Неблизкие

1. Лиза

— Позвони мне сразу, как приедешь!

— Обязательно, мам, разве я могу не позвонить?

Это не риторический вопрос. Просто если я не наберу ее, она приедет следом.

— Не забывай перед сном закапывать глаза, Елизавета, а также пить таблетки. Я поставила тебе несколько будильников на случай, если из твоей бедовой головы это вылетит.

Терпеливо вздыхаю. Еще пара минут и я буду свободна. Пара минут…

— Борис пока не может дозвониться до Максима, предупредить, что ты приедешь на день раньше, но думаю, все будет в порядке. Ключи от его квартиры у тебя есть.

— Мам, все точно будет в порядке. Я же не на безлюдный остров еду. Судя по вашим рассказам, Максим вполне ответственный взрослый парень.

Чувствую прикосновение холодных рук к моему локтю. Мама настойчиво отводит меня в сторону и опускает голос до шепота.

— То, что он живет сам, не означает, что он ответственный. Я видела его пару раз, но мне и одного достаточно, чтобы понять, что он хамоватый и самоуверенный в своих силах мальчишка. Не понимаю почему Борис позволяет ему столько самостоятельности. Будь моя воля, он бы учился в военном училище, — ее голос приобретает ледяной оттенок.

— Мам. Нельзя судить о человеке по паре встреч.

— Кому, если не мне судить о молодежи по первому взгляду, Лиза? — с преувеличенной гордостью фыркает она.

Мама — ректор в нашем местном университете. А по сему считает, что распознает отличников и оболтусов, стоит только на них взглянуть ее наметанным глазом.

— Дочь, если тебе вдруг будет некомфортно, сразу звони! Я приеду и заберу тебя.

Ну нет, спасибо. Уж лучше пусть мне будет некомфортно там, чем здесь.

— Лидия, все будет в порядке, — раздается за нашими спинами голос моего новоявленного отчима.

— Борис, я волнуюсь. Может мы зря ее отпускаем? Неделя - не так много. Мы скоро вернемся. Уже бы долечилась здесь и как раз к началу учебного года поехала в общежитие.

Мое счастье, что в нашем небольшом городе нет музыкальной академии и мне хватило таланта и вложенных усилий, чтобы поступить в столицу. Подальше отсюда.

— Мама, что мне делать неделю одной в доме?

— Наймем тебе сиделку.

— Да, Господи, — истерически взрывает меня, — я не инвалид! У меня была плановая операция. Прекрати пожалуйста так обращаться со мной, словно я не в состоянии за собой смотреть.

— Именно «смотреть» — не в состоянии.

— Спасибо за твою тактичность, мама.

— Так, всё уже решено, — категорично ставит точку в нашем диалоге Борис, — пусть девочка отдохнет. За одно с Максимом познакомятся. В чужом городе полезно иметь близкого человека, да, Лиза?

— Да! — вкладываю в голос всю благодарность, на которую я сейчас способна.

Хоть один адекватный человек!

— Ты дозвонился до Максима? — раздраженно интересуется мама.

— Пока не отвечает, но я буду еще пробиваться. Все, пора.

Мама еще наставляет меня перед тем, как я сажусь в машину, но я уже не слушаю.

Предвкушение свободной жизни подталкивает в салон.

Близкий знакомый Бориса, Константин, вызвался меня довезти, так как сам направляется в столицу.

Едем мы несколько часов, за которые я слушаю аудио книгу, любимую музыку и пытаюсь представить, как сложится наше общение со сводным братом.

Надеюсь, мы подружимся. Хотелось бы эти три недели провести в спокойной обстановке.

По приезду к месту назначения Константин помогает мне поднять чемоданы на нужный этаж и вместе со мной дожидается пока я звоню в звонок квартиры.

За дверью тишина.

— Похоже, его нет дома, — Константин для уверенности еще несколько раз стучит в дверь.

— Давайте тогда войдем сами.

Ключами, которые мне дал Борис, я отпираю дверь, и мы входим внутрь.

Мужчина многозначительно присвистывает.

— Что такое? — не понимаю я.

— За порядком парень явно не следит.

— Вы поможете мне с чемоданом?

— Конечно.

Константин любезно отвозит его в одну из комнат, чтобы я через него не перецепилась и не разбила себе нос или что-то из мебели.

— Можно вас попросить немного сориентировать меня в пространстве? — прошу, выставляя вперед руки.

— Давай. Смотри, — берет меня за руку и помогает пройти вперед, — здесь диван. — щупаю мягкую обивку, приятную на ощупь, — здесь стол, с кучей хлама на нем. Сейчас мы идем на кухню, где похоже Макс вообще не бывает. Квартира студия, так что думаю, будет несложно привыкнуть, да и мебели здесь немного. Порядок бы навести только.

Слышу, как шуршит чем-то, убирая с пути.

— Слева ванная комната. Ну, вот и все хоромы, — недовольно вздыхает. — Может, давай я останусь и помогу, пока Макс не вернулся? Оставлять тебя одну не лучший вариант.

— Нет, что вы! Я сейчас лягу отдохну, а потом Максим наведет здесь порядок. Всё будет сверкать и блестеть, — спешу его выпроводить. Не дай Бог еще маме нажалуется.

— Максим? — скептически.

— Ага. А сейчас, если не сложно, десантируйте меня пожалуйста в спальню с чемоданом, Константин. Дальше я разберусь по ходу дела. Спасибо вам большое за помощь.

Мужчина уезжает, а я облегченно выдыхаю. Мне проще самой, чем с надзирателями рядом. Нащупав замки на чемодане, открываю его. Снимаю темные очки и меняю футболку на домашнюю майку.

Шорты тоже переодеваю.

Оставшись одна, вдыхаю глубоко воздух, пытаясь «прощупать» пространство. Не знаю, о какой грязи говорил Константин, я ее не ощущаю. Только едва различимый аромат немного резкой туалетной воды и чипсов.

Достав телескопическую трость, раскладываю ее и иду еще раз изучать квартиру. Конечно же набираю маму и отчитываюсь.

С Максимом связи нет, докладывают мне.

Ну что ж, нет, значит, нет. Я подожду.

Отправившись в комнату, выпиваю свой питьевой йогурт, так как в животе начинает голодно урчать, а потом ложусь на кровать. По размерам она немаленькая. Чтобы не наглеть, я укладываюсь с краю и не замечаю, как засыпаю.

2. Макс

Вау…

Это первое, что приходит на ум при взгляде на девчонку, что так резво изъявила желание познакомиться.

Настолько резво, что у меня до сих пор кровь приливами и отливами к паху летает.

Прижимая ладошки к щекам, Лиза в ужасе округляет свой аккуратный ротик и уверен, если бы не очки, закрыла бы глаза.

Стесняшка какая.

Ухмыляясь, оттягиваю ее руку за запястье и сжимаю тонкие прохладные пальцы.

— Вот так ты хотела сделать?

Ее ладошка миниатюрная и тонет в моей. Пальцы длинные, тонкие, с коротким бесцветным маникюром. Очень миленько.

— Да, — прикусив пухлую губку, стыдливо улыбается.

Раскрасневшиеся щеки вызывают прилив умиления. И мне как-то даже теперь неудобно говорить ей о том, что ее полупрозрачная майка практически не скрывает аккуратной двоечки и розовых ареол сосков. Засмущается еще сильнее.

Но вид охуеть какой возбуждающий. Будь на ее месте другая, подумал бы, что намеренно так нарядилась. Но… с Лизой, уверен, что это не так. Слишком много слышал о ее «идеальности» и скромности от отца, а все ее поведение сейчас подтверждает эти качества.

Пальцы неконтролируемо сжимаются, когда мой взгляд снова опускается на выставленное великолепие.

Лиза, ойкнув, отбирает руку, вздернув ее верх. Вероятно, чтобы снова не столкнуться с моим меньшим, так шустро отреагировавшим на ее бодрящий «лук».

Я бы даже мог не признаваться ей в том, как она красиво выглядит, чтобы иметь возможность созерцать прекрасное каждый день. Но когда она снова сможет видеть, этот момент ей будет неприятен. А делать ей неприятно мне не хочется. Я бы не отказался сделать наоборот, очень приятно.

Отчего-то фантазия начинает рисовать как эта двоечка ляжет в мои ладони, а сосочки окажутся зажаты между пальцами.

Так, блядь, Макс, возьми себя в руки. Это нерастраченная похоть в тебе говорит. Уже настроился на секс, а тут облом.

Заставив себя отойти на шаг назад, поправляю каменный стояк.

— Лиз, у тебя есть другая домашняя одежда? - хриплю, еще раз жадно впиваясь напоследок в собравшиеся в бусинки сосочки.

Что-то мне подсказывает, что скоро эти сокровища от меня спрячут.

— Мммм, могу поискать. А что? Я грязная?

Грязная? Я могу это устроить.

— Не совсем. Майка новая, судя по этикетке?

— Да. Ой, я забыла оторвать, - тянется рукой себе за спину, отчего грудь соблазнительно приподнимается. Мммм, — Мама на сайте заказала несколько штук.

Какая мама молодец.

— Дело в том, что под нее, наверное, предусмотрено нижнее белье, потому что вот так я бы тебя на улицу точно не выпустил.

На то, чтобы сообразить у нее уходит несколько секунд.

Спустя которые тонкие руки рывком взметаются и судорожно накрывают грудь крест-накрест.

Эх…

— Боже. Так вот о чем говорила твоя девушка? — выпаливает с ужасом.

— Она не моя девушка. Но да. Если есть что-то не из заказанной мамой коллекции, лучше надеть его.

Лиза делает резкий разворот на сто восемьдесят градусов, шаг вперед и … еще секунда и лбом влетит в косяк. Действуя на инстинктах, ловлю ее за талию. Дергаю назад. Под тихий визг носом впечатываюсь ей в блондинистую макушку, а меньшим в поясницу.

Лиза застывает, а у меня от удара с ее телом, ток по венам, как по проводам летит. Рецепторы жадно заглатывают цветочный запах шампуня, который неожиданно сильно вставляет. Пальцы одичало вжимаются в плоский живот.

Нифига себе познакомились.

Несколько секунд стоим, не двигаясь. Лиза тяжело дышит, а я пытаюсь прийти в себя от таких реакций. Зачем-то еще раз вдыхаю воздух около ее головы. Сладкий, с ноткой фиалок. Он будоражит и отправляет мощный поток крови к и так невменяемому меньшему.

Ммм…

— Что ты делаешь? — холодные пальцы внезапно отрезвляюще вцепляются в мою руку и отрывают ее от себя.

Лиза наполовину разворачивается.

Интересно шибануло только меня или ее тоже? Хочется снять эти очки и заглянуть в глаза. Обычно женские эмоции легко считать во взгляде. Но с ней этот сканер, к сожалению, не работает.

Сглотнув, отстраняюсь.

— Спасаю тебя от разбитых очков и поцелуя с дверным косяком. А ты что подумала?

— А, — расслабляется и помедлив, снова отворачивается. — Спасибо. Я тогда сейчас переоденусь все же.

— Валяй. Только скорость сбавь, не на ипподроме.

— Это ты меня сейчас с лошадью сравнил? – ошарашенно притормаживает.

— Это я пытаюсь объяснить, что пространство ограничено, — устремляю взгляд на аппетитную попку, запакованную в домашние лосины.

И тут все идеально. Да что ж такое?

— Мммм. Ну ладно.

Нащупав дверь, Лиза закрывает ее перед моим носом.

Я, хохотнув, активно растираю ладонями лицо.

Мда, весело нам, кажется, будет.

— Так что там на счет тарелки? - кричу ей, - Есть будешь?

— Да, пожалуйста, - летит в ответ.

— Есть пожелания?

— Я не прихотливая.

— Пицца сойдет?

— Вполне. С зеленью и курицей.

— Вино, может? Или коктейль какой?

— Я не пью.

Тааак. Почесав макушку, оглядываюсь.

Ну и срач ты развел, Магницкий.

— Колу? — отхожу от двери, забирая с дивана наспех скинутую футболку.

— Нет.

— Кофе? — сгребаю со стола пустую пачку из-под чипсов и несколько банок энергетиков.

— Нет.

— Минералку?

— Неа.

— Неприхотливая, говоришь? — кидаю с претензией.

— Можно просто чай.

Чай ей. Фига се. У меня чая отродясь не было.

Делаю заказ в приложении, а перед тем как заблочить телефон, лезу в переписку с отцом. Листаю до момента где он присылал мне ссылку на аккаунт Лизы в соцсети. Тогда я посчитал не интересным рассматривать новоиспеченную сестренку. А зря.

На авке она стоит спиной. Волосы развеваются от ветра.

Листаю вниз. Несколько снимков за роялем. Но снято далеко, лица почти не рассмотреть. Пролистываю дальше, пока наконец не нахожу портрет. Зависнув на пронзительных голубых глазах, чувствую, как пульс уверенно частит.

3. Лиза

Позорище!

Это ж надо! Ходила светила тут грудью перед Максимом и гостьей его неадекватной. Подумает еще, что я его тут соблазнять приехала. От неё не убудет, судя по ее манере разговора. Хотя мне-то что? Её мнение меня волнует меньше всего.

Нервно перебирая пальцами вещи, на ощупь нахожу свою старую добрую футболку. Майку предательницу кладу под подушку, чтобы случайно не надеть ее еще раз.

Переодевшись, уже собираюсь выйти из спальни, но на выходе притормаживаю. Делаю пару шагов назад. Нащупав в сумке расческу, провожу ею по волосам. Мама всегда говорит, что в любой ситуации девушка должна быть ухоженной. Она у меня всегда выглядит идеально, и того же требует от меня.

Но в данной ситуации мне самой не хочется, чтобы Максим посчитал меня неопрятной.

Максим…

Ощущение его горячего тела все еще ярко горит на спине и животе.

И вовсе он не такой худой, каким я запомнила его на фотографии, которую видела в доме отчима. На снимке ему лет восемнадцать. Высокий, с наглющими глазами. Сейчас он уже старше, учится на последнем курсе в техническом университете. Руки по ощущениям жилистые и крепкие. Торс каменный. Я словно в стену врезалась, когда он меня на себя дернул. Только упругую и очень горячую стену, от которой у меня мурашки непрошено атаковали кожу, а в животе словно опалило чем-то. Сумасшедшее ощущение. Даже сейчас вспоминаю, и в дрожь бросает. Потому что почувствовала я не просто все его тело, а еще и ощутимую твердость в штанах. Которую до этого еще и облапала.

