Наш папка - миллионер. Обещание или любовь?

Пролог

Дарья

Нервно хожу из угла в угол, ожидая, когда доктор меня примет и успокоит. Скажет мне, что мне попалась бракованная партия тестов на беременность.

Что у меня все хорошо.

И я зря паникую.

— Дарья Солнцева, — зовет меня медсестра, и я испуганно вздрагиваю, обернувшись в сторону женщины. — Проходите, девушка, — указывает на дверь, и я спешу войти, чтобы получить нужный ответ.

“Не беременна!”

Опускаюсь перед гинекологом на стул и жду, когда она вынесет мне вердикт. Желательно о том, что во мне не развивается сейчас никакая жизнь, но где-то глубоко внутри подсознание нашептывает: “Ты беременна от того, от кого не стоило.”

— Ну, что там? — поторапливаю Светлану Родионовну Хамицкую, изучающую мои анализы.

— ХГЧ указывает на беременность, — произносит и наконец откладывает бумаги в сторону. — УЗИ сделаем, чтобы убедиться окончательно? — предлагает, прекрасно зная о том, что я не поверю во что-либо, пока не увижу это своими глазами.

— Ага, — киваю и, резко вскочив, иду к кушетке.

Опускаюсь на нее и оголяю живот. Живот, который уже округлился, но я списывала все на свое непонятное обжорство в последнее время.

Там ведь жирок, а не ребенок. Я верю в это. Просто набрала лишние килограммы. Несколько месяцев спорта, правильного питания, и животик уйдет.

Или наоборот вырастет, если я беременна.

Доктор бросает на мой живот взгляд, и уже по одному выражению ее лица понятно, что мой шанс на жирок тает на глазах. Вздыхает и выдавливает на живот гель, принявшись смотреть со всех сторон.

— Жирок? — с надеждой подсказываю ей, видя удивление в ее взгляде.

Если она удивилась, значит, она ошиблась, и там не то, о чем она думала.

— Нет, — качает головой она.

— А что? — спрашиваю ее. — Вздутый кишечник? Да?!

— Нет.

— Беременность? — практически шепчу то, чего боюсь больше всего.

— Беременность, — подтверждает она.

Сестра меня убьет! Она меня задушит и закопает, когда узнает, что я жду ребенка и от кого именно.

Не оставит мне шанса на жизнь.

Мне и отцу ребенка, до которого доберется рано или поздно.

Малыша, может, пощадит, а вот его родителей нет.

— Дашенька, посмотри на экран, — просит женщина и включает монитор надо мной с напряженным и задумчивым видом.

— Что там?

— Вот, смотри, малыш, — указывает мне.

— Вот эта запятая-боб? — уточняю у нее, потому что для меня там что-то черное, с белыми очертаниями. То же самое, что смотреть на облака и искать фигурки. — Но… нет! Там три запятых! Что из того, что на экране, ребенок? Я не понимаю в УЗИ, Светлана Родионовна!

— “Запятая-боб”, — цитирует она меня. — Это ребенок. И, да, у тебя три “запятых-боба”.

— Три? — повторяю за ней, скривившись. — Это как? Это почему? Они потом собираются в одного ребенка? Как лего? Развивается во мне по частям, а потом соединяются, как клетки — и ребенок? Да?

— Дашенька, у тебя тройня… — сочувствующе произносит она.

— Что?!

— У тебя многоплодная беременность, — ударяет как обухом, а дальше ее слова проходят, словно сквозь меня, потому что я теряю слух.

Моя сестра меня убьет!

Рада мне этого не простит.

Ладно, один ребенок, но… три?!

А отец ребенка… о, нет! Это еще хуже, потому что, если он узнает, что после тех выходных в Питере, когда мы были вместе, я оказалась беременна и вынашиваю тройню, то… то мне несдобровать. Лично подпишет мне смертную казнь.

— Срок у тебя одиннадцать недель, — доносится до меня голос гинеколога. — Почему так поздно пришла? Это ведь многоплодная беременность! Живот растет в несколько раз быстрее, цикла три месяца не было, не заметила?

— Да у меня и раньше задержки были, — признаюсь, вытирая гель со своего живота. — Я не подумала… Мы ведь предохранялись.

— Но живот у тебя приличный, — бросает взгляд на то место, где расположилась тройня. Где, мать твою, трое детей!

— Я думала, это все булочки и бутерброды, — тяну я.

— Ну так что делаем? Оставляем?

Рада меня убьет!

Сестра мне этого не простит, ведь я обещала ей никогда не связываться с Лапиными!

А теперь… теперь во мне целых три Лапина!

И их отец не дает мне прохода…

Глава 1

Юрий

— Мне подходит, — оборачиваюсь к риелтору с коварной улыбкой на губах. — Оформляйте. Беру, — произношу и уже представляю удивление на лице той, ради кого его покупаю.

— Отличный выбор, Юрий Матвеевич, — радостно восклицает девушка, продолжив что-то щебетать о плюсах дома и его расположения, но я уже не слушаю.

Самое важное я сам уже подметил. Окна второго этажа данного дома выходят на окна той, что бегает от меня больше полугода и искренне думает, что я до нее не доберусь.

Еще ни одна девушка не бегала от меня так долго, и поэтому я вынужден идти на крайние меры.

Я сделаю все, чтобы она была моей.

— В течение недели оформим сделку, и дом будет ваш, Юрий Матвеевич, — возвращает голос риелтора меня в реальность.

