабинета Зимина.

Произошедшее настолько выбивает меня из колеи, что я просто не понимаю, как оказываюсь дома.

Воспоминания о дороге из больницы будто вырезали из моей памяти.

В себя меня приводит лишь радостный возглас Саньки.

– Башня, ну, наконец-то, ты вернулась. Ты, вообще-то, мобильный дома оставила.

Глава 8 - Устами младенца

– Саша! Ты что натворила?!

В шоке я просто оседаю на колени и хватаюсь за голову.

Господи, боже мой. Мне конец. Он точно меня уволит. Я едва выпуталась из одной передряги, как попала в другую! Звание главной неудачницы нового года закреплено за мной.

Что делать? Сослаться на болезнь? У меня точно отморозились мозги, когда я дала ему номер телефона!

– Лиз, ты чё? Он стрёмный, да?

– Нет, Саша, – я покачала головой. – Он очень классный, богатый и красивый.

– И ты сейчас рухнула на пол от счастья? – сестра приподнимает бровь. – Очень тебя понимаю. Может, шампанское на радостях откроем?

– Каких ещё радостях?

– Ну, как же? Мы с тобой на пороге новой счастливой жизни. Безбедной! Женись на нём. В смысле, замуж выходи. Это твой долг! А я тебе говорила, что пойти туда – отличная идея!

Ага, конечно, говорила она. Как раз сестру-то мне и стоило послушать, а не ломиться «в высший» свет. Теперь вот, пожалуйста. Безвыходная ситуация.

– Саш… ты не понимаешь… Я действительно встретила на вечеринке босса. И это он взял у меня номер телефона… и это ему ты ответила согласием.

– Да ладно! – таращит глаза Саша. – И что? Чем всё закончилось? Так, вставай, пошли, – она хватает меня за руку и тащит на кухню. – Рассказывай. Я хочу знать всё!

Первым делом я завариваю себе кофе. Очень хочется добавить туда пару ложек ликёра, который я покупала для тирамису, но я сдерживаюсь.

– О, он опять пишет, – говорит Саша и я, резко бросив всё, выхватываю телефон из её рук, но, похоже, сообщение она успела прочитать. – Просит перенести свидание на завтра.

– Не трогай мой телефон! – рявкаю я, и сестра примирительно поднимает руки. – Ты что, блин, на сегодня договорилась?!

– Ну, да. А что тянуть?

Я хлопаю себя по лицу. Посыл-то у неё благородный, но реализация меня убьёт. Раскрываю сообщение и читаю переписку. Господи, она ему сердечки отправляла… Подождите… Ухмыляющийся смайлик?! Герман прислал ухмыляющийся смайлик в ответ на её соглашающийся ответ?!

Ухмыляющийся смайлик. Теперь я видела всё. Может, у Германа тоже есть младший брат, они с Сашей поговорили за нас, и всё это произойдёт без нашего участия? Мы просто продолжим работать дальше, а дети пусть развлекаются?

Надежды не оправдываются, почему я никак не запомню? Герман написал, что у него возникли непредвиденные обстоятельства на работе и нужно встретиться с юристами, поэтому просит перенести свидание на конец недели.

– Соглашайся, – важно кивает Саша.

– Ещё чего, – фыркаю я. – Напишу, что улетаю и, увы, встретиться мы не сможем.

– Куда ты лететь собралась?

– На другую планету, блин!

– Лиз, ты дура? Подумай о семье, – сестра сложила руки на груди. – С тобой случилось чудо, а ты от него лететь собралась. Ты можешь на работе МРТ мозга сделать, чтоб понять, он там есть вообще?

– Он меня узнает! И уволит! Не понимаешь? Меня не должно было там быть!

– Ты танцевала пьяной на столе? Разнесла битой чью-нибудь машину? Дралась с официантами?

– Нет.

– Тогда чего ты переживаешь? Тем более, что ты сама дала ему номер. Значит, он уже видел тебя там.

– Но я была в маске! Мне одолжили!

– Пф. Ну, и что? Знаешь, что? Я в этой квартире про Германа слышу чаще, чем своё имя с тех пор, как ты начала работать в его клинике.

– Неправда!

– Правда-правда. Он тебе нравится. Не нравился, ты бы не истерила так сейчас.

Я складываю руки на груди:

– Это что ещё за сеанс психотерапии? Доморощенной.

– Лиз, вот ответь честно, он тебе как мужик нравится?

Я зависаю, обескураженная столь конкретно поставленным вопросом. Невольно вспоминаю, как он прикрыл меня от Имаева и даже пообещал разобраться с ним. Неужели он отменил свидание из-за этой встречи с юристом? Я же просто сотрудница… Он мог бы вышвырнуть меня и пересчитать деньги, которые получает от Расима. Но он этого не сделал. То ли из благородства, то ли ещё из-за чего.

Сглотнув, я, не отвечая на вопрос, поднимаю телефон и пишу:

«Что-то серьёзное случилось?»

Герман был не в сети, поэтому я, простонав, села за стол напротив сестры.

– Чего написала?

– Хочу кое-что проверить. Он меня уволит, – продолжаю страдать. – Просто представь, где я, а где Герман. Ты бы слышала, как он общается в нерабочей обстановке… Блин, он был такой милый, вежливый… в общем…

– Мечта, – подсказывает Саша.

– Возможно. И как он рявкнул на меня в больнице. Знаешь, будто у него есть добрый брат-близнец.

– Но на свиданку-то ты пойдёшь с его доброй «половинкой», – Саша толкает мою ногу тапочком. – Выше нос. Если ты ему правда понравилась, он не будет тебя увольнять. Может, вы вообще замутите.

