Непорочная девочка авторитета

Глава 1

Безлюдная мрачная улица кажется местом, где все хорошее покинуло мир. Поежившись, обнимаю себя.

Где-то вдали послышались басистые голоса, выкрикивающие грубые шутки и мерзкие ругательства.

Решаю срезать и сворачиваю в арку…

Это было ошибкой.

Навстречу выходит подвыпившая компания мужчин. Они бушуют, раздражаются, гогочут и валят все на своем пути, словно их целью является только разрушение и хаос.

Я стараюсь сохранять спокойствие, но страх парализует. Мужчины подходят все ближе и ближе, в их в глазах неприятная насмешка, и я чувствую, как мои ноги подкашиваются. Крик застревает в горле.

— Привет, милая. Прости, что задержался! — нарочито виноватый голос звучит хрипло прямо у меня за спиной.

Вздрагиваю, когда мне на плечи приземляется тяжелая рука.

Незнакомый мужчина появляется словно из воздуха и притягивает к себе. Держит крепко, ведет мимо компании муд… мужиков уверенно, напролом.

Он пахнет ментолом и дорогим табаком, а еще крышесносным парфюмом.

Чувствуя себя под защитой, укрываюсь в его объятиях и с облегчением выдыхаю.

Это такое везение — встретить сильного человека, который даже без просьбы пришел на помощь!

Смотрю себе под ноги и вижу его идеально начищенные брендовые туфли, а рядом носки своих поношенных старых кед. Сейчас они выглядят особенно ущербно.

— Такое случается, когда гуляешь ночью одна, — выведя меня из арки, говорит незнакомец и убирает руку с моих плеч.

— Спасибо вам! Если бы не вы…

Я задыхаюсь, наверное, из-за пережитого или же сильной энергетики мужчины, от которой волоски дыбом. Она такая всепоглощающая, кажется, мой спаситель способен заставить подчиняться его воле весь мир.

— Береги себя.

Он разворачивается и идет в противоположном направлении от того, куда нужно мне.

Но уходит недалеко — во дворе снимает шикарный внедорожник с сигнализации и садится в него.

Лишь услышав рев мотора, отмираю и бегу в общагу...

Но тогда я еще не знала, что его фраза «Береги себя» окажется пророческой. И остерегаться мне нужно совсем не пьяных компаний, а его самого…

***

Спустя месяц

Дзынь!

Едва услышав оповещение из приложения знакомств, бегу к телефону.

Ах, Ян! Мой милый парень Ян!

«Доброе утро, самая красивая девочка. Как спалось?»

Я улыбаюсь. Мы переписываемся уже целый месяц. Общаясь с ним, я чувствую себя особенной, красивой и любимой.

Пальцы от волнения дрожат, когда набираю ответ:

«Доброе утро. Хорошо, но проснуться было гораздо приятнее…потому что в реальности есть ты».

«А ты мне сегодня снилась».

«И что же я делала в твоем сне?»

«Была рядом. Всегда. Ты стала частью моей жизни, а не девочкой из виртуальной реальности».

Каждая наша переписка — это танец слов, в котором мы раскрываем друг другу свои мысли, мечты и опасения.

«Может быть, встретимся уже в реале?» — пишет новое сообщение.

Я смотрю на его фото в чате — то самое, которое он сделал специально для меня. Ян — шикарный молодой брюнет. Его глаза — глубокие темные омуты, на дне которых извергается вулкан. И его улыбка… Она потрясающая! Я нежно провожу по экрану пальцем.

Мне восемнадцать, Ян на год старше.

В профиле есть еще одно его фото.

На нем Ян стоит в джинсах и с обнаженной спиной, отвернувшись от объектива камеры. Я и не думала, что парни в девятнадцать лет могут быть такими тренированными, не встречала ни разу.

Но Ян — исключение.

Закусываю губу, взглядом скольжу по его спине, по каждому изгибу, словно в полете над запретной территорией.

У него смуглая кожа, подчеркивающая безупречный рельеф твердых мышц.

Но что действительно завораживает — это черная татуировка дракона во всю спину. Символ проклятой сущности, беспощадного опасного зверя и внутреннего огня. Устрашающая, но одновременно невероятно соблазнительная.

«Как же я хочу тебя…» — новое сообщение Яна заставляет меня вздрогнуть и покраснеть.

Смущаюсь, как будто тайком подглядывала в замочную скважину, пока Ян раздевался.

Я не привыкла рассматривать полуголых парней. У меня вообще никогда не было парня, но я залипаю каждый раз на снимок Яна, не в силах ничего с собой поделать.

«Хочешь… что?»

«Пообщаться с тобой в реале. Жизнь моя, соглашайся уже».

Я не могу представить, как это будет на самом деле. Тепло его кожи, его голос, его дракон, оживающий при каждом его движении…

Каково будет ощутить все это в реале?

Глава 2

Я безумно обожаю Яна, но испытываю страх и сомнения — помню историю подруги, которая на этом же сайте знакомств встретила опасного бандита вместо нежного парня, о котором мечтала.

