Моя прекрасная Нелли

Пролог

В камере было темно и сыро, затхлый воздух спирал грудь, а при каждом шаге из-под ног с пронзительным писком разбегались крысы, наводя ужас на единственную пленницу подземелья.

— Держись, Элинор, держись! — твердила она сама себе дрожащим голосом, в котором чувствовались нотки надвигающейся истерики.

Подойдя к двери, она взялась обеими руками за прутья открытого окошка и, старательно проморгавшись, уставилась в темноту, тщетно пытаясь разглядеть хоть что-то в царящем мраке. Её некогда аккуратная причёска растрепалась, волосы выбились из косы и рассыпались по плечам. Дорогое платье местами порвалось, его лёгкая ткань не спасала от тюремного холода.

Ноги затекли от усталости и едва держали её, но Элинор упрямо стояла, опираясь на тяжелую кованую дверь. Источая удушливый смрад, в углу камеры уже целую вечность гнила куча соломы, долгое время служившая бывшим узникам постелью. Страшно представить, сколько в ней накопилось блох! Элинор даже близко к ней не подойдёт, не говоря уж о том, чтобы сесть! Вот только она даже не представляла, сколько ей ещё времени предстоит провести в тюрьме.

Их замок был захвачен ночью королевскими войсками. Обвинив благородного графа Роберта Барлоу в подготовке восстания против короля Джеральда I, командующий армией приказал бросить в темницу всю семью: самого графа, его сыновей Адама и Джонатана, и юную дочь Элинор.

— Отец, это же неправда! — воскликнула она, как только услышала столь нелепое обвинение. Стражники ушли, унеся с собой факел и оставив пленников в полной темноте. — Король обязательно во всём разберётся! — Но ответом было лишь тягостное молчание.

— Дорогая Нелли, — начал лорд Барлоу, подбирая слова. — Ты знаешь моё отношение к нашему правителю. Он недостоин трона, и я всегда открыто это говорил, но я бы никогда не пошёл против власти.

— Значит, нам нечего опасаться? — с облегчением выдохнула Элинор.

— Не хочу тебя пугать, — вставил слово Адам, старший брат. — Но если на нашего отца был написан донос, то шансов нет...

— Перестань! — оборвал его Джонатан, который был на два года младше Адама. — Ты только зря смущаешь Нелли. Я уверен, что всё обойдётся!

Элинор не знала, сколько прошло часов с момента их заточения, но через некоторое время за отцом и братьями пришли стражники, а её саму оставили в камере. А по прошествии ещё нескольких часов вернулись и за ней. Она зажмурилась от яркого света факела, бьющего ей в лицо.

— Приказано доставить вас в пыточную, миледи, — с издевательской учтивостью сообщил ей стражник. — Пойдёте сами или прикажете вас тащить?

От этого известия Элинор бросило в дрожь, в сердце что-то оборвалось, и ноги подкосились. Пошатнувшись, она еле устояла, вовремя успев схватиться за дверь. Но, взяв себя в руки, она выпрямилась и, вздёрнув подбородок, заставила сделать шаг.

— Пойду сама! — Элинор старалась говорить ровным, спокойным голосом, но трясущиеся руки выдавали её с головой.

Она шла на непослушных подкашивающихся ногах с безумно колотящимся сердцем, грозящим выпрыгнуть из груди. Что ждало её впереди? Очевидно, ничего хорошего! Что может быть уготовано тому, кто обвинён в подготовке мятежа? А его семье? Только смертная казнь! Ради устрашения подданных и предупреждения новых попыток свергнуть законную власть.

Их путь лежал мимо пустых открытых камер. Её отец был суровым, но справедливым властителем и никогда никого не бросал в темницу без достаточных на то оснований. Элинор не могла понять, кому пришло в голову оговорить лорда Барлоу, который до седых волос сохранил в душе юношеские понятия честности и справедливости. Она хотела верить в лучшее и старалась не думать над словами Адама о том, что у них нет шансов. Но король Джеральд за все годы правления не снискал ни народной любви, ни уважения подданных. В период его властвования по всему Королевству слышался стук эшафотов, на которых казнили неугодных без суда и следствия.

Сделав несколько поворотов, они вошли в круглое тускло освещённое помещение с высоким потолком. Пыточная! Эта комната была построена ещё при её прадеде, но практически никогда не использовалась по назначению, по крайней мере, Элинор не могла припомнить ни единого случая.

В центре пыточной находилась горящая жаровня, возле которой спиной к входящим стоял высокий человек. Рядом с ним изогнулся в услужливой позе низкий толстый лысый мужчина с кожаным фартуком впереди. Перед ним на столе были разложены пыточные инструменты: клещи, пилы, ножи. «Палач!» — впадая в панику, поняла Элинор.

Ноги окончательно отказались подчиняться, и она обмякла на руках у стражника.

— Ваше сиятельство, — обратился тот к стоящему к ним спиной человеку. — Ваше распоряжение выполнено.

Мужчина неторопливо развернулся, и Элинор ахнула, зажав рот рукой.

— Вы?! — не удержалась она от резкого вскрика.

На неё смотрел тот, кто ещё этим летом просил её руки у лорда Барлоу. Она вглядывалась в его суровое лицо, на котором застыло жёсткое выражение, и не могла поверить своим глазам. Он танцевал с ней на её первом балу. Его взгляд, полный молчаливого восхищения, Элинор ловила всякий раз, стоило ей оказаться в поле его зрения. Воин до последней капли крови, закалённый в боях, он не умел делать изысканных комплиментов, и рядом с ним ей, лёгкой и светлой, выросшей в ласке и заботе, было темно и душно. К тому же тогда на том самом балу её сердцем завладел совершенно другой человек. И, как оказалось впоследствии, эти чувства были взаимны и молодые люди нашли полное взаимопонимание. Тому мужчине Элинор отказала, а отец не стал её неволить. Неужели он настолько оскорбился её отказом, что готов без сожаления бросить под нож палача?!

Глава 1

Сознание возвращалось медленно, урывками, вместе с ощущением разбитости во всём теле. Приоткрыв глаза, девушка снова зажмурилась: даже тусклый свет свечи причинял невыносимое страдание. Голова мучительно раскалывалась. Откуда-то издалека доносилось чьё-то невнятное бормотание. Голос то стихал, то набирал силу, но, сколько бы она ни прислушивалась, не смогла разобрать ни единого слова. Девушка попыталась подняться, но не сумела пошевелить ни рукой, ни ногой — тело отказывалось подчиняться. Сделав невероятное усилие, она попробовала повернуться набок, чтобы, едва дёрнувшись, вскрикнуть от вспышки нестерпимой боли, и снова впасть в небытие.

Когда она пришла в себя в следующий раз, комнату ярко заливало солнце. Оглядевшись, девушка обнаружила, что лежит на огромной мягкой постели, укрытая лёгким одеялом, в светлой просторной комнате. Она осторожно шевельнула пальцами, а после приподняла руку. Этот жест не остался без внимания. К ней бросилась немолодая женщина в скромном сером платье служанки. Встав на колени, она вся в слезах прижалась губами к руке девушки.

— Госпожа, хвала Небесам вы очнулись! Сколько дней и ночей я не спала, молилась, чтобы вы пришли в себя! И Господь услышал мои молитвы! — воскликнула женщина. — Ох! — тут же опомнилась она. — Я должна немедленно сообщить обо всём милорду!

С этими словами служанка поспешила покинуть комнату, прежде чем хозяйка успела её остановить. Девушка не знала, как долго пробыла одна. Стоило служанке скрыться в коридоре, как она снова провалилась в сон. Её разбудили чьи-то громкие голоса за дверью.

Визитёров оказалось двое. Один из них, невысокий плотный начинающий лысеть мужчина с фартуком поверх повседневной одежды, улыбался и потирал ладони, словно в предвкушении чего-то интересного. Под мышкой мужчина держал кожаный свёрток.

— Пришла в себя, значит? — произнёс он. — Очень хорошо! Не ожидал... не ожидал... После такого-то...

— Что теперь, доктор? — спросил второй визитёр — высокий, широкоплечий мужчина, одетый в чёрную одежду, которая, несмотря на мрачный цвет, не была лишена изысканности и сообщала о высоком статусе говорящего.

Он смерил девушку взволнованным взглядом. В его тёмных глазах читалась обеспокоенность и вместе с тем некоторая тревога. Мужчина не был молодым, но и не был старым. Про такой возраст говорят «в самом расцвете сил». Его нельзя было назвать привлекательным, по крайней мере, не о таком спутнике жизни мечтают юные влюбчивые создания. Нос с горбинкой, жёсткая линия рта — черты лица не обладали изяществом, но было в этом мужчине что-то такое, что притягивало взгляд: какая-то суровая красота воина.

— Так-так-так, я должен её осмотреть, милорд, — пробормотал доктор. Придерживая ношу, мужчина подошёл к кровати и присел на край. — Позволите, миледи?

Он развернул свёрток и аккуратно разложил на постели врачебные инструменты, после чего, взяв один из них, потянулся к лицу девушки, но та испуганно отпрянула от него и тут же застонала от боли в груди.

— Всё в порядке, Нелли, — сказал тот, кого назвали милордом. — Доктор просто осмотрит тебя. Мы должны убедиться, что ты идёшь на поправку. Ты так долго пробыла в беспамятстве.

— Что со мной произошло? — прохрипела девушка. Переводя взгляд с одного мужчины на другого, она с трудом выговаривала слова. — Кто вы? Где я? И... кто я...? Боже! Почему я ничего не помню!

Задав последний вопрос, она всхлипнула. В голове царил туман. Девушка, как ни напрягалась, не могла вспомнить ничего: ни своего имени, ни того, что же с ней случилось. Мужчины встревоженно переглянулись.

— Сколько пальцев вы видите? — спросил доктор, выставив перед её лицом ладонь с оттопыренными двумя пальцами.

— Два, — ответила девушка.

— А сейчас? — доктор показал четыре пальца.

— Четыре. Боже, — простонала она, приложив обе ладони ко лбу. — Как болит голова!

— Самое страшное позади, но всё оказалось серьёзней, чем я думал, — пробормотал доктор. — Значит, вы утверждаете, что не помните несчастного случая?

— Какого несчастного случая? — жалобно прохныкала девушка.

Мужчина вопросительно посмотрел на милорда. Тот стоял посреди комнаты, нахмурившись и сложив руки на груди. Во всём его облике читалась военная выправка.

— Вы можете идти, — ответил милорд. — Я сам всё расскажу миледи. Жду вас в своём кабинете через час.

— Конечно-конечно, ваше сиятельство, — засуетился доктор, сворачивая свёрток с инструментами и убирая его под мышку. — Рекомендации остаются прежними: полный физический и душевный покой. Если мы имеем дело с потерей памяти, то важно окружить миледи особенной заботой, пусть ее ничего не волнует. Впрочем, я ещё сообщу об этом поподробнее.

Вытерев со лба выступивший пот и почтительно кланяясь, доктор суетливо покинул комнату. Смерив девушку мрачным взглядом без тени улыбки, милорд так и остался стоять на своём месте. Он молчал, обдумывая слова.

— Что со мной произошло? О каком несчастном случае вы говорите? — она первая нарушила молчание.

— Ты действительно ничего не помнишь? — уточнил мужчина.

— Нет, — девушка медленно покачала головой. Всё это время она оставалась в постели, натянув одеяло под подбородок.

— Ты упала, — кивнув, сообщил ей собеседник. — Ты совершала прогулку в нашем лесу, когда... — мужчина сделал небольшую паузу, подбирая слова, — твоя лошадь внезапно понесла в самую чащу. Там узкие тропы, ты попросила слуг оставить тебя, и потому никто не успел тебя перехватить. Ты оказалась плохой наездницей, увы, я этого не знал... Я выбрал для тебя самую спокойную лошадь, но... В общем, мне потом рассказали, что ты с трудом держалась в седле и не успела пригнуться, из-за чего ударилась о нижнюю ветку дуба. От этого удара ты упала, стукнувшись затылком об землю. Тебе повезло, что не об камень. При падении ты сломала ребро. Когда тебя нашли, ты была уже без сознания. Ты уверена, что ничего этого не помнишь?

Глава 2

Распахнув глаза, Хелен с безумно колотящимся сердцем откинулась на подушки. Ей снова приснился очередной кошмар, вот только, сколько бы она ни напрягала память, так ничего не могла вспомнить. Каждую ночь ей снились одни и те же сны, ужас которых исчезал с рассветом, оставляя после себя сильнейшую головную боль. Обычно верная Дженис неизменно оказывалась рядом, чтобы с помощью различных травяных настоек, приготовленных незадолго до её пробуждения, успокоить разволновавшуюся госпожу. Затем следовал лёгкий завтрак и приход доктора Бёрнса, который после тщательного осмотра утверждал, что миледи идёт на поправку. Дэвид же был у неё лишь пару раз. В эти краткие визиты он садился в кресло напротив постели супруги, брал её за руку и расспрашивал о здоровье. В процессе разговора он лёгкими движениями поглаживал её ладонь. Эти прикосновения смущали девушку, но замечая, как при этом смягчались жёсткие черты его лица, она не смела прервать непрошеную ласку. Дэвид выглядел чем-то очень озабоченным, и, удостоверившись, что Хелен потихоньку выздоравливает, тут же уходил.

Хелен ждала, что память вот-вот вернётся к ней, но прошло уже немало дней, и ей хотелось выть от отчаяния.

— Кто я? — спросила она однажды у Дженис.

— Вы Хелен Малгрейв, — ответила та, несказанно удивлённая вопросом. — Супруга нашего милорда!

— Я не о том, — простонала Хелен. Доктор разрешил ей вставать, и она, сев на постели и свесив ноги, внутренне готовилась к первому шагу после длительной болезни. — Кто я? Что я люблю? Кто мои родители? За всё время меня никто не навестил, кроме Дэвида и доктора Бёрнса. Я сирота? Как давно ты знаешь меня?

Её вопросы смутили служанку. Почесав кончик носа, та начала рассказ:

— Ваш отец сэр Филипп Гловер был рыцарем, он служил нашему милорду верой и правдой долгие годы...

— Был? — не поняла Хелен. Она наконец-то встала на ноги и пошатнулась, сделав первый шаг, но смогла удержать равновесие. — Служил?

— Он погиб, миледи, — скорбно сообщила служанка, — несколько месяцев назад. Мне очень жаль.

— Погиб? — известие безумно опечалило Хелен. — Когда? Как?

— Я больше ничего не знаю, — развела руками Дженис. — Вы жили здесь в детстве совсем недолго, когда сэр Гловер увез вас из замка. А потом появились после смерти вашего отца. Милорд привёз вас. — Ох, — она мечтательно закатила глаза, — как же лорд Дэвид расцвёл с вашим появлением! Он же влюбился в вас словно мальчишка, тут же женился и не посмотрел, что вы дочка простого рыцаря! И, хотя свадьба была скромной — вас обвенчали в деревенской церкви — я никогда ещё не видела его таким счастливым. А потом произошёл этот несчастный случай... На милорде лица не было!

