Насмешка судьбы

Подкаблучник

Артём считал, что ему повезло в жизни: на работе уважают, жена красавица и хозяйка хорошая, послушные дети. Жил себе спокойно, пока приятель, Колян, не отозвал его в сторонку и не предложил заработать. Дело плёвое, никакого криминала, ну, почти. Нужно только перегнать тачку, оставленную в условленном месте, на адрес, который укажут по телефону. Узнав, что это "место" находится почти в трёхстах километрах, а конечный адрес и вовсе незнамо где, Артём отказался.

— Не, братан, извини, не могу. Это же на весь день морока, а то и на два. Послезавтра у дочки утренник, я обещал прийти.

— Ты, Тёмыч, не дуркуй! Такие деньги предлагают, просто, за нефиг делать, а ты - "утренник"! — убедившись, что никого рядом нет, Колян прошептал: — полтора косаря бакинских, понял?

Артём сглотнул, в горле пересохло. Сумма была хорошая: можно было семью вывезти на отдых: на Азовское море, или даже в Сочи, и ещё останется.

— А документы на машину есть? — спросил он вполголоса.

— А то как же! Доверенность, заверенная нотариусом, есть, осталось только имя вписать! — сказал Колян, сладко позёвывая, — ну что? Возьмёшься? Сам понимаешь, от желающих, если что, отбоя нет. Но я решил тебе предложить, ты всё ж таки мой кореш. Дело верное.

— Колян, мне подумать надо! С женой посоветоваться.

— Чего? — сон мигом слетел с Коляна, — ты чё, всё со своей супругой обсуждаешь? Ну, ты и дурила! Всё, забудь базар, дуй на свой утренник.

Артём, который уже представил себе большое семейное путешествие, поколебавшись, окликнул его:

— Стой, Колян! Я согласен...

— Молодец. Я знал, что ты парень не промах! Слушай сюда..

***

Отпроситься с работы было несложно, Артём был на хорошем счету. Решил зайти домой, переодеться и предупредить жену. Дверь открыла сама Настя, дети были в детском садике.

— Ой, Тёмчик, ты чего так рано? Не предупредил! — сказала она.

— Да у меня дела нарисовались, надо съездить кое-куда. Завтра вернусь.

— Что? Какие такие "дела"? — удивилась Настя.

— Ну, по работе надо мотнутся в другой город. Мастер очень просил, — не моргнув, соврал Артём.

— Пётр Петрович? Почему тебя попросил? А как же утренник у Василисы?

— Настюш. Ну, придумай что-нибудь. Утренник не последний, зато потом, когда вернусь, свожу вас куда-нибудь в хорошее место!

— Что-то ты темнишь, Артём! Не хочешь говорить правды? — она села, сложив руки перед собой, — у тебя кто-то появился? Не надо меня щадить!

— Что ты, Настюх, ну вот! Я сюрприз хотел сделать! — огорчился Артём. Ладно, собери мне что нибудь поесть, мне нужно бежать.

Он вышел с кухни, чтобы не продолжать разговор, прекрасно понимая, что жена ему не поверила и заподозрила неладное.

Настя же, оставшись на кухне одна, сняла трубку и набрала номер жены Петра Петровича, с которой дружила, и спросила, по какому такому срочному делу понадобился её Артём. Жена Петра Петровича в свою очередь связалась с мужем и перезвонила. Голос её звучал озабоченно.

— Насть, короче, я всё узнала. Мой сказал, что твой Артём сегодня пожаловался на здоровье и ушёл до обеда. Ни в какую командировку его никто не посылал! Крепись, дорогая! Мне неприятно говорить это тебе, но твой муж с тобой не честен!

— Спасибо, Наташ, - тихо поблагодарила Настя и положила трубку на рычаг. Когда она вошла в комнату, Артём как раз надевал свежую рубашку.

— У тебя появилась женщина? Расскажи мне всё, или я... подам на развод.

— А если расскажу, не подашь? — Артём сморозил глупость и сразу понял это, увидев, как побледнела Настя. Она медленно опустилась на стул, губы её шевелились, как у рыбы, выброшенной на берег.

— За что? — сказала она и глаза её наполнились слезами.

