Не было бы счастья...

Глава 1

Холодный зимний вечер медленно опустился на город, зажигая миллионы разноцветных неоновых огней на вывесках и витринах. Методично помешивая давно остывший чай, Ольга сидела в кафе и смотрела в окно. Мимо сновали машины, спешили пешеходы и никому не было дела до одинокой женщины. Домой идти совершенно не хотелось, там ее никто не ждал: сын на выездной игре, а муж… С тех пор как его арестовали жизнь кардинально изменилась. Много раз она пыталась выяснить хотя бы что-то, но каждый раз натыкалась на глухую стену непонимания от представителей власти. Следователь, который вел дело, хоть и был предельно вежлив, но в каждой его фразе сквозило немое превосходство и плохо скрываемое пренебрежение. Первая их встреча не заладилась с самого начала и не сулила ничего хорошего:

— Ваш муж совершил тяжкое преступление — пояснил Максим Олегович и вольготно развалился на своем кресле, сразу давая понять кто здесь главный.

— Этого не может быть… — попыталась объяснить Кострова, но он не позволил ей закончить фразу, грубо оборвав на середине:

— Вы даже не представляете сколько человек до вас сидело на этом месте и говорило те же самые слова.

У Ольги невольно зачесались руки чтобы стереть самодовольную ухмылку с его лица. Он невозмутимо наблюдал за ней как кот за мышью. Под таким пристальным взором она чувствовала себя очень неуютно, но отступать была не намерена и смело бросалась на защиту мужа.

— Господи, вы меня слышите вообще?

— Я все сказал, не тратьте время ни свое ни мое — отрезал Порываев и взял первую попавшуюся папку принялся с интересом изучать, давая ей понять, что разговор закончен.

Костровой ничего не оставалось как уйти. Она не сдалась, раз за разом оккупировала разные кабинеты в поисках справедливости, но единственное чего ей удалось добиться это встречи с адвокатом. Он разъяснил ей о ее правах и том, что она может попросить свидание с мужем, но для этого опять нужно идти к следователю. Собрав волю в кулак, Ольга вновь появилась в кабинете Порываева.

— Мне адвокат сказал… — уверенно начала Кострова, не желая довольствоваться ролью жертвы. Если по закону положено, то она должна воспользоваться этой возможностью. Ей было просто необходимо увидеть Стаса, убедиться, что с ним все в порядке. С тех пор как муж оказался в тюрьме, Ольга забыла про покой и сон. Это обстоятельство просто выбило ее из колеи, за что бы она не бралась все валилось из рук.

— А я говорю, что не положено! — грубо перебил следователь и громко ударив ладонями об столешницу поднялся со своего места и направился к двери.

Костровой ничего не оставалось как последовать за ним. Прибавив шаг, она нагнала Максима около двери и неосознанно удержала за предплечье.

— Да что вы за человек такой, неужели в вас нет ничего святого?

— К таким как ваш муж — нет — холодно ответил он и повернувшись к ней, заглянул в глаза. Ольга с трудом выдержала его долгий тяжелый взгляд. Казалось он проникал под кожу, заставляя липкие мурашки разбегаться по телу.

— Но он не виноват — робко проговорила она и, заметив, как в его зрачках вспыхнул недобрый огонь, попятилась назад, но через несколько шагов уперлась в стену. Отступать было некуда, Кострова загнала себя в угол.

 Почувствовав свое очевидное превосходство, Порываев приблизился вплотную и навис как скала. Он доминировал настолько явно, будто коршун над своей добычей. У Ольги больше не возникало желания тягаться с ним, но трусливо сбежать не позволяла гордость. Она инстинктивно чувствовала, что он затеял какую-то игру и не хотела принимать в ней участие.

— А если я докажу обратное? — вкрадчиво предложил Максим, пытаясь сгладить острые углы их спора. Он не собирался пугать Ольгу, она просто не оставила ему выбора. Обычно он был невозмутимо спокоен, но эта женщина каким-то непостижимым образом взволновала его, пробудила инстинкт охотника, и он не смог сдержать свой порыв.