– У тебя слишком бурная фантазия, – фыркаю я. – Как ты вообще себе это представляешь? Что я приду, и такая – да, Герман Эдуардович, это я нарушила ваш запрет и пришла на вечеринку, а потом сбежала от вас, теряя маску?

– Почти, как Золушка, – смеётся Саша. – Лиз, ты слишком много думаешь. Еще проблемы не появилось, а ты уже суеты навела. Релакс. А вообще, давай вылакивай свой кофе и пошли гулять. Тебе надо расслабиться, а нет ничего лучше, чем поход по магазинам. Нам же ещё к свиданию тебя готовить.

– Какому свиданию…

– С боссом! Клянусь, если ты не согласишься, я украду твой телефон и сделаю это за тебя.

Я поднимаю смартфон и смотрю на экран с хмурым видом. Герман ответил и, прочитав сообщение, моё сердце заныло ещё сильнее:

«У сотрудницы возник конфликт с пациентом. Нужно восстановить справедливость. Так что насчёт пятницы?»

Я не успеваю ничего сделать, как Саша вырывает телефон и, как гепард, выбегает из кухни. Я возмущённо вскрикиваю и несусь за ней, но настигаю её только в комнате.

– Всё, в пятницу у тебя свидание, – она спокойно возвращает мне телефон. – А теперь одевайся, мы пойдём гулять и выбирать то, что сразит его наповал.

Телефон в моей руке вибрирует, и я готова грохнуться в обморок. Герман написал:

Глава 9 - Один на один

До пятницы, включая и её, у меня были выходные, согласно рабочему графику. Но я не то, что не отдохнула. А скорее, наоборот – извела себя до невозможности.

Я так боялась будущего свидания с Германом. Потому что да, это было свидание, совершенно очевидно! Я даже плохо спала. Постоянно порывалась написать Герману и отменить свидание.

Но жестокий домашний диктатор в лице Саньки мне не давал этого сделать.

И вот, наступил день и час ИКС.

Я сознательно оделась максимально неброско, в черное платье крупной вязки с высоким воротом и, чтоб в конец убедить Германа Эдуардовича, что он общается с девушкой со странностями, закрепила волосы ярко-красным обручем с вуалью, спадающей на лицо.

Шикарно и неадекватно. Всё, как доктор прописал.

– Ты уверена, что стоит изображать траур? – спросила Саша, привалившись к дверному косяку и шурша фантиком от конфеты.

– Это для того, чтоб он не узнал меня, балда. Ну, и чтоб больше не звал. – На этих словах я вздохнула.

Правильно, но обидно.

– Мы, кажется, сошлись на мнении, что нам нужно улучшать уровень жизни. А значит, необходимо, чтобы он тебя звал и дальше, балда.

– Не за счет босса. Мне нужен другой олигарх. – Я сначала смеюсь, а после неожиданно для себя вспоминаю Имаева с его предложением и мне становится мерзко. – А вообще, зачем нам мужики? Мы и сами справимся. Мы сильные и независимые.

– Когда это будет, – вздыхает Саша и идёт в комнату. – Жить-то сейчас хочется.

– Что-то слабо ты в нас веришь, – я сузила глаза, а после взъерошила русую макушку сестренки. – Ладно, пошла я. Пожелай мне удачи и чтоб страшный босс от меня отстал.

– Главное, чтобы он не сильно расстроился и не уволил тебя.

– Вот поэтому на мне эта штука, – я со смешком указываю на вуаль, а после выхожу.

Из-за того, что мне снова приходится отыгрывать богатую богачку, опять заказала такси «комфорт плюс».

Что ж, придется недельку обойтись без любимого кофе с булочками.

Но выхода нет.

На удивление, ресторан, в который меня пригласил Герман, был не пугающе и кричаще шикарным. Не таким, как «Дворец».

А наоборот, очень уютным.

Напоминал красивые, пряничные домики прямиком из детства.

Герман уже стоял на пороге с громадным букетом метровых белоснежных роз.

Божечки, я в жизни таких не получала.

Да и вообще, не думала, что когда-нибудь получу.

Этот букет же стоит, наверное, как вся моя одежда.

И не в шкафу. А в принципе, вся.

Да уж, как только Саня увидит эти цветы, то, тем более, не слезет с меня в попытках свести нас с Германом Эдуардовичем.

Я подняла взгляд на него и мысленно вздохнула.

Эх, да разве я против? С таким-то мужчиной.

Высокий, спортивное, пусть немного сухощавое телосложение. Его идеальность подчеркивал тёмно-синий джемпер и чёрные брюки; аристократические черты лица.

Он красивый, действительно красивый.

И уж точно знает об этом.

И я ему не пара. Мне даже страшно представить себя рядом с ним. Хотя бы потому, что я прекрасно понимаю, что хуже. Я банально не дотягиваю до воплощения идеальности.

– Здравствуйте, – я опускаю голову на всякий случай. Чтоб уж точно у Германа не было возможности меня узнать.

– Это наказание? – Он улыбается.

– Простите? – Не понимаю я. – Точнее, прости.

– Я имею в виду вуаль, – кивает он на аксессуар. – За то, что переносил дату свидания. Согласен, с моей стороны непростительно. Но и наказание очень строгое.

– Всё куда проще – я тройной тайный агент, посланный втереться к тебе в доверие и, соблазнив, узнать код от сейфа с документами, и главное – твоей подробной биографией. – Я изобразила таинственный голос. – Но при этом ты не должен знать меня в лицо.

Герман внезапно усмехается.

