Мой босс - злой Мороз!

Глава 1 + 2

Лена

- Белова, в конференц-зал иди, тебя там босс ждёт! – противно хихикает Наташка из бухгалтерии.

- Да, сейчас, - опускаю взгляд и встаю из-за стола.

От бокала шампанского дико кружится голова. Щёки горят алым. Всё тело печёт то ли от волнения, то ли от алкоголя на голодный желудок. Я, ведь, вообще не пью. А тут поддалась уговорам девочек. Видимо, зря!

Иду на негнущихся ногах под улюлюкание малознакомых коллег. Сердце бешено колотится в груди. Боже, как волнительно!

Сейчас мне нужно будет вручить подарок моему боссу.

Дмитрию Викторовичу Морозу.

Я его всего пару раз видела, но подарок дарить придётся…

Если честно, в его присутствии, меня всегда немного знобит. Словно он - настоящий мороз!

Пробирается под одежду и заставляет кожу покрываться мурашками.

Б-р-р!

Есть в моём боссе что-то такое, от чего волоски встают дыбом.

Высокий, в дорогом костюме, с причёской ал-я небрежная роскошь и непременно при галстуке. С его идеально-мужественной внешностью и образом властного владельца многомиллионной корпорации контрастируют лишь татуировки на шее. Пару раз я замечала витиеватые узоры за воротом белоснежной рубашки. Всегда было жутко интересно, откуда они у него? Тёмного прошлое? Шальная юность?

Иногда представляю, как наш строгий босс во внерабочее время гоняет на байке и дерётся в барах. Мне только и остаётся фантазировать на эту тему, потому что правду, понятное дело, я никогда не узнаю.

Спросить напрямую не осмелюсь – я пока слишком «никто» в этой компании.

Просто новенькая помощница.

Почти пустое место. Работаю всего две недели.

Да он, наверное, и имени моего не знает!

Робко стучусь в массивную дверь из тёмного дерева.

Конференц-зал расположен чуть поодаль от места проведения основного торжества.

- Войдите, - низкий вибрирующий голос заставляет трепетать от волнения.

Боже, Белова, да соберись ты, наконец! Просто задаришь свой жалкий подарок и уйдёшь! Ничего же сложного!

Да и не съест он тебя в конце концов!

Дмитрий Викторович только с виду – греческий бог, а на деле такой же человек, как и ты!

Прячу руки за спиной и сжимаю томик стихов, обтянутый блестящей оберточной бумагой. Правильно же говорят – «книга – лучший подарок»?

- Дмитрий Викторович, можно? – на всякий случай переспрашиваю.

Из коридора доносится громкая музыка и гул голосов. В последний день перед новогодними праздниками сотрудники решили устроить междусобойчик. Готовились к нему, правда, задолго. Вызвали кейтеринг, ведущих, украсили всё. И… провели игру «Тайный Санта».

Помню, когда мне досталось имя босса, я аж дышать перестала от волнения.

Наташка и Алёна Игоревна, моя непосредственная начальница из бухгалтерии, аж позеленели от зависти, но в лицо ничего не сказали.

Хотя как по мне – чему тут завидовать? Сгорать от стыда за недорогую книгу, на которую только и хватило денег – такое себе удовольствие!

- Я же сказал, что можно, - в голосе Дмитрия Викторовича слышится странное раздражение. – Проходи и закрой за собой дверь.

Я делаю как велено. Кто я такая, чтобы спорить с главой компании?

Мужчина стоит лицом к панорамному окну, спиной ко мне. Широкий разлёт плеч. Прямая напряжённая спина… На секунду застываю в дверях и невольно любуюсь им.

Но тут же быстро себя одёргиваю.

Даже мечтать не смей, Лена! Где ты и где он?

- Я принесла вам подарок, кхм-кхм… - отчего-то голос становится осипшим, закашливаюсь. А он – молчит. Что б его!

– У нас тут игра была, Тайный Санта… - зачем-то начинаю объяснять. – знаете, каждый бросает в шапку стикер со своим именем, а потом их вытаскивают по очереди, и дарят друг другу подарки… Так вот, я хочу отдать вам ваш… - тихо кладу книгу на стол. – С новым годом, Дмитрий Викторович!

Нервно сглатываю, чувствуя ком в горле.

- Садись, Белова, - судя по непререкаемому тону голоса, мужчина не просит, он приказывает.

Хм… зачем это?

Спорить не решаюсь и опускаюсь на стул для посетителей.

Внезапно босс начинает двигаться. Поворачивается от окна, обходит меня сзади.

Внутри всё подбирается. Чувствую себя ланью перед нападением тигра.

- Я наслышан про твой «подарок», - выделяет интонацией босс. Он встает за моим стулом. И вдруг склоняется ко мне.

Его дыхание щекочет кожу за ухом. Тело словно кипятком ошпаривает. Я чувствую мяту и пары алкоголя. Босс пьян?

Лёгкие чуть ли не разрываются от частого дыхания.

Помещение перед глазами начинает медленно плыть… Его близость гипнотизирует…

Глава 3

Лена

Трясущимися пальцами заправляю за ухо растрёпанные пряди.

Прижимаюсь спиной к прохладной глади двери. Сердце уходит в пятки, перед заплаканными глазами всё плывёт.

Если бы не вкус члена босса во рту, который до сих пор раскатывается по языку, я бы точно внушила себе, что мне всё это привиделось!

Нет… господи! Этого, ведь, быть не могло! Не могло быть правдой…

Там, за дверью конференц-зала стоит тот, кто только что чуть не заставил меня удовлетворять его ртом!

Шикарный босс, от одного взгляда которого у меня ёкало сердце… оказался мерзавцем!

Горло сдавливает болезненный спазм. По щекам снова текут слёзы.

Моргаю несколько раз, а потом рвусь прочь от конференц-зала!

Вдруг негодяй передумает! Вдруг затащит обратно, и тогда уже не отпустит так просто?!

Ноги на невысоких каблуках постоянно спотыкаются. Меня бьёт в лихорадке.

Лечу обратно на праздник. Гул голосов становится всё громче.

Люди веселятся. Пьют. Участвуют в конкурсах. Танцуют…

Ошалело смотрю по сторонам, как вдруг за спиной раздаётся:

- Эй, Ленка, ты чего тут встала? Не пройти не проехать! – мимо меня к своему месту протискивается внушительная Алёна Игоревна, главный бухгалтер.

- Я… я просто… - лепечу, вытирая щёки пальцами. На них остаются тёмные разводы от потёкшей туши. Боже… выгляжу я, наверное, ещё хуже, чем представляю себе.

- Да она боссу подарок вручать ходила! – посмеивается Наташка, салютуя мне бокалом вина. – Ну, как прошло?

Открываю рот, но меня будто голоса лишили. Не могу ничего сказать. В горле словно наждачкой потёрли.

- Понравился? Подарок твой? – Наташка снова как-то странно хихикает, а у меня кожа идёт пятнами.

В её прищуренных ярко накрашенных глазах мне чудится злая насмешка. Господи… неужели, она знает?! Догадалась о том, что босс хотел сделать со мной?

Какой позор…

Подбородок трясётся. Я сейчас разревусь!

Больше не могу тут находиться! Это слишком!

- Не понравился! – отвечаю резко и хватаю со стула сумку.

Разворачиваюсь на каблуках и бегу к лифтам.

В спину летят ехидные смешки. Алёна Игоревна, кажется тоже, поддерживает веселье Наташки.

Они меня сразу невзлюбили. Сама не знаю, почему. Наверное, их мои слёзы только насмешат.

Никто не поверит мне, если я пойду жаловаться. Никто…

Бью кулаком по кнопке вызова лифта.

- Ну же! Быстрее! Прошу!

Я больше не выдержу позора!

Поворачиваю за стену и всхлипываю.

Только теперь до меня доходит весь ужас произошедшего.

Я. Уволена.

Господи…

Что я скажу бабуле и младшей сестрёнке?

Праздничного стола не будет. Подарков тоже.

А ещё нас могут выселить из квартиры!

Отличный Новый год. Просто чудесный!

И всё из-за этого самодовольного мерзавца! А бабуля мне его ещё в пример ставила! Внук её давнего знакомого. Успешный бизнесмен. Молодой, целеустремлённый, умный, достойный…

Да, бабулечка, ты даже не подозреваешь, как мы обе в нём ошиблись!

Меня колотит от негодования. Слышу, как кабина лифта возвещает о своём прибытии мелодичной трелью.

Захожу внутрь и нажимаю на «первый». Двери уже почти закрываются, как вдруг…

Между ними протискивается дорогой мужской ботинок.

Паника прокатывает по телу резкой волной, когда я поднимаю взгляд на его хозяина. Элегантное пальто, стильный шарф и всё тот же холодный высокомерный взгляд!

Мудак-босс собственной персоной!

Глава 4

Дмитрий

- Да это судьба, - усмехаюсь и втискиваюсь в лифт. У девчонки такой вид, словно она вот-вот выпрыгнет из кабины, и я загораживаю собой выход.

Красным горит кнопка первого этажа.

- Уже домой, Белова?

- Я же сказала, мне нужно, - она опускает голову.

- К маме с папой, - поддакиваю.

- Нет. Бабушка ждет, - сочиняет она. Отступает к стене и отворачивается.

В зеркальных дверях наши отражения, я с любопытством рассматриваю ее бледное испуганное лицо. Она даже сейчас не выходит из роли, продолжает строить из себя недотрогу. На корпоратив нацепила потертое бархатное платье, но голову даю на отсечение, что под этой половой тряпкой - шелковое дорогое белье.

Может, французское?

Я хочу посмотреть. Потом снять. И слушать, как эта рыжая сучка стонет подо мной, сбиваясь от рваного ритма на хрипы.

Бесит. Что надо предложить этой девице, чтобы она скинула свои тряпки, встала на колени и сама расстегнула мне брюки?

Что-то помимо продвижение по службе, понятное дело. Ноги её больше в моём офисе не будет!

Я на взводе и хочу взять то, что она предлагала сама.

- Так...- задираю рукав пальто и смотрю на часы. Давлю на кнопку "Стоп".

Кабина, дернувшись, замирает. И Лена тут же разворачивается на меня.

- Что вы сделали? - моргает перепугано.

- Остановил лифт.

Подступаю ближе, и у нее зрачки расширяются. Бестолково вертит головой, но деться отсюда ей некуда, и девчонка выставляет перед собой тонкую руку.

- Не смейте подходить!

- А что будет? - мне смешно почти, скрутить ее и нагнуть - дело пары секунд.

Вот только я к другому привык - женщины сами вешаются. И с отпором, пусть и насквозь лживым, я сталкивался лишь в юности.

- Дмитрий Викторович, - она задирает подбородок. - Даже если у вас много денег, это не значит, что вам все позволено. Только троньте меня. И я… напишу в суд по правам человека!

- О, как! Ладно, все. Слушай, ты, девочка-одуванчик, - теряю терпение и оказываюсь вплотную. Хватаю за бедра.

Ее янтарные глаза округляются, еще больше становятся. В нос бьет яблочный запах шампуня, смешанный с чем-то сладким. Ладонями ощущаю тепло ее тела.

И член, черт возьми, снова встает как поднятый флагшток.

- Заканчивай комедию. Давай серьезно, - нарастающей эрекцией упираюсь ей в живот. - Что хочешь? Компанию я на тебя не перепишу, разумеется, не наглей. Думай еще.

- Что?

Лена уставилась на меня так, словно я ей в любви признавался, предложил руку и сердце, назвал имена троих наших будущих детей и заверил, что мы с ней умрем в один день, как в гребаных мелодрамах. А потом резко обломал.

- Я ничего не хочу, - у нее голос дрожит, она нервно сглатывает. - Просто отпустите меня, Дмитрий Викторович. Я никому не расскажу. Обещаю.

- О чем? Как ты мою почту голыми фотками завалила? Как писала, что мечтаешь отсосать мне?

- Отсо… вам? - ее бледные щеки на глазах наливаются алой краской. Она пытается убрать с бедер мои ладони и касается меня грудью. - Боже. Я не понимаю. Это какая-то ошибка! Я вам клянусь, я ничего не писала! И не отправляла. Я и почты вашей еще не знаю, Дмитрий Викторович… отойдите!

После этих слов внутри вскипает подогреваемая алкоголем ярость. Ей надо, чтобы я упрашивал?!

Ага, уже бегу.

Да пошла она! Сука!

- Я читал твое личное дело и хвастаться там нечем, - убираю руки и отступаю. - Ты и сама это знаешь, если с первых же дней предлагала мне себя. Только с сотрудницами я не сплю. И все равно бы тебя уволил. На будущее, Белова - сбавь аппетиты. Девчонок с симпатичными сиськами дохрена.

Ребром ладони брякаю по панели. Лифт, загудев, едет вниз, между нами висит тишина.

Первым выхожу в холле и спускаюсь на подземную парковку. Уже в машине сверяюсь со временем и делаю пару звонков. Даже в канун моего нелюбимого праздника приходится работать.

Снова смотрю на часы. И откидываюсь на сиденье.

Проклятье. Не так я собирался провести этот вечер. Я уже настроился на жёсткий секс до рассвета с этой рыжей давалкой, так какого хрена?

Шалава малолетняя.

Зачем я о ней думаю?

Включаю лёгкий джаз, выруливаю с парковки.