Божеее…

Приложив к пылающим щекам холодные ладошки, несколько раз глубоко вдыхаю. Выходить из комнаты страшно, но не сидеть же здесь теперь вечно. Нужно знакомиться еще раз. Только теперь цивилизованно, не распуская рук.

Отыскав в себе остатки смелости, прокручиваю дверную ручку.

В квартиру одновременно с моим появлением звонят.

— Это доставка, — звучит голос Максима. – Ты пока падай на диван, а я всё заберу.

— Может лучше на кухне?

Есть в гостиной так себе вариант. Да и на диване он со своей Ирой неизвестно сколько раз придавался скабрезностям, поэтому мне хочется избежать этого места.

— Хм. Ну можно и на кухне.

Пока я неторопливо бреду вперед, потому что забыла трость в комнате, Максим расплачивается.

— Тих-тихо, тут холодильник, сворачивай, — уверенно положив руку мне на талию, разворачивает направо.

Я снова врезаюсь в него плечом. На этот раз он хотя бы в футболке, но даже так мне неловко.

— Вот стул, садись.

Нащупав кухонный стол, осторожно занимаю место. Нос щекочет ароматный запах свежеиспеченной пиццы, на который мой желудок требовательно сжимается.

— Быстро доставили, — слышу, как он открывает коробки.

— На первом этаже пиццерия, поэтому если вдруг проголодаешься, всегда можно или спуститься поесть, или заказать сюда. Ребята там работают быстро.

Это хорошо, ставлю себе в уме галочку.

«Сейчас я буду кушать, сейчас меня покормят» — мысленно напевая слова детской песенки, терпеливо жду.

— Чай, осторожно горячий, — взяв мое запястье, Максим протягивает его к чашке. — Я перелил из стакана, а то он не устойчивый.

— Спасибо.

— А вот пицца. — Слышу, как опускается рядом и откусывает. — Приятного аппетита.

— Взаимно.

Несколько мгновений мы едим молча. Моя кожа то и дело покалывает, сигнализируя о том, что на меня смотрят. При чем пристально. Это смущает, потому что обычно можно взглянуть на человека и понять, правда ли он смотрит или нет, но не в моей ситуации. Я могу только довериться своей интуиции. А она все же порой имеет свойство ошибаться.

— Я, кстати, отцу позвонил. — Максим разрушает тишину первый. — Он сказал, тебя нужно будет отвезти в больницу пару раз.

— Да, — промокнув губы салфеткой, делаю глоток сладкого чая, — через несколько дней на осмотр, а потом через три недели, когда будут снимать повязку и надеюсь разрешат уже ходить без нее.

Я очень этого жду. Две недели как слепой котенок.

— Тебе сильно больно? В смысле глазам.

— Нет. Иногда болит голова, но это не смертельно. Главное, чтобы ткани прижились.

— Что для этого надо? Время?

— Капли в глаза, лекарства. Ой, извини, — отвлекаюсь на звук входящего звонка от мамы. У меня на неё, Бориса и моих подруг – стоят разные, чтобы знать кто звонит, — минутку. Алло, мам?

— Елизавета, ну как ты? – раздается довольно громко.

Я тут же делаю боковой клавишей тише.

— Хорошо. Ужинаем.

— Чем?

— Пиццей.

Недовольно фыркает.

— А нормального ничего тебе этот оболтус не мог предложить?

Внутренне сжимаюсь.

Надеюсь, Максим этого не слышал.

— Я сама выбирала, — отвечаю сквозь зубы.

— Если ты будешь так питаться и дальше, я, когда вернусь из командировки, приеду и заберу тебя обратно, поняла? Где овощи? Клетчатка? Тебе витамины нужны, а не тесто.

4. Лиза

Сижу молча, кусок в горло не лезет, потому что понятия не имею как сгладить углы. Не хотелось бы, чтобы из-за моей мамы у Максима с самого начала выстроилось ко мне негативное отношение.

— Ты прости маму, она…

— Да забей. — не даёт договорить он, — Я уже давно понял, что она у тебя токсичная, то есть тактичная. Ешь давай, остывает.

Хм, оговорочка по Фрейду, или?

— Она просто очень переживает за меня.
Маме долгое время из-за проблем с моими глазами приходилось работать в университете и подрабатывать репетитором, чтобы обеспечивать меня лекарствами. Не так давно её повысили до ректора, и стало полегче. Мы смогли взять кредит. Да и Борис помог. Она бывает ооочень сложной, и «тактичной», да. Но я привыкла. И на расстоянии её характер выносить проще.

Отправив в рот кусочек пиццы, сосредоточенно жую.

Максиму тоже звонят, что позволяет мне спокойно доесть и забыть о созданной неловкости.

— Ты сам можешь пройти обфускацию… — он встаёт, куда-то отходит и чиркает зажигалкой. Затягивается, и в воздухе почти сразу различается сигаретный дым, — Конечно. Код проверял? Ну, ебать, онлайн деобфускатор тут не поможет. Это же не стандартное приложение. Да. Окей, сколько? Кидай мне ссылку, я посмотрю.

Он что-то еще говорит, что далеко от моего понимания, а я допиваю чай. Максим заказал две пиццы, а для меня одной целая – это много, поэтому я оставляю остатки на завтра. Встаю, и чтобы не тратить время, пытаюсь найти раковину. Нащупав металл, опускаю вглубь тарелку и включаю воду.

Где-то рядом должна быть губка и средство для мытья посуды.

— Ты что делаешь? – раздаётся прямо за спиной.

От неожиданности вздрагиваю.

Поворачиваю голову, улавливая резкие оттенки никотина.

— Мою посуду.

— Зачем? Здесь есть посудомоечная машина.

— А, да?

— Конечно. Давай сюда.

Отодвинув меня, Максим забирает тарелки и куда-то уносит. В горле дерет от настойчивого запаха.

— Ты мог бы не курить, когда я в комнате? – слегка закашливаюсь.

— Я вроде не задымил тебя.

— Нет, но я остро реагирую на запах и глаза начинают слезиться. Мне сейчас это очень нежелательно.

— Ок, не проблема.

Макс гремит посудой, похоже загружая целую кучу откуда-то взявшихся тарелок, а я топчусь на месте, не понимая, чем помочь.

— Кстати, по поводу еды, — вспоминаю пунктик, который хотела обговорить, — сколько я тебе должна за пиццу?

— Миллион, — усмехается, нажимая на кнопку.

Машина начинает работать, а Максим подходит ближе.

— Я серьезно.

— Я тоже. И если у тебя его нет, то не предлагай. Я меньшими суммами не беру.

— Пока не накопила, - картинно пожимаю плечами.

— Очень жаль, а я уже губу раскатал, что куплю себе домик на побережье и каждый день симпатичные тайки будут делать мне массаж.

Смеюсь, слыша, как он отходит.

— Отложи эту мечту до лучших времен. Пока же предлагаю траты на еду делить пополам.

— Зачем?

— Потому что это правильно. Раз уж жить мы будем вместе, то и платить за все надо вместе. Твой отец дал для этого деньги.

— Нашёл-таки способ, — хмыкает язвительно.

— Что?

— Ничего. А от того, что ты три недели попитаешься на мои деньги я не обнищаю.

— Но ты ведь тоже студент.

— Я подрабатываю.

— Это я уже поняла. Ты программист, да?

— Нууу… почти, — уклончиво.

— Тем более. Если ты зарабатываешь, то упростим тебе задачу. – развожу руками, — Я не могу вот так приехать, поселиться у тебя и ножки свесить, как на качелях. Катайте мол меня.

— Почему? Я могу быть очень захватывающим солнышком, — в голосе ни намека на шутку, а я улыбаюсь.

— Это когда сильно раскачавшись на качелях, делаешь полный оборот?

— Ага. Испугаешься?

Мама всегда в детстве на детской площадке твердила моим друзьям: «Не смейте делать солнышко. Поубиваетесь».

Они все равно делали, а я — нет. Так и не узнала, как это – когда внутри все поджимается от адреналина и хочется визжать от того, как щекочет в животе.

— Нет, нужно будет просто сильнее пристегнуться, — улыбаюсь еще шире.

— На солнышке нет креплений. Придется просто крепко держаться за меня. Вот так.

Меня вдруг резко распластывает о его тело. Горячее дыхание опаляет висок, а крупная ладонь сжимает талию.

Сердце бросается на ребра, когда мой нос оказывается в ложбинке крепкой шеи. Я судорожно втягиваю аромат туалетной воды, его кожи и сигарет. Неожиданность и острота эмоций запускают в теле механизм, из-за которого гормоны одновременно выбрасываются в кровь, и в животе все поджимается до той самой характерной щекотки.

Ничего не понимая, вскидываю голову, но не успеваю отреагировать, как он просто отодвигает меня в сторону, и отпускает, чтобы, судя по звукам, открыть один из верхних ящиков.

5. Макс

— Максииим.

Едва усевшись за свое рабочее место, ухмыляюсь.

Это уже приглашение или еще пока подождать?

Встаю, отправляюсь в ванную комнату.

Приоткрываю чуток дверь.

— Мне уже жарко, — опираюсь на косяк плечом, не заглядывая внутрь, — тебе тоже?

— Нет, — сквозь зубы сдержанно летит в ответ, — я не могу найти полотенце. Положила сюда, а оно куда-то подевалось. Не мог бы ты подать пожалуйста?

— Что мне за это будет?

— Плюсик в карму.

— Как-то совсем не мотивирует.

Открываю дверь и зависаю. У меня полупрозрачная шторка. Квартира не с люксовым ремонтом. Арендую пока то, что могу потянуть самостоятельно. На изыски не накопил. Поэтому и ванная комната не с душевой кабиной, которая сейчас бы пришлась кстати стесняшке, укутавшейся в шторку, и понятия не имеющей, что лучше бы она прикрылась руками.

В наполненной паром комнате Лиза выглядит как нечто неземное и дико сексуальное.

Что ж за издевательство сегодня такое надо мной? Меньший реагирует моментально. Встаёт по стойке смирно и истекает слюной на обернутую фантиком конфетку.

У меня просыпается такой зверский аппетит, будто сладкого не ел минимум месяц.

— Маакс… только не смотри! – угрожающе тянет Лиза, нащупывая на полке свои очки.

— Мхм. Не буду.

Я не буду, а глаза мои уже. Пожирают вид голой девочки, чьи соски распластаны о штору.

Красивая какая, охуеть. Талия узкая, бедра не рассмотреть, потому что ноги скрестила и стоит ко мне полубоком. Но мой мозг, как искусственный интеллект, дорисовывает картинку полностью.

Под гул долбящей от похоти сердечной мышцы, осматриваюсь. Приготовленное ею полотенце упало на пол с другой стороны раковины. Поднимаю его.

Протягиваю ей.

— Макс, не смотри! – стесняшка побелевшими пальцами сжимает штору.

— Я не смотрю!

— Честно?

Бля…

Выдохнув, устремляю взгляд ей в лицо. Темные очки, как пинок под зад моей совести. Закрываю ладонью глаза. Девочка мне доверяет, а я как конченный неадекват пялюсь, будто голых девок никогда не видел.

— Честно.

Чувствую, как ее пальцы перехватывают полотенце и только после этого отворачиваюсь.

Животное внутри меня требовательно рычит поглазеть еще хотя бы раз. Ну, что она мне сделает? Даже не узнает об этом.

А потом совсем уж обнаглеть и залезть к Лизе в ванную. Развернуть к себе спиной, намотать светлые волосы на кулак и ворваться в неё. Что-то мне подсказывает, что она очень тихо стонет. Я бы смог заставить её сорвать горло.

Скрипнув зубами, шумно выдыхаю.

— Всё? – хриплю севшим голосом, потому что от северной части туловища кровь вся отлила к югу, и теперь на севере сухо и холодно, а на экваторе пожар.

— Да.

Разворачиваюсь и уже почти выхожу, когда Лиза ойкает.

— Погоди, Максим.

Мысленно рычу.

— М?

— Посмотри пожалуйста, как я расставила свои вещи, и не двигай их ладно? Чтобы я могла найти то, что мне нужно. Не хотелось бы тебе устроить тут случайно бардак.

Поворачиваю голову налево.

На раковине пара кремов, розовая щетка и зубная паста.

Поворот направо, и… пах сводит судорогой. Потому что на стиральной машинке из-под аккуратно сложенных вещей выглядывает край кружевных черных трусиков.

— Запомнил? – требовательно звучит мне в затылок.

Протянув руку, вытягиваю кружево и растягиваю в руках. Спереди стразами выложена кошачья морда, сзади тонюсенькая полоска.

Закусив губу, киваю.

— Да. Запомнил и визуализировал.

Сложив обратно, возвращаю на место и выхожу из ванной.

Остановившись посреди зала, поправляю полный ахтунг в штанах.

Писец, хоть вой.

Ирке что ли опять позвонить и в гости к ней наведаться?

Она девчонка со способностями. Сосёт улётно, трахается тоже с полной отдачей.

Оборачиваюсь на дверь, за которой осталась стесняшка и поморщившись, отправляюсь к себе за стол.

Как-то не прельщает меня сейчас развратный минет в исполнении Орловой. А вот если бы Лиза…

Блядь, Макс, иди подрочи, а. Это родственница твоя так-то! Пусть и новоявленная.

Упав на стул, сжимаю пульсирующий ствол. Схватив пачку сигарет, подкуриваю одну. Дым колечками покидает рот.

Чёрт… не курить же просила.

Встаю и подхожу к окну. Открываю его нараспашку.

Глубоко затянувшись, на пару секунд задерживаю дым в легких и только потом выпускаю на улицу.

Сколько там отец говорил, она поживет у меня? Три недели?

«Маг, разговор есть», — падает на лежащий на подоконнике телефон сообщение, отрывая меня от навязчивых маньячных мыслей в адрес стесняшечки.

Зажав губами сигарету, беру его в руку и печатаю ответ.

«На какую сумму?»

«Баксов двести»

«Ок. Завтра позвоню»

«Давай пересечемся. Там еще человечек один тебя спрашивал. Вопрос на пару тысяч»

«Я не свечу фейсом. Ему нужно, пусть пишет на почту»

«Понял. Дам твои контакты. Но со мной-то можешь встретиться?»

Нехотя цокаю. Те вопросы, что решаю я – лично не решаются. И если бы не тот факт, что с Савиным мы знакомы пару лет, хрен бы я куда пошел.

«Да. В обед сойдет?»

«Вполне».

За спиной раздается звук открывающейся двери, напоминая о том, что я теперь живу не один. Отложив телефон, оборачиваюсь.

