Наследник для проклятого дракона. Беременная попаданка

Пролог

Карина

«Только не две, - мысленно молюсь, - пусть будет одна полоска».

В руке зажат тест на беременность, сердце скачет в груди дикой лошадью, и мысли в голове путаются. Ребенок в двадцать один год без мужа и в тесной комнатушке общаги – это перебор. К тому же комнату я делю с соседкой, и прибавлению она скорее всего не обрадуется. Да и колледж с младенцем на руках мне не закончить.

И что делать? Идти работать на завод? Через два года, когда сад дадут. А эти два года как жить? Пособия не хватит на съем нормального жилья и обеспечения отпрыска всем необходимым, а работать я не смогу. Груднички на то и груднички, чтобы нуждаться в полном сопровождении взрослого.

- Пожалуйста, - скулю я и гипнотизирую тест взглядом, в ожидании результата. – А то я его в детдом сдам, ясно?

Последняя мысль ужасает меня. Сама же в детдоме выросла. От родителей только пара фотографий да смутные воспоминания остались. И я столько раз на эти фотографии смотрела, тоскуя от того, что никому в целом мире не нужна с самых малых лет, что начинала жалеть, что в ту ночь они не взяли меня с собой.

Такой жизни я хочу своему ребенку? Да какому такому ребенку? Не беременна я! Не может такого быть!

Сама не знаю, зачем взяла этот дурацкий тест. Та встреча была всего лишь страшным сном. Ну, сначала страшным, а потом очень даже приятным. Но все-таки сном.

Невозможно, чтобы все случившееся произошло на самом деле. Нереально это. Ни в какой клуб я не ездила. Уснула с книжкой, перепсиховала за Аньку, вот мой мозг и придумал сюжет для фантастического любовного романа.

Но задержка есть и это факт. Неоспоримый. И странное чувство в животе, будто я больше не одна. А еще отвращение к сигаретам появилось и алкоголю. Вот уже месяц не курю и капли в рот не брала. И все с той самой встречи.

«Это от стресса! – мысленно рявкаю на себя. – Сессия же.»

Так в прошлую сессию я по пачке в день дымила, а тут от одного запаха воротит.

На миг закрываю глаза, и перед внутренним взором тут же всплывает лицо Алексея. Сердце подскакивает в груди, и я опять начинаю дико скучать по придуманному мной же мужчине. Не может он существовать на самом деле. Ни он, ни Костик. Слишком уж странной была та ночь, чтобы быть реальной.

Наверное, я схожу с ума.

Сейчас тест покажет отрицательный результат, и я сразу же запишусь на прием к психологу, чтобы разобрать тайный смысл моего видения. Выясню, какая именно моральная травма из детства подкинула мне сразу двух мифических существ и заставила организм поверить в то, что внутри него растет новая жизнь, и все наладится.

Я глубоко вздыхаю, приводя внутреннее состояние в равновесие и открываю глаза.

В тот же миг под первой четкой полоской на тесте проявляется вторая побледнее. Не может быть!

«Бракованный», - мысленно отрезаю я и швыряю тест в мусорку. Достаю из упаковки другой и провожу тест повторно. Не выходя из туалета, жду, когда снова появится или не появится вторая полоска. Проходит минута, две, и результат медленно, но верно начинает повторяться.

Я беременна. В этом сомнений быть не может, но на всякий случай я вскрываю вторую упаковку и провожу тест еще два раза. Все результаты одинаковые. Пока я ждала результатов от последнего теста, первый стал четким и ярким и теперь лежит в мусорной корзине и выглядит укоризненно, словно я туда не использованный расходник выкинула, а собственного ребенка.

Швыряю туда же остальные тесты, встаю с унитаза и натягиваю штаны. В голове туман, будто кто-то меня сковородой по голове огрел. Выбираюсь из туалета, и в глазах тут же темнеет. Комната кружится. Еще один распространенный признак беременности. Июнь принес с собой аномальную жару, даже обычные здоровые люди в обморок падают, что уж говорить о девушке на раннем сроке беременности от таинственного незнакомца из преисподней. А откуда ему еще взяться такому мрачному типу? Наверняка я рожу черта или того хуже Антихриста.

Все хватит!

Картинка перед глазами восстанавливается. Я беру из шкафчика кружку и чай и выхожу на общую кухню. С утра пораньше тут полно народа. Приезжие из соседних стран женщины толпятся у плит, готовя завтрак для оравы своих детей.

«Везет им, - думаю я, - рожают и не парятся, как детей будут поднимать».

«У них вообще-то мужья есть, - тут же одергиваю я себя. – И приехали они сюда именно потому, что парятся, чем детей кормить. И живут теперь в тесных комнатушках городской общаги. Так же хочешь, да?».

Этот внутренний монолог я тоже давлю. В конце концов, у меня есть еще один вариант. Пока думать о нем не хочется, но рано или поздно придется рассмотреть и его тоже.

Возвращаюсь в комнату с горячей кружкой чая в руках, а на пороге меня встречает Анька. В руках у нее все четыре теста, на лице смесь удивления и ужаса.

- Карина, - серьезно говорит она. – Ты должна сделать аборт!

Такой категоричности от нее я не ожидала. Да и сама ситуация больше подходит ей, чем мне. Залететь от незнакомца в ее стиле. За год нашего совместного проживания я была с ней в клинике дважды.

- Можно я сама решу, - робко говорю я. А чутье подсказывает – Аня права. Ну куда мне ребенка? Я сама еще не выросла и на ноги не встала.

Глава 1

Несколькими неделями ранее…

- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, - умоляет меня Аня и дергает за рукав, как капризная девчонка. – Ты не понимаешь, он такой… я умру, если не получу его.

Я закатываю глаза. Видела я этого такого! Не парень, а дикий зверь. Густющая рыжая борода, волосы до жопы, глаза то ли карие, то ли зеленые, не разобрать. Совсем как у кошки. Ручища богатырские и татуировка на шее. Про пирсинг, кожаные браслеты с шипами и цепь на груди я лучше промолчу. Вместо коня старенький Харлей Дэвидсон. Тот самый полу тонный агрегат, от которого все на остановке подскакивают, когда он, рыча, проносится мимо.

- Он написал мне песню, - говорит Аня. – Он играет в рок-группе!

О, ну раз в рок-группе играет, то конечно надо срочно бежать на ночь глядя в сомнительный бар на окраине города, да еще и возле леса.

Сижу, молчу, отпиваю чаю из кружки и поджимаю губы. Нет бы к нам пригласить его в гости, познакомиться нормально. Я вообще не привыкла людей по внешнему виду судить. Хоть и выглядит он пугающе, я прекрасно понимаю, что за личиной льва может скрываться нежный котенок. Но тот факт, что он позвал ее на тусовку одну почти ночью на окраину города к лесу смущает больше татуировок, бороды, пирсинга и двухметрового роста. Сказать бы Аньке, что она дура, раз на такое предложение ведется, да она обидится. А мне с ней еще год жить в одной комнате. Да и, что греха таить, я необщительная. В этом городе она – мой единственный друг.

А если ее там изнасилуют и убьют? Что я делать буду? К тому же она меня почти на год младше, я чувствую ответственность.

- Ань, - максимально проникновенно говорю я и кладу руку на стол возле ее руки для пущей убедительности, - ты же понимаешь, что это не совсем безопасно?

- Он тебе не зверь какой-нибудь! – злится Анька, и мне кажется, что я с подростком разговариваю, а не с двадцатилетней женщиной.

Досадно вздыхаю.

- Да я же не про него, - отнекиваюсь я. – Мы не знаем, кто еще там может быть.

- Ну и сиди дома, я одна пойду! – взбрыкивает Аня, едва стол не переворачивает. Горячая голова, что с нее возьмешь. И влюбчивая. Она сбегает в соседнюю от малюсенькой кухоньки комнатушку, где стоят наши узкие койки, и старательно хлопает дверью.

Я снова вздыхаю. Допиваю чай, мысленно прикидываю, найдется ли в моем шкафу что-нибудь уместное на такой тусовке, и молюсь, чтобы фильмы ужасов не лгали, и последней девушкой в схватке с маньяком всегда остается самая разумная.

- Вот черт… - выдыхаю я, глядя на светящуюся вывеску «Драконьего Улья».

Бар находится прямо в полузаброшенном здании, через узкую дорожку от него раскинулся лес. Крыльцо отделано под старину, обшито деревом, но рядом в паре метров от входа зияют два черных провала окна. Готова поклясться, там в запущенной части здания кто-то ходит. Из-за двери играет приглушенная музыка. Да не простая, а тяжелый рычащий металл. Бетонную стену разрисовали граффити, а на маленькой парковке с разбитым асфальтом припаркованы одни мотоциклы.

Вдруг из незастекленного окна вылезает парень с волосами, уложенными колючками. Он спрыгивает с низкого карниза и застегивает ширинку. Искренне надеюсь, это потому, что в баре нет санузла, и он пошел туда пописать.

С минуту я стою, глядя на открывшееся мне безобразие, перевожу взгляд на Аньку и отрицательно качаю головой.

- Ни-за-что, - по слогам чеканю я и оборачиваюсь обратно к такси. В тот же миг автомобиль срывается с места. Будто он тоже не хочет, чтобы я передумала.

- Не будь трусихой, - фыркает Анька, хватает меня за руку и тащит к крыльцу. – Мы уже здесь.

Тяжелая деревянная дверь поддается с трудом. На помощь нам приходит писающий парень, но и ему приходится напрячься, чтобы ее открыть. Всему виной заржавевший пружинный доводчик.

Как только мы оказываемся внутри, нас тут же едва не сносит тоскливым гитарным рифом. На сцене тот самый рыжебородый объект воздыхания моей соседки по общаге. Анька восторженно взвизгивает и кидается к сцене. Я едва за ней поспеваю.

- Привет, - выдыхает она. Я читаю по губам, от звуков музыки ничего не слышно.

Костик посылает ей воздушный поцелуй, поворачивается ко мне и приветственно кивает. Ну, вроде ничего так парень. Не такой уж и страшный.

Народа в баре немного, человек двадцать-двадцать пять и все очень экстравагантные. Давно я не видела ребят в образе старых добрых рокеров и металлистов. Они вышли из моды еще в нулевых, и единственный человек, которого я запомнила таким – мой отец.

Его фотография – мое единственное наследство. Мне было семь, когда они с мамой вдвоем разбились на мотоцикле. Перебрали с запрещенными веществами и алкоголем. Бабушка от меня отказалась, и я осталась на попечении государства. Новых родителей тоже не нашлось. Грустная история. Я запомнила родителей неплохими людьми, но все равно сейчас и здесь мне неуютно. Слишком много печальных воспоминаний.

Я дергаю Аньку за рукав, наклоняюсь к ней и кричу на ухо.

- Давай столик найдем!

Она от меня отмахивается, смотрит на возлюбленного восхищенным взглядом, пока он изгаляется перед ней на гитаре и рычит в микрофон нечто нечленораздельное.

Глава 2

Приятный бархатный баритон пробирается под кожу. Сердце в груди от чего-то подскакивает. Я оборачиваюсь и вижу мужчину, с ног до головы обтянутого черной кожей. Он сидит, склонившись над барной стойкой, полы длинного плаща скрывают ножки стула. Кажется, что он парит. Волосы занавесили лицо. И в целом он выглядит мрачно и очень внушительно, хоть размерами до Костика Дракона явно не дотягивает. Загадочный – это слово как нельзя лучше его характеризует.

«Кажись, я подцепила гота», - проносится в голове шальная мысль, и я тут же представляю, как мы с ним вдвоем снимаем квартиренку в спальном районе, курим на балконе сигареты, пьем пиво, греясь на июльском солнышке, а из колонки доносится заунывный и немного театральный готик-рок. Да, я могу это пережить. Если в целом он хороший парень, то почему бы и нет? Да и Ольга Сергеевна всегда говорила про наших детдомовских, когда мы подпольными путями экспериментировали со своей внешностью, что рано или поздно мы все это перерастем.

