Навязанная жена чудовищного красавца

Глава 1.

- Я приготовила тебе прощальный сюрприз, милый! Подарочек ко дню свадьбы. Хочешь развернуть свою вкусняшку? - с томным придыханием произносит слишком хорошо знакомый голос. - Давай же скорее, пока твоя несуразная невеста не пустилась на поиски пропавшего жениха.

- Почему же прощальный? – режет мне слух хриплой усмешкой того, кто несколько минут назад повторял вместе со мной ритуальные брачные клятвы. – Ты куда-то уезжаешь, Дурси?

Цепенею.

Они же обсуждают то, о чем я думаю?

Я совсем без опыта в пикантных игрищах, но даже своим неискушенным разумом понимаю, что происходит между этими двумя.

Между моей преподавательницей и моим женихом… Нет, уже мужем!

Магистр Дурсинея очень молода и привлекательна. Как, впрочем, и все Тёмные лерды.

За слапсшибательное очарование и яркую внешность их украдкой называют демоницами.

Они обворожительны, несравненны и слишком притягательны для любого мужчины. Будь то носитель загранной магии или вервольф.

Ими восхищаются. Ими болеют…

Даже несмотря на то, что многие Двуликие сторонятся Тёмных. Ведь невзирая на то, что их считают вероломными и непредсказуемыми, мало какой мужчина может устоять перед умелыми чарами демониц.

Но женатый!..

Нет-нет, только не это.

Возможно ли, что Джоварг по доброй воле… возлёг с лердой Дурсинеей?

Женатый же не мог поддаться магии тьмы. Только не после клятв, благословенных самой Луной!

О, Вечное Безлунье! Как же так?

Неужели мой Джоварг сам пожелал сейчас… с ней… в день нашей свадьбы!

Грудь словно стягивает обручем из булата. Таким, из которого в Академии Синих Озёр мастерят булавы для обучения ближнему бою.

И сейчас мой магистр боевых искусств, несколько часов назад назвавший меня женой и вынудивший покинуть стены академии, без зазрения совести вонзает острые шипы в моё колотящееся сердце!

- Нет, я не покидаю Озёрный край, но… Ты ведь всё-таки женился, страсть моя! – очевидно, лерда Дурсинея почти в такой же растерянности, как и я – его законная супруга!

Выходит, она не зачаровывала его. Тёмная лерда сама обескуражена тем, что Алый альфа, мой уже законный муж, не намеревается разрывать с ней отношений!

На меня накатывает такая слабость, что боюсь упасть под скамью, за которой притихла. Перед глазами на миг сгущается черное облако боли и давит на взор, вызывая солёные слёзы.

Зажимаю рот рукой, дышать боюсь, чтобы не всхлипнуть. Не разреветься бы жалкой отвергнутой невестой на собственной свадьбе.

Да как он мог?!

Зачем тогда надо было жениться на мне, если ему интереснее другая? Даже в наш день, в нашу ночь, которая уже так близко, он обнимает другую!

За что?!

- Ты же женился сегодня! – восклицает внезапно Дурсинея то, что рвёт мне горло желанием обрести звук.

Я хочу задать Джоваргу тот же вопрос.

Понять, почему?

- И что? Я ж не меткой истинности себя связал, чтобы перестать замечать вокруг других женщин. Софи просто жена. Ну, а ты…

- А я? – спрашивает пленительная лерда, и я замираю.

Раненное сердце, кажется, и биться перестаёт в ожидании решающего удара. Уничижительного, точного. Ответ Джоварга разрушит всё. Раздавит и без того обливающийся кровавыми слезами орган.

- А ты… МОЯ, - дальше не слышу. Голоса перебиваются сладкими стонами и шорохом одежды.

Они врезаются в мою стиснутую огненными жерновами голову, перемалывая остатки самообладания.

Мне чудится, что лечу в пропасть, объятая пламенем предательства.

Потому что он не добавил ничего к разъедающему душу слову «Моя».

МОЯ.

Так вервольфы называют своих избранниц.

Сильные альфы, каковым является и мой неверный муж, так обращаются к своим Лунным парам.

Дурсинея не Лунная дева. Не истинная пара Джоварга. Иначе Луна не приняла бы его брачной клятвы, данной мне.

Тогда получается…

Получается, что он любит ее….

Ведь выходит, что Джоваргу хотелось бы, чтобы ОНА была его единственной! Он грезит тем, чтобы быть вправе так называть Её.

А не меня… Меня же ему, как видно, не хочется… совсем.

«Я лишняя в его жизни!» – зажимаю уже не рот, а уши.

Готова наложить на себя проклятие глухоты, только бы не слышать сиплые звуки их удовольствия.

В груди разливается черная бездна отчаяния. И пустота расцветает там, где совсем недавно парила любовь.

Это ужасно. Кошмарно.

Тошнота подступает к горлу, когда представляю, что происходит за тонкой стеной, отделяющей меня от жестокой измены.

Но почему же я всё еще здесь?

Да потому что обязана остаться и убедиться. Я должна заставить себя поверить!

В то, что это не надуманная страшная история. В то, что всё происходит наяву.

Ведь сейчас мне наконец открыли глаза. И я поняла, почему Джоварг был так холоден со мной с самого первого дня нашего обручения.

Подружки шушукались тайком, делились друг с дружкой пережитыми щекотливыми ситуациями из-за несдержанности их собственных женихов. А мне было нечего рассказывать.

И на меня обижались за то, что я скрытная. Что не доверяю им свои секреты, а их признания слушаю с радостью. Но это не так. Мне… мне просто нечего было рассказывать.

Меня не зажимали в темных углах. Не пытались чмокнуть ненароком даже в щечку, притворившись для вида, что интересуются ароматом духов, который нечаянно уловили…

Я считала, что Джоварг просто слишком хорошо воспитан. Он уважает меня и мою семью, вот и не позволяет себе лишнего до свадьбы. А оказалось…

- Ах… да, да! Еще, милый! – тем временем горячо шепчет Дурсинея, втаптывая и дальше в пол моё женское самолюбие.

На непослушных ногах отступаю прочь.

Стены плывут перед взором, когда разворачиваюсь, чтобы уйти.

Глава 2. Куда бежать?

Меня колотит.

Не чувствую ног, которые приходится волочить за собой. Сейчас я даже признательна, что Джоварг придерживает меня, иначе мешком бы рухнула на холодные плиты из серого камня.

Так и доходим до зала.

И чем ближе страшная дверь, за которой на меня уставятся сотни любопытных глаз, тем сильнее озноб, расползающийся ядом по спине.

Он же не заставит меня туда войти?

Неужели не видит, что не справлюсь? Что разревусь, явив всем свою растоптанность?

В гаснущей надежде смотрю на резкий профиль Джоварга.

Просить и что-то объяснять этому бесчувственному изваянию я уже не в силах.

Мне только и остается, что безмолвно смотреть.

И, наверное, Джоварг ощущает на себе этот мой пронзительный взгляд, потому что на подступах к моей ярко освещенной плахе, он замирает.

И медленно начинает оборачиваться ко мне.

Каждая секунду длится вечность, прежде чем наши взгляды схлестываются.

Но в моем уже нет того огня, которым я нещадно отстреливалась минуты назад.

Он потух.

Не знаю, что видит муж в моем остекленевшем взоре, но я признаю сейчас в себе лишь пепел.

Любимый сжег меня дотла. И когда он внимательно изучает моё лицо, оно больше не отзывается восторженной стыдливостью. Его сосредоточенный взор не будит ни смущения, ни радости, которые я привыкла испытывать, стоило Джоваргу заметить меня.

В груди одни лишь тлеющие угли. Но и те тоскливо трещат, сдаваясь под натиском обступившего холода.

По всей видимости, всё это и читает в моих слезящихся глазах мой вероломный мучитель.