— Настя, Настя, я дурак. У меня никого нет, просто мне предложили денег влёгкую срубить... я хотел для тебя, для нас... на юг хотел вас свозить! Пашке с Васькой море показать!

Она посмотрела сквозь него. Потихоньку его слова дошли до её сознания, и она охнула:

— Час от часу не легче! Зачем ты обманул Петра Петровича? Меня?

— Ты разговаривала с Петром Петровичем?

— Нет, с его женой. И узнала, что он тебя никуда не посылал!

— Мне нужно идти, Настюх. Если дело выгорит, я заработаю хорошие деньги! Если не приду.. короче, там серьёзные люди, надо идти.

— А если не выгорит? Я буду носить тебе передачи в тюрьму? Прошу тебя, Артём, не надо! Не ходи, умоляю тебя!

— Я не могу отказаться, обещал! — склонил он голову.

— Можешь! Скажи, что пообещал не подумав, а теперь, обдумав всё, отказываешься. Какой номер? Позвони этим людям, сейчас! — она сняла трубку и протянула мужу.

— Я не знаю куда звонить, меня ждут на перекрестке.

— Не ходи! — схватила она его за рукав.

— Не могу... — он снял её руку и пошёл в прихожую.

— Тогда я с тобой! — Настя сменила домашние тапочки на лодочки, и накинув плащ, вышла за мужем на лестничную клетку.

Благие намерения

У Сергея было три сестры: Ася, Вера и Прасковья, или просто Паша. Как единственный мужчина в семье после смерти отца, Сергей Сергеевич заботился о сестрах, как мог. Благодаря своему твёрдому характеру, трудолюбию, выдержке и смекалке, Сергей быстро завоевал уважение своих товарищей, и в результате стал уважаемым и влиятельным человеком, оброс связями. Он перевёз сестёр ближе к городу, пристроил на работу, а со временем построил большой дом, буквой "П" где всем хватило места: и сестрам с мужьями, и ему самому с женой Людмилой Николаевной и сыном. У каждой семьи был свой вход и кухня.

Младшую сестру Сергей особенно любил. Девушка была добрая, бескорыстная, чистая. Единственная из сестёр, она была ещё не замужем, и он решил выдать её за человека по своему выбору.

Он долго приглядывался к своему окружению, к тем, кто не был женат. Но его всё время что-то не устраивало. Этот - пьяница, этот - отпускает пошлые шутки, этот - гвоздь забить не в состоянии... Наконец, Сергею улыбнулась удача. К ним откомандировали некоего товарища Семёнова. Листая его личное дело, Сергей Сергеевич был удовлетворён: Алексей Семёнов был везде на хорошем счету: ответственный работник, надёжный товарищ, коммунист. Уроженец Ленинграда. Семьи у Алексея не было - жена с маленькой дочкой погибли в войну, при бомбёжке.

Сергей, не желая откладывать в долгий ящик, пригласил кандидата к себе в гости. Сестре сказал, что к ним на обед придёт его товарищ, но она сердцем почувствовала, что это будут смотрины. Когда сидели за столом, Паша бросала на Семёнова быстрые взгляды. Тот показался ей слишком старым — у Аськи, старшей сестры, и то муж моложе.

Сергея Сергеевича же больше интересовало, что думает о его сестре Семёнов. Когда мужчины вышли покурить, он спросил гостя прямо в лоб:

— Как тебе, Алексей, наша Паша?

— Хорошая девушка, — прищурил глаз Семёнов, — через пару лет отбиваться от женихов будешь, Сергей Сергеич.

Паша была не в его вкусе. Слишком худенькая, с фигуркой и личиком подростка. Девчонка совсем. А Семёнову нравились женщины представительные: чтобы грудь была, и бёдра, и... всё остальное, в общем. Как у жены Сергея Сергеевича, Людмилы.

— Ей, Алексей, уже двадцать два, — вздохнул Сергей Сергеевич, —Прасковья девушка скромная, по танцулькам не шастает. Вот, подбираю ей хорошего мужа. Вдруг ты ей по сердцу придёшься? Породнились бы, а?

— Двадцать два? Больше шестнадцати я ей ни за что бы не дал! Ты, Сергей Сергеич, извини, но я не хочу жениться, не по мне это, — он бросил окурок в заросли бузины.

