Мой командор

Глава 1. Платье

— Рина, я не надену это на выпускной… — смущённо говорю я, разглядывая себя в зеркале.

— Нет, Мила, наденешь именно это платье, — ласково улыбается моя лучшая подруга. — Хватит прятать свою красоту под унылой университетской формой.

Принцесса Рина, дочь императора звёздной империи Райнал, раскинувшейся на просторах галактики Райналлы, изящно поднимается с кресла и подходит ко мне.

Я снова смотрю на себя в зеркало. Нет, это слишком для выпускного.

Алое платье из дорогущей ткани нового поколения шелков мягко облегает искусными драпировками мою худощавую фигуру и подчёркивает высокую полную грудь.

Слишком открытое. Голые плечи. Глубокий вырез. Платье подчёркивает слишком тонкую талию и изгиб бёдер, открывает колени, хотя я привыкла к юбкам до середины голени.

— Наденешь мои босоножки, те самые, с имперского бала, и сумочку к ним, на серебристой цепочке, — довольно оглядывает моё отражение Рина. — И дам тебе набор украшений. Они неброские, но подчеркнут глаза. Такой глубокий синий цвет, с твоими чёрными волосами и ресницами… Да ещё и алое платье. Синее тебя упрощает. Красное. Только красное!

Рина отбрасывает прядь своих золотистых волос с плеча и тянется изящными пальцами к моим волосам.

Ловко растёгивает магнитную заколку — единственное, что способно удержать копну моих густых волнистых волос в собранном состоянии, и вся моя чёрная грива рассыпается по открытым плечам.

— А вот волосы распустим, — улыбается подруга. — Тогда ты будешь меньше переживать из-за голых плеч.

Я вздыхаю.

— Рина, это правда слишком, — снова пытаюсь возразить я.

— Это именно то, что нужно, — поправляя прядь моих волос, не соглашается Рина. — Ты слишком много учишься. Совсем на парней не смотришь. Меня ты не затмишь, но на тебя точно обратят внимания мои поклонники. Крейн так уже с тебя глаз не сводит, даже в уни-форме разглядел.

— Рина, нет, — наконец, решительно говорю я.

— Мила, да! — хмурит идеальные брови принцесса. — Считай это имперским приказом. Не обсуждается.

Ого… Если подруга уже пускает в ход тяжёлую артиллерию, дело серьёзное.

Но на самом деле я понимаю, для чего это она.

На выпускном балу для лучшего потока столичного университета псионических и боевых искусств именно она, дочь императора, будет центром внимания. Как всегда. Красное платье на её подруге хоть немного собьёт фокус с неё.

Только вот я привыкла быть в её тени. Собственно, мне и нужно быть в тени.

Мне нельзя привлекать к себе лишнее внимание. Слишком рискованно для меня.

Я живу, причём нормальной жизнью, только благодаря моим родителям — знаменитым исследователям пси-феноменов.

Слишком хорошо они меня натренировали. Всю жизнь положили на то, чтобы сохранить в секрете мой дар. С рождения учили меня скрывать и контролировать его.

Настолько хорошо научили, что даже сам император, сильнейший псионик в Империи, не смог его раскрыть. Ведь меня сразу отправили к нему на личную аудиенцию, едва стало известно, что его единственная дочь, его обожаемая Рина, меня приблизила и ввела в круг ближайших подруг.

Вообще, странно это, что принцесса выделила меня — обычную девушку с окраин империи. Пусть даже я и поступила в столичный университет благодаря своему пси-таланту и упорству в учёбе.

Однажды я всё же спросила Рину, почему она подружилась со мной. Он объяснила это тем, что я особенная. Началось с того, что я оказалась ей очень полезной — я умею объяснить любой материал так, как это не делает для Рины ни один преподаватель. Но потом, узнав меня, это ушло на второй план.

Рина утверждает, что я искренняя, спокойная. Никогда не участвую в сплетнях и интригах. А ещё, когда я восхищаюсь ею, то делаю это потому, что действительно восхищаюсь, а не заискиваю.

Вот этим она озадачила меня тогда по-полной. Как можно Риной не восхищаться?! Ослепительно красивая, способная, талантливая, справедливая и… настоящая. Очень хорошая, рядом с ней всегда хочется улыбаться.

Рина — потрясающая! Я самая счастливая, что у меня такая подруга!

Жаль, что я не могу раскрыть ей свою тайну. Очень жаль…

Я очень хочу поделиться с Риной, но каждый раз останавливаю себя.

Хотя принцесса — тоже мощный псионик, и наверняка поняла бы и приняла меня, я точно знаю: нельзя! Никто не должен знать мою тайну.

Псионика, или пси — сверх-способность человека влиять на окружение, без физического контакта или оборудования.

У пси много ответвлений, проявлений: от способности перемещать предметы на расстоянии, до умения вторгаться в разум живых существ.

Мои пси-способности проявляются в умении создавать защитные экраны. Я идеальный телохранитель по сути.

Но у меня есть особенность. Тщательно мной скрываемая.

Моя непроявленная особенность — редчайшая разновидность псионического дара — запрещена.

Такие, как я, в империи подлежат ликвидации.

Глава 2. Выпускной

Проблесковое пси считается крайне опасным. Оно запрещено в империи в первую очередь из-за стихийных прорывов.

Проблесковики — так назвали таких, как я — чувствуя опасность в свой адрес, проявляют слишком сильные выбросы пси и направляют их на устранение угрозы.

Самое отвратительное в этой ситуации, что никто и никогда не пострадал от проблесковиков. Даже, когда имперцы захватывали их, проблесковое пси не убивало, не калечило агрессоров, только обездвиживало и экранировало любые удары.

Им бы исследовать такой феномен, и поставить на свою службу… Пусть даже этот дар и пугал своей огромной мощью. Полезно же. Идеальные телохранители.

Так бы и было, но нашёлся кто-то из учёных, кто доказал потенциальную опасность и донёс это до тогдашнего императора. Проблесковики были признаны опасными, и теперь подлежали тотальной ликвидации.

Всех сильных псиоников проверяют на проблески пси. Меня тоже проверяли. На тестировании меня пугали, угрожали страшным, даже стреляли в меня…

Жуть-жуткая, но результаты тренировок родителями с рождения, оказались на высоте. Никто не смог меня спровоцировать во время проверок и выявить. И не сможет.

Ведь однажды мой дар уже вырвался наружу. В детстве. Родители пустили в ход всё, чтобы скрыть этот факт. И потом взялись за меня всерьёз, жёстко, порой безжалостно тренируя меня. Но добились своего.

Мой дар полностью мне подконтролен. И я никому не позволю о нём узнать.

После выпуска меня ждёт должность в исследовательском пси-центре на флагмане имперского флота. У меня будет спокойная ровная жизнь.

Возможно, я даже смогу создать семью. Когда-нибудь потом. Когда буду уверена, что смогу защитить своих будущих детей, если они унаследуют мой дар.

Но это всё потом. Сейчас мне предстоит пережить выпускной бал. Ведь Рине всё же удалось меня уговорить на алое платье.

В день бала я сильно нервничаю. Мне кажется, что все на меня смотрят.

Хотя не кажется. Девушки смотрят с завистью, парни с какой-то голодной жадностью.

Нет, блистательную принцессу Рину, я конечно, затмить не в состоянии. Она высокая, эффектная. Изящная, грациозная, с сияющей ласковой улыбкой. Её лазурное элегантное платье таинственно мерцает. Сверкающие золотые волосы собраны наверх в пышную причёску.

Рина приковывает к себе все взгляды. Как и всегда.

Тем не менее моё алое платье всё же привлекает ко мне внимание. Это меня беспокоит, но я держу себя в руках.

Я даже почти не замечаю обновлённый интерьер университетского бального зала — его изменили специально по случаю выпуска принцессы.

Хотя стоило бы порассматривать. Знаменитые кристаллы со спутников Лайрафа эффектно преломляют свет. На выгнутом потолке вычерчены контуры обитаемых секторов галактик — изящными святящимися линиями особой краски из сектора Варгиса.

Я стараюсь держаться в тени. Но на один танец мне всё же приходится согласиться. Потому что Крейну, сыну министра военной промышленности, я опасаюсь отказывать. Уж слишком он самолюбив. Публичный отказ точно воспримет как оскорбление.

Он высок, красив, ярок, с блестящим будущим. Танцует великолепно. Но всё равно я во время танца шепчу ему просьбу не приглашать меня больше, потому что точно откажу.

Крейн недовольно кривит красивые губы, но я знаю, что он понял. На нашем потоке уже все знают, если я сказала, то обязательно сделаю.

Не хочу я сейчас отношений. Мне бы дотянуть до лаборатории на флагмане, и там я спрячусь в халат исследователя и перестану быть кому-либо интересна.

Лишь бы дотянуть до конца бала. Слишком уж много на меня взглядов из-за яркого платья.

Не знаю, что я вдруг почувствовала.

Неясный зуд за грудиной заставляет меня озираться в поисках опасности.

Мой взгляд падает на Рину — она стоит в окружении подружек и о чём-то воодушевлённо рассказывает. Мне тоже часто приходится быть в таком кругу, из-за Рины. Хотя пустую болтовню не очень люблю.

И сейчас я стояла бы позади неё, смешавшись с другими девушками. Но пришлось идти танцевать с Крейном.

Не зная, не понимая, что происходит, я вдруг останавливаюсь, заставляя Крейна запнуться за мою ногу и остановиться прямо на танцплощадке.

Ощущение надвигающейся опасности давит, выкручивает внутренности. У меня подрагивают руки, холодеет спина.

Извиняюсь перед Крейном и, мысленно ругаясь на высокие каблуки, я спешу к Рине.

Ещё не зная, что именно произойдёт, я бегу изо всех сил к ней, к принцессе.

Быстрее! Ещё быстрей! Я должна успеть — стучит в голове — я должна успеть!!

Глава 3. Бомбардировка

Наплевав на все приличия, на всю абсурдность того, что делаю, я врываюсь в группу девушек вокруг принцессы Рины.

Хватаю Рину за руку, с неожиданной для себя силой тащу за собой, толкаю и прижимаю её к стене за светящейся кристаллической колонной.

Успеваю только посмотреть в изумлённо расширившиеся глаза Рины, почему-то закрываю ей глаза рукой и зажмуриваюсь сама.

В следующий миг нас оглушает грохотом.

Пол трясёт. Что-то рядом падает. На нас сыпятся осколки.

Я стою неподвижно, что есть силы вжимая принцессу в стену. Она выше меня, я совсем невысокая. И ещё, она намного сильнее меня.

Только бы она не начала дёргаться! Только бы не начала!!

Если она всерьёз начнёт вырываться, я не смогу её удержать. Нельзя позволить ей отойти от меня.

Не знаю, откуда, почему, как, но я точно знаю: наше единственное спасение здесь. В неподвижности. У этой стены.

Сердце колотится так, что заглушает чудовищный грохот вокруг нас. Колени подрагивают, но я стою твёрдо. Я должна стоять. Я буду стоять!

Не думать, не чувствовать. Мы защищены. Мы с Риной — неуязвимы.

Рина дрожит всем телом, и… обнимает меня крепко, буквально вцепляется в меня. Наверное, от её пальцев на моей спине останутся синяки, но мне плевать. Я продолжаю прижимать руку к ей глазам, и сама свои не открываю.

Страшно подумать, чем бы мы с ней надышались, но на моём лице будто невидимая плёнка. Она пропускает воздух, но не даёт пыли, осколкам и всей прочей дряни проникнуть в органы дыхания.

Такая же плёнка — под моей ладонью на лице Рины.

Слишком долго это длится. Наконец, всё стихает.

Я осторожно открываю глаза и осматриваюсь. Едва сдерживаю слёзы. Закусываю губу, чтобы не прорвалось рыдание. Я должна быть сильной сейчас. Особенно сейчас!