Заснеженная улица, горят фонари и гирлянды, на остановке топчется одинокая фигурка в синем пуховике. Мерзнет, кутается в вязаный шарф. В последний раз с ног до головы оглядываю Лену и проезжаю мимо.

Кошусь в зеркало.

Черт. Нет, так не пойдет.

Я знал, что этой ночью ее трахну, и в памяти засел блестящий пирсинг в розовом соске, плоский живот, маленькая татушка на бедре. Фотка, на которой она поглаживает себя между бёдер. Голенькая киска. Утопающие во влаге, скользящие по развратно раскинутым в стороны складкам пальцы.

Блядь.

Я трахну ее сегодня.

Железно.

Сдаю назад и возвращаюсь к остановке.

Глава 5

Дмитрий

Опускаю стекло и окидываю взглядом фигуру бывшей помощницы.

Оно того стоит, уверен.

- Холодно, Белова, - киваю, усмехаясь. Кажется, начинаю понимать её спектакль. Могла, ведь, такси вызвать. Но нет. Стояла на морозе минут сорок, ждала меня. Продуманная сука, ничего не скажешь. Позже хорошенько отшлёпаю её задницу, чтобы впредь неповадно было. Но то позже, а сейчас решаю подыграть: - Транспорт уже не ходит, до утра будешь ждать?

- Как-нибудь разберусь, Дмитрий Викторович, - она поднимает выше воротник пуховика. Переступает с ноги на ногу.

- Конечно, разберешься. Сядешь в машину к какому-нибудь мерзавцу, завезет тебя в лес...

- Меня устраивает! Всё лучше, чем с вами! - дерзит она вдруг. А сама трясется на ветру.

- Угу, - улыбаюсь и распахиваю дверь. - Запрыгивай, домой подброшу, - жду, она на меня и не смотрит. - Ну? Нет? Тогда я поехал.

Лена тут же делает порывистый шаг навстречу. С сомнением оглядывается по сторонам и вздыхает так, словно я назойливый поклонник, прохода ей не даю. Злость накатывает, и я уже хочу хлопнуть дверью, но девчонка делает еще шаг ко мне.

Слегка склоняется к машине, смотрит гордо:

- Даже если бы мне пришлось стоять тут всю ночь и замёрзнуть до смерти, я бы не села к такому человеку, как вы, Дмитрий Викторович!

В её ярких янтарных глазах блестят слёзы, а я бешусь ещё сильнее.

Да что она из себя корчит?!

Резко выхожу, хлопая дверью.

Огибаю тачку по дуге, девчонка пятится обратно к остановке.

Сучка хочет выставить меня виновным, но хера с два!

Делаю несколько уверенных шагов по направлению к ней, хватаю за локоть и резко притягиваю к себе.

- Понравилось, как мой член по губам тебе долбил? - усмехаюсь, наслаждаясь её волнением. - Уверен, у тебя в трусишках настоящее половодье! Хватит ломаться. Соглашайся на предложение. Другую работу тебе не найти. Будешь хорошо исполнять свои обязанности, ни в чём не будешь нуждаться.

Тут я, конечно, приукрашиваю. Моя цель - наказать эту шалавистую секретутку, что возомнила о своей пиздёнке невесть что. Думает, у неё между ног дверь в Нарнию, и я всё отдам, чтобы туда попасть?

От её наглости меня дико кроет. А ещё её запах.

Нежный, сладковатый. Не духи, не гель для душа… Эта крошка пахнет чем-то непонятным, свежим, и этот запах настойчиво забивает рецепторы.

- Урод! - ладошка в бесформенной вязаной варежке размахивается, опускаясь мне на щёку.

Охреневаю!

На секунду отпускаю её, и Белова тут же рвётся к остановке. В этот же момент позади слышится сигнал подходящего трамвая.

Глаза Беловой радостно расширяются, и она ломится на остановку наперерез транспорту.

- Динамщица! - рычу ей в след.

- Маньяк! - кричит в ответ она.

Внутри кипит взрывоопасный коктейль. Я будто в дракона превращаюсь - того и гляди из носа дым повалит!

Лечу следом за добычей, но подошедший к остановке трамвай преграждает мне путь. По обе стороны сугробы, я чертыхаюсь, перелезая их. В кожаные ботинки, не рассчитанные на суровые реалии общественного транспорта, набивается снег.

Поднимаю голову и вижу, что Лена уже устраивается на сидении в трамвае. Двери закрываются перед моим носом с мелодичной трелью, и, резко дёргаясь, он отходит от остановки.

Смотрю ему вслед, чувствуя, как внутри поднимается что-то очень тёмное.

Ах ты сучка! Ну попадись мне ещё!

Глава 6

Лена

- Бабуль, я купила "Птичье молоко", как ты и просила! - оповещаю с порога и сбрасываю в коридоре насквозь промокшие сапожки.

Ради корпоратива пришлось нарядиться. Зимняя обувь давно просится на помойку, поэтому я нацепила на праздник новые осенние сапоги. И за полчаса топтания на остановке ноги превратились в ледышки.

- Ох, - устало плюхаюсь на подставку для обуви и начинаю растирать онемевшие стопы. Мне бы в ванну сейчас, отмокнуть в горячей воде, согреться.

И выбросить из головы этот паршивый вечер.

Скотину босса.

Да это просто в голове не укладывается! С виду такой приличный, серьезный, вечно загруженный, словно кроме работы его ничего не волнует. А на деле… Мороз по коже!

А ведь я не слепая, и даже за эти две недели, что работала в компании, заметила: весь поголовно женский коллектив слюнки на него пускает, да они как кошки возле миски полной сметаны.

Он бы только пальцем поманил - любая бы кинулась, я уверена. Да даже главбух Алена Игоревна подхватила бы свою необъятную грудь, выбросила обручальное кольцо и понеслась, по первому зову!

Разве ему женщин мало? За что он так со мной?

- Не верю, - выдыхаю в ладошку. И забыть не могу льдистый взгляд синих глаз, твердую линию чувственных губ, мощную шею и узор черной татуировки, что прячется под воротничком строгой белой рубашки.

Почему красивые и успешные мужчины обязательно козлы? А, ведь, этот с виду так был похож на принца…

- К черту! Не думай про него! - ругаюсь вслух. И слабо улыбаюсь, когда в коридор высовывается младшая сестренка с учебником подмышкой.

- Ты уже вернулась? Почему так быстро?! - Лика подлетает ко мне и за руку поднимает с обувницы. С моих плеч стягивает пуховик и громким шепотом ведет допрос: - что ели, что пили? Что тебе подарил Тайный санта? А ты боссу подарок отдала? Что он сказал?

- Отстань, потом расскажу, - отмахиваюсь от этой маленькой прилипалы. Передаю ей пакет с продуктами. - На, неси в кухню. Там тебе еще шоколадка.

- Школадкой не отделаешься, хочу подробностей! - заявляет Лика и, подхватив пакет, с топотом несется в кухню.

Чудо мое.

Вешаю пуховик на крючок, стягиваю мокрые носки и колготки. Слушаю веселый голос сестренки - та докладывает из кухни, что присмотрела на Новый год шикарную черную юбку.

Лике на днях стукнуло тринадцать, и теперь она мнит себя взрослой. Вчера без спроса проколола язык дома у подружки и бабушка боится, что это лишь начало. Подросток, трудный возраст, острые чувства, первая любовь...

Глупые ошибки.

Но я знаю, ничего плохого не случится. Лика - она во всем смотрит на меня. Я старшая сестра, пример для подражания, я надежда нашей маленькой семьи.

И сегодня меня уволили с работы.

Господи, какой же он козел!

Новый год через несколько дней. А в этой льдине, что носит человеческое имя Дмитрий даже намека на человечность нет!

- Бабуля спит уже? - спрашиваю, остановившись на пороге кухни. Наблюдаю, как Лика выгружает продукты в холодильник.

- Насмотрелась своих сериалов про любовь навеки, расчувствовалась и уснула, - хихикает сестра. - Не буди, она ночью плохо спала. Те дорогие таблетки от давления закончились. Чай будешь?

- Да, - плюхаюсь на табурет возле окна и кошусь на улицу. Там холод, ночь, и только вывеска круглосуточного магазина светится в темноте. Картинка привычная, я с детства на этот двор глазею с высоты седьмого этажа.

Обычный, серый, один из тысячи.

А на что сейчас пялится бывший босс? На танцовщиц в стриптиз баре? Или как дракон в замке смотрит на свои владения с высоты сотого этажа в одной из башен Москва-сити? Почему-то мне представляется, что живёт он именно в таком месте. На неприступной скале в окружении стекла и бетона.

- Я весь вечер выбирала меню на Новый год и составила список, - хвастает Лика. Ставит на стол белую кружку, из которой поднимается пар. - Будем вместе готовить, да? Ты только вызови завтра мастера, духовка сломалась, помнишь?

- Вызову, - прикрываю ресницы и отхлебываю обжигающий чай.

Починить духовку. Купить подарки. Отдать долги…

На все это просто нет денег, а аванс, на который я рассчитывала - о нем можно забыть. Босс мне ничего не заплатит.

Мы так мило попрощались на остановке, когда я сиганула в трамвай.

И плевать, лучше без денег, чем...

Господи.

И что делать, срочно искать другую работу? В канун Нового года? Впереди почти две недели праздников…

- Голова болит, я пойду лягу, - смотрю, как сестра макает шоколадку в горячий чай и улыбаюсь. - Долго не засиживайся. Завтра все расскажу.

Я уволена. Но что-нибудь придумаю - так и скажу.

Казалось, что отключусь, едва голова коснется подушки.

Но ворочаюсь до рассвета, и мысли вовсе не о том, как достать денег. Нет. Этот мерзавец перед глазами, его образ в память врезался, словно какой-то проклятый художник на подкорке его портрет написал.

Между ног зажимаю одеяло. Жмурюсь. И вся горю.

Тело помнит, как он меня трогал. Хватал. Сильные руки на моих бедрах. И...горячая плоть, что грубо толкалась мне в рот. Вкус, солоноватый, чуть горький, запах, такой терпкий, мужской…

Мне же должно быть противно? Непременно должно!

Зажмуриваюсь, чтобы отогнать навязчивый образ, но ничего не выходит!

Нельзя, Лена, хватит, хватит!

Засыпаю под грохот мусоровоза за окном, а просыпаюсь, когда меня кто-то трясет за плечо.

- Лен, спишь? Лена, проснись! - горячо шепчет на ухо Лика.

С трудом разлепляю тяжелые ресницы и бестолково смотрю на сестру.

- Беги умывайся и приходи пить чай, - у Лики щеки горят и блестят глаза, громкий шепот срывается на восторженный писк. - Там такое!

- Лика, подожди, - зову, выпутываясь из одеяла, но сестра, хлопнув дверью, уже выскочила в коридор.

Что за черт...

Одергиваю старую длинную футболку, на ходу пальцами расчесываю спутанные волосы, по коридору мимо ванной тороплюсь в кухню, заслышав приятный мужской голос.

Глава 7

Дмитрий

Нагрешил я много, только не думал, что расплата будет такой скорой.

Скольжу взглядом по обнажённым ногам. Снизу-вверх, останавливаясь на почти неприкрытом треугольничке. Да твою же мать! Она что, нарочно?

Белова хватается за футболку и остервенело тянет её вниз.

Но поздно. Я уже успел рассмотреть белые трусишки с ёлочками. Новый год празднуем, да, крошка?

- Ты… вы… что тут делаете?! – пятится назад по коридору. – Уходите! – щёки так и пылают негодованием. – И веник свой заберите! Извинения не принимаются!

Мои губы трогает усмешка. Она реально думала, я к ней извиняться с цветами приехал? Я что, блядь, Ричард Гир?

Хотя Белова на героиню “Красотки” вполне себе тянет. Рыжие волосы, пухлые губы… Порочный ангел. Видимо, фильмов пересмотрела. Думала, я растаю, если она меня фотками вареника своего закидает. Хрена там!

Быстро палю татушку на бедре, но Белова уже натянула футболку так, что та вот-вот порвётся.

- Леночка, ну к чему эти грубости! – положение спасает её бабуля. Удивительно, но хоть в этом девчонка не наврала. – Мне вот цветы очень даже нравятся!

- А мне – нет! – Белова забавно морщит курносый носик. – Пусть забирает.

- Ты моими подарками не разбрасывайся, - бабуля берёт цветы и ставит их в воду. – Мне приятно.

Киваю, а потом незаметно подмигиваю Беловой, на лице которой теперь вся гамма заката отражается – от розового до лилового.

- Я не… не понимаю… - лепечет, нелепо переступая с ноги на ногу. Жадно ловлю каждое её движение. Никогда не думал, что чей-то стыд может доставлять столько удовольствия.

Теперь я даже благодарен деду за эту просьбу. Сперва, конечно, быканул, но, когда открылись новые обстоятельства, всё заиграло новыми красками.

Он позвонил мне с утра. Позвонил, а потом нагрянул. Пару минут расспросил про дела на работе, а потом перешёл к делу – доставить букет какой-то его давней зазнобе. Букет и конверт.

Мне с утра пораньше в законный выходной, конечно, больше делать не хрен, но… В итоге я согласился.

Дед давно отошёл от управления семейной компанией. Уже восемь лет ею полностью заведую я. Вытащил бизнес из жопы.