– Ну, насчет тайных агентов, то поверь, я знаю, как они работают, и твои методы, куда искуснее. И я, считай, уже соблазнен. – Он делает шаг, протягивает мне букет и одновременно с этим склоняется ко мне. – Но всё же, для того, чтобы получить код от сейфа, где лежит моя биография, придется приложить больше усилий.

– Эх, – притворно вздыхаю я, попутно млея от его близости. – А я так надеялась, что ты мне с порога всё расскажешь, и я с чувством выполненного долга вернусь домой. Точнее, на базу.

– Опять сбежать хочешь? – Герман качнул головой. – Нет уж. В этот раз я так легко тебя не отпущу.

Почему-то от этих слов становится и приятно, и жутковато одновременно.

Когда мы входим в ресторан, меня накрывает еще и чувство растерянности.

Всюду антураж зимней сказки: белоснежные и мягкие на вид, будто сугробы, кресла, стены с изображением заснеженных альп, даже освещение устроено таким образом, что создается иллюзия того, словно с потолка бесшумно падает снег.

Но вызывает у меня замешательство вовсе не это.

Я растерянно оглядываюсь по сторонам в поиске посетителей, но в зале абсолютно пусто.

– Может, закрыто? – Я поднимаю взгляд на Германа.

– Почему ты сделала такой вывод? – Невозмутимо интересуется он.

– Так…нет же никого. Только мы. – Я продолжаю недоумевать, что происходит.

– А тебе нужен кто-то еще? – Герман с усмешкой подводит меня к центральному столику. – Я арендовал весь ресторан для нас. Так что, условия для соблазнения – идеальные.

– Да уж, – мне всё больше становится не по себе, и я честно спрашиваю. – А если на самом деле?

Герман галантно помогает мне сесть, подвигая стул, но так и остается стоять рядом.

– А на самом деле, это демонстрация того, что ты можешь не прятать своё лицо, Лиза.

Я вся напрягаюсь.

– Маска и вуаль, очевидно, не просто элементы образа, – Герман усмехается. – Мне интересны причины этого.

Глава 10 - Игра в загадки

– Причины очень простые, – я развела руками. – Я не хочу, чтоб ты меня видел. Может, я актриса фильмов для взрослых?

– Уверяю тебя, даже если это так, я всё равно не узнаю. У меня мало времени на просмотры фильмов. Даже для взрослых.

Я посмеялась.

– Ну, да. Все вы так говорите. Лучше скажи другое, – я дождалась, пока он сядет рядом, и подперла ладонью щеку. – Ты богатый, красивый, весь такой идеальный и зацикливаешься на девушке, лица которой даже не видел. Да и, откровенно говоря, мои разговоры тоже особо интеллектуальными нельзя назвать. Почему? Это какой-то фетиш?

– Может, в этом и есть твоя изюминка? – он улыбается так привлекательно, что по коже бегут мурашки. – Ты знала, что в былые времена увидеть запястье женщины считалось очень интимным, а щиколотку – почти неприличным?

– Но сомневаюсь, что с твоими-то данными, – я пытаюсь говорить спокойно, но дыхание сбивается.

Божечки, как же приятно, когда с мужчиной можно еще и поговорить. Более того, когда даже чувствуешь его превосходство. Нет, не в деньгах и статусе, а в интеллекте.

Герман слишком идеальный. Мне нужно бежать, спасаться, иначе будет поздно.

Но, вместо этого, я продолжаю.

– ...ты не видел других женских частей тела.

– Видел. По долгу службы. Возможно, поэтому открытая демонстрация вызывает у меня куда меньше интереса, чем интрига в виде вуали или маски, – он придвигается ближе. – У женщин есть много способов вызвать интерес мужчины и, кажется, ты подобрала идеальную комбинацию к моему.

Божечки, какой у него парфюм. Запах ментола и что-то вроде лимона с имбирем. Он будто обжигал свежестью и при этом вызывал желание сделать каждый следующий вдох всё более глубоким.

– А ты не боишься другого варианта, – я чуть отклоняюсь. – Что я прячу лицо из-за того, что оно чем-то обезображено? Или может, мне вообще лет под девяносто?

– Не боюсь, – он наклоняет голову. – Занимаясь медициной, начинаешь совершенно иначе видеть людей и оценивать их красоту. К примеру, я могу считать прекрасным любой здоровый орган твоего тела, но, когда я говорю такое на свиданиях, девушки называют меня сумасшедшим и убегают. Поэтому я перестал и теперь использую это только в качестве примера. Но хватит обо мне. Мне куда интереснее узнать что-то о тебе.

Я хихикаю.

– Перестал? Значит, ты всё же говорил? Герман, – я снова заливаюсь смехом. – Как тебя еще не посадили за подозрение в краже органов?

– Связи, – он разводит руками. – Прости, иногда я слишком много болтаю. Что хочешь заказать?

– А знаешь, – Мне захотелось поиграть. – Раз ты у нас так любишь всякие тайны – угадай. А если угадаешь, можешь у меня спросить что-нибудь особенное.

Ай, да Лиза! Да я прямо роковая женщина.

– Хм, – Герман склонил голову к плечу. – Мне нравится. Но уговор, если я действительно угадаю, то ты скажешь честно и откровенно.

– Ты говоришь об откровенности с женщиной, которая скрывает своё лицо, – я подняла палец. – Поэтому, да. Само собой, я обещаю, и мне можно доверять.

– Я, пожалуй, рискну, – улыбается он. – Почему-то кажется, твоему слову можно верить. Поэтому, – он посмотрел на меня, будто пытаясь рассмотреть цвет глаз. А после выдал. – Пицца.

