Некто Всегда Рядом

Глава 1. Пожиратель Страха

Туман в старом городе был не просто погодой — он был живым, дышащим существом, которое обволакивало улицы, глушило звуки и превращало фонари в размытые пятна света. Поздний вечер в Лондоне, когда часы давно перевалили за одиннадцать, а улицы опустели, отдавая власть сырости и тишине. Артур Мортимер шагал через Гайд-парк, и каждый его шаг отдавался в ушах, как предательский сигнал, выдающий его местоположение. Он ненавидел этот путь. Ненавидел, но выбирал его снова и снова, словно проверяя себя. Словно надеясь, что однажды страх отступит.

Его пальто, старое, потертое на локтях, слегка шуршало при движении. Темные волосы, чуть длиннее, чем следовало бы, падали на лоб, цепляясь за бледную кожу, и он то и дело отбрасывал их назад нервным движением. Глаза, серые, как лондонский дождь, беспокойно скользили по сторонам, выискивая угрозу в каждом пятне тьмы. Под глазами залегли тени — следы бессонных ночей, когда он лежал в ярко освещенной комнате, прислушиваясь к каждому шороху. Никтофобия. Слово, которое он повторял себе, как диагноз, как приговор. Иррациональная слабость, с которой он боролся и которую ненавидел в себе.

Парк был пуст. Деревья, голые и скрюченные, словно старушечьи пальцы, тянулись к небу, растворяясь в молочной пелене тумана. Дорожка, посыпанная гравием, хрустела под ботинками, и этот звук казался Артуру слишком громким, слишком вызывающим. Он сунул руки в карманы, пальцы нащупали связку ключей, и он начал перебирать их, как четки, — привычка, выдающая его тревогу. Свет фонарей, расставленных вдоль тропы, был слабым, их желтоватые ореолы едва пробивали мглу. Между фонарями зияли провалы тьмы, и каждый раз, проходя через них, Артур невольно ускорял шаг, чувствуя, как холод пробирается под кожу.

«Это просто парк», — твердил он себе, но голос в голове звучал неубедительно. Просто парк. Просто ночь. Просто туман. И все же что-то в этом месте — или в нем самом — заставляло сердце биться чаще. Ощущение, что кто-то смотрит. Не глаза, не лицо, а нечто неосязаемое, притаившееся в тенях. Он остановился, резко обернулся, вглядываясь в дымку за спиной. Ничего. Только туман, лениво клубящийся вокруг стволов деревьев. Только тишина, такая густая, что в ней, казалось, можно утонуть.

— Черт возьми, Артур, — пробормотал он себе под нос, голос дрожал от раздражения и усталости.

— Соберись.

Он поправил очки, которые носил только для чтения, но иногда надевал в такие моменты, словно они могли помочь разглядеть то, что прячется в темноте. Его лицо, освещенное тусклым светом фонаря, выглядело старше своих тридцати семи лет. Скулы, острые и четкие, выдавали худобу, а губы, сжатые в тонкую линию, говорили о сдерживаемой тревоге. Он был похож на человека, который слишком много думает и слишком мало спит.

Где-то вдалеке, за завесой тумана, послышался звук — слабый, почти неуловимый. Хруст гравия. Шаг. Артур замер, дыхание сбилось. Он напряг слух, пытаясь уловить повторение, но тишина вернулась, насмешливая и непроницаемая. «Воображение», — сказал он себе, но ноги уже несли его вперед, быстрее, чем он хотел. Ключи в кармане звякнули громче, и он сжал их сильнее, словно это могло заглушить страх.

Его мысли метались. Он вспомнил, как в детстве боялся темноты, прячась под одеялом, пока мать не включала свет. Тогда страх был простым, детским. Теперь он стал чем-то большим — не просто боязнью отсутствия света, а предчувствием, что во тьме есть нечто. Нечто, что знает его имя. Нечто, что ждет, когда он оступится.

Дорожка вывела к старому чугунному мостику через пруд. Вода под ним была черной, как смола, и отражала размытые пятна света. Артур замедлил шаг, не решаясь ступить на мост. Туман здесь был гуще, он стелился над водой, цеплялся за перила, словно пытаясь удержать его. Он почувствовал, как холод пробирается под воротник, и плотнее запахнул пальто. Пальцы, все еще сжимавшие ключи, дрожали.