К тому же в горле у меня пересохло, а тут халявное пиво предлагают.

- Карина, - протягиваю я ему руку и чуть подаюсь вперед, стараясь разглядеть его лицо.

Он головы не поднимает, наклоняется еще ниже, целует протянутую руку и представляется:

- Алистер.

Ник, догадываюсь я.

- А в реале как? – спрашиваю.

Он на миг задумывается, то ли придумывает, то ли вспоминает, но все-таки выдает:

- Алексин? – неуверенно так произносит, будто забыл собственное имя.

Мне это не нравится, и я начинаю задумываться, не обдолбан ли мой случайный знакомый. Сквозь нависшую челку я вижу его черные глаза, так пристально меня изучающие, что мне совсем становится неприятно. А лица так и не разглядеть толком. Может, он просто страшненький и стесняется, а имя я не расслышала?

- Алексей? – переспрашиваю я.

- Да, - подтверждает он.

Бармен ставит передо мной кружку пива, и я опять подскакиваю на месте. Нервишки так и шалят. В животе ворочается дурное предчувствие, и желание сбежать вдруг захлестывает меня с головой. Руки дрожат, и я с опаской поглядываю на кружку. А если меня кто-нибудь подпоит здесь, а потом в лес утащит? Оглядываюсь на Аню. Она старательно изображает преданную фанатку и про меня забыла. Может, лучше домой поехать? Черт, одной мне на такси не хватит. Хочу – не хочу, а Аньку ждать придется.

Но вдруг на удивление широкая ладонь моего нового знакомого ложится мне на плечо и крепко сжимает. По спине пробегает тревожная дрожь, и сразу за ней все мое существо наполняется приятным теплом. Будто он неким магическим образом забрал беспокойство и тревогу.

Я хватаю со стойки пиво и делаю несколько мелких глотков. В горле пересохло. От волнения потеют руки, и мне становится до ужаса любопытно, как же выглядит этот человек-загадка. Вкус пива, вроде, обычный. Да и женщин в баре полно – примерно половина всех посетителей. С чего бы бармену подпаивать именно меня? Я просто сама себя накрутила. Это обычный бар, а вокруг обычные люди.

- Не беспокойся, - говорит проникновенный голос Алексея. – Я буду тебя защищать.

- Что? – теряюсь я, а плечо под его рукой горит огнем, но не обжигающим, а теплым и приятным. И мне кажется, что я вижу под его ладонью тусклое свечение. А его самого не в первый раз.

«Чушь какая! - одергиваю себя, - Не могли мы раньше встречаться. Я таких чудных парней никогда раньше не видела».

Но некое шестое чувство твердит мне о другом, и я кладу руку на свое плечо поверх его ладони. Странный черный символ, словно движущаяся татуировка, дорожкой выбегает из-под его пальцев и опутывает мою руку. Я несколько раз моргаю и теряю доверие к своим глазам. Перевожу взгляд на пиво. Неужели все-таки подпоил меня?

Решить, что делать с внезапно возникшими галлюцинациями я не успеваю. В тот же миг сцена за нами взрывается отчаянным воем. Я оборачиваюсь и вижу, как вспыхивают красным пламенем желтые глаза Костика.

- Ты! – рычит он и спрыгивает со сцены. Словно танк расталкивает посетителей и несется ко мне через весь зал.

Краем глаза я замечаю застывшую в растерянности Аньку. А потом ее взгляд неожиданно сменяется яростью. Она кидается вслед за Костиком, вмиг оказавшимся подле меня.

Спустя секунду мощные руки фронтмена «Проклятого королевства» сжимаются на моей шее. Алексей тоже подскакивает и вцепляется в горло Костика. Подлетает Анька и впивается налакированными черными ногтями в Алексея. Все трое что-то кричат, а мне не расслышать. Дыхание перехватило, уши заложило, картинка перед глазами расплылась.

Как я оказалась освобожденной, не поняла. События мчатся быстрее, чем соображает мой задурманенный мозг. Но судя по встряске и пивным брызгам, Леша здорово приложил Костика кружкой по голове. Я падаю на пол переворачиваюсь и на четвереньках отползаю в сторону.

Анька все еще висит на шее у Леши, пытаясь оторвать его от возлюбленного. А мне обидно. Мы же друзья! С чего бы ей его так рьяно защищать, это же он на меня напал! А потом до меня доходит, что Анька у меня дурочка, решила, что они вместе на меня напали.

Алексей стряхивает со своей спины Аню, та падает на соседний стол и, перекувыркнувшись вместе с ним, оказывается на полу напротив меня. Я ловлю ее взгляд. Знаком пытаюсь показать, как я ей недовольна, а она только руками разводит. Точно ничего не поняла, набросилась, куда попало, а теперь и получила.

Глава 3

Бегу со всех ног, спотыкаюсь, падаю, хватаюсь пальцами за траву и снова вскакиваю. Сердце стучит в груди с птичьей скоростью. Вот-вот и выпрыгнет. Легкие горят.

Я, вообще-то, ни разу не бегунья! И не должна здесь быть! У меня были совсем другие планы. Тихий вечер у окна с книжкой, крепкий чай, тишина и покой – вот что я планировала. А не вот это вот все!

Но грозное рычание за спиной подсказывает мне, что выбора нет. Бежать придется. И чем быстрее, тем лучше.

Я перемахиваю через бревно с ловкостью дикой кошки. От адреналина все тело трясется, и вечерняя прохлада жжет огнем.

Ах, нет! Это и есть огонь!

Я едва успеваю увернуться от огромного огненного шара, пронесшегося над моей головой, сваливаюсь в овраг, царапаю руки, ноги, лицо. Мелкие ветки и листья застревают в моих светлых волосах, в опутанную черными письменами руку впивается колючка, а левое колено разбивается о камень. Боль пронзает дикая, но кричать боюсь. Пригибаюсь к все еще влажной после вчерашнего ливня земле и стискиваю рот ладошкой. Хоть бы не увидел, куда я упала!

Не увидел кто?

Ответа на этот вопрос я не знаю. Я таких странных существ никогда раньше не видела. То ли человек, то ли змей. Ходит на двух ногах, весь покрыт чешуей, да еще и огнем дышит!

«Дракон», - проносится в моей голове шальная мысль.

Я тут же прыскаю со смеху. Горько так, почти отчаянно. Не бывает никаких драконов. Это только в моих любимых романах такое случается. Но там дракон всегда оборачивается в красавца мужчину и отчаянно влюбляется в героиню. А этот на красавца совсем не похож, да и действия его далеки от проявления неземной любви.

Я вдруг вспоминаю, что Костик совсем не так выглядел, когда Анька меня с ним только познакомила. И вел себя он совсем не так. А потом вдруг взбесился. Как набросится на меня, я аж дар речи потеряла. Если бы не тот странный парень из бара, мне ни за что от него ноги не унести. Но, судя по всему, Леша потерпел поражение. Иначе Костик не догнал бы меня.

«Бедняга, - думаю я, лежа в кустах и все еще пытаясь понять суть происходящего, - надеюсь, с ним все в порядке».

Надо будет поблагодарить его потом, если выживу. И если он выжил.

От последних мыслей внутри все падает и становится больно, словно я только что потеряла важнейшего человека в жизни. Глупости, я его сегодня впервые увидела. Вспоминаю сгорбившуюся фигуру Алексея, нависшую над барной стойкой, черные волосы, закрывшие лицо, и сердце сжимается до боли. Жалко-то как. А ведь я на счет него даже расфантазироваться успела, хоть он и не в моем вкусе совсем.

Да что Костику надо-то от меня? И как вообще такое может быть? Наверняка чешуя мне примерещилась, а в руках у него огнемет, а вовсе не фаерболы. Ну не бывает такого, просто не бы-ва-ет. Я это еще в детстве усвоила, когда в детском доме мы с девчонками под Новый Год решили Деда Мороза поймать с подарками, а поймали нянечку с сантехником.

Вы ничего такого не подумайте, подарки у них были, и вели они себя прилично, но детского разочарования это не отменяет. Ни Деда Мороза, ни Зубной Феи, ни Драконов не существует и точка.

- Дееетка! – тянет Костик где-то неподалеку, и до меня вдруг порывом ветра доносится запах дыма и треск горящих веток. – Выходи, я только поговорить хочу.

«Поговорить он хочет!» - фыркаю я про себя.

Когда он душил меня в баре при всем честном народе, ничего путного из его рта не вылетало. Если уж тогда говорить со мной не хотел, сейчас и подавно не станет. Но сидеть здесь долго не получится. Жар усиливается, и тяжелый угарный газ все ближе подползает ко мне по земле. Либо он меня схватит, либо пожар убьет. Да за что?!

За густыми ветками я своего преследователя совсем не вижу, но слышу так, словно он сразу отовсюду зовет. В мозги ко мне забирается. И страх все тело парализует, не вздохнуть. Похоже, придется сгореть на смерть прямо здесь. Как же обидно! А с завтрашнего дня начинается весенняя сессия. Я столько готовилась, так старалась. Еще год и могла бы медсестрой стать. Вернулась бы в наш детский дом работать. Обещалась ведь. А теперь просто умру под кустом в овраге. А в завтрашней газете напишут:

«Из-за вспышки лесных пожаров в области запрет на посещение лесов установили раньше обычного. Есть жертвы».

Да, и жертву эту будет звать Венцова Карина Сергеевна две тысячи третьего года рождения. Сирота и неудачница. Только Анька, поди, на мои похороны и придет. Детдомовские-то мои все в другом городе остались.

Я начинаю плакать. Всхлипываю слишком громко и тут же слышу далекий голос Ольги Алексеевны – нашей воспитательницы:

- Ну-ка соберись. Чего нюни распустила? Будешь рыдать, ничего в жизни не добьешься. Так и останешься никому не нужной беспризорницей.

И то правда. Жестоко, конечно, но справедливо. Если буду здесь лежать и плакать, ничего в жизни не изменится.

Тихо по-пластунски, как на уроке физкультуры, я принимаюсь ползти по кустам и колючкам подальше от ядовитого газа и вдруг:

- Вот ты где, детка! – восторженно вскрикивает Костик. Я поднимаю голову наверх и вижу его, вытянувшегося во весь рост прямо надо мной на краю оврага. Сейчас темно, но свет от огня отлично его освещает. Это определенно Костик, и он определенно покрыт темно-красной чешуей. И нет у него в руках никакого огнемета. Шар из пламени он держит прямо в руке.

Глава 4

Я сглатываю застрявший от ужаса в горле ком и начинаю зачем-то ползти обратно. Будто сгореть заживо от уже разыгравшегося пламени лучше, чем остаться здесь и получить фаерболом в лицо.

- Ну куда же ты, детка? – ухмыляется он. – Не будь жалкой, встань и попрощай…

Договорить он не успевает огромный светящийся шар светлого голубого пламени прилетает с другой стороны оврага ему в грудь и сбивает с ног. В тот же миг пожар за моей спиной сходит на нет, и мне становится до ужаса холодно. Будто сейчас не начало мая, а зима.

Я съеживаюсь и прижимаюсь спиной к влажной земле оврага. Над моей головой встречаются два огромных сияющих шара – красный и голубой. Разноцветные искры фейерверком рассыпаются вокруг. Зрелище завораживающее. Я застываю, раскрыв рот, и взгляд отвести не могу.

- Беги! – рявкает на меня сверху знакомый бархатный баритон, а мне не пошевелиться. Я только теснее вжимаюсь в грязь оврага. Но где-то в глубине сознания проносится мысль:

«Лешенька! Жив родненький!»

