Моя, но чужая

Пролог Александр

Ручка в руках хрустит и ломается, а осколок болезненно впивается в ладонь.

— Да чтоб тебя! — зло отшвыриваю в сторону и откидываюсь на спинку.

Никак не получается сосредоточиться на работе. Растираю лицо ладонями. Все это больше походит на паранойю.

Негромкий стук в дверь. Поворачиваюсь на звук и вижу ее. Ольга, мать ее, Михайловна. Сама пришла в логово к зверю? Очень неосмотрительно с ее стороны.

— Вы чего-то хотели? — вопросительно выгибаю бровь.

Внутри все кипит от раздражения. В большей степени на себя, что не могу справиться с ситуацией. Точнее, со своими эмоциями.

— Подпишите. — Она протягивает мне лист А4 и обдает надменным взглядом.

Зеленые глаза. Красивые, но холодные. Она всегда смотрит на меня как на низшее существо, а меня это жутко бесит.

— Что это? — хмуро смотрю исподлобья и забираю листок.

— Заявление об уходе, — вздергивает подбородок и поджимает губы.

Больший треш придумать сложно. У нас проверка на носу, а она хочет бросить меня в такой ответственный момент? Что ж. Я против. Категорически.

— Даже так? — закатываю глаза и криво усмехаюсь. — С чего вдруг?

Знаю истинную причину, но хочу услышать ее версию.

— Я не хочу работать в вашей команде. — Ольга чеканит каждое слово, но в глаза не смотрит. Врет. Мне или себе?

— Почему? — пробегаюсь глазами по заявлению. Ничего вразумительного, обычная отписка.

— Меня не устраивает ваш подход к учебному процессу.

Ну кто бы сомневался, мисс Всезнайка. Эта женщина явно послана, чтобы свести меня с ума. Карма, не иначе.

— Жаль, — ловлю ее подозрительный взгляд. — Потому что я вас не отпускаю.

— Это как? — нервно вскидывает руки.

— А вот так.

Медленно поднимаюсь на ноги и разрываю ее заявление на мелкие кусочки. Шеки Ольги вспыхивают от негодования, а в глазах появляется огонь. Вот такой она мне нравится гораздо больше, чем ледяная глыба.

— Я же напишу новое, — цедит сквозь зубы. Такая опасная, что аж мурашки бегут по коже.

— Да хоть десять, — достаю из принтера стопку бумаги и демонстративно кладу перед ней, сокращая расстояние между нами до минимального.

— Вы не имеете права. — Ольга стискивает кулаки и с вызовом смотрит в глаза. — Я буду жаловаться. Вы…

Черт. Крышу сносит от близости. Вдыхаю едва уловимый аромат духов и чувствую, как стремительно срывает тормоза. Один за другим запреты в голове отщелкиваются. Я уже сам себе не могу внятно объяснить почему «нет».

Сдаюсь своим демонам и впиваюсь в манящие губы жадным поцелуем. Мгновение — и мир перестает существовать. Я растворяюсь в этой женщине без остатка. Но она так и остается неприступной. Не отвечает и отталкивает, но я не позволяю вырваться. Крепко прижимаю к себе за талию.

— Что вы себе позволяете? — шипит в лицо и замахивается, чтобы отвесить пощечину.

Перехватываю ее ладонь и несильно сжимаю. Руки предательски дрожат, а голос срывается, выдавая с потрохами. Ей не все равно.

— В прошлый раз ты была не против, — хрипло напоминаю и нервно сглатываю. Меня проняло до самых костей.

— Что? — Ольга испуганно распахивает глаза. — Не было такого!

— Уверена?

— Да.

— Я могу напомнить, — утыкаюсь носом в ее шею, вдыхая аромат кожи, а ладонями сжимаю упругие ягодицы. Притягиваю, вжимаю в пах, где в бой рвется колом стоящий член. Хочу ее, как пацан, и едва контролирую низменные инстинкты.

— Хватит. — Ольга шумно выдыхает и выворачивается из моих рук. — Вам нравится издеваться, да?

— Ничуть, — пожимаю плечами. — И в мыслях не было.

— Та ночь была ошибкой, — оправдывается Ольга и торопливо поправляет одежду. — Я думала, вам хватит такта не напоминать мне об этом. Забудьте.

— С чего вдруг? — фыркаю и качаю головой. И рад бы, да не получается. Только закрываю глаза, как вижу ее обнаженную в моих объятиях.

— Это как минимум неприлично.

— Да плевать мне на приличия, я хочу тебя, — решительно иду к ней. Задолбали эти кошки-мышки.

— Что вы говорите, господи. — Ольга стыдливо прячет лицо в ладонях. — Я замужем!

— Что ж ты раньше об этом не помнила? — усмехаюсь и решительно отвожу ее руки от лица, вынуждая смотреть на меня. — Или крестик сними, или трусы надень.

— Сволочь! — Она все же ухитряется меня ударить. — Я думала вы мужчина, а вы…

Отпускаю. Сбегает, оставляя после себя лишь едва ощутимый шлейф духов. Жадно втягиваю его носом и прикрываю глаза, позволяя аромату заполнить пустоту внутри.

Щека горит огнем. Заслужил. Отхожу к окну и жалею, что не курю. Сейчас было бы кстати.

Ольга выбегает из школы и почти падает в объятия другого мужчины. Коробит. Обжигает изнутри ревностью и безнадегой. Провожаю их обоих взглядом и не могу сдержать болезненную ухмылку. Замужняя женщина. Чужая женщина. Но, блядь, только моя! По-другому и быть не может. Я ее присвоил! Той незабываемой ночью…

Глава 1 Ольга

Просыпаюсь не от звонка будильника, а от чудесного аромата кофе. Значит, муж готовит завтрак. Практически всегда. Любит делать мне приятное, заботится. Любит, когда я благодарна ему. Да просто любит, без какой-либо подоплеки. Странно и по-своему, искусно создавая для меня иллюзию счастья.

А я? Ну а что я? Я позволяю всему этому быть в своей жизни. Потому что у меня нет выбора. Потому что по-другому не умею. Потому что привыкла, и менять что-то для меня подобно смерти.

Все всегда должно быть по порядку. Все в моей жизни подчиняется определенным правилам и обычаям, которые нельзя нарушать. Ни в коем случае. Аркадий прекрасно это знает и помогает мне не скатываться в хаос.

Небрежно смотрю на наручные смарт-часы. Черт, сегодня же первое сентября. Надо выйти пораньше. Поднимаюсь с постели и иду в душ. Вытираюсь и развешиваю полотенца так, чтобы все они были на одном уровне. Чищу зубы и тюбик с пастой кладу на место. Обязательно ровно.

— Доброе утро, — появляюсь на кухне.

— А вот и мама. — Горячие губы мужа привычно мажут по щеке, не вызывая никаких эмоций. — Доброе утро.

— Доброе утро, Ник, — небрежно взъерошиваю шевелюру сына и сажусь на свой стул.

Никита — сын Аркадия, но меня называет мамой. Когда мы поженились, ему было шесть. А сейчас уже семнадцать. В этом году идет в одиннадцатый класс.

— Ты готов к линейке? — с улыбкой спрашиваю я.

Возраст у него такой сложный. Никита колючий, как ежик. Когда уже это кончится, хотелось бы знать.

— Ненавижу их, — огрызается он. — Самое бесполезное занятие.

Я, конечно, в глубине души согласна с ним, но признать это официально не могу.

— Надо, там же первоклашки, для них это большое событие, — поясняю терпеливо.

— А мы при чем? — Ник недовольно закатывает глаза.

— А мы декорация, — пожимаю плечами и благодарно улыбаюсь мужу за чашку ароматного кофе, что появляется передо мной. Делаю небольшой глоток и едва сдерживаюсь, чтобы не поморщиться. Кофе без сахара. Горький. Я такой не люблю, но Аркадий заботится о моем здоровье и фигуре.

— Еще и директор новый, речь будет толкать. — Никита продолжает брюзжать, как старый дед. Как так можно? Он всегда всем недоволен.

— Новый? — хмурится Аркадий и мечет в меня испепеляющий взгляд. — Почему я об этом не знаю?

— Знаешь. — Голос предательски срывается. — Я говорила… точно помню.

— Нет, не знаю, Ольга, — предостерегающе тянет он и смотрит мне в глаза, отчего сердце заходится, а по коже курсируют колючие мурашки.

— Я рассказывала, — спокойно настаиваю. Мне нечего скрывать и совесть чиста. — Он был на педсовете… свои порядки наводил.

— Во сколько начало? — Муж все еще мрачнее тучи, но вроде оттаивает понемногу.

— Через час, — бросаю взгляд на смарты. — Ой, мне пора собираться.

Забираю кофе и сбегаю в комнату. Еще не хватало скандала на ровном месте. Аркадия лучше не злить. Он очень ревнивый. Слишком. В такие моменты плохо контролирует приступы гнева. Это самое страшное.

Достаю припасенный наряд и раскладываю на кровати. Быстро надеваю белье и колготки, а затем и платье. Приталенное с классическим низом: юбкой-«солнце» и контрастным верхом в стиле шифоновой блузки с широким рукавом и воротником-бантом. Садится по фигуре идеально, а туфли в тон дополняют образ.

— Не слишком? — Леденящий душу голос, сотней тысяч иголочек рассыпается по коже.

— Аркадий… — выдыхаю и смотрю на него сквозь зеркало. — Ты же сам одобрил…

— Я помню, — усмехается он, обнимает меня за плечи и целует в макушку. — У меня для тебя небольшой подарок. Примерь.

Отдает небольшую коробочку. В ней серьги. Послушно вдеваю в уши. Слишком тяжелые для меня. Но натягиваю улыбку и разворачиваюсь.

— Отлично смотрится, — сухо замечает он.

— Да. Спасибо.

Небрежно целует в губы, щеку и спускается к шее. Замираю, боясь пошевелиться и спровоцировать мужа на продолжение.

— Не спеши. — Аркадий касается губами уха. — Я отвезу вас.

— Не стоит… — робко пытаюсь возразить.

— Оля, я отвезу. — Тон, не терпящий возражений. — Мне не сложно.

Соглашаюсь. Выбора все равно нет и вряд ли когда-нибудь будет. Может, это и к лучшему. Не хочу об этом думать. Под пристальным вниманием мужа немного подвожу глаза, подкрашиваю блеском губы и надеваю очки. Кудри немного взбиваю и оставляю распущенными.

— Мы готовы, — оповещаю сына.

— Ну огонь, — хмыкает он. — Историчка готова, можно ехать.

— Ты в этом? — округляю глаза. — А форма?

— Да видал я ее, — морщится он. — Отстой.

— Никита, — обреченно вздыхаю я. Влетит-то мне за его самоуправство. Еще и директор на педсовете сделал внушение относительно формы.

— Завтра, — отмахивается он. — Мам, ты потрясающе выглядишь, — смотрит на меня глазами кота из «Шрека». — Поехали уже, а?

Глава 2 Александр

Паркуюсь напротив школы и откидываюсь на спинку, чтобы собраться с мыслями перед прыжком в неизвестность. Непривычно и как-то даже нервно. Первая моя линейка в новой должности, да и вообще первая. До сих пор не понимаю, как меня угораздило поддаться на уговоры Серафимы Васильевны и принять предложение о работе в школе. Ладно хоть директором, а не физруком.

Если честно, засиделся я в министерстве, перекладывая бумажки. Заскучал. Узнал всю систему образования изнутри и не нашел ничего для себя интересного. Да и вообще собирался уходить из этой отрасли и развивать бизнес. Но что-то пошло не так. Позвонила моя бывшая учительница и очень попросила рассмотреть вакансию.

Эта должность кардинально меняла не только жизнь, но и вообще все, чем я занимался. Побыть на передовой — уникальный опыт. Я согласился и подписал договор на три года. Пока. А там посмотрим.

Смотрю на часы — пора. Глушу двигатель, но телефонный звонок заставляет задержаться. Смотрю на экран — Анжела, бывшая жена. Разговаривать не хочется совсем, но не отстанет же.

— Давай коротко, — бросаю в трубку вместо приветствия. — У меня мало времени.