Он хмурится, и меж его жестко изогнутых бровей пролегает мрачная морщинка.

- Ты не сможешь вести себя разумно, - не спрашивает, а запечатывает он мне рот своим бездушным выводом. – Так. Тогда придется отвести тебя в спальню, - следует за тем иное решение, выбивающее из меня остатки сил.

Я оседаю.

Покои, куда я так беззаботно грезила попасть с любимым, сейчас мне видятся зловещей темницей.

Он же не запрет меня там… снова?

Да, увы, но я не учусь на своих ошибках.

И мы с Джоваргом уже проходили момент, когда он держал меня в заточении в одной из комнат этого бескрайнего замка.

Но мне наивно думалось, что всё позади. Я убедила себя, что мне удалось растопить лёд его застывшего сердца.

Какой же я была наивной и глупой!

Я поверила чудовищу! И вот моя расплата.

Я вернусь в каземат, из которого выходила счастливой невестой…

Вернусь обманутой женой, закованной в уродливые кандалы предательства…

Не помню, как преодолела страшное расстояние до своей спальни.

Джоварг, безусловно, проявил небывалое милосердие, приведя меня сюда. А не в ту опочивальню, где нас напрасно дожидалось супружеское ложе.

Меня б вид той огромной кровати, застеленной лишь для нас двоих, сломал бы безвозвратно.

А здесь я хотя бы могу дышать. Пускай и рвано. Лихорадочно проглатывая мелкие глоточки воздуха и оглядываясь в поисках спасения.

Помимо этой малости, доступной мне сейчас, я ухитряюсь вынуть ключ, заговорщически мелькнувший серебром в замочной скважине. Прячу его в руке, надеясь, что сумею как-нибудь закрепить в многочисленных кружевах бального платья.

А потом я вижу кровать.

Останавливаюсь как вкопанная.

На миг меня охватывает дикая дрожь. Накатывает ужасающее осознание, что Джоваргу может взбрести в голову узаконить брак прямо сейчас.

Чтобы я точно уже никуда не делась. Не сбежала от него.

Внутренности сводит морозным дыханием неминуемого.

Неужели я настолько обманывалась в Алом вервольфе?

Он, конечно, как и все альфы – несгибаем. Непреклонен в своих решениях. Но не станет же он так унижать меня, требуя разделить с ним ложе после другой?..

После его грязной любовницы, не погнушавшейся развратно отдаться жениху своей ученицы. На их свадебном пиру!

Однако муж, в сущности, только сгрузил меня в ближайшее кресло.

Да, рок не был столь безжалостен, как лерда Дурсинея. И мой муж не стал требовать от меня невозможного.

Не настоял на немедленном исполнении супружеского долга.

И я могла лишь благодарить Небеса за это попустительство в моем бедственном уделе. А еще… еще мне пришлось скомкать и запрятать в темном уголку души постыдное разочарование, которое я испытала, поняв, что никто не намеревается снасильничать меня…

Срам один!

Как я вообще могу быть такой слабовольной?.. Слишком влюбленной в это чудовище с алыми локонами, небрежно зачесанными назад и открывающими высокий лоб. Чересчур доверчивой и глупой! Ничего удивительного, что Джоварг со своей любовницей так поглумились над моей очень уж раздражающей наивностью! Меня саму она сейчас просто бесит в себе!

- Располагайся, - хмыкает, окидывая меня взглядом. – Раз добровольно отказываешься от своего праздника, то посидишь пока здесь.

Жестокость этого злого цинизма ударяет по расшатанным нервам.

Как можно быть настолько изощренным чудовищем? Засыпать кислотной насмешкой рану, зияющую моими обманутыми ожиданиями!

Я так готовилась к этому сказочному дню! Столько вложила в подготовку. И не только сил. Я частичку своей сущности вплела в эти белоснежные цветочки и яркие софиты, украшающие залу нашего торжества. Я неделями жила всеми теми репетициями бальных танцев приветствия, тонкостями сервировки, последовательностью блюд… А моё платье?

Сколько примерок и тонкого шлейфа магии вшито в алый узор, обозначающий переплетение заглавных букв наших с мужем имен!

Расплывающийся от соленой влаги взгляд падает на юбки.

Я так мечтала понравиться ему! Очаровать любимого в наш вечер, спустившись к нему в этом белом наряде, расшитом вензелями цвета его стаи!

Грудь заливает кипящим металлом разрубленных надежд. И я допускаю страшную оплошность.

Всплескиваю руками от хлынувшей наружу горечи разочарования и выдаю свою припрятанную ценность. Ключ!

В животе всё ухает вниз, когда альфа Алой стаи мажет по мне насмешливым взглядом.

Глава 3. Ключевое сражение.

- Это уже не смешно, Софи, - ходят желваки на его скулах. - Мне некогда заморачиваться на твои игры, - говорит Джоварг, опасно надвигаясь на меня. - Ты так увлеклась, что уже не замечаешь, когда пора прекращать! Ключ. Живо!

Меня легонько подбрасывает на подушечках кресла от этого рыка. Но альфе, видимо, не ведома мощь той энергии, что высвобождается из испепеленного женского сердца.

Я загрызть готова неверного мужа, растоптавшего мои чувства.

- Ты не запрешь меня, - шиплю, вкладывая в сказанное всю черноту своих перечеркнутых грез.

Пальцы возятся в складках юбки, пряча кусочек спасительного металла в них.

- Чего ты добиваешься? - выдержка всё же покидает Джоварга. - Чтобы я запирающей магией заговорил твою дверь?!

- Я легко ее перечарую, - улыбаюсь дерзко. - Я была очень прилежной ученицей, магистр Джоварг.

Улыбка дается мне неимоверным трудом. Она обжигает губы, от нее сводит судорогой боли.

Я хорошо училась, это правда. Хотела произвести впечатление на своего отстраненного магистра.

Лерд Джоварг преподавал нам мудрёные заклинания древних. Учил запирать замки и накладывать полог безмолвия. Показывал, как наложить морок и перенести свою магическую силу на предмет. Он тот, на чьих занятиях я узнала, как снимать старинные печати с пыльных артефактов и наделить их частичкой собственной магии.

Но что бы я ни делала, я оставалась для него лишь тенью. Незаметной и скучной. Пока однажды мой опекун альфа Герхард ни попросил альфу Джоварга укрыть меня в своем зловещем замке от преследователей.

На мой дар началась охота, и Джоварг, будучи другом моего покровителя, спрятал меня от недругов.

О, Луна! Как же я благодарила тогда ночное светило, покровительницу всех пар! Я узрела в том шанс для себя. И не ошиблась. Через время Джоварг сам сделал мне предложение!

Но теперь… теперь я перестала понимать, почему. Зачем ему понадобился этот брак?

Неужели его темный дар или коварная крепость, лишенная жизненной силы, потребовали меня в жертву?

Может, Джоварг решил сделать меня вечной узницей своего замка? Может, я понравилась этим стенам, и он пошел у них на поводу?

Вся трагедия в том, что мой муж владеет страшной силой.

Его зловещая способность – это выуживать жизнь и яркость из всего сущего.

Нет, Джоварг Алый не делает это как Светлый эльф смерти. Не убивает живые существа, лишая их магии и сил.

И всё же альфа Алых волков награжден жутчайшей мощью. Он тянет силы из всего. Вообще из ВСЕГО.

Живого, неживого… воздуха, камня… из самого пространства, из тьмы и света. Из… всех и вся…

Однако мой рыжеволосый муж обладает и другим редчайшим талантом.

Он умеет не только впитывать в себя магию жизни, но и передавать её туда, где в ней нуждаются более всего.

Как результат, его крепость, весь этот гротескный замок чахнет и иссыхает в тех частях, где не бывает Джоварга в данную минуту. А там, где он появлялся – всё вновь цветет и светится.

