Моя тьма, его правила

Пролог

От автора

Вот я, наконец, по заявкам большинства читателей вернулась к волнующей нас теме.

Поклонникам трилогии "Д\ссонанс", а так же спин-оффов "В оковах твоей Тьмы", "Его сладкая месть" посвящается.

А всем, кто зашел на огонек - переходите на сторону Тьмы любви в красно-черных тонах, у нас есть конфеты!

От сильной, жестокой пощечины ее голова с растрепанными волосами падает на грудь. Всхлип мог бы разрезать нервы, если бы у того, кто его слышал, было сердце.

Пальцы Майкла еще сильнее сжимают рукоятку хлыста.

Его сделали на заказ.

Эта эгоистичная тварь, что сейчас стоит перед ним на коленях, наверняка бы оценила, что это орудие пытки создали специально для нее. В пылу своего нарциссизма даже забыла бы о боли.

Майкл щурится. В нем ни капли жалости, сострадания, никаких других чувств – ничего. Пустота.

Если бы еще полгода назад ему кто-то сказал, что он будет обращаться так с женщиной… Девушкой, хрупкой и ангелоподобной, он бы не поверил. Вряд ли бы врезал тому, кто сказал, скорее, осадил так, как умеет только он – с жестким прищуром ледяных глаз, не произнося ни слова.

Как и положено доминанту высокого уровня и строгих правил. Даже если в последние месяцы он свернул не туда и забыл обо всех кодексах чести, вместе взятых.

События последних лет пронеслись по его выжженной душе ураганом. Разрушили фундамент того, что делало его человечным и чутким. Выпалили черный кратер на месте сердца, оставив зияющую рану.

Флешбеки вновь накрыли его, словно камни с неба – раскаленные, жгучие, смертоносные, не позволяющие скрыться.

Обескровленное лицо брата.

Красная вода в джакузи.

Недописанная прощальная записка:

«Дреа, гори в аду».

Дреа Вудворд. Хищница, питающаяся чужой кровью. Женщина без сердца, выбравшая себе в качестве развлечения полигон смертоносных игр, на котором ставками были человеческие жизни.

- Тварь… - вырывается из горла Майкла полухрип-полустон, хлыст сильнее сжат в кулаке. – Таким не место на земле… Сука…

Новый флешбек едва не сшибает с ног. Чтобы хоть как-то ухватиться за ускользающую реальность, толкающую его в водоворот тьмы, мужчина замахивается и бьет.

Кнут ложится на исполосованную спину обнаженной девушки со скованными за спиной руками.

Она протяжно стонет. Кричать и проклинать больше не может. Он сломал ее за эти месяцы окончательно.

Адский флешбек. Снова.

Переписка в мессенджере. Он взломал ее телефон, как только нашел эту суку.

Джаред:

Ты все для меня. Дреа, я не смогу без тебя. Я все тебе прощу. Не бросай меня!»

Дреа:

Насколько сильно ты меня любишь, мой верный раб? Я не верю словам. Мне нужны доказательства.

Джаред: я готов на все.

Дреа:

Даже умереть?

Джаред

Да. Ради тебя.

Дреа:

Докажи. Вскрой себе вены. Ты же мне веришь? Я спасу тебя. И тогда останусь с тобой. У тебя срок – четыре дня…

А потом переписка этой суки в чате с членами клуба. Смех. Шутки. Фотки.

«Очередной щенок утилизирован. Ну что, короли чужих судеб, кто будет следующим?»

Майкл не сумел отыскать владельца этого сообщества, который проповедовал жуткую, бесчеловечную религию – ломать чужие судьбы и доводить до гибели. Но он отыскал Дреа Вудворд.

Эта сука как ни в чем ни бывало нежилась под солнцем на пляже в компании друзей. Не тех, что так ликовали, когда она планомерно доводила до края его брата. Он пробил их всех: обычные люди, не разделяющие ее кровавого увлечения… А может, это были ее потенциальные жертвы. С женщинами, судя по перепискам, она расправлялась с большей жестокостью.

Он следил за ней. Незаметно стащил ее телефон. Сука мастерски скрывала свою нечеловеческую натуру, даже жила в недорогих апартаментах и посещала лекции в университете. Все это не имело значения.

Он раздобыл ее смартфон. Ребята постарались. А после этого…

Похитить ее не составило труда. Клуб. Подосланный парень, который вовремя вывел ее целоваться в слепую зону возле клуба. Пришлось усыпить и немедленно увезти.

И вот она здесь. Уже второй месяц. Второй гребаный месяц. От Дреа не осталось ничего.

Она вздрагивает и падает ниц, стоит ему войти. Мелко дрожит. Какой парадокс, она до одури боится боли и грубого проникновения. Майкл вдоволь наигрался на этом ужасе бессердечной твари.

Ненависть не утихает. Сколько раз он хотел ее убить? Не сосчитать. А теперь смотрит на то, что осталось от нее. Дрожащая и сломленная. А облегчение все равно не наступает. Возмездие не приносит счастья.

- Недостаточно быстро упала на колени. Двадцать ударов!

Последние дни она была тихой и отрешенной, а теперь в ее глазах появляется ужас. Исхудавшее тело сотрясают рыдания.

Может, могла бы облегчить свою участь, если бы сдала с потрохами тех, кто возомнили себя богами и планомерно уничтожали ни в чем не повинных людей.

Тех самых, кто был слишком наивен и доверчив, не рассмотрев за нежной улыбкой яд. Но Дреа – как бы он ее не избивал, не распинал на цепях и не насиловал во все отверстия, упорно отрицала не только свою причастность, но и то, что знает, о ком идет речь!

Она кидается к его ногам, оставляя на начищенных до блеска ботинках следы своих слез, трясется в рыданиях, умоляя больше так не делать… Поздно, сука. Теперь его очередь утилизировать жертву.

Те, на кого она с таким удовольствием работала, оценили бы его извращенную игру.

Вибрация телефона в кармане приумножает раздражение. Рывком достает смартфон и смотрит на экран.

Стив? Твою мать, его напарник в борьбе за справедливость прекрасно знает, что ему нельзя звонить, когда Майкл дрессирует эту шлюху, подводя к черте безумия.

- Да! – резко отвечает, от чего Дреа вздрагивает и сжимается у его ног.

Глава 1

…В камине горит огонь. Майкл Бейн сидит без движения, глядя в одну точку. Не согревают ни огонь, ни виски.

Когда рушится мир и его вытесняет боль, ничего не поможет. Он знает. Он видел. Видел это, когда впервые принес ее сюда и превратил ее жизнь в ад.

Стив входит в гостиную. Его губы плотно сжаты, на лице… лучше не смотреть. Он наливает себе виски, его руки дрожат.

- Она уснула. Я вколол ей успокоительное. Я пытался донести до нее, что все закончилось, но она меня не слышит… Что мы наделали, Бейн?

Майкл молчит. Стиву же проще попытаться унять отчаяние и ужас словами, и он не замолкает.

- Я же просил тебя не мстить… разобраться с ней, когда накроем это сообщество… Я же говорил не торопиться, ты собирал о ней информацию по соцсетям! Ты понимаешь, какая в жопу продуманная тварь эта Вудворд? Она выбрала себе ширму! Нашла похожую девушку, уговорила взять свою фамилию как псевдоним… и когда мы вышли на ее след… она просто подкинула ей телефон…

- Заткнись… - чернота расцветает внутри, и кажется, до безумия всего шаг.

- Как жить дальше думаешь, Майкл? Я вот не знаю. Я хоть и не принимал в этом участие… мне еще никогда не было так хреново. Мы… ты сломал жизнь девчонке, которая ни в чем не виновата… Зайди, я нашел о ней информацию. Посмотри. Хотя нет, ты не осмелишься. Это будет для тебя полный пиздец…

Стив просто молча уходит. Майкл остается сидеть неподвижно, глядя в одну точку.

В окна стучится серый рассвет. Несмотря на боль, он решается подняться в спальню, где сейчас спит жертва его ошибки.

Дреа вздрагивает во сне. На ней шелковая пижама. На лице застаревшие следы его ярости.

Он еще хуже, чем истинная сука Вудворд. Он так же сломал жизнь невинному человеку. Месть застила ему глаза, не позволив разобраться.

Он сидит у ее постели. Смотрит без устали в одну точку, на ее лицо. Он не знает, что сделает, когда она проснется, но мысль – дать ей в израненные наручниками руки пистолет и направить себе в лоб – одерживает верх в хаосе мыслей.

Он заплатит ей! Он сделает все, чтобы она вернулась… о прощении речь не идет. Но понимает, что это путь в никуда.

После того, что он с ней сделал, она не сможет жить. Не сможет начать новую жизнь. Он уничтожил ее.

Дреа не выдерживает долгого взгляда. Она будто обжигается его болью. Открывает глаза, несколько секунд смотрит непонимающе… а потом в ее глазах взрывается апокалипсис.

Она пытается соскочить с постели и упасть ему в ноги, срывая пижаму, протягивая руки, которые он привык связывать и сбивчиво просит прощения. За то, что не на коленях. За то, что уснула. Сама не знает, за что…

Майкл пытается сказать, что все закончилось, что просить прощения должен он… и в этот миг мир падает окончательно.

Он сгребает ее в объятия – стараясь не сжимать до боли, не пугать, прижимает к себе, гладя по светлым волосам, а внутри со звоном рвутся все сразу душевные струны.

Уткнувшись в ее затылок, он отчаянно кричит, прежде чем разрыдаться, уронив голову на ее плечо…

Глава 2

…Время не лечит.

Он не знал, что у него есть совесть и что она будет сжирать его день ото дня. Он сломлен также, как и Дреа. Дреа Лесли Каммингс.

Настоящее зло все еще гуляет на свободе и разрушает жизни.

Проклинает тот день, когда пришел в Тему. Если бы не это – он не сделал бы свое увлечение оружием против нее.

Тот день, когда месть застила ему глаза… и он совершил роковую ошибку.

Проходит еще полгода.

Дреа Каммингс… у нее все хорошо. Да, он смог вытащить ее из этого кошмара.

Психотерапевт-гипнолог стер ужасные воспоминания из ее сознания. А Бейн с легкой руки перевел на ее счет семь миллионов долларов, оплатил обучение и сделал ее востребованным фотографом.

Стив говорил, что она отдалась работе, сменила имя и имидж. Но никого и никогда больше не подпускает к себе близко. Два месяца ада все равно не прошли даром. Но вроде как в последнее время она начала оживать. Работа лучшая терапия…

А Майклу легче не становится. Он заслужил эти страдания. Он варится в них день ото дня.

Алкоголь, экстремальные виды спорта – пусть волею судьбы разобьется насмерть, утонет в океане, получит удар на ринге, несовместимый с жизнью. Даже если Дреа его простила, он до конца жизни не простит себе.

Стив опомнился быстрее. Бросил все силы на поимку этой шараги и настоящей Дреа Вудворд.

Еще месяц ада позади. Дреа Вудворд найдена.

Ее уже нет в живых. Выпала за борт, когда плавала на яхте среди акул. Говорят, рвали ее долго, а от ее криков капитан яхты поседел за несколько часов. Но спасать не кинулся, за что ему спасибо. Скорее всего, знал, что пассажирка упадет за перила не случайно.

А банда манипуляторов в разработке ФБР. Майкл оказывал им содействие насколько мог. Тут крылья ему решительно обрезали: никакого самосуда. Сами поймают и обезвредят, ниточка тянется высоко. Но они работают.

Бейн осматривает свои руки. Сегодня в подпольном клубе решающий бой. Противник известен тем, что калечит своих партнеров по спаррингу. Майклу все равно. На то они и бои без правил.

Стив находит его в раздевалке клуба. Бейн кривится.

- Пришел читать мне нотации? Уйди и не лезь в мою жизнь.

- Ты решил подохнуть, Бейн?

- А если и так?

- Давай поговорим. Отмени бой.

- Иди на хрен.

- Я сам это уже сделал.

- Да какого хрена?

- Я, кажется, понял, как тебе помочь.

- Машину времени изобрел? Нет? Тогда вали, куда шел.

- Ты ищешь искупления, Бейн. Но не там. Это путь в никуда.

- Хватит. Ты меня утомил.

- Послушай, осел упоротый. То, что произошло, ужасно, но этого не исправить. Ты сделал все, что мог. Девочка сильнее нас с тобой. Я тоже наблюдаю за ней. Но подумай…

Он кладет руку на его плечо.

- Сколько таких, как она, попали в руки тех, кто не обременен совестью и моральными принципами? Сколько судеб искалечено? Вряд ли кто-то будет задумываться над тем, как им жить дальше. Ты знаешь это лучше меня. Тема в руках психопата…

- Знаю. Могу, умею, практикую. Проходили. А теперь вымри на хер.

- Я уйду. А ты подумай. Сука мертва. Притон ребята накроют уже в ближайшие месяцы, информация не для прессы.. У меня к тебе просто шикарное предложение. Только на этот раз мы подготовимся. Никаких поверхностных расследований. Все тщательно и до крупинки. И пока ты на хорошем счету у ФБР и их агент, когда понадобится…

Стив щурит глаза, уже понимая, что добился цели.

- Отловим психов, которые калечат сабмиссивов без мук совести, и преподадим урок. А кроме того…

Стив поднялся:

- А кроме того, у тебя до истории с Дреа был талант раскрывать сломанных предыдущими отношениями саб. Ты сам это знаешь. Они начинали с тобой жить и видеть мир в иных красках.

Бейн поднял голову.

- Я больше не вернусь в Тему. Если бы не эта моя сторона, ничего бы не было. Я нарушил главные принципы. Это крест. Я такой же психопат, меня надо убить первым.

- Не ври нам обоим. Мы знаем, что ты был в клубе. И я знаю, что ты выбирал травмированных девчонок. Хозяин клуба в тихом восторге от того, что ты вернул им себя самих. Ты решил зарыть свой талант на ринге?

- Это не талант. Я просто хочу искупить перед собой эту вину, но не выходит. Все не то. Не те травмы, чтобы…

- Подумай над моим предложением. А теперь я уйду. Советую хорошо обдумать, это твое искупление. Другого пути для тебя я просто не вижу.

Что думаете? Получится, или его после содеянного лучше не выпускать к людяи? пишите ваши мнения!

Глава 3

Блейк

Я с трудом пошевелила плечами. Тут же жалящая боль вспыхнула снова, напоминая о событиях вчерашнего вечера.

Впрочем, не только физическая боль сейчас пожирала меня изнутри, терзала сознание и вызывала вместе с жалостью к себе глухую ярость.

«Ты не услышал моего стоп-слова!»

«У хорошего топа в нем нет необходимости, Игрушка».

Необходимость в стоп-слове была. Прошли у нас с Хьюго те времена, когда я раскачивала обоюдные эмоции, произносила его при любом малейшем дискомфорте.

В те золотые времена, когда он только встретил меня и начал плавно вводить в Тему. Когда я только окуналась в ее основы и постулаты, очарованная, заведенная и уверенная в том, что нашла ключи к своей чувственности. Когда он еще не сорвался с катушек и не пополнил ряды «черных тематиков», пропагандирующих беспредел и свободу во всем.

Два года – а все перевернулось с ног на голову.

Когда я отказалась от своего права на безопасность, впервые прогнувшись под его давлением?

Когда в ответ на мой «Красный» Хью не прижал меня к себе, лаская, целуя в затылок, а сорвался в истерику, обвиняя в том, что я все разрушаю?

Когда при мне высек кнутом ту сабу из Сербии до кровавых шрамов и заставил меня смотреть, дав понять, что ему нужно нечто большее, чем мое подчинение?

Когда после моей провинности вскользь сказал, что держит всю мою жизнь в своих руках, и если я уйду, он не раздумывая ее разрушит?

Безопасности в нашей паре уже давно не было. Разумность тоже уплывала в закат. Добровольность еще пыталась держать позиции.