Мы с ней учимся в одном вузе и живем вместе в комнате в общежитии.

Этот опыт для Ани был весьма травмирующим, и я не могу не учесть его в своем решении.

Каждый раз, когда собираюсь отправиться на свидание с Яном, меня охватывает беспокойство. Я боюсь, что со мной может случиться нечто подобное, что Ян не тот, за кого себя выдает…

«Давай лучше обменяемся номерами и для начала просто поговорим?» — предлагаю компромисс.

«Ты меня убиваешь…»

«Прости, но я не уверена, нужно ли нам встречаться».

«Я не кусаюсь. Что-то не понравится — просто уйдешь».

Наше общение прерывает звонок администратора ресторана, в котором я подрабатываю официанткой.

— Виктория Александровна? — прижимаю телефон к уху.

— Валентина, ты обещала найти помощницу на вечер. Так что?

— Да, я с подругой приеду.

У нас не ламповое заведение, где ванильные парочки пьют ванильный латте и закусывают капкейками с ванильным кремом, а престижное пафосное заведение, в котором днем можно с размахом пообедать, а ночью как следует расслабиться под развлекательную программу.

Вика вся на нервах, потому что сегодня на всю ночь зал откуплен для одного влиятельного человека, имя которого не разглашается.

Планируется полная посадка.

Вечером мы с Аней едем на автобусе в ресторан.

Мне грустно. Ян так и не попросил номер телефона и свой не дал. Написал, что хочет услышать мой голос вживую.

— Униформу, говоришь, выдадут? — в который раз уточняет Аня, выдергивая меня из пучины мыслей.

— Да, волосы только собери, чтобы не дай бог не попали кому-нибудь в тарелку.

В подсобке переодеваемся и расходимся: я в кухню за посудой, Аня к уборщицам — сегодня она будет им помогать.

К шести вечера с шумом и треском в ресторан врывается развязная компания взрослых мужчин в брендовых пиджаках, золотых цепях.

Гости такие хамоватые и наглые, как будто самые важные люди в мире.

Зал уже готов для них — столы сдвинуты в один и сервированы, девушки из модельного агентства приглашены.

Мужчины выпивают и хохочут. Их речь — набор нецензурных слов выражений.

Стоя за барной стойкой, хватаюсь за голову от того, какой контингент мне сегодня предстоит обслужить.

Но когда взгляд случайно падает на одного из этих мужчин — того, что, как король на именинах, расселся по центру стола, — я мгновенно узнаю в нем того бандита, который пристал к моей подруге.

Сердце замирает от ужаса.

Это не просто зажравшаяся элита, раз здесь этот человек!

Теперь понятно, почему они ведут себя так бесцеремонно.

— Валентина, чего застыла, как примороженная? — фырчит Вика. — Пора выносить салаты!

Тяжело сглотнув, бегу на раздачу.

В ресторане царит суматоха, пьяные голоса разлетаются по залу, вызывая нервное напряжение.

Я разношу салаты, несмотря на страх и отвращение. Еще и улыбаться мило стараюсь.

Вокруг гостей вьются красивые девушки, а я в простых рубашке и брюках, но, похоже, именно эта скромность привлекает одного из мужчин.

Он не перестает приставать ко мне каждый раз, как я подхожу к его столу.

— Эй, девочка, зачем мне салат, когда ты можешь быть моим горячим десертом? — и острием столового ножа касается моего бедра.

И весь этот ужас сопровождается поощрительным хохотом его друзей.

— Извините, но нет, — с натянутой вежливой улыбкой отвечаю. — Приятного вечера.

Другой — противный щуплый очкарик, сидящий по левую сторону от главаря на противоположной части стола — с откровенным презрением в глазах ухмыляется и бросает:

— Что ты о себе возомнила, девочка? Ты всего лишь официантка, и должна прислуживать нам.

— Фирсов, заткнись, — рычит виновник торжества, и хам трусливо сникает.

Сам главарь — Граф — держится как-то безразлично, устало, накидываясь алкоголем. Водку пьет как родниковую воду.

Однако его взгляд неожиданно вспыхивает и устремляется как будто сквозь меня, а уголки жестких губ дергаются кверху.

— Ну наконец-то, Кот! — орет он, привстав.

А я невольно вздрагиваю и инстинктивно оборачиваюсь ко входу в зал.

В ресторане появляется еще один гость. И, судя по реакции Графа, тоже бандит.

Мой взгляд моментально приковывается к нему.

Он опасен и прекрасен, как сам дьявол.

Высокий могучий брюнет в белой рубашке, две верхние пуговицы которой расстегнуты. Темные брюки, стильный ремень.

Он выделяется на фоне остальных мужланов и выглядит таким холодным, неприступным и горделивым.

Странное чувство, как будто я его уже где-то встречала, царапает в груди. Нет, это бред. Мы не могли нигде пересечься, мы живем в параллельных реальностях.

С каждым его шагом я кожей ощущаю, как напряжение в воздухе становится нестерпимым.