И лишь немногие комнаты мой муж поддерживает в состоянии жизни даже в своё отсутствие. Мою, свою, кухню, сегодня вон зал для торжеств и… ту спальню, где нам предстояло провести брачную ночь. Ночь из моих девичьих грёз, которой уже не случится…

- В последний раз прошу по-хорошему, - совершенно недобро скалится Джоварг, - ключ, Софи!

Молчу.

Только вскидываю голову, задирая вверх нос и смотрю на предателя в упор.

Сердце бешено бухает у горла, предсказывая, что альфа сейчас наплюет на все нормы приличий и беспардонно броситься изымать у меня ключ.

Но я держусь.

Не поддаюсь страхам.

Стараюсь верить, что манеры возьмут верх, и Джоварг, махнув рукой, уйдет оставив мне мой крошечный трофей. Побежденным ведь полагаются утешительные призы? А я разгромлена в прах.

Но, как выясняется через тягучий миг безмолвного напряжения, я переоцениваю вежливость мужа. Как, впрочем, и всё благородство в нем.

Разъяренный вервольф резким движением головы откидывает назад челку, алеющую кровавыми руинами моего разочарования, и с глубоким рыком несется на меня…

Вдох застрял в горле. Я откинулась до упора назад и по наитию вжала в себя согнутые в коленках ноги. Ступни уперлись в плоский живот супруга, рельефом которого он не без оснований гордился, и толкнулись вперед.

Перед глазами почему-то вспыхнули картинки из академических занятий по Воспитанию телесного здоровья.

Наверное, потому что их нам преподавала пластичная лерда Дурсинея. Она демонстрировала грациозные позы и жесты, которые помогают укреплять мышцы. А однажды пригласила на занятия магистра Джоварга, чтобы наглядно показать адептам, как нужно защищаться при внезапных нападениях в местности с приглушенным магическим фоном.

Помню, как бесподобен был Алый вервольф, в форменной одежде, обтягивающей его подтянутый торс. По альфе Джоваргу можно было строение мускулистой массы изучать, а не только лишь самозащиту.

На него засматривались не только мои сокурсницы, но и сама лерда Дурсинея временами цеплялась за альфу горящими глазами. И я в который раз осознала, насколько невидящей была всё это время.

Вероятнее всего, они с Алым Джоваргом были парой уже тогда, до меня. Как и сейчас, когда он назван моим мужем. И, наверное, будут вместе и после меня.

Только я не позволю иссушить меня в угоду их безжалостным планам.

«Они сами научили меня быть сильной, - пронеслось в моей голове в тот момент, когда Джоварг, опешивши, согнулся от удара моих ног по своему животу. - И я постараюсь не разочаровать моих премногоуважаемых магистров!»

- Ах ты! - проглотил вервольф бранное словечко, сцепив челюсти.

И ринулся на меня уже прицельно. Предварительно приметив, где я прячу ключ.

Мой постыдный визг тонет в его рокочущем рыке, когда оборотень зарывается руками в мои юбки, в попытке найти треклятый кусочек кованой бронзы.

Он не оставил мне выбора. Хм… Вспыхнула, взревела и вцепилась пальцами в темно-алые локоны, которые некогда так мечталось погладить!

Глава 4. Семейное счастье глазами двуликого.

Я тоже не отважилась что-либо спросить или добавить к уже сказанному между нами.

Меня неожиданно накрыло таким бессилием, что впору было поверить, будто Джоварг вытянул из меня жизненные силы, пользуясь своим скверным магическим даром.

Не знаю, сколько я просидела, как мраморное изваяние. Но в какой-то миг Луна сжалилась надо мной, и свет для меня ненадолго померк. Не уверена, что заснула. Вероятно, это был обморок от потери сил. Я вымотала себя, обдумывая произошедшее.

Ночное Светило! Как же беззаветно я любила Джоварга! Всю жизнь, сколько себя помню, только и мечтала о том, чтобы он заметил меня. Признал во мне девушку. А не капризную институтку, принятую на воспитание его старшим другом.

Джоварг очень уважает моего благочестивого опекуна – альфу Герхарда. И ценит дружбу с ним.

Через наш брак они бы еще и породнились, тем самым укрепив приятельство более прочными узами.

Оттого-то и непонятно, как муж мог так жестоко надругаться над чувствами воспитанницы своего друга! Почти старшего брата, каковым для него является лерд Герхард. Он всегда помогал и в некотором роде опекал и самого Джоварга.

За что? С какой блажи Алый вервольф всё разрушил? Зарубил на корню. Не дав нам ни шанса.

На этой мысли меня и унесло в беспокойную дрёму.

Однако, когда я очнулась, сразу же определила, что в комнате нахожусь не одна.

Кто-то стоял поодаль и сверлил меня напряженным взглядом.

- Вижу, ты отдохнула. Хорошо. Значит, можем обсудить случившееся спокойно, - приковал меня Джоварг к креслу прохладным тоном.

Не осталось ни малейшей надежды, что произошедший кошмар мне приснился.

Это было, увы, наяву.

Его измена. Моё сердце, разодранное его хладнокровием в лоскуты. Насмешливые слова Дурсинеи, ядом заполнившие дыру, что оставила после себя моя поруганная любовь.

Мажу глазами по не до конца задернутым шторам на узких окнах, откуда пробивается багрянец солнечного сияния. Оказывается, я проспала до рассвета.

Складывается чувство, что даже рыже-алым лучикам светила неловко за хозяина этого замка. Густые пряди Алого вервольфа ниспадают к широким плечам, поразительным образом продолжая солнечную дорожку, заглядывающую в мой хмурый новый дом.

Я могла бы любоваться Джоваргом вечно. Его подтянутой фигурой, мощным торсом, резким профилем, словно высеченным из рыжего гранита прямо вместе с обрамлением из копны блестящих волос…

Но сейчас мой альфа совсем чужой.

Он больше не мой.

И засматриваться на него я больше не вправе…

- Меня едва ли можно назвать отдохнувшей, - опускаю на ковер затекшие ступни и смотрю на мужа.

Где он встречал восход?

С кем?

С Дурсинеей?

Ну, разумеется.

Зачем же отказывать себе в удовольствии, когда супруга заперта на засов.

- И кто в том виноват? – укоризненно выгибает Джоварг бровь. – Спальня была в твоем полном распоряжении.

Еще одна отравленная стрела, щедро вываленная в насмешке.

Перед глазами сгущается тьма не то от резкого пробуждения, не то от немилосердного замечания мужа.

Смотрю на него, как на гомункула, восставшего из пепла, но лишившегося всяческих эмоций.

- Ты правда не понимаешь? – становлюсь твёрже на ноющие ноги, чтобы не чувствовать себя настолько мелкой перед ним.

У меня видный рост для девушки, но по сравнению с альфой я всё равно как мотылек на фоне коршуна.

- Жаль, - с показной печалью цокает Джоварг, - я надеялся, что сегодня ты соизволишь вести разговор без излишнего драматизма. Но ты, я так понимаю, намерена и дальше натужно страдать? – уточняет он, пристально впившись глазами в моё лицо.

Оно у меня наверняка опухло от слез и беспокойного сна. Однако сегодня впервые меня не тревожит, понравлюсь ли я вервольфу внешне. На то больше нет никаких причин. Их спалили вчера, оставив догорать в лучах занимающегося рассвета.

- Для тебя моя боль притворство? – у меня в груди горит от негодования. – Или ты убеждаешь себя в фальшивости моих страданий, чтобы приуменьшить свою вину? Неужели у тебя всё же есть крупицы совести, мой дорогой муж? – спрашиваю, сердясь на себя за колебания в голосе, взвивающиеся к слишком высоким ноткам.

Не хочу, чтобы я выглядела как дама в истерике.

Молю все Четыре стихии и магию, их роднящую, чтобы дали мне сил сохранить лицо.

