Мой враг-дракон: Разоблачить и не влюбиться

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГЛАВА I

Наконец-то! Наконец-то я готовилась исполнить свою мечту — пойти на службу квизари, чтобы расследовать преступления! И всего-то для этого надо было выполнить задание, придуманное правителем белых драконов. Я знала, что справлюсь — ведь мне уже восемнадцать, и я год как считалась взрослой!

Жаль, что старший брат упорно не хотел этого признавать. Для Каэма я оставалась всё той же капризной девочкой, которую он поклялся оберегать и защищать. Меня трогала его забота, но, в конце концов, я не маленькая! И нам давно не угрожали серые драконы Ассту — те, из-за кого я долгое время прожила затворницей под землёй.

Итак, моим первым заданием оказалась маскировка.

«Не исключено, что квизари придётся иногда менять обличье. И ваше, достойная Ирр-Ания, умение создавать иллюзии здесь очень пригодится! Жду вас во дворце», — писал в своём письме правитель Каль-Ниарвен.

Что ж, маскировка так маскировка! Жаль, что иллюзии можно было создавать только в человеческой форме, поэтому я отправилась во дворец чёрной драконессой, а не белой или даже серой!

— Ну, уж серой-то вы не стали бы, госпожа Ания, — заявила смуглая черноволосая служанка Эсимэ. Она сидела на летающем ковре и придерживала обеими руками дорожный сундучок и клетку с моим ручным соловьём Сетаром, которому благодаря зельям никакая зима не была страшна. Рядом на таких же коврах стояли верные стражники Эльм и Рапша. — Серые же ваши враги!

Я фыркнула, поднимая и опуская крылья. Эх, и хорошо же в небе — просторно, легко! Не то что в подземных владениях.

— Стать кем-то и наложить иллюзию — разные вещи, правильно? — весело откликнулась я. Эсимэ смущённо рассмеялась:

— Да, это верно!

И мы полетели чуточку быстрее.

Вот и Бланкастра — страна, которой покровительствовали белые драконы! Зима здесь наступала раньше, чем на нашем материке Лазолии. Я с наслаждением вдыхала колючий воздух, поднималась ниже и взмывала вверх, оглядывалась на спутников, ловила улыбки на лицах Эсимэ и стражников и кружилась, как птица.

Чтобы владения рода Каль впустили нас, потребовалось всего лишь одно слово на древнем наречии. Затем мы затаили дыхание и нырнули в кудрявые облака.

— Небесный дворец! Посмотрите, госпожа Ания, какой он большой, белый с золотом! — крикнула Эсимэ. — И над входом — герб с сияющим драконом! Красивый, правда?

— Ещё какой! — восторженно откликнулась я. — Герб рода Каль!

У входа охраны не было — двери и так пропускали лишь званых гостей. Меня обуяло лихорадочное нетерпение; я села на твёрдую облачную массу, поддерживавшую дворец, приняла человеческую форму и занялась маскировкой. Это было совсем нетрудно: представляешь, как хотела бы выглядеть, и вызываешь особую магию, присущую только чёрным драконам.

— Ну, как вам? — обернулась к стражникам, которые сошли с ковров, скатали их и сунули под мышки. — Хорошая иллюзия?

Коренастый светлоголовый Эльм присвистнул, а большой, похожий на медведя Рапша, державший мой сундучок, почтительно ответил:

— Замечательная, госпожа Ания.

Когда накладываешь иллюзию, всегда немного больно, но это чепуха! Зато результат стоил того. Я превратила свои кудрявые золотистые волосы в прямые, белую кожу — в смугловатую, а карие глаза стали голубыми. Красное шерстяное платье и белая накидка из плотной ткани остались, как были.

— Жаль, зеркала нет, госпожа Ания, — улыбнулась Эсимэ. — А давайте испытаем Сетара — узнает ли вас? — Она потянулась к дверце клетки, та щёлкнула, и моя серенькая певчая птичка вылетела наружу! Полетала над головой, подумала… и всё-таки уселась ко мне на плечо.

Я засмеялась, гладя Сетара по пёрышкам:

— Узнал, узнал! Замёрз немного, да? Сейчас погреемся, не бойся! И поклюём чего-нибудь!

Внутри дворец оказался таким же великолепным, как и снаружи, только камень не белый, а светло-серый. Зато всё, что можно было позолотить — позолотили, а всё, что можно было украсить затейливыми узорами — украсили. Эльм чуть шею не вывихнул, пока разглядывал стены и потолок.

— Осторожнее! — со смехом посоветовала я ему, раскланиваясь с придворными — красивыми, любезными, даже слишком любезными. Каэм предостерегал от того, чтобы знакомиться ближе с кем-то из них — и наверняка был прав!

Первым меня должен был принять глава квизари — благородный Хэг-Дааль, о котором Ниарвен упомянул в своём письме. Но сначала я хорошенько отдохнула, убедилась, что иллюзия держится крепко, не слетит, — а потом, с соловьём на плече, сопровождаемая Эльмом и Рапшей, пошла к кабинету главы квизари.

Интересно, что он мне поручит? Воображение рисовало мрачные замки, полные тайн и интриг; перед внутренним взором мелькали чьи-то зловещие физиономии, обагрённые кровью ножи в руках, широко распахнутые кожистые крылья в ослепительном небе…

— Простите! — Задумавшись, я налетела на дракона — или человека? — в чёрном плаще с капюшоном, попятилась и чуть не потеряла равновесие. Сетар взвился с моего плеча, захлопал крыльями. А незнакомец схватил меня за локоть, поддержал:

— Это я прошу у вас прощения, благородная госпожа. Думал о чём-то своём, не посмотрел…

Голос у него был приятным, не слишком низким, но и не высоким. Я заметила под плащом кольчугу, тёмные штаны и высокие сапоги. На поясе у незнакомца была перевязь с мечом. Стражник?

II

Я почти кричала, стискивая руки в кулаки, и яростно смотрела на сидевшего передо мной на золотом троне альгахри:

— Значит, вот какую службу вы мне даёте, благородный Ниарвен из рода Каль?! Бок о бок с серым драконом из рода Ассту?! Вот как вы ждали меня и рады мне?!

Кроме нас двоих, в тронной зале никого не было. И то хорошо, что обойдётся без придворных господ и дам!

— Достойная Ирр-Ания! — Ниарвен был так взволнован, что спустился с трона и быстрым шагом подошёл ко мне. Я попятилась — кипя, с трудом сдерживая себя и стискивая кулаки с такой силой, что ногти вонзились в ладони.

— Простите меня за этот… неприятный сюрприз, — Ниарвен пытался заглянуть мне в глаза. Он был довольно симпатичным — высокий, смуглый, большеглазый, с длинными белыми волосами, собранными в хвост. Но в порыве злости мне хотелось не любоваться золотистым оттенком кожи Ниарвена, а дать ему, как следует, по лощёной физиономии!

— Простить?! — В глубине души я понимала, что альгахри белых драконов совершенно не обязан передо мной оправдываться. Но мой род с родом Каль связывала давняя дружба, и теперь вдруг такое?!

— Послушайте, — альгахри положил мне руку на плечо, пытаясь успокоить, но я сбросила её и отступила ещё на шаг назад. — Выслушайте меня до конца, Ания, прежде чем что-то делать. Род Ассту нарушил Вековое Перемирие между драконами неоднократно, и за это лишился своих владений и богатств. Все Ассту, кроме Рикенна и совсем маленьких драконят, взятых на воспитание в хорошие семьи, сидят в клетках Ирлигарда. Заслуженно. Но Рикенн не виноват в преступлениях своей родни! Ему тогда было всего двенадцать лет. Более того, — Ниарвен тяжело помолчал, — и родители его были несправедливо осуждены. Я пересмотрел все дела, которыми занимался альгахри Иэрэм…

Я слушала его и вспоминала, что Ниарвен занял трон год тому назад; за это время он, похоже, успел многое поменять.

— Родители Рикенна попали моему отцу под горячую руку. Молодой Ассту потому и прилетел, изъявив желание стать квизари, что хочет бороться с несправедливостью…

Я невесело засмеялась, не дав Ниарвену договорить.

— Ассту? Бороться с несправедливостью?!

— Вы чересчур суровы, Ания, — упрекнул меня альгахри, вновь садясь на трон. — Не могут все драконы в роду быть такими же чудовищами, как те…

Здесь он умолк, и я была ему за это благодарна, потому что отвечать не хотела — задумалась о своём.

Мне исполнился год, когда Ассту напали на замок Ирр, до того подкупив часть слуг и стражи. Выжили только я, брат и нянюшка Райле. Конечно, я ничего не помнила, только спрашивала, куда делись мама, папа и остальные обитатели замка… Но когда я подросла, Каэм мне всё рассказал. И о гибели родителей, и о яде, которым их ослабили, и о том, как сожгли пять драконьих яиц с нашими братьями и сёстрами. А я слушала его, сжимая маленькие ещё кулачки, и давилась слезами.

— Ассту — наши враги, — говорил Каэм и смотрел мне прямо в лицо потемневшими, почти чёрными глазами, — запомни это, Ания. И если когда-нибудь тебе представится возможность пролить их кровь, навредить любым способом — воспользуйся им! Не жди, пока Ассту ударят первыми — они всегда бьют в спину, и всегда наверняка. Ты не успеешь обернуться.

И дракона с такой «родовой» репутацией теперь хотели сделать моим напарником по службе!

— А если я откажусь работать рядом с ним? Тогда конец всему, отправляйтесь, мол, Ания домой? — Я хмуро посмотрела на Ниарвена. Желание ударить его прошло, и то хорошо.

— За Рикенна поручился сам глава квизари, благородный Дааль из рода Хэг. А уж он-то хорошо разбирается в чужих душах, — усмехнулся Ниарвен, не глядя на меня. Казалось, его очень занимают собственные сапоги из светлой кожи. — Нет нужды в таких скоропалительных и необдуманных решениях, достойная Ирр-Ания. Возможно, вы ещё сработаетесь.

— С Ассту? — выплюнула я, поворачиваясь, чтобы уйти. — Да никогда!

— Подумайте, не рубите сплеча, — настойчиво сказал мне в спину Ниарвен. — И ещё… Попрошу вас не забываться. На первый раз я прощу вашу горячность, но только на первый раз.

Я вспомнила, что по дворцовому этикету должна поклониться альгахри перед уходом, сделала это и молча удалилась. Эльм и Рапша зашагали по коридору следом за мной.

«Не рубите сплеча»! Легко было Ниарвену рассуждать, это не его брата и будущую невестку пытались убить семь лет тому назад…

— Благородная Ания, очень рад вам, — Хэг-Дааль поднял голову от стопки исписанных листов, когда я вошла в его кабинет. Глава квизари был столь любезен, что разрешил делать это без стука. — О чём вы хотели побеседовать? Я как раз готовлю пару заданий, и кажется, вас мне послал Невидимый Бог. Потому что первое задание — как раз для чёрного дракона… или драконессы.

Улыбка Хэг-Дааля была такой обезоруживающей, что я немного растерялась. Хотела поставить ультиматум «или я, или Ассту!», но как это сделаешь, когда на тебя смотрят такими добрыми глазами? Потупившись, я села напротив.

— Благородный Дааль, — замялась, подбирая слова, — могу я вас попросить устроить так… чтобы мне не пришлось работать в паре… с Ассту-Рикенном?

Прозвучало неуклюже, но смысл был понятен, а это самое главное.

Хэг-Дааль несколько мгновений рассматривал свои листки, а я ждала ответа. Терпения мне было не занимать — в лаборатории Каэма училась считать мгновения до того, как котелок с зельем закипит.

III

Да, этим вечером Дворцовая Библиотека была не в духе!

Книга, которую я хотела взять с полки, оказалась неподъёмной. Свиток, перевязанный алой лентой, рассыпался в пыль, чтобы затем появиться целым и невредимым в другом шкафу, а огоньки, которыми я освещала Библиотеку вместо свечей, погасли.

— Ну же, прекрати, — видя, что это не действует, я сердито топнула ногой. — Ты меня не знаешь, но я дружу с Хаарвеном! А у вас с ним тёплые отношения, ты ему книги по первому требованию выдаёшь!

Библиотека молчала, но мне послышался грустный вздох. Вот ещё этого не хватало! Драконьи библиотеки грустят, как живые, и вернуть им былое расположение духа не так-то легко!

— Знаешь что? Ты просто обязана помочь мне, — я попыталась зайти с другого конца. — Есть такой хороший дракон-провидец, Тилен его зовут. Он дядя моей невестки Аланы, и когда-то его изгнали из рода, — я вздохнула ещё грустнее, чем Библиотека. — Тилен лишился почти всей драконьей магии. Разве это не грустно? Тебе его не жалко? Я слышала, что недавно сюда принесли новые материалы — альгахри Ниарвен постарался. И хочу поискать, вдруг найдётся что-то о принятии обратно в род! Считается, что это невозможно, но вдруг есть зацепка… Исторические летописи, дневники, толстенные тома или тоненькие свитки! Что угодно, а?

Ответом мне был такой вздох, что по всей Библиотеке пролетел порыв ветра, открывая книги и с шелестом перелистывая страницы.

— Если ты меня не послушаешь, — я снова зажгла огоньки и воинственно упёрла руки в бока, — я тебе покажу…

— Думаю, не стоит.

Это точно говорила не Библиотека. Я развернулась на каблуках и упёрлась взглядом в Ассту-Рикенна. Или Рика, как он просил себя называть. Демоны, неужели я забыла запереть за собой дверь?! И Эльм с Рапшей преспокойно впустили внутрь этого… серого гада!

Рик развёл руки в обе стороны, демонстрируя, что не затаил огонька в ладони. Его глаза блестели, как мне показалось, насмешкой.

— Что вы тут забыли? — резко спросила я, разглядывая его серый кожаный костюм в стальных чешуйках. Лучше б не снимал тёмного плаща — наверняка все придворные сторонились Ассту, как бешеного зверя. А так хоть сошёл бы за стражника.

— Вам может показаться странным, — пробурчал Рик, подходя ближе, — но я имею такое же право просить помощи у Дворцовой Библиотеки, как и вы. Мне дали задание.

— И какое же у вас задание? — зачем-то спросила я. Рик ожидаемо огрызнулся:

— Не всё ли вам равно, достойная Ирр-Ания? Вы своё-то выполнили?

— Разумеется, — уронила я со всем превосходством, на какое была способна. — Я назвала благородному Даалю из рода Хэг все яды, какие мне показали в пузырьках!

Рик хмыкнул, будто мои слова — или интонации — показались ему очень смешными.

— Да уж, по части яда вам, чёрным драконам Фейенверис, нет равных.

— И всё же ваш род, достойный Ассту-Рикенн, нас превзошёл, — прошипела я, вспоминая рассказ брата.

Нахмурившись, Рик хотел мне что-то ответить, но тут Дворцовая Библиотека засмеялась. Это был самый настоящий живой хохот, от которого у меня аж мурашки побежали по спине!

А затем всё стихло.

— Кажется, мы её развеселили, — бесцветно произнёс Рик, не глядя на меня.

Я двинулась к шкафам в сопровождении огоньков и убедилась, что он прав: мне удалось без труда снять с полки книгу.

