На глубине чувств

От автора

Приветствую на страницах новой истории.

Немного рассуждений от автора, если это не то, что ожидали увидеть в книге, жду Вас на следующей странице.

Если Вы остались со мной:

Глубина. Что это? То, что притягивает, восхищает, а иногда и пугает, отталкивает.

Как часто мы говорим слово: “глубина”? В отношениях, знаниях, эмоциях, чувствах, для описания природы. Везде есть своя глубина и глубинный смысл и суть вещей.

Все зависит от того, какую глубину вы рассматриваете. Морские глубины, глубина мысли, глубина эмоций, глубина чувств. Любая из этих глубин несет в себе что-то общее. Что именно? Притягательность, загадочность, неопределенность. Немного страха перед неизвестностью, а что там на глубине?

Глубина отношений - это нечто большее, чем просто дружба или партнерство. Но чтобы отношения достигли глубины, нужно начать с чего-то меньшего. Шагнуть, принять.

Глубина эмоций. Эмоции могут быть поверхностными, мимолетными. Например, как раздражение или легкое увлечение, иногда мы узнаем такие глубокие чувства, как любовь или грусть, ненависть или преданность, ревность или благородство.

Но глубины морские отличаются от глубины чувств прежде всего тем, что у моря есть дно, даже самые глубочайшие из морских впадин имеют логический конец.

В отличие от глубины чувств. Чувства не имеют пределов, у них нет конца, и когда кажется, что вот ты дошел до финишной точки и дальше уже нет возможности чувствовать глубже, находишь новые пути чувствовать еще и еще. Бесконечно. Пока живешь.

Мы привыкли к слову глубина, оно стало обыденным. Но что может скрываться в глубине? Что скрыто от наших глаз? Такое ли оно страшное это нечто или совсем наоборот.

Пугает только слово: “глубина”...

А Вас пугает глубина? Если нет, то добро пожаловать.

Глава 1

Настроение было не то, что плохое, оно было ужасное. Всегда именно в такие моменты, когда я выбирала себе наряд для работы меня окутывало осознание всей глубины моего падения. Поэтому чаще всего это были какие-то черные костюмы. Выбор у меня в отличие от остальных девушек был не очень шикарный. Упругая высокая грудь большого размера, тонкая талия, широкие бедра и все это от природы. Корсеты, с трудом сходившиеся на груди, к талии были слишком большие. Юбки, в которые помещались мои бедра выше становились свободными и вздувались некрасивыми пузырями. На те деньги, что заработал на мне клуб, часто покупались новые вещи для всех. Примерно полгода назад хозяйка клуба, приехав к нам, узнала о том, кто та танцовщица, что приносит такой высокий доход. Управляющий тут же получил распоряжение выделять ежемесячно сумму на наряды для меня лично.

Несколько лет назад я и подумать не могла, что моя жизнь будет зависеть от моего тела и умения красиво двигаться. Хобби превратилось в ужасную работу, хотя надо признать, что этот клуб еще не самый худший вариант. Увы, но я проверила это лично.

Внимательно рассматривала себя в зеркале. Светлая кожа. Большие ярко-голубые глаза, почти синие. Тонкий нос со вздернутым вверх острым кончиком. Большой рот с пухлыми яркими губами, которые никогда не знали помады, только легкий блеск. Многие девушки завидовали моей внешности, о чем они часто говорили мне. А я знала, что она не принесла мне удачи и счастья.

Тяжело вздохнув, я надела маску на лицо, которая закрывала его почти полностью. Видно только губы с подбородком и глаза сквозь вырезы. Оправила длинные, волнистые волосы до талии и осмотрела себя полностью. Черный наряд стройнил и подчеркивал все, что нужно. Корсет скрывал часть груди, еще больше приподнимая и округляя ее, дальше уходя узкими кружевными рукавами на плечи, а вниз спускался в атласную юбку, начинающаяся из-под него, та плотно облегала бедра и заканчивалась на уровне пят. Спереди – это строгий футляр, но сзади разрез до самых ягодиц. Туфли, украшенные стразами, на очень тонком и высоком каблуке с небольшой платформой спереди.

Натянула узкие перчатки выше локтя. Пора. Всю ночь отсидеться здесь не получится. Только я подошла к дверям комнаты, в нее влетел запыхавшийся управляющий. Генри перевел дыхание и, тяжело дыша, глотая буквы, сказал:

— Ария, поторопись, там гость ждет.

Ничего не ответив, пошла за ним. Смысл отвечать? Все равно придется идти и работать.

Следуя за Генри сквозь общий зал, ощущала на себе сальные и жадные взгляды. Темно-синее освещение ночного клуба делало лица мужчин еще свирепее, похотливее, но я к этому уже привыкла. Зашла в VIP комнату следом за управляющим, поморщившись от смены освещения. Гость выбрал красный. Вновь поморщилась, обычно такие мужчины ведут себя жестко. За спиной высокого и широкого Генри, меня все равно еще не видно. Поднялась по лестнице на круглую сцену.

— Это лучшая танцовщица. — как обычно лебезя перед дорогими гостями, сказал Генри.

— Смените освещение на белое. — сказал мужчина, уходящему управляющему, бросив короткий взгляд на меня.

Свет сменился почти сразу, а я, взявшись одной рукой за шест в середине сцены, начала движение по кругу, высоко поднимая бедра. Остановилась лицом к мужчине, подняла руки вверх, скользя ими по шесту.