– Пф, это жульничество, – я качнула головой. – Её все любят.

– Но тебе надо, чтоб было побольше оливок и грибов. Я прав? – Он изогнул бровь.

Я опешила.

– Что? Как ты…

– Считай, что у меня есть особые силы, – Герман усмехается.

– Да брось, скажи, – я развожу руками. – У меня даже мыслей нет. Как ты это сделал? Просто не понимаю.

– Ладно, – он кивает. – Тоже буду откровенным. Во «Дворце» ты открыла меню и рассматривала именно её, когда я предложил сделать заказ.

– И ты запомнил? – Я снова поражаюсь.

– Да, я всегда запоминаю то, что имеет для меня значение, – голос Германа звучит и шутливо, и при этом как-то искренне одновременно.

– Ну, тогда твоей девушке повезло. Даты вроде дня знакомства или годовщины ты точно не забудешь. – Я смеюсь.

– Особенно, если дата знакомства выпадает на общий праздник. Вроде Нового года, – усмехается Герман.

Божечки, он это серьезно? Хорошо, что я сижу.

– Да уж…я даже…, – развожу руками. – Не знаю, что сказать. Честно говоря, ты меня смутил. И только благодаря вуали, ты не видишь насколько мои щеки сейчас красные.

Герман склоняет голову к плечу и снова улыбается.

– Это лишний раз доказывает, что я не ошибся в твоей искренности. Уже и забыл, когда общался с людьми, которые смущались и, тем более, краснели. И, раз уж я угадал, то имею право на вопрос. Мы с тобой встречались до этого кафе и вечеринки во «Дворце»?

Вот, блин. Ну, и что ему ответить? Как выкрутиться? Соврать? Нет, я обещала, да и вообще лгу я до смешного нелепо.

Ладно, постараюсь выдать что-то максимально нейтральное.

– Да, виделись, – я пожимаю плечами. – И нет, особо каких-то отношений у нас с тобой не было – это если хочешь спросить. Поэтому, я никакая-нибудь твоя бывшая или что-то вроде этого.

– Это я и так знаю. Бывших у меня не так много, и ты сильно выделяешься на их фоне здравомыслием, умением поддержать интересный разговор. Не пытаюсь их обидеть, но порой женщин интересуют только цифры. Они сравнивают всё, что видят с некой внутренней шкалой и определяют, на что стоит обратить внимание, а на что – нет. Я могу понять такую позицию и не стану осуждать, но мне подобное неинтересно совершенно.

– Да? И что тогда интересно тебе? – Я склоняю голову к плечу, и в этот момент Герман подается вперед и, подцепив край вуали, низко, почти мурчаще произносит.

– Ты.

Глава 11 - Идеальный завоеватель

Я замираю от его слов, близости и одновременно страха, что всего мгновение отделяет меня от того, что он меня раскроет и узнает.

Но Герман лишь приподнимает вуаль, открывая губы и уверенно, без капли стеснения целует их.

Я настолько обалдеваю от происходящего, что не предпринимаю никаких действий в попытке отстраниться. Герман тем временем настойчиво и властно размыкает мои зубы и делает поцелуй глубже.

На миг я поддаюсь и отвечаю, а после в голове что-то щёлкает. Я резко отстраняюсь и влепляю ему звонкую пощёчину.

Герман лишь усмехается. А на щеке не остаётся даже следа от ладони, хотя ударила я достаточно сильно. А кожа у него, на редкость, белая, даже бледная. Это снова будто указывает на аристократизм.

– Лиза, а ты смелая. Даже отчаянная, я бы сказал. Ты же понимаешь, что я могу сейчас совершенно спокойно и открыть твою личность и… , – он повёл плечом. – Сделать вообще, что захочу. Но всё равно не даёшь к себе прикасаться. Странно. Честно говоря, я к такому не привык. И это меня в тебе впечатляет ещё больше.

– Я думаю, на этом можно закончить, – я поднимаюсь и поправляю платье. – Я, знаешь ли, к такому тоже не привыкла и не собираюсь привыкать. Хорошего вечера. Уж прости, что разочаровала.

– Сядь, – он берёт меня за предплечье и усаживает на стул.

А сам же наоборот, поднимается и, встав у меня за спиной, кладёт мне ладони на плечи, после чего склоняется к моему уху.

– Лиза, прости, но я привык, что решение об окончании разговора, да и вообще всё решения оставались за мной. Я прекрасно знаю, что переход к более близкому общению у женщин считается допустимым лишь после третьего свидания. И считаю это обоснованной мерой безопасности. Но поцелуй, Лиза, мы ведь не школьники. Я считаю это самым ярким подтверждением моей заинтересованности в тебе. Ты меня манишь и привлекаешь.

Мне становится не по себе. Невольно озираюсь и почему-то, в первую очередь, замечаю камеры. Интересно, сколько людей следит за нами? Тут наверняка есть охрана.

Лиза, вот ты дура… Он же действительно может сделать с тобой всё, что захочет, даже пикнуть не успеешь.

– Что тебе нужно? – выдавливаю я из себя. – Мне не нравится то, что происходит. Я хочу уйти.

– Пообщаться с тобой. – Герман погладил меня по плечу и, будто по волшебству, перед моими глазами появилась чёрная, широкая, бархатная коробочка. – И сделать подарок. Просто потому что захотелось. Не накручивай себя за цену, кстати. И да, напомни, чтоб я пересмотрел зарплаты в своей клиники. Вероятно, отдел по оплате труда распределяет бюджет не совсем справедливо. – Он снова садится и склоняет голову к плечу. – Я ведь прав, Лиза?