— Оригинальное у неё чувство юмора, — вырвалось у меня, и я прикусила язык. Не собиралась же болтать с этим гнусным Ассту! Он наверняка коварен, как сотня змей.

«Они всегда бьют в спину, и всегда наверняка».

Я инстинктивно обернулась — не обращая на меня внимания, Рик встал на лесенку и что-то искал на верхних полках, откладывая одну книгу за другой. Наконец, довольный возглас оповестил о том, что он нашёл требуемое. Вот же удачливый серый, а мне всю библиотеку носом рыть, пока я не найду то, что требуется! Если вообще найду.

— Ап-чхи! — В нос мне что-то попало, и я оглушительно чихнула, подняв пыль. Вокруг разлетелись ветхие, тысячелетние, наверное, свитки. Библиотека укоризненно зацокала языком — ну, или это был Рик, наблюдавший за мной издали.

— Что вы ищете-то? — не выдержал он. — Может, я помогу?

— Идите вы… к демонам, Ассту-Рикенн! Ап-чхи! — Я сердито потёрла нос и отряхнула платье.

— Сказал же — зовите меня Рик.

— У нас, у драконов, имена не сокращают! — выпалила я, но в ответ на это серый только пожал плечами:

— Мне больше нравится, как у людей. Душевнее.

Ишь ты, «душевнее»! Какая может быть душевность у рода Ассту, на чьём гербе, как говорили, изображён дракон с двумя головами — одна ненатурально добрая, чтобы обманывать, а другая искренне злая — чтобы расправиться с обманутым?

— Шли бы вы лучше отсюда, — недружелюбно посоветовала я, взбираясь по лесенке. Отчего бы и мне наверху не поискать? Жаль, пыли здесь оказалось ещё больше — кто-то ленился исполнять свои обязанности…

— Ап-чхи! — Я взмахнула руками, пытаясь удержать выскальзывающую книгу, и потеряла равновесие, нечаянно зацепившись каблуком за ступеньку. Почувствовала, что лечу… и в следующий миг оказалась в чьих-то надёжных руках. Рядом грохнула упавшая лесенка. А затем меня накрыло волной злости и смущения.

IV

По пути в Карвалийские горы, летя рядом с серым, я решила, что молчать всё время нет смысла. Лучше вести себя так, как планировала — вежливо, но холодно. А о вчерашней выходке в Дворцовой Библиотеке я постаралась забыть.

— Я думала, квизари только расследуют преступления, а не спасают заблудившихся дракончиков. Нет, я охотно это сделаю, но просто полагала, что наша работа окажется немножко другой.

— Если не поспешить и не спасти мальчишку, — отвечая, Рик не смотрел на меня, — то и преступление может быть. Вы же знаете, достойная Ирр-Ания, что Карвалийские горы граничат с Арифанией — страной, которой не покровительствуют драконы? Страной, где драконов не любят и боятся?

Я поняла его с полуслова. Странно, что мне самой это в голову не пришло — верно, недосып виноват!

— Знаю. Получается, если дракончик попадёт в Арифанию…

— …то может случиться, что угодно, — договорил за меня Рик.

Воцарилось молчание, прерываемое только свистом ветра в ослепительно-белом небе. Чуть отставая в полёте от Рика, я невольно обратила внимание на то, как красиво блестят стальные чешуйки на его шкуре. Крылья у него были светлее, чем туловище, жемчужно-серые и не такие массивные, как, например, у Каэма, а более… изящные, что ли. Но в них всё равно чувствовалась сила.

— Госпожа Ания, — окликнул меня Рапша со своего летающего ковра. Стражники выполняли приказ брата, не отставая от меня ни на шаг. — Как вы себя чувствуете? Скажете, если устанете.

Рик оглянулся на меня, насмешливо проронил:

— И подумать не мог, что взрослым драконам и драконессам нужны няньки.

Первым моим побуждением было сказать: «Это всё Каэм!», но не стану же я оправдываться перед Ассту.

— Видно, что думаете вы мало, — вот и всё, что я сказала в ответ. Холодно и совсем невежливо. Рик хмыкнул, но опровергать мои слова не стал.

Мы приближались к Карвалийским горам. Здесь и правда было очень красиво — снежные пейзажи, скалистые хребты, замёрзшие водопады, похожие на причудливые фигуры, и подёрнутые льдом озера — будто гигантские зеркала. Мы закружились над пропастью, на дне которой бурлила река — узкая голубая полоса с белыми клочьями пены.

— И где же здесь может быть дракончик? — задумалась я. — В пещерах?

— Дельная мысль, — одобрил Рик. — Вы поищите вон там, а я сунусь в отверстие горы напротив. Со страху или от усталости он мог забиться куда-нибудь и ждать, пока его выручат.

— Многовато распоряжаетесь, — бросила я и направилась к другим пещерам — не тем, что указал Ассту. Следом за мной летели озябшие и недовольные стражники. Напрасно я зажигала огоньки, пытаясь согреть Эльма и Рапшу — горный ветер задувал пламя.

Эх, говорила же я им остаться во дворце! Если Ассту вдруг решит вероломно напасть на меня, стражники всё равно ничего не успеют сделать.

Я заглядывала в тёмные отверстия, во все укромные и относительно тёплые уголки, где прятались крысы и летучие мыши; искала бедолагу дракончика на каменных площадках, где дул ледяной ветер. Ну вот куда Рильман — кажется, так его звали — мог запропаститься?!

— Госпожа Ания! — прервал мои размышления хриплый голос Рапши. Как бы не простудился тут!

— Что? — Я вынырнула из-за груды скал, за которыми не обнаружилось дракончика, и увидела Рика. Приняв человеческую форму и стоя на пороге какой-то пещеры, он махнул мне рукой: дескать, летите сюда, достойная Ирр-Ания.

— Эльм, Рапша, — я взглянула на стражников, прикрывающих красные носы руками в плотных перчатках, — быстро во дворец! Здесь очень холодно, вы не драконы и можете слечь потом! Тогда точно не сумеете меня защитить!

— Госпожа Ания, но господин Ирр велел… — начал было Рапша.

Я рыкнула на обоих, и порывом воздуха их отнесло назад.

— Господин Ирр то, господин Ирр сё! Сколько раз говорила и ему, и вам — не маленькая я, сама за себя могу постоять! Убирайтесь, говорю вам!

Больше не тратя времени на упрямцев, я развернулась и устремилась к Ассту. Приземлилась рядом, в облаке тёмного дыма приняла человеческую форму и встретилась глазами с Риком. Подумать только, он улыбался — искренне, заразительно улыбался! Явно расслышал перепалку со стражниками.

Мне пришлось прикрыть рот ладонью, потому что мои губы тоже норовили предательски разъехаться в улыбке. Да что ж такое, одёрнула я себя, это же Ассту!

— Разрешите, я первым зайду, — церемонно произнёс Рик, согнав улыбку с лица, и шагнул вглубь пещеры. Я последовала за ним, вдохнув сырой, влажный воздух. Откуда-то доносилось капанье воды.

— Уверен, что дракончик здесь, — Рик продемонстрировал мне белую чешуйку, зажатую в ладони. — И хорошо бы целый и невредимый. А то что мы скажем достойной Ларк-Ингерис и её отцу?

Я промолчала, с преувеличенным интересом разглядывая пещеру. Хотя, честно говоря, интересного тут было мало, да и темно. Подумав, я зажгла огоньки.

— Вы заботитесь о своих людях, достойная Ирр-Ания. Не у всякого дракона или драконессы такое увидишь, — неожиданно произнёс Рик.

Я напряглась, совершенно не желая, чтобы он лез ко мне с откровенными разговорами.

V

В кабинете главы квизари Хэг-Дааля стояла тишина. Очень неуютная тишина: мы с Риком остались одни и совершенно не знали, что с этим делать. Перебрасываться колкостями не хотелось, а мирно разговаривать — тем более. Я сидела за столом, Рик изучал книги в шкафу, и ожидание растягивалось. От нечего делать я притянула к себе стопку листов, сложенных на столе, и пробежала глазами следующее задание:

«Кража драгоценностей благородной Эйль-Хассы: допросить слуг».

— Надеюсь, не мне поручат, — я сама не заметила, как произнесла это вслух. Мне правда не хотелось никого допрашивать, зная, что потом этого несчастного слугу — или служанку — потащат на казнь. Конечно, воровать нехорошо, но может быть, Эйль-Хасса до того скупая, что слуги у неё перебиваются с хлеба на воду, вот и решились украсть драгоценности…

Все эти соображения промелькнули у меня в голове в мгновение ока. А Рик, услышав мой голос, очутился у стола, будто только этого и ждал, и выудил второй лист из стопки.

— Наверное, это будет вашим. «Поработать с записями и материалами, всё привести в порядок». Сидеть с чернильницей и пером в обнимку — что может быть проще? — Рик подмигнул мне и отодвинул лист от себя. Он что, решил, что той беседы в пещере и совместной работы достаточно, чтобы я начала с ним шутить? Помня, откуда он родом?

Я смерила напарника хмурым взглядом. Тот не соизволил переодеться, и вид его мускулистого живота из-под порванной рубашки меня смущал. Хотя когда бы серый переодевался — Хэг-Дааль велел нам сидеть тут, а сам забрал юного Рильмана и ушёл с ним к лекарю.

— А вы, значит, допрашивать любите? Ну да, Грайзерис упиваются даже малой властью, когда её получат, — это было первое, что пришло мне в голову. Не очень вежливо, вопреки моим былым намерениям, но… перепалка отвлечёт от непрошеных мыслей о чьём-то привлекательном телосложении.

Рик поймал мой взгляд, но ничуть не смутился. Морда стальночешуйчатая!

— Может, и упиваются. Спорить не буду, — ответил он и невозмутимо добавил: — Зато пытать при допросах не любят, в отличие от Фейенверис.

А вот тут Рик наступил мне на больную мозоль: вспомнилось, как давным-давно брат заподозрил слугу в предательстве и применил к нему пытку. Нам, чёрным драконам, не надо прикасаться к жертве, чтобы сделать ей больно — достаточно вытянуть руку и вообразить, что сжимаешь пальцами не воздух, а чьё-то горло.

— Если вы такие замечательные, а мы — нет, почему в Ирлигарде сидит не наш род, а ваш? — процедила я сквозь зубы.

Рик переменился в лице и явно хотел сказать что-то недоброе, но тут дверь распахнулась, и появился Хэг-Дааль. Один.

— Юного Ларк-Рильмана забрала с собой его сестра, благородная Ингерис, — пояснил глава квизари, аккуратно прикрывая дверь и занимая своё место за столом. — Я расспросил его.

— И что же? — волнуясь, спросила я.

По пути во дворец Рильман поведал нам с Риком странную историю. Якобы дракончик не собирался улетать из дома, и вообще тренировался в полётах на равнине, а вовсе не в горах.

— А почему тайком от родных, ночью? — не удержавшись, перебила я его. — Ты подумал, что отцу станет хуже, если он обнаружит, что тебя нет в замке?

Рильман потупился. Не думал, конечно, ни о чём таком он не думал!

— Я хотел полетать и вернуться, вот и всё! — оправдывался дракончик. — И на равнине безопасно. Не хотел я в горы, меня туда кто-то отнёс и в пещере оставил!

— Как это — отнёс? — резко спросил Рик. Дело становилось интересным!

Юный Ларк рассказал нам, что к нему подкрались и ударили по голове. На равнине шумел ветер, и в его свисте Рильман не услышал, как подлетел другой дракон — кто бы это ни был, — и даже цвет крыльев того не разглядел.

— Мне на голову будто валун упал, — плаксиво скривил губы дракончик. Он держался на спине Рика уверенно, но ещё не оправился от пережитого.

— Потом я уже в пещере очнулся. Смотрю: ранен и связан какими-то… верёвками. Или не верёвками, зелёные они были… и тугие. Как растения, — Рильман поёжился, и точно не от холода. — Потом верёвки пропали… я так понял, что они были магические.

Выслушав его, Рик коротко велел:

— Расскажешь всё Хэг-Даалю.

И вот теперь мы с нетерпением смотрели на главу квизари. Не знаю, что думал Ассту, но я была уверена, что здесь дело нечисто. Кому мог помешать единственный сын больного, прикованного к постели Ларк-Ильги? Может, очередные козни серых? Я покосилась на Рика, и мне в голову пришла совсем уж невероятная мысль: что он сам всё это провернул, чтобы сразу выслужиться перед Хэг-Даалем, показать себя ценным квизари…

Да ну, глупость какая!

— Вижу, вам не терпится начать расследование, — улыбнулся тем временем Хэг-Дааль, но как-то вымученно, без обычного мягкого блеска в синих глазах. — К сожалению, всё, что живописал юный Рильман — его фантазии.

— Фантазии? — эхом переспросила я.

Хэг-Дааль кивнул, вытянув перед собой руки на столе и сцепив пальцы вместе.

— Да, благородная Ания, я поговорил с его достойной сестрой Ингерис, и стало ясно, что мальчик — любитель выдумывать разные истории. Со слов благородной Ингерис, однажды он заставил слуг поверить в то, что по ночам под стены замка Ларк приходит каменный великан — страж Ирлигарда — и ищет потерявшихся узников.

VI

Дворцовый сад был великолепен. Высокие деревья с яркой листвой, через которую пробивались лучи солнца, и низенькие, толстые с фигурно подстриженными круглыми кронами; тоненькие розовые деревца, на которых покачивались золотистые плоды. И везде алые цветы и трава — тоже фигурно подстриженная в виде кругов, треугольников, квадратов и ещё Невидимый Бог знает чего. А мы с Ниарвеном стояли на тропинке — белой, а не коричневой, потому что под ногами была не земля, а облачная твердь — и любовались всем этим великолепием.

Соловей у меня на плече сидел тихо и крутил головкой, словно тоже заинтересовался невиданным зрелищем.

— Ну как вам небесные цветы, Ания? Нравится? — поинтересовался альгахри белых драконов.

Я закусила губу, раздумывая, как ему ответить — и так, чтобы не солгать, и так, чтобы правду не сказать. Да, здесь красиво, но все эти деревья, трава и цветы были искусственными. Много столетий тому назад предки рода Каль создали дворцовый сад с помощью подручных материалов и магии.

— Очень похоже на наши леса под землёй, — наконец, выговорила я. — Они красивые.

«И тоже ненастоящие», — добавила про себя. Ни под землёй, ни высоко в небе настоящих деревьев и травы быть не может. Всё только сотворённое драконьей магией. Но, кажется, Ниарвен не видел большой разницы, потому что удовлетворённо улыбнулся.

— Я рад, что вам нравится. Давайте прогуляемся по тропинке.

Я не возражала. Прежде чем вывести меня сюда, Ниарвен настоял на том, чтобы я составила ему компанию за столом. А поскольку мне щедро подкладывали в тарелки белого мяса и каких-то сушёных фруктов и подливали в чашу перебродившего виноградного сока, то я чувствовала себя сытой и немного сонной. И соглашалась на всё, что ни предлагал Ниарвен.

Он остановил меня под усыпанной цветами яблоней и торжественно процитировал чьи-то стихи:

— Я мог бы вечно вас лицезреть,
Я мог бы вашу красу воспеть,
Но холодны вы, как зимний снег,
Как воды горных бегущих рек.

