N. Madeyra: между молотом и наковальней

Черный всадник

Ночь перед бурей. Теперь песчаные бури были повседневным явлением и не вызывали особых волнений у жителей североамериканских общин Великой пустыни. У железнодорожной черты, неподалёку от перрона стояла механолошадь. Черный как смерть всадник держал в зубах сигару и смотрел вдаль. Трансконтинентальная железная дорога, точнее, то что от неё осталось с промежутками тянулась с запада на восток. Именно на Восточное побережье был устремлён взгляд одинокого всадника. Китаец в черном обрёл славу бесконечного путешественника на бескрайних просторах Пустыни. Он был ведомый одной и только одной цели, наполнявшей всё его существо. Этой целью была месть. Мерзавец, которого искал он и ещё масса других рейнжеров-одиночек, довел страну до техногенной катастрофы и захватил в ней власть, объявив себя единоличным правителем. Он и только он, как бы хорошо не прятался, как бы хорошо не оборонялся и не скрывался, не сможет уйти от карающей длани черного всадника. Ходили слухи, что последний раз его видели в окрестностях города Бостон в штате Массачусец. Бостон — место военных действий сил английской реконкисты с войсками единоличного диктатора — Мадейры.

Ветка, у которой стоял всадник была последней. В конце неё была уже долина реки Миссисипи. Возможно некогда непроходимая река погубит черного мстителя, а возможно и нет. А может быть её нет вовсе. Великая пустыня настолько жаркое место, что во время пути опасно даже понапрасну зевать. Потому, что можно запросто лишиться живительной влаги из ротовой полости. Вону, — так звали всадника, — это было не по чем. Не для того он потратил столько месяцев пути, чтобы сдаваться перед все сжигающей силой радиоактивного солнца.

С тех пор, как Вэйгун покинул Виниту и Марию Коро прошел почти год. Радиоактивный пепел после катастрофы успел осесть, но не все места в Пустыне стали безопасны. Китаец успел разжиться дозиметром и комплектов из запасных очков с респираторами. Запасов хватало, но требовался главный источник жизни — вода. С водой, как раз, у него были проблемы. Но, запас вероятно будет пополнен, когда он доберётся до реки. Возможно на перроне что-то найдётся.

Всадник спешился, достал револьвер и взвёл курок, затем осторожно стал подкрадываться к платформе. Вдали виднелся дымок — паровоз мчал на всех парах прямиком к Миссисипи. Внезапно китаец услышал щелчок пистолета. Кто-то взвёл курок. Вон поднял руки в стороны.

— Ты ещё кто такой? — произнёс грубый голос, — я тебя в наших краях ещё не видывал.

— Я пришел с миром, сэр, — сказал китаец.

— Ну-ка повернись, — скомандовал голос, — не могут приходить с миром ковбои, вооруженные кольтом. Ты согласен?

— Да, сэр.

— Ответил Вон, покорно повернувшись лицом к собеседнику.

— Китаец? — заулыбался незнакомец, — давно я вас желтолицых не видел. Небось с западного побережья?

Вон ничего не ответил рассматривая своего собеседника. Это был краснолицый небритый незнакомец, по виду лет сорока, одетый в широкие ковбойские штаны, кожаный жилет, на голове была белая широкополая ковбойская шляпа, а на груди красовался значок шерифа. От него тянуло запахом алкоголя, хоть он и стоял на расстоянии полутора метра от китайца.

— Я тут ищу одного мерзавца, — начал Вэйгун, — он такой тощий, с испанской бородкой и усами. Зовут его…

— Мадейра! — выскочило у шерифа, который тут же вытащил из-за пазухи портрет негодяя «Разыскивается живым или мёртвым», — зачем вам, господин китаец голова диктатора Союза Государств Америки? Вы разве не знаете, что он отдал приказ убить любого охотника за головами, посмевшего к нему приблизиться?

В это время подъехал к перрону долгожданный состав, машинист которого не собрался задерживаться надолго в этим чертом проклятых местах.