Бального зала больше нет. Как и самого здания академии. И других зданий вокруг тоже. Ни парка. Ни дорог вокруг.

Лишь чудом уцелевший кусок стены, к которой я прижимаю дрожащую принцессу.

Удержаться от паники — это сколько же людей в академии, было в зале — мне помогает единственная мысль. Там сильные псионики! Ректор. Преподаватели.

Под обломками наверняка все живы. Я должна верить, что все уцелели. Буду думать, что так. Помощь придёт и высвободит всех. Живых.

Сейчас важнее другое. Я и принцесса. Наверху. Единственные, кто остался на поверхности.

Я осторожно убираю руку от её лица.

— Нам надо идти, Рина, — не своим голосом выдыхаю я. — Сейчас здесь будет новый удар. Нам надо отойти в сторону. Здесь рядом есть проход под землю, я чувствую его. Там мы будем в безопасности.

Она ошеломлённо оглядывается, бледная, с дорожками слёз на щеках, но с решительно сверкающими глазами.

— Веди, — едва слышно произносит она.

И я веду её — беру за дрожащую руку и иду, откуда-то точно зная, куда ставить ногу среди месива строительных конструкций, бывших ещё пару минут назад величественным зданием столичной академии псионических и боевых искусств.

Мы идём минут десять. На меня обрушивается осознание происходящего. Кошмар какой… Как же хочется, чтобы это был просто слишком реальный ночной кошмар!..

Но я не просыпаюсь, это не сон. Я действительно иду среди строительного хлама, ведя за собой мою обожаемую подругу, единственную дочь императора.

Под ногами хрустит, на зубах песок, и странный запах ещё тревожит.

Я не имею права думать сейчас. Мне надо думать о Рине. Ведь я точно знаю, куда её увести, чтобы мы смогли выжить и дождаться помощи.

То, что помощь придёт, я не сомневаюсь. Император всё перевернёт, чтобы вернуть свою дочь. Если, конечно, император всё ещё…

Не думать! Не думай, Мила, не думай!! Ты точно знаешь, где здесь безопасное место! Там, впереди, можно уйти под землю, а дальше день пути под землёй, и…

Вдруг я останавливаюсь, лихорадочно озираясь. Чувствую опасность сразу везде. Даже не могу определить источник. Вскидываю голову, прослеживая взгляд принцессы в небо.

— Вардиранцы, — с едва сдерживаемой яростью произносит бледная Рина.

Да, я уже вижу. Только у вардиранских кораблей подобная ломанно-шипастая форма.

Вардиран — альянс воинственных рас из соседней галактики. Их секретное оружие — технология, позволяющая скрытно покрывать чудовищные космические расстояния в подпространстве и появляться буквально из ниоткуда.

Слухи о военной активности вардиранцев ходят давно. На границе уже десяток лет идут вялотекущие стычки.

Вардиранские истребители в небе над столицей Империи, после того, как здание академии превращено в руины, означает только одно. Вторжение!

Значит, не только академия… Возможно, всей Империи уже нет…

Стоп, не думать. Я чувствую, что это неправда. Знаю, тем же самым неизвестным чутьём, позволившим нам с Риной выжить, к нам сейчас прорываются. Помощь идёт. Нам нужно с Риной продержаться совсем чуть-чуть.

— Мила, куда?.. — шепчет Рина, глядя в небо.

— Стоим здесь, — онемевшими губами сиплю я.

Безумие просто… Стоять на открытом пространстве, глядя, к нам опускаются вражеские корабли…

— Мила, нельзя здесь стоять, ты что…

Сжимаю её руку так, что она охает от боли.

— Ты до сих пор жива, — цежу я сквозь стиснутые зубы. — Верь мне. Нам надо стоять здесь.

Глава 4. Командор

Стоять неподвижно очень трудно.

Точнее практически невозможно.

Здесь, над нами, два десятка вражеских истребителей, не меньше.

Они даже не пытаются стрелять в нас.

Всё понятно. Уже узнали принцессу. Значит, решили взять в плен.

Как мне всё это выдержать, космические силы, как?.. Как устоять?..

Ведь всё тело кричит об опасности, требует прятаться, бежать. Тем более мы можем ещё попробовать добежать до шахты, проскользнуть в укрытие.

И всё же изнутри поднимается властная волна Знания: стоять, Мила, надо стоять!

Первый взрыв в небе едва не ослепляет. Следом второй, третий.

Становится ясно: за нами пришли!

— Наши… — выдыхает Рина.

Я чувствую, как Рина стискивает мою руку. Чувствую её страх, да, мне тоже очень и очень страшно.

Спускающиеся к нам вражеские корабли вардиранцев взрываются ослепительными вспышками. Вспыхивают один за одним, разлетаясь обломками.

Вокруг нас возникает едва заметный энерго-купол — проявление моего защитного пси. Закусив губу, я держу защиту над собой и принцессой, вздрагивая от ударов по куполу обломков разрушенных кораблей.

— Рина, всеми силами тебя прошу, чем угодно, стой на месте! — приказываю ей я.

Её лазурное платье, как и моё алое трепещет на ветру. Причёска Рины каким-то чудом держится, но мои распущенные густые волосы развеваются, не хотят лежать на плечах и спине, от ветра лезут в глаза.

Я придерживаю их рукой, смотрю на бой, развернувшийся над нами.

Пары и тройки имперских истребителей снуют в небе, уворачиваясь от огня вардиранцев. Умело атакуют в ответ.

Обломки падают на нас и рядом с нами, отлетают от зонтика моего защитного пси-экран, не причиняя ни малейшего вреда.

Всё заканчивается очень быстро.

Над нами зависают чёрные имперские истребители из новейшей серии. Распахивают шлюзы, из которых к нам на землю устремляются вооружённые бойцы в матовой чёрной броне.

Быстрые. Стремительные.

Я даже теряю дыхание от изумления: ого… не думала, что увижу их воочию!

Это же бойцы Кристана Хэлтора! Легендарного командора личной гвардии императора!

Хотя, чему я удивляюсь? Кого ещё мог император послать за своей дочерью?

По всей видимости, самого командора Хэлтора он и послал…

Ох! Что за?..

Мой щит оказывается сметён потоком псионической энергии невиданной мною мощи.

Ни у кого я не встречала такой силы, ни у одного из преподавателей, в столичном университете, у нашего лучше потока.

Да что там, даже у императора я не чувствовала такой силы, хотя он прессовал меня по-полной, проверяя подругу своей единственной обожаемой дочери.

Сразу нахожу источник.

Он. Высокий широкоплечий гвардеец, мощный, затянутый в чёрную броню, с незнакомым мне оружием в руках.

Он единственный среди спустившихся — без шлема.

Разом вбираю взглядом его всего. Высокое мощное тело. Молодое мужественное лицо, красивое, суровое, даже жёсткое. Пронизывающий взгляд ярко-синих глаз под прямыми чёрными бровями. Короткие серебристые волосы.

Узнала его сразу. Его лицо знакомо всем в империи.

Кристан Хэлтор. Командор. Лидер личной гвардии императора.

Он оказывается рядом с нами мгновенно, ошеломляя скоростью и хищной грацией стремительных движений. Отбрасывает мой пси-зонтик играючи, не заметив. Вместо него чудовищным пси-потоком устанавливает свою защиту.

Нас окружают гвардейцы, открывают огонь по тёмно-синим фигурам десантников-вардиранцев — всё-таки враги успели сбросить десант.

Командор тоже стреляет — скупыми точнейшими импульсами.

Не прекращая стрельбы, командор отдирает от меня принцессу, небрежно поднимает её одной рукой и прижимает к себе. Бросает быстрый взгляд вверх: из зависшего над нами истребителя спускается транспортная нить.

Я стою рядом, ни жива ни мертва. Куда делась вся моя смелость? Да я просто окаменела, глядя на командора во все глаза, подрагивая от ощущений под его плотными пси-потоками.

— Мила! Её надо тоже! Её тоже, — принцесса начинает дёргаться в стальной хватке командора Хэлтора, — она спасла меня! Я не пойду без неё!

Ледяные ярко-синие глаза командора устремляются к принцессе. Под его тяжёлым взглядом она тут же замирает, но говорит тихо и умоляюще:

— Кристан, я очень прошу, это моя подруга, Мила, пожалуйста, я очень прошу, забери её тоже, пожалуйста. Я понимаю, приказ только меня забрать, но Милу нельзя здесь оставлять. Пожалуйста, Кристан, я…

Рина осекается от того, как суживаются ледяные глаза командора.

И меня пробивает дрожь. От того, как непреклонно он стискивает челюсти, мне очевидно: его интересует только приказ относительно принцессы.

Впрочем, я наконец-то удостаиваюсь взгляда командора Хэлтора. Он смотрит на меня бесконечные доли секунды, а затем принимает решение.

Командор забрасывает оружие себе за спину. Одной рукой удерживая принцессу, второй — грабастает меня, вдавливая в себя.

Держит меня на весу. У меня аж дыхание спирает от ощущения сильной непреклонной руки, надёжно прижимающей меня к жёсткой броне.

Транспортная нить всё ближе, а бой вокруг нас ожесточённее.

— Закройте глаза и не дышите, — хлёстко приказывает командор.

Я чувствую чудовищные потоки его пси — они закручиваются вокруг нас, уплотняя защиту. Несмотря на весь ужас происходящего, меня бросает в жар от звука его низкого хрипловато-бархатного голоса… его звук прокатился внутри, заглушая грохот сражения вокруг.

Не смею ослушаться его властного приказа: зажмуриваюсь и задерживаю дыхание.

В следующий миг вокруг нас всё взрывается — на нас обрушивается орбитальный удар вардиранцев.

Визуалы

Принцесса Рина на выпускном

.
Мила, наша героиня, на выпускном

.
Наш командор, Кристан Хэлтор

.
Арт с обложки

Глава 5. Спасение

Не дышать — трудно.

Ещё труднее… не смотреть.

Вокруг нас грохот, под нами трясётся земля, но всё моё существо сосредоточено там, на моей пояснице, где меня придавливает стальная рука командора Хэлтора.

То, как он удерживает меня на весу.

То, с какой лёгкостью он сохраняет защитный экран вокруг нас…

Мои онемевшие пальцы дрожат, я напряжена до предела.

Приказ не смотреть становится моей точкой невозврата. Тем, что запускает моё клятое проблесковое пси.

Мне больше не нужно смотреть глазами. Я “вижу” всё вокруг очертаниями, вспыхивающими контурами — будто в полной темноте по поверхности предметов и людей мелькают стремительно-серебристые блестящие линии.

Воспринимаю происходящее разом, сразу в объёме.

Командор Хэлтор не только нас прикрыл от орбитального пси-экраном. Но и всех своих бойцов — я “вижу”, как они продолжают сражаться, уничтожая врагов.

И ещё — немыслимо! — командор умудрился экранировать даже истребитель над нами, тянущий к нам транспортную нить.

Вдруг я чувствую, как чудовищные потоки пси-энергии вламываются в моё пси.

Мои слабые попытки экранироваться, предотвратить, защититься — что тонкое стекло под вспышкой сверхновой. Силы несопоставимы.

Не понимаю, зачем это ему, но факт есть факт: моё пси расплющено, подавлено, смято чудовищной силой командора Хэлтора.

Зачем ему это? Для чего?.. И тут до меня доходит… Он берёт меня, как батарейку. Использует мою пси-энергию, чтобы не только защищаться, но и… атаковать в ответ!

Кошмар какой… это просто невозможно! Не может быть, чтобы это происходило на самом деле!!

Стремительно и жёстко командор наносит сокрушительно-точные пси-удары. Ему не нужно оружие в руках, он сам по себе — источник смертоносных пси-импульсов.

Не задевая своих бойцов, действуя избирательно, всех врагов попросту сносит. Как и уцелевшие до этого момента истребители вардиранцев.