— Впервые в клубе? — задала стандартный вопрос. Тот сидел на широком кремовом диване закинув руки на спинку и широко расставив ноги, только кивнул. — Тогда мне нужно рассказать о правилах. Это мой круг. — провела в воздухе ножкой, обрисовывая край сцены. — Ты не можешь прикасаться ко мне пока я тут и подниматься сюда. Но можешь говорить мне, чего ты хочешь. Если ты захочешь поиграть, то можешь использовать все, что есть в комнате. Ко мне можешь прикасаться от шеи и ниже. Когда захочешь снять напряжение, скажи и я позову девушек.

Я рассказывала ему правила, продолжая двигаться плавно, изгибаясь, прогибаясь, соблазняя. Пока я оставалась на полу, не поднимаясь по шесту и не задирая высоко ноги. Узкая юбка мешала и немного сковывала движения. Но многослойность одежды в моем случае нужна. Мужчина внимательно следил за мной, а я тайком рассматривала его. На вид лет тридцать, может чуть больше. Атлетическая фигура. Красивое выразительное лицо. Яркие глаза. Футболка с вырезом поло. Классические джинсы. Казалось, что в нем нет ничего необычного. Кроме одного… С такой внешностью по таким клубам не ходят.

— Ты думаешь, что я захочу снять напряжение? — с ухмылкой спросил он.

— Да. — коротко ответила я, не прекращая двигаться.

— Сними перчатки. — прозвучал его первый приказ, властно и безапелляционно.

Глава 2

Снимая атласную ткань, внимательно следила за его реакцией. Было ощущение, что ему совершенно не интересно, и понять, куда смотрят его яркие-голубые глаза, у меня не получалось. Странное ощущение того, что он своим взором прикасается ко мне. Такие взгляды не редки у наших гостей, они за этим сюда и приходят, но обычно, они несут похоть и вожделение. Сейчас же чувствовала только легкое касание, будто со мной знакомились. И этот взгляд очень противоречил его властному тону.

Как только я стянула перчатку со второй руки, продолжая двигаться под медленную музыку, последовал новый приказ, снять корсет и юбку. Танцуя перед ним в кружевном коротком платье, чуть прикрывающем ягодицы, под которым видны широкие шелковые ремни, заменяющие бюстгальтер, пояс для тонких черных чулок с тоненькими кружевными стрингами.

— Когда твои клиенты зовут девушек для снятия напряжения? — его голос изменился. Стал бархатным, пропал властный тон. Подобие дружелюбия угадывалось в нотках.

— Обычно раньше, чем я снимаю трусики. — ответила я, не отрываясь от танца, откуда-то взялось игривое настроение.

В комнату вошла одна из официанток, принеся напитки. Ее фигура уступала моей исключительно в тонкости талии. Гость даже не взглянул на обнаженные прелести девушки, которая склонилась к низкому столику рядом с ним, выставляя широкий стакан с напитком и тарелку с легкой закуской. Он пошевелился и достал из кармана брюк кошелек, не глядя, выбрал купюры и протянул их официантке.

— Нам не позволено брать денег в руки. Если хочешь оставить презент, положи на поднос. — сказала я.

— Могу я задавать личные вопросы? — спросил мужчина, как только мы вновь остались одни.

— Можешь, но я могу на них не отвечать.

— Как давно ты тут работаешь? — отпив из стакана напиток он спокойно продолжил разговор.

«Мужик, я вообще-то тут полуголая перед тобой танцую, ну у тебя и выдержка.»

— Год. — как можно спокойнее ответила я.

Мужчина был необычен в своем поведении, отличался от других гостей. Не понаслышке знаю, от таких как он могут достаться не только деньги, но и синяки, в лучшем случае. Не понимала, чего от него ожидать, и от этого очень его боялась, но старалась не показывать своих эмоций. Страх этот делал меня острой на язык. Но есть необходимый уровень общения. Придется сдерживать себя. Чем больше гость оставит денег в клубе, тем больше достанется мне. А деньги сейчас мне были очень нужны.

— Где работала раньше? — он словно вел непринужденную светскую беседу. Это ужасно сбивало.

— В «Клетке». — ответила на его вопрос без утайки. На моей груди тату с эмблемой клуба. Не то чтобы я настолько была фанатом того места, что сделала ее себе, даже наоборот, я искренне мечтала забыть о нем. Тату мне сделали насильно, когда я уходила оттуда, будто клеймили.

На красивом лице мужчины отразилось гнетущее презрение. К такой реакции я уже привыкла, бывали гости, которые отказывались продолжать со мной вечер, увидев тату.

— А что самое жестокое делали с тобой тут? — после короткой паузы спросил он.

— Жесткий стек. — мужчина оглянулся вбок на игрушки, лежащие за диваном на столике. — Их здесь больше нет, после того случая. — добавила я.

Продолжала танцевать, он молчал. Не отдавал никаких приказов и не задавал вопросов. Просто наблюдал и изредка отпивал из стакана. Было в этом нечто неправильное, необычное. Страх неизвестности исчез, оставив любопытство. Страха боли не было, давно уже принимаю ее как часть работы.

— У тебя есть парень? — вопрос был внезапным, и я чуть не свалилась с шеста.

— Нет. — взяв морально себя в руки, ответила, как можно короче.

— Почему? — тут же прилетел новый.

— Не хочу начинать отношения с обмана. А говорить парню, где я работаю, тоже не вариант. — не задумываясь ответила на вопрос.