— Да как же так? - возмутился Сергей Сергеевич, — на каждого мужика после войны по десять девушек приходится! Кто детей делать будет, восполнять человеческие потери нашей Родине? А что худая Пашка, не смотри. Года через два войдёт в женскую стать... Жильём обеспечу.

Семёнов подумал, подумал, и согласился. Стукнули они с Коробковым по рукам. На Красную Горку Паша вышла замуж за Алексея. Торжество было скромным. Молодая, правда, много плакала.

— Что ты плачешь, дурочка? — успокаивали её сестры, — мужик тебе достался видный, опытный, руки, ноги целы, чего ещё желать...

— Он хороший. Но... не люблю я его, — и очередная хрустальная слезинка падала на вышитый муслиновый платок.

— Стерпится - слюбится! Всё лучше, чем одной куковать! А дети пойдут, там и вовсе не до любви будет! — увещевала невесту средняя сестра, Вера. Сама она хоть и вышла за своего Кузьму по любви, но после того, как тот вернувшись с войны запил по-чёрному, бегала за любовью к кузнецу. Все об этом знали, кроме Кузьмы.

Как-то раз, летом, старшая дочка Аси, прибежала на двор, где Паша вешала чистое бельё.

—Теть Паш, бежим скорее, там у метровских, ёжик попал в смолу! Мы не можем его достать, теть Паш, он погибает!

Добрая Паша поспешила за девочкой. "Метровских" - так называли старый расселенный барак, в котором жили когда-то рабочие метростроя. Повсюду возле дома валялся строительный мусор, разбитая плитка, брошенные бывшими жильцами вещи. У забора стояла худая бочка, из неё вытекла и застыла смола, туда и угодил ёжик. Извлечь его оттуда было тяжело, было похоже, что зверёк погиб. Паша взяла палку, продела под ежика и вызволила. Зверёк задышал, задергал лапками.

— Танюшка! — сказала Паша девочке, — беги домой, приготовь тазик теплой воды и мыло. Сейчас будем отмывать бедолагу!

Девочка кивнула, и убежала. Паша аккуратно завернула ёжика в носовой платок и передала Асиной дочке:

— Неси аккуратно, Юлечка.

Когда выходили с территории дома "метровских", Паша вдруг остановилась. Что-то влекло её к бараку. "Идите, я догоню" - сказала она детям. Они ушли, а Паша двинулась к дому. Лестничные пролёты были не везде целы. На стенах сохранились обои и даже репродукции: "Утро в лесу" Шишкина, "Портрет Нелидовой" Левицкого. Паша потянулась, чтобы снять картинку и рассмотреть получше, как вдруг услышала женский смех. Она затаила дыхание и прислушалась. Точно, сюда шли двое: мужчина и женщина. Они прошли совсем рядом, не заметив её, и она, боясь пошевелиться, стояла, как статуя. Она узнала голоса, это был её муж Алексей и её невестка, жена брата Людмила Николаевна.

Они шептали друг другу постыдные вещи, а потом, накинув на старую софу принесённый с собой плед, занялись любовью. У Паши запылало лицо и уши.

Запоздалая любовь

— Не обижайся, Надюш, но твоё время ушло! — опрокинув в себя пятую за вечер рюмку, заявил Евгений.

Надя и сама понимала, что не молодеет, но слышать такое от завалящего мужичка, на которого она ещё лет пять назад не посмотрела бы... это было слишком.

— Да пошёл ты, — она встала и пошла к выходу.

— Надя, Надь! я же сказал: не обижайся! — пытался остановить её Евгений, но она уже скрылась за тяжёлой дверью ресторана.

— Сама пошла! — запоздало буркнул Евгений, и выпил Надину рюмку, которую она успела лишь пригубить. Не пропадать же!

Надя встретилась с Евгением, потому что он работал в мебельном магазине. Она надеялась, что он замолвит за неё словечко — поможет устроиться консультантом, или, хотя бы уборщицей.

Надя никогда не была замужем, и не потому, что не брали, предложения были, но... Она ждала своего принца на белом коне. Никого по-настоящему не любила, а без любви не могла себя заставить лечь с человеком в постель. Так и осталась старой девой.