Да-да, ещё и два истребителя уничтожил. Сам… я это точно “вижу”. Чудовище, командор Хэлтор — просто чудовище…

У меня мороз по коже, полный раздрай в душе. Это невозможно. Просто невозможно, немыслимо…

Самое жуткое в этом всём, что я чётко понимаю: он бы справился и без моей энергии. Просто перестраховывается. Мало ли, какую ещё угрозу нужно будет отражать.

Поэтому грубо вломился в моё пси, направляя мою энергию на поддержание защиты и атаку.

И заодно исследует меня.

Ох, вот это точно не кстати…

Конечно, я понимаю, почему он это делает — проверяет, потому что должен знать, кого берёт с собой. Это проверка. Окружения принцессы. Меня-то он впервые видит.

Только мне от этого понимания не легче. Как некстати проявился мой проблесковый дар! Поймёт ли командор?..

— Можете смотреть и дышать, — раздаётся хрипловато-низкий голос командора.

Оказывается, всё произошло за считанные секунды.

Глубоко вдыхаю и оглядываюсь. И проблесковость свою мягко сворачиваю, сейчас, когда я смотрю своими глазами, это проще.

По транспортной нити мы поднимаемся в истребитель. Командор Хэлтор держит меня и принцессу, продолжая помогать своим бойцам точными пси-ударами.

Меня он тоже уже оставил в покое, убрался своим пси из моего.

Сердце колотится так, что кажется, пробьёт грудину. В висках стучит, пальцы дрожат, губы немеют. Что он успел понять? Ведь если командор понял, что я проблесковик, мне конец. Он обязан меня ликвидировать.

Усилием воли подавляю начинающуюся панику. Она мне сейчас не нужна. Совсем не нужна.

Тем временем нас затягивает в распахнувшийся шлюз. Командор ставит меня и принцессу на металлический пол, и приказывает:

— Идите за мной.

Резко разворачивается и, не глядя на нас, уверенным быстрым шагом направляется на выход из транспортного отсека.

Рина бросается ко мне, вцепляется в мою руку. Глаза лихорадочно блестят, красивое лицо искажено.

Ох Рина… как же тебе сейчас тяжело приходится… Отбрасывая мысли о себе, ободряюще ей улыбаюсь, сжимая её руку в ответ. Вкладываю в это пожатие всю дружескую поддержку, на которую только способна. Её лицо светлеет, ведь так легче, знать, что не одна.

Командор быстро удаляется, нам с Риной остаётся только поспешить за ним.

Принцесса напугана, но не даёт себе впадать в панику. Как и я, собственно. Мы торопливо идём, то и дело переходя на бег, за командором, стараясь держаться поближе к нему.

— Притягивайтесь, — показывает нам на кресла.

Сам делает знак пилоту освободить ему место, тот чётко и торопливо пересаживается. Мы с Риной торопливо притягиваемся жгутами безопасности. Обмениваемся быстрыми взглядами, но удерживаемся от разговора.

Бросив на нас быстрый взгляд, убедившись, что мы закрепили себя в креслах, командор бросает истребитель вверх.

Очень быстро мы добираемся до эсминца на орбите, командор уверенно заводит истребитель в распахнувшийся шлюз.

Больше командор не говорит, приказывает нам одним взглядом. Нам с Риной и так всё понятно. Выскакиваем из истребителя за ним.

Громадный транспортный отсек эсминца. Припоминаю схему корабля, мы изучали такие в академии. Только этот сильно отличается, новейшая, пока засекреченная модель.

Командор взглядом приказывает нам следовать за ним и направляется к портальному кругу в дальней части отсека. Здесь, как и везде, локальная портальная сеть для быстрого перемещения по большому кораблю.

Вокруг управляемая суета. Высокие сильные мужчины в чёрной матовой броне. Отрывистые команды командиров боевых групп. Быстрые и чёткие жесты техников и снабженцев.

Перед портальным кругом командор Хэлтор останавливается, что-то быстро выстукивая на своём предплечье. К нему подбегает здоровенный гвардеец со знаками различия старшего офицера на матовой броне. Вытягивается перед командором в струнку.

— Защищённую каюту ей, — скупой жест командора на меня, — протокол Р-О-46-Эль-Кварк.

Я вздрагиваю. Название протокола размещения на корабле звучит жутко, никогда не слышала о таком.

Глава 6. Взаперти

Рейс лишь с виду был открытым и приветливым. Стоило Рине попытаться продавить своё мнение, он разом преобразился в закрытого и жёсткого бойца.

Каюты нам с принцессой и в самом деле выделили в одном жилом блоке эсминца. Только далековато друг от друга. Рина попыталась настоять, чтобы меня поселили в одной каюте с ней. Затем, чтобы хотя бы рядом.

Рейс сделал каменное лицо и сказал, что у него особые распоряжения на этот счёт. И если мы сейчас же не пойдём в выделенные нам каюты, то будем иметь дело с командором Хэлтором.

Рина на это заявление резко сбавила тон, приняла смиренный вид и с милой улыбкой сообщила, что благодарна за отличные каюты, и её всё полностью устраивает.

На это Рейс кивнул, будто и не ожидал иного, отправил второго бойца сопровождать принцессу до её каюты, а сам повёл меня к моей.

Меня поразило, насколько Рина откровенно побаивается командора Хэлтора. Ведь я знаю её несгибаемый характер. Вообще-то, это её все побаивались, из тех, кого я знала. Принцесса всё-таки.

Впрочем, ощутив на себе давление командора Хэлтора, я могла бы и не удивляться. Этот с кого угодно корону собьёт. Интересно даже, как он общается с императором?

Мои мысли относительно командора и реакции на него Рины рассеялись, едва я зашла в каюту и за мной закрыли дверь.

Характерный щелчок мне не понравился. С усилием подавив поднимающуюся панику, я потыкала в панель управления дверью, попробовала открыть её вручную. Ничего не получилось. Заперли!

Я вскинула взгляд, обшаривая небольшое пространство каюты, в углу под потолком висел узнаваемый индикатор наблюдения.

Так, спокойно. Очень спокойно. Как я должна вести себя адекватно обстановке?

Я пережила орбитальный удар, спасла принцессу, было вторжение, нас спасли…

Да, я могу быть напугана, переживать и всё такое. Но при этом я и псионик. Одна из лучших выпускниц. Весь период обучения нас натаскивали на сохранение контроля — самое важное для людей, обладающих сверхспособностями.

Я должна выглядеть встревоженной, но в целом вести себя спокойно.

Подавив желание метаться по каюте из угла в угол, чтобы перевести страх и неуверенность в физическое движение, я оглядела обстановку.

Сдержанно, уютно. Всё, что нужно для жизни, но и ничего лишнего. В целом, как обычная комната в гостинице. Только круглый экран на стене, стилизованный под иллюминатор, напоминал, что я на космическом корабле. На нём успокаивающе мерцали звёзды на бархатно-чёрном фоне.

Я прошлась по каюте, заглянула за неприметную дверь: душевая. Кстати, отличная мысль. Нужно смыть с себя не только пыль, но и лишние переживания.

На кровати лежала стопка одежды. Не похожа на ту, что выдавали содержащимся под стражей. Тёмно-красный комбинезон. Всё правильно. Гости должны отличаться от бойцов, служащих и техперсонала.

Душ помог. В зеркале я себе понравилась. Закрытый комбинезон ощущался намного лучше, чем открытое красное платье.

Жаль, что у меня до конца не получалось закрыть своё сознание от панических мыслей, о том, что командор наверняка всё понял про мой секрет. С таким мощным даром, как у него…

Ведь он же вломился в моё пси, брал мою энергию, да ещё и сканировал меня. Самое страшное было то, что он это делал именно в момент активации моего проблескового дара. Не может быть, что он не понял. Наверняка ведь понял…

Командор сказал, что займётся нами позже. Моя дверь заперта. Когда он разберётся со своими делами, которых, как он сказал, у него выше головы… он займётся мной? Ликвидирует меня?

Если так, то каковы у меня шансы уцелеть? Что я могу сделать? Могу ли я сбежать с эсминца?

Да-да. Сбежать с эсминца самого командора Хэлтора. Я еле-еле смогла удержать кривую усмешку — здесь есть наблюдение за мной, моё лицо не должно выражать лишних эмоций.

Так, спокойнее. Я не знаю наверняка, что он всё понял про мой дар. Значит, я должна вести себя спокойно. В любом случае, даже если понял, он не имеет право ликвидировать меня сразу. Как минимум, должны быть исследования, подтверждающие его подозрения. На это потребуется минимум три дня.

У меня будет три дня, чтобы что-то сообразить. Сейчас я своими тревогами могу вызвать повышенную пси-активность, неадекватную обстановке.

Ещё не хватало снова свой дар спровоцировать. Ведь он раскрывается на прямую угрозу жизни, защищая носителя.

Поэтому в академии мой дар активировался — я почувствовала угрозу своей жизни. И жизни Рины, которую я считаю важным защищать.

Вот и сейчас, я имею все шансы накрутить себя до нового проявления пси-дара. Поэтому, я обязана оставаться встревоженной, но в целом спокойной.

Напоминая себе, что мне нельзя катать в голове тревожные мысли, я нашла себе занятие: на небольшом терминале, который оказался здесь, оказались учебные программы и несколько тренажёров.

Как и рекомендовано всеми методичками для псиоников, попавших в стрессовую ситуацию, я забила голову делом. Сидела и считала формулы приложения пси-сил, пока меня не потянуло в сон. После этого заставила себя лечь спать.

Проснулась от голосовой активации: автоматический голос сообщал, что меня вызывает к себе командор Хэлтор. Мне надлежит собраться и быть готовой через десять минут.

За мной зашёл Рейс, с бесстрастным лицом и без улыбки.

— Следуйте за мной, — сухо сказал он.

Нет, паниковать я не буду.

Я спокойна. У меня нет никакого запрещённого пси-дара. Мне нечего скрывать.

Путь я почти не запомнила. Коридоры, переходы, сеть портальных перемещений… При всём желании, потом, без посторонней помощи, я не нашла бы путь назад.

Наконец, Рейс останавливается перед стандартной шлюзовой дверью. Выстукивает стремительный ритм по наручному коммуникатору на своём предплечье.

— Я привёл её, — говорит он.

Дверь перед нами с характерным шипением отъезжает в сторону. Рейс выразительным жестом показывает мне внутрь.

Я благодарю его и вхожу. За моей спиной закрывается дверь.

Визуалы на эсминце

Мила

.

Командор Кристан Хэлтор

Глава 7. Вопросы

Проваливаюсь в мутную липкую панику — ведь вокруг командора я вижу то, что и назвали проблесками. Это мой дар себя проявляет, я их вижу, значит активировалось моё клятое запретное пси…

Стремительные юркие линии мелькают, скользят поверх лёгкого подбронника, обтягивающего тренированное тело командора. Мелькают над кубиками пресса, поднимаются к крепкой шее по мощным пластинам широкой груди, обвиваются вокруг рельефных предплечий.

Упираюсь в холодный взгляд командора. Меня окутывает ещё большим страхом, мне кажется, что он знает обо мне всё…

Пока я умираю внутри от страха, мои губы натренированно произносят ответ:

— Да, Мила, полное имя Милария Далар.

— Давно дружите с принцессой? — его новый вопрос.

— Мы познакомились…

Командор задаёт вопросы своим глубоким низким голосом. Я отвечаю ровно, спокойно, как и тренировали меня родители.

Нет, у меня нет никакого запретного дара. И мне нечего скрывать.

— Почему вы остались на поверхности, Мила? — ледяной взгляд командора Хэлтора сузился, вызывая по моей спине холодный ветер.

Перевожу дыхание. Вот оно. Вот теперь пошёл настоящий допрос.

То была разминка, калибровка, проверка — как я отвечаю, когда мне нечего скрывать и говорю правду. Вот сейчас командор задаёт именно те вопросы, которые и должен.