— Твои родители и соседи знают где ты работаешь?

— Нет.

— Что ты им врешь?

— Работаю ночной медсестрой в доме престарелых.

— Верят?

— Да.

— Хорошо, что всем врешь одинаково, не запутаешься. У тебя есть подходящее образование?

— Почти. — мы словно играли в блиц, на раздумья времени он не давал.

— Расскажи. — его манера задавать новые вопросы, возбуждала меня и от этого я совершенно растерялась. — Сними платье. — теперь приказ прозвучал хлестко.

— Ректор счел мой диплом списанным, предложил через кровать доказать обратное. — усмехнувшись сказала я, снимая кружевное платье через ноги.

— Я могу играть с тобой руками и языком? — в его голосе все еще не было желания. Это было очень странно.

— А ты догадливый. — меня чем-то восхищал этот мужчина, и я решила сделать ему комплимент, хоть и сомнительный.

Впервые я чувствовала настоящее возбуждение, а не вызванное необходимостью. Словно обычная девушка, а не шлюха.

— Не все догадываются? — улыбнулся он. Я замерла от его улыбки, но следом новый приказ. — Иди сюда. Холод в его глазах сбивал с толку.

Села на край сцены и свесила ноги. Он протянул мне свой стакан.

— Нет. У меня есть вода. — кивнула себе за спину. — Нам не разрешено пить и принимать угощения от гостей.

Мужчина не сводил с меня глаз. Сейчас я впервые встретилась с ними, яркие, голубые с тонким синим ободком. В горле тут же пересохло и я тяжело сглотнула. Глаза завораживали, было в них что-то тайное, опасное, глубокое. В низу живота разливался такой сильный жар, скручиваясь в тугой клубок желания, что мои ноги перекрестились сами собой, стараясь унять его.

— Ты знаешь, что нужно снять.

Глава 3

Эти слова я слышала уже сквозь гул в ушах. Мне хотелось, чтобы он прикоснулся ко мне, сделал со мной хоть что-нибудь, что облегчило бы мое мучение. Тихий щелчок двух застежек по бокам на тонких веревочках трусиков, прошелся электрическим разрядом по телу и отдался в промежности.

Ноги отяжелели, всего два шага между сценой и диваном дались с большим трудом. Мужчина еще раз прошелся по мне взглядом и уложил животом к себе на колено, вздернул мою попу вверх. Поглаживая пальцем правую ягодицу, в том месте, где была еще одна тату в виде бабочки, он заговорил со мной тихо и почти урча.

— Ты была не права, что мне потребуется девочка до того, как ты снимешь трусики. — движения стали чуть грубыми, отрывистыми, а вскоре изменились на сжатия. — Не хорошо обманывать старших. — укорил он.

На мои ягодицы звонко, со шлепком опустилась ладонь. С моих губ вырвался стон, такой громкий, что я сама вздрогнула.

— Значит шея и все что ниже? — я чувствовала, как его дыхание и длинная челка, щекочут мне спину, поднимаясь вдоль позвоночника к загривку.

— Да. — выдохнула я ответ, больше похожий на мольбу.

Я была уже не влажная, а мокрая, чувствовала, как по бедрам стекает влага. Его губы коснулись того места на плече, где начинается шея. Вначале нежно, словно проверяя, а после он впился в это место с силой. Мой стон прервал второй звонкий шлепок по попе, который был гораздо больнее и горячее первого, я выдохнула:

— Ох.

— Не бойся, я останусь в штанах. — усмехнулся мне в шею мужчина и снова с силой поцеловал ее.

Резко поднял, перевернул меня лицом вверх, и толкнул на диван, я почувствовала спиной холод искусственной кожи. Он раздвинул мне ноги, перекинув одну через себя и закинув ее на спинку дивана. Его внимание привлекла тату на левой груди чуть сбоку от ареолы. Он слегка склонился ко мне, накрыв грудь ладонью, начал мягко сжимать ее, затем мять с силой, будто бы от этого рисунок под его пальцами сотрется. Я схватилась обеими руками за диван, задирая голову. Чувствуя, как внизу пульсирует неистовое желание. Следующее прикосновение губами к ключице было таким горячим, что я сама начала сжимать с силой кожаную обивку дивана. Мужчина ртом спустился к груди. Припадая пухлыми губами к затвердевшему соску, чуть прикусил его, затем оттянул. Я вздрогнула, словно разряд от оголенного провода под напряжением, прошел сквозь меня.

— Потерпи еще немного.

Он говорил, прокладывая губами дорожку вниз из жалящих поцелуев – укусов по телу. Я задыхалась, уже не стонала, звуков просто не было, во рту пустошь. Единственная мысль, которая у меня мелькнула – свести вместе ноги, хотелось унять тягучую жажду внутри. Но их тут же раздвинули обратно, еще больше раскрывая меня. Язык коснулся моего клитора, запуская новый разряд по телу. Выгнуться не дала большая ладонь, лежащая на животе и сильно придавливающая меня к дивану.

— О, Боже! — вырвалось у меня со всхлипом.

— Еще рано просить о милости. — прозвучало с легкой издевкой.

