Не родной

Глава 1

Дорогие читатели!

Спасибо вам большое за проявленный интерес, который завладел вами в тот момент, когда вы нажали на обложку моей книги!

Буду очень признательна, если вы поставите звезду. Будьте так добры и вежливы, и поставьте голос, ведь я очень старалась подарить вам яркие эмоции!

Спасибо вам огромное!

Не забудьте подписаться на мою страничку, чтобы не пропустить продолжение истории!

Не родной

Любовь - это рай в тебе

Любовь - свободный полёт

Она - яркий свет во тьме

Она дольше жизни живёт

Потерять так легко алмаз

И так сложно вновь обрести

Только солнце любимых глаз

Сможет к счастью нас привести.

Глава 1

Рита

От майского солнца в саду стало жарко. Я посмотрела на запястье, не сумев сдержать улыбку перед новенькими модными и, наверное, дорогими часами, которые никогда раньше не вписывались в мой беспризорный стиль. Стрелки показали без четверти час, но музыканты так и не приехали. А с минуты на минуту появится регистратор из Загса.

Сегодня мама выходит замуж. Пытаюсь осознать это и хоть немного разобраться в своей гадкой пятнадцатилетней жизни.

Стою посреди ухоженного газона и осознаю, насколько это счастливый день для мамы. Внутри рождается странное чувство. Сердце кричит от радости, но вместе с тем меня скручивает от одной мысли о настоящей семье, ведь я даже не представляю, что это такое.

После жизни с отцом это лучшее, что могло произойти с нами.

Мой отец – настоящий урод. Но сегодня постараюсь не думать о нём. Пусть живёт спокойно. Больше никто не помешает ему убиваться алкоголем.

Грудь сжималась всё сильнее. В этот – казалось бы – счастливый день мои чувства словно играли со мной в хоккей, и я безо всякой готовности ждала, когда страх собьёт с ног, а неуверенность влепит клюшкой промеж глаз.

Но я должна пережить этот день, до самого его конца позабыв о собственных переживаниях, чтобы помочь маме стать счастливой.

Все украшения в саду, расположившемся на заднем дворе моего нового дома, сочетали в себе лёгкость и воздушность.

Белые шары с пожеланиями: «Совет да любовь», «Медовой жизни молодым», «Счастья в дом». Повсюду розы, тюльпаны и пионы, цветущие красотой и свежестью на бетонных подставках с римскими узорами. В конце длинной, вымощенной дорожки высокая белоснежная арка с серебристыми лепестками и фиолетовыми лилиями. Большой белый шатёр из лёгкой ткани, накрывающий столы с деликатесами, которых я никогда в жизни не пробовала.

Народ постепенно подтягивался, направляясь в первую очередь к закускам под развевающийся на ветру шатёр.

Единственным знакомым человеком на этом торжестве влюблённых – кроме мамы и её жениха – была Кира, с которой мы дружим с пяти лет. Как же подруга кричала в трубку, когда я пригласила её на свадьбу. Эта девчонка ни за что не пропустит повод повеселиться.

Не верилось, что всё происходит по-настоящему. Все эти идеальные гости – какие-то фальшивые. Их мир образованности и роскоши для меня чужой, а я посторонняя для него.

И неизвестно, сможет ли проблемная девочка когда-нибудь войти в жизнь этих людей так же беспрепятственно, как и они вошли в её.

Ведь я совершенно другая...

Зато одну вещь знаю как молитву. Я больше не боюсь! Не боюсь просыпаться утром и выходить из своей комнаты. Не боюсь возвращаться домой из школы. Не боюсь наступления нового дня.

Мама должна стать счастливой после всего, что натерпелась с отцом. И я уверена, она заслуживает именно такого человека, как Анатолий.

В день, когда я должна была познакомиться с отчимом, лил ужасный ливень. Я бежала по тротуару после тренировки, укрываясь зонтом, который ни капли не помогал. Ветер направлял всю воду мне прямо в лицо. С волос текло, как после бассейна, ноги в кроссовках полностью промокли. Вот уж в таком виде мне совершенно не хотелось с кем-либо знакомиться.

Я мысленно готовилась к тому, что мамин жених назовёт меня оборванкой и уйдёт прочь. Но всё равно бежала изо всех сил, хотя опаздывала на целых полчаса.

В своём мокром и растрёпанном виде я зашла в ресторан, где на входе у меня забрали зонт и изливающую ручьи куртку. Принесли полотенце, которым я вытерла волосы.

Сейчас я точно испорчу последний мамин шанс на нормальную жизнь.

Крутилось у меня в голове в ту минуту.

Мне одновременно хотелось и представлялось ужасным подходить к столику, за которым мама, улыбаясь, говорила со своим мужчиной. Именно так я подумала о нём, стоя в холле ресторана на пушистом бежевом ковре.