— Как в течение недели? — переспрашиваю, не веря своим ушам. Ее слова, словно пуля в стекло, разбивают мой план в дребезги. — Мне нужен этот дом уже сегодня. В крайнем случае завтра.

— Владелец за границей сейчас, — растерянно шепчет она, явно испугавшись моей реакции. — Может, тогда другой дом посмотрим? Который можно будет сегодня или завтра оформить на вас. Я знаю еще несколько домов с такой планировкой и квадратурой, а некоторые даже лучше этого будут…

— Нет, — отворачиваюсь от нее. — Мне нужен этот дом. Готов доплатить сверху. Созвонитесь с владельцем и попробуйте решить эту проблему, — прошу женщину.

— Я попробую, Юрий Матвеевич, — обещает, явно находясь почти в истерике.

Позади разносятся ее шаги, явно говорящие о том, что риелтор ушла звонить владельцу дома.

Подхожу ближе к окну и довольно ухмыляюсь, заметив через окно комнаты Даши бардак в ее комнате.

Свинюшка! Ну ничего! Это меня от нее не отвернет!

Ее бардак мне, наоборот, на руку сейчас. Это значит, что я был прав в своей догадке о том, что она живет у родителей и прячется от меня в своей комнате.

Я не видел эту девчонку вживую уже полгода. Максимум, что она мне позволяет — это аудио- или видеозвонки на ее телефон. Переписки.

Но вживую… нет. Она словно избегает меня. Но я искренне не понимаю почему.

Думала, что я не доберусь до нее?!

Это она Лапиных не знает! Мы, когда хотим, — любого добьемся!

А эта зараза мне весь мозг сделала своими загадками. Ее действия противоречат друг другу. Избегает меня, хотя ее саму тянет ко мне. Я же чувствую. Я же вижу. Не слепой.

Хватаю телефон и решаю набрать свое солнце наивное.

Вначале сестрам не верила, которые пытались ее спасти от моих лап, потом в мою настойчивость не верила. И каков итог? Все равно моей будет. Я уже в шаге от нее.

Хотя ее сестрам было не спасти Дашу, если честно. Я уже выбрал ее, впервые увидев на фотографии в телефоне брата.

Лапины ставят цель — Лапины получают то, чего хотят!

Даже мой старший брат добился своей девушки, которая успела родить от него двух детей разного возраста и без конца от него бегала. Нашел — схватил — заполучил. Вот, женаты уже несколько месяцев и счастливы, как никто.

И мы с моей Дашей будем счастливы!

Набираю раз, второй, третий, а на одиннадцатый она, наконец, поднимает.

— Алло, солнышко, — ласково тяну в трубку.

— Я не в настроении, — шепчет Даша, словно слова причиняют ей боль. — Не сейчас, Лапин.

— Хочешь, подниму настроение?

— Нет.

— Выгляни в окошко, — прошу ее с улыбкой, чтобы, когда она посмотрит в окно, сразу увидела меня и впала в шок. А я сполна насладился этими прекрасными эмоциями, обозначающими мою победу. — Я нашел тебя, радость моя. Стою рядом с домом твоих родителей.

— Лапин, ты опоздал, — бросает она с тенью смеха в голосе. — Я не дома. И ближайшую неделю не буду.

— Где ты?! — рычу в телефон, сжав его. Но по ту сторону уже тишина.

Бросила трубку, зараза!

— Юрий Матвеевич, — испуганно идет в мою сторону риелтор. — Не получится сделка ни сегодня, ни завтра. Мне жаль.

— Ладно, — сдаюсь, подойдя к ней и нависнув. Женщина от этого вся напрягается и явно уже мысленно прощается с жизнью. — Но чтобы через неделю дом был мой!

— Х-хорошо! — кивает она, словно болванчик китайский.

Решила от меня побегать? Я тебя найду…

Дарья

— Мам, — стону, глядя на родительницу. — У меня все болит! Мне кажется, что меня не прекращают резать.

— Еще бы! — со смехом восклицает она. — Родить тройню — не то же самое, что в магазин за хлебом сходить, — поправляет мне одеяло и подушку. — Но ты молодец! Стойко держалась! Врачи сказали, что мы вовремя тебя привезли, когда воды отходить начали, — двигает стул поближе к моей кровати и садится. Берет меня за руку и пытается немного успокоить.

И хоть мне безумно хочется спать, мне больно и реветь охота, пока детей не увижу — глаз не сомкну.

— Но почему они так рано, мам? — тяну обеспокоенно. — Мне же планово кесарево ставили только через две недели. Что-то не так? — делюсь своими страхами. — С ними точно все хорошо?

— С ними твой отец и бабушка. Все хорошо, — гладит меня по руке, пытаясь успокоить. — Не переживай! Их сейчас посмотрят и тебе привезут. Сама убедишься. Сказали, что девочка самая мелкая среди всех. А мальчишки примерно одинаково по весу набрали. Сестричку объели.

— Где?! — Рада влетает в палату, как с пожара. — Где она?! Где эта обманщица, которую я сейчас придушу?!

— Мама? — испуганно округляю глаза, прошептав лишь: — Ты ей сказала?

Родительница кивает и виновато поджимает губы.

— У меня не было выбора, — пожимает плечами. — Она позвонила и сказала, что ей плохо. Что она чувствует, что с тобой что-то не так. И тут ты закричала и… у меня не осталось выбора.

— И тогда я узнала, что ты была беременна! — гневно выкрикивает сестра. — Так вот что значат твои слова о том, что нам нужно побыть подальше друг от друга и научиться жить раздельно?! Они значили, что “ты, Рада, живи, а я буду хранить от тебя секреты”?!