Жаркое дыхание мужчины больше взбудоражило меня. Моего ноющего клитора вновь коснулся кончик языка, а во внутрь проникли пальцы, сразу два. Руки у него были большие, а пальцы длинные, проникновение вышло очень острым. Оно немного притупило сосущую пустоту внутри, но этого было мало. От неистового возбуждения я почувствовала, как из глаз стекают слезы. Он играл со мной пальцами, ритмично вводил их и прокручивал внутри. Губами, языком, то посасывая затем впиваясь с силой. То лаская и поглаживая. Все мои попытки насадиться на его пальцы больше, чтобы получить удовольствие или выгнуться, чтобы освободиться, пресекались сильным придавливанием ладонью к дивану. За секунду до катастрофы, по-другому я не могла описать свои ощущения, наступила тянущая пустота. Все вылетело из головы, уступив место всепоглощающему чувству того, что ещё одно мгновение и тело рассыпается на осколки. По внутренней стороне бедер прошли первые волны разрядки, они двигались от колена вверх и через мгновение соединились в одной точке, от которой волнами разошлись по телу, лишая возможности думать. Полностью лишая воли. Вслух не могла произнести ничего, лишь громко дышала. Даже стонать у меня уже не получалось. Тело обмякло и отяжелело. Мир выцвел. Резко стало холодно. Повернула голову. Мужчина встал с дивана, залпом осушил содержимое стакана. Бросил на край сцены купюры, затем вышел из комнаты не оборачиваясь.

Вскоре в помещение вошла одна из официанток, чтобы убрать посуду. Я услышала за дверью голос Генри, приподнялась на локтях и крикнула:

— Я сегодня больше не работаю! — это все на что хватило моих сил.

Упала обратно на спину и долго лежала вздрагивая, приходя в себя. С трудом нашла в себе силы, чтобы опустить ногу со спинки дивана.

Глава 4

Переодевалась в обычную одежду, не глядя на себя. Впервые чувствовала себя вымотанной настолько, что тело отказывалось двигаться. Все движения были заторможенными, медленными, давались с тяжестью.

Перед уходом зашла в кабинет к Генри. Тот довольный бросил на стол мне стопочку купюр.

— Славно поработала, девочка. — сказал он, навалившись на спинку кресла.

«Славно» в понимании Генри было то, что за одного гостя я только что получила сумму такую, как если бы отработала перед пятью. Сунув деньги в сумочку, где уже лежали «чаевые», молча вышла из кабинета.

Домой брела медленно. Город спал, улицы пусты. Погода по-весеннему приятна. Квартиру я снимала недалеко от работы, и короткая прогулка приносила обычно приятный отдых от шума клуба. Сегодня же мне хотелось попасть домой, как можно скорее, но быстро перебирать ногами не получалось.

Маленькая квартирка встретила пустотой. Здесь не было уютных вещичек, декора. Справа от входа холодильник, который не поместился на кухне, за ним серый диван. Единственное спальное место здесь. Диван не раскладывался из-за своей старости, но хозяйка квартиры искренне полагала, что одинокой порядочной девушке большего и не надо. Рядом с диваном тумбочка кремового цвета, на ней светильник. В тумбочке был только один ящик из двух положенных ей по задумке. Напротив дивана шкаф до потолка с двумя распашными дверцами, на одной из которых было зеркало. Дверцы его покосились и открывались с ужасным скрипом. Слева от входа в квартиру кухня. Здесь только раковина, одноконфорочная плитка и узкий столик для готовки, на нем электрический чайник. Над раковиной висел шкафчик, который был почти пуст. Посуды у меня было немного, все в одном экземпляре. Дальше узкое окно с хлопковой белой занавеской. Со стороны входной двери обеденный столик для одного со складным стулом, который теперь мог быть только в разложенном виде. Рядом с кухней ванная комната. Такая же маленькая, как и все в этой квартире. Душевая со шторкой. Маленькая раковина с зеркалом - шкафчиком над ней и рядом унитаз.

Осмотрела пустую квартиру. Вспомнила, как хозяйка показывала мне ее.

— Просторная, здесь можно танцевать. — радостно сказала она, крутанувшись на маленьком пятачке между диваном и шкафом. А потом строго добавила. — Но только днем и тихо.

Снимать квартиру больше по размерам я не могла позволить себе финансово. Заработка хватало только на эту и еду. Часто посещала мысль бросить все, уехать к родителям, покаяться в своих неудачах. Но не могла. Не могла сказать им, что у меня нет диплома. Не могла сказать кем я стала.

Под свои воспоминания я разделась догола и пошла в душ. Хотелось освежиться перед сном.

Душ и правда освежил, подарил толику бодрости и сил. Стоя под теплыми струями воды, вспомнила руки гостя на моем теле. Решив не искушать себя, обтираясь полотенцем, взглянула в зеркало. На шее справа красовался огромный фиолетовый засос. Оглядела себя насколько могла. Все тело в засосах. Такого на мне еще не оставляли.

Замотавшись в полотенце, пришла в комнату и достала телефон из сумочки. Набрала Генри.

— Слушаю. — раздался в трубке мужской голос.

— Генри, можно мне на завтра выходной?

— Ну-у-у. — протянул он. — Ладно, ты и так их редко берешь…

Телефон пискнул и отключился. Пожала плечами, будем считать, что я получила согласие. Усталость навалилась с новой силой.

На ходу стянула с себя мокрое полотенце и упала на диван, тот не то скрипнул, не брякнул внутренностями, но я это уже слышала сквозь сон.