Из ванной выходит Лиза. В няшной розовой пижаме, состоящей из шорт и свободной майки. Влажные волосы собраны в высокий хвост, открывая на обозрение тонкую длинную шею.

Мои пальцы смотрелись бы на ней охуеть как красиво.

Выставив трость, идет к своей комнате. Не заметив, наступает на пустую банку из-под колы и вздрагивает.

— Максим? – зовет в никуда.

— М?

Услышав, что я около окна, поворачивается ко мне туловищем. Вроде одетая, а моя память подсовывает вариант из ванной и тот, с прозрачной майкой.

Хрипло прокашливаюсь.

— Нужно будет убрать здесь. Я то и дело на что-то наступаю.

6. Лиза

Выключив свет, нахожу в специальной коробочке капли и наощупь раскладываю их на тумбочке.

Светобоязнь – одно из последствий операции, поэтому закапываю глаза я только в темноте.

Сняв повязку, приоткрываю веки. Приходится несколько раз поморгать. Врач говорил обращать внимание на любой, даже самый малый дискомфорт. Поэтому я максимально прислушиваюсь к своим ощущениям.

Рези и боли нет – это отлично.

Капать капли не тороплюсь. Сначала хочу осмотреться, чтобы хотя бы примерно запомнить расположение вещей в комнате.

Встав, оборачиваюсь. Подсвеченное светом от фонаря пространство небольшое. Из мебели в комнате кровать, шкаф и кажется, сушилка для одежды. По привычке выставив руки вперед, иду к окну.

Я дико скучаю по возможности видеть. Сколько я себя помню, у меня всегда были проблемы со зрением. С самого детства я носила очки, ходила на всякие терапии, диагностики, ела чернику килограммами и пила пачками витамины. Не помогало, зрение упрямо падало, линзы на очках утолщались… Благо хоть позже мне начали делать контактные линзы на заказ, потому что в очках уже становилось стыдно ходить. Но даже тех линз через время стало не хватать. По сути, я никогда не видела четко на сто процентов. Потом добавилось воспаление… И вот теперь я и вовсе крот. Могу видеть только ночью. И то не четко. Предметы плывут, очертания смазанные.

Врач уверял, что так и должно быть. Острота зрения улучшится со временем. А потом, после двадцати пяти лет я смогу сделать лазерную коррекцию и наконец видеть мир таким, какой он есть. А не в звездочках из-за астигматизма.

Вздохнув, выглядываю в окно. Квартира Максима на четвертом этаже. Черные тени деревьев подрагивают от ветра, а на небе сверкают настоящие звезды…

Красиво… Положив ладонь на стекло, несколько минут любуюсь хоть и не четким, но все-таки видом.

Интересно, как выглядит Максим? По фото я примерно помню его внешность, но мне интересно каков он сейчас. Изменился также сильно, как и его тело?

А глаза? Остались такими же наглыми, какими он смотрел со снимка? Если судить по поведению и манере разговора, то да. Если не стали еще наглее.

Усмехнувшись, отворачиваюсь и медленно возвращаюсь обратно. Но дойти не успеваю. В момент, когда я как раз оказываюсь в паре шагов от двери, она открывается и в темноту врывается яркий поток света вместе с Максимом.

— Ауу, — зажмурившись, выставляю вперед руку.

— Воу. Сорри. Выключить?

— Да.

— Ща, — пара шагов, щелчок и шаги обратно, — готово, можешь открывать.

Осторожно приоткрыв глаза, всматриваюсь в пространство.

— Прости. Я тебе плед принес. По ночам бывает прохладно.

Максим кладет на край кровати плед и останавливается напротив меня.

Ого. А он даже выше, чем мне показалось.

С сожалением понимаю, что черт лица не рассмотреть. Слишком темно.

— Тебе можно снимать повязку? – внимательно всматривается в меня.

— Только в темноте и ненадолго. Мне нужно закапать капли.

— Ммм.

— Хотела осмотреться.

— Можем по квартире пройтись, если хочешь. Там свет только от мониторов. Или тебе нужна совсем темнота?

Пожимаю плечами.

— Я не знаю. Но можем попробовать.

— Давай руку. Обойдемся без твоей палочки, — без спроса обхватив мои пальцы, Максим выводит меня из спальни.

— Это трость, а не палочка, — фыркаю, чувствуя, как внутри что-то очень остро реагирует на его очередное самовольное прикосновение.

Оказавшись в зале, первое, что я вижу – это несколько мониторов, занимающих собой буквально треть пространства. Ноутбук, компьютерный блок, большая светящаяся аудио система. На мониторах какие-то бегущие строчки, которые рассмотреть конечно, я не в состоянии.

— Огооо. Это все твое? — моя челюсть в шоке падает.

Никогда не видела столько компьютеров у одного человека.

— Мое.

— Зачем тебе столько?

— Я же говорил – подрабатываю.

Мы подходим чуть ближе, и света становится больше. Он мягкий и не режет глаза.

Перевожу взгляд на Максима. Одновременно со мной он делает тоже самое, опуская взгляд на меня.

Мы зависаем.

На голове у него беспорядок, на висках волосы выбриты, а к макушке становятся длиннее. Выглядит стильно и очень симпатично.

Не замечаю, как всматриваюсь внимательнее.

У него идеальная линия челюсти, на подбородке ямочка. Широкая бровь насмешливо ползет вверх, а наглющие глаза с не меньшим интересом изучают мое лицо.

— А ты красивая, стесняшка.

От чувственной улыбки в желудке сжимается.

К щекам стремительно приливает краска от собственной любознательности. Это же я также, как и он, рассматриваю его!

Быстро отворачиваюсь.

Положив ладонь на спинку дивана, спешу вперед.

— Ты вывел меня сюда, чтобы оценить мою внешность или помочь сориентироваться в пространстве?

— Совместить приятное с полезным, — хмыкает позади меня.

Наглец.

Сделав шаг вперед, наступаю снова на что-то шуршащее.

— Ты сказал, что убрал, — притормаживаю, опуская голову вниз.

Пустая пачка от сухариков что ли?

— Убрал. Частично. До сюда еще не дошел.

— Максим..

— Я помню-помню. Перенесем уборку на ночь. Раз уж ты в состоянии видеть, вместе нам убирать будет гораздо быстрее, — этот засранец подходит сзади и кладет мне руки на талию.

Мизинцами цепляет бедренные косточки.

Мое сердце дергается и заходится от ощущений.

— Я здесь не мусорила. И вообще, мне противопоказаны нагрузки, — снимаю его руки, потому что ощущается это… чересчур.

Он поднимает пачку и комкает ее в кулаке.

— Здесь грамм десять от силы. Никаких нагрузок.

Сложив руки на груди, возмущенно оборачиваюсь, а ему весело.

— Шучу я. Ты вообще запоминаешь пространство, или только на меня смотришь?

Закатив глаза, отворачиваюсь. Ну что за человек?

Вот только я кажется, действительно смотрю больше на него, чем запоминаю что где располагается.

7. Лиза

Морщусь от настойчивой вибрации телефона, ворвавшейся в мой сладкий, умиротворенный сон.

Нехотя выныриваю из него и нащупываю на тумбочке мобильный.

— Да? — прокашливаюсь, потому что выходит хрипло.

— Спишь еще, детка?

Серёжа… Он в отличии от меня звучит бодрым и полным энергии.

— Уже нет. Привет.

— Прости, забыл, что ты любишь поспать до обеда.

— Каникулы для этого и существуют.

— Факт, — слышу, как усмехается, — Я прилетел час назад, нужно уладить кое-какие дела днем, а к вечеру я тебя заберу, сойдет?

— Не спеши. Встретиться можно и завтра.

— Ну какой завтра, Лиз? Я тебя месяц не видел. Соскучился, — повисает пауза, которую мне заполнить нечем. – Не порадуешь тем же? – звучит немного с претензией.

Закусив губу, вздыхаю.

— Конечно, я буду рада тебя видеть, Сереж.

— Ну, пусть так. – хмыкает, — Давай часов в пять я у тебя. Форма одежды свободная.

— Ладно.

Отложив телефон на кровать, тру лицо. Сказать, что я прямо горю желанием встретиться с Сережей – то нет. Он, скорее, любимчик мамы, а не мой. Сын её лучшей подруги. Мы знакомы с детства, но видимся в основном по праздникам, или когда они приезжают к нам погостить летом.

Несколько раз он вытаскивал меня на свидания.

Мама считает, что он положительный, очень умный и, как она выражается, «цепкий». В жизни обязательно зацепится за отличную должность с его-то способностями и знакомствами. Ну а я, по её мнению, должна зацепиться за него. Потому что партия самая, что ни на есть удачная. Красивый, материально обеспеченный, мечта, одним словом.

Вот только проблема – моя собственная цепкость в его адрес хромает.

Присев на кровати, отыскиваю рукой очки.

Сколько там времени уже? Голосовой помощник подсказывает, что почти двенадцать. Моё привычное время для подъема.

Касаюсь ступнями прохладного пола и прежде, чем выйти, привожу волосы в порядок, собрав их в высокий хвост. Пижаму меняю на шорты и майку, и только после этого выхожу в зал.

Шум воды в ванной говорит о том, что Максим принимает душ. Я же направляюсь к кухне.

Пока иду пытаюсь вспомнить где у него стоял чайник. Но хоть убей, не могу припомнить.

Ночью сложно было его разглядеть в темноте.

Чёрт. А мне нужно выпить таблетку. Дома-то я знаю, что где находится, а тут не продумала этот вопрос заранее и не подготовила стакан воды с вечера.

Дойдя до места назначения, рукой ощупываю пространство. Подушечки пальцев скользят по картону. Коробке из-под пиццы, судя по всему. Касаются стекла стакана, который я едва не роняю, потому что стоит он с самого края, небольшой кофемашины и тарелки.

Ну? Хоть бы бутылку какую-то с минералкой найти.

Желание выглянуть из-под повязки каждый раз, когда я оказываюсь в подобной ситуации, очень велико. Казалось бы, посмотрю только секунду и найду то, что мне нужно. Но врач строго настрого запретил это делать, поэтому приходится выкручиваться.

Оборачиваюсь вокруг себя и ступаю к столу. Может там найдется то, что мне нужно.

Выставив руки, чтобы не свалить ничего, делаю шаг, но вместо прохладной плитки под ногой внезапно ощущаю нечто мягкое и пушистое, издающее пронзительный визг в момент, когда моя ступня на него наступает.

Меня передергивает ужасом.

Вздрогнув, отскакиваю, одновременно начиная визжать не меньше пушистой твари. От страха, что это скорее всего мышь, если судить по звуку и размеру, теряюсь в пространстве. Истошно визжа, перескакиваю с ноги на ногу, кручусь на месте, потому что она ведь, наверное, тоже мечется и первое, что сделает с большой вероятностью – это набросится на мои голые ноги. Заразит меня иерсиниозом, тифом и в самом худшем случае бешенством.

Ааааа.

Поддаваясь панике, цепляю рукой тот злополучный стакан, и он со звоном разбивается прямо у моих ног.

Я застываю. Сердце тяжелыми ударами бьется в ушах. Оглушает. Теперь я не просто слепая, а еще и глухая. Боясь пошевелиться, привстаю на носочки.

Хоть бы она убежала, хоть бы убежала, боже!

Дрожащие пальцы сжимаю в кулаки, по ногам будто что-то бегает.

— Мааакс, — кричу одновременно с тем, как дверь ванной с грохотом открывается.

— Ты чего так орёшь-то? – взволнованно рявкает, а потом в меня врезается тяжелое мужское тело. – Бля. Не двигайся.

— Мышь? – меня начинает трясти еще сильнее.

Я пячусь назад, вжимаясь в него спиной, а он подхватывает меня за талию и поднимает над полом.

— Осколки.

Разворачивает на весу к себе, а я вцепляюсь в него как в спасательный круг. Паника бьет по вискам. Карабкаясь на него, как на дерево, чтобы как можно выше оказаться над полом, повисаю у него на шее и обхватываю торс ногами.

— Тих-тих, если не хочешь еще ближе познакомиться с младшеньким, осторожнее с трением, стесняшка, — смеётся он, кладя мне на спину ладони.

— Какой младшенький? Там мышь, Максим!

— Какая мышь? У меня нет мышей.

— Убирать надо чаще, — едва не бьюсь в истерике, — Там. На полу. Я на неё наступила. Развел бардак. Не удивлюсь, если у тебя тут и тараканы с муравьями обитают.

— Так, угомонись, — мне по бедру вдруг прилетает неслабый шлепок, — во-первых, послабь захват, Лиз, иначе близкого знакомства тебе с меньшим таки не избежать. Во-вторых, под ногами осколки, поэтому давай-ка я тебя сейчас усажу на стол, а в-третьих, никаких мышей и тараканов у меня нет.

Он делает шаг в сторону, после чего мои ягодицы касаются столешницы.

— Всё, можно отпускать, — звучит мне насмешливо на ухо, но от страха меня будто парализовало.

Мыши и змеи моя фобия. Я боюсь их практически до остановки пульса. Поэтому и разжать руки у меня получается не сразу.

— Что, реально испугалась? – чувствую, как его ладони съезжают со спины на бедра.

Под оголтелый пульс, наконец послабляю захват.

— Да. — звучу уже менее истерично, — Проверь еще раз. Там точно мышь. Я же не чокнутая.

8. Лиза

— Как на счет того, чтобы прогуляться по парку, а потом где-нибудь поужинать?

Предлагает Сережа после того, как я выхожу к нему из подъезда.

— Я не против.

— Ну супер, тогда погнали.

Бакеев помогает мне сесть в машину, не преминув при этом как бы ненароком коснуться талии и сделать вид, что так и надо.

Он всегда так делает. Вроде не напирает, потому что знает, что я держу его на расстоянии, но ненароком, словно нечаянно, зацепить любит.

Усевшись, сразу тянусь за ремнем безопасности, чтобы он не вздумал его мне пристегивать.

— Ну, как ты? Освоилась у брата? – спрашивает, заводя двигатель, и начиная движение.

— Да. Все в порядке, — сложив руки на коленях, перебираю ремешок сумки.

В салоне витает стойкий аромат Фаренгейта. Его любимый. Как по мне, Сереже он не подходит. Скорее, его отцу, но говорить ему об этом, конечно, я не стану.

— Тёть Лида попросила присмотреть за тобой, кажется она не в восторге от свалившегося на голову сына, — хмыкает слегка высокомерно.