— Господин шериф, — начал китаец, вернув пистолет обратно в кобуру, — вы не поверите.

— А ты будь убедительным, желтолицый компадре.

— Я из Сан-Франциско. И еду не ради денег. Этот человек убил моего дедушку.

— Неплохо поёшь. Как я поверю, что ты не обманешь меня и не начнёшь в меня стрелять.

В этот момент, из-за спины на шерифа накинулся пустынник. Он не успел среагировать. Выстрел. Пустынник повалился навзничь к ногам шерифа с продырявленной головой.

Напротив стоял неподвижно Вон, который и бровью не повёл, держал в руках револьвер, возвращая его назад в кобуру.

— Я могу идти на мой поезд?

— Теперь то точно, сынок, — заулыбался хмельной шериф.

Банда "Грязные руки"

Тюрьма «Эль Бланко», расположенная в пограничье между Мексикой и бывшими США славилась тем, что в ней содержали всякого рода сброд и головорезов. В этом месте путники сторонились прогуливаться даже днём. В песках среди кладбища стареньких автомобилей и свалкой покрышек располагалась каталажка с камерами пять на пять метров, где морились, будто килька в бочке наркоторговцы, ворьё и наёмники. Все они были разбиты по своим мелким группкам, которые с подозрением зыркали друг на друга, готовые впиться друг другу в глотку. Не проходило не дня, чтобы игра в карты в тюрьме «Эль Бланко» не кончалась поножовщиной и трупом. В этой враждебной среде содержались известные на всём Восточном побережье преступники. Банда «Грязных рук». В её состав входили небезызвестные Взломщик Билл, Подрывник Дик, Картёжник Сэм и Аферист Серхио. Серхио как раз в это время своей игрой раздел ещё одного бандита. Контрабандист Афердо не ожидал, что так быстро проиграет противнику и сцепив зубы, стукнул кулаком о песчаную стену.

— Чертов Картёжник! Ты же не думаешь, что сможешь спокойно уйти после игры со мной? — закричал выпучив глаза Афердо.

— Всё хорошо, старичок, — по-доброму заулыбался Сэм, — это же игра. Это как дворовой футбол. Во дворе все пацаны иногда побеждают, а иногда проигрывают.

— Черт тебя побери, Картёжник Сэм. Это даже не смешно. Ставлю свою карту побега из этой дыры против всего, что ты у меня забрал, если у тебя под шляпой ты прячешь пару краплёных тузов! — контрабандист дотянулся до шляпы Сэма и высмыкнул её. Пусто.

Сэм заулыбался. — Кажется, твоя карта принадлежит мне?

Заключенные до разговора, сидевшие спиной к игрокам суровыми лицами обернулись к Афердо и уставились нахмурив глаза.

— Оу… А вы не знали, что Афердо держит карту побега? — ехидно захихикал Сэм, — ох уж эта деревенщина. Карту на стол, Афердо. Уговор дороже денег.

Контрабандист растерянно глядел по сторонам. Суровые каторжане поднялись на ноги и обступили его. Он испуганно шарил по карманам, затем спустился и стал проверять носки.

— Можешь не искать, Афердо. Я решил тебе помочь. Какой-то ты напуганный, — засмеялся Аферист Серхио из-за спины Контрабандиста и направился в сторону параши. Ребят, идёмте. А то скоро прибежит охрана, а мы всё ещё сидим здесь, когда должны направляться в сторону Нью-Йорка. Сокамерники с такой же показной завистью наблюдали за уходящими бандитами «Грязных рук».

— На счет краплёных козырей, — приостановился Картёжник Сэм, и бросил в лицо Контрабандиста карту, — они у меня не под шляпой, Афердо.

Подрывник Дик подошел к водосточной трубе, — я так и думал, что выход где-то здесь, — с этими словами он принялся устанавливать динамит.

— Эй, где ты его достал? — удивился Взломщик Билл. — Помнишь одному из наркоторговцев родственники передавали кусок сала?