Нет, дед у меня хороший мужик. Вот только мягкий. Для бизнеса. Рубить с плеча не привык. Не увольнял неэффективных сотрудников только из личной симпатии, поэтому бизнес с трудом на плаву держался.

Но когда я встал во главе компании, всё изменилось. Я вник в каждый грёбаный процесс, и теперь там порядок. Контроль – это моё.

- А что непонятного? - бабуля пожимает плечами, поправляя причёску. – У меня не может быть поклонников?

Глаза Беловой расширяются. Она хлопает ресницами. Смотрит сперва на меня, потом опять на ба.

Чёрт её дери. Я готов часами наблюдать за тем, как в её хорошенькой головке рождаются предположения. Одно нелепее другого.

- Так это он тебе привёз?

- Да! – бабушка, кажется, подтверждает худшие опасения моей подчинённой. Бывшей, конечно же.

Ещё пара секунд, и малышка запишет меня в извращенцы без права на реабилитацию.

Закусывает пухлые губы, дышит часто… Футболка отлично очерчивает затвердевшие холмики сосков. Хм… если приглядеться, рассмотрю пирсинг?

- Я передам деду, что цветы пришлись вам по душе, - говорю самым любезным тоном, с трудом отрывая взгляд от сисек Беловой.

Готов поклясться, она рвано выдыхает в этот момент.

- Так это от его деда! – восклицает неестественно громко.

- Ну конечно же! – Мария Степановна, как представилась мне её бабуля. – Это же он тебя на работу к своему внуку устроил. Мы… - запинается. – Старые друзья.

У меня тоже шестерёнки в мозгу шевелятся. Твою мать. Этот момент я как-то упустил! Когда дед пару недель назад обмолвился, что отправил в отдел кадров резюме какой-то там девчонки на должность помощницы, я почти сразу об этом забыл.

А оно вот как! Теперь всё ясно.

Дед – старый ловелас. Получается, устроил внучку, чтобы приударить за её бабушкой?

А эта мелкая сучка в неприлично короткой футболке подсуетилась. Думала, к ней и дальше будет особое отношение?

- А давайте чай пить! – Мария Степановна уже гремит чашками. – Ленуся, ну-ка помоги мне!

Белова всё стоит посреди коридора застывшей статуей.

Понятное дело, бабуле она про наше вчерашнее «общение» не рассказала? Конечно, рыльцо-то у неё в пушку!

- Он не будет пить чай, - сжимает пухлые губёшки. На меня не смотрит. – Дмитрий Викторович, наверное, очень спешит? – она выразительно смотрит на меня округлившимися глазами, а потом также выразительно указывает на дверь.

Пожимаю плечами, опускаю голову на бок, нагло разглядывая её полуобнажённые прелести.

- Ну отчего же, Ленусик? – усмехаюсь, порочно перекатывая уменьшительно-ласкательный вариант во рту. – Я очень даже не против чая!

Резко отодвигаю стул и сажусь.

Ну что, Белова, обслужишь меня?

Глава 8

Лена

- Так, Леночка, давай, просыпайся, - суетится Ба.

Слышу позади хихиканье и громкий шепот сестры:

- Зря ты мимо ванной пробежала. Я же говорила.

В который раз ужасаюсь тому, что на мне лишь растянутая застиранная футболка и трусики. А на голове стог сена, ведь после вчерашнего корпоратива не хватило сил даже на душ.

Выгляжу, как ведьма!

Тихонько чертыхаюсь и пячусь обратно в коридор. Огибаю сестру и захожу в ванную, Лика за мной.

- Это же он, да? - сестра прикрывает дверь, с грохотом двигает ржавый шпингалет и плюхается на бортик ванны. - Это он твой босс? Как он на тебя смотрел…точно влюбился!

- Ну-ка перестань, - морщусь и поворачиваю кран. Плещу в лицо ледяную воду. Щёки дико печёт.

Сейчас этот кошмар закончится. Я проснусь, и никакого Мерзавца Викторовича на нашей кухне не будет, и след его простынет, метелью заметет.

Да как он посмел так нагло пялиться на меня при бабуле? Расселся тут, как у себя дома, навонял своими дорогущим парфюмом, а мне проветривать!

-...в этом костюме похож на актера с обложки журнала, - восторженная болтовня Лики долетает до меня сквозь шум воды. - А цветы какие принес…не то, что Сережка. Притащился тогда с вялыми гвоздиками.

- Лика, - выключаю кран и строго смотрю на сестру в зеркало. - Что у тебя в голове?

- А что я сказала? - она хлопает ресницами. - Сережка тебе на тот день Рождения три гвоздики принес. И они даже не пахли. Зато когда пил чай хвастался, что купил себе виртуальный шлем для этой своей дурацкой стрелялки. Фу! Жмот он!

- Брысь отсюда, - замахиваюсь на сестру полотенцем, и та с визгом подскакивает с бортика. Закрывает рот ладошкой, а глаза блестят, как у чертенка.

Вздыхаю.

Ну разве можно на нее злиться?

- Про Сережу чтобы я больше не слышала, - закрываю тему моего неудачного романа с парнем со старшего курса. Я учусь на заочном, на второй курс перешла. А он уже универ закончил. И наши отношения тоже после того, как я отказалась к нему на дачу с ночевкой ехать. - Иди помоги бабуле. Не хочу, чтобы она с этим типом наедине оставалась.

- Ревнуешь? - успевает хихикнуть Лика и пулей вылетает из ванной, когда в нее летит мокрое полотенце.

- Дурочка, - говорю ласково и хватаюсь за расческу. Торопливо приглаживаю волосы и кошусь на флакончик духов на полочке.

Почти кончился, можно и не хранить, побрызгаюсь один раз и выброшу.

Рука уже тянется к пузырьку в форме розы, но вспоминаю нахальный взгляд льдистых глаз и сразу отскакиваю.

- Совсем с ума сошла, ради кого прихорашиваешься, - ругаюсь вполголоса и выхожу в коридор.

В комнате натягиваю уютную выцветшую толстовку и мягкие домашние брюки, собираю в хвост непослушные волосы.

И не могу успокоиться, внутри все бурлит.

Он у нас дома. Сидит на нашей кухне!

И ведь Лика тоже заметила, как этот озабоченный пялился. А я стояла и краснела, шевельнуться не могла. Мне жарко до сих пор. И во рту словно бы снова этот вкус разливается - терпкий, чуть горьковатый. Если кто-нибудь узнает, что было у нас вчера, в его кабинете - умру со стыда.

Невозможно.

Скотина.

Пусть только попробует еще хоть раз в мою сторону глянуть - заработает косоглазие. Он меня уже уволил, терять мне нечего.

С этими мыслями, в полной боевой готовности распахиваю дверь.

- Ох, - вздрагиваю и отступаю, когда вижу в темном коридоре крупную фигуру босса.

- Неужели я такой страшный, Белова? - Дмитрий хмыкает и делает шаг вперед. Плечом прислоняется к косяку и вытягивает шею, заглядывая в спальню. - У-у-у. Уже и постель нам расправила?

- Еще раз так пошутите - и полетите с балкона, - задираю подбородок и протискиваюсь мимо него. Я у себя дома, на своей территории и у меня есть силы этому хищнику противостоять.

- Я лучше по лестнице, - подмигивает, снова оглядывая меня снизу-доверху. - Я как раз уходить собирался, дела нарисовались, - говорит он мне в спину, идет за мной. - Ты, кстати, бабуле не сказала, что больше у меня не работаешь? Она только что расспрашивала про успехи своей скромницы-внучки, - добавляет насмешливо.

Закусываю губу и торможу. Резко оборачиваюсь.

- А вы что ответили?

- А сама как думаешь?

На его полных губах улыбка, глаза в полутьме коридора кажутся почти черными, и он похож на настоящего дьявола, что раскинул вокруг меня невидимые сети. Стоим напротив друг друга, и где-то далеко брякают чашки, доносится звонкий голос сестры и смеется бабуля.

Черт! Зачем этот мерзавец сюда явился, праздники нам испортить?

Я сама скажу про увольнение, но потом. У бабули от нервов давление повышается, с сердцем плохо. Последние месяцы для нашей семьи и так были трудными, почему хотя бы на Новый год Ба и сестренка не могут чуть-чуть порадоваться?

- Вы…ты…- задыхаюсь от закипающего гнева. - Зачем вы им растрепали, кто вас просил?! Это не ваше дело!

С лица бывшего босса исчезает улыбка. Взгляд становится холодным, тяжелым. Дмитрий молча оттесняет меня с дороги и идет в прихожую. Там сдирает с вешалки пальто.

- Всегда надо думать головой, Белова, а не тем, что у тебя между ног находится, - цедит он, не оборачиваясь. - И не слать мужчинам свои голые фотки, если боишься, что об этом кто-то узнает.

- Да ничего я вам не присылала! - невольно повышаю голос и осекаюсь. Бросаю взгляд в сторону кухни.

- И куда делась та бесстыжая сучка из сообщений? - Дмитрий распахивает дверь. Уже на лестничной клетке оборачивается. Окидывает меня сощуренным взглядом и усмехается. - Ничего я ей не сказал, Лена. Сама разбирайся. Мария Степановна, еще раз до свидания! - весело гаркает он и снова смотрит на меня. - С наступающим, Белова. Мою почту ты знаешь. Надоест ломать комедию - пиши. От Новогоднего минета не откажусь.

Створка хлопает, послав в меня порцию сквозняка и аромат жареной картошки, что готовят соседи. Стою и хватаю ртом воздух, задыхаюсь, как рыба, выброшенная на берег.

Глава 9

Дмитрий

Внутри так и свербит от злости. Сука. Какая же сука эта рыжеволосая бестия.

Гоню по трассе из ебеней, куда пришлось ехать с утра пораньше, твёрдо намереваясь выкинуть Белову из головы. Уверен, она сама послушно приползёт ко мне, когда поймёт, что её план не сработал. Встанет на колени и выполнит всё, что обещала.

Поглощённый фантазиями о том, как Белова послушно поглощает мой член, не сразу замечаю, как вибрирует телефон.

- Да! – гаркаю в гарнитуру, не глядя на имя входящего абонента.

- Ди-и-и-м, - капризно тянет знакомый томный голос. – Привет, котик! Я скучала!

- Привет, Ира.

Вздыхаю.

Неделю назад бросил её номер в блок, потому что малышка никак не хотела понять суть наших отношений, в которых никто никому ничем не обязан. Всё названивала как психованная.

А теперь, видимо, купила новую симку.

- Я так соскучилась, котик, - шепчет с придыханием. Сразу представляю, как шлёпают её надутые губы. Ниже пояса слабо шевелится вожделение. Но не на губы Иры, а как остаточное после утренней встречи с Беловой. – Новый год скоро, - Ира вздыхает. – Может, заедешь? У меня для тебя подарочек есть …

Закатываю глаза. Знаю я её «подарочки». Уже все повскрывал. Ира любит устраивать ролевые игры, переодеваться, трахается как сумасшедшая. Да и ведёт себя после секса точно также. Так что…

- Нет, Ириш, дел по горло!

- Ну Ди-и-им! Сегодня же суббота, ты чего?

- Малыш, я не приеду, - тянусь к галстуку и слегка ослабляю узел. Отвлекаюсь на пару секунд, и какой-то хмырь подрезает на светофоре. – БЛЯДЬ!

- Эй! – блондинка по ту сторону телефона недовольна.

- Это я не тебе.

Хотя по факту ей это слово очень даже подходит.

– Может, я сама к тебе приеду. Отметим вместе?

- Я с родственниками.

- Познакомишь меня с ними? Я очень хочу провести время с твоей семьёй!

У меня брови вверх ползут. Нет. Я же говорил, ненормальная! Уныло вздыхаю. Так и представляю свою правильную маму за одним столом с девкой, что дала в задницу на первом же свидании. Жесть.

- Так, всё, Иришка, давай закругляться. У нас с тобой эм… - затрудняюсь в постановке диагноза бьющимся в агонии отношениям. Как бросить ту, которую никогда не считал своей? – Всё кончено, Ир. Не звони больше, ок?

- Не ок, Дима! Не ок!!! – она начинает распаляться, а я лишь вздыхаю в ответ. Несёт всякую чушь, и я просто убираю трубку от уха.

- Ира. Всё. Хорош истерить! Я кладу трубку.

Нажимаю на сброс, и выдыхаю.

При желании можно во многом измениться. Стать другим человеком. Серьёзным бизнесменом, опорой для семьи.

Вот только какие-то привычки остаются прежними.

Беспутная юность привила мне дурной вкус на женщин, и я до сих пор не могу избавиться от привычки лезть под юбку темпераментным сукам. И чем грязнее они себя ведут, тем сильнее мне хочется их наказать.

Жаль только, что интерес быстро гаснет.

Впрочем…

Подруливаю к дому, спускаюсь в подземную парковку.

Достаю телефон и уже в который раз открываю почту.

Хотел же удалить эти фотки, но вместо этого снова рассматриваю развратно раскинутые в стороны ноги Беловой. Как же ведёт от этой рыжей бляди!

Как она смотрела на меня, как хлопала длиннющими ресницами. Краснела от каждого моего взгляда, прикусывала розовые губки. А у меня перед глазами стояли другие её губы. Такие же розовые и нежные…

Руки сжимаются в кулаки.

Зажмуриваюсь и откидываюсь на сидение.

Грёбаная ведьма!