Значит, всё понял. Он всё знает…

Тем не менее, по мне не видно паники. Так, лёгкое волнение — от воспоминания о явно травмирующей ситуации.

Ведь там вообще-то здание академии разнесло орбитальным ударом, да и врагов мы видели, вокруг нас был самый настоящий бой!

Балансирую между естественным душевным раздраем и контролем, который должна проявлять выпускница факультета псионики. Прячу за ними свою панику, страх и злость. Скрываю за ними проблески моего клятого пси.

Отвечаю на вопрос спокойно, позволяю страху лишь слегка мелькнуть в моих глазах.

— Я сначала не поняла, командор Хэлтор, — отвечаю чистую правду я. — Я танцевала с Крейном Ларафгасом…

— Жених? — обрывает мои слова командор.

Я распахиваю широко глаза, уставившись на него. Моё изумление от неожиданного вопроса велико, но я беру себя в руки.

— Насколько мне известно, Крейн не является чьим-то женихом, — осторожно произношу я.

— Почему вы с ним танцевали? — его новый вопрос.

Эээ… что он делает? Пытается увести меня в сторону, чтобы потом неожиданно продавить?

Вообще-то наша с ним беседа сейчас совершенно неформальная. Законы в империи действуют, защищают граждан от возможного произвола. Особенно законы проработаны для защиты ярких псиоников, которых так легко обвинить и подвести под удар.

Ведь это так сладко — вынудить сильного псионика работать на себя, под угрозой обвинения в том же проблесковом пси, или в утрате контроля, или… да мало ли в чём можно обвинить псионика! Мы постоянно под ударом ходим.

Особенно я, выпускница, без опыта, лакомый кусок. Командор собирается использовать меня в своих целях? Какую игру он сейчас ведёт?

Вообще-то командор Хэлтор сейчас не имеет права допрашивать меня. Я могу отказаться отвечать, и мне за это ничего не будет. Чтобы вести допрос, он обвинение должен предъявить.

Мы оба знаем об этом. Но командор спрашивает. А я отвечаю, не задавая вопросов о причине его вопросов.

Ведь на каком-то глубочайшем внутреннем уровне чувствую это правильным.

Все эти мысли натренированно идут фоном. На деле же я отвечаю на вопросы командора спокойно и без задержек. Странный вопрос, почему я с Крейном танцевала, ну да ладно.

— Крейн пригласил меня на танец, я не хотела его оскорблять отказом, — отвечаю я открыто, как есть.

Мои мысли, оценка ситуации, идут фоном.

Командор спрашивает. Я даю ему ответы.

— Расскажите о нём.

Задумываюсь на мгновение, но отвечаю:

— Сын министра военной промышленности. Ярок и самолюбив.

— Хорошо танцует?

— Очень.

Пауза. Командор медленно рассматривает меня.

— Почему ты хотела отказать ему в танце, Мила? — спрашивает командор.

Его резкий переход на “ты” задевает что-то во мне. Трогает. Обдаёт внутри мягким теплом.

Странно, тон глубокого низкого голоса командора холоден, его глаза леденяще внимательны, но мне вдруг теплеет.

Главное, я больше проблесков не вижу. Значит, могу теперь говорить намного спокойнее. Справлюсь.

— Я много училась, командор Хэлтор, — отвечаю я. — Сейчас выпустилась с высокими результатами. У меня прекрасные карьерные перспективы, мне сейчас не нужны личные отношения.

— Даже с сыном министра военной промышленности? — усмехается командор.

Ох, мне сейчас спросить бы его, какое отношение это имеет к произошедшему, я даже право такое имею — формальное. Но если задаёт эти вопросы, то зачем-то это нужно. Наверное.

Командор явно не тот, кто будет тратить своё драгоценное время в условиях вторжения, обсуждая личные планы на жизнь какой-то девчонки.

— Даже с сыном императора, — позволяю себе сдержанно улыбнуться я. — Работать хочу.

— Девушки идут на факультет псионики для того, чтобы найти себе сильного мужа, — продолжает он разговор, — ты разве не за этим поступила в академию?

Мои щёки невольно вспыхивают. Да, он говорит чистую правду. Многие девушки с сильным пси-даром именно для этого идут учиться.

Я шла не за этим, но я, как обычная девушка, конечно, хочу и мужа, и семью нормальную, и детей. Только вот мой дар передаётся по наследству. Я не имею права подвергать такой опасности ни своего гипотетического мужа, ни детей.

— Я поступила, чтобы укрепить и развить свой дар, быть полезной Империи, — смотрю командору прямо в глаза. — Личные отношения меня в данный момент не интересуют.

— Карьеристка, значит, — в глазах командора мелькает странное выражение, суть которого я не успеваю уловить.

Вот, отлично, пусть так и будет. Такие тоже есть среди девушек-псиоников, пусть и немного. Хорошая маска для меня.

Глава 8. Распределение

Тёмные прямые брови над холодными красивыми глазами командора Хэлтора выразительно поднимаются.

Да, верно, моя первая задержка в ответах с того момента, как он начал свой допрос.

Почему я осталась на поверхности… Я знаю, что этот вопрос я ещё не раз услышу.

Вообще-то, всплески паранормальной интуиции характеризуют именно проблесковиков. Именно это изучали отдельно, когда проблесковая ветвь псионического дара ещё не попала под тотальный запрет. До того, как проблесковики были объявлены смертельно опасными и неконтролируемыми чудовищами.

Впрочем, среди продвинутых псиоников всплески интуиции не редкость. Вот этим я и намерена защищать себя.

— Я почувствовала страшную опасность для принцессы, — тихо, но твёрдо, начала отвечать я. — Побежала к ней. Я чувствовала, что мы должны стоять именно там, у той стены.

— Я получил данные при разборе завалов, — продолжил командор спокойным ровным тоном, — ваше решение со всех сторон абсурдно. В академии собрались сильнейшие псионики, владеющие экранированием. Они прикрыли и себя, и всех, кто был рядом. И держали щиты до того, как их извлекли на поверхность. Вы тоже владеете экранированием. Разумнее всего было остаться под щитами старших псиоников, под завалами, и дожидаться спасения.

Да, он всё верно говорит. Только вот интуиция почему-то кричит мне, что допускать этого было нельзя.

— Более того, — продолжил командор, — я видел, как вы стояли, Мила. Вокруг бой, открытое пространство, истребители в воздухе, а вы стоите и принцессу за руку держите. Как это объяснить? Вы собирались отдать её нашим врагам?

Я дёргаюсь, как от пощёчины, краснея и оскорблённо глядя на командора. Я, мою Рину, врагам?!

— Я понимаю, как это выглядит, командор, — вздёргиваю подбородок, глядя на него в упор, прямо в глаза, едва дыша от возмущения. — Вам не приходит в голову, что проблеск моей интуиции в экстренной ситуации побуждал меня вести Рину именно к вам? Как к единственному, кто лучше всего её защитит?! Именно так это и произошло!

— Проблеск? — уголок губ командора опасно изогнулся, придавая его лицу хищное выражение.

— Проблеск! — упрямо поджимаю губы я. — Это официальный термин для проявления интуиции в условиях смертельной опасности для одарённого псионика и тех, кто ему дорог! Принцесса — моя близкая подруга! Очень дорогой мне человек, конечно, я хотела её спасти! Моя интуиция вела меня к самому эффективному и быстрому способу её обезопасить!

Я сжимаю кулаки, искривляю губы, глядя командору прямо в изучающие меня ярко-синие холодные глаза.

— Под завалами ещё не известно, когда бы нас вытащили, — продолжаю я яростно, — а тут рядом вы, блистательный командор Хэлтор, и ваши бойцы. Конечно, вы разгромили вардиранцев! Конечно, вы нас спасли! Сколько там времени разбирали завалы? Вы забрали принцессу на свой эсминец намного быстрее!

— Спокойнее, Мила, я вас ни в чём не обвиняю, — вдруг едва заметно улыбается командор.

— Я рада, что не обвиняете, — сбавляю тон я. — Для чего вы это всё спрашиваете?

— Послушать вас, — пожимает он широкими плечами и скрещивает руки на мощной груди, присаживаясь на стол. — Вы мне интересны. Кроме того, хотел посмотреть, как вы говорите, двигаетесь, проявляете разные эмоции.

— Для чего? — растеряно спрашиваю я.

Такой поворот разговора я совершенно не ожидала, и теперь на ходу подстраиваюсь под новую ситуацию, стараясь вернуть расшатанное командором спокойствие.

— Вы очень похожи на принцессу Ринайларру, — окидывая меня оценивающим взглядом с ног до головы, произносит он. — Рост, телосложение, черты лица, голос. Цвет волос и причёску только изменить, и сдержанности в жестах добавить, и вполне сойдёте за неё.

— Зачем мне это?.. — оторопело моргаю я.

— Я говорил с Риной, она вам очень доверяет. После беседы с вами, я склонен доверять вам тоже. Мне нужно спрятать и обезопасить принцессу. А ещё вскрыть сеть предателей, из-за которых враги смогли пробраться до самой столицы.

Я холодею, понимаю, к чему он клонит, но реальность оказывается ещё хуже…

— Мила, я уже отправил принцессу в безопасное место, — потеплевшее было выражение лица командора Хэлтора снова становится жёстким и властным. — Сейчас я смотрю на её идеальную публичную замену. Вы выпускница. Согласно законам Империи, одарённые псионики пять лет после выпуска работают по распределению. Я знаю, что вас ждут на флагмане. Это не помеха моим планам на вас. Я уже забрал ваше распределение себе.

Только и могу, что смотреть на командора, изо всех сил возвращая себе спокойствие. В смысле забрал себе?! Я же собиралась служить исследователем в лаборатории на флагмане!

Ведь уже и контракт, и все условия службы согласованы, мне оставалось только дождаться отметки о дипломе в личном деле! Это было бы сразу после выпускного!

— Я теперь ваш непосредственный начальник, лейтенант Милария Далар. Ваше распределение после выпуска пересмотрено. Отметка о дипломе в личном деле проставлена, новое место службы определено. Вы распределены в исследовательский пси-центр на моём эсминце.

На красивых губах командора Хэлтора вспыхивает медленная усмешка.

— Ваша официальная должность, Мила, звучит так: исследователь пси-явлений в сфере публичных и массовых коммуникаций. Сами понимаете, роль принцессы Ринайларры даёт самый широкий простор для пси-исследований. И публичных, и массовых.

Глава 9. Субординация

Командор Хэлтор рассматривает меня с чуть заметным прищуром. И в уголке губ — лёгкая усмешка.

И только сейчас я понимаю, что давно и прочно нахожусь в тягучих, плотных, но практически невесомых потоках его пси…

Более того, я попала в едва осязаемое, невидимое кружево тончайшего пси-облака, едва вошла.

Эти проблески, которые я видела на нём, мог ли он повлиять на меня, чтобы проявить мой дар?

Глядя в изучающие меня глаза командора, чётко понимаю: мог.

Неожиданно меня охватывает злость. Молчит ведь. Смотрит. Изучает. Рассматривает.

Чего он ждёт? Сейчас предъявит обвинение?

С моих губ уж готов сорваться этот вопрос, но выучка родителей не даёт — точно подставлюсь и раскроюсь.

Я спрашиваю другое:

— К чему это всё, командор Хэлтор? — я скрещиваю руки на груди в неосознанно защитном жесте. — Обвинение в том, что я хотела передать принцессу в руки врагов. Пси-давление. Расшатывание моих эмоций. Смена распределения без моего ведома. Только для того, чтобы я согласилась защищать мою подругу? Сказали бы прямо, я с радостью ей помогу, если это поможет уберечь Рину!

Мой голос срывается, и я добавляю тихо:

— Зачем вы так со мной?

Командор слегка наклоняет голову набок.

— Красивое нарушение субординации, — комментирует он. — Над контролем вам ещё работать и работать. Внесу коррективы в вашу программу ближайшего развития.