— Мама мало от кого бывает в восторге. Максим нормальный и мы… поладили. – в груди непроизвольно щекочет, стоит только вспомнить мужские руки на себе и теплое будоражащее дыхание.

Поладили мы, ага…

— Точно? Вообще, Лиз, если бы не родня отца, заполонившая пол квартиры, мы бы тебя к себе забрали. Мама не против, чтобы ты у нас пожила. Да и я тоже. Так что, когда они уедут, ты только намекни, и я помогу тебе перевезти вещи.

Этого только не хватало. Его мама, как и моя, спит и видит нас вместе. Им только волю дай, так они нас вообще в одну спальню поселят, закроют и случайно потеряют ключи.

— Спасибо, но мне правда комфортно здесь. Три недели не такой большой срок, а потом я перееду в общежитие.

— Бля… — буквально вижу, как он брезгливо морщится, — вот надо оно тебе? Общага вообще последнее место, где должна жить такая девочка, как ты.

— Какая такая?

— Мммм. Воздушная. Ранимая. Тебя оберегать надо от того контингента.

— Сомневаюсь, что в общежитии академии искусств может жить какой-то не такой контингент, Сереж. Это же не военная казарма. Люди искусства другие.

— Ну-ну. Мальчики с девочками вместе крестиком вышивают?

— А даже если и так, то что? – раздраженно поворачиваю к нему голову, как если бы хотела посмотреть в насмешливые глаза, — Пусть вышивают. Зато «контингент» безопасный.

Отворачиваюсь и нервно ерзаю на сидении. Не люблю, когда кто-то считает себя лучше других просто потому, что у него больше средств к существованию.

А Сережа хоть и не открыто, но бывает любит щегольнуть своим материальным положением.

— Ну ладно, не злись, — прохладные мужские пальцы спустя минуту касаются моих, — Я просто хочу, чтобы тебе было комфортно.

Мягко отбираю их.

— Мне будет. Я уверена, — отвечаю менее воинственно.

— Окей, — скептически в ответ, — но если что, не стесняйся звонить. Не чужие люди, все таки.

Согласно киваю.

На самом деле, Сережа не такой уж и плохой. Когда я приезжала поступать, мы с мамой на пару дней остановились у его семьи, и он правда вел себя нормально. Не перегибал и не давил. Подвозил меня в университет и подбадривал, когда нервничала. За это я была ему благодарна.

— Ладно. Спасибо.

— Ну и отлично. Рассказывай, как чувствуешь себя.

Остаток пути мы беседуем и слушаем радио. Я рассказываю о своем здоровье, он – о том, как провел лето на одном из островов.

Спустя минут десять мы приезжаем в парк и мое настроение поднимается еще выше. Легкий августовский ветер гуляет по коже, а аромат сладкой ваты вызывает аппетит.

В какой-то момент я теряю нить разговора и уплываю в собственные мысли. После того, как Макс уехал, я позавтракала мясным пирогом, который привезла его сестра. Он любезно подогрел мне его перед отъездом и сказал, что в следующий раз попросит сестру привезти кусок побольше, раз уж теперь ему приходится делиться со мной. Сказано это было в шутку, конечно, но галочку я себе поставила. Мне просто необходимо купить продукты. Полагаться на пиццерии и объедать его совсем не вариант.

Хотя пирог, на самом деле, был очень вкусным. Мне безумно понравился.

Максим обещал приехать через два часа, но в итоге до моего отъезда так и не вернулся.

— Ооо, какие люди. Здорово! – неожиданный взрыв из мужских голосов посреди прогулки заставляет меня замереть.

Моя трость упирается во что-то твердое, а Сережа притормаживает меня, придержав за талию.

— Здоров, мужики, — бодро здоровается.

— С приездом. Наконец-то, — слышатся хлопки ладонями, по спине. — Загулял ты там за бугром, братишка.

— Кто бы говорил, — усмехается он, снова возвращая руку мне на талию. – Лиз, это мои друзья. Ну… перечислять не буду, оно тебе не надо. А это Лиза, народ. Запоминаем. Если где-то в городе видим, помогаем. От всяких упырей отбиваем.

Парни смеются. Судя по голосам их четверо или пятеро. Не могу определить, потому что они шумят и то и дело перебрасываются стебными репликами.

— Привет, Лиза, — говорит один из них. – Я Дэн. Рад тебя наконец видеть.

Дэн.. помню. Лучший друг Сережи. Не раз слышала о нем.

— Я бы могла сказать тоже самое о тебе, но увы, — с улыбкой отвожу свободную руку в сторону, а он усмехается. – Но познакомиться рада. Наслышана.

— Ооо, надеюсь не о косяках моих?

— И о них тоже.

— Вот так, спалил всю контору, Бакеев. Покурим? Или вы торопитесь?

— Да куда он торопится? Пять минут на друзей-то найдёт? — кто-то бросает требовательно.

— Лиз, подождешь пару минут? Мы покурим с парнями, и пойдем с тобой дальше, — Сережа спрашивает, приблизившись к моему уху.

На автомате отвожу голову в сторону.

— Хорошо. Если есть скамейка, я бы присела.

— Есть. Прям по заказу тебе, - мягко потянув меня в сторону, помогает мне сесть, - Мороженое хочешь?

— Нет, спасибо.

— Ок, я тогда быстро.

Они с парнями отходят на пару метров, а я опираюсь спиной на скамейку.

9. Лиза

Сережа с друзьями говорят о том, кто когда приехал. Обсуждают общих знакомых. Я никого из них не знаю, поэтому мне не особо интересно.

Запрокинув голову, слушаю шум речки за ограждением. Громкий гудок туристического корабля и крик чаек вызывают теплую улыбку.

Я давно хочу прокатиться по реке. Мы однажды с мамой уже плавали, но это было лет пять назад.

Когда вернется зрение я обязательно сделаю это! Куплю билет, займу место прямо на корме и поплыву.

Улыбаясь самой себе, представляю как смогу снова смотреть на волны, и кормить чаек прямо с корабля.

Скорее бы…

Уплывая в своих волнительных мыслях, не сразу слышу мелодию входящего.

Нащупываю телефон в сумке и принимаю вызов.

— Да, мам?

— Здравствуй, Лиза. Как ты? – мама звучит требовательно и серьезно. Как и всегда.

— Хорошо. Гуляем с Сережей, — отвечаю и уже заранее знаю ее реакцию.

Сейчас меня похвалят и скажут какая я «молодец».

— С Сережей? – тут же ожидаемо меняется ее тон так, словно ее голосовые связки окатили медом, — Умница. Тогда не буду отвлекать.

Ну, или «умница».

— Да ты не отвлекаешь. Мы встретили его друзей.

— Он уже тебя с друзьями познакомил? Я очень рада. Вливайся в нужную компанию, дочь. Связи никогда не бывают лишними.

— Мам, – останавливаю ее, потому что не хочу снова слышать о том, что мне нужно пробиваться ввысь. Сама—то она вышла не за шибко богатого Бориса, а потому, что влюбилась в него. А я видите ли, «ввысь», — Я пойду.

— Беги-беги. Сереже привет.

Сбросив вызов, прячу телефон обратно.

Иногда мне кажется, будь она моложе, и не встреть Бориса, сама бы не раздумывая вышла замуж за Сережу.

— А я смотри в каком плюсе сегодня, — звучит хвастливо за моей спиной, когда я застегиваю молнию на сумке.

Вероятно, парни уже покурили, потому что голоса слышно отчетливее, а это значит, что они возвращаются.

— Нихрена себе. Я тоже так хочу поднять. Третий день бьюсь, карта никак не ложится, — отвечает недовольно Сережа.

— Карты они ж как телочки, с ними надо нежно, — насмехается Дэн, — Маг сегодня своими волшебными ручками пошаманил и вот. Все карты теперь мои.

— Бляяя. Так это Мага ручки, а не твои.

— Ну профит-то мне в карман.

— Надо и мне с ним стыковаться. Я в прошлый раз тоже охуенно так поднялся после его фишечек. Навара было в несколько тысяч. Правда пока не обновили приложение. Потом половину проиграл.

— Так ты после обновлений сразу к нему езжай, он подшаманит. Только он цену поднял, но пока приемлемо. Да и овчинка выделки стоит.

— Еще как. Наберу его на днях. Так ладно, мужики, мы погнали. Мне еще Лизу кормить, — вздрагиваю от того, как на мое плечо ложится мужская рука.

— А потом Лиза будет благодарииить, — тянет кто-то похабно сзади, — за вкусный ужин.

— Ебальник завали, Егор, — рявкает Сережа, — иначе это сделаю я.

— Ооо, брата из-за девчонки. Ну-ну.

Мысленно фыркнув, встаю, чтобы не слушать их скабрезные перебранки.

Сережа прощается и снова тянет меня к себе за талию.

— Пойдем? – звучит веселым и энергичным.

— Да, — отвечаю сдержанно, пытаясь нащупать тростью ребристую плитку, по которой ориентируюсь на дорогах.

— Ты не обращай внимания на этих орангутангов. У них язык как помело. – подтягивает он меня в сторону, помогая сориентироваться и наконец нащупать специальную тропинку, — Погнали ужинать?

Ужинаем мы в одном из ресторанов на набережной. Том Ям с креветками моему голодному желудку приходится очень кстати. Как и десерт «Ракушка» с нежным заварным кремом.

А после Сережа подвозит меня домой.

— Блин, время детское, Лиз. Может еще покатаемся? – предлагает уже после того, как припарковался.

— Я устала немного.

На самом деле, когда организму приходится вывозить происходящее не всеми органами чувств, действительно быстро устаешь. Расслабиться получается только дома, без лишних шумов, людей и осмысления каждого звука рядом.

— Так я вроде не напрягаю.

Ну вот и как ему объяснить?

Вздохнув, нащупываю дверную ручку.

— Ты – нет. Но мой организм требует быть расслабленным.

— Лааадно, — тянет немного обиженно.

Выходит из машины и помогает выбраться и мне. Удерживая за руку, подтягивает к себе. Довольно близко, потому что моя грудь упирается в мужское тело. Ощущается это совсем не комфортно, поэтому я пытаюсь отойти в сторону, но Сережа держит крепче.

— Мама очень хочет тебя видеть, Лиз. Завтра отец везет своих на экскурсии, так что давай заедем к ней, поздороваешься, чаю попьете.

— Завтра не получится, — отвечаю быстрее, чем успеваю обдумать причины.

Мне просто не хочется второй вечер проводить с ним.

10. Лиза

Вхожу в квартиру и сразу понимаю – Максим дома.

Негромко играет какая—то битовая музыка, пахнет едой, его парфюмом. И воздух сразу такой концентрированный его присутствием, что не заметить просто невозможно. Он будто пропитывает собой кислород и прямым потоком попадает в легкие. Мне кажется, даже если бы стояла полная тишина, я бы все равно утонула в его присутствии.

— Привет, — сняв балетки, захожу в зал.

Максим не отвечает. Судя по тому, как его пальцы отбивают чечетку по клавиатуре, увлечен работой.

Прислушиваюсь и ловлю легкий шок.

Я и не знала, что можно так быстро печатать. Нет, я тоже неплохо это делаю, но он вообще не запинается, как четко запрограммированная машина для письма.

— Привет, трудящимся, — повышаю слегка голос и только после этого он останавливается.

Кожа в миг вспыхивает под его взглядом.

— Здоров, — произносит через миг, и почти сразу возвращается к работе.

Что ж, видимо действительно очень занят.

— У тебя есть ваза? – подхожу ближе, держа в руке подаренный Сережей букет.

Нужно куда—то поставить цветы. Пахнут они очень здорово, не хотелось бы, чтобы быстро завяли.

— Неа.

Ну, собственно, логично. Откуда у парня ваза?

— Может банка какая—то?

— Из—под кабачковой икры подойдет?

— Нет.

— Тогда нет.

— Кастрюля глубокая? – не отвечает. – Макс… Максим, пожалуйста, отвлекись на пару секунд, и я обещаю больше тебя сегодня не тревожить.

Стук по клавишам прекращается.

— Спасибо… Помоги мне пожалуйста найти им место.

— В мусорном ведре, как вариант. Чем не место? — встает, отбирая у меня цветы и куда—то уходит.

— Я надеюсь, ты имеешь в виду поставить, а не выбросить?

— А… так не подойдёт?

— Макс! – следую за ним, выставив вперед руки.

— Ладно. Тогда в обычное.

Он включает воду и слышится шум наполнения ведра.

Не ваза, конечно, но во всяком случае, цветочки еще поживут.

— Спасибо тебе.

Макс ставит их в угол в прихожей, а сам снова принимается за работу.

Как и обещала, беспокоить его я не собираюсь. Принимаю душ, на этот раз удостоверившись, что полотенце никуда не денется, чищу зубы и отправляюсь на кухню, чтобы заранее налить стакан воды на утро.

— Там ужин, если ты голодная, — не прекращая печатать, говорит Максим.

— Я поела, спасибо. Но могу поставить пиццу в холодильник, чтобы не обветрилась.

— Там не пицца. Я поставлю потом.

Оу… Подхожу к столу и провожу пальцами по коробочкам. Действительно, не похоже на коробки из—под пиццы.

— А что здесь?

— Плов, тефтели и салат. Клетчатка, все дела.

Таки слышал вчера то, что говорила мама.

Мысленно закатываю глаза, но губы мои улыбаются.

— Ты сам—то поел?

— Да. Там твоя пицца оставалась, я ее прикончил.

— А почему плов не взял?

— Мне и углей с головой хватает. Клетчатка сегодня для девочек.

— Углей должно быть в меру, Макс. Основа питания – белки и клетчатка. И для девочек и для мальчиков одинаково.

Он не отвечает. Отвлекается на телефонный звонок, обсуждая какие—то баги и провалы в системе. Я же, стараясь ничего не уронить, осторожно перемещаю еду в холодильник.

Пахнет очень вкусно, и я даже жалею, что уже поужинала.

Но плюс в этом тоже есть. На завтра у нас имеется полноценный обед.

Похоже, придется приучать Максима к правильному питанию, иначе на одних углеводах его мышцы очень скоро скажут ему до свидания.

На этот раз, когда снимаю повязку, из комнаты я не выхожу. Хотя мне очень хочется еще раз взглянуть на Максима. И не просто взглянуть, а увидеть его взгляд на себе. Как вчера…

Мурашки непрошено покрывают плечи и шею, стоит вспомнить его дерзкий взгляд, и я тут же отказываюсь от этой идеи.

Понимаю, что желание это глупое и неуместное, поэтому намеренно закапав глаза, сразу укладываюсь спать.

