Неординарный

Пролог

Мир, в котором я родился, — это не место для слабых. Здесь сила — не право, а приговор, редкий дар, который выпадает только одному из миллиона. Такие, как я, Скай, — исключения, а исключения обычно либо герои, либо угрозы. Общество ждёт от нас света, но часто видит в нас только тьму. Люди со способностями существуют среди нас, их не больше, чем несколько сотен на целую страну. Они становятся звёздами на обложках, собираются в команды, состоят в ассоциациях, но это лишь фасад. Нас ждут, нас боятся, нас боготворят, но никто из них, обычных людей, не понимает, как тяжела эта ноша, которая называется контролем, и как высока цена каждого всплеска.

Для меня всё началось в ночь, когда мой мир рухнул, а сила впервые ответила на зов страха.

Дождь бил по окнам старого двухэтажного дома, который мы называли своим, превращая улицу в грязную, скользкую лужу под светом единственного фонаря. На дворе стоял ноябрь, и этот ливень казался бесконечным. В гостиной тускло светила лампа на резной ножке, её свет был жёлтым, усталым, бросая длинные и тревожные тени на стены, оклеенные старыми обоями. Мы с братом сидели рядом на полу. Алекс, которому было восемь, был увлечён строительством монументальной башни из деревянных кубиков, а я, десятилетний, тихо наблюдал. Я любил эти моменты тишины и уюта. Алекс был моим героем, хоть и младше меня всего на два года. Он всегда казался бесстрашным, более приземлённым и непоколебимым, чем я, вечно витающий в облаках.

Родители задерживались. Отец — на ночной смене в порту, мать — в госпитале. Мы привыкли к таким ночам, когда дом наполнен тишиной и лёгким, проникающим в каждую щель страхом одиночества.

— Скай, смотри, — прошептал Алекс, гордо поправляя верхний кубик. — Теперь она выдержит всё!

Я улыбнулся. — Нам бы такую защиту. От всего.

Он нахмурился. — Ты о чём? О монстрах из сказок?

— Нет, — сказал я, — о тех, что ходят по улицам.

В этот момент я услышал, как входная дверь тихо щёлкнула, а затем последовал короткий, сдавленный звук, похожий на удар. Сердце застучало так быстро, что я почувствовал его пульсацию в горле. Это было не похоже на приход родителей.

— Алекс, ты слышал? — прошептал я, и голос мой дрогнул.

Он кивнул, его голубые глаза, обычно полные смеха, стали серьёзными. Он отложил кубики. Мы вместе встали. Мы оба знали: если дверь не открывается с привычным скрипом, значит, что-то не так.

В следующую секунду дверь в гостиную была выбита с таким грохотом, что вздрогнули оконные стёкла. Это была сила, невозможная для двух обычных мужчин, которые вломились в комнату. Их лица скрывали грязные, самодельные маски. Глаза — ледяной холод безумия. Не бандиты, а скорее отчаявшиеся наркоманы или бродяги, готовые на всё ради пары купюр.

— Быстро! — прохрипел первый, высокий и худой. — Где деньги, где вещи? Где эта нищета прячет барахло?!

Мы молчали, прижавшись друг к другу. Я почувствовал, как Алекс сделал шаг вперёд и встал между мной и ними, словно стена, которой он всегда мне казался.

— Пожалуйста… — проговорил он, его голос был на удивление ровным. — У нас нет денег. Возьмите всё, что на полках, только не трогайте нас.

Первый бандит издал короткий, злой хохот. — Какой смелый пацан. Ещё и герой?

Он резко, с жестоким удовольствием, схватил Алекса за руку. Я услышал негромкий, ужасный хруст. Лицо моего брата исказилось в гримасе острой, невыносимой боли.

— Ты сломал ему руку! — закричал я, чувствуя, как в моих венах закипает чистая, животная ярость.

Но это не остановило его. Второй бандит, низкий и коренастый, грубо схватил Алекса за горло.

— Заткнись, щенок, — прошипел он. — Иначе я покажу, как ведут себя настоящие герои.

Мир вокруг меня замер. Каждая секунда растянулась в вечность. Я видел, как брат пытается вдохнуть, его лицо синеет. В этот момент что-то внутри меня, в самой сердцевине моего существа, оборвалось. Я не думал о физике, о чудесах, о том, что это невозможно. Я просто хотел, чтобы они остановились. Я требовал этого.

Ощущение было такое, будто невидимая, кипящая сила вырывается из меня наружу, раздирая мою грудь.

Воздух в комнате сжался, как тиски. Предметы, которые секунду назад были статичны, начали дрожать и вибрировать. Книга, лежавшая на верхнем краю полки, сорвалась и, вместо того чтобы упасть, зависла в воздухе. Стул, стоявший в углу, перевернулся, и его ножки застучали по полу, будто в агонии. Осколки разбитого бандитами стекла задрожали на подоконнике.

Я почувствовал чудовищное давление в голове. В висках стучало, словно по ним били кувалдой, и в этот момент что-то тёплое и липкое потекло из моего носа и начало капать на рубашку — кровь. Это была физическая цена первой активации.

— Что это, чёрт возьми?! — выкрикнул высокий, отпуская руку Алекса.

Но это был только первый, неконтролируемый знак моей силы.

Я, Скай, поднялся. Мои глаза, кажется, были пустыми, ледяными, без эмоций, потому что весь мой разум, вся моя воля, была сосредоточена на одном: защитить.

Я не двигал руками, но первый бандит, высокий, взмыл в воздух, словно тряпичная кукла, и с ужасающим звуком ударился о дальнюю стену. Кажется, он потерял сознание мгновенно.

Второй, который всё ещё держал Алекса, упал на пол от внезапного воздушного удара, пытаясь встать. Я подбросил его в воздух, затем опустил обратно, резко, с такой силой, что он тяжело застонал и затих.

Я не убил их. Я просто хотел, чтобы они убрались. Чтобы они перестали дышать в сторону моего брата.

Я полз к Алексу. Он лежал на полу, тяжело дыша, но был жив. Я взял его за здоровую руку.

— Алекс, ты… ты в порядке? — прошептал я, мой голос был чужим, сиплым.

Он посмотрел на меня. Его глаза были полны боли от перелома, но в них также горела непоколебимая, почти пугающая вера. Он слегка кивнул.

— Я знал, — прохрипел он. — Я знал, что ты… особенный.

В ту ночь я понял, что слова, которые я читал в газетах и слышал по телевизору, теперь относились ко мне. Я не просто ребёнок. Я — сила, которую этот мир боится и ищет.