— Это что такое, благородный Ниарвен? — настороженно поинтересовалась я. Стихи никогда не любила; вот если б он то же самое процитировал Алане, уверена, та бы пришла в восторг.

Ниарвен с лёгким недоумением посмотрел на меня:

— Неужели никогда не слышали? Эти стихи мой благородный предок Каль-Лерд посвятил своей обожаемой супруге из рода чёрных драконов…

Я смотрела на него, такого довольного и вдохновлённого, и не понимала, к чему всё это. Угощение, сад, стихи и упоминание о том, что в роду Каль отметились чёрные драконы. Ниарвен решил задобрить меня, думая, что я всё ещё сержусь из-за напарника-Ассту? Да с чего бы такое внимание к моим чувствам? Поразительно.

— Не хочет ли ваш соловей спеть? Он не поэт, зато ему подвластна музыка, — Ниарвен улыбнулся, глядя на Сетара, но тот был не в духе. Он взлетел с моего плеча и закружился над деревьями, словно примериваясь, на какую ветку сесть. Мой спутник проводил соловья взглядом и вновь повернулся ко мне. Я начинала скучать.

— Что же вы любите читать, Ания, если не стихи и не истории о любви? — Ниарвен взял меня за руку. Я подумала и смущённо пробормотала:

— Знаете… я раньше читала про зелья. Или про артефакты. Про магию, проще говоря. Магию иллюзий, например, чтобы лучше ею владеть…

Ниарвен оживился и, не выпуская моей руки, попросил:

— Покажите ваши иллюзии, Ания. Создайте что-нибудь красивое… вот как этот сад.

Я поёжилась от порыва холодного ветра, запахнула на себе накидку и поднесла ладонь к стволу искусственного дерева. Его охватило сияние, а как только дерево перестало сиять, на стволе качали крылышками три иллюзорные бабочки. Белая, серая и чёрная. Подумав, я добавила к ним ещё и зелёную, но та быстро улетела.

— Великолепно, — похвалил меня альгахри, будто хорошо разбирался в иллюзиях. Наконец-то отпустил мою руку — я украдкой вытерла ладонь о накидку, — и шагнул к дереву, дотронулся до покрытых пыльцой крылышек чёрной бабочки.

— Она как настоящая, Ания! И так же красива, как и вы, — когда он произнёс эти слова и улыбнулся мне своими красными, чуть пухловатыми губами, до меня запоздало, но дошло, что происходит.

Демоны, я нравлюсь Ниарвену! Даже после выходки в тронной зале! Он увидел меня и… Я была так поражена, что не могла вымолвить ни слова, а собеседник тем временем восхищался бабочками и даже хотел взять одну в руки, однако они быстро вспорхнули с дерева и скрылись где-то в искусственной траве.

— Эти замечательные иллюзии ещё долго проживут? — Ниарвен повернулся ко мне, а я, кутаясь в накидку и видя, как небо медленно тускнеет, заторопилась:

— Нет, всего пару часов, но это ведь и неважно, правда? Давайте лучше вернёмся во дворец, здесь похолодало и скоро стемнеет, а я должна буду пойти к Хэг-Даалю за новым заданием, он сказал мне прийти вечером!

Ниарвен тихо рассмеялся, идя вместе со мной по тропинке. Сетар летел за нами.

— Не бойтесь Хэг-Дааля. Если он даст задание, которое вам не понравится, Ания из рода Ирр, вы всегда можете обратиться ко мне.

«Вот ещё не хватало!» — подумала я, а вслух сказала:

— Уверена, задание окажется хорошим!

На прощание Ниарвен опять прочитал мне стихи, на сей раз собственного сочинения: о прекрасной чёрной розе с бархатными лепестками. Я туманно ответила, что всё хорошо, хотя стихи мне не понравились. Пожала альгахри руку вместо того, чтобы позволить ему коснуться её губами, и сбежала в сопровождении Эльма и Рапши и с соловьём на плече.

VII

Мои худшие ожидания оправдались: во-первых, допрос поручили мне, а во-вторых, слуги выглядели ужасно. Тощие, в такой поношенной одежде, что казалось — тронь её, и расползётся по ниткам. В замке Ирр никогда такого не было. Райле и её помощницы следили за тем, чтобы никто не болел, а еды и одежды у нас было достаточно. При всём своём подозрительном отношении к людям Каэм никогда не обращался с верными ему слугами дурно. Алана так и вовсе сама доброта!

— Значит, вы ничего не видели и не знаете? И кольца госпожи Эйль не брали, и сапфировое ожерелье тоже? — переспросила я в который раз.

Двое слуг и одна маленькая, худенькая, белобрысая служаночка кивнули почти одновременно. На скамьи, выдвинутые в центр комнаты, они так и не сели — видимо, боялись расслабиться хоть на мгновение.

В допросной, выделенной специально для квизари, горел очаг, было тепло, но я заметила, что один из слуг дрожит. Может, он был болен: с такими запавшими глазами и худым, обтянутым жёлтой кожей лицом бедняга просто не мог оказаться здоровым.

— Тогда куда же могли деваться эти драгоценности? — проговорила я вслух, теребя кружево на рукаве своего красного платья. — Знаете что? Мне кажется, кому-то из вас лучше признаться…

— Я не брала! — взвизгнула служанка и бросилась на колени. Плечи её затряслись, рот искривился. — Клянусь, что не брала, госпожа Ирр! Не надо меня пытать!

— Что-что? — озадаченно переспросила я.

— Н-нам госпожа Эйль сказала… в-вы… чёрные драконы… — слуга, которого бил озноб, так и не договорил и опустил голову. Зато выражение лица второго — в дырявых башмаках, лысого, с воспалёнными красными веками — говорило само за себя.

Я начала медленно закипать. Значит, не только серые драконы говорили о нас, Фейенверис, как о жестоких существах, но и белые! Интересно, с чего бы — Эйль-Хассу вроде никто не мучил, хотя, глядя на её слуг, я почти желала этим заняться.

— Никто не будет вас пытать. Успокойтесь, — сказала я как могла спокойно. — Только скажите правду.

В допросной воцарилась тишина, все трое уставились в пол, а я вздохнула, походила туда-сюда, подумала. Если не смогу выполнить задание, слугами займётся кто-нибудь другой. Похуже меня. Словно им и так не хватает бед и несчастий в жизни!

— Почему вы не уйдёте от неё? Не разорвёте договор? — вырвалось у меня. Я остановилась перед слугами, видя, что девушка всё ещё не решается подняться с колен. — Это же не служба, а… рабство!

Когда-то на Лазолии рабов было много — люди завоёвывали земли друг друга, и жизнь побеждённого принадлежала победителю. Но после того, как чёрные драконы стали покровительствовать Илитане, Эредии и Тэсиану, рабство в этих странах отменили. А потом и на всём материке. Может быть, в Бланкастре рабство до сих пор разрешено в отдельных землях?

Но больной слуга отрицательно покачал головой:

— Мы служим по своей воле. Очень мы бедные, госпожа Ирр. А так вернёмся с артефактами и золотом. Срок моей службы скоро подходит к концу, у него, — кивнул на лысого, — тоже недолго осталось. Только Сайя, — указал жёлтым ногтем на девушку, — ещё лет пять служить будет.

Я не знала, что на это сказать. Такая покорная, возмущавшая меня обречённость!

— Госпожа Эйль вас наказывает? Морит голодом, истязает?

Слабая улыбка мелькнула на лице лысого.

— Иногда, госпожа Ирр. Нечасто. Только когда мы заслужили.

А ведь они не пожалуются, вдруг поняла я. Не скажут, что госпожа злая, жестокая и несправедливая. Просто потому, что их же за это могут и наказать — после того, как я расскажу о жалобах слуг Эйль-Хассе.

— Я вам сделаю подарки, — тихо сказала я, — если скажете, куда девали драгоценности. А потом спрячем их где-нибудь в комнате госпожи, и я притворюсь, что нашла. Есть там укромные местечки, куда кольца и ожерелье могли завалиться так, чтобы достойная Эйль-Хасса не заметила?

Слуги переглянулись.

— Есть, — неожиданно подала голос Сайя, наконец-то поднявшись на ноги. Её тёмные глаза, устремлённые на меня, горели надеждой. — Вы не сдадите нас, госпожа Ирр? Обещаете? Слово дракона или драконессы свято!

— Обещаю, — я посмотрела всем троим в глаза по очереди. — Где драгоценности?

Полчаса спустя кольца и ожерелья Эйль-Хассы «нашлись» у неё же в ящичке. Ключ от него дала мне сама же хозяйка, а как только она отвернулась, я сунула драгоценности в самый низ ящичка и радостно воскликнула:

— Да вот же они!

— Где, где?! — засуетилась Эйль-Хасса — высокая, напудренная, разодетая и пахнущая цветочными духами. Точь-в-точь такая, как я её себе представляла — изнеженная госпожа, только с неожиданно жёсткими складками у губ, которые никакой пудрой не скроешь.

— Я заглядывала в ящичек, — заявила Эйль-Хасса, хватая кольца и надевая их на пальцы, — я точно помню, что смотрела, да не увидела! Госпожа Ирр, у вас очень зоркий глаз!

Я безмятежно улыбнулась:

— Они в углу были, в щёлочку закатились. Такие изящные, тонкой работы драгоценности, что их там нелегко было заметить.

Эйль-Хасса посмотрела на меня очень внимательно и вдруг расплылась в медовой улыбке:

VIII

Рик

Никогда не думал, что на службе квизари буду возиться с чернильницей! Но старик Дааль потребовал, чтобы я привёл все материалы по расследованиям в порядок. И вот я уже час или полтора гнул шею над столом, а песок медленно пересыпался из одной половинки колбы часов в другую. Иногда я смотрел на него и думал, а чернила сохли. Тогда я вспоминал про них, поминал всех демонов разом и окунал перо в фиолетовые чернила. Перешли бы уже на чёрные, какими люди пользуются — те получше будут. Но нет, традиция.

— Рик, ну как продвигаются ваши дела? — Дааль вошёл в свой кабинет с какой-то доской под мышкой. Серые квадраты, а по бокам и снизу обита красным бархатом. Никогда такого не видел.

Дааль поймал мой взгляд, коротко объяснил:

— Тейрок.

А, ну ясно. Игра, которую любили белые драконы. Как-то видел правила тейрока в книге, но с тех пор благополучно их позабыл.

— Дела? Дела продвигаются хорошо, благородный Дааль, — ответил я, как полагалось. Надоели все эти «достойные» и «благородные»…

— Если вы утомились, — Дааль положил доску от тейрока в шкаф и повернулся ко мне с этой своей лучезарной улыбкой, — я разрешаю вам прогуляться и отдохнуть. Почему вы опять в маскировочной одежде стражника, Рик?

— Мне так больше нравится, — пробурчал я, с удовольствием отпихнув от себя чернильницу и лист пергамента. Надо же, задумался, украсил его кляксой и не заметил.

— Нравится? Ну что ж, как вам угодно, — смех у старика Дааля был такой же чересчур благодушный, как и он сам. Может, поэтому он и не пришёлся мне по душе. Лучше бы главой квизари поставили кого-то другого. Хотя кто меня спрашивал, я должен был благодарить за то, что выходца из преступного рода Ассту вообще взяли на службу!

Я встал, с наслаждением потянулся. Одёрнул на себе рубаху, накинул сверху плащ и вышел. Постою у дверей и вернусь — с заданием нужно было покончить вовремя.

Но не всё оказалось так просто: на ступеньках у входа во дворец я увидел Анию. В белой накидке, с распущенными, как обычно, волосами. Тоже решила подышать свежим воздухом? В допросной не понравилось?

Поодаль тосковали её стражники. Да, не позавидуешь им — везде таскаться за этой девчонкой.

— Рад вас видеть, благородная Ания, — постарался сказать это как можно безразличнее. Как же, будешь тут безразличным! При виде Ании не мог понять, чего во мне больше — злости или желания смотреть на неё, не отрываясь, а может, и не только смотреть… Демоны его знают! Не хотел об этом думать.

— Рик, — она замялась, повернулась ко мне лицом. Такая красивая, с ладной фигуркой и светлыми кудряшками, как у небесных хранителей. И угораздило же её оказаться сестрой Ирр-Каэма, будь он проклят!

— Слушаю вас, — изобразил внимание.

— Вы извините… что я тогда упомянула Ирлигард. Мне ведь благородный альгахри Ниарвен всё рассказал… про ваших родителей.

Вот так взяла и затронула тему, которую при мне нельзя было затрагивать! Теперь я не знал, чего во мне больше — злости или удивления, что сестрица Каэма просит прощения у меня. Её кровного врага.

— Не нужно извинений, Ания, — мой голос прозвучал хрипло. Прочистил это демоново горло и продолжал дальше говорить. Лишь бы она по моей физиономии ничего не прочла. — У вас есть весомые основания ненавидеть меня и мой род. Лучше скажите, как ваше задание — выполнили?

Я не сомневался, что она всё сделала, как надо. Ания — настойчивая и упорная девчонка. Но хотелось бы знать детали.

— Слуги не виноваты, а ожерелье и кольца достойной Эйль-Хассы я нашла в ящичке. Дело закрыто, — Ания старалась говорить беззаботно, но я же видел, что ей не по себе.

— Тогда отчего вы такая печальная? Может, я помогу? Мы ведь всё-таки не только враги, но и напарники, — изобразил улыбку.

Ания долго колебалась. В конце концов, рассказала мне, что решила выкупить у Эйль-Хассы слуг, но на одну служанку не хватило пузырьков с зельями. Я слушал и дивился всё больше.

— Ания, зачем вам это нужно?

Она уставилась на меня своими коричневыми глазищами.

— Рик, вы не понимаете? Они страдают у неё на службе! Я не могу просто так мимо пройти! Хотя… как вы поймёте, вы же Ассту, — она скривила личико, отвернулась и шагнула прочь. Я поймал её за прохладные пальцы:

— Погодите.

Ания выдернула руку и отпрянула так резко, что едва не поскользнулась на ступеньках.

— Вы сказали, что Эйль-Хассе нравится магия из чужого альга. Так может, ей понравится моя? У нас, Грайзерис, есть артефакты, которые могут превращаться в какие-то определённые предметы или во что угодно. Что там любит Хасса? Драгоценности? Отлично, у меня есть один артефакт, который будет превращаться для неё в любую драгоценность, — я говорил торопливо, стараясь убедить девушку. — А потом вы будете должны мне услугу. Идёт? Не бойтесь, ничего страшного я не потребую.

Думал прибавить с ухмылкой: «Пусть я и Ассту», но благоразумно решил этого не делать.

— Услугу? — Ания подумала, потопталась на ступеньке, легонько вздохнула. От мороза у неё покраснели щёки, от резких движений растрепались волосы. Она была такой хорошенькой, что я даже глаза отвёл. Не моя и моей не станет — чего смотреть-то?

IX

Едва получив радостные вести о свободе, слуги Эйль-Хассы принялись собираться домой. Я решила проводить их и вышла из дворца в сопровождении верных стражников, одновременно думая об удивившем меня поступке Рика.

Было ли это благородным порывом или желанием сделать меня своей должницей и потом потребовать что-нибудь, чего я не захочу отдавать? Рик казался таким искренним. Будто и не серый дракон. Будто не из рода Ассту.