— Да.

— Я обменял его на одну из твоих отмычек.

— Эй! Это же наш хлеб! — возмутился Билл.

— Да ничего. На свободе украдёшь, — Аферист Серхио положил дружественно свою руку на плечо друга, — Билли, не снеси пожалуйста камеру. Людям будет жить негде, а господам полицейским будет негде работать. — Стараюсь, амиго.

— Я же говорил, что разведу этого селюка на карту побега. А ты не верил, Серхио, — засмеялся Сэм.

— Вообще-то карту достал не ты, а я, — повернулся нахмурив брови Серхио.

— Что вы говорите, сеньор Серхио. А кто его заманил своей игрой?

— А может вы ещё скажете, что это вы её у него из носка выхватили, сеньор Сэм?

— Компадре, пригнетесь! Сейчас рванёт! — окликнул Подрывник Дик. После охрана услышала как что-то взорвалось в одной из камер. Взрыв был такой силы, что в соседних комнатах повыбивало окна.

В тот же день местные власти объявили награду за поимку всех четырёх беглых бандитов банды «Грязных рук».

Господин Президент

Март 2060 года. Больше полугода назад началась экологическая катастрофа, унесшая треть жизней жителей североамериканских соединённых штатов. Смута охватила все города западной части и подбиралась к центру. Пылевые бури стали главным бичом и убийцей. Попадавший в них скот погибал мгновенно, вода перестала быть пригодной для питья. Люди, погибали от голода, а рискнувшие употребить такую пищу умирали в мучениях от лучевых ожогов и отравлений. К тому времени в городах и селах поднимались отряды самообороны, из резерваций поднялись индейцы, вооруженные современными образцами оружия и стал захватывать территории прилегающих штатов, считавших по праву своей территорией. Эпоха страны, некогда глобального размаха поглотила новая гражданская война. Диктатура федерального центра переживала предсмертные агонии.

— Да кто такой этот Мадейра? — воскликнул президент США Леонардо Д`бампо сидя в кресле закинув ногу за ногу за сигарой в овальном кабинете.

— Сэр, это главарь одного из наркокартелей на Западном побережье, — заговорил стоящий напротив него директор ЦРУ Уильям Харкер. Харкер давно состоял на госслужбе, насмотрелся разного, его характеризовала проницательность и умение разрешать разные щипетильные вопросы, относящиеся к приватной жизни политического истеблишмента. Выглядил он всегда приятно: блондин приятной наружности в сером костюме с галстуком и белой рубашкой. Интересы простого люда его интересовали мало. Зачастую, на первые ряды он выставлял своих замов, а те плясали перед Конгрессом как умели.

— И это всё, что вы можете о нем сказать? — продолжил президент.

— Нет, сэр. Его покрывают Рошфеллеры. Вот, — Харкер достал стопку фото и скал показывать, — это он за одним столом с Натаном Рошфеллером, здесь он с его сыном Соломоном, это они вместе в Богемской рощи.

— А что они делали в Богемской рощи?

— Свальный промискуитет. Ещё обсуждали кое-что.

— Что это было?

— Серия террактов в местах захоронения радиоактивных отходов.

— Как? Вы мне об этом только сейчас докладываете?! — возмутился президент Д`бампо.

— Простите, сэр. Но, в Богемской рощи сидели не мои ребята. Это поляна ФБР. Их агент пожертвовал жизнью, добывая информацию.

— Как её тогда достали?

— Он её тщательно спрятал на одной из конспиративных квартир в Сан-Франциско незадолго до смерти. Известно, что его преследовали сразу после посещения Рощи, — Харкер показал фото изуродованного тела агента.

— У них в ведомстве кроты?

— ФБР давно превратилась в дырявое корыто. Поговаривают, что подразделения на Западном побережье уже приняли присягу на верность новому правительству.

— Как? Это как вообще понимать?