— А моя мать? У меня есть мать? — продолжала свой допрос Хелен. — Где она?

— Об этом вам лучше расспросить милорда, — Дженис поджала губы. — Простите, миледи, я больше ничего не знаю.

И вот, откинувшись на подушки, Хелен сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Этому приёму её научил доктор Бёрнс. В комнате было темно и тихо. Хелен слышала, как сопела спящая на соломенном матрасе Дженис, которая круглосуточно находилась при своей госпоже. Хелен перевернулась на другой бок, но поняла, что вряд ли сможет заснуть до утра. Тогда она, повинуясь какому-то внутреннему чувству, поднялась с постели и на ощупь прошла к столу, с которого взяла догорающую свечу. Хелен покачала головой: надо будет сделать Дженис выговор. Она уже хотела задуть, но что-то её остановило.

Накинув тёплый халат, Хелен взяла свечу и пошла к выходу. С тех пор как девушка пришла в себя в этой комнате, она не покидала её. При попытке отворить дверь, та заскрипела, и Хелен испуганно обернулась, но Дженис лишь перевернулась на спину и засопела ещё громче.

Перешагнув порог и оказавшись в коридоре, девушка огляделась. Тусклого света свечи катастрофически не хватало, и Хелен решила идти наугад. Ноги сами привели ее к широкой каменной лестнице. Прислушавшись и убедившись, что никого рядом нет, она осторожно спустилась на первый этаж.

Ночной замок пугал девушку. Хелен чуть не взвизгнула, когда кто-то коснулся её босых ног, чтобы с тихим писком тут же спрятаться в узкую щель в полу. Привалившись к каменной кладке, она перевела дыхание. В полной тишине стали отчётливо слышны чьи-то приглушённые голоса. Они доносились откуда-то издалека, и Хелен пошла на звук.

Она миновала несколько открытых комнат, которые до ужаса напугали её чёрными проёмами. Кажется, она уже видела подобное в одном из своих снов. Хелен решила вернуться к себе, но обернувшись, обречённо поняла, что не может вспомнить обратного пути. В это время где-то рядом снова раздались голоса, в одном из которых она узнала голос мужа.

Вздрогнув, Хелен прижалась к стене. Она напряжённо прислушивалась, но не могла разобрать ни слова. Тогда она сделала ещё несколько шагов и оказалась у чуть приоткрытой двери, за которой разглядела узкую полоску света. Прижавшись к стене, Хелен затаила дыхание.

— ... Совершенно ничего не помнит, — услышала она обрывок разговора. Говорил Дэвид.

— Может, оно и к лучшему. — Голос его ночного собеседника показался ей смутно знакомым. — Это должно сыграть тебе на руку в том, что ты задумал.

— Да, — подтвердил Дэвид. — Пожалуй, более подходящего времени не будет. Джеральд начинает что-то подозревать.

Глава 3

Глава 3

— Что ты здесь делаешь, Нелли? — повторил Дэвид, обхватив девушку за плечи.

— Заблудилась, — пойманная за подслушиванием, смущённо пробормотала та.

Они стояли в полумраке, свет от одинокой свечи на столе в кабинете её мужа, едва доставал до них. Подняв голову, Хелен сосредоточенно изучала его лицо, но оно оставалось непроницаемым.

— Почему ты вообще вышла из комнаты в столь поздний час? — поинтересовался он.

— Разве я пленница? — одними губами спросила Хелен.

— Нет, — чуть помедлив, ответил Дэвид. — Конечно, нет. Ты здесь хозяйка, леди Малгрейв. Но что заставило тебя покинуть ночью собственную спальню?

— Не знаю, мне снились кошмары. Я проснулась и больше не смогла уснуть, — призналась она. — Ты обещал мне обо всём рассказать, но так этого и не сделал. Скажи, неужели то, что я здесь услышала, правда — ты женился на мне с горя?

Дэвид вздрогнул от её вопроса и шумно задышал. Поняв, что она не ошиблась, Хелен попыталась оттолкнуть мужа, но тот лишь крепче прижал к себе девушку, зарывшись лицом в её волосы.

— Давай поговорим, — согласился он. — Пройдём в кабинет. Там нам будет удобнее.

Придерживая Хелен за талию, Дэвид провёл её в помещение и плотно прикрыл дверь. Усадив её на стул, сам он устало опустился в кресло напротив.

— Как много ты успела услышать? — спросил он жену. Его голос звучал ровно, без ноток обвинения или осуждения, и Хелен немного приободрилась.

— Чуть-чуть, — прошептала она. — Самую концовку.

Дэвид смерил её долгим изучающим взглядом, словно взвешивал, стоит ли ей верить. В конце концов, он кивнул и, сцепив пальцы в замок, начал рассказ.

— Все в Королевстве считают так. Некоторое время назад новость, что командующий королевской армией с горя проиграл несколько боёв и женился на первой встречной, была главной. Но это неправда. Ты представить себе не можешь, как я счастлив, что ты у меня есть.

Хелен слушала его, затаив дыхание. Она с нетерпением ждала продолжения, но его не последовало. Сказав пару-тройку предложений, Дэвид замолчал.

— Но что же такое произошло, что ввергло тебя в пучину страданий? Смерть важного для тебя человека?

Это бесхитростное предположение заставило Дэвида дёрнуться.

— Ты недалека от истины, — туманно объяснил он. — Но я бы хотел уберечь тебя от этой совершенно жуткой истории.

Вздохнув, Хелен поняла, что большего она от мужа не добьётся. Тогда девушка решила задать другой мучащий её вопрос:

— Дженис рассказала мне, что мой отец, Филипп Гловер, был простым рыцарем. Как так получилось, что граф Малгрейв женился на дочери обычного рыцаря?

— Обычного рыцаря? — усмехнулся Дэвид. — Твой отец не был обычным рыцарем. Я всегда уважал его за честность и справедливость и перед его смертью дал обещание, что позабочусь о тебе.

Он говорил отстранённо, откинувшись на спинку кресла, подняв голову и полуприкрыв глаза, словно полностью погрузившись в воспоминания.

— А моя мать? — тихо проговорила Хелен. — Что с ней?

— Дорогая моя, к сожалению, у тебя больше не осталось близких, — в голосе Дэвида послышалось неподдельное участие.

— Обещание позаботиться, не может быть причиной для женитьбы, — возразила Хелен.

— Конечно, нет, — неожиданно согласился с ней Дэвид. — Но стоило мне тебя увидеть всего лишь раз, как ты завладела моим сердцем. К сожалению, ты не сразу ответила мне взаимностью, но всё же, я был настойчив и сумел доказать тебе серьёзность своих намерений.

— Как же тяжело всё забыть, — схватившись за голову, простонала Хелен. — Я даже не помню своей матери: ни её имени, ни образа — у меня ничего не осталось!

— Жену Филиппа Гловера звали Мэри, — сообщил Дэвид.

— Мэри... — негромко повторила за ним Хелен. — Мою маму звали Мэри... Мэри Гловер... Отчего она умерла?

— Длительная болезнь... Она из дальних мест, ей совершенно не подходил здешний климат, и Филипп отправил её с маленькой дочкой к родственникам, — задумчиво ответил Дэвид. — Увы, это не спасло её.

Хелен ещё раз взглянула на мужа. Жёсткие чёрные кудри спадали ему на глаза, прикрывая глубокую складку на лбу. Небрежным движением Дэвид откинул их в сторону. В раскрытом вороте рубахи мелькнул медальон искусной работы, висевший на толстой цепочке. Как заворожённая Хелен смотрела на него. Чей же образ так дорог этому суровому мужчине? Может, там спрятан портрет его матери? Жаль, у неё не осталось ничего на память о родителях.

— Где они похоронены? Я хочу с ними проститься, — робко попросила Хелен. — Отведи меня на могилы моих родителей.

— Что? — Дэвид словно очнулся от собственных мыслей. — На могилы родителей?

— Да — кивнула Хелен, взволнованно теребя край халата. — Может, я хоть что-нибудь вспомню...

— Ах, на могилы Филиппа и Мэри Гловер, — Дэвид провёл ладонью по лбу и шумно выдохнул. — Хорошо, когда-нибудь я свожу тебя туда, но не сейчас. Это неблизкий путь, их могилы находятся в графстве Редворс, что на юге Королевства в двух неделях пути. Есть там маленькая деревушка под названием Розберри. Дело в том, что утром мне нужно уехать по важному вопросу. Меня не будет несколько дней.

Глава 4

Глава 4

Разомлев от горячей воды, Хелен счастливо откинулась на край деревянной кадки, служившей ей ванной, приготовленной слугами по её приказу. Потянув носом, она с наслаждением почуяла незнакомый аромат и спросила:

— Чем это пахнет?

— О! — восторженно закатила глаза Дженис. — Это новое мыло! Доставлено сюда из столицы по приказу милорда! Позвольте, госпожа, я всё сама сделаю!

Хелен блаженно прикрыла глаза, чувствуя, как сильные руки служанки тёрли спину, разогревая уставшие мышцы. Наконец-то доктор Бёрнс признал её совершенно здоровой и снял все ограничения. Сейчас ей было так хорошо, что она чуть не уснула в ванне, качнув головой и едва не хлебнув воды. Девушка даже вздрогнула, когда Дженис негромко позвала её.

— Госпожа, давайте нанесём на ваши волосы эту маску, а затем ополоснём их отваром. — Обернувшись на зов, Хелен увидела возвышающуюся над ней служанку с миской в руках.

— Что это? — удивилась она.

— Когда милорд привёз вас сюда, вы были так измучены дорогой, что у вас начали выпадать волосы. Доктор Бёрнс порекомендовал делать маску и отвар из определённых трав. И, знаете, его рецепт помог! — охотно делилась воспоминаниями Дженис.

— Какие же это травы? — поинтересовалась Хелен.

— Ой, — служанка крепко задумалась, — там такой длинный список. Я сама читать не умею, этим заведует управляющий. Нам в замок доставляет их деревенская знахарка.

Расслабленная и разнеженная после водных процедур, Хелен уже засыпала в своей кровати, отложив в сторону вышивку, которой занималась несколько дней, когда Дженис принесла ей ужин. С трудом оторвав голову от мягкой подушки, девушка прислушалась к аппетитному запаху и сглотнула набежавшую слюну.

— Кажется, ты принесла что-то чудесное, — мягко улыбнулась она, поднимаясь с постели.

— Да это всего лишь фазан, зажаренный с овощами, хлеб и горячее молоко! — воскликнула служанка. — Поторопитесь, госпожа, пока не остыло!

— А ты уже ужинала? — поинтересовалась Хелен.

Усевшись за стол, она аккуратно отщипнула кусочек птицы и запила его молоком, чуть не застонав от удовольствия: наконец-то к ней вернулся здоровый аппетит.

— Не думайте обо мне, госпожа! — беззлобно рассмеялась Дженис. — Прислуга разве о себе забудет?!

— Тогда просто посиди со мной, составь компанию, — попросила Хелен, и когда служанка с сомнением присела на стул, стараясь держаться чуть в стороне от стола, продолжила. — Расскажи мне последние новости.

— Да какие новости! — всплеснула руками Дженис. — Вон, у Джона, мельника нашего, мыши зерно попортили, мешков десять, наверно! У Роба корова сдохла, а у Неда, наоборот, отелилась! Роб Мэгги, жену Неда, в колдовстве обвинил. Староста велел её в подвал посадить. Ну да милорд вернётся и во всём разберётся!

— А когда он вернётся? — Хелен даже отложила приборы в ожидании ответа.

— Да кто ж это знает! — воскликнула служанка. — Разве только мистер Смит — наш управляющий! Но он ничего не скажет!

— Даже если я прикажу? — удивилась Хелен.

— Если на то был особое распоряжение милорда, — смутилась добрая женщина.

Замолчав, Хелен вернулась к ужину, но голод пропал. Доев ломоть хлеба и запив его молоком, девушка отодвинула от себя тарелку.

— Расскажи мне о нём, о лорде Малгрейве.

— Что вы хотите знать? — встрепенулась служанка.

— Ну-у-у... Какой он хозяин? — затаив дыхание спросила девушка.

— Наш милорд — очень хороший хозяин! — с уважением сказала Дженис. — Строгий, но справедливый. Крестьяне-то часто друг друга, в чём только не обвиняют, потом идут на суд к господину. А лорд Малгрейв каждого выслушает и вынесет честное решение.

Слова служанки приятно согревали сердце, но было что-то ещё, что не давало покоя Хелен.

— Расскажи мне всё! — выдохнула она и тут же уточнила: — Я знаю, что не так давно, около года назад, может, раньше, может, позже, случилось нечто, что очень огорчило моего мужа. К сожалению, у нас не было достаточно времени поговорить с ним...

Хелен внимательно взглянула в лицо служанки. Та смутилась, однако не посмела перечить госпоже. Поёрзав на стуле и глубоко вдохнув, она принялась за рассказ:

— Это была совершенно дикая и невообразимая история. Видите ли, наш господин с малых лет поступил на военную службу к королю. Войны и сражения занимали все его время, и он совершенно не думал жениться. Даже когда престарелый лорд Малгрейв потребовал от него немедленно заключить брак, лорд Дэвид отказался. Так и жил, пока на одном балу не познакомился с юной Элинор Барлоу. Он влюбился в эту девушку с первого взгляда. Но к несчастью, она вместе с семьёй была обвинена в подготовке мятежа и казнена по приказу короля. Правда, говорят, её братьям удалось сбежать, но позже их тела были найдены. Увы, их разорвали дикие звери. Милорд тогда редко появлялся в замке, но в те дни, когда он приезжал, на него было страшно смотреть! Он запирался в кабинете и никому не разрешал входить! Не знаю, что он делал, наверно беспробудно пил. А затем он встретил вас! Вы, госпожа, вселили в его сердце надежду и радость к жизни! С вами он забыл о своём горе!

Глава 5

Стоявшее в зените солнце жарко пригревало. Хелен прищурилась от яркого света и поспешила спрятаться в тени многовекового раскидистого дуба. Верная Дженис последовала за госпожой.

— Какой погожий денёк! — воскликнула Хелен.

Она уже полностью оправилась после болезни и радовалась вот таким неспешным прогулкам и летнему теплу. Дорожки во внутреннем дворе замка были вымощены камнем, по центру находился крытый колодец, и кое-где виднелись кусты бордовых роз.

— Надо будет сказать садовнику, чтобы посадил побольше цветов, — мечтательно произнесла Хелен, сидя на каменной скамье, но даже сень огромного дерева не спасала от полуденного зноя.

Обернувшись, она поискала глазами мужа, который накануне вернулся в замок, но его нигде не было видно. Лорд Малгрейв приехал ранним утром. Хелен заметила, с какой радостью слуги вышли его встречать. Она стояла самой первой и не успела произнести приветственную речь, как оказалась на коне в руках мужа. И тут этот сдержанный в чувствах мужчина снова удивил Хелен. Дэвид поцеловал её при всех. Растерявшись, она не посмела его оттолкнуть, а после, тесно прижатая к телу мужа и чрезвычайно взволнованная их близостью, робко ответила.