Но не буду врать, мне интересно, с чем муж заглянул ко мне. Интересно до подспудного страха, щекочущего внутренности металлом. До ледяного пота меж лопаток, когда Алый альфа принимается озвучивать мой приговор:

- Софи, ты как была ребенком, так им и остаешься, - разочарованно качает Джоварг головой. – Ну, что ты опять придумала? Вжиться в роль оскорбленной супруги и точить мне разум зимними вечерами? Так вот этого не будет. Ты просидишь взаперти до тех пор, пока не будешь готова принять всё как должно.

- Что же я должна принять? Твоё бессовестное право на измены? Или, может, пилюлю беспамятства дашь? Прекрасный подарок ко дню свадьбы! – язвлю, не помня себя. – Хотя нет. Главный подарок ты мне уже преподнес!

- С тобой невозможно разговаривать, - сетует вервольф, меряя шагами мою помпезную темницу.

Странно, что решеток на окнах нет.

Хотя о чем это я?

Отсюда не уйти. Ни по воде, ни по воздуху я передвигаться не умею. А крепость воздвигнута как раз посереди моря на одиноком утесе.

Я же, увы, далеко не драконша. И даже не магичка. Пусть и окончила академию с отличием.

К тому же сейчас зима. Снег повсюду. Морозы в этих краях лютые. Ведь замок Джоварга возвышается на границе Озёрного края и непросто Северных земель, а вплотную к самой бескрайней Белой Пустоши.

Да, есть у меня слабые таланты к легкому колдовству. И, как говорит ректор Герхард, скукоженный магический потенциал, даруемый Луной всем переселенкам из других миров.

Им можно пользоваться, чтобы удавались простые заклинания. И то, если заучила последние назубок. А еще меня не отвергают артефакты. Ими тоже могу орудовать.

Глава 5. Загадочный гость крепости.

Когда первая встряска уже позади, я понемногу заставляю себя двигаться дальше.

Ну как двигаться? Скорее, ползти раненной птицей с обломанными крыльями.

Замок Джоварга встречает меня унылой тишиной.

Серый, мрачный с потрескавшейся кладкой стен и искривленными лапами металлических держателей факелов. Потухших, конечно же. Ни света, ни красок, ничего.

За окнами грусто завывает вьюга, а деревья и скалы плотнее закутываются в блестящий предновогодний снег.

Праздник Новогодья я тоже ждала с замиранием нетерпеливого сердца. Впервые готовилась встречать его с мужем!

Наши первые друг другу подарки, первые пожелания...

Мечты сверкнули на краешке сознания, но не согрели замерзшую душу.

Я и не заметила, когда всё это успело отгореть во мне.

Хожу, как под освещающим меня софитом. Это муж милостиво подарил мне крошку жизненной магии.

То есть над моей головой вращается магический диск, излучающий энергию света и жизни. Под ним и передвигаюсь. Грустно радуясь, что диск улавливает мои подспудные решения и поворачивает туда же, куда намерена ступить я.

Слуг у нас, можно сказать, нет.

Только заговоренные пестрые птицы, напоминающие земных попугаев.

Они тоже наделены частичкой джоваргской силы. И так же, как и мой световой диск, излучают жизненные краски, когда летят по дому.

Попугаи здесь исполняют обязанности прислуги.

Но кухарки быть должны.

Не умеют птицы готовить еду. Только разносить ее. На бронзовых подносах с замысловатой резьбой, с изогнутыми завитками и характерным зеленоватым налетом старины.

Направление к предполагаемой кухне и держу в мыслях, чтобы магический диск чуял моё желание дойти туда. И вел меня к цели.

Попутно размышляю, стоит ли сообщать лерду Герхарду о случившемся. И о своем желании развестись.

Меня растили в строгости.

В мир Вервольфов я попала еще в дошкольном возрасте. Маму потеряла еще на Земле, а отца уже здесь.

Мой темный фамильяр, как я уже говорила, отказался брать за меня ответственность. За что жестоко поплатился впоследствии.

Ведь передумать он бы уже и не успел.

Трагедия в том, что, когда меня всё же утянуло в портал мира Вервольфов, где я должна была стать чьей-то истинной парой, случилась беда.

Я была ребенком, легким и с малой аурой души. Так что папу, находящегося на тот момент рядом, подхватило магией вместе со мной.

Произошел страшный взрыв в чреве магического межмирового туннеля из-за энергетической перегрузки.

Из портала нас вынесло не туда.

А подоспевшему предателю-фамильяру только и оставалось, что, жертвуя собой, спасти наши невинные жизни.

Что он и сделал, вечной милости Луны ему в загробной жизни!

Мой фамильяр искупил свою вину. И… погиб.

А мы с папой остались неприкаянными в измерении Вервольфов.

Всё, что папа сумел мне дать в сомнительной сказке, куда нас с ним занесло – это хлипкое убежище в стенах Академии Синих Озёр.

Он устроился туда младшим помощником магистра артефакторики, пусть работа и была ему не по возрасту.

Зато нам дали кров.

Мы ели в академическом буфете, спали в коморке, выделенной нам на мансарде, и очень редко виделись.

Меня воспитывала лерда-хозяйка, которая выполняла обязанности экономки в огромном здании, кишащем чудесами, студентами, тайнами, книгами, рукописями, артефактами и слухами.

А временами до меня снисходили строгие преподавательницы. Или, если повезет – добрые магистры.

Самым мягким со мной был ректор Герхард.

Его-то я и считала больше своим отцом, чем настоящего, который скоро, увы, покинул и этот мир…

Тогда ректор Герхард взял на себя опеку надо мной. Заботился, помог с поступлением в подвластную себе Академию, следил, чтобы училась, гувернанток нанял. Он всегда старался казаться суровым родителем и… баловал.

Очень скоро я смекнула, что наказаний от надменных гувернанток можно избежать, если побежать к альфе Герхарду и попросить его о заступничестве. Суровый ректор оказался очень мягким и уступчивым опекуном.

И чересчур любознательная, непоседливая и энергичная девчонка, в которую я росла, не могла не воспользоваться таким положением вещей!

Но одно дело безобразничать, будучи капризной воспитанницей, и совсем другое – подвести своего благочестивого опекуна, вернувшись позорной женой в его дом.

Здесь царит патриархат. На разведенку будут смотреть косо. А я не хочу подводить своего благородного опекуна.

Надо всё как следует продумать, а затем уже пускаться в бега.

***

И минуточку внимания в сторону нашего волшебного Литмоба "(С)нежные сказки"

"Второстепенный Попандос" Зозо Кат

https://litnet.com/shrt/SgmQ

В прошлой жизни мы работали в одной компании, в одном офисе, в одном кабинете. И, несмотря на то, что виделись каждый день, ненавидели друг друга.
Но произошёл несчастный случай, в следствии которого мы оказались в фэнтезийном мире прочитанного им романа. Отныне он фермер, я же владелица овощной лавки, и мы друг другу никто.
Новая реальность, новые правила жизни, новые «мы», но старые обиды и обоюдная ненависть.
Однако сказка, в которой мы оказались, в опасности. И, по всей видимости, нам всё же придётся сотрудничать...

****************************************************************************************************************************

До кухни не дохожу.

В вестибюле, ведущем в восточную гостиную, сталкиваюсь с высоким незнакомцем, растерянно озирающимся по сторонам.

Глава 6. Чего он добивается?

Нет на мне никакой метки! Даже запаха мужа нет.

Однако даже обзаведись я всем этим ореолом благочестивой супружницы, не факт, что это спасло бы меня от коварного соблазнителя, коим может оказаться драф.

Он же не вервольф, чтоб учуяв сильнейшего, отступить. Издевается надо мной?!

Он Высший!

А с этими себялюбивыми прохиндеями единственная защита – это посредственность.

Не быть им интересной.