— Ситуация критическая, сэр. Вам нужно было изначально выступить с воззванием к нации. Мои ребята тоже не вездесущи. Нас не хватит заткнуть все дырки. Ситуация накаляется.

— Что с войсками Национальной гвардии?

— Тоже колеблятся. Клика Мадейры платит всем двойную зарплату за голову каждого руководителя среднего звена, отказавшему изменить присяге. Лояльных вам становится всё меньше.

— Как же Генерал Гартман?

— Никак. Застрелился вчера в своём кабинете. Командование взял на себя его молодой заместитель генерал Кастерлит, но авторитет ничтожен среди генералитета. Нам нужна спец защита. А она вся на складах под охраной полка нац гвардии генерала Уорена, которые расквартированы в Канзасе.

— И что же генерал Уорен?

— Заявил, что его полк отказывается подчиняться какой-либо из властей до окончания массовых беспорядков.

— Неплохая стратегия. Кастерлит уже выслал полк на Канзас?

— Нет. Нужен кворум от всего генштаба на принятие такого решения, а большая их часть подала рапорты в отставку либо ушла в запой. Войска не могут перемещаться по стране без спецодежды. Солдаты сидят в казармах и боятся выйти наружу. Несколько офицеров за попытку поднять солдат на плац было тут же избито до полусмерти.

Президент потянулся к телефонной трубке и набрал какой-то номер. — Вызовите ко мне вице-президента Волкера.

Через несколько минут Волкер прибыл на место в Овальный кабинет.

— Мистер Волкер, сейчас вы немедленно отбываете в Канзас с господином Харкером. Вам нужно во что бы то ни стало принудить генерала Уорена к сотрудничеству и реквизировать склады со спец одеждой.

— Господин Харкер по дороге расскажите обстановку и суть дела. Доставьте его на место и возвращайтесь обратно. Вы мне нужны здесь.

— А если он не согласиться идти на сотрудничество? — спросил Волкер.

— То, такой генерал нам больше не понадобится. Действуйте по ситуации. Я вам даю полный карт-бланш, мистер Волкер, — сказав это президент передал ему два конверта. Один из них предусматривался на случай отказа генерала подчиниться приказам федерального центра.

Главарь клики

Где-то в одном из бункеров штата Техас посреди оснащенного по последнему слову техники помещения находился широкий квадратный стол, за которым сидел человек в чёрном. Примечательными чертами его лица являлись шрамы от ожогов и искаженная покосившаяся улыбка с торчащими передними зубами. Человек, не отвлекаясь на посторонние шумы сидел закинув ноги на стол, уткнувшись на экран и хлестал виски. На фоне была включена классическая музыка. Он любил слушать великих композиторов позапрошлого столетия. Сейчас играл на ретро граммофоне Моцарт. В экране виднелся огонь и дым сожженных им городов. Он упивался собственной безнаказанностью, но старался забыть ради чего он делал это. Власть. Ничего кроме власти в этой жизни его не прельщало более. Он получил в руки мир, но мир победил его. Он считал, что добившись своего он получит покой и умиротворение, но он не получил желаемого. Внутри себя он ощутил, что что-то внутри надломилось, внутренний стержень был сломан и теперь он был опустошен. Только теперь он понимал, что не к этому он всю жизнь стремился. Но сейчас, это было мимолётное ощущение, которое тут же перестало болеть, когда в комнату вошел посторонний.

— Мадейра, амиго, — осторожно окликнул друга кто-то из знакомых головорезов, — ты долго будешь пялиться в этот экран?

Мадейра встал на ноги, — что там ещё, Джонни?

— Мы их нашли.

— Прелестно, амиго! — злодей хлопнул по плечу бойкого коротышку в кожаном жилете. — Веди меня к ним.