Мужчина! Настоящий, ухоженный, красивый. В дорогом костюме.

Они оба обернулись, когда я подошла.

– Привет, Ритуля! – отозвалась мама. – Наконец-то! Садись.

– Извините, опоздала... – промямлила я, представляя, как, должно быть, ужасно выгляжу.

Анатолий мило улыбнулся и, приподнявшись с места, чтобы пожать мне руку, сказал:

– Ничего страшного. Вижу, твой корабль плыл издалека.

Я машинально засмеялась, как маленький ребенок, который не умеет сдерживать эмоции. Его рука легонько сжала мою, и мы сели напротив друг друга. В этот момент все страхи развеялись, и я мысленно предположила, что мы с Толей поладим.

Пошёл второй час дня, а музыкантов всё ещё нет... Мои коленки нервно затряслись. Я достала из сумочки телефон, чтобы позвонить менеджеру группы, которую заказала.

Впервые в жизни мне дали внушительную сумму денег – правда, на карте – и доверили позаботиться о музыке для свадьбы. И мне уж точно не хотелось всё запороть.

Глава 2

Пробудившись, словно от кипятка, я оторвала голову от подушки, и она сразу же упала обратно. Поняла, что лежу на животе. Тело занемело, но постепенно я начинала чувствовать жар и влагу. Приподнялась на локтях и с трудом раскрыла глаза. Оказывается, я в своей комнате, в которой стоит жара, проникающая в раскрытое окно. На мне вчерашнее праздничное платье, которое уже давно стало влажным, поэтому мне захотелось как можно скорее его снять.

Сонный мозг начал воспроизводить картинки, как расходились вчера гости, как мы провожали родственников и друзей Толи, а они, усевшись в свои машины, отъезжали от дома.

Даже не помню, каким образом я оказалась в своей кровати. Должно быть, две таблетки успокоительного для меня многовато.

Я встала и, еле-еле подняв руки, стянула платье.

Меня безумно порадовала мысль о том, что за дверью в моей же комнате находится душ.

Я встала под дождь, что лил из огромной лейки размером во весь потолок душевой кабины.

Ещё тут есть унитаз и большая угловая ванна, раковина, зеркало с подсветкой и шкафчик с полками и дверцами. Всё было выполнено в кремовых и белых тонах.

О такой обстановке я никогда даже не мечтала. Всё, что окружало меня раньше в моей малюсенькой коморке – старый облезлый комод, служивший и шкафом, и столом. А рядом столетняя деревянная кровать с разорванным по краям матрасом.

Хватит!

Уйдите, старые воспоминания!

Я заставляла себя думать о хорошем. Было бы неплохо заняться чем-то интересным и отвлечься. Но для этого мне нужно было найти Киру. Уж она не даст мне скучать. Должно быть, эта неисправимая «тусовщица» до сих пор спит.

После душа я надела свой старый, но любимый домашний костюм и вышла из комнаты. Внизу послышался тихий мамин голос и мужской шёпот. Звук поцелуев и приглушённый смех. Я заулыбалась.

Молодожёны…

Зашагала по коридору, пройдя мимо широкой круглой лестницы, ведущей вниз. Справа и слева было две двери. После проведённой Толей быстрой экскурсии по дому я совершенно ничего не запомнила. Кажется, комната Артёма находилась где-то здесь, и мне не очень-то хотелось его будить. Я вдруг вспомнила свой странный сон, и по телу пробежала дрожь.

Я прошла мимо первой комнаты и постучалась в следующую дверь.

Тишина.

Надеюсь, это гостевая спальня.

Нет.

Это была не она.

Артём открыл дверь и, застыв на месте, уставился вопросительным взглядом.

– Привет! – сказала я, подёргивая коленом.

Молчание.

– Извини, ты не видел мою подругу?

– Нет.

Кажется, я собиралась ещё что-то сказать, но даже не успела подумать, что именно, как прямо перед моим лицом захлопнулась дверь.

Ладно…

Откровенно обалдев, я спустилась вниз.

Длинный стол с белоснежной скатертью, заставленный множеством еды, красовался в солнечных лучах, проступающих через огромные окна столовой.

На маленьких тарелках перед каждым стулом лежала красиво оформленная яичница с поджаренными тостами. В глубокой прозрачной посудине переливался яркими красками овощной салат. На большом блюде вызывали аппетит нарезанные колбасы и сыры разных видов, и привлекали внимание бутерброды с красной и чёрной икрой.

Я так засмотрелась на эту красоту, что не сразу заметила незнакомую женщину, ходившую из столовой в кухню и обратно.

Я всё ещё стояла на самой нижней ступеньке за углом так, что она меня не видела.

– Доброе утро, дорогая!

Мама с Толей вышли из гостиной. В общем-то, столовая и гостиная совмещались в одну большую светлую комнату.