— Я не понимаю, почему ты не можешь забрать Катю к себе? — Анжела с ходу начинает грузить по поводу дочери. Нашла время.

— Это я не понимаю, с чего вдруг ты решила ее сбагрить? — просто навязчивая идея какая-то.

— Не сбагрить, а передать на воспитание отцу, — снисходительно хмыкает она. — Или ты думаешь, после развода с тобой у меня личной жизни нет?

— Она у тебя и до развода была слишком бурной, — усмехаюсь я. — Поэтому мы и развелись.

— Что ты хочешь этим сказать?

Краем глаза замечаю, как неподалеку паркуется автомобиль. Выходит мужчина и помогает выйти женщине. Да ладно! Не может быть. Это же та заноза с недотрахом, что выжрала мне мозг на педсовете. Скольжу по ее фигуре придирчивым взглядом и залипаю на ногах. Серьезно?

— Анжи, давай не сейчас, а? — отмахиваюсь и переключаю внимание. — У меня совершенно нет времени. Еще и первое сентября…

Заноза уходит под руку с мужчиной, а я провожаю их взглядом. Не могу не смотреть. Словно притягивают магнитом ее напряженно-прямая спина и слишком уж длинные ноги.

— У тебя постоянно нет времени и каждый год первое сентября! — звучит недовольный голос бывшей.

— Сегодня особенное, — напряженно тру переносицу пальцами. — С линейкой и прочими прелестями школьной жизни.

— Ты что, пошел в школу? — стебется Анжела, даже не подозревая, как близка к истине.

— Ага, директором.

— Ну ты и придурок, — хмыкает саркастично. Впрочем, ничего удивительного. Все, как всегда. Анжелу интересуют только деньги.

— Спасибо за поддержку.

Раздраженно сбрасываю звонок и выхожу из машины. Задолбала. И так на взводе, она еще нервы мотает. Щелкаю брелоком и иду к школе. Во дворе очень оживленно. Все готовятся к линейке. Смотрю на часы — через пару минут пора начинать. Речь бы еще вспомнить. Как идиот учил всю ночь. Лишь бы не облажаться.

— Александр Михайлович, наконец-то! — Меня перехватывают организаторы и куда-то тащат. — Мы уже думали, что-то случилось.

Сам не успеваю ничего понять, как оказываюсь перед толпой людей с микрофоном в руках. Даже времени на подготовку не дали. Что ж. Надо просто сделать это. Набираю в легкие побольше воздуха и подношу микрофон к губам.

— Дорогие наши ученики и уважаемые учителя. — Голос эхом разносится из динамиков. — Приветствую вас и всех присутствующих в этот прекрасный день.

Обвожу всех взглядом и, конечно, спотыкаюсь о свою занозу. Везде она. Словно преследует. Мгновение длится наш немой диалог, и она первой отводит глаза. Вот и правильно.

— Первое сентября — это не только первый день нового учебного года, но и прекрасная возможность потихоньку окунуться в захватывающий школьный мир, который был немного забыт за продолжительные и насыщенные летние каникулы, — с азартом говорю я и улыбаюсь, чувствуя, как обретаю уверенность. — Вы, дорогие ученики, вступаете в новый учебный год, который, надеюсь, принесет вам много интересных открытий, полезных знаний и незабываемых впечатлений. Наши первоклассники сегодня впервые сядут за школьные парты, для них впервые прозвенит звонок, а выпускники начнут готовиться к экзаменам и станут постепенно прощаться с родными школьными стенами и любимыми учителями. Я как директор школы, надеюсь, что этот учебный год оправдает надежды каждого из вас и станет хорошей ступенью на пути к будущим достижениям.

Возвращаюсь в кабинет выжатым, как лимон. Даже не предполагал, что все так затянется. Представление, торжественные речи, первый звонок. Все это несомненно прекрасно, но очень утомительно.

Без сил падаю в кресло и прикрываю глаза. Дайте мне несколько минут прийти в себя, и я снова смогу захватить весь мир. Телефонный звонок прерывает мою эйфорию. Принимаю, не открывая век.

— Да.

— Саша, привет. — В динамике бодрый голос Серафимы Васильевны.

— Добрый день, что-то случилось? — невольно напрягаюсь.

— Нет, просто хотела узнать, как все прошло.

— Да вроде неплохо, — усмехаюсь я. — Все по плану: торжественная линейка, выступление учеников.

Глава 3 Ольга

Наконец-то обязательная часть линейки заканчивается, и директор уходит. Облегченно выдыхаю, только сейчас понимая, что почти не дышала все это время. Словно попала в магнетическое поле его голоса. Зябко веду плечами и сбрасываю наваждение. Все же этот Леденев действует на меня как-то странно. Я еще на педсовете заметила, что мне не по себе от его присутствия.

— Все хорошо? — доносится до меня вкрадчивый голос мужа. — Ты какая-то бледная.

Вздрагиваю от неожиданности и фокусирую на нем взгляд. Еще не хватало, чтобы подумал, что мне есть дело до нового директора. Тогда скандала будет не избежать.

— Пора идти, — натянуто улыбаюсь и киваю на своих ребят, поднимающихся по лестнице в школу. — У меня классный час.

— Как всегда, — смеется Аркадий. — Теперь уже одиннадцатый «Б» тебя ждет.

— Именно, — киваю и аккуратно высвобождаюсь из его захвата.

— До вечера. — Он целует меня в висок.

— До вечера.

Торопливо сбегаю в школу. Скоро прозвенит звонок. Первый в этом учебном году. И начнутся трудовые будни. Соскучилась по работе и по детям, все же три месяца их не видела. Мой кабинет находится на втором этаже. Быстро поднимаюсь по лестнице и вхожу в класс вместе со звонком. Дети, как по команде, поднимаются со своих мест.

— Доброе утро, одиннадцатый «Б»!

Многие ученики улыбаются в ответ, а некоторые еще по-прежнему обмениваются летними новостями.

— Здравствуйте, Ольга Михайловна. Как отдохнули? У нас новый директор? И как он вам? — летит со всех сторон.

Дети до последнего не знали о нововведениях. Точнее, не знал никто до недавнего педсовета, где нам и представили нового руководителя. Я не в восторге от него, но делиться этими мыслями с детьми ни к чему.

— Мы только познакомились, — пожимаю плечами. — Поживем — увидим.

— А он строгий? Да, слышала, он учился в каком-то военном училище, — переговариваются между собой девочки.

— Ребят, тише, послушайте меня, пожалуйста, — говорю спокойно и жду, когда все наконец, утихнут и смогут внимать информацию. — Я думаю, не стоит говорить о том, что вы теперь одиннадцатый класс, что это ваш последний и самый важный год в школе. Вы должны сами понимать, что на вас лежит огромная ответственность, в конце года вам предстоит сдача экзаменов, поэтому прошу отнестись к этому со всей серьезностью, время пролетит незаметно. Я все понимаю, вы взрослеете, хотите гулять и тусоваться, но об учебе забывать не стоит.

— А кто забудет, тусить будет уже в армии, — шутит Максим Полетов.

— Хорошо шутить, когда отец откупит, — отпускает язвительный комментарий Алиса Светлова.

— Чего?

— Ничего.

Эти двое никак не могут найти общий язык. Уже столько лет. Лишь качаю головой.

— Заканчивайте, — прерываю их перепалку. — Постарайтесь в ближайшее время определиться с экзаменами по выбору. Надеюсь, многие из вас уже решили, куда будут поступать.

— В ПТУ, — снова кто-то юморит.

— Почему нет? — улыбаюсь я. — Завтра у вас начинаются занятия, расписание пока временное. Ну, в общем, все как обычно: на уроки не опаздывать, домашнее задание выполнять, чтобы учителя потом ко мне не ходили и не жаловались. Хорошо, Полетов?

— А че я-то сразу? — возмущается он.

— Ты сам все знаешь, — беззлобно качаю головой. — Но вообще это касается всех. Вы меня поняли?

— Да, — почти хором отвечают ребята.

— Надеюсь, правила поведения в школе вам не надо напоминать? Горский? Кумач?

— Нет, — нехотя отзываются они. Помнить-то они помнят, но никто не соблюдает.

— Ну и отлично, — мысленно ставлю галочку. — В этом году к нам в класс пришли два новых ученика. Это Женя Стоцкая и Гордей Царев. Вливаться в сложившийся коллектив всегда непросто, поддержите их и покажите, какой у нас дружный класс. Вопросы есть?

— Никак нет, — хмыкает Полетов и расплывается в улыбке.

— Я смотрю, ты уже к армии готовишься, — поддевает его Иван Горский.

— Да пошел ты.

— Максим!

— Извините, — в один голос отвечают парни.

— Свободны.

Дети с улюлюканьем покидают класс. Провожаю их взглядом и смотрю на часы. Уже пора. Закрываю класс на замок и спускаюсь на первый этаж к подругам. Прохожу через просторный класс русского языка и литературы и оказываюсь в небольшой лаборантской Алены.

— Уже собрались? — прикрываю за собой дверь.

— Ты как раз вовремя. — Татьяна наливает из чайника «чай» и протягивает мне чашку.

— Что нынче пьем? — заговорщически усмехается Елена, замечая бордовый цвет напитка. — Я в вас не сомневалась.

Я лишь качаю головой и не могу сдержать улыбку. Каждый год одно и то же. А традиции надо соблюдать.

— Винцо по случаю. — Евгения протягивает свою чашку.

— Мда, девки, сопьешься с вами, — ворчит Наталья, но, скорее, для приличия, ибо от своей порции не отказывается.

Глава 4 Александр

Прохожусь по своим владениям, то и дело ловя на себе любопытные взгляды учеников и учениц. Необычное ощущение и не то чтобы очень приятное. Кости перемывают все, кому не лень, от мала до велика. Интересно, долго я еще буду новостью номер один?

Зябко веду плечами, проходя мимо очередной группы детей, и сворачиваю к кабинету русского языка и литературы, куда дала наводку заглянуть Серафима Васильевна.

В кабинете пусто и тихо, но женские голоса и смех слышатся где-то в глубине. Иду на звук, толкаю дверь в лаборантскую и застываю в немом изумлении, наблюдая, как группа учителей отмечает первое сентября.

— С началом учебного года нас! — восклицает Татьяна.

— Ура! — хором поддерживают остальные и звонко чокаются чашками.

С интересом смотрю на них и не могу сдержать улыбку. В том, что в чашках у них не чай, даже не сомневаюсь. Больше забавляет, что моя заноза тоже здесь, такая вся правильная и честная. Без зазрения совести.

— А что это вы тут делаете? — негромко интересуюсь и складываю руки на груди.

Тишина мгновенно воцаряется в помещении. Учительницы поворачиваются в мою сторону и недоуменно застывают. Не готовы быть пойманными с поличным. Хоть бы дверь закрыли.

— Ой, извините, Александр Михайлович, — первой находится с ответом Евгения и, немного смутившись под моим изучающим взглядом, поясняет: — Мы чай пьем.

Ах, чай, значит? Ну хорошо. Почему бы и нет.

— Мне нальете? — хитро прищуриваюсь, не подавая вида, что понял все без слов.

— Конечно нальем, — спохватывается Елена. — Оль, подай дежурную чашку.

Та, немного смутившись, протягивает мне кружку. Ловит мой взгляд и отводит глаза в сторону. Татьяна наливает мне «чай». Поблагодарив ее, вдыхаю аромат вина и улыбаюсь, негласно принимая правила игры. В конце концов, зачем портить девочкам праздник, а мне отношения с коллективом. От десятка выговоров лучше никому не станет. Как ни в чем не бывало поднимаю свою чашку и торжественно произношу:

— С началом учебного года. Надеюсь, сработаемся!

— Мы в этом не сомневаемся, — отвечает за всех Татьяна.

Еще раз окидываю девушек лукавым взглядом, залпом выпиваю вино и, попрощавшись, выхожу за дверь, чтобы не смущать их еще больше.

— Ну вот, я же вам говорила, нормальный мужик, — слышу за дверью голос Елены.

Очень надеюсь, у меня получилось произвести положительное впечатление.

— Подозрительно это все, — раздается недовольный голос. — Такие подачки от нового начальства ничем хорошим не кончатся.