Предстать скучной и обычной. Вот, что может отбить у драфа охоту начать… охоту.

А он уже с полдюжины раз назвал меня яркой!

- Я принимаю ваше столь милостивое предложение, - сбивает Дисгармонд меня вдруг с мысли. - Вы проводите меня? Не дадите угаснуть в одиночестве в этих мрачных стенах? – теперь его тон и вовсе слышится мне насмешливым.

Но отказать уже не могу.

Не буду же я выставлять себя трусишкой перед ним!

Ловушка захлопнулась. Вот же попала!

А Дисгармонд еще и усиливает эффект, протягивая мне руку.

Так и доходим до нужного крыла замка, прохаживаясь под руку. Он меня еще и анекдотичными историями по пути развлекает. С неприличным контекстом. О неверности супругов!

Точно насмехается гад!

Тянет меня нахмуриться и одернуть беспардонного болтуна.

Однако мелкая гордячка внутри, за которую меня часто отчитывал лерд Герхард, упрямо преследует намеченную цель. Не показывать слабости. Не выглядеть смущенной барышней. Держаться свободно и непринужденно.

Рот судорогой уже сводит от приклеенной улыбки. Но мы наконец на месте.

- Ну вот, мы и пришли, - отнимаю руку. – Сверните налево по коридору. Четвертая дверь справа. Хорошего дня, драф!

- Как?! Вы со мной не пойдете? – наигранно удивляется тип. – Выходит, мои представления о новобрачных ложны. Вы рушите мои воздушные замки, чудесное создание! Я всегда думал, что молодожены только и стремятся воспользоваться малейшей возможностью повидаться. По поводу и без, - расплывается он в коварной улыбке.

Теряюсь на секунду.

Ощущение, что демону известно гораздо больше, чем допустимо, рвет пределы выдержки.

- Не буду вам мешать, - церемонно прощаюсь, даже скомканный реверанс изобразив, - драф Дигармонд. Наверняка у вас с моим мужем очень важные дела на обсуждение. А мне пора по своим, - намекаю, что он и так отнял у меня много времени.

- О, простите! Не смею вас долее задерживать. Понимаю, хозяйство и все дела, - ловит он мою ладошку в последнюю секунду, беспардонно поглаживая. – Буду счастлив пообщаться с вами как-нибудь еще. Вы украсили моё серое утро. И в знак признательности я просто обязан отплатить вам ответной услугой. Если когда-либо понадобится помощь, - понизив голос до сокровенного шепота, оставляющего на моих нервах въедливые царапинки, вещает он, - буду счастлив прийти на выручку. Без разницы в каком вопросе, - подмигивает заговорщически.

Невольно содрогаюсь. А это еще что значит?!

- Рада была помочь, - аккуратно продолжаю вытягивать руку из цепкой хватки Темного, но… поздно!

- Что здесь происходит? – нависает над нами грозный вопрос Джоварга.

Он покинул границы своего любимого кабинета и сейчас испепеляет нас недобрым блеском в янтарных глазах. Не знала бы доподлинно, что мужу все равно на меня, решила бы, что его одолевает ревность.

- Оу, а вот и счастливый муж! – вроде бы бесхитростно восклицает Дисгармонд, чересчур медленно освобождая мои заледеневшие пальчики. – Доброго света Луны, альфа! А мы с вашей пленительной супругой как раз прощались после упоительной беседы, которою она меня одарила, - сверкает он взором, поедом поедая меня им.

Так что его слова звучат иносказательно. Чего же демон добивается? Хочет вывести Алого вервольфа из себя?

На ум приходит лишь одна догадка.

Наверное, мужчинам в самом деле предстоит нелегкий разговор, и Дисгармонд поставил себе целью предварительно взбесить Джоварга. Не дать моему мужу мыслить трезво при последующих прениях о заключении какой-то сделки. Или чего еще.

Однако Темный делец однозначно просчитался в своем лукавом плане. Мужу нет дела до меня. И он, скорее всего, изображает сейчас ревность, а не испытывает ее воздействие по-настоящему.

- Софи? – переводит Джоварг колючий взгляд на меня. – Тебе разве не надо было проверить поставки продуктов для кухни? Я не стал заниматься всем этим, думая, что ты наконец возьмешь на себя часть обязанностей по крепости, - его прохладный тон и укоряющее за бездельничанье замечание остро ранят сердце.

До кухни всё же дохожу сегодня. Но в таких расстроенных чувствах, словно прибежала тарелки бить. А не порядок наводить.

Кухонщики, которые оказываются исключительно мужского полу, и помогающие им юные поварята, очевидно, чувствуют мой настрой. Потому что прям-таки шарахаются от меня в стороны.

Наверное, думают, что я сейчас начну верещать и капризно топать ножкой. Гнать их по пустяковым делам и мешать работе.

Даю себе минутку. Вдох и выдох. Прям не супружеская жизнь, а сплошные медитации, как перед общением с бешеными раптусами.

И сейчас я даже не на Джоварга сержусь. От него-то добра я уже ждать перестала.

А вот почему меня так корежат ремарки, отвешенные в мой адрес Дисгармондом – загадка.

С чего он решил, что предел моих мечтаний – это праздное времяпровождение на балах?

Я, может, вообще о Детективной гильдии мечтала!

Грезила, что мои навыки, накопленные в Академии, пригодятся на этом загадочном поприще.

Ну ладно. Признаю, при этом я еще умудрялась мечтать о счастливом гнездышке с магистром Джоваргом. Но это было как-то в параллель.

Я, если честно, вообще представляла нас эдакой таинственной парой, прибывающей в небольшие уездные городишки развязывать сложный клубок интриг.

За нами бегали бы любопытные ребятишки и восхищались бы нашими магическими умениями. И просили бы по секрету показать редкие артефакты, которые мы с мужем привезли в их скромную обитель. И которые использовали бы при раскрытии магически приправленных преступлений…

Глава 7. Как весело бывает в кухмистерской мрачных замков!

Весь оставшийся день провожу на кухне.

А здесь оказывается весело!

Ребята втянулись в затею быстро. Всё нужное достали, залили золу водой. Особенно после того, как я пообещала им удвоить ежедневную получку за счет сэкономленных денег.

Правда, сначала не те бревна использовали.

- Это ель что ли? Не-е, - тяну расстроенно. - Такие деревья не подойдут. Нам несмолистые породы нужны. Осина, клен, - подсказываю парням.

- А дуб подойдет? – хмурится Ролло.

- Да ты голова! – честно восхищаюсь.

Догадался ведь, что о лиственных речь.

- Ага, можно и дуб. Растут у нас в крепости такие? – с замиранием сердца интересуюсь.

Как же обидно будет, если весь план провалится из-за такого. Мысленно уже прикидываю, можно ли будет щелочной раствор на кислотный заменить. Лимонную кислоту, например, они мне достанут?..

- Растут, - вступает в обсуждение Джогер. – В прошлую луну ветром молодое деревцо повалило, помнишь, Люка? Порубите на бревна, - велит он подчиненным.

А затем приходит их черед расстраиваться, когда я сообщаю, что залитую водой золу придется на день или два оставить. Чтоб щелок образовался.

- Но вы не переживайте. Есть у нас в крепости артефакт для быстрого обогрева помещений? – спрашиваю, поняв, что не смогу их такими поникшими оставить.

А они аж дыхание задерживают.

- Найдем, - обещает мальчишка курносый. – Для вас, лерда, что угодно отыщем!

- Неси, - улыбаюсь ему.

Дальше – проще.

Для меня переделать магические функции артефакта, как воду в лед обратить заклинаниями и обратно. Считанные минуты требуются.

Меняю заданное маг-плетение, на котором ускоритель обогрева работает, и вуаля!

Артефакт у нас уже другие дела ускоряет. Реакции алхимические подгоняет то есть.