– Доброе утро! – ответила я.

– Как спалось? – спросил Толя.

Вид у него был необычный. Он будто за ночь помолодел, и это заметно отражалось на лице. Некоторые морщинки, которые раньше сильно выделялись, куда-то исчезли. Каштановые волосы аккуратно уложены. Белая футболка-поло и серые брюки тоже немного отнимали от его возраста. Он был среднего роста, на полголовы выше мамы, и худощавого, но спортивного телосложения.

– Отлично!

Отчим громко хлопнул в ладоши. Звук эхом отскочил от стен.

– Ну, тогда все за стол? Пойдём, Рита, я познакомлю тебя с нашей домработницей.

Толя легонько подтолкнул меня в плечо и повёл к столу. Отодвинув стул, он мягким движением заставил меня сесть.

– Но, кстати, это не просто домработница. Это член нашей семьи, наша кормилица и наша душа – Вера Ивановна. Так что прошу любить и уважать.

Женщина неловко улыбалась, теребя в руках белоснежную салфетку.

– Очень приятно. – улыбнулась я.

– Давайте завтракать.

Артём! – закричал Толя так, что по дому пронёсся твёрдый гул. – Завтрак не может начаться без тебя!

– Мам, а где Кира? – спросила я, когда мама подошла, чтобы налить мне сок.

– Наверное, ещё спит. Она отплясывала почти до утра. Пусть выспится.

Артём спустился к нам. Он был одет в кремовую футболку с каким-то супергероем из комиксов и светлые джинсовые шорты. Фигура у него была очень стройная, особенно в свете этой яркой комнаты. Все части тела были идеально ровными.

Парень отодвинул стул и уселся напротив, мельком взглянув мне в глаза, как будто хотел что-то сказать, но сразу же передумал.

– Доброе утро. Приятного аппетита. – протараторил он так тихо, что я бы и не услышала, если бы все не вышли на кухню и не перестали греметь посудой.

– Спасибо… Тебе тоже… – прошептала я, копируя его манеру.

Он только кинул на меня быстрый взгляд и, промолчав, положил в рот кусок тоста.

Я опять вспомнила свой сон и мне стало не по себе. Срочно захотелось куда-нибудь исчезнуть.

Мама и Толя вернулись из кухни. Отчим сел во главе стола, а мама рядом с ним.

– Здравствуйте!

Кира спустилась к нам причёсанная, но всё ещё сонная.

– Кто-то говорил про завтрак? Или мне приснилось?

– Здравствуй! – сказал Толя, пережёвывая пищу. – Присоединяйся, а то всё съедят.

Глава 3

Скоро лето. В последнее время воздух вокруг меня наполнен свежестью и счастьем. Как же хочется на море. Особенно после того странного сна.

Я откинулась на мягкую подушку в своей кровати, заваленная книгами.

Неужели я читаю учебники? Для меня это странно. В свою бывшую школу я ходила только ради того, чтобы классная не доставала маму постоянными жалобами. Не хотелось ещё больше усложнять ей жизнь. Но жалоб всё равно было много. Другие ученики добивались больших успехов в умении выводить меня из себя, поэтому там осталось мало людей, которые ещё не почувствовали мой кулак на физиономии. Однажды я даже спустила старшеклассника с лестницы прямо на стуле, и единственное, что спасло его кости – то, что ступенек оказалось не так много.

Но это было в другой жизни. Теперь мне нужно постараться быть нормальным ребёнком. К тому же, когда я узнала, какую сумму Толя заплатил за год моего обучения в этой супер-пупер гимназии – желание учиться резко усилилось.

В дверь постучали. Я напряглась. Раньше ко мне никто никогда не стучался. В моё личное пространство всегда проникали без разрешения все, включая папиных собутыльников. Поэтому дом для меня был скорее временным пристанищем. Я почти всегда находилась в танцевальной студии, где тренер Настя изредка разрешала мне ночевать.

– Рита! Можно войти? – спросил Толя, не решаясь нажать на ручку, несмотря на то, что вообще-то это его дом.

– Да!

Толя вошёл и закрыл за собой дверь.

– Завтрак готов. – сказал он, и я начала разбирать кучу учебников, которой всё утро себя обкладывала. Толя внимательно наблюдал за мной, и когда я наконец выбралась из книжного завала, присел на край кровати.

– Как успехи?

Толя кивнул в сторону книг.

– Новая школа немного отличается от той, в которой ты училась до этого.

Немного! Это он удачно пошутил!

– Может, наймём репетитора? – спросил отчим.

Я только пожала плечами. Толя смотрел ясными, добрыми глазами, напоминающими тёмный мёд. В груди всё сжалось в тугой комок. Этот человек тратил миллионы на меня и моё обучение, а я не в силах даже немного постараться, и ему придётся платить ещё и репетитору. Мне очень не хотелось, чтобы Толя считал меня ни на что не способной.