Ну, конечно, кто бы сомневался, что эта заноза «оценит» мой порыв.

— Да ладно, Оль, расслабься, — отмахивается Алена. — Нормальный мужик.

Вот слушала бы лучше подруг. Нормальный я. Нор-маль-ный!

— Нет, все равно не нравится он мне.

— А я и не пятитысячная купюра, чтобы всем нравиться! — несдержанно фыркаю. Не могу не реагировать на ее колкости. Не получается. Бесит жутко. Одним своим существованием.

Из-за двери раздается женский смех. Ну вот, теперь со спокойной совестью можно и поработать. Еще раз бросаю взгляд на дверь и иду к выходу. Надеюсь, девочки не станут продолжать попойку в школе и скоро разойдутся.

Возвращаюсь в свой кабинет и достаю из шкафа большую стопку папок. За все это время я просмотрел кучу рабочей документации, но так и не смог добраться до личных дел сотрудников. Откладывать дальше некуда, придется заняться этим прямо сейчас.

Педагогический состав полностью укомплектован, что к началу учебного года не может не радовать. Кадровых перестановок тоже не намечается, я старался максимально сохранить все, что оставила после себя Серафима Васильевна. Пока, во всяком случае.

Беру лежавшую сверху папку, открываю первую страницу и читаю вслух:

— Крылова Ольга Михайловна, учитель высшей квалификационной категории. История.

Затем внимательно смотрю на фотографию. В жизни она немного другая, моложе как минимум. Эти жуткие очки ее портят. И волосы, стянутые в тугой пучок тоже.

Вот что ей не так? Чуть не сорвала мне совещание. Я прекрасно запомнил, как она комментировала каждую мою фразу, но не показывал этого внешне до тех пор, пока ее слова не услышали все остальные. Вот только причину ее негодования я так и не понимаю: то ли Крылова грезит занять место Серафимы Васильевны, то ли просто не хочет работать под руководством нового директора. В общем, странная она…

Откладываю папку с ее личным делом в сторону и беру следующую. Романовская Елена Борисовна, учитель высшей квалификационной категории. География.

Телефонный звонок заставляет отвлечься от работы.

— Да.

— Сань, ну че, ты с нами? — В динамике раздается голос товарища.

Твою мать. Сегодня я собирался сыграть в футбол с друзьями и благополучно об этом забыл.

— Не, Гош, сегодня я пас, — вздыхаю устало.

— Почему? Давно же планировали, — расстроенно тянет он. Да я и сам не в восторге. Но сил уже не осталось. Добраться бы до дома.

Глава 5 Ольга

Никита ушел гулять, а я готовлю ужин. Привычными движениями нарезаю овощи и отправляю на сковороду, чтобы слегка подрумянить. Рыба уже готова и ждет своего часа в духовке. Аркадий звонил полчаса назад, сказал, что едет домой и купил вина, чтобы отпраздновать какой-то только ему известный праздник. Не хочу, завтра на работу, но…

Отчего-то в памяти всплывает картинка, как мы в лаборантской отмечали с девочками начало учебного года. Пришел Леденев. Такой весь грозный, но в то же время осторожный. Его проникновенный взгляд скользнул по мне, и внутри все задрожало. Никогда такого не было. Он меня пугает и дезориентирует. Надо держаться от него подальше.

— М-м-м, как вкусно пахнет. — Вкрадчивый голос мужа заставляет вздрогнуть от неожиданности. Щеки предательски вспыхивают, а руки начинают дрожать. Он же не слышал? Глупости какие. Это моя паранойя. Аркадий же не умеет читать мысли. Хотя мне иногда кажется, что умеет.

— Прости, я не слышала, как ты вошел, — нервно веду плечами и оборачиваюсь к нему.

— Это тебе.

Передо мной появляется букет темно-красных роз. Аркадий прекрасно знает, что я люблю полевые или садовые цветы, но считает ниже своего достоинства покупать такую дешевку. А вот это колючее безобразие, что абсолютно не пахнет и наводит тоску, в самый раз. Зато все ровные, как на подбор. Думаю, если взять линейку и измерить, будет ровно шестьдесят сантиметров.

— Спасибо, — натянуто улыбаюсь и утыкаюсь носом в цветы. Как я и думала, никакого аромата. — Поставлю в воду.

Аркадий довольно ухмыляется, уходит мыть руки и переодеваться, а я вожусь с вазой. Что мне, собственно, не нравится? У меня очень заботливый и внимательный муж. Сильный и надежный, а закидоны есть у всех.

— Как прошел первый учебный день? — Муж возвращается на кухню и садится за стол.

Вроде обычный вопрос, но я интуитивно улавливаю подвох. Что-то со мной сегодня не то. Слишком дерганная. Накрутила себя почем зря.

— Все хорошо, — ставлю на стол фужеры для вина и штопор.

Пока Аркадий возится с бутылкой, накладываю в тарелки рыбу и овощи. Ставлю на стол вместе с соусом и хлебом.

— Никита где? — Муж вопросительно приподнимает бровь.

— Гуляет, — неопределенно пожимаю плечами.

Аркадий требует, чтобы за ужином вся семья собиралась за столом, но у Ника сейчас такой возраст, что удержать его дома просто невозможно.

Садимся ужинать. Муж поднимает бокал, вынуждая меня последовать его примеру.

— За тебя, — хрипло говорит он и касается своим фужером моего.

Смотрит в глаза, и я вижу, как расширяются его зрачки. Все его намерения жирными буквами проступают на лбу. Аркадий хочет близости, а я — отдохнуть. Впрочем, как и всегда. Для меня секс — всего лишь досадная обязанность. Никогда не понимала, почему многие возводят его в культ.

Отпиваю немного вина и прикрываю глаза, смакуя послевкусие. Вино и правда хорошее. Всеми силами стараюсь расслабиться, но не получается. Я словно в чем-то провинилась и должна признаться, но это не так. Ожидание наказания гораздо сильнее пугает, чем сам процесс.

Все это происходит лишь в моей голове. Невольно накручиваю сама себя, а Аркадий, напротив, спокоен и расслаблен. Лениво следит за каждым моим движением. От этого нервничаю еще сильнее. Его превосходство давит на меня, словно многотонная плита. Даже дышать становится тяжело и кусок в горло не лезет.

Поднимаюсь на ноги и убираю свою тарелку в раковину.

— Ты почти не поела, — сухо замечает Аркадий.

За столько лет я привыкла к тотальному контролю и почти не реагирую. Все мне во благо.

— Что-то не хочется, — смущенно улыбаюсь и отвожу глаза.

Аркадий встает из-за стола и подходит. Он выше и мне приходится смотреть на него снизу вверх.

— Оль, все хорошо? — убирает волосы с моего лица за уши и смотрит прямиком в душу. Я никогда не умела врать. Поэтому даже и не пытаюсь и говорю, как есть.

— Да, просто устала…

— Ничего. — Муж многообещающе улыбается. — Я помогу тебе расслабиться.

— Посуда, — напоминаю, прерывая его игривый настрой.

Мою тарелки с особой тщательностью и морально готовлюсь. Прекрасно знаю все, что будет происходить, и уговариваю себя потерпеть. Аркадий ведь не виноват, что у него такая неблагодарная жена. Дело не в нем. Я в принципе не хочу секса. Никогда и ни с кем. Это все мои тараканы. Точнее, детские травмы, что так и не получилось правильно проработать.

— Хватит, все уже чисто давно. — Он решительно выключает воду и протягивает мне кухонное полотенце.

— Да… — обреченно выдыхаю я и вытираю руки.

— Пойдем.

Послушно сдаюсь его рукам и позволяю увести меня в спальню. Я не боюсь. Страха давно нет, но и интереса к процессу не возникает. Я научилась справляться с собой и просто терпеть. Ради мужа и нашей семьи.

Аркадий закрывает дверь на ключ, а по моей спине ползут колючие мурашки. Надо взять себя в руки. Пара минут — и отпустит.

— Детка, порадуй меня. — Горячий шепот опаляет ухо и, словно разряд тока, проходит по телу.

Глава 6 Александр

Солнце мягко проникает в спальню через неплотно задвинутые жалюзи. Ощущаю яркие лучи на своем лице и зажмуриваюсь. Переворачиваюсь на живот, нехотя открываю глаза и смотрю на дисплей телефона. До будильника еще пара минут, которые погоды не сделают. Потягиваясь, ощущаю легкое напряжение в шее. Наверное, пора поменять этот дурацкий матрас.

В ванной ловлю в зеркале свое отражение и хмурюсь. Мда уж, зато хорошо провел вечер в компании… Черт, даже имени ее не запомнил. Впрочем, какая разница, вряд ли мы еще раз встретимся. Я предпочитаю одноразовый секс. Никаких обязательств, никаких проблем. Хорошо провели время и разбежались. Идеальный вариант, а мозгоебства мне хватает и от Анжелы.

Хватит философии на сегодня, настроение и так ни к черту. После горячего душа чувствую себя гораздо бодрее и свежее. На кухне кофеварка уже закончила работу, и аромат свежесваренного кофе наполняет всю квартиру. Только побывав в браке, я понял всю прелесть холостяцкой жизни. И ни за что не променяю ее ни на одну юбку. Вон их сколько, только помани — и очередь из желающих согреть постель. А я такой невъебенный у себя один.

Наливаю в чашку кофе и размышляю о предстоящем дне. Сегодня я представлю учителям свои новации по оптимизации учебного процесса. Это будет непросто. Особенно с учетом Крыловой. Даже мимолетная мысль о ней вызывает у меня раздражение. Эта заноза, без сомнения, будет против моих идей, и придется применить все свое красноречие, чтобы убедить ее и других.

Вхожу в учительскую, и сразу наступает тишина. Учителя замолкают и поворачиваются ко мне. Ну что ж. Пора. Бросаю взгляд на часы, прикидывая время до звонка, и набираю в легкие побольше воздуха.

— Коллеги, — начинаю, делая акцент на слове «коллеги», чтобы подчеркнуть, что мы на одной стороне, — сегодня я хочу поговорить о том, как сделать образование более интересным и продуктивным для наших учеников.

Все с интересом смотрят на меня, но молчат. Ищу глазами Крылову и не нахожу. Надо же, какое потрясающее везение. Даже немного расслабляюсь.

— Я уверен, что многие из вас слышали о проектно-ориентированном обучении. Это когда наши ученики работают над реальными проектами, развивая навыки командной работы и критического мышления. Или, например, игровое обучение. С помощью образовательных игр учебный процесс становится не только увлекательным, но и эффективным. Технологии меняют мир, и мы не можем оставаться в стороне. Интеграция планшетов, интерактивных досок и образовательных приложений может сделать уроки еще интереснее, — вижу отклик в глазах подчиненных и даже интерес, и это придает мне уверенности. — Я понимаю, что все эти новшества могут показаться сложными и даже ненужными. Но помните, мы делаем это ради наших учеников, ради их будущего. Давайте вместе двигаться вперед, приспосабливаясь к меняющемуся миру.

— Какая проникновенная речь. — Язвительный голос раздается за спиной и колючими мурашками рассыпается по коже. — Я аж заслушалась.

Вот же стерва. Натягиваю улыбку и оборачиваюсь. Наши глаза встречаются, и, кажется, даже воздух начинает трещать от напряжения.

— Вы хотите что-то добавить?

— Это все звучит, бесспорно, красиво. — Ольга проходит вперед и встает во главе учителей. Ну пиздец. Войну можно считать начавшейся. — Вы действительно думаете, что эти нововведения сработают?

Она поднимает бровь, словно бросая мне вызов, а у меня внутри все начинает кипеть от злости. Какая же заноза. Может, уволить ее к херам и не мучиться? Ага, в начале учебного года остаться без исторички. Огонь идея. Придется терпеть, пока не разберусь в специфике своей должности. А потом уж…

— Да, Ольга, — цежу сквозь зубы и мысленно испепеляю ее взглядом, — я уверен, что, если дать шанс, это принесет пользу нашим ученикам.

— Изменения не всегда к лучшему, — едва заметно усмехается, а меня корежит от ее самодовольства. Но ничего, этот раунд еще не закончен, и он останется за мной.