На небольшой вертолётной площадке располагался боевой вертолёт. Погода была ясная. На горизонте реяло пылевое облако, надвигащееся в сторону огороженной площадки убежища. Подле машины на коленях в наручниках стояло трое в испачканных черных костюмах мужчин, по видимому, агентов-федералов. Возле них стояли, вооруженные парамилитарес Мадейры. Злодей подошел и стал лицом перед пленными. — Так-так-так… Кто тут у нас? — испанец принялся осматривать агентов, один из его наёмников подал документы пойманных. — Из ФБР значит? Хм-мм… Специальный агент Джеферсон…

— Мадейра схватил за волосы одного из них, поднял на себя чтобы лучше рассмотреть изувеченное в гематомах и крови лицо, — приятно познакомиться, — улыбнулся испанец, — меня знаешь?

В ответ федерал плюнул в лицо бандита.

— Значит знаешь.

— Они тоже? Хм-мм… Подожди… Агент Лоуренсон и Фольфенстоун… Вы тоже пришли за моей головой? — расхохотался Мадейра, — Да я думал ваше правительство шутит. Да ребят?

Пятеро головорезов, стоящих возле вертолёта заулыбались подобно хозяину. А вы разве не в курсе, что директор подразделения ФБР в Техасе уже присягнул на верность моему правительству?

— Они изменники и будут убиты, как предатели! — заговорил самый молодой из агентов. — Так-так… Кто это тут у нас такой разговорчивый? — поглядел Мадейра в документы, — Альфред Фольфенстоун. На службе значится с 2058 года. Да, совсем мальчик. Альфред… — испанец подошел и врезал пленному под дых так, что тот свернулся и упал на бок от боли.

— Я здесь вопросы задаю! Тебе ясно, Альфред Фольфенстоун. 2034 года рождения, Оклахома-Сити, Северо-восток 16 стрит, дом 25, женат, отец двух детей? — Мадейра достал из кармана финский нож и стал водить им медленно по щеке Альфреда. А может мне тебя такого красавца показать твоей женушке? Вот она обрадуется. Хотя нет. Мои ребята не только твоим новым фейсом её обрадуют, а кое-чем ещё.

Мерзавцы кивая головами зубоскалили своему хозяину.

— Оставь его в покое, Мадейра! Я знаю, кто ты и давно за тобой слежу, — испанец со разъярённой гримасой обернулся к Джеферсону, самому старшему из агентов.

— Так, а это у нас старый волк? — Мадейра поднял голову Джеферсона снова к себе, — интересно что ты у нас про меня знаешь?

— Отпусти парня, — заговорил томно дыша агент, — и тогда я тебе расскажу то, что знаю. — Даже так? Интересный торг?

— Отпустите малого, ребята. Пусть скачет, если сможет.

С Фольфенстоуна сняли наручники и выпустили за ограду. Тот побежал изо всех сил в противоположную от вихря сторону.

— Твой ход, стары волк. Говори.

— Ты не испанец, — начал шептать Джеферсон, — я знаю кто ты. Ты приехал из Украины. Хирург и черный трансплантолог. Скольких людей убил ты за свою врачебную практику, знает только дьявол. А ещё я знаю, как и ради кого и благодаря кому ты захватил власть в наркокартеле Сан-Франциско, я знаю кто из-за тебя приговорён к электрическому стулу и знаю, что ты не родной отец Себастьяну. Настоящая фамилия мальчишки Коро. Вот что я знаю. И самое главное, что я о тебе знаю, это то, что она не смогла тебя простить за то что ты сделал с её жизнью.

— Неплохая теория, компадре Джеферсон. Кто об этом ещё знает?

— Все. Всё, кто может. ЦРУ, АНБ, мы, Ватикан тоже…

— Где хранится полное досье на меня?

— В базах данных Пентагона. До них тебе точно не добраться. Они тебе не по зубам… — сказав это Джеферсон раскашлялся.

— Ты что-то знаешь о замыслах своих руководителей? — Нет, понятия не имею. Сейчас вся ФБР разложена. Один раз её пнуть и развалится.

— А господин президент не хочет поиграть в солдатиков?

— Не знаю. Слышал только, что Уорен сидит в Канзасе со всей спецовкой Восточного побережья и не признаёт никакой власти.