Родненький… от силы полчаса мне знакомый! А, может, и того меньше. Но слышать его я беспредельно счастлива. Будто камень с души свалился, и я снова принимаюсь плакать. На этот раз не от страха, от облегчения.

Леша спрыгивает в овраг, хватает меня за руку и забрасывает себе на плечо. Не скажу, что он мужик здоровый. Высокий, плечистый, но худой. Даже тонкий, будто эльф. Но сил ему явно не занимать. В два прыжка он выбирается из оврага и пускается на утек со мной на плече. Я упираюсь ему в спину локтями и завороженно смотрю, как мой чешуйчатый враг сбрасывает со своих плеч кожаную жилетку и выпускает из-за спины два огромных кожистых крыла. Его лицо вытягивается, из-под верхней губы выступают клыки. Тело преображается в настоящее драконье. Размеры увеличиваются десятикратно. Массивные бока ломают близстоящие деревья.

Глядя на преследующего нас монстра, я чувствую себя совсем беспомощной, и на счет моего спасителя невольно возникают сомнения. С такой махиной ему точно не справиться одними голубыми фаерболами. Надеюсь, бегает он быстро.

Дракон Костик взмывает над обломками деревьев. Его громадные кожистые крылья закрывают половину неба и необычайно яркую полную луну. Я задираю голову выше, но из-за особенности положения, не могу дотянуться до преобразившегося Костика взглядом. Слишком он высоко и слишком близко.

- Мама! – взвизгиваю я и закрываю голову руками, когда на нас сверху обрушивается ливень жидкого пламени, будто горящее масло, но невидимый купол защищает нас от жара. Мой спаситель стряхивает меня со своего плеча, стискивает в крепких объятьях и командует:

- Не дыши.

Я подчиняюсь, и мир вокруг делает резкий оборот. Картинка меняется. Мы стоим на обрыве у реки. Над нашими головами сияет полная луна, все небо усыпано звездами, и самый громкий звук на полкилометра вокруг – уханье совы.

Мой спаситель старательно топчет полу кожаного плаща, загоревшегося от дыхания дракона, и ругается не самыми приличными словами, очень непривычными для местных жителей. Пламя тухнет, и он откидывает назад длинные черные волосы.

У меня дыхание перехватывает, когда мне наконец удается разглядеть его лицо. Черные выразительные глаза, аккуратный прямой нос, густые брови и четкая линия подбородка. Настоящий красавец. Да этому парню в кино надо играть или выступать на модных показах, а не бегать от взбесившихся драконов! И чего он так старательно прятал лицо за волосами?

Я глаз от него отвести не могу, настолько он потрясающий. Даже не верится, что у такого мужчины могут быть комплексы. И этот старомодный готический костюмчик очень даже ему идет, как и длинные черные волосы, выгодно подчеркивающие овал лица.

Внутри меня все вспыхивает, и я, как крайне неприличная женщина, нагло думаю:

«Интересно, а обнаженным он выглядит так же привлекательно? – тут же себя отдергиваю. - Хватит!»

- Где я и что это, мать твою, было сейчас? – задаю я на самом деле волнующие меня вопросы.

- Ты про дракона? – спрашивает мой спаситель, невинно вздернув брови.

- Нет, про разноцветные шары, вылетающие из ваших с ним рук! – злюсь я. – Ну и про дракона тоже, да!

- Дракон пытался тебя убить, - говорит Леша, - а я тебя спас.

- Спасибо, - рявкаю я со все той же недовольной интонацией, за что мне сразу становится стыдно.

- Пожалуйста, - невозмутимо отвечает красавчик.

- Я могу сделать что-то для тебя взамен? – спрашиваю я, желая сгладить свою резкость. Все-таки он действительно спас меня от смерти. А еще он обещал, что спасет. Заранее. Будто знал, что на меня сегодня непременно кинется разъяренный дракон.

Внутри все неприятно переворачивается. Может, он мой ангел-хранитель или кто-то в этом роде?

Но мой спаситель вдруг отвечает:

- Да, - подходит ко мне вплотную и резко прижимает к себе. – Кое-что можешь.

Тело моментально вспыхивает в его объятьях. Да что же это за наваждение?

- Что именно? – осторожно спрашиваю я, глядя в его глаза. Не глаза, а два черных омута. Сама не замечаю, как в них проваливаюсь. Руки Алексея крепче стискивают мою талию. Губы прижимаются к губам, и я, словно привороженная, растворяюсь в его поцелуе.

Глава 5

«Не сон», - думаю я, глядя на вытащенные из мусорки и разложенные на столе тесты на беременность. Забеременеть от фантазии невозможно.

Я отпиваю из кружки чай и несколько раз моргаю, чтобы убедиться, что все верно и ошибки нет. Анька сидит напротив, скрестив руки на груди.

- Я не смогу жить в одной комнате с младенцем, - заявляет она. – Да и ты одна не выживешь. Я знаю хорошую клинику. Там уже сегодня решат твою проблему. Если тебе не хватит денег, помогу.

Я поднимаю на Аньку печальный взгляд, но на ее заявление ничего не отвечаю. Сама знаю, что с ребенком на руках одна не выживу, но так просто сразу решиться не могу. Да и Анькина настойчивость только сильнее отвращает меня от идеи аборта. Ей-то какое дело? Я помощи не просила. И такие решения принимаются только одним человеком. Она вообще в это лезть не должна.

Но, с другой стороны, она же за меня беспокоится. Помочь хочет.

- Мне надо подумать, - говорю я.

- Только не затягивай, потом сложнее будет.

Она снова права, и я тяжело вздыхаю. На сердце камень, а внутри все еще печет. Не знаю, нормально ли это. Для меня это первая беременность, а в медучилище про такое не рассказывают. Медсестры больше бумажками занимаются и уходом за больными. Симптоматика и постановка диагнозов не в моей компетенции. Да и сестрой я еще не стала. В университет на врача мне поступить не удалось, не прошла на бюджет по баллам. Пришлось идти в колледж. Три года отучилась и на тебе. Похоже, и медсестрой мне не стать.

Хватит! Надо посмотреть на ситуацию здраво. Будь у меня хотя бы родители, к которым можно обратиться за помощью, или бабушки на худой конец, все могло бы сложиться иначе. Но нет. Я совершенно одна.

В голову приходит еще один вариант. Внутри снова все вспыхивает от шальной мысли. Чутье подсказывает, что этот вариант самый верный. Я должна найти своего незнакомца и все с ним обсудить.

- Ты помнишь, что тогда случилось в «Драконьем улье»? – спрашиваю у Аньки.

До сегодняшнего дня мы обходили эту тему стороной. Обе сделали вид, что ничего не произошло, и жили дальше, каждая, храня свои воспоминания о том вечере. Но, учитывая последствия, молчать и дальше не получится.

Анька тяжело вздыхает, отводит взгляд и как-то совсем печально говорит:

- Ринь, ты думаешь, тебя тогда в лесу кто-то изнасиловал?

От такого вопроса я теряю дар речи.

- Ну, - мнется Анька. – Тот бармен, походу, тебя чем-то подпоил. Ты вдруг вскочила и в лес убежала. Мы с Костиком тебя всю ночь искали, а ты только под утро из леса вышла. Вся растрепанная и потерянная. Не помнишь?

От такого заявления у меня внутри все падает, и жжение внизу живота становится сильнее. Костик на меня напал, потому я в лес и убежала! Но сказать об этом Аньке язык не поворачивается. Я вспоминаю, как спокойно отреагировали на драку посторонние люди, и все встает на свои места. Все-таки привиделось? А ребенок от случайного насильника?

Неужели тот парень с колючками на голове, с которым я столкнулась у входа? Да нет. Он просто отлить в заброшенную часть здания бегал.

Я хватаюсь за голову, силясь найти в сознании хоть какую-то деталь, которая намекнула бы мне, что все случившееся – мой бред. И нахожу ведь!

После страстной ночи в лесу я проснулась в своей постели. Как я там оказалась, не помню. Просто открыла глаза, а передо мной Анька на соседней кровати спит. И в ее, и в моих волосах застрял мусор и сосновые колючки. Значит, и впрямь за мной по лесу всю ночь бегала, пока я, обезумев, спасалась от воображаемого дракона.

- Ты не переживай, - проникновенно говорит Анька. – Избавимся от паразита, проверим тебя на ЗППП и все будет, как раньше. Хорошо?

- Хорошо, - выдыхаю я и поднимаюсь с места. – Мне на работу пора. Я вечером приду, и в клинику позвоним.

- Может, отпросишься сегодня? – предлагает Анька, но я отрицательно качаю головой.

Скоро за общагу платить, а в кармане кукиш, и никто кроме меня обо мне заботиться не будет.

Я еду в ветеринарную клинику и сразу принимаюсь за работу. Меня устроили сюда на полставки уборщицей. Был еще вариант в ресторане быстрого питания, но я решила, что лучше сразу начать привыкать к крови и рвоте пациентов. Теперь это моя жизнь. Оплата поменьше, но со зверюшками мне возиться нравится.

Начинаю с уборки клеток стационарных больных. Только захожу в изолятор, и сразу все зверушки ко мне тянутся. Даже тяжелые поднимают головы, виляют хвостами и мурчат. Может, после колледжа на ветеринара пойти?

Рано об этом думать, сначала надо с текущими проблемами разобраться.

Я залезаю в клетку к своей любимице Джули. Молодая собачка, сбитая машиной, лежит вся перемотанная бинтами. Поднимает на меня глаза и сразу принимается лизать руки. Как она мне нравится. Красивая молодая доберманша, лишилась глаза и уха. Челюсть сломана, и на задние лапы она скорее всего уже никогда не встанет. Но такая добрая.

Хозяин ее привез, а когда счет увидел, сразу отказался. Теперь живет здесь за счет пожертвований от сотрудников. Я тоже хотела вложиться со следующей зарплаты, а теперь не знаю, как быть.

- Милая моя, бедная девочка, - говорю я, наглаживая пострадавшую. Осторожно достаю ее из клетки и хорошенько отмываю временный домик. Ее бы на реабилитацию, может и сможет хотя бы чуть-чуть ковылять.

Глава 6

Алистер

Ночь сегодня особенно темная. Снова полнолуние, как и тогда. Небо в этом мире такое же потрясающее, как было когда-то в моем. И это единственное, что нас объединяет. Небо и она.

Пробираюсь между ухоженными клумбами, беру увесистый камень и разбиваю стекло на первом этаже. Они называют это ветеринарной клиникой. Странные слова. Мне понадобилось немало времени, чтобы их запомнить. Открываю окно и забираюсь внутрь. Звери тут же начинают шуметь. Кто-то рычит, кто-то лает. Только молодая собака с черной шерстью и подпалинами смотрит на меня молча, чувствует нашу с ней связь. Животные куда чувствительнее людей.

Я подхожу к клетке с картонной табличкой «Джули», отщелкиваю замок и протягиваю собаке руку. Она старательно обнюхивает меня и поднимается на все четыре лапы. Вытягивает вперед голову, разминая мышцы после сна.

- Пойдем со мной в другой мир, - говорю я ей. – Там ты станешь мне верным другом. И я дарую тебе новую совсем иную жизнь.

Собака тычется носом в мою руку, облизывает связующую нас с Кариной метку и выходит из клетки. Я воспринимаю это, как согласие. Звери в этом мире ограничены языком тела. Но ничего, со мной она научится изъясняться понятнее.

Метка на руке проявляется четче. Целый месяц я совсем ничего не чувствовал. Уже думал, что не вышло, и наложенное на меня проклятье здесь работает так же, как и там. И вдруг такая мощная вспышка магии. Это мой сын. Я уверен.

Раз столь сильный выброс энергии был переложен на сие несчастное создание, значит для Карины эта собака особенная. Но даже если это всего лишь случайность, я не могу оставить ее здесь. Следы надо замести. Скорее всего, Ксандер тоже уже заметил ее и скоро придет сюда.

