Некромант-эколог

Аннотация:

Некромант идеалист, человеколюб. Использует нежить для помощи людям…

В мире, где некромантия — синоним зла, Аларик Мортейн видит в ней инструмент прогресса. Он использует мертвых не для войны, а для труда: они строят дамбы, обрабатывают поля, творят чудеса инженерии. Но за процветанием скрывается цена: люди теряют работу, смысл и волю к жизни. Королевство на грани кризиса, и паладин Кайлан Железнорук отправляется остановить некроманта-реформатора. Их противостояние выльется в битву не только мечей, но и идеологий, где не будет правых, а исход определит судьбу целого мира. Что страшнее: голод или рабство? Прогресс, купленный ценой души, или традиция, ведущая к упадку?

Глава 1. Болотный Доктор

Запах стоял омерзительный. Сладковатая вонь гниющей плоти смешивалась с кислой гарью торфяников и тяжелым, влажным духом топи. Любой другой человек, оказавшийся в сердце Мглистых Болот, давно бы сошел с ума или стал обедом для одной из местных тварей. Но Аларик Мортейн не был любым другим человеком. Он был здесь дома.

Он стоял по колено в ржавой воде, склонившись над своим последним приобретением. Тело принадлежало какому-то бедолаге, который решил срезать путь через болота и предсказуемо закончил свой путь в трясине. Сохранность, учитывая обстоятельства, была на удивление хорошей. Торфяная вода дубила кожу, сохраняя ткани от быстрого распада.

— Так, посмотрим, что у нас тут, — пробормотал Аларик себе под нос, его голос был глухим и спокойным. Он аккуратно перевернул тело. — Мужчина, лет тридцати. Крепкое телосложение. Руки сильные, мозолистые. Явно не аристократ. Подойдет.

Он не проводил темных ритуалов с жертвоприношениями и пентаграммами. Его некромантия была сродни хирургии — точной, выверенной и совершенно лишенной мистики. Он протянул руку, и тонкие, почти невидимые нити темной энергии вырвались из его пальцев, вонзились в тело, как иглы хирурга, находя нервные узлы, соединяя порванные сухожилия, укрепляя хрупкие кости.

Это была деликатная работа. Поднять безмозглый, шатающийся скелет мог любой деревенский колдун, начитавшийся запретных книг. Такие годились лишь на то, чтобы пугать крестьян. Аларику же требовались не монстры, а работники. Его мертвецы должны были не разрушать, а созидать.

Тело под его руками дернулось. Суставы щелкнули, вставая на место. Вода вокруг забурлила. Наконец, мертвец медленно, с механической грацией сел, с его лица и волос стекали струйки болотной жижи. Глаза его оставались закрытыми, грудь не вздымалась. Он был просто сосудом, куклой, ждущей приказа.

— Идентификация: Единица 73, — произнес Аларик. Он мысленно вложил в сознание мертвеца простую программу: «Следовать за мной. Избегать глубоких топей. Не обращать внимания на живых существ».

Единица 73 неуклюже поднялась на ноги и застыла, ожидая. Аларик удовлетворенно кивнул и повернулся. В нескольких метрах от него стояло еще два десятка таких же фигур. Они не были армией. Они были бригадой лесорубов. В их руках были не ржавые мечи, а топоры и пилы.

Это была его первая большая стройка. Проект «Великая Дамба». Сотни лет Мглистые Болота расползались, поглощая плодородные земли и отравляя жизнь окрестных деревень малярией и миазмами. Короне было на это плевать. Аларику — нет.

Он провел свою бригаду к краю болота, где уже кипела работа. Десятки мертвецов, от почти целых тел до голых скелетов, методично валили вековые, гниющие деревья. Другие тащили стволы к строящейся плотине, которая должна была перегородить главную реку питавшую топь. Ни одного крика, ни одного перекура, ни одного потерянного из-за несчастного случая пальца. Только ритмичный стук топоров и скрип перетаскиваемых бревен. 24 часа в сутки, 7 дней в неделю.

Аларик забрался на небольшой холм, откуда открывался вид на всю стройплощадку. Его «работники» не получали жалованья, не нуждались в еде и крыше над головой. Их единственным требованием был периодический ремонт. Иногда кость трескалась, иногда сухожилие рвалось. Тогда Аларик спускался и, как механик, чинил свой «инструмент».

Он видел будущее. Мир, где ни один живой человек не будет вынужден рисковать жизнью в шахте, гнуть спину в поле под палящим солнцем или дышать ядовитыми парами на дубильне. Всю грязную, тяжелую и опасную работу возьмут на себя те, кто уже ничего не чувствует. А живые? Они смогут заниматься искусством, наукой, философией. Разве это не достойная цель?

— Господин Мортейн!

Аларик обернулся. К нему спешил староста ближайшей деревни, Гнилой Переправы, — седобородый, кряжистый мужик по имени Йорген. Он был одним из первых, кто преодолел страх и заключил с Алариком сделку.

— Йорген, — кивнул Аларик. — Что-то случилось?

— Случилось! — выдохнул староста, его лицо сияло. — Лихорадка отступила! Уже неделю ни одного нового случая! Вода в колодцах стала чище, и комаров почти не видно. Ваши… работники… они и правда сотворили чудо!

Аларик посмотрел на свою мертвую бригаду. Чудо. Для них это было чудо. Для него — простая инженерная задача, решенная с помощью подходящего ресурса.

— Это только начало, — спокойно сказал он. — Когда дамба будет готова, мы осушим большую часть топи. У вас будут новые пастбища и поля.

Староста снял шапку и поклонился. — Мы не знаем, как вас и благодарить, господин. Церковь называет вас чернокнижником, но мы-то видим, что вы — святой.

Аларик криво усмехнулся. Святой. Он, который видел в смерти лишь сырье для производства.

— Мне не нужна благодарность. Просто не мешайте работать, — сказал он и отвернулся, вновь глядя на свою стройку.

Проект шел по плану. Скоро он сможет расширяться. И тогда все королевство увидит преимущества его метода. Он принесет им процветание. И ему было совершенно все равно, назовут ли его за это святым или дьяволом.

Глава 2. Ржавчина и Пустота

Столица гудела, как растревоженный улей. Но этот гул был нездоровым, полным не деловитой суеты, а глухого, затаенного гнева. Сир Кайлан Железнорук чувствовал это кожей, проезжая на своем боевом коне по узким улочкам ремесленного квартала. Он видел это в лицах людей, в заколоченных досками окнах лавок, в злых граффити на стенах, изображавших скелета с мешком монет.