Краснею, опуская глаза. И правда, я ведь… Я ведь никогда бы себе такого не позволила. Всегда со всеми преподавателями, даже в тяжелейшие моменты экзаменов, я была максимально вежлива и корректна.

Теперь я проваливаюсь в липкий страх. В таком тоне говорить с самим командором Хэлтором… Ведь я действительно считала, что мой контроль безупречен. Что со мной? Это командор сейчас так влияет на меня?

— Я проверяю нового члена моей команды, — спокойно отвечает он. — Выявляю слабые стороны, продавливаю сильные. В целом, приемлемо. Ваш уровень, для выпускницы, действительно хорош. Только некоторые реакции необычны. Вам есть что скрывать?

Резко втягиваю воздух и разжимаю руки. Опускаю их спокойно вдоль тела и приказываю себе не эмоционировать.

Я не могу прямо солгать в ответ на его вопрос, потому что мне действительно есть, что скрывать. Да, я так делала с другими, кому могла противостоять, даже с императором. Но с командором, сейчас… нельзя.

Прямую ложь он увидит сейчас, когда моё пси полностью распахнуто перед ним.

— Я так реагирую, потому что я не предательница, — отвечаю я чистую правду, поднимая подбородок выше.

Командор кивает, почему-то не цепляясь за то, что я ушла от прямого ответа.

Вместо того, чтобы повторить свой вопрос, он задаёт новый:

— Вы отказываетесь защищать принцессу Ринайларру?

— Конечно, не отказываюсь!

— Вы хотите оспорить новое распределение?

Резко втягиваю воздух и протяжно выдыхаю. Куда мне уже деваться.

— Нет, я не буду оспаривать, — как можно спокойнее говорю я.

— У вас есть какие-то препятствия к тому, чтобы приступить к службе прямо сейчас?

Делаю паузу, осознавая себя в новой реальности. Я уже на его эсминце. Всё уже сделано.

— Нет, у меня нет никаких препятствий, командор Хэлтор.

— В таком случае, ждите. Я вызову майора Линду Лейс, она будет вашей наставницей. Она руководитель исследовательского центра.

Он выстукивает быстрый ритм на своём предплечье, а я медленно перевожу дыхание.

Мы молчим. Я смотрю в пол, командор продолжает меня рассматривать.

Потоки его пси продолжают кружить вокруг меня.

Что он делает?.. Для чего ему это всё?

Почему не предъявляет обвинение?

Ведь он так глубоко и плотно уже изучил меня. С мощностью его дара он не мог не понять…

Вздрагиваю, вскидывая изумлённый взгляд на командора. Он ведь… О…

Наблюдая его медленную, едва заметную усмешку, я пытаюсь осознать: он сейчас исправляет последствия того, когда он грубо вламывался в моё пси — там, на руинах академии, под орбитальным ударом…

Ювелирная работа… Никогда бы не подумала, что хоть кто-то может быть на подобное способен!

Тончайшие искажения в моей структуре выправляются, энергия восполняется. Он возвращает мне то, что забрал, когда брал меня как батарейку! Более того, ласкающими невесомыми движениями его пси-прикосновения латают мельчайшие порывы, неизбежно оставшиеся после тяжелейшего выпускного экзамена!

Я бы восстановилась примерно через два месяца естественным путём, или пройдя двухдневный курс реабилитации, положенный каждому выпускнику. Теперь мне реабилитация не нужна. После вмешательства командора Хэлтора, я целёхонькая, и мой потенциал даже превышает мои естественные срединные значения.

— Спасибо… — ошеломлённо шепчу я.

Командор кивает, возвращает своему лицу бесстрастный вид и переводит холодный взгляд за мою спину.

— Майор Лейс, это Милария Далар, — произносит он, — выпускница академии. По распределению. Принимай в штат.

— Кристан, — глубокий женский голос за моей спиной сочится иронией. — Я сплю наяву! Ты, наконец, расширяешь мой штат? Что случилось? Мы провалились в чёрную дыру, и тебя там подменили? Неужели ты снизошёл до ответа на все мои долгие мольбы?

Я оборачиваюсь. У входа стоит нереально красивая женщина, стройная, подтянутая, в чёрном строгом комбинезоне. Ярко-рыжие волосы, глубокие синие глаза. Глаза строгие, взгляд оценивающий, на губах ироничная усмешка.

— Линда, выстави настройки своего юмора на ноль, — усмехается командор. — И прими новенькую под крыло. Все вводные по ней уже в базе.

— На ноль, значит, — тянет майор Лейс, окидывая меня с ног до головы пристальным взглядом. — Проект Дельта-Пять?

— Да, он, — подтверждает командор. — Свободны. Завтра жду вас обеих с докладом.

Глава 10. Майор

Я иду быстро-быстро, едва не переходя на бег. Пытаюсь успеть за размашистым шагом майора Лейс.

Она молчит, идет быстро, и при этом успевает на ходу вводить координаты следующей точки выхода портала, хотя мы ещё только к нему подходим.

Быстрая, стремительная, изящная. Я откровенно любуюсь ею.

Очень крутая, сразу видно. Это будет мой непосредственный начальник. Интересно, какая она в деле? Мне уже не терпится послушать, как она меня будет водить в курс.

— Это моя лаборатория. Осваивайся, — бросает она через плечо, едва мы заходим в очередной портал. — Зарик, выдели новенькой терминал. Ей нужно рабочее место с доступом.

Майор Лейс произносит на одном дыхании дикую смесь букв и цифр — без запинок, без пауз.

Названный Зариком тут же вскакивает со своего рабочего места, бежит к одному из терминалов, падает на стул и стремительно начинает разворачивать экраны над белоснежной матовой поверхностью рабочего стола.

Его пальцы порхают с немыслимой скоростью. Никогда такое не видела.

Пока майор Лейс продолжает засыпать его инструкциями, какие доступы я должна получить, какие базы данных мне нужны, какие программы следует установить, я рассматриваю Зарика.

Услышав такое имя раньше, я бы представила себе щуплого лабораторного червя. Но нет, этот высокий, крепкий парень скорее напоминает матерого космодесантника.

В Зарике никак не заподозрить человека, просиживающего дни над данными.

Он коротко стриженный шатен, с красивым, даже смазливым лицом. И веселой усмешкой на губах.

То, как он поглядывает на меня, не отвлекаясь от своего занятия, мне совершенно не нравится. В этих взглядах слишком очевидно читается мужской интерес.

Точно будет подкатывать. Надо будет сообразить, как отшить его покорректнее. Так, чтобы наши отношения были исключительно в деловой плоскости.

Это всё продолжается и продолжается. Майор Лейс продолжает сыпать инструкциями для Зарика.

Зарик стремительно настраивает для меня терминал.

Прислушиваясь и отмечая для себя знакомые названия, я оглядываю пространство лаборатории.

Стандартный отсек корабля. Просторный. Высокие потолки. Светлые стены. Даже растения в углах стоят.

Рабочие столы расставлены с одной стороны, так что гармонично вписываются в это всех отношениях продуманное пространство.

Лаборатория поделена на несколько зон. В одной из них несколько рабочих столов, за одним из которых Зарик как раз терзает терминал, хотя майор Лейс уже молчит и только наблюдает за ним.

Другое — пустое — совершенно непонятно, для чего создано. Мое внимание привлекают странные круглые поверхности на полу, они чуть приподняты над основным уровнем.

Они явно выделяются. Интересно, для чего они?

— Я всё закончил, — докладывает Зарик.

— Молодец! — говорит майор Лейс, — Теперь возвращайся к исследованиям в трюме, и оставь меня с Милой наедине.

— Мила! — Зарик расплывается в широкой улыбке, окидывая меня плотоядным взглядом с ног до головы, — Тебя так зовут, красотка? Очень красивое имя. Милое имя, и ты вся милая. Может быть...

— Отставить поползновение в адрес новенькой, Зарик, — голосом майора можно замораживать лёд. — Будешь к Миле подкатывать, я с тебя шкуру спущу.

Майор Лейс подкрепляет свои слова таким внушительным пси-давлинием, что я съёживаюсь. Волоски на руках становятся дыбом, по спине и на пальцах холод.

Я только и могу, что оторопело смотреть на неё. Нормально так с подчинёнными… Почерк очень похож на командора. Они не родственники случайно?

Если всмотреться, я узнаю в ней похожие на командора черты. Глаза синие, только оттенок отличается, у командора светлее. Но этот характерный прищур…

Зарик тут же вскакивает, вытягивается в струнку. Принимает крайне серьёзный, даже бесстрастный вид.

— Виноват, майор Лэйс, — как на плацу, гаркает он. — Не повторится! Разрешите идти?

— Вали давай, смущаешь мне девочку, — улыбается она уголком губ. — Бегом.

Зарик отдает честь, коротко кивает мне. Но всё равно вдруг расплывается в шалопайской улыбке и подмигивает мне.

А потом, под грозовым взглядом майора Лейс, Зарик испаряется из-за лаборатории. Иначе это не назвать. Он реально испарился. Стремительно бросился к портальному кругу и исчез внутри него.

— Зарик безобидный, но ни одной юбки не пропустит. И язык без костей, — сообщает мне майор Лейс. — Ты с ним построже. И все будет нормально. А так он славный малый.

Майор Лейс оглядывает помещение медленным взглядом. И пристально смотрит на меня.

— Что стоим, кого ждем? — изгибает она идеальную бровь. — За терминал, детка, бегом.

Я бросаюсь к терминалу, реально бегом. Торопливо сажусь. На главном экране передо мной подготовлено все, чтобы я вела свои пароли, свои данные. Зарик — красавчик, всё идеально сделано, очень удобно.

Быстро и четко я организовываю себе доступы — так, чтобы никто кроме меня не мог войти в систему под моей учётной записью — и выжидающе оборачиваюсь на майора Лейс.

Она уже стоит рядом. И без перехода начинает диктовать мне инструкции.

Эти два часа запомнятся мне на всю жизнь. В жизни я так быстро не работала. Мне даже потребовалось активировать особый пси-режим работы мозга, чтобы успевать за словами майора, выполняя одну задачу за другой.

Я думала мой выпускной экзамен — худшее, что могло бы со мной случиться. Нет, это была просто детская прогулка по сравнению с десяти-часовым марш-броском на безлюдной планете с повышенной гравитацией по пересечённой местности в десантной броне. Было у нас в академии и такое.

Майор гоняет меня по-полной. Проверяет все, что можно и нельзя. Все мои знания, которые в меня впихивали за годы учебы в академии, не забывая зацепить несколько факультативов.

Она очень хорошо знает академическую программу для продвинутых псиоников. Я невольно радуюсь, что я ни один факультатив не пропускала.

Справляюсь. Только в единичных случаях не получается выполнить её задачи, но там уж совсем непонятное она от меня требовала.

Глава 11. Проект

Майор Лейс размашистым шагом направляется в свободную часть лаборатории, ее пальцы порхают над предплечьем, выстукивая на нём стремительный ритм.

Один из кругов на полу начинает светиться матовым белым светом. На стене рядом с кругом появляется зеркало — прямо из стены проявляется зеркальная поверхность.

— Вставай сюда, — небрежный скупой жест на круг. — Прямо в центр.

Сама при этом подходит к поднятому из пола терминалу — высокому, для стоячей работы.

— Лицом к зеркалу, — командует она. — Давай начну вводить тебя в курс дела. Проект Дельта-5 это секретный проект для защиты принцессы. Главного Достояния Империи.

Она бросает на меня быстрый взгляд, продолжая терзать терминал.

— Это закрытая информация, секретная, но именно на образ принцессы завязаны базовые клятвы армии империи. Когда нужно добиться сверх-результатов, сделать так, чтобы воины выложились на максимум, особым ключом мы способны запустить резерв. Тогда они начинают защищать самое дорогое. Для каждого своё.