Это была её тайна, секрет, о котором не знала ни одна живая душа. Один раз она по глупости чуть не открылась своей подруге, но вовремя остановилась: та как раз сплетничала об их общей приятельнице.

Явившись домой за полночь, Надежда стала раздумывать что делать.

Завод полупроводников и микросхем, которому она отдала последние пятнадцать лет жизни, закрылся. Где-то наверху было принято решение, что здание завода будет рентабельнее сдать под офисы, а полупроводники и микросхемы дешевле закупать в Китае.

Это было горько и обидно, потому что Надя как раз дослужилась до мастера цеха и стала получать повышенную зарплату.

Надя написала от руки несколько объявлений следующего содержания:

"Женщина без вредных привычек, с/о, ищет работу. Любую, можно неквалифицированную. Без продаж. Звонить с десяти утра до часа дня".

И номер телефона.

Она расклеила эти объявления у магазинов, у почты и поликлиники и стала ждать. В первый день ей позвонил какой-то извращенец, и предложил...такое, что она долго не могла унять приступы тошноты.

Вечером, она прошла по местам, где повесила объявления. Где-то они уже были содраны дворниками, а там, где остались, не было оторвано ни одного номера.

Она написала ещё несколько, расширив временные рамки звонков и географию расклейки, и снова села ждать. Иногда ей звонили, просили то Люсю, то Иру, и она вежливо отвечала, что, мол, ошиблись номером.

На третий день она лежала, глядя в потолок и думала: "на что я надеюсь? Кому я нужна, если... "

Грустные мысли прервал телефонный звонок, и она подскочила на тахте, сердцем почуяв, что на этот раз звонок не пустой.

— Алло, — сказала она сжав трубку.

— Надежда? — раздался на том конце приятный мужской баритон, — вы хорошо готовите?

— Никто не жаловался, — ответила она.

Это была чистая правда, ведь ей и некого было кормить своей стряпнёй.

— Наденька, — несколько фамильярно сказал мужчина, — выручайте. Мне просто необходима экономка.

— Эко... что?

— Ну, да. Помощница по хозяйству, называйте, как хотите. Платить буду каждую неделю, по десятке.

— Долларов? — разочарованно произнесла она.

— Тысяч. Рублей. Ну, хотите, могу платить раз в месяц, долларами по курсу.

— Мне нужно оценить объем... работы, — сказала Надя, судорожно соображая, в какой валюте ей выгоднее просить зарплату.

— Конечно, конечно, — обрадовался баритон, — жду вас сегодня вечером. Скажите адрес и к скольки за вами выслать такси.

"Ничего себе! Вот это размах" — подумала она, и прикинув сколько ей собираться, попросила такси через два часа, назвав улицу, номер дома и подъезд.

Пока она ехала в машине, мысли её занимал будущий работодатель. Интересно, какой он? Слушая его приятный голос, она представляла себе симпатичного мужчину лет пятидесяти, элегантного, неженатого, пахнущего дорогим парфюмом и успехом. Что, если это её судьба?

— Куда мы едем? — спросила она водителя, который между тем выехал на загородное шоссе.

— В сказку, — отозвался тот.

— Очень смешно! — сказала она, — а если серьёзно?

— В "Сказку", — повторил, не поворачивая головы, таксист.

Это название ей ни о чём не говорило, и она принялась смотреть на мелькающие за окном поля и леса. Через несколько минут такси съехало с шоссе и повернуло в лес, на асфальтированную дорогу в конце которой виднелся шлагбаум, а чуть далее ворота с деревянными буквами "Сказка".

Таксист махнул охраннику и тот, обойдя машину и заглянув в салон, поднял шлагбаум. Они поехали по территории посёлка. Место было красивым, действительно сказочным. Посредине посёлка расположилась большая, мощеная площадь, в центре которой бил фонтан. Вокруг были расположены лавочки и высажены туи. Увитые плетистыми розами беседки так и манили посидеть в них и вдохнуть дивный аромат цветов.

Наконец такси остановилось перед одним из домов. У дверей стоял молодой мужчина, держа в руках крохотную собачку. На вид ему было лет тридцать, не больше. Надины романтические надежды потерпели крах — для неё это был мальчик, который годился ей в сыновья. Улыбаясь, мужчина с собачкой пошёл навстречу Наде.

