Нежность зверя

Глава 1

Делаю глубокий затяг закрывая глаза. Легкие постепенно наполняются дымом возвращая способность думать, и отбирая возможность дышать. Только так.

Затяг – словно успокоительное.

Выдох – возвращение в реальность.

По кругу. Долбанный день сурка, где я жду, когда наконец буду спокоен за сестру и перестану зависеть от своей восхитительной семейки.

Если бы не Кара, я бы давным-давно оборвал бы все связи и ушел в закат, показывая средний палец в их циничные рожи. Но моя любимая мамочка спит и видит, как подложить мою сестру под ублюдка Моррисов, сыночка мэра и жалкого блядуна, пока Кара находится в счастливом неведении. И пусть будет так. Она сама решит с кем ей связывать свою жизнь. Только так.

– Дас...

Открываю глаза, выдыхая дым. Здравствуй, реальность. Мор стоит прямо передо мною, отпивая из бокала. Тушу сигарету о пепельницу и перевожу на него свой взгляд.

– Не хочешь смотаться в театр? – приподнимаю бровь расплываясь в улыбке. Знает душнила, что ничего не отвлекает меня лучше, чем она. Мой белый лебедь. Моя одержимость. Моя гребённая нежность, к которой я не смею прикасаться. Только смотреть. И даётся мне это до ужаса сложно. Особенно в последнее время. Неприятно осознавать, что я тот еще сталкер, решивший поиграть в благородство.

– Вип-ложе? – лениво интересуюсь и вытаскиваю из его рук билет. Мор скалится, бросая взгляд аля: мы на вершине, брат, к чему вопросы? Ну по крайней мере именно так я интерпретирую его поведение.

– Решил, что после очередного скандала тебе следует разгрузиться, – он садится рядом, рассекая своим взглядом по танцполу в поисках неё. Он думает, что я не вижу. Думает, что держит свои эмоции под контролем. Но я знаю. Знаю, кого он так сильно жаждет увидеть. Мою сестру. Но нет. Пока он для себя не решит. Её ему не видать. И мне глубоко срать, что мы семья. Что он сын главы высшей мафии и самый близкий мне человек. Она неприкосновенна.

– Разумеется, – награждаю его насмешливым взглядом и встаю с дивана, – она дома, Даймор. Не трать время зря.

Мор старательно делает вид, что не понимает о ком я. Смешно. Мы дружим пятнадцать лет. Я знаю его лучше себя. И лучше него знаю, что очень скоро ему снесёт башню. Ну что ж, удачи.

– Дас, хули ты лыбишься? – Мор рычит, сжимая кулаки. Подкуриваю сигарету и склоняю голову на бок, рассматривая его злую рожу. Остальные уже давным-давно бы вытянулись по струнке и свалили с горизонта. Но я – нет. Я никогда его не боялся. Никогда не пресмыкался. Именно поэтому я сейчас там, где нахожусь. И именно в том статусе, который выгрыз себе сам.

– Остынь, – передаю ему сигу, чтобы как в детстве разделить на двоих. Что, хуево тебе, брат? Так же, как и мне? Вот тебе и вершина. Мда.

– Сам остынь, зверь, – бросает в меня кликухой, которой меня наградили те, кто решил, что смазливый мальчик с подтяжками ничего не сможет им сделать, а после долго харкали кровью умоляя о пощаде.

– Сейчас остыну, а может и нет... – скалюсь и отбирая у него сигарету, двигаюсь в сторону выхода, привычно уклоняясь от липнущих ко мне мадам. Сегодня не ваш день, девочки. Сегодня я получу визуальный оргазм, наблюдая за одной манящей малышкой. Погружусь и буду сходить с ума, чувствуя себя запредельно счастливым.

Выхожу из клуба, отбрасывая сигарету в сторону и седлаю своего мерена. Делаю предвкушающий вдох и завожу, не обращая внимания на визжащих барышень, что спят и видят, как прокатиться со мной. И в другой день, я бы выбрал какую-нибудь более сговорчивую. И более похожую на неё. Но сегодня я слишком зол. Спасибо мамочка, и ни разу, как оказалось, не папочка.

Набираю обороты и срываюсь в сторону театра на скорости. Начало в семь. Ты ждёшь встречи, мой белый лебедь? Я – очень.

Двигаюсь по улицам Бандена, обгоняя всё и всех. Скорость всегда была одним из способов прийти в себя. Успокоить нервы и крутой нрав. Обуздать свое внутреннее животное. Особенно в последнее время, если я спешу к ней. Через несколько минут торможу у главного входа в театр. Глушу байк, любуясь афишей.

– Да ты сегодня главная звезда, – комментирую, стараясь подавить дикую усмешку и предвкушая, как буду ломать зубы тому, кто посмел пренебречь моим советом, и решил, что на нее можно смотреть всем кому не лень. И похуй, что наш город не на столько большой. И что театр далеко не главный. Моя девочка танцует больше для себя, да. Но это не значит, что случайные залётные, будут рассматривать ее изгибы на афише.

Спрыгиваю с байка и иду в сторону входа, у которого заприметил их концерт-менеджера. Ты то сука мне и нужен. Двигаюсь плавно в его сторону, чтобы не спугнуть. В последний раз он чуть не наложил в штаны, когда я вежливо его попросил делать менее провокационные афиши с участием МОЕЙ девочки. Видимо, он что-то понял не так. Или это я был недостаточно убедителен? Косяк. Сейчас исправим.

Поднимаюсь по ступенькам, расплываясь в улыбке. Сегодня тут особенно пусто. Мор постарался? Зря. Лебедь расстроится. С некоторых пор я не выношу, если она расстраивается. Но поделать с собой нихуя не могу... Постоянно её расстраиваю.

– М-м-мистер Далес? – заикается пузанчик, прижимаясь к стене, как только видит мое скалящееся лицо. Помнишь меня, ссыкун? Так какого...

– Какого хуя она почти голая на афише? – рычу, хватая его за шкирку. Не то, чтобы прямо сейчас собираюсь вкатать его в асфальт, просто... Ну я же почти вежливо просил. Проявил понимание, а он не оценил, – ты решил со мною поиграть?!

– Не-не-не, – он поднимает руки и жмурится от страха, сбивчиво тараторя, – это в типографии так обрезали фото. Клянусь, она там одета.

– Убрать, – встряхиваю его, стараясь не навредить и не выпачкаться, мне ещё перед лебедем сидеть, – у тебя одна минута.

– Да-да, – он дёргается в сторону афиши и обиженно сопит.

– И нехуй сопеть, – бросаю через плечо и вхожу в святая святых. В малом театре привычно пусто и скромно. За три месяца я выучил это место практически полностью. Знаю, с какой стороны надо сесть, чтобы обеспечить себе самый шикарный вид. Знаю, когда нужно прийти, чтобы застать её репетицию. Знаю, что она никогда не ест перед тренировкой. Знаю, что в раздевалке, в дальнем углу шкафчика, всегда лежит маленькая плитка Горького шоколада. Знаю, что ей без проблем оставляют ключи от зала и театра. Знаю, почему она не торопится домой. Чёрт. Я знаю почти всё, за исключением одного... Самого важного.