В ответ на мой взгляд, она усмехается.

— О, всё добровольно, дают клятву. Просто спусковым механизмом является образ принцессы, но они сами этого не знают. Знают, что механизм есть, согласны, полностью осведомлены, но сам образ держится в секрете.

— Интересно, — отвечаю я и смотрю на себя в зеркало.

Рассматриваю себя. Моя чёлка отросла, пора подстригать, скоро мешать будет. Но зато мои голубые глаза кажутся ярче с этим чёрным цветом волос.

— Если образ принцессы дискредитировать, мы не сможем в критический момент многократно усилиться. Хотя это является нашим секретным оружием.

— Как вардиранские истребители? — спрашиваю я и поясняю, увидев её вздёрнутые брови: — Их секретное оружие — это возможность появляться в любой точке галактики.

— Да, верно, — комментирует майор, — это их секретное оружие. У них своё, у нас есть свое. Наше сильнее, поэтому мы непобедимы.

Она подходит к зеркалу, выводит на его поверхности светящийся экран и начинает стремительно вводить информацию. Пальцы так и порхают.

— Принцессу мы защищаем в том числе и поэтому. Не только потому, что она дочь императора. Она ещё и ключ к нашей возможности быть непобедимыми. Вставай сюда. Левее. Вот так. По центру смотри, прямо в зеркало.

Я делаю, как она сказала.

— Мы защищаем принцессу разными способами, — продолжает майор. — Самый эффективный это двойники. Командор Хэлтор включил тебя в ряд двойников. Ты остаешься Миларией Далар. Но в любой момент, когда нам нужно будет показать принцессу общественности или выполнить другие задачи, например, по поднятию морального духа войск или укрепить нашу защиту, мы будем использовать её образ. Надетый на тебя.

Майор обрывает себя, окидывает меня быстрым взглядом и продолжает что-то выстукивать на терминале.

— В основном к общественности обращается сама принцесса, — продолжает она. — Сейчас ситуация складывается так, что даже то, что делала раньше сама принцесса, и это считалось безопасным, теперь несет непосредственную угрозу.

Я изумленно ахаю, глядя как в зеркале мои черные волосы с челкой меняются. Светлеют. Челка удлиняется, пряди завиваются в локоны.

Мой нос немного меняет форму. Глаза чуть увеличиваются, а губы наоборот становятся более узкими.

Я ошеломлённо смотрю на мою любимую подругу Рину в своём отражении. Майор Лейс неспешно подходит ко мне, глядя в зеркало, встречаясь со мной взглядом.

— Мы получили информацию, что вардиранцы разработали нечто, способное значительно дискредитировать принцессу, — произносит мрачно она. — У них есть план, но мы не знаем, в чем он заключается. У нас нет ни малейшего понятия, что это может быть.

Майор Лейс поджимает губы, скрещивает руки на груди.

— Мы знаем только то, что вторжение, та атака, свидетелем которой ты была, имела с собой конкретную цель. Они что-то сбросили по всем планетам. Везде, куда вторглись. Мы нашли много контейнеров. Тщательно исследовали содержимое. Исследования, эксперименты еще идут. Но скорее всего мы так и не поймём, что это.

Она смотрит пристально на меня.

— Особенно много вещества было обнаружено под развалинами столичной академии, — мрачно добавляет она.

Я холодею, осознавая, что из-за меня Рина осталась на поверхности. Они сбросили контейнеры, значит она могла подвергнуться влиянию этого вещества… Из-за меня!

Я не успеваю провалиться в самобичевание.

— То, что благодаря тебе принцесса не осталась под развалинами, уберегло её, — ошарашивает меня майор Лейс. — Потому что влиянию вещества подверглись все оставшиеся под завалами. Во время удара, когда была разрушена академия, вещество наполнило зал. Та стена, к которой ты привела принцессу своей интуицией — единственное место, которое не было задето распылением.

Я пытаюсь сохранить лицо неподвижным, настолько шокирующей для меня оказалась эта новость, но майор Лейс понимает меня. Улыбается мне — едва-едва.

— Только то, что принцесса осталась вместе с тобой на поверхности, уберегло ее от контакта с этим веществом. От того, чтобы вдохнуть его, — добавляет она.

Прерывисто втягиваю воздух, чувствуя невероятное облегчение… Я всё же уберегла Рину… Правильно, что послушалась интуицию. Правильно!

— Мы можем понять только одно, — продолжает моя начальница, — это вещество многофазное. Оно не действует сразу. Ожидает активации. Значит, планировалось в какой-то момент активировать его другим компонентом. Как это будет, какие последствия от активации, никто не знает. Сейчас идут масштабные исследования во всех лабораториях, в том числе и в нашей. Но времени не хватает и данных катастрофически мало.

Майор переводит взгляд на моё отражение в облике Рины.

— Ты сильный псионик, Мила, — вдруг называет она меня по короткому имени. — Умная, умелая, обученная. Лучше всех подходишь для нашей цели. Поэтому ты будешь выполнять её роль, пока мы не ликвидируем угрозу. Дело в том, что идут слухи, явно раздуваемые специально, что принцесса… скажем так. Не в порядке.

Глава 12. Доклад

Смотрю на коммуникатор, соображая спросоня: точно, командор же сказал, чтобы мы завтра с майором Лейс пришли к нему с докладом.

Завтра как раз наступило.

Я быстро привожу себя в порядок, затягиваю свои черные волосы в высокий хвост и поправляю чёлку — всё-таки надо будет её подкоротить, на брови налезает уже, перед выпускным не успела, да и не до того было, всё моё внимание ушло на экзамены. Надеваю красный комбинезон и спешу к ближайшему портальному узлу транспортной сети эсминца

Майор Лейс встречает меня у выхода рядом со входом в рабочий кабинет командора.

— Назначу тебе общеукрепляющие, — заявляет майор Лейс, окинув меня с ног до головы хмурым взглядом. — Судя по твоему виду, пригодится. Не надейся, что дальше будет легче. Будет труднее.

— Всё для процветания империи, во славу императора Арайла и дочери его Ринайларры, — привычно отвечаю я словами стандартного воинского приветствия.

Майор Лейс хмыкает и скупо улыбается. Сделав мне жест следовать за ней, она направляется ко входу в кабинет командора.

Двери раздвигаются перед нами я вхожу и невольно замедляю шаг, увидев высокую плечистую фигуру командора Хэлтора.

Он стоит у боковой стены рядом с громадным светящимся экраном. Оточенными движениями длинных сильных пальцев он двигает на поверхности экрана карту империи. При этом делает быстрые пометки на многочисленных извилистых, кривых и ломаных линиях вокруг планет.

Я бы полюбовалась на это красивое действо, если бы я не была настолько уставшей.

Сон мне совершенно не помог восстановиться. Слишком тяжелый выдался вчерашний день.

— Кристан. Твоя девочка чудо, — с порога заявляет майор Лейс неожиданно тёплым голосом. — Я дала ей нагрузку в полтора раза превышающие её максимальные значения. Представляешь, она ушла к себе в каюту на своих ногах и даже разговаривала.

Какое-то время командор Хэлтор не реагирует, будто нас здесь нет. Продолжает вбивать данные на экране. Наконец, гасит экран и медленно разворачивается к нам.

Я невольно вытягиваюсь в струнку под его холодным взглядом.

И отчётливо чувствую, как командор снова вторгается в мои пси.

Нет, это уже никуда не годится. Вот как так можно?

Я полностью понимаю такие манёвры в боевой обстановке, для спасения принцессы. С натяжкой, но могу объяснить во время вчерашнего разговора — для проверки новичка, а ещё для того, чтобы подлечить меня.

Но сейчас-то зачем?

Совершенно бесцеремонный тип.

Вообще-то, то, что он делает, крайне неприлично. Недопустимо.

Без причины… да даже с причиной — без разрешения, без спроса вторгаться в чужое пси считается верхом наглости и непристойности среди псиоников.

То, что он командор и мой начальник, не играет никакой роли. Он не имеет права так со мной поступать.

Командору, судя по всему, на это совершенно наплевать.

Он меня исследует, изучает, буквально выворачивает наизнанку. Просеивает сквозь мелкое сито.

И при этом параллельно ведет разговор с майором Лейс!

Так, как будто меня вообще в этой комнате нет!

— Судя по тому, что ты, Линда, не кричишь на меня, чтобы я немедленно выгнал эту бездарность, — усмехается командор, — а даже хвалишь, девочке можно сразу начислять внушительную премию.

На его красивых губах медленная усмешка, которая злит меня ещё сильнее.

Совершенно не могу спокойно на него реагировать!

Ни один мужчина не вызывал у меня столь ярких эмоций.

Никогда.

Особенно меня злит моя беззащитность. То, что я ничем не могу ему помешать. Или хоть как-то воспротивиться.

Да, формально у меня есть право. Подать протест. Сказать ему, чтобы он не делал так. Потребовать перевода. Отказаться от распределения, в конце-концов. Законы империи в этом плане меня защищают от произвола вышестоящего начальства. Очень хорошо защищают.

Но слова майора Лейс слишком четко звучат в моей голове: секретное оружие, угроза для Рины, вероятность полноценного вторжения.

Ведь то, что было сейчас, над академией и другими планетами — явно репетиция. Получившая закономерный разгром.

Они не напали на нас до сих пор, за все эти десятилетия только из-за того, что знают, что проиграют.

Понятно, что вардиранцы пойдут на всё, чтобы ослабить нашу боеспособность.

Вчера, перед тем как отпустить меня отдыха, майор Лейс сказала то, из-за чего я теперь никогда по собственной воле не откажусь служить в лаборатории на эсминце командора. Не откажусь от главной роли в проекте Дельта-5.

Майор Лейс сказала мне, что они с командором Хэлтором не смогли бы найти лучшую кандидатуру на эту роль, чем я.

Им со мной колоссально повезло, так сказала майор. Особенно повезло, что я старательная умница.

Да, именно так она сказала. Она назвала меня старательной умницей.

Даже на несколько вопросов мои ответила, пока заставляла меня выпить общеукрепляющую настойку.

И даже ответила на мой вопрос, могу ли я увидеться с Риной или хотя бы поговорить с ней по отдаленной связи. Хотя могла бы и не отвечать.

Нет, она не ушла от ответа, только тепло мне улыбнулась и с сожалением в голосе сказала, что это исключено. Принцесса находится в безопасном месте. И связь с ней только у императора и командора Хэлтора.

Поэтому я сейчас терплю бесцеремонность командора Хэлтора, хозяйничающего в моём пси с непонятной мне целью. Слушая при этом доклад майора Лейс.

— Ладно, показывайте, — наконец, приказывает он.

Круто разворачивается и идёт в дальнюю часть кабинета, на ходу открывая дальнюю дверь.

Мы заходим в такое же помещение, как и в лаборатории, с кругами на полу, только с более навороченной аппаратурой.

Я встаю на круг? и майор Лейс меняет мою внешность. Я показываю всё, что освоила вчера. Повторяю жесты проекции Рины, улыбаюсь и произношу за ней текст.

Спустя час, командор кивает. Наконец-то, только сейчас убирается из моего пси. Переводит холодный взгляд на майора Лейс.

Глава 13. Серебряные ручьи

Лидер императорской гвардии, командор Хэлтор, в роли личного телохранителя принцессы? Учитывая вторжение и разрушение здания столичной академии, в которой была принцесса — это более чем оправданно.

Конечно, император в таких условиях поставит охранять свою дочь своего лучшего и сильнейшего.

Только мне от этого не легче.

— Мила, отправляйся к себе в каюту, — начинает отдавать мне инструкции командор. — Иди к себе в каюту. Обязательно поспи. У тебя есть два часа на отдых. За это время Линда тебе подготовит всё необходимое из теории. Еду тебе доставят в каюту. Из каюты не выходить. Ни с кем на корабле не разговаривать. Общаешься только со мной, с Линдой, и с теми, с кем Линда разрешит.