Марионетка Сити

Новости о произошедшей катастрофе в США не оставляли никого равнодушным. Между аристократические домами старой Европы вновь заговорили о реколонизации земель бывшего гегемона. В Германии на этом подъеме вернулся дом Гогенцоллернов во главе с кайзером Фридрихом. Последний у себя держал партию так называемых ястребов войны, идейных наследников Мольтке Старшего и Шлиффена. Беззубая французская политика невмешательства приказала долго жить и Республика превратилась в кайзеровского сателлита. В то время как на Востоке было уже не у кого спрашивать разрешения о проведении внешней политики. Хартланд ушел в самозабвение от междоусобных войн. Для непомерных амбиций Фридриха стояла одна единственная преграда — бывшая метрополия и Сити, стоявший за ней. Англия, только недавно вышедшая из горнила гражданской войны не могла быть значительной помехой, но финансовый мировой центр Сити, впивался своими щупальцами в шею европейской экономики, способной обвалиться в мгновение ока по желанию хозяев денег. И только с молчаливого согласия дома Стюартов, кайзер мог себе позволять дальше вести политику «броска за Атлантику». Таким образом, встреча главных европейских игроков была неотвратима.

После приема германского посла король Англии Генрих XVI поспешил в Сити на прием к лорду-мэру Двэйну. Он по старинке находился на своем рабочем месте за чашкой кофе и смотрел в окно, наблюдая за тем, что происходит на улице. Его день протекал вяло и не торопливо ровно до прихода короля.

— Мэр Двэйн! — король без разрешения ворвался в кабинет к лорду-мэру, — Мэр Двэйн, вы слышали? — восклицал он, — вы слышали? Кайзер собрался аннексировать наши бывшие колонии!

— Мистер Стюарт, может хватит кричать в моем кабинете? — сказал меланхолично распивая кофе Двэйн, — Стюарт, вы мне секретаршу испугаете. Она и без того впечатлительна. С вашими выпадами скоро весь Лондон узнает, что плохой германский кайзер собрался захватывать североамериканские колонии.

— Но, что делать? Это возмутительно! Мы не должны этого допустить.

— Мистер Стюарт, в данной ситуации возмутительным я нахожу то, что вы ворвались в мой кабинет без проса и прерываете мой ланч. Ваш кайзер подождет так же как и подождут те, кто стоит за ним. Уймитесь и присядьте, — Двэйн опустил монокль на стол и отставил блюдце с чашкой.

В ответ, король покорно сел за стол к лорду-мэру по правую руку. — «Ложа» знает?

— Еще до вашего прихода они все знали.

— Почему вы молчали?

— А кто вы такой, чтоб я вам раскрывал все карты Сити? И кто такой им я, чтобы они передо мной отчитывались?

— «Черный кардинал»?

— Мне тоже нравится это прозвище. Обычно прозвища дают нам наши враги. Хотите знать как называют вас?

— Пожалуй нет.

— Правильно. На вашем месте я бы точно так же ответил. Никому не приятно, что у него говорят за спиной.

Генрих скрестил руки и отвернул стыдливо лицо в сторону, — вам известно, что происходит в наших бывших колониях? Мне уже как полгода не приходит никакой информации от наших разведчиков. Связь с континентом потеряна.

— Ничего страшного. Ватикан и Рошвеллеры переделывают зоны влияния. Всего то.

— Там есть интерес короны?

— Интересы короны есть везде. Даже там, где казалось бы их нет.

— И что же мне в таком случае сказать кайзеру?

— А то, что говорили ваши предшественники перед первой и второй Великими войнами.

***

Прибывшие на место кайзер и его придворные с охраной сидели в тронном зале короля Генриха и слушали его речь.

— Английская корона не воспрещает против специальных интересов германской нации над суверенитетом Американских соединенных штатов.

— Вы не против подписания между нами договора, дорогой визави? — поинтересовался Фридрих у своего визави. — Корона не подписывает никаких документов. У меня все.