Я пока что отказывалась замечать, что это самообман.

Дверь распахнулась резко, как всегда, без стука.

Я внутренне вздрогнула. Его шаги я научилась узнавать из тысячи.

Не оборачиваясь и не получив на то приказа, я уже в который раз без особого удовольствия, следуя протоколу, грациозно опустилась на колени.

Его взгляд прожигал мою спину. Скользил по телу, облаченному в белый хлопковый сарафан. Я не могла видеть выражения лица Хью, но мы провели вместе много времени, чтобы я научилась различать нюансы его настроения.

Хозяин был недоволен. Даже зол.

Несколько коротких шагов, разделяющих расстояние, между нами. Резкий взмах руки, чтобы перекинуть мои распущенные волосы на правое плечо.

Он любовался делом своих рук. Иероглифами боли на моей коже.

Я закрыла глаза, вновь позволив себе непростительное – надежду на то, что Хью сейчас ласково коснется моих ссадин губами, заставит лечь на кровать, чтобы их обработать.

В процессе будет шептать, какая я смелая и храбрая. Гладить по волосам. И я снова сорвусь в сладкие очищающие слезы, от которых он приходил в восторг в начале наших отношений.

Боль. Она отрезвила меня. Пальцы мужчины надавили на красные полосы, его ногти задели плоть, заставив меня застонать от жгучей вспышки.

- Терпеть! – не повышая голоса произнес Хью, вдавливая пальцы еще сильнее в израненную плоть. – Иначе я снова воткну в тебе в рот твой любимый кляп!

Мне с каждым днем все труднее было поверить в то, что мой мужчина, мой господин, мой практически кислород шагнул на сторону тьмы, и я оказалась в его власти в период этого становления.

«Свой любимый кляп» я не хотела. Это мало общего имело с яркими шариками на ремешке. По сути, это был резиновый член немалого диаметра, закрепленный на в меру мягкой цилиндрической основе, который…

Меня пронзило приступом дрожи. И далеко не сладкой, как это обычно бывает у нижних.

Я помнила это наказание очень хорошо.

Я даже не провинилась.

Ну что? Доминант восьмидесятого лэвела или психопат? Обсудим?

Глава 4

Это было две недели назад.

…Во время ланча Хьюго оторвался от просмотра форума того самого закрытого сайта темных тематиков, посмотрел на меня с плотоядной улыбкой и произнёс:

- Нам надо освежить наши отношения, саба. И я придумал, как это сделать.

- Да, Хозяин, - кусок лазаньи застрял у меня в горле, но я справилась собой и позволила себе легкую улыбку.

Хьюго не торопился испробовать на мне все практики за раз. В некотором плане он был консерватором и вводил меня в свою религию очень плавно. Вот почему скорость, с которой закрутились события, погружая нас в хаос, лишили меня дара речи.

Что он может придумать? Игры с ножами? Обезличивание? Может, четвертый уровень?

Нет, он сам говорил, что я еще не готова к статусу бесправной рабыни. Он тоже в силу своей занятости не был к нему готов. Стоит ли паниковать? Я еще не выслушала…

- Иногда надо делиться, Блейк. Это благородно. Я отдам тебя на уикэнд братьям Шторм.

Я выронила вилку. Заявление выбило почву из-под ног. Сначала кровь ударила мне в голову, а потом с шумящим откатом хлынула вниз, заставив меня побледнеть и задыхаться.

- Хью, я…

Я была настолько шокирована этим ужасным заявлением, что забыла обо всем – о протоколе обращения, о том, что мне следует дождаться разрешения говорить, поэтому совершила несколько ошибок одну за другой.

А разве не этого мой доминант добивался?

Я видела этих братьев в клубе в Нью-Йорке. Всего лишь раз. Два чистокровных садиста, красивые как падшие ангелы и такие же отбитые на голову. Говорят, девушку, с которой они были в тот вечер, увезли в госпиталь с многочисленными травмами. А доступ в клубы им с тех пор был заказан. В сообществе БДСМ такое не прощают.

Пощечина обожгла мне щеку. За «Хью» вместо «Хозяина», за обращение без позволения, за то, что не проявила покорности и подобия радости – я не знала, и мне было откровенно не до того.

Ужас нарастал, горло сдавило от паники, я не могла пошевелить руками. Даже боль меня не отрезвила.

Хьюго вдруг с яростью, которую никогда не позволял себе, смахнул со стола чашку с кофе. Она разлетелась на осколки. Как и контроль того, кто должен был сохранять его во что бы то н и стало. Это была его священная обязанность.

Он вскочил, опрокинув стул. Затрещали под подошвой его туфель осколки фарфора. Я не могла ни отшатнуться, ни закрыться – меня словно парализовало. Я не верила, что услышала эти слова от того, кто всегда был для меня богом и защитником.

Волосы на кулак. Рывок. Мои колени только чудом не соприкоснулись с тем участком плитки, на которых были мелкие острые осколки.

Я хотела закричать, но не смогла. Горло сковал спазм.

- Ты только что пыталась сказать Хозяину «Нет?»

Снова пощечина. Снова рывок вверх, принуждая встать.

На звон разбитой чашки прибежала миссис Херц. Как раз в тот момент, когда Хью свободной рукой рванул мою блузку, обнажая грудь.

- Уберите здесь все! – рявкнул он.

Я бросила отчаянный взгляд на пожилую женщину, как будто она могла вмешаться и меня спасти. Но она даже не взглянула на нас. Оставаясь невидимой, она привыкла к нашим играм. Она еще помнила, как я сияла от удовольствия после сессий.

Даже если бы меня сейчас убивали – она бы отнесла это на счет любовной игры. А если даже и нет – не посмела бы вмешиваться. Хьюго очень щедро ей плотил за молчание и умение быть незаметной.

Очнулась я от шока только в спальне. Хьюго сорвал с меня всю одежду, мало заботясь об ее сохранности, защелкнул на шее ошейник, под весом которого я уронила голову на пол.

Как в таком можно ходить? Откуда этот металлический ужас с шипами? При рывке он может сломать мне шейные позвонки!

- Красный, - прошептала я, не веря, что это происходит со мной.

Рывок. Мои запястья завели за спину, скрепив такими же тяжелыми оковами, соединенными лишь одним звеном цепи.

- Запомни, сучка неблагодарная, - я не узнала голоса Хью, - Если я сказал, что отдам тебя им, значит, на то есть веские причины. Догадываешься, какие?

Мое сознание уплывало. Я едва понимала, что сейчас воздвигли первый красный флаг: мое стоп-слово было не услышано. Второй или уже пятый раз?

Я набрала полные легкие воздуха, чтобы закричать стоп-слово во всю мощь своего голоса… именно тогда что-то резко толкнулось мне в рот, задев глотку.

От паники я едва не задохнулась. А Хьюго туго затянул ремни кляпа.

Я заметалась в панике. Ошейник угрожающе надавил на мою шею, но мне было не до этого: я изо всех сил старались не задохнуться и подавить рвотный рефлекс.

Я так и не смогла повторить стоп-слово. А Хью, вопреки всему, не похлопал меня по плечу, чтобы удостовериться, что все в норме. Попыталась податься назад и изловчиться, чтобы постучать по полу три раза – знак, что сессия должна быть прекращена.

Не тут-то было. Тяжелый ошейник потянул вниз. Я просто физически не могла изогнуться так, чтобы достать скованными руками пола и пробить эти гребаные три раза.

Да я и не должна была этого делать! Ранее, если я была зафиксирована в неудобной позе, Хью заботливо вкладывал в мои пальцы кольцо. Оно подавало едва уловимый звуковой сигнал, если что-то шло не так. Я ни разу им не воспользовалась.

Постепенно мы перестали его использовать. Уже тогда меня готовили к подобному.

Тяжесть металла на шее, плюс еще эта штука в горле – я начинала задыхаться при и малейшем движении головы. Глотать слюну тоже было тяжело, она с первых секунд начала капать на пол.

А я думала только об одном – не разрыдаться, как бы паршиво на душе не было. И не из-за гордости и не потому, что такая крепкая как сталь.

Я просто знала, что не смогу дышать через нос, если дам волю слезам.

Глава 5

А Хью как ни в чем ни бывало лег на кровать и уткнулся в лэп-топ. И я – в ужасе, уничтоженная, неуслышанная и почти сломленная, была рада тому, что он остался в комнате! Потому что, если паника одолеет меня, наедине с собой я могу просто задохнуться.

Я увидела его лицо лишь мельком. Эта попытка поднять голову стоила мне едва не начавшегося приступа кашля, когда слюна попала в глотку.

Это был не Хью. В его глазах горел садистский огонь. Я никогда не видела своего доминанта таким отмороженным. Будто… под кайфом?

Страшная догадка заставила меня замереть.

А он тем временем нажал голосовой вызов в мессенджере. Я не сразу поняла, что это те братья, которым он угрожал меня отдать.

Я закрыла глаза и приказала себе не прислушиваться к разговору. Но при этом прекрасно понимала, что камера направлена на меня, они видят меня на своих экранах в этой позе. От их манеры речи – хорошо поставленных голосов и вежливости – едва не накрывала паническая атака.

- Ты душил ее уже? Сколько выдерживает?

- Что с болевым порогом? Ей пойдут иголки.

- Выжечь клеймо никогда не хотел?

Я впала в прострацию. С сабспейсом это ничего общего не имело. Время их диалога показалось мне вечностью.

Но я готова была разрыдаться, когда Хью перешел практически на крик:

- Хрен вам, а не мою девочку, твари.

Вот так просто стать почти богом. Пообещать уничтожить, а потом с легкой руки отменить свое решение…

Ошейник Хьюго снял. Но кляп не вынимал до вечера. Руки тоже не освободил. Сказал, чтобы я привыкала спать скованной или связанной.

А потом бережно опустил меня на кровать и принялся ласкать пальцами.

Я едва не задохнулась в собственной слюне. Считала минуты до тех пор, пока с меня не снимут эту штуку. Хьюго поставил меня в коленно-локтевую позу, уткнул лбом в матрац и, удерживая за скованные руки, плавно вошел. Видимо, здравый смысл к нему вернулся.

Кончить я так и не смогла к его неудовольствию. И вовсе не из-за страха подавиться. Наверное, первые ростки отвращения к низости и жестокости своего дома начали прорастать в тот самый момент.

Он вытянул кляп раньше, чем обещал, тем самым заставив меня считать себя милосердным.

Я плакала и кричала, что он проигнорировал мое стоп-слово. Хьюго был растерян и выглядел виноватым. Подарил мне колье от «Ван Клифф» и виновато пояснял, что потерял голову, что я свожу его с ума до сих пор, а впредь такого не будет. Но не надо на каждый его шаг орать «красный», это глупо.

Мое горло после этого болело три дня, как после жуткого ларингита. Сначала Хью старался ухаживать за мной, поить чаем и доказывать, что никому бы меня не отдал. А вечером попытался грубо трахнуть в рот.

Я расплакалась от боли. Он был недоволен. Сказал, чтобы прекращала играть в пациента. Чай мне после этого готовила миссис Герц, а он сам улетел по делам компании.

Почему я не ушла тогда? Ведь это так просто.

Не у каждого хватит силы воли, особенно когда партнер владеет твоей душой и телом. И ты сама на добровольных началах подарила ему эту власть…

Глава 6

Братьев Шторм арестовали. Та девушка, которую они едва не замучили в клубе, проигнорировав принципы БРД, подала заявление в полицию.

Я об этом узнала случайно, подслушав разговор Хьюго. И все внутри меня наполнилось ликованием, которое – будто в отместку за мою слабость и недостаток воли – переросло в возбуждение.

Я простила Хью изощренные издевательства и поверила в его «прости», поверила в то, что никогда больше он не нарушит мое право на стоп-слово.

Упорно не замечая красные флаги в наших отношениях. Ведь напрямую мне никто не отказал?

Как будто не в счет было то, что после каждого моего «стопа» Хьюго с раздражением и даже издевкой говорил, что я готова орать о своих ограничениях даже когда он не согласен со мной в бытовых вопросах. Спрашивал, если вдруг грубо поцелует, не надо ли меня спасать от истерики и вызывать психоаналитика. А потом надевал маску глубоко разозленного моим «недоверием», так, что я иногда терпела предел своей боли и старалась не злить его своим «красный».

Я поверила в то, что это все – нормально.

Плоды своего сломленного сознания я пожинала сейчас. Чувствуя, как некогда дорогой мне мужчина растравливает раны от кнута и угрожает теми практиками, которые обещал больше не применять.

Мой взгляд скользнул к сейфу, где лежало колье – его подарок. По сути, еще один ошейник, усыпанный бриллиантами и сапфирами…

- Ты снова… Не услышал меня, - я не могла больше терпеть эту боль, в которой не было никакого смысла. – Уже в который раз! Хьюго, я хочу поговорить!

- По-го-во-рить, - произнес садист с придыханием. – Скучно. Мне больше нравится, когда ты кричишь. К примеру, вот так…

Он хотел надавить сильнее, но впервые я смогла сбросить оковы его власти и гипнотического подчинения, рванулась вперед, уходя от давления.

- Красный, Хью. И я не о закате!

- Н-да… - произнёс тоном, от которого мне все равно, несмотря на решимость, захотелось идти на попятную. – Я уже продолжительное количество времени пытаюсь понять, чем руководствовался, когда предложил тебе стать моей сабой. Я говорил, Блейк, что мне всегда будет нужно гораздо больше, чем то, чем мы занимались на стартовом этапе? Говорил, что подчиню тебя, что это будет больно, но неизбежно? Что ты будешь ненавидеть меня, но желать моей власти как глотка кислорода в пустыне? Ты решила, что это красивые слова?

- Ты говорил не только об этом. Ты говорил, что у меня всегда будет твоя защита, твое тепло и понимание. Я с каждым днем получаю только обрывки, а с последним у нас вообще большие проблемы!

- Можешь встать с колен, - устало, со слегка ироничным подтоном произнес Хьюго. – Поговорить? Я открыт для диалога. Только говорить сейчас буду я!

Я смотрела на Хью, не замечая в нем всего того, что опалило меня в нашу первую встречу подобно пламени.

Вроде все тот же. Высокий, с подтянутым телом и аристократическими повадками. Идеальный костюм, галстук в тон – эталонная картина. Взгляд голубых глаз слегка отсутствующий, догорающие краски заката падают на скульптурное лицо с острыми скулами, волевым подбородком и аристократически высоким лбом. Выражение «красивый» редко применяют к мужчинам, но Хьюго нельзя было назвать иначе.

Слишком хорош. Даже великолепен. Не фейк ли это, грамотная репродукция, которую я приняла за оригинальное полотно?

Сейчас он неторопливым шагом расхаживал по комнате, глядя куда-то вдаль и сквозь меня, когда наши взгляды соприкасались.

- Дай человеку необходимое – он захочет удобств. Дай ему комфорт – он будет стремиться к роскоши. Осыпь его роскошью – он начнет вздыхать по изысканному. Позволь ему получать изысканное – он возжаждет безумств.

Я понимала, почему Хью цитирует Хэмингуэя. Особенно был понятен его акцент на последнем предложении.

- Резюмируя, Блейк, - если бы я топтался на одном месте, я бы не достиг ничего из того, что имею. Не было бы моей корпорации и доходов. Так и в личных отношениях. Согласившись быть со мной, ты потеряла право на свои желания. Романтический этап остался в прошлом. Мне нужно больше. Мне нужно твое беспрекословное подчинение. И если ты до сих пор не дошла своими рабскими мозгами до того, что я буду устранять твои пределы и подчинять их своим желаниям – я скажу тебя прямо. Проси ошейник рабыни или уходи.