Где теперь искать Карину, я не представляю. Сразу после магического действа она сбежала. В своем доме она не использовала драконью магию, а значит адрес непросто будет достать. Я могу только надеяться, что скоро снова почувствую зов нашего с ней ребенка, и успею раньше него.

Красная вспышка за окном говорит мне, что пора уходить. Ксандер здесь и, если я останусь, новой битвы не избежать. А сейчас мне не победить. Он сильнее. Всегда был.

Я иду к выходу из комнаты для зверей, открываю дверь и вижу перед собой длинный коридор с каменными стенами, освещенный десятками свечей. Брок стоит в паре метров от меня и кланяется.

- Вы вернулись, мой принц.

- Ненадолго, - говорю я и жестом приглашаю Джули войти. Собака осторожно просовывает голову в дверной проем и принюхивается. Делает несколько неуверенных шагов. – Позаботься о моей гостье.

- Да, Ваше Высочество, - Брок снова склоняет голову. Сколько себя помню, старый волшебник всегда был рядом со мной. Он заменил мне мать и отца, был поддержкой, опорой и верным слугой. Последний человек в моем мире, кому я могу доверять.

Я захожу в холодный коридор собственного замка и оборачиваюсь. Желтые глаза Ксандера появляются в проеме окна и светятся злобой, словно у дикой кошки. А ведь он такой же, как я. Мы с ним братья.

Тупая боль сковывает сердце. Еще минуту я смотрю в его лицо, силясь запомнить родные черты, а потом закрываю дверь. Портал исчезает, и мы снова оказываемся в разных мирах.

- Надо найти ее как можно скорее, - говорю я Броку.

- Я поставил на магию маяк, но, если она не использует силу плода, я не смогу ее увидеть.

- Не зови его так, - слишком грубо бросаю я. – Это мой сын.

- Я бы не хотел обнадеживать вас…

- Брок, - снова прерываю я его и повторяю, четко разделяя каждое слово:

- Это мой сын.

- Я оставлю в ветабунарной клинике ворона, как только Ксандер уйдет, - обещает Брок.

- Да, - киваю я, не считая нужным его поправить. Скоро Карина окажется здесь, и необходимость учить эти странные слова отпадет сама собой.

Карина

Скидываю сообщение Аньке, что задержусь на работе и еду в «Драконий Улей». Внутри все трясется от страха и любопытства. Хоть бы здесь Костика не было. По словам Аньки, с того дня он так ей и не перезвонил и больше она тут не бывала. Уже нашла себе другой объект воздыхания. Но это вовсе не значит, что его здесь тоже не будет.

Сажусь в автобус рядом со старенькой бабушкой в платочке и чувствую исходящий от нее странный запах. Какая-то трава одновременно знакомая и нет. Но запах такой резкий, что на меня моментально накатывает тошнота.

Я прижимаю ладонь к носу, медленно вдыхаю, стараясь привести организм в порядок, и вдруг слышу старческий скрипучий голос старушки:

- Это дьявол внутри тебя.

Вздрагиваю от неожиданности, оборачиваюсь на нее и вижу испорченные катарактой глаза, обрамленные глубокими морщинами.

- Избавься от паразита, - говорит она, а рот у нее не открывается. Голос словно в голове звучит. – Не будет тебе покоя в этом мире, покуда жив дьявольский младенец.

В животе моментально разгорается пожар, и липкий ужас пробирается под кожу. Я взвизгиваю и вскакиваю с места. Другие пассажиры косятся на меня, как на сумасшедшую.

- Меня тошнит! – кричу я и кидаюсь к двери, жму на красную кнопку «стоп».

Глава 7

В ожидании приема у гинеколога я копаюсь в интернете на смартфоне и получаю отнюдь не радостные известия. Если крыша у меня и впрямь подтекает, я не смогу пойти работать даже ветеринаром. Вся моя жизнь кончится вне зависимости от того, сделаю я сейчас аборт или нет. Но рожать с диагнозом нельзя. Тем более если неясно, с каким именно.

От осознания этого простого факта я начинаю плакать. Столько сил было вложено в обучение и все напрасно. Теперь придется переводиться в другой колледж на профессию попроще. Кем бы я могла стать, если не медсестрой, не врачом и не ветеринаром? Ответа на этот вопрос нет, я никогда не думала о других вариантах. Еще в раннем детстве решила, что свяжу свою жизнь с медициной, когда Люська, моя детдомовская подружка, упала на детской площадке и разбила коленку, а я ее лечила бинтом и подорожником. Не самое эффективное лечение, но главное оно сделало – помогло мне определиться со своим будущем. Я хочу лечить, спасать и помогать. И не могу.

Анька прибегает в больницу спустя пару минут. До приема еще есть немного времени, и она устраивается рядом со мной на диванчике.

- Не реви, - говорит, - это в первый раз страшно. Просто не воспринимай паразита, как человека. Тебе же легче будет.

Я и не воспринимаю, вообще не могу о нем думать. Жжение в животе не прекращается, а после Анькиных слов наоборот усиливается, и мне хочется как можно быстрее избавиться от этого необычного чувства. Что он там фаерболы пускает что ли?

Вытряхиваю из головы все странные мысли. Не хватает еще одну галлюцинацию словить, поддавшись волнению. Надо будет попросить у врача успокоительного. Скажу, что сумасшедшая, и надо бы меня на всякий случай привязать, а то мало ли.

Снова встряхиваю головой, силясь прервать жуткий мысленный поток. Живот печет ее сильнее. И в миг, когда в приемной звучит моя фамилия, я подскакиваю на месте.

- Карина Сергеевна? – еще раз зовет меня медсестра, и я окидываю ее завистливым взглядом. Если б она только знала, как ей повезло такой стать.

Анька слегка сжимает мою руку, кивает и отпускает.

- Я здесь буду ждать, - говорит она. – Домой на такси поедем, да?

- Да, - говорю я и на ватных ногах иду к кабинету врача. Жар от живота волной пробегает по всему телу. Лампа над моей головой странно помаргивает. Я толкаю дверь в кабинет, делаю шаг внутрь и вдруг:

- Карина, стой! – вскрикивает Анька.

Я оборачиваюсь к ней, удивленно вскинув брови, но дверь в кабинет уже закрылась и стала другой, тяжелой и деревянной. Свет от ламп погас и сменился на блеклое мерцание свечей. Стены преобразились в холодный камень.

Внутри все вмиг сжимается, и сердце проваливается в желудок.

- Леди Карина, - слышу я за спиной и медленно поворачиваю голову. Высокий бледный мужчина с заложенными за спину руками в старомодном, даже старинном фраке склоняет передо мной голову с зачесанными назад седыми волосами. – Добро пожаловать в замок Фэйнтри. Меня зовут Брок. Позвольте мне проводить вас в ваши покои.

- Что? – не понимаю я. Оглядываюсь еще раз и встряхиваю головой. Такая яркая галлюцинация. Быть не может, чтобы все это было взаправду. – Извините, я на минуту.

Я снова поворачиваюсь к тяжелой деревянной двери, с трудом открываю ее и выглядываю из странно преобразившегося кабинета врача в надежде увидеть Аньку, но больничный коридор точно так же превратился в каменный лабиринт. Тяжелые дубовые скамьи, гобелены, картины с неизвестными мне людьми в готическом одеянии и канделябры со свечами – вот и все содержимое. Ни Аньки, ни стойки регистрации, ни белых ламп под потолком.

Я снова встряхиваю головой, поворачиваюсь к Броку.

- Вообще-то, - говорю я. – Я ищу доктора.

Он сдвигает брови, обращает взгляд к потолку, будто вспоминает что-то, и говорит:

- Я приглашу лекаря в ваши покои. Позвольте вас проводить.

Он галантно выставляет локоть вперед, надеясь, что я за него зацеплюсь, но мне совсем не хочется трогать руками собственный бред. В замке холодно. В пролетах воет ветер. Свечи мерцают на стенах, и где-то в глубине мерно капает вода. От жути внутри все переворачивается, и я представляю себя привязанной к медицинской каталке в бреду. Сейчас врачи со мной разберутся и видение исчезнет. Надо просто подождать. Но идти куда-то со странного вида мужчиной мне совсем не хочется.

А вдруг я умерла во время аборта, и он ведет меня на тот свет? Тогда пойти стоит, а то останусь призраком и так и буду скитаться по мрачным коридорам мифического замка Фэйнтри.

- Вы – смерть? – прямо спрашиваю я престарелого мужчину с солдатской выправкой. – Я умерла, да?

- Что вы, - невозмутимое лицо Брока трогает легкая улыбка. – Уверяю вас, вы живее всех живых. Более того, в вашем распоряжении две жизни.

Я хмурюсь и недовольно поджимаю губы.

- Откуда вы знаете про ребенка?

- Он сам дал мне о себе знать, - отвечает Брок. – И он вас сюда привел. Я не открывал портал. И его Высочество принц Алистер тоже этого не делал. Значит, это сделал… его сын.

Алистер…

Сердце екает в груди. Именно так он и представился мне при нашей первой встрече, а я, дура, потребовала другое имя. Неужели, это все дело рук моего загадочного незнакомца? Он принц и я в его замке? А внутри меня его сын, да?

Глава 8

Я иду по длинному коридору вслед за таинственным провожатым и с напряженным интересом разглядываю картины на стенах. В основном портреты по-старинному одетых людей. Когда я встретила Алистера, он был одет более современно. Кожаный плащ и брюки тоже давно вышли из моды, но не настолько давно, как корсеты, кринолины, белые мужские парики и высокие прически.

Между портретами стоят канделябры со свечами, рыцарские доспехи и небольшие изваяния в форме огнедышащих драконов. Пентаграмм или других признаков секты не нахожу. Даже христианского уголка нигде не видно. Похоже, в этом мире правит совсем другая вера.

- Далеко еще? – спрашиваю я.

- Да, - говорит Брок, не оборачиваясь. – Замок большой. Советую вам не выходить из комнаты без сопровождения.

- Или? – спрашиваю я.

- Заблудитесь, - поясняет свою угрозу Брок.

Звучит логично. Уже сейчас я с трудом могу предположить, в какой стороне находится дверь, приведшая меня в это место.

Мы доходим до массивных двустворчатых дверей с большими железными кольцами вместо ручек. Чтобы открыть такие понадобится как минимум двое сильных мужчин. Но ни я, ни Брок на таковых не похожи даже отдаленно. Я – хрупкая девушка, а Брок – высохший старик. Однако, он кладет руки на кольца и лишь слегка дергает на себя. Дальше дверь медленно распахивается перед нами сама.

«Датчики? – проносится в голове. – В таком месте?»

Скорее уж магия. Недоверчиво прищурившись, я окидываю Брока еще одним внимательным взглядом. Волшебными палочками в этом мире не пользуются – это очевидно, но волшебство здесь все-таки есть.

- Прошу, - в пригласительном жесте склоняется передо мной Брок.

Я поворачиваюсь к зале и застываю на месте. В самом центре невероятно большой комнаты кругом начертаны невиданные мною ранее символы, в круге алтарь, увенчанный ворохом черных роз, а в розах портрет уже известного мне мужчины. Это Костик. Такой же бородатый, рыжий, с сосредоточенным взглядом, нацеленным прямо на меня из-под густых бровей. Внутри все скукоживается от внезапного приступа ужаса. Он как живой. Будто здесь, пылает жаром и яростью, такой же дикой, как в ночь нашей с Алистером встречи.

- Не обращайте внимание, это всего лишь портрет, - говорит Брок, чувствуя мое замешательство. – Этот путь самый короткий. Пройдем через залу к лестнице и поднимемся в ваши покои.

Но я не могу проигнорировать это. Я не в замке Алистера. Мой похититель – это мой злейший враг. А мои покои – это темница?