Воспоминания заставили Хелен вспыхнуть, и она приложила ладони к горящим щекам. Опустив голову, девушка скользнула взглядом по платью. Немодное. Именно это слово изрёк мистер Эндрю Харрис — новый портной, которого нанял Дэвид. С ним Хелен также познакомилась вчера, когда в её комнату внесли огромный сундук, доверху набитый различными тканями: здесь был и восточный тончайший шёлк, и нежнейший бархат. Следом вошли лорд Малгрейв и мистер Харрис с помощницами.

— Дорогая, — негромко произнёс Дэвид. — Тебе пора обновить наряды. Этого человека я привёз из Олдкасла. Он поможет сшить платья по последней столичной моде.

— Господи, — Хелен была несказанно рада. Склонившись над сундуком, она восторженно воскликнула: — Какая роскошь! Здесь же целое состояние!

Она не успела договорить, а Дэвид громко и от души расхохотался, запрокинув голову:

— Моя милая Нелли, неужели ты думаешь, я не могу позволить себе побаловать собственную жену?

Он ушел и вернулся, когда мистер Харрис с помощницами чопорно удалились, предварительно сняв с Хелен мерки, чтобы снова удивить её. Стоило им остаться наедине, как Дэвид протянул ей шкатулку, открыв которую изумлённая девушка обнаружила внутри изысканные украшения.

— Эти драгоценности принадлежат моему роду, а значит, и тебе, — сказал он, извлекая изящное колье из золота, инкрустированное бриллиантами. Зайдя за спину, Дэвид защёлкнул застёжку на шее Хелен.

Подойдя к зеркалу, девушка восхищённо ахнула, увидев себя в отражении, и благоговейно приложила ладонь к украшению.

— Оно великолепно, Дэвид, — призналась Хелен. — Спасибо.

Позже, сидя за ужином в столовой, она украдкой разглядывала своего мужа. Дэвид ловко управлялся столовыми приборами, чего нельзя было сказать о многих его современниках. Подарив жене шкатулку с драгоценностями, сам он не носил ничего, кроме широкого обручального кольца на безымянном пальце и медальона, который прятал под одеждой. Хелен не терпелось узнать, чьё же изображение Дэвид хранит внутри, но почему-то не решалась спросить. Неожиданно он подмигнул ей, и Хелен зарделась, поняв, что поймана за подглядыванием.

— Хочешь что-то узнать? — поинтересовался Дэвид.

— Да, — кивнула она. — Ты не рассказал, как прошла поездка.

— Неплохо, — на его лицо легла тень. — Лучше, чем я ожидал.

— Я рада, — Хелен поняла, что большего она не добьётся, по крайней мере, не сейчас и не за столом. — В деревне скоро ожидается ярмарка, я бы хотела посетить её.

Услышав её, Дэвид даже замер на мгновение. Истолковав это по-своему, Хелен принялась всячески увещевать его:

— Доктор Бёрнс сказал, что я уже здорова, и мне не помешает немного развеяться.

— Он так сказал? — хмуро переспросил Дэвид.

— Э-э-э... да... — растерялась Хелен, не понимая поведения своего мужа. — Ты против?

Медленно прожевав кусок мяса и запив его вином, Дэвид отложил приборы. На его лице застыла маска вежливости. Было видно, что он над чем-то размышляет, взвешивает, обдумывает. Хелен не понимала, что в этой простой просьбе могло так озадачить её мужа. Но затем его черты разгладились.

— Нет, что ты, — учтиво произнёс он. — Конечно, мы обязательно посетим ярмарку.

Хелен вздохнула: она с нетерпением ждала праздника, с тех пор как узнала о нём от Дженис. Все эти дни девушка занималась вышивкой и размышляла о положении, в котором оказалась. Странное дело: она ничего не помнила о своей жизни, но стоило ей взяться за иголку с ниткой, как руки все сделали за неё. Стежок за стежком Хелен вышила изумительную картину, которую было не стыдно повесить в рыцарском зале. А вспомнить её ночную прогулку, когда ноги сами привели к кабинету Дэвида?

Она не забыла речь, она умела писать, считать и пользоваться столовыми приборами. Она могла отличить добро от зла. Доктор Бёрнс говорил Хелен, что потеря памяти редко бывает полной, и в её случае велики шансы на восстановление.

Чья-то тень заслонила солнце, прервав её размышления. Подняв голову, Хелен с удивлением увидела Дэвида. Она не слышала, как муж подошёл.

Глава 6

Поселение Литл-Рок растянулось вдоль подножия утёса, на котором расположился фамильный замок Малгрейвов. Когда Хелен несколько дней назад услышала от Дженис слово «деревушка», то ожидала увидеть хлипкие деревянные лачуги, образующие в лучшем случае пару улиц, и была приятно удивлена, что местные жители обитали в добротных каменных домах. Неширокая, выдолбленная в скале дорога, серпантином спускалась от ворот замка и вливалась в центральную улицу, ведущую к местной церкви, где ранним утром состоялось богослужение, освятившее начало ярмарочных дней.

Измученная пусть и недолгой, но утомительной дорогой Хелен с нетерпением выглянула из кареты, стоило кучеру распахнуть дверь. Дэвид, в отличие от неё, прибыл на ярмарку верхом, но именно он настоял на её путешествии в повозке. Да девушка теперь и сама не решилась бы и близко подойти к лошади.

Хелен с замиранием сердца следила за тем, как местное население приветствовало сюзерена. Преисполненный внутреннего достоинства лорд Малгрейв лёгким кивком отвечал на благопожелания в свой адрес. Когда же бледная из-за укачивания леди Малгрейв с помощью служанки вышла из кареты, то разочарованно наблюдала за тем, как постепенно стихали восторженные крики. Вскоре она обнаружила себя в центре безмолвных, с изумлением и недоверием взирающих на неё жителей Литл-Рока.

— Так вот она какая леди Малгрейв? — услышала Хелен за спиной чей-то разговор. — Никогда не видела её раньше.

Сама она в это время отошла от мужа, чтобы посмотреть ткани. Разумеется, верная Дженис проследовала за своей госпожой. Дэвид же остался у палатки торговца оружием. Он так долго рассматривал предлагаемые клинки, пальцем проверял их остроту, подкидывал на ладони, оценивая лёгкость, что Хелен, которая ничего не понимала в кинжалах, стало скучно. Она взяла в руки отрез чёрного сукна, но тут же отложила. Зачем ей это? Муж подарил ей сундук доверху набитый самой дорогой тканью, из которой мистер Харрис уже успел пошить ей несколько нарядов.

— Оно слишком грубое для вас, госпожа, — торговец согнулся в учтивом поклоне. — Если позволите, у меня есть кое-что, что могло бы вас заинтересовать. — Низкий, крепкий мужчина спрятался в палатке и через некоторое время вынес отрез плотного шёлка с узором, вышитым золотыми нитями. — Парча! — с придыханием произнёс он. — Платья из неё достойны самой королевы!

— У него самые лучшие ткани, — доверительно прошептала Дженис. — Он не первый год приезжает сюда. Но, конечно, ничто не сравнится с тем, что привёз для вас милорд.

Хелен склонилась, чтобы получше рассмотреть материал, как незнакомки, чьи голоса она слышала ранее, продолжили перемывать ей косточки.

— Говорят, она дочь Филиппа Гловера, обычного рыцаря. Наш милорд влюбился в неё с первого взгляда, — говорила женщина грубоватым голосом.

— Пф-ф! Скоро графы будут на крестьянках жениться! — Хелен услышала позади чей-то скрипучий смех.

— Какая ты злая, Мэгги, — укоризненно произнесла первая женщина. — Зря милорд тебя пощадил. Сидела бы до сих пор в подвале мистера Элмерза, нашего старосты! А леди Малгрейв чудо как прекрасна! Хорошо, что наш господин наконец-то забыл о леди Элинор.

Обернувшись, Хелен пыталась разглядеть говоривших, но они резко замолчали и смешались с толпой.

— Что скажете, госпожа? — с волнением спросил торговец. — Прикажете доставить вам этот отрез в замок?

— Берите, госпожа, — восхищённо проговорила служанка. — Милорд оплатит любой ваш каприз.

Поспешно кивнув, Хелен отошла к палатке, где торговали корзинами. Дженис тут же начала предлагать ей одну за другой. Сплетницы проследовали за ними. Она поняла это по продолжившемуся за спиной разговору.

— Не повезло леди Элинор, — сокрушалась женщина с низким тембром голоса. — Если бы не отказала нашему милорду, жива бы осталась. Уж он придумал бы как её спасти. А так... ужасная смерть...

— Хотел бы — спас! — фыркнула та, кого собеседница называла Мэгги.

Устав слушать сплетни, Хелен резко остановилась и обернулась, чуть не столкнувшись при этом с двумя женщинами, одетыми в простые серые платья. Смешавшись, они остановились как вкопанные. Подталкивая и одёргивая друг друга, обе низко поклонились. Одна из них, с длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу, заискивающе улыбнулась и пробормотала скрипучим голосом:

— Леди Малгрейв, какая честь для нас! Позвольте угостить вас мёдом с нашей пасеки. Мой муж прикатил на ярмарку несколько десятков бочонков. Наш мёд славится своей сладостью и хмелем на всё графство!

— Пожалуй, откажусь, — покачала головой Хелен.

«Ещё порчу наведёшь», — подумала она, но не произнесла.

Почувствовав усталость от жары, царившего шума и повышенного внимания к себе, Хелен отошла в сторону, потянув за собой служанку. Оглянувшись, она увидела Дэвида, который до сих пор рассматривал оружие. На этот раз он заинтересовался мечом с длинной рукоятью. Хелен пожала плечами: мужчина — есть мужчина. Дженис отстала от неё, отвлёкшись на какие-то заморские товары, и дальше Хелен побрела одна. Она шла, не разбирая дороги, шаг за шагом удаляясь от торговой площади. Ноги сами привели её в церковь.

Внутри царили прохлада и полумрак, едва разгоняемый тусклым светом свечей. Присев на скамью и сложив ладони перед лицом, Хелен попыталась сосредоточиться на молитве. Удивительно, но нужные слова сами всплыли в памяти.

Глава 7

По возвращении в замок, Хелен сказалась уставшей и под изумлённый взгляд Дэвида заперлась в своей спальне. Неожиданная встреча с Томасом Хилтоном вывела её из душевного равновесия. Раздевшись с помощью Дженис, она под непрерывные причитания служанки рухнула на постель.

— Как вы меня напугали, госпожа, — сетовала Дженис. — Я ж на минутку только отвернулась, а вас уже нет! Милорд с меня три шкуры спустит за то, что я за вами не углядела!

— Голова болит, — пожаловалась Хелен, приложив ладонь ко лбу. На самом деле она просто хотела, чтобы служанка оставила её в покое. — Принеси мне тот отвар, который ты мне всегда даёшь в подобных случаях.

Всплеснув руками, Дженис выскочила из комнаты. Дождавшись ухода служанки, Хелен поднялась и подошла к окну. Кто такой Томас Хилтон? Почему он считал себя вправе называть её, леди Малгрейв, уменьшительным именем «Нелли»? Что их могло связывать? Он сказал, что они были помолвлены, но ведь теперь Хелен — жена Дэвида! Неужели она сама дала Томасу повод думать, будто их отношения могут выйти за рамки светской учтивости? А вдруг... Хелен даже прикусила губу от пронзившей её догадки и с присущей ей прямолинейностью чуть не спросила у вошедшей служанки, был ли у неё любовник. Эта мысль словно лезвием пронзила её сердце. Дэвид оказался замечательным мужем, неужели Хелен могла предать его?

— А вот и ваш отвар, госпожа, — радостно сообщила Дженис. — Вы встали? Вам уже лучше?

— Немного, — пробормотала Хелен и села за стол. Поднеся кружку с отваром ко рту, она сделала осторожный глоток и поморщилась от горечи. — Скажи, — она тщательно подбирала слова, — как я раньше проводила время? Чем любила заниматься?

— Чем-чем... — пожала плечами Дженис, не подозревающая, какие чувства в данный момент владеют её хозяйкой, и присела на низкий путь. Прикрыв глаза, служанка задумалась. — В комнате сидели практически безвылазно и плакали — смерть отца оплакивали. Ну, вышивали ещё, псалтырь читали.

— Что, всё это время сидела в комнате, плакала и вышивала? — не поверила Хелен. Она отставила в сторону чашку с горьким отваром, пить его не было ни малейшего желания.

— Ну-у-у, не всё время, конечно же, — поспешила с разъяснениями служанка. — Потом милорд нашёл, как вас утешить.

— Дженис! — укоризненно воскликнула Хелен, и та ойкнула.

— Простите госпожа, не то имела в виду! Милорд всегда был с вами, дарил подарки, развлекал. Не знаю, что он сказал вам, но однажды вы вышли из комнаты в прекрасном расположении духа. Тогда вы приняли его предложение, и уже через неделю сыграли свадьбу, пусть и скромную, совершенно не по статусу лорду Малгрейву.

— И всё время до этой конной прогулки, будь она неладна, я провела в замке и никуда не отлучалась? — Хелен не оставляла свои попытки выяснить, что же у неё могло быть общего с Томасом Хилтоном, но напрямую спросить всё же не решилась. От нетерпения она начала барабанить пальцами по столу. — Были ли у меня друзья здесь или в Литл-Роке? Общалась ли я с кем-нибудь?

— Бог с вами, госпожа! — отмахнулась Дженис. — Простите мою прямоту, но вы ни с кем не спешили сближаться, так что друзей у вас не было ни здесь, ни уж тем более в деревне. Да и с кем там вам дружить? С крестьянками? С этой ведьмой Мэгги, что ли? Вон она как за вашей спиной злословила сегодня. Нет, всё время в замке вы тоже не сидели, но всё ваше развлечение состояло из поездок в церковь на воскресную службу: закутаетесь с головы до ног, как будто боялись кого, и сядете где-нибудь в сторонке.

— Лорд Малгрейв тоже ездил со мной? — спросила Хелен.

— Очень редко, к сожалению, наш милорд не религиозен.

Рассказ служанки почти ничего не прояснил, кроме одного: каким-то образом они умудрялись общаться с Томасом. Ведь тот сказал, что церковь была местом их встречи. Хелен облегчённо вздохнула, вряд ли она изменяла мужу в святом месте, а значит, каких-либо близких отношений с Томасом не было, и он точно не её любовник. Странное дело, она дочь простого рыцаря, и многие из её окружения считали, что ей несказанно повезло выйти замуж за графа. Но оказалось, Дэвид не единственный представитель дворянского сословия, кто делал ей предложение, если верить словам незнакомца.

От напряжения голова нешуточно разболелась, и Хелен, зажав пальцами нос, залпом допила принесённый отвар, действие которого через некоторое время склонило её ко сну.