— Это просто мост, — сказал он вслух, и его голос, слабый и хриплый, утонул в тишине. Он сделал шаг, затем еще один, стараясь не смотреть вниз, не думать о том, что может скрываться под водой. Или за его спиной.

На полпути он услышал это снова. Хруст. Четкий, близкий. Словно кто-то ступил на гравий в нескольких метрах позади. Артур развернулся так резко, что чуть не потерял равновесие. Туман смотрел на него пустыми глазами, и ни звука, ни движения не нарушало его покой. Но ощущение чужого взгляда стало невыносимым. Оно давило на затылок, холодное и липкое, как прикосновение мокрой ткани.

— Кто здесь? — выкрикнул он, и его голос сорвался, прозвучав жалко и неуместно. Ответа не было. Только эхо, слабое и насмешливое, вернулось из глубины парка.

Он повернулся и почти побежал, не оглядываясь, пока не выбрался на освещенную аллею, где фонари стояли ближе друг к другу. Здесь, под их спасительным светом, он остановился, тяжело дыша. Сердце колотилось, как пойманная птица, а горло сжимала знакомая паника. Он ненавидел себя за это. За слабость. За страх, который цеплялся за него, как тень.

Артур достал телефон, чтобы проверить время, но экран ослепил его, и он торопливо убрал его обратно. Дрожащей рукой он вытащил сигарету из пачки, хотя курил редко, только в такие моменты. Зажигалка щелкнула, и маленький огонек на мгновение осветил его лицо, подчеркнув усталость и тревогу. Он затянулся, выпуская дым, который смешался с туманом, и попытался собраться.

«Домой, — подумал он. — Просто дойти до дома».

Но даже здесь, под светом фонарей, он не мог избавиться от ощущения, что кто-то — или что-то — все еще смотрит. Из темноты. Из тумана. Из глубины его собственного страха.

Ключ в замке повернулся с глухим щелчком, и дверь квартиры Артура Мортимера

распахнулась, выпуская наружу слабый запах старых книг и кофе. Он ввалился внутрь, все еще тяжело дыша после пробежки через Гайд-парк, и тут же захлопнул дверь за собой, словно мог отгородиться от тумана, ночи и того неуловимого чего-то, что, как ему казалось, преследовало его. Его пальто, влажное от сырости, повисло на вешалке, а ботинки, покрытые грязью, остались у порога. Артур замер, прислонившись спиной к двери, и закрыл глаза, пытаясь унять дрожь в руках. Тишина квартиры обняла его, но она не была успокаивающей — скорее, затаившейся, выжидающей.

Глава 2. Танец Теней

Квартира Артура Мортимера, его убежище от мира, больше не казалась безопасной. Свет ламп, которые он держал включенными день и ночь, теперь выглядел тусклым, как будто тьма, притаившаяся за окнами, просачивалась внутрь, глуша их сияние. Тени в углах комнаты, прежде едва заметные, стали гуще, словно обрели вес, и Артур, сидя за своим заваленным бумагами столом, чувствовал их присутствие. Он не смотрел на них напрямую — боялся, что, если встретится с ними взглядом, они оживут. Вместо этого его глаза, покрасневшие от недосыпа, метались по страницам блокнота, где он торопливо записывал все, что нашел в архиве. Пожиратель Страха. Шаги. Тень за спиной. Слова, выведенные неровным почерком, выглядели как заклинания, которые он не знал, как использовать.

Его внешность отражала бурю в его душе. Темные волосы, спутанные и влажные от пота, падали на лоб, а бледная кожа, почти прозрачная в свете лампы, подчеркивала глубокие тени под глазами. Серые глаза, обычно острые и внимательные, теперь были затравленными, как у животного, чующего ловушку. Он сидел, сгорбившись, в своем старом свитере, который висел на нем, как на вешалке, а пальцы нервно теребили связку ключей — привычка, которая теперь казалась единственным якорем, удерживающим его от падения в пропасть паранойи. Очки для чтения лежали рядом, забытые, а на столе громоздились книги, карты и распечатки, все открытые на страницах, связанных с лондонским фольклором.