— Я лишь предлагаю попробовать что-то новое, — отвечаю уклончиво, стараясь сохранять спокойствие. — Ведь мир меняется, и нам нужно двигаться вперед.

— Некоторые из нас работали здесь десятилетиями и знают, что лучше для детей. — Старшее поколение начинает кивать, соглашаясь. Кто бы сомневался, что группа поддержки будет на ее стороне.

— Я осознаю, что многие учителя привыкли к текущему порядку вещей. Но изменения — это не всегда плохо. Они могут быть возможностью для роста и развития. Я предлагаю не переворачивать все с ног на голову, а вводить новшества постепенно, чтобы учителя могли адаптироваться, — с легкостью отфутболиваю удар.

Хоть и не знаком с коллективом близко, но язык у меня достаточно подвешен, чтобы расположить к себе людей. Тем более я начальник. А Ольга — один в поле воин.

— Наши бюджеты и так ограничены. — Она поджимает губы. — Внедрение новых технологий и программ требует дополнительных инвестиций. Как мы обеспечим их постоянное обновление и обслуживание?

— Не переживайте, — неопределенно пожимаю плечами. — Мы найдем способы минимизировать затраты, используя гранты, партнерства и другие ресурсы. А качественное образование — это инвестиция в будущее, которая в долгосрочной перспективе оправдает себя.

Мне уже намекнули, что при определенных успехах нашу школу ждет статус лицея. А это совершенно другие бюджеты и стандарты образования.

Глава 7 Ольга

Едва дожидаюсь, когда закончатся уроки, и спешу в лаборантскую к Алене. Там должны собраться мои девочки, чтобы обсудить последние новости. Нервный озноб не отпускает, и все из-за него, Александра, и его «нововведений». Каждый раз, когда думаю о нем, во мне вспыхивает смесь раздражения и… чего-то еще. Что это за чувство? Почему я так реагирую? Злюсь на себя за все это, но легче не становится.

Негромко стучу, и дверь открывается.

— Вот и Оля, — встречает меня Алена, и пропускает внутрь. — Ты чего такая?

— Какая? — хмурюсь, не понимая, что она имеет в виду.

— Взбудораженная, — хихикает Елена, наша географичка.

Издеваются, что ли? Нашли время! Мне совсем не до смеха.

— А какой я должна быть? — возмущенно всплескиваю руками. — Вы вообще слышали, что этот ненормальный хочет сделать из нашей школы?

— Успокойся, — из-за спины доносится голос Алены. — Все не так плохо.

— Да и не так быстро, — поддерживает ее Татьяна — психолог.

Ну вот, собрались и все против меня. Этот Леденев что, приворожил их?

— Нет. Это только начало, — качаю головой. — Он хочет перевернуть нашу систему образования с ног на голову, — вздыхаю, пытаясь скрыть смущение, которое возникает каждый раз, когда слышу его имя.

— Возможно, это то, что нам нужно, — вступается Евгения, вечный оптимист и энтузиаст технологий. Тоже пытается защитить Александра. — Мир меняется, Оль.

Я лишь упрямо качаю головой, стараясь скрыть истинные чувства. Почему мне так трудно быть объективной, когда речь идет о нем? Этот человек просто действует мне на нервы, или… я даже не хочу думать ни о каких «или»!

— Он просто слишком уверен в себе. Как будто знает, что делает. — Мой голос дрожит от раздражения и… волнения?

— Может, и правда знает? — улыбается Алена.

— Откуда? — вопросительно изгибаю бровь и демонстративно складываю руки на груди.

Девочки продолжают обсуждение, а я отхожу к окну и просто слушаю их. В глубине души чувствую, что этот спор — лишь верхушка айсберга. Мой внутренний мир взбудоражен. Александр становится вызовом не только для нашей школы, но и для меня лично. Не знаю, что с этим делать.

— Я тоже не понимаю, — вступает в разговор Наталья, неожиданно вставая на мою сторону, — зачем эти нововведения? Ведь все работало и так хорошо. Нововведения требуют времени на адаптацию, и я не уверена, что у нас есть это время.

— Наташ, — Женя едва заметно усмехается, — время всегда идет вперед. Мы не можем жить в прошлом. Интерактивные доски — это только начало. Нам нужно учить детей быть готовыми к миру, который их ждет.

— Жень, проблема в том, что не каждый готов к таким радикальным переменам, — обреченно вздыхаю я. — Боюсь, что Александр слишком быстро движется вперед, не задумываясь о том, что оставляет позади.

— Ну не знаю. На мой взгляд, это может быть полезно. Я всегда искала способы сделать уроки более интерактивными.

Наталья лишь закатывает глаза к потолку.

— Нам и так хватает работы. Как мы будем осваивать всю эту новую технику?

Мнения разделились, как и коллектив в целом. Раньше такого никогда не было. Вот надо было явиться этому Леденеву? Все перевернул вверх дном.

— Девочки, — примирительно начинает Алена. — Мы все хотим лучшего для наших учеников. Нам просто нужно найти общий язык с директором.

— Да, — соглашается Наталья. — Я поговорю с ним и попробую узнать подробности.

— Ну и отлично. — Елена поворачивается ко мне. — Оль, ты-то чего на него так взъелась? Старается же мужик.

— Дай ему шанс проявить себя, — подхватывает Алена.

У меня аж пар начинает идти из ушей. И это называется подруги?

— А я что, благотворитель?

— Может, ты просто влюбилась? — осторожно замечает Евгения, а меня начинает колотить, как в лихорадке. И щеки мгновенно становятся пунцовыми.

— В кого? — выдавливаю из себя, но голос предательски срывается.

— В Леденева.

— Ты с ума сошла? — взрываюсь мгновенно, а по телу прокатывает жаркая волна стыда. — Еще чего не хватало!

Неужели девочки обо мне так плохо думают? Чем я заслужила?

— Оль, да что с тобой? — Татьяна обнимает меня за плечи и разворачивает к себе. —Ты так остро на все реагируешь.

— Может, «Персенчика» попить? — предлагает кто-то.

— Да не надо мне никакого «Персена», — огрызаюсь я и иду к двери. Ну их, сами неадекватные какие-то.

— Зайди ко мне, поговорим. — Таня перехватывает меня.

— Зачем?

— Так просто, чаю попьем…

— Хорошо.

Выскакиваю из лаборантской и влетаю прямиком в руки злосчастного директора. Александр сжимает мои плечи, не давая упасть, и смотрит в глаза. Всего на мгновение я каменею и не могу пошевелиться. Дыхание застревает в горле, а кожа словно скукоживается.

Глава 8 Александр

Отпиваю глоток коньяка и откидываюсь на спинку дивана. День выдался напряженным. Как и все предыдущие. Эта Крылова явно портит мне жизнь и настраивает коллектив против меня. Вот что ей не живется спокойно? При каждой встрече так и норовит укусить. Бешеная сука. Да какое там…

Перед глазами невольно всплывает наша сегодняшняя встреча. Точнее, как Ольга едва не сбила меня с ног. Едва успел поймать ее, чтобы не дай бог не упала. А то не оберешься проклятий на свою голову. Прикрываю веки и выуживаю из памяти этот момент, чтобы вдоволь посмаковать подробности.

Оказывается, я помню все досконально, буквально до миллиметра. Ольга, всегда строгая, даже чопорная с этим дурацким пучком, из которого хочется выдернуть шпильки и выпустить на волю шикарные волосы. Но она почему-то предпочитает носить это убожество. А еще очки с абсолютно безвкусной и громоздкой оправой, которые совершенно ей не идут. Скорее, уродуют и добавляют несколько десятков лет.

Она ведь молодая, не больше тридцати, а выглядит на все сорок пять.

Какое мне дело до нее и ее прикида? Вообще фиолетово. Такой типаж совершенно не в моем вкусе. Но Ольга казалась маленькой в моих ручищах, словно игрушечной. И взгляд этот ее испуганный пробрал до костей. Я даже растерялся на пару мгновений. А она задрожала, я отчетливо это ощутил, но так и не смог понять от чего. Такой она казалась беззащитной в ту минуту, что инстинктивно хотелось стать ее героем. Беречь и защищать.

Качаю головой, отгоняя навязчивые видения. Это уже за гранью, какая-то дичь. Что-то я слишком загнался. Залпом осушаю бокал и иду спать. Но сразу уснуть не получается. Неясные образы преследуют и изводят добрую половину ночи. Забываюсь глубоким сном только на рассвете.

Утро начинается внезапно и неотвратимо, но не с кофе, а со звонка из министерства. Смотрю на часы и морщусь — до будильника еще полчаса. Что им неймется?

— Алло, — бормочу я, всеми силами стараясь не заснуть.

— Ты что спишь, что ли? — Динамик вибрирует от ора замминистра.

— Вообще-то да.

— У тебя ЧП! Немедленно разберись.

Отлично. А уточнить, конечно, не надо. Я же ясновидящий. Особенно ночью, во сне.

— Да с чем разобраться-то? — зеваю и убираю телефон подальше, чтобы не оглохнуть.

— Какого хрена твои подчиненные бухают в общественном месте? Совсем уже обалдели? И эти люди потом детей учат нравственности? Да нас за такое по судам затаскают!

Что ж ты так орешь-то, как потерпевший?

— Подождите, можно как-то подробнее. Я ничего не понимаю.

Кто-то из училок решил побухать в публичном месте, а прилетает мне. Причем очень ощутимо прилетает. Чувствую себя мальчиком для битья. Давно меня так никто не разносил. А все из-за какого-то идиотского видео. Неужели нельзя было как-то аккуратнее, без палева? Бабы дуры не потому, что дуры, а потому что бабы.

— Ссылку сейчас пришлю. Разберись с этим.

— Хорошо.

Практически сразу на телефон приходит сообщение. Перехожу по ссылке, что мне услужливо прислали, и залипаю. Бодрит похлеще душа. Елена Борисовна Романовская, учитель географии в моей школе, в компании нескольких мужчин. В каком-то заведении. На столе алкоголь, мужчины чокаются и смеются. Не похоже, что что-то отмечают, скорее уж, попойка какая-то. Или вообще постанова, или подстава. Тем более что все это в свободном доступе в интернете. Да твою ж мать. Этого еще не хватало.

Едва успеваю досмотреть ролик, как телефон вновь раскаляется добела.

— Немедленно уволить! Таким учителям не место в школе!

— Да подождите, — пытаюсь вступиться. — Надо же разобраться.

— Никаких разбирательств. Уволить по статье, чтобы больше не думала в профессию соваться. Ты меня понял?

— Да-да. Все сделаю.

Сбрасываю звонок и растираю лицо. Как я ее уволю-то? За что? Надо же разобраться. Но в министерстве разбираться не любят, а вот шашкой помахать — это пожалуйста. Ладно, пора собираться на работу, меня ждут великие дела, блин.

***

Романовская сегодня выходная и на телефон не отвечает. Черт, это косяк. Мне она очень нужна именно сегодня. Завтра может быть уже поздно. Иду к кабинету русского и литературы, там Алена Сергеевна, они дружат, может, сможет мне помочь. Почти подхожу и вижу, как Романовская спускается по лестнице и сворачивает к выходу.

— Елена Борисовна. — окрикиваю ее.

Оборачивается и натягивает дежурную улыбку.

— Здравствуйте, Александр Михайлович.

— Как удачно я вас застал, — усмехаюсь. — А то звоню-звоню, а вы трубку не берете.

— Телефон дома забыла, — виновато пожимает плечами. — В свой выходной не очень хочется вести светские беседы.

— Ну хорошо, пойдемте ко мне в кабинет.

— Это срочно?

— Очень, — многозначительно делаю акцент и поджимаю губы. — Пойдемте.

Иду вперед к кабинету и слышу, как Елена следует за мной. Вхожу в приемную, а затем и в кабинет.

— Присаживайтесь. — киваю на свободный стул, а сам усаживаюсь в кресло во главе стола и утыкаюсь в экран ноутбука. Надо же найти это чертово видео.