— Попробуйте, — смело приняла его вызов Кострова и гордо вздернула подбородок. Она была уверенна в невиновности Стаса на сто процентов и это придавало ей сил для противостояния — мой муж не преступник, а честный человек! Он никогда не брал взяток!

Порываев оскалился и в следующую секунду накрыл ее губы своими. Ольга охнула от неожиданности и не успела сориентироваться, чтобы сомкнуть рот. Его напористый горячий язык жадно скользил по ее приоткрытым губам, неистово лаская, но не спешил проникать глубже. Кострова не ответила на поцелуй, она будто оцепенела от неожиданности, головой понимала, что должна оттолкнуть его, но не могла найти в себе силы. Он будто подчинил ее своей воле. Пульс резко участился, а тело сотрясала мелкая дрожь. Помешательство длилось всего несколько секунд, Ольга с трудом взяла себя в руки. Опомнившись, она уперлась ладонями в мощную грудь Максима.

Он не настаивал, отстранился и довольно ухмыльнулся, упиваясь ее реакцией: упругая грудь тяжело вздымалась, глаза метали молнии, а щеки покрывал яркий румянец. Она была настолько прекрасна, что Порываев едва сдержался, чтобы не повторить свой поступок.

— Да как вы смете — процедила Кострова сквозь зубы, вытерла пылающие губы ладонью и, залепив звонкую пощечину, скрылась за дверью.

Громкий раскатистый смех эхом раздавался в пустом коридоре. Сердце бешено стучало в груди в такт ее торопливым шагам, Ольга стремилась как можно скорее покинуть это ужасное место. Чужой мужчина, чужие губы, мерзко и противно.

С последней встречи со следователем прошла неделя. Больше Кострова не предпринимала попыток ни увидеться с ним ни поговорить, он тоже будто забыл о ее существовании, ни коим образом не беспокоил, передавал всю необходимую информацию через адвоката.

Выйдя из здания Следственного комитета, Ольга запретила себе думать и анализировать произошедшее. Просто поставила жизнь на паузу и законсервировала эмоции. Но чем больше она пряталась от себя, тем сильнее Максим обосновывался в ее мыслях. При одном воспоминании о нем, ее охватывала непонятная тревога. Кострова инстинктивно чувствовала опасность, исходившую от него, но не могла заставить себя забыть тот запретный поцелуй, что Порываев украл у нее. Терпкий и жгучий, как острая приправа, но в то же время необычайно сладкий и волнительный. Она до сих пор ощущала, как горят ее губы и перехватывает дыхание. К своему стыду Ольга все чаще ловила себя на мысли, что хотела бы испытать эти мгновения еще раз, но старательно убирала непозволительные желания глубоко в душу.

Глава 2

Зима окончательно и бесповоротно обосновалась в городе, щедро заваливая его снегом. Специальные службы не справлялись с буйством стихии и на дорогах выстроились многокилометровые пробки, что не придавало радости автолюбителям.

      Кострова относилась к этому явлению достаточно спокойно: спешить ей было некуда, а переживаний и так хватало. Медленно двигаясь в потоке машин, она думала о своем. В который раз воссоздавая в памяти разговор со следователем, терзалась сомнениями, правильно ли она поступила, не согласившись обменять свою честь на свободу мужа. Тогда бы он, возможно, был уже дома. Но смогла бы она уважать себя после этого? Смогли бы они сохранить семью? А самый главный вопрос, хочет ли она ее сохранять?

      Ольга доверяла Стасу безоговорочно, а он так подло обманывал ее. Казалось, что, пережив измену, они сблизились, вынесли из этой ситуации какие-то важные уроки для себя, но на самом деле стали совершенно чужими друг для друга.

      Припарковавшись около подъезда, Кострова забрала из багажника сумки и поднялась домой. Разложила по полкам продукты и принялась готовить ужин, но не потому, что хотела есть, а, скорее, по привычке. Нужно было чем-то занять себя, чтобы отвлечься от тяжелых дум, атаковавших изнеможденный мозг.

