( Не ) стану твоей невестой

Пролог

«Прости, я просто не могу этого сделать».

Короткая записка без подписи вызвала у меня нервный смешок. Она не может этого сделать. И, как всегда, ничего не объяснила. Браво, узнаю свою сестричку. Потрясающе. Просто потрясающе. Мне-то теперь что с этим делать?

– Яна, ты где? – голос мамы заставил меня подскочить на месте и воровато оглянуться по сторонам. – Мне нужна твоя помощь.

Не нужна, мамочка. Уже не нужна. Потому что событие, к которому ты так усердно готовишься, да еще и меня пытаешься припахать, не состоится. Увы и ах! И я ничего не могу с этим поделать, в этот раз тебя подвела совсем не я.

– Яна! – голос раздался практически у самых дверей, вызывая желание спрятаться под кровать. Только не говорить матери, что на самом деле произошло. Не сообщать, что все их полугодовалые труды канут в бездну. В Тартары, если вам так угодно.

– Да, – откликнулась я, – уже иду.

Я просто не могу этого сделать. Теперь и в моей голове мелькает текст ненавистной записки. Только с совсем иным посылом. Я тоже не могу этого сделать. Не могу сказать.

– Хорошо, девочка моя. Где Ева? – деловито осведомилась прекрасная и элегантная Ариадна Витольдовна, появляясь в дверях. А я превратилась в соляной столб, не представляя, как сказать матери, что сестры нет. Что она испугалась ответственности и сбежала.

– В душе.

Ложь сорвалась с моих губ раньше, чем я успела ее остановить. Пусть будет душ. Лучше так, чем эта паршивая правда. Я просто не готова к ее последствиям. Не хочу слушать причитания матери и смотреть, как она театрально хватается за сердце.

– Дорогая, поторопись, – кричит мама. – Сегодня твой день, ты должна блистать. Скоро уже придет визажист и парикмахер, тебе нужно быть готовой.

Ответа не последовало. Но маме он и не требовался. Я направилась за ней, быстренько выполнила ее просьбу и вернулась обратно. Мне нужно решиться. Но как? Почему творит и вытворяет она, а расхлебывать мне? Что мне делать и как сказать матери, что моя сестра сбежала в день собственной свадьбы?

На всякий случай, я еще раз обошла комнату сестры, заглянула в ванную, даже под кровать, словно Ева вот-вот выскочит оттуда с воплем: «Я пошутила». Это вполне в ее репертуаре, и сейчас я даже не стала бы ее за это ругать. Но нет, было пусто и тихо. В задумчивости я подошла к окну и выглянула. То тут, то там сновал народ, готовясь к свадьбе, расставляя столы. Торжество в загородном особняке! Что может быть лучше? Только торжество без невесты.

Скривившись, я набрала номер сестры, не особо рассчитывая на ответ. В трубке послышались гудки, долгие, пронзительные. Они словно тонкие лезвия разрезали мои нервы. И когда я уже собиралась нажать отбой, моя ненаглядная сестричка соизволила взять трубку.

– Ева! – не сдержалась и выкрикнула, – Какого черта?! Где ты? Вернись немедленно.

– Прости, Янка, я не могу этого сделать, – в голосе сестры слышались слезы. – Просто не могу. Мне жаль. Но я не вернусь.

– С ума сошла! А что скажет Денис? Вы столько денег и труда вложили в эту свадьбу, подняли такую шумиху. Ты хоть понимаешь, какие последствия принесет твое бегство из-под венца? – я говорила торопливо, но спокойно, еще надеясь воззвать к здравомыслию сестры. Существует же предсвадебный мандраж. Может, это он и есть?

– Я понимаю, но не могу, – сестра добавила в голос плаксивых ноток. – Яночка, солнышко, ты же умная, придумай что-нибудь.

– В каком смысле придумай?! – сдерживаться стало все труднее. – Возвращайся немедленно и сама расхлебывай ту кашу, которую ты заварила!

Ага, как же. В ответ послышались лишь короткие гудки. Моя ненаглядная сестренка просто нажала отбой. И я осталась наедине с оборванным разговором и проблемой, которую требовалось хоть как-то решить.

Так. Все. Оттягивать больше не имеет смысла. Со вздохом я направилась к двери и столкнулась с молодым мужчиной, который выглядел так, словно его в стиральной машине прокрутили. Волосы торчат в разные стороны, ворот рубашки помят, да и сам он тоже.

– Где она? – выкрикнул он, смотря на меня бешеными глазами. И я не могу упрекать его. Ведь не каждый день у знаменитого ведущего из-под венца сбегает невеста. Но и смолчать тоже не могу.

– Не ори на меня, Князев, я тебе не собачка, – обхожу его по дуге, словно психозом можно заразиться, беру с туалетного столика записку и протягиваю виновнику торжества. – Держи. Это, конечно, не пирожок с полки, но…

– Яна!

Зачем же так орать? Я ведь не глухая. Пока что. Но с такими воплями точно скоро оглохну.

– Князев, если ты не бережешь свои нервы, побереги хотя бы мой слух, – флегматично попросила, присаживаясь на стул. После разговора с сестренкой мне уже все было нипочем. Пришло равнодушие. Сестренка-близняшка снова натворила дел, а мне расхлебывать. И ведь мне не привыкать. Но пусть даже не надеется, что я буду лебезить перед ее женихом!

 Меня наградили таким взглядом, что, будь у меня нервы слабее, я бы уже превратилась в горстку пепла. Да, Дениска, я знаю, что ты меня любишь. Это у нас вполне взаимно.

– Ты считаешь, что у меня нет повода нервничать? – ехидно поинтересовался он. Вот, это уже мой Денис! То есть не мой, а Евкин. А, нет, этот-то мой. С сестренкой он точно нежнее и не такая скотина. Надеюсь.

Глава 1

Прыгнуть вниз – это несложно. Раз, и я уже окажусь на земле. Даже опомниться не успею.

Только аутотренинг совсем не помогал, и я вновь судорожно вцепилась в ветку дерева. Чертов котенок! Кто бы подумал, что такое милое с виду создание окажется с такими дьявольскими планами? А как отчаянно мяукал, словно его кто-то резал! Или душу из него вытрясал, по меньшей мере.

И что в итоге? Только я отбросила сомнения и полезла доставать это мелкое чудовище, как оно тут же спрыгнуло. Котенок-то оказался на земле. А вот о себе я такого сказать не могла. Кому сказать – не поверят. Взрослая двадцатитрехлетняя Янина Воронцова сидит на дереве, не в состоянии с него слезть. Как макака, честное слово.

Увлекшись аллегориями, я упустила тот момент, когда ветка качнулась. Нет, с этим ненадежным насестом точно надо что-то делать. Едва не завизжав, я отчаянно впилась пальцами в ствол. Господи, если ты существуешь, пожалуйста, пошли мне спасителя! Я ведь сама отсюда не слезу! Я буду себя хорошо вести, поздравлять всех с праздниками, не ругаться с родителями и не высказывать недовольство сестре. Только бы слезть отсюда!

Господь, кажется, моим молитвам не внял. Еще и решил, что я с большими удобствами устроилась на дереве, поскольку с моей ноги тут же слетела туфелька без каблука. Если бы я могла, то закрыла бы лицо руками. Хотя, может, босиком мне будет проще слезть? Никогда раньше по увлекалась лазаньем по деревьям, и после такого точно не буду.

– Твою ж мать! – кто-то выругался совсем рядом. Упс! Кажется, снаряд попал отнюдь не в мягкую травку. Так, Яна, соберись. Надо посмотреть вниз и попросить этого не самого вежливого человека помочь тебе спуститься.