Глава 9 Ольга

Пьем с девочками чай в лаборантской у Алены. Длинная перемена, можно немного выдохнуть и набраться сил перед старшим классом. Они становятся все более неуправляемыми. Что, конечно, логично и неудивительно, но отнимает слишком много энергии. После урока в их классе я обычно выжата, как лимон.

— Вы здесь? — Наталья заглядывает в лаборантскую. — А я вас ищу.

Проходит в кабинет и театрально фыркает.

— Что случилось? — Алена отрывается от книги, в которой делала заметки для своего урока и поворачивается к ней.

— Про Романовскую слышали?

— У нее выходной вроде. — Женя пожимает плечами и закидывает ногу на ногу.

Ничего не предвещает, но вместе с Натальей в атмосфере появляются тревожные нотки.

— Говори уже, не томи, — вздыхаю я, кожей чувствуя, что избежать какого-то треша не удастся.

— Леденев ее сегодня уволил, — выдает, наконец Наталья и демонстративно складывает руки на груди.

— В смысле? — непонимающе хмурюсь, может, я не так расслышала?

— То есть как уволил? — подхватывает Евгения и недоуменно распахивает глаза.

— А вот так. — Наталья разводит руки в стороны. — Заставил написать заявление об уходе, и дело с концом.

— За что? — не выдерживает Алена.

— Почему? — поддерживает ее Женя.

— Он совсем, что ли, обалдел? — раздраженно вскакиваю на ноги. Вот что он себе позволяет? Разве можно просто взять и уволить учителя? А дальше что? От всех неугодных будет избавляться?

— Может, она сама ушла? — робко предлагает Алена. Они близкие подруги, но даже при таком раскладе она не владеет информацией.

— С чего вдруг? — хмыкает Наталья.

— Мало ли какие проблемы, — пожимает та плечами. — У нее там развод тяжелый… Илья сына не отдает.

— Ага, именно поэтому нужно остаться без работы.

— Или на новую перейти, — предлагает версию Евгения.

— И нам ничего не сказать? — закатываю глаза. — Вряд ли бы Елена так поступила. Это все этот Леденев, будь он неладен.

— У нее телефон выключен. Но надо сначала у нее все узнать, а уж потом на директора накидываться, — качает головой Алена. Тоже мне адвокатесса нашлась.

— А что ты его так защищаешь? — подозрительно прищуриваюсь и упираю руки в бока.

— Да никого я не защищаю, — отмахивается она. — Просто нельзя вот так бездоказательно обвинять человека.

Головой я понимаю, что Алена права, но согласиться не могу. Какое-то предубеждение у меня к директору, словно именно он вселенское зло. Не получается относиться по-другому. Слишком он меня раздражает.

— А можно вообще прямо спросить у него, — осторожно предлагает Евгения.

— Вот ты и сходи, — огрызается на нее Наталья.

Звонок заставляет нас разойтись по кабинетам. Пытаюсь сосредоточиться на уроке и дать детям материал в полном объеме, но мысли постоянно утекают в другую плоскость. Киплю внутри себя и никак не могу успокоиться, словно Леденев нанес мне личное оскорбление. Я не могу оставаться безучастной. Надо с этим что-то делать. Если девочки боятся этого сатрапа, придется сходить самой.

Едва дожидаюсь звонка. Прощаюсь с ребятами и выхожу из кабинета. Ноги сами несут к директору. Волнуюсь, но все же не собираюсь сдаваться. Мои намерения самые что ни на есть благие. Убеждаю себя, что в первую очередь забочусь о климате в коллективе. Нужно понимать, что нас всех ждет дальше. Как можно работать в такой напряженной обстановке?

Негромко стучу в дверь и, получив разрешение, вхожу в кабинет директора. Он сидит за столом, уткнувшись в экран ноутбука, мажет по мне надменным взглядом и даже не собирается здороваться. Ну и воспитание. Меня коробит еще сильнее, но я с трудом сдерживаю эмоции внутри.

— Я вас не вызывал, — сухо констатирует Александр, не отрываясь от монитора. Не удостаивает меня вниманием, словно я вообще пустое место.

— За что вы ее уволили? — с вызовом бросаю и демонстративно складываю руки на груди.

— Мне что, отчитаться? — Кривая ухмылка искажает его губы.

— Да ну что вы, куда вам, — с сарказмом тяну я. — Мы же для вас никто, так… челядь.

Александр меняется в лице и все же поворачивается ко мне. Сканирует тяжелым взглядом и останавливается на глазах. Смотрю в его черные омуты, и сердце заходится неистовым волнением. Что я натворила? Впору сбежать, но ноги не слушаются. Будто приросли к месту.

— Ольга, вам не кажется, что вы перегибаете палку? — Его голос звучит глухо и предупреждающе, а у меня по коже ползут колючие мурашки. — Будьте любезны, соблюдайте субординацию.

— А то что? — Голос предательски срывается, нервно сглатываю, но глаза не отвожу. — Тоже уволите?

— Не исключено. — Александр окатывает меня ледяным пренебрежением. — А сейчас мне надо работать.

— Да вы… да я… — возмущенно открываю рот, как рыба, выброшенная на берег.

Неконтролируемая волна гнева поднимается внутри. Хочется вцепиться ему в физиономию и расцарапать. Конечно, я этого не сделаю. Но фантазировать мне никто не запретит.

Глава 10 Александр

Меня едва не сносит волной ярости. Чудом удается не взорваться. Дверь с грохотом закрывается, а шаги отдаляются. С силой сжимаю кулаки, пытаясь удержать эмоции внутри и не разнести здесь все к чертям собачьим.

— Да твою мать! — скидываю со стола канцелярию, чтобы хоть немного выплеснуть негатив, иначе разорвет.

Выкручивает наизнанку от злости и негодования. Что за женщина? Уникальная способность выводить меня из себя за секунду. Буквально по щелчку пальцев. Только появляется на горизонте, как меня начинает потряхивать от раздражения. Заранее. Даже Анжела за всю нашу совместную жизнь не смогла постичь эту науку, хотя очень старалась.

Дышу глубоко и размеренно, понемногу отпускает. Уже получается взять эмоции под контроль и пропадает желание убивать. Не понимаю, почему я так остро реагирую на слова Ольги. Ведь понимаю, что специально цепляет меня, но промолчать или смягчить не получается. Ведь мог спокойно ей все объяснить про Романовскую, но нет. Пошел на принцип. Зато сбил спесь. Может, отстанет теперь от меня.

Поддаюсь внезапному порыву и набираю Серафиму Васильевну. Может, она поможет решить мою проблему малой кровью.

— Добрый день, — здороваюсь сразу, как она принимает звонок.

— А, Саша, здравствуй, — раздается в динамике бодрый голос бывшей директрисы.

— Мне нужна помощь. Точнее, ваш совет, — не знаю, с какой стороны подойти и как объяснить, что конкретно мне нужно.

— Конечно, спрашивай.

— За что я могу уволить учителя?

Откидываюсь на спинку и на несколько секунд зависаю, правильно выстраивая слова. Что-то мне уже не нравится эта затея. Зачем я ей позвонил? Со стороны так вообще по-идиотски выглядит, словно я лошара и не могу с бабой справиться.

— Неужто Крылова все не успокоится? — хмыкает Серафима, а меня передергивает. Не хочу я уже ничего узнавать и делиться тоже ничем не собираюсь. Но раз уж задал вопрос, необходимо получить ответ.

— Ответьте на вопрос.

— Официально или…

— Конечно, официально, — перебиваю, не дав договорить. Вторая часть меня вообще не интересует. Я никогда не играл в подковерные игры и не собираюсь начинать. Если уж прижмет, буду действовать в порядке своих полномочий.

— Ну-у-у, — тянет Серафима Васильевна. — Систематическое невыполнение своих должностных обязанностей, например.

Прикидываю, как это можно использовать против Крыловой. Да никак. Не придраться.

— Дальше, — хмуро бросаю я.

— Жалоба от родителей?

Пытаюсь вспомнить, но нет. Крыловой все довольны и дети, и родители.

— Еще.

— Не оказание медпомощи. Сейчас по каждому чиху учитель обязан вызвать скорую.

Это вообще какая-то дичь. Даже связываться не хочу.

— Нет, все не то, — качаю головой и нервно барабаню пальцами по столу.

— Тогда извини, — хмыкает бывшая директриса. — Если уж совсем прижмет, можно подставить или надавить.

Неприятно морщусь. Вот уж точно такой подход мне точно не интересен. Это подло и низко. Я до такого не опущусь.

— Ясно, спасибо.

— Да не за что.

Сбрасываю звонок и небрежно кидаю телефон на стол. Нет уж, подставить — это не мои методы. Да и глупо как-то с женщиной воевать. Тем более учебный год начался и заменить Крылову некем. Надо как-то по-другому приструнить.

Моя затея с треском проваливается. Видимо, придется нам работать-таки с Ольгой вместе. Вроде и не удался план, а я чувствую странное удовлетворение. И губы сами собой расползаются в довольной улыбке. Ну точно крышей потек.

Разминаю мышцы шеи и смотрю на часы. Хватит на сегодня работы. День и так был слишком насыщенный. Надо кому-нибудь позвонить и договориться о встрече, чтобы провести время в приятной компании, расслабиться и избавиться от навязчивых мыслей. И все встанет на свои места. Даже агрессия сойдет на нет. Всего лишь секс, а какая от него польза.

Дождь был знатный, хорошо, что успел закончиться, но луж наоставлял великое множество. Старательно перепрыгиваю мокрые «мины», чтобы не промочить ноги, и сажусь в машину. Предвкушаю приятный вечер с продолжением, даже практически перестаю злиться и трогаюсь с места. Медленно крадусь вдоль тротуара и краем глаза замечаю знакомую фигуру. Закутавшись в плащ, Ольга торопливо идет по дороге.

Благодушие мгновенно исчезает, а ему на смену приходит уже привычное раздражение. Ну уж нет, заноза, сегодняшний вечер ты мне не испортишь. Коварный, гадкий план рождается мгновенно и сразу же прельщает простотой. Не могу отказать себе в удовольствии, прибавляю скорость, проезжаю по луже рядом с тротуаром и слегка окатываю Ольгу грязной водой.

Она замирает на мгновение, не сразу сообразив, что произошло, а потом начинает сыпать проклятья на мою голову.

— Сволочь! Гад! Ты где права купил?!

Я лишь смеюсь и, как пацан, показываю ей фак в зеркало, но не собираюсь останавливаться и извиняться. Обойдется. Интересно, она знает, что это моя машина? Да какая разница. Один-один, Ольга Михайловна. Хотя даже два-один в мою пользу. Эта война еще не закончена.

Глава 11 Ольга

Ледяная вода окатывает мои ноги, а туфли мгновенно промокают насквозь. Вскрикиваю от неожиданности и озираюсь по сторонам. Черный джип даже и не думает останавливаться. Хоть бы извинился. Хам! Сволочь!

Возмущенно посылаю на его голову проклятья. Совсем уже обалдели около школы так летать. Надо записать его номер и обязательно разобраться в ситуации. Наверное, это кто-то из родителей. Никакого уважения, кого они могут воспитать, если позволяют себе подобное поведение?

Настроение безвозвратно испорчено. Домой иду и хлюпаю, очень неприятно. Благо идти недалеко. Минут пятнадцать всего. Магазин тоже умышленно игнорирую, нет у меня ни сил, ни желания что-то покупать. Ситуация с Еленой выбила из колеи окончательно. Но надо как-то взять себя в руки, чтобы не расстраивать Аркадия.

Муж сегодня задержался на работе, поэтому спать ложимся позже обычного. Он не любит, когда я засыпаю без него. Поэтому приходится ждать, пока поужинает и примет душ, а завтра вставать рано. Поджимаю губы и, чтобы чем-то занять руки, беру расческу.

Методично вожу по волосам, а сама все думаю и пытаюсь анализировать. Раз за разом прокручиваю в голове свой разговор с Леденевым и понимаю, что вела себя, как дура. Точнее, истеричка. Надо было как-то по-другому. Я даже знаю как. Но теперь поздно, уже не переиграть.

Он, наверное, теперь думает невесть что. Зло дергаю расческу и морщусь от боли. Хотя какая мне разница? Пусть думает, что ему хочется. Мне все равно.