– Нет. Я справлюсь.

Толя поднялся с кровати и легонько сжал моё плечо.

– Могу попросить Артёма с тобой позаниматься, если хочешь.

Я подняла на него глаза. Такой вариант мне понравился. Я ничего не ответила, а только кивнула.

– Ну отлично! Для чего же ещё братья нужны, да? – весело проговорил отчим. Мы улыбнулись друг другу и спустились в гостиную, где уже, как всегда, ждал накрытый стол.

Я всем сердцем полюбила завтраки в этом доме. Каждый раз они отражались в памяти светом и весельем. За несколько утренних разговоров я немного узнала о Толиной работе и его успешной компании «DriveLine» – лаборатории новых информационных технологий, оказывающей IT-услуги. У неё много мировых партнёров в производстве оборудования и ПО.

Это всё, что я запомнила из слов, которые мне объяснил Артём. Ещё он сказал, что выручка «DriveLine» за прошлый год составила почти 80 миллионов рублей. Я даже не представляю себе, насколько это много.

Этот завтрак украсило ещё одно счастливое событие.

– У нас с мамой важное сообщение. – сказал Толя, когда все закончили есть.

– Какое? – спросила я.

На мамином лице заиграла подозрительно смущённая и радостная улыбка. Я сжала кулак, ведь новости и сюрпризы совсем не моё. Наверно, я не умею воспринимать новизну и до конца жизни буду бояться неожиданностей.

– У меня будет свой цветочный магазин. – сказала мама и счастливо рассмеялась. Я раскрыла рот, а Артём, сидящий напротив, округлил глаза и весело мне улыбнулся.

– Это здорово! – закричала я от радости и подскочила с места, чтобы обнять маму. От бурных эмоций, не сумев сдержаться, я приобняла ещё и Толю. Отодвинув свой стул, он встал и обнял меня крепко-крепко, как настоящий отец. Слёзы просились на свободу, и мне стало тяжело сдавливать их внутри. Я не хотела рыдать при всех, ведь привыкла быть стойкой. Я давно перестала плакать от побоев отца, от обиды и унижений в школе, но сейчас я готова была разрыдаться из-за несправедливости.

Почему жизнь такая неправильная? Почему люди убивают и разрушают судьбы собственных детей? Почему незнакомцы становятся роднее кровных родителей? Зачем мне дарит заботу человек, которого я даже не заслужила?

Да. Я не заслуживаю такой жизни, потому что не верю в чистую, бескорыстную любовь даже сейчас. Я слишком хорошо знаю: настоящая жизнь настолько дерьмовая, что даже Толина доброта и любовь не смогут её исправить. Как не смогут исправить меня и мою сломанную голову.

Остаток мая пролетел, как один день. В эти две недели я смеялась столько, сколько, наверное, не смеялась за всю свою жизнь. Толя очень много работал, но всё равно каким-то образом находил время, чтобы посетить с нами парк. Возил всех в кино и почти каждый вечер играл со мной и Артёмом в «PlayStaishion». Почти каждую субботу они с мамой ходили в ресторан.

Вот так за один короткий миг я оказалась в настоящем раю, который сильно пугал, потому что тяжёлое давящее чувство внутри всё ещё беспокоило меня каждую минуту.

***

На праздник последнего звонка мама и Кира помогли мне выбрать чудесное платье из шифона и органзы с пышной юбкой до колен и кружевами на груди. Когда я двигалась, юбка переливалась из розового в фиолетовый, благодаря множеству мелких, как сахар, блёсток.

– Обалдеть! – слышала я от Киры уже в третий раз за последние 10 минут.

– Нет, для этого платья у меня слишком худые ноги. – проговорила я, смотря на себя в высокое зеркало.

– Рита, не говори глупости! Отличные, стройные ножки. – сказала мама.

– Действительно! Все такие хотят, а она недовольная. – поругала меня Кира.

Меня всю трясло от ожидания завтрашней линейки и выпускной вечеринки в школе. Чувство страха усугублялось ещё и тем, что я посетила всего один урок и не успела ни с кем познакомиться.

Глава 4

За неудачную вечеринку мне влепили наказание. За завтраком на следующее утро после выпускного Толя был явно недоволен и долго бросал на меня пристальные взгляды. Мы ели в непривычной тишине, и я прекрасно понимала, в чём причина. Несмотря на то, что Артём пытался меня подбодрить, подмигивая в ответ на каждый мой взгляд, в груди всё равно покалывали иголки.

— Рита, — начал Толя, видимо, после того как тщательно обдумал всё, что собирался сказать, — мне позвонили родители Лизы, девушки Артёма. — После этих слов я чуть не свалилась со стула, уставившись на брата.