Глава 7

Разве я не понимала, к чему все шло? Нет, я слишком сильно верила в негласный тематический кодекс и считала черных тематиков чем-то далеким и недоказанным наукой. Типа масонов или рептилоидов.

- Хорошо, - часть меня рухнула вниз вместе с разбитым сердцем. – Спасибо за откровенность, но я не вывожу. Слишком быстро. Слишком много давления. Мне действительно лучше уйти…

- Но прежде, чем ты уйдешь, - вдруг произнес Хью ледяным голосом, - ты должна знать, что я превращу твою жизнь в ад. Мне за это не будет ничего. Я просто спущу на тебя всех собак из сообщества черной темы. Как ты думаешь, лишившись моей защиты и зная, что на такую куколку стоит очередь желающих, сможешь жить спокойно?

- Хью, я не понимаю. В нашем контракте оговорено, что я ухожу и ты не имеешь права мне препятствовать.

- Контракт? Ты же запомнила только красивые слова, и настолько возбудилась к третьей странице, что почти не читала дальше. Прочитай на досуге и увидишь, на что ты сама подписалась.

Я застыла. Ободренный, Хью продолжил:

- Но дело твое. Ты думаешь, по мне это как-то ударит? Напротив, я все выверну так, что о собственной карьере можешь забыть. Подающий надежды риэлтор, которая в свободное от работы время лижет мне ноги и радуется ошейнику с поводком?

- Ты монстр, - я не верила, что слышу это. – Все постулаты… это же для тебя ничего!

- Именно. Но дура здесь ты, если поверила во весь это бред о заботе и доверии. Каждый верхний заботится только о своем удовольствии. Можешь собирать вещи, но твой профайл сразу улетит на просторы Даркнета. С нашим прелестным домашним видео. Со всеми подробностями. И потеря работы – не самая большая твоя проблема. Знаешь, чего тебе надо будет бояться по-настоящему?

Так жутко мне не было никогда прежде.

Даже когда Хью подвешивал меня на цепях. Когда сек кнутом. Когда вгонял в меня весь свой арсенал анальных секс-игрушек.

А он продолжал, явно забавляясь моим ужасом:

- Бояться тебе стоит того, что милый внешне парень, который пригласит тебя выпить кофе, подсыплет в этот самый кофе клофелин и повторит все то, что я с тобой делал, в ускоренной программе. Что самый обычный и щедрый покупатель дома разрядит в твою шею электрошокер, накинет мешок на голову и увезет к себе на ранчо, где никто его не остановит. Что на тебя будут делать ставки, и если кто-то их все перебьет, будет считать себя вправе делать с тобой все, что захочет. А ты даже не будешь знать, кто это. И избегать мужчин – не вариант. Знаешь, сколько в тусовке женщин с таким же взглядами?

Вот тут меня приложило не хило. Я представила, как возвращаюсь в реальную жизнь после нашего разрыва и как вздрагиваю от каждой тени, ловлю в каждом взгляде похотливое безумие, как это нервное истощение скоро свалит меня с ног.

Горло будто сжало стальными щипцами, я не могла дышать. Голова закружилась, предвещая скорую паническую атаку.

Хью не дал мне в нее прогрузиться. Заботливый монстр, у которого больше не было ничего святого. Почти ласково положил ладонь мне на лоб, провел пальцем по губам, поднес стакан с водой.

- Пей, - я едва не подавилась судорожными глотками. – Ну-ну, моя глупая саба, суицид от глотка воды – не выход. Пей и выбрасывай из головы дичь о том, чтобы уйти от меня. От меня никогда не уходят.

Крупные слезы потекли по моим щекам. Усмехнувшись, Хьюго снял одну из них языком.

- Что же ты со мной творишь, завела до предела. Блейк, я с тобой говорю! Кивни, если понимаешь!

Я кивнула. Против воли, от бессилия и отчаяния, повторяя про себя как мантру, что выход найду.

- Сейчас успокоишься и через час в этой же спальне. Без одежды. Заползешь на четвереньках, в глаза не смотреть. Ночь проведешь в клетке. Если постараешься удовлетворить меня по высшему разряду – не связанная. Давай, моя девочка. Сделай своего Хозяина добрым и великодушным…

Глава 8

Энцо Вильянти, больше известный в тематическом мире как один из братьев Шторм, вопреки недавним событиям – аресту, предъявлению обвинений и многочисленной родни, отвернувшейся от него с братом, поддаваться хандре не спешил.

Только злился на жадность брата, который не смог заткнуть той шлюхе глотку достаточным прессом купюр.

Кто пустил в клуб эту ненормальную? Она думала, здесь с ней в куклы будут играть или отшлепают кнутом из ватных дисков? Нет, как и все эти идиотки недалекого ума, однажды решившие, что все их проблемы на себя возьмет сильный мужчина, которому будет достаточно шлепнуть по попке, пришла в клуб в поисках большой и чистой любви.

Довела его своим тупым покорным взглядом и другой псевдоромантической дичью. А он ведь даже не выпустил своих демонов в тот вечер. Ну подумаешь, нарушил табу на секс и пригласил Винченцо.

До этого они уже не раз проворачивали подобное в клубе мастера Зейна. Молоденькие неопытные сабы, пришедшие за обещанной сказкой запретных удовольствий, готовы были стерпеть многое. Сами братья Вильянти в большой степени способствовали этому своим неотразимым шармом. Их даже сравнивали с сериальными горячими вампирами.

Более трех месяцев им удавалось удовлетворять свои низменные потребности практически на глазах у адепта безопасности Темы. В этом был свой определенный кайф. Они настолько уверовали в то, что ни одна из этих девчонок не заявит, что попались.

Брат грозился найти ту сучку и перерезать горло. Энцо же готов был симулировать раскаяние, если это позволит ему избежать ответственности и продолжить свои грязные развлечения.

Вот и сейчас Энцо вальяжно развалился в переговорной, словно это было кресло босса в кабинете отца, а не тюремный стул. Он цинично поглядывал из-под темных ресниц.

Спекся отец, все-таки нанял ему адвоката, одного из лучших в городе. Как же иначе, они с братом наследники клана. Их учили вести бизнес в лучших институтах страны, что они и сделают после суда. А то, чем они занимаются на досуге, никого волновать не должно. Мир принадлежит состоятельным. А им обоим повезло родиться в нужной семье.

Стальные двери отворились, пропуская охранника в сопровождении высокого мужчины в дорогом костюме.

Цепкий взгляд Энцо оценил его крой, как и весь облик адвоката. Выглядит впечатляюще, он даже красив, но более мужской красотой, если сравнивать с внешностью Энцо и Винченцо. И взгляд какой, цепкий, властный, без эмоций. В клубе бы произвел революцию, но, скорее всего, далек от Темы. Или сам не осознает, что ему там самое место.

- Добрый день, - голос по-деловому строгий, но глаза смотрят с каким-то интересом, далеким от деловой этики. – Мое имя – Стивен Чейз. Я буду защищать ваши интересы.

- Добрый день, - волна злорадного удовлетворения прокатилась по телу молодого садиста, и он глянул на охранника у выхода с чувством превосходства.

Мол, тяни свою лямку до гроба. Я уже через пару дней буду пить кьянти и сечь очередную провинциальную идиотку, а ты ничего мне не сделаешь.

Адвокат тоже проводил охранника взглядом. Затем, приложив палец к губам, будто Энцо собирался закричать, обвел взглядом комнату.

Не обнаружив камер, сел за стол, раскрыл кейс и достал непонятный прибор. Замигала лампа.

- Так нас теперь точно никто не услышит, - улыбнулся и вдруг подмигнул.

Растерянность Энцо сменилась радостью. Неужели он не ошибся?

- Ну и как ты так попался у Зейна в клубе? – произнес мужчина, качая головой. – Ну правда, не могли увезти ее из клуба и уже там завершить начатое? Основное правило чёрных тематиков – верши свои подвиги вдали от «всевидящего ока».

Метафора понравилась. Энцо облизнул губы.

- Вы… тоже?

Стивен не ответил. Раскрыл дело, тщательно изучая.

- Сколько ударов она выдержала, прежде чем сломаться? – поднял глаза всего лишь на миг, давая понять собеседнику, что это не допрос, нет. Это жажда подробностей.

Энцо застыл. В это было трудно поверить, но одновременно – ему всегда казалось – единомышленников было куда больше вокруг, чем может показаться на первый взгляд.

- Вас нанял мой отец? – предосторожность все-таки взяла верх.

- Нет. Видишь ли, - Чейз вдруг понизил голос до шепота, - твоя семья, насколько мне известно, даже не обременяла себя поисками адвоката. Расслабься. Нас никто не услышит. Во-первых, глушители, а во-вторых – у меня куда больше прав, чем у остальных. Ты меня прекрасно понимаешь.

Глава 9

Энцо, словно загипнотизированный, кивнул и позволил себе ухмылку. Относительно брата спрашивать не стал: каждый сейчас сам за себя.

- У меня достаточно сбережений, я оплачу все услуги, - вновь почувствовав себя «на коне», хвастливо произнес молодой отморозок. – Но я не понимаю, кто вас все-таки нанял?

- Такие как мы, - вновь голос упал на шепот, - должны поддерживать друг друга, если есть такая возможность. У нас она есть. Я вытащу тебя отсюда, но не надо напоминать, что мне необходимо твое доверие и дисциплина?

Энцо прыснул в кулак. Усмехнулся и Стивен. Это была избитая фраза доминантов, которую те использовали, чтобы притупить бдительность сабов. Сейчас она прозвучала в ином, издевательском контексте.

- Я даже попытаюсь догадаться, кто вас прислал. Хьюго Уоллес? Возможно. Грей Торнадо? Нет, он бы побоялся запачкать руки. Неужели ассоциация с целью преподать мне урок?

- Я сам по себе, Энцо. Большего не скажу. Своих мы не бросаем. Скажу только одно: ваш с братом арест – не случайность. Кто-то задался целью выкосить всех адептов «черной Темы», вы не первые, кто пострадал от их рук. Они никак себя не называют. Но действуют слаженно. Иногда даже фабрикуя улики. Мисс Стерн не собиралась подавать иск. Кто-то уговорил ее это сделать. Понимаешь, о чем я?

- Кто-то решил нам помешать, - Энцо закатил глаза. Ну они точно наивные.

- Но как можно остановить горную лавину или цунами? – философски меж тем изрек адвокат. – Пока они будут вычислять вас и прибегать к букве закона, мы будем парировать их атаки. На этом, считаю, светскую беседу можно свернуть, времени у нас не так уж и много. Подпишите согласие на то, чтобы я представлял ваши интересы.

Энцио лишь насмешливо взглянул на протянутые документы в кожаной папке. Читать все три страницы ему было лень, к тому же, его адвокат был одной с ним крови. Это казалось таким логичным и уместным, что брат Вильянти подписал бумаги размашистым росчерком.

- Вот теперь отлично, - усмехнулся Стив. – Главное: когда я буду строить защиту, не оправдывайся и не раскаивайся. Таких, смелых и не признающих границ, очень мало на самом деле. Мы должны показать, что за нами сила. Без перегиба, конечно. Расскажи мне, сколько таких … жертвами их язык назвать не поворачивается, счастливиц ты использовал без правил и не получил ни одной претензии?

- И счастливчиков, - Энцо окончательно расслабился. – мы с Винченцо уже со счету сбились. Ну какие жертвы? Они были счастливы терпеть и молчать за один наш взгляд. Кстати, что относительно моего брата?

Стив развел руками.

- Я могу спасти только одного из вас. Так уж вышло, что ты первый, к кому я пришел. Но после того, как с тебя снимут все обвинения, я займусь и твоим братом. Чтобы сэкономить время, напиши мне как можно подробнее. Во многом я буду строить твою защиту на их молчании.

- А они точно будут молчать?

- У меня дар очаровывать женщин. Поверь. И мне импонирует твое мировоззрение. Скажу откровенно, в начале моей практики я бы отказался вести твою защиту. Более того, я бы требовал для тебя крайней меры. Но постепенно… нельзя вглядываться в тьму день изо дня и не проникнуться ее особой красотой. Не прислушаться к голосу хищника, который сидит внутри тебя и рвётся я наружу. Не позволить ему это, разрушить навязанные кем-то рамки…

У Энцо все поплыло перед глазами. А Стивен Чейз, забирая подписанный договор, слегка задел руку Энцо.

- Вы с братом – одни из многих. И нам многих удалось вырвать из лап правосудия. Мы хотим остановить эту охоту. Предупредить единомышленников. Обработать их саб по полной, чтобы не могли ни слова сказать против, не говоря уже об обвинениях. Я на защите темной стороны, но у нас есть не все имена.

- Тогда тебе к Хьюго Уоллесу, - в глазах Энцо зажегся восторг. – А он уже сам сделает часть работы за тебя. Предупредит всех, кого надо. И кстати… это так, в качестве бонуса. У него сабмиссив ну очень горячая штучка. И ходят слухи, что он ее не отпустит, а передаст в другие руки за услугу. Она ему наскучила.

- Как мне связаться с мистером Уоллесом?

- Я могу дать тебе только профиль в даркнет. Если за тобой тоже темные дела… вы встретитесь.

- О да, - Стивен рассмеялся. – Ты знаешь, я довел до сумасшествия одну девчонку. Она несколько лет не видела солнца и человеческого обращения. Это было так… сладко.

Спустя час тот, кто назвал себя Стивеном Чейзом, сдал временный пропуск и вышел прочь из здания.

Ярко светило солнце. А ему самому хотелось больше всего отмыться. Разговор с Энцо оставил после себя мерзкий отпечаток.

Но это стоило того. Теперь он знал, с кем следует бороться в первую очередь и кого спасать.

Расстраивало только одно: много кто из жертв попросту не хотел быть спасенными…

Глава 10

Блейк

Я думала, что сброшу с себя оковы гипноза и смогу найти выход из положения, в котором оказалась, но… вместо этого мною овладел ступор.

Уже второй день подряд. Второй день я искала выход, перебирала в уме кандидатуры, к которым могла бы обратиться за помощью – и не находила их.

Шаткая надежда была на владельца сети клубов Зейна. Мастер Зейн следил за строгим соблюдением законов и отличался чувством повышенной справедливости.

Но я не знала, как с ним связаться. Пусть у меня и было пока что право свободного передвижения, охрана Хьюго следовала за мной по пятам, и не всегда явно.

«Такую роскошную сабу каждый хочет прибрать к рукам, поверь. Я пекусь исключительно о твоей безопасности», - любил говорить мне Хьюго на заре наших отношений, и я этому верила.

Видела голодные взгляды домов и домин, когда мы еще посещали клуб. Затем мы резко прекратили там бывать, я никогда не задумывалась о причинах. Но сейчас постепенно начинала догадываться, что дело было вовсе не в том, что на меня пялились.

Основным правилом отречения от членства было нарушение правил. Это Хьюго Уоллес стал персоной нон грата.

Вчера мы оказались в постели… Хью будто раскаивался в том, что перегнул палку, был ласков и внимателен, как на заре наших отношений.

Ласкал меня пальцами, губами и языком так страстно, что я вопреки своим тяжелым мыслям смогла расслабиться и кончить на его языке, а потом под членом.

Сознание, опоенное сладким ядом желания, металось, как зверь в клетке из раскаленных прутьев. Оно кричало «Нет!», а тело, как и на заре нашего романа, подвергалось наработанному рефлексу – таять от его не таких уж и частых ласк и взлетать все выше и выше.

Под конец нашего изматывающего марафона я уже не помнила собственного имени. Надо ли говорить, что на фоне этого все его угрозы уничтожить меня и устроить мне ад на земле показались чем-то нереальным, будто я сама их нарисовала в своем воображении.

А утром мне было настолько морально плохо, что я даже не вышла к завтраку. Радовалась, что Хьюго уехал по делам и думала, как же мне жить дальше.

Перспектива больше не радовала. Я вдруг в деталях увидела свою дальнейшую жизнь.