— Оля. — Строгий голос мужа заставляет вздрогнуть и обернуться. — Я, кажется, просил купить зубную пасту.

Черт, я совсем забыла. Но у меня есть железобетонная причина.

— Прости, я не смогла зайти в магазин, — поднимаюсь навстречу Аркадию и виновато отвожу глаза.

— Почему? — вкрадчиво интересуется он. Не могу выдержать его тяжелый взгляд, внутри все дрожит, когда он так на меня смотрит.

— Какой-то идиот меня обрызгал на дороге. Ноги промокли, и я…

— Номер записала? — перебивает муж и хмурится.

— Нет, не успела, — поджимаю губы. Не хочу, чтобы у этой истории было продолжение. Не через меня. Никому не желаю зла.

— Как всегда. — Аркадий недовольно фыркает и скрывается в ванной, а я облегченно выдыхаю. Кажется, пронесло.

Небрежно взбиваю волосы, снимаю халатик и юркаю под одеяло. Холодно и неуютно. Никогда не могу согреться. Аркадий говорит, все потому что я ледышка. Пусть так, сути это не меняет. Мне некомфортно, и этот морозец идет изнутри. Леденящая пустота, что стремительно разрастается там, пожирает меня. Скоро не останется ничего…

— Ты что такая загруженная? — Аркадий натягивает трусы и ложится на свою половину кровати.

— Ничего, — отворачиваюсь и закрываю глаза, молясь, чтобы он оставил меня в покое.

— Я же вижу, — обнимает меня за плечо и целует в висок. — Напряженная, молчишь весь вечер…

— Да все из-за этого придурка директора, — не выдерживаю. Врать не умею, а правду надо преподносить под правильным углом.

— А что с ним? — хмурится Аркадий и вынуждает меня перевернуться на спину.

— Уволил Романовскую, представляешь? — нервно кусаю губы, стараясь не вспоминать подробности и заручиться поддержкой.

— И все? — усмехается он.

— Ты считаешь этого мало?

— Я считаю, что раз уволил, значит, было за что.

Вот это поворот. Аркадий тоже на стороне Леденева? Кошмар какой-то наяву! Даже приподнимаюсь на локтях от негодования.

— Да глупости какие, — возмущенно фыркаю я. — Она же никогда не…

— Вот, посмотри. — Муж протягивает мне телефон с включенным видео. На нем Елена в компании каких-то мужчин распивает алкоголь. Бред какой-то. Это не может быть правдой.

— Что это за мерзость? — небрежно откидываю телефон в сторону. — Это монтаж.

— Конечно, монтаж, а Романовская твоя святая, — язвительно хмыкает Аркадий. — Поэтому и от мужа ушла, и сына бросила.

Я и забыла, что они с Ильей общаются. Тот уже, наверное, напел невесть что, а Аркадий и поверил.

— Что ты такое говоришь? Все же было не так, — горячо заступаюсь за честь подруги. — Илья ей изменил и…

— И что? — резко перебивает Аркадий. — Разве это повод разрушать семью?

Его взгляд становится тяжелым и опасным, но я не успеваю остановиться.

— А ты считаешь нет? — Слова вылетают быстрее, чем я успеваю оценить последствия. — То есть если я тебе изменю…

— Что ты сказала? — Ладонь мужа мгновенно оказывается на моей шее и несильно сдавливает.

— Прости, — хриплю и хватаюсь за нее двумя руками, но не могу оттащить. — Я образно.

— Даже думать не смей, — зло рычит Аркадий, а глаза наливаются кровью. — Если я узнаю…

— Пусти, мне больно, — пищу жалобно и едва сдерживаю подступившие слезы.

В приступах ревности он теряет контроль над собой. Я боюсь его в таком состоянии.

— Смотри мне в глаза и запоминай. — Четко исполняю. — Если я узнаю, что ты только подумала об измене, я прикончу его. А тебя накажу. Поняла?

Глава 12 Александр

Паломничество в мой кабинет не прекращается с самого утра. Ходят все кому не лень: и учителя, и дети. Просят не увольнять Елену Борисовну. А как я это должен сделать? Мозг уже вскипает, и хочется биться головой об стену.

Выхожу из кабинета, чтобы пройтись до столовой и хоть немного сместить фокус. Устал отвечать на одни и те же вопросы. Новость об увольнении Романовской разлетелась по школе со скоростью лесного пожара. Уж не «горячо любимая» ли Ольга Михайловна поспособствовала? Может, умыть меня решила в очередной раз? Или я просто загнался? Уже и сам не знаю. Но одно совершенно точно: этой женщины стало слишком много в моей жизни и мыслях.

Словно в подтверждение моих размышлений, Крылова появляется на горизонте. Выруливает из-за угла, видит меня и, расправив плечи, ускоряет шаг. Взгляд воинственный, а на губах застыла недобрая ухмылка. Если она рассчитывает, что я сверну в сторону, то напрасно. От женщин я еще не бегал.

Спокойно иду навстречу. Инстинктивно скольжу взглядом по очередному балахону, искусно скрывающему ее фигуру, и опускаюсь к ногам. Балетки. А вчера были туфли. Укол совести ощутимо впивается в сердце, заставляя дернуться. Стискиваю зубы, но не собираюсь извиняться. Не я начал эту войну!

Поравнявшись, едва заметно киваем друг другу, чтобы соблюсти приличия, и расходимся в разные стороны. Только сейчас осознаю, что не дышал все это время. Шумно втягиваю воздух и морщусь, улавливая тонкий аромат духов. Мурашки ползут по коже, а пульс предательски учащается. Да что ж такое?

Перекусив, возвращаюсь к себе. Слава богу, учебный день закончен, теперь, может, получится поработать спокойно. Открываю ноутбук и читаю недавно присланные документы. Пытаюсь сосредоточиться, но мысли упрямо утекают в другую плоскость. Если конкретнее — к Крыловой. Откуда-то взявшаяся совесть неприятно гложет. Может, все же стоит извиниться? Ну уж нет, обойдется.

Стук в дверь неприятно бьет по нервам. Да что ж такое? В кабинет входит незнакомый мужчина. Окидываю его небрежным взглядом и хмурюсь. Это еще кто?

— Добрый день, Александр Михайлович, — усмехается он, видимо, зная меня. — Можно?

— Добрый. Проходите, — устало выдыхаю я и киваю на свободный стул. — Вы по какому вопросу?

— По личному.

Еще интереснее. Я точно выбрал ту должность?

— Ко мне? — удивленно уточняю на всякий случай. Может он дверью ошибся.

— Именно к вам.

Мужчина присаживается на стул и кладет портфель на столешницу. Странный он какой-то. Но выглядит вроде прилично, и во взгляде прослеживается наличие ума.

— Интересно, — откидываюсь на спинку кресла и складываю руки на груди. — Заинтриговали.

— Ничего, на самом деле, интересного, — равнодушно пожимает тот плечами. — Рутина.

— И все же.

— На днях в интернете появилось видео с одной из ваших учительниц, — осторожно начинает он, а меня передергивает от отвращения.

Даже не собираюсь обсуждать все это в какой-либо форме.

— Постойте, вы журналист? — хмурюсь и решительно поднимаюсь на ноги, чтобы проводить товарища к выходу. — Нам не о чем говорить. Комментариев по ситуации я не даю.

— Да господи упаси, — примирительно поднимает он ладони и усмехается. — Я адвокат. Елены Борисовны Романовской.

— Вот как, — удивленно изгибаю бровь. — Еще интереснее.

Показывает удостоверение. Открываю и внимательно читаю. Строкин Дмитрий Александрович является адвокатом. Похоже на правду.

— Александр, у меня нет ни времени, ни желания ходить вокруг да около. Давайте начистоту? Тем более я с неофициальным визитом.

— Конечно, — едва заметно усмехаюсь. Опираюсь на стол и складываю руки на груди.

— Почему вы уволили Елену?

— Она сама решила уволиться, — неопределенно пожимаю плечами, но все же напрягаюсь. Понятия не имею, что ему рассказала сама Елена. Да и вообще вся эта история мутная какая-то.

— Официально да, но это же вы настояли?

Несколько секунд смотрю в глаза Дмитрию. Не похож он на мудака. Может, я, конечно, и ошибаюсь, но все же решаюсь рассказать ему правду.

— Нет, я всего лишь объяснил, что в противном случае уволю по статье.

— На каком основании?

У меня этих оснований целая процессия из министерства.

— Послушайте, я сделал все, что было в моих силах, чтобы смягчить удар, — невольно огрызаюсь. Порядком поднадоела мне вся эта история уже.

Дмитрий подозрительно прищуривается и молчит, рассматривая меня. Я что, блин, экспонат в музее?

— Спрошу прямо, — чуть запинается он. — Романовский Илья причастен к вашему решению?

— Кто это? — недовольно хмурюсь я.

— Муж Елены Борисовны. Почти бывший.

Вот еще только бывших мужей мне и не хватает для полного счастья.

— Впервые слышу, — качаю головой. — Мне позвонили сверху и потребовали убрать учителя, порочащего репутацию нашей школы.

Глава 13 Ольга

Запиваю таблетку и на несколько секунд прикрываю глаза. Не отпускает. Голова просто раскалывается. Опять эта мигрень изводит меня. Ничего от нее не помогает. Мой невролог говорит, что единственное средство — родить. Какая ирония. Даже этого мне не дано. Я больше не фертильна. Аборт, сделанный в далекой юности, разрушил мои шансы стать матерью до основания. А эта гормональная мигрень — наказание за ошибки молодости и жестокое напоминание.

Давно надо забыть тот ужас, но не получается. Не знаю, как бы я справилась со всем этим, если бы не Аркадий. Он всегда был и остается моей поддержкой и опорой. И ему плевать на мои диагнозы, просто любит меня, невзирая ни на что.

Залпом допиваю воду и иду к себе в кабинет.

— Ольга Михайловна, — окликает меня Наталья. Морщусь от новой волны боли, но все же останавливаюсь и жду, когда завуч меня догонит.

— Вы что-то хотели? — Вокруг очень многолюдно и шумно, приходиться повышать голос.

— Все нормально? — Она озабоченно вглядывается в мое лицо. — Вы какая-то бледная.

— Голова болит.

— Так отпроситесь домой.

Ну уж нет. Лучше сдохну, чем пойду к Леденеву на поклон. Ни за что.

— Два урока всего осталось, — небрежно отмахиваюсь. — Вы-то чего хотели?

Наталья отводит меня в сторону и вкратце рассказывает план по помощи Елене.

— Ты думаешь, это поможет? — скептически изгибаю бровь.

— Не помешает точно.

— А Леденев в курсе? — с сомнением уточняю я. Этот сатрап может все испортить.

— Так это его идея.

— Да? — удивленно округляю глаза. — С чего бы вдруг?

— Оль, ты слишком строга к нему, — смеется Наталья и несильно сжимает мое плечо.

— Время покажет, — недовольно закатываю глаза. Не верю я в благородные порывы этого человека. Не вызывает он доверия. Наверняка какой-то шкурный интерес. По-другому и быть не может.

— Ты поговоришь со своими?

— Конечно.

Звонок, словно сверло, врывается в сознание, заставляя поморщиться от боли. Обмениваемся с Натальей несколькими фразами и расходимся по своим делам.

Стоя перед классом, пытаюсь усмирить волну нервозности, исходящую от 11 «Б». На этой неделе мои ребята особенно шумны. Держа учебник, начинаю рассказ о великой российской революции, пытаясь заинтересовать их этой темой. А разговор про Елену Борисовну решаю оставить на конец урока.

Этот кабинет всегда был моей крепостью, местом, где я чувствовала себя уверенно. Но когда дверь распахивается и на пороге появляется Александр, мир начинает казаться мне не таким уж привычным. Каждый ученик оборачивается, а я… я теряю нить мыслей. Серьезно, Ольга? Сейчас? При всех?

— Итак, ребята, революция началась в тысяча девятьсот… — начинаю я, пытаясь сосредоточиться, но запинаюсь. Внезапно осознаю, что не помню. Память будто стерли ластиком. Секунду назад знала материал, а сейчас в голове ни одной мысли, лишь гулкие удары сердца.