      Услышав, как щелкнул дверной замок, она вздрогнула от неожиданности и чуть не выронила нож. Ключи были только у мужа и сына, но первый находился в тюрьме, а второй предупредил, что будет поздно.

      «Наверное, что-то случилось», — обеспокоенно подумала Кострова и поспешила в коридор, попутно выкрикнув:

      — Саш это ты?

      Включился свет, и она неожиданно для себя увидела заснеженную фигуру мужа.

      — Привет, — устало улыбнулся тот и протянул жене букет алых роз. — Это тебе.

      — Стас? — удивленно воскликнула Ольга и забрала цветы из его рук. — Но как?

      — Понятия не имею, просто отпустили и дело закрыли, — коротко пояснил Костров и, сняв верхнюю одежду, устало опустился на пуфик около двери.

      — Странно как-то…

      Оля недоумевала над происходящим — с чего вдруг такая щедрость от представителей власти? Еще совсем недавно следователь рассказывал ей о том, какой опасный преступник ее муж, а теперь закрыл дело. Так некстати в памяти всплыл горящий взгляд Порываева, его легкие касания. От нахлынувших воспоминаний у нее перехватило дыхание, а ладони стали влажными. Так долго она запрещала себе думать о нем, но хватило малейшего упоминания, чтобы непозволительные мысли вырвались на свободу, вновь опутывая сознание сладостной паутиной.

      — Все, Оль, свобода! Ты что, не рада?

      — Конечно рада, устала просто, — сдалась она и вымучено улыбнулась. События последних недель окончательно вымотали, сил копаться в перипетиях закона просто не осталось, ни моральных, ни физических.

      — Ну ничего-ничего, — подбодрил ее супруг и, взяв за руку, усадил к себе на колени. — Отдохнем.

      Кострова обняла его за шею и прикрыла глаза. С ним она всегда чувствовала покой и умиротворение, жизнь казалась цельной и наполненной смыслом. Но сейчас с ужасом для себя осознала, что не ощущает привычного тепла. Его обман выстроил глухую, непроницаемую стену между ними. Распахнув веки, она поежилась, озноб стремительно пробирался под кожу, остужая кровь до минимальной температуры. Злость давно прошла, перемололась с другими эмоциями, но горький осадок остался на сердце. Она могла простить, как делала это десятки раз, но сделать вид, что ничего не случилось, и жить в обмане было выше ее сил. Решив непременно поговорить с мужем и выяснить все раз и навсегда, Кострова встала.

      — Ну что, иди в душ, я пока ужин приготовлю.

      — Хорошо, — охотно согласился Стас и, поднявшись, хотел поцеловать жену в губы, но она подставила щеку.

      — Точно все хорошо? — подозрительно прищурившись, спросил он. Холодок, пробежавший между ними, невозможно было не заметить.

      — Да, — Ольга невозмутимо пожала плечами и ушла.

***

      Кострова суетилась на кухне, что-то резала, приправляла, пробовала, но двигалась, скорее, на автомате, совершенно не задумываясь над тем, что конкретно готовит. Годами выработанная привычка позволяла расслабиться и просто отдаться процессу. Мысли ее были очень далеко от этого места. Казалось бы, заветное желание исполнилось — муж вернулся домой, но вот должной радости и чувства удовлетворения она почему-то не испытывала. Ей не давал покоя тот факт, что именно Порываев отпустил Стаса, хотя должен был посадить, ведь доказательств, по его словам, было предостаточно. Неужели он пошел на должностное преступление? Ради чего? Ведь она отказала ему… А может, и не было никаких доказательств, и он попросту обманул ее? Вопросы множились в голове, все больше запутывая эту историю. Хотелось позвонить Максиму и выяснить правду, но она не решалась. Боялась услышать его бархатистый голос и вновь поддаться обаянию, хотя и бездействовать тоже не могла. Выбрав наиболее безопасный вариант, Кострова набрала короткое «Почему?» и, чтобы не передумать, тут же отправила сообщение.