Когда она проснулась, за окном уже сгустились сумерки. Дженис в спальне не было. Встав с постели, Хелен прошлась по комнате. На столе стоял подсвечник с погашенной свечой, рядом лежало огниво, но она не умела им пользоваться. Беседа со служанкой мало успокоила её, и, приняв решение поговорить ещё и с Дэвидом, Хелен вышла за дверь.

Она дошла до лестницы и спустилась на первый этаж. Жизнь в замке бурлила. Слуги сновали туда-сюда, повинуясь различным распоряжениям управляющего: намывали полы и стены, протирали мебель.

— Где милорд? — спросила Хелен у одного из них.

— Вероятно, в своём кабинете, миледи, — почтительно поклонившись, ответил тот.

Хелен прошла дальше по коридору и остановилась у знакомой двери. Набрав в лёгкие побольше воздуха, она вошла в кабинет. Слуга оказался прав: Дэвид сидел за своим столом и внимательно изучал какое-то письмо. Он был в комнате один. Погруженный в собственные мысли и не ожидающий вторжения, Дэвид вздрогнул и поднял голову.

Глава 8

Хелен проснулась с первыми лучами солнца, бесцеремонно ворвавшимися в спальню через узкое окно. Пребывая между явью и сладкой дремой, она блаженно потянулась и, ощутив на талии тяжёлую руку, мечтательно улыбнулась. Уже две недели Дэвид ночует в её спальне, с того самого вечера, когда их разговор окончился страстным поцелуем. Сонно потирая глаза, Хелен разлепила веки и посмотрела на мужа. Дэвид спал. Немудрено. После всех ласк, которыми он одарил её прошедшей ночью, ему требуется восстановить силы. Хелен невольно вспыхнула, вспомнив о том, что они творили до самого утра.

«А он красив», — влюблённо подумала Хелен, с интересом разглядывая его гордый профиль. И с каждой совместно проведённой ночью Дэвид казался ей всё притягательнее. Хелен влекло к собственному мужу с неведомой силой. Какой невероятной глупостью было с её стороны даже предположить, что у неё мог быть любовник! Нет, Томаса Хилтона она выбросила из головы и больше не вспоминала.

Протянув руку, она осторожно, почти не касаясь, провела ладонью по лицу Дэвида, отмечая лёгкую небритость, а затем зарылась в поросль на груди, пропуская курчавые волосы между пальцев. После, осмелев, погладила плечи, шею и наткнулась на медальон. Любопытство взяло вверх, и Хелен, стараясь не разбудить мужа, аккуратно потянулась к украшению. Повертев в ладони, она нащупала застёжку и, затаив дыхание, нажала на неё. Медальон раскрылся. Хелен приподнялась на локте, чтобы получше разглядеть содержимое, и её лицо озарила нежная улыбка.

Внутри оказался портрет юной девушки, как две капли воды похожей на Хелен. Присмотревшись повнимательнее, что в рассветных сумерках было сделать непросто, она убедилась в своём предположении. Слухи не врали. Дэвид, этот суровый и серьёзный мужчина, оказался безумно влюблённым в собственную жену. Конечно, Хелен не могла вспомнить, когда и в каких условиях был написан ее портрет, но художник превзошел сам себя.

Хелен намотала на палец прядку русых волос и усмехнулась. На картине она была изображена с локонами насыщенного медового цвета. Ох уж эти художники, как же они любят все приукрасить! Наверняка он запросил за свою работу немалую сумму! Что ж, её муж показал себя очень щедрым человеком, вряд ли он стал бы торговаться, чтобы сбить цену за портрет любимой женщины.

На картине было что-то написано мелкими буквами, но в комнате было ещё недостаточно светло, чтобы прочитать надпись, и Хелен повернула раскрытый медальон к свету. В это время Дэвид зашевелился, и она, поспешно щёлкнув застёжкой, прижалась щекой к телу мужа.

— Что ты делаешь, Нелли, — услышала она его хриплый спросонья голос.

— Любуюсь тобой, — ответила Хелен, и, нежно улыбнувшись, прочертила пальцем замысловатый узор на его груди.

— Любуешься? — она негромко взвизгнула и тут же рассмеялась, когда Дэвид резко перевернул её на спину и навис над ней. Его взгляд плавил и обещал неземное блаженство. Моментально посерьёзнев, Хелен кивнула, прикусив губу. Страсть заполняла все её сознание. Мысли улетучились, оставляя лишь острое желание близости. — Теперь моя очередь любоваться тобой, — низким грудным голосом добавил он, обрушиваясь на неё с поцелуями.

Когда Хелен проснулась во второй раз, день был в самом разгаре. Зевнув и томно потянувшись, она откинулась на смятых простынях. Протянув руку, она пошарила по второй половине кровати и разочарованно вздохнула: Дэвид покинул её. Хелен нехотя приподнялась на постели и зажмурилась от солнечных лучей, бьющих прямо в лицо. Как же не хотелось вставать! Тело помнило его жаркие ласки и требовательные поцелуи. Хелен еле слышно застонала и приложила пальцы к распухшим губам. Ох, она до вечера не покинет комнату! Она не покажется перед слугами в таком виде. Её размышления прервал скрип открывшейся двери. На пороге показалась Дженис с подносом.

— Проснулись, госпожа? — спросила она, входя в комнату. — А я вам завтрак принесла.

Служанка подошла к столу и принялась раскладывать на нём тарелки. Учуяв аромат горячей еды, желудок громко заурчал. Хелен поняла, что дико проголодалась. Она поднялась с постели и, накинув на себя халат из нежнейшего шёлка, подошла к столу.

— Как же аппетитно пахнет! Что ты принесла? — поинтересовалась она у служанки.

— Овсяная каша, горячее молоко и хлеб с маслом и сыром, — ответила та, пододвигая госпоже столовые приборы.

— М-м-м... как вкусно! — просияла Хелен, зачерпнув первую ложку. — Скажи, Дженис, сколько сейчас времени?

— Без четверти пополудни.

— Я так долго спала?! — ахнула Хелен.

— Милорд не велел вас будить.

— Ах, Дэвид... — мечтательно улыбнулась Хелен. Ей не терпелось увидеть мужа, чтобы снова оказаться в его крепких объятиях. — Где же он сам?

— В своём кабинете, — охотно сообщила служанка. — Принимает какого-то гонца.

— Гонца? — недовольно буркнула Хелен, поняв, что Дэвид занят и, возможно, надолго.

После завтрака она с помощью служанки привела себя в порядок и села за вышивание, но дело сегодня не спорилось. Хелен витала в облаках, вспоминая прошедшую ночь, предыдущую, да и все ночи, проведённые с Дэвидом. Вздохнув, она отложила незаконченную картину. Она больше не будет ждать. Она соскучилась по мужу и сейчас же спустится к нему. Не выгонит же он её из кабинета, в конце-то концов!

Едва подумав об этом, Хелен словно на крыльях выпорхнула из спальни и сбежала вниз по лестнице. Не успела она добежать до кабинета Дэвида, как столкнулась с ним в коридоре. Он выглядел хмурым и чем-то чрезвычайно озабоченным. Увидев жену, он улыбнулся одними губами, во взгляде же читалась обеспокоенность. Хелен так поразила произошедшая с мужем перемена, что она застыла в тревожном ожидании.

Глава 9

«Чьё больное воображение могло придумать этот бред?» — задавалась вопросом Хелен, раз за разом перечитывая таинственное послание. Она крутила в руках записку и боролась с искушением сжечь её в огне горящей свечи.

Углубившись в собственные мысли, Хелен чуть не подпрыгнула, когда дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошла Дженис. Увидев служанку, девушка поспешила спрятать записку, сунув её себе в декольте. Она уже хотела обо всём расспросить Дженис, но внезапно пришедшие на ум слова «никому не верьте» заставили её насторожиться, несмотря на то, что ещё минуту назад Хелен посчитала всё написанное плодом чьего-то воспалённого сознания.

— Госпожа, вы уже здесь? — всплеснула руками служанка. — Я искала вас повсюду.

— Я была в кабинете лорда Малгрейва, — задумчиво произнесла Хелен.

— Ах, там я не догадалась посмотреть, — призналась Дженис.

— Скажи, это ты принесла мне ужин? — поинтересовалась Хелен.

— Конечно! Кто же ещё?

— А кто-нибудь, кроме тебя, мог войти в мою комнату? — мысль о том, кто же написал и подбросил ей записку, не давала Хелен покоя.

— Э-э-э... — запнулась Дженис. — Почему вы спрашиваете? Что-то случилось?

— Просто ответь, — с нажимом произнесла Хелен.

— Наверно, кто-нибудь и мог, — растерялась служанка. — Но мистер Смит тщательно отбирает слуг, вам не о чем беспокоиться. Или что-то исчезло?

— Наоборот, — буркнула Хелен.

«Появилось», — чуть не добавила она, но решила сменить тему.

— Ты умеешь читать или писать?

— Что вы, госпожа! Кто бы меня научил? Я имя-то своё не напишу! — чуть было не рассмеялась Дженис, но осеклась, увидев серьёзный взгляд госпожи. — Вы почти ничего не съели... Всё-таки что-то произошло?

— Всё в порядке, — вздохнула Хелен.

Она поняла, что выяснить, кто же подбросил ей записку, не получится, не говоря уже о том, чтобы определить, кто же является этим самым «доброжелателем». Но зато она легко может узнать, правду ли ей сообщил таинственный аноним.

— Дженис, расскажи мне о нашей свадьбе с графом Малгрейвом.

—Вы обвенчались в церкви в Литл-Роке, — начала свой рассказ служанка. — Свадьба была очень скромной, без гостей. После церемонии вы сразу же вернулись в замок.

— Ты присутствовала в тот день в церкви? — спросила Хелен.

— Нет, — призналась Дженис. — Милорд запретил, кому бы то ни было там появляться.

— Ясно, — мрачно изрекла Хелен, которой на самом деле ничего не было понятно. — Мне нужно съездить в церковь, поговорить со священником. Кстати, как его зовут?

— Отец Иоанн, госпожа. Я передам ваше распоряжение мистеру Смиту, пусть прикажет подготовить карету.

Хелен невольно скривилась, представив путь, который ей снова придётся совершить. В карете немилосердно укачивало из-за того, что во избежание тряски кабина подвешивалась на кожаных ремнях, а верхом она поехать не отважится. Но и оставлять этот вопрос нерешённым она не может. Хелен поймала себя на мысли, что чем больше она думала о загадочном послании, тем тревожнее становилось на душе. И если поначалу она с лёгкостью готова была отмахнуться от него, то теперь не была уверена, что вообще сможет уснуть этой ночью.

Едва рассвело, Хелен велела заложить экипаж, несмотря на все возражения мистера Смита. Тот пытался убедить хозяйку, что милорду не понравится её поездка в Литл-Рок, но поскольку при отъезде граф Малгрейв не оставил на этот счёт каких-либо особых распоряжений, Хелен настояла на своём. Управляющий уступил, всем видом демонстрируя несогласие с волей графини, но перечить больше не посмел. С бледным лицом она села в карету, стараясь морально подготовиться к утомительной дороге. Откинувшись на подушки, Хелен отчаянно обмахивалась веером. Сидевшая рядом верная Дженис чувствовала себя не лучше, но пыталась, как могла облегчить состояние госпожи. К концу поездки обе женщины были окончательно измотаны.

— Лучше бы пешком пошли, — пробормотала Хелен, с позеленевшим лицом выбираясь из кареты.

— Что вы, госпожа, не положено! — воскликнула Дженис и зажала рот рукой. — Со временем привыкните.

— А раньше я как добиралась до церкви? — спросила Хелен.

— Верхом, госпожа. Милорд распорядился приобрести для вас дамское седло и выделил самую спокойную кобылку, белую такую, с длинной гривой. Вы её называли Снежинка, — принялась вспоминать служанка.

— А что теперь с ней стало? — полюбопытствовала Хелен, которая немного пришла в себя.

— Милорд велел продать её, после того как она сбросила вас.

Они с Дженис стояли у дверей церкви, рядом с ними находились слуги, которых управляющий выделил для сопровождения госпожи с наказом никуда не отлучаться. Двое крепких и вооружённых мужчин следовали за Хелен по пятам.

Хелен показалось, что за углом храма мелькнула чья-то тень, но, сколько бы она ни всматривалась, ничего не увидела. Помотав головой, она решительным шагом вошла внутрь и замерла. Здесь, как и в прошлый раз, царил полумрак. Сотворив крестное знамение, Хелен внимательно пригляделась.

Глава 10

Чуть успокоенная, но не менее озадаченная, Хелен покинула церковь. Запись в приходской книге о браке немного рассеяла тревогу, вызванную вчерашней анонимной запиской. Вот только она все равно не понимала, кому нужно было оболгать её мужа. Может, послание ей написала какая-нибудь завистница, например, бывшая возлюбленная Дэвида! Но единственная возлюбленная, о которой Хелен знала, умерла с год назад.

— Дженис, — обратилась она к служанке, как только за ними закрылись двери храма. — У моего мужа были любовницы?

— Бог с вами, госпожа, — та осенила себя крёстным знамением. — Что за мысли вас посещают в последнее время?

— Граф Малгрейв — богатый и видный мужчина в самом расцвете сил, — возразила Хелен. Мысль о возможной сопернице, которой она своим появлением в жизни Дэвида перешла дорогу, не давала ей покоя. — Не может быть, чтоб за ним никто не охотился.

— Скажете тоже, госпожа, — пробурчала Дженис. — Если раньше и был кто, то теперь точно никого нет.

— Значит, всё-таки был, — кивнула Хелен своей догадке. — Кто?

Она обошла карету и направилась вдоль по улице, по обе стороны которой располагались различные лавки.

— Милорд нам не докладывает, госпожа, — пробубнила служанка, следуя за хозяйкой. — Куда же вы?

— Хочу немного пройтись, — сообщила Хелен. — Я насиделась в замке, да и не горю желанием отправляться в обратную дорогу. Покажи мне деревню.

— Как прикажете, госпожа, — смиренно вымолвила Дженис. — Мясную лавку держит Джейсон Элмерз — наш староста. У него можно купить все — от цыплёнка до баранины, но летом он торгует в основном птицей. Он очень честный человек. Даже мистер Смит предпочитает закупаться мясом у него.

Хелен прошла мимо низких каменных строений с различными вывесками. У одной из лавок ей учтиво поклонился седой высокий мужчина.

— Моё почтение, леди Малгрейв, — проговорил он.

— Это и есть мистер Элмерз, — подсказала госпоже Дженис.

— Доброго дня, Джейсон, — Хелен ответила на приветствие чуть заметным кивком.

— Самое лучшее молоко всегда было у Роба, — продолжала Дженис. — Уж не знаю, чем он кормил своих коров, наверно амброзией, — на этих словах она хихикнула. — Жаль, что одна корова у него сдохла. Половина Литл-Рока лишилась вкуснейшего молока! Зато теперь его место пытается занять Нед, они вместе с женой Мэгги... Помните ту ведьму? — Хелен кивнула и поёжилась, вспомнив черноволосую женщину со скрипучим смехом. — Так вот, они держат пасеку. У них самая крепкая медовуха во всём графстве.