– Кто здесь? – спросил тем временем мужской голос, и я опустила голову, стараясь сквозь листву разглядеть говорившего. Да уж, твою мать! Лучше это и охарактеризовать нельзя. Господи, а кого приличнее ты на помощь позвать не мог? Ну там садовника какого-нибудь, маньяка. Все уж лучше.

– У вас что, развлечение такое, обувью разбрасываться? – тем временем поинтересовался худший из всех вариантов. И вместо того, чтобы преспокойно развернуться и уйти, раздвинул ветки и внимательно посмотрел наверх. Я молчала, мимикрируя под дятла. Да под кого угодно, лишь бы не слышать этих насмешек!

– Яна, я стесняюсь спросить, – насмешливо начал он, – а что ты забыла на дереве? Для тебя настолько ужасна сама мысль оказаться здесь, что ты вьешь гнездо?

– Князев, а давай ты сделаешь вид, что сюда не заходил и уйдешь заниматься и дальше своими, несомненно, важными делами? – я старалась придать голосу ехидства, но это было сложно, учитывая мое нестабильное положение. Стоило опустить глаза, чтобы посмотреть на собеседника, как голова начинала кружиться, а руки с новой силой вцеплялись в кору дерева.

– А что, твое потомство в моем присутствии откладываться отказывается? – фыркнул парень, рассеянным жестом заправляя волосы назад.

– В твоем присутствии даже у коров молоко скисает, что уж об остальном говорить, – отозвалась я на сарказм. Кажется, никого приличнее судьба мне не пошлет, и придется просить человека, которого я терпеть не могу. Судьба, за что же ты порой бываешь так жестока?

Видимо, что-то такое отразилось и на моем лице, потому как брюнет поинтересовался вдруг совсем иным тоном:

– Яна, а если серьезно? Зачем ты туда залезла?

Умный вопрос. Просто гениальный. Жаль, что ответ ему не соответствует. Вздохнув, я тихо призналась:

– Котенка спасала.

– Какого? – Денис Князев недоуменно окинул взглядом дерева, не нашел упомянутой живности и снова посмотрел на меня.

– Который убежал, скотина, – в сердцах бросила я, пытаясь подтянуться ближе к стволу. Не самая удачная мысль, да еще и в юбке. Денис понаблюдал за моими жалкими трепыханиями и спросил:

– Хорошо, – медленно, чтобы до публики дошло, что он осознал точку собеседника, протянул он, – котенок убежал. А ты почему не слезаешь?

Вот и настал он, окончательный момент моего позора. Что Князев не уйдет, я уже поняла. Так, может, хотя бы поможет. Поэтому тоскливо вздохнула и тихо призналась:

– Не могу.

Я уже говорила, что не люблю этого типа? Сейчас я точно вспомнила, за что. Потому как Денис расхохотался, словно в этом было что-то смешное. Я, сердито на него посмотрев, не сдержалась и дрыгнула ногой, стремясь сбросить вторую туфлю прямо на нахала. И, конечно же, промахнулась.

– А ты мазила, колючка, – весело ответил он, проводив взглядом пролетающую рядом обувь.

– Дэн, ты так и будешь ржать или соизволишь помочь? – нетерпящим возражений тоном отозвалась я, хотя прекрасно понимала, что в моем положении он едва ли подействует.

– А что, надо? – продолжил измываться этот гад.

– Сам решай. Либо помогай, либо иди отсюда ко всем чертям, – предоставила ему выбор я. Злость придала мне сил, и я наконец смогла переползти вплотную к стволу. Так, теперь надо сообразить, как отсюда все-таки слезть. Попробовать встать? Нет, страшно. И один лишь черт знает, как я вообще умудрилась сюда забраться.

– Так, успокойся, – распорядился Денис. – Сейчас что-нибудь придумаем.

– Надеюсь, твоей фантазии хватит на что-то большее, чем вызов МЧС, – пробурчала я.  Хватило. Этот идиот полез за мной на дерево!

Глава 2

Скрыться у меня получилось. Пока мама расспрашивала своего любимца, пока звала меня, я успела переодеться в другую юбку, запихнуть пиджак Князева в шкаф, не особо заботясь о его сохранности, и только потом с милой улыбкой открыла дверь своей комнаты. Еще и позевывая, будто только что проснулась.

– Яна! – покачала головой Ариадна Витольдовна. – Мы все с ног сбились, а ты спишь! Столько всего надо сделать.

– Мамуль, ну у вас же организаторы есть? Вы давным-давно все придумали, – попыталась подольститься к родительнице я, – Тем более, это праздник Евы, а не мой.

– Твоя сестра сегодня и присесть спокойно не могла! – театрально возвела руки к потолку мама. Ну конечно, Евка старается, зато ее жених очень удачно по саду гулял. Как будто свадьба его в принципе не касается никак.

– Не преувеличивай, – попросила я, – Ева умеет распределять свое время.

Это правда. Моя сестра, несмотря на свою возвышенную натуру, привыкла жить по четкому таймингу. Разве можно иначе актрисе? А она у меня потомственная. Мама – актриса, папа – композитор. И одна лишь я – паршивая овца в семье, в юристы подалась. Не творческая натура. Хотя Ева меня уговаривала блог завести, хоть какой-нибудь. Пусть даже и кулинарный – готовить я очень люблю. Но как представлю, сколько времени на это придется тратить, так сразу тоскливо становится.

– Могла бы и помочь сестре, – снова упрекнула меня родительница. Я, не сдержавшись, закатила глаза:

– Чем? Свадебное платье за нее померить? Проверить, того ли цвета салфетки привезли? Мамочка, да я цвет испуганной свиньи от бедра испуганной нимфы не отличу. Знаю только, что обе испуганные, и все.

– Я тебя не так воспитывала, – огорченно покачала головой Ариадна Витольдовна. Я не стала уточнять, что ее воспитание чаще случалось набегами, между спектаклями. Да, я понимаю, работа и график и все такое. Но себе я такой жизни не хотела. У меня хотя бы стабильность есть.

– Мамочка, я тебя очень люблю, но давай не будем сейчас? – я обняла ее и напомнила. – Я же здесь, как вы и просили. Отложила все дела, перенесла встречи. Все ради свадьбы сестры. Хотя это и было непросто.

Еще один укоряющий взгляд я смогла вытерпеть, потом родительница махнула рукой и сказала:

– Да что с тобой делать-то.

– Вот именно, – улыбнулась я, – поздно уже меня воспитывать. Вырос ребенок.

– Идем обедать, – позвала она, и я клятвенно пообещала спуститься через пару минут. Мамин корги все это время укоряющее подвывал, словно намекая, нечего, Янка, врать. Но что поделать, меня здесь все равно не поймут.

В столовой собралось на редкость мало народу. Отец, мама и сестра с женихом. Ева оживленно щебетала, обсуждая, как расставить столы и рассадить гостей. Мне на секунду даже стало жалко Дениса – настолько скучающий у него был вид. Но он молодец, справлялся хорошо – вовремя говорил: «Да, дорогая». Интересно, это его отец научил? Папа, Станислав Анатольевич Воронцов, тем временем внимательно изучал музыкальный журнал. Ага, понятно. Ждет реакции на свою новую работу. И, судя по тому, как он хмурится, читая материал, она его не очень-то устраивала.