— Бывшей, — сказал Артём беззаботным тоном, словно мог унять моё бешеное сердце.

— Не важно, — продолжил Толя. — Что между вами произошло, расскажешь?

Отчим смотрел на меня, ожидая ответа, а я не могла побороть жгучую злость, разожжённую нелепой новостью.

— Пап, Лиза сама виновата... — начал Артём, но я даже не хотела на него смотреть. Никогда прежде я не чувствовала себя настолько странно. Отчим его перебил.

— Артём... С тобой я буду разговаривать отдельно. — Тёма виновато сжал губы, посмотрел мне в глаза, но, заметив мой не самый добрый взгляд, уставился в тарелку. — Скажешь что-нибудь? — спросил Толя, всё ещё дожидаясь от меня ответа. Я тихонько втянула воздух и, сжав кулак под столом, повернулась к отчиму.

— Она сказала плохую вещь про маму Артёма.

— Правда? Что именно она сказала?

— А это важно? Она не имела права о ней говорить, — выпалила я.

— Она сказала, что моя новая мама лучше старой, — вмешался Тёма. Парень казался спокойным, но я заметила, как дёрнулись его губы.

— Понятно...

Задумавшись, Толя сделал глоток сока. Весь этот разговор сводил меня с ума. Я никак не могла понять, почему за такой громкий поступок меня до сих пор не выгнали и не отправили обратно в ту дыру, откуда я приехала. Вместо этого Толя говорил таким тоном, будто это на меня напали и приставили нож к горлу.

— Рита, послушай... Я понимаю, тебе трудно сдерживать эмоции. Ты хорошо защитила себя, но не посмотрела на ситуацию с другой стороны.

— С какой? — спросила я, опустив глаза. Почему-то этот спокойный и уравновешенный тон отчима вызывал у меня чувство вины.

— Прежде всего, твой брат — мужчина. Он должен сам за себя постоять, а ты показала всем, что он этого не может. Ты же не хочешь, чтобы его перестали уважать?

Я недоумевающе посмотрела на Толю.

— Но тогда получается, что он совсем один и никто его не защитит? Для чего тогда нужна семья?

— Семья нужна, чтобы любить, поддерживать и заботиться.

— Ммм, — только и смогла я сказать. Мне стало грустно. Я не хотела мириться с тем, что каждый может говорить про Артёма всё, что вздумается. Я знаю — он всегда будет молчать и держать эмоции в себе, запирая все двери непробиваемой тишиной. Это так несправедливо. — Он имеет право на защиту, разве нет?

— Рита, защищать семью буду я. Обязательно поговорю с этой девушкой и её родителями. Хотя теперь, скорее всего, мне придётся извиняться...

— Может, мне лучше уйти? Похоже, я вам мешаю, — нахмурился Артём.

— Все проблемы мы обсуждаем вместе, — ответил отчим, и Тёма закатил глаза. — Рита, ты понимаешь, что поступила неправильно?

— Да, понимаю…

Нет, ничего я не понимаю. Почему все могут унижать нашу семью, а мы должны бесконечно договариваться с врагами, потому что в каком-то перевёрнутом мире это считается правильным?

— Отлично, — Толя впервые за весь разговор слабо улыбнулся. — Но ты всё равно получишь наказание. Теперь месяц занимаешься только учёбой. Со своим репетитором, — он кивнул в сторону Артёма, и я едва сдержалась, чтобы не улыбнуться.

— Поздравляю с наказанием, — сказал Артём, заглядывая в приоткрытую дверь моей комнаты.

— Спасибо.

Я вовсе не собиралась улыбаться, но улыбка сама по себе появилась на моих губах.

— Можно? — спросил он, наполовину войдя в дверь.

— Заходи.

— С чего начнём? Алгебра? Информатика? У тебя ведь везде тройки.

Я нахмурилась.

— А что, роботы получают информацию о моих оценках из космоса?

Артём рассмеялся.

— Нет, от Аллы Дмитриевны.

— А-а-а, — я вытаращила глаза. — Наша любительница умных мальчиков?

— Ревнуешь? — спросил Артём, шутливо подмигнув.

— Пф! Тебя? — возразила я, и мои глаза почему-то быстро забегали.

— Аллу Дмитриевну.

Я нахмурила брови.

— Издеваешься?

Он хохотнул, усаживаясь за письменный стол, а я начала убирать разбросанные учебники, в которых утром пыталась разобраться.

— Алла Дмитриевна рассказала, как у меня всё плохо?

— Да, но мы это исправим, — уверенно произнёс Артём. Я села на стул рядом с братом.

— Тебе от отца сильно влетело?

— Так же, как и тебе — он много говорил.

— Он прав? Я тебя опозорила?

— Скорее, удивила. Думаю, Лиза со мной согласится.

— Ты с ней встречался?