А как у нас работа заладилась, когда средство от растворения жира приготовилось! Любо смотреть было. Мы всю громадную корзину с чугунной утварью за пару часиков опустошили.

Отмывали все вместе. Даже соревнования устроили. Кто больше успеет очистить. И всё это с задором, с песнями, которые парни затянули. В общем, я так понимаю, скучать мне в безликом замке, больше не придется!

Потом самое интересное началось. Это когда Джогер пригласил помочь ему с подсчитываением прибыли от моей идеи. Вернее, сэкономленных денег.

Однако предварительно меня жареной уткой накормили с тушеной капустой, всей кухней составив компанию. И на десерт воздушным лакомством с ягодами угостили.

Только тут одна загвоздка обнаружилась. Джогер явно был под присягой своему альфе Алому.

Другими словами, утаить что-то от моего мужа не согласился бы ни за что. Да и не смог бы, даже если б сильно захотел. Разве что временно…

- Ты из Алых вервольфов? – осторожно спросила у него.

- Конечно. Меня матушка лерда нашего из Алых земель сюда выписала. Чтоб я господина кормил сытно. Как он дома привык, в их замке далёком, - с умилительной гордостью заявил главный повар. – Переживала госпожа, что он здесь без нее исхудает.

«Выходит, втихомолку копить монету и откладывать на что-то полезное, о чем Джоваргу знать не следует, у меня не получится».

- Как это мило! - улыбнулась, чтоб не выдать себя. – Жаль, я с лердой-матушкой незнакома.

Они же даже на свадьбу сына не приехали! Меня это и в самом деле сильно огорчило. Но Джоварг сказал, что в Алом клане, у его отца дела неотложные.

Сейчас же я думаю, что, возможно, муж и вовсе не желал меня с родителями знакомить.

Сердце вновь привычно кольнуло. Наверное, Джоварг мечтал совсем другую девушку им представить…

- Эх, нелюдим наш альфа, - посетовал Джогер. – Но, может, и свидетесь со старшими лердами клана на праздниках Новогодья.

Кабинетом главного повара оказалась каморка, обустроенная в углу просторного кухонного помещения. К потолку был приделан карниз, а с него свисала плотная штора, ограждающая эту часть комнаты.

Здесь же примостился стол из грубо обтесанного дерева, два стула и полки со свитками.

- Все расчеты здесь, - подал мне кулинар одну из свернутых бумаг. – Каждая кастрюля нам обходится в тридцать бронзовых монет, а то и в сорок. Сковорода в среднем двадцать пять, двадцать восемь стоит. А гусятница - и все пятьдесят. Но бывает и больше полсотни за них платим.

- И Джоварг не возражает? - взлетели вверх мои брови. – Это ж по несколько серебряников в день!

- Золотник в неделю, - вздохнул Джогер. – Я ж на повара учился. А чистильщиками на той клановой кухне другие служили. Я и не знал, как надо мыть, - виновато опустил он голову. – Но лерд альфа щедрый у нас. Сколько доложили мы ему на расходы, столько и дает.

- Понятно, - прикусила я кончик пальца. – А давайте мы так теперь всё обставим. Пусть муж мой и далее делает выплаты, как оговорено было. Оттуда парням за работу плати, но уже вдвое больше, как я им и обещала, - и на встревоженную мину главного повара ответила, - я Джоваргу сюрприз приготовлю. Вот к… к празднику Новогодья и будет у нас целый мешочек золотых! Такое празднество устроим!

- А-а, ну это можно, наверное, - выдохнул Джогер. – Но вы уж сами тогда с альфой объяснитесь ведь?

- Конечно! – торопливо согласилась я. – За это не волнуйся.

«О-о, я объяснюсь! Да еще как!» - воскликнула про себя.

***

Ну и как договаривались, продолжаю знакомить вас с другими историями из нашего волшебного литмоба "(С)нежные сказки":

https://litnet.com/shrt/SVP6

"(Не)нужная привязанность. Связанные одной случайностью" Ника Трейси

Тот, кого я посчитала хорошим, оказался проклятым чудовищем, о котором ходило немало слухов. Зная, каков он на самом деле, я всем сердцем возжелала его спасти. Но что может сделать простая девушка, которая потеряла память? Что меня ждет в замке, в который он меня забрал? И сможет ли священная эссенция – волшебный цветок, способный избавить от любой болезни или проклятия – его спасти, если для его получения нужно обрести настоящую любовь? А мое прошлое сокрыто завесой тайны, правда о нем может оказаться слишком шокирующей…

Глава 8. Таинственная вторая хозяйка.

Второй день моего вступления в хозяйничанье бытом крепости решаю потратить на знакомство с другими обитателями замка.

Но теперь уже со временными.

Из разговоров на кухне стало понятно, что не один лишь Дисгармонд после пышной свадьбы задержался у нас гостем.

Есть и другие.

И мне не терпится выяснить, кто еще остался погостить.

Втайне мечтаю о доброжелательном семействе. У них бы обнаружилась веселая дочка моего возраста. Общительная и жизнерадостная! Вот была бы удача! Подруга мне не помешает.

Однако, спустившись в общую гостиную ко времени завтрака, никого не нахожу.

То ли успели уже все поесть и разойтись. То ли в своих покоях откушали.

Разочарованно вздыхаю и плетусь вон из поблекшего без магии зала.

Не бегать же мне по гостевому крылу, стучась в каждую дверь!

Надо будет расспросить Джогера и как бы нечаянно познакомиться с постояльцами.

Да, чувствую себя как в огромном постоялом дворе, где никто ни с кем не знаком. А не в собственном доме.

«Но это всё временные тяготы», - уговариваю себя.

Скоро обживусь, привыкну… надеюсь…

Зато, покидая гостиную, сталкиваюсь с неприятным типом. Он до непривычного стар, немощен, на первый взгляд, и сутулится при своем недюжинном росте.

И нет, это не демон.

Судя по выставленным из старческого рта клыкам, которые в силу слабости мышц не так-то просто удержать при себе, пожилой мужчина - оборотень. Только вот не решусь подсчитать, сколько ж веков он уже прожил! Раз так состариться успел, несмотря на природную живучесть его народа.

А рассмотрев крупный нос с горбинкой и пышные бакенбарды, припоминать начинаю, что уже видела мужчину этого. Он брачным торжеством руководил в некотором роде. И тогда тоже расхаживал в старомодном облачении, со строгим черным кроем.

А, когда он представляется мажоргаммой замка, всё и вовсе становится на свои места.

Управляющий, значит.

Не знала, что у нас и такой служащий имеется!

Но сильно радоваться не спешу.

У меня ледяные пупырышки по коже от Гильбертсона этого. Причем более кусачие, чем от Темного драфа!

И, к сожалею, вскоре оказываюсь права в своем предчувствии.

- Подскажи, Гильбертсон, а почему во время завтрака столовая пустует? – спрашиваю его, указывая на поникший зал за спиной.

- Госпожа велела только ужин здесь накрывать, - нехотя отвечает он.

Так-то он и предыдущие мои вопросы из-под палки награждал ответами. Словно ему в тягость со мной беседу вести. Я его будто от важных дел отвлекаю.

Стоит весь такой холодный и высокомерный. Едва ли глаза не закатывает от моей надоедливости!

- Кто? – хлопаю глазами.

- Лерда поздно поднимается. И потому распорядилась собирать гостей только по вечерам. Чтобы и самой присутствовать, - поясняет мой мажоргамма.

Речь у него размеренная. Монотонная. Как будто не с вервольфом говорю, а со статуей, соизволившей ожить на время.

На ум только матушка Джоварга приходит.

Какая ж еще лерда может господничать в его крепости?

- Лерда Рабина здесь? Не знала, что они прибыли уже! – я очень даже рада.

А еще разволновалась немного. Надо бы в зеркало глянуть, потом к свекрови поспешить. Почтить, уважить.