Злость бурлит внутри как проснувшийся вулкан, и когда я вижу на экране вибрирующего телефона «дед», выплёскиваю на него то, что накопилось:

- И какого чёрта ты меня послал на другой конец города?! Я на обратном пути все пробки собрал!

- Димка, ты чего такой нервный? – дед, походу, находится в прекрасном расположении духа. – Вернулся уже? Скоро к нам приедешь?

Скриплю зубами. Не люблю эти семейные посиделки. Ещё с подростковых лет не люблю.

Тогда меня считали проклятием семьи, хоть вслух об этом никто не говорил, а теперь, когда я остепенился и взял под контроль бизнес, все улыбки родственников кажутся мне лицемерными. Предпочитаю держаться в стороне. Но раз в год меня принудительно достают из раковины.

- Давай, мы тебя ждём! Ты же приедешь?

Вздыхаю. Дома меня ждёт неоткрытая бутылка Хеннеси и вожделенное одиночество. Домработница, кажется, даже ёлку мне нарядила…

- Приеду, конечно, - наконец, отвечаю.

В конце концов, это всего лишь одна ночь, а потом я вернусь к своей привычной жизни трудоголика-отшельника.

Поднимаюсь на тридцать шестой этаж своей крепости из стекла и бетона. Отсюда открывается шикарный вид. Подхожу к окну и смотрю вдаль.

Заснеженный город простирается вперёд на много километров.

Одиночество в новый год ничуть не пугает. Я бы ещё поработал.

Оттягиваю неизбежное почти до самого вечера. Но потом, посмотрев на часы, замечаю, что пора ехать.

Делать нечего, придётся в очередной раз пойти на поводу у родителей. Мама вечно тычет, что я уделяю ей мало внимания, да и дед уже не мальчик, так что…

Быстро собираю шмотки в чёрную кожаную сумку.

Идеально ровные стопки уже подготовлены.

Складываю в сумку, переодеваюсь в джинсы и пуловер и спускаюсь обратно в подземную парковку.

Полтора часа по трассе, и вот, я уже заруливаю в коттеджный посёлок.

Снег валит огромными пушистыми хлопьями. Моя спортивная тачка то и дело застревает на дороге.

Ненавижу загород. Вечно тут дороги не чистят!

Наконец, подъезжаю к дому, и, свернув с асфальта, понимаю, что бесповоротно застрял.

- Да твою же мать! – чертыхаюсь, пытаясь подтолкнуть машину, но всё совершенно безрезультатно. Я встрял. Придётся оставить тачку тут.

- Я вернусь за тобой детка, - киваю той, кому я никогда не изменяю, поворачиваю к дому.

Ноги вязнут в сугробах. Промокший, вспотевший и злой, стучусь в дверь родительского дома, и…

Глава 10

Лена

Не надо было.

Я могла сказать бабушке что заболела, нагреть градусник, как это делает сестра, когда не хочет в школу идти - и все. Я могла признаться, что этот мерзавец меня уволил, в красках описать, как он приставал ко мне...

Как лапал.

Я могла, но уступила, поддалась, увидела, как радуется бабуля и в каком восторге сестренка, представила, что придется потратить заначку, если мы дома останемся, и себя представила, как трясусь на морозе, раздавая флаеры, потому, что мне срочно нужно заработать…

И вот я здесь.

На пороге чужого дома, а мой босс смотрит на меня с таким азартом и злостью, словно на охоте из ружья прицеливается в добычу.

- Белова? - этот наглец хмыкает, и на его лицо наползает наглая усмешка. А мне по губам его шлепнуть хочется, от души. Дмитрий снимает пальто, мельком смотрит в зеркало и негромко спрашивает: - Как это понимать?

- Вечно он такой, - мама забирает у него пальто, брякает дверцей шкафа и улыбается. - Большой начальник, весь из себя деловой...

Не сдерживаю смешок.

В меня летит гневный взгляд.

- Дима приехал! - слышу детские голоса и оборачиваюсь на мальчиков близнецов - Пинки и Брейн их тут называют, как в мультике. Они с разбегу запрыгивают на моего босса, а тот с готовностью подхватывает племянников и улыбается так искренне, с такой любовью, что я замираю.

- Здарова, бандиты, - говорит он и смотрит в счастливые мордашки. - Как дела?

Дети болтают наперебой. В холле морозом пахнет, снегом и мясом с кухни, аромат специй ноздри щекочет, и свет над нами горит так ярко, я себя героиней фильма чувствую.

Как же у них хорошо.

И какой огромный дом.

Моя комната с выцветшими обоями, измазанным синей пастой столом и натюрмортами с рынка - она сейчас словно во сне видится. Это нереально, и я будто в сказке здесь.

- Я такие игры приготовила интересные, - говорит мама моего бывшего босса и поправляет кокетливый розовый фартук. - Димасик, потом наобнимаетесь, заходи скорее.

Димасик?

Боже мой.

В открытую хихикаю. Ловлю гневный взгляд босса и отвожу глаза. Он снимает с себя близнецов и делает шаг ко мне, а я трусливо юркаю по коридору и забегаю в гостиную к бабуле.

Ба у камина сидит. И рядом с ней дед Дмитрия - седой и улыбчивый, в ярко-синей жилетке.

- Димка приехал? - спрашивает он у меня и встает. - Угу. Шашлык пора доставать, явился помощничек.

- Я пойду помогу с салатами, - резво вскакивает с пуфа бабуля. Она краснеет, как девчонка, а я понимаю, что приперлась не вовремя, но дурацкую улыбку не могу убрать с лица.

Здесь просто здорово! Всё здорово, кроме босса-Мороза! Он как ложка дёгтя в бочке мёда. Что ж, я просто перетерплю.

В комнату с криками вбегают близнецы, начинают носиться вокруг меня, и голова кружится, на фоне болтает телевизор, какая-то новогодняя передача, и я каждой клеточкой эту атмосферу впитываю, расслабляюсь.

Пусть мы встречаем новый год вместе с этим мерзавцем, но остальные тут ни при чем, и дом этот тоже, здесь так уютно, так хорошо...

Только надо решить, как мне себя с ним вести. И точно не думать о его полных чувственных губах, что то и дело складываются в недовольную линию.

Мы никогда не поцелуемся.

Нет.

Я клянусь!

Он сволочь, он поиграет со мной и забудет, я выстою против него, я должна. Пусть к черту сходит, пусть дальше мечтает про какие-то там татушки на бедре...

Кто же прислал ему эти фотки?

Я ведь только устроилась, всего две недели отработала, откуда появились враги?

Выяснить надо, но не сейчас. Сейчас же праздник!

- Леночка, поможешь на стол накрыть? - заглядывает в комнату его мама.

Иду за ней, а потом с трепетом раскладываю у тарелок зеленые салфетки, которые обхватывают серебряные кольца. Здесь как в ресторане, и все так красиво, я чувствую, что это будет незабываемая ночь...

- Сфоткай меня, - подбегает сестра и и вертит головой по сторонам. - У камина. Или у стола. Или нет, давай вон там, у елки!

- Начинается, - закатываю глаза и смотрю на часы.

Двадцать минут до нового года.

Фотосессия Лики растянется на бесконечность.

- Сейчас приду, - уворачиваюсь от сестры и выхожу в коридор.

В туалете смотрю в зеркало, пальцами взбиваю кудряшки, щурюсь на себя и прикидываю.

На мне новые чулки.

Господи, зачем я их напялила, о чем думаю?

Я и босс - это утопия, никогда этого не будет, ни за что! Он не исправится, а я…

Я просто его не хочу!

- Никогда, - повторяю вслух мысль, распахиваю дверь.

И замираю. В нос ударяет аромат мороза и мяса. Голову кружит, и темная фигура из коридора надвигается на меня. Дмитрий в распахнутой красной куртке, на его идеальной прическе тают снежинки, он хватает меня холодными с мороза руками и разворачивает, в стену впечатывает. Прижимает собой.

И шепотом обжигает ухо:

- Ты меня преследуешь, Белова. Мне твои игры надоели. Хватит. Иди-ка сюда, - тянет меня в тёмную комнату.

Запихивает силком и закрывает дверь!

****

Друзья, сегодня у нас промики на

Нам нельзя

https://litnet.com/ru/reader/nam-nelzya-b449202?c=5146302

эротика, молодёжная проза)

QHHnii7y

oXiE1ML8

CaWJPGEB

Глава 11

Дмитрий

Из-за неё я весь вечер как на иголках. Пару раз чуть розжиг для костра не себя не пролил. Рыжая змея, наверное, только порадовалась, если бы меня объяло пламя в прямом смысле этого слова!

Потому что в фигуральном я уже весь горю.

Что б её.

Какую игру затеяла эта крошка? Зачем согласилась приехать?

Хочет позлить меня? Или всё не оставляет мысль соблазнить?

Надо сказать, оба пункта отлично работают.

Я на пределе.

— Говори, что тебе надо?

Надёжно припечатываю её к стене, чтобы не думала снова играть со мной.

Лисьи глаза блестят в темноте комнаты.

На коже трепещет сбивчивое дыхание. От неё пахнет корицей. Чем-то ванильным. Чёрт её дери, весьма соблазнительно!

Пальцы сдавливают узкую талию. Ползут вверх, сминают нелепую блузку.

На этот раз Белова в длинной юбке в пол. Монашка, блядь.

— Пустите! - пищит. - Я сейчас закричу!

— Такой твой план, да? Хочешь меня перед семьёй опозорить?

Сжимаю ходящие вверх-вниз рёбра сильнее. Жар её кожи пробивается через тонкую ткань.

Белова пытается свести ноги плотнее, но я вклиниваю между них колено.

Резко дёргаю вверх юбку, задирая её до бёдер.

— Слушай сюда, - цежу сквозь зубы, чувствуя, как от близости её мягкого тела предательски дёргается член. - Только посмей завести тему про увольнение, и…

— И что же вы мне сделаете, Дмитрий Викторович? - в её нежном голоске проскальзывает насмешка. Стерва. Я знал, что внутри невинного с вида ангелочка сидит рассчётливая стерва. - Уволите? Не смешите меня своими угрозами! Я буду говорить и делать то, что пожелаю!

— Сучка! - хватаю её за волосы, наматываю на кулак.

— Мерзавец! - она отчаянно смотрит мне прямо в глаза.

Пухлые губы приоткрываются, маня своей грешной краской.

Совсем не к месту вспоминается, как я чиркал по ним головкой члена, какие они были мягкие и нежные на ощупь…

Ствол радостно салютует в ответ на воспоминания.

Скриплю зубами, но всё равно тянусь к этим дьявольски привлекательным губам…

— Только попробуйте! - она дрожит в моих руках.

— Попробовать? А ты всё дразнишь?

— Я вас не дразнила! И фото вам не отправляла! Это кто-то другой, неужели неясно?

— Хм… - приподнимаю брови, замирая в считанным миллиметрах от пухлых бутончиков розового цвета. - Хочешь сказать, я не твою татушку на бедре разглядывал?

— Какую татушку? - наивно хлопает ресницами.

— На бедре. В форме зайчика Плейбоя.

— Дмитрий Викторович, вы извращенец? - огорошивает в лоб. - У вас галлюцинации, наверное! У меня никогда нет и не было тату!

Такая наглая, неприкрытая ложь. Сучка.

Хочет, чтобы я проверять полез. Полез и уже наверняка попал в её сети? Чтобы она потом моим родственникам рассказала, как я её домогался прямо в загородном доме деда?

— Ладно! - прищуриваю глаза, продолжая держать её крепко. - Нет тату? Пирсинга в сосках тоже нет? - она поражённо качает головой. - Тогда докажи, Белова. Если докажешь, что я ошибся, я извинюсь перед тобой. Восстановлю в должности. Даже премию выдам новогоднюю.

— Доказать? - её дыхание сбивается. Нервно сглатывает, наивно смотрит мне прямо в глаза. - Но… как?

— Мы включим свет, и ты разденешься, - нагло усмехаюсь, глядя на неё сверху-вниз. - Покажешь мне всё, что прячется у тебя там под этими безразмерными шмотками. Лично проинспектирую, и тогда…

Картинка встаёт перед глазами как живая.

Белова снимает шмотки, покорно садится на колени, и я ебу её губы, наказывая за враньё!

Дыхание сбивается, меня дико ведёт.

Тянусь к приоткрытым от притворного негодования пухлым губёшкам и впиваюсь в них!

Слизываю сладость, проталкиваю язык глубже в жар её рта. Чиркаю по зубам, вдыхаю запах её кожи полной грудью, а потом…

Сучка резко сжимает зубы на моём языке!

— Не смейте! - маленькая ладошка прилетает по моей щеке, и Белова изворачивается в руках, опрометью бросаясь к двери.

Оставляет меня с горящей щекой, привкусом крови во рту и диким, саднящим стояком!

Громко хлопает дверь, и я застываю в темноте, горя от неразрешённого возбуждения.

Что ж, лиса, тебе удалось уйти на этот раз.

Но моё ружьё уже заряжено, дуло направлено прямо на тебя.

Тебе не удастся бегать от меня вечно. Рано или поздно я выстрелю, и тогда…

Молись, чтобы всё ограничилось минетом!

Глава 12

Лена

“Включим свет, и ты разденешься”

Наглое предложение, сказанное его низким хрипловатым голосом - оно в голове засело и скорости мне придало. Из комнаты вылетаю, словно ошпаренная, а щеки горят, будто меня кипятком умыли.