Хелен шла по широкой центральной улице, выложенной камнем. Болтовня Дженис мало отвлекала её от мыслей о записке. Кому же она успела помешать, что над ней подшутили таким жестоким образом? Идея с отверженной любовницей крепко обосновалась у неё в голове. Что Хелен знает о Дэвиде? То, что он щедрый мужчина и хорош в постели. При воспоминании о его жарких ласках она зарделась. Немудрено, что какая-то женщина была в ярости, когда потеряла такого любовника...

А если не потеряла? Хелен встала как вкопанная посреди улицы. Внезапная ревность удушливой волной окатила её. Она даже схватилась за горло, глотая ртом воздух, — настолько стало трудно дышать.

— Куда? — тихо проговорила Хелен. — Куда постоянно отлучается мой муж?

— Его Сиятельство не отчитывается перед нами, госпожа, — напомнила ей Дженис. — Если он вам ничего не сказал, значит, дело чрезвычайной важности.

— Настолько важное, что об этом нельзя сообщить жене? — тихо прошипела Хелен, сжав кулаки.

Что Дэвид прячет в верхнем ящике стола? Письма от любовницы? Её портрет? Какое послание он получил от гонца, заставившее его стремительно покинуть замок, не попрощавшись с женой? Хелен этим же вечером вскроет ящик, и даже отсутствие ключа не станет для неё преградой!

В полном душевном раздрае она брела по улице, не обращая внимания на приветствия жителей Литл-Рока. Слуги шли за ней, не отставая ни на шаг, чуть в стороне от них правил каретой кучер: вдруг госпожа устанет и решит отдохнуть.

— Госпожа, — позвала её Дженис. — Извольте заглянуть в пекарню. Здесь пекут такие вкусные булочки с маком, достойные самого короля.

Запах из пекарни действительно шёл умопомрачительный и, услышав урчание желудка, Хелен согласилась зайти.

— Пекарню держит Саймон Кобб, — пояснила Дженис. — Но булочки печёт его жена Джейн со своей матерью.

— Госпожа! — воскликнула находящаяся внутри полная женщина. — Какая честь для нас! Позвольте предложить вам наш хлеб. Он горячий, только из печи! Мам, — крикнула она куда-то в сторону. — Иди сюда! Леди Малгрейв посетила нас!

Издали послышались чьи-то шаркающие шаги, и в комнату вошла старая женщина. Она долго щурилась на свету, пытаясь разглядеть гостей, отчего Хелен подумала, что та подслеповата.

— Ах, малютка Хелен, — прошамкала она. — Так изменилась... Ой, простите меня, госпожа, дуру старую, — спохватилась она. — Я знала вашу мать Мэри Гловер. И вашего отца тоже знала. После смерти жены он стал совсем нелюдим. А тут ещё начали поговаривать, что и вы умерли вместе с матерью от лихорадки.

— Мам, ты что такое говоришь?! — шикнула на неё Джейн. — Простите мою мать, госпожа, она уже слишком старая стала и несёт что попало.

Глава 11

Хелен в ярости металась из угла в угол, сжав кулаки и кусая губы, вспоминая, как утром этот напыщенный индюк, управляющий, отказался открывать интересующий её ящик в кабинете Дэвида.

— Прошу меня простить, госпожа, — надменно произнёс мистер Смит, устало потирая переносицу. — Но я не могу этого сделать.

— Почему? — удивилась она, стараясь сохранять спокойствие.

— Не могу, — упрямо повторил управляющий, не удосужившись придумать хоть какую-то уважительную причину. Кажется, он не воспринимал свою госпожу всерьёз.

— Что значит, не можешь?! — возмутилась Хелен его ответом. — Я здесь хозяйка, и я тебе приказываю! Ты отказываешься мне подчиняться?!

— Ми... ми... милорд выгонит меня, если я сделаю это, — заикаясь пробормотал мажордом, не ожидавший столь бурной реакции от всегда добродушной и уравновешенной госпожи. С него даже слетела былая спесь.

— А если не сделаешь, тебя выгоню я, — с нажимом проговорила Хелен, закипая от гнева.

Даже в свете утренних лучей, едва проникающих через узкое окно, она видела, как побледнел мистер Смит.

— У меня нет подходящих ключей, госпожа, — предпринял он ещё одну попытку уйти от распоряжения.

— Значит, найди другой способ! — Хелен топнула ногой от нетерпения.

— П... п... простите, г... г... госпожа, — мистер Смит широкой ладонью утёр пот со лба. — Это кабинет лорда Малгрейва, и он с меня шкуру живьём сдерёт, если я посмею, здесь хоть что-то тронуть без его разрешения. И вообще, я чрезвычайно удивлён, что кабинет оказался не заперт, видимо, милорд очень торопился.

«К любовнице он торопился!» — чуть не выпалила Хелен, но вовремя прикусила язык. Ещё не хватало прислугу втягивать в их дрязги. К тому же она не была уверена, существует ли соперница или это всего лишь плод ее разыгравшегося воображения. И Хелен хотела развеять свои сомнения. Почему-то ей казалось, что верхний ящик письменного стола Дэвида хранит ответы на все вопросы.

— Генри, настоятельно тебе рекомендую подумать, как исполнить мой приказ? — сообщила Хелен.

— Милорд убьёт меня, — пробормотал тот, приближаясь к столу.

Мистер Смит осмотрел замочную скважину, покосившись на нож, который Хелен продолжала сжимать в кулаке. Он подёргал ящик и убедился, что тот всё ещё надёжно заперт.

— Здесь нужен кузнец, — мрачно изрёк он.

— Так приведи, — распорядилась Хелен.

— Как вам будет угодно, госпожа, — мажордом учтиво поклонился и покинул кабинет.

Хелен поднялась в спальню, чтобы переодеться и привести себя в порядок после бессонной ночи, а потом вернулась в кабинет, где прождала мистера Смита несколько часов. От скуки она перебрала амбарные книги в шкафу Дэвида, какие-то записи, касающиеся ведения хозяйства, но управляющего всё не было. Она открывала и закрывала другие ящики, в них были какие-то бумаги и различные письменные принадлежности, украшенные гербом Малгрейвов. Это всё не предоставляло для неё никакого интереса.

Наконец, когда ждать совсем надоело, Хелен покинула кабинет и отправилась на поиски мажордома.

— Где мистер Смит? — спросила она у первого встречного слуги, который был занят тем, что очищал подсвечники от нагара.

— Простите, госпожа, мне неизвестно, — ответил тот, низко поклонившись. — Знаю лишь, что рано утром он покинул замок.

— Куда он направился?

— Боюсь ошибиться, госпожа, — слуга опустил взгляд. — Но, кажется, речь шла и деревне.

Поняв, что большего она не добьётся, Хелен отпустила слугу. Зачем управляющему понадобилось идти в деревню? Неужели во всём замке нет кузнеца?

— Госпожа! — Хелен узнала голос вездесущей Дженис, когда собиралась снова вернуться в кабинет Дэвида. — Я вас везде ищу, — подбежала к ней запыхавшаяся служанка. — Вы совсем не завтракали, а сейчас уже полдень! Прикажите накрыть в столовой или предпочитаете отобедать у себя?

— Отнеси в комнату, — отмахнулась Хелен.

Полностью погруженная в переживания, она совершенно не чувствовала голода. Но стоило ей переступить порог спальни и почуять аромат жаркого, как проснулся зверский аппетит. Во время обеда она то и дело просила Дженис узнать, не вернулся ли мистер Смит, и каждый раз ответ был отрицательным.

После обеда полная решимости закончить начатое, Хелен спустилась на первый этаж. Управляющий до сих пор не вернулся.

— Неужели во всём замке нет кузнеца? — раз за разом задавалась она вопросом, но напрямую спросить у слуг не решилась.

Хелен вновь подошла к столу. Может, позвать плотника, и пусть он разберёт здесь всё на доски? А если она ошибается, и на самом деле в том ящике не содержится ничего компрометирующего её мужа? В таком случае она выставит себя на посмешище перед слугами. И более того, своим приказом выкажет полное неуважение мужу. Она замерла и сделала несколько шагов назад.

А если содержится?! Хелен ненавидящем взором буравила стол Дэвида. Граф Малгрейв — здесь абсолютный хозяин. Он вправе делать всё, что посчитает нужным, даже завести дюжину любовниц, и она не может ему этого запретить.

Хелен сжала кулаки. Запретить не может, но вот делать из себя дуру, она не позволит. Глубоко вздохнув, Хелен попыталась успокоиться. Она снова подошла к шкафу. Приставив стул, она взобралась на него. Хелен перебирала книгу за книгой, просмотрела каждую записку, заглянула в шкатулки, но не нашла ничего стоящего внимания.

Глава 12

С нетерпением выдвинув ящик, Хелен выгребла все его содержимое на стол и под насмешливый взгляд Дэвида принялась перебирать хранившиеся там ранее бумаги.

— Присядь, — посоветовал Дэвид и заботливо пододвинул ей кресло. — Это надолго.

Кивнув, Хелен села и поспешила раскрыть первое письмо.

— ... было закуплено... мешков пшеницы... риса... — пробормотала она, торопливо читая по диагонали. — Это не то, — отложив письмо в сторону, Хелен потянулась за другим. — ... было привезено... фунтов баранины... говядины... уплачено в королевскую казну... Что это? — она выхватывала из общей стопки бумагу за бумагой, вычитывала и отбрасывала снова на стол.

— Отчёты нашего управляющего, я же говорил тебе, — пояснил Дэвид, в голосе которого слышались ироничные нотки. — Ты могла сразу обо всём спросить меня, вместо того, чтобы грозить увольнением бедному Генри. — Он положил ладони на спинку кресла, на котором сидела Хелен. — А ты думала, что я здесь храню?

Хелен ещё раз заглянула в ящик, чтобы убедиться, что там ничего не осталось. Она даже пошарила по его дну руками, но он был пуст.

— Зачем ты держишь эти отчёты под замком? — с трудом выдавила Хелен, понимая, что попала в чрезвычайно глупое положение. Она повела себя как несдержанная сумасбродка. В итоге её подозрения не подтвердились, и она не знала, что теперь думать.

— А где же их ещё хранить? — усмехнулся Дэвид. — Ты не ответила на мой вопрос: что ты ожидала здесь найти? Ты всю ночь пыталась вскрыть этот ящик. Я оставил замок всего на пару дней, а ты за это время успела выставить меня на посмешище перед прислугой.

— Генри уже нажаловался тебе?! — вспылила Хелен. Она порывисто поднялась с кресла и обернулась к мужу.

Несмотря на произнесённую тираду, Дэвид внешне был спокоен. На её памяти он никогда не терял терпения, но в том-то и дело, что своей памяти она не могла доверять. Хелен оставалось лишь догадываться, какие чувства сейчас владеют её мужем.

— Где ты был? Он ведь за тобой отправился? Почему Генри знает, где ты находишься, а я, твоя жена, нет?!

Услышав подобное обвинение, Дэвид изумлённо выгнул бровь, но его лицо при этом выглядело бесстрастным.

— У меня были важные дела, я уже говорил тебе, — терпеливо напомнил он. — Генри повстречался мне, когда я возвращался в замок.

— Настолько важные, — вскинулась Хелен, которую задело хладнокровие мужа. — Что ты управился за два дня?!

Дэвид не ответил ей. Он изучающе разглядывал жену с головы до ног и словно переваривал услышанное, а когда переварил, рассмеялся. Сначала улыбка коснулась губ, затем в его глазах вспыхнули весёлые искры, и он, не став сдерживаться, расхохотался. В голос. Запрокинув голову.

— Господи, Нелли! — воскликнул он отсмеявшись. — Неужели, ты думаешь, что я был у любовницы?

— М-м-м... — промычала Хелен зардевшись и отвернулась.

— Посмотри на меня, — попросил Дэвид, а когда она не подчинилась, то ласково, но вместе с тем настойчиво развернул её к себе. — Ты думаешь, я променяю тебя на кого бы то ни было? Я так люблю тебя... Я так мечтал о тебе... — жарко зашептал он. — Ты даже не представляешь, на что я пошёл, чтоб ты стала моей... и чего мне это стоило...

— Ну да... — признала Хелен, вспомнив историю их знакомства. — Дочка простого рыцаря стала графиней Малгрейв... В Литл-Роке до сих пор судачат об этом... Ты злишься на меня за то, что я тут устроила? — спросила она тихим голосом.

— Как я могу злиться на мою ревнивую голубку? — улыбнулся Дэвид, крепче прижимая её к себе. — Ведь это говорит о том, что я тоже небезразличен тебе. Можешь разнести здесь вообще всё.

Хелен смущённо стукнула Дэвида кулачком в грудь, чтобы опять услышать его негромкий смех. Она снова таяла в объятиях мужа, жадно вдыхая его запах, такой знакомый и родной. Теперь она удивлялась, как умудрилась накрутить себя всего за пару дней. Эту записку ей точно подбросил недоброжелатель. Она уже хотела обо всём рассказать Дэвиду, но тот перебил её.

— У меня важное известие. К нам в скором времени пожалует король, — торжественно сообщил он.

Хелен взволнованно вглядывалась в лицо Дэвида. Они ужинали в столовой, но ей кусок не лез в горло, и она отодвинула от себя тарелку. Голова кружилась, немели пальцы и становилось трудно дышать при мысли о визите Его Величества.

— Что с тобой? — озабоченно поинтересовался Дэвид. — Ты ничего не ешь.

Но Хелен сама не понимала, что с ней происходит.

— Я очень переживаю, как пройдёт встреча с королём, — нашла она объяснение собственному состоянию. — Я... я не знаю, как вести себя... Боже мой, — Хелен прижала ладони к разгорячённому лицу. — К нам пожалует весь высший свет!

— Насчёт всего высшего света ты, пожалуй, преувеличиваешь, — мягко возразил Дэвид. — Наш замок не вместит столько народа, — усмехнулся он. — А если серьёзно: у нас достаточно времени, чтобы подготовиться. Кажется, тебе сшили много новых платьев. Будет не стыдно показаться перед придворными дамами. Поверь, ты знаешь о дворцовом этикете больше, чем тебе кажется, просто ты забыла. Наймём учителя. Он поможет тебе вспомнить всё.

Хелен кивнула, соглашаясь с доводами мужа. Действительно, мистер Харрис с помощницами постарались на славу. Сундуки не закрывались от нарядов по последней столичной моде. Наверное, она могла каждый день носить по новому платью в течение года.

Глава 13

— Ни в коем случае не выходите на солнце без перчаток и берета с вуалью, — чопорно напутствовала Эбигейл Бенсон, пожилая фрейлина, приглашённая Дэвидом для обучения Хелен придворному этикету. — Вы должны беречь цвет лица. Загар хорош лишь для крестьянок! Поцелуи рук без перчаток недопустимы! Касаться обнажённой кожи позволительно только мужу! И выпрямите спину, леди Малгрейв!