— Добро пожаловать! я Андрей Андреевич, можно просто Андрей, — сказал он Надежде, и, расплатившись с таксистом, добавил: — а я вас так себе и представлял. А где же ваш чемодан?

— Какой чемодан?— не поняла она, — это разве не собеседование?

Она проводила взглядом отъезжающее такси,

— Проходите пожалуйста, — не стал спорить мужчина, — вот сюда, располагайтесь.

Он указал Надежде на удобное кресло, и сел сам, опустив собачонку на пол. Она тут же стала проситься обратно.

— Какая хорошенькая, — сказала Надежда, опустившись в кресло, — ну, показывайте ваш объём!

Ей показалось, что мужчина смутился.

Роковая женщина

Двое мужчин приличного вида стояли за столиком, тянули пиво.

— Слушай, Савин, – сказал один из них, – такое дело... мы с тобой старые друзья. Перед тобой, как на духу. Прикрой, а? Ну, как раньше.

— Да не вопрос! — усмехнулся Савин, поднял очередную пивную кружку и неторопливо поднёс к губам.

Не зря Валентин считал его лучшим другом.

— Я знал, что могу на тебя рассчитывать, — радостно выдохнул он.

— А когда надо? Ну, чтобы твоя меня случайно на улице не встретила? — деловито осведомился Савин, известный конспиратор.

— На все выходные! С пятницы. Домой вернусь после работы, в понедельник! — скороговоркой сказал Валентин.

Савин поперхнулся. Валентин участливо постучал его по спине.

— Эко тебе... приспичило, — сдавленно произнёс Савин, — обычно больше одного дня ты не просил. А тут с ночёвкой, да с не одной!

— Ну, ты что-нибудь придумаешь, Дим. Ты же великий конспиратор! — грубо польстил ему Валентин.

— Ладно, придумаем что-нибудь, — милостиво кивнул Савин, — а что за матрёшка? Имею право знать!

— Дима! — покачал головой Валентин, не желая рассекречивать имя женщины.

— А! Это, наверное, та картинка из парфюмерного отдела Центрального универмага?

— Нет.

— Тогда, может, Лариса Пална? — не унимался друг, — она давно на тебя глаз положила!

— Нет же! Хватит гадать, Савин! Всё равно ты её не знаешь. Как-нибудь познакомлю.

— Не надо, мне своих забот хватает — вздохнул Савин и поддел Валентина локтем — я сразу тебя предупреждал, сорвёшься. Ты и сорвался. Но долго держался, молодец.

***

Жене Валентин сказал, что едет на дачу к Савину, помочь чинить крышу. Даже рискнул позвать с собой, но Татьяна, как он и рассчитывал, вежливо отказалась, сославшись на домашние дела.

Ему показалось, что она даже обрадовалась, что он уезжает. Но ревновать жену в голову не пришло: Татьяна была тяжёлым человеком, вынести её мог не всякий: тут не кури, там не сори! Мой за собой чашку, опускай сиденье унитаза! Не разбрасывай носки! И десятки, если не сотни инструкций на каждый день жизни.

Дети росли чистюлями, в доме был порядок, так их с детства мать приучила. А Валентин... его было поздно переучивать и Татьяна, в конце концов, махнула на него рукой.

В пятницу Валентин ушёл с работы после обеда, сказав сотрудникам, что у него намечен визит к зубному врачу. И он не лгал, потому что его пассия работала в стоматологической клинике. Правда, не врачом, а в регистратуре. Заехав за ней на машине, Валентин открыл пассажирскую дверь и сел ждать.

Он увидел Жанночку в сопровождении какого-то мужика в дублёнке. Они подошли к автомобилю и мужчина распахнул дверь, но перед тем, как Жанна села, засунул в салон голову и безумными глазами посмотрел на Валентина.

— Вы профессор Резников? — спросил он, играя голосом как заправский актёр трагедии.

— Женя, прекрати устраивать человеку допрос! — зазвенел голос Жанны, и только после этого, голова мужчины исчезла, а на сиденье села сама Жанночка, румяная и весёлая.

— Что это за чудовище? — спросил Валентин, едва они выехали на дорогу.

— Ты такой же, как он, — засмеялась Жанна, — Прошу, не ревнуй, Валечка, я этого не люблю!