Я плотнее запахнула на себе накидку и решила, что время покажет, насколько коварен Рик и коварен ли он вообще. Возможно, именно благодаря этой услуге, которую я ему отныне задолжала, удастся выяснить истинные намерения серого.

Двое слуг и Сайя уже развернули летающие ковры, которые с удовольствием называли драконьим словом хэргмэ, и положили на них свои нехитрые пожитки. А затем приблизились ко мне.

— Госпожа Ирр, мы и передать не можем, как вам благодарны.

— Господин Ассту тоже помог мне, — я улыбнулась тоненькой и покрасневшей от холода Сайе, — если б не он, ты осталась бы в служанках Эйль-Хассы.

— Жаль, что не могу отблагодарить его, — застенчиво отозвалась девушка. Мгновенно вспомнились возбуждённое хихиканье Тилары и довольный голос Рика, и я невольно подумала: «Да нет уж, хорошо, что ты не можешь его отблагодарить!»

Подумала — и разозлилась. Ну, какое мне дело до того, с кем развлекается Рик?!

— Давайте, летите, — я махнула рукой отчего-то медлившим слугам. Сайя обменялась парой слов с лысым, он сунул ей что-то в руку, и она вновь обернулась ко мне.

— Но мы хотим отблагодарить вас, госпожа Ирр. Вы отдали за нашу свободу свои зелья, а мы подарим вам магический артефакт. Знаю, — заторопилась она, — вы, господа драконы, очень редко пользуетесь артефактами, но вдруг он вам поможет… на службе, например?

Сайя передала мне продолговатый, белый как мрамор камушек на простой металлической цепочке.

— Что это и как работает? — заинтересовалась я.

— Артефакт, позволяющий увидеть истинную суть вещей. Именно вещей, не людей или драконов, — бледная улыбка появилась на лице Сайи, — на нашу бывшую госпожу мы его направляли — не сработал.

Я подумала — и радостно сгребла смутившуюся девушку в объятия.

— Да это же замечательный артефакт! Откуда он у вас?!

Сайя высвободилась и кивнула в сторону лысого:

— У него остался от других господ. Нам такое без нужды, а вам пригодится.

— Ещё как! — с чувством сказала я, пряча артефакт за пазухой. Холодный металл пощекотал кожу, а вот камень оказался тёплым. — Доброго вам пути!

Я махала всем троим рукой и думала, что всё-таки добрые дела вознаграждаются. Если вдруг Рик поведёт себя подозрительно или решит подшутить надо мной, превратив один предмет в другой, разоблачить это будет несложно. Дождавшись, пока ковры со слугами скроются вдали, я вынула камушек и направила его на меч Рапши. Артефакт засветился, стал прозрачным, будто стекло, и показал, что меч — это просто меч, ничего особенного.

— Смотрите, госпожа Ания, кто-то ещё летит. И теперь к нам, а не от нас, — сказал мне Рапша, пряча улыбку в бороде.

Я развернулась на каблуках, сжимая цепочку артефакта в руке, и ахнула: да это же Хаарвен, младший брат альгахри и наш с Каэмом давний друг!

— Хаар! — завопила я и кинулась навстречу. Едва он встал на облачную твердь и из стройного белого дракона перевоплотился в такого же стройного и светловолосого человека, я с визгом повисла у него на шее.

— Спокойно, спокойно, Ания, — смеялся Хаарвен, крепко сжимая меня в объятиях, — я тоже очень рад тебя видеть…

Неожиданная догадка поубавила мне радости. Я резко высвободилась и с подозрением уставилась на друга:

— Ты прилетел потому, что соскучился, или потому, что Каэм послал тебя за мной присматривать?

Хаар сконфуженно улыбнулся и сделал вид, что с преувеличенным интересом разглядывает камушек у меня в руке.

— Ания, ты стала настоящей квизари! Везде начала видеть двойное дно. Лучше расскажи мне, что это у тебя за артефакт?

Я вздохнула и насупилась. Конечно, Хаар прилетел не просто со мной повидаться, а ещё и выполнить поручение Каэма! Ох, вернусь домой — скажу брату всё, что думаю о его манере опекать меня, как маленькую!

— Это артефакт, выявляющий истинную суть вещей, Хаар. Слышал когда-нибудь о таком?

— Слышал, да не видел, — Хаарвен взял у меня из руки камушек, полюбовался им и вернул. — Ну-ка, расскажи мне, как ты здесь живёшь, откуда достала артефакт и не прокляли ли Эльм и Рапша тот день, когда их отправили вместе с тобой в Бланкастру, — посмеиваясь, закончил он.

Всю дорогу до тронной залы мы шли медленно, не торопясь, и я выложила Хаару всё. В том числе и про Ассту.

— Это очень плохо, — белый дракон мгновенно посерьёзнел, и его весёлые голубые глаза приобрели мрачное выражение. — Я знаю, как сильно Каэм ненавидит род Ассту. Не уверен, что, узнав про Рикенна, твой брат не захочет тут же забрать тебя домой.

Я упёрла руки в бока, забыв поздороваться со спешившим мимо придворным.

X

Игра в тейрок, которую так любили белые драконы, совершенно не интересовала нас, чёрных. Ну, подумаешь, доска с кучей квадратов, раскрашенные деревянные фигурки драконов, и всё магическое, потому что восстанавливалось после игры… Скучно же над этим часами сидеть!

— Существует только десять комплектов игры в тейрок, — задумчиво сказал мне Хэг-Дааль, сидя напротив за столом и расставляя фигурки на доске. — И один принадлежит мне, что не может не радовать. Ценная вещь! Давайте сыграем, благородная Ания. У меня давно не было достойного противника, а вы — девушка сообразительная. Постойте, — он обаятельно улыбнулся, заметив, что я хочу возразить, — пожалуйста, не говорите «нет». Уверен, вы быстро выучите правила игры.

Я покорилась судьбе и посмотрела на доску. Обычно, как я знала, в тейрок играли четыре дракона, но у Хэг-Дааля был упрощённый вариант. Белые и чёрные драконы стояли в два ряда с обеих сторон. Каждому сопернику полагался комплект из десяти фигурок: альгахри и девять придворных. У альгахри на голове был большой шипастый гребень, что и отличало его от других.

— Можно поменять цвет, если хотите, — предложил мой противник. — Например, взять серых или зелёных…

Я отрицательно покачала головой. Пусть остаётся, как есть.

— Мне нужно попросить вас кое о чём, — сказала я Хэг-Даалю, когда он объяснил правила игры, и мы начали. Я неуверенно выдвинула вперёд своего альгахри, думая, что эта фигура, как самая сильная, должна выступать впереди и защищать остальных.

— О чём же? — поинтересовался Хэг-Дааль, ставя придворного на один квадрат — клетку — вперёд.

Я замялась, не зная, как лучше сформулировать.

— Вы давали мудрые советы ещё благородному альгахри Иэрэму и его покойной супруге Ари-Нейе, как я слышала…

Рука Хэг-Дааля с занесённой фигуркой замерла над доской, но в следующий миг деревянный дракон встал туда, куда ему положено.

— Всё верно, благородная Ания. Вы явно спрашивали обо мне. Похвальная любознательность!

— И благородный альгахри Ниарвен тоже прислушивается к вам, правильно? — Я решила говорить напрямую — отделаться намёками, когда речь шла о столь важном деле, не получится.

Хэг-Дааль наклонил голову в знак согласия, наблюдая за тем, как я беру фигурку и раздумываю.

— Значит, вы сможете, — я собралась с духом, — повлиять на него, чтобы не выгонял меня со службы, потому что я не хочу отвечать на его ухаживания!

Из пасти неприятельского дракона вырвалась крохотная струйка огня и лизнула моего альгахри.

— Убит? — взволнованно спросила я.

— Нет, что вы! У каждой фигурки по три жизни. А дохнуть огнём можно только раз за один ход. Если только мы говорим не об альгахри — бесспорно сильнейшей фигуре. Ей можно выпустить огонь трижды за ход. Я же вам только что объяснял, — Хэг-Дааль с ласковой укоризной смотрел на меня. Да он вообще расслышал, что я сказала?! На всякий случай повторила ещё раз.

— Почему вы думаете, что он так поступит? Мелкая месть, благородная Ания, это не про нашего альгахри, — снисходительно пояснил Хэг-Дааль, словно разговаривал с неразумным ребёнком. Ах вот оно как!

Я всмотрелась в доску — моего альгахри начали окружать, и я подтянула к нему на помощь парочку придворных. А на следующем ходу он тремя струйками огня уничтожил стоявшего перед ним противника.

— Сильно, сильно! — похвалил меня Хэг-Дааль, отвлекаясь от игры, чтобы зажечь свечи. Наступал вечер, и в кабинете, как и за окном, начало темнеть.

— Того гляди, обыграю вас, — прищурилась я, глядя на тонкую, изящную руку противника, переставлявшую драконью фигурку с одной клетки на другую. Перевела взгляд на лицо Хэг-Дааля и невольно подумала, что в молодости он, скорее всего, был красивым.

— Не обыграете, — он тихонько рассмеялся, пока я думала над ходом. — Это не так легко... И не беспокойтесь насчёт Ниарвена, благородная Ания. Он не выгонит вас со службы квизари, пока я — её глава.

Я ощутила тёплый прилив благодарности и искренне улыбнулась ему:

— Очень вам признательна за поддержку, достойный Хэг-Дааль! Теперь мне нечего бояться.

— Кроме того, что я заберу вашего альгахри, — лукаво блеснул глазами собеседник, и чёрную драконью фигурку с шипастым гребнем на голове опалило ещё раз.

Я притворилась огорчённой и всплеснула руками:

— Третьего раза он не переживёт!

— Верно, — самодовольно согласился Хэг-Дааль, — а вам, милая Ания, будет урок: никогда не вытаскивайте альгахри вперёд других фигур. Сначала дерутся придворные, а потом уже правитель наносит смертельный удар.

— Но ведь победу, получается, сковали без него, — я попыталась спасти своего альгахри и начала перестрелку огнём на доске. Но от этого, кажется, было мало толку.

— О нет. Он руководил, а затем эффектно завершил битву — разве это не участие?

— Глупые правила, — пробормотала я себе под нос.

Через пару ходов мой альгахри обратился пеплом и рассеялся в воздухе. А пока кучка оставшихся придворных отчаянно отбивалась от превосходящих сил Хэг-Дааля, он принялся рассказывать мне о завтрашнем задании.

XI

В таверне стоял шум, слышались нетвёрдые голоса, звон кружек и взрывы хохота. Если б мы с Риком не находились на задании, сказала бы, что здесь весело. Правда, в драконьем обществе ужаснулись бы, увидев, как девицы с подведёнными углём глазами прижимаются к своим кавалерам, а те обнимают их, целуют или шлёпают по заду, но я не видела тут ничего ужасного. Простые люди не стесняются в выражении своих чувств на публике так, как знатные, и уж тем более — как мы, драконы.

— А ну-ка, вторую порцию вон того пойла! — заорал Рик чуть ли не мне в ухо и стукнул пустой кружкой по столу. Я отодвинулась от него, задела юбкой за гвоздь, торчавший из скамьи, и выругалась:

— Демоны!

К нам уже спешила девушка-подавальщица в сером платье с довольно большим вырезом на груди. Хорошенькая, черноволосая, игриво стреляющая глазками.

— Замечательный у вас эгль, — похвалил Рик и безо всякого стеснения заглянул девушке в вырез. Я закатила глаза — это уж слишком.

— Выпьем за самых красивых женщин города! И за мою жёнушку! — провозгласил Рик, приобняв меня за плечи, а я изобразила улыбку. Но как только посетители таверны и любопытная подавальщица отвлеклись от нас, сердито шепнула своему наглому спутнику на ухо:

— Мы договорились, что станем притворяться обычными людьми, вот и всё! Объятия в список не входили!

Рик убрал руку с моего плеча и усмехнулся.

— Действительно. Кстати, сейчас ты должна злиться на меня из-за подавальщицы, так что роль играешь отлично! — и подмигнул мне.

Я сделала глубокий вдох. Выдох. Ещё раз, ещё. Теперь уже не так сильно хотелось стукнуть Рика...

— Таверна — это место, где собираются выпить, поесть и почесать языками, — сказал он мне час тому назад. В лесу, примерно в тысяче шагов от Регии, мы приняли человеческую форму и направились к городским воротам, то и дело проваливаясь в сугробы. На мне было простое белое шерстяное платье с капюшоном, а на шее — артефакт, выявляющий истинную суть вещей. Теперь я всегда носила его с собой, вдруг пригодится.

Рику переодеваться не понадобилось. Он и так был в одежде стражника и с мечом на поясе.

— В таверне мы быстро выясним, кто такая Леинья и что связывало её с белым драконом, — самоуверенно заявил Рик. — Значит, легенда такая: я любитель помахать кулаками, подраться на мечах, выпить и поволочиться за  женщинами, а вы, Ания, моя ворчливая жёнушка. Вы старше меня и оттого ревнуете к каждой юбке.

— Я выгляжу младше вас! — возмутилась я.

— А это потому, что муженёк берёг, под палящее солнце и в зимние холода нечасто пускал, — широко улыбнулся Рик. Заметил, что я отстаю, остановился и подождал. — А теперь мы решили попутешествовать: весёлый Рик и всем недовольная Ани! Уверен, эту роль вы сыграете блестяще.

Я не знала, чего мне хочется больше: расхохотаться или ткнуть его кулаком в плечо.

— Ладно, будь по-вашему!

И вот теперь мы сидели в таверне, слушали гомон и пьяные выкрики, а Рик невозмутимо потягивал из кружки эгль. Я попробовала только один раз, поперхнулась и отставила в сторону.

— Ты как, не начнёшь плохо соображать и падать на меня? — спросила я на местном языке. То, что мы, драконы, легко распознавали любой человеческий язык и говорили на нём, являлось большим преимуществом для квизари. Можно было сколько угодно прикидываться людьми!

Рик посмотрел на меня совершенно ясным взором и одним махом допил эгль.

— Интересные идеи ты подаёшь, Ани. Нет, я не про первую, а про вторую.

— Ох, и недосчитается кое-кто зубов, если не перестанет так шутить, — вздохнула я.

К нам приблизился толстяк в коричневой куртке, таких же плотных с виду штанах и грязных башмаках неопределённого цвета. В руках у него были две кружки эгля, и, подходя к столу, толстяк покачнулся и едва не уронил одну из них. Рик успел схватить кружку — и поставить её перед собой.

— Ты п-поосторожнее с д-драго-ценнм нн-питком! — возмущённо заявил он. Ещё несколько мгновений тому назад Рик разговаривал связно, а теперь у него как будто заплетался язык.

— П-псторожней, точно, — пробормотал толстяк и плюхнулся на скамью напротив. Протянул нам по очереди свою пухлую, покрытую рыжим волосом руку:

— Т-тагр…траг… Тар-галь!

— Р-р…ик, а это, ик… Ани! — И «муженёк» похлопал меня по плечу, за что я наградила его свирепым взглядом.

— П-путешств… — Таргаль запутался в слове, — п-пут-ни-ки?

