Не та жена для Отморозка

Глава 1

Настя

— Но почему я, папа? — внутри все дрожит и скручивается от страха. — Почему не Карина? Это же ей сделали предложение. Она должна выйти замуж, а не я!

— Неблагодарная дрянь! — визгливо вскрикивает мачеха и вскакивает со своего места.

Она с удовольствием залепила бы мне пощечину, лишь присутствие отца заставляет сдерживаться. Поэтому ее хватает только чтобы ядовито процедить:

— Твоя сестра знаменитая модель! Не то, что ты... Бездарность!

— Перестань, Алевтина, не надо так нервничать, — мягко обращается к ней отец и поворачивается ко мне.

Его взгляд мгновенно меняется. Становится холодным, даже наверное льдистым. Колючим. Как всегда, когда он на меня смотрит.

Это потому, что я очень похожа на маму. Все говорят, что мы с ней просто одно лицо. А еще у меня такие же волосы как у нее, светлые и длинные.

Отец до сих пор не может простить ей предательство, и иногда мне кажется, что он мне мстит. Вместо нее.

По крайней мере теперь его голос звучит сухо. И строго.

— Анастасия, у Карины заключен контракт с известным агентством, там прописано, что она не может выйти замуж в ближайший год. А у нас с Артемием давний уговор.

— Неправда, — качаю головой, — еще месяц назад у нее не было никакого контракта. И ты это прекрасно знаешь.

— А ты откуда знаешь, нищебродка? — смеряет меня презрительным взглядом «сестра». — Ты где научилась разбираться в контрактах?

Карина никакая мне не сестра, мы с ней абсолютно чужие, как и с Алевтиной. Это отец решил, что мы сестры. Она для него во всем лучше, чем я.

У нас все по классике.

Я — нелюбимая падчерица, Карина — мачехина дочка, которую мой отец любит больше, чем родную. Меня.

— Значит твоему партнеру все равно, на какой из дочерей Лиходимовых жениться? — обвожу вопросительным взглядом это змеиное гнездо — свою семейку.

— Ты такая же невозможная, как и твоя мать, — вспыхивает отец.

У меня опускаются руки. При чем тут мама? Почему он всегда ее вспоминает к месту и не к месту?

Он все не может забыть и простить, что мама полюбила другого мужчину.

Отец не согласился на развод, она от него сбежала. Их машина ночью не вписалась в поворот и слетела с трассы. Никто не выжил...

Папа женился на Алевтине, меня он видеть не хотел. Или не мог. У него появилась новая дочка, Карина. А меня отправили в школу-интернат, потом в закрытый университет.

— Так может все дело в том, что Морозецкие недавно объявили себя банкротами? — спрашиваю с вызовом. — И ваш прекрасный жених к тому же еще полный отморозок, который просадил миллионное состояние? У него больше нет большой дорогой машины, красивого дома. И живет он черти где, в лесу. Не так ли, систер?

— Смотри ж ты, хамка какая! — ахает Алевтина и картинно хватается за сердце, но трагичность момента портит качественно сделанная грудь четвертого размера.

Карина отворачивается и прячет ухмылку.

— Все, с меня хватит! — стучит кулаком по столу отец. — Выбирай. Или ты выходишь замуж за внука Артемия Морозецкого, или они с Арсением узнают всю правду о твоей матери-шлюхе.

У меня по позвоночнику ползет липкая струйка страха.

— Но если он узнает, папа... — шепчу еле слышно, — если этот Морозецкий узнает про маму...

— Не сомневайся, мерзавка, Арсений тебя первый прикончит! — мстительно щурится мачеха.

Я растерянно смотрю на отца.

— Зачем ты тогда меня прятал все это время, папа? Чтобы просто так им отдать? Своими руками?

Отец нервно поправляет узел галстука, прячет руки в карманы, затем снова достает.

— Ты не оставляешь мне выбора, Настя, — бросает с отчаянием, — для меня важно выдержать условия этого договора.

— Но почему тебе не выдать Карину замуж за Морозецкого? — спрашиваю потерянно.

— Моя дочь не поедет в лес в какую-то халупу, — дергает плечом мачеха. — Она рождена блистать. Это удел убогих, таких как ты.

Отворачиваюсь.

Моя мама из рода Тихомировых. Когда папа женился на ней, он был бедным, как церковная мышь. Так кричал дедушка, когда они ругались с мамой, это одно из самых ярких воспоминаний детства. А бабушка молча поджимала губы.

Все, что есть в этом доме, принадлежало им. И все, чем сейчас владеют отец с мачехой — это тоже наследие Тихомировых. Мое наследство.

Но разве сейчас это можно доказать? Для этого нужны дорогие адвокаты, а у меня даже карманные деньги — только те, что выделит папа. Теперь все принадлежит Лиходимовым.

Моему отцу и мачехе.

— Пойми меня, дочка, — у отца в глазах больше вызова, чем вины, — для тебя этот брак всего лишь фикция. Если мы с Морозецким выиграем тендер, его дела пойдут вверх. Тогда вы сможете развестись, и Арсений женится на Карине.