Друзья? Нет, им уже не будет места в моей жизни, а если и будет – я буду вздрагивать каждый раз, опасаясь, что Хьюго однажды приоткроет завесу наших отношений перед ними. Раз было такое, когда мы со студенческими приятелями собрались посмотреть футбол.

Он заехал за мной на своей роскошной «Тесле» - словно демон из ада в дорогом костюме, с охапкой практически черных роз. Обаял девчонок, отвесив им утонченные комплименты, перекинулся с ребятами комментариями относительно матча и даже заказал всем выпивку.

На меня смотрели с завистью и восхищением – надо же, тихоня Блейк Адамс отхватила такого непревзойдённого мужчину! А Хьюго не отводил от меня взгляда, и постепенно в нем стыл холод, который сковывал меня по рукам и ногам.

Я ощутила, что надо бежать. Что свое наказание (за что только, непонятно) лучше нести за дверями спальни, а не на публике. Но у Хью в этот вечер были другие планы.

- Я так мало знаю о Блейк, - прищурившись, начал он. – Расскажите поподробнее. Какой она была в университете?

- Она могла дать жару, - хихикнул Лиам. – Однажды подбила курс объявить бойкот одному не в меру мерзкому преподу. Его отстранили от лекций, Блейки мы тогда едва ли не на руках носили.

- Вот как? – издевательски протянул Хьюго. – У меня же создалось впечатление, что у нее синдром хорошей девочки. Которой проще было умолять этого преподавателя так себя не вести, чем устраивать мини-революцию.

Сидни и Пола замерли с открытыми ртами, глядя то на меня, то на Хьюго. Но мой дом улыбнулся такой милой улыбкой, что они тотчас же расхохотались, подумав, что это тонкая шутка.

- Нет, - едва оправилась от смеха Пола, - Блейк очень сильная девчонка. Настоящий боец.

- Не нашелся тот, кто смог поставить ее на колени? – вдруг спокойно произнес Хьюго, устремив на меня уничтожающий взгляд. – Любой боец рано или поздно устает от сражений. Верно, моя милая?

Во рту пересохло. Я поняла, что Хьюго начал игру, цель которой – растоптать меня на публике. Притом, что в моей анкете сабы стоял категорический запрет на публичные унижения.

Но его было уже не остановить.

- Давай уйдем отсюда, - улучив момент, я тронула Хью за рукав. – Прошу, мне это не нравится.

Я шептала. А Хью вдруг резко снял маску искусителя, превратившись в демона.

- А ведь я могу запросто поставить тебя на колени при всех. – он не счел нужным перейти на шепот. – Скажи, что я не прав.

Я не смотрела на своих друзей. Они, чтобы не добить меня, сделали вид, что увлечены футболом и напитками. Но я успела увидеть в глазах девчонок жгучее любопытство.

- Хью шутит, - я дрожащими руками бросила купюру на стол. – Милый, мы можем ехать.

- Разве? Мне есть что рассказать о тебе твоим друзьям. Доверие, милая, должно быть не только между нами…

Я увидела, что моя рука дрожит. Горло сжало слезами стыда и бессилия. А он смотрел на меня с улыбкой триумфатора.

Друзья изо всех сил делали вид, будто ничего не происходит. А меня накрыло уже в машине. Я тряслась, вжавшись в кожаное сиденье, по щекам текли горькие слезы.

- Ну не плачь, - с самодовольной улыбкой тянул Хьюго, - они тебе еще завидовать будут. Им вряд ли светит такое. Никто себе не признается, что мечтают стоять на коленях перед тем, кто сильнее.

Глава 11

От этого цинизма и осознания, что я не скоро решусь встретиться с друзьями снова, стало еще хуже. Я уже рыдала, дорога расплывалась перед моими глазами от слез. А Хьюго лишь изредка гладил меня по мокрой щеке. Его самодовольство наэлектризовало салон. А мне казалось, что из фундамента моей прежней беззаботной жизни понемногу выбивают гранитные блоки.

Но стоило нам оказаться в спальне, он начал меня целовать так нежно и страстно, шептать подобия извинений, говорить, что ему сорвало крышу, потому что там были парни и они, оказывается, «носили меня на руках».

Я рыдала на его груди. Извинялась не пойми за что. Понимала, что происходящее – не просто неправильно, а из ряда вон, что мне стоит прекратить поток «прости» за то, что Хьюго что-то там себе надумал… и не могла. Очнулась на коленях у его ног.

Тогда впервые он устроил мне то, что психологи называют «сахарное шоу». На целых три дня забыл о регламенте наших отношений, спрятал ошейник и девайсы с глаз долой, осыпал ювелирными украшениями и заботой. И постепенно мое сознание перевернулось.

А ведь он прав. Я видела зависть в глазах Полы. Брезгливость в глазах Райана. А Сидни и вовсе вывалила сиськи на стол при виде Хьюго, еще и губы облизывала, как шлюха.

Наверное, он и правда заботился обо мне, ограждая от такого общения…

И умом понимала, что нет. Я добровольно шагнула в отношения с нарциссом-психопатом, который, мало того, стал (или был все это время) черным доминантом. Тогда я, наивная Алиса в Зазеркалье Темы, свято верила в то, что кодекс БДСМ почти как библия и никто не посмеет его нарушить.

Да, моим розовым очкам предстояло взорваться стеклами вовнутрь.

Вот и сейчас – после ледяного душа Хьюго повторил сахарное шоу сентиментальности. Умом понимая, что я оказалась в смертельной ловушке, что надо бежать, я могла думать лишь об одном.

Чтобы игра в заботливого и нежного продлилось еще, потому что это был реальный шанс для меня восстановиться морально и психически.

Я начала терять свое я в этих отношениях.

И только сейчас начала прозревать.

Открыла свой ноутбук, призадумавшись.

Я знала, что всю историю моих поисковых запросов Хью проверит. Мне уже раз влетело за то, что я искала на тематических форумах ответы – нормальны ли наши с ним отношения и у кого просить защиты. Лучше не вспоминать, что он тогда сделал со мной.

Рискуя вновь нарваться, я все же ввела адрес того клуба, где мы с ним впервые встретились. Как и ожидалось, личных контактов Мастера Зейна там не было. Звонить в приемную и выкладывать свои опасения и просьбы помочь секретарю – нет уж, увольте. Да и захотят мне помогать?

Тогда я открыла чистый белый лист. Я могу просто записать свои хаотичные мысли и спрятать в одном из файлов договора на покупку недвижимости.

А потом, уже собрав свои мысли воедино, попытаться прийти к какому-то выводу…

Глава 12

В зале заседаний царила приглушенная тишина. Иначе быть не могло – это заседание сделали закрытым, семья итальянских архитекторов не стала спасать опозоривших имя сыновей, но сделала все, чтобы было минимум огласки.

Винченцо и Энцо Вильянти сидели на скамье подсудимых, оба в идеально сшитых костюмах, словно это был светский прием, а не судебное заседание. Их лица оставались бесстрастными, но внутри кипела злость — особенно у Энцо, который еще вчера был уверен, что выйдет отсюда свободным человеком. Ведь все было практически решено! На его стороне был свой человек!

Примечательно, что он бы не расстроился, если бы посадили брата. Одному будет легче вернуться к прежним развлечением и не попасться.

Он ждал, что его адвокат, тот самый Стивен Чейз, блестяще справится с делом. Но когда дверь распахнулась, и в зал вошел тучный пожилой мужчина с седыми волосами, Энцо ощутил ледяное давление в груди.

- Стивен Чейз. Государственный адвокат, - представился он перед началом заседания, мазнув по братьям сухим и отчасти брезгливым взглядом.

Что? Что вообще происходит?

Энцо едва не закричал это вслух. Если это был настоящий Стивен Чейз… Кто тогда приходил к нему в камеру?

— Заседание объявляется открытым, — голос судьи был строг и бескомпромиссен.

Прокурор начал зачитывать обвинения. Все, что характеризовало жизнь братьев Вильянти за то время, как они решили, что Тема приносит им удовольствие и начали стремительно расширять границы дозволенного.

Жестокие пытки. Истязания. Физическое и психологическое насилие. Десятки свидетельских показаний, но только одна жертва решилась довести дело до суда.

Вильянти были в таком ступоре, что едва понимали – свобода им больше не светит.

— Защита, у вас есть слово?

Стивен Чейз поднялся, поправил манжеты и небрежно произнес:

— Ваша честь, мои клиенты признают, что их увлечения выходили за рамки дозволенного, но каждая из женщин согласилась на участие в их играх добровольно.

Энцо стиснул зубы. Защита звучала так, будто Чейз не собирался их выручать. Сухой набор фраз, создавалось впечатление, что он читал их с листка.

— В таком случае я вызываю свидетеля, — прокурор сделал паузу. — Мистера Майкла Бейна.

В зале повисла напряженная тишина.

Когда встал высокий мужчина в черном костюме и направился к трибуне, Винченцо изумленно развел ладони, не понимая, кто это вообще и с какого перепугу свидетельствует против, а Энцо почувствовал, как у него перехватывает дыхание.

— Кем вы приходитесь подсудимым? — спросил судья.

— Я знал Энцо Вильянти, — спокойно ответил Майкл. — Он доверился мне. Рассказал мне о своих… предпочтениях. О том, как однажды девушка не выдержала и попыталась сбежать, но они ее сломали. О том, что она подала в суд, но к сожалению, морально не выдержала давления. Вот поэтому она сейчас не присутствует в заде суда, как вам известно.

Энцо вскочил:

— Да что ты вообще плетешь? Ты же один из нас! Ваша честь, он такой же, как и мы! Спросите, до чего он довел свою зверушку, Лия, кажется, ее имя?

Майкл посмотрел на него с ледяным спокойствием.

— Нет, Энцо. Я никогда не был падальщиком. Ты поверил, что я могу быть одним из вас? Нет. Ты не представляешь, как мерзко мне было вести с тобой эти разговоры, но результат того стоит.

Он повернулся к судье.

— У меня есть доказательства. Здесь все наши разговоры, вы уже имели возможность с ними ознакомиться, плюс неофициальные показания тех, кто был косвенным свидетелем. Я получил их сегодня утром. Прошу приобщить к делу., — он протянул флешку, и прокурор передал ее судье.

На экране появились кадры: комната пыток, заплаканная девушка, привязанная к крюкам, кровь на ее коже, а рядом — братья Вильянти, наслаждающиеся ее страхом.

Винченцо вцепился в столешницу, Энцо молчал, но его тело напряглось, будто он готовился к удару.

В зале в силу закрытого заседания было не так много людей, и это к лучшему. Кому-то стало плохо, а молодая секретарь суда застыла на месте, украдкой смахивая слезы.

- Суд удаляется на совещание, - даже верховный судья не смог скрыть потрясения, хотя смотрел улики не первый раз. Видимо, они никак не вязались с двумя молодыми людьми, похожими на библейских ангелов – как их рисовали итальянские художники.

Прошло полчаса.

— Подсудимые, встаньте, — голос судьи прорезал тишину, как лезвие.

Они встали, но теперь их самоуверенность растаяла. Винченцо трясся, а Энцо сверлил Бейна взглядом, полным отчаянной злости и безысходности.

— За многолетние преступления, за пытки, за нанесение тяжких телесных повреждений и доведение до самоубийства… Суд приговаривает вас к пожизненному заключению в тюрьме строгого режима без права на досрочное освобождение.

Винченцо рухнул обратно на скамью. Энцо с яростью глядел на Майкла.

— Ты еще пожалеешь об этом!

— Вряд ли, — спокойно ответил Майкл. — Но вы начнете жалеть уже сейчас, с этой секунды.

Когда братьев увели под конвоем в ручных и ножных кандалах, прокурор, мистер Стаховски, лишь покачал головой.

- Многие бы сказали, что это сурово, но я как представил свою дочь и ее подруг в руках этих извергов… Нельзя быть предвзятым. Мне пришлось это скрывать.

- Уверен, в тюрьме они испытают на себе все, что делали с девчонками. Спасибо, Кит, - Бейн ослабил узел галстука. – За то, что ты сделал все возможное, чтобы этим несчастным не пришлось заново все переживать в зале суда. И знаешь, я был удивлен, что глава семейства Вильянти не попытался выкупить свободу сыновей любой ценой.

- Понимает, чем это чревато, - хищно усмехнулся Стаховски. – Он ведь до того, как иммигрировал в Штаты, был мафиозо средней руки у себя в Палермо, и я думаю, что никто ему не препятствовал в использовании девушек под угрозой смерти. Яблоки от яблони недалеко упали.Понимает, что это всплывет, поэтому будет сидеть тихо и притворяться архитектором.

Глава 13

Блейк

Я захлебывалась в судорожных рыданиях.

С кляпом во рту, распятая на тяжелых цепях в комнате боли Хьюго Уоллеса, под свист нового кнута в его арсенале.

Уже в который раз в разгар наших ужасающих сессий без права на стоп-слово я думала только об одном: выживу ли я на этот раз в этой экзекуции.

Оттепель закончилась быстро. Сахарное шоу в его исполнении никогда не длилось долго. Но в этот раз моя психика выдержала лишь потому, ч то я уже знала: его обещаниям не стоило верить.

А ведь заливался соловьем, обещая уничтожить все видеозаписи наших сессий, отпустить через время насовсем, мотивируя тем, что не хочет причинять мне излишнюю боль. «Вот только демон внутри, он не понимает», - виновато вздыхал между ласками и поцелуями.

А потом у Хьюго сорвалась особо крупная сделка. Не знаю, о какой сумме шла речь, да и не имело это особого значения в свете последних событий. Неделю он оставался хмурым и погруженным в себя, даже предоставил мне подобие некой свободы передвижения и отменил регламент в виде обращения «господин» и обязательной позы на коленях…

А затем его сорвало.

Отпустив миссис Герц домой на весь уик-энд, мой господин закинулся чем-то, о чем говорили его расширенные зрачки и полубезумный взгляд будто сквозь меня, и портал ада снова разверзся передо мной.

Он стащил меня с постели спящую, не понимающую, что конкретно происходит. Я больно ударилась головой о пол и практически сразу проснулась. Меня сковал ужас.

Я все же пыталась поговорить. Цеплялась за его руки, заглядывала в пустые холодные глаза, что-то говорила о том, что плохо себя чувствую – у меня действительно была легкая простуда и болело горло. Тщетно. Моя слабость завела полубезумного Хью еще больше.

- В подвал, - с демонической улыбкой изрек сам дьявол в его обличье, накинув мне на шею петлю из кожаного ремня. – Приготовься, сука. Ночь будет долгой.

- Я ничего не сделала! – мне стоило промолчать и собрать все свои силы, чтобы выстоять, но несправедливость всегда обнажала мою слабость. – Прошу, мой господин, просто дай мне выздороветь, ты знаешь, что я дам тебе все, что ты захочешь…

- Ты дашь мне гораздо больше, чем «все». Сейчас! – он закричал, и я бессознательно закрыла голову руками. – Ползком в подвал, сука, не испытывай мое терпение!

Я почувствовала – если скажу что-то еще, последствия могут быть фатальные. Хьюго в неадеквате. Но я попытаюсь собраться с силами, переиграть его, может, включу режим кошечки или потерянной девочки, те якоря, которые раньше на нем срабатывали.

Главное выстоять, а потом… поймать его на пике вины, если она не фальшивая, и…

Я обманывала себя. Я была привязана к своему господину невидимыми цепями, которые вросли в кожу, и вырвать их было равносильно сложному хирургическому вмешательству. Сегодня мне казалось – пусть все закончится, и я уйду, не раздумывая, найду того, кто сможет мне помочь.

Но я не могла решиться даже тогда, когда Хьюго мне не угрожал.