Глава 2

Юра

Выхватываю звонящий телефон и принимаю вызов. Ноги на месте не держат, и поэтому я продолжаю делать то, что делал последний час. Хожу по кабинету, забив на работу. Не могу выкинуть из головы, что эта Солнцева вновь от меня ускакала.

— Ты звонил, — лениво отзывается по ту сторону трубки брат.

— Звонил, — не отрицаю, что раз сорок ему пытался дозвониться, как и его жене. Но все попытки были тщетны. — Лея с тобой?

— На кухне, — отвечает мне.

— Ты можешь спросить свою Лею, где, мать ее, моя Даша?!

И пусть официально она еще не моя, все вокруг, а в основном мой старший брат Тимур Лапин и наш общий друг Никита Златогорский, знают, что эта милашка Даша моя.

И пусть жены Тимура и Никиты против этих отношений, но никого это не волнует.

К слову, об их женах, мы с парнями решили далеко не ходить и выбрать себе по одной из сестер Солнцевых. Тимурка выбрал себе одно солнышко — Лею, а мы с Никитой ее двоюродных сестер-двойняшек, Раду и Дашу.

— Она еще не твоя, — не упускает он возможности меня задеть, чем вымораживать начинает.

— Не беси! — рычу, потому что и так уже на грани того, чтобы перевернуть чертов город и сделать так же, как Тимур в свое время. Похитить свою избранницу и держать при себе, пока не выкинет из головы всю чушь и не станет полностью моей.

— Пара секунд, — сдается и, судя по звукам, встает с кровати, направившись на кухню.

— Кисуль, у меня Юрка на телефоне, — обращается брат к своей жене. — Спрашивает, не знаешь ли ты, где Даша.

— Она в больнице, — отвечает девушка, и у меня округляются глаза от ее слов. Сердце перестает биться от страха за мою наивную Дашеньку.

— В смысле, в больнице? — даже Тимур удивляется такому повороту событий.

— Мне утром звонила моя мама и сказала, что мама Даши и она сама в больнице, — рассказывает моя невестка, а я весь превращаюсь вслух. — Якобы Дашу даже резали. Я ее набирала часа три назад, она трубку не брала. Я малых сейчас уложу и опять наберу. Но вроде все хорошо, потому что я говорила с Радой недавно и она сказала, что позже наберет. Она с Дашей разговаривала в тот момент.

— А в какой больнице они? — кричу в трубку.

— Юра спрашивает… — начинает Тимур, озвучивая мой вопрос жене, но она его прерывает.

— Он так кричит, что я все слышала, — хмыкает она. — Но я не знаю, в какой она больнице. Давай узнаю и тогда скажу, Юр. Но лучше сейчас Юрке к Даше не лезть, если операция серьезная была. Там лучше спокойствие и без нервов, а с вами, Лапиными, спокойствие и нервы — это что-то нереальное!

— Все хорошо будет, — обещаю ей. — Лея, жду твоего звонка! Будь моей любимой невесткой и ублажи своего любимчика!

Получаю от девушки обещание и отключаюсь.

Я знаю Лею. И как бы она ни была против моих отношений с Дашей, считая их невозможными из-за моего характера, уважение к нашей семье у этой девушки выше, чем у кого-либо.

Долго хожу по собственному кабинету, даже не включаясь в работу. Не могу ни о чем думать, кроме как о том, что моя Даша в больнице. И, возможно, ей там плохо. Может, я ей нужен, а я здесь занимаюсь черт знает чем.

Пытаюсь ее еще раз набрать, но она не берет трубку, чем поднимает во мне уровень беспокойства.

Долго решаюсь на следующий шаг, но понимаю, что другого выхода нет. К тому же Лея не звонит.

— Алло, Юрочка, — отзывается та, что может нарыть на всех все, что можно и нельзя. Ну или закопать, если это понадобится. Моя любимая и невероятная бабулечка Алиса.

— Бабушка, нужно найти в больнице человека, — начинаю, но тут же замолкаю, когда вижу входящий звонок от Тимура. — Бабушка, наберу через несколько минут, — обещаю и переключаюсь на другой звонок. — Алло!

— Лея все узнала! — звучит там голос брата. — Даша лежит в клинике “Медсотка” на Набережной улице. Это ее мама сказала. А до родных Даши пока не дозвониться. Думаю, там на ресепшене все узнаешь подробнее. И палату, и можно ли войти, — прокашливается и добавляет. — И, пожалуйста, не лезь сейчас на рожон! Пойми, что Даше сейчас и так нелегко. Не создавай ей проблем своим поведением. И помни про Раду. Она все еще против тебя.

— Лея, ты моя любовь! Спасибо! Уже лечу! — искренне благодарю невестку. — Поеду к ней!

— Давай! Привет от нас передавай, и чтобы выздоравливала! И по возможности, чтобы тоже меня набрала.

Жди меня, Дашенька! Я уже еду к тебе!

Дарья

Малышей в специальных боксах для новорожденных по одному завозят в палату. Одного малыша везет мой папа, второго — бабушка, а третьего — медсестра, создавая своеобразный парад из боксиков с новорожденными.

Оглядываю прозрачные люльки, с умилением отмечая, что сделали медики. Пометили, где моя дочь, а где сыновья, положив малышке розовое одеяльце с облачками, а ее братьям — голубые со звездами.