— Ты обещаешь? — поворачиваюсь к отцу. — Обещаешь, что если я соглашусь и выдержу год, вы оставите меня в покое? И Морозецкие никогда ничего не узнают?

Глава 1-1

— Может все-таки стоило ей выбрать платье получше, дорогая? — отец смотрит с сомнением сначала на меня, потом на мачеху, потом снова на меня.

В его взгляде даже мелькает что-то похожее на жалость.

Мое подвенечное платье и правда редкое позорище. Если бы я своими глазами не видела, как мачеха платила за него деньги, то легко бы поверила, что она его стащила со свалки.

— Не выдумывай, дорогой, — передергивает мачеха плечами, — я отхватила это платье на распродаже в бутике «От кутюр»**. Ты сам говорил, что Морозецкие банкроты. Посмотри, в какой дыре проходит церемония! Ты Артемию предложил сэкономить на ресторане, а он в ответ даже бровью не повел. Приличный человек нашел бы где занять денег на свадьбу единственного внука!

Насчет дыры я с ней не согласна. Неплохой загородный комплекс, разве что далековато от города. Здесь просторный зал, его даже украсили. По залу расставлены столы с напитками и закусками.

Правда, так больше похоже на презентацию, чем на свадьбу...

— Но Алечка, это платье на Настю слегка велико. Она в нем кажется толще! И уродливее! — понижает голос отец.

Мне хочется смеяться во весь голос.

Нашли когда обсуждать мой внешний вид. Можно сказать перед алтарем!

И папа конечно сильно преуменьшает. Платье болтается на мне, как на вешалке, потому что больше размера на три. А еще эти неудобные обручи...

С другой стороны, обручи помогут удержать Джона Сноу на безопасном расстоянии. Да весь мой свадебный лук кого хочешь способен удержать на расстоянии.

Волосы безжалостно стянуты и закручены на затылке так сильно, что мне глаза вытянуло к вискам. Я теперь похожа на китайца. Вместо фаты в голову натыканы беленькие цветочки.

Безвкусно и некрасиво.

Мачеха поворачивается ко мне, ее лицо делается страдальчески-умиленным.

— Милая деточка, какая же ты у нас красавица!

Она берет отца под руку, и я понимаю, что на нас скорее всего кто-то смотрит со стороны жениха.

— Алевтина, отправляйся к гостям, — отец провожает глазами проходящую мимо пару и с приветливой улыбкой наклоняет голову. — А я буду провожать невесту к жениху.

— Подумать только, он опаздывает на собственную свадьбу! — негодующе вскидывает голову мачеха. Пренебрежительно смеряет меня взглядом. — Видно, так хочет на тебе жениться...

Тяжело и разочарованно вздыхает, выдерживает паузу, чтобы я всем сердцем прочувствовала глубину своего падения. И картинно покачивая бедрами направляется к большой арке, украшенной искусственными цветами.

Потому что живыми украшать было дорого, моя сестренка не преминула съязвить.

Только у них с мамашей сегодня не выходит меня задеть. Как они ни стараются. Была бы это настоящая свадьба, я может быть и страдала, а так...

— Приехал, приехал... — волной катится шепот, и я невольно тяну шею, чтобы рассмотреть жениха.

Арсений Морозецкий недавно вернулся из-за границы. Человек он непубличный, в социальных сетях страниц не ведет, личность свою не афиширует.

Пусть наш брак ненастоящий, мне все равно интересно, как выглядит мужчина, который целый год будет считаться моим мужем. Мы должны будем проводить какое-то время вместе? Что там написано в брачном договоре?

Боже я его даже не прочитала...

— Настя, веди себя как подобает невесте из хорошей семьи, — шипит отец, дергая меня за рукав.

Дверь с шумом распахивается, и на пороге возникает фигура, загораживающая почти полностью весь дверной проем.

У меня от волнения почему-то спирает дыхание. Хотя известно почему. Не каждый день впервые видишь своего жениха на собственной свадьбе.

В зале повисает звенящая тишина. Ее нарушает только эхо, разносящееся от громких шагов идущего по проходу мужчины, вперемешку с грохотом моего колотящегося сердца.

Я так переживаю, что на глаза наворачивается пелена. Я вижу только силуэт.

Арсений Морозецкий даже издали выглядит довольно высоким и широкоплечим. Одет в рубашку и брюки, пиджак небрежно переброшен через плечо.

Морозецкий демонстрирует неспешность, при этом его шаг широкий и размашистый, поэтому к арке он подходит быстро.

— Подержи, — бросает пиджак одному из папиных охранников. Значит сам ходит, без охраны?

Ах да, они же банкроты...

С Арсением подходит пожилой мужчина, становится рядом. Они обмениваются короткими фразами, и я понимаю, что это его дед, Морозецкий-старший.

Тем временем отец тянет меня за локоть.

— Пойдем, чего застряла?

И мы начинаем идти.

В фильмах или в роликах, которые попадались мне в соцсетях, этот момент меня всегда умилял. Мне казалось очень трогательным, когда отец ведет взрослую дочь к алтарю или арке с цветами, где передает жениху.

Но сейчас мне так не кажется вообще. Лицо отца ни капельки не выглядит умиленным. Наоборот. Оно у него как у хищника.