- Разумеется, нет, - отвечает Гильбертсон, и его стеклянный взор мажет по мне как по невразумительной занозе. – Старшие господа не покидали еще Алых земель. Прошу меня извинить, лерда, но меня поручения ждут.

И не дав мне возразить, чинно разворачивается и идет прочь!

Первый порыв – окликнуть его и заставить отвечать.

Однако желудок скручивает от возможного имени, что могу услышать. И которое, чувствую, мне не понравится.

Даже думать себе запрещаю, кем может оказаться вырисовывающаяся лерда! За грудиной скребет нещадно, и я понимаю, что не успокоюсь, пока не выясню, у кого еще есть полномочия раздавать в нашем доме указания.

А спрашивать об этом только мужа буду.

Пусть скажет, глядя мне в глаза, кому еще позволил держать себя здесь хозяйкою!

Весь пыл, однако, гаснет, стоит до двери кабинета альфы добраться.

Переминаюсь с ноги на ногу, в нерешительности подняв кулачок для стука.

Мысленно уговариваю себя, что правильно поступила, придя сюда.

Унизительно, это не насмешку на жестких губах Джоварга встретить. Хуже - когда я воровато оглядываюсь, со слугами разговаривая. И боюсь, что моё следующее повеление напорется на стену, сотканную из противоборства таинственной второй хозяйки замка.

- Входи, - слышу короткое, заставив себя в конце концов огласить тишину коридоров несмелым стуком.

***

Дорогие друзья! Спасибо за поддержку истории!

А я держу обещание и продолжаю знакомить вас с другими романами из нашего волшебного литмоба "(С)нежные сказки".

https://litnet.com/shrt/S8uo

"Невеста по обману: расколдовать чудовище"Ника Крылатая

Он – последний из проклятого рода. Никто из его предков не смог снять чары, а надежды практически не осталось. Ни одна невеста не полюбит такого. И уж тем более не родит наследника. Время истекает...Она – попаданка, которой пообещали щедро заплатить и вернуть в родной мир за сущий пустяк – фиктивный недолгий брак. Забыли только упомянуть маленькую деталь: замуж нужно выйти за настоящее чудовище.

***

Держу спину ровно, а двигаюсь плавно. Так, чтобы незаметно было, как дрожат колени. Раньше при виде идеальной осанки и благородных черт альфы, мои ноги подгибались бы по другой причине.

Сейчас же, глядя на уверенную посадку при расслабленных плечах, на надменно вздернутую бровь и, прочувствовав исходящую от альфы довлеющую харизму, я всего-то волнуюсь перед предстоящими баталиями. А с этим переживанием справиться куда проще.

Глава 9. В которой выясняется, что каждое крошечное поражение может привести к неожиданной победе.

- Это не ревность! – рычит он озлобленным зверем. – Ты. Моя. Жена. И хочешь ты того или нет, Софи, но тебе придется беречь себя от пятен на имени.

- Беречь для кого? – с вызовом откидываю назад голову. Удерживаю его потемневший взгляд. – Для чистоты репутации неверного мужа? О, нет, увольте. Я не стану стараться ради того, кто позволил чужой женщине хозяйничать в нашем доме.

Нельзя угрожать альфе.

Последствия могут быть неописуемы.

Но и мириться с таким положением вещей я не буду. Хочет сохранить видимость добропорядочной семьи? Тогда пусть играет по честным правилам. Равным.

Джоварг так плотно зажал меня, что почти слышу скрежет зубов друг о друга, когда на жестко очерченных скулах перекатываются желваки. Его взгляд молнии метает. Обещает опалить и развеять в недоброй стуже зимнего замка.

Сердце пропускает удар, замирая в преддверии худшего из сценариев. Но я и в колдовском забытье не могла бы узреть то, что следует за тем.

Джоварг с приглушенным рыком хватает воздух. Его рот искажается в хищной судороге. Но вопреки моим более или менее обоснованным страхам, этот кровожадный оскал нацеливается не на животную кару. А свирепо впивается в мой рот… ПОЦЕЛУЕМ!

Я настолько неподготовлена к подобному развитию событий, настолько потеряна, что не пытаюсь ничего предпринять. Я оглушена происходящим. Задушена и смята. Во рту неистовствует огонь. Перед глазами беснуются вспышки. В меня словно чистое пламя вливают, пожирающее разум.

Никогда не думала, что мой первый поцелуй будет таким. Разнузданным, исступленным, диким.

Джоварг будто и впрямь сожрать меня намеревается. Целует жестко и алчно. Словно клеймит своим горячим дыханием и обжигающей влажностью грубого языка.

У меня в глазах темнеет от недостатка воздуха. От бури, помутившей сознание. Хрипло стону, придавленная голодным порывом мужа. Но… не добиваюсь никаких поблажек.

Мерещится, что мой слабый, полузадушенный вскрик только сильнее раззадорил притаившегося в Джоварге одичалого зверя. Сильные руки альфы сминают меня в жадных объятиях, опрокинув на стол.

Спина и плечи больно ударяются о столешницу из толстого дерева, и это резко отрезвляет.

Кричу. Брыкаюсь. Сжимаю челюсти, толкая напавшего дикаря, и поражаюсь громкости рыка, что издаю при этом.

Я бы и кусаться начала, если бы Джоварг не прекратил терзать мою одежду, приводя ее в позорную негодность.

Но он остановился.

С грудным рёвом оторвался от меня и всю ярость, накопившегося в душе безобразия, выплеснул на ни в чем неповинный стул, что стоял в роковой близости от альфы.

Несчастный предмет мебели был тотчас же схвачен и безжалостно запущен в стену.

Хотя моё негодующее нутро предпочло бы приложить самого вервольфа обо что-то твердое! Да как он посмел прикоснуться ко мне?! Да еще и так нечестиво!

- Убирайся! – зарокотал оборотень, ринувшись к следующему стулу. – Пошла вон отсюда!

И только тогда я словно проснулась и с ужасом поняла, что крик обращен ко мне.

Со мной так никто и никогда не говорил. Может, поэтому я в непонимании таращилась на мужа, методично взявшегося уничтожить всю нашу мебель, привезенную из фабрик Изысканного производства далекого Бурого клана.

Однако что-то на краю сознания жалобно трезвонит, подсказывая, что следующим, кто полетит в стену, вполне могу оказаться и я.

Так что, несмотря на вяжущую конечности непривычную взбудораженность, я прытко припускаю к двери.

Проворно сбегаю, оставив вервольфа наказывать стулья за свою собственную невменяемость.

Не знаю, чем это было - розыгрышем, направленным на то, чтобы напугать меня до трясучки. Или действительно буйством, с которым Джоварг не умел справляться, однако посыл был мною понят и твердо закреплен в уме.

Я больше ни за что не сунусь к мужу в кабинет! Да и вообще не сунусь!

Он не в себе.

Совершенно неуправляем в гневе. А в животных требованиях своей плоти и того хуже – неугомонен и неразборчив.

Наверное, от ярости разум у альфы помутился. Затянулся кровавой пеленой. И он спутал меня с… с любовницей.

- София?? – внезапно подпрыгиваю, настигнутая тягучим голосом знакомой лерды.

Отрываю взгляд от своих башмачков, которые только что молила шустрее уносить меня отсюда, и встречаюсь с полным обескураженности взором Темной лерды.

- Почему ты в таком виде?! – с трудом долетает до меня значение ее упрека.

Но, когда первый шок от ненужной встречи начинает оседать тяжелыми предчувствиями новой встряски, я всё же принимаюсь разглядывать свой наряд. Испорченный. Местами порванный. Помятый и предательски откровенничающий о недавно пережитом.

Нахлынувший на секунду стыд смывается холодным ожесточением. Меня будто льдом прошибает понимание абсурдности положения.

Можно подумать, Дурсинея и есть законная жена, заставшая свою ученицу за непотребством!