Я вытянулась струнку, глядя перед собой, слушая распоряжения командора, отдаваемые четким приказным тоном.

— Все инструкции придут к тебе на коммуникатор. Можешь идти. — Командор повернулся к майору Лейс, — Линда, ты остаешься.

Я отдала честь, по-уставному развернулась и торопливо вышла из кабинета командора.

С удивлением обнаружила укол досады. Майор Лейс осталась с ним. Какие у них отношения? Мне показалось, что они родственники.

Несмотря на все мои тягостные ощущения рядом с командором, на все мое возмущение, я раздосадовано поняла, что хотела побыть с ним подольше. И меня злит то, что вместо меня, он говорит сейчас с майором Лейс.

Откуда у меня такие мысли? Почему я так думаю?

Я не должна так думать. Мне совершенно всё равно на командора Хэлтора. Я на службе, он мой начальник.

Возможно, это влияние того, что он вторгался в моё пси?

Да, это самое разумное объяснение. Плюс моя эмоциональная нестабильность из-за всего произошедшего.

Командор прав. Мне надо поспать и побыть одной. Нагрузить свой мозг работой. Я успокоюсь, и все со мной будет хорошо. Я смогу спокойно работать.

Из портала я выхожу в центральном узле транспортной сети. В целях безопасности все перемещения между отсеками завязаны на центральный узел, за которым ведётся самое серьезное наблюдение.

Это огромный зал, максимально защищенный, нашпигованный самыми современными средствами защиты.

Миновать его нельзя. Между одним портальным кругом и другим мне приходится идти пешком.

На меня смотрят. Женщины — с любопытством, все же я новенькая. И мужчины тоже… с любопытством.

Только вот мне не нравятся мужские взгляды. Я в них легко читаю желание познакомиться со мной.

Проклиная свой красный костюм, я ускоряю шаг.

Не понимаю, в чём дело. Здесь есть и другие женщины в таких же красных костюмах, как и я. Есть очень красивые. Почему все смотрят именно на меня?..

Я иду всё быстрее. И перехожу почти на бег, увидев, как ко мне направляется рослый рыжий мужчина. Это тот самый, с которым я встретилась вчера в лаборатории. Он настраивал для меня терминал.

Успеваю прыгнуть на портальный круг и активировать его, притворяясь, что не слышу, как он окликнул меня по имени.

Командор же запретил мне с кем-то общаться. Вот и не буду ни с кем общаться. У меня дела.

Первое, что я делаю, я едва переступаю порог своей каюты — ложусь спать.

Отрубаюсь тут же. Все-таки усталость моя слишком сильна.

Просыпаюсь от писка коммуникатора, сообщающего о получении почты.

На удивление, чувствую себя свежей и отдохнувшей. Странно. Судя по тому, как я вчера вымоталась, восстановление заняло бы намного больше времени. Мне же хватило двух часов.

Срабатывает доставка еды в каюту. Я быстро ем, не чувствуя вкуса, и берусь за учебу.

Объем теоретического материала колоссальный. Многочисленные протоколы, инструкции, как должна вести себя принцесса ужасали.

Как же Рина со всем этим справлялась? Это же невозможно всё запомнить. Впрочем, принцессу учили этому с раннего детства. А мне предстоит освоить это всё за один, максимум два дня.

Впрочем, мне не привыкать впихивать в свою память объёмы разрозненной информации.

Я чувствую себя очень хорошо. Плюс меня учили в Академии ускоренным методикам запоминания.

Этот день я провожу плодотворно и с пользой.

Очень много удалось запомнить. А то, что не успела, это были мелкие детали, которые вряд ли могли мне встретиться. Мне даже понравилось, оказалось интересно.

Спать я падаю с чувством удовлетворения от хорошо сделанной работы.

На следующий день я отправляюсь в лабораторию, согласно инструкциям, которые прислала мне майор Лейс.

Там я приступаю к тому, что командор Хэлтор назвал «усиленными физическими тренировками».

Пожалуй, иначе их не назвать. Потому что мне требуется вся моя физическая выносливость, чтобы бесконечно повторять жесты за проекцией принцессы.

К концу дня я уже практически падаю, но майор Лейс выглядит очень довольной. Напоследок она меня гоняет по теоретическому материалу, который я освоила вчера, и говорит, что я готова. Что у меня все получится. И теперь мне надо отдыхать.

В день отдыха я сплю до полудня. Потом маюсь бездельем. Лежу на кровати, хожу по каюте, снова сплю.

День кажется бесконечным. Едва дожидаюсь вечера. Пожалуй, этот день полного отдыха — самый тяжелый. Совершенно не привыкла ничего не делать. Всегда только училась. Или тренировалась.

Впрочем, когда наступает день праздника урожая, день, когда я должна была выполнять род принцессы, я чувствую себя отдохнувшей и готовой.

Я настроена по-боевому. Я справлюсь, у меня все обязательно получится.

И вот я стою перед зеркалом в полный рост, глядя на свое отражение.

Точнее, я смотрю не на свое отражение. Я смотрю на принцессу Рину, на ее длинные белокурые волосы в искусной высокой прическе, на идеальное лазурное платье. И на ее лицо. Я даже двигаюсь, как она. Уже научилась.

Майор лейс довольно смотрит на меня и поправляет локон на моем плече.

— Не думала, что я когда-нибудь это кому-нибудь скажу, — заявляет майор Лейс, — но ты, Мила, большая умница. Всё получится. Главное, ничего не бойся и слушайся Кристана.

Глава 14. Вдох

Это произошло в детском центре для юных псиоников.

Я расслабилась, потерялась в этой весёлой суматохе.

Шум детских голосов. Восторженные глазёнки. Широкие улыбки и заливистый смех…

Как бы я хотела, чтобы и у меня когда-нибудь, свои… Как же мне хочется свою семью, чтобы много детей. Трое или даже четверо.

Жаль, что для меня это пока невозможно. Очень и очень жаль.

Ну и пусть, что пока нельзя. Зато сейчас я почти счастлива, окружённая многочисленными маленькими сгустками концентрата радости и чистых эмоций.

Забылась я… Потеряла бдительность.

Да и командора отвлекли сообщением лишь на миг. До этого он бдительно следил, чтобы ко мне никто не подходил, даже детвора.

У меня было особое распоряжение от командора Хэлтора, чтобы я ничего не брала ни у кого, не ела и не пила, кроме того, что приготовлено для меня у его помощников.

И чтобы ко мне никто не прикасался.

Командор лишь на миг опустил взгляд на пискнувший коммуникатор на его широком предплечье.

Именно в этот момент белокурая малышка, мирно игравшая рядом, вдруг выпустила в меня из неизвестно откуда взявшейся хлопушки облако блёсток, с неожиданной скоростью рванувшего ко мне.

Серебристое облако тут же подхватил, отбросил от меня пси-поток командора, а кокон его пси сгустился, окутывая меня защитным экраном.

Мне бы задержать дыхание, как требовала инструкция, но я, глядя в огромные глаза девочки забыла об этом… Забыла.

Лишь вдохнув, и только после этого задержав дыхание, я похолодела… осознала, что именно произошло.

Почувствовав изменения в моём пси, я тут же активировала прибор очищения воздуха на поясе, рядом с охладителем.

Только вот дело уже сделано.

Моё пси меняется.

Становится другим. Вязким.

Командор подхватывает меня на руки и стремительно уносит меня прочь.

А я… съёживаюсь в его больших и сильных руках. Боюсь даже глаза на него поднять. Меня начинает трясти. Неужели это тот самый компонент, от которого я тогда защитила принцессу, но теперь враги нашли способ дотянуться?..

Командор уже заносит меня в просторный флаер со специально оборудованной капсулой. Укладывает меня внутрь, и накрывает крышкой.

Успеваю заметить его тёмный взгляд, в котором легко читаю его спрессованное бешенство.

Кажется, эти долгие минуты в капсуле — худшими в моей жизни.

Мне доверили такое ответственное поручение. А я не справилась… Подвела всех, и командора, и майора Лейс… И мою Рину подвела…

Тем временем с моим телом начинает твориться что-то совсем уж странное. Становится очень жарко. Жар концентрируется внизу живота. Растекается по венам.

Даже сквозь стенки капсулы я отчётливо чувствую командора… сейчас он вмешивается в моё — своим пси. Он пытается остановить лавинообразные изменения, обернуть вспять, но всё бесполезно.

Возможно, от его вмешательства наоборот, всё становится намного хуже. Слишком плотно сплетаются его пси-потоки с моими. Как будто вплавляются…

Капсула пищит, очищая мой организм всеми возможными способами, заодно диагностируя, собирая тысячи данных.

Но я уже понимаю, что всё бесполезно. Изменения во мне уже необратимы.

Хорошо, хоть мой проблесковый дар молчит. Это очень странно. Ведь сейчас мне угрожает явная опасность, а значит, дар должен развернуться во всю ширь.

Но нет. Всё тихо. Ни малейших признаков пробуждающегося дара.

И даже моя интуиция не предупредила об опасности. Я совершенно не чувствовала угрозы от той малышки…

Командор поднимает крышку капсулы и подаёт мне руку.

Мне страшно смотреть в его лицо. Я выбираюсь из капсулы, опираясь на его крепкую ладонь, не поднимая на него глаз.

Почему-то он не отпускает мою руку, когда я вышла, так и держит... Возвышается рядом. И молчит.

Его близость ощущается так пронзительно… Кожа покрывается мурашками, когда он вдруг медленно проводит большим пальцем по моей коже на тыльной стороне руки.

— Мы возвращаемся, — хрипло говорит командор, приближая предплечье к своим губам.

Заворожённо смотрю, как при этом двигаются его губы. И он смотрит на мои… И руку мою продолжает сжимать, поглаживая.

Он вдруг обнимает меня. Просто грабастает обеими руками, сминает в жёстких объятиях и глубоко-глубоко вдыхает воздух в моих волосах. А во мне от этого внезапного объятия будто сверхновая взрывается, совершенно теряюсь в пространстве и во времени от вспыхнувших нераспознаваемых ощущений.

— Прости, девочка, не досмотрел, — выдыхает он, прижимаясь щекой к моим волосам, — придётся теперь разгребать последствия. Мы летим на эсминец. Не забывай про свою роль. Мы должны успеть добраться до моей каюты.

С этими словами он отпускает меня, напрочь ошеломлённую его внезапным объятием, признанием, тем, что прощения попросил, и вообще…

Почему мы должны успеть? Роль?.. Да, я постараюсь помнить про мою роль…

Командор сам усаживает меня в кресло и притягивает жгутами. Сам прыгает за пульт управления флаером.

Мы взлетаем с немыслимой скоростью. Командору даже приходится включить компенсатор перегрузок.

Я изо всех сил пытаюсь сохранять спокойствие. Цепляюсь за фразу командора: “роль, я должна помнить про свою роль”.

Навороченная модель флаера, отмечаю я, глядя в окно… С поверхности планеты сразу на орбиту. Это же новейшие разработки, пока экспериментальные модели. Впрочем, в имперской гвардии ведь всё самое лучшее?

Между тем в моём теле происходит что-то совсем уж странное. Хочется потягиваться, выгибаться в пояснице. Щёки горят, дыхание участилось. Я стискиваю бёдра, чувствуя, как пульсирует низ живота, а в промежности намокает.

Краснею от пяток до корней волос, когда до меня доходит, что именно я чувствую.

У меня физическое возбуждение. Самое настоящее. Половое влечение. И направлено оно не просто в пустоту, а на конкретный объект.

Чувствуя, что паника вот-вот захлестнёт меня с головой, я вынуждена быть с собой честной.

Глава 15. Объяснение

Командор выводит флаер на орбиту, вдалеке виден его эсминец.