— Было дело, — ответил Артём, листая мою книгу.

— А почему расстались? — не отставала я, сама не понимая, откуда берётся любопытство. Артём громко захлопнул учебник.

— По многим причинам. Но главная в том, что она украла мою песню. И продала.

— А на вечеринке она что от тебя хотела?

— Этого я тебе сказать не могу, — он усмехнулся. — Маленькая ещё.

— Не волнуйся, я и так поняла. По её одежде всё было понятно.

— Что тебе понятно? — спросил парень, ехидно улыбаясь. Я лишь пожала плечами. Обычно я не отличалась стеснительностью, но сейчас мне казалось, что мои щёки горят.

— Ладно, давай начнём с информатики.

— Это будет интересно… — хихикнула я. — Надеюсь, ты никуда не торопишься?

— Абсолютно свободен. Так… позиционные системы счисления. Арифметические операции с основанием q. Таблица сложения и таблица умножения, — проговорил он, задумчиво вглядываясь в учебник. — Вот с этого и начнём.

— Мне уже страшно.

— Для начала расскажи, что ты вообще знаешь о системах счисления, — попросил парень.

Глава 5

Мы старались хранить нашу маленькую тайну как могли. Вели себя, как обычно, изображая брата и сестру. Надо было продержаться хотя бы до моих 17 лет, ведь следующим летом я заканчиваю школу, и мы подумали, что тогда родители нормально воспримут наши «иные» отношения. У нас всё получалось замечательно. Иногда я даже удивлялась, как родители не замечают наших долгих взглядов, прикосновений рук и затиший в комнате Артёма, когда вместо занятий алгеброй мы целовались. Никогда ещё обман не приносил мне столько радости. Но в последнее время я начала сомневаться в нашей выдержке. Сегодня Артём, похоже, вышел из себя и вёл себя странно, от чего мне было неловко, и я боялась, что Толя или мама обо всём догадаются. После завтрака Толя, как обычно, собирался на работу, а мама в цветочный магазин. Когда родители прощались с нами у выхода из гостиной, Артём, пытаясь дотянуться до шкафа с чашками, прижался ко мне и чмокнул в голову. От неожиданности я чуть не уронила яблоко, а он широко улыбнулся и подмигнул.

– Рита, тебя ждёт алгебра! – крикнул он, уже поднимаясь по лестнице.

Мама и Толя пропадали на работе целыми днями, и мы оставались с Верой Ивановной, которая, конечно, заходила к нам каждые полчаса и проверяла, чем мы занимаемся. Было заметно, что эта женщина понимает намного больше, чем наши занятые родители, так что следила за нами как следует.

Артём стоял в ожидании, когда я вошла в его комнату, и, как только за мной закрылась дверь, он схватил меня за руку и притянул к себе, затем поцеловал в губы. Он крепко и нежно прижал меня к груди, а я обвила его шею руками, касаясь гладких, мягких волос. От него пахло кофе и корицей, и этот сладкий аромат кружил мне голову. Когда мы отстранились друг от друга, его глаза красиво блестели. Он поцеловал меня в лоб и погладил по щеке, а затем, будто ничего не произошло, уселся за стол, на котором лежали учебники и тетради, ожидающие нас с прошлого дня.

— Сегодня у нас способы упрощения выражений, содержащих радикалы, — сказал Артём.

Я села рядом с недовольным видом. На прошлой неделе мы изучили понятие корня n-й степени и его функции. Сложные термины плохо укладывались в моей голове, но Тёма был требовательным учителем. Я тяжело вздохнула, пододвигая к себе учебник.

— Я тут кое-что посчитал, — произнёс парень, и я перевела на него взгляд. — Если мы будем изучать по одной теме каждый день, не углубляясь в детали, то на один предмет уйдёт 20 дней. Предметов 6. Выходит, за всё лето мы успеем пройти 4 предмета. Нам нужно заниматься чаще. — Парень не удержался и улыбнулся.

— Похоже, математика начинает мне нравиться. — Тёма снова мило улыбнулся. — Родители уезжают на море через неделю.

— Знаю...

— И мы останемся под присмотром Веры Ивановны. — Он посмотрел на меня с недоумением. — Гостевая комната напротив моей, и нянька будет спать там, — сообщила я, не отрывая глаз от вчерашних записей. — А твоя комната в начале коридора. — Теперь Артём взглянул на меня с подозрительной улыбочкой.

— О, моё обучение идёт на пользу...

Я шлёпнула его по плечу, и парень засмеялся.

— Может, это ты разум теряешь?

— Ещё как, — ответил Тёма и, развернувшись, притянул меня вместе со стулом. Затем обхватил мою талию и, прикоснувшись к щеке, начал тереться о неё губами.

— Хочешь, я приду к тебе в гости, когда Вера Ивановна будет спать? — прошептала я, и он заглянул мне в глаза.