Вот чёрт. Он меня раскрыл?

– Тебе виднее, – выдавливаю из себя я. – В любом случае, мне неприятно столь грубое и навязчивое нарушение моего личного пространства.

– Ладно, давай просто поговорим, – нам как раз в этот момент принесли потрясающие по виду и невероятному аромату пиццы. – На беседу ты согласна?

Мне дико некомфортно рядом с ним, но я зачем-то киваю. Тут же ругаю себя за это и хватаю полотенце для рук. Просто, чтобы чем-то их занять.

Меня нервирует его обаяние, но теперь я чувствую скрытую угрозу. Будто пока я всё делаю правильно, мне ничего не угрожает, но стоит шагнуть в сторону, и он показывает зубы.

Герман тем временем с поистине королевским величием кладёт сначала куски пиццы мне, после – себе.

Затем поднимает стакан с соком.

– Какие ты любишь фильмы, Лиза? – Снова обаятельная и непринуждённая улыбка. – Дай, угадаю… , – он делает вид, что задумался, а после шутит. – Зубодробительные боевики, верно?

– А вот и нет, – фыркаю я, радуясь, что могу хоть в чём-то возразить, и сворачиваю остывшее полотенце.

– Да ладно? – Искренне отыгрывает удивление Герман. – А, стоп. Ну, очевидно же. Если и сама любишь скрывать свою личность, значит любишь документальные фильмы про мистику и секретные теории.

– И снова мимо, – я позволяю себе улыбнуться. – Хочешь попробовать ещё раз?

– Ну, если ты даже не любишь смотреть исследования о разных породах грунта, то я просто не знаю, – он разводит руками. – Их ведь любят вообще все. – А после добавляет. – Кто пытается вылечиться от бессоницы.

И я снова смеюсь.

Герман, как профессиональный жонглёр. Раз, и будто по щелчку пальцев располагает к себе, заставляет доверять и даже желать общения.

– Обычно я засыпаю раньше, чем моя голова касается подушки, – улыбаюсь я и шевелю плечом. – Работа такая.

– Много на ногах приходиться находиться, как я понимаю, – Герман покивал. – Наверняка и ноги очень болят после рабочей смены.

– Когда как, – уклончиво отвечаю я, отказываясь сдаваться и подтверждать его, пока ещё догадки. – А фильмы – научная фантастика.

– И какую сторону предпочитаешь? Светлую или тёмную? – Сразу перешёл он на самую известную космическую сагу.

– Тёмную, конечно. Они свободнее в своих решениях.

– Почему же тогда на деле, в реальной жизни, – Герман чуть смещается ко мне. – Ты этой самой свободы боишься? Вот, например, этот поцелуй. Он же понравился тебе. В этом я уверен. Но ты испугалась. Чего же? Тому, что так нельзя? А кто это сказал, м, Лиза? Если это нравится двоим, то запретного практически ничего нет. Я, конечно, имею в виду в рамках закона.

– Практически ничего, – я прикрываю глаза, чтобы выиграть себе немного времени. – А вдруг у меня вообще… жених есть!

– У тебя его нет, – усмехается Герман. – Как и не было никогда мужчины, в принципе. Меня только интересует, почему? Как так получилось, что привлекательная и умная девушка смогла уберечь себя так долго от сексуальной близости. И не спорю, это будит во мне инстинкт завоевателя ещё сильнее.

Меня нервирует его прямолинейность. А ещё он вроде как признаёт, что хочет меня просто из спортивного интереса.

– А это уже моё дело, Герман, я складываю руки на груди. – Ищи себе другой объект для завоевания. Со мной так нельзя.

Глава 12 - Ловля в сети

Герман

Признаю, с каждым витком разговора она становится для меня всё интереснее. Лиза, будто загнанный в угол котёнок. Понимает, что она слабее, боится, шипит, но тем сильнее желание приручить её. Приласкать, услышать, как она мурлыкает. Искренне и по-честному. Без притворства.

В моей жизни слишком много притворства. Сколько женщин пыталось войти в мой круг общения, и она первая, кто стремится из него выйти.

Голос, тоненькая фигурка, русые волосы с невероятно притягательным отливом меди.

И главное – движения. То плавные и грациозные, когда она расслаблена и уверена в себе, то короткие, осторожные, даже зажатые, когда начинает понимать, что угодила в мою очередную ловушку.

Забавно, она старательно пытается изобразить закрытость, но при этом одежда, которую она выбирает, лишь подогревает фантазию.

И да, желание. Давно мне так кого-то не хотелось взять, как её.

Она будто одновременно раздразнила мой инстинкт охотника, и защитника.

Честное слово, не будь у меня настолько развита сила воли, взял бы её прямо здесь. На столе.

– А как с тобой можно, м, Лиза? – Я чуть приподнимаю уголок губ. – Ты играешь со мной. Но в игру, правил которой не знаешь сама. А результатов боишься. Но и хочешь. Как думаешь, к чему могут прийти наши отношения?

– Не знаю, – снова сжимается она. – Я не понимаю, почему я сюда пришла.

– Вот как, – я подавляю желание взять и усадить её себе на колени и просто улыбаюсь. – Я думал, потому что понравился тебе. Выходит, нет? Какой удар по самолюбию.

Разрезал ножом и вилкой кусочек своей пиццы, но, когда отправил его в рот, заметил её остановившийся взгляд на моём шраме, который будто разрезал правую ладонь пополам.

Хотя, почему будто бы? Так и было.

– Куда ты смотришь? – Не могу удержаться от иронии. – Мои глаза выше.