Внутри вспыхивает пожар, придавая мне неистовую силу. Я хватаю стоящий рядом канделябр и с размах бью им Брока. Он едва успевает прикрыть голову руками и сдавленно охает. А я бросаюсь наутек, надеясь повторить былой маршрут и найти ту самую дверь, что приведет меня обратно в мой мир.

Бегу, роняя на пути доспехи и канделябры, надеясь задержать преследователя. Он кричит где-то позади меня:

- Леди Карина, вы все не так поняли! Позвольте объяснить!

Но я уверена, что все поняла правильно. Мне нельзя оставаться в этом ужасном месте. Я должна сбежать любой ценой и защитить растущую под моим сердцем жизнь.

Я заворачиваю в другой коридор. Он такой же длинный и открытый. Я буду в нем, как на ладони. Нет, так не пойдет. Надо использовать замудренную планировку замка в своих интересах. Раз в зале есть не один выход, наверняка в других комнатах тоже найдется потайной путь.

Я кидаюсь к ближайшей двери, распахиваю ее и оказываюсь в огромных размерах библиотеке. Шкафы стоят вдоль стен и по центру еще один ряд, закрученный причудливым лабиринтом. Высокий потолок охватывает не один этаж, а на самом верху стеклянная крыша и тусклое серое небо над ней, утянутое тяжелыми свинцовыми тучами. Вдалеке громыхает природа.

Я ныряю между книжными стеллажами, пробегаю к другой стене и обнаруживаю-таки дверцу ведущую невесть куда. Она не заперта. За ней еще один узкий коридорчик и лестница, уходящая вниз. В подвал? Или я не на первом этаже?

Возвращаться обратно и проверять не хочется. К тому же я уже слышу, как со скрипом открывается дверь библиотеки, и Брок с надрывом кричит:

- Леди Карина, позвольте объяснить…

Я бросаюсь вниз в черные дебри, не освещенные даже простой свечой. Нащупываю в кармане джинсов зажигалку и зажигаю свой собственный источник света. Лестница передо мной закругляется и тонет в черной бездне. От страха сердце едва не выпрыгивает из груди.

- Не трусь, - вслух приказываю я себе. – Это просто здание. Здесь никого нет. Бояться надо живых, а не призраков.

Срабатывает, и я смело шагаю в пучину мрака, подсвечивая себе путь мерцающим огоньком. Но уже через секунду зажигалка перегревается, и кнопку приходится отпустить.

- Черт! Давай же!

Я чиркаю снова, но зажигалка выдает лишь несколько искр. Чиркаю еще раз. Паника медленно подбирается к горлу. Маленькая дверца, за которой я спряталась от таинственного провожатого распахивается, и я в панике пускаюсь вниз на ощупь. Натыкаюсь на стену. Шарю руками в поиске ручки или защелки. Есть!

Холодная щеколда ложится в руку, я дергаю ее в сторону и толкаю дверь. В тот же миг меня ослепляет ярким светом. С непривычки глаза слезятся. Я выбегаю на улицу, захлопываю за собой дверь и хватаю рядом стоящую тяжелую лавку. Двигаю ее к выходу и без сил падаю на жесткое сидение.

Глава 9

Почва уходит из-под ног. Я облокачиваюсь о резные двери оранжереи и медленно сползаю вниз на устеленную каменными плитками дорожку. Джули склоняет голову на бок и принимается усерднее махать хвостом.

- Карина? – спрашивает она. Ее собачья челюсть двигается, выдавая одно единственное слово.

- Джули? – едва слышно выдыхаю я в ответ.

Джули тут же подскакивает ко мне и начинает лизать в лицо. Хвост вертится пропеллером, все тело изгибается от радости из стороны в сторону. Карие глаза моей четвероногой подружки блестят.

- Карина-Карина-Карина, - как заведенная повторяет она, прыгая вокруг.

Я хватаю ее обеими руками за щеки, силясь остановить поток радости, и пристально заглядываю в глаза.

- Джули, - серьезно говорю я. – Нам надо отсюда уходить.

Собака снова глядит на меня с непониманием. Пусть одно слово она научилась говорить по велению таинственной магии этого загадочного мира, весь диапазон человеческой речи ей по-прежнему недоступен. И я перевожу свою мысль на более простой язык:

- Гулять.

- Гулять! – взвизгивает Джули и подпрыгивает на месте.

Я тоже поднимаюсь на ноги. Голова еще слегка кружится от потрясения, но сидеть здесь и дальше слишком опасно. Костик может вернуться в любой момент, и тогда он уж точно меня убьет. А, может, и Джули тоже.

Не без труда я отворяю резные ворота и выбегаю на улицу. Джули пулей несется вперед, радостно перепрыгивая через пожухлые кустарники. Ни одного зеленого растения на километры вокруг нет. Должно быть, в этом мире сейчас глубокая осень. В подтверждение моей догадки вдалеке сверкает молния, и тучи над головой еще больше сгущаются. Странно, мне совсем не холодно.

Замок стоит на холме, а у подножия я замечаю небольшой городок с низкими домами. Наверняка там есть гостиница или хотя бы ночлежка. Таверна, как в сказках на худой конец. Там мы и укроемся.

Спуск по холму дается мне непросто. Уставшее тело ноет и требует немедленного отдыха. Но как я могу остановится, когда за мной хвост из прислужника моего потенциального убийцы? Ковыляю дальше по иссушенной, покрытой непонятной копотью земле. Это тоже кажется мне странным, учитывая, что вдалеке громыхает непогода. Влажность должна быть высокой, но воздух напротив жаркий и сухой, аж режет горло. Видимо, гроза сюда не дойдет, и не доходила уже много долгих лет.

Мы с Джули идем по пологому склону минут двадцать, прежде чем добираемся до глубокого рва, защищающего границы Фэйнтри. Ров пересушен. Воды в нем нет, только раскаленные до красна камни на самом дне. Можно смело пирожки жарить, такой мощный от них идет жар. По дну не перебраться. А если и перебраться, сразу за рвом раскинулся неприступный каменный забор этажа в три высотой.

- Джули, ты знаешь, где мост? – без особой надежды спрашиваю я.

Однако Джули знает. Делает вокруг меня круг почета и вприпрыжку кидается к западу, где на склоне холма извивается змеей мощенная булыжником дорога. Могла бы и догадаться.

Я оглядываюсь назад. Брока нигде невидно. Неужели скамья сработала, и он не смог открыть двери в сад? Но он же волшебник! С самого начала я не тешила себя надеждой на побег, но теперь боевого духа прибавилось, и я бросаюсь бегом вслед за Джули.

Простой деревянный мостик раскинулся надо рвом, держась за берега на двух веревочках. Под ним внизу лежат обуглившиеся обломки старых подъемных ворот, служивших мостом. Ворота в крепости заменили на кованные с рисунком в виде пары черных роз. Очевидно, кто-то не так давно врывался сюда. Интересно, с какой целью?

Уже на середине моста я заметила, что на воротах висит громадный подвесной замок. Учитывая, что сами ворота представляют собой арку в громадной каменной стене, перебраться через верх не представляется возможным. Одна надежда – пролезть между резными прутьями.

Я подхожу ближе и внимательно оглядываю кованные ворота. Только один зазор мне кажется достаточно широким, но пролезть через него я смогу, только отогнув стальной розовый лист. Хватаюсь за металлический узор, упираюсь ногой о ствол левой розы и тяну на себя изо всех сил. Лист не поддается. Толщина металла немыслимая. Тут и мужчина бы не справился.

Я пытаюсь пролезть под листом. Девушка я худенькая, даже миниатюрная. И живот еще не вырос. Шанс есть. Однако я быстро понимаю, что застряну, если буду лезть дальше.

- Проклятые ворота! – рычу я и бью рукой по тяжелому замку.

Джули смотрит на меня с непониманием. Снова наклоняет голову и спрашивает:

- Гулять?

- Гулять, - киваю я. – Только ворота заперты.

Джули кивает, будто поняла, и садится рядом со мной. Ждет, что я открою ворота, и мы пойдем на прогулку за пределы мрачного драконьего замка.

Я только вздыхаю и устало прижимаюсь лбом к холодным воротам. Угораздило же меня попасть в это странное место! Оборачиваюсь на замок, застывший на вершине холма и опутанный серым туманом. Он так далеко, словно я не двадцать минут от него бежала, а целый час. Если судить по степени усталости, так и есть.

Вдруг вдалеке появляется человеческая фигура. Она вырастает из тумана, словно человек явился из другого мира. Это Брок, я не сомневаюсь и в отчаянии дергаю ворота. Мысленно обращаюсь к своему еще неродившемуся сыну.

Глава 10

- Есть кто-нибудь?! – кричу я, едва ступив на широкую запыленную улицу Зествиля, о чем сообщает мне почерневшая от копоти старая деревянная табличка. Крыши домов, такие же обугленные, стоят аккуратными рядами по обе стороны улицы. Ставни закрыты, и ни одной души вокруг.

Я осторожно ступаю в глубину загадочного города призрака. Тучи над моей головой становятся еще темнее, и на город опускается мрак. Новая волна грохота прокатывается промеж домов, и за одним из плотно закрытых окон я слышу вскрик.

Кидаюсь к дому, взбираюсь на высокое крыльцо и принимаюсь нещадно колотить в дверь.

- Откройте! – молю я. Внутри поднимается безотчетный страх, даже ужас. В замке было страшно, но здесь еще страшнее и не ясно куда идти, где искать Алистера и портал в мой мир.

- Верни меня домой, - шепотом молю я своего ребенка, уютно устроившегося в животе. Но он не отвечает. Ни привычного тепла, ни подвижной печати на руке не появляется. С ним что-то не так или он просто не хочет моего возвращения?

Я снова стучу в надежде, что дверь в чужой дом откроется, но ничего не происходит. Очередной раскат грома оглушает, и я невольно зажимаю уши руками. А потом на землю стеной проливается поток жидкого пламени. Я жмусь к двери, скрываясь под крышей крыльца и не могу поверить своим глазам. Все, что не укрыто, полыхает нереальным лавоподобным огнем. В доме за моей спиной раздается жалобный плач испуганного ребенка. На миг приоткрывается одна ставня на окне. Чужой глаз устремляется прямо на меня и в тот же миг исчезает за погоревшей деревяшкой. Ставни со стуком захлопываются.

- Пожалуйста! – молю я, но больше никто мной не интересуется.

Зествиль – не самый дружелюбный город, как и весь этот чертов мир. Я присаживаюсь на пол крыльца и молюсь, чтобы пламя не сожгло меня заживо. От жара на лице выступает пот. Дышать становится трудно, и я ныряю в ворот футболки, натягиваю ее на нос и рот.

Раскаленные капли покрывают мертвую землю и моментально остывают, обращаясь в черный камень. Деревянная табличка Зествиля становится еще чернее, а редкие кусты и деревья, лишенные листвы, остаются без солидной части своих ветвей. Этот город проклят, иначе и быть не может. Сама природа ни за что не поступила бы так со своими обитателями, а значит, это дело рук человека. Или дракона.

Я устремляю взгляд на холм, где за плотным слоем серого тумана скрывается замок моего врага, и чувствую, как в груди поднимается дикая ярость, словно речь идет о моем родном мире. И тут я понимаю, что эта ярость идет не от меня, а из самых глубин моего чрева. Ярость моего сына.

- А ну хватит! – кричу я в пустоту неба, не сдержав переполнивших меня эмоций.

В тот же миг мое тело наполняется светом, огненный дождь прекращается, и тучи разбегаются в стороны, открыв моему взору чистое голубое небо.

«Совсем как дома», - проносится в моей голове. Небеса в наших мирах одинаковые.

Я снова сотворила чудо, и сомнений больше не осталось. Мой малыш волшебный. И магия ему дана неспроста.