— Тебе трудно ответить на вопрос? — обиженно спросил Валентин, — мне просто интересно.

— Это был мой друг и наставник, Евгений Петрович, — нехотя отозвалась она и тут же радостно захлопала в ладоши: — я так рада, что мы на все выходные едем в санаторий!

— Это пансионат, — поправил её Валентин, — а какое ему дело, кто я такой?

— Валя, ну не будь занудой! — капризно протянула Жанна, — Он вчерашний день! Я голодна. Может, пообедаем, а после поедем?

— Как скажешь, — он с обожанием посмотрел на неё, — куда завернём?

— Давай во "Времена Года" или в "Часики".

— Дорогу покажешь?

— Я передумала! Поехали сразу в пансионат! Там нас ждёт атмосферный ужин в интересной компании! — понизила она голос и снова рассмеялась.

Они приехали в загородный пансионат в начале шестого. Их ждал роскошный номер на двоих и программа развлечений на выходные. Номер выбирала Жанна, он был дорогой и респектабельный.

К ужину Валентин, под руку со своей очаровательной спутницей, появился в зале, где был накрыт стол. Мужчина впервые был на тематической вечеринке, и то и дело поглядывал на других гостей, чтобы соответствовать и делать то же, что они.

Ужин представлял из себя презентацию. Вниманию взыскательной публики предлагалось несколько кулинарных шедевров. Перед каждой подачей повар, похожий на известного турецкого певца, такой же чёрнявый и малорослый, рассказывал, как и из чего приготовлено блюдо, поданное гостям в данный момент.

— Ты только всё не доедай, это непростой ужин, а дегустация! — услышал Валентин резкий шёпот, и вздрогнул, вспомнив свою жену, Татьяну. — нажрёшься и не сможешь оценить все заявленные деликатесы! — продолжала внушать своему спутнику сухощавая дама.

Весеннее обострение

Молоденькая продавщица сбилась с ног, показывая взыскательному клиенту, импозантному мужчине в шляпе, ювелирные украшения. Все они были недостаточно хороши для его дочери, которой скоро исполнялось восемнадцать.

Девушка уже злилась, хотя отменная выучка и хорошая зарплата надёжно сдерживали её порыв послать мужчину куда подальше. Как показывала практика, чем капризнее клиент, тем меньше шансов, что он станет покупателем. То он просит показать "во-о-он тот комплектик с сапфирами", то "колечко с бриллиантиком", то "изумрудные серёжки", то "золотой браслет хитрого плетения", а сам, в лучшем случае, купит какое-нибудь недорогое колечко с эмалью. Но, скорее всего, просто уйдёт, ещё и раздосадованный тем, что в магазине не оказалось того, что ему нужно.

— Замучил я вас, да? - глядя на девушку немигающе-змеиным взглядом спросил мужчина и сглотнул - под шёлковым дорогим кашне дернулся кадык.

— Ну что вы! У нас работа такая! - Люся с тоской посмотрела в окно, надеясь, что в магазин кто-нибудь зайдёт, но равнодушные прохожие спешили по своим делам.

— Понимаете, это подарок, который останется с ней на всю жизнь...

— Понимаю.

— Вот это... интересное ожерелье покажите мне.

— Это колье.

— Какая разница? Ну, колье. А вы начинаете закипать, правда? - он подмигнул.

Люся представила себе как минимум три способа убийства этого человека и медово улыбнулась:

— Колье имеет более сложную форму, в отличие от ожерелья. Так что, у вас прекрасный вкус! Берите, не пожалеете.

— А вдруг пожалею? Что тогда? Вы примете его назад?

— Это возможно при сохранности пломб, после экспертизы. Но, я не знаю, сколько времени это займёт. У нас такого никогда не было.

— То-то и оно! Поэтому, ошибки быть не должно! Покажи...те -ка мне вот это колье! - он ткнул пальцем в витрину с украшениями из платины.

— Это, как раз, ожерелье. —девушка вздохнула.— Видите, по всей длине оно имеет равномерную ширину. Красивое, но мне кажется...

— Что? Что тебе... вам... кажется?

Он почти навалился на витрину, послышался угрожающий треск.

—Прошу вас, осторожнее! - у продавщицы задёргался глаз. - Вы так сломаете витрину!