Утром просыпаюсь на час раньше своего обычного времени. Выпив таблетки, еще немного нежусь в постели и только потом выхожу из комнаты.

В квартире тихо. Но Максим здесь. Я снова его чувствую. И слышу…

Монотонное сопение с дивана вызывает долю умиления. Интересно, как он выглядит, когда спит?

Улыбаясь этой мысли, тихонько прохожу в ванную комнату. Чищу зубы, умываюсь, а потом выхожу, чтобы перекусить. После приема таблеток есть полчаса на то, чтобы поесть, иначе потом будет сильно тошнить.

Тихо, чтобы не разбудить Максима достаю из холодильника коробочку с пловом, и слышу, как в зале вибрирует телефон.

Это точно не мой. Я свой оставила в комнате.

Не разогревая, отправляю в рот пару ложек риса, и возвращаю коробку обратно. Когда Максим проснется, позавтракаем нормально.

Запив водой, медленно ступаю по паркету в сторону комнаты. И снова неуемная вибрация заставляет приостановиться. Может, что—то важное, а он не слышит?

Подождав еще пару секунд, таки подхожу к месту, где стоит диван.

Под продолжающуюся трель вибрации, присаживаюсь на край.

— Максим, — шепотом зову его, чтобы не напугать. – Макс, — нащупав его плечо, слегка сжимаю.

Упругая мышца под моей ладонью перекатывается.

Макс недовольно мычит.

— Что такое? Опять мышь?

— Нет, — улыбаюсь, убирая руку. – Тебе звонят уже который раз. Вдруг что-то важное.

— Бля. – слышу, как он берет телефон и недовольно цокает, — нет, не важно. Потом перезвоню. – бросает его обратно. – А ты чего не спишь?

— Выспалась уже. Почти двенадцать. Тебе и самому неплохо было бы встать.

— Так я частично уже.

Непонимающе хмурюсь.

— В смысле?

— В смысле, телом готов начинать день, а мозгом не очень.

— Ты во сколько вчера лег?

— Сегодня, — хрипит он.

— Что сегодня?

— Вчера лёг сегодня.

Ну тогда все ясно. Я, когда готовилась к поступлению, тоже ложилась после полуночи. По сути, так привычка спать до обеда и осталась, хотя теперь ложусь раньше.

— Может, будешь уже вставать? Мы завтрак с тобой приготовим.

11. Лиза

У меня не то, что спать, лежать рядом получается с трудом. На коже словно плавят металл, а сердце так и норовит выскочить из груди от силы ударов.

Что он за человек, а? К чему это все делать?

Но Макса похоже не смущает тот факт, что я заняла половину дивана, и он благополучно отключается. Его дыхание выравнивается, а рука на моей талии тяжелеет.

К своему ужасу, я ловлю себя на мысли, что мое личное пространство никак не страдает от того, что его самым наглым образом нарушили. Даже наоборот. МОЕМУ телу и мне в целом нравятся ощущения, которые вызывает соприкосновение с ЕГО телом.

С ума сойти! Этого только не хватало!

Резко хватаю наглую руку и откидываю назад. Рывком сажусь на диване.

- Ну что ты за изверг? – сонно ворчит Макс.

- Я… есть хочу, - леплю первое, что приходит на ум, - и вообще вот так валяться с тобой не соглашалась.

- Так я и не спрашивал. Бери и спи.

Слышу, как он присаживается и буквально отлетаю от дивана. Я уже примерно ориентируюсь в пространстве, помню, что отходить нужно вправо, потому что слева у него стоит журнальный столик. А напороться на него и сверкнуть попой в полёте последнее, что мне нужно.

- Я выспалась. Давай завтракать.

Шумно выдыхает.

- За что мне это наказание? – встаёт, судя по скрипу, с дивана.

- Потерпи три недельки и будешь снова свободен, - стараюсь звучать уверенно, хотя реагирую на малейшее его движение.

Я будто радар, источающий бешеную энергию и улавливающие любой звук, касающийся Максима.

Всё во мне пульсирует и работает на максимальном режиме, когда он проходит мимо. Я даже отшагиваю в сторону, когда он приближается, потому что физически чувствую это приближение. Шаг, еще один. Воздух искрится, и теплеет.

- За эти три недели ты меня изведешь, - раздается совсем рядом. – Я в душ. За пять минут не оголодаешь?

- Нет.

Макс прячется в ванной, а я только теперь могу перевести дыхание. Приложив руку к груди, делаю несколько глубоких вдохов.

Всё нормально. Это просто… моя такая реакция на парня. Максим симпатичный, уверенный в себе, и я это, как девушка, ощущаю. А тот факт, что он мне не родной брат, стирает границы. Стирать-то стирает, но не убирает ведь до конца. Он хоть и не родной, но сводный. Надо об этом помнить и не ступать на шаткую дорожку, иначе я даже представить боюсь, чем это может закончиться.

Тряхнув головой, отгоняю морок, и направляюсь на кухню.

Мне срочно нужно чем-то занять руки.

Открыв холодильник, в отсеке для овощей нащупываю огурец и помидор. Нижняя полка абсолютно пустая, на средней - вчерашние коробочки с пловом и тефтелями, а на верхней, кажется, сыр и даже колбаса. Подношу ее к носу, чтобы проверить. Точно колбаса. Переместив руку к дверце, нахожу три яйца.

Так у нас тут получается полноценный завтрак.

По очереди переношу все добро на стол, а когда кладу туда яйца и тянусь за сыром, слышу недвусмысленный шмяк об пол.

- Чёрт!

- Опять? – раздается с неверием позади меня. Потом резкий шаг и кажется, Макс ловит еще одно яйцо в полете. – Так, девочка-беда, сядь-ка ты на место.

Он обхватывает меня за талию и усаживает на стул. Сам горестно вздыхает.

- Прости, - виновато прикусываю губу.

- Признай, тебе нравится видеть меня в наклонной позе, - рычит, начиная собирать разбитое яйцо.

- Если бы я могла видеть, то возможно, мне это и правда понравилось бы, - улыбаюсь на его тихие маты. – Но давай размышлять позитивно. Зато ты каждый день делаешь уборку на кухне. Разве это не плюс?

- Твоего нахождения здесь?

Меня дергает эта фраза.

- Ну прости, что так сильно мешаю, - выдаю с обидой. – Я…

В груди взрывается, когда мне на губы ложится большая ладонь и закрывает рот.

- Всё, угомонись. Плюсы твоего нахождения здесь в другом. Но давай договоримся, что если есть то, что могу сделать я, и после чего мне не придется лишний раз корячиться в уборке, то ты не геройствуешь и ждешь меня.

Я все еще не дышу, когда он убирает руку. Закусываю губы, пахнущие теперь мылом, и киваю.

Ладно, он прав.

- Я просто хотела помочь. – произношу в свое оправдание, - Когда ты всю жизнь все делаешь сама, а потом приходится ждать, когда у других появится время на то, чтобы помочь тебе с банальными вещами…то неосознанно чувствуешь себя… инвалидом.

- Ну ты загнула. – присвистывает Макс, а потом задумчиво спрашивает, - Значит… сама хочешь готовить?

Пожимаю плечами.

- Я люблю готовить.

- Ну окей.

Не успеваю среагировать, как Макс внезапно берет меня за руку и тянет к себе.

- Ты готовишь, я руковожу, - встает позади меня, обхватывая мои руки своими.

Сердце снова пускается вскачь, ощущая его твердое тело и близость. Между нами нет даже сантиметра. Его грудь плотно впечатана в мою спину, а пальцы крепко оплетают мои. Они у него сильные и по-мужски грубоватые.

12. Макс

Достаю последнюю бутылку из пакета и ставлю в холодильник. Он еще никогда не был заполненным под завязку. Бедолага в ауте, что придется столько морозить. И я тоже.

В какой момент я согласился заказать продукты и сам не понял. Но после того, как Лиза счастливо улыбалась, пока мы с ней феячили на кухне, не смог ей отказать.

Да и как тут откажешь, когда на горизонте маячит перспектива ежедневной игры в четыре руки? Мне понравилось невзначай тискать её. Такая она мягенькая, горячая, смущающаяся. С ней бы в другую игру поиграть, да кусается. Такие девочки, как она, на банальный перепих не соглашаются.

А с ней банального и не выйдет. Она мне за завтраком, когда я сказал, что яйца пригорели и есть их практически нереально, загнула, мол Бах в молодые годы питался тем, что на свалке найдет, а мне грех жаловаться на горячую пищу.

И не поспоришь же.

Интересная она, неформатная…

Отец говорил, что прилежная и старательная. Но мне было как—то похую, если честно. После того, как я с его «Лидочкой» познакомился, подумал, что на её дочь мне вообще плевать. Не знаю, что отец нашел в этой мегере, но у нас с ней с первой встречи не задалось.

«Максим, ты не мог одеться более опрятно хотя бы ради отца?» – заявила она с порога, брезгливо окатив меня взглядом. Я бы, конечно, мог объяснить, что у меня тачка сломалась и пришлось ее чинить, естественно, после этого, я блядь, приехал, не как сошедший с подиума. Но после такого теплого приветствия не захотел. Рявкнул в ответ что—то о том, что ее мнение мне до одного места, и с той минуты у нас не заладилось.

Я вообще даже не старался произвести впечатление. Мне похер кого отец себе выбирает. После того, как он поступил с матерью, я с ним практически не вижусь. Созваниваемся, да. Перекидываемся парой фраз, на этом всё. И хоть он настаивает на встречах и всячески пытается вернуть наше прежнее общение, я приезжаю к нему раз в полгода, и то, если мать попросит. Не могу простить. И не собираюсь.

Но Лиза…

Девчонка оказалась не такой выдрой, как мать. Даже наоборот.

Усмехаюсь, когда она ближе к вечеру выбирается из своей комнаты и дефилирует в ванную.

Сначала мы с час заказывали продукты, а потом каждый занялся своим делом. Она закрылась у себя, а я писал код.

Мне надо закончить с ним до завтра.

Уже отворачиваюсь обратно к ноуту, когда Лиза задумчиво окликает:

— Макс… тут вроде должны были стоять цветы. Где они?

Блин. Я надеялся, уже не вспомнит.

— В мусорке.

— Как это? Почему? – слышу, как разворачивается и топает ко мне.

Начинаю активно печатать.

— Завяли.

— В смысле завяли? Они же свежие были.

— Мне откуда знать? Херовые цветы тебе значит дарят.

— Максим! Ты же поставил их в воду!

Нууу. Почти.

— Ага. Не помогло, как видишь.

Лиза останавливается рядом, а я перевожу на неё взгляд, продолжая делать вид, что печатаю.

На лбу у нее пролегла хмурая складка, кончики губ грустно опустились.

— Жаль. Они хоть красивые были?

Нет. Хочется сказать мне, потому что нехер таскать домой веники от других мужиков.

Почему меня это триггерит? По сути, мне должно быть всё равно. Я согласился на то, что Лиза поживет у меня, и не должен обращать внимание на то, что она уезжает с каким—то Сережей, а приезжает с цветами. Может, это вообще её парень, а её мамаша, помешанная на воспитании, не разрешила ей у него остановиться.

Что я могу сказать? Зря. Потому что мне – таки не всё равно. Лиза меня зацепила. Сильно. И цветы именно по этой причине там, где должны были находиться еще вчера.

— Обычные. Букет, как букет, — выдаю немного другую версию.

— Понятно. Жаль.

Разворачивается, и уходит. Я же, проводив поникшую стесняшку взглядом, зажмуриваюсь и тру кулаками глаза.

Башка привычно гудит.

Надо бы энергетиком закинуться.

Встаю, беру из холодильника банку и возвращаюсь на место. Открыв, делаю несколько глотков и снова принимаюсь за код. Заказчик поставил четкий срок – два дня.

Я выкладываюсь по полной. Хотя если честно, в последнее время загнался. Надо бы отдохнуть, да где деньги потом брать? Один раз откажу, два, и все. Ищи потом клиентов днем с огнем.

Зажмуриваюсь, еще раз надавив на глаза пальцами. Ощущение будто в них песка насыпали. Может у Лизы капли ее попросить?

Пока закапываюсь снова в код, во входную дверь раздается четыре характерных стука.

— Заходи, — кричу, зная, что Дан и так уже вошел.

Это наша с ним фишка — стучать шифром. Мы живём в одном подъезде и частенько захаживаем друг к другу. Двери по этой причине не закрываем, если находимся дома.

— Здоров, — звучит сзади.

У меня на экране вылезает ошибка, и я просто вскидываю руку в знак приветствия, концентрируясь на ней, и стараясь не сбить часть готового кода.

— Здоров. Пять сек.

— Хоть десять. У тебя есть чем закинуться? Желудок сейчас завоет.

— Ага. В холодильнике.

— Ок. Я руки тогда помою.

На задворках сознания ловлю его реплику, продолжая печатать, и только спустя долю секунды меня подрывает.

— Стой, — рявкаю, вскакивая со стула, как раз, когда он открывает дверь ванной.

— Воу, — ловит шок, пока я перелетаю зал в несколько шагов, и захлопываю ее перед его носом.

— Быстро почистил память и стер нафиг с жесткого диска информацию.

— Нихуя се. А это кто? – его глаза загораются восторженным блеском, игнорируя все то, что я сказал.

Если он видел тоже самое, что и я, когда вошел к Лизе…

За грудиной неожиданно ошпаривает. Так же как и вчера, когда она пришла со своим веником.

Пальцы сами собой складываются в кулаки.

— Сестра моя. Сводная. И если она узнает, что ты ее видел, она… расстроится. А расстраивать ее не нужно. Окей?

Дан отходит на шаг, закладывает руки в карманы и тянет губы в издевательской усмешке.

— Это я сейчас слышу устанавливание границ?

13. Лиза

Зачем я согласилась?

Сидя на заднем сидении, нервно сжимаю подол платья. Прямо перед выходом позвонила мама. Пришлось ей соврать, что я ложусь спать, потому что новости о том, что я собралась на вечеринку, еще и с двумя парнями, она бы не вынесла. Села бы на первый же самолет и силой увезла меня домой.

Может, и правильно сделала бы. Максим и его наглые руки остались бы в прошлом. Я бы перестала думать о нем каждую секунду, и представлять каково это – целоваться с ним.

Живот стягивает тугим узлом, когда фантазия снова подкидывает мне яркие ощущения того, как он прикасался ко мне. И самое главное, как я – реагировала на него.

Приложив ладони к пылающим щекам, стараюсь отвлечься. Собственно, я только поэтому и согласилась поехать. Чтобы сменить вектор мыслей и думать о чем—то еще, кроме моего нахального брата и его намеков.