Я жду, когда облитый лавой город остынет и покроется плотной черной коркой, а потом иду дальше, в надежде отыскать-таки таверну или ночлежку. На улицах все так же пусто. Ни людей, ни животных. Но я точно знаю, что город обитаем. Просто жители до смерти напуганы небывалыми природными катаклизмами.

Я снова оборачиваюсь и кидаю взгляд на замок. Надеюсь, Джули успела где-нибудь укрыться от дождя. Если нет, я не смогу простить себе, что бросила ее там одну наедине с Броком.

Вдруг над городом проносится оглушительный бой колоколов. Они звучат на разный лад, раздражая уши. Я невольно закрываю их руками и оглядываюсь по сторонам в поиске источника звука, но ничего похожего на колокольню не вижу.

Спустя миг двери в домах распахиваются, и местные жители, облаченные в выцветшие лохмотья, рекой вытекают на улицы. У всех покрыты головы, взгляды устремлены под ноги. Многие натянули на лица подобия медицинских масок.

Народ движется в одном направлении, и я следую за ними. Наверняка там впереди происходит что-то очень важное.

Среди людского потока я замечаю молодую женщину с черными волосами приблизительно моего возраста и увязываюсь за ней.

- Извините, - говорю я, и девушка тут же отпрыгивает в сторону и натягивает на голову платок. Отворачивается, пряча лицо.

Я только вздыхаю. Что же за ужас здесь произошел, что люди даже говорить между собой не хотят?

- Соблюдайте дистанцию, - вдруг слышу я строгий голос за спиной. Оборачиваюсь. Высокий мужчина, укатанный в серое тряпье, строго смотрит на меня сверху вниз. – Вы же не хотите подхватить проклятье?

Я не отвечаю и, подобно девушке в капюшоне, шмыгаю подальше от незнакомца.

Следуя за толпой, я выхожу на широкую площадь, в самом центре которой установлен эшафот. Ну, класс. Здесь еще и практикуются казни. Этого мне только не хватало!

Однако висельников на очереди нет. Эшафот и пространство под ним заставлены большими бочками с диковинными фруктами и овощами. Рядом лежат туши причудливых животных. В самом центре стоит Алексей… то есть Алистер со списком в руках и громко называет имена. Несколько помощников разделывают туши и складывают порции подошедшим женщинам в передник. Мужчины набивают холщовые мешки овощами.

Глава 11

.

- Извините, - предпринимаю я еще одну попытку заговорить с кем-нибудь из местных. На этот раз под прицел попала пожилая женщина с ребенком на руках. Я касаюсь ее плеча, и она тут же шарахается от меня, возмущенно причитая.

Я пытаюсь еще несколько раз завязать разговор с другими жителями, но без толку. Таже самая реакция. Меня это страшно злит, и я на мгновение выхожу из себя. Кричу:

- Да что с вами такое?! Кто-нибудь объяснить мне, что здесь происходит?!

В тот же миг толпа вокруг расступается, и Алистер поднимает на меня взгляд. Я не могу понять, что за выражение в его глазах. Невольно отступаю на шаг назад и натыкаюсь на кого-то. Тяжелые руки сжимают мои плечи и знакомый голос говорит:

- Простите, Ваше Высочество. Это моя оплошность, - Брок склоняет голову перед Алистером и обращается ко мне. – Прошу вернуться в замок, Леди Карина. Здесь небезопасно.

- Небезопасно? – вскрикиваю я и сбрасываю его руку со своего плеча, отпрыгиваю от Брока как можно дальше. – Это вы двое опасны! Отвечайте сейчас же, где я и что здесь происходит! Что это за дождь из лавы, почему люди вокруг такие странные и… - я тычу пальцем в грудь Алистера и запинаюсь, но после секундной паузы все же выдаю, - ты вообще слышал про презервативы?!

Судя по возгласам взволнованной толпы, никто из местных ни о чем подобном не знает. А Алистер совершенно определенно местный житель.

- Ты хоть представляешь, что наделал? – в сердцах всплескиваю я руками, и вдруг в то же самое мгновение Алистер оказывается рядом. Перемещается одним быстрым оборотом, как в тот роковой вечер.

Нас разделяют жалкие десять сантиметров. Дыхание перехватывает. Я смотрю в его черные глаза и не могу произнести ни звука. Гляжу на собственное в них отражение, разом потерявшее дар речи. Тело горит, щеки полыхают, и вместо скандала я до умопомрачения жажду поцелуй. Но все же нахожу в себе силы заметить:

- Это нечестно.

Алистер шепчет что-то в ответ на непонятном языке, или же попросту я, околдованная его очарованием не в силах разобрать слова, и в моей голове сгущается туман. Черный от копоти город медленно вертится вокруг меня и пропадает во тьме.

- Сейчас упаду, - мямлю я и чувствую, как сильные руки моего спасителя подхватывают меня и отрывают от земли. А дальше ничего.

Алистер

- Леди Карина – бойкая девушка, - замечает Брок. – Не похожа она на наших женщин. Вам будет с ней непросто.

- Я никогда не искал легких путей, - отвечаю я. И хорошо, что она с характером. Нежная леди в таких условиях не выдержит. Выносить и родить дитя – сама по себе непростая задача, а уж дитя дракона простую девушку убьет изнутри. У нее и так небольшой шанс выжить. Из двадцати женщин, носящих под сердцем маленького дракона, при родах выживает лишь одна. Но женщин-дракониц не бывает. И нам приходится убивать, чтобы продолжать свой род.

- Не привязывайтесь, - советует Брок.

Я киваю. Сам знаю, что счастливой семьи мне не видать. Наши с Ксандером матери покинули наш мир вместе с нашим рождением. Наша бабушка покинула мир вместе с рождением нашего отца. За сто девятнадцать поколений лишь трое из моих предков грели сердца в материнских заботливых руках. И шанс у моего сына повторить их судьбу крайне мал. Но он есть. Но я точно знаю, что без моей любви и поддержки Карина не справится. А значит, не привязаться не получится. Но я все равно киваю еще раз и выдаю дежурную улыбку, чтобы старый Брок не беспокоился.

- Ты меня знаешь, я все сделаю, как надо.

- Да, Ваше Высочество.

- Мы спасем Ксандера и снимем проклятье с Шельера. Он будет править справедливо и долго.

- О, мой принц… - начинает Брок, но я не даю ему закончить.

- Брок, мой старший брат – наследный принц. Шельер – его королевство, не мое.

- Да, но ваш наследник еще даже не родился. Пройдут годы, прежде чем он вырастет, окрепнет и сможет встать к оружию. За это время проклятье, наложенное на вашего брата, съест…

- Он сильнее, - снова обрываю я Брока, повышая голос, - чем ты думаешь.

Брок кивает. Он не станет спорить дальше. Это не в его стиле. Каждый раз, пока я рос под его пристальным присмотром, он позволял мне самостоятельно разрушать собственные иллюзии. Я прекрасно понимаю, как ничтожно мал шанс на спасение Ксандера. Но это не повод сдаваться и впадать в отчаяние. Сейчас главное позаботиться о моей принцессе.

Я склоняюсь над ее постелью. Карина лежит на спине, раскинув руки в стороны и умиротворенно посапывая, и видит не первый сон. Надеюсь, он так же прекрасен, как и ее черты.

- Позаботься о ней, - велю я Броку и выхожу из покоев. В коридоре меня встречает Джули.

- Карина? – обеспокоенно спрашивает она.

- С ней все в порядке, - заверяю я и открываю дверь шире, чтобы впустить ее внутрь. Джули тут же шмыгает в комнату и устраивается рядом с кроватью Карины. Кладет голову на лапы и тихо поскуливает от беспокойства. Она тоже чувствует, как мой сын вытягивает жизнь из ее единственной подруги. И будь она не собакой, а человеком, непременно возненавидела бы меня за то, что я с ней делаю.

Глава 12

Карина

Очередной кошмарный сон будит меня среди ночи. Маги, драконы, дождь из жидкого пламени и толпы отчаявшихся обреченных людей, сошедших со страниц мрачного средневекового романа. Пора переходить на книги попроще и пропить курс успокоительных.

Я открываю глаза, надеясь увидеть перед собой соседнюю койку, где мирно сопит Анька, или хотя бы больничную палату местной психушки, но вижу иное. Мрачные темные стены все с теми же старинными картинами. Полупрозрачный алый полог и пахнущие пылью и пожелтевшие от времени простыни. Кошмар наяву продолжается. Последняя надежда на то, что все нереально, а лишь плод моего воображения, тает словно дым.

Я сажусь и глубоко и обреченно вздыхаю. Придется приспособиться к новым условиям. Другого выбора у меня нет.

- Доброе утро, леди Карина, - слышу я голос Брока. – Вам хорошо спалось?

- Да не особо, - бурчу я в ответ. – Я в плену?

- Никак нет, - коротко отвечает Брок.

- Значит, я могу уйти? – уточняю я, прищурившись, и одергиваю полог. Брок стоит в паре метров от кровати с подносом в руках. На подносе одна фарфоровая чашка и чайник с тем же орнаментом. А еще крохотная сахарница.

- Боюсь, нет, - отвечает он, и я чувствую, как внутри меня снова назревает ярость.

Судя по предыдущим событиям, заточил меня здесь все-таки не Костик, а Алистер, но от этого почему-то не легче.

- Вы хотели со мной объясниться, - напоминаю я. – Объясняйтесь.

- Да, - почтенно склоняет голову Брок. – Видите ли, ребенок, которого вы носите под сердцем, крайне важен для его отца и всего королевства.

Я поджимаю губы и падаю обратно на подушку. Комментарий Брока не внушает надежды. Важен он, понимаете ли! А что на счет моих целей и потребностей? Что насчет того, что важно для меня?

- Я не собиралась заводить детей так рано, - отрезаю я. – У меня колледж. Мне надо вернуться домой.

- Боюсь, это невозможно, - говорит Брок. – Теперь ваш дом здесь.

Я горько прыскаю.

- И надолго?

- Навсегда, - отрезает Брок, и веселье разом пропадает.

Что значит, навсегда?

Я едва не задыхаюсь от негодования. Выскакиваю из кровати и с удивлением обнаруживаю на себе белую кружевную ночнушку в пол. Перевожу на Брока полный ярости взгляд.

- Вы притащили меня сюда, раздели и теперь хотите использовать в качестве инкубатора? Вы в своем уме?!

- Уверяю вас, в вашем переодевании участвовали исключительно женщины, - Брок деликатно отворачивается, видно, посчитав мой вид крайне неприличным. – Я позову прислугу, чтобы они помогли вам одеться к завтраку.

- Сама оденусь! – рявкаю я. – А ну говорите, зачем вам мой ребенок?

Брок вздыхает, а по другую сторону от моей кровати что-то шевелится. Я оборачиваюсь и вижу сонную Джули. Я совсем о ней забыла. Присаживаюсь рядом с ней на колени.

- Как ты, девочка? – спрашиваю я, наглаживая ее черную блестящую шерсть. Кажется, здесь она стала еще красивее и здоровее, чем в тот день, когда она впервые после аварии сама поднялась на ноги.

- Джули ходила гулять, - довольно сообщает она.

- Ты молодец, - хвалю я ее. – Ты вчера не попала под тот страшный дождь?

Джули склоняет голову на бок и выдает совсем не вяжущуюся с моим вопросом фразу:

- Карина ходила гулять без Джули. Джули ходила без Карины. Джули скучала.

- Я тоже скучала, милая, - говорю я и треплю ее по голове. Нет, конструктивного диалога у нас с ней не выйдет. Даже говорящая и здоровая она все равно собака.

- Я зайду чуть позже, когда вы будете готовы к беседе, - кланяясь, сообщает мне Брок, но я не намерена его отпускать.

- Нет, - строго говорю я. – Вы расскажете все сейчас или немедленно вернете меня домой.