Вдоль спины словно пику продевают, заставляя выровнять осанку. И взгляд Темной лерды я встречаю прямо.

- Так бывает, когда новобрачные остаются наедине, - желчно улыбаюсь, чувствуя на языке лживые нотки горечи.

Однако в голове стучат мысли, умело вложенные туда другим Тёмным. Дисгармондом. И мне чудится, что пространство оживает его словами, толкая меня продолжить мстительную речь.

- Алый альфа столь неудержим бывает, как соскучится, - говорю в посеревшее лицо Дурсинеи, поражаясь самой себе. – Ох, еле вырвалась! Я ведь так спешу. Меня же заждались в Бальном зале, - обмахиваюсь ладошкой, притворяясь, что сообщаю обо всем невзначай. – Мы с мужем приняли решение украсить его к празднику Новогодья.

- Вы… с ним… как… Этого не может быть! – вскрикивает Дурсинея, зажимая собственный ротик обескровленной ручкой. – Он сказал, что не прикоснется к тебе!

Выдает она мне обрывок их вероломных разговоров, что острыми краями ранит мне грудь.

Но я держусь.

Сегодня моя очередь плясать на костях. И пусть я и потрясена собственной кровожадностью, но мне нравится наблюдать за тем, как у Дурсинеи мечется взгляд.

Глава 10. Что общего между демоницей отмщения и зазнавшейся нахалкой?

Самой простой задачей оказалось найти и нарядить новогоднюю ель. Вообще-то в ее роли у нас выступало другое хвойное. С широкими, подвижными ветками, что оборачивались к свету лампад, как подсолнухи к солнцу.

Иногда мне даже мерещилось, что наша ёлочка приподнимает лапки и красуется сверкающими игрушками.

Их, к слову, было нелегко раздобыть, но с этим мы тоже справились.

Пестрым птицам, обслуживающим замок, поручили найти и принести всё блестящее и не имеющее конкретного хозяина. Другими словами, велели не трогать ничьи личные вещи. А вот всё, что не так лежит, хм, без видимой надобности – всё сюда!

В итоге у нас с Ролло два дня ушло на то, чтобы разобрать образовавшуюся перед ёлкой сокровищницу реликтового хлама.

Однако оно того стоило. Много чего пригодного мы обнаружили. Как, например, золоченый гребень, хрустальный колокольчик, крошечные металлические шкатулки и портсигары, которые получилось подвесить на веревочках, зеркальце, статуэтки из цветного стекла, веер из перьев чешуйчатой птицы Тосиники и даже пару небольших кинжалов, рукоятки которых были инкрустированы драгоценными камнями, как и бронзовые рамки пейзажных миниатюр.

Птицы-помощники всё не унимались. Им будто тоже в радость было чем-то необычным занять себя. И вскоре мне пришлось попросить их перейти к новому заданию. Найти и принести бусинки и хрусталики с неиспользуемых давно светильников и люстр.

Так мы сумели обзавестись детальками для будущих гирлянд.

Теперь мой туалетный столик в покоях, как и коморки поварят, был сплошь завален разными мешочками и мисочками с этим добром. Из которого мы скрупулезно мастерили новогодние цепи и крупные бусы.

Однако у попугаев-пажей была и иная ответственная работа.

Они посменно дежурили над ёлкой, помогая ей не угаснуть без магии жизни в нашем суровом замке.

Но главной странностью было не то, как пушистая ель, смущаясь, протягивала «лапки», принимая новое украшение от нас, а то, что никто и никогда не слышал про лерду-хозяйку.

- Я всё же хотела бы познакомиться с кем-то из постоянных гостей, - сообщила я Джогеру. – Скажите, а они по-прежнему выходят к столу исключительно по вечерам?

- Не слышал о таком, - нахмурился главный повар. – Но мы могли не знать. Мы ж ведь и кухню редко покидаем. А в свои комнаты расходимся за полночь. И идем через служебное крыло.

- А как же подготовка к трапезе? – показался мне его ответ сомнительным. – Вы же знаете, к которому часу еду готовить.

- Знаем, - нисколько не смутился важный кухонный жаровщик. – Готовим. Раскладываем и передаем подносы птицам. Те и разносят.

- Раскладываете личными порциями или как общие блюда к пиру? – лукаво поинтересовалась я.

- А-а… о-о, - сумела я вновь поразить кулинара.

Хотя что тут было сложного? Особой сообразительности, чтоб сопоставить информацию, не требовалось. Оно же само напрашивалось.

- Вы правы, лерда. Днем мессир Гильбертсон велел подносы на каждого собирать. И каждого кушанья понемногу в посуду набирать. А по вечерам, как к общему ужину - в большие блюда накладывать яства, - отчитался он.

- Вот и выяснили. А с мажоргаммой я бы побеседовала. Как его призвать? – спросила, удивившись последовавшей реакции Джогера.

Он остолбенел на миг. Смурнее стал лицом. Локоть мясистый почесал. И выдал:

- Э-эм, мессир сам приходит. Зачем кликать лихо, когда тихо? – хитро хмыкнул он. – Однако огорошили вы меня, лерда. Я тут призадумался, а в какой комнате обжился гамма вервольф, и не могу припомнить. Как же дозваться-то его, в самом деле, коль нужно будет?

- Чудно у вас здесь всё устроено. У нас то есть, - поспешила я исправиться. – В любом случае, встретишь его, скажи, чтоб к хозяйке шел. Ой! Именно ко мне, а не к другой, - добавила я и отвела глаза, потому что неловко было признавать, что есть еще одна важная лерда в крепости.

- К какой другой? – подошел к нам и Люк. – Нет, у нас хозяек в замке. Не было, то бишь. Только вы теперь, к счастью, за крепость взялись. Повезло нам всем! Одна починка Поющей кровли чего стоит!

Это он про ту часть крыши над комнатами слуг, которая от сильного ветра стучала. И не давала никому спать в той части замка.

Метель утробно выла свои пробирающей до костей зимние песни. А доски кровли, оторванные частично и болтающиеся на малом количестве гвоздей, стучали, отбивая такт к этому унылому рёву.

Ремонтом этой части крыши я и озаботилась в первую очередь. Ну после того, как налаживаться начало с кухней. А к Новогодью мы попутно готовимся. Так, чтоб и на другие дела сил хватало.

Так и выходит, что праздничные приготовления – это для нас больше отдых и отдушина.

А для меня еще и шанс усыпить бдительность мужа, выждать время, накопить денег и, пользуясь тем, что всем вокруг будет не до меня, выпорхнуть из этой каменной ловушки в канун праздника. На который я постараюсь собрать еще больше гостей, чем на свадьбу!

Надо еще различные отвлекающие события организовать. Чтобы Джоварг точно моего отсутствия не успел заметить вовремя.

Вот уж никак в толк не возьму, на что я ему сдалась?..

А на повестке дня из важного сегодня – это… хм, заливка катка.

Такая незаурядная идея пришла ко мне спонтанно.

Мы всё мучались вопросом, как передвижения по замку более быстрыми сделать, ретивее из одного крыла в другое перемещаться. А то построение огромно. И пока откуда-то в нужную часть перейдешь, полдня по пути потеряешь!

Да и не хочется никому чаще необходимого по смурным коридорам одному ходить.

И есть другая, более насущная проблема.

На такое кочевание по крепости уходит немало магии жизни. А она у нас не бесконечна ведь. Джоварг нам ее не в безграничное пользование выдает.

Да и сам, безусловно, мучается, перебрасывая людям своим столько магической мощи ежедневно!

Я, безусловно, не должна этого тирана жалеть, но… но еще ведь попугаи устают!

Ну, если мы личные маг-диски света на этих вездесущих птиц заменяем. Им же приходится медленно парить над головой человека. Вот они и изматываются быстрее от такого медлительного полета.