Глава 5

Открыв глаза поздним вечером, свернулась калачиком на диване и долго молча плакала. Причиной тому был мой сон – воспоминание. Нормально я спала, только приняв снотворное, но утром совершенно забыла это сделать. «Клетка». Мне снова снилась она. В воспоминании напрочь стерся главный зал того заведения и то, как я танцевала в нем. Но очень хорошо помнила подвал с восьмиугольной клеткой из тонкой сетки с большими ячейками со свисающими с потолка цепями. С той стороны клетки большое кресло, рядом с ним столик, на который всегда щедро выставлялось угощение для гостя. Гость говорил о своих самых жутких и черных желаниях, а палач воплощал их на жертве. Жертвами по очереди были все танцовщицы клуба. Выходных нам не давали. Танцуешь, твоя очередь идти в клетку, идешь. Не можешь на следующую ночь танцевать – платишь штраф. В этот раз мне приснилось то, как клиент приказал меня подвесить, растянув руки и ноги в стороны, потом выпороть, а после двум палачам брать меня до тех пор, пока не потеряю сознание. Из клетки в принципе редко выходили в сознании и на своих ногах. Лица «палачей», спрятанные под масками, я никогда не видела, но вот лица гостей я помнила очень хорошо. А мое тело помнило все, что с ним было. Белые тонкие полосы шрамов остались на нем, словно паутиной опутав всю меня. И две ужасные тату…

Проспав под снотворным еще ночь и целый день, я пошла на работу. Воспоминания о «Клетке» не выходили из моей головы, запуская мурашки ужаса по телу и поднимая волоски дыбом. По позвоночнику все время проскальзывало ощущение холода. От этого мерзкого чувства часто передергивала плечами, пытаясь скинуть его вместе с воспоминаниями, избавиться от прошлого, но оно приходило снова и снова.

Зашла в кабинет Генри. Нужно было узнать звонил он мне или нет. После нашего разговора мой телефон так и не включился обратно. Да и попроситься в главный зал.

— Добрый вечер. Генри, я сегодня в главный. Можно? — стоя перед его столом в маленьком кабинете, спросила я.

— С чего вдруг? — удивился он.

Причины для удивления были. В приватной комнате доход больше, чем в главном зале. А Генри знал, что мне нужны деньги, от этого я редко брала выходные. Вот только для управляющего тоже было выгодно мое ежедневное присутствие на работе и желательно в випе.

— С этого. — стянула с шеи тонкий шелковый шарф демонстрируя следы засоса.

— Не хило ты выходной провела. — рассмотрев пожелтевший синяк выдал он с улыбкой.

— Это подарочек от гостя.

— Замажь его и в випку. — отмахнувшись сказал он. Скорее всего решив, что я сейчас буду требовать деньги.

— Все? — начала развязывать пояс легкого плаща. — Продемонстрировать?

— Доплату не жди. — сказал управляющий. — Иди в главный, но завтра в вип.

Доплату я и не ждала, Генри и так дал мне сверх того, что я ожидала получить. Вот только идти в вип комнату я совершенно не хотела. В общем зале можно не смотреть на кого-то одного, да и раздеваться не надо. Мне впервые было противно раздеваться перед кем-то. Выбрав себе короткие шорты с очень низкой посадкой и широкий кожаный лиф, застегнула широкий ремень на бедрах, осмотрела себя всю, не пропустила ли я где-то пожелтевший след от засосов, надела маску, скрывающую половину лица. И вышла в зал. Танцевала всю ночь, редко сменяясь с другими девушками. Я хотела устать как можно сильнее, чтобы потом проспать весь день и не вспоминать свое прошлое. Во время одного из танцев заметила на дальних рядах знакомое лицо, обрамленное челкой русых волос. Но закончив танец и осматривая зал, я уже не увидела того мужчины. А утром в общую гримерку администратор зала принес мне чаевые за всю ночь. По сумме, оставленной гостями, я поняла, что не ошиблась.

Вернувшись домой, сходила в душ. Буквально физически ощущала на себе грязь от сальных взглядов. Понимание того дна, на которое я опустилась достигло пика. Посмотревшись в зеркало, поняла, что плачу. Своими руками я загубила свою жизнь. Осталось последнее, что я могу испортить. Рассказать родителям правду. Но маленький лучик надежды, на то, что они меня простят и примут грел остатки моей падшей души. Решение пришло само собой и в этот момент я осознала, что по-другому не хочу. Завтра я поговорю с Генри и уволюсь. Уволюсь так быстро, как только это будет возможно. А потом сразу уеду из этого города вечных игр и разврата в свой родной тихий уголок на самом севере страны. Достала упаковку таблеток и выпила последнюю. Где-то далеко в сознании отметила, что нужно обязательно зайти и купить новые.

Глава 6

Поздно вечером шла на работу. Город уже ожил, повсюду горели огни, мерцала реклама, сновали люди. Нырнув в закоулок, прошла к черном входу в клуб и по-детски загадала желание, просто зажмурившись и взявшись за ручку двери: «Боже, пусть это будет последний раз, когда я сюда иду и у меня наконец-то начнется нормальная жизнь».

— Ты поздно. — сказал Генри, не поднимая глаз от бумаг на столе, когда я вошла к нему в кабинет. Но голос его звучал абсолютно безразлично.

— Проспала. — зачем-то сказала я. Тянула время, желая и боясь все изменить. — Генри, я уволиться хочу.

— Не понял. — взгляд тут же поднялся на меня. — Ты нашла другое место? Сколько обещали? — зачастил он вопросами.