На мгновение мужчина останавливает взгляд на мне и сдержанным кивком приветствует. Садится по правую сторону от главаря компании на место, которое никто не занимал. Для него оставалось свободным.

Я отхожу к барной стойке и наблюдаю за компанией издалека. Ловлю на себе взгляд припозднившегося гостя, но тот тут же отводит глаза. Держится по сравнению с остальными безупречно. Такой серьезный.

Уличив минутку, бегу в туалет для персонала — место, где нет камер. Достаю телефон, спешно проверяя, не написал ли Ян. Сообщений нет.

Во мне леденеет пустота, когда мы долго не общаемся.

Это какая-то зависимость уже.

Решаю написать первой.

«Чем занимаешься?»

Сердце рвется из груди от каждой секунды ожидания. Но Ян не заставляет себя долго ждать.

«Встретился с друзьями. А ты?»

Уверена, круг общения у парня хороший. Наверное, друзья тоже спортсмены, благородные и добрые.

Глава 3

— Не подходи! — сорванным от криков голосом хриплю, не сразу замечая, что моя рубашка безжалостно разодрана, и Кот видит мою грудь.

Эмоции смешиваются, паника заставляет меня отбиваться.

— Не маши перед моим лицом руками. Мне это не нравится, — а голос — чистый лед.

Выразительный темный взгляд наполняется раздражением.

Дверь випки хлопает снова, и к нам заполошно влетает Вика.

— Константин, просим прощения! Такого больше не повторится! — лебезит она почему-то.

И, хрустя туфлями по осколкам, суетливо берет меня за руку, поднимая с дивана.

В голове хаос. В душе — боль и разочарование.

И только один вопрос «за что?».

Да, у меня нет денег и властных покровителей, я просто пытаюсь выжить и честно заработать себе на хлеб. Почему мужчины такие жестокие?

— А что ты хотела? Мы должны все терпеть. Такая наша работа, — причитает Вика в подсобке, сует мне стакан с успокоительным, пока я со слезами на глазах вытаскиваю пинцетом из ладошки осколки. Вика поджимает губы и, сжалившись, добавляет: — Ладно, Беляева, поезжай домой. Форма твоя все равно испорчена, новую заказывать надо. Без тебя закончим.

На служебном такси возвращаюсь в общагу.

Аня, кажется, осталась в ресторане — из-за суматохи я ее почти не видела.

Подруга приезжает только под утро.

А нам еще на пары.

Боже, я не знаю, как собраться.

На голову будто надели тесный тяжелый чугунок.

— Ты как? — спрашиваю Аню, растирая гудящие виски.

Она стоит напротив небольшого зеркала и, запрокинув шею, рассматривает два ярких засоса.

— Ужасно… просто ужасно, — грустно вздыхает.

Как я ее понимаю.

— Может быть, тебе кофту с высоким горлом надеть? — подойдя к ней сзади, ободряюще глажу по плечу. — Меня вчера тоже облапали…

— Что? — округляет глаза, таращась через отражение.

— Какой-то урод зажал. Под форму лез и хотел трахнуть. Хорошо, что Вика вовремя вмешалась. Ей удалось уладить конфликт. Никогда в жизни в нашем ресторане не было настолько беспринципных гостей.

Я была так испугана, чувствовала себя запертой в безысходном моменте. Стащил с меня того урода Кот. Точнее — Константин.

Но я не уверена в искренности его мотивов. Может быть, он лишь использовал ситуацию, чтобы самому воспользоваться мной? Ох, если бы не Вика…

— Мне так жаль, — шепчет Аня.

— Надеюсь, они больше никогда не вернутся. Иначе придется увольняться.

Аня надевает водолазку, чтобы прикрыть засосы, а я простую футболку.

Взяв сумки, закрываем комнату. Спускаемся на первый этаж и тут же останавливаемся, увидев у стойки коменды двоих мужчин.

Страх парализует, когда в одном из них я узнаю Кота.

Он вальяжно облокотился на стойку и что-то говорит комендантше. Кот еще не видит меня и даже не догадывается о том, что я с ума схожу от ужаса, из-за которого сжимается горло так, что невозможно дышать.

А потом я перевожу взгляд на Графа, который смотрит на нас Аней в упор.

— Аня, скорее… — испуганно шепчу и тяну ее обратно к лестнице.

Она совсем растерялась. Я и сама на грани, но понимаю, что промедление может оказаться губительным для нас обеих.

Поднимаемся обратно на свой этаж, забегаем в комнату и запираемся на замок.

— Прячься под кровать, — негромко подсказываю подруге.

Задерживаю дыхание, когда ручка на нашей двери щелкает, но замок не пускает в комнату. И тогда по ту сторону крепко прикладываются к двери, и хлипкий запор не выдерживает.

Вижу, как две пары мужских ног медленно проходят в комнату.

Граф садится на кровать Ани, и пружины провисают, почти задевая подругу.

Кот прикрывает за собой дверь и продолжает стоять.