Хелен устало вздохнула и расправила плечи. Она всё утро просидела на крае стула, натянутая, словно тетива лука, но этого оказалось недостаточно.

— Держите голову выше! — не унималась леди Эбигейл, и Хелен задрала подбородок так высоко, как могла. — Неплохо. А теперь повторим реверансы.

Пройдя на середину комнаты, Хелен присела в глубоком поклоне. Как ни странно, реверансы получались у неё лучше всего, тело, как будто само знало, как наклониться, как прогнуться. Похоже, Дэвид был прав, говоря о том, что она просто обо всём забыла.

Вчера, сбежав от вездесущей леди Эбигейл, жившей у них уже неделю, в кабинет к мужу Хелен снова подошла к заинтересовавшей её мозаичной картине. Отодвинув загораживающие её амбарные книги, девушка прильнула к изображению задумчивым взглядом.

— Как успехи? — осведомился сидевший за столом Дэвид, оторвавшись от каких-то документов. — Удалось поладить с леди Эбигейл?

— Пф-ф-ф! Поладить! — фыркнула Хелен. — Ага, удалось... Вы ходите слишком быстро, леди Малгрейв, вы ходите слишком медленно, леди Малгрейв! — передразнила она старую фрейлину, искусно подражая её голосу. Дэвид рассмеялся. — Не обмахивайтесь веером! Обмахивайтесь веером!

Хелен нежно провела ладонью по поверхности панно, в который раз удивляясь искусной работе неизвестного художника. Она лёгкими движениями погладила соловья, ветку дерева, на которой он сидел, и отверстие, образовавшееся на месте выпавшего камня — куска луны.

— Нравится? — спросил Дэвид, внимательно следящий за её действиями.

— Да, — призналась Хелен. — Кто же сотворил такое чудо?

— Не знаю, — пожал он плечами. — Сколько себя помню, эта картина всегда здесь была.

Поставив на место книги, она отошла от шкафа. Танцующей походкой приблизившись к мужу, Хелен с любопытством склонилась над столом, где лежали бумаги.

— Что читаешь? — поинтересовалась она.

— Отчёты мистера Смита, — ответил Дэвид и протянул ей листы. — Хочешь тоже?

— Ой, нет! — Хелен подбежала к окну и выглянула во двор.

Лето уже подходило к концу. Солнце продолжало согревать своим теплом, но по вечерам становилось всё прохладнее и прохладнее. Цветы ещё радовали буйством красок, но листья деревьев начинали желтеть и опадать, напоминая о приближающейся осени с её вечно хмурым небом, бесконечными дождями и липкой грязью.

— Расскажи мне об отце, — попросила она. — Как он погиб?

— Как погиб... Филипп... — отрешённо произнёс Дэвид и откинулся на спинку кресла, посмотрел куда-то вдаль, отбросив отчёты в сторону. — Он был храбрым и отважным рыцарем и до конца жизни оставался верным своему господину. В последнем бою Филипп заслонил меня собой, прикрыл мне спину. Мы штурмовали замок мятежников. Знаешь, я никогда не отсиживался в тылу, а тот бой был слишком важен для меня. Кто-то выпустил в меня стрелу, и если бы не он, то, скорее всего, меня сейчас не было в живых. Стрела пробила лёгкое. Он хрипел, изо рта шла кровь, жизнь стремительно покидала его. Но, несмотря на смертельную рану, Филипп ещё мог говорить, когда я склонился над ним, чтобы услышать его последние слова. Он просил позаботиться о тебе. Я не мог ему отказать.

— Спасибо... — растерянно пробормотала Хелен. — Спасибо, что был с моим отцом до конца.

— До последнего вздоха, — подтвердил Дэвид. — Его смерть на моей совести... Ужасная смерть...

— Не говори так! — воскликнула она, подбегая к мужу. Сев к Дэвиду на колени, Хелен взяла его лицо в ладони и с жаром произнесла: — Никто не знает, когда смерть придёт за ним! Это известно лишь Богу! Вот и ты не мог этого знать! Ты исполнял свой долг! А смерть в сражении не постыдна!

— Да... Филипп Гловер погиб на поле боя... — Дэвид обхватил её ладони и поднёс к губам. Он перецеловал каждый пальчик, затем поднялся к запястьям, после чего сделал глубокий вдох и отстранился. — Нужно вернуться к работе.

— О чём вы задумались, леди Малгрейв? — строго спросила пожилая фрейлина.

— Ни о чём, — встрепенулась Хелен, поняв, что пора уже завершать реверанс.

— Его Величество не любит, когда подданные не соблюдают установленный регламент, — поджала губы леди Эбигейл. — Пожалуй, на сегодня хватит. Завтра всё повторим. И помните, глаза в пол, когда говорите с королём.

— Да, конечно, — с готовностью закивала Хелен, радуясь тому, что скоро избавится от общества неприятной ей дамы.

— Не забывайте об осанке, леди Малгрейв! — напутствовала леди Эбигейл, прежде чем удалиться.

Дверь за придворной дамой захлопнулась, и Дженис, стоявшая в дальнем углу и не смевшая присесть при строгой фрейлине, поспешила к хозяйке.

— Госпожа, вы голодны? Может, желаете фруктов?

— В этом корсете в меня и полкусочка не влезет, — пожаловалась Хелен. — Кто вообще их придумал? Уверена, тот, кто это сделал, просто ненавидел женщин и мечтал их уморить либо голодом, либо удушьем.

Глава 14

— Дорогая, мне нужно уехать, — сообщил Дэвид после завтрака. — Это ненадолго. Думаю, к вечеру я вернусь, максимум — завтра утром.

— Куда? — поджав губы спросила Хелен.

— Как мне доложили, в одной из деревень произошел пожар. Жители нашли поджигателя, чуть не повесили. Мне нужно разобраться, — ответил Дэвид, а затем, склонившись к уху, зашептал: — У меня нет никаких любовниц. Я люблю только тебя. Только твой образ я ношу вот здесь, — он приложил ладонь к груди и добавил: — С тобой останется сэр Брюс Конли — один из моих лучших рыцарей. Он честный и порядочный человек. Никуда не отлучайся без его сопровождения.

Хелен улыбнулась, вспомнив о медальоне со своим портретом, который ее муж носил под рубашкой.

— Буду ждать тебя, — прошептала она ему на прощание, беззастенчиво обнимая его, ни на кого не обращая внимания.

Едва за Дэвидом закрылись ворота замка, как леди Эбигейл потребовала вернуться в комнату для продолжения занятий.

— Ваше поведение было неподобающим для дамы такого положения, леди Малгрейв, — надменно произнесла она. — Вы вели себя словно крестьянка. Целоваться с мужчиной, даже с собственным мужем, на глазах у челяди?! Возмутительно! Конечно, я все понимаю, вы неблагородного происхождения. Ваш отец был обычным рыцарем, и уж конечно, он не мог дать вам достойного образования. Но! Теперь вы графиня и должны вести себя соответственно! Ну, ничего, я здесь, чтобы всему вас научить. Не зря лорд Малгрейв обратился ко мне. Я не подведу оказанного мне высокого доверия.

Далее последовал многочасовой монолог пожилой фрейлины о допустимом и недопустимом поведении благородной леди. Поцелуи, объятия, любое проявление чувств на людях неприлично и осуждается обществом. Жена всем своим видом должна демонстрировать смирение и послушание перед мужем. Хелен прикрыла ладонью рот, чтобы подавить зевоту, но сегодня она была даже рада присутствию леди Эбигейл, поскольку ее скучнейшие нравоучения отвлекали от тревожных мыслей.

После обеда, проигнорировав напоминание придворной дамы о необходимости беречь цвет лица, Хелен вышла на прогулку во внутренний двор, радуясь последним теплым дням и летнему солнцу. Она неторопливо прошлась по вымощенным камнем дорожкам и остановилась у розовых кустов. Заметив неподалеку сэра Конли, выходящего из конюшни, Хелен поспешила к нему.

— Сэр Конли, — окликнула она его.

Высокий мужчина с проседью на висках остановился и склонился в почтительном приветствии.

— Леди Малгрейв, — учтиво произнес он.

— Отличная погода, сэр Конли, вы не находите? — спросила Хелен.

— Да, — согласился тот. — Восточная часть Королевства нечасто радует нас тёплыми днями, а это лето выдалось на редкость жаркое и солнечное. Вот, помнится, в прошлом году...

— На самом деле я не о погоде хотела с вами поговорить, — нетерпеливо и совершенно невежливо перебила его Хелен.

— Так о чем же, госпожа? — невозмутимо поинтересовался сэр Конли.

— Вы знали моего отца, Филиппа Гловера?

— Мы служили вместе нашему господину, — уклончиво ответил сэр Конли, что не устроило Хелен.

— Каким он был? — принялась она допытываться.

— Госпожа, при всем уважении к вам и к милорду, если позволите, я все же выскажу свое мнение. Филипп Гловер был нелюдим и любил крепко выпить. Причём пил он не зная меры. Таким он стал после смерти жены. Вечно угрюмый, Филипп ни с кем не общался. Никто даже не знал, что у него есть дочь.

— Что вы такое говорите? — растерянно пробормотала Хелен, качая головой, не поверив рассказу рыцаря. — Он ценой своей жизни спас лорда Малгрейва!

— Мне ничего об этом неизвестно, — с сомнением протянул сэр Конли. — Если это правда, то, пожалуй, это единственный стоящий поступок в его жизни. Хотя вряд ли Филипп мечтал о подвиге, поскольку всю ночь накануне битвы пил как не в себя. Уж я это точно помню. Он никогда не умел вовремя остановиться. Удивительно, что Филипп вообще прожил так долго. Но если учесть, что он почти никогда не бывал на передовой, предпочитая волочиться в хвосте...

— Вы лжёте! — от возмущения Хелен даже притопнула ножкой.

— Простите, госпожа, если расстроил вас, — сэр Конли осекся и с достоинством поклонился. — Я не имел подобных намерений...

Хелен не стала его больше слушать. Сжав кулаки, она зашагала прочь от того, кто только что унизил память о её отце. Разговор с пожилым рыцарем не на шутку расстроил и рассердил её. Она не понимала, за что сэр Конли так жестоко посмеялся над ней.

Поднявшись к себе, Хелен с силой захлопнула дверь. Она непременно расскажет Дэвиду о неподобающем поведении сэра Конли и его чудовищной лжи! Ее отец отдал жизнь за своего господина! И Дэвид всегда очень почтительно о нем отзывался! Она непременно во всем разберется.

Огорченная, Хелен просидела в своей комнате до самого вечера и даже проигнорировала приглашение леди Эбигейл вернуться к занятиям, а позже не спустилась на ужин, сказавшись больной. Дженис, озабоченная здоровьем госпожи, накрыла на стол в спальне. Она постаралась порадовать хозяйку самыми вкусными блюдами, но Хелен даже не взглянула на них.

— Скажи, Дженис, ты знала Филиппа Гловера?

— Э-э-э... Конечно, госпожа, почему вы спрашиваете? — поинтересовалась служанка.

Глава 15

Холод подземелья ледяными кандалами сковывал всё тело. Кутаясь в тонкое одеяло и тщетно пытаясь согреться, она напряжённо прислушивалась и всматривалась в темноту: где-то в глубине мрачных коридоров раздавались гулкие шаги. По мере их приближения, она, зажав руками рот, чтобы не заорать, медленно отступала в бессмысленной надежде скрыться во мраке. Шаги становились все ближе и ближе, пока, наконец, не затихли перед дверью. Сердце сделало кульбит, когда в замке заскрежетал ключ. Она знала одно — там враг, там зло во плоти. И сейчас их разделяет лишь дверь и тьма. Она сделала шаг назад. Один и ещё один, пока не наткнулась спиной на стену, отступать дальше было некуда. Дверь распахнулась, и огонь факела ослепил её, не позволив увидеть его лица.

Хелен проснулась с душераздирающим криком. С бешено колотящимся сердцем она села на постели. Давно ей не снились кошмары, уже пару месяцев, как она и думать о них забыла, но вчерашнее послание слишком потрясло её, разбередило спящие страхи. Дрожа от пережитого ужаса, Хелен свернулась калачиком и попыталась снова уснуть, но так и не сомкнула глаз до утра. Она уговаривала себя выкинуть из головы полученную записку, но мыслями постоянно возвращалась к ней. Что ей хотел сказать «доброжелатель»? Откуда вообще появилось это письмо? Кто мог подкинуть его? Как давно оно пролежало в Псалтыри?

Хелен читала Псалтыть каждый вечер перед сном, и она очень редко изменяла своему правилу. Как и в прошлый раз, анонимка появилась в отсутствии Дэвида. Тот, кто подложил послание, точно знал её привычки и что она будет одна. Хелен с подозрением покосилась на Дженис, которая выбирала для госпожи платье, безмятежно напевая какую-то деревенскую песенку. Леди Эбигейл не раз высказывала Хелен о недопустимости подобного поведения у слуг.

«Вы слишком распустили свою горничную», — скривив губы, любила приговаривать она.

Хелен в ответ на замечания вежливо кивала, обещала впредь быть строже, но не считала нужным что-то менять.

— Вспомните Элинор Барлоу, — пробормотала Хелен. Почерк «доброжелателя» был корявый, словно он недавно научился писать, и она вчера вообще еле разобрала написанное. — Чего ещё я не знаю?

— О чём вы говорите, госпожа? — откликнулась Дженис. Она держала в руках платье из шёлка насыщенного зелёного цвета.

— Элинор Барлоу, — повторила Хелен. — Не могу забыть это имя.

— И немудрено! — простодушно воскликнула Дженис. — Такая страшная судьба. Давайте, госпожа, я помогу вам одеться.

Хелен послушно встала, позволяя надеть на себя нижнее платье из более простой ткани, а затем и верхнее. Что она помнит об Элинор? Что в неё был влюблён Дэвид, и что она погибла, обвинённая вместе с семьёй в подготовке мятежа.

— А знаете, что самое страшное? — продолжала служанка. — Говорят, доказательств того, что граф Барлоу готовил восстание, так и не нашли. Только зря пытали его самого и его детей.

— И леди Элинор тоже? — ахнула Хелен.

— И её тоже, на глазах отца, — подтвердила Дженис. — Но он так ни в чём и не сознался. Когда их повесили, бедняжку родная мать бы не узнала. Говорят, с её лица сняли кожу, обрезали волосы и выкололи...

— Прекрати! — воскликнула Хелен, зажимая уши. Весть о страшной кончине Элинор Барлоу потрясла её.

Служанка осеклась и послушно замолчала.

— Тот, кто сделал это, не человек! — дрожащим голосом прошептала Хелен.

— Приказ короля, — пробормотала Дженис. — Возможно, у него не было выбора...

Дверь в комнату отворилась, и на пороге показалась молоденькая служанка. Хелен всё никак не могла запомнить её имя. Та поклонилась и, опустив глаза, проговорила:

— Милорд прибыл, госпожа.