Александр, поддерживая дверь, наблюдает за мной. Он явно пришел не просто так.

— В 1917 году, — говорит он с легкой усмешкой и с вызовом смотрит в глаза, — Октябрьская революция.

На мгновение мне кажется, что я ослышалась. Но нет, он действительно поправил меня. Перед всем классом! Чувствую, как лицо вспыхивает от негодования.

— Спасибо за поправку, Александр Михайлович, — говорю, не скрывая сарказма. — Я была уверена, что ученики помогут мне. Но, видимо, вы теперь в их числе.

Дети в классе подавляют смех, а Александр улыбается:

— Просто помогаю улучшить образовательный процесс.

Я кусаю губы, чтобы ответить ему так же остроумно, но ничего, как назло, не приходит в голову. Урок продолжается, но теперь каждый мой шаг, каждое слово находится под пристальным надзором. Но что еще хуже, я чувствую, как под взглядом Леденева тает моя уверенность в себе.

— Ну что, Александр Михайлович, хотите еще что-то добавить? Может быть, объясните ученикам, основные этапы и хронологию революции? — иронично интересуюсь.

Александр поднимает бровь и отвечает с ухмылкой:

— Я думал, вы как преподаватель истории с этим прекрасно справляетесь.

— А я и справлялась, пока вы не пожелали заменить меня.

— Ну что вы, — улыбается он. — Вас заменить невозможно. Мне просто интересно наблюдать, как учителя работают. А ваш урок, Ольга Михайловна, особенно занимательный. — Он отвечает, пытаясь скрыть насмешку.

— Ну что ж, рада развлечь, — отфутболиваю колкость обратно. — А теперь, если позволите, я бы хотела вернуться к материалу.

— Конечно, — кивает Александр. — Прошу прощения за беспокойство. Продолжайте.

Он уходит, а я стараюсь сконцентрироваться на уроке, но в ушах еще долго звучат его слова и эхо нашего небольшого «сражения». Но, как ни странно, голова больше не болит. Все прошло, как по мановению волшебной палочки. Мистика, не иначе.

За десять минут до конца урока я, как и собиралась, доношу до детей информацию от завуча. Желающих помочь Романовской оказывается даже слишком много. Столько человек нам с уроков не отпустят. Записываю всех в отдельный листок. Передам Наталье, пусть сама решает, что с ними делать дальше.

Глава 14 Ольга

Дети покидают класс, а я сажусь за стол, чтобы быстро проверить тест последней, пройденной теме. Не хочу нести домой, тут дел на полчаса. Дверь без стука открывается, и в кабинет заглядывает Никита.

— Мам, ты здесь?

— Угу, — бормочу себе под нос, заканчиваю проверку очередного листочка и поднимаю на него глаза. — Что ты хотел?

Он входит в класс и прикрывает за собой дверь.

— Тебя к директору вызывают, — говорит и виновато отводит глаза в сторону.

— В смысле? — хмурюсь я, не сразу соображая, в чем дело. — А ты здесь при чем?

— Из-за меня, — вздыхает Ник. — Только отцу не говори.

Меня аж холодный пот прошибает. Этого еще не хватало.

— Что ты натворил? — выдавливаю из себя и сжимаю кулаки так, что ногти болезненно впиваются в кожу. Панически боюсь какого-то треша, точнее, реакции Аркадия.

— Курили с пацанами в туалете, — уклончиво отвечает сын, а на меня словно ведро ледяной воды выливают.

— Чего? — возмущенно округляю глаза. — Ник, ты в своем уме?

— Мам, прости… — вздыхает он и подходит ко мне. Обнимает и утыкается мне в шею. Большой совсем, уже меня перерос.

— Ты хоть понимаешь, что тебя могут отчислить? — вздыхаю я горестно. Даже не представляю, как быть. Умолять? Просить? Директор не упустит такой шанс насолить мне.

— Да пусть отчисляют, — беспечно хорохорится Никита. Дурак. Не понимает, о чем говорит. И о последствиях, конечно, тоже не думает.

— Что с тобой происходит? — смотрю на него и качаю головой.

Как он мог? Зачем? Чего ему не хватает? Неужели не понимает, что подставляет меня? Но злости нет, вместо нее недоумение и обреченность. Переходный возраст? Я не справляюсь, сын просто не воспринимает меня всерьез. Аркадий тоже не является для него авторитетом. Ник боится его, но вряд ли уважает. Что со всем этим богатством делать, ума не приложу.

— Все хорошо, — отмахивается Ник. — Отцу не скажешь?

— Ты же знаешь, я не умею врать, — напряженно вздыхаю. Не хочу обещать того, что не смогу выполнить.

— А ты не ври, просто не говори.

— Хорошо, — сдаюсь я. В конце концов, от радикальных методов воспитания Аркадия лучше никому не станет.

— А с директором я решу, — оживляется Никита. — Он вроде неплохой мужик.

— Стоп, даже не думай, — резко осаживаю его. — Уйди с глаз моих, решальщик.

Порывисто целует меня в щеку и сбегает. Провожаю взглядом и сажусь обратно за стол. Надо успокоиться перед очередным сражением. А работа — лучший способ. Допроверю тесты и пойду в клетку с хищником.

С тяжелым сердцем иду к кабинету директора, который меня так сильно раздражает. Пульс сильно частит и набатом грохочет в ушах. Мы не общались несколько недель. Я всеми силами избегаю его и стараюсь не попадаться на глаза. Мне даже удается поймать внутреннее равновесие, но все усилия напрасны. Одно упоминание — и тщательно выстроенное спокойствие летит к чертям собачьим. За что мне это?

Останавливаюсь перед дверью и пытаюсь выровнять дыхание. Директор вызывает у меня очень противоречивые чувства, но выбора нет. Перед смертью не надышишься. Набираю в легкие побольше воздуха и стучу.

— Войдите, — слышу голос Александра и шумно выдыхаю, ощущая, как мурашки расползаются по коже. Вот еще не хватало. Стискиваю зубы и решительно вхожу в кабинет.

Александр сидит за столом, я встречаю его взгляд и зябко веду плечами. От него исходит какая-то странная холодность, и это настораживает.

— Здравствуйте, Ольга Михайловна, — сухо произносит он, рассматривая меня, словно под микроскопом.

— Здравствуйте, вы меня вызывали? — зачем-то спрашиваю. — Это из-за проступка моего сына?

— Так и есть. — Александр поднимается на ноги и отходит к окну. — Он и еще несколько ребят попались на курении в школьном туалете. К тому же у одного из них был алкоголь. Думаю, не стоит напоминать, чем это грозит?

Неожиданно становится нечем дышать, инстинктивно хватаюсь за горло и нервно сглатываю. Конечно, я все понимаю. Это не первый случай в нашей школе и, вероятнее всего, не последний. Подростки — бунтари. Ну что с них взять. Сколько раз такие случаи поднимались на педсоветах, но я никогда не думала, что это коснется меня лично. А теперь что? Могут поставить вопрос об отчислении Никиты из школы. Одиннадцатый класс, пятнадцать уже есть.

— Вы хотите отчислить Никиту? — спрашиваю прямо, чтобы понимать, к чему готовиться. Ибо не собираюсь сдаваться.

Александр задумчиво смотрит на меня, а затем улыбается.

— Учитывая все обстоятельства, я думаю, что можно обойтись без строгих мер. Но вам нужно поговорить с сыном и понять причину его поведения.

Не верю своим ушам и удивленно смотрю на Александра. От него я ожидала чего угодно, но только не понимания и помощи.

— Почему? Я думала, вы будете рады воспользоваться ситуацией, — бросаю, едва скрывая свою благодарность.

— Не думайте обо мне хуже, чем есть на самом деле. — Он устало усмехается. — Я всего лишь хочу, чтобы мои ученики росли здоровыми и счастливыми.

Глава 15 Александр

Иду с дочкой по торговому центру. Катерина без умолку болтает, пересказывая все интересные события, что с ней случились за неделю, в мельчайших подробностях. Послушно слушаю и даже пытаюсь вникнуть. Одиннадцатиклассница. Этот год выпускной. Как быстро время летит. А ведь еще недавно под столом пробегала без проблем.

Благодаря косметике и каблукам Катя выглядит старше своего возраста. На нас оглядываются, принимая за пару. Раздражает. Мерзко от осознания, что в головах людей такая история вообще появляется. Юная девушка и мужик на двадцать лет старше. Педофилия какая-то. Никогда этого не понимал. Что может взрослый самодостаточный мужчина найти в такой малолетке? Это же противоестественно.

— Пап, а ты знаешь, что у мамы появился новый мужчина? — внезапно спрашивает дочь. А я даже теряюсь на мгновение, не знаю, как ответить более корректно.

— Нет, зачем мне? — неопределенно пожимаю плечами.

— Тебе совсем не интересно?

— А должно?

— Конечно, — с готовностью кивает она.

Вот как ей потактичнее объяснить, что мне искренне похер, как живет бывшая жена? Я вычеркнул эту женщину из своего поля, и больше мне не интересны частности ее общения с противоположным полом. Анжела всегда хотела иметь много поклонников, а я ее ограничивал. Сейчас же она, наконец, получила, о чем мечтала.

— Катюнь, мы с твоей мамой развелись, — мягко улыбаюсь, ища понимания в глазах дочери. — У нас у каждого теперь своя жизнь.

— Конечно, у вас своя жизнь, а я никому не нужный элемент, — огрызается она и капризно складывает руки на груди. — Лучше бы аборт сделали.

— Ну что ты говоришь глупости? — хмурюсь я. — Мы любим тебя, просто не хотим жить вместе. Слишком уж мы разные.

Это переходный возраст такое выдает? Я очень далек от психологии подростков. А зря, надо бы пообщаться с Татьяной и попросить у нее совета, как найти взаимопонимание с дочерью.

— Почему тогда мама хочет от меня избавиться? — В голосе Кати явно слышится досада. Что Анжела ей наговорила, не имею ни малейшего понятия. Но обязательно выясню.

— Дело не в этом, — сочиняю на ходу. — Просто она хочет, чтобы ты какое-то время пожила со мной…

Бред. Просто надоела ей дочь, мешает шашни крутить, вот и бесится.

— А я не хочу. — Катя эмоционально топает ногой. — У меня школа, друзья, я не хочу переезжать.

— Давай вместе поговорим с мамой и объясним ситуацию? — примирительно предлагаю я. Ну а что еще могу? Действительно, дергать ребенка посередине учебного года — так себе затея. А дальше выпускной класс, новый коллектив… не каждый рискнет.

— Как будто она послушает, — фыркает дочь и всплескивает руками. — Вбила себе в голову, что выйдет замуж за иностранца.

Туда ей и дорога. Может, наконец, образумится и перестанет меня терроризировать.

Телефон вибрирует в кармане. Смотрю на экран — Дмитрий. В последнее время мы сильно сдружились. Ситуация с Еленой и судом нас сблизила, появились общие интересы и темы. А главное, я все жду решения Елены вернуться в школу на прежнюю должность. Она обещала подумать…

— Да, Дим, — принимаю звонок.

— Можешь говорить? — вместо приветствия интересуется он.

— Относительно, — уклончиво отвечаю. Не все темы могу обсуждать при дочери. И если что-то важное, лучше будет созвониться попозже.

— Тогда быстро, — хмыкает Дмитрий. — Мы с Леной подали заявление. Приглашаем тебя отметить это событие вместе с нами.

Улыбка помимо воли появляется на губах. Вот это новость. Отличная. Я искренне рад за них. Они заслужили свое счастье.

— Молодцы. Поздравляю, — тяну довольно. — Конечно, я приду.

— Спасибо. — Дима усмехается. — Один или с дамой?

— Э-э-э, — пытаюсь найти в голове хоть одну достойную кандидатуру, но нет. Придется коротать вечер в одиночестве. — Один.

— Так и запишем, — смеется друг. — Как выберем место, пришлю тебе сообщугу.

— Хорошо.

Сбрасываю звонок и убираю телефон в карман. До сих пор не по себе от их истории. Ведь все могло закончиться не так радужно, если бы Дмитрий не вмешался. Елена вряд ли бы без него справилась с бывшим мужем.