— Ага, — Рик явно решил избегать сложных слов, и они с Таргалем долго и путано объяснялись, кто из них уважает другого и почему; зачем Рик пустился в странствия; почему Ани — то есть я — такая пасмурная. Напрямую ко мне толстяк ни разу не обратился — может, соблюдал какой-то местный обычай. У людей иногда бывают очень странные и непонятные обычаи.

Под конец Рик всё тем же заплетающимся языком упомянул о Леинье. Дескать, когда-то он в Регии уже побывал, и незнакомая девушка выручила его из беды. Теперь он ищет её, чтобы передать подарок.

— Д-добр… у неё сердце! — Рик дошёл до такой степени притворства, что даже правдоподобно прослезился и утёр глаза рукавом, пока я, затаив дыхание, наблюдала за спектаклем.

XII

Из таверны мы с Риком вышли молча. Солнце уже стояло высоко над Регией, било в глаза своими белыми лучами. С черепичных крыш домов свешивались матовые сосульки. Иные — тяжёлые, острые — уже подтаивали у оснований и грозили сорваться вниз.

— Что думаешь, Ани? — нарушил тишину Рик. — Где будем искать Леинью? Я бы ещё людей нашёл и расспросил.

Что-то в истории не давало мне покоя. Некая тревожно звенящая нотка фальши. У меня не было чутья зелёных драконов, но даже мне некоторые детали в рассказе Таргаля показались сомнительными.

— Рик, а ты знаешь о том, где люди поклоняются местным богам?

Он поразмыслил и неуверенно сказал:

— Наверное, строят храмы, как у нас, и ходят туда, чтобы помолиться. Но ты к чему это, Ани? Предполагаешь, что беглянка могла скрыться в храме, а жрец её не выдаёт?

Я мотнула головой:

— Нет. У меня иные соображения, а какие — расскажу по дороге. Рик, ты точно не напился эгля больше, чем следовало? Вдруг нам придётся драться.

— Будь спокойна, милая жёнушка Ани, — хмыкнул он, блестя стальными глазами, — меч в руках я держать сумею. Не засну. А ещё могу применить магию альга Грайзерис, и земля под ногами врагов превратится в болото.

Я ответила не сразу.

— Знаешь что? Чем столько возиться, по-моему, проще будет их огнём накормить!

На пути к воротам предстояло пройти через ряд узких улочек, и я ускорила шаг. Рик шёл за мной, положив руку на обтянутую чёрной кожей рукоять своего меча, и насвистывал. Терпеть не могу, когда так делают, но почему-то именно свист Рика действовал на меня успокаивающе.

— Рик, — не оборачиваясь, заговорила я, — скажи, ты ходишь как стражник во дворце потому, что тебе это действительно нравится, или взамен порванной рубашки нечего надеть?

Свист оборвался. Рик иронически протянул:

— Надо же, какая проницательность. И какой интерес к моим рубашкам.

Морда бесстыжая! Хорошо, что он не видел, как я покраснела.

— Никакого интереса, Ассту-Рикенн! Просто…

— Тихо, — перебил он меня, в мгновение ока очутился рядом и, прикрывая меня своим телом, вытянул из ножен меч. — Слышишь?

Я прислушалась. Неясный шорох… скрип снега… тишина. Откуда-то из переулка донеслись весёлые мужские голоса и женский смех, но Рик явно имел в виду не это.

— Кто-то шёл за нами, — прочитала я по его губам и приняла решение. Кроме нас и таинственного преследователя, здесь никого ещё не было, а значит… я могла применить магию!

Иллюзии сорвались с моих пальцев, уплотнились, приняв вид летящих кинжалов, и понеслись за поворот.

— Какого… — зло начал было Рик, но его перебил растерянный возглас.

— Хаар! — узнав его и не помня себя от облегчения, закричала я. А потом — разозлилась.

Ох, как я набросилась на Хаара! Он даже попятился от меня, выставив перед собой раскрытые ладони в знак того, что сдаётся, и смущённо посмеиваясь:

— Ну что ты, Ания, я же ради твоей безопасности!.. Я обещал Каэму…

— Ты мог нам всё испортить! И наверняка испортил! Мы тут в маскировке! — Я стиснула кулаки. Хорошо ещё, он оделся, как человек, а не крался по городу в чешуйчатом драконьем костюме!

За моей спиной Рик с лязгом вогнал меч обратно в ножны.

— Ты не представляешь, какого труда мне стоило избавиться на время от Рапши и Эльма! — говоря всё это на человеческом языке, чтобы не привлекать лишнего внимания, я наступала на Хаара. А он пятился назад, пока не упёрся в каменную стену какого-то дома. — И всё для чего? Только для того, чтобы обнаружить здесь тебя исполняющим их обязанности! Хаар, придушу!

Светловолосый дракон так трясся от смеха, что с трудом простонал:

— Не стоит, Ания… Шиилит тебе этого не простит!

— Рад вас видеть, благородный Хаарвен из рода Каль, — из-за моей спины поздоровался с ним Рик. И подчёркнуто невозмутимым тоном уточнил: — Ведь это вы?

— Я, я. Приветствую вас, благородный Рикенн из рода Ассту, — Хаар вытер слёзы, выступившие у него на глазах, и добавил извиняющимся тоном: — Говорил Каэму, что, мол, девочка сама справится. А он — ни в какую! Ну, ты же знаешь своего брата, Ания. Отомстишь ему потом за меня — забросаешь снежками, в Илитане ведь тоже наступила зима.

— Я его в сугроб закатаю! — пообещала я.

Рик кашлянул.

— Ничего не хочу сказать, милая жёнушка Ани, но у того переулка справа собирается толпа, чтобы понаблюдать за нами. Может, всё-таки стоит отправиться по своим делам?

— Жёнушка? — непонимающе переспросил Хаар.

— Это маскировка, — отмахнулась я, — потом объясню.

Люди проводили нас разочарованными взглядами — похоже, ждали драки. Мне показалось, что в толпе промелькнула багровая физиономия Таргаля.

— Ну, а теперь, — заговорил Хаар, когда мы отошли на приличное расстояние, — я горю желанием услышать ваш план поимки преступника. Благородный Хэг-Дааль рассказал мне, с какой целью вы здесь.

XIII

Всё, чего я хотела, вернувшись во дворец и разобравшись со всеми делами — это снять с себя влажную от снега накидку, переодеться и сменить сапожки на удобные туфли с низкими каблуками. А потом уже выпить чай, и, может быть, что-то поесть, как отдохну.

Но не всё оказалось так просто: в коридоре меня поймала Ингерис. Налетела с разбегу и, не стесняясь стражников, крепко стиснула в объятиях. Надо же, какие у неё сильные руки!

— Я вам с Риком так благодарна, так благодарна, — лепетала Ингерис, — вы спасли моего брата…

Ох, да она меня сейчас задушит! Наконец, девушка отстранилась, и я заметила, что её глаза за стёклами очков полны слёз.

— Ну что вы, благородная Ингерис! — окончательно смутилась я. — Мы сделали то, что должны были сделать! А вы только что прилетели? Слышали о нашем последнем деле? — Я попыталась перевести разговор на другую тему.

Ингерис помотала головой, снимая очки, чтобы протереть их. Я с любопытством бросила взгляд на эти стёклышки, доставшиеся Ингерис от… как она говорила? Предка, побывавшего в немагическом мире.

Надо бы потом расспросить Алану, уж она-то об этом мире всё знает.

— Если не слышали, так я вам расскажу! Но чуть позже, благородная Ингерис, — мне хотелось поскорее зайти в свою комнату, и желательно не в обществе белой драконессы.

— Да ладно, — улыбнулась она, — я расспрошу Рика. А к вам зайду просто поболтать. И не надо всех этих вежливых обращений, зовите меня просто Ингерис!

— Хорошо, — ответила ей такой же улыбкой, и после слов «Увидимся, Ания!» с чувством облегчения зашла, наконец, в комнату.

Если я надеялась спокойно отдохнуть, то напрасно. Меня встретили заплаканная Эсимэ и пустая клетка. Едва увидев меня, служанка, сидевшая на коврике у моего ложа, бросилась навстречу, ломая руки:

— Я всего лишь приоткрыла клетку, чтобы её почистить! Сетар выпорхнул, и я не знаю, где он! Рапша и Эльм искали его, искали, так и не нашли!

— Что? Мой соловей пропал? — Я испугалась, но тут же взяла себя в руки. Он не мог улететь далеко, твердила я себе. — Эсимэ, сядь, перестань лить слёзы и успокойся! Расскажи подробнее, как всё случилось.

Со слов Эсимэ, окно было приоткрыто так же, как и клетка — чтобы впустить в комнату свежего воздуха.

— Вы же знаете, госпожа Ания, свежий воздух полезен для здоровья! И госпожа Алана всегда так говорит, — убеждённо проговорила Эсимэ, снова усаживаясь на коврик. — Откуда я могла знать, что соловей улетит! Никогда такого не было!

— Когда-нибудь должно было случиться, — пробормотала я себе под нос. — И с тех пор вы с Рапшей и Эльмом его не видели?

Служанка вздохнула, вытерла щёки.

— Нет, госпожа Ания. Может, он ещё вернётся? Куда он мог полететь? Ох, что с вами — на вас всё мокрое! Разрешите, помогу переодеться…

Я махнула рукой:

— Оставь, нет времени. Найду Сетара, а потом хоть в купальню сходим.

— Вы ж не полетите сами?.. — начала Эсимэ и умолкла, наткнувшись на мой сердитый взгляд.

— Ещё как полечу. Одна! Ты от волнения ещё упадёшь с хэргмэ и разобьёшься, надо мне это! А Рапша и Эльм медленно, тяжело летают!

Отчего-то возникло желание попросить о помощи Рика, но я с возмущением отмела эту мысль.

«И Хаару ничего не скажу! Что я, собственного соловья без сопровождения поискать не могу?!»

— Госпожа Ания, вы куда? — настороженно поинтересовался Рапша в коридоре.

— Скоро вернусь, — бросила через плечо. — Я… я в библиотеку! За мной не ходить!

Пройдя чуть ли не бегом через дворцовые коридоры и рассеянно здороваясь со всеми, кого увидела, я думала только об одном: хорошо бы соловей не улетел далеко. Да, утром я напоила его зельем, чтобы не мёрз, если вдруг возьму его с собой на прогулку, но Сетар мог заблудиться, да и зелье не всесильно! Безжалостное воображение нарисовало мою бедную птичку попавшей в снежную вьюгу. Закоченевший трупик на земле…

«Не бывать этому!»

Приняв драконью форму, я спустилась вниз, покружилась над деревьями, укрытыми гигантскими снежными чепцами. Заглянула в какой-то городок, видя, как люди сначала отбегают в сторону, а потом кричат: «Дракон! Слава дракону — потомку Невидимого Бога!» Пронеслась над деревней, видя, как совсем маленькие ребятишки с визгом кидают снежками друг в друга.

В Бланкастре царила ослепительная, праздничная зима. И если где-то и слышался птичий щебет, это был не Сетар.

— Дракон! — Девочка, укутанная с ног до головы, подбежала к частоколу, отделявшему деревню от леса, и восторженными глазами посмотрела на меня. Румяная, курносая, с лохматыми светлыми прядками на лбу. В руке у малышки был круглый, литой снежок.

— Тут соловей не пролетал? — спросила я. Девочка выронила снежок, захлопала в ладоши:

— Ты со мной разговариваешь, это добрый знак!

— Я ищу свою птичку. Она улетела из дворца, — принялась объяснять я, но, видя, как с каждым словом всё шире раскрываются от восторга светлые глаза девочки, махнула крылом. Тут ничего внятного не услышишь.

XIV

День начался с того, что у Хэг-Дааля неожиданно закончились для нас задания, а новых он, как выяснилось, не планировал.

— Вы хотите сказать, что мы можем отдыхать? — удивилась я, сидя напротив него за столом.

— Именно, — благодушно подтвердил глава квизари. Он то и дело обмакивал перо в чернильницу, гладким, красивым почерком заполняя какие-то документы. — Вы оба заслужили хороший отдых, особенно после того, как успешно раскрыли дело. Наш дракон спасён, его человеческая возлюбленная — тоже. Таргаль наказан.

Пожалуй, лучше было не спрашивать, как.

— Недельку я вам разрешаю погостить дома, — продолжал Хэг-Дааль, — пока мы с благородной Ингерис будем заниматься мелкими и незначительными делами. Тем более, что благородная Ингерис, — и он поднял на неё глаза, отчего девушка смущённо хихикнула, — ещё не расследовала ни одного дела. А вы с Риком — настоящие квизари!

— Я исправлюсь, — горячо пообещала Ингерис.

— Неделю, значит, — повторил Рик, стоявший у меня за спиной. Я обернулась, поймала задумчивый взгляд его серых глаз, и мне показалось, что Рик чем-то опечален.

Спросить бы, чем.

— Уверен, ты будешь скучать по мне, Ани, — к тому времени, как Хэг-Дааль отпустил нас, Рик пришёл в себя и даже улыбался.

Я хмыкнула.

— Едва ли. По серым сроду не скучала, — ответила, подражая его шутливому тону.

— Знаешь, что я подумал? — тише и гораздо серьёзнее спросил он. — Серые серым рознь, как и чёрные. Мы же с тобой не виноваты, что я Ассту, а ты Ирр, правильно?

Я смотрела на него, вспоминая, как мой соловей сел ему на плечо, думая, что с такими искренними глазами Рик не мог, просто не имел права сейчас солгать… и ответила только:

— Да. Увидимся, Рик!

— Увидимся, — и он провожал меня взглядом, пока я удалялась в сопровождении стражников.

Интересно, как же мне узнать секреты Рика? Зелья, заставляющего говорить правду и только правду, пока ещё никто не придумал, а жаль. Может, найдётся какой-нибудь другой способ?

— Госпожа Ания! — По пути к нам поспешил слуга с узким лицом, весь в белом. В руке у него была изящная серебряная шкатулочка, которую он с поклоном передал мне.

— От благородного альгахри Ниарвена из рода Каль, вместе с приглашением на утреннюю трапезу, — выпалил слуга одним духом и скрылся.

Ниарвен! Похоже, разговора по душам не избежать. Как бы я его ни оттягивала.

Я уединилась в своей комнате и села на ложе со шкатулочкой на коленях, прежде сказав Эсимэ, что мы улетаем на неделю домой. Обрадованная служанка, которой было очень скучно во дворце, принялась собирать вещи. Я поймала себя на мысли, что всё это время думала только о Рике или расследованиях, и даже не интересовалась тем, как Эсимэ себя чувствует, не хочет ли помочь мне с каким-нибудь делом. Раньше она тоже хотела стать квизари, но потом махнула рукой и заявила, что это занятие не для слуг.

Ничего, впредь постараюсь больше заботиться об Эсимэ. Думая об этом, я распахнула шкатулочку.

— Ой, что это? — вскрикнула Эсимэ, когда оттуда вылетела… серебряная птичка! Магическая! Она раскрыла клюв и запела, но при первых же руладах я поймала её и сунула обратно в шкатулочку, накрыв крышкой. Звуки — сладкие, приятные, чересчур приятные — оборвались.

Эсимэ так и застыла с моим белым платьем в руках.

— Вам не понравилось, госпожа Ания?