В какой-то момент слышится характерный звук зажигалки и в мои ноздри влетает едкий запах сигарет.

— Эй, — возмущается Дан.

— При Лизе не курить, — говорит Макс.

— Так сказать надо было, а не в окно отправлять. Это английские, знаешь сколько пачка стоит?

— От одной не обнищаешь.

Я закусываю губы и улыбаюсь.

К дому, где проходит вечеринка, мы приезжаем минут через двадцать. Уже с улицы слышен шум и громкая музыка. Я автоматически напрягаюсь.

— Пойдём, не бойся, — крепко взяв меня за руку, Макс помогает мне выйти из машины.

Чем мы ближе приближаемся, тем сильнее мне не по себе.

Внутри оказывается еще громче. Максим с Даном здороваются с кем—то. Похоже, Макс знаком с хозяином, потому что общается довольно легко.

— Это Лиза, — представляет меня, обнимая со спины, и помогая не потеряться в пространстве.

— Привет, Лиза, — кричит мне на ухо парень. – Выпить хочешь?

— Она не пьет, — отвечает за меня Макс. – Мы на задний двор.

— Давайте. Там девчонки зависают. И бассейн открыт.

Лавируя между людьми, мы направляемся, как я понимаю, в сторону двора. По пути Максим перекидывается фразами с присутствующими, удерживая меня все время за талию. В сумке у меня находится трость, но пользоваться ею в доме, напичканном людьми не лучший вариант. Её просто сломают.

Прохладный воздух бьет в лицо, а это значит, что мы вышли на улицу. Здесь музыка значительно тише и можно общаться, не перекрикивая ее.

Слышен плеск воды, смеющиеся голоса.

— Максииим, — один из них повышается и будто мурчит, — какими судьбами?

— Привет, — притормаживает он.

— Привет, я уж соскучилась. А ты смотрю, не сам, — в голосе появляется пренебрежительный оттенок.

— Не сам. Это Лиза. Лиз, а это Вика — моя одногруппница.

— Привет, — киваю я.

— А она что, не видит? – без какого—либо стеснения выдаёт она вместо ответа.

И мне даже кажется, машет рукой перед моим лицом.

— Еще раз так сделаешь, я вырву твои ногти, Вик, — подтверждает мои мысли Максим холодным предупредительным тоном.

— Ладно, не буду, — хмыкает она чуть тише, и задумчиво добавляет, — Не завидую я тебе.

Только кому именно она не завидует – мне, или Максиму, непонятно, потому что уже через секунду мы продолжаем движение.

— Не обращай внимания. Некоторые из моих знакомых – отмороженные.

— Я и не обращаю.

Хотя на самом деле, меня её фраза зацепила, просто показывать этого мне не хочется. Я и так чувствую себя неполноценной, а если об этом еще и говорить, то совсем уж ничтожество какое—то получаюсь.

— Давай закажем что—нибудь. – отвлекает меня Макс, — Ты что будешь?

— Ммм, просто сок.

— Давай может мохито безалкогольный?

— Да, можно.

Макс окликает бармена, а я сажусь на высокий стул.

— Безалкогольный? На вечеринке? – уточняет бармен, — Может хотя бы лёгенький?

— Ей нельзя никакой, — отрезает Макс, — Она на серьезных таблетках.

— Понял.

Про таблетки не обязательно было, конечно, говорить. Но, наверное, только так здесь можно объяснить почему человек не пьет.

Вокруг много народа, но по ощущением, в разы меньше, чем внутри дома. Кто—то плескается в бассейне, кто—то прошлепывает рядом босыми ногами, а кто—то разговаривает здесь, за барной стойкой.

— Здоров, Макс, — раздается справа от меня.

— Привет, — слышится как он с кем—то здоровается.

— Как дела? Давно тебя не было.

— Некогда тусоваться. Сам как?

— Сойдёт. Хантишь?

— Время от времени. Это раньше на этом можно было неплохо заработать, а сейчас..

— Да, щас программеров хороших берут, те подчищают так, что уже не подкопаешься. Я и сам пробовал, но потом забил. Щас беру заказы на фишинг. Неплохо можно поднять. Если что, дай знать, я контакты нужные подгоню.

— Я уже давно там.

— Ааа, кого я учу, — смеётся парень.

— Макс, здоров. Дан сказал ты здесь, мне консультация нужна по одному вопросу, — присоединяется к ним еще один.

— Здоров, Костя. Сейчас не могу.

— На пару минут всего. Затягивать нежелательно.

— Я не сам, Костян, — Максим касается моих пальцев.

— Блин, прости. Но это срочно, реально. Собирался завтра тебя вызванивать, но раз уж ты здесь. Девушка, буквально на пару минут дадите его украсть? – обращается ко мне, судя по тому, как приближается к уху.

— Не надо её спрашивать, ты меня спросил, я дал ответ, — отдергивает его Макс.

— Максим, иди, — поворачиваю к нему голову.

— Лиз...

— Максим, ну я же не ребенок, посижу здесь пару минут. Ничего не случится.

Цокнув, он сжимает мои пальцы. Мне приятно, что он не хочет меня оставлять, но и обузой, которая не позволяет ему шагу сделать мне становиться тоже не хочется. И так, я уверена, многие судачат на тему его спутницы.

— Я быстро. Мохито девушке дашь, — окликает бармена, — Идём, что у тебя?

Дальше их разговор я не слышу. Сложив руки на барной стойке, слушаю присутствующих и музыку. Она здесь битовая, клубная. Не в моем вкусе. Я больше по классике и поп. Что—нибудь сентиментальное, трогающее душу — это вот прям мое.

14. Лиза

— Ты как?

Мы куда—то отходим. Я не очень хорошо соображаю.

Растерянно верчу головой.

— Где Макс?

— Не знаю. Думал, с тобой.

— Он отошел с … — пытаюсь вспомнить имя, — Костей, вроде как.

— Ясно.

Удерживая меня за талию, Дан ведет меня в неизвестном направлении. Музыка становится чуть тише, но народ все еще живо болтает рядом.

На очередном шаге он внезапно крепко обхватывает моё запястье и настойчиво тянет в сторону. Его руки сползают с моей талии, а я только сейчас понимаю, что тянет меня вовсе не Дан. В три руки это сделать очень сложно. Меняю направление и утыкаюсь носом в мощную грудь.

Максим.

Знакомый аромат окутывает меня собой, одновременно с тем, как я тону в обжигающей ауре. Максим рывком впечатывает меня в себя, прижав за талию.

— Как это понимать, Дан? – рычит, исторгая тяжелые эмоции.

Его грудь вибрирует, мышцы напряглись.

— Ты адекватный, братишка?

— Чё происходит? Я вроде ясно выразился на счёт Лизы.

Я не понимаю почему он так злится. Опускаю руку, нащупывая его запястье. Вена буквально разрывает кожу сумасшедшим пульсом.

— Максим… — зову, но он будто не слышит.

— У Иры спросишь чё происходит, – отвечает Дан, — И раз уж ясно дал понять, то не оставляй Лизу одну. У твоей крейзи фанатки на неё свои планы.

Раздаются удаляющиеся тяжелые шаги, а Макс в этот момент берет меня за руку.

— О чём он, Лиз?

Его пристальный взгляд проникает под самую повязку.

— Она подменила мне мохито, и я выпила алкогольный. Я не знаю, как она узнала, что мне его нельзя, но как я поняла, она была об этом осведомлена. Потому что все это время сидела рядом со мной, а я даже не знала.

— Пиздец, ссссука, — моего лица касаются его горячие ладони, а от того, как пальцы проводят по скулам, я вся превращаюсь в чувствительный комок нервов. – Насколько это опасно?

Теряю нить его вопроса, утопая в ощущениях, которые с каждым его прикосновением становятся только сильнее.

— Да на самом деле не сильно—то и опасно, — шепчу пересохшими губами, — Не думаю, что от нескольких глотков коктейля что—то может случиться.

Во всяком случае, я очень на это надеюсь. Я ведь не чистой водки в себя залила, или еще чего—то высокоградусного. Хотя врач советовал отказаться от алкоголя вообще. Для меня это не казалось сложным, так как я в принципе не пью.

Но я тогда и думать не думала, что кто—то ради развлечения способен на подобную пакость.

Прикусив губу, очень стараюсь не думать о плохом. Я сделала всего пару глотков, а алкоголя в напитках такого типа, на сколько мне известно, очень мало. Надеюсь, на частных вечеринках не делают исключение и экономят на спиртном также, как и в клубах.

Выдохнув, Макс отпускает моё лицо и берет за руку. Начинает куда—то вести.

— Мне больше непонятно для чего она это сделала, — произношу, пытаясь понять причину.

Неужели из—за того, что я сорвала ей свидание с Максимом позавчера? Я ведь не нарочно это сделала. Наоборот, дала понять, что они не одни, чтобы потом не вышло недоразумений.

Я бы на её месте была благодарна.

— Есть такие люди – ублюди. Вот Ира яркий их пример, — напряженно говорит он.

— Но почему? Из—за нашей первой встречи?

— Больше она к тебе не подойдёт, обещаю, — съезжает с темы Максим, — Здесь порожек.

Я не сразу успевать уловить смену темы и о каком порожке идет речь, поэтому спотыкаюсь. Макс удерживает меня, а я только сейчас понимаю, что рядом больше не шумят. Голоса и музыка остались позади.

Судя по звуку, мы идем по деревянному полу.

— Где мы?

— В беседке, — отвечает Макс, останавливаясь передо мной. – Лиз, если почувствуешь себя как—то не так, скажи.

— Всё нормально, правда.

Верчу головой по сторонам, улавливая звуки. Где—то в кустах поют сверчки, пахнет деревом, легкий ветер гуляет по коже и приятно остужает. Вот такая обстановка мне гораздо больше по душе.

Можно расслабиться.

С облегчением выдыхаю, наполняя легкие вечерним воздухом.

— Потанцуем? – предлагает Максим, и не дожидаясь согласия, обнимает меня за талию.

Уверенное прикосновение запускает чувственную волну по телу. Я в растерянности застываю, но Максим, как и всегда не даёт мне возможности отгородиться. Берет мои запястья и кладет себе на плечи. Меня прижимает крепче. Дрожь, что возникает как будто из самых недр, захватывает каждую клетку и горячим комом собирается в легких.

Вскинув голову, ощущаю теплое дыхание Максима на своем виске, и теряюсь еще сильнее.

Он снова непозволительно близко, разбивает любые личные границы, а я… позволяю это делать. И не потому, что не в состоянии обходиться без него. Сейчас мне ничего не мешает отойти, но я этого почему—то не делаю.

15. Лиза

— Едем домой?

Вздрагиваю и поворачиваю голову налево.

Не ушел, просто отошел в другую сторону…

Облегчение накатывает волной.

Если бы он ушел, я бы …. А что я бы? Добиралась обратно наощупь.

— Если ты не против.

— Не против. Погнали.

Несмотря на только что произошедший между нами разговор, Максим берет меня за руку, и мы направляемся обратно. Кожу ладони жжет от его крепкого сжатия, между нами искрит. Если бы можно было забрать руку, я бы это сделала, потому что кажется, что у меня останется самый настоящий ожог, но не просить же его держать меня за плечи, или локоть. Это уже совсем было бы…

Мы проходим через задний двор, минуем максимально шумный дом, внутри которого я снова превращаюсь в комок нервов. Максим на ходу прощается с ребятами, а когда мы выходим на улицу, приостанавливается, будто что—то вспомнил.

— Посидишь здесь, ок? Я отойду на минуту.

— Где? – непонимающе поворачиваю голову из стороны в сторону.

— Вот. Здесь скамейка. Никого нет. Я быстро.

Макс помогает мне сесть, а перед тем, как уйти, опускает мне на плечи что—то теплое. Ветровка, догадываюсь я.

Обхватив мягкую ткань пальцами, плотнее в нее закутываюсь. Она пахнет его туалетной водой.

И этот запах… боже. Он рывком возвращает меня в пять минут назад, когда Максим целовал меня.

В груди рождается дрожь и шаром опускается вниз живота.

С ума сойти…

Сбившись в комок, и противореча своим же словам, втягиваю аромат глубже в легкие. Он такой дерзкий, наполненный Максом, что я буквально силой заставляю себя поднять голову и перестать дышать им.

— Дааа, — взрывается смехом кто—то совсем рядом, — Так что жду подарка от бати, и привет гонки.

Судя по голосам, приближается группа парней. Я на автомате прислушиваюсь к их легкомысленной болтовне, и стараюсь стать невидимкой. Привлекать лишнее внимание в моем состоянии не лучший вариант. Они проходят мимо, кажется, даже не заметив меня, а когда я уже расслабляюсь, один из них вдруг произносит:

— А—ну погодите, — раздаются шаги в обратную сторону, — ты Лиза ведь?

Удивленно вскидываю голову.

— Да.

— А я и смотрю знакомая тёлочка. Егор. Нас позавчера Серый познакомил.

Егор… в памяти отголосками всплывает его голос.

«Лиза будет благодарииить за ужин». Да уж, этого хама я помню.

— Точно, — киваю, не испытывая огромного желания вести с ним диалог.

Он мне совсем не понравился.

— Ну привет, — ухмыляется он, — а ты что здесь делаешь?

Слышу, как присаживается передо мной на корточки. Машинально свожу колени плотнее и дергаю вниз подол юбки. Приклеиваю его к ногам ладонью.

— Я здесь с братом.

— Да ладно?! И кто у нас брат?

— Максим. Магницкий.

— Маг твой брат?

— Наверное… — жму нерешительно плечами.

— Лиза, — вдруг раздается резко и через пару мгновений мне на плечо ложится ладонь Максима. – Ты как?

— Точно… Маг, — продолжает ухмыляться Егор, — В порядке твоя систер. Просто общались. Здорово.

— Здорово, — давит Макс отчего—то недоброжелательно, — Лиз, всё в порядке?

— Да, — киваю, вставая со скамейки, — только устала очень.

Не хочу, чтобы сейчас завязался какой—то неприятный диалог. А судя по атмосфере, такой вариант очень возможен.

— Поехали.

Максим обхватывает мои пальцы, а потом обняв за талию, помогает спуститься вниз по ступенькам.

— Пока—пока, — задумчиво летит нам вслед.

Я буквально кожей чувствую на нас взгляд того самого Егора. Неприятный и колющий.

Отвратительный тип. Ббррр.