— Генри, мне двадцать пять. Я хочу все изменить, пока у меня есть время. — признание далось легко.

— Уверена? — голос Генри изменился. — Слушай, вот прямо сейчас я тебе расчет не дам. Утром все будет готово. Одну ночь в випке отработаешь, на прощание? — наверно он увидел что-то на моем лице, потому что, вздохнув, он добавил. — Ладно, один гость в випе, а я подготовлю твои деньги и все расчеты.

— Хорошо, один. Спасибо, что не просишь отрабатывать.

Генри не ответил, только усмехнулся и вернулся к своим бумагам.

Сегодня я впервые выбрала белый наряд. Осматривая себя в зеркало, я удивлялась тому, как мне идет этот цвет. Впервые я чувствовала надежду на будущее, впервые я не ненавидела себя.

Белая короткая юбка в складку, чуть прикрывающая ягодицы, из-под нее виден край подвязок для чулок, сами чулки я надевать не стала, не люблю, когда они мешаются во время танца. Белая рубашка с коротким рукавом. Потом подумала и надела черный галстук и корсет под грудь. Это те удавки, которую я сегодня скину. Белые туфли, как всегда, на очень высокой шпильке и платформе спереди.

В VIP комнате я была одна. Сидела на широком кожаном диване, запрокинув голову и закрыв глаза, и думала о том, что всего один танец отделяет меня от новой жизни. Пыталась представить какой она будет, но не получалось. Интересно, возьмут ли меня хотя бы горничной? Придумать куда я еще могу устроиться у меня сейчас не получалось.

Приглушенный свет сменился на красный. Значит идет гость. Лениво поднялась и села на сцену, закинув на нее ноги и перекрестив их в лодыжках.

Гость вошел в комнату, осмотрелся.

— Привет. — сказал он улыбнувшись. Прошел к дивану, сел на него.

— Напомнить правила? — вместо приветствия сказала я. А по телу пробежала волна желания. Вспомнились его руки на моем теле. Заиграла музыка, я поднялась и прошла к шесту.

— От шеи и ниже, и все, что я хочу? — сказал он. Вопрос не требовал ответа.

Танцевала я долго, мужчина просто сидел и смотрел. Ни о чем не спрашивал, пил напиток из широкого стакана, принесенного официанткой, на которую он вновь не обратил внимания. Впервые танцевала для кого-то с такой отдачей. Представляя, как скользят его руки.

— Сними корсет. — в этот раз он не приказывал.

Расстегивая крючочки спереди, не сводила с него глаз. Он же тоже смотрел мне в глаза и улыбался. Его улыбка не была сальной, грязной. Ему просто нравилось.

Даже в красном свете комнаты, я видела какие у него яркие голубые глаза с синей окантовкой. Низкие прямые брови чуть темнее волос и длинные ресницы, только подчеркивали их выразительность. По ярко выраженным пухлым губам вновь пробежала легкая улыбка. Захотелось прикоснуться к острому носу, провести пальцами по губам, широким скулам. Но нам нельзя касаться гостей без их приказа. Расстегнула последний крючок корсета, отвела с ним руку в сторону, продолжая наблюдать за реакцией. И словно спрашивая: «Ты этого хотел?» Он только прикрыл глаза, не меняя своей вальяжной позы на диване.

— Галстук. — коротко бросил он.

Я стояла перед ним на сцене и уже давно не двигалась в танце. Казалось, что я упаду, если потеряю с ним зрительный контакт, что я вновь окажусь в бездне. Стянула галстук.

— Иди сюда. — его короткие приказы возбуждали еще сильнее.

Сделав шаг вперед, опустилась на корточки, и с большим трудом спустила ноги со сцены. Они отяжелели, не слушались. Тело хотело только одного. Получить Его, хоть как-нибудь. Почувствовать вновь. Два коротких шага от сцены до дивана, и я рада тому, что он роняет меня к себе на колено спиной к нему. Медленно проводит ладонями по внутренней стороне бедер от колен и выше, надавливая, вынуждая раздвигать ноги шире. С моих губ срывается стон. Я уже готова двигаться навстречу его рукам, но они исчезают, дойдя до края подвязок. Одна ладонь тут же прижимает меня за талию к боку мужчины. Его дыхание шевелит короткие волоски на виске, от этого мне становится щекотно, и я улыбаюсь. Запрокидываю голову ему на плечо. В мучении жду приказ о том, чтобы расстегнуть обтягивающую рубашку, она мешает и давит, как никогда. Но гость сам ее расстегивает, медленно, мучительно долго. Каждое касание его пальцев к моей коже запускает разряд, отдающийся внизу меня. Закончив с мелкими пуговичками, он распахивает ее и слегка касаясь, словно пером, проводит по контуру тонкого кружевного лифа. Хочу выгнуться ему навстречу, хочу большего, но рука на талии не дает пошевелиться. Он ловит мою руку и кладет себе между ног. Сквозь ткань брюк ощущаю его пульсирующее желание.

Он снова возвращается к моей груди, мнет ее сквозь кружево. «Мало», бьется в моей голове мысль. «Мало», пульсирует внизу меня в ответ. Дышу прерывисто, часто.

— Ты похожа сегодня на ученицу. — говорит он. — Сдашь мне экзамен?

Кивнула в ответ, потом собралась с силами.

— Да, да. — прерывисто ответила я.

— Вопрос на экзамене будет один и очень простой. Ты хочешь уволиться отсюда?