— Нет, — я покачала головой. — Сетар поёт намного слаще. И это от благородного альгахри Ниарвена, а никто не делает такие подарки просто так.

Эсимэ села рядом со мной, как будто чувствуя, что я нуждаюсь в поддержке.

— Он… к вам неравнодушен, госпожа?

— Да, — я помолчала, проведя пальцем по серебряным листьям и плодам, украшавшим шкатулку. — Наверное, желает заключить со мной брак. Ведь Ниарвену пора обзаводиться наследниками.

— А вам он не нравится, верно? — догадалась Эсимэ.

— Он славный, — я тяжело вздохнула, думая, как же мне решиться и сказать Ниарвену правду в лицо. И дело уже не в том, что он захочет прогнать меня из дворца и со службы. Просто не хотелось видеть чью-то боль.

— Славный, но вам нравится кто-то другой, — задумчиво произнесла Эсимэ.

Я вихрем слетела с ложа, прижимая к груди шкатулку.

— Что за глупости ты говоришь! Мне никто не нравится, понимаешь, никто!

— Простите, — смутилась Эсимэ, но глаза у неё лукаво блестели, и на лице промелькнула понимающая улыбка, — я подумала…

— Вот и не думай больше! Скажешь тоже! — Я открыла дверь и, велев Рапше и Эльму сопровождать меня, как подобает, зашагала вперёд. Вот же… Это Рик во всём виноват! Спутал мои мысли, смутил… почти понравился мне!

Я тряхнула головой. «Почти» не считается.

Ниарвен встретил меня довольной улыбкой. Снова у нас была одна блиставшая золотом и белизной стен комната на двоих, снова меня усадили за стол и угощали всякими вкусностями, а под конец явились музыканты с диковинными инструментами в руках. Золочеными, изогнутыми, с множеством струн.

XV

В небе над огромной, раскинувшейся посреди океана Лазолией багровел закат. Воздух был морозным и вкусным. Я ловила языком снежинки и, летя рядом с Хаарвеном, слушала его рассуждения.

— Да, ты права насчёт Ассту. Мне он тоже не показался опасным, хотя я бы не отказался покопаться у него в голове и воздействовать на мозг с помощью магии. Тогда, — Хаар полетел чуть быстрее, едва не задев меня крылом, — я бы наверняка убедился, что у Ассту нет дурных намерений!

— На то, чтобы залезть к нему в голову, потребуется разрешение, — напомнила я, — которого он не даст.

Хаар фыркнул. Снежинки то и дело залетали к нему в ноздри, но белый дракон не обращал на это внимания.

— То-то и оно, что не даст, Ания.

— И всё-таки меня насторожил его наставник, говоривший из артефакта, — задумчиво сказала я. Интересным показался тот факт, что Рик говорил с наставником без почтения, благоговения или энтузиазма, с коим готовился бы выполнять его указания. Скорее был раздражён и недоволен.

Хаар согласился со мной:

— Если наставник — из серых, дурные намерения могут быть не у молодого Ассту, а у него. А Рика он просто использует в своих целях. Ты тоже так подумала, верно? — Друг понимающе взглянул на меня. Ответа не требовалось — Хаар знал его заранее.

— Но как же всё это выяснить? Знаешь что? — осенило меня. — Попрошу Каэма помочь мне сварить такое зелье, которое развяжет Ассту язык. Тогда и о наставнике ненароком сболтнёт, и о чём-нибудь ещё!

Белый дракон всецело одобрил мой план.

— Только как ты преподнесёшь Рику зелье? Попросишь выпить вместе с тобой чаю? — Хаар засмеялся, явно представив себе эту картину. Да нет, Рик сразу заподозрит неладное! У нас, Фейенверис, репутация не только драконов, способных пытать врага, но и тех, кто хладнокровно экспериментирует с зельями.

— Придумаю способ. Главное, чтобы такое зелье было у меня в руках, и я могла пустить его в ход в любое время.

Хаар цокнул языком:

— Опасная ты напарница, Ания. На месте Рика я бы поостерёгся!

— А то. Пока я была рядом, он всё хватался за свой меч, — подхватила я.

Хотелось шутить, строить несерьёзные планы и надеяться, что мои опасения никогда не сбудутся.

— Госпожа Ания! — окликнули меня стражники чуть ли не в один голос, а Эсимэ прибавила громким просительным тоном:

— Нельзя лететь медленнее? Мы за вами не успеваем!

Переглянувшись, мы с Хааром стали гораздо неспешнее взмахивать крыльями. Всё равно до Акейской равнины, где располагался вход в подземные владения рода Ирр, оставалось не больше получаса.

Солнце зашло, и начало темнеть.

Я подумала о тех, кто ждал нас. Каэма и Алану предупредила письмом заранее. Наверное, и старая нянюшка Райле тоже выйдет на поверхность земли. При одной мысли о том, что скоро я увижу их, а потом и племянников, в груди стало тесно от волнения.

— Во-от они! — возглас Хаара отвлёк меня от размышлений. Я всмотрелась вдаль, чувствуя, как замирает сердце. Целой толпой собрались: брат, невестка, слуги и стража! Пора было спускаться, принимать человеческую форму и идти — нет, бежать навстречу!

Я забыла, что сердилась на Каэма. С радостным криком устремилась к нему и буквально запрыгнула в его объятия. И повисла у брата на шее, болтая ногами, как маленькая.

— Ания, Ания, — он обхватил меня большими сильными руками и прижал к себе. — Рад тебя видеть!

Мы ещё немножко пообнимались, а потом он спустил меня на землю. Улыбаясь, я смотрела на Каэма снизу вверх. Уже и трудно вспомнить, что когда-то его тёплые карие глаза были ледяными, а на лице застыла маска безразличия. Алане удалось растопить весь лёд без остатка, и уже за одно это я обожала невестку.

— Алана! — Я обняла и её, такую красивую в зелёном платье, и нянюшку Райле с полными радостных слёз глазами и сбившимся на сторону чепцом. Приветствовала своих верных слуг, пока Хаар жал руку моему брату и здоровался с Аланой.

— А прежде чем мы спустимся под землю, Ания исполнит своё обещание, — поймав мой взгляд, друг улыбнулся озорной мальчишеской улыбкой, отчего показался гораздо младше своих тридцати двух лет.

— Это какое? — Я почуяла подвох.

Хаар оглядел всех и торжественно объявил:

— Закатать брата в сугроб!

Тут от смешков не удержались даже слуги и стражники. Алана откровенно веселилась, явно понимая, в чём дело, и Райле тоже. Сошедшая с летающего ковра Эсимэ хихикала, прикрыв ладонью рот.

— Может, потом? — Я засмеялась, видя приподнятые брови Каэма. Затем он сдержанно улыбнулся, и стоило мне окинуть всю его крупную фигуру взглядом и осознать, сколько работы предстоит, как я застонала:

— Не-ет, Хаар, тогда уж лучше снежками закидаю! Но не сейчас, а завтра или послезавтра, хорошо?

— Ладно, — милостивым тоном согласился друг, — меняем на снежки, достойная Ирр-Ания! Только я тебе помогу, договорились? Меня Каэм подставил под удар, а сам распоряжался издали!

— Уговор! — Я шлёпнула его по руке ладонью.

XVI

Рик

Домой я прилетел ближе к вечеру. Опустился на землю неподалёку от деревни, принял человеческую форму и пошёл вперёд, сжимая в руке кошель с монетами. Старик Дааль выдал мне немного золота за службу, и по дороге я поменял его на медные эймары. А то где тут Хальда будет бегать с такими деньжищами?

Сначала Дааль собирался платить артефактами или ещё «чем-то магическим», и Ании, например, пообещал особенный подарок в будущем. Но я попросил, чтобы мне дали золота: после того, как у Ассту всё отобрали, и вместо родового замка мы с матерью и Хальдой поселились в деревенском домишке, артефакты утратили для меня ценность. А вот на деньги много чего можно купить.

— Господин Ассту! — выбежала мне навстречу Хальда. Руки в муке, на голове платок, поверх холщового платья передник — готовила, наверное.

— Сколько раз говорил, Хальда — просто Рик, — я показал ей кошель. — Смотри! Теперь можно будет купить козу, как ты и хотела! А может, и корову!

Глаза у неё так и заблестели от радости. Хальда хотела обнять меня, но вспомнила, видимо, что руки у неё в муке, отстранилась. Тогда я сам обнял её, да покрепче.

— Сынок, сынок, — смеялась Хальда, — да ты разбогател! Вот она, служба, не только опасности там, смотрю!

Я выпустил старушку из объятий, подмигнул ей:

— Ну вот, а ты меня отговаривала.

Домой мы зашли вдвоём, прежде поздоровавшись с соседями. Я вспомнил, как раньше меня побаивались — дракон, да ещё и серый, хочет поселиться в деревне! Но потом крестьяне поняли, что никакого вреда от меня не будет, а уж от Хальды и матери — тем более, и помогли построить дом и сделать для него скамьи, стол, кровати попроще, не такие роскошные, как в замке Ассту…

— Мать как там? — спросил я, скидывая у входа плащ и снимая сапоги. Хальда расстелила везде лоскутные коврики, такие чистые, что по ним только босиком ходить.

Старушка сразу омрачилась, вздохнула.

— Да всё по-прежнему. Бедная госпожа Гис, если б хоть в себя приходила иногда… Так нет, сидит часами на кровати и смотрит в одну точку. Песни поёт. Есть не может, я её кормлю. И всё в прошлом, только в прошлом, — Хальда вздохнула ещё раз, вытерла глаза рукавом. — Вы сначала поедите?

— Нет, к матери зайду, — и я легонько похлопал Хальду по плечу, пытаясь приободрить её. — Ничего, что-нибудь придумаем. И не торопись с едой-то, я не голоден.

Хальда укоризненно покачала головой:

— Знаю я ваше «не голоден»!

И ушла печь свои пирожки.

Дом делился на несколько комнатушек, и в одной из них сидела, то напевая, то качаясь из стороны в сторону, достойная Гис-Эйрин, которую когда-то угораздило связаться с родом Ассту. Я со стуком прикрыл за собой дверь, скрипнул дверной половицей, но мать даже не обратила на это внимания. В руках у неё была моя старая игрушка — деревянный дракончик. Когда я подошёл, мать вскинула на меня глаза и сказала озабоченно:

— Ильгер, у малыша лоб горячий. И плачет всё время — зубки режутся, первая чешуя сходит.

У меня сжалось сердце. Ну вот, она меня уже за отца принимает!

— Всё будет хорошо, Эйрин, — я сел рядом и взял её за руку, посмотрел в глаза. Запавшие, обведённые чёрными кругами. Когда-то моя мать была красавицей, а теперь она — худая, бледная, измученная — походила на тень.

Вот что Ирлигард с нами, драконами, делает. И горе по моему отцу, мать очень его любила.

— Смотри, какую хорошую игрушку вырезал для малыша Оорни, — пальцы матери любовно погладили дракончика. — Рик очень обрадовался…

Старый мастер Оорни ушёл вместе с остальными слугами, когда нас прогнали из родового замка, лишив всех сокровищ. Только верная Хальда не бросила.

— Красивая, — сказал я, сделав вид, что любуюсь игрушкой. На мать уже смотреть не мог — боялся, что зареву, как мальчишка. Ей же недолго оставалось — драконы живут пятьсот лет, только если их душевное и телесное здоровье не подорвано. А матери день ото дня становилось хуже. Хальда, всхлипывая, твердила, что скоро та и с кровати вставать перестанет.

— Ты пока посиди с Риком, — пробормотал я, вставая, — мне надо лететь по делам.

Мать кивнула, взяла с кровати какой-то тряпичный свёрток и стала его укачивать, напевая всё ещё мелодичным голосом колыбельную.

За пазухой у меня засветился камень. Боясь, что наставник вот-вот заговорит и потревожит мать, я вышел, крикнул Хальде, что скоро вернусь, и, сунув ноги в сапоги, выскочил из дома.

Отошёл подальше, вынул переговорщик из-за пазухи и без особой радости сказал:

— Добрый вечер, наставник.

В ответ раздалось невнятное шипение, а затем сердитое:

— Непочтительным ты стал, Рикенн! Разве не я обучал тебя магии, разве не я отправил тебя к мастеру клинков, разве не я подкинул тебе мысль о службе квизари?

Я скрипнул зубами:

— Квизари я и сам хотел стать!

Наставник появился в моей жизни пять лет тому назад. Однажды у матери прояснился разум, она позвала меня, вручила мне синий камень с белыми прожилками и сказала:

XVII

Утреннюю проверку слуг я благополучно проспала, но, со слов Эсимэ, ничего страшного не произошло.

— Господин Ирр просто собрал нас всех, и мы по очереди выпили водички с каплей зелья, — стоя у окна, Эсимэ отдёрнула тяжёлые красные бархатные портьеры, чтобы лучи иллюзорного солнца проникли в комнату. — Представляете, ради того, чтобы это зелье составить, он взял силу трёх артефактов и кучу редких ингредиентов!

Я потянулась в кровати и легла поудобнее, обняв подушку обеими руками. Было хорошо, уютно, и вставать не хотелось.

— Значит, опыт прошёл удачно?

— Ну, кто-то побледнел или испугался до дрожи в коленках, у кого-то сердце заколотилось… А так ничего. Райле присматривала, чтобы никому плохо не стало.

Про артефакты и ингредиенты я позже расспросила у самого Каэма, зайдя к нему в лабораторию и усевшись за стол напротив. Здесь чего только не было — бутылочки, пузырьки, чаши и чашки разных размеров, какие-то пока неизвестные мне порошки, знакомые травы и много чего другого… А за спиной — шкаф с зельями, где каждая бутылочка отмечена соответствующим символом.

— Зелье закончилось, а следующее я сделаю не раньше, чем лет через пять, — сказал мне Каэм, рассматривая узкие фиолетовые листья аянки через увеличительное стекло. На них водились совсем крохотные жучки — если не разглядеть и нечаянно ссыпать их в котелок вместе с травой, испортят всё зелье. Саму же аянку можно было использовать как в хороших, так и в дурных целях.

— Ага, — подавшись вперёд, я наблюдала за ним. — То есть, новых слуг ты в ближайшие пять лет брать не будешь, а старые прошли проверку. Жаль, что такое зелье нельзя готовить постоянно, его можно было бы распространить повсюду, а твоё имя записали бы в истории…

Каэм смахнул жучка в пустой пузырёк и вместо ответа потребовал:

— Передай-ка мне вон ту чёрную бутылочку.

Я так и сделала, а потом взяла увеличительное стекло и принялась наблюдать за жучком, который карабкался по гладким стенкам пузырька, скатывался вниз, но своих попыток выбраться не бросал. Какой упорный…

— Хаарвен рассказал мне, что у тебя есть, скажем так, очень неожиданный напарник.

Эти слова прозвучали так внезапно, что я вздрогнула и отложила стеклянную сферу в сторону.

— Нет, то есть… да, неожиданный, но… Он совершенно безобидный! Поверь мне, Каэм, если б Ассту хотел как-то мне навредить, он бы давно это сделал! У него была просто куча возможностей!

Каэм нахмурился, переливая чёрную, густую жидкость из бутылочки в чашу.