Каков мерзавец! Должны, ведь, у людей хоть какие-то границы быть? Но бывший босс абсолютно невозможный, бог и царь всего мира, не меньше!

Фу-у-х. Хватит. Пусть раздевает кого-нибудь другого, ту, кто фотки ему присылала, прикидываясь мной.

Перед входом в гостиную замираю на секунду, стараюсь привести в норму сбившееся дыхание. В мыслях невольно прокручиваю лица бывших коллег.

Может, Наташка Иванова так меня подставила? Или главбух Алена Игоревна притворялась, что у нее соски проколоты и необъятные бедра татуировками разукрашены?

Представляю эту картинку и не сдерживаю нервный смешок. И вздрагиваю, когда из гостиной, как черт из табакерки, на меня выпрыгивает сестренка.

- Ты точно издеваешься! - шипит Лика обиженно. - Семь минут до курантов, все за столом рассаживаются. А ты так и не сфоткала!

- Давай сюда, - дрожащими пальцами выхватываю у нее телефон. - Что делать, где фоткать?

У меня от пережитого стресса до сих пор сердце из груди вырывается!

- У елки, - повторяет сестра и смотрит на меня с подозрением, чуть сощурившись. - А ты где была?

- В туалете.

- С кем?

- Лика! - шикаю. - Договоришься!

- Ты бы к зеркалу сходила, - Лика отбрасывает за спину рыжие, как у меня волосы, и за руку тянет меня к елке. - Вся красная, как после кросса на физре. Опять с боссом виделась? Что он сказал? Он точно в тебя втюрился.

Молча отмахиваюсь, не в силах с ее глупостями спорить. Навожу на сестру телефон, когда она встает рядом с высокой, украшенной серебристыми шарами елкой.

Смотрю в камеру и ничего не вижу. Изображение прыгает, так сильно у меня руки дрожат.

- Ну, все? - Лика подбегает и вырывает из пальцев телефон. Увидев, что я там наснимала, ахает. И топает ногой. - Лена! Да наш вечно пьяный дворник и то сфоткал бы лучше! С тобой что? - поднимает она глаза. - Говори!

- Девочки.

На талию ложится чья-то теплая рука. Меня ласково обнимают и разворачивают по направлению к столу. Мама Дмитрия широко улыбается:

- Давайте, садимся, сейчас уже будет президент выступать. Дима, а ты чего там? Скорее иди к нам.

Краем глаза замечаю крупную фигуру босса в дверях и торопливо отворачиваюсь. Его мама продолжает меня обнимать, а я всей кожей чувствую, как он взглядом дыру в моей спине сверлит. Но я же не виновата, что он глухой, что он не слышит: не писала я ему ничего и не отправляла!

Если бы его семья не была такой милой и приятной, устроила бы тут настоящий скандал! Но… они, ведь, не виноваты, что сын у них маньяком вырос?

Из детского упрямства придвигаюсь ближе к его маме. И даже за столом сажусь между ней и бабулей, назло ему. Кто-то добавляет звук телевизора, и в комнате на всю громкость звучат поздравления, скрипят стулья и посуда звенит, народ весело переговаривается.

А потом начинается отсчет до двенадцати. И я, вместе со всеми, поднимаю свой бокал. Свет погасили, стол и лица освещают лишь свечи в подсвечниках и огромный экран работающего телевизора.

- С Новым годом! - голосят со всех сторон.

Подношу к губам бокал и ловлю взгляд Дмитрия - босс напротив, нас разделяет заставленный блюдами стол, а кажется - ничего. И в любую секунду он рывком подастся вперед, схватит меня за блузку и притянет к себе. Намотает волосы на кулак, как он уже делал в кабинете вчера…

И никого не будет вокруг, только мы вдвоем.

В горле застревает ком.

Черт, да я с ума сошла!

Делаю маленький холодный глоток - и пузырьки с шипением лопаются во рту, шампанское ударяет в нос. Кладу руку на шею и пытаюсь не закашляться. Снова смотрю на Дмитрия.

Он не отводит взгляда. И в полумраке его глаза темные, глубокие, бездонные совсем. Мы вместе с этим мерзавцем встречаем праздник - я словно сплю.

- Девочки, обязательно попробуйте вот этот салат, - руководит мной и Ликой мать Дмитрия. - Морепродукты любите?

Лика согласно кивает, в тарелку наваливает все, что предложат. А я, как на иголках сижу и жду какого-то подвоха. Что вот сейчас бывший босс поднимется на ноги, вилкой постучит по бокалу, как в фильмах, привлекая внимание. И во всеуслышание заявит, что мне не место с ними за одним столом.

И пусть этой гадкой речью он испортил бы всем настроение, я все равно не могу от мысли отделаться - что-то будет. Босс это все так не оставит.

Как бы пережить эту ночь?

Уже через час дети начинают баловаться, и сестра Дмитрия выпроваживает их по кроватям. Бабуля тоже носом клюет, хотя и бодрится для виду, и я решаю - хватит. Можно идти к себе в спальню.

- Ну почему всегда, если что-то интересное, то сразу спать? - бурчит Лика, когда мы втроем шагаем по коридору в гостевые комнаты. - Это несправедливо. Если у нас больше никогда не будет такого Нового года?

- Будет, и даже лучше, - заверяю и толкаю дверь спальни. - Плюс, ты слышала? Завтра нас позвали кататься на лыжах. С утра. Поэтому в телефоне не сиди до рассвета, а сразу ложись, ясно тебе?

Целую в щеку сестру, провожаю в спальню бабулю. Беру с неё обещание рассказать мне о том, что связывает её с главой этого семейства. Уж очень она загадочная последнее время!

После этого закрываюсь в своей комнате и перевожу дыхание.

Душ!

Срочно нужно в душ, чтобы смыть с себя этот сумасшедший день! А потом - спать. Бывший босс еще полчаса назад отговорился, что ему надо выспаться и ушел в комнату.

И, значит, на сегодня точно все. Ничего не случится, и можно выдохнуть до утра.

Я справилась, пережила эту ночь.

В приподнятом настроении распахиваю дверь в ванную комнату.

И запоздало понимаю, что слышала оттуда шум воды…

- Боже, - пячусь, когда вижу голую мужскую фигуру, всю в капельках воды. На нем вообще ничего нет, лишь белое махровое полотенце обмотанное вокруг бедер.

Глава 12

Дмитрий

Усмехаюсь, наслаждаясь её замешательством.

Палит на мой пресс, и её щёчки покрываются краской. Томно прикусывает пухлые губёшки. Маленький треугольничек юркого языка быстро проводит по верхней, а потом облизывает нижнюю.

Нравлюсь я тебе, правда, сучка?

Провожу пальцами по животу, оттягивая полотенце, а потом наступаю на загипнотизированную моим тренированным телом малышку.

Бой неравный. Я знал, что она не устоит.

Делаю шаг, потом ещё, и…

Прыткая девка резко распахивает дверь смежной спальни и юркает к себе.

Захлопывает преграду прямо перед моим носом и закрывается на замок!

— Открой, кому говорят! - долблю в дверь кулаком, снова начиная беситься.

— Остыньте, босс! - насмешливый голосок по ту сторону ещё сильнее выводит из себя. - Примите лучше холодный душ! А то вы какой-то напряжённый!

Вот же ведьма! Даже стояк разглядеть успела!

Да твою же мать!

Чертыхаюсь и ещё раз ударяю по двери.

Несносная секретутка!

Мой план был почти идеален!

После того, как я благородно уступил свою спальню её младшей сестре, а сам согласился на смежную с её комнатой гостевую, всё должно было пройти как по маслу. Я уже настроился на секс, а она снова меня динамит.

Сцепляю зубы, подходя к зеркалу.

Глаза чуть ли не лазером стреляют.

Выдавливаю пасту и остервенело чищу зубы.

Мы в западном крыле дома.

Тут больше никого!

Никто бы не услышал её стонов, когда я подмял под себя её мягкое тело.

Работаю зубной щёткой, сплёвываю пасту, а потом плещу в лицо холодной водой.

Никогда ещё так долго за бабой не бегал.

Даже в школе, где я был главным хулиганом, мне давала любая по первому щелчку пальцев. Наверное, я привык к быстрым победам, поэтому-то Белова так меня и зацепила.

Сперва распалила, а теперь хвостом вертит! Зараза.

Что ж, ладно.

Хрен с ней! Больше предлагать не стану.

В конце концов, это становится унизительным.

Чтобы я за какой-то там секретаршей безмозглой бегал? Хрена лысого!

Кстати, о нём.

Он как стрелка компаса исправно показывает на север.

Стоит колом, будь не ладен.

— Сегодня не обломится, дружище.

Теперь я уже почти жалею, что отказался от предложения Иры и не взял её с собой. По крайней мере, рядом были как минимум три безотказные дырки, всегда готовые снять моё напряжение.

Ну а сейчас…

Лежащий на раковине телефон пиликает, возвещая о входящем сообщении.

Новое письмо пришло на мой почтовый адрес.

“С новым годом, мой любимый босс”

У меня чуть ли не темнеет перед глазами.

Сууука!

Хочу удалить письмо не глядя, но латинские буковки “belova.elena.266” чуть ли не разъедают сетчатку.

Нетерпеливо тычу по ним, и…

Письмо открывается.

“Мне жаль, что ничего не вышло”

Дальше - смеющийся, блядь, смайлик, а потом…

Фотка крупным планом раскинутых в стороны ног Беловой.

На фотке она лежит на белой простыне, видимо, сейчас, в этой грёбаной спальне за этой грёбаной дверью!

Розовые складки сочатся белёсой влагой. Растянутые в стороны, они зовут, манят…

БЛЯДЬ!

Хер начинает болезненно ныть!

— Сука! - снова ударяю кулаком в дверь. - Ты охренела?!

Бью ещё раз, и оттуда доносится взволнованное:

— Не понимаю, о чём вы!

Не понимает?! Серьёзно?!

— Я доберусь до тебя, Белова! - рычу в дверь, бешено дёргая на себя. Но потом после нескольких ударов, всё же, решаю, что сносить её с петель не буду.

— Ой, испугал! - она что, смеётся надо мной?! - Вам бы не людьми руководить, а к психиатру сходить, Дмитрий Викторович!

Руки сжимаются в кулаки.

Захрена она меня изводит?!

Ухожу к себе, и ложусь в кровать. Прикрываю глаза, а рука сама опускается на стояк.

Пиздец. Я просто как школьник. Но если не решу эту проблему сейчас, то уже не смогу совладать с собой, вернусь выбью грёбаную дверь!

Представляю, как задираю вверх юбку Беловой. Сгибаю сучку пополам и глажу нежный бархат упругой задницы.

Выкручиваю розовые соски прямо за пирсинг.

А потом шлёпаю по сопротивляющейся попкее, и на коже отпечатывается алый след моей ладони.

Представляю, как с лёту вставляю пальцы в её текущую щель, жёстко двигаю ими, и Белова стонет как ненасытная кошка.

Член становится просто каменным, а потом выстреливает в кулак, принося смазанное облегчение.

Восстанавливаю дыхание, чувствуя подобие удовлетворения на физическом уровне. Однако там, в глубине своего разума я ни хрена не удовлетворён.

Хрен с ним. Осталось потерпеть всего лишь ночь. А завтра утром я свалю.

Сниму какую-нибудь рыжулю в клубе и буду трахать её всю ночь.

Белова испариться из моей памяти.

Осталось потерпеть эту пытку всего ничего.

Уже наутро я буду свободен!

Глава 13

Лена

Лишь только открываю глаза - сразу смотрю на дверь.

Ручку подпирает стул, ничего не сдвинулось, а я лежу под одеялом одетая, в юбке и блузке.

- Дурдом, - под нос себе бормочу и откидываю одеяло. - Не стал бы он ломиться в дверь, не совсем же он спятил!

“Совсем спятил” - шепчет внутренний голос. Он же и внушил мне дверь забаррикадировать и спать лечь в одежде.

Все мятое, я вспотела...

Шагаю в душевую и торможу так резко, что едва не впечатываюсь лбом в створку.

В мыслях картинка:

Босс голый, лишь полотенце небрежно на бедрах повязал. Загорелая кожа, узоры татуировок, его тело...господи боже мой.

Как он красив!

Жмурюсь и трясу головой, прогоняя его образ из мыслей.

- Очнись, Лена, приди в себя, даже если он там совсем голышом - как ни в чем ни бывало возьмешь зубную щетку и встанешь перед зеркалом, - внушаю себе.

Толкаю дверь...

Пусто.

И разочарование кольнуло, иголками елки, холодок по спине пробежал, словно я на морозе стою.

Нет его.

“И не надо, он мне не нужен” - себе говорю, подступаю к раковине. Лика болтает, что он в меня втрескался - бредни глупой девчонки, такие как он любят лишь деньги, работу, и своё отражение в зеркале.

Из зеркала на меня смотрит сонная рыжая девица. Спутанные волосы, слипшиеся длинные ресницы, взгляд мутный и какой-то… шальной.

- Не смей влюбляться, - цежу сквозь зубы и сплевываю белую пену пасты. - Ау, Белова, вернись на землю. Козел он. Он даже хуже Сережи, которого я в итоге застала с другой девушкой.

Сейчас это почему-то смешно вспоминать.