В такси Максим садится рядом со мной на заднее сиденье. Едва я успеваю порадоваться мысли, что мы едем домой и я смогу расслабиться, как у нас одновременно звонят телефоны.

— Да? – отвечает Максим первым.

— Алло, мам? – отодвинувшись дальше к двери, принимаю вызов и я.

— Лиза, это как понимать? – от тона, которым кричит мама, я вся покрываюсь ледяной коркой. Она знает, что я не дома… тут же догадываюсь. – Ты сказала, что ложишься спать, а сама развлекаешься на вечеринке с Максимом?

Чёрт, чёрт, чёрт. Как она узнала?

Сердце в ужасе начинает трепыхаться и скакать по грудной клетке.

— Мам, я не развлекалась. Просто съездили на пол часа и уже едем домой.

— Если бы меньше лазили по аккаунтам моих друзей, спали бы спокойнее, — спокойно, но холодно произносит Максим.

По аккаунтам? Значит, его отец подписан на друзей Максима, а те нас сфотографировали и выложили в сеть? Так что ли?

— Какие вечеринки, Лиза? Ты хоть понимаешь, что тебе противопоказаны подобные вылазки.

16. Лиза

Остаток пути мы едем молча. Дома я отправляюсь к себе в комнату, а Максим, как я догадываюсь, сначала идёт в душ, а потом садится за компьютер.

Оставшись одна, я сначала успокаиваю маму, уверяя, что со мной всё в порядке и выдерживая поток наставлений, а потом, наконец, закончив разговор, поддаюсь воспоминаниям о том, что случилось в беседке.

Забравшись под плед, неосознанно тянусь пальцами к губам. Они такие чувствительные, всё еще покалывают и горят. Кажется, вкус Макса проник внутрь их, как укол филлера, и теперь я буду постоянно его ощущать. Закусываю нижнюю и веду по ней языком.

Господи, ну почему мне должны были понравиться поцелуи именно с ним?

Почему не с каким—то другим парнем, который не приходится мне братом?

Потому что другой – не Макс, отвечаю самой себе…

И с другим мне бы не хотелось повторения, а с ним хочется…

Надо ли говорить, что уснуть у меня не получается от слова совсем? Я кручусь, все время прислушиваясь к тому спит Максим или нет. Но он не спит. Сначала работает, потом звонит кому—то прямо посреди ночи. Я очень стараюсь не думать о том, что это может быть девушка, ведь мне не должно быть до этого дела, но заставить себя не прислушиваться, не получается.

Тон у него ровный, вроде бы не звучит так, как парни обычно говорят с девушками. Хотя он и с Ирой так не звучал в нашу первую встречу. С ней все было коротко и ясно – «На колени».

Резко повернувшись на бок, вдруг четко вспоминаю то, чем они собирались заняться. В груди больно ошпаривает, словно кислоты налили.

Если бы не я тогда, они бы завершили то, что начали. Целовались бы дальше, она бы доставила ему удовольствие, а потом он ей. По их поведению было понятно, что это был не первый их раз. И скорее, всего не последний.

Вот что я за дурочка? Зачем позволяю себе думать об этом? У нас с Максимом все—равно ничего не выйдет, так и для чего изводить себя никому не нужной ревностью?

Не знаю. Оно само как—то получается. Мне не хочется думать о том, что у него будет и дальше что—то с этой ненормальной Ирой. Или с кем—то другим. Хотя бы по крайней мере пока я здесь. А потом… Потом конечно, будет. Ведь в такого как Максим нельзя не влюбиться. Рядом с таким парнем всегда масса девчонок, выбирай любую.

Истязание себя этими мыслями у меня продолжается до тех пор, пока он не ложится спать. Не знаю точное время, но по ощущениям это уже раннее утро.

Только тогда я и сама проваливаюсь в сон. И как на зло, засыпаю так крепко, что пропускаю будильник. Просыпаюсь только от входящего звонка и строгого маминого:

— Елизавета, я надеюсь, ты уже собралась? У тебя запись на одиннадцать часов.

Запись… Медленно выплывая из сна, пытаюсь понять о чём она. Голова не хочет нормально работать после бессонной ночи, поэтому собрать мысли в кучу получается не сразу.

Но когда это удаётся, меня буквально подбрасывает на кровати.

Запись к врачу! Чёрт!

— Да, мам, я готова, — вру, вставая на пол. – Перезвоню позже.

Вцепившись себе в волосы, ругаю себя на чем свет стоит.

Как можно было проспать в такой день? Как?!

Нужно срочно будить Максима!

Из комнаты выхожу с мыслью, что придется его сейчас расталкивать, но характерный стук по клавишам даёт понять, что он уже не спит.

— Максим! – зову в панике.

— М?

— Нам к врачу надо!

— Я в курсе. В половину выходим, — отвечает спокойно.

Если он спокоен, значит время еще есть, и мы никуда не опаздываем, правда?

— Ладно…

Выдохнув, возвращаюсь в комнату и уточняю у голосового помощника, который час. Оказывается, уже десять пятнадцать.

И моя паника накатывает по новой.

— Почему ты не разбудил меня? – бросаю на ходу в ванную.

— Как раз собирался, — отвлеченно отвечает.

Наспех принимаю душ, чищу зубы и переодеваюсь.

Так быстро я еще никогда не собиралась. Во всяком случае, после операции. Обычно на сборы у меня уходит пол часа. Пока нащупаю необходимые вещи, справлюсь с ними. Сегодня же я буквально сдаю экзамен по турбо скорости. И ровно в половину уже готовая сижу на диване, сжимаю папку с историей болезни, которую должна показать врачу. Жду минуту, другую, но Макс кажется, даже не собирается отлипать от компьютера.

Ожесточенно стучит по клавишам, то и дело разбавляя тишину ругательными словами.

Еще раз уточнив время, понимаю, что если он не поторопится, то мы опоздаем.

— Максим, нам пора, — подхожу к нему, легко трогая за плечо.

— Сейчас едем. Минуту, — отвечает сдержанно, а потом вдруг бьёт ладонью по столу, — бля, да какого хуя? … Алло, Сань, а – ну глянь сейчас. Не фигачит? Твою ж…

Отступив в сторону, нервно топчусь на месте. Интересно, сколько ехать до клиники?

Я могла бы доехать и сама, если он занят.

— Максим, давай я такси вызову? – предлагаю альтернативу.

— Не надо, я отвезу тебя. Только пять минут дай мне. Мне добить осталось совсем ничего и надо отправить человеку.

— А сколько ехать?

— Пятнадцать минут. Здесь недалеко.

Пятнадцать минут? Ну вроде запас остается.

— Ладно…

Отойдя, взволнованно хожу по комнате. Надеюсь, мы успеем. Запись к этому врачу очень плотная, опаздывать нельзя. А следующая у меня аж в конце августа, но сегодня нужно посмотреть, как идет заживление и поменять капли. Мой доктор сказал, что это обязательно и пропустить визит никак нельзя.

— Проверь еще раз, — напряженно говорит Максим, как я понимаю, кому—то по телефону. – Да блядь, — раздраженно цедит сквозь зубы.

Мне неудобно его дергать, потому что судя по всему, у него аврал, но и ждать бесконечно я тоже не могу.

— Максим, пять минут прошло, — подхожу к столу, выставив руку.

— Успеем.

— Давай я доеду сама. Такси сейчас просто вызову и всё.

— Я сказал, отвезу, — рявкает, отбивая бешеный ритм на клавиатуре.

— Макс, а если пробка? Мы опоздаем, а на прием у профессора дается всего пятнадцать минут. Я обязана успеть.

17. Макс

— А если мы все же договоримся? – достаю из кармана портмоне. – Можно кого-то подвинуть завтра, кого-нибудь, у кого не слишком тяжелый случай?

Девушка смотрит на меня, как на того, кто несет несусветную чушь.

— Послушайте, молодой человек, мне жаль, что вы не успели. Но я правда ничем не могу помочь в записи именно к профессору Привиденцеву. Единственное, что могу, это предложить вам другого врача. Тоже очень хорошего. У него десятилетний опыт работы.

Оборачиваюсь на сникшую Лизу.

— Другой врач не подойдет?

— Нет, — нервно отрезает она.

— Нам не подходит, — оборачиваюсь снова к администратору.

— Тогда, увы, – разводит руками.

Бесит! С улыбкой этой своей нихуя не виноватой. Ну и собственно, ей—то что? Это же не она не видит.

Развернувшись, шагаю к Лизе. Сидит вся, сгорбилась. Расстроенная.

Выдохнув, присаживаюсь перед ней на корточки.

— Давай я поищу какого-нибудь хорошего врача?

— Не надо. Я позвоню своему. И маме, — на последних словах ее лицо страдальчески искажается.

Даже знаю почему. Её неадекватная мать устроит ей выволочку, и обольет ушатом помоев, а потом приедет и заберет, решив, что Лиза самостоятельно жить не в состоянии.

А вот этого мне не хочется. Ни того, чтобы она уехала, ни ушата. И даже видеть её вот такой, как сейчас мне не доставляет удовольствия.

— Поехали, я придумаю что-то, — тяну ее вверх за руку, но она отбирает её и демонстративно раскладывает свою трость.

Выстукивая ею по полу, направляется к выходу.

— Не надо ничего. Ты уже всё сделал, что мог.

Выходит на улицу, а я оборачиваюсь к администратору.

— Девушка, завтра вы работаете?

— Нет. Я с завтрашнего дня в отпуске. А что? – уточняет уже без официоза и смотря на меня так, словно ждёт какого—то особого предложения проведения её отпуска.

— Ничего. Хорошо отдохнуть. – выхожу следом за Лизой на улицу и догоняю её, — Лиз, это мой косяк, и я его исправлю.

— Как? – останавливается, чтобы рывком обернуться. Уверен, была бы возможность, зарядила бы мне по фейсу. – Узнаешь кто записан на завтра и привезешь меня под чужой фамилией?

— Зачем под чужой? Под своей.

Разочарованно качает головой.

— Не обещай того, чего не можешь выполнить. Никогда! И в шутку это оборачивать тоже не нужно. Это для тебя всего лишь пропуск консультации. А мне нужно было сменить лекарства. Узнать, как продвигается заживление. Для меня это важно, понимаешь?! Для меня – это ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ.

Швыряет в меня моей же фразой, разворачивается и уходит.

А я чувствую себя щенком, которого заслуженно натыкали мордой в лужу. И да, если бы я мог вернуть время назад, я бы постарался не отрубиться ночью, а дописать код. Но меня буквально вырубило. Я начал косячить от усталости, в глазах плыло. Подумал посплю пару часов и успею доделать. А утром, как на зло начали вылезать баги.

И да, наверное, нужно было вызвать ей такси, чтобы спокойно доработать, но я хотел сам. Это показалось мне важным, отвезти её. Поэтому всё и пошло по одному месту.

Но зато… сейчас у меня на счету штука баксов. За срочность всегда хорошо платят.

Да и исправить свой косяк, я в принципе, тоже в состоянии.

Чем я и занимаюсь, когда мы приезжаем домой.

— Матери не звони пока. Я постараюсь тебя записать на завтра, — говорю ей перед тем, как она прячется в своей комнате, конечно же не поверив мне.

Лиза всю дорогу молчала, а звонки Лидии скидывала.

Надо быстрее с этим разруливать, пока её мамаша не села на первый самолет и не прилетела сюда.

Найдя электронный адрес клиники, клепаю письмо, от имени только что придуманного клиента, с говорящим названием «Жалоба» и обязательно капслоком. Внутри прикрепляю ссылку на якобы фото, загруженные на фотохостинг, снимки с камеры, где к клиенту применяют грубую силу. Фотографии эти я банально скачал с интернета. Но мне и не нужно, чтобы мне поверили. Мне нужно, чтобы перешли по ссылке.

Отправив письмо, жду. Надеюсь, администраторша мыслями еще не совсем улетела в отпуск и работу свою выполняет исправно.

И таки, да. Уже через пять минут письмо она открывает, и умничка такая, переходит по ссылке, регистрируется, так как просмотреть снимки без регистрации, не является возможным, а я перехватываю ее пароль.

Сомневаюсь, чтобы она его сильно меняла, или вообще меняла, заходя с айпи клиники. И да, как показывает результат спустя несколько минут, она сменила только две цифры.

Собственно, как и все. Пользователи часто используют один и тот же пароль на всех сайтах. Максимум два. А потом удивляются, как их так легко взламывают?! А просто надо не лениться и везде создавать разные. И уж тем более не использовать пароль клиники для регистрации на другом сайте.

Но сейчас эта её оплошность мне только на руку. Пришлось бы повозиться гораздо дольше, если бы она использовала свой, и взламывать систему уже другими путями.

18. Лиза

— Заживление проходит отлично. Покраснений нет, сосуды в норме, глазное давление тоже. Вы молодец, Елизавета.

— Это значит, что скоро можно будет ходить без повязки?

— Если вы с такой же ответственностью будете и дальше придерживаться лечения, то да.

Мои губы плывут в улыбке, сердце счастливо отбивает чечетку.

— Буду!

— Ну вот и прекрасно. Смотрите, я расписал вам дальнейшее лечение. Эти капли выдать вам могу только я, так как по заказу мне их привозят из-за границы, а эти купите в аптеке. Остальное продолжаете пить, как вам было рекомендовано вашим лечащим врачом.

Доктор достает из ящика капли и ставит их на стол. После этого протягивает мне список лекарств. Рассмотреть что—либо тяжело, так как буквы плывут, но это ничего. Я попрошу Максима купить все необходимое.

Выслушав еще пару наставлений, надеваю повязку с очками и выхожу из кабинета.

— Все? – меня тут же подхватывает Макс.

— Да.

— До свидания, — прощается Константин Сергеевич. — Жду вас двадцать девятого числа.

— Спасибо вам, хорошего дня.

— Ну что? Как ты? — Максим спрашивает, когда мы входим в лифт.

— Все в порядке и идет по плану.

— Ну и отлично. А ты переживала.

Ну да. Попробовал бы он не переживать.

После того, как мы выходим из кабины, направляемся к стойке регистрации, чтобы оплатить консультацию.

— Да нет же, смотри. На шестнадцать каким—то образом записаны Вавилов и Константинова, — говорит, как я догадываюсь, администратор.

— Как это возможно? — в ответ взволнованно звучит другой женский голос.

— Понятия не имею, видимо сбой какой—то. Впервые подобное.

— И что теперь делать?

— Кхм—кхм, — прокашливается Макс, — давайте мы оплатим визит, а то ведь если вам не сильно надо, мы и простым «спасибо» можем отделаться.