Чтобы не смущать его своим видом, я хватаю оставленное для меня измятое средневековое платье и натягиваю прямо поверх ночной рубашки. Без корсета и кринолина выглядит оно не самым лучшим образом, но Брок все равно заметно расслабляется.

Я киваю головой вглубь комнаты, приглашая его к маленькому столику у окна. Сажусь сама на высокий стул, складываю руки перед собой и жестом велю Броку сесть напротив. Он ставит поднос с чаем на столешницу и покорно опускается на указанное место.

На миг в комнате повисает тишина. Похоже, сам он рассказ не начнет, и я беру инициативу в свои руки.

- Где я? – спрашиваю я.

- В замке Фэйнтри, - отвечает Брок. – Зествиль, королевство Шельер.

Я киваю. Думаю, стоит ли спросить, на какой планете находится это королевство и есть ли по соседству другие, но решаю, что сейчас это не так уж и важно.

- Город проклят, да?

- К сожалению, не только город. Проклятье настигло все королевство и королевскую семью в частности.

- И моего ребенка? – спрашиваю я, и сердце болезненно екает в груди.

- Мне жаль, - кивает Брок. – Но именно у вашего сына есть сила, способная снять проклятье.

Глава 13

- Еще тридцать лет назад королевство Шельер было одним из самых процветающих и красивых мест этого мира, - начинает свой рассказ Брок. – Его называли долиной зеленых полей и гор. Местные жители разводили зверье и высаживали плантации с различными культурами, как съестными, так и промышленными. Королевская семья имела крепкие дружеские отношения с соседними государствами и занималась преимущественно торговлей. Ярмарки на улицах Зествиля проходили ежемесячно, туда толпами прибывали туристы. Все жили в достатке и были счастливы, но двадцать семь лет назад все изменилось.

Я судорожно вздыхаю, предвкушая трагичную или даже страшную историю, и отпиваю из кружки чай. С удивлением обнаруживаю, что никакой это не чай, а настой из неизвестных мне трав.

- Какой странный вкус, - говорю я. – Не отравленный?

Брок усмехается в ответ.

- Ваш ребенок – наша последняя надежда. Отравить вас, значит поставить крест на будущем всего королевства.

- Почему?

- Слушайте дальше, - советует Брок и продолжает рассказ. – Двадцать семь лет назад на свет появился принц Алистер, а его мать, королева Аделаида, умерла в родах. В те годы при дворе жил могущественный маг Эвандер, он был ближайшим советником короля и питал нежные чувства к его второй жене. Он мог мириться с тем, что у королевы есть муж, и она не намерена отвечать Эвандеру взаимностью. У него самого была жена и ребенок. Но с ее смертью он смириться не смог.

Я удивленно вздергиваю брови.

- От чего же? Это ведь случайность. Никто не застрахован от родовых осложнений, - говорю и чувствую, как мне самой становится не по себе. Совсем скоро и мне предстоит проверить свое тело на выносливость. А в такой нестерильной обстановке без квалифицированного акушера мне становится совсем страшно. И как вообще рожали женщины в средние века? На авось?

- Да, но… - говорит Брок и странно отводит взгляд. – Я не могу объяснить, что именно произошло в голове у Эвандера. Он воспринял смерть королевы так, как воспринял. Разбитый горем и охваченный яростью Эвандер наложил на королевскую семью и королевство страшное проклятье. Огненные дожди, болезни и страх поглотили местный люд. Король заболел и сгинул на тот свет спустя год после рождения младшего сына. К власти должен был прийти его старший сын Ксандер. Ему было всего лишь двенадцать лет от роду, когда судьба велела ему занять освободившийся трон. Но будучи истинным воином, он отказался принимать корону до тех пор, пока Эвандер не будет наказан за содеянное. Собрав армию, принц Ксандер отыскал волшебника и казнил его на площади Зествиля. Он не знал, что тем самым лишь усугубит проклятье.

- Где сейчас принц Ксандер? – спрашиваю я.

- В горах, охраняет проклятый плод, - отвечает Брок. – Вы видели его алтарь в большой зале. Он призван защитить его душу от проклятья. Спасти его разум и тело мы не в силах, но хоть после смерти он обретет покой, покуда горят в его честь свечи и цветут черные розы.

Я киваю. Вот значит, что я там увидела. Костик и есть принц Ксандер, а странные письмена, свечи и розы – колдовство Брока для защиты. Ладно. Я почти привыкла к творящимся здесь странностям и велю волшебнику продолжать.

- На смертном одре Эвандер поселил в сердце принца Ксандера тьму. Он сказал, что покуда жив наследный принц, он не даст разрушить проклятый плод, и над королевством Шельер не пройдут живительные дожди, не взойдет ни одного цветка, и не вырастет плода. Болезни выморят местный люд. Звери и птицы покинут края во спасение, и королевский род оборвется, ибо ни одна женщина в этом мире не сможет зачать от семени дракона.

Звучит жутко. Я нервно сглатываю и снова хватаюсь за чашку с чаем, чтобы спрятаться за ней.

- Но причем здесь я? – спрашиваю я.

- Где есть проклятье, там есть и шанс его разрушить, - отвечает Брок, тяжело вздыхая. – Я не столь силен, как Эвандер, однако моей магии хватает, чтобы разглядеть червоточину. Мне было видение. Дух самого королевства Шельер привиделся мне во сне и дал ключ к уничтожению проклятья.

- Мой ребенок, - догадываюсь я.

- Только драконья магия нового поколения способна уничтожить проклятый плод, - кивает Брок. – Но раз ни одна женщина в этом мире не может зачать от дракона, значит в другом мире шанс есть. Леди Карина, вы – наша единственная надежда. Я молю вас дать жизнь нашему спасителю. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы не дать вам сгинуть в родах, и, если потребуется, я готов отдать жизнь за вас.

Он неуклюже кланяется, едва не прошибает лбом столешницу, и мне становится до ужаса его жаль. До того несчастный у него вид. Но я никак не могу взять в толк, с чего он взял, что и мне предстоит расстаться с жизнью, рожая? А потом вспоминаю, что вообще-то в старинные времена многие женщины отправлялись на тот свет из-за банального отсутствия гигиены. Меня снова охватывает страх, и я издаю протяжный досадный стон.

- И почему вы, мужчины, сами рожать не умеете? Никуда без нас, да?

- О, да, - охотно кивает старый волшебник. – Мужчина без женщины, даже самый могущественный, ничего не стоит.

- А у вас есть жена? – спрашиваю я.

- Была, - отвечает Брок. – И, видит Дух Шельера, я ее любил.

- Она тоже умерла при родах? – предполагаю я.

- Лихорадка, - говорит Брок. – Часть проклятья. А мои дети погибли в битве с армией Эвандера.

Глава 14

Брок оставил мне в сопровождение двух местных молчаливых и мрачных дам и велел спустится к завтраку через полчаса, а сам ушел контролировать подачу кушанья на стол. Дамы (назвать их прислугой не поворачивается язык, так как к царскому статусу я еще не готова) остались под дверью ждать, когда я соизволю переварить услышанное и выйти из своих покоев.

Однако переваривать новую информацию я совершенно не желаю, но как-то уложить ее в голове все-таки придется. Увы, но мне теперь предстоит сделать тяжелый выбор – подарить жизнь драконьему наследнику и навсегда застрять в мрачном погибающем от проклятья мире или попробовать сбежать обратно в свой мир, избавиться от ребенка и навсегда забыть о произошедшем, как о страшном сне. Вернуться к учебе, получить образование, влюбится в обычного парня и родить обычных детей – перспектива куда более привлекательная. Но совесть бдит.

Я сижу на кровати напротив напольного зеркала в человеческий рост и тяжело вздыхаю. Сама себя не узнаю. Я, вообще-то, трусиха и плакса. Мне героизм не свойственен и все эти страдающие люди незнакомы. Это не мой мир. Однако, в глубине души я уже знаю ответ и почти решилась на активные действия.

На миг закрываю глаза, и перед внутренним взором тут же встает ужасающая картина. Сожженные дотла города и деревни, умирающий в страшных мучениях от голода и болезней люд, и мой принц, беспомощно глядящий на свой народ, не в силах ни спасти, ни облегчить его печальную участь.

- Ты нарочно мне все это показываешь? – спрашиваю я сидящего внутри меня маленького засранца. – Ты сам-то готов положить всю жизнь на их спасение?

Открываю глаза и вижу в зеркале прекрасного юношу с моими светлыми волосами и папиными черными глазами. Он облачен в кожаный доспех, за спиной меч, а в руках сияющие светло-голубые фаерболы. Он готов. Он еще не родился, но уже прекрасно понимает, ради чего должен появиться на свет.

- Да ты издеваешься, - фыркаю я. – Ты думаешь, я тебе позволю сгубить себя из-за проблем твоего отца? Да ни за что!

Внутри бушует ярость, и до ужаса хочется схватить Алистера за грудки и как следует встряхнуть. Крикнуть ему в лицо: «Что ты за отец такой, раз вешаешь свои проблемы на ребенка?!»

- Дай мне свою силу, - по-матерински строго говорю я собственному чаду. – Я сама разберусь. Мне терять нечего. Домой все равно не попасть, так хоть здесь не скучно сидеть будет.

Однако, это неправда. Я могу потерять своего сына, мужчину, очаровавшего меня любовной магией, и собственную жизнь раньше отведенного мне срока, если, будучи беременной, запрыгну на коня и сломя голову брошусь в бой. Об этом я не говорю представшему передо мной прекрасному юноше в кожаных доспехах. Он и так знает.

Губы юноши трогает очаровательная улыбка, и его образ растворяется в зеркале. На глаза наворачиваются слезы. После такого ни о каком аборте не может быть и речи. Мой сын вырастет настоящим красавчиком. Если я его убью, одна еще не родившаяся девушка ни за что мне этого не простит.

Да и как отважиться на аборт, когда точно знаешь, кому именно дашь жизнь и насколько он важен для будущего целого мира? Никак.

Это не честно! Меня используют, на жалость давят, на совесть и вообще на все сразу, а я ничего не могу с этим сделать. Я хочу домой в свою привычную жизнь, а не вот это вот все! Моя ярость стремительно направляется на Алистера, и все тело охватывает дрожь. Он должен был сначала спросить! Познакомиться со мной, закрутить роман, сделать предложение, и перед тем, как я дала бы ему ответ, рассказать, что пришел из другого мира, и ему срочно нужен наследник…

Да нет, это бред какой-то! Я бы его послала или отвела бы к психиатру. А тут уже деваться некуда. Хочешь не хочешь, рожай!

Набравшись сил, я выхожу из своей комнаты и позволяю сопровождающим дамам отвести меня в столовую. Брок обещал, что Алистер присоединится ко мне за завтраком. А значит, я наконец смогу с ним поговорить. Да и я настолько голодна, что готова целиком проглотить зажаренного поросенка. Вчерашняя беготня выдавила из меня все силы. Если бы не утренний чай, я наверняка упала бы в обморок по дороге в трапезную.

Однако поросенка на столе нет. Вместо него всего пара сомнительного вида блюд из непривычных мне овощей и подобие каши. А на другом конце стола мой таинственный незнакомец. Что ж, это лучше, чем ничего.

Как только я захожу в столовую, Алистер поднимается с места и стоит столбом, ждет, что я сяду напротив него. А я двинуться не могу. Внутри мгновенно вспыхивает пожар. Сердце бешено бьется о ребра, и я смущенно отвожу взгляд. Ну и как на него ругаться? Он красивый и очаровательный мужчина. Настоящий принц и, если из рассказа Брока я все правильно поняла, еще и дракон. А я кто? Простая студентка колледжа из провинции без гроша за душой. То, что он вообще посмотрел в мою сторону – подарок судьбы. Подумаешь, проклят. С кем не бывает? К тому же, именно я тот человек, что снимет с него проклятье. А это бонус. Нехилый такой. Может, стребовать с него колечко? Типа, раз обрюхатил, женись. Если уж ты встаешь со стула, когда дама в трапезную заходит, значит джентльмен. А раз джентльмен, то и поступай соответственно!