— Кто это? — Заинтересованный голос дочери врывается в мои мысли.

— Друг, — улыбаюсь я. — Жениться собрался и приглашает на свадьбу.

— Надеюсь, ты не собираешься жениться? — Катя закатывает глаза к потолку.

Вот еще. Одного раза было вполне достаточно, чтобы понять, насколько это не мое.

— Ни за что, — смеюсь и смотрю на часы. — Пойдем, наш сеанс начинается.

Дочь уплетает попкорн и увлеченно смотрит в экран. Какой-то девчачий фильм, но Катя очень хотела его посмотреть. Мне же без разницы, плаваю в своих мыслях и давлюсь воспоминаниями. Та ситуация с сыном Ольги не дает покоя. Правильно ли я поступил? Обязан был сообщить об инциденте, но нарочно умолчал. Зачем? Необъяснимый жест доброй воли. Прихоть, которая может дорого стоить.

— Пап, ты не смотришь, — возмущается Катя.

Глава 16 Ольга

Торжество по случаю бракосочетания Елены и Дмитрия проходит в большом коттедже на окраине города. Хоть уже и сильно похолодало, зато здесь тихо, спокойно, а главное, наша компания на территории одна. На несколько сотен метров ни единой души и трехметровый забор. Дмитрий специально выбрал такой вариант, чтобы учителя могли по-человечески отдохнуть и расслабиться, не переживая, что кто-то из учеников увидит. Или, не дай бог, снимет на камеру и выложит в сеть.

История с видео про Елену всех научила быть в тонусе. Постоянно. Как же хорошо, что все разрешилось благополучно. Она даже обещала вернуться в школу, после медового месяца, разумеется.

Со второго этажа наблюдаю за тем, как Дмитрий и Елена танцуют и нежничают. Душа за них радуется, такие они влюбленные и счастливые. Невольно вспоминаю свою свадьбу. У меня все было совсем не так. Даже не отдаленно. Отпиваю глоток шампанского и переношусь в прошлое.

— Ты готова? — Аркадий без стука входит в мою крошечную комнату в интернате и сканирует придирчивым взглядом.

— Да, — послушно киваю и смотрю по сторонам. Ничего не забыла. Да и нет у меня ничего, кроме небольшого крестика и фотографии родителей.

— Пойдем, — протягивает руку, я тяну свою, но в последний момент замираю в нерешительности.

Сложно выбрать свою судьбу, но Аркадий лишает меня выбора. Сжимает ладонь и тянет за собой. Подчиняюсь и иду за ним. Он, как и обещал, забирает меня из ада, в котором я провела два года жизни. По дороге заезжаем в ЗАГС и ставим подписи у секретаря. Сразу же нам отдают паспорта. А дальше самое страшное.

— Теперь ты моя. — Хриплый шепот эхом раздается в ушах и заставляет дрожать от страха. — Не бойся, я не обижу.

Застываю, как кролик перед удавом, и не могу пошевелиться. Меня всегда трясло от звука его голоса. С детства. И глаза его пугали. Но он единственный, кто оказался рядом, когда моих родителей убили. А меня…

— Ты чего тут одна стоишь? — Голос Татьяны врезается в воспоминания и рассеивает их.

Шумно втягиваю воздух и выдыхаю, запирая тяжелое прошлое в глубине души. На время. Избавиться совсем никак не получается.

— Да так…

— Оль, с тобой что-то происходит. — Татьяна накрывает мою руку своей и участливо заглядывает в глаза.

— Тебе показалось, — уклончиво отвечаю и выдавливаю из себя улыбку.

Не настаивает, чокается своим фужером с моим и тоже улыбается.

— Почему ты одна? Где муж?

— Он не смог. Скоро заберет меня.

На самом деле не захотел, но зачем об этом говорить. Аркадий не любит всех моих подруг как класс. Но терпит ради меня.

— Ты не до утра? — Татьяна округляет глаза. — А салют?

— В другой раз, — снова приходится юлить.

— И все-таки, мне кажется, тебя что-то тревожит. — Она подозрительно прищуривается, а я отвожу глаза.

— Все хорошо.

— Я в прошлой жизни была неплохим психотерапевтом. — Таня вновь врезается в мой фужер своим и отпивает несколько глотков. — Если совсем прижмет, обращайся, попробуем проработать.

— Спасибо, — едва пригубливаю шампанское и провожаю ее взглядом.

Татьяна спускается по лестнице, а мне отчего-то становится так горько, что даже в груди появляется тяжесть. Залпом допиваю и едва не закашливаюсь от обилия пузырьков в носу. Но дышать становится легче.

Спускаюсь на первый этаж и ставлю пустой фужер на первый попавшийся столик. Чувствую на себе чей-то взгляд и зябко веду плечами. Нервирует. Оборачиваюсь и натыкаюсь на Александра. В белоснежной рубашке, которая обтягивает мускулы, он выглядит роскошно и невольно притягивает внимание. Украдкой рассматриваю его. Оборачивается на меня, а я от него. Сразу бросает в жар. Еще не хватало спалиться. Но он разговаривает с Глебом, а смотрит на меня. Инстинктивно проверяю свое платье на предмет косяков. Все в порядке. Аркадий лично проследил, чтобы оно было закрытое и не вызывающее.

Теряю Александра из виду и начинаю нервничать еще сильнее. Никак не могу понять, что со мной происходит. В груди странное томление, а пульс предательски частит. Мы с директором не перекинулись ни единой фразой сегодня, а такое ощущение, что весь вечер вместе. Где я, там непременно оказывается он. Магия какая-то. Но мне от этого не по себе.

Смотрю на часы. Муж должен уже подъехать. Пора собираться домой. Где Елена? Не могу же я уехать не попрощавшись. Телефон призывно вибрирует в сумочке. Достаю и смотрю на экран. Аркадий. Слава богу. Отвечаю

— У тебя все хорошо? — раздается в динамике его строгий голос.

— Да, поздравила от нас двоих и тебя жду, — нервно кусаю губы.

— Я не смогу за тобой приехать. — Сердце пропускает удар. — Оставайся до утра.

— Что-то случилось? — с трудом выдавливаю из себя.

— Небольшая авария, все уже нормально, — уклончиво отвечает он.

— Может, я тогда на такси? — робко предлагаю.

— Я сказал, спи там, — рявкает муж, а я невольно зажмуриваюсь. — Утром тебя заберу!

Глава 17 Александр

Ольга вручает мне пустой фужер и демонстративно удаляется. А я остаюсь. Провожаю ее взглядом и усмехаюсь. Есть в ней что-то такое, что невольно цепляет. Пробуждает инстинкт охотника и желание обладать. Откуда это все в моей голове? Пристально наблюдаю за своей «проблемой» взглядом. Как магнитом притягивает в ее сторону. Это не поддается логическому объяснению.

Главная заноза моей жизни стоит рядом с невестой и о чем-то мило беседует. Раньше не видел в ней объект вожделения, а сейчас отчего-то накрыло. Слишком много выпил и давно никого не трахал. Пора завязывать, пока не наломал дров. Да и целибат до добра не доведет.

Но вместе этого отпиваю глоток вискаря и бессовестно рассматриваю Ольгу с ног до головы. Темно-бордовое платье с расклешенной юбкой и длиной ниже колен плавно облегает женственные изгибы. Довольно-таки заманчивые. Талия очень тонкая, почти кукольная, а грудь высокая, хоть и небольшая. Волосы собраны в высокую прическу, шея открыта, и четко виднеется пульсирующая жилка.

Образ закрытый и совершенно асексуальный, но на меня действует противоположно. Невольно представляю, как подчиняю эту монашку себе, и даже сглатываю слюну, ощущая на губах ее сладкий вкус. Организм реагирует совершенно определенно и награждает болезненной эрекцией. Аж морщусь от неприятных ощущений в паху и отворачиваюсь. Пиздец я встрял.

— Лен, я могу остаться на ночь? — долетает до меня ее голос. — Аркадий не может меня забрать.

— Конечно, оставайся, — оживляется невеста. — Комната свободная вроде была.

— Не сильно напрягу?

Очень напряжешь. Меня. Я же теперь не усну, зная, что где-то в этом доме она.

— Ну что ты. — Елена расплывается в улыбке. — Пойдем вместе поищем.

— Спасибо.

Они проходят мимо, словно не замечая. Улавливаю едва ощутимый аромат духов и меня вновь окатывает волной возбуждения. Стискиваю кулак и зубы. Твою ж мать. Как выкинуть это все из пьяной головы? В паху тяжесть, член колом стоит, но шансов у него не много.

— Ты чего залип? — Молотов подходит ко мне с новой порцией алкоголя. А я и не отказываюсь. Может, удастся залиться и не думать ни о чем.

— Да вон, — киваю вслед Крыловой. — Налаживал мосты.

— И как?

— Да никак. Непробиваемая.

— Ты что, не можешь с бабой справиться? — фыркает Владимир и отпивает из своего бокала.

— В смысле? — непонимающе хмурюсь.

— Да трахни ее, и дело с концом, — продолжает он стебаться. — Как шелковая станет.

Фраза удивительным образом отзывается во мне, мгновенно нагоняя пошлых фантазий. Этого еще не хватало. Но отчего-то поддаюсь и ищу взглядом женский силуэт. Нахожу и напряженно выдыхаю. Ольга словно случайно мажет по мне надменным взглядом, вздергивает подбородок и демонстративно отворачивается. Вот же сука! Что я ей сделал? Ничего! Но цепляет не по-детски.

— Она замужем, — цежу сквозь зубы, одергивая скорее себя.

— И что? Просто секс и ничего личного, — хохочет Владимир, а его слова, как змей-искуситель, вьются вокруг меня. Соблазняют и развязывают руки.

— Нахер, — зло отмахиваюсь и залпом осушаю бокал.

— Ну как знаешь. — Он пожимает плечами, ободряюще хлопает меня по спине. — Пойдем тогда веселиться, нечего киснуть.

— И то верно.

Минут через сорок я начинаю откровенно скучать. Все веселятся, а мне не до того. И вроде все хорошо, но чего-то не хватает. Не помогают ни друзья, ни алкоголь. Я теряю нить разговора и вообще теряюсь.

— Ладно, хватит на сегодня, — заключаю я, привлекая к себе внимание. — Пора на боковую.

Невесело мне. Алкоголь больше не берет, а расслабиться все равно не получается. От одной мысли, что где-то в периметре есть Ольга, гложет изнутри.

— А как же салют? — спохватывается Татьяна.

— Да ладно, чего я там не видел, — хмыкаю и растираю лицо. Мне бы до душа добраться да напряжение снять. А салют — это такие мелочи.

— Ну как знаете, — пожимает она плечами.

— Дим, Лен, — расплываюсь в пьяненькой улыбке. — Еще раз поздравляю. Счастья вам.

— Спасибо. — Елена теснее прижимается к мужу.

— О-о-о, Сатурну и правда пора… — смеется Молотов и толкает сына в плечо.

— Поддерживаю, — с готовностью включается Глеб.

Какие все умные, скоро и послать будет некого. Залпом осушаю бокал и с грохотом ставлю его на барную стойку.

— Горько!

Пока все отвлекаются на целующихся молодоженов, я сбегаю. Поднимаюсь по лестнице и на мгновение зависаю в пространстве, не помня, в какую сторон идти. Придется довериться автопилоту. Нахожу свою комнату и нажимаю на ручку двери. Не поддается. Странно, я вроде не закрывал. Да какая теперь уже разница.

Дергаю еще несколько раз, словно от этого может что-то измениться. Тихо матерясь, ищу по карманам ключ и, как назло, не могу найти. Может, вынести ее к херам? Но в этот момент дверь открывается. Вскидываю голову и застываю в немом изумлении. Ольга стоит в одном полотенце, видит меня и вскрикивает, закрывая рот ладонями, а полотенце в этот момент соскальзывает и, как в замедленной съемке, сползает к ее ногам. И я вместе с ним. Охренеть… Так быстро я еще никогда не трезвел. Головой понимаю, что должен отвернуться, извиниться и уйти, но не могу. Жадно скольжу по женственным изгибам и понимаю, что никуда не уйду. Слишком поздно.