Дэвид, как и обещал, вернулся ранним утром. Хелен напряжённо следила за тем, как он въезжал в ворота замка, как лёгким кивком отвечал на приветствия, но не спешила подходить к нему. Из головы не шли слова таинственного отправителя: «Граф Малгрейв — человек с двойным дном. Вспомните Элинор Барлоу».

— Вы правильно делаете, что скрываете свои чувства, — одобрительным тоном произнесла леди Эбигейл.

Хелен в смятении наблюдала за приближением Дэвида, всем сердцем она стремилась к нему. Он улыбался ей радостно, искренне. И, казалось, совсем не замечал её растерянности. Он задорно подмигнул ей, и Хелен наконец, сделала непростой внутренний выбор, в очередной раз решив забыть обо всех сомнениях. Не скрывая восторга, она счастливо бросилась в его объятиях, услышав за спиной приглушённое недовольное цоканье пожилой фрейлины.

— У меня отличная новость, — произнёс Дэвид за обедом. — Мой гонец донёс, что Его Величество прибудет не далее как завтра.

Голос мужа звучал торжественно, но Хелен послышались в нём тревожные нотки. Вот только Дэвид, как всегда, держался безмятежно, и она решила, что ей просто почудилось.

— Прелестно! — всплеснула руками леди Эбигейл. — Моя миссия выполнена. Я возвращаюсь в столицу!

— Как?! — сокрушённо воскликнул Дэвид. — Неужели вы покинете нас так скоро? Нет-нет-нет, я вынужден настаивать на том, чтоб вы остались с нами, по крайней мере, до отъезда Его Величества.

— Но Двор... мои обязанности... — заохала пожилая фрейлина. — Как я могу?

Глава 16

Наблюдая из окна за королём и его свитой, въезжающими в распахнутые ворота, Хелен пыталась унять охватившую её внезапную дрожь. Она находилась в своих покоях, одетая в лучшее платье, сшитое из золотой парчи и имевшее съемные рукава и длинный шлейф. Дженис сегодня постаралась уложить её волосы в замысловатую причёску по последней столичной моде, о которой она узнала от личной горничной леди Эбигейл. Та посетила Хелен ранним утром, высказав недоумение, почему она не выйдет приветствовать Его Величество вместе со всеми, но таким было распоряжение Дэвида, которое показалось странным и самой Хелен. Решив всё же не перечить мужу и положиться на его предусмотрительность, она осталась в комнате, в то время как все обитатели замка высыпали навстречу королю Джеральду.

Вчера вечером, когда Хелен принимала ванну, Дженис нанесла ей на волосы двойную порцию целебного бальзама и заставила просидеть так, пока вода не остыла.

— Распоряжение милорда, госпожа, — извиняющим тоном объяснилась служанка. — Завтра своей красотой вы затмите всех придворных дам!

— М-да уж... — бормотала потом Хелен, разглядывая себя в зеркало после процедуры.

Если раньше её волосы были светло-русыми, то сейчас они потемнели и приобрели более насыщенный цвет и блеск. Черты лица заострились, и сама она стала казаться старше.

Время шло, а за Хелен никто не приходил, чтобы пригласить её в рыцарский зал, где был организован пир в честь приезда Его Величества. В ожидании она взволнованно металась из угла в угол. Дженис пыталась её успокоить, но хозяйка не обращала на неё внимания, поглощённая собственными сомнениями и переживаниями. Наконец, за дверью послышались чьи-то шаги, и на пороге показался один из лакеев.

— Госпожа, — позвал он. — Милорд велел передать, что ждёт вас. Ему не терпится представить вас королю.

Кивнув, Хелен последовала за ним. Руки дрожали, ноги подкашивались, а мысли хаотично разбегались.

«Не каждый день удостаиваешься чести быть представленной королю», — объясняла она сама себе собственное состояние. Чтобы успокоиться, Хелен постаралась сосредоточиться на том, чему её учила леди Эбигейл.

— Глаза в пол, сделать глубокий реверанс и хранить молчание, пока Его Величество не позволит говорить, — напоминала она сама себе.

Но стоило ей войти в распахнутые двери переполненного рыцарского зала, как все наставления пожилой фрейлины оказались забыты. Хелен растерянно наблюдала за тем, как с её появлением постепенно стихали все разговоры, а находящиеся там люди медленно поворачивались к ней, чтобы смерить её высокомерными и недоумёнными взглядами. Она шла, а придворные расступались перед ней, чтобы тут же с перешёптываниями сомкнуться за её спиной.

Хелен взглядом искала своего мужа. Дэвид находился в центре зала рядом с невысоким сухим стариком с золотой тиарой на голове. Несмотря на охватившее её смятение, от Хелен не укрылось то, как король Джеральд по мере её приближения становился всё бледнее и бледнее, словно увидел призрака.

— Что это значит? — оторопело спросил он.

— Словами не могу передать, как я рад, что этот славный день наконец настал, — с поклоном торжественно произнёс Дэвид. Он протянул руку Хелен и подвёл её к королю. — Ваше Величество, позвольте представить вам мою жену Хелен, графиню Малгрейв.

— Хелен? — побелевшими губами переспросил король. — Я не ослышался? Удивительное сходство... один в один с той графской дочкой...

Хелен ошеломлённо застыла, в один миг позабыв все советы леди Эбигейл.

— Что? С какой дочкой? — Она недоумённо переводила взгляд с короля на мужа. Вероятно, её вопрос мог показаться неслыханной дерзостью, но его оставили без внимания.

— Так кажется только на первый взгляд, — покачал головой Дэвид. — Но если присмотреться, то можно увидеть, насколько они разные. К тому же Хелен на пару лет старше.

Джеральд испытывающе рассматривал ее. В глубине его глаз плескалось адское пламя. Казалось, он не верил ни единому слову своего верного подданного, но Хелен не могла понять почему. А ещё ей был неясен такой интерес к собственной персоне.

— Пусть так, — согласился Джеральд и гнусно хихикнул. — Вам виднее, граф. Вы её лучше знали.

Вся кровь прилила к щекам Хелен. Поведение и непонятные намёки Его Величества обескуражили её. Король говорил о ней, словно Хелен тут не было, но кто она, чтобы выказывать по этому поводу недовольство? Девушка поняла лишь одно — её сравнивают с кем-то, кого Дэвид очень хорошо знал. Смутная догадка пронзила её, но не было времени, чтобы собраться с мыслями.

Все дальнейшие события происходили словно в тумане. Хелен представляли придворным дамам и господам. Многие из них едва сдерживали рвущиеся наружу ехидные усмешки. По сравнению с ними общество надменной леди Эбигейл действительно казалось более предпочтительным.

— Дорогая, идём со мной, поприветствуем герцога, — прошептал ей на ухо Дэвид, который всё это время крепко держал её под локоть. Хелен не представляла, чтобы она делала без этой поддержки. — Возможно, ты его не помнишь, но зато он помнит прекрасную дочь Филиппа Гловера. — С этими словами он подвёл её к высокому мужчине, державшемуся слегка отстранённо от остальных. — Ваша Светлость, позвольте выразить вам наше почтение. Лорд Эттвуд, я и моя жена безмерно счастливы, что вы посетили нас в нашей скромной обители.

Глава 17

Хелен показалось, что ее окатили холодной водой. Вздрогнув, она застыла словно каменная статуя. Ложка со звоном выпала из её ослабевших рук, но никто не обратил на это внимания. Люди продолжали пировать, Дэвид ответил королю какой-то шуткой, тот рассмеялся, но она даже не разобрала слов. Как оглушённая Хелен просидела за столом до самого вечера, не притронувшись ни к одному из изысканных блюд.

Её замечали лишь тогда, когда король Джеральд обращался к ней с тем или иным вопросом.

— Леди Малгрейв, — спросил он, поигрывая в руке бокалом вина. — Как вы относитесь к мятежникам?

— К мятежникам? — пробормотала она, стушевавшись под сотней обращённых к ней взглядов. Король и вовсе смотрел на неё не мигая. — Это преступники...

— И заслуживают смертной казни? — не отступал он.

— Вероятно... да...

— Ваше Величество, — вмешался Дэвид. — Отец Хелен погиб от рук мятежников. Разве может она относится к ним иначе?

— Полагаю, вы неплохо отомстили за смерть своего рыцаря, граф Малгрейв, — усмехнувшись проговорил король.

Еле дождавшись позволения выйти из-за стола, Хелен на негнущихся ногах поднялась к себе. Дэвид же остался в рыцарском зале.

«По иронии судьбы похожую на Элинор Барлоу как две капли воды», — крутились в голове слова короля. Что ей говорила Дженис о дочери мятежного графа? Дэвид был влюблён в неё и скорбел, когда той не стало. А потом, увидев Хелен, в одночасье забыл о своём горе. Теперь понятно почему!

Разве человек такого высокого положения свяжет себя узами брака с дочерью бедного рыцаря? Сердце словно окаменело, когда Хелен осознала, что двигало графом Малгрейвом. Сходство... Всего лишь внешнее сходство. Дэвид никогда не любил Хелен. В её лице он видел ту, что покинула этот свет навсегда.

Сон долго не шёл к ней. Несколько часов она проворочалась в постели, прежде чем погрузиться в тяжёлую дрему. Хелен не слышала, как в комнате отворилась дверь, но почувствовала, как под Дэвидом промялась перина. Его руки обхватили её и притянули к себе.

— Элинор, — еле слышно прошептал он, прежде чем оглушительно захрапел, обдав при этом Хелен винными парами. — Моя Элинор... любимая...

Если бы слова могли убивать, то Хелен была бы уже мертва. Но к сожалению у них нет такой власти.

Она сидела на постели, смотрела на спящего мужа и не могла сдержать слёз. Эти губы, целовавшие её, шептавшие о любви, эти руки, ласкавшие и дарившие неземное наслаждение. Не ей... а той, другой... Красивая сказка обернулась для неё горьким обманом.

На горизонте забрезжил рассвет, и комната озарилась первыми солнечными лучами. Дэвид что-то пробормотал и перевернулся на спину, подложив руки под голову. Одеяло соскользнуло с его груди. Взгляд Хелен устремился к блеснувшему на солнце медальону. Недолго думая, она нащупала застёжку и сняла его с шеи Дэвида. Она должна получить ответы на вопросы!

Соскочив с постели, Хелен подбежала к окну и, нажав на кнопку, раскрыла медальон. Она снова смотрела на портрет девушки с чудесными медовыми волосами, почти точную копию себя. Хелен провела пальцем по изображению, а затем ближе поднесла украшение к глазам, чтобы прочитать неразборчивую надпись.

— Элинор Барлоу, — прошептала она. Ноги не держали. Пошатываясь, Хелен доковыляла до стола и в изнеможении опустилась на стул.

— Глупышка, — тоскливо произнесла она. — Ты действительно поверила в его любовь...

В носу защипало, а по щеке скатилась слеза. Всхлипнув, Хелен ладонью вытерла влагу с лица. Шумно задышав, она прикусила губу, чтобы не расплакаться, но рыдания всё равно рвались наружу. Закрывшись руками, она дала волю чувствам.

— Нелли? — услышала она сонный голос Дэвида. Хелен не отреагировала, даже не повернулась к нему. — Что случилось? Почему ты плачешь?

— Какая разница? — глухо ответила она после долгого молчания. — Как будто тебе есть до меня дело.

Со стороны кровати раздался удивлённый смешок. Дэвид откинул одеяло и поднялся с постели. Хелен бросила на него взгляд украдкой: какой же он красивый. Сердце снова болезненно сжалось.

— Не подходи, — сдавленно прошелестела она.

— Ты мне можешь объяснить, в чём дело? — мгновенно посерьёзнев, спросил Дэвид, нависая над ней. Он провёл полусогнутыми пальцами по её влажной щеке, но она отдёрнула голову. — Чем ты так расстроена?

— Вот! — Хелен кинула на стол раскрытый медальон, который до этого сжимала в руках. Нахмурившись, Дэвид поднял его. — Ты всегда любил её, а не меня. Как долго ты собирался лгать?

Его молчание оказалось громче и красноречивее всяких слов. За дверью послышалась какая-то возня, но Хелен не придала этому значения. Утерев слёзы и вздёрнув подбородок, она взглянула на мужа и застыла, пригвождённая к стулу его ледяным взглядом. Как любая влюблённая женщина, где-то в глубине души она ещё надеялась на какие-то объяснения с его стороны, уверения в чувствах, пусть бы даже полностью лживых, но не к тому, что любимый мужчина холодно скажет ей:

— Так вот оно что... Что ж, рано или поздно ты бы всё равно обо всём узнала. — Зажав медальон в кулаке, Дэвид медленно отошёл от неё. Он надел на шею цепочку и потянулся к вороху одежды, брошенной на пол. — Любопытство, моя дорогая Нелли, ещё никого не доводило до добра. Потому советую тебе — угомонись.

Глава 18

— Дэвид Малгрейв — человек с двойным дном... — бормотала Хелен, вспоминая загадочное послание, — он играется с вами... Действительно, играется...

Пожалуй, сейчас она была согласна с таинственным отправителем.

— О чём вы говорите, госпожа? — переспросила Дженис, помогающая ей одеться.

Сегодня на Хелен было изумительное платье из голубого шёлка с белоснежными вставками, выгодно подчёркивающее цвет её глаз. Из шкатулки с драгоценностями было извлечено ожерелье и серьги, искусно инкрустированные сапфирами и бриллиантами. Но никакие модные наряды и роскошные украшения не могли заполнить образовавшуюся пустоту в душе.

— Ни о чём, — ответила она на вопрос служанки.

Набрав в грудь побольше воздуха, Хелен вышла из комнаты с гордо поднятой головой.

В рыцарском зале пиршество было уже в самом разгаре: столы ломились от изысканных яств, мёд и вино лились рекой. Её появление не осталось незамеченным. Король Джеральд поднялся за столом, держа в руке наполненный вином бокал.

— Хочу выпить этот изумительный напиток за моего верного подданного — графа Малгрейва, — торжественно произнёс он. — За то, что он обрёл своё счастье в лице этой прекрасной леди. Воистину пути Господни неисповедимы, — многозначительно хмыкнул король и замолчал.

Хелен заняла своё место рядом с Дэвидом. Несмотря на дразнящие запахи, еда вызывала лишь отвращение. Едва намочив губы вином, она отставила бокал в сторону, чем вызвала заинтересованный взгляд короля. Хелен старалась не касаться мужа и даже не смотрела в его сторону. Он же вёл себя так, словно не было между ними утренней размолвки.

— Благодарю, Ваше Величество, — ответил Дэвид, взяв при этом ладонь Хелен в свои руки. Она напряглась и хотела уже оттолкнуть мужа, но он только крепче сжал её. — С уверенностью могу сказать, что во всём графстве, а то и во всём Королевстве не сыскать мужчины счастливее меня.