Она бросила взгляд на охранника. Тот давно следил за ними, но ему было запрещено подходить слишком близко, чтобы не раздражать покупателя. Увидев мольбу в Люсиных глазах, он подошёл и спросил:

— Всё в порядке?

— Простите, я случайно. Правда ведь? - мужчина в шляпе не мигая смотрел на девушку.

— Да. Но вы чуть не продавили витрину.

— Извините, увлёкся. Так, что вам кажется? Ну, что не так с этим ожерельем?

— Оно не совсем подходит юной девушке. Возьмите лучше колье или колечко, что смотрели вначале.

— А вы уверены, что я не пожалею?

Охранник стоял от него на почтительном расстоянии, но всё же, покупатель понизил голос до шёпота:

— А что, если я вам скажу, что это подарок не для дочери? А для моей девушки?

Тут в магазин вошли двое. Опытный взгляд продавщицы сразу определил будущих молодожёнов - наверняка пришли за обручальными кольцами.

— Вы подумайте пока, а я займусь другими клиентами.

Она повернулась к парочке и улыбнулась.

— Как это? Сначала закончите со мной! - возмутился мужчина. — Это дело не терпит суеты!

— А я вас и не тороплю. Спокойно подумайте, а я пока обслужу других покупателей.

— Нет, я с вами ещё не закончил! Я желаю, чтобы вы показали мне это ожерелье! - он повысил голос.

Когда продавщица доставала ожерелье, оно дрожало, и издавало звук мартовской капели, несмотря на то, что покоилось на подушке чёрного бархата. У продавщицы тряслись руки. Она чувствовала, что на пределе. Мужчина в шляпе молча созерцал, скрестив руки на груди.

— Я, пожалуй, его возьму. Мне нравится! - сказал он наконец. К тому моменту руки у Люси тряслись в два раза сильнее. Она выдохнула, и положила подушку с ожерельем позади себя, на специальную тумбу.

— Прекрасно. Я Вам сейчас его выпишу, - в её голосе слышалось облегчение.

— Да, но сначала... я не могу взять, не оценив, как оно выглядит на женской шее. Примерьте его для меня!

— Это исключено и запрещено правилами, — справедливо заметила Люся.

— Почему? Мы же не будем снимать пломбы...

— Нет. Невозможно.

— В таком случае я отказываюсь от покупки!

— Это ваше дело, — Люсе хотелось, чтобы с покупкой или без, но этот человек поскорее бы покинул магазин.

— Ладно, выписывай! — небрежно сказал он, и посмотрев на неё пристально, прошептал: — А ведь ты завелась, не так ли?

— Не понимаю, о чём вы, — отвела она глаза.

Когда она отдавала ему фирменный кейс с украшением, он перехватил её руку:

— Я всегда получаю то, чего хочу!

Она выдернула ладонь, он взял коробку, опустил шляпу на глаза и вышел из магазина.

Парень с девушкой, наблюдавшие за этой сценой, переглянулись. Девушка покрутила пальцем у виска. Охранник закрыл за странным клиентом дверь и облегчённо выдохнул.

***

К вечеру Люсе отчего-то стало тоскливо. Какое-то недоброе предчувствие не отпускало её. Со своим молодым человеком она рассталась, после работы никто не встретит... "Я с Вами ещё не закончил"... "Всегда получаю то, чего хочу" — вспомнила она немигающий взгляд человека в шляпе.

Хоть оставайся на работе! Но, завтра выходной... Мысль о том, что не нужно будет рано вставать, подбодрила её, и она, наконец вышла из из стеклянных дверей.

Одна за одной гасли витрины магазинов. На улице было почти пустынно, звук шагов отскакивал от стен. Она слышала шаги за собой, но это могли быть обычные прохожие. Как вдруг:

— Девушка! Девушка, постойте, пожалуйста!

Она остановилась. Её руки коснулся молодой человек. Не красавец, но симпатичный.

— В чём дело? — спросила Люся.

— Мне показалось, что вас преследуют! — прошептал молодой человек, скосив глаза в сторону. Там, прислонившись к стене, стоял какой-то человек. Судя по всему, он был не совсем трезв. Или притворялся? — Позвольте, проводить? — белозубо улыбнулся парень.