Она краснеет и резко поднимает голову.

– Я не… – злится. – Ты меня запутал!

– Могу распутать, – двигаюсь ближе, но она вскакивает.

– Всё! Я не… я не могу. Хочу домой.

– Хорошо, – давить на неё не хочу.

Она только закроется ещё больше, а мне этого не надо. – Я отвезу.

– Не нужно. Всё это… было ошибкой! Нам нельзя видеться. Я вообще приехала сказать, чтобы ты мне больше не писал!

– Почему же?

С Лизой сложно. Я не могу понять, играет она со мной в кокетство или действительно хочет прекратить отношения. А может, это какой-то завуалированный и очень хитрый способ втереться в доверие? Войти в мой круг, выведать информацию или что похуже. Сейчас сложно сказать.

– Потому что… мы не можем быть вместе. Мы из разных миров, и всё такое. Нам не по пути.

– Давай это будешь решать не только ты, – я прячу руки в карманы брюк. – Мы из разных миров, только потому, что ты не пускаешь меня в свой и не хочешь попасть в мой. Всё просто.

Говорю уверенно, но внутри шевелится непривычное ощущение.

Я действительно не хочу, чтоб у нас всё заканчивалось.

Желаю открывать её всё больше, и дело не только в том, что она скрывает лицо.

Мне нравится она сама. Притягивает и возбуждает.

Да, давно у меня такого не было. Я бы даже сказал – никогда.

Она молчит, а я снова говорю.

– Пойдём, отвезу тебя домой, чтоб ты поняла, что держать силой я тебя не собираюсь.

Сомневается, увиливает. В чём причина? Боится показывать мне, где живёт? Понимает, что так я получу о ней куда больше информации?

И тут до меня доходит. Мы встречались раньше. Я знаю её вне этого образа с вуалью, а значит, в теории, я знаю, где она живёт. Она явно не из обычного круга моего общения. Учитывая мой график занятости, я мог пересечься с ней только на работе и…

Да, всё верно. Просматривая дела моих сотрудников при приёме на работу, я могу запомнить, а может, и проверить позже, какая из моих Лиз живёт по названному ей адресу. Но я уже догадываюсь, какая. Только у неё такой оттенок волос. Донцова.

Девушка, из-за которой мне пришлось выдержать дичайший бой с совсем оскотинившимся Имаевым.

Он, конечно, угрожал какими-то потрясающе мощными связями, но мне это неинтересно от слова совсем.

Интересно, почему она скрывается? Причина же есть?

Попытка сыграть на мне?

Не знаю, не похоже.

А когда-то мы виделись на стене, она и вовсе была напугана.

Нет, прожженные обольстительницы и охотницы за богатыми парочками так себя не ведут.

Это я уже точно знаю.

Могу сказать сейчас, но… нет. Мне нравится эта игра. Очень интересно наблюдать, как она будет себя вести.

– Давай, Лиза, – улыбаюсь. – Иначе, отвезу тебя к себе домой. Так что, решайся.

– Не хочу, чтобы соседи видели, на какой машине я домой приехала, – сердится она.

– Не переживай, моя машина не так ужасна, как тебе кажется. Не лимузин, конечно, к которым ты, я уверен, привыкла. Но сойдёт.

Я продолжаю дразниться. Лиза пытается выкрутиться, не понимая одного – она уже поймана.

И дальше ей будет лишь сложнее, а мне всё интереснее.

Она совсем теряется и обречённо пасует:

– Ну, что ты от меня хочешь? Я так не могу, понимаешь? Меня и во «Дворце» не должно было быть. Наша встреча – случайность, просто досадная ошибка. Давай просто разойдёмся и продолжим жить, как жили, а?

– Ты правда этого хочешь? – Я склоняю голову к плечу, а после беру её за руку.

– Идём, даже если мы собираемся расходиться, то домой я тебя в любом случае отвезу.

Лиза снова сжимается, но всё же не находит сил возразить и покорно идёт за мной.

Это моя победа. Первая, но далеко не последняя.

Глава 13 - Очарование

Мы подходим к шикарному, черному автомобилю Германа, а у меня чувство, будто я направляюсь прямиком в капкан. В который, по сути, я сама себя и загнала себя. Впрочем, нет, меня загнала в него сестра, а как теперь выпутываться, непонятно.

– Герман, а у тебя точно нет других дел? – предпринимаю я последнюю попытку. – Ну, правда, ехать через весь город никакого удовольствия, я же понимаю.

– Я рассчитывал на более длительный ужин с тобой, так что времени даже слишком много, – Герман учтиво открывает передо мной дверь.

А когда я села, стараясь это делать как можно элегантнее, закрыл ее и, обойдя автомобиль, сел за руль и повернулся ко мне.

– Я слушаю.

– Эм… в смысле? – я неловко улыбаюсь. – Что мне сказать?

– Адрес, конечно, – Герман приподнимает уголок губ. – Но если хочешь поделиться чем-то еще, я только за.

Блин, вот я дура. А он просто издевается надо мной. И правильно делает!

Боже, о чём я думала? Как я на работе в глаза ему смотреть буду?

Обречённо называю адрес, заранее понимая, как Герман отреагирует на мой райончик. Я его в мятой рубашке ни разу не видела, а тут придётся заехать в настоящий Мордер цивилизации. Спасибо, хоть гопников не встретим, я надеюсь. Пока снять квартиру лучше, у меня не получается.

Доезжаем быстро, к счастью.

Но когда мы подъехали к парадной и остановились, Герман огляделся.

– Симпатичный райончик и соседи очаровательные, – он кивнул на парочку мужчин, подозрительно покачивающихся и глядящих на машину Германа.

– Очень смешно, – фыркаю я, молясь, чтобы под вуалью не было видно, как я покраснела. – Что ж, спасибо, что довёз и всё такое. Прощай.

– Даже на чашечку кофе не пригласишь? – Усмехается Герман. – Мы ведь в ресторане до десерта так и не дошли.

Вот ведь подлец. Очень хочется утереть ему нос и действительно взять да пригласить, но я сдерживаюсь.

– Не хочу давать тебе ложные надежды, – неискренне улыбаюсь.

– Почему надежды? Может, мы просто пообщаемся в уютной обстановке. У тебя же есть кофе?

Может, я им делиться не хочу?!

Ладно, даже интересно, посмотреть, как он будет себя вести. Там же подъезд ещё лучше, чем район!

– Ну, пошли, если не боишься, – хмыкаю я и выхожу на улицу.

Сразу же раздается свист, и знакомые вообще всем знаменитые «кс-кс-кс», и я инстинктивно сжимаюсь и настораживаюсь, но всё разом замолкает, когда из машины, не торопясь и уверенно, выходит Герман.

Блин, а приятно всё же с мужчиной рядом быть. Я и забыла, что значит это чувство защищенности.

– И ты правда хотела, чтоб я тебя одну отпустил? – Иронично хмыкнул он. – С кем ты раньше встречалась, если для тебя эта норма?

– Ни с кем, – одёргиваю платье и поправляю край вуали. – У меня нет времени на отношения. Зато есть много работы.

– Начальник – тиран, да? – Уточняет Герман. – Ну, и послала бы его.

– Тиран, но мне нужна эта работа, – киваю я, а потом неожиданно добавляю. – Я не одна живу. Забочусь о сестре. На самом деле это она тебе писала, поэтому прости за кучу смайликов.

– Сколько ей? – Смотрит на меня Герман, а после замечает вывеску магазина. – С пустыми руками тогда нельзя. Идем.

– Пятнадцать, – рассеянно отвечаю я, едва поспевая за ним на каблуках. – Да, пожалуй, хорошая идея. Дома ничего, кроме пиццы, а она так себе на вкус.

– Разве у вас маленькие зарплаты? – Спросил Герман, входя в магазин.

– Хорошие зарплаты, – честно признаюсь я. – Но папа оставил огромные долги. Он… любил азартные игры. И мы до сих пор расплачиваемся с кредиторами.

– Вы без родителей? И давно?

Мне показалось, что голос Германа изменился. Стал будто живее, что ли?

– Последние лет… семь, наверно. Если в целом считать. Да, мне рано пришлось начать работать.

Так странно говорить об этом с боссом. Хорошо, что для него я просто странная девица, вызвавшая интерес. Думаю, взглянув на то, как я живу, он сам отвяжется и найдёт себе шикарную актрису или модель. Отчасти, поэтому говорить о своей жизни с ним было как-то… спокойно, что ли. Безопасно.

– Ей повезло, что у неё есть ты. Старшая сестра, которая не позволила оказаться в детском доме. – Неожиданно серьёзно говорит Герман. – Ладно, идем.

Мы заходим в магазин и, вместо банальных пирожных, которые, впрочем, тоже были, Герман затаривает полную тележку продуктов и не только. От овощей и мяса, до капсул для стиралки и чистящих средств. Ну и, конечно, сладости. Куча сладостей в такой ценовой категории, на которую мы с Санькой только облизывались.

Я впечатлилась еще больше, ровно как и смущалась.

Но это было просто ничем, по сравнению с реакцией моей сестры.

Когда Герман вошел в квартиру, неся здоровенные пакеты, будто они ничего не весили, Саня с двумя подружками, по обыкновению, сидели на продавленном диване, в безразмерных, спортивных костюмах.

Обычные будни, обычных подростков.

И вдруг открывается дверь, и в квартиру входит блистающее великолепие в лице Германа.

Да еще и с кучей вкусняшек, большинство из которых они видели только в магазине.

Он ставит пакеты, небрежно поправляет манжеты рубашки и, обаятельно улыбнувшись, произносит:

– Дамы, добрый вечер.

Наступает пауза. Втишине которой я буквально слышу на эмоциональном уровне, как

Саня с подружками роняют челюсти на пол.

А после все трое, как по команде, выдают:

– Обалдеть.

И…тут же начинают кокетливо хихикать и поправлять прически.

Вау, супер. Кажется, у меня сейчас уведет босса организованная банда девочек-подростков.

Но, блин, он впечатлил и меня тоже.

Хотя, я прекрасно понимаю, что это всё продумано. Герман ужасен и прекрасен одновременно в своих манипуляциях.

От таких, как он, нужно бежать как можно скорее и дальше, но меня наоборот, тянет приблизиться, прикоснуться. Побыть с ним как можно дольше.

Это очень плохо. Для меня.

Глава 14 - Урок

Герман

Откровенно говоря, сначала идея напроситься на кофе была чистой воды манипуляцией, чтобы прощупать почву, понять на сколько отчаянно Лиза будет отстаивать правила игры, в которой проиграла, ещё не понимая этого.

Позже, история их с сестрой откликнулась мне собственным пережитым детством, которое было далеко не радужным.

Но когда я вошёл в квартиру с пакетами, полными продуктов, понял, что сделал даже более удачный ход, чем ожидал.

На меня смотрели три девочки-подростка с одинаково восхищенным выражением на лице.

Кто из них сестра Лизы, понятно сразу – тот же рыжеватый оттенок волос.