— Отрадно слышать это, мой дорогой граф, — усмехнулся король. Он сделал едва уловимое движение, и слуга подал ему платок. Джеральд обтёр об него руки, а затем, присмотревшись к лоскуту ткани, передал его Дэвиду, не сводя при этом глаз с Хелен. — Узнаете это, граф?

Дэвид беззаботно пожал плечами, но Хелен почувствовала, как он напрягся при этом. Не понимая, в чём дело, она взяла платок и повертела его в руках. Он был сшит из коричневого бархата, надушен и украшен кружевом.

— Этот платок сделан из платья Элинор Барлоу, в котором она была в день своей смерти, — тонкие губы Джеральда расплылись в язвительной улыбке. Он продолжал обращаться к Дэвиду, но смотреть на Хелен. — Я был уверен, что вы непременно вспомните его, ведь вы так много времени провели рядом с бедняжкой... в её последние часы.

За столом воцарилось молчание. Внимание всех присутствующих было обращено к графу Малгрейву. До Хелен медленно доходил смысл сказанной фразы. Выстроенный ею воздушный замок рушился по кирпичику. Сначала проломилась черепичная крыша, затем с башен отвалились зубцы, и вскоре на месте некогда прекрасного строения зияла чёрная дыра.

— Настолько любил, что обрёк на смерть, — глухо произнесла она, задыхаясь от волны ненависти и презрения к тому, кого любила ещё вчера.

— Я исполнял приказ, — ледяным тоном ответил Дэвид.

— О, моя дорогая леди Малгрейв, вы не знали? — удивился король с притворной заботой. — Граф — мой самый верный подданный, проведав о готовящемся восстании, сам вызвался штурмовать замок Барлоу. Но к сожалению, зачинщик мятежа отказался сдавать своих подельников.

— Я слышала о том, что произошло с леди Элинор. — Находиться за одним столом с теми, кто так жестоко поступил с благородной девушкой, не было ни малейшего желания, и Хелен поднялась. — Прошу меня извинить...

— Сядьте, моя дорогая, — прикрываясь учтивой улыбкой, твёрдо произнёс король, и Хелен не посмела ослушаться. — Не лишайте нас своего чудесного общества. Что было, то было. Ваш муж всё сделал правильно.

Вплоть до самого вечера она не прикоснулась к еде. Сидя с приклеенной к лицу улыбкой, Хелен вежливо отвечала на вопросы короля и придворных, развлекала гостей беседами и еле дожила до окончания пиршества.

Поднявшись к себе, она закрыла дверь на засов и подпёрла её тяжёлым сундуком, который они с Дженис еле смогли перетащить. Хелен в жизни не подпустит к себе это чудовище, лишь по ошибке ставшее её мужем! С этого дня она не желает знать Дэвида! Она вернётся в дом своего отца и будет жить там.

Встав в центре комнаты, Хелен оглянулась на царящий хаос и расхохоталась как безумная. Ещё утром она рыдала, поняв, что в её лице Дэвид любил Элинор, вот только правда в том, что он никогда никого не любил!

— Госпожа! Госпожа! — вскричала Дженис. — Что с вами?!

Голос служанки привёл её в чувство. Размечталась! Она в руках Дэвида, и никто не поможет ей, поскольку жена находится в полной власти мужа. А если ей поговорить с королём? Заступится ли он за неё, когда сам во всеуслышение заявил, что Дэвид — его самый верный подданный?

— Не попробуешь — не узнаешь, — сказала Хелен.

Только она произнесла эти слова, как в дверь заколотили так, что та чуть не слетела с петель.

— Открой, Хелен! — раздался требовательный голос Дэвида.

— Уходи! Убирайся отсюда! — заорала она в ответ, даже не думая подчиниться. — Знать тебя не желаю!

Глава 19

— Умоляю, госпожа, будьте благоразумны, — ныла Дженис, когда помогала хозяйке переодеться в более удобное платье. — Помиритесь с милордом. Он так любит вас, пылинки сдувает...

— Никого он не любит! — огрызнулась Хелен и облегчённо вздохнула, когда тугой корсет наконец-то был снят. — Предатель! Ничтожество!

— Побойтесь Бога! — служанка пыталась усовестить свою хозяйку. — Вы несправедливы к милорду! Он... он...

— Подлец и мерзавец! — фыркнула Хелен, самостоятельно завязывая шнуровку любимого бархатного платья свободного кроя. — Ты мне рассказывала о неземной любви графа Малгрейва к прекрасной Элинор Барлоу, вот только умолчала о том, что именно твой хозяин виновен в жуткой смерти бедняжки!

Дженис побледнела и опустила взгляд.

— Я не верю. Он не мог, — твёрдо произнесла она. — И никто в замке и Литл-Роке не верит этому. Кто-то распускает слухи, порочащие честь нашего господина.

— Возможно, я бы восхитилась твоей преданностью милорду, но ты закрываешь глаза на очевидные вещи, потому что тебе так будет проще жить!

Назначенное Дэвидом время неумолимо приближалось. В период ожидания Хелен даже ни разу не присела. Она металась по комнате, то и дело поглядывая на придвинутый к двери сундук. Муж больше не предпринимал попыток проникнуть в спальню, и Хелен решилась на то, чтобы разобрать сооружённую у выхода баррикаду.

— Помоги мне, — позвала она служанку.

Дженис хоть и была уязвлена словами госпожи, но ослушаться не посмела. Вдвоём они не без труда отодвинули сундук. Пока служанка охала от тяжести и хваталась за поясницу, Хелен прислушивалась к звукам, доносящимся из коридора. К половине второго ночи всё стихло, и она решилась выглянуть за дверь.

Замок спал, и коридоры были погружены в темноту. Хелен вспомнила ту ночь, когда стала невольной свидетельницей встречи Дэвида и герцога Эттвуда. Определённо они что-то замышляли, иначе зачем им было таиться? Она будет не она, если не узнает, что именно эти двое скрывают. Возможно, полученная информация будет интересна Его Величеству, и он сможет защитить её от мужа. Хелен передёрнуло при воспоминании о короле Джеральде. Нет, она попросит его защиты в самом крайнем случае, вдруг Дэвиду будет достаточно угрозы со стороны Хелен, и он согласится отпустить её.

С этими мыслями Хелен сбежала по ступенькам. Глаза быстро привыкли к темноте, и она легко нашла кабинет Дэвида, удивляясь тому, что никого не встретила на своём пути. Под дверью горела узкая полоска света, и Хелен на цыпочках подкралась ближе. Сначала она ничего не услышала, но через некоторое время ей удалось разобрать некоторые слова.

— Что это? — в голосе Дэвида слышалось неподдельное удивление.

— О! — усмехнулся герцог Эттвуд. — Это оружие будущего! Называется порох! Осторожно, держи его подальше от огня, иначе мы все здесь взлетим на воздух!

— Где ты раздобыл его?

— У Восточного императора. Думаю, он поможет в нашем деле. Я про порох. Король не знает о нём, но порох очень капризен. Помимо огня, его нужно держать и подальше от воды, иначе толку не будет.

— Уберу в надёжное место. Много его у тебя?

— Несколько бочонков. Этого мало, но скоро мне должны привезти ещё. И тогда мы сможем выступить.

— И я наконец-то сдержу свою клятву...

— А я займу место, полагающееся мне по праву крови! Джеральд не должен был вступать на трон. У меня есть доказательства, что мой прапрадед рождён от короля Эдварда из династии Эвансов.

Хелен зажала рот рукой. Вот оно что! Её муж и герцог Эттвуд планируют свергнуть короля. Это они мятежники, а не Барлоу! Это их тела должны болтаться на виселице!

— Он снова писал, — меж тем продолжал говорить Дэвид. — Никак не угомонится. Генри только и успевает отлавливать послания. Сколько он мне крови попил!

— Ты выяснил кто это?

— Судя по подчерку тот же, кто...

Крепко задумавшись Хелен почти не слушала окончание беседы, да и муж говорил уж слишком тихо. Она еле успела отскочить и спрятаться в спасительной темноте, когда твёрдые шаги раздались совсем близко. Дверь распахнулась, выпуская из помещения герцога. Выждав время и поняв, что Дэвид не торопится покидать свой кабинет, Хелен снова прильнула ухом к двери.

Она слышала, как он открыл ящик стола и долго рылся в нём, затем подошёл к шкафу и что-то переставлял на полках. Перед глазами промелькнуло мозаичное панно с соловьём, поющим в свете луны, а на ум снова пришли слова: «Дэвид — человек с двойным дном».

— Двойное дно... — прошептала Хелен. — Точно! Как я сразу об этом не подумала?

Она была так поражена внезапной догадкой, что, сделав неловкое движение, стукнулась об дверь. Поняв, что обнаружена, Хелен рванула по коридору изо всех сил. Она слышала, как за спиной открылся кабинет:

— Кто здесь? — громко спросил Дэвид, ответом ему была тишина.

Зажав рот кулаком, чтобы не выдать себя, Хелен пряталась за колонной, когда муж прошёл всего в двух шагах от неё. Сердце бешено колотилось, и казалось, что Дэвид вот-вот обнаружит её. Вжимаясь в каменную кладку, Хелен не двигалась и почти не дышала. Шаги мужа постепенно стихли — Дэвид ушёл куда-то вдаль по одному из коридоров.

Глава 20

Спрыгнув на пол, Хелен кинулась к столу и, схватив свечу, поспешила вернуться к тайнику. Привстав на цыпочках, она заглянула в отверстие и в самой глубине увидела небольшой мешок, заваленный ворохом каких-то писем. Схватив первое попавшееся, она нетерпеливо развернула его. Послание было написано аккуратным женским почерком.

«Уважаемый граф Малгрейв!

Прошу, не ищите со мной встреч. Как любой женщине мне лестно Ваше внимание, но не более того. Я никогда не отвечу взаимностью на Ваши чувства. Моё сердце отдано другому.

Элинор Барлоу».

— Боже мой, — прошептала Хелен и чуть не выронила лист бумаги. — Неужели Дэвид так жестоко отомстил бедняжке за отказ?

Отложив в сторону послание Элинор, она развернула другое письмо и отшатнулась, лишь чудом удержав равновесие. Хелен чуть не закричала, узнав почерк «доброжелателя».

«Я располагаю необходимыми доказательствами, что Дэвид Малгрейв виновен в смерти Вашего отца. Я буду ждать вас в Литл-Роке на церковной службе в ближайшее воскресенье. Берегитесь его, он страшный человек».

Хелен не знала, как давно это письмо было написано, на нём не стояло даты, но понимала одно: таинственный отправитель пытался уже не в первый раз связаться с ней, донести до Хелен правду, но она трусливо предпочитала жить во лжи.

Девушка похолодела при мысли, что Дэвид виновен в смерти её отца. Всё время, что Хелен себя помнила, муж непрестанно говорил об уважении к Филиппу Гловеру и о том, что он сам жив лишь благодаря её отцу. Дэвид и в этом ей солгал? За что судьба оказалась так несправедлива к ней, сделав заложницей ужасного человека? Она же верила ему! Хелен любила его! Как же долго Дэвид носил маску любящего и заботливого мужа.

Трясущимися руками Хелен развернула третье послание. Оно оказалось написанным тем же человеком, что и предыдущее.

«Мне безумно жаль, что Вы потеряли память и предпочли остаться под одной крышей с негодяем, виновным во всех Ваших бедах. Умоляю, поверьте мне! Клянусь, если Вы доверитесь мне, я сумею защитить Вас. Я буду ждать вас в церкви каждое воскресенье после службы. Я помогу Вам всё вспомнить».

Голова кружилась и ноги отказывались её держать, когда Хелен дочитала письмо. Истина долгое время была рядом с ней, но она обеими руками закрывала глаза и уши, чтобы не узнать её.

Хелен просунула руку в тайник, но писем больше не было. Тогда она взяла свечу и, снова приподнявшись на цыпочках, заглянула внутрь.

— Осторожно! — услышала она за спиной голос мужа.

Резко обернувшись, Хелен чуть не выронила свечу и не слетела со стула. У двери, прислонившись к стене, стоял Дэвид. Она так увлеклась чтением писем, что не услышала, как скрипнули давно не смазываемые петли.

— Можно взлететь на воздух. В том мешочке очень опасное вещество, — пояснил он. Его голос звучал ровно, но Хелен физически ощущала, как разъярён Дэвид. — Я так и знал, что это ты подслушивала за дверью. — Он прошёл в комнату и остановился возле Хелен. Схватив за талию, переставил её на пол. — Ты излишне любопытна, моя дорогая. Любопытство не порок, но оно не доведет до добра. Я уже просил тебя угомониться, но ты меня не послушала.

— Ты убил её! — воскликнула Хелен, в ужасе отшатнувшись от мужа, как от больного проказой.

— Кого? — Дэвид сделал вид, что не понял.

— Элинор Барлоу, — пояснила Хелен, с вызовом вздёрнув подбородок.

— Ах, её... — протянул Дэвид, не сводя с жены пристального взгляда. — Я любил Элинор. Зачем мне убивать её?

— Она отказала тебе! — выпалила Хелен, отбегая от мужа на безопасное расстояние. — Ты жестоко пытал её...

— Значит, ты всё-таки успела прочитать письма, — перебил Дэвид, с усмешкой наблюдая за передвижениями жены. — А что, если я скажу, что не пытал её?

— Да ты при всех в этом признался! Конечно, ты не сам, но по твоему приказу! Трус! Предатель! — Хелен схватила со стола хрустальную чернильницу и бросила в мужа. Тот с лёгкостью увернулся. — Не желаю жить с таким мерзавцем! Не хочу быть твоей женой!

— Браки заключаются на небесах, — спокойно отметил Дэвид, оставаясь на месте и перегородив собой выход. — Тебе ли этого не знать?

— Отпусти меня! — вскричала Хелен. — Просто дай уйти!

— Но я не могу тебя отпустить, — голос Дэвида звучал вкрадчиво, и она заткнула пальцами уши, но всё равно продолжала слышать каждое его слово. — Я люблю тебя, моя прекрасная Нелли, и не могу позволить тебе сломать собственную жизнь из-за какой-то глупости. Подумай, как ты будешь жить без защиты? Молодая одинокая женщина — слишком лёгкая добыча для мерзавцев любого сословия.

— Я попрошу защиты у короля! — в слезах выпалила Хелен. — А если ты не отпустишь меня, то я расскажу ему, что вы с герцогом Эттвудом что-то замышляете против него!

Даже при тусклом свете свечи она видела, как побледнел муж. Значит, она оказалась права в своих предположениях.

— Отпусти меня, — твёрдо и с чувством превосходства повторила Хелен. Наличие важной информации, которая могла стать интересной Его Величеству, придало ей уверенности. — Дай пройти.

Она сделала несколько шагов, но Дэвид и не думал посторониться.

— Ты ещё слишком юна, чтобы тягаться со мной, — процедил он. И от его слов у Хелен всё оборвалось внутри, но она лишь выше подняла голову, хотя в этот момент мечтала спрятаться от него. — Я брал города, когда ты только училась ходить. Бросаешь мне вызов? Как думаешь, что будет, если я отвечу?