Колени болели от соприкосновения с плиткой. На ступенях я старалась переставлять руки осторожно, чтобы не скатиться кубарем и не сломать себе шею в ременной петле. Потому что Хью уже просто тащил меня, словно надувную куклу, и я не была уверена, что верну ему ясность ума, если вдруг упаду.

Надо ли говорить, что я была почти без сил от собственного самоконтроля и осторожности, и в комнате боли позволила себе краткую передышку, пока Хью, толкнув меня на обтянутый черной кожей матрас, закреплял на стене цепи и наручи.

Когда-то я едва не улетала в предвкушении, когда холодный металл поцелует тонкую кожу моих запястий, как забьется сердце, когда я осознаю себя беспомощной, уязвимой и предвкушающей… Но сейчас внутри была лишь пустота и желание закончить все поскорее.

Хьюго дернул за ремень, опустился в кресло, заставив меня подползти и замереть возле своих широко раздвинутых ног. Я послушно склонила голову. Пусть на этом все и закончится, мой минет всегда приводил хозяина в хорошее расположение духа. Я пока что погасила дерзкий огонек в глазах, улыбку тоже – чтобы не вызвать в нем желания стереть ее резким ударом по губам.

Он расстегнул ширинку неторопливо, поерзал в кресле, снимая брюки. Они упали к его щиколоткам. Я знала, что хозяин ждет моего взгляда, чтобы я дала повод ударить себя. Но правила игры уже были известны.

Я заставила себя расслабиться вопреки саднящим коленям и удавке на шее. Раньше это не просто удавалось – я улетала почти сразу и не чувствовала боли и унижения. Другое дело сейчас.

Обхватила губами сочащуюся от смазки головку, привычно провела кончиком языка по кругу, легко, словно подразнивая. Оральный секс меня часто успокаивал, при условии, если ведущую партию играла я.

Хьюго застонал и заерзал в кресле. Я прекрасно знала, как вырвать из него стоны. Как держать его на крючке своим минетом столько, сколько будет необходимо. Когда чары первого восхищения этим мужчиной начали падать, я осознала, что мне нужна хотя бы одна кнопка воздействия на его рассудок.

Это удавалось… пока в его жизнь не вошли наркотики и грезы о Теме без правил.

Да, сомнений у меня больше не оставалось, Хью принимал запретные вещества, и они превращали его в агрессивного отморозка.

Я еще несколько раз неторопливо обвела головку по кругу, усилив нажим языка. Хватка мужской пятерни в моих волосах стала ощутимее, принуждая двинуться дальше, втянуть ствол наполовину в рот с легким вакуумом.

Зная, что я сделаю это уже на автомате и выйдет отлично, я закрыла глаза и унеслась в прошлое.

В тот самый день, как впервые познакомилась с моим первым господином. С Хьюго Уоллесом.

Глава 14

Я точно не помнила, что мне стукнуло в голову в тот вечер. Почему вместо посиделок с подругами в баре за бокалом вина или вечером наедине с собой и сериалом выбрала приключения.

Может, моя нижняя сущность, которую я так рьяно в себе отрицала, наконец взяла верх, и подсознание привело меня в тот клуб?

Или мною овладело любопытство. Я хотела просто издалека посмотреть на этих «небожителей», принявших свою суть и создавших целую философию под названием Тема. Посмотреть, убедиться, что они без рогов и хвоста, а мои сестры по позиционированию не похожи на жертв истязания.

Туда еще оказалось не так-то просто и попасть! Я уже хотела развернуться и уйти, но заметила на себе пристальный взгляд немолодой женщины с умным лицом и располагающей улыбкой.

- Первый раз? – она все так же улыбалась, но было что-то в ее вопросе, что заставило меня подбирать слова и ответить. Вернее, как ответить – я растерялась и кивнула.

- Что-то конкретное? Попросить кого-то тебя сопроводить?

- Я… я просто хочу осмотреться… ничего конкретного.

- Пойдем. В таком случае не заполняй никаких анкет и проси голубой браслет.

Я так и сделала. Даже не узнав ее имени. В просторном холле незнакомка встретила молодого мужчину, и они поднялись наверх.

Подавив желание сбежать, я прошла к бару. Видимо, весь мой ужас был написан на моем лице. Я старалась не смотреть по сторонам, не пялиться на ошейники, наручники и переплетение кожаных шнурков на телах посетителей клуба. А от взглядов – похотливых, раздевающих и алчущих мне и вовсе стало не по себе.

Я положила руку на барную стойку так, чтобы голубой браслет было лучше видно. Тотчас же пожилой мужчина, сокращающий дистанцию, потерял ко мне интерес.

- Подарок от заведения, - симпатичный бармен в обычном одеянии – белой рубашке и жилете – подмигнул мне, поставив на стойку коктейль.

- Я не… - в горле пересохло, и я постаралась улыбнуться. – Я не пью…

Хоть и хотелось выпить, чтобы расслабиться, в этом месте этого было лучше не делать.

- Там нет алкоголя. Есть секретный ингредиент. Все законно.

Я пригубила напиток. Вкусно. Посмотрела на бармена, который вел себя так, будто в помещении клуба никого кроме нас не было.

- Голубой, - он посмотрел на мою руку. – Странный выбор. Ты очень красивая, при статусе «поиск» у тебя бы отбоя не было.

- Я не знаю о чем ты… - мне все еще было неловко. – Мне подсказали надеть его, если я не хочу знакомств.

- Кто бы это ни был, он преследовал свой интерес. Мужчина решил таким образом остаться единственным претендентом.

- Это была женщина.

- Тут либо банальная женская зависть, либо солидарность.

Стало легко. Может, в коктейль действительно подмешали успокоительное. Я рассмеялась.

- Честно говоря, я сама не понимаю, что тут делаю. Скорее, хочу осмотреться.

- Голубой цвет означает, что ты можешь спокойно общаться, задавать вопросы и выбирать, соглашаться на предложения либо же нет. Очень предусмотрительно.

Я поблагодарила парня и оглянулась по сторонам.

Пожилой доминант приподнял бокал с виски, глядя мне прямо в глаза. Я вежливо кивнула и прошла мимо, ощущая, как на меня со всех сторон обрушились волны пристального внимания. Шла по залу, отмечая все нюансы вокруг.

Верхние были заняты беседой. Сабы разного пола стояли рядом на коленях. У одной девочки был ошейник с цепью, вторая была практически раздета и опоясана грубой веревкой, создающей на теле причудливый узор.

Мне преградила путь темноволосая красавица в кожаном жилете. Ощутив угрозу, я погладила голубой браслет. Девушка с сожалением отступила в сторону, слегка улыбнувшись. У меня отлегло от сердца. Правила в этом клубе соблюдались неукоснительно.

Первым ко мне решился подойти молодой парень, который отчего-то разглядел во мне домину. Пробовать себя в верхней роли мне никогда не хотелось, пришлось пояснить ему, что он не по адресу. Я прошла в комнату с приспособлениями в виде крестов. К некоторым были прикованы посетители – две девушки и мужчина.

Ужаса во мне это не вызвало. Наоборот, я задержалась, наблюдая. Даже когда началась экзекуция – их по очереди секли разными плетками – я ощутила возбуждение. Они не выглядели загнанными жертвами. Все было по согласию.

Желание завладело мной. Им был пропитан весь воздух в этом помещении. Я старалась унять сбившееся дыхание. Когда на меня пристально смотрел кто-то из верхних, меня прошибало разрядами сладкого тока от этих властных подавляющих взглядов.

Был момент, когда мне остро захотелось уединиться в дамской комнате и сделать себе хорошо. Вместе с этим пришло острое желание ответить на чей-то взгляд, пусть возьмут сами все в свои руки. Но браслет меня охранял. Это и успокаивало, и вызывало сожаление.

Не прошло и часа, как я поняла, что впечатлений для меня достаточно. Что я настолько прониклась этой атмосферой, что буду летать на крыльях как минимум неделю.

Если простое наблюдение вызвало во мне такое цунами чувственности, что бы было, решись я попробовать?..

Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать.

Взгляд этого мужчины я ловила на себе уже несколько раз. В нем не было животной похоти и жестокости, как у многих, кто смотрел на меня в этот вечер, поэтому я решила присмотреться к нему.

Высокий, лет тридцати, что-то в его облике говорило о благородстве, хотя в глазах был уже знакомый мне азарт. Ничего нового – в первую очередь сюда приходят с вполне определённой целью. Забота, доверие и прочие атрибуты появляются тогда. Когда двое хотят продолжить отношения. Так, по крайней мере, я читала.

Расценив мой ответный взгляд как согласие, мужчина сделал шаг вперед. Я подавила желание бежать. В конце концов, я не пугливая лань, и я знала, куда пришла. А разговор меня ни к чему не обязывает.

Глава 15

- Здравствуй. – Он остановился напротив, глядя на меня сверху вниз. – Я увидел твой браслет. Не вздрагивай.

Я и не собиралась. Самообладание сыграло свою роль. Не зря я изучала столько литературы. Если в приличном заведении что-то сделают со мной против моей воли – туда никто больше не придет.

Наивная. Но об этом я узнаю гораздо, гораздо позже и не с этим вполне себе милым парнем.

Это как в церкви – туда могут прийти абсолютно разные люди, и черную душу никакая молния не испепелит.

Но пока что я ощутила рядом с этим незнакомцем необъяснимую легкость. Легкость без чувства опасности. Поэтому на его самодовольную реплику улыбнулась, как мне показалось, без излишней робости.

Он угостил меня коктейлем. Мы перешли в лаунж-зону без перегородок, где можно было легко продолжить беседу. Я старалась не пялиться на посетителей клуба. Поэтому разговор с ним – мужчина представился Мастером М – был неким якорем в тот момент.

Кажется, мы поговорили о многом. Не называя имен. Не пытаясь как-то продавить личные границы друг друга. Я выслушала о его предпочтениях, они вполне подходили мне.

Чувство было странным. Вроде как ты с другом, с которым будешь тренироваться в поцелуях. Да, мы, как ни парадоксально, стремимся выбирать плохих парней, а не идеальных. Даже если дело касается Темы.

- Я бы хотел провести с тобой сессию. – Его голос был глубоким, взгляд пронзительным.

Да и сам мастер М выглядел презентабельно, но, положа руку на сердце – его бы я выбрала исключительно для необременительного ванильного секса, даже зная, что он в Теме.

Как я согласилась тогда на сеанс флагелляции? Легко. Потому что все мы обговорили на месте.

Никакого обнажения. Имитация фиксации. Никакого эротического контекста, флоггер я выберу сама в тестовом режиме. И без тайных комнат. Я очень легко согласилась на ограниченное количество зрителей из постоянных завсегдатаев клуба.

Молодая домина в строгом белом костюме – видимо, близкая знакомая мастера М – присоединилась к нам в качестве свидетельницы по сделке. Она была дружелюбна и говорила со мной, как с подругой. Называла храброй и решительной, убеждая, что я не пожалею. Посоветовала все же обнажить спину для остроты ощущений, на что я согласилась после недолгих колебаний.

И я не пожалела.

С девайсами я в тот вечер своей отчаянной смелости едва не разошлась. При проверке силы удара каждая плеть казалась мне недостаточно сильной, но я прислушалась к совету мастера. В конце концов, у него большой опыт и ему лучше знать.

На фиксации я настояла сама. М не пытался меня отговорить, но зафиксировал особенными наручниками – при нажатии на легкодоступную кнопку они разомкнутся. Но лучше остановить стоп-словом, которое мы тоже оговорили.

Моя решимость едва не пошатнулась, когда в зал для первой сессии зашли несколько домов и две домины. Но я полуобнаженной спиной ощутила их молчаливую поддержку. Они не позволят пойти чему бы то ни было наперекосяк. Остановят, если понадобится. Посоветуют. Об этом я тоже уже знала.

Кожа креста была прохладной и мягкой. Я прижалась к ней грудью и закрыла глаза. Может, тревога и была, но я чувствовала эйфорию прежде всего от собственной смелости. Я решилась. Никто бы не посмел, а я рискнула.

Первый удар лег на мою кожу, заставив мышцы напрячься и тут же расслабиться. Приятная вибрация вскружила голову. Боль была почти незаметной, я прислушивалась к другим ощущениям. И они мне нравились.

Я забыла о том, что в зале присутствует кто-то еще, на десятом ударе, больше похожим на ласку. Несмотря на то, что кожа слегка покалывала от прилившей крови. Каждое касание кожаного хвостика запускало странную, незнакомую мне ранее реакцию по всему телу.

Будто искорки заряда вливались в кровь и насыщали ее вибрацией, постепенно устремляясь в каждую клеточку тела. Это было не похоже на стандартное возбуждение. Я как будто поймала ритм, достигла максимальной точки расслабления и свободы.

Черная кожа креста поплыла перед моими широко распахнутыми глазами, а свист флогера стал глухим и далеким. Каждое касание всех его хвостиков завладело моим телом, сделав его легким и невесомым.

Хотелось кричать от чувства удовольствия и какой-то опьяняющей свободы, но я улыбалась. Или мне так казалось. Может, от моих криков сотрясались стены – но это было вовсе не из-за боли.

Я утратила почву под ногами, забыв окончательно, где я нахожусь. Это нельзя было сравнить ни с чем, что я ранее испытывала. Мне хотелось, чтобы чувство восхитительного полета никогда не заканчивалось, я жаждала остаться в этом состоянии… к сожалению, удержать его надолго не вышло.

Я застонала от разочарования. Мой доминант на этот вечер тотчас же отложил плеть, расстегнул мои оковы. Я посмотрела на него затуманенным взглядом и широко улыбнулась.

А дальше… в тот вечер в кругу очевидцев моего полета творилось что-то непонятное. Вокруг меня порхали, как возле новоявленного мессии. А сам мастер М выглядел растроганным, даже… ошарашенным.

Домина в белом обнимала меня и заставляла выпить приторно сладкий кофе с шоколадной крошкой. С каким именно «крещением» меня поздравляли, я сразу и не поняла. Думала, от слова «крест»…

Кто рассказал мне о сабспейсе и о том, что это именно он меня накрыл, я не помнила. Помню, что поблагодарила мастера, не разобравшись в себе. Хочу ли я встречи снова, или же это все должно остаться разовой акцией.

Он сам расставил точки на утро. Домой после такой эйфории я ехать не хотела, осталась смотреть шоу-программу. Благо, мне уделяли убойную дозу внимания, и я чувствовала себя превосходно, будто среди друзей. Когда я окончательно пришла в себя после своего полета и смогла критически мыслить…

Я часто задавала себе вопрос, знал ли мистер М, кто такой Хьюго Уоллес на самом деле.

Знал ли, что этот человек уже не признавал основные законы в противовес самому М, который категорически не принимал отклонения от правил?

Глава 16

Моя ставка не сработала.

Как бы я не старалась удовлетворить своего демона, от его безумия меня это не спасло.

Я старалась. Заглатывала его член по самые гланды, расслабляя горло, лаская всей глубиной гортани, почти задыхаясь – через несколько минут все пошло по привычному сценарию.

Кулак в волосы. Стальная хватка, не вырваться. Хью начал грубо трахать меня в рот, до тех пор, пока я практически потеряла сознание.

Оглушенную, с темными пятнами в глазах он бросил меня на обтянутой кожей матрас и закрепил цепи на руках и ногах.

В тот вечер я думала, что не выживу.

- Любишь меня? – кричал свихнувшийся садист, опуская на мою спину жесткий кнут.

А я знала, что следов не останется. Потому что он не любил портить мою кожу. И потому что боль превысила мой предел.

Я кричала и клялась в чем угодно. Что люблю до одури и готова на все. Что люблю так сильно, что сама прошу его сделать меня своей подстилкой для ног.Не было сил ни на что. Даже на ненависть.

Я хотела просто выжить и по возможности, выйти из этой комнаты не покалеченной ни физически, ни морально.

Хью всегда наказывал меня своим исчезновением после сессий. Но сейчас это было для меня не наказанием, а благом. Я лежала на этом топчане, чувствуя, как испаряется влага с накрывшего спину полотенца. Мысли разбегались.

Хьюго появился через несколько часов. Действие веществ его отпустило, но…

Стоило лишь заглянуть ему в глаза, я поняла, что не препараты виноваты. Он такой и есть. Садист, отморозок, маньяк, который настолько пресытился всем, что требовал извращений куда посильнее… и он вряд ли когда-нибудь остановится.

- Ты действительно решила уйти? – он обманчиво ласково погладил меня по щеке.

Я отвела глаза. Щеку тотчас же обожгла пощечина.

Слов не понадобилось. Наверное, доведенная до крайней точки, я вложила в свой взгляд всю ненависть, на которую только была способна.

- Что ж, - от его улыбки сжалось сердце. – возможно, я и отпущу тебя… точно, я так и сделаю.

Слабая вспышка радости тотчас погасла в моем уставшем сознании. Я почувствовала холодок ужаса.

Когда он ушел а я сама смазывала пылающую кожу и пила обезболивающее, все еще пыталась себя успокоить. Может, я себя накручиваю? Может, он действительно устал от моей непокорности и просто выставит за двери? Я с радостью оставлю ему все дорогие подарки, которыми он меня засыпал.

Если узнают на работе… я это переживу. Потеря репутации – не такая страшная вещь по сравнению с тем, что он может со мной сделать во время следующего экшена.

Нет ничего, с чем я не справлюсь. Я знала одно: вычеркну Тему из своей жизни. Хватит. У меня нет сил сражаться с еще одним психопатом, которых в этой субкультуре в сто раз больше, чем нормальных людей.

…Как и раньше, после таких сессий, похожих на перфомансы инквизиции, Хьюго просто исчезал.

Раньше мне казалось – его мучает совесть. Может, и в этот раз? Это уже ничего не меняло. Я сказала себе, что восстановлю силы и соберу свои вещи. Ни одного ювелирного украшения с собой не возьму. Пусть подавится. А там… наверное, мне понадобится помощь психолога.

Я уже все решила. Об экзекуции напоминала лишь слабая боль в спине. Я уже знала, как поведу наш диалог, знала, что сердце не дрогнет – я буду решительна и непоколебима, даже если будет валяться в ногах и умолять остаться. Это конец.

Глава 17

Когда он вернулся, я собрала всю свою волю в кулак. Сегодня состоится разговор.

Но Хьюго не спешил ко мне подняться. Не выдержав, я спустилась сама.

- Как самочувствие, Блейк? – не отрываясь от монитора, как ни в чем ни бывало спросил он. – Надеюсь, ты пришла не требовать отвезти тебя в клинику?

- Нам надо поговорить… - я собиралась произнести заученную фразу «хозяин», но от одной мысли горло скрутил спазм. – Хьюго.

Он сдвинул бровь, глядя на меня исподлобья.

- Это мне надо с тобой поговорить. Завтра у меня будет важный гость.

- Ты не…

- Не смей перебивать! Ты знаешь, чем это чревато! – повысил голос Уоллес. – И не сей забивать мне голову своими разговорами. Я сказал тебе, что не собираюсь обсуждать наши сессии! Ты должна была научиться покорно терпеть и принимать с благодарностью! Завтра наденешь одно из коктейльных платьев по своему выбору, чтобы спина была закрыта. И тот гарнитур, что я подарил тебе на день рождения. От тебя требуется прийти, когда я скажу, сесть у моих ног и молчать.

- Решил похвастаться цепной собачонкой?

- Не твое дело! Ты сделаешь. Как я сказал! Если мне что-то не понравится, я забуду о своем принципе не делиться вещами! Ты просто будешь присутствовать на встрече. Подавать выпивку, если я скажу. Молчать и улыбаться. Справишься, или и это для тебя невыполнимая задача?

- Я все же хотела бы поговорить…

- После встречи я тебя выслушаю. Все, что захочешь. А сейчас не смей забивать мне голову своим нытьем! На кону большие деньги! А теперь пошла вон. Сне нужно подготовиться.

Дважды повторять ему не пришлось. Я вышла из кабинета, но у ступеней пошатнулась. Прижалась к стене, тяжело дыша.

Очень некстати рядом нарисовалась отмороженная миссис Герц. Скользнула по мне равнодушным взглядом.

- Вас провести в комнату?

- Не надо. У меня голова закружилась.

- Я заварю вам чаю. И еще… - она вдруг с опаской посмотрела на двери. – Я никогда не лезу в его дела. Они меня не касаются. Но вам бы стоило подумать о том, чтобы уехать. Поверьте. Так будет лучше.

- Для него? – я горько усмехнулась. – Или для вас? Вряд ли вам нравится то, что происходит. Или вы можете на это равнодушно смотреть?

- Не могу, - она оставалась такой же непроницаемой. – В этом все дело. Вы еще вправе самой принимать решения. Потом будет поздно.

Разговор с экономкой оставил после себя тревожный осадок. Я так и не поняла, какими были ее мотивы, чем она руководствовалась, раздавая советы. Считала, что Хью достоин лучшей сабы – безмолвной и готовой на все по щелчку пальцев?

Не могла спокойно смотреть, мучаясь виной свидетеля?

Или так хорошо держала лицо, что я на пике своего отчаяния даже и не поняла, что эта женщина всегда негласно была на моей стороне?...

Глава 18

Я посмотрела на себя в зеркало с чувством тревоги, ранее мне несвойственной.

Платье выглядело скромным – если не брать в расчет длину. За время своего романа с Хьюго я как-то незаметно начала носить такую откровенно сексуальную одежду и даже верить, что это мой выбор.

Раньше я бы чувствовала себя красавицей. Роковой соблазнительницей. Даже попробовала бы все узнать о том мужчине, что сегодня приезжает, и попытаться обаять его на всю катушку. А сейчас таких мыслей не было. Я была сломлена и потеряна.

Когда я вошла в кабинет, тяжёлое дыхание Хьюго сразу же ударило меня в грудь. Его присутствие всегда ощущалось, как надвигающаяся буря — подавляющее, безжалостное. Он сидел за столом, его тёмные глаза следили за мной, несмотря на то, что он говорил о бизнесе с партнером.

Но я не смогла сосредоточиться на его словах. Всё моё внимание было сконцентрировано на мужчине, сидящем напротив. В разговоре проскользнуло имя – Майкл.

Он был как каменная статуя, холодная и притягательная. Его загорелая кожа, глубокие карие глаза, сверкающие холодным огнём, властный подавляющий взгляд, который пронизывал меня насквозь, когда он на меня смотрел...

Я опешила. Он выглядел опасным. Один из них. Тех, кому наскучили нерушимые правила Темы, а сущность возжелала запретных удовольствий.

Даже в этом невыразительном свете кабинета его темные волосы, коротко подстриженные на висках и чуть длиннее на макушке, выглядели как густая тень. Весь его облик — спокойный, с уверенной осанкой, его тело, каждый мускул которого будто был вырезан с какой-то древней, безжалостной точностью — всё в нём говорило о власти и силе. Когда он смотрел, оставалось ощущение, что его взгляд может прожечь меня насквозь, и это пугало.

Я молча опустилась на ковёр у ног Хьюго. Казалось, это было моё место, мой предел. Я не имела права сидеть иначе, и я не могла позволить себе ни слова, ни взгляда. Но всё равно, я почувствовала, как его взгляд на мне меняется. Хозяин заметил, как я напряглась, и даже не моргнув, продолжил свою игру.

— Всё как всегда, — сказал Хьюго, глядя на Майкла, не обращая внимания на меня. Его голос был глубоким, уверенным. — Ты понимаешь, как важно, чтобы в таких делах всё шло по плану и без долгих простоев. Тот участок в Мексике — это золотая жила. Стоит поторопиться, пока «Джей Линк» не инициировала там находку старинного булыжника и не внесла его в реестр культурного наследия.

Майкл кивнул, его глаза прошлись по мне оценивающим взглядом. Казалось, его молчание было ещё более мощным, чем любые слова. Но тогда Хьюго, решив ненадолго отойти от темы, небрежно произнёс:

— Как тебе моя саба? Нравится? Я заметил, ты не сводишь с нее глаз.

Эти слова, сказанные так легко, так спокойно, как будто это было нечто незначительное, пронизали меня, как разряд высоковольтного тока. Я почувствовала, как мое сердце резко забилось. Я не могла найти сил для ответа, да и мне полагалось держать рот на замке, по крайней мере в присутствии постороннего.

Но мой взгляд невольно встретился с глазами Майкла. В них было что-то такое, что заставило моё тело сжаться в комок. Он знал, что я чувствую, и это ему нравилось. Именно так, хотя в точеном волевом лице не дрогнул ни один мускул, только глаза потемнели.

Хьюго снова посмотрел на Майкла, не замечая, как сильно я дрожу.

— Я предлагаю скрепить наше партнерство чем-то более приятным и весомым, чем печать на договоре, — он сжал пальцы на бокале, — моя бывшая саба, Блейк, — и тут он сделает паузу, проверяя реакцию. — Она полагается тебе по праву. Это мое решение.

Я попыталась сглотнуть, мои губы задрожали, но всё, что я могла сделать — это молчать. Я вцепилась в ткань ковра, пытаясь не выдать своего страха, но мои пальцы болели от напряжения. С каждым мгновением я ощущала, как горло сковывает слезами, как мне становится невыносимо тяжело.

— Хьюго, пожалуйста, — я почти не узнала свой голос, он звучал так чуждо, так жалко. — Не надо... Останови это. Красный.

Тишина. Я с трудом проговорила через спазм, сковавший мое горло.

- Красный. Твою мать, красный.

Хьюго прекрасно расслышал, но ничего не сказал. А Майкл… едва слышно хмыкнул. Но вовсе не осуждая Уоллеса за такое мерзкое пренебрежение принципом добровольности. Его повеселило, что саба подала голос, что я вообще посмела высказать претензию.

Я взглянула на Хьюго, надеясь, что он пошутил. Пусть демонстрирует свою власть, сколько хочет, только даст мне знать, что это не всерьез.

Но он лишь усмехнулся, его губы растянулись в холодной, беспощадной улыбке. Хью открыл рот, чтобы сказать что-то, но голос Майкла, словно ледяной нож, прорезал пространство.

— Всё решено, Блейк, — обратился ко мне, его голос был властным и ледяным, как и его взгляд. Он не чувствовал нужды в эмоциях, в сочувствии. — Ты знаешь, что у дома есть такое право. Ваши отношения давно миновали уровень, на котором ты могла высказывать свои претензии и протестовать. У сабы выше третьего уровня нет выбора. Возьми себя в руки. Не надо этому сопротивляться.

Глава 19

Как мне хотелось вскочить на ноги! Закричать что есть силы, впиться ногтями в холеное отмороженное лицо – причем в этот раз не в лицо Хьюго! Что будет с этим Майклом, когда я оставлю кровавые разводы на этом лице американского психопата? Куда исчезнет его уверенность?

Я почти рванулась, но по коленям выстрелила оглушающая слабость. Шок сковал меня понадежнее самых жестких кандалов.

Мои глаза наполнились слезами, но я не могла позволить себе пролить их. Я пыталась говорить, но слова не шли. Я ощущала, как внутри меня рвётся что-то, то, что было несущей конструкцией моего «Я». Я в этот момент окончательно теряла себя, но не могла выбраться.

Майкл продолжил, его тон был спокойным, но в нем скрывалась такая сила, что я почувствовала, как её тяжесть накрывает меня целиком.

Кто знает, если бы я уловила в его голосе хоть что-то, похожее на участие и понимание – я бы ухватилась за его руку как за спасательный круг, чтобы поскорее покинуть дом Хьюго и забыть все, как страшный сон.

Но чем дальше – тем отчетливее понимала, что я не обретаю свободу, а меняю одну клетку на другую, и не факт, что новый тюремщик будет не так страшен, как Хью.

— Прекрати прятаться в своих страданиях, Блейк, - сухо проговорил Майкл, наблюдая сверху, как меня ломает на полу от внутреннего апокалипсиса. - Я допускаю, что эта часть контракта как раз прошла мимо тебя, а может, ты согласилась, полагая, что этого никогда не случится.

Его слова рвались из его уст, но не было ни малейшего сожаления в его голосе. Впрочем, ликования или нетерпения – тоже.

— Тебе придётся подчиниться. И не пытайся бежать. В этом мире у тебя нет другого пути. Я взял ответственность, и я выполню свою часть сделки, чего бы мне это ни стоило. У тебя новый господин. Чем скорее смиришься – тем легче будет.

В его глазах была абсолютная уверенность. Он знал, что всё, что происходило, было неизбежным. Ему невозможно было не подчиниться, но я отчаянно сопротивлялась.

Сильнее Хьюго. Это чувствуешь на подсознательном уровне. Новый хищник. И скорее всего- опасней в десятки раз. Что он скрывает под непроницаемой маской своего лица? Какие демоны внутри жаждут разорвать мою плоть и душу на окровавленные лоскуты?

- Блейк! – не выдержал Уоллес, привычно хватая меня за волосы и запрокидывая голову наверх. – Кажется, ты забыла, кто ты и где находишься! Улыбнись, подползи к господину Бейну и поцелуй его руку! А если захочет не только руку, ты сделаешь …

- Оставь нас.

Хьюго осекся на полуслове. Посмотрел на меня непонимающе, будто я могла ему пояснить властный окрик Бейна, затем перевел взгляд на него. И что-то укололо меня в сердце иглой легкого злорадства. Уоллес прогнулся!

- Майкл, ты не понимаешь. Она дикая. Я предупреждал…

- Я еще раз повторяю. Отпусти ее волосы, посади в кресло и оставь нас наедине! Ты только что передал ее мне, или я ошибаюсь?

- Понимаю, - пятерня Хьюго разжалась в моих волосах, он натянуто улыбнулся, пытаясь сохранить лицо. – Ты хочешь понять, стоит ли вообще принимать такой подарок. Я вас покину ненадолго.

Я смотрела в узор ковра. Он плыл перед моими глазами. Но вопреки охватившему меня ужасу и отчаянию не возникло желания проводить взглядом Хьюго, не говоря уже о том, чтобы вцепиться в его ноги и просить не оставлять одну.

Ненависть к нему зарождалась внутри и раньше, а сейчас… сейчас это было похоже на глухое презрение.

Я попыталась расслабить свое перенапряженное тело, не двигаясь с места. С трудом не сжалась, услышав, как Майкл поднимается с кресла и неторопливо подходит ко мне.

Словно чья-то рука придавила мою спину. Против своей воли я почти коснулась грудью пола, сломанная мощной энергетикой абсолютной власти.

- Блейк, встань с колен. Дай мне руку.

Разве не этого я хотела совсем недавно? Участия и протянутой руки, в которую вцеплюсь?

Почему сейчас я зажмурилась и замотала головой, отчаянно сопротивляясь невидимой, но такой осязаемой угрозе?

- Тебе придется стоять передо мной на коленях довольно часто. А сейчас дай себе передышку.

Я не хотела вставать. Не хотела, чтобы он видел мое лицо и считал на нем всю гамму эмоций, которые разрывали меня на части. Чтобы смотрел в мои глаза и видел, как легко меня сломать одним щелчком своих длинных пальцев – испуганную, опустошенную, разбитую прошлыми отношениями.

Я подавила всхлип. Надо взять себя в руки. Сейчас я не в состоянии бежать и сражаться. Я не в состоянии даже мыслить. И почему-то именно его голос еще удерживает меня над бездной безумия.

Моя пальцы дрогнули в его теплой ладони. Теплой. Я на миг застыла.

Он не из стали и не изо льда. Мужчина из плоти и крови. Не монстр с рогами.

Колени дрожали. Я не думала, что смогу встать и не упасть, но его рука прочно держала мою, помогая подняться. Но взгляд я все же отвела в сторону, чувствуя, как Майкл рассматривает меня вблизи, считывая все: дрожащие губы, слегка влажные ресницы, приоткрытый рот, словно в немом невысказанном крике.

Он видел достаточно. И такая беспомощность саб заводит доминантов прокачанного уровня с пол-оборота. Что, если сейчас он просто сорвет с меня порядком задравшееся платье и…

Я не успела нарисовать в воображении столь жуткую картину. Майкл нагнулся ко мне. Я уловила аромат его парфюма и теплое дыхание. Коснувшись подола моего платья, он осторожно опустил его вниз.

Глава 20

Я не заметила, что тело отреагировало на его прикосновение желанием сжаться. Позволила усадить себя в кресло, в котором совсем недавно сидел Хьюго, но расслабиться так и не смогла. Это вызывало во мне мощный диссонанс. Майкл решил играть в хорошего полицейского?

Пожалуй, мне стоит как можно скорее прийти в себя. Просто покинуть пределы этой тюрьмы и пояснить, что я больше не испытываю желания находиться в подобных отношениях. Может, у меня получится договориться об отсрочке, а если нет – сне дать доминанту никаких обратных эмоций. Тогда он сам интерес ко мне потеряет. С Хьюго я была завязана эмоционально и не могла использовать тактику серого камня, но Майкл мне никто, хотя тело реагирует на его доминантную ауру катастрофически быстро.

Мужчина повернулся ко мне спиной. Я помимо воли задержала взгляд на его широкой спине и руках. Он в превосходной физической форме. Наверное, стоит порадоваться, что Уоллес не сбагрил меня какому-то старику!

- Пей.

Я в недоумении перевела взгляд со стакана воды на руку Майкла. Протянула ладонь, но он не позволил.

- Не спеши. Маленькими глотками.

Мне пришлось послушаться. И, наверное, порадоваться, что первые приказы не имели ничего общего с требованием отсосать или раздеться. Но ведь еще не вечер!

Размеренные глотки убили истерику в зародыше. Но апатия и страх никуда не исчезли.

Особенно когда Майкл отодвинул от моих губ почти пустой стакан, вернул его на стол и навис сверху, захватив в плен мои глаза.

Я попыталась отвести взгляд! Или хотя бы расфокусировать. Куда там. Само тело не слушалось моих приказов, пока он был рядом. Черт!

- Послушай меня, Блейк. Ты понимаешь, что только что произошло?

Он явно спрашивал не о стакане воды. Я сглотнула, вновь ощутив сухость во рту.

- Да. Меня продали. Будто я вещь, а рабство узаконено.

- Не совсем удачная аллегория. Людей не продают и не покупают, без их на то желания. Ты дала своему прежнему хозяину право так с тобой поступать.

- У меня не было выбора! И не говорите мне про контракт. В какой суд вы его понесете?

- Это все эмоции. Относись к происходящему не как к покупке, а как к заботе со стороны своего хозяина. Он знал, что просто отпустить тебя на свободу будет больнее, чем передать другому.

- Он ошибся. Я хочу уйти. Или вы собираетесь оглушить меня и увезти в багажнике?

Я дерзила в открытую – но не потому, что была такой сильной. Нет. Я до одури боялась человека, который сейчас нависал надо мной подобно скале и читал мои эмоции сканирующим оттиском своих глаз.

И не без повода. Я заметила, как его губы плотно сжались, глаза потемнели, но при этом дыхание не сбилось, мои слова не выбили его из колеи.

- Ты прекрасно знаешь, что я могу это сделать. Знаешь, хотя видишь меня впервые. Не только закрыть в багажнике. Вывести в цепях. Заставить идти на четвереньках. Достаточно вариантов, чтобы понять, что я не буду уговаривать более четверти часа?

Он не шутил. И внутри меня финальным росчерком поднялась волна осознания.

Ничем не лучше Хью. Все его галантные жесты ничего не стоят. Я просто попала из одного кошмара в другой.

- Это же… вы не можете меня не отпустить! У меня есть работа… есть своя жизнь…

- Насколько мне известно, твой отпуск продлится еще минимум неделю, а серьезных планов ты не строила. За это время как раз можно узнать друг друга получше. И если я увижу, что тебе действительно нужна свобода, ты уйдешь на все четыре стороны. Но если ты попытаешься меня обмануть, уже не вырвешься. Это понятно?

Я кивнула, опустив голову… но пальцы Майкла вдруг коснулись моего подбородка. Цепко, но вместе с этим нежно. В отличие от Хью, он стремился подчинить меня, а не причинить боль.

От прикосновения по застывшим мышцам прошла волна тепла – невесомая, словно океанский бриз. Я встретила взгляд Майкла и замерла от изумления.

А он, словно желая закрепить мой первый отклик на свою ласку, наклонился еще ближе.

- Я могу тебе обещать, что нам будет вместе хорошо. Я не лишаю тебя права пользоваться стоп-словом и выставлять ограничения в разумных пределах. Если ты доверишься мне, я заставлю тебя забыть о том, что с тобой здесь делали. Подозреваю, против твоей воли.

Химия. Вот, на что похожа была эта вспышка в глубине моего сознания, взорвавшаяся в унисон с участившимся дыханием Майкла Бейна у моих губ и потемневшими глазами.

Я была так ошарашена, что забыла обо всех своих страхах и неправильности ситуации.

Почему? Как? Нет, мне этого не нужно! Это просто условный рефлекс. Я собралась уйти совсем из темы и если строить отношения, то нормальные! И не факт что скоро. Почему после всего, что произошло, я подсознательно жду… поцелуя? Более того – совсем не нежного, а властного и подавляющего.

- Ты веришь мне? – понизив голос до шепота, спросил мужчина.

Я не верила. Я потерялась в своих эмоциях. Только едва уловимо кивнула.

- Тогда собирайся. Приглашаю погостить у меня. Твои вещи уже в машине. Без цепей и багажника. На этот раз.

Он отпустил мой подбородок, медленно развернулся и вышел.

А я коснулась дрожащими руками кожи. Хранившей отпечаток его пальцев.

Я так и не поняла, шутил он про цепи с багажником, или же меня это ожидало в скором времени.

Глава 21

Успокоить меня ему удалось, но, как оказалось – совсем ненадолго. Все мое тело дрожало, когда я спускалась в холл, а сердце готово было выбить ребра.

Что дальше? Я под страхом угроз Хью должна буду покорно отдаться в руки этому… да посмотрим правде в глаза, такому же садисту, как Уоллес? Я знала окружение бывшего дома. В последнее время там нормальных людей не наблюдалось.

Он уже нанес свой первый решающий удар. Все его действия не были случайны. Они были призваны пробудить во мне влечение на уровне инстинкта.

Внешность обманчива! Я поплыла только потому, что его облик как нельзя лучше соответствовал имиджу Защитника. Он вызывал ассоциации с воином-викингом или телохранителем высокого уровня. Понадобилось немного: поднять меня с колен и проявить поверхностную заботу, чтобы я перенастроила себя на желание подчиниться.

Бежать? Прямо сейчас? Мои вещи в его машине. Документы – тоже. Больше я ничего не заберу из этого проклятого дома. Я сегодня проигнорировала приказ Хьюго надеть дорогие украшения. Мне ничего больше не надо от него.

- Блейк? – я едва не споткнулась на ступенях, увидев вошедшего Майкла. – Ты пытаешься оттянуть неизбежное. Смирись и садись в машину!

Меня пробрало холодом. Мне показалось, что в его глазах мелькнул блеск остро заточенного клинка. Он выглядел… опасным.

Захотелось выкрикнуть ему в лицо то, что меня беспокоило – что он собирается со мной делать? Но я больше, чем неизвестности, боялась услышать ответ.

В салоне пахло кожей и его парфюмом. Я была уверена, что мой новый владелец поедет в отдельном автомобиле, но спустя минуту он невозмутимо сел рядом. Салон заполнило его присутствие.

- Крис, перегородку, - лениво произнес Майкл, и я непроизвольно вздрогнула. – И поехали.

Это не укрылось от его внимания, но он только ухмыльнулся, не собираясь в этот раз меня успокаивать.

- Итак, Блейк. Я задам тебе несколько вопросов и буду ждать честных ответов.

- Мои болевые точки? – не сдержалась я. – Мой прежний хозяин не был столь откровенен?

- Ты ведь слышала меня, Блейк.

Я прекрасно услышала. Услышала приказ в его спокойном, даже вкрадчивом голосе.

Я играла с огнем. На грани отчаяния, страха и стыда за свой отклик на этого мужчину я готова была сгореть, но не покориться.

- Вы тоже меня услышали.

- Ты не в партнерском положении, чтобы диктовать условия, - в его голосе появились ноты сарказма и унизительного снисхождения. Мой новый хозяин точно знал, что контролирует ситуацию, и моя дерзость ничего не изменит. – Если хочешь узнать, что тебя ждет, прекрати воевать со мной и проверять пределы.

Дерзкий вопрос застыл на моих губах. Майкл как будто предвосхитил его.

- Я знаю, что показался тебе добрым. Все это не далеко от истины. Но эта неделя принадлежит мне. И я возьму тебя в свои руки. Сейчас, как только мы приедем, ночью – не имеет значения. Я бы опустил тебя, если бы увидел отторжение. Но я увидел другое. Ты сама себя обрекла, Блейк.

Эти слова, этот спокойный, даже слегка отрешенный тон, эта сталь в глазах… а особенно то, как на его губах звучало мое имя – словно щелчок кнута или звон клинка. Резко, четко, будто стремясь закрепить мою сущность в моменте.

А затем Майкл положил ладонь мне на колено. Вполне себе обычным хозяйским жестом, мало беспокоясь о том, что я еще не совсем пришла в себя после сегодняшнего шоу с передачей права собственности.

Дернулась инстинктивно, сжимая ноги, но легкий шлепок по бедру остановил мое сопротивление.

- Ноги, - отрешенно велел новый хозяин, без лишних прелюдий двигая ладонь выше и накрывая мой лобок.

Я перестала дышать. От нового шока, от его подавляющей власти… от того, что тщательно гнала осознание, чем же во мне отозвалось это прикосновение.

Картинки одна неприятнее другой замелькали перед глазами. Он сейчас поставит меня на колени? Заставит отсосать? Что? Или что еще хуже…

- Не шевелись, пока дом тебя осматривает. И не забывай дышать. – он так же легко убрал руку и коснулся моей щеки.

Теперь я увидела его близко-близко. На расстоянии сантиметров. Его глаза… они гипнотизировали меня, словно кролика.

Я была потрясена, напугана, разрывалась от желания сбежать и замереть одновременно. Гнала мысль, которая грозилась сломать меня: на прикосновения Хью я так не реагировала даже в наш конфетно-букетный период.

Самое жуткое – Майкл прекрасно видел это. Я еще не научилась держать лицо в совершенстве. Он мне напомнил одержимого хакера, который прямо сейчас считывал программный код в моих глазах.

Ладонь на моей щеке слегка прихлопнула с намеком на пощечину. Черт. Между все так же разведенных ног сладко екнуло, заставляя меня зажмуриться от ненависти к себе самой и своему телу.

Ты одна во всем виновата. Ты сама хотела, чтобы с тобой обращались как с вещью. В рабочих вопросах ты готова идти напролом, а здесь… проще покориться, чем принимать решения, даже когда тебя трогает по сути незнакомец!

- Ты зажмурилась, - голос был спокойным, твердым и в то же время каким-то отстраненным. – Что случилось?

Я на интуитивном уровне поняла: впредь, когда он будет обращаться ко мне подобным тоном, лучше отвечать. Лучше покориться всему, что он говорит.

Хьюго был психопатом, но ему я могла показывать зубы и противиться, а здесь… ступор.

- Я задал вопрос! – а ведь он даже не повысил голос.

Мне стоило огромных трудов ответить.

- Ничего. Отвезите меня домой. Я не могу сейчас…

- Мы уже это обсудили. На протяжении недели ты – моя гостья. Потом решишь сама, хочешь остаться или уйти, и забыть об этом, как о страшном сне. А теперь ответь на поставленный вопрос. Тебе неприятны мои прикосновения?

В этом и заключалась моя проблема! А в его голосе было то, что не позволило мне увильнуть или соврать.

- Нет.

Я не видела его глаз. Боялась, что они зажгутся триумфом при моем обреченном ответе.

- Твое тело отзывается на мои ласки. Между нами искры, от которых может рвануть бензобак. – он не предполагал, он говорил, что видел. – В этом твоя проблема, Блейк?

Глава 22

- Не могу. Я пыталась, я просто не могу.

- Сейчас ты шокирована и напугана. И тем, что твоя жизнь изменила поворот, и собственной реакцией на все происходящее. Но я не хочу, чтобы ты рисовала в своем воображении далекие от реальности ужасы.

Я осторожно открыла глаза. Предательская слезинка все же заблестела на ресницах. Мне хотелось отвернуться, но это не имело смысла. Майкл знал, что со мной происходит гораздо лучше, чем я сама.

Качество доминанта ценнее золота. Это дар, но если он не в тех руках… это крах.

- Я знаю, еще вчера ты ожидала от следующего дня не такого поворота. Но чем скорее ты примешь свое новое положение, тем легче тебе будет. Я знаю все, что ты пережила в прошлых отношениях. Я ручаюсь, что со мной будет по-другому. Твои желания будут услышаны. Ты ни в чем не будешь нуждаться. Неделя, Блейк. Только ты должна знать: за это время я сделаю все, чтобы ты захотела остаться.

Я смотрела на свои дрожащие руки. Несмотря на опустошение и боль внутри, понемногу приходило умиротворение. Мое сознание верило сказанному. Не «хотело верить», а почему-то сразу приняло все, как истину.

Только я знала, что с профессионалом своего дела интуиция зачастую – не более чем мираж. Они умеют надавить на нужные точки. Сделать так, чтобы нижний партнер утратил бдительность, а затем и себя.

Взять себя в руки не удавалось. Я быстро заморгала, надеясь, что предательская слезинка высохнет на ресницах.

- Неделя? Я не совсем понимаю. Просто как гостья или… вы будете настаивать, чтобы я стала вашей…

- Да.

Новый выстрел в эпицентр моего так и не закрепившегося умиротворения. Я широко раскрыла глаза, уставившись в перегородку, забыв, как дышать.

- Я не сделаю ничего из того, чего ты сейчас так боишься. Ты свободна от прежних отношений. Я вижу, что ты ни капли не скучаешь за своим прежним мастером. Мы еще об этом поговорим. У тебя нет необходимости скрывать от меня свои чувства – они как на ладони. Но я понял, что не дает тебе покоя.

Он сделал паузу.

- Тебе проще, когда тебя заставляют. Тебе нужно снять с себя ответственность. Не дать мучиться выбором, почему ты не ушла. Почему не настояла. Дай мне это право, я покажу тебе мир совершенства.

Он видел меня насквозь. Я с трудом заставила себя повернуть голову и посмотреть в его глаза.

- Я не могу. Я от этого бежала… там…

- Забудь о том, что было с ним. Ты и сама понимала. Что это неправильно. Одно дело – не иметь выбора в руках у психопата. Другое – отдаться в руки того, кото никогда не причинит тебе боли и сотрет то, что тебя терзает.

- Я же… смогу это остановить?

- Конечно, - рука Майкла легла мне на плечо. – Стоп-слово. Оговоренные действия. Готов обсудить с тобой каждый свой шаг. Доверься мне, Блейк. Я раскрашу твои темные желания совсем другими красками.

И его рука двинулась выше, легла на шейный позвонок, разминая затекшие мышцы.

- Я… я же могу попробовать… и прекратить, если не зайдет, да? Сам формат…

- В любой момент. Я обещаю тебе.