— Ой, извините пожалуйста. – спохватываются девушки, — С вас…

Администратор называет сумму, и я уже готовлюсь оплатить телефоном, потому что мама заранее мне скинула деньги за консультацию, но Максим мягко отводит мою руку в сторону и оплачивает сам.

— Пойдем, — подталкивает меня к выходу.

— Надо идти к Привиденцеву. Как—то распланировать время теперь. Черт, он же нас сожрет, — слышу, удаляясь.

Не повезло им. Хотя со мной врач был очень участлив и вежлив. Даже и не скажешь, что может быть строгим руководителем.

Но этот вопрос меня, на самом деле, волнует меньше всего. Главное, что лечение проходит хорошо и уже совсем скоро я смогу видеть.

Выйдя на улицу, мы неспешно направляемся к машине.

Я слева, Макс справа от меня.

И хоть я вчера жутко злилась на него, и не разговаривала, сегодня понимаю, что злиться больше нет смысла.

Должно быть, ему пришлось приложить немало усилий, чтобы выбить для меня эту запись. Возможно, он заплатил или действовал через знакомых, я не знаю. Но я действительно благодарна, что в итоге не оставил этот вопрос решать мне и маме, а сделал все сам.

Поэтому приостановившись, я поворачиваюсь к нему.

— Спасибо тебе, — произношу искренне.

Слышу, как Макс усмехается и даже, можно сказать, вижу эту усмешку наяву. Немного нагловатую и самоуверенную.

— Спасибо в карман не положишь, стесняшка, — отобрав у меня трость и взяв за руку, он вдруг ведет меня в противоположную сторону.

Видимо, я шла куда—то не туда.

— А что же тебе нужно? – подхватываю его хорошее настроение.

На самом деле, я вчера действительно очень разочаровалась. Особенно после той его фразы про всю жизнь. Я понимаю, что у каждого человека есть что—то первостепенное, и отложить своё он был не в состоянии. Но это ощущение незначительности было…жутко неприятным. Особенно, моей незначительности для него…

— Поцелуй сойдет для начала, — отвечает легко, словно не накосячил вчера.

— За что? — ахаю возмущенно, — За твою же безалаберность, которую ты ладно уж, исправил?

— Ну исправил же.

Мы останавливаемся.

— За безответственность?

— Тоже исправил.

— За несерьезность?

— Обласкала так обласкала, — хмыкает, положив мне руки на талию, и притягивает к себе. Меня мгновенно взрывает, как и каждый раз, когда он так делает. Застываю, когда Максим касается губами моего уха, — а еще за заботу, ежедневную уборку, а также готовность быть личным водителем и сопровождающим.

— Я ничего из этого, кроме уборки, не просила, — говорю пересохшими губами, потому что внутри уже началось броуновское движение.

Максим, как кипяток, в который меня резко и без предупреждения опускают.

— А, то есть все остальное не нужно?

Он внезапно резко отходит, от чего я пошатываюсь.

19. Лиза

— Ты повел себя отвратительно, — говорю, едва мы трогаемся с места.

В груди клокочет злость на то, что Сережа, во—первых, приехал без предупреждения, а во—вторых, позволил себе так высказываться в адрес меня и Максима.

— Ну прости, — выпаливает раздраженно, — про уход это я перегнул. Но что это было там? Я не понял, ты целовала его или как?

Я холодею.

Всё—таки успел увидеть…

— Да, в щеку. За то, что помог и был рядом. А что? Я не могу брата уже в щеку поцеловать? Должна у тебя разрешения спрашивать? – набрасываюсь в ответ, хотя внутри всю трясёт.

— Брата, — цедит Сережа, — если бы не Егор я бы и не узнал о том, что Маг твой брат. А знал бы раньше, сразу бы сказал Лидии, что жить у него худший вариант.

— Это еще почему?

— Да потому что это как минимум, опасно.

— Опасно? – не понимаю я.

Что за бред? Неужели, он—таки действительно поверил в то, что между нами может что—то быть и сейчас начнет выдумывать всякую мерзость про Максима?

— Конечно.

— Чем?

— Лиз, ты вообще в курсе, чем Магницкий на жизнь зарабатывает?

— Ну да, он программист. Наверное, программы пишет.

— Пишет, — с издевкой хмыкает Сережа, — он их ломает. Программы. И за деньги наполняет всякими ништяками, перепрошивает. Хакер он, а не программист, Лиза.

— Хакер?

Хмурюсь, вспоминая обилие мониторов в квартире Макса, какие—то цифры на них с буквами… На самом деле, я мало что знаю о хакерах. Только то, что они часто действуют незаконно, но далеко не все.

— Да. При чём, черный. Сливает базы данных, может прокачать приложухи с играми так, чтобы по итогу можно было срубить денег.

— Так это вы о нём говорили тогда с Денисом? – в памяти всплывает разговор Сережи с его другом о том, что они выиграли неплохие суммы в карты.

— О нём. Я и еще несколько парней обращаемся к нему, так как любим зарубиться в покер. Ну и платим, соответственно.

— То есть… вы сами поступаете незаконно.

— А мы что? Есть возможность заработать, почему бы ей не воспользоваться? Не мы же всё это распространяем. Но это мелочи. Он вещами и похлеще занимается.

— Например?

— Например, год назад двоих пятикурсниц один препод, Кривошеев, не допускал к защите. Что—то они там видимо не вытягивали. Ну вот Маг им помог. Подшаманил там, влез в систему и прямо на главной странице сайта поместил фотку этого Кривошеева в чём мать родила. Уж не знаю где он её достал, но раздулся скандал. Потом еще там же на сайте появилась статья о том, что Кривошеев типа извращенец и всякая такая хрень. Эти девки под шумок написали заявление в полицию, мол он их склонял к сексу. Ну понятно для чего. Чтобы его уволили. В итоге, так и поступили. Этих двоих допустили к защите, они благополучно закончили универ, а препод свалил из города. Прикинь?

Хм. Странная ситуация…

— Но почему вы решили, что это неправда? Возможно, он и правда поступил нечестно по отношению к ним? – пытаюсь переварить услышанное.

— Да херня всё это. Нормальный был мужик. Ему и приплатить некоторые могли, если что. И на диалог шел. Студентки те если хотели бы, денег ему дали бы за предзащиту. Но видимо решили пойти другим путём и поднасрать человеку.

— И ты тоже? Платил?

— Обижаешь. У меня своих мозгов хватает.

Хочется сказать – что же тебе их не хватает, чтобы самостоятельно играть в покер, но я оставляю эту фразу при себе.

— Так что если Макс творит такую дичь, то не удивлюсь, если его однажды посадят. Ну, или накроют. Кто—то, кому сильно не понравится, что в их системе ковыряется чужой.

От этой мысли у меня стынет кровь.

Неужели это правда и Максим действительно занимается всеми этими незаконными вещами? А если и да, то ему на самом деле грозит опасность?

— Поэтому, предлагаю, как только уедут родственники отца перевезти тебя к себе.

— Нет, — выпаливаю на эмоциях.

— Ты слышала вообще, что я сказал только что? – взрывается Сережа.

— Слышала.

— И что? Не стрёмно тебе?

— Ну, тебе же не стрёмно платить Максу за работу. Вот и мне не стрёмно с ним жить.

Серёжа замолкает, и мы молча доезжаем к нему домой. Хотя настроения на общение у меня нет никакого. Я всю дорогу пыталась представить, чтобы Максим, которого я знаю, вот так поступил с человеком без причины. Оговорил его и напрочь испортил репутацию.

Сколько я знаю его? Три дня? Можно ли судить о человеке за три дня общения? Наверное, нет. Но такой подлый поступок не стыкуется у меня с Максимом. Вообще никак. Он хоть и наглый, резкий, слишком развязный, но он ни разу не сказал и не сделал ничего такого, по чему можно было бы судить о его плохих качествах.

Нет в нём червоточины. Двуличия. Даже высокомерия.

Но совсем уж совестливый человек не станет сливать базы данных, так ведь?

Полностью растерявшись, я в квартиру Сережи поднимаюсь, как в тумане.

— Лизочка, наконец—то, — с теплом приветствует меня Кристина Валерьевна, мама Сережи. – Заходи—заходи, милая.

— Здравствуйте, — не успеваю отвечать на её поцелуи в щеки.

— Ох, как тебе должно быть тяжело, — с сожалением обнимает меня за плечи, — бедная девочка. Лидия говорила, что ты сегодня была у врача, что он сказал?

Скидываю балетки и чувствую, как она подхватывает меня под локоть.

— Пойдём на кухню.

— Сказал, что всё хорошо. В конце августа должны снять повязку.

— Прекрасно. Даже не представляю, как ты вот так передвигаешься.

— Да нормально, привыкаю.

— Лучше не надо к такому привыкать. Серёж, садись с нами.

Она наливает нам чай, суетится.

— Вы сами как? Как отдохнули? – спрашиваю, отламывая кусочек песочного печенья, которое мне предложили к чаю.

— Ой, великолепно. От Ниццы я в восторге. Только теперь вот по приезду немного устали от гостей. Сама понимаешь, когда дома такая орава, очень сложно.

С улыбкой пожимаю плечами. На самом деле, не понимаю. Мы всегда жили с мамой вдвоём, а мне наоборот хотелось большую шумную семью. Чтобы гам, смех, споры и теплые совместные ужины, когда все наперебой рассказывают о том, как провели свой день. Обычно у нас рассказываю я, а мама только ругает своих студентов.

20. Лиза

- Мы Катюшу тоже хотим сюда перевести. Да и сами подумываем о переезде.

- Давно пора, - отвечает Кристина, как я догадываюсь сестре Петра Ивановича, отца Сережи. – Жили бы все рядом, Сережа Кате бы по первой помог обустроиться, да, милый?

- Да, конечно, - отвечает Сережа, как мне кажется со слишком наигранным энтузиазмом.

Я молча потягиваю сок из бокала, уже перестав особо вслушиваться в разговоры присутствующих. По началу пыталась, чтобы не потерять нить, а потом поняла, что они и без меня прекрасно общаются.

Мне бы домой скорее. Я устала. И морально и даже физически. Немного болит голова от шума и постоянного напряжения. А еще… я хочу туда, потому что там Макс. Если он конечно, дома.

Судя по звукам, Сережа залез в телефон и листает видео. Я бы тоже хотела занять себя чем-то, но приходится просто слушать то, что воспроизводит он.

- О, - в какой-то момент кладёт ладонь мне на колено, - Макс решил воспользоваться моим советом и пошёл тусоваться.

Я выныриваю из своей ракушки и обращаюсь в слух, направляя все внимание на звуки из телефона Сережи.

Там музыка, женский смех.

- Данчик пообещал мне татушку набить, да, Дан? – тянет соблазнительно кто-то из девушек.

- Хоть сейчас, Ксюш, - раздаётся мурлычащий голос Дана.

- Это сильно больноооо, я боюсь сейчас. Мне надо для храбрости еще выпить. Макс, а ты с нами поедешь?

- С татушкой вы и вдвоем справитесь, - звучит насмешливый голос Максима, - В этом Дану моя помощь не нужна.

Все смеются и видео заканчивается.

Сережа листает дальше, а у меня в голове продолжает звучать его голос. Немного пьяный, улыбающийся. Вот и ответ на мой вопрос. Домой Максим не поехал. Отдыхает и развлекается.

Ну, по сути, правильно делает. Это со мной ему приходится сидеть дома безвылазно, потому что ну куда меня поведешь? Уже раз сходили на вечеринку, и в итоге без присмотра я все-равно не смогла и пяти минут. А с другими он может легко проводить время и отдыхать по-настоящему.

Закусив губу, стараюсь не позволять жалящей ревности разрастаться в груди, но она как виноградная лоза, оплетает ребра.

Глупо как, Боже. Ну и дура же я.

Кое-как высидев еще десять минут, прошу вызвать мне такси. Сережа уже выпил, поэтому благо, не предлагает меня отвести. Но усаживая в машину, таки мажет своими губами по уголку моих.

- Лиз, если что, набирай. Мало ли, чего Магницкий натворит, - бросает перед тем, как я захлопываю дверь и наконец, остаюсь одна.

По приезду домой, принимаю душ, и ложусь в кровать. На часах всего девять, но я не могу найти себе места. Без Максима дома какая-то давящая тишина. Никто не стучит по клавиатуре, не говорит по телефону, не смеётся громко и эмоционально.

Интересно, он вернется сегодня вообще? Или решит остаться у кого-то?

Стиснув зубы, пытаюсь уснуть, но в итоге просто лежу и жду. Чего? Наверное, того, как спустя время щелкает замок и по квартире раздаются шаги.

Приближаются к моей комнате и дверь резко распахивается. Я зачем-то замираю, делая вид, что сплю. Взгляд Максима тяжелой ношей ложится на кожу и больно жалит её. Воздух пропитывается запахом никотина, его туалетной воды, и им.

Застыв, чувствую, как сердце колотится о рёбра. Что он будет делать? Войдет? Спросит о чем-то?

Но ничего из этого не происходит. Осторожно закрыв за собой дверь, Макс отправляется в душ, а потом и вовсе ложится спать.

А я снова засыпаю только после него, наконец не испытывая этого гнетущего одиночества.

Утро начинается резко, словно от толчка.

Или скорее не от толчка, а от того, что кто-то падает рядом на кровать. Матрас прогибается, я выныриваю из сна и растерянно шарю рукой по кровати.

- Чуть ниже можно, - хрипло говорит Максим, когда я натыкаюсь ладонью на его пресс.

Резко отрываю руку, а он смеётся.

- Нууу, а так все многообещающе начиналось.

Покраснев, привстаю на локте.

- Ты что здесь делаешь?

- Тебя бужу.

- Странным способом.

- Зато эффективным.

Ну, с этим не поспоришь. Моё сердце колотится как ненормальное после соприкосновения с его обнаженным торсом.

- Вставай давай, стесняшка. Харе дрыхнуть.

- А сколько времени?

- У некоторых уже обед.

Ого… Падаю назад на подушку.

- А зачем вставать-то? Ну и спал бы дальше.

- Неа. У меня на тебя планы.

- Какие?

Застываю, когда он вдруг оказывается совсем близко. Я кожей чувствую жар, исходящий от его тела. Уперевшись грудью в моё плечо, Максим отводит от моего лица волосы, а я только сейчас вспоминаю, что на мне нет очков. Только эта ужасная «лягушачья» повязка.

Спохватившись, хватаю с тумбы очки и только после того, как надеваю их, снова поворачиваюсь к нему.