— Хочу. — Тёма озадаченно опустил голову. — Конечно, приходи, если хочешь, чтобы папа открутил мне голову. — Увидев мой разочарованный взгляд, он попытался изобразить слабую улыбку. — Ты куда вечно торопишься? — Я лишь устало пожала плечами. И правда, куда я тороплюсь? Иногда мне действительно кажется, что я хочу всё и сразу. Стараюсь себя сдерживать, но это редко удаётся. В моей жизни почти не было приятных моментов, и то, что происходит сейчас, мне хочется сохранить навсегда, усилить. Но я знаю — это невозможно. Как и всё хорошее, что было в моей жизни раньше, но потом исчезло, так и эти сладкие ощущения обязательно уйдут. Такова моя жизнь. — Для девушки в твоём возрасте это нормально. Я понимаю. Но нужно думать головой. — Артём погладил меня по волосам, и у меня в животе снова скрутился тугой комок. Прикусив губу, я кивнула. Мне не хотелось, чтобы он думал обо мне как об эгоистке и неуравновешенной, поэтому я промолчала о том, как сильно хочу почувствовать тепло его тела и прикоснуться к нему… Вдыхать его сладкий и терпкий запах, который заставляет моё дыхание прерываться. Я жаждала отдать ему всю себя и принадлежать только ему. Даже мысль об этом поднимала меня к облакам. Кажется, я окончательно сошла с ума.

Интересно, была бы я такой смелой, если бы у меня не было сексуального опыта? Звучит ужасно, знаю. Мне всего пятнадцать. Но когда твоя жизнь окутана тьмой, ты невольно пытаешься украсить её хоть чем-то светлым. В первый раз мне, как и всем, было страшно и неловко, но тогда я отчаянно хотела верить в свою значимость, и в этом несколько раз жестоко ошиблась. Больше таких ошибок я себе не позволяла. Пока не увидела, как Артём поёт на выпускном. Меня снова охватило пламя, только на этот раз оно было сильнее и глубже. Но он прав — я должна научиться думать, а не следовать импульсам своей незрелой души.

Чемоданы стояли у выхода. Мама с радостным видом укладывала косметику в свою маленькую сумочку.

— Вера Ивановна приедет к вечеру, — начал Толя. — Ей нужно уладить дела, прежде чем остаться с вами. Она будет ночевать здесь, пока нас с мамой не будет. Хорошенько проработайте все предметы. Лето быстро закончится, и Рите нужно быть готовой к школе. Понятно?

Отчим пристально посмотрел на Тёму.

— Не волнуйся, пап. Она справляется.

— Ну всё, остаёшься за старшего. — Толя похлопал его по плечу и как-то странно посмотрел напоследок, а затем, подняв чемодан, направился к машине. Мама порхнула следом за мужем, цокая каблучками, и мне было приятно видеть, как она попрощалась с Артёмом одними губами, а он с доброй улыбкой кивнул ей в ответ. В моей душе расцвёл ещё один цветок, когда я поняла, что Артём принял мою маму. Ведь мне не хотелось, чтобы из-за нас память о родной матери надрывала ему душу.

Глава 6

Глава 6

Рита

Я пожалела о своём визите, как только вошла в дом. Отвратный запах сразу же сделал попытку вытурить меня прочь.

Отец храпит на весь дом, развалившись на излюбленном диване, а в кресле у окна, с упавшей набок головой, спит незнакомый мужик.

Я зажмурила глаза. Не знаю на что надеялась... Быть может, что как в фантастическом фильме, мгновенно окажусь в другом месте… Снова открыла глаза. Мой дом…

Тусклая лампа в старой люстре, в которой лампочек должно быть три, диван, телевизор, стол.

Грязь…

Банки, бутылки и прочий мусор занимают все поверхности в этом старом полуразваленном доме.

Как же я хочу обратно!

Не ной! Сама виновата…

Ничего… Всего одна ночь тут, и я уеду навсегда… До сих пор не убил, значит не убьёт и сейчас. К тому же у меня было с собой чудодейственное успокоительное.

Я прошла по грязному ковру, ступив кроссовкой на осколок чашки. Меня остановило давление в груди. Страх обволок грудь, но я знаю, что разбудить папулю сейчас практически невозможно. Поздним вечером он напивался до состояния полной отключки, и не услышал бы даже пулемётной очереди над головой.

Я поставила на стол бутылку водки, которую купила в местном магазине тёти Лены. Эта женщина продавала мне спиртное без вопросов, и была заметно удивлена, снова увидев меня здесь.

Моя комната выглядела ненамного лучше. По полу раскидана грязная посуда и бутылки из-под пива. Ну слава богу, хоть никого сюда не занесло поспать.