— Возможно, Ассту просто хочет усыпить твою бдительность. Ания, — его взгляд заставил меня почувствовать себя неуютно, — когда я только услышал, что во дворце спокойно разгуливает Ассту, да ещё и на службе квизари, я готов был наорать на Хаарвена. Почему он не забрал тебя сразу, а ещё чего-то ждал. Но он сумел убедить меня…

Я не выдержала и перебила:

— Может, Хаар не забрал меня домой, потому что я уже не маленькая девочка и сама могу распоряжаться собой?

Наступила тишина. Я смотрела, как брат добавляет ещё несколько ингредиентов в будущее зелье, всё тщательно перемешивает и выливает в котелок. А затем переворачивает небольшие песочные часы, чтобы отсчитать время, и поджигает в очаге пламя одним лишь щелчком пальцев.

Привычная сцена, только сейчас она не действовала на меня умиротворяюще, а только заставила напрячься ещё больше.

— Сумел убедить меня, — продолжал Каэм как ни в чём не бывало, вернувшись за стол и пододвигая к себе миску с жизнерадостно-жёлтой травкой, — что Ассту, если и не безобиден, то далеко не глуп. Он не станет вредить тебе напрямую и подставлять себя и свою мать под удар. А значит, — усмешка появилась на лице Каэма и тут же пропала, — мы можем поймать его, как сказала бы Алана, на живца.

Я подалась навстречу, ещё не веря, что брат не собирается стучать кулаком по столу и рявкать, чтобы я немедленно вернулась в замок Ирр.

— Мы? Ты имеешь в виду…

— Хаарвен и про твою задумку с зельем не забыл упомянуть. Мы сделаем его вместе, — Каэм смахнул травинку с рукава своей белой рубашки и пожал мою радостно протянутую руку.

Следующие полчаса, пока варилось содержимое котелка, мы провели за обсуждением зелья.

— Люди иногда достигают такого эффекта, какого ты хочешь достичь, безо всяких зелий. Просто поят вином того, кого нужно разговорить и вынудить открыть все свои тайны, — между делом заметил Каэм.

Я пожала плечами:

— Мы не знаем, как подействует вино на Рика. У меня на глазах он выпил две большие кружки крепкого эгля в таверне и даже не помор… — Спохватившись, я зажала себе рот ладонью, но было уже поздно.

— Рассказывай, сестра, — Каэм смотрел на меня так требовательно, что я заёрзала на месте, думая, как бы теперь поубедительнее наврать. — Это в какой таверне вы были? И зачем?

Я нехотя упомянула о задании, не стала говорить, что Эльма и Рапши со мной не было, и уж тем более умолчала о том, что мы с Риком играли в ворчливую жёнушку и её гуляку-мужа.

— Да, зелье сработает вернее, — это было всё, что ответил мне Каэм, снимая котелок с огня.

XVIII

Живая Библиотека встретила меня радостными иллюзиями. Со страниц книг соскакивали призрачные люди, вспархивали птицы, чьи перья светились голубым, зелёным и красным, и первые кланялись мне, а вторые кружили в приветственном танце. Не меньше трёх дюжин свитков и рукописей слетело с полок в полной готовности мне помочь.

— Нет, пока ничего не нужно, — улыбнулась я. — Тоже очень рада видеть тебя, Живая Библиотека.

В ответ раздалось что-то схожее с пением на одной тонкой, вибрирующей ноте.

Алана, сидевшая за столом в окружении стопок гигантских томов, поднимавшихся чуть ли не до потолка, жестом пригласила меня сесть поближе.

— Хорошо поиграла с близнецами в снежки?

Я кивнула, вся растрёпанная, в ещё влажной накидке. Недавно сотворённые мной огоньки просушили её не полностью.

— И Каэма мы с Хааром закидали снегом, как обещали! — вспомнив, как весело это было, я покатилась со смеху, и Алана меня поддержала. 

Потом мы с ней поговорили, я поинтересовалась, где сейчас Тилен, о котором Алана очень заботилась, и получила ответ: в замке Дейр. Тот был отстроен ещё шесть лет тому назад в соседней стране Эйлемари, на берегу моря.

— Дядя любит иногда побыть отшельником, — с лёгкой грустью усмехнулась Алана, записывая что-то на листе пергамента — совсем как Хэг-Дааль с его документами. — Ничего, как в следующий раз прилетишь, он будет здесь. Я его попрошу. Вдруг сделает тебе какое-нибудь доброе пророчество.

Я ничего не имела против Тилена, но подумала, что, пожалуй, лучше обойтись без пророчеств. Жизнь прекрасна, пока она непредсказуема!

— А ты что делаешь? — спросила я, меняя тему беседы.

Алана записала ещё пару слов, чуть нажимая на перо, и ответила не сразу:

— Всё располагаю по буквам алфавита, как в той библиотеке, где я работала в немагическом мире.

Я понимающе кивнула. Алана прожила на Земле целых двадцать лет — во время драконьих войн её дядя Тилен позаботился о племяннице, отправив ту в немагический мир. Тогда весь наш мир сотрясался до самого основания, невидимая преграда между вселенными треснула, и от неё отломились куски, образуя прорехи. Именно через такой проход Тилен выбрался в ничем не примечательный городок, где надолго оставил Алану.

А потом, как и гласило пророчество дяди, его племянница вернулась сюда, домой, и оказалась единственной выжившей зелёной драконессой. Тилен как изгнанник из рода драконом не считался и сохранил лишь часть целительской магии.

— Не хочу тебе мешать, но можно я задам пару вопросов? — Я снова сотворила огоньки, и они весело заплясали вокруг моей накидки и подола платья.

— Конечно. По службе? Если я смогу тебе помочь в новом расследовании, это меня только порадует, — Алана так воодушевилась и даже отложила книгу, которую взяла в руки, что было неловко её разочаровывать. Но пришлось.

— Дело в том, — объяснила я, — что мне всего-навсего хочется узнать про очки. Для чего их используют? Как увеличительное стекло? Но вроде те иначе выглядят, да и стёклышки гораздо тоньше…

— У кого ты видела очки? — заинтересовалась Алана, глядя на меня своими ярко-зелёными глазами.

Я рассказала ей про Ингерис.

— Вот как, — задумчиво протянула невестка. — Предок рода Ларк побывал в немагическом мире и принёс оттуда… очки? Зачем? Неужели у нас, драконов, бывает плохое зрение? За семь лет, что я здесь живу, никогда об этом не слышала!

— А очки, значит, чтобы лучше видеть? — Я прикусила губу, соображая.

Алана уверенно кивнула.

— Либо вдаль, либо вблизи. Дальнозоркости, — это было явно незнакомое мне слово, — у Ингерис не должно быть, она слишком молода. Тогда близорукость?

Ещё одно незнакомое слово! Я немедленно потребовала у Аланы объяснить, что означало и то, и другое, и она это сделала.

— Ты пробовала надевать очки Ингерис? — допытывалась Алана. — В них всё слишком чёткое, да так, что глазам больно, или наоборот, расплывается?

Я воскресила в памяти тот миг, когда Ингерис сняла очки, чтобы протереть их. Мне удалось заглянуть в одно стёклышко, в котором отображалась стена с краешком подсвечника…

— Ни то, ни другое. Меня потому и удивили эти очки, Алана! Я думала, что они, ну, для чего-то же должны быть, как инструмент, а не просто для красоты?

После паузы Алана предположила, вертя в руке перо с высохшими чернилами:

— Возможно, Ингерис носит их как память о славном предке… сумевшем не сгинуть в великом и ужасном немагическом мире.

В голосе Аланы проскользнула ирония. Многие наши соплеменники всерьёз считали Землю страшным местом только потому, что там нет магии.

— Ингерис-то, допустим, да, — согласилась я. — Но предок зачем унёс с собой совершенно бесполезные очки? Алана, мне кажется, за этим кроется какая-то интересная тайна.

И я не преувеличивала: меня действительно охватывало странное волнение, когда я думала об этих очках. То же самое творилось в случае с юным Рильманом. Кто знает, быть может, у тех драконов, кому предназначено стать квизари, развивается особое чутьё? И если я сначала согласилась с Хэг-Даалем, заявив, что маленький дракончик — фантазёр, то сейчас всерьёз задумалась.

XIX

Неделя промелькнула, как приятный, расслабляющий сон, но пора уже было возвращаться на службу. Перед тем, как это сделать, я договорилась с Хааром, что пару деньков погощу у него — вот-вот вылупится из яйца маленький дракончик, и пропускать это замечательное зрелище мне не хотелось. А ещё надо было в сотый раз расспросить Шиилит о её приключениях в немагическом мире!

В отличие от Аланы, супруга Хаара прожила на Земле всего полтора месяца и сбежала, как только смогла, заявив, что магия всё равно «лучше, чем горячая вода, электричество и мобильный телефон».

— Как интересно! А нельзя в наш мир перенести все эти изобретения? — спросила я тогда у невестки, и она вздохнула:

— К сожалению, нет. Здешняя наука не справится с земными достижениями, это ещё лет семьсот должно пройти… Хоть бы порох сначала изобрели, например.

Что такое порох, Алана мне уже рассказывала. Людям, конечно, такая штука полезна, но мы, драконы, благодаря магии превосходно обходились и без неё!

Так или иначе, меня ждало путешествие. Я велела Эсимэ собрать вещи и подготовиться, сварила новое зелье для Сетара, чтобы не мёрз в пути, а самое главное — сунула в дорожный сундучок заветный пузырёк с «водичкой», которая поможет мне разоблачить Рика. В том случае, конечно, если ему действительно есть что скрывать.

Зелье и правда походило на обыкновенную воду как она есть, и об этом позаботился Каэм.

— Точно горчить не будет? — спрашивала я, обнюхивая пузырёк, а брат с неизменным спокойствием отвечал:

— Не будет. Только проследи за тем, чтобы пузырёк никто случайно не выпил!

— Кто будет копаться в моём сундучке, кроме Эсимэ, — отмахнулась я, — а она предупреждена!

Напоследок я вышла из замка прогуляться. Близнецы Саан и Каллан упражнялись на своих ещё не до конца сформировавшихся крыльях, пытаясь взлететь, а их родители наблюдали за этим зрелищем, стоя у ворот замка. Каэм приобнял Алану за плечи, и рядом с ним моя дорогая невестка казалась совсем хрупкой и тоненькой.

Я неслышно подошла ближе, желая услышать их разговор. Говорили они друг с другом так же нежно и ласково, как прежде, не поссорились ли? За семь лет в браке любые драконы могут охладеть друг к другу, но я была уверена, что у моего брата с Аланой не тот случай.

Похоже, что разговор шёл не о чувствах. Мне пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова.

— Каэм, ты уверен, что тебе не показалось? Наша девочка никогда и не помыслит о таком. Она знает, как ты сильно ненавидишь Ассту. Помнит, сколько бед они принесли нам.

Так-так, милая парочка говорила обо мне!

— Ания была тогда слишком мала, Алана. Теперь ей восемнадцать лет, она всё такая же добрая и порывистая, — Каэм сделал паузу, — и с неё может статься…

— Ты шутишь! Влюбиться?

Я чуть не ахнула, потом едва не помянула демонов, но вовремя опомнилась и прижала руку к губам. Далеко впереди дракончики хохотали и по иллюзорной траве бегали друг за другом, забавно размахивая зелёными крыльями.

— О нет, Алана! — Должно быть, эта мысль показалась Каэму совершенно невероятной, потому что он расхохотался. — Ты перечитала романтических историй, моя благородная супруга. Я всего лишь имел в виду, что Ания захочет помириться с Ассту. Заявит, что не так уж они плохи, если среди них встречаются достойные представители вроде Рикенна.

— Но она ведь утверждала, что он что-то скрывает…

— Ассту коварны. Он может не выпить это зелье. Разгадать хитрость Ании и подстроить свою. Тогда она решит, что заблуждалась насчёт него, и в конце концов, — напряжённо звучал голос Каэма, — окажется в опасности, особенно если проявит к нему доброту — а она проявит, если ещё этого не сделала.

Я поёжилась и обхватила себя руками — поднялся небольшой ветер, но холодно стало не поэтому. Каэм понимал меня лучше, чем хотелось бы! И это совсем не радовало, если речь шла о Рике. Во всём остальном — пожалуйста, пусть понимает!

— Тогда как же ты решишь эту задачу, мой благородный супруг? Смертельно обидеть Анию ты не можешь, забрав её со службы, а выгнать оттуда Рика тоже невозможно, ведь за него поручился благородный Дааль из рода Хэг…

Интересно, откуда они знали, кто там за кого поручился? Не иначе как от Хаара.

— Я кое-что придумал, Алана, — торжествующе возразил ей Каэм.

«И что же ты придумал? Ну давай, говори скорее», — подумала я, краем глаза наблюдая за играющими дракончиками. Теперь они вступили в шуточный поединок с помощью магических огоньков.

— Жажду услышать о твоей новой задумке, — по интонации Аланы сложно было догадаться об её эмоциях. Всё же я надеялась, что, как бы сильно она ни любила Каэма, в итоге примет мою сторону. Что бы я ни решила насчёт Ассту.

— Ты знаешь, что в нашей библиотеке находится не весь перечень магических артефактов? Да что там, даже в дворцовой он не целиком приведён.

А вот теперь я заинтересовалась ещё больше. И Алана, судя по всему, тоже.

— Раньше ты мне об этом не говорил…

— Раньше это не было важно для нас. Так вот, моя благородная супруга, есть неучтённые артефакты. Те, которые прятали, выдавали за что-то обыкновенное, окружали иллюзиями или превращали в другой предмет, чтобы враги не нашли…

XX

Замок Тэн выглядел не таким суровым и неприступным, как наш. Да и в чёрный цвет были выкрашены только башенки, тянувшиеся острыми шпилями в подземное «небо». Прямоугольный герб над воротами изображал дракона, держащего в лапе исписанный свиток как символ знаний и мудрости.

— О, как я рада вас видеть, благородная Ания из рода Ирр! — Шиилит — красивая, стройная, вся в шёлке и кружевах — вышла из ворот замка в сопровождении служанок и обняла меня. Ох и крепкими оказались эти объятия! Когда-то я терпеть не могла Шиилит, но потом выяснилось, что она совсем неплохая, пусть и с переменчивым настроением, и мы подружились.

По забавному стечению обстоятельств Шиилит и Алана были очень похожи, только цвет глаз разный. Вероятно, когда-то пересеклись ветви родов Тэн и Дейр.

Тем временем Хаарвен, стоявший рядом с нами, хмыкнул:

— Моя супруга в добром настроении…

Шиилит мгновенно выпустила меня и посмотрела на него, лучась улыбкой и поправляя причёску. Эта милейшая, но немного взбалмошная драконесса любила сложные конструкции на голове, и я могла вообразить, сколько времени бедные служанки сооружали ей эту башню из волос, утыканных драгоценными шпильками!

— Конечно, я в добром настроении, — пропела Шиилит, взяла нас обоих под руки, и так мы двинулись к замку. Моя стража и Эсимэ шли следом. — Вот-вот из нашего с Харви яйца появится отличный чёрный дракончик!

— А если вдруг белый? — осторожно поинтересовалась я.

— Нет, нет и нет! — решительно отрезала Шиилит. — Только чёрный! Мы ведь должны возродить альг Фейенверис или как?

Я услышала терпеливый вздох Хаарвена.