– А вот Яна мне и поможет, – вдруг радостно повернулась ко мне сестра, и я чуть не села мимо стула. Помочь? В чем? Держите меня подальше от всяких приготовлений, я же точно в чем-то напортачу. – Поможешь, сестренка?

Я уже давно заметила, что моя младшенькая (а она родилась на целых пятнадцать минут позже) обладает поистине волшебным обаянием. Ей крайне сложно в чем-то отказать, как бы сильно собеседнику не нравились просьбы. Вот и я сейчас почувствовала себя пойманной в паутину мухой, глядя в искрящиеся мольбой зеленые глаза сестры. Смотрела и понимала, что сбежать мне уже не суждено. И в комнате спокойно отсидеться тоже.

– Помочь? – удивленно переспросила вслух. – Но в чем?

Не знаю, как у остальных, а лично у меня уже мурашки от страха побежали. Мамочки! Не хочу я во все это ввязываться, спасите!

– Ничего сложного, – очаровательно улыбнулась сестричка. – Просто у нас тут небольшая проблема возникла. Представляешь, мне позвонил флорист и сообщил, что пионы для букета невесты не смогут привезти.

– И? – я напряженно на нее посмотрела. – Предлагаешь поездить мне по конторам, поискать для тебя пионы?

Мое предложение заставило сестру искренне рассмеяться:

– Господи, да зачем? Все гораздо проще. Я прошу тебя съездить к флористу и выбрать новые цветы для букета. Я не могу, у меня сегодня заключительный спектакль сезона, ты же знаешь, как это важно.

То есть спектакль важнее свадьбы? Какая прелесть! И не боится сестренка такое при женихе говорить? Вдруг приревнует к работе? Хотя мне сложно представить Князева в роли Отелло. Слишком хорошо он умеет мимикрировать под нормального человека.

– А может я лучше за тебя спектакль отыграю? – обреченно предложила я, чем вызвала дружный хохот всех присутствующих. Ну да, уровень моих актерских способностей прекрасно известен и равняется гордому нулю. Но в цветах я разбираюсь еще меньше!

– Не волнуйся, – Ева ободряюще коснулась моей руки. – Денис тебе поможет.

Что?! Кто?! Нет, давайте я все-таки лучше в театр? Я справлюсь, честно. И плевать, что я даже слов не знаю. Зато там нет Князева. У меня на сегодня уже передозировка его присутствия.

Глава 3

Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет. Мало того, что меня вынудили ехать выбирать букет для Евы, так еще сестренка притащила в мою спальню какой-то воздушный сарафанчик.

– Ну не могу же я появиться на людях в деловом костюме? – пожала плечами она. – У нас с тобой разный стиль одежды. И не смотри на меня так, все равно не убьешь!

Я вздохнула. Что есть, то есть. Сестренка у меня одна, и, несмотря на все недостатки, все-таки любимая. Правда, в последнее время весьма и весьма странная. Я посмотрела скептичным взглядом на шифоновую тряпку ярко-зеленого цвета и хмыкнула:

– Надеешься, что он меня успокоит?

– Ага, – Ева, хихикнув, села на постель. – Надень, тебе пойдет, ты же знаешь.

– Это подстава с твоей стороны, в курсе? – прямо спросила я у нее, понимая, что поздно уже отмазываться, я уже согласилась. Ева на мгновенье посерьезнела:

– Не злись, ладно? Ну не подеретесь вы, в конце концов.

Уж кто, как не моя сестренка, знал про наши «теплые» отношения с ее женихом. Хотя, помнится, было дело, что и дрались.

– Я в этом так не уверена, – фыркнула в ответ, вспомнив, как в седьмом классе поставила десятикласснику Князеву фингал под глазом. Причин не помню, но прецедент наличествовал. – Не представляю, как ты его терпишь.

Ева на мгновенье помолчала, ее лоб пересекла столь редкая для нее морщинка. Потом тихо, странным голосом, будто переступая через себя, сказала:

– Он хороший, Яна. Вредный, но хороший. И ему можно доверять.

Очень странная характеристика для любимого жениха. Такое описание меня удивило. Разве так должны говорить влюбленные? Тем более, те, кто так жаждут свадьбы. И слишком грустные глаза, непривычный взгляд сестры, которая всегда скрывает свои эмоции. Я, отбросив платье, присела перед ней на корточки:

– У тебя все в порядке? Если ты не хочешь свадьбу, ее всегда можно отменить.

Сестра посмотрела на меня удивленно, а потом рассмеялась:

– Нет, ну что ты. Все отлично. Я знаю, что делаю, Яна. Знаю, – повторила она уже гораздо тише, и мне показалось, что это сказано не столько мне, сколько себе самой. Нет, с этой свадьбой определенно что-то не так. Но она, кажется, действительно уверена в своих действиях. Кто я такая, чтобы ее отговаривать? Раньше надо было об этом думать.

– Если хочешь поговорить, я всегда готова тебя выслушать, – напомнила я, а сестра вдруг порывисто меня обняла и сообщила:

– Я тебя люблю. Ты лучшая, сестренка. И спасибо, что сюда приехала. Я знаю, тебе сложно с мамой.

– Разве с ней бывает просто? – теперь уже я рассмеялась. Мама не любит, когда что-то идет не по ее. Я это четко ощутила на своей шкуре, когда вместо художественного института поступила на юридический. Как же, нарушила династию, не поплыла по течению. Мама-то видела меня известным художником, хотя я прекрасно понимала, что пишу посредственные картины. Впрочем, я никогда не жалела о своем выборе.

– Слушай, пользуйся моментом и отдыхай. С организацией Ирина поможет, это ее работа. Не слушай маму. А насчет букета… Прости, – Ева виновато улыбнулась, – они назначили встречу прямо на время репетиции, меня режиссер убьет. Ты же знаешь…

Да, я знала, что театр для нее – очень важно. И дело даже не в требованиях мамы, не в амбициях папы. Ева любила театр, жила им, работала на износ. Даже удивительно, что она умудрилась с Денисом роман закрутить, при ее-то графике.

– Ничего страшного, – я выдохнула, – но если я все-таки убью твоего жениха, претензии не предъявляй, ладно?

– Боюсь, мне тогда придется за тебя в тюрьме сидеть, – рассмеялась сестра, – ты же за меня будешь спектакль отрабатывать.

Я подхватила ее смех, чувствуя, что мир между нами восстановлен. А тряпки, свадьба и прочие мелочи жизни – это такая ерунда. Кстати, о мелочах. Надо все-таки на работу заехать. Пока любимое начальство не устроило там ритуальный костер. Оно может, я точно знаю.

Платье Евы село на меня как влитое. Мы вообще мало отличались друг от друга – одинаковые фигуры, длина волос, черты лица. Когда мы одевались в едином стиле, нас только близкие могли различить. А таких насчитывалось раз-два и обчелся. Но Денис Князев, к сожалению, входил в их число. При моем появлении он разве что не присвистнул:

– Можешь же иногда быть похожа на человека, – услышала я сомнительный комплимент. Я, проигнорировав его вежливую попытку помочь, села на переднее сиденье и поинтересовалась:

– А на кого же я похожа обычно?

– На ведьму, – проинформировал меня Дэн. – Особенно когда сверкаешь глазами, как сейчас.

– Ты, главное, у флориста не забывай, что я, может, и ведьма, но любимая, – напомнила я. – Не зря мне твою невесту изображать придется. Не желаю быть безмолвной тенью возле крутого ведущего.

– Ну что, скорее я там буду бесплатным приложением к тебе, – усмехнулся Денис, выруливая на шоссе. – И не надейся, выбор букета, браслетов для подружек и бутоньерок будет исключительно на тебе.