Его прикосновения успокаивали и обволакивали.

- Я думала, ты… вы такой же, как и Хьюго. Черный тематик.

И вновь подняла глаза – почти без страха, чтобы увидеть отрицание в его темных омутах.

Что-то промелькнуло в его глазах. Будто рябь прошла по темно-серым водам горного озера на закате. На миг промелькнуло что-то, похожее на… я даже не могла подобрать слов.

- Я не такой, как он. Я истребляю таких, как твой бывший. Им не место в Теме.

Я не стала спрашивать, метафора это или же нет. По большому счету, я бы не заплакала, если бы он пустил Хью пулю в затылок. Маловероятно, но у такого, как Майкл, в арсенале есть и другие способы уничтожить человека. Я же видела, Уоллес бежал, поджав хвост, из собственного кабинета!

- И… вы хотите начать прямо сейчас?

- Крис, конечно, привык к моим нестандартным выходкам, но думаю, его шокировать не стоит. Как и тащить тебя в подвал. За ужином все оговорим, а ночью…

Многозначительная пауза. Я ощутила прилив возбуждения. И что меня приложило не на шутку – это было не плотское желание. Оно зародилось в голове, заставив все мои эмоции взметнуться и перемешаться между собой.

- Уже ночью?

- После нашей беседы у тебя не останется страхов и желания закрыться от меня на семь замков. Это нужно нам обоим, Блейк.

- Я… как мне к вам обращаться?

- Пока что можешь по имени. Когда мы начнем, ты сама придешь к пониманию, как ко мне обращаться. Что насчет сейчас? Тебе по-прежнему хочется забиться в угол или сейчас, когда мы обсудили основное, можно позволить себе расслабиться?

- Не знаю. – помимо воли я улыбнулась, качая головой.

Так все просто? Нет, этого не может быть.

- Тогда просто иди сюда, - Майкл обнял меня за плечи и потянул на себя. Моя голова удобно прижалась к его груди.

Близость. Она будоражила и успокаивала. А я впервые почувствовала себя потерянной девочкой, которую наконец взяли на руки и несут обратно к родному дому.

Дорога заняла чуть больше часа.

Машина шла плавным ходом, как это обычно бывает у дорогих автомобилей, и планомерный ритм практически убаюкал меня. По большей части, успокаивало биение сердца мужчины под моей щекой.

Это возвращало меня на землю, разрушая все демонические мысли, которые я приписала Майклу. Как будто убийцы и психопаты по умолчанию не из плоти и крови…

Могла ли я уйти? Могла. Что бы он сделал, если бы я потребовала остановить и высадить, твердо, без истерик, в крайнем случае опустившись до переговоров и апеллируя работой? Вряд ли посадил бы в багажник.

Я так и не поняла, что меня сбило с толку. То, что все это – невозможность уйти – в моей голове или все действительно серьезно как никогда, просто Майкл… более чуткий.

Я проводила взглядом вывеску «Старбакс» за окном. Идея проверить пределы пришла внезапно.

- Я… очень хочу кофе.

Не стала дополнять униженной просьбой в стиле «ну можно?» Майкл ослабил ласковый захват, вызвав внутри меня неожиданно вязкое чувство потери опоры.

Глава 23

Доехали быстро. И я поняла, что теперь пути назад нет.

Это мое новое начало… или мое окончательное падение.

Майкл открыл передо мной двери дома, и я сделала первый шаг в мир, который мог стать моим — или разрушить меня.

Ужасающие, холодные ночи с Хьюго остались позади, но страх, что я могла снова оказаться в плену – возможно, еще худшем,- не покидал меня. Я смотрела на этот дом, и мне было страшно. Страшно от того, как легко он открыл передо мной свои двери, будто я — ещё один трофей в его коллекции. Но теперь у меня не было выбора.

Особняк был светлый, но его свет не согревал. Риэлтор во мне сразу это отметил. Просторный холл с высокими потолками, полы из полированного дерева отражали свет сдержанных люстр, которые висели почти по всему периметру. Вдоль стен — картины в строгих рамах, нейтральные цвета, которые не раздражали, но и не вдохновляли.

Это было место, где никто не позволял себе ошибок. Стены были покрыты светлыми тонами — бежевыми, молочными, как в гостинице, где никто не задаёт вопросов. Но в этом был какой-то холод, какая-то пустота, которую я ощущала на каждом шагу.

Я не могла не заметить — всё здесь было идеально. Книги, расставленные на полках, каждое кресло, каждое растение — всё на своём месте, как если бы здесь никто не жил, а просто поддерживал порядок для гостей. В огромных окнах, на фоне темного неба, виднелись силуэты деревьев — тёмные и холодные. Здесь не было места для страсти, для жизни.

Майкл молча двигался вперёд, не оборачиваясь. Он не предложил мне ни слова, ни жеста поддержки. Просто лёгким движением показал мне, куда идти.

— Это твоя комната, — сказал он, указывая на дверь, которая открывалась в пустую, почти стерильную спальню. — Поднимайся. Ты можешь отдохнуть.

Я кивнула, хотя не была уверена, что готова на это. И всё же, мои ноги сами понесли меня к двери. Я вошла, чувствуя, как страх сжимает грудь.

Здесь было тихо. Очень тихо. Только звук моего дыхания нарушал эту тишину.

Комната была тоже лишена лишних украшений — минимализм в лучших традициях. На кровати лежал только один комплект постельного белья, белоснежный, как сама невинность, и подушки, аккуратно сложенные в уголке. Я подошла к окну, увидела улицу, освещённую тусклым светом уличных фонарей, и задумалась, не пыталась ли я найти в этом доме хоть крошечный след чего-то живого, чего-то, что могло бы меня спасти.

Минуты тянулись как часы, но мне не хотелось спускаться. Не хотелось ничего, кроме того, чтобы время замерло. Вдруг захотелось сбежать, но тотчас же пустота сжала на моем горле свои руки. Я понимала, что мне нельзя оставаться одной, лучше руки чужого доминанта, которого я еще не успела узнать. Бежать. Может, стоило. Но я не могла.

Через какое-то время я разобрала свой чемодан. Нашла светлое платье на пуговицах спереди испустилась вниз.

Кухня выглядела ещё более холодной, чем весь дом. Стол был накрыт, на нём стояли блюда: горячий куриный бульон, который я едва ли могла съесть, стейк, запечённый до идеальной корочки, и свежий салат с овощами, аккуратно нарезанными и заправленными лимонным соком и оливковым маслом. Всё выглядело так, как должно выглядеть в идеальном мире — но не в моём.

Майкл сидел за столом, и его глаза не отрывались от меня, как будто он всё знал, но был готов подождать, пока я не решусь.

— Садись, — сказал он спокойно, жестом указав на стул напротив. — Нам нужно поговорить. Я мог бы дать тебе сегодня передышку, учитывая обстоятельства – но она напугает тебя еще сильнее.

Я не ответила. Мои ноги были будто скованы. Как бы мне не хотелось уйти, я знала, что этого не будет. Всё, что мне оставалось, — это сидеть и слушать его.

Он не улыбался. Его лицо было таким же холодным, как и его дом.

— Мы начнём скоро, — продолжил он, взглянув на меня. — Откладывать не будем. Ты понимаешь это? Я не жду, чтобы ты привыкала. Я даю тебе неделю. И ты останешься. Бояться нечего. А теперь поговорим.

Я отпила апельсиновый сок. Я бы с удовольствием выпила что-то покрепче, но алкоголя на столе не было. Наверное, мне стоит собраться и оговорить все, что меня беспокоит. Только я не знала – моя откровенность заставит его остановиться или же вдоволь пройтись по моим страхам.

- У тебя очень красивые волосы. Бархатная кожа. Я понимаю, что это дорогой салонный уход. Тебе нужно его поддерживать на протяжении этой недели?

- Нет, - я ожидала, что он спросит о позах или пристрастиях в сексе, поэтому слегка опешила. – Все необходимое у меня с собой. Нет надобности сейчас в салоне.

- Хорошо. Тебе уютно в своей комнате? Есть желание что-либо изменить?

- Я не… уютно. Спасибо.

- И все же, если есть предпочтения – любые, будь то любимые картины, ночник, ткань постельного белья, цвета – ты мне скажешь. Я все организую.

- Спасибо.

- Я видел следы кнута на твоей шее. Болит? Спина, шея?

- Нет. Они уже заживают.

- Я все-таки буду настаивать, чтобы тебя осмотрел доктор. Нельзя оставлять на такой красивой коже шрамы. Кнут?

- И семихвостка, - я ощутила, как мои губы дрожат, меня словно вырывает из холодного спокойствия столовой назад, в подвал Хьюго Уоллеса.

Майкл пресек это сразу.

- Блейк, оставайся со мной. Смотри мне в глаза. Ты здесь, в настоящем моменте. Держи это в голове. Я так понимаю, указанные девайсы для тебя табу? Или ты бы хотела, чтобы я их использовал?

- Нет! – поспешно ответила я.

- Хорошо. Я буду использовать их исключительно в качестве атрибута, подчеркивающего мою власть. Никаких физических воздействий. Идем дальше. Я собираюсь лишить тебя одежды. Это приемлемо?

Я застыла. Так сразу? Он хочет забрать у меня все, даже право на шаткую защиту.

- Пожалуйста… если можно… не надо. Я не готова. Сегодня… я не знаю.

- Учтено. Тебе удобно в платье, которое сейчас на тебе? Или хочешь выбрать что-то еще?

- Удобно.

- Второй вопрос. Скажу сразу – ты очень красивая и сексуальная. Мне трудно было сдерживаться в машине, когда я тебя касался. Близость во время сессии?

Глава 24

Я кивнула, говорить пока не могла. Наши дыхания сплелись в одно – мое рваное и сбивчивое, и его, спокойное и размеренное. Неведомая сила подхватила меня и заставила следовать его вздоху и выдоху, пока на меня не снизошел покой. Ярость, которая меня напугала, была адресована Хьюго, а не мне.

- Успокаивайся и прекрати отождествлять меня с ним. Ты еще не поняла, что я не купил тебя, не забрал как трофей, а просто спас из лап черного доминанта? Что я заставил тебя быть со мной не потому, что ты мне что-то должна, а чтобы забрать твою боль и ужас прошлых отношений?

- Поняла… - голос показался мне чужим. – Просто… это было слишком хорошо, чтобы поверить.

- Да, на это нужно время. – его сильные руки слегка массировали мои плечи, стараясь не опускаться ниже к следам от кнута. – Я сейчас буду говорить, что хочу сегодня с тобой сделать. Если что-то неприемлемо – ты говоришь. Ты не терпишь то, что неприятно и уже тем более недопустимо в попытке угодить мне или задобрить. Я не шучу, Блейк. Если я поймаю тебя на этом, я накажу тебя в нашу первую же ночь. А мне бы не хотелось так начинать.

- Я… не буду.

- Хорошо. Я собираюсь сломать твою защиту. За ней ты цепляешься за прошлое. И ты будешь со мной откровенна. Чем больше я о тебе узнаю, тем более сладким будут наши встречи. Я не буду применять болевые воздействия. Оскорблений тоже не будет. Я просто изучу тебя. Залезу под кожу. Исключительно для того, чтобы дать тебе то, в чем ты нуждаешься. Если мне придётся тебя связать, ты примешь это.

Протест затих на моих губах. Самое страшное, чего я боялось, исключено. Связать? Если моё стоп-слово работает…

Мысль об этом взбудоражила, и я не понимала, почему. Хьюго связывал с целью мучить и лишить сопротивления, а тут… это было с другой целью, пока что мне непонятной.

Я едва заметно кивнула.

- Возможно, твоя свобода будет ограничена дополнительно. Я пока не могу сказать наверняка. Посмотри на меня. Что-то еще тебя пугает?

- Ничего… -поколебавшись, ответила я. – Только неизвестность.

- Возможно, я частично тебя раздену. Стоп-слово помнишь. Может, завяжу тебе глаза…

Я слушала, но вдруг поймала себя на том, что его слегка отстраненный голос понизился и приобрел хриплые ноты. Мне хотелось, чтобы он говорил. Спираль тепла зародилась внизу живота, потихоньку поднимаясь вверх, заменяя опасение предвкушением.

Я попыталась осознать его слова, но сердце бешено колотилось. Его уверенность была пугающей. Его слова, казалось, не оставляли места для выбора. Я могла что-то сказать, но его взгляд говорил за него — здесь было только одно правило, и оно было не для меня. А вместе с этим я понимала, что… кажется, я готова и еще немного, сама попрошу начать.

А он все понял без слов.

— Ты уверена, что хочешь продолжить? — спросил он, немного склонив голову, как будто это был последний шанс для меня уйти.

Я почувствовала, как всё внутри меня сжалось. Что ответить? Я не могла оставить это место. Я не могла уйти. Всё, что я могла сделать, — это сидеть и слушать, как он диктует свои условия.

После ужина Майкл не стал меня торопить. Он просто сказал:

— Отдохни. Скоро продолжим.

Я кивнула и поднялась в свою комнату, стараясь не смотреть ему в глаза. Дверь закрылась, оставив меня в тишине.

Я села на кровать, чувствуя, как дрожат пальцы. Внутри всё металось. Я взяла журнал с прикроватного столика — какой-то дорогой глянец с идеальными лицами на обложке. Начала листать, но смысл слов ускользал. Я не читала, просто пыталась дать мозгу за что-то зацепиться, лишь бы не думать о том, что будет дальше. Потому что моя реакция предвкушения пугала посильнее предстоящего.

Но тишина в этом доме была слишком плотной. Даже перелистывание страниц казалось слишком громким.

Спустя какое-то время в дверь постучали.

— Готова? — раздался голос Майкла.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, прежде чем встать. Я не знала, какая у меня есть альтернатива. Или знала, но не хотела её принимать.

Открыла дверь.

Майкл ждал меня. Он успел переодеться в джинсы и черный джемпер. Эта повседневная одежда шла ему так же, как и костюм. И отсутствие официальности тоже добавило несколько балов к моему спокойствию.

Его лицо тоже было спокойным, но в глазах читалось что-то пристальное, оценивающее. Он изучал меня, как будто пытался понять, сбегу ли я, передумаю, начну умолять остановить.

Я не сбежала.

Он жестом пригласил меня идти за ним, и я последовала. Мы поднялись по лестнице. Я не знала, куда он ведёт меня, пока он не открыл дверь в просторную комнату на втором этаже.

— Это моя спальня, — сказал он просто. – здесь ты будешь проводить свое основное время.

Я замерла на пороге.

Она не была похожа на мой номер. Здесь всё было иначе — темнее, глубже. Цвета: глубокий графит, тёплые оттенки дерева, приглушённые огни. Кровать — большая, почти монументальная, с плотным тёмным покрывалом. Высокие окна, скрытые тяжёлыми шторами. В углу — кожаное кресло и стол с аккуратно разложенными вещами. Минимализм, но не бездушный. Здесь жили.

— В доме больше никого нет, — сказал он спокойно, закрывая за нами дверь. — Только ты и я.

— Здесь нет никого, кроме нас, Блейк, — сказал Майкл, глядя прямо мне в глаза. — Нет никого, кто услышит, никто не вмешается.

Я сглотнула. Его голос был ровным, не угрожающим, но именно это пугало сильнее всего. Сладко так. Щемяще. Будто моя сущность плавилась.

— Я хочу, чтобы ты поняла одну вещь, — продолжил он, делая шаг ко мне. — Здесь ты можешь всё. Кричать. Плакать. Драться. Я разрешаю тебе выплеснуть всё, что внутри.

Он провёл ладонью по моей щеке — неожиданно мягко, почти успокаивающе.

— Но не забывай, — добавил он, его пальцы скользнули к моему подбородку, легко, но уверенно. — В этом доме я - абсолютная власть. И ты её примешь.