Бабушка приготовила пирог с капустой, я понесла его Сереже в общагу. А потом просто стояла в дверях, прижимая к животу пластиковый контейнер, и они меня даже не заметили. Настолько сильно увлечены были.

Смятые голубые простыни, голые тела, перегар в тесной комнате, пирог с капустой - так долго не могла это из головы выбросить, так плакала. Самой себе клялась, что больше никому не позволю к себе приблизиться.

Никому, и уж точно не этому мерзавцу, для которого женщины - надувные куклы.

Мысленно заверяю себя, но достаю из спортивной сумки свой лучший костюм. Черные обтягивающие брючки, красный топ и приталенный замшевый пиджак. На запястье пшикаю духами, с сожалением смотрю на пустой флакончик.

- Лена!

Стул отлетает от двери и створка с грохотом бьется в стену. Сестра вбегает в комнату и запинается, валится на пол.

- Что это, - стонет она, схватившись за коленку. - "Один дома" пересмотрела? Сейчас я вымажусь в клее, вываляюсь в пухе, ты огреешь меня по голове какой-нибудь железякой, да?

- Поднимайся, - улыбаюсь и подхожу, тяну Лику за руку. Этот ее бред отвлекает от мыслей и проклятого имени босса, его будто гвоздем в памяти нацарапали, не сотрешь. - Все уже встали?

- Все встали, но никто не прячется по комнатам, - Лика резво вскакивает на ноги и заглядывает мне в лицо с таким любопытством, словно в иллюминатор смотрит на летящие облака. - Он вчера поменялся со мной спальнями. Приходил к тебе, да? Лена! Расскажи!

- Никто не приходил и не придет, уймись, - щелкаю ее по носу и разворачиваю, подталкиваю в сторону выхода. - Лика, только бабушке не говори. Он меня уволил еще тогда, после корпоратива. Не нужна я ему. Ни как работник, ни как...- краснею, - девушка. Он не влюблен. Все.

- Но как...

- Вот вы где, девочки, - выплывает из-за угла мама Дмитрия. На ней спортивный костюм, темные волосы завязаны в хвост, она так молодо выглядит, даже представить сложно, что именно она тридцать лет назад породила на свет этого мерзавца. Она улыбается. - Бабуля уже за столом, а я за вами. Бегом завтракать. Яичницу с беконом любите?

- Вау! - не сдерживается Лика. - Как в фильмах. А где вы берете бекон, на рынке?

Они болтают и шагают по коридору, я плетусь позади и поправляю волосы. Сейчас увижу его - и даже взгляда не брошу в ту сторону, буду вести себя так, словно ничего не случилось. И я не помню, как он, полуголый, долбился в дверь моей спальни.

Господи.

Уши горят, стоит лишь на секунду вспомнить.

-...и начинку из нарезанного пластинами бекона, - диктует какой-то рецепт мама Дмитрия.

Лика внимательно слушает.

Я сажусь.

За столом вся семья.

Кроме него.

Спит? Или голый в душе? На улице дрова рубит для камина, за продуктами рванул, на пробежке? Уехал?

Последнее предположение так неприятно во мне отзывается, что пропадает аппетит. Вяло ковыряю вилкой в тарелке, после отстраненно наблюдаю, как народ собирается на лыжные покатушки.

Почему я расстроена?

Такого не должно быть, все правильно, так даже лучше, если босс уехал, нам незачем больше видеться...

- Пошли, пошли, пошли, не умеешь кататься - просто погуляешь, - Лика силком выталкивает меня на улицу.

И все ахают.

Вчера, когда мы приехали, дорожки были аккуратно расчищены, снежинки, танцуя, падали.

А сейчас нас замело до ворот, слой снега ровный и такой высокий, что я в своих полусапожках просто утону. Белым-бело повсюду, снег высится, словно горы, и от легкого ветра в воздухе распыляется белым холодом.

Он не уехал! Не мог в такую погоду! - первая моя мысль мелькает, а после...скрип ворот.

Створка медленно ползет в сторону, в сугроб падает лопата и красная куртка маячит ярким пятном.

- Проснулись? - гаркает бодрый мужской голос. Босс заходит на участок. И машет рукой за калитку. - Дорогу к лесу расчистил. Ну? Прокатимся?

Глава 14

Лена

Демонстративно задираю нос и прохожу мимо Мороза.

Нет, ну каков наглец! Делает вид, что ничего не было!

Ещё и фамилия у него такая. Мороз. Очень ему подходит. Когда у него было плохое настроение, в офисе всегда говорили: Мороз лютует.

Я тогда не очень понимала, почему, а теперь - отлично. С его характером немудрено, что все сотрудники по линейке ходили.

Лика, бабуля со своим кавалером идут позади, а я устремляюсь вперёд.

Под сапожками скрипит снег. Позади шуршит чья-то куртка.

Погода - волшебная. Солнечно, снежно, свежо.

Деревья как в сказке стоят - из-за украшенных инеем ёлок того и гляди появятся Дед Мороз со Снегурочкой.

Щёки быстро краснеют.

Бабуля с Ликой и пожилым главой семейства надевают лыжи.

Я на них плоховато держусь, поэтому застываю в нерешительности.

— Прогуляемся? - низкий голос раздаётся позади.

— Мне бы тоже лыжи! - отчаянно выкрикиваю, подходя ближе к набольшому хозяйственному строению.

Лучше уж катиться, чем идти рядом с Морозом.

Сама себе удивляюсь.

И какого чёрта я, вообще, думала про него утром? Ещё и жалела, что уехал.

Пфф!

Теперь, когда он стоит сзади и сверлит в моей спине дыру размером с Марианскую впадину, я снова чувствую это дикое напряжение.

Мы словно два магнита, которые тянет друг ко другу с необъяснимой, сверхъестественной силой. Я бы даже сказала разрушительной…

— Дим, ты тоже на лыжах поедешь? - обращается с сыну мать, а у меня внутри борются противоречивые чувства.

Глупой и очень недостойной части меня, что, видимо, застряла на уровне развития моей младшей сестры, Лики, безумно хочется, чтобы босс сказать “да”.

Но та, другая часть, что всё ещё кипит негодованием из-за его хамских домогательств, гордо воротит нос в сторону.

— Он свои лыжи давно забросил, - машет рукой дед. - Раньше-то золотые медали по биатлону приносил, а потом…

— Да-да, я видела медали в его комнате! - поддакивает Лика. - Куча медалей! - округляет глаза и зачем-то тычет меня в бок локтем, шепча так громко, что слышат все вокруг: - Он спортсмен? Ты видела у него на прессе кубики?

Если мороз пропустил какое-то место на моих щеках, не сделав их красными, то смущение уж точно доделало эту работу!

— Лика, замолчи! - шепчу беззвучно одними губами, но сестра лишь хихикает и прикрывает рот рукой.

— Закончили обсуждать мою назадавшуюся спортивную карьеру? - хмуро хмыкает босс, подходя ближе. Приятно видеть, что ему тоже некомфортно. - Давайте сюда лыжи, я поехал.

— Все вместе давай, Дим!

Семья переключает внимание на него, и я выдыхаю с облегчением.

Надеваю лыжи, беру палки, последней покидая участок дома Морозов.

Место тут, конечно, шикарное!

Опушка густого леса, а потом небольшой обрыв. Очень красиво!

Жду, пока все уйдут вперёд, и начинаю свои неумелые попытки встать на лыжню.

Впереди между деревьев то и дело мелькает красная куртка.

Насколько я поняла по объяснениям его мамы, большинство лыжных дорожек тут закольцованы. А это значит, что…

Дмитрий, чтоб его, Спортсменович скоро обогнёт её по кругу и настигнет меня сзади!

Все вперёд уехали, а я всё пытаюсь приспособиться. Медленная как черепаха, я ни за что даже бабулю не догоню!

Вдыхаю морозный воздух, оглядываюсь по сторонам.

Аккуратно переступаю с одной дорожки на другую - соседнюю.

Тут даже лучше - дорога сворачивает вправо, к живописному обрыву. Доеду, посмотрю, а потом обратно. И Дмитрий Викторович тут меня точно не настигнет!

Довольная собой, двигаюсь на лыжах, и, кажется, получается всё лучше и лучше.

Разгоняюсь, кровь бурлит, и мне становится жарко!

Я иду вперёд минут сорок. Да где же этот обрыв? Хм… наверное, я пропустила поворот.

Так… вот тут, кажется, мне надо свернуть влево?

Поворачиваю наугад.

Потом ещё раз для точности.

Прохожу ещё около часа, и… внезапно осознаю, что понятия не имею, где нахожусь…

Глава 15

- Да быть не может! - дую в озябшие ладошки и снова поднимаю телефон выше, рукой тянусь к верхушкам елок. - Где-то в этом проклятом лесу должна быть связь?

Сотовый не ловит.

И паниковать я начинаю уже всерьез.

Как можно было здесь заблудиться, здесь же лыжня? Но зима, темнеет рано, и в сумерках я съехала куда-то в снег. Замерзла. И есть очень хочется, за завтраком я лишь слегка перекусила. А стоит только представить, как бабушка с сестрой с ума сходят...

- Хватит киснуть! - приказываю себе. Убираю телефон в карман куртки, натягиваю варежку и вытаскиваю палки, воткнутые в снег. Качу вдоль деревьев и щурюсь, боясь пропустить мелькнувшие в сумерках огни.

Где-то здесь дом Морозов, я точно близко, плутаю рядышком. И думать не смею, что все эти часы уходила дальше и дальше в лес. Тем более, все давно заметили, что я потерялась и не бросили бы меня здесь одну. Воображаю, как на мои поиски бросается команда спасателей...

- Дура, - ругаюсь вслух.

Снег под лыжами скрипит, изо рта вырывается пар. Пальцы уже гнуться перестали, и чтобы привести себя в чувство с силой сжимаю палки.

Для чего я выпендривалась? Не хотела же кататься. Сидела бы сейчас дома, в тепле, у камина, и пила бы глинтвейн. И в окно смотрела…

Боже! Рукой придерживаю шапку, которую едва не снесло порывом ветра.

В лицо мне летит горсть колючего снега, обжигает щеки.

Слышу, как ветер завывает среди деревьев и ежусь.

Метель начинается.

Этого мне еще не хватало!

Торможу и перевожу дух. С завистью вспоминаю Лику и ее похвастушки, что на физре на лыжном кроссе она из девчонок первой приходит к финишу. А еще сестренка не прогуливает ОБЖ и уроки спортивного ориентирования, она бы точно не заблудилась так глупо, так страшно...

Задираю голову к темному небу, с которого валит белая крупа. Глаза слезятся от ветра, щеки горят огнем. Шмыгаю носом и представляю большую теплую кровать в гостевой спальне, легкое, пуховое одеяло...

Поправляю шапку, хватаю палки и упрямо пру вперед. Плечами задеваю колючие ветки, из-за снега почти ничего не вижу, хочется бросить чертовы лыжи и упасть ничком в сугроб.

- Ночь в лесу ты не переживешь, Лена, - твержу себе под нос.

Прислушиваюсь к звукам вокруг, в надежде услышать музыку или салюты, шум машин. Может, я на пути к деревне или трассе? Все лучше, чем этот дурацкий лес! Новый год, люди празднуют, я должна их слышать.

Но ничего. Лишь снег скрипит под ногами и воет ветер.

- Эй! - кричу, набрав полные легкие воздуха. - Здесь есть кто-нибудь! Помогите!

Эхо моего голоса в темноте разлетается, со всех сторон наступают лохматые ели, я кажусь себе такой маленькой и беспомощной - несчастной сироткой из сказки, которую злая мачеха послала в стужу за подснежниками.

- Спасите! - кричу снова. С надеждой жду ответа - выкриков моего имени, знакомого низкого голоса и насмешливого: "Держись, Белова".

Босс, вообще, заметил, что меня нет? Как домогаться - так первый, а как в беде помочь, где его носит? Разве это мужчина? Сидит, наверное, сейчас в тепле, со стаканом виски и злорадствует. Думает, секретутка сама виновата, так ей и надо.

Господи.

Мотаю головой и прочь гоню эту картинку, на автомате рассекаю лыжами снег. Меня всю с ног до головы колотит, слышу, как зубы дробь выбивают и чтобы согреться, представляю, что я стою под душем. Кожу ласкает теплая водичка, озябшее тело сначала горит, а потом расслабляется, мышцы становятся ватными, и я откидываюсь спиной на стекло душевой кабины.

А после прозрачная дверца, вся в капельках воды, отъезжает в сторону. И в кабину шагает голый босс. Узоры татуировок на шее, широкая грудь, кубики твердого пресса...

В своей наглой манере он уверенно приближается ко мне, хватает огромными лапищами и прижимает к горячему телу.

Я уже почти не чувствую ног. Приглушенный мягкий свет ванной сменяется темнотой леса, и я не еду уже, а ползу по сугробам. Кажется, у меня обморожение и бред начинается, потому, что холода больше не ощущаю и слабо понимаю, где нахожусь.

- Надо поспать и все пройдет, - бормочу и, обессиленная, бросаю палки. Вместе с лыжами падаю под елку, и мне неудобно, пытаюсь вытащить ноги из заледеневших деревяшек и всхлипываю: - Не могу больше.