Повинуясь его отрывистым резким жестом, в салоне вспыхивают голубоватые огоньки. Я ощущаю знакомое давление разгоняющейся на полную мощность установки от прослушки, в пси-диапазоне в том числе.

Когда защитное поле разворачивается на максимум, я слышу хриплый голос командора.

— Через десять минут будем на борту. Тебе нужно будет продержаться полчаса. Доберёмся до лаборатории. Должен быть способ это снять.

— Снять это… это что? — спрашиваю я, не надеясь на ответ.

Впрочем, командор почему-то отвечает на мой вопрос.

— Тот самый компонент. Судя по данным, которые я извлёк из капсулы, он должен был остаться незамеченным и сработать через два часа. Ты была бы в этот момент в недавно построенном концертном зале под открытым небом в прямом эфире, с трансляцией на всю империю. У тебя сейчас влияние нарастает медленно. Там должно было нахлынуть стихийно. Сразу. На максимум.

— Влияние? — удивляясь, что он всё же мне объясняет, спрашиваю я.

— Да. Неконтролируемое сексуальное возбуждение. Лучше не придумать способа сильнее скомпрометировать принцессу. Ты бы набросилась на ближайшего мужчину. Или начала раздеваться. Но что-то точно бы сделала.

— Но вы заметили влияние, командор Хэлтор, — тихо говорю я. — Хотя не должны были.

— У тебя пошло не так, как случилось бы у любого продвинутого псионика, — после паузы, ответил командор со странной интонацией в голосе. — Твоё пси стало меняться сразу. Я увидел. Вмешался и замедлил этот процесс. И убрал тебя оттуда. Теперь тебе надо спокойно в облике принцессы пройти по эсминцу до лаборатории. Главный зал не миновать.

— Вы сказали, до вашей каюты.

— До лаборатории в моей каюте. Там лучшее оборудование.

Я замолчала. Всё тело горело. Я едва удерживала себя от того, чтобы не расстегнуть ремни безопасности и не броситься к командору, сдирая с себя одежду.

Ужас какой… Как хорошо, что это всё-таки со мной, а не с Риной происходит. Она где-то в безопасности. Это главное. Мне надо абстрагироваться. Убедить себя, что ничего страшного не происходит.

Но мне очень страшно. У меня пошло не так, как у любого псионика… Что у меня есть такого, чего нет у любого псионика? Проблесковый дар. Начнут меня исследовать вдоль и поперёк. Смогут ли обнаружить?

Раньше не смогли. Не смогут и сейчас.

Командор Хэлтор… Обнаружил ли он? Учитывая его силу, не мог не понять. Тогда почему молчит? Почему никак не даёт понять, что знает обо мне такое?

Я ему нужна в роли принцессы? Поэтому?

Тогда… когда же он примет меры? Тогда, когда моя роль будет уже не нужна?

Как же тяжело… стоп. Мне легко.

Ничего страшного не происходит. Здесь просто жарко. Да, мне жарко в этом охлаждённом салоне, но я же перегрелась на горячей планете, несмотря на портативный охладитель воздуха вокруг меня. Да, перегрелась, вот и всё.

Отстраняясь от тянущих, распирающих ощущений в теле, от ощущения влаги между ног, я закрыла глаза, чтобы не смотреть на широкую мощную спину командора, на его красивые резкие жесты.

Начала дышать особым способом. Мне всегда помогало. Поможет и сейчас.

Не знаю, какими силами мне удалось сохранять роль Рины, пока мы шли по эсминцу. Я держала спину прямо, голову ровно, жесты сохраняла такими, как и должна была.

Никто ничего не заметил. Просто смотрели на принцессу Ринайларру с привычным восторгом и восхищением.

В каюте командора, в его лаборатории, он первым делом приказал мне встать на круг и снял с меня личину принцессы.

Я смотрела на себя в зеркало, на свои чёрные волосы, рассыпавшиеся по узким плечам. В платье принцессы я казалась особенно хрупкой и беззащитной.

Мне не нравилось. Не хочу быть уязвимой. Тем более командор так на меня смотрит…

В личную лабораторию командора ворвалась майор Лейс, ругаясь сквозь стиснутые зубы. И завертелось. Анализы, сканирования, тесты…

Я умирала от желания броситься к командору Хэлтору, сдирая с себя платье, чтобы ощутить его сильные руки на голой коже. Но заставляла себя стоять неподвижно.

А потом майор Лейс параллельно со сканированием меня начала исследовать командора…

С увеличением числа данных, она становилась всё мрачнее.

Командор Хэлтор молчал. Выглядел совершенно бесстрастным, только ледяные глаза сверкали сдерживаемой яростью.

Наконец, майор Лейс хлопает по панели, вырубая сканирующее оборудование.

— Нет, сейчас я с этим ничего не сделаю, — говорит майор Лейс, мрачно рассматривая меня. — Слишком мало данных. Ваше пси слишком сильно спаялось. Я выделила компонент, повлиявший на это. Да, это тот самый. Я начала синтезировать антидот, плюс ещё много чего, но это займёт неделю.

Командор и майор Лейс скрещивают на мне нечитаемые взгляды.

Рассматривают меня. А я едва удерживаюсь, чтобы не пялиться на внушительный бугор в паху командора.

— Понял, — наконец, роняет командор. — В своей лаборатории можешь продолжить? Или моя нужна?

— Да, там продолжу и закончу.

— Тогда иди.

Майор Лейс бросает на меня быстрый взгляд, кажется, явно хочет что-то сказать, но тщательно подбирает слова.

— Иди, Линда, — в ледяном голосе командора Хэлтора не терпящий неповиновения приказ. — Дальше я сам.

Глава 16. Кристан

Майор Лейс мрачнеет, но кивает. Совсем не по-уставному разворачивается и торопливо уходит.

Мы остаёмся вдвоём. Наедине с командором Хэлтором.

Он смотрит на меня. Молча. Скользит по моему телу медленным взглядом, вверх и вниз, задерживается взглядом на бёдрах, талии, груди, смотрит на губы.

Прерывисто вздыхаю и… поддаюсь своим желаниям. Тоже смотрю на него. Уже не скрываясь.

Чего уж тут. Не дурочка я. Всё понимаю.

Майор Лейс сказала, что наше пси спаялось слишком сильно. Я знаю, что это. Редкая побочка глубоких пси-взаимодействий. Случается между сильными псиониками противоположного пола.

Командор уже так долго и глубоко хозяйничает в моём пси, что не удивительно, что нас этой побочкой накрыло.

Это означает только одно. Нам придётся вступить в физическую связь. И продолжать этим заниматься, пока майор Лейс не подберёт состав, который разорвёт нашу пси-сцепку на уровне нейронов. Сложная технология. Крайне дорогая. Но эффективная. И долгая.

Неделя — это очень крутой срок, на самом деле. Когда нам рассказывали про этот побочный эффект в академии, приводили в пример пары, вынужденные вступить в брак. Потому что пси-сцепка у них сохранялась годами.

Мы так и стоим друг напротив друга с командором Хэлтором.

Рассматриваем. И я, уже не таясь, позволяю себе роскошь скользить взглядом по широким плечам, его мощному совершенному телу.

Жаль, что моя стыдливость берёт верх, и я всё же отвожу от него взгляд. Опускаю в пол. Я бы ещё посмотрела.

Желание зашкаливает, но я продолжаю стоять неподвижно. Нет. Сама я к нему ни за что не подойду.

— Ты хорошо училась в академии, — хрипло произносит командор, — у тебя и меня пси-спайка. Знаешь, что это?

Мой взгляд снова примагничивается к нему, ведь он начинает идти ко мне.

Медленным взглядом хищника, загнавшего добычу в угол, и теперь решившего поиграть.

Меня же от этого его неспешного приближения просто кроет, дичайший удар вожделения, приходится сжать кулаки и впиться ногтями в ладони, чтобы не застонать вслух.

— Да, знаю, командор Хэлтор, — тихо отвечаю я, а потом, повинуясь странному импульсу, спрашиваю: — Вы этого специально добивались?

Он останавливается и каменеет лицом. Скрещивает руки на груди.

— Поясни, — его хлёсткий приказ.

Мне уже всё равно, впервые за долгое-долгой время меня несёт, и я теряю осторожность. Вываливаю ему как есть.

— Вы давно уже хозяйничаете в моём пси. С того момента, как меня увидели, — я вскидываю голову, глядя в его сузившиеся глаза. — Я поняла для спасения наших жизней там, у академии. Потом для проверки меня перед наймом. И сейчас, для замедления действия компонента, тоже понимаю.

Командор приподнимает бровь, а я выпаливаю:

— Но этого всё равно было бы недостаточно для побочки в виде пси-спайки. Вы ведь действуете намного дольше необходимого и значительно глубже. Для чего? Для этого? Чтобы пси-спайка со мной случилась? Для чего вам это? Ведь вы не могли не понимать, что с каждым вторжением в моё пси, риски растут. Вы специально это сделали?

— Ого, такая хорошая правильная девочка, — опасно усмехается командор и подходит ближе, вынуждая меня попятиться. — Я думал, ты не способна на бездоказательные обвинения.

Прерывисто вздыхаю и делаю ещё один шаг от него, хотя всё моё существо рвётся к нему.

— Я тоже думала, что я не способна, — краснею я.

Я тру лицо и прижимаю ладони к щекам.

— Простите меня за эти слова, командор Хэлтор, — выдыхаю я. — Я… очень растеряна. Я не должна была вам это говорить. Обвинять вас, хотя виновата сама.

— В чём ты себя винишь? — ещё шаг ко мне, и ещё один.

Я невольно отступаю. Но каким-то чудом продолжаю разговор.

— Я сделала вдох, хотя по инструкции должна была затаить дыхание. Если бы я соблюдала инструкцию, ничего бы этого не случилось. Вам бы не пришлось лезть в моё пси так глубоко. Это я виновата.

— Ты не должна была дышать, — на красивых губах командора появляется медленная усмешка. — Я не должен был отвлекаться на писк коммуникатора… Если бы я не отвлёкся, ни один вдох тебе бы не повредил. В любом случае ответственность на мне.

Ещё один его шаг вперёд. Я отступаю и упираюсь спиной в стену.

Всё. Дальше отступать некуда.

— У тебя есть некоторая особенность, Мила, — продолжая приближаться ко мне, прищуривается командор. — Именно из-за неё я, по твоему выражению, хозяйничаю в твоём пси. Сегодня, например, я это делал, чтобы она, эта твоя особенность, случайно не вылезла под камерами.

Замираю, каменею, леденею от его слов. Вот оно. Он знает… Он всё знает!!

Командор упирается ладонями в стену по бокам от меня, заключая меня в кольцо своих рук. Наклоняется так, что его лицо напротив моего.

— Поэтому ты свою особенность сегодня не почувствовала, Мила, — его усмешка пропадает, лицо становится серьёзным, даже жёстким. — А теперь скажи мне, разве я был не прав, что пошёл на риск побочки, чтобы скрыть то, что ты не можешь скрыть сама?

Я закрываю глаза плотно-плотно. Я не должна признаваться. Пока я сама не призналась, это всё его домыслы.

— Не говори мне ничего, Мила, — его горячий шёпот на моих губах. — Что случилось, то случилось. Я не снимаю с себя ответственности. Зато я снимаю её с тебя.

Я распахиваю глаза, не понимая. Его глаза прямо напротив моих. Так близко…

— Если тебе так будет легче, — тихо говорит он. — Вини во всём меня.

С этими словами он обхватывает моё лицо ладонями. И прикасается своими горячими губами к моим губам…

И тут меня окончательно накрывает… Слетают все предохранители, выжигает все тормозные компенсаторы.

С обречённым стоном я обхватываю его шею руками и прижимаюсь к нему, податливо раскрывая губы под его напористыми жёсткими губами.

Он резко втягивает воздух, разрывает поцелуй и смотрит на меня пронзительно. А потом поднимает меня на руки и быстрым шагом несёт меня прочь из лаборатории.