Я замерла. Желание, сжигавшее меня до этого, погасло, словно меня окатили холодной водой. Признаваться в том, что я уже увольняюсь, не стала, вместо этого ответила:

— Кажется, мне не суждено получить диплом.

— Значит сама ты не уволишься?

Глава 7

Успокоившись, вернулась в гримерку через потайную дверь комнаты. Умылась. Переодевалась в обычную одежду с ненавистью к себе. Желание затянуть на шее потуже сине-коричневый шелковый шарфик было настолько сильным, что я сама его испугалась. Застегивала пуговички на светло-голубой рубашке уже трясущимися руками. Когда надевала прямую теплую юбку чуть выше колена задела попу, поморщилась от боли, но не издала не звука. «Я ухожу отсюда, я смогу.»: твердила я себе мысленно. Взяла сапог в руки, забывшись села на жесткий стул гримерной. Подскочила от боли. Разозлилась и швырнула сапог со всей силы об пол. Решила, что сапог не причем, и мне в чем-то нужно идти домой. Плавно опустилась на стул, подняла вещь и стала обуваться. Сапоги из темно коричневой кожи на широком высоком каблуке доходили почти до колена. Брошенный сапог отомстил мне тем, что молния никак не хотела застегиваться. Наконец-то справившись с ними, надела плащ песочного цвета до середины бедра. Взяла свою сумочку на длинной тонкой ручке, по размерам чуть больше клатча, но в ней всегда было все, что может мне пригодится в любой момент. В последний раз осмотрела гримерку и направилась в кабинет Генри.

— Присаживайся. — предложил он. Я отрицательно помотала головой. — А да, ты же не любишь этого. — мужчина опустил взгляд на бумаги, лежащие перед ним. За год работы в этом клубе, я не разу не садилась на стул для посетителей, наверно поэтому он пришел к такому выводу. — Звонил по твоему вопросу директору. — я напряглась от слов управляющего. — Она, конечно, не рада твоему увольнению. — тут у меня из-под ног земля ушла, и я пожалела, что не присела. — Но велела выдать тебе премию. — я шумно выдохнула, и управляющий поднял на меня глаза. — Вещи никакие выкупать не будешь? — спросил он. Я снова помотала головой. — Это за гостя. — с этими словами на стол падает три крупные купюры. — Это премия. — Генри отчитывает еще шесть таких же. — На первое время хватит, а там уже устроишься. — улыбнулся мне он. — Я б тебе сказал, приходи, если не найдешь ни чего, но не буду. Не боишься? — добавил он, кивнув на мою сумочку, куда я сейчас убирала деньги.

Сейчас там были все чаевые и выплаты от Генри за три дня. Домой я возвращалась в таком состоянии, что не вспоминала о деньгах.

— Нет. Кто может подумать, что медсестра носит с собой такие суммы?

Улыбнулась Генри на прощание и вышла из его кабинета. С облегчением прошла по узкому темному коридору и вышла через тяжелую железную дверь в закоулок. Хотелось вдохнуть полной грудью, но вонь стояла такая, что резало глаза, постаралась как можно скорее выйти из него. Совсем раннее утро. Прохожих почти нет. Задрала голову. Небо чуть окрасилось в розовый цвет, ожидая рассвета. Меня неожиданно подхватили под локти двое здоровых мужчин в темных деловых костюмах.

— Что вы делаете?! Отпустите? — заорала я, не скрываясь и пытаясь вырваться.

— Тихо! — гаркнул один, так словно гром прогремел. — С тобой хотят поговорить. — уже спокойнее добавил он.

Протащив, буквально, пару шагов к стоящему рядом лимузину, открыли дверцу и зашвырнули в салон, словно мешок. Дверь захлопнулась, не громко, но я вздрогнула.

— Добро пожаловать на пересдачу. — прозвучал знакомый голос с толикой издевки.

Подняла голову. На диване напротив сидел Он – гость клуба.

— Что ты себе позволяешь? — старалась говорить, как можно спокойнее, садясь прямо. То, что мне не дадут выйти из машины, говорила спина одного из здоровяков стоящего у дверей, это я видела сквозь тонированное окно машины. Попа все еще болела ужасно, но я старалась не подавать вида.

— То, что могу себе позволить. — прозвучал ответ вопрос. — Ты сейчас идешь в клуб и увольняешься.

— Что ты в меня уцепился? Танцовщиц мало стало? — я хамила, открыто. Мое желание скорее оказаться дома, собрать немногочисленные вещи откладывалось из-за какого-то мужика с завышенным самомнением.

— Мне интересна именно ты. Что тебя там держит? — кивнул он в сторону клуба. И продолжил без паузы. — Сальные взгляды? Деньги? Что?

— Не твое дело. Знаешь, тебе просто надо снять напряжение. — открыла сумочку, достала визитку с номером клуба. — Вот, позвони, скажешь, что от Арии, тебе еще и скидку сделают. — положила карточку на диван ближе к нему. Увидела деньги в сумочке. Достала всю пачку. — Деньги мне твои не нужны.

— Послушай, ты мне действительно понравилась, и я хочу забрать тебя отсюда. — спокойно сказал он, глядя на меня, и даже не взглянув на то, что я положила на диван.

— Моя жизнь тебя не касается. Сними напряжение, обдумай здраво насколько танцовщица из клуба подходит для богача вроде тебя. Поверь мне, ты очень быстро поймешь, что ошибся.