Закрыв дверь, я обмотала ручку верёвкой, висевшей на стене, которая всегда служила мне замком – чтобы никто не смог по крайней мере слишком быстро проникнуть внутрь – и села на кровать.

Вокруг тишина и темнота. Слышен только громкий храп отца, доносящийся из-за двери.

Какая же я неблагодарная и тупая дура… У меня было всё, а я плюнула в лицо человека, который многое мне дал.

Любимого предала, выставив негодяем перед собственным отцом, который вряд ли учил его спать с маленькими девочками, и скорее всего сильно разочаровался в сыне.

Бросила маму…

Было бы неплохо научиться молчать так же как Артём.

Артём…

Интересно, беспокоится ли он обо мне? Возможно… но скорее злиться. Считает, что я его бросила! А может, он и вовсе забудет обо мне уже через неделю, немного погрустив о нашем двухнедельном приключении…

А элитная гимназия откроет свои двери для всех, кроме меня…

Я долго крутила мысли в голове, а слёзы лились на грязную подушку, и я сама не поняла, как провалилась в темноту.

Сквозь сон послышался шорох. Сильно хотелось спать, и я долго не могла пробудить свой мозг, который обычно всегда защищал меня в подобные моменты, сразу возвращая в реальность.

Когда глаза всё-таки открылись, меня окатило холодом, несмотря на чудовищную жару. Мою дверь кто-то упорно толкал, а защитная верёвка на ней была готова развязаться в любую секунду. Я подскочила и постаралась придумать, что делать, но сонная голова никак не хотела приходить в нормальное состояние.

Быстрым взглядом осмотрев тёмное помещение, я поняла, что прятаться некуда. Ноги понесли меня в угол за дверью, и я подумала, что должна успеть выбежать, когда дверь все-таки откроется – это был мой единственный шанс выбраться отсюда невредимой. Я вспомнила про свой телефон, который лежал в рюкзаке на кровати, и планировала быстро схватить рюкзак, но, когда подбежала к нему, дверь распахнулась, громко ударившись о стену.

На меня смотрел здоровый шатающийся мужик.

Мои глаза расширились до предела. Руки задрожали, и рюкзак звучно ударился об пол. Мужик буровил что-то себе под нос и шёл прямо на меня, а я не могла пошевелиться, будто кто-то прибил ноги к полу. Огромные руки схватили меня, и без особых усилий, швырнули на кровать.

Я закричала.

Мой бесполезный крик раздавался на весь дом, когда этот урод навалился на меня, пытаясь нащупать мою одежду. Ужас и паника наполнили моё сердце. Я била его руками и ногами, но против этого чудовища все мои толчки казались барахтаньем муравья. По щекам бежали горячие слёзы. Он до боли сжал мою ногу, и попытался подтянуть под себя. К своему недолгому облегчению, мне удалось схватить бутылку с комода и ударить по морщинистому лицу, но маленькая посудина не нанесла чудовищу никакого вреда, а только сильнее разозлила. Он злобно прорычал и медленно занёс надо мной руку.

Я услышала громкий треск кулака, прежде, чем почувствовала дикую боль. Щека начала гореть, а комната поплыла перед глазами. Мужик резко встряхнул меня за грудки, и немного очнувшись, я свалилась на пол, чтобы хоть как-то выбраться из его огромных рук.

Перед глазами мелькали очень плохие картинки. Я подумала, что пора прощаться с этим миром. Вспомнила маму, и представила, как она плачет, стоя у моего гроба. Я видела Толю, утешавшего её в объятьях. Вспомнила Артёма… Чётко видела перед собой его карамельные глаза.

Живот скрутился от сильного удара тяжелым ботинком, и больше я не могла ни о чём думать, а только сжалась в комок, превозмогая невыносимую боль, которая только усиливалась, потому что огромная нога продолжала пинать все мои части тела. Меня затрясло от пылающей в груди агонии.

Сейчас я умру…

Я втянула в лёгкие воздух, который принёс с собой ещё одну порцию болевых ощущений. Пьяный урод пытался нагнуться, чтобы схватить моё тело, пока я корчилась на грязном полу. Двинула свою ногу и приложив все оставшиеся силы, ударила по его берцовой кости. Я почти не надеялась, что это произведёт хоть какой-то эффект, но к счастью чудовище с грохотом рухнуло на пол. Я встала на колени настолько быстро, насколько позволяли нанесённые раны, схватила бутылку побольше, и стала колотить перекошенное пьяное лицо со всей своей ненавистью.

Не знаю сколько раз я приложила гада по его страшной роже. Я остановилась, когда бутылка от очередного удара треснула у меня в руках. Человек больше не двигался. Отдышавшись – отчего грудь ныла и колола, словно была заполнена иголками – я зарыдала, как сумасшедшая на полу своей тёмной комнаты, и никто в целом мире не слышал моих страданий.