Думаю об этом и стою, потупив взгляд, с пунцовыми щеками. Держусь за длинную юбку, как за парашют, и не знаю, что принято делать в таких ситуациях.

Брок отодвигает стул и жестом приглашает меня присесть. Я подчиняюсь. Еле доползаю до предложенного стула и неуклюже падаю на него в полуобморочном состоянии. От близости дракона в голове мутит. Скажи мне он сейчас, что завтрак надо пропустить и скорее бежать в койку, я бы и не пискнула в ответ, просто растаяла бы, как мороженое на солнышке.

Глава 15

После завтрака Алистер ведет меня на экскурсию по замку. Я иду рядом с ним, наслаждаясь открывающимися мне видами и его присутствием. Молчу, словно воды в рот набрала. Внимаю каждому слову моего очаровательного экскурсовода.

- Это моя пра-пра-прабабушка королева Викториана, - говорит он, - указывая на портрет молодой леди в роскошнейшем наряде. Она очень красива, но взгляд у нее от чего-то печальный.

Я замечаю, что почти все женщины изображены на портретах совсем юными, в то время как мужчины нередко появляются в образе стариков. Странная тенденция. Но, возможно, это влияние моды. Женщины, стесняясь естественного старения, просто не позволяли писать с них портреты в более зрелом возрасте. Вряд ли здесь развита пластическая медицина. Но, может, как раз наоборот, и дамы просто активно пили зелья молодости или купались в крови девственниц.

Я тихо усмехаюсь своим мыслям, и в этот самый момент Алистер неожиданно берет меня за руку. Сердце в груди замирает. Он стискивает мои пальцы в своей широкой ладони, и я невольно обращаю на него взгляд. Он смотрит на меня в ответ и улыбается.

- Теперь не скучно? – спрашивает он.

Я неловко пожимаю плечами и снова отвожу взгляд в сторону, краснея с головы до пят.

- Очень весело, - выдыхаю я.

- Боюсь, следующая остановка будет не такой веселой, но ты должна знать, что делать в экстренной ситуации, - говорит он, и все веселье как рукой снимает.

Он ведет меня по коридору к западному крылу, затем по винтовой лестнице в глухом помещении без окон мы спускаемся в подвалы. Алистер зажигает один единственный факел своей драконьей магией, и под нежно-голубое свечение мы проходим по длинному черному коридору.

Здесь сыро и до умопомрачения страшно. Я крепче вцепляюсь в его руку, силясь справиться с накатившим ужасом. С потолка бесконечного тоннеля капает вода. Стены поросли мхом, и, я уверенна, что слышу писк мышей и крыс. Но, может, это некое иное местное создание, выполняющее функцию домашних паразитов.

Коридор заканчивается тяжелой железной дверью. Алистер снимает с шеи ключ и отпирает замок.

Как только мы заходим внутрь, пространство озаряется сотней светящихся огней. Уютная хорошо обставленная комната представляет собой настоящий подземный дом. Здесь есть все необходимое: постель, туалет, небольшая кухня и склад со свежими овощами и фруктами. Все буквально опутано магией. На потолке над растениями весит портативное солнышко, такое же, как и в оранжерее.

Волшебный бункер – догадываюсь я. Мне предстоит жить здесь, если королевство согнется под давлением неприятеля. Ужас!

- Я так не хочу, - говорю я, глядя на своего прекрасного принца.

- Я сделаю все, чтобы тебе не пришлось сюда спускаться, - обещает Алистер и нежно целует меня в лоб. – Это на крайний случай.

- На какой крайний случай? – уточняю я, чтобы точно знать, когда выбора не останется и заточения в подвале будет не избежать.

- На самый крайний, - отвечает Алистер и вешает ключ от подвала на мою шею.

Я нервно сглатываю, но решаю не спорить. Решить, когда придет время прятаться, мне предстоит самой. Что ж, я постараюсь оттянуть этот момент максимально далеко. А лучше вообще избежать.

- Следующее место тебе понравится больше, - обещает Алистер и ведет меня из подвала наверх. Мы поднимаемся в башню на самую высокую точку замка и выходим на небольшой балкон, увитый железными розами. Вид оттуда открывается невероятный. Все королевство как на ладони. Зествиль кажется совсем крошечным. Чуть поодаль от него в разных сторонах видны еще поселения с низкими домиками, а на самом горизонте озаренное пламенем красное небо. Но до заката еще далеко.

- Там проклятый плод? – спрашиваю я Алистера.

- Нет, - говорит он, — это только деревня, которую мы потеряли. Но не думай об этом, моя принцесса, это не твоя забота.

Принцесса… именно так он меня и назвал. Сердце снова екает в груди, и меня так и подмывает спросить, собирается ли он на мне жениться, но я сдерживаюсь.

Мне одновременно и нравятся, и не нравятся его слова. Как бы мне хотелось все оставить на него, но я знаю, что все, что я оставлю на Алистера, перейдет по наследству моему сыну. Я поворачиваюсь к своему принцу, недовольно сдвинув брови и наконец отваживаюсь возразить. Какими бы сильными ни были любовные чары Алистера, магия моего сына оказалась сильнее.

- А чья это забота? Еще нерожденного ребенка? – спрашиваю я с претензией.

- Моя, - коротко отвечает Алистер.

- Но ты не в силах решить эту проблему сам, так ведь? Брок рассказал мне все о том, что ждет нашего сына. Почему он говорил мне об этом, а не ты?

Я тычу пальцем в грудь Алистера, и на глаза наворачиваются предательские слезы.

- Я понимаю, ты расстроена, - мягко говорит он, перехватывает мою руку и прижимает к своей груди. – И будь моя воля, я, не задумываясь, поменялся бы с ним местами. Но я не могу. Все, что я могу – это бесконечно приносить жертвы. Одну за другой. Во имя будущего.

- Неужели? – спрашиваю я, прищурившись. Материнский инстинкт все чаще просыпается во мне, и голос сочится ядом. – Какая печальная участь! Свалить всю ответственность на невинного ребенка – это так трудно. Бедняжка!

Глава 16

Сочетаться браком нам предстоит в ускоренном порядке. Гостей на церемонии не будет. Оформлением бумаг и внесением моего имени в семейный архив займется Брок. Все, что мне предстоит – это поставить подпись и позволить местному художнику запечатлеть мой портрет. И все.

Гости, музыка и первый танец откладываются до лучших времен. Полноценную церемонию я скорее всего получу только лет через двадцать. Немного обидно, но что ни сделаешь ради любви.

Только настоящая ли она, или же я поддалась действию его магии? Я смотрю на свою руку, где во время магических всплесков проявляется поставленная на меня метка и с тоской вздыхаю.

- Не двигайтесь, пожалуйста, - просит меня художник, и я снова замираю в нужной позе.

Он делает первый набросок, пока мой жених заботится об официальной стороне бракосочетания.

После часа неподвижного сидения на стуле в одной позе, я иду в тронный зал, чтобы принести клятву. Сама клятва нацарапана на обрывке пергамента. Слова простые:

«Я, Карина, дочь Сергея и Марины, вверяю твоей воле свою душу и сердце и клянусь до последнего вздоха следовать за твоей волей, покуда теплится в моем теле жизнь».

Про разлучение смертью речи не идет, и мне интересно, какую клятву принесет мне Алистер, предполагают ли местные браки разводы, и встретимся ли мы на небесах, или с окончанием жизни расторгается и брак?

Перед написанием портрета меня приодели по всем канонам местной моды. Платье мне досталось более современное чем то, в котором я ходила прежде. Однако длинна все равно в пол, юбка пышная, нижние юбки тяжелые. Но хоть без корсета и кринолина. Рюши, гипюр, драпировка – всего с лихвой. И если бы не общий старинный антураж, выглядела бы я нелепо. Туфли тоже под стать времени, неудобные и украшенные узорами и цветами. А вот прическа из двух переплетенных между собой кос мне понравилась. И маленькая цветочная диадема тоже выглядит очень мило.

В залу я захожу в сопровождении местных дам. Одна из них, желая привнести в скудную церемонию немного романтики, сыплет мне под ноги лепестки цветов. Брок, стоя на тронном возвышении, играет тихую мелодию на маленькой дудочке. Алистер стоит в парадном военном костюме заложив руки за спину и смотрит на меня с искренней любовью в глазах.

Как только я его вижу, все сомнения и недовольство, вызванное отсутствием полноценного праздника, растворяются, словно дым. На лице сама собой появляется улыбка, а по груди растекается волна тепла. Впервые, с тех пор как я здесь оказалась, я чувствую себя настоящей принцессой.

Медленным шагом я иду навстречу своему будущему, держа в руках маленький букетик белых цветочков. Встаю рядом с женихом, и он сразу берет меня за руку. Брок убирает музыкальный инструмент и торжественно говорит:

- Мой принц, готовы ли вы в этот волнующий день взять за руку Леди Карину и повести за собой через тьму и свет к вашему общему будущему? Готовы ли вы принести клятву верности и совместно с избранницей подарить королевству Шельер новое поколение повелителей?

Алистер поворачивается ко мне, берет за вторую руку и не менее торжественно произносит:

- Я, принц Алистер, сын короля Уилфреда и королевы Аделаиды, беру тебя за руки, чтобы провести через тьму и свет к нашему общему будущему. Клянусь оберегать тебя и хранить тебе верность, покуда теплится в твоем теле жизнь.

От его слов мне становится не по себе. Я с трудом выдавливаю из себя улыбку, силясь понять, почему наш с ним брак и общие клятвы ограничены только моей жизнью. Типа, если меня не станет, он будет полностью свободен, да? А если не станет его, то мне подобная свобода не светит, так получается?

Я зависаю, обдумывая его слова. Молчание затягивается, и старый волшебник Брок тихонько прокашливается, намекая, что теперь моя очередь приносить клятву. Осведомляться о моем согласии, похоже, необязательно. Я киваю сама себе. Интересные у них, конечно, традиции, но идти на попятную уже поздновато. Да и неловко как-то. Я тоже прокашливаюсь и говорю свою часть клятвы. Вот и все, теперь я полностью принадлежу ему, должна идти за ним хоть на край света, а он должен защищать меня пока не облажается. Как облажается, и я сгину на тот свет, все ответственность с моего принца спадает. Ну, ладно. Чего еще я ждала от средневековья или где там я оказалась?

Алистер надевает на мой палец еще одно маленькое колечко без камней, но с гравировкой на незнакомом мне языке. Затем я надеваю кольцо на него и жду поцелуя. Но вместо этого, принц берет меня под руку и кланяется сочетавшему нас браком Броку. Я на секунду теряюсь, а потом тоже кланяюсь вместе с принцем и мы уходим в его покои. Очевидно, здесь публичные проявления чувств неуместны.

Вся романтика спала, и я уже не надеюсь, что он перенесет меня на руках через порог. С другой стороны, не так уж это и важно. Я уже достаточно расстроилась, дальше некуда. И представляю себе дежурный секс первой брачной ночи, храпящего мужа и тоску взаперти. Хорошее блин будущее!

Но Алистер оказывается не таким простым и через порог своей спальни меня все-таки переносит. Ставит меня возле кровати и опускается на одно колено. Задирает все мои юбки, обхватывает одну мою ногу и нежно целует колено. От его прикосновения по всему телу пробегает электрическая вспышка.

- Моя принцесса, - говорит он. – По традиции я обязан исполнить три твоих желания. Любых. Даже если мне придется положить на их исполнение свою жизнь. Даже если это невозможно, или если ради этого мне придется совершить невозможное. Проси все, что твоей душе угодно. Отныне и навеки я твой покорный раб.