Смешное у него всё-таки было прозвище. Шиилит утверждала, что на Земле смотрела так называемый телевизор, и в одном спектакле герой называл своего друга «Харви». Спектакль, а особенно друг, очень понравились Шиилит, и она дала шуточное прозвище супругу, едва заключив с ним брак.

— Сначала поздороваетесь с дедушкой, — заявила мне Шиилит, чуть ли не подталкивая в спину, — а потом, благородная Ания, вас ждёт незабываемый день рождения прекрасного дракончика для рода Тэн!

Альгахри чёрных драконов, Тэн-Арелани, встретил нас у себя. Он сидел на ковре с подушками, как во дворце Ниарвена, пил что-то из кружки и, пока я здоровалась по всем драконьим обычаям, поглядывал на меня хитрыми сощуренными глазами. Мол, знаю я, как тебе надоели все эти традиции, и поклоны, и драконьи титулы, но что поделаешь?

— А я привезла вам подарок, — спохватилась я. Нельзя же в гости без подарков, как сказал брат незадолго до моего ухода и вручил мне одну из родовых шкатулочек, на которой красовался наш герб — дракон на красном фоне, изрыгающий пламя.

— Пода-арок, — оживилась Шиилит. — У нас найдётся, чем отблагодарить вас в ответ, достойная Ирр-Ания!

В шкатулочке оказался магический артефакт — хрустальная роза, чьи грани переливались всеми цветами радуги. Она только выглядела красивой безделушкой, а на самом деле, в случае опасности этот цветок взорвался бы смертельно ранящими осколками. Выслушав меня, Шиилит одобрительно кивнула:

— На Земле что-то подобное называют «граната». Кинешь в толпу врагов, и им конец!

— Расскажешь об этом позже, дорогая внучка, — Тэн-Арелани отложил розу и вновь отпил из своей кружки. — А пока дай гостье отдохнуть.

Мне отвели комнату, где я покормила соловья, полюбовалась из окна иллюзией речной долины, созданной предком рода Тэн, и задумалась, почему же Каэм так и не подсунул мне свой неучтённый артефакт. Может, я всё неправильно поняла? Или он догадался, что я подслушивала, и решил ничего не делать? Обе версии казались сомнительными, вторая хотя бы потому, что «ничего не делать» — это не про Каэма!

— Не желаете послушать, как я переходила через дорогу в немагическом мире? — спросила Шиилит, когда мы собрались за столом — хозяева и гости. Слуги только ухаживали за нами, садиться за стол вместе с господами в замке Тэн не позволялось.

— Желаю, — ответила я, поскольку рассказы о немагическом мире никогда не надоедали.

Со слов Шиилит, она долго не решалась выйти из дома, но в квартире, которую она занимала, закончилась еда, а жить на одной воде из крана было нереально. Мы уже давно знали, что такое кран, каким образом Шиилит переходила дорогу, и что машины — это страшные механические повозки со светящимися глазами, но всё равно с интересом выслушивали истории Шиилит заново.

— В конце концов, я попросила кого-то перевести себя через дорогу, — она хмурилась, рассказывая об этом, но потом смеялась, — поговорила с ним, а он попросил номер моего телефона! Я решила, что он хочет чего-то неприличного, чуть не дала ему пощёчину и ушла! Потом соседи объяснили, что такое «номер телефона»…

И таких рассказов было не счесть.

— А вы знаете, как я работала в библиотеке? Человеческие библиотеки мёртвые, скучные, не то что наши — иллюзий не насылают, книгой по голове не стукнут, и за палец вас старинный фолиант не укусит! Только знай их по темам расставляй, да по алфавиту. История, география, ху… ху…художественная литература!..

— Мне очень понравился интернет! Это такое место, куда можно выйти и переписываться со всеми, а как плохое настроение — наговорить, чего хочешь, и не бояться, что уронишь честь рода! И хорошо бы у нас интернет был вместо глупейшего пергамента и перьев с чернилами! По кнопкам стучишь, и готово! А ещё у меня на телефоне был скайп — представьте себе, благородная Ания, что вы каждый вечер смогли бы, находясь в Бланкастре, видеть своего брата, невестку и племянников и разговаривать с ними!..

XXI

«Дорогая Алана, я знаю про ваш с Каэмом разговор. И удивлена, что брат не попытался мне ничего подсунуть. Сначала думала на браслет, подаренный Шиилит — это было бы хитро, — но, кажется, это обыкновенный браслет, я его испытала. Только не скажу, каким образом, а ты Каэму ничего не говори. Пусть это будет нашей маленькой тайной, как раньше, но дело вот в чём: есть у меня одна штука, которая позволяет видеть истинную суть вещей…»

Я собиралась отправить письмо поздним утром — в это время Алана обычно сидела в библиотеке и либо приводила её в порядок, либо читала романтические истории из золотой книжки — артефакта, подаренного ей Каэмом перед свадьбой.

«…У меня всё хорошо. Я благополучно долетела до небесного дворца, благородный альгахри Ниарвен любезно встретил меня, но разговоров о браке затевать не стал. Чему я очень рада — у меня и без Ниарвена найдутся заботы. Поговорила с благородным Даалем из рода Хэг об Эсимэ. Он оказался настолько добр, что согласился сделать её помощницей квизари! Никогда такого не бывало в истории… Я чуть не расцеловала Хэг-Дааля в обе щеки. Теперь Эсимэ получила небольшое задание и очень довольна.

А ещё Хэг-Дааль решил поручить мне и Рику важное дело… ты даже не представляешь, насколько важное!»

Я перестала писать и задумалась. Рассказывать Алане, что мы с Риком полетим расследовать появление демона в храме Невидимого Бога, или не стоит тревожить её понапрасну? Хэг-Дааль велел нам только задать несколько вопросов напуганному жрецу и двоим ученикам, которые видели демона, собрать всевозможные сведения и улететь. Поимка нечисти — уже не наше дело, туда вышлют обученных, сильных драконов, которые найдут способ побыстрее уничтожить врага.

«…Но я думаю, мы справимся. Первый раз, что ли, вылетаем на дело? Вчера Хэг-Дааль заставил нас какие-то документы разбирать — думала, умру от скуки! А сейчас… нет, я не могу тебе написать, я лучше сделаю это, как всё закончится. Целую тебя и племянников, крепко обнимаю Каэма, передаю благие пожелания твоему дяде Тилену и нашей дорогой нянюшке Райле».

Подумав, дописала:

«И, конечно, всем здоровья и счастья, и господам, и слугам в замке Ирр!»

Как только я поставила точку и пергамент, вспыхнув, рассыпался — теперь он появится перед Аланой, — как дверь библиотеки скрипнула, и на пороге возникла фигура Рика.

За неделю, что мы не виделись, он слегка похудел и отрастил бородку. А в глазах появилось выражение какой-то непонятной тоски.

— Готова, Ани? — безо всяких предисловий спросил он. Одет Рик был по-драконьи, но к поясу прицепил меч, словно не надеялся только на свою магию.

Я заметила, что серый носил ту рубашку, что я ему подарила. Помнится, Алана рассказывала об интересном земном обычае — носить одну и ту же одежду, потому что в ней тебе везёт, с ней связаны приятные воспоминания… или же это подарок любезного твоему сердцу человека.

«Пусть Рику везёт в этой рубашке», — мысленно усмехнулась я, стараясь прогнать чувство неловкости, и ответила:

— Готова.

И покосилась на браслет, украшавший мою левую руку. Магический это артефакт или нет, а так пришёлся мне по душе, что я носила его, почти не снимая. Красивая вещь! Рик тоже заметил браслет, но не стал любопытствовать насчёт него.

— Раз готова, тогда пошли, — серый протянул мне руку.

Рапша и Эльм должны были сопровождать меня до храма — услышав о демоне, стражники чересчур встревожились, чтобы отпустить меня одну с Риком. И я могла их понять — последний раз демон появлялся в этих краях лет четыреста тому назад, и об этом писали все летописцы.

— Сейчас случай необыкновенный, — мрачно сказал мне Хэг-Дааль, когда расписывал задание. — Демон не просто пришёл через распахнутую дверь между мирами — её для него услужливо открыли.

— Кто же мог это сделать? — поразилась я. — И ради чего?

— А вот это, — глава квизари посмотрел мне в глаза, — вам с Риком и предстоит выяснить.

Ингерис с нами не полетела — сейчас у неё было время отдыха после рабочей недели, но белая драконесса не отправилась в замок Ларк, а решила остаться во дворце и поиграть с Хэг-Даалем в тейрок.

— Ани, как думаешь, а не поймать ли нам этого демона? — тихонько спросил Рик, пока мы шли по коридорам. Я оглянулась на стражников и отозвалась почти шёпотом:

— А надо будет — и поймаем.

Честно говоря, мысль о поимке и уничтожении целого демона казалась мне соблазнительной. Интересно, как он выглядит? Летописцы утверждали, что это жуткое чудовище ростом с замок, с туловищем, как столетний дуб, и гигантскими щупальцами вместо рук и ног; мол, глаза у него огромные, красные, пасть полна острых зубов, и от демона струится такой холод, что весь драконий огонь перед ним бессилен.

Возможно, всё это ложь. Или полуправда. От Аланы я слышала земную пословицу: «У страха глаза велики» и была склонна верить ей. Если демоны так ужасны и непобедимы, как с ними могли бороться даже люди, и в давние времена существовали отряды демоноборцев?

— Ну, удачи нам, — произнёс Рик, спустившись со ступенек дворца и приняв драконью форму. Я последовала его примеру, Рапша и Эльм расстелили летающие ковры на облачной тверди и ступили на них.

— Вперёд! — Мы с Риком оттолкнулись хвостами и взмыли вверх, а стражники — следом за нами.
Вверх, а потом вниз — в Кейглаун, столицу Бланкастры. Именно там стоял главный храм Невидимого Бога, теперь наполовину разрушенный демоном.

XXII

Рассказ жреца оказался долгим.

Дэгриэль поведал, что его третьего ученика звали Этри, и он был славным малым. В ученики пошёл и дал обет целомудрия потому, что без памяти любил богатую и знатную девушку из свиты самой принцессы. А вместе они быть не могли — Этри происходил из бедняцкой семьи.

— Каждый день она приходила в храм, и мой ученик молился за неё, — вздохнул старый жрец. — А потом знатная госпожа заболела страшной болезнью. Вам, драконам, такая хворь неведома: от неё волосы выпадают и по всему телу струпья, а жар стоит денно и нощно. И так недели три, пока смерть не придёт…

Этри чуть не потерял разум, как узнал о болезни возлюбленной. Молился Невидимому Богу так, что стёр в кровь колени на каменном полу храма. Не помогли ни молитвы ученика жреца, ни снадобья лучшего кейглаунского лекаря. Девушка скончалась.

— И с тех пор, — глухо продолжал жрец, — Этри как будто подменили. Злые силы проснулись в нём. Уже потом я понял, что в отчаянии он мог пообещать демонам свою душу, если те вернут здоровье знатной госпоже.

Я нахмурилась, думая, что попытки совершить сделку с нечистой силой ещё никому не принесли добра. Должно быть, совсем бедолага Этри обезумел от горя, если пошёл на такое!

— А так вышло, что и госпожа не выжила, и демон пришёл сюда из Нижнего Мира, — Дэгриэль сгорбился и совсем несчастным голосом закончил:

— Вот и всё, благородные господа драконы. Нечего мне больше вам рассказать.

Я повернулась к ученикам:

— А вы? Что-нибудь добавите?

Оба отрицательно покачали головами.

Рик отвёл меня в сторону и предложил возвратиться во дворец — мол, вряд ли мы ещё что-то новое узнаем. Его торопливость меня удивила.

— Погоди, нужно ещё окрестности осмотреть. Сам же говорил: давай поймаем демона.

— Вряд ли он здесь, — пробормотал Рик.

Я внимательно осмотрела его с ног до головы, отмечая, что серый как-то странно себя ведёт. То рвался сражаться с демоном, то теперь уговаривает меня лететь прочь. Словно в Рике боролись две совершенно противоположные стороны, и он не знал, которой уступить.

— Ты как хочешь, а я осмотрю дубовую рощу, — с этими словами я двинулась вперёд, к дверям храма, и услышала ответ Рика:

— Как пожелаешь. Тогда я задам жрецу и его ученикам ещё пару вопросов.

Да уж, подозрительный мне напарник попался! Жаль, нельзя было прямо сейчас напоить его «водичкой», которую я привезла с собой, и послушать, что он скажет. Может, Рик просто струсил, представив себе размеры и мощь демона? Ну, я-то не боялась! Пусть только попробует демон на меня напасть!

Стоявшие у дверей храма стражники встрепенулись, увидев меня.

— Госпожа Ания, а не улететь бы нам? — обычно румяный Рапша казался побледневшим, то и дело оглядывался, сжимая рукоять меча, явно порываясь вынуть его из ножен. — Недоброе это место… лучше бы не отстраивать тут храм, а бросить и на новом месте возвести… Холодом тянет…

Я плотнее запахнула на себе накидку.

— Зима, потому и тянет, — сказала, как отрезала. — Пойду на дубовую рощу посмотрю, а там видно будет.

Несмотря на свой страх, Эльм и Рапша поплелись за мной. Углубившись в рощу, проваливаясь чуть ли не по колено в сугробы, я расслышала тонкий, приближающийся звук. Как будто выл какой-то зверёк.

Мне показалось, я вижу на снегу едва заметные следы, и я пошла туда, куда они указывали. Демон прикинулся животным и пытался заманить нас в ловушку?

— Да спасёт нас Невидимый Бог! — пробормотал Эльм за моей спиной.

Звук оборвался, и стало тихо. Очень тихо и очень холодно — морозом так и продирало по коже, несмотря на плотную одежду. Ёжась, думая, что потом проведу не один час в купальне с горячей водой, я шаг за шагом продвигалась по снегу, волоча за собой промокшую юбку.

Вскоре мы вышли на большую поляну.

И тут глаза змейки на браслете сверкнули красным огнём и погасли. Я резко остановилась: значит, это всё-таки артефакт, просто с хорошими чарами скрытия! Ну, Каэм, ну, хитрюга!

Раздался скрип снега. Порыв ветра ударил мне в лицо и сбил капюшон с головы. Заслонившись рукой в перчатке, я услышала хриплый, полный ужаса голос Эльма:

— Госпожа-а-а…

Отвела кисть от лица и едва не закричала. Передо мной стояло чудовище. Демон.

Мечи стражи со звоном вылетели из ножен, а в моей руке сам собой образовался огненный шар.

Демон был страшен. Не столь высок и могуч, как твердили летописцы, но от него исходила волна такого мертвенного холода, что мой огонь потух, прежде чем я успела запустить им в противника. Ещё огонёк, ещё… Бесполезно!

— Рапша! Эльм! Бегите, я сама! — крикнула я, собираясь принять драконью форму. И тут события понеслись вскачь.

Змейка на моей руке ожила и прыгнула навстречу демону.

Рапша и Эльм одновременно вскрикнули, и крик этот оборвался, застыл в ледяном воздухе.

Обернувшись драконом, я рванула вверх, спасаясь от щупалец демона.

И увидела, как они, лишённые цели, сначала замерли, потом рванулись к несчастным стражникам.