— Я хочу посмотреть, — пытаюсь подняться на кровати, но швы на животе нещадно болят, и любое движение причиняет такую боль, что терпеть невозможно. И все же я не могу не взглянуть на своих детей, которых лишь мельком в родильном зале видела.

Рада помогает мне приподняться с помощью специального механизма на кровати, и мне удается увидеть своих крошек. И пусть мне пока нельзя их поднимать сутки, я все равно могу на них смотреть. Вечно! Потому что они словно произведение искусства и такие разные. У кого-то носик маленький, у кого-то глазки чуть светлее, а кто-то по волосам темнее.

Дочь даже чем-то на бабушку мою похожа.

Сравниваю их двоих и улыбаюсь, отмечая, что моя девочка взяла черты бабушки через два поколения.

И почему-то эта мысль так приятна…

В тот момент, когда я узнала, что у меня будет тройня, почти сразу договорилась с клиникой, что со мной в ВИП-палате будут лежать еще два человека — мои мама и бабушка.

Я одна с тремя младенцами не справлюсь.

Владельцы клиники около недели думали над моей просьбой и все же согласились, выставив условие, что в таком случае мои гости проходят обследование и мы берем ВИП-палату.

Глава 3

Юрий

Вылетаю из машины и несусь в клинику, скорее к своему солнышку. Может, не смогу поддержать и как-либо убрать боль после операции, но как-то помочь я могу. Привезти там что-нибудь, отвезти, найти, в конце концов!

Но в здании клиники я почти сразу сталкиваюсь с первым препятствием — охраной, которая отказывается пускать меня к моему нуждающемуся солнышку.

— Мужчина, туда нельзя, — повторяет мужик, стоящий передо мной, загородив собой проход к турникетам.

— Да почему?! — не понимаю.

— Потому что это не клиника, а больница, — отвечает он мне устало. — Здесь люди лежат в стационаре!

— Ну и?..

— Из-за карантина мы не имеем права пускать не больных, — продолжает он раздраженно.

И хоть отчасти я понимаю, что подобная реакция связана с тем, что это приходится повторять почти каждому — я зол, что он мне отказывает.

Я нужен сейчас Даше! Я чувствую!

— Ну, так значит, я болен! — восклицаю, поняв, что, иначе как больного, меня не пустят. — Положите меня!

— Чтобы лечь в эту клинику, вам надо получить заключение от врача нашей сети клиник на Гоголевской улице, — говорит женщина-администратор с ресепшена. — Здесь стационар, куда вас могу положить только по направлению одной из клиник нашей сети.

— Да я навестить хочу, — оборачиваюсь к ней с жалостью во взгляде.

— Это сейчас тоже запрещено, — разводит руками.

— Но мне надо, — скулю, как побитый котенок. Применяю все свое обаяние на женщине в надежде, что Лапинское очарование ее разжалобит, и я получу желаемое.

— Кто у вас здесь? — ожидаемо сдается.

— Жена! — кидаюсь к ней и натягиваю улыбку. — У меня здесь моя любимая жена! И я очень хочу к ней попасть!

— В каком отделении она лежит? — интересуется, пожалев меня, бедненького. — Я позвоню и, возможно, врач позволит ей самой спуститься. Или пустит вас в исключительном порядке.

— Она лежит… — тяну, осознавая, что встала вторая преграда на пути к моему счастью. — Да не знаю я, в каком отделении она лежит!

— Не знаешь, в каком отделении лежит твоя жена? — недоумевает охранник.

— Да! — зло восклицаю, понимая, что это бред. — Сами посмотрите, в каком отделении! Дарья Солнцева!

— Извините, но мы не можем вас пустить, — и вновь мы возвращаемся к самому началу, когда меня не пускают. — И так одну ненормальную уже пропустили, — с ужасом вспоминает мужчина и передергивается.

— Вот! Смотрите! — выкрикиваю, указав на мужика, который прошел мимо охранника через турникеты. — Вон, мужик прошел! Ваш пациент? Выглядит здоровым!

— Нет, не пациент, — мотает он головой. — Он прошел, чтобы оплатить.

— Я тоже оплатить! — восклицаю и иду к турникетам, с полной уверенностью, что теперь все выйдет.

— Чтобы оплатить, надо знать отделение, в котором лежит твоя жена, — хмыкает охранник, вновь загородив мне путь.

— Я оплачу… — начинаю и сдаюсь. — Да за любую жену оплачу, лишь бы пустили!

Они переглядываются с администратором, хохотнув с меня.

— На каком хоть этаже лежит, знаете? — спрашивает меня женщина, не выйдя еще из-под эффекта моего Лапинского очарования. — У меня здесь списка пациентов нет. Но если этаж назовете, администратору на том этаже позвоню, и попробуем договориться.

— Да не знаю я! Весь день дозвониться ей пытаюсь, а она трубку не берет! Я скоро поседею с ней! Мне бы знать, что она в порядке и все, — опускаюсь на скамейку без сил и настроения.

Вот что со мной делает эта зараза?

Сложно ей трубку взять и меня успокоить?!

Лифт за спиной охранника открывается, и из него выходит Рада, сестра моей Даши.

— Рада! — выкрикиваю.

— О господи! — восклицает она, увидев меня.

— О господи! — шепчет охранник, напоровшись на нее взглядом, и даже на несколько шагов отступает, будто боится ее.

— В каком отделении Даша?! — кидаюсь к ней в тот момент, когда она проходит турникеты на выход. — Пожалуйста!

— Слушай, отстань! — рычит на меня. — Я тебе уже говорила, что вам не по пути!

— Это мы сами решим. — зло выпаливаю. — Но я как друг пришел. Переживаю.

— Слушай, Юр, я уважаю вашу семью и так далее. Рада, что вы такие классные, но не трогай мою сестру. Вы с ней разные, — заводит свою пластинку. — Ты идиот, а она нежная девочка. Ты ее сломаешь. Пойми, что она тепличный цветок у меня, а ты словно ураган. Ты ее сломаешь своим напором. Ей нужен мужик-спокойствие, чтобы она чувствовала себя безопасно.

— А ты как пиявка присосалась к ней и не даешь свободы! — озвучиваю, что думаю сам по отношению к сестре моей любимой.

— Да пошел ты!

— Рад, ну будь человеком, — молю ее, бросая ей в спину. — Этаж хоть назови! Ты ведь знаешь, что я не обижу ее! Переживаю за Дашу! Мы ведь не вместе, но друзья близкие!

— Ладно, сам скоро от нее отстанешь, когда узнаешь, почему она здесь, — хмыкает, обернувшись ко мне. — Четвертый этаж, — говорит и уходит.

Кидаю взгляд на администратора и жду, что женщина меня чем-то порадует.

— На четвертом этаже у нас два отделения, — опускает взгляд себе за стойку. — Акушерства и гинекологии и пластической хирургии.

— Пластической хирургии?! — с ужасом восклицаю. — Вот же дуреха!

— Чего?!

— Я в шутку ей сказал, что мне четвертый размер нравится, и эта дуреха решила себе грудь сделать! — объясняю женщине.

И я в этом уверен! В последний раз, когда я с ней говорил, она сказала, что заказала себе новые бюстгальтеры, потому что старые скоро не подойдут.

А почему они могут не подойти?! Потому что грудь себе сделала!

Злясь на свое солнышко с отныне огромными ягодками, подхожу к стойке администратора, не понимая, чего она медлит и почему до сих пор стоит, глядя на меня.

— Ну? — поторапливаю ее, напоминая о себе.

— Что? — недоумевает она, взглянув на меня, а затем на охранника. И все так же не понимая, чего именно я от нее хочу.

— Мы узнали, на каком этаже моя Даша лежит и в каком отделении, — подсказываю, медленно подталкивая к желаемому. — Теперь звоните ее врачу и договаривайтесь, чтобы меня пустили, — заканчиваю с натянутой улыбкой.

Глава 4

Юрий

— Только, пожалуйста, аккуратно, — просит меня один из парней Ромыча, Володя. — Шеф мне за вас голову открутит!

— Не бойся! — ударяю его кулаком в плечо, пытаясь успокоить. — Ты знаешь, сколько мы с твоим шефом вершин покорили? — хмыкаю, проверяя крепления на своем костюме. — И если бы он не был во мне уверен, не дал бы снаряжение! Поверь мне!

— Он сказал, что вы сумасшедший, и он не удивится, если вы жизнь решили так красиво свою завершить, — бросает он с улыбкой. — Сказал, что мы выполняем последнюю волю умирающего.

Ромыч всегда с юморком был, но в этот раз покорил меня. Обязательно проставлюсь ему за настроение перед штурмом клиники.

— Я еще слишком молод для самоубийства и слишком влюблен, чтобы оставить свою Дашу без второй половинки, — бросаю ему и натягиваю на лицо маску. — Помнишь, что нужно сказать охране?

— Нужно идти напролом и говорить, что нас наняли. На любые претензии импровизировать, — повторяет он сказанное мной ранее.

— Верно, — поднимаю большой палец вверх, и мы группой из восьми человек отправляемся в здание клиники.

Держусь позади всех, потому что мое лицо охрана знает и сразу может сломать мой план. Для того, чтобы у нас все вышло, я даже маску нацепил.

Никто не узнает теперь. Даже мама родная!

Хотя последняя по походке бы спалила. Как в детстве.

— Добрый день, — начинает Володя, подойдя к охраннику. — Просим прощения за опоздание. Шеф впервые нас на ваш объект отправил, — достает бумагу и протягивает наряд-заказ. — Немного заплутали. Надеюсь, шефу не будете жаловаться? Сами ведь понимаете, что в этой Москве один поворот пропустил — еще тридцать минут ехать.

— А вроде вы по воскресеньям приезжаете, — недоуменно тянет мужчина, и я даже сам в шок впадаю оттого, что он так легко повелся. Сдержать улыбку не получается. Благо, никто ее не видит.

— Да у нас в воскресенье корпоратив, — врет как дышит Володя. — И шеф решил все перетасовать. Поэтому и к вам нас, свободную бригаду, сейчас послал. Там, наверху, договорились уже.

Охранник берет бумагу и сверяет адрес. Кивает согласно и по одному пропускает нас через турникеты.

Черт возьми! Везет-то, как!

Гениальный план мог придумать только гениальный человек.

— А чего вас так мало? — хмыкает охранник. — Обычно по двенадцать человек присылают же.

— Говорю же, сейчас добиваем все воскресные заказы, — отвечает Володя, еще и цокает языком, словно это элементарно. Ну мужик! Ну актер! Преклоняюсь перед его талантом! — Людей в моей бригаде восемь пока. Ищем сотрудников. Тебе если работа нужна будет — обращайся.

— О нет! Я высоты боюсь.

— Ну как знаешь, — хмыкает он, и наша сказочно везучая бригада идет к лифтам.

— Эй, вы куда? — доносится нам в спину, и я уже решаю, что нас поймали. План провалился.

— А что не так? — спрашивает Володя, разведя руками. — Не по лестнице же подниматься!

— Так это лифт для пациентов. Вы даже выхода на крышу не найдете, — недовольно вздыхает охрана. — Служебным воспользуйтесь. Юль, — подзывает он одну из медсестер, вышедших из лифта для пациентов. — Юль, проведи ребят до лифта. Новенькие. Запутались.

И на этом наше везение заканчивается.

— Пойдемте, — бросает девушка и заводит нас в сеть туннелей.

Да так, что совсем скоро я теряюсь в пространстве, как и другие ребята, мрачно переглядывающиеся между собой. Пока мы сидели в машине и говорили с Володей, они все слышали, план мой знают. И сейчас вместе со мной понимают, что он накрылся медным тазом.

Доходим до служебного лифта, когда я уже проклял всех, кто придумал чертов вирус, после которого перестали в больницы пускать. Проклял ученого и всю его родню до двенадцатого колена.

Черт! А как я теперь пойму, где Даша лежит?

Можно, в принципе, выйти на одиннадцатом и там как-то сориентироваться, но почему-то заранее чувствую, что что-то пойдет не так.

И предчувствие меня не обманывает.

Заходим и нажимаем на нужный этаж, оставляя медсестру Юлю по ту сторону дверей лифта.

Невезение номер два ударяет нас мощно, когда на одиннадцатом этаже мы замечаем всего два пути. Один по лестнице на крышу, а второй в постирочную и, судя по звукам, столовую.

Не поддаюсь панике и лезу со всеми на крышу, придерживаясь изначального плана и доверившись своим чувствам.

— И где здесь право от лифта? А где лево? — спрашиваю сам себя.

— Чего?

— Мне нужно понять, куда лезть, — отвечаю Володе.

— Ну, здесь ничем помочь не могу, — разводит он руками и забирает оборудование, которое я нес. — Давай установим страховку и лезь куда-нибудь. По обстоятельствам будешь действовать.

— Тоже так думаю, — согласно киваю. — Ты со мной пойдешь? — уточняю у него.

— Нет, — качает головой, фиксируя канаты. — Я страховать тебя буду. У нас так парни работают. Один страхует, другой моет. Потом меняемся!

— Ладно! — киваю. — Парни, я полезу сюда! — показываю им на стену главного входа, и они отдают мне эту область. И хоть все знают, что мыть я ничего не буду, не спорят.

Получив команду от Володи, медленно спускаюсь вниз, к окнам четвертого этажа. Останавливаюсь лишь на несколько минут на седьмом, решив развлечь детишек.

Но быстро вспоминаю о том, что ниже меня ждет моя принцесса, которую я тоже должен повеселить и развлечь.

Останавливаюсь на четвертом этаже посередине. Долго думаю, в какую сторону для проверки двинуться в первую очередь. Решаю пойти направо. Налево всегда успею сходить.

Аккуратно передвигаюсь вправо, заглянув в первое окно и чуть ли не закричав от радости. Я попал на нужное отделение!

Иначе зачем у девушки все лицо перемотано. Не ребенок же во время родов лицо исцарапал.

Двигаюсь дальше, пропустив второе, полностью зашторенное окно. От картины в третьем окне не могу сдержать улыбки. Она сама расползается по моему лицу, когда я замечаю свою прекрасную принцессу на белом троне.

Глава 5

Юрий

Довольный тем, что у меня все вышло, поднимаюсь обратно на крышу. Позволяю Володе меня освободить от оков и не могу сдержать улыбку после всего произошедшего на четвертом этаже.

Я так давно не видел вживую свое солнышко, что все еще под впечатлением и в эйфории любви.

Дуреха эта Дашка, но мне даже понравилось на ощупь. Однозначно одобряю.

— Все вышло? — интересуется Володя, убирая страховочные ленты в сумку.

Поворачиваю к нему голову и киваю, вспоминая лицо своего солнышка, которое не ожидало меня увидеть. Понимаю, что встреча у нас произошла не совсем в обычном месте, и Даша предпочла бы другое. Но какая разница?

Она у меня и на унитазе красотка та еще! Дочь у нас выйдет еще лучше. Красота и наивность Даши, очарование и ум мои — выйдет просто прелестная малышка, от которой всех мужиков лопатой гнать буду.

Это я уже понимаю. Даже лопату уже купил. Правда, бабушка ее у меня забрала для своих цветочков, но, как только дочь родится, отниму свое обратно!

— Ага! Даже лучше, чем ожидал, — признаюсь ему.

— Тогда парни сейчас работу закончат и будем спускаться, — бросает Володя, указав на своих коллег, которые вовсю работают.

— Ага, — киваю, сев на поддон.

Беру телефон в руку и выискиваю номер цветочного магазина, который сделает доставку в клинику.

Выбираю самый шикарный, по-моему мнению, букет и делаю заказ, указав в графе адрес: название клиники, этаж, отделение и номер палаты.

Недолго думая, делаю еще несколько заказов, а затем еще несколько. Если уж сам не могу явиться к своей красотке, то завалю ее цветами и признаниями в чувствах.

Получаю подтверждение по всем заказам и ложусь на поддон, с улыбкой вспоминая поцелуи моей Даши. Такие сладкие и желанные. Такие манящие и многое дающие понять. Она меня все же любит.

Эта авантюра явно того стоила.

Но вот чего она от меня бегает? До сих пор не понимаю.

Она грудь ради меня сделала, а все равно шарахается от меня. Совсем странное солнце!

Парни из бригады справляются с окнами довольно быстро. Я взял лайтовый пакет, который включает в себя мойку специальным аппаратом, и на каждое окно уходит не больше двух минут. Парни успевают свои стороны помыть и мою обработать.

Спускаемся вниз на том же служебном лифте и покидаем здание клиники.

Отдаю парням свой комплект одежды и оборудование. Благодарно с ними прощаюсь, оставив каждому хороших чаевых, и пересаживаюсь в свою машину.

Завожу мотор и набираю на панели машины номер Тимура, который обитает в Санкт-Петербурге.

— Слушаю, — отзывается он.

— Как дела у тебя там? — спрашиваю его с ухмылкой. Все Дашка и ее поступок из головы не выходят.

— Нормально, — отвечает он. — С моей любимой беременной женщиной в клинике сейчас. Плановый осмотр врачей. В этот раз малыша досконально проверяем. Чтобы как со старшим сыном не было, — делится он, и я согласно киваю. Их с Леей первый сын был болен. И тогда Лея родила второго ребенка, чтобы тот стал донором для старшего брата. И пусть второй малыш полностью здоров, но теперь осмотр всех детей, даже не рожденных, под тщательным контролем. — Ты насчет Даши узнал что-нибудь? — бросает брат обеспокоенно. — Как она там?

— Да, все хорошо. Видел ее. Чувствует себя хорошо, — рассказываю. — Думаю, там не все так страшно. Он сама может ходить. И в туалет ходит.

— Ну и слава богу.

— Я все видел, — тяну довольно. — Все понравилось!

— Ну отлично! — восклицает он. — Ты там поторапливайся! Забыл уже про наш спор и свое обещание? Никита скоро догонит меня. Но в любом случае я на первом месте! Ты должен на второе место встать!

Примерно год назад мы с братом и Никитой сидели, и разговор зашел о детях. И мы поспорили на третьего ребенка. Чья женщина родит его первым. У Никиты тогда дочь была, у моего брата двое, а у меня ни одного. Ну я и выдал им свой план, что тройню заделаю, чтобы их обскакать.

— Да когда я тебе успею троих вперед вас заделать? — возмущенно тяну. — Дашка сколько бегала от меня?! Сейчас, после операции, точно какое-то время нельзя будет. Я даже лезть не буду, — четко ему проговариваю. — Так что предлагаю новый спор, на четвертого ребенка. С Никитой договорюсь. Пусть войдет в положение. Это его жена на мою Дашу так влияет.

— Думаешь, Даша тебе четверню родит? — хмыкает брат с сомнением.

— Было бы круто, — хохочу, представляя эту картину. — Но вряд ли. Шанс на тройню-то минимален. Пусть два раза по двойне родит, и отлично!

— Изверг! Даже я не такой коварный, а ты…

— Чем больше Лапиных, тем лучше, как говорит бабушка, — напоминаю ему наказ нашего главнокомандующего. — Мы с тобой должны возродить нашу семью, а то, вон, всех девчонок Лапиных отдали! Два Лапина осталось! Непорядок!

— Здесь соглашусь, — хмыкает брат. — У меня уже два пацана есть. Так что давай ты там тоже не отставай. Работай, работай!

— Как только Даше можно будет, займусь первой партией, — клятвенно обещаю ему.

— Знаешь, порой слушаю тебя, а потом Лею и даже согласен с женой. Мы нашествие какое-то, — признается он со смешком. — Бедных девчонок эксплуатируем.

— Ну, давай по-честному, Тимур, — решаю говорить ему прямо. — Мы, пока молоды, можем дать детям все, что можно, и все, что им нужно! У нас есть силы на их воспитание. Их до шестнадцати нужно вырастить, а потом они уже самостоятельные. Для себя пожить время будет. А иначе что? Поживем для себя, а потом уже выжатые детей воспитывать? Нет! Хочу быть с детьми на одной волне. Понимать их тренды, вкусы и интересы.

— Ну так-то согласен с тобой.

— Ну и отлично, — отзываюсь, выруливая в сторону дома. — Давай, удачи вам с Леей. Желаю, чтобы УЗИ показало дочь!

— Я уверен, что у меня будет дочь! — восклицает он. — Сыновья уже есть. Я чувствую, что в этот раз папочкой буду!

Дарья

— Девчонки, — бабушка заходит в палату и шепотом зовет нас с мамой. Заговорщицки оглядывает, включая режим “сплетница”.

Глава 6

Дарья

Каждый чертов день на протяжении недели Лапин звонит мне, чтобы поболтать и узнать, как я. Не упускает возможности попросить скинуть фотографию бюста и никак не реагирует на то, что частенько я пропускаю его звонки. Он словно не видит ничего и не понимает.

Я же просто хочу закопать голову в песок, чтобы не испытывать этот стыд, как раз говоря с ним.

Миллионы раз хотела сказать ему, что не делала грудь, а в больнице нахожусь, потому что родила тройню от него. Но каждый раз язык не поворачивается признаться и поздравить папашку.

Как и сказать сестре о том, кто именно является отцом моих детей.

О последнем никто не знает. Совсем никто. Даже родители думают, что родила от случайного знакомого из Питера. Папа долго злился на меня, что я, такая вся из себя правильная и порядочная, не то что Рада, и переспала непонятно с кем.

Но мне, как бы, не восемнадцать! Имею право вести какую хочу жизнь!

Самое сложное было уговорить всю семью молчать о моей беременности. Хранить тайну даже от Рады.

К слову, бабушка несколько раз чуть не проболталась, но вовремя сталкивалась с моим взглядом и замолкала.

Это были ужасные месяцы жизни.

— Ну ты как? — звучит будничный вопрос Лапина в телефоне.

— Шикарно! — восклицаю, пытаясь казаться нормальной, а не виноватым утенком, который вот-вот сам себя поджарит в духовке. — Послезавтра выписывают, — оповещаю его, намеренно солгав.

Выпишут меня уже завтра. Приедут все домашние. И будет даже Рада, которая обещала сделать из моей выписки настоящий праздник. И я не хочу встречи сестры и Юры. Первая до безумия ненавидит Лапина, хотя он ничего ей не сделал.

Я не понимаю ее ненависти, но она сильная. Очень сильная. Стоит мне лишь заикнуться о Юре и начинаются крики, оры и возмущения с пеной у рта.

— Приеду тебя встретить, — довольно тянет он.

— Ага, — киваю, потому что так и знала, что будет. Поэтому и солгала.

Я хочу нормальной выписки, а не то, что получится, если сестра и Лапин встретятся.

— Кстати, в этот раз цветочки получила? — спрашивает он, и я не могу сдержать улыбки, бросив взгляд на букет белых роз.

— Получила, — шепчу, закусив губу. — Спасибо. Очень красивые.

— Я им сам их принес, — гордо рассказывает. — Сказал, Дарье Солнцевой с четвертого этажа. Без отделения. Чтобы просто тебя нашли сами и принесли. Так что в этот раз я гений.

— Принесли пару минут назад, — провожу пальцем по лепесткам.

— Может, выглянешь в окно? — спрашивает он загадочно и возбужденно.

— Не могу, — отвечаю, взглянув на маму с бабушкой, которые надевают малышам носочки. — Я на процедуры сейчас иду.

— Черт, — зло тянет он. — А завтра я приехать не смогу. Может, хоть на секундочку? — просит он, и я обреченно вздыхаю.

Сама хочу его увидеть. После той встречи в туалете и поцелуя, не могу унять свои гормоны. Хочу вновь в его объятия и почувствовать его сладкие поцелуи.

— Уже иду к окну, — говорю ему.

Выглядываю в окно. Почти сразу же вижу Лапина и то, зачем он меня просил выглянуть.

— Ты сумасшедший! — тяну в трубку, не скрывая своего восхищения и радости.

— Все для тебя, — указывает он на асфальт, где написано “Моему солнышку”, а под надписью куча красных роз в корзинах. И там далеко не тысяча и одна роза. Там гораздо больше.

— Это очень… красиво… И чертовски приятно!

— Отправлю это тебе домой! — обещает он, довольный тем, что мне пришлось по душе. — Надеюсь, тебе будет, куда их поставить.

— Даша, надо уже идти, — произносит мама за моей спиной, и я спешу сразу ответить, чтобы она не выглянула и не увидела Лапина.

Не надо пока никому ничего знать!

— Прости, мне нужно уходить. Пока! — отключаюсь, пока он не взял с меня обещание позвонить ему чуть позже.

Я и так не знаю, что мне делать, а здесь он и его милые сюрпризы.

— Что там? — спрашивает мама и хочет выглянуть в окно, но я загораживаю путь.

— Мам, нам на процедуры, — напоминаю ей. — Давай сейчас пойдем. Там этот процесс с тройняшками слишком долгий. Пошли. Потом посмотришь.

Юрий

Контролирую, чтобы цветы погрузили в грузовик, сверяю адрес дома родителей Даши и отпускаю с богом.

Сажусь в свою машину и еду в ресторан, где у меня пройдут поочередно две встречи. Одна с Никитой Златогорским, моим будущим родственником через наших жен. А вторая — с риелтором, которая, наконец, завершила сделку и сегодня должна передать мне документы на дом по соседству с домом Даши.

Пока я не говорил ей о соседстве. Решил сделать сюрприз в тот день, когда она вернется домой, а через окно я. Весь такой красивый и шикарный. Даже бантик на себя нацеплю.

— Никита! — хлопаю друга по плечу и сажусь напротив него.

— Рад тебя видеть! — бросает он, указав на меню по мою сторону стола. — Заказывай. Я пока только чай заказал.

— Что случилось? — спрашиваю его, открыв меню и принявшись выбирать. — Зачем хотел встречи?

— Рада ничего не должна знать об этом встрече, — предупреждает он меня об этом так, словно я каждый день с этой девушкой вижусь, и мы сплетничаем.

— Я с твоим цербером даже не общаюсь, — напоминаю ему.

— Могу задать тебе очень личный вопрос? — спрашивает он, внимательно глядя на меня.

— Да.

— Ты еще мечтаешь о Даше?

— В каком смысле мечтаю? — фыркаю на его вопрос. — Она уже моя!

— Ну, пока я тебя за семейным столом не видел, так что не твоя, — бросает он. И если бы я не знал Никиту, то решил бы, что он специально меня зацепить хочет.

— Ничего! Из больницы выйдет и станет! — обещаю ему. — И за столом твое место займу, родственничек!

— А у вас уже что-то было? — спрашивает спокойно, не чувствуя ни капли неловкости.

— Я не собираюсь с тобой это обсуждать, Никит, — фыркаю на очередной его вопрос. — Ты потом скажешь Раде, а она будет выносить мозг моей Даше. Оно мне нужно? Мне нужна стабильно уравновешенная девушка.