Спиной прижимаюсь к дереву, обнимаю себя за плечи и сама не соображаю, что болтаю:

- Бабушка, Лика проколола язык, но ты ее не ругай. А ты, Лика, не бросай бабулю, у нее скоро день рождения и...

- О-о-о, Белова, ты, никак, с жизнью прощаешься? - слышу над головой внезапно такой родной низкий голос. И спасительное. - Замерзла? Иди-ка сюда.

Поднимаю глаза и первое, что вижу - фигура в красной куртке и сильные мужские руки, что тянутся ко мне.

***

А вот и визуал нашей потеряшки)))

Глава 16

Дима

Щёки горят от мороза, изо рта валит пар.

Склоняюсь к потеряшке, чьи рыжие волосы покрылись инеем.

— Иди-ка сюда.

Расстёгиваю куртку, снимаю с плеч и кутаю дрожащую от холода девчонку.

— С-с-спасибо… - дрожит как осиновый лист.

Моя парка доходит ей ниже колен. Застёгиваю прямо поверх её тоненького пуховичка и чувствую, как волоски встают дыбом на распаренной коже.

— Чтоб тебя, Белова, - чертыхаюсь сквозь зубы. - Идти можешь?

— Д-д-д-а… - шепчет синими от холода губами, а сама даже на ноги встать не может.

— Не надо геройствовать, - хмурюсь, потому что снова злость на неё разбирает. На тридцать километров в лес умотала. Ну что за дурость ей в голову взбрела? Решила крутую из себя строить? Или нарочно меня заманить хотела? Хотела, а потом заблудилась.

Да уж, что-то явно пошло не так. Потому что обморожение она явно не симулирует.

— Я и не г-г-геройствую, сейчас вот отдохну, и…

Снова оседает в снег, глаза прикрывает.

— Да твою же мать!

Меня прямо разбирает. Встряхиваю её за грудки.

— Ты понимаешь, что могла погибнуть? Что за дебильные шутки?!

— Я… я… - посиневшие пухлые губки начинают немного отогреваться. На них проступает цвет. А ещё нижняя совсем по-детски оттопыривается, а яркие лисьи глаза наполняются слезами. - Я ненарочно!

— Ну да, ну да, - цежу сквозь зубы. Внутри так и клокочет. Последние четыре часа я сходил с ума. Бесился и беспокоился. Был близок к панике. И всё потому, что думал, не найду… - Натворила дел, хотя бы признай, что была неправа!

Белова снова обиженно поджимает губёшки, смотрит на меня снизу вверх, вся такая дева в беде.

И, надо сказать, работает. Мне хочется защитить её. Укрыть собой от вьюги, отнести в тепло, прижать к себе, отогреть…

Даже мороз, что нещадно прохаживается по моей спине жёсткими порывами ветра со снегом, не заглушает предательский жар, что распространяется по телу, Чувствую себя беспомощным перед её ведьминской силой, и от этого раздражаюсь ещё сильнее.

— Поднимаемся, - так и не дождавшись от неё маломальских извинений, поднимаю вверх.

Потом снимаю лыжи с её замёрзших ног.

— Я сама… - слабо трепыхается, но одного сурового взгляда хватает, чтобы её осадить.

— Сама - сова, - отчего-то вспоминается фраза, которую любил повторять дед в детстве.

Когда её ноги становятся свободны от фиксирующих лыжных капканов, снимаю лыжи и с себя тоже.

— А как же мы… пойдём? - взволнованный шёпот срывается с её губ.

— Никак, - усмехаюсь. - Домой - никак.

— В смысле? - отогревает дыханием замерзшие ладошки в забавных вязаных варежках, поднимает на меня вопрошающий взгляд.

— Тащить тебя придётся.

— Куда?

Достаю телефон и на всякий случай проверяю связь. Её нет. Да и телефон почти разрядился…

— Тебе повезло, Белова, - беру наши лыжи и палки. - В километре отсюда наша охотничья хижина. Там и заночуем.

Не дожидаясь глупых протестов, быстро беру её на руки.

Мягкие локоны щекочут лицо. Охрененно приятно.

— Ой… - взволнованно охает, когда оказывается в моих объятиях. Прижимаю её к себе плотнее. Смотрю прямо в глаза.

Правильно, Белова, ой.

Очень даже “ой”.

Сегодня ты ещё не раз скажешь мне “ой”.

Глава 17

Лена

Он несет меня на руках.

Через лес и сугробы, в темноте, движется уверенно, словно в голове у него компас. Крепко прижимает меня к груди и молчит, а я так близко, что вижу, как возле его полных губ клубится пар.

- Тяжело, наверное, - пищу, поправляю шапку. Теснее жмусь к сильному мужскому телу, спасаясь от ветра.

- Тяжело жить без мозгов, Белова, - отзывается босс и чертыхается под нос, когда лыжная палка цепляется за ветку. - И какого хрена тебя сюда понесло?

- От вас подальше, - ляпаю правду.

- И это вместо благодарности за спасение, - он хмыкает.

А меня окатывает волной стыда.

И, правда, я неблагодарная. Дмитрий нашел меня, укутал в теплую куртку, я удобно устроилась в его объятиях и дышу ароматом его парфюма, пока он тащит лыжи, меня и в одном свитере продирается через метель и сугробы.

- Спасибо, - шепчу смущённо.

- Должна будешь, - усмехается он так нагло, что меня сразу бросает в жар. - Домик видишь? Нам туда.

Вытягиваю шею. Впереди, среди елей, темнеет покосившийся домишко, похожий на избушку бабы Яги. Босс Викторович, ускорив шаг, прет напрямик, и я покачиваюсь в его руках, пока он ботинками загребает снег.

- Бабушка волнуется, нужно будет ей позвонить, - вспоминаю, когда он останавливается, ставит меня на ноги и начинает шарить за бревнами в поисках ключей.

- А еще зайти в интернет и почитать новости, - добавляет Дмитрий насмешливо и разворачивается ко мне с большим железным ключом. - Лена, включай голову. Мы в лесу. Нет ни связи, ни электричества. Зато есть крыша над головой, печка и выпивка. До утра дотянем.

- До утра? - переспрашиваю и подступаю ближе, зябко кутаюсь в его красный пуховик. - Но...

- До утра. Уйдем на рассвете, - отрезает Дмитрий и брякает ключом в ржавом замке.

В домик он заходит первым. Я под впечатлением юркаю следом.

По моим подсчетам сейчас около восьми вечера. Светает поздно и, значит, мы с ним останемся один на один, здесь, на всю долгую зимнюю ночь?

Это невозможно.

- Фонарик есть? Посвети, - приказывает босс.

Закрываю дверь, отрезая завывания вьюги. Лезу в карман за телефоном.

Внутри настоящая морозилка, разве что ветра нет. Но температура, как на улице, и я, без тепла мужского тела снова начинаю замерзать.

Стучу зубами, включаю фонарик. И взгляду открывается небольшая комнатка. В углу стоит печь, рядом диван. Дальше стол и старенький потрепанный буфет, похожий на тот, что стоит у нас дома в кухне. Еще тут есть шкаф, полосатый ковер на полу, вдоль стены выстроились банки с домашними заготовками. А наверху протянута веревка, на которой висит какая-то снедь.

- Так, - босс дует на озябшие руки, растирает их. И, словно мы в офисе, начинает давать указания: - Где-то в буфете есть свечи и спички. Там же стаканы и виски, плеснешь мне выпить. Двойной. В шкафу найдешь во что переодеться. Мокрое повесь пока на веревку.

Он разворачивается, распахивает дверь.

- Как, а вы куда? - пугливо иду за ним, воображая, что он меня сейчас здесь одну бросит.

- Дров наколоть, Белова, - Дмитрий берет топор, лежащий в углу у стены. Выпрямляется и, сощурившись, смотрит на меня. - Я, конечно, знаю и другие способы согреться. Но печку топить все же придется.

Торопливо опускаю руку с телефоном, чтобы не видеть хищной улыбки, что наползла на его лицо.

Всю ночь до утра с ним наедине? - стучит в висках.

Может, стоило остаться в лесу?

За боссом хлопает дверь.

А я так и топчусь посреди единственной комнатки, пока снаружи не раздаются удары - Мороз начал колоть дрова.

Что ж.

Мы здесь вдвоем - и от этого никуда не деться. Он меня спас, и я очень, очень благодарна… Вот только пусть не рассчитывает, что сможет распускать лапы!

Ничего не будет.

Ни за что!

- Свечи и спички, - бормочу под нос.

Нужное нахожу в ящике и сразу поджигаю, на стол ставлю несколько ледяных малахитовых подсвечников. Яркие и горячие оранжевые огоньки освещают комнату, и становится уютнее, и даже замёрзшие грязные стекла и паутина в углах не портят картинки - в самом воздухе, атмосфере будто витает нечто волшебное.

- Теперь переодеться, - распахиваю рассохшиеся дверцы шкафа.

На полках аккуратными стопочками разложена мужская одежда - теплые брюки, свитера, вязаные носки. В другой половине шкафа одеяла и пледы. С облегчением стягиваю мокрую куртку и кофту, с удовольствием влезаю в мягкую клетчатую рубашку, поверх натягиваю серый свитер с высоким воротом, который доходит мне чуть ли не до колен. Поколебавшись, снимаю и джинсы.

И распахивается дверь.

С ног до головы меня обдает ледяным сквозняком, а после звучит бодрый голос босса:

- Налила виски, Белова? Пора греться.

***

Друзья, вам нравится история? Тогда поддержите книгу лайком! Только ставить нужно не после главы, а около обложки книги)))

Нас уже около трёх тысяч постоянных читателей, а звёздочек меньше тысячи. Нам с Даночкой будет очень приятно, спасибо!

Глава 18

Дима

Застываю на пороге, с ног до головы оглядывая бывшую подчинённую.

Белова уже успела переодеться в бесформенный свитер, и теперь отчаянно сдвигает бёдра, натягивая его как можно ниже.

Будь на её месте любая другая девушка, я бы с ходу решил для себя: “наряд - антисекс”. Люблю, когда женщина выглядит как женщина. Высокие каблуки, облегающие юбки, красиво уложенные волосы. Однако, Белова - дело другое.

Довела меня до белого каления!

У меня на эту сучку даже в поношенных дедовских шмотках добротный стояк.

Отлично знаю, какое богатство скрывается под растянутой вязаной тканью, и дымлюсь, несмотря на лютую стужу.

Но несмотря на возбуждение, в этот раз я не совершу ту же ошибку.

Стерва играет со мной. До этого ей удавалось постоянно оставлять меня в дураках.

Что ж. Больше я ей такого удовольствия не доставлю.

Я тоже играть умею. И раз уж она изо всех сил изображает незаинтересованность, то и мне такое по плечу.

Ударю её же оружием. Она расслабится. Поймет, что невинные глазки меня больше не вставляют, и вот тогда…

— Ау, Леночек? - бросаю наколотые дрова в коробку. - Мне ждать долго? Если не заметила, я пипец как замёрз!

Рыжуля моргает несколько раз, а потом неожиданно покорно кивает.

— Да, извините, Дмитрий Викторович, я… я сейчас всё сделаю!

Начинает суетиться по хижине, заглядывает в шкафы, иногда привстаёт на носочки, чтобы дотянуться до дальней полки.

Украдкой разглядываю бледные стройные ножки, что мелькают в полутьме. Долбанный свитер деда! Ну какого хрена он такой длинный? Всё самое интересное прикрывает!

Снова злюсь сам на себя и отворачиваюсь.

Тут реально дубак, меня только и греет, что мысли о скорой отжарке этой строптивой шлюшки.

Но… место для её наказания нужно подготовить.

Складываю дрова в камин, разжигаю огонь. Поленья хорошо просохли и быстро разгораются. Хижина наполняется приятным запахом горящего дерева, а расставленные Беловой свечи добавляют грёбаного романтизма.

Когда заканчиваю возиться с камином, моя подчинённая робко ставит передо мной тарелку со скромными запасами и жестяную кружку с бухлом.

Смотрю на неё снизу вверх и поудобнее усаживаюсь на пушистой шкуре неизвестного убиенного ещё при Горбачёве трофее дедовской охоты.

Лена неловко переминается с ноги на ногу, закусывает свои милые пухлые губёшки, что уже успели приобрести здоровый розовый оттенок и внезапно шепчет:

— Спасибо вам, Дмитрий Викторович.

— За что? - иронично приподнимаю бровь и отхлёбываю вискарь. Адское пойло, но для согрева сойдёт. - Неужели я сделал для тебя нечто заслуживающее благодарности?

Белова краснеет. Её щёки загораются смущением и становятся почти такими же красными, как и тогда, на морозе.

Внутри ворочается что-то неуловимо приятное. То ли выпивка действует быстрее на голодный желудок, то ли… нет, мне реально нравится видеть, как она смущается. Совсем по-детски выходит. Чисто. Будто бы без фальши.

— За то, что спасли меня от смерти, - смотрит мне прямо в глаза.

Жду, что добавит ещё что-то, или, может, начнёт раздеваться, чтобы подкрепить благодарность делом, но рыжуля играет как по нотам - ни хрена не делает, только пялится на меня своими лисьими глазами с примесью страха и благодарности.

— Обращайся, - как можно равнодушнее пожимаю плечами и, вздохнув, поворачиваюсь к еде.

Что тут у нас?