Но фигура, формы, на удивление, развиты куда больше, чем у старшей сестры. Я бы даже принял их за ровесниц.

– Здравствуйте, – сестра мгновенно оказывается рядом со мной и протягивает руку. – Александра, сестра этой загадочной «Гюльчатай», которая не хочет открывать личико.

Она хихикает, а Лиза за спиной шумно и сердито выдыхает:

– Смотрела сериальчики, вот и смотри.

– Герман, – легонько пожимаю я тонкие пальцы.

– Знаю, Гюльчатай мне рассказывала, – продолжает хихикать Александра. – Но я не представляла, что ты прямо вот настолько шикарный.

Меня смешит эта детско-подростковая непосредственность. В противовес неумелой скрытности сестры.

– Да, люблю удивлять. – Спокойно киваю, и Саша снова хихикает.

– Ты остаёшься на кофе или сразу на завтрак? – С лёгкой издёвкой спрашивает она, а у меня за спиной давится воздухом Лиза.

Я оборачиваюсь и смотрю на неё.

– Как хозяйка квартиры разрешит.

– Нет! – Забавно торопится и выкрикивает Лиза.

Небольшая грудь тяжело вздымается под обтягивающим, плотным, вязаным платьем.

Из-за чего Лиза выглядит возбуждающе и беспомощно одновременно.

Ловит на себе мой взгляд. Тут же смущается и замолкает.

– Что значит, нет?! – Выходит из себя Саша. – Конечно, оставайся. Мы с девчонками только за. Да? – Она оборачивается к группе поддержки в лице подруг, которые так и продолжают смотреть на меня круглыми глазами.

Услышав вопрос, они на перебой закивали головами, выкрикивая:

– Да.

– Конечно.

– Само собой.

И всё в одинаково, экспрессивно-восхищенном тоне.

Возможно, это бы потешило моё самолюбие, но я уже давно к этому привык.

Кроме того, мой интерес вовсе не они.

А откланяться от цели я не собираюсь. А значит, нужно обозначить, кто главный для меня.

– И всё же, раз Лиза против…, – выжидающе смотрю на девушку.

Невольно отмечаю, как от напряжения пухлые губки начинают подрагивать, делая её ещё более соблазнительной.

Уже из-за того, что она не понимает сама, насколько может быть привлекательна для мужчин.

– ... то не смею настаивать. Но очень надеюсь на следующую встречу.

– Боюсь, не выйдет, не знаю… , – она запинается и снова повторяет. – Не знаю.

– Зато я знаю. – Рядом оказывается её сестра. – Не хочет и не надо. А я вот с удовольствием схожу на свидание.

Подавляю вырывающийся ироничный смешок.

Для меня не новость – влюблённость девочек-подростков. Особенно тех, кто растет без сильной фигуры отца рядом.

Но я не из тех, кто любит помоложе. Особенно настолько.

Для меня они воспринимаются всё ещё, как дети. Не более.

– Спасибо за доверие, но вряд ли тебе будет интересно слушать мои скучные и занудные разговоры. А в трендах я разбираюсь весьма поверхностно.

– Но ведь на свидании необязательно разговаривать, – кокетливо передёргивает плечами Саша.

У-у, девочка. Далеко пойдёшь. Главное только, чтоб по правильной дорожке.

Такой контраст с сестрой. Может, у них отцы разные?

– Сашка, – выходит из себя Лиза. – С ума сошла? Иди в гостиную.

– А я могу позвонить? – та накручивает себе на палец рыжий локон.

Лолита ни дать ни взять.

– Нет, – я придаю голосу холодность. Это надо пресекать на корню. – Мне это неинтересно. Стоит послушать и проявить уважение к старшей сестре, а не игнорировать ради первого встречного мужчины. Это отвратительное качество, сразу говорю. А ещё, раз уж тебе не рассказали очевидного, то это сделаю я – напрашиваться на свидание с мужчиной вдвое старше чревато для тебя очень плохими последствиями. Нежелательная беременность – меньшее из них.

– Козёл, – обиженно фыркает Саша и убегает в комнату, которая находится после гостиной.

Подружки верно несутся за ней.

А мы с Лизой остаемся наедине.

– Прости, – она берёт один из пакетов явно для того, чтобы хоть как-то занять руки.

Но я тоже перехватываю его, не давая поднять.

Наши пальцы касаются, и она вздрагивает.

– Саша хорошая. Просто немного взбалмошная и эмоциональная. Зря ты прямо… так сильно.

– Не сильно, Лиза, – спокойно отвечаю я. – Пусть лучше она обожжется на мне. Я не против побыть козлом. Это не в первый раз. Но зато в будущем она будет более осторожна с мужчинами. У меня крупная сеть клиник. И мне приходилось ни один раз видеть последствия таких встреч. Когда государственные уже просто не могли спасти жизнь ребёнку, обращались к моим хирургам. И то, у них получалось не всегда.

Лиза вздрагивает и теперь уже специально касается моей ладони.

А меня почему-то прошибает током даже от такого невинного прикосновения.

Да что со мной? Строю-строю манипуляции и капканы, а Лизе достаточно невинного прикосновения, чтоб я вмиг почувствовал желание и тягу.

Уж, не ведьма ли она? Рыжая же, как не крути.

– Спасибо. И прости за неё. – Смущённо потирает она плечико.

– Прощу, если согласишься на встречу.

Говорю буднично, а сам почему-то начинаю волноваться. Вдруг откажет?

А мне уже просто нужно! Увидеться с ней.

А потом ещё раз и ещё.

Лиза задумывается, снова закусывает губу.

А после неуверенно кивает.