После визита в архив Артур не мог остановиться. Хроники, которые он нашел, их жуткие описания Пожирателя Страха, совпадали с его собственными ощущениями с пугающей точностью. Шаги в переулке. Скрип пальцев по стене в его спальне. Ощущение, что кто-то — или что-то — следит за ним из темноты. Он пытался убедить себя, что это совпадения, что его разум, пропитанный страхом и усталостью, выстраивает закономерности там, где их нет. Но каждый раз, когда он закрывал глаза, он видел ту гравюру из книги: высокий силуэт без лица, с пустыми глазами, которые, казалось, знали его лучше, чем он сам.

Квартира, его крепость, теперь казалась клеткой. Стены, обклеенные выцветшими обоями, словно сжимались, а свет ламп, который он всегда считал спасительным, отбрасывал тени, которые двигались, когда он отворачивался. Он заметил это вчера — или ему показалось, что заметил. Тень в углу гостиной, у книжного шкафа, шевельнулась, как будто вдохнула. Он моргнул, и она замерла, но с тех пор он не мог избавиться от ощущения, что она ждет. Ждет, когда он ослабит бдительность.

— Это просто свет, — пробормотал он, потирая лицо ладонями. Его голос, хриплый и усталый, утонул в тишине.

— Просто игра света и тени.

Но слова звучали пусто. Он встал, чтобы включить еще одну лампу, но замер на полпути. Угол комнаты, где стоял старый торшер, казался темнее, чем должен был. Тень там была не просто тенью — она была слишком плотной, слишком четкой, как вырезанная из черной бумаги. Артур почувствовал, как по спине пробежали мурашки, и отступил назад, наткнувшись на стул. Стул скрипнул, и звук, резкий и внезапный, заставил его вздрогнуть.

— Хватит, — сказал он громче, словно обращаясь к самой комнате.

— Хватит, черт возьми.

Он вернулся к столу, схватил блокнот и начал перечитывать свои записи, пытаясь найти смысл в хаосе. Карта, скопированная из книги в архиве, лежала рядом, и он обвел красным маркером место недалеко от Гайд-парка, отмеченное как место силы. Именно там, в туманном парке, он впервые почувствовал чужой взгляд. И переулок, где он слышал шаги, был всего в паре улиц от другого крестика на карте. Совпадение? Или что-то большее? Его разум метался между скептицизмом и ужасом, и он не знал, чему верить.

Звонок в дверь разорвал тишину, и Артур подскочил, уронив ручку. Он замер, сердце заколотилось, а глаза метнулись к двери. Элли. Это должна быть Элли. Она предупреждала, что зайдет, чтобы проверить, как он. Но после всего, что он прочел, после теней, которые, казалось, дышали в его квартире, он не мог просто открыть дверь. Он подошел к глазку, его шаги были медленными, осторожными. Увидев знакомый силуэт — темные волосы, собранные в хвост, и яркие зеленые глаза, смотрящие с легкой насмешкой, — он выдохнул и открыл дверь.

— Господи, Артур, ты выглядишь, как будто готовился к нашествию зомби, — сказала Элли, входя в квартиру. Она была одета в джинсы и легкую куртку, а в руках держала бумажный стаканчик с кофе. Ее взгляд скользнул по комнате, задержавшись на горе бумаг и зажженных лампах.

— Серьезно, ты когда-нибудь выключаешь свет? Это место как маяк.

— Очень смешно, — пробормотал Артур, закрывая дверь и проверяя замок. Он пытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой.

— Что ты тут делаешь? Уже поздно.

Элли поставила кофе на стол и скрестила руки, внимательно глядя на него.

— Я беспокоилась. Ты вчера говорил о шагах, о своих страхах, и я подумала, что ты, вероятно, сидишь тут, накручивая себя еще больше. И, судя по твоему виду, я не ошиблась. — Она подошла ближе, ее глаза сузились.

— Артур, когда ты последний раз спал?

Он отвел взгляд, потирая шею.

— Я… нормально. Просто много работы.

— Это не похоже на «нормально», — сказала она, ее голос стал мягче, но в нем чувствовалась тревога.

— Ты бледный, как привидение, и дергаешься от каждого звука. Что происходит? Это все из-за тех шагов?

Артур колебался. Он хотел рассказать ей все — о книге, о Пожирателе Страха, о карте, о тенях, которые, кажется, следят за ним. Но слова застревали в горле. Что, если она снова скажет, что это его воображение? Что, если она посмотрит на него с жалостью? Он ненавидел эту мысль. Но Элли не отводила взгляд, и ее присутствие, теплое и заземляющее, подтолкнуло его заговорить.