Солёные огурцы, вяленое мясо и галеты? Что ж, не густо, но я такой голодный, что съем что угодно. Тем более, что после еды меня будет ждать такой желанный и лакомый десерт. Надо бы поторопиться.

— А ты чего стоишь? Наливай себе и присоединяйся.

— Я… я не пью… я… - лепечет лабуду в своём стиле взволнованной школьницы.

— Это не обсуждается. Ты промёрзла. Заболеешь!

Встаю с места и делаю шаг к ней. Белова застывает на месте, обнимает себя руками.

Тянусь вперёд, будто бы к ней, и замечаю, как крошка чуть прикрывает глаза и задерживает дыхание. Думает, я к ней целоваться полезу? Забавно.

Вместо того, чтобы впиться в её сочные розовые бутоны, я дотягиваюсь до стоящей позади бутылки вискаря, усмехаюсь, глядя на лёгкую тень досады на её кукольном личике и плещу в свободную кружку.

— Вот, - протягиваю. - Пей.

— Я не пью такое…

Ага, как же. Ну да ладно, подыграю.

— Пей тебе говорят! Прими как лекарство. Старших нужно слушаться, - упираю руки в бока, глядя на неё нетерпящим возражений взглядом. - Думаешь, твоя бабушка обрадуется, если ты вся больная вернёшься? Ещё её и сестрицу свою заразишь…

Белова делает глубокий вдох, а потом резко опрокидывает кружку.

— Эй, полегче, - усмехаюсь, когда она закашливается. - Ты так меня обгонишь.

— Фу! Какая гадость! - морщит вздёрнутый носик, а я протягиваю ей тарелку с припасами.

— Закусывай.

Она берёт огурчик и тут же отправляет его в рот.

— Больше я пить это не буду! - упрямо мотает головой.

— Ты также бабуле про лекарство от кашля говорила? - снова смотрю сурово.

— Нет. Лекарство я пила…

— Так вот и это тоже надо. Просто задержи дыхание и проглоти…

Меня от этой беседы снова штырит. Представляю, как точно таким же тоном учу её сглатывать во время минета.

— Вот так… до последней капли, ага…

Чувствую, как член снова натягивает джинсы. Хорошо, что тут полумрак. Она не заметит мою палатку в штанах.

Так, ладно, поболтали и хватит. Пора переходить к следующей части моего плана.

Нахожу глазами старенькую магнитолу, которая работает от батареек.

Хоть бы не сдохли!

Нажимаю “плей”, и помещение заполняет заунывный голос Юры Шатунова.

— Ой… - Белова как-то странно хихикает. - А это, кстати, хорошая песня… про розы… Помню мама её любила, пока…

— Можно тебя на танец пригласить? - перебиваю её пьяненькую болтовню и протягиваю руку. Вот он. Момент истины. Поведётся?

Глава 19

Лена

Сон какой-то.

Сначала было очень холодно, а теперь в печке потрескивают дрова. Хижина нагрелась, мне в этом старом свитере жарко, хочется снять его...

А еще болтать с боссом, который стоит так близко, что дышать страшно…

- Я последний раз танцевала на выпускном, - говорю и медленно переставляю ноги. Его руки лежат на моих бедрах, расслабленно и по-хозяйски он ведет меня в танце. И совсем не похож на прыщавого одноклассника, который глупо лыбился и лез целоваться. - А вы, Дмитрий Викторович, когда последний раз танцевали? И… с кем?

Поднимаю на него робкий взгляд и снова ощущаю себя словно во сне… Изображение перед глазами плывёт, мне хорошо… даже слишком хорошо…

- Ревнуешь, Белова? - босс усмехается. Притягивает теснее. - Ты слишком напряжена. Расслабься. Выпьешь еще?

Мотаю головой.

Такое крепкое я ни разу не пробовала, еще и на голодный желудок. Внутри теперь все горит, а в голове приятный туман. И, кажется, что мы с этим мужчиной знакомы давно-давно, а я влюблена в него с нашей первой встречи. С той самой секунды, как шагнула в кабинет и увидела его, сидящего за столом. Как встретила взгляд льдисто-синих глаз. Услышала низкий хрипловатый голос…

А ещё эти загадочные татуировки…

Тогда и пропала.

- Здесь только один диван, - говорю зачем-то и смотрю на свои ладони, что лежат на широких плечах. Мне даже сквозь одежду жар его кожи чувствуется и лицо горит от смущения. - Как мы будем спать?

- Ты уже спать собралась?

- Нет, нет…

В голове всё как-то странно вертится. Хочется смеяться и улыбаться совершенно невпопад…

Песня заканчивается. И нужно отодвинуться, вернуться за стол. Зажевать кусочек мяса, выпить воды, натянуть брюки хотя бы. Но босс меня отпускать не собирается. Плавно двигается в такт новой песне и неотрывно смотрит в глаза.

- Если боишься, что начну приставать - лягу на диване, один. А тебе постелю на полу, на шкурке, - говорит он серьезным тоном. - Подойдет?

Его глаза смеются. И так блестят, в полумраке большие и темные, тянут, будто магнитом. Взглядом скольжу по его лицу до полных, чуть приоткрытых губ.

Боже… как же он красив…

Всё это время я не позволяла себе любоваться им, но сейчас… просто не могу отвести глаз!

- На шкурке - так на шкурке, - соглашаюсь покладисто. И замираю на месте, когда Мороз резко наклоняется ко мне.

Я не успела подумать, что будет, если он полезет целоваться…

Внутри - сладкая вата. Воздушная и даже немного розовая. Я утопаю в ней как в невесомом облачке..

Моя реакция на этого мужчину сейчас - недопустимая, это просто порыв. Но мне так хочется этого.

Плевать.

Сама привстаю на носочки и тянусь навстречу. Замечаю дурной огонек в его глазах, а после ощущаю мягкие мужские губы и со вздохом прикрываю ресницы.

Ох.

Горячий язык толкается мне в рот, и под закрытыми веками тут же разлетаются фейерверки, цветными вспышками во все стороны, и колени подгибаются, я упаду, упаду...

Сильные руки крепко держат меня за бедра, вжимают в мужское тело. Чувствую его возбуждение, но не найду сил отодвинуться, с трепетом отвечаю на властный поцелуй и обвиваю руками шею босса. Его ладони смещаются на ягодицы, сдавливают. Вздрагиваю и мычу ему в рот, когда он подхватывает меня под попу и поднимает. Не отрываясь от моих губ разворачивается вместе со мной.

Пара шагов - и меня укладывают на диван.

Я горю.

- Стойте...- шепчу. Слабый голос разума пробивается в это безумие, но его заглушает шепот Дмитрия.

- Хватит, Лена. Это все равно случится.

Между ног пробивает током. Так остро, словно вся кожа разом электризуется.

Он нависает надо мной и выглядит совершенно пьяным, его словно тоже повело от одного поцелуя, и меня будоражит от мысли, что я так влияю на этого взрослого и наглого мужчину.

- Тебе жарко, - голос властный, почти жёсткий.

Между ног вклинивается его колено, меня вдавливает в диван весом его мощного тела. Последние поленья догорают, остаются лишь алые угли, от которых идёт жар, но мне жарко совсем не поэтому…

Голова идёт кругом, щёки, и правда пылают.

Босс опускается ниже и проводит пальцами по щекам…

— Да у тебя температура, крошка… - его дыхание опаляет губы. - Придётся раздеться…

Глава 20

Дмитрий

Меня ведёт от её запаха. Приникаю ближе и как одержимый вдыхаю аромат её кожи. Нежный. Чистый. Сладкий…

Я привык, что от женщин, с которым сплю, обычно пахнет дорогими духами, или возбуждением. Но тут - ни то, ни другое.

Что-то новое, неизведанное и дико манящее.

Член тычется головкой в джинсы. И я солидарен с ним в желании поскорее от них избавиться. Никогда раньше так сильно не хотел девчонку.

Белова, конечно, чисто внешне притягивает взгляд. Но ещё больше меня торкает от её игры в недотрогу.

Я прекрасно знаю, какая она там, под этими уродливыми шмотками. Сама показывала мне на фотках, какой мокрой может стать её киска. И мне уже не терпится дотронуться.

Однако игру поддерживать не забываю. Если её прёт от ролевых, так даже интереснее.

Касаюсь пальцами пылающих щёк.

— Да у тебя температура, крошка… - мои губы так близко, но не касаются её. Дразню точно также, как и она меня. - Придётся раздеться…

Пускаю в ход всё своё обаяние. Да, малышка, я могу быть очаровательным, если меня не злить.

Белова взволнованно сжимается, складывая руки на груди, но я снова не оправдываю её ожиданий - расстёгиваю замочек не её свитера, а своего.

— Ой… - пухлые губки округляются, когда я скидываю его, а следом на пол падает футболка.

Слежу за её взглядом. Янтарные глаза становятся всё шире, когда она скользит вниз по моим татушкам и хорошо отработанному прессу.

— У вас… тоже? Температура…

Прикрывает рот ладошкой. Хихикает.

Неужели так спьянела от бокала виски?

— От тебя заразился, - снова склоняюсь к ней, в этот раз касаюсь её губ своими.

— А это разве заразно?

— Очень, - усмехаюсь, ловя её ладошку, что всё ещё сжимает замочек от свитера.

Меня простреливает до кончиков пальцев.

Я эту сучку хочу до дрожи. Одним разом она сегодня точно не отделается!

Раньше со мной такого не было. Идея трахнуть эту “карьеристку” стала такой навязчивой, что все эти дни я больше ни о чём думать не мог. Одна-единственная мысль крутилась в башке, порабощая и лишая воли. Она извела меня, превратив в животное. В озабоченного спариванием самца, что только и ищет возможность подмять под себя строптивую самку. Видимо, если слишком долго дразнить хищника сочным бифштексом, то рано или поздно, он сорвётся с цепи…

Впиваюсь в её мягкие податливые губы.

Язык врывается в небольшой ротик. Я затыкаю им возможные протесты.

Лаская кончик её язычка, проталкиваюсь дальше. Сперва Белова словно замирает, но через пару секунд мягко касается меня в ответ.

Нежно и ласково, словно давно ждала, что я её поцелую.

Углубляю поцелуй, делаю его жарче и порочнее.

Моя развратница отвечает как-то неумело.

Но это меня не смущает.

Мозг словно отключается, и полностью перемещается ниже пояса.

Пальцы сжимают её тело сквозь одежду, я задыхаюсь, схожу с ума от её податливости.

Пробираюсь всё выше и, наконец, двигаю вниз замочек свитера.

Белова дёргается подо мной, начинает дышать глубже и чаще.

Проникаю в вырез, продолжая посасывать мягкие губки.

Чувствую, как её рёбра ходят вверх-вниз под моей ладонью, скольжу чуть выше, к груди.

Крошка дёргается, но не вырывается.

Ласково касаюсь соска. Сдерживаю желание впиться в него зубами, чтобы не спугнуть.

Обвожу по кругу, чувствуя, как он твердеет, и только в этот момент до меня доходит, что на соске нет пирсинга.

— Сняла? - шепчу сбивчиво и даже не даю ей ответить на вопрос - снова целую, и закрываю глаза, кайфуя от того, как она отвечает.

Дразню остренькие сосочки, выкручиваю, оттягиваю. Извожу её ожиданием, трусь коленом о её киску.

Белова дрожит сильнее, а потом упирается руками мне в грудь…

— Дмитрий Викторович… погодите, я…

— Тш… - её слова не доходят до моего разума. В ушах гудит, я почти ничего не слышу.

Опускаю руку ниже и до конца расстёгиваю свитер.

Слегка придавливаю её к дивану - чтобы даже не думала, что есть какой-то иной выход из сложившейся ситуации, кроме как сдаться на волю победителя.

Касаюсь пальцам тонких трусиков и отодвигаю в сторону ткань.

Складки такие скользкие и нежные, что член начинает болезненно пульсировать.

Раздвигаю нижние губки, и глаза Беловой распахиваются от странного удивления.

— Нравится? - усмехаюсь ей в губы и нажимаю на клитор.

Она дёргается как от удара током, и тихо стонет, прикрывая глаза.

Пальцы утопают во влаге. Массирую крошечную горошинку, наслаждаясь тем, как губы малышки расплываются в блаженной улыбке.

— Боже… как приятно… аах…

Надо же какая отзывчивая. Да, такую чувствительную определённо нужно распробовать…

Во рту скапливается слюна.

Обычно я не делаю куни незнакомкам, но… С Беловой хочется попробовать абсолютно всё.

Спускаюсь к слегка распахнутым ногам. Меняю колено на свою голову и усмехаюсь, замечая крупное мокрое пятнышко на её трусиках.

Белых, хлопковых…

Совсем не таких, как на фотках…

Поднимаю свитер ещё выше, и…

Медленно моргаю, не находя чёртову татушку в форме зайчика.

Твою мать, она же должна быть здесь! Какого хрена?!

Оторопело поднимаю взгляд.

- Не понял, Белова. А где татушка?

***

Дорогие друзья!

Сегодня у нас с Даной вышла ещё одна эротичная история о двух дерзких боссах и их невинной подчинённой

Нам будет приятно, если вы поможете авторам - зайдёте в книгу и возьмёте её в библиотеку! Спасибо, дорогие!

"ЗАПРЕТНО. ПОРОЧНЫЕ БОССЫ"

https://litnet.com/ru/reader/zapretno-porochnye-bossy-b466323?c=5441102&p=1