С опаской потянулась к ручке двери, но меня не остановили. Открыла дверь, на сколько это позволял охранник. Тот заглянул в салон. Я не стала оборачиваться, только почувствовала, как спину сковывает холод. Охранник отошел, давая мне возможность выйти, еще и руку подал, но я ее проигнорировала.

Глава 8

На ватных ногах отошла от машины. Пройдя половину пути до дома, поняла, что со злости выложила все деньги, что были в сумочке. Вздохнула. Придется зайти домой, взять деньги на продукты. Поем и буду собираться. Дома у меня были небольшие сбережения, копила на новый телефон, так как старый уже давно подавал признаки приближающейся кончины. Эти деньги и пойдут на билет к родителям. Поднималась по лестнице на второй этаж и шипела от боли. «Нужно будет обязательно обработать этот укус.»: думала я, открывая замок квартиры.

В нос ударил запах перегара, как только открыла дверь. Осмотреться я не успела.

— Привет, крошка. — сказал сын хозяйки квартиры, втаскивая меня внутрь за запястье и захлопывая дверь.

— Ты что здесь делаешь? — посмотрела на него снизу вверх.

Даже на высоком каблуке, я была ниже его на голову. Худой, словно его вытянули, как человечка из жвачки. Даже лицо его было вытянутым и несуразным.

— Тебя ждем. — ответил он.

Я посмотрела в указанном направлении. С дивана поднялся его друг. Перед диваном стол ряд пустых бутылок. Я поморщилась.

— Зачем ты меня ждешь? — отходя к двери спросила я, но тот оказался быстрее и над моим плечом проскользнула большая ладонь. Парень оперся на дверь.

— Ты сейчас заплатишь мне за полгода проживания в этой квартире, а потом за полгода моему другу. — ухмыляясь сказал он.

— Ты ничего не перепутал? Я плачу за квартиру твоей матери и исправно плачу.

— За тобой есть еще должок. — он поднял руку и поднес ее к моей щеке, я тут же отдернула голову.

— Убирайся. А то я расскажу твоей маме, чем вы тут занимались. — постаралась я припугнуть наглеца, который был чуть младше меня.

Они оба рассмеялись в голос. Отсмеявшись «сынок» продолжил:

— Либо ты платишь нам, и мы молчим о том, где ты работаешь. Либо мы рассказываем все матушке, и ты вылетаешь отсюда.

Угроза была не актуальна. Улыбнулась. Отошла от двери.

— Вперед. — указала на выход. — Рассказывай.

Я никак не ожидала, что его приятель схватит меня со спины и прижмет к себе. Приятель тоже был высокий. Он заломил мне руки за спину, заставляя выгибаться.

— Отпусти! — закричала я пытаясь вырваться.

Хозяйский сынок с размаху ударил меня по лицу заставляя замолчать. Тут же ощутила во рту вкус крови.

— Будешь орать, добавлю. — пригрозил он. — Ну, что? Посмотрим, что у нас тут? — с этими словами парень прижался ко мне спереди. Начал развязывать пояс. Пояс отлетел в сторону. Плащ без пуговиц распахнулся сам от моих новых попыток освободиться. Тот рывком распахнул тонкую рубашку, вырывая все пуговички. Застежка на бюстгальтере спереди стала для него подарком. Сально ухмыльнувшись, он расстегнул ее, освобождая грудь. — Сочненько. — протянул он, сжимая оба полушария тонкими пальцами. Было чувство, что в меня впиваются иголки. Рывком стянул с плеч плащ и остатки рубашки, те зацепились где-то на уровне локтей. Из моих глаз брызнули слезы. Комнату заволакивала мутная пелена.

— Эй, я первый! — возмутился приятель. — Это я узнал кем она работает. — его язык прошелся по моему уху.

— Дарю.

Меня подтолкнули к дивану. Швырнув на антикварную мебель, сдирая с рук одежду. Запнулась о бутылки, расставленные на полу, те разлетелись с грохотом и покатились в разные стороны. Оба парня напряглись. Я поняла, что это мой шанс и заорала во весь голос:

— Помогите! По..! — докричать «пожар», я не успела.

Мне снова заткнули рот ладонью. На этот раз вдвоем заламывая руки мне за спину. Почувствовала, как к запястьям прикоснулся пояс плаща, туго затягиваясь на них. В рот вместо кляпа сунули мою же рубашку. Меня поставили на четвереньки, вдавив голову в диван. Сила была неимоверная, казалось, что еще немного и голова расколется. Начала брыкаться ногами, пытаясь попасть хоть куда-нибудь.

Передо мной на корточки опустился хозяйский сын.

— Притихни. Сейчас быстренько отработаешь и все закончится. А в следующий раз сама попросишься. — улыбнувшись добавил он.

Усталость, обреченность и понимание, что мне уже ничего и никто не поможет накрыли меня тяжелым грузом. Всхлипнув, я притихла, перестала сопротивляться. «Нужно отключиться, как я делала это раньше»: промелькнула мысль. И я приняла ее с благодарностью. Где-то далеко на задворках сознания почувствовала, как задрали мне юбку, оголяя зад.

— Это кто так тебя оприходовал? — со смешком спросил кто-то.

Трусики грубо стянули до колен. Холодные пальцы проникли между бедер.

Настырный стук в дверь вернул меня к реальности.

— Ария! Открой! — глухо доносилось с той стороны.