– Смерти моей хочешь? – мрачно поинтересовалась я, представив, что мне устроит родительница, если я выберу что-то не то.

Глава 4

Я пожалела, что не видела в этот момент лица Князева, но спиной почувствовала, как он застыл на этих словах. А нагломордый хозяин кабинета выглядел подозрительно довольным. Таким, что я всерьез заподозрила, не видел ли он нас с Денисом из окна. Но выяснять не стала, прошествовала по кабинету, стуча каблучками, к парню и поцеловала его в щеку.

– Привет, Кит. Вот, заехала узнать, как у нас здесь дела.

Никита Косинский, мой бывший однокурсник, нынешний босс и давний друг расплылся в улыбке и слегка меня приобнял:

– А что, отдыхать не судьба? А как же море, солнце, пляж? Точнее, прости, дача, сад и речка? Или что там?

– Там есть бассейн, – мрачно пояснил за моей спиной Денис. Кит развернулся к нему и сообщил:

– Прости, Князев, не заметил. Ты так часто мелькаешь на экране, что тебя слишком много.

Ага, как же! Так я в это и поверила! Никитушка, лапушка, ты же ничего просто так не делаешь. И замечаешь куда больше, чем хочешь показать.

– Ну ты на экране не мелькаешь, но уже после минуты в твоем присутствии тебя становится передоз, – спокойно парировал Денис, оставаясь на том же самом месте и сверля нас взглядом. И что ему не нравится-то?

– Денис, ты так и будешь там стоять? – вежливо поинтересовалась я, выпутываясь из каких-то чересчур крепких объятий Кита.  Мне тут же захотелось задать этому лису множество вопросов, вот только в присутствии жениха сестры я не собиралась этого делать.

Меня наградили еще одним мрачным взглядом, после чего процедили:

– Я подожду тебя в машине.

– Ты же кофе хотел? – удивилась я, а Косинский беспардонно заржал:

– Что, путаешься, кого из сестер я обнимаю? Янку или твою невесту? Ну ничего, бывает, близняшек различить нелегко.

– Я с такими проблемами не сталкиваюсь, – процедил Денис, потом уже мне. – Да что-то расхотелось, – развернулся на каблуках и вышел. Даже и не обернулся, делая вид, что не слышит хохота Никиты ему вслед. Хлопнула дверь. Я повернулась к Киту и так ласково на него посмотрела, что он тут же прекратил ржать.

– А скажи-ка мне, котик, – нежно проговорила я, наступая на друга, – что это сейчас было?

Кит невольно отступил назад, прекрасно чуя, насколько мое раздражение. Он как никто другой знал, насколько опасно меня злить. За последние несколько лет мы, кажется, узнали друг о друге все.

– Где именно? – невинно поинтересовался он. Ну да, только вот подобное выражение лица совершенно не подходит взрослому мужику. Я бы лично ни на йоту не поверила. И не поверю.

– Здесь. Что это было, Кит? Особенно твое эпичное приветствие.

– Ну а что? – пожал плечами Никита. – Это ведь правда, сама знаешь.

Знаю. Как и то, при каких условиях это может случиться. Когда-то давным-давно мы, как в одном старом фильме, договорились с Китом, что, если до тридцати лет не найдем свои вторые половинки, непременно поженимся. Благо, знаем друг друга очень хорошо и можем составить если и не счастливую ячейку общества, то хотя бы гармоничную. Периодически мы об этом вспоминали, да. Смеялись. Но еще никогда Кит не ляпал ничего подобного при постороннем человеке.

– Кит!

Друг вздохнул, закатил глаза, а потом признался:

– Мне нравится его бесить. Ладно. Признаюсь.

И ни капли раскаяния в глазах. Действительно, а зачем? Ему нравится дразнить Дениса Князева, он своего добился. А о последствиях не подумал. Если Дэнчик ляпнет подобное дома, начнется кошмар.

– Косинский!

– Воронцова! – в тон мне ответил друг. – Заметь, я не спрашиваю, почему ты сейчас в прикиде а’ля прима Ева Воронцова. Я не спрашиваю, почему у тебя такое лицо, что тебя хочется запереть в четырех стенах, чтобы не натворила глупостей. Я даже не собираюсь спрашивать, какого черта ты поперлась на это семейное сборище.

– Как щедро с твоей стороны! – передернула я плечами. Хотелось убивать. Хоть кого-нибудь. Или попросить Кита, чтобы действительно где-нибудь запер. Как можно дальше от всего происходящего. Но это ведь трусость, да? А Янина Воронцова никогда не была трусихой.

– Но я не могу не задаваться вопросом, какого черта твоя сестра выходит за этого пижона. И почему он бесится, когда я обнимаю тебя. Боится, что в один прекрасный день я сестричек перепутаю. Или что? – друг ни в какую не хотел униматься. А мне хотелось закрыть уши руками, чтобы не слышать всего этого. Не думать. Не анализировать. Не вспоминать.

– Кит, хватит! – рявкнула я и стукнула по столу так, что кружка друга жалобно звякнула. Я любила Косинского, честно, любила. Но в такие моменты мечтала придушить. – Я отказываюсь говорить с тобой на эту тему. Забудь.

Ни один мускул не шелохнулся на его лице. Он никакой другой реакции от меня и не ждал. И был готов. Но легче все равно не стало.

– Знаешь, Косинский, – тихо проговорила я, выдавливая из себя улыбку, – для моего будущего мужа ты преступно много знаешь. Подумать, что ли, о смене кандидатуры?

Это было предложение мира, и Кит это понял, рассмеявшись.

– Ну уж нет, детка, ты не оставишь меня умирать в одиночестве, – состроил скорбную мину, – не обрекай меня на одинокую старость.

Глава 5

– Мне нужно с тобой серьезно поговорить, – царственно промолвила мама, присаживаясь на кресло. Я устало вздохнула, чувствуя, что ничего хорошего данная беседа не принесет. Если меня сейчас попросят еще ради чего-нибудь притвориться Евой, я просто психану и уеду в город. И неважно, что на меня смертельно обидятся. Ева поймет, а мнение остальных довольно переменчиво. Идеально хорошей мне все равно не быть, но я почему-то раз за разом вновь пытаюсь ею стать.

– Я тебя слушаю, – спокойно ответила я, стараясь не показывать своих эмоций. Что еще могло случиться за эти несчастные пару часов, что меня не было? Все ведь хорошо?

– Это я тебя слушаю, – вдруг перевела стрелки Ариадна Витольевна. – Скажи, пожалуйста, почему я нашла это в твоем шкафу? – и она, пройдя к гардеробу, двумя пальцами вытащила пиджак Князева, а затем мою порванную юбку.

Та-ак. Я почувствовала, как у меня екнуло сердце. Если мама узнала, кому принадлежит находка, меня ждет очень неприятный разговор. Едва ли она поверит в ту невероятную историю с котенком. Нет, она не будет устраивать скандал, не наговорит всякой ерунды Еве. Но начнет долго и усиленно меня пилить. К такому развитию событий я не готова.

– Встречный вопрос, мама, – я все-таки оставалась юристом до мозга костей и не могла позволить на себя нападать. – Что в моем шкафу делала ты?

Удивительное дело, но после моего вопроса она слегка смутилась, опустила глаза, а потом призналась:

– Я искала там шляпку.

Остановите землю, я сойду!

– Какую еще шляпу, мама? – устало потерла переносицу я. Господи, сколько же событий произошло за этот день. Это слишком даже для меня. – У тебя что, гардероб в другой мир провалился?

– Не надо так со мной разговаривать, – оскорблено взвилась родительница. – Я искала шляпку, в которой ты была на девичнике у этой твоей Наташи. Я подумала, было бы здорово нарядить в нее маленькую Сонечку.

Сонечка – наша родственница, которая должна во время церемонии поднести коробочку с кольцами. Ей всего пять лет, и она такой ангелочек, что ее так и хочется затискать.

– Мама, опомнись! Она же темно-бордового цвета!

– Но она с вуалью, – возразила родительница. – И маленькая. На Сонечке должна хорошо смотреться.

На девичнике моей университетской подруги Наташи мы действительно надевали крошечные шляпки с вуалями. Свою я подбирала в цвет платья – темно-бордового. Да, эти шляпки миленькие, стильные, но наряжать в такую маленького ангелочка в разгар свадьбы? Она б еще рожки ей додумалась надеть!

– Поговори об этом с Евой, – спихнула всю ответственность за разъяснение бредовости идеи на сестру, – но неужели нельзя было позвонить и спросить?

– Ты не отвечала, – обиженно поджала губы Ариадна Витольдовна. – Я твоя мать, неужели я не могу иногда заглянуть в твою комнату? Так что это такое, Янина?

– Пиджак, – невозмутимо пожала плечами я. – Кит забыл, когда мы как-то заезжали на дачу.

– А юбка? – продолжала допрос она. – Неужели ты…вы с ним… – она помолчала, пытаясь подобрать слова. Мама – натура утонченная, некоторые вопросы ей крайне сложно произнести вслух. Но не про себя.

– Окстись, мама, – устало произнесла я. – Я просто напоролась на штырь. Такое бывает, представь себе. И порвала.

– Ты не поранилась? – обеспокоенно спросила она, включая режим наседки. – Нужно быть осторожнее.

– Нет, все хорошо, – я улыбнулась. Я люблю маму, честно. Но мне иногда крайне сложно уследить за сменой ее образов. Она настолько вжилась в свои роли, что порою и в повседневной жизни играла.

– Ну хорошо, – она вздохнула. – Только, пожалуйста, будь осторожнее с Никитой. Он, конечно, хороший мальчик. Но такие, как он, нередко разбивают сердца.

– Не волнуйся, мне это не грозит, – поспешила уверить я. – А Кит – просто друг. Очень хороший и верный товарищ, который всегда на моей стороне.

– И все равно, не забывайся, девочка моя, – она поцеловала меня и убежала дальше по делам. А я, выругавшись, рухнула на кровать. Слава богу, что родительница либо не видела, либо забыла, в каком виде с утра расхаживал Денис. Вроде удалось притупить ее бдительность. И оставалась лишь одна проблема. Вернуть Князеву его вещи так, чтобы никто ничего не заподозрил, а мама не узнала «забытый пиджак Кита».

Почему-то после маминого ухода стало немного грустно. Наверное, все просто навалилось. Возможно, мне действительно не стоило сюда приезжать так рано. Вот только меня так просили, и отказать было сложно. И я забыла, чем это может быть чревато. Или просто переоценила саму себя. Но что придется вот так вот обманывать, я даже не представляла.

Моя мама, конечно, была личностью исключительной, творческой. И лазанье по деревьям привело бы ее в ужас. Да и сама ситуация со стороны казалась не самой приличной – чужой мужской пиджак и моя порванная юбка. Можно сколько угодно рассказывать про котенка, но доля сомнения всегда останется. Но была еще одна причина – я просто не хотела, чтобы мое имя связывали с Денисом Князевым. Пусть о нем не думают никак иначе, чем о женихе моей сестры.

Телефон звякнул, сообщая о пришедшем смс-сообщении. Взяв его в руки, я прочитала:

«Тебя совсем задрали, и ты уже мечтаешь оттуда сбежать?»

Глава 6

Я не спустилась к ужину. Не хотелось ни есть, ни видеть Князева. От его намеков хотелось сбежать как можно дальше и не думать, не вспоминать. Не делать вид, что все хорошо. И в этом доме, боюсь, моя комната оставалась единственным местом, где я могла себе это позволить.

Вот только вместо того, чтобы увлеченно читать книгу, я то и дело смотрела на страницы пустым взглядом, не понимая, как быть и что вообще делать. Зря я сюда приехала сейчас. Стоило вернуться прямо перед свадьбой.

От нелегких дум меня отвлек негромкий стук в дверь, а потом и появилась сама Ева. Уставшая, еще со следами яркого сценического макияжа-грима на лице, распущенными по плечам волосами и в очередном воздушном платье. Идеальная девушка, не иначе.

– У тебя все в порядке? Ты не спустилась ужинать, – она прошла внутрь комнаты и чуть не споткнулась о растянувшегося на полу корги. – О, вот ты где, малыш. Вдвоем прячетесь?

– Передозировка людей, – пожала плечами я, – даже Ричу нужно немножко отдохнуть. Что уж обо мне говорить? Да и тебе бы тоже не помешало, – я вгляделась в лицо сестры, где под слоем макияжа угадывались темные круги. – Ты когда последний раз спала? Куда вообще Князев смотрит?

– У меня работа, – она пожала плечами. – У него тоже. Знаешь, я даже эту свадьбу воспринимаю уже как часть работы. Надо пережить, и все.

От этих слов я обомлела. И это моя сестренка, которая с пяти лет мечтала о самой волшебной свадьбе? Которая мечтала раз и навсегда? Когда, в какой момент у нее это пропало? Но это, по крайней мере, объясняло, почему Ева так легко отправила меня выбирать новый букет. Она перегорела. Для нее свадьба – уже не праздник, не торжество любви, а просто галочка, которую надо поставить. Что в ней это убило? Работа, постоянная усталость или сам жених?

– Ты его вообще любишь? – вопрос вырвался помимо воли. Я не хотела его задавать, это меня не касалось.

Но глядя на усталую, почти равнодушную сестру, я не могла не спросить. Ева едва ощутимо вздрогнула, сжала пальцы, а потом выдавила из себя улыбку:

– Он хороший, – снова повторила она то, что сказала мне еще днем. – Эта свадьба – самое правильное решение, которое я только могла принять.

Мне очень хотелось спросить у сестры, кого она сейчас убеждает – себя или меня? Если уж даже наша великая актриса не могла изобразить правдоподобность. Но я не стала. Она все равно не готова сейчас разговаривать. Тем более, Ева кажется довольно расстроенной.

– У тебя точно все в порядке? – обеспокоенно спросила я, съезжая с надоевшей темы свадьбы. В конце концов, нам что, обсудить больше нечего?

– В полном, – кивнула сестра. – Просто сегодня был очень тяжелый день. И спектакль.

И она оживленно начала мне рассказывать обо всех курьезах, с которыми столкнулась за сегодня. Я даже почти поверила, но для себя странное поведение сестры отметила. Мы еще немножко поболтали о пустяках, а потом Ева, крепко меня обняв, пожелала спокойной ночи и ушла.

Как только хлопнула дверь, завозился на полу Рич и вопросительно на меня посмотрел.

– Нет, малыш, ты со мной на кровати спать не будешь, – покачала головой я, не вполне уверенная, что уловила его посыл. Но какая разница?

Вот только когда я вернулась из душа, этот нахал уже развалился на моей постели. Ладно, хоть место для меня оставил! Но спорить с собачьим тираном я не стала. Выключила свет и начала считать овец, барашек и прочую живность. Вот только в моем воображении они почему-то занимались корридой. В сон я провалилась нескоро, но так крепко, что даже не сразу услышала отчаянно звонящий телефон. Не сразу сообразив, что происходит, я продрала глаза и уставилась сонным взглядом в потолок. А гаджет продолжал отчаянно вибрировать и разрывать тишину тяжелой роковой мелодией. Протянула к нему руку, я нажала на прием.

– Да? Я слушаю. Не молчите!

А в ответ услышала только сильные, надрывные рыдания.

Недоуменно моргнула. Что же такое происходит? Кто в такое время может звонить, да еще так плакать? Бросила взгляд на экран телефона. Три часа утра. Спросонья даже не сразу сообразила, что можно посмотреть, кто же звонит. Еще несколько всхлипов в трубке, а потом грустное:

– Янина Станиславовна…

– Марина? – удивилась я. – Почему ты звонишь в такое время? Что-то случилось?

За несколько лет работы всякое бывало, но чтобы мне звонила плачущая секретарша среди ночи? Ни к чему хорошему это не вело.

– Никита Валерьевич… – она не закончила и снова всхлипнула. А я похолодела, чувствуя, как горло сжимает холодная рука ужаса.

– Марина, хватит реветь! – рявкнула я, понимая, что, если так и продолжится, я не скоро услышу причину стенаний. Утешать девчонку у меня не было ни сил, ни желания. Мне нужно знать, что с Китом. – Быстро и четко объясни, что случилось.

В трубке раздался судорожный вздох. Девчонка явно старалась взять себя в руки. Затем она дрожащим голосом изрекла:

– Мне позвонили из больницы. Никита Валерьевич попал в аварию, – и она снова разразилась рыданиями.

А я почувствовала, как в глазах потемнело.

Кит, мой Кит попал в аварию? Вечно улыбающийся, подкалывающий, помогающий? Быть такого не может! Так, стоп.

Глава 7

Денис Князев

– Ну и ночка, – пробормотала Ева, усаживаясь на пассажирское сиденье и элегантным движением сбрасывая с ног туфли. Она вообще всегда оставалась безупречной, чем нередко вызывала желание встряхнуть ее за плечи, чтобы наконец стала собой. Словно в ответ на эти усталые мысли девушка поджала ноги под себя, устраиваясь поудобнее.

– Испугалась? – участливо поинтересовался Денис, выруливая со стоянки возле дома Никиты. Когда он вчера ложился спать, то никак не ожидал, что вместо сна ему придется разбираться с проблемами человека, которому от души хотелось вмазать. Но Ева выглядела такой взбудораженной, а Яна притихшей, что он никак не мог остаться в стороне. Впрочем, он никогда оставил бы близняшек в беде, сколько бы лет им не было. Привычка, которая въелась ему чуть ли не под корку мозга. И произошло это еще в те давние времена, когда мама познакомила его с дочерьми своей подруги. Они были младше на несколько лет, и вызывали желание защищать и уберегать от всего. Правда, старшую еще хотелось бесить – так забавно она злилась. И кто бы только мог подумать, что хулиганка Янка начнет работать по такой серьезной профессии? А Ева всегда была нежной и ранимой девочкой, которая умудрилась попасть в переплет.

Будто в подтверждение его мыслей Ева на мгновенье закрыла лицо руками, пытаясь справиться с накатившей на нее слабостью. А потом широко улыбнулась.

– Все в порядке! – в голосе слышалась наигранная веселость, и даже такой хорошей актрисе, как Ева Воронцова в данных обстоятельствах сложно было поверить. – Все в полном порядке.

Он даже не спросил, кого из них она сейчас пытается обмануть – себя или его.

– Тебе бы отдыхать больше, – сочувственно проговорил он, глядя, как невеста сцеживает зевки в кулак. Она ведь сегодня даже глаз не сомкнула.

– Ничего страшного, – пожала плечами девушка. – Я привыкла.

Он усмехнулся. Это только на первый взгляд казалось, что будни актеров похожи на сказку. Как, впрочем, и ведущих. На деле же их жизнь подчинена четкому графику, в котором очень мало времени на самих себя. Даже на свадьбу им пришлось выкраивать время, подгонять все к концу театрального сезона. Страшно представить, во что бы превратилось это торжество без помощи Ариадны Витольдовны и организатора.

– Вот поганка-то, – усмехнулся вдруг он вслух.

– Ты о ком? – вздрогнула невеста, удивленно на него посмотрев.

– О твоей сестре. Янка не любит дачу, ты же знаешь. Вот и воспользовалась возможностью, чтобы сбежать оттуда хоть на несколько дней, – пояснил Денис. О причинах, по которым та не любила дачу, он догадывался. За последние годы она там практически не появлялась, и только свадьба любимой сестренки смогла загнать ее за город.

– Не говори так, – вдруг оборвала его насмешки Ева. – У нее есть уважительная причина. В данных обстоятельствах Никиту нельзя оставлять одного. Еще случится что-нибудь. Так что она совершенно права. А подготовка к свадьбе… Я и без нее справлюсь, – решительно заявила она. И только хорошо знающий Еву человек мог уловить еле слышный вздох. Кажется, его невеста накручивает себя перед свадьбой.

– Я попрошу твою маму, чтобы тебе дали сегодня отоспаться, – с улыбкой сообщил он, меняя тему. Разговаривать о ее сестре можно бесконечно, вот только факты от этого не изменятся. Ева, кажется, и не особо его слушала. Кивнула, но как-то машинально. А потом вдруг с надеждой спросила:

– Как думаешь, с ним все будет хорошо?

Денис едва подавил улыбку. Она может сколько угодно делать вид, что события этой ночи ее не затронули. Что она просто ездила поддержать сестру. Но он точно знал, что Ева вовлечена куда сильнее, чем хочет это показать.

– Я думаю, что Яна даже мертвого из могилы поднимет, – резюмировал он. – А Косинский на покойника совершенно не похож. Так что волноваться точно не о чем!

– Успокоил так успокоил, – невольно рассмеялась Ева, и Денис подхватил ее веселый смех, так похожий на перезвон колокольчика. Вот так-то лучше, а то загрустила!

Глава 8

– Явилась наконец-то! – мама посмотрела на меня с неодобрением. – Пропала на несколько дней, не появлялась, отделывалась короткими звонками. Кто так делает, Яна?

Я закатила глаза. Вот зачем из всего устраивать спектакль? И ничего не пропадала, ежедневно беседовала с мамой по двадцать минут где-то. Хотя, учитывая, что по идее я все это время должна была находиться на даче, ничего удивительного в ее недовольстве не было.

– Мамуль, не ворчи, – я чмокнула родительницу в щеку, – тебе прекрасно известно, почему я подорвалась с дачи.

– И что, за твоим Китом, кроме тебя, и приглядеть некому было? – ничуть не смягчилась великая Ариадна Витольдовна.

– Ну почему? Девок-то у него всегда много, вот только кто, кроме меня, заставит его отдыхать? А то перенапряжется еще, сама знаешь, – я ухмыльнулась.

– Янина! – упрекнула мама, а я тут же сделала вид, что в моих словах не содержалось никакого неприличного намека:

– Он же работать попрется, мамочка! А ты о чем подумала? – и сделала такие невинные глаза, какие, наверное, только я умела делать. Я сама наивность, честное слово. Не верите? Правильно делаете.

– Сейчас-то ему лучше? – замяла весьма скользкую тему родительница, а я кивнула. За прошедшие три дня я несколько раз отлавливала Кита возле входа, один раз даже закатила скандал, когда этот идиот попытался заняться спортом. Мужчины как дети, честное слово. То они пишут завещание при температуре тридцать семь и один, то ни в какую не хотят понимать, что именно сейчас им нужно отлежаться. Из квартиры Кита я уехала только после того, как врач заверил, что опасность миновала. Мне кажется, Косинский даже перекрестился, как только за мной закрылась дверь.

– Ну и хорошо. Он на свадьбу-то приедет? – деловито поинтересовалась мама, словно она не задавала мне этот вопрос за последние дни раз пять.

– Не думаю. Я так подозреваю, он побежит на работу, теряя по дороге туфли, – рассмеялась я. – Или тапки, если забудет переобуться. С него станется.

Мама поддержала мой смех, а потом вдруг озабоченно произнесла:

– Я надеюсь, перед свадьбой у тебя ничего такого экстренного не случится? И в день свадьбы? Ты же знаешь, Ева расстроится, если тебя не будет.

– Все будет хорошо, – я улыбнулась. – Никуда не денусь, честно. В конце концов, я специально приехала на девичник сестры. И мне никуда с него не деться.

Действительно, именно сегодня сестренка прощалась со своей свободой. Сейчас невесты очень часто отмечают девичники где-то за неделю до свадьбы, вот только из-за ее дебильного графика пришлось перенести праздник на четверг. Не самый удобный день, но Ева не собиралась отмечать его широким кругом – я, несколько подруг из театра, университета, со школы. В планах была прогулка по набережной, потом посиделки на яхте. Затем сутки, чтобы прийти в себя. И новый марафон – уже свадебный. Радует, что регистрация будет выездной, Ева с Денисом даже договорились, что тетенька из ЗАГСа приедет непосредственно к нам. Не хочу уточнять, сколько им это стоило.

– Ура, приехала! – сестра буквально затискала меня в объятиях, после чего напустилась на родительницу. – Мама, ну что ты ее задерживаешь? Нам собираться надо. Идем! – и, схватив меня за руку, потащила в свою комнату. Я выдохнула: появление Евы буквально спасло меня от дальнейших расспросов. А она тем временем деловито меня оглядела и умоляюще попросила:

– Янка, а можно я тебя сегодня наряжу! Ну пожалуйста!

Ну как ей отказать, когда младшенькая так просит? С тяжким вздохом я согласилась на сегодня побыть ее куклой, которую она вертит со всех сторон, одевает и красит. С великим энтузиазмом Ева взялась за дело и буквально через два часа я не узнала себя в зеркале!

Волосы были уложены в шикарную «голливудскую волну» и заколоты на одну сторону. Глаза таинственно поблескивали из-под серебристых теней и черной туши. На губах – золотистый блеск. Нарядила меня любимая сестренка в бежевую блузку и нежно-мятную юбку в складку. На ногах – стильные бежевые лодочки на устойчивом каблуке. Я выглядела такой стильной, что невольно засмотрелась на свое отражение в зеркале.

Впрочем, сама сестренка тоже выглядела шикарно. Мятное платье, босоножки в тон и коротенькая фата. Красивая, романтичная, веселая.

– Ну что? – подмигнула мне Ева. – Идем покорять мир?

Я только кивнула, невольно подумав о том, что этот вечер без приключений не обойдется. И как бы я была рада ошибиться!

Начался девичник по давно установившемуся стандарту. На такси мы, наряженные, доехали до городской квартиры Евы и там уже стали ждать ее подружек, попутно поправляя красоту и болтая обо всем на свете. Первой пришла подружка Евы еще с университета – Тата, за ней подтянулись остальные. Все с подарками, поздравлениями, смехом. Всего нас было семеро.

Потом подъехал шикарный белый лимузин, в который мы загрузились с охапками красочных шаров. Связки быстро взлетели к крыше машины, а мы, весело переговариваясь, начали наливать вкусное шампанское. Проливали игристое, смеялись, фотографировались и снова все по кругу.

Вот только смех у меня периодически обрывался. Я радовалась за сестру, честно, однако в голове не укладывалось, что скоро, совсем скоро, она уже станет Князевой. Почему-то мне всегда казалось, что человек, который способен сделать мою сестру счастливой, должен быть другим. Но каждый выбирает по себе…

Глава 9

На следующее утро я проснулась будто от рывка и села на постели, слегка задыхаясь. Во сне я от кого-то бежала, стараясь спастись, но так и не могла, не находила выхода. А теперь пустым взглядом уставилась в стену, пытаясь успокоиться. Один вздох, другой. А сердце сжималось от дурного предчувствия.

Вот и настало оно, утро свадьбы моей сестры. Проспав несколько часов после девичника, мы окунулись в предсвадебные хлопоты. Удивительно, но меня умудрились втянуть практически во все вопросы, как бы я ни пыталась от этого скрыться. Хорошо еще, что Дениса не было, и он не мог позлорадствовать. За день до свадьбы он бегал по мелким поручениям, а также проводил время со своими родителями. Они поселились на даче у дяди Дениса, которая находилась в том же поселке. Забавно, что именно здесь мы когда-то и познакомились.

Традиции нарушать нельзя. Об этом решительно заявила моя мама, напомнив, что женишку предстоит выкупать невесту. Это стало еще одной причиной, по которой Князев ночевал в другом месте.

Мне не верилось, честно, что этот день все-таки настал. Хотелось отмотать пленку, изменить прошлое. Или не хотелось, и я просто сама себя накручиваю? Не знаю. Вот только грустные глаза Евы на девичнике отчего-то не давали мне покоя.

Посмотрела на часы. Всего шесть утра, а в доме уже была суета. Интересно, младшенькая уже проснулась? Мне нестерпимо захотелось с ней поговорить,

Спрыгнув с кровати, я накинула пеньюар и направилась в комнату сестры. Тихонько открыла дверь, стараясь не разбудить ее раньше времени. Вот только все мои предосторожности были излишни – в помещении было пусто. Может, она уже проснулась и вместе с мамой готовится к приезду визажистов-парикмахеров-стилистов и прочего? Вот только она всегда любила поспать. Странно все, одним словом.

В задумчивости прошла к туалетному столику и взглянула на собственное отражение. Взъерошенная, будто всю ночь кутила, я выглядела, мягко говоря, не лучшим образом. Интересно, визажист сестры поможет мне справиться с этой проблемой?

Случайно опустив взгляд вниз, я увидела листок бумаги, на котором была написана всего одна фраза. Одна-единственная фраза, от которой у меня душа ушла в пятки.

«Прости, я просто не могу этого сделать».

Она могла означать, что угодно. Вот только вместо тысячи вариантов я выбрала один. Самый невероятный, самый сумасшедший. Но он так вписывался во все происходящее, что я просто не могла подумать об ином. Она сбежала! Она просто-напросто сбежала!

С моих губ сорвался нервный смешок, который я не смогла подавить. С ума сойти! Это могло бы произойти в плохом сериале, но никак не в реальной жизни. Моя сестра сбежала с собственной свадьбы.

– Яна, ты где? – голос мамы заставил меня подскочить на месте и воровато оглянуться по сторонам. – Мне нужна твоя помощь.

Кажется, родительница успела заглянуть в спальню и увидеть, что старшая дочь уже проснулась. Впрочем, судя по всему, младшую она тоже не боялась разбудить. Было бы кого!

Вот только помощь маме уже не нужна. Свадьбы не будет. По одной простой причине – невесты нет. Хороший повод истерически смеяться, правда?

– Яна! – голос раздался практически у самых дверей, вызывая желание спрятаться под кровать. Только не говорить матери, что на самом деле произошло. Не сообщать, что все их полугодовалые труды канут в бездну. В Тартары, если вам так угодно.

– Да, – откликнулась я, – уже иду.

Я просто не могу этого сделать. Теперь и в моей голове мелькает текст ненавистной записки. Только с совсем иным посылом. Я тоже не могу этого сделать. Не могу сказать. Мелкая, почему же ты меня не предупредила? Как мне теперь из всего этого выкручиваться?

– Хорошо, девочка моя. Где Ева? – деловито осведомилась родительница, появляясь в дверях.

– В душе.

Ложь сорвалась с моих губ раньше, чем я успела ее остановить. Пусть будет душ. Лучше так, чем эта паршивая правда. Я просто не готова к ее последствиям. Не хочу слушать причитания матери и смотреть, как она театрально хватается за сердце.

Кажется, подействовало. Она напомнила сестре, что стоит поспешить и увела меня за собой – выполнять какое-то поручение. Началось утро!

Вернувшись, я позвонила сестре. Ругаться не хотелось, но требовалось решить, что же делать. Как только Ева на такое решилась, учитывая количество журналистов, которые будут на их свадьбе? Это же скандал!

В трубке послышались гудки, долгие, пронзительные. Они словно тонкие лезвия разрезали мои нервы. И когда я уже собиралась нажать отбой, моя ненаглядная сестричка соизволила взять трубку.

– Ева! – не сдержалась и выкрикнула, – Какого черта?! Где ты? Вернись немедленно.

Я, честно, не хотела с ней ругаться. Но и что делать, просто не знала.

– Прости, Янка, я не могу этого сделать, – в голосе сестры слышались слезы. – Просто не могу. Мне жаль. Но я не вернусь.

В памяти тут же всплыли грустные глаза сестры. Я не могла ее осуждать, честно. Но и понять тоже сложно.

– С ума сошла! А что скажет Денис? Вы столько денег и труда вложили в эту свадьбу, подняли такую шумиху. Ты хоть понимаешь, какие последствия принесет твое бегство из-под венца? – я говорила торопливо, но спокойно, еще надеясь воззвать к здравомыслию сестры. Существует же предсвадебный мандраж. Может, это он и есть? Не зря же она согласилась пойти за Князева замуж. Должна ведь быть причина.

Глава 10

Прошло пару минут, которые показались для меня вечностью. Потому что Денис, кажется, загорелся этой совершенно абсурдной идеей и начал меня убеждать в том, чтобы я вместо Евы пошла с ним к алтарю.

– А ничего так, что ждут бракосочетания Евы Воронцовой и Дениса Князева, а не Яны? – язвительно уточнила я. Не то чтобы собиралась соглашаться на этот идиотский план, просто спросила. Денис в ответ помахал паспортом сестренки, который держал в руках. Я застонала, уронив голову на руки.

– Ты спятил? Она не захотела идти за тебя замуж и сбежала, а ты предлагаешь мне подписать ее на сомнительную честь стать твоей женой?

– Уверяю тебя, никаких паршивых последствий для твоей сестры от этого не будет, – привел аргумент Денис. – Мы просто тихо-мирно разведемся через несколько месяцев.

Я знала, что он говорит правду. Князев не из тех, кто станет мстить. Во всяком случае, Еве. Он слишком хорошо к ней относится. Но выходить за него замуж по паспорту сестры? Это неимоверно глупо!

– Это мошенничество, Князев. – напомнила я. – Тебе сказать, какая статья?

– Не надо, ты все равно УК РФ помнишь плохо, – улыбнулся Денис, пуская в ход все свое обаяние. – Вот гражданский – другое дело.

Зараза! Помнит ведь, как я заучивала в университете уголовный кодекс и то и дело путала статьи. От этого воспоминания мне вдруг стало практически нечем дышать. Как же все сложно стало! И как из этого переплета выбираться?

– Родители все поймут, – привела последний и железный (как мне казалось) аргумент я. – Нас могут не отличить друзья, но родители все поймут. Что ты на это скажешь?

И кто бы сомневался, что самого великого Дениса Князева это ни капельки не смутило. Он улыбнулся и заверил меня:

– Я смогу с ними договориться.

Черт бы тебя побрал, Денис! Ты просто загоняешь меня в угол, и я не представляю, как мне выскользнуть из ловушки.

– Ну же, Янка, – он присел передо мной на корточки и заглянул в глаза. – Неужели никогда не хотелось выйти за меня замуж?

Убила бы! Честное слово! Я даже замахнулась, чтобы ударить этого кретина, но он был начеку – перехватил мою ладонь, и, удерживая ее, попросил:

– Помоги мне. Если хотя бы чуточку меня уважаешь. Ты же понимаешь последствия.

Гад он все-таки. Я выдохнула, вырвала свою ладонь и сурово проговорила:

– Только при некоторых условиях.

– Я на все согласен, – тут же поспешил заверить Денис, но я предпочла пропустить это мимо ушей.

– Первое. Мы разговариваем с родителями. Если мои будут против и не поддадутся твоему обаянию, ты признаешься гостям, что свадьбы не будет.

– Идет, – согласился он, и мы секунду помолчали, прекрасно понимая, что шансов нет. Перед обаянием этой заразы никто не устоит. И уж точно не моя мамуля, обожающего Дэна еще с детских лет.

– Второе. Ты больше никогда не вспоминаешь прошлое, – жестко проговорила я.

– Ты про наше босоногое детство? – он продолжил играть идиота, притворяясь, что не понимает, о чем я говорю.

– Ты прекрасно знаешь, про что я. Хватит бросать свои дурацкие намеки. Надоело, – я не смотрела на него, не хотела видеть его реакцию. Знала, что ему мои слова понравятся.

– Что, так задевает? – не удержался от вопроса он, а я прикрикнула:

– Князев!

– Ладно, понял, – пошел он на попятный. – А третье? Должно же быть третье условие, насколько я тебя знаю.

– Никаких обнимашек, поцелуев и прочего, – сурово ответила я.

– Окстись, женщина! – возмутился он. – Тебе мою жену изображать надо. Новобрачную! Нам гости «горько» будут вопить, и что нам говорить? Извините, у невесты герпес?

Здесь он был прав, и именно это осознание бесило меня больше всего. Но да, будет глупо.

– Черт с тобой, – в сердцах бросила я. – На людях – ради бога. Но не наедине. Договорились?

– И ты изображаешь мою жену до тех пор, пока не появится Ева, – добавил Денис, а я просто рухнула на стул. В каком смысле?

– На людях, дорогая, на людях, – улыбнулся он. – Нас ждет ряд мероприятий, на которых мы просто обязаны появиться. Добро пожаловать в светскую жизнь, милая.

Я простонала, понимая, что, соглашаясь на эту авантюру, я вернусь в то самое общество, от которого так стремилась сбежать. Но чего не сделаешь, чтобы спасти сестру!

– И живешь у меня, – добил меня окончательно этот гад.

– Князев, ты охренел? – не выдержала я. И получила в ответ такую улыбку, от которой, наверное, растаяла бы любая. Кроме меня.

– Жена обязана жить с мужем, – уверенно заключил он.

– Ева жила в своей квартире, – напомнила я, еще надеясь найти лазейку.

– Когда была невестой, – парировал он. – Будет странно, если супруги будут жить в разных квартирах. Смелее, Янка. Или ты боишься передо мной не устоять?

– Я боюсь, что меня посадят за твое убийство, – сквозь зубы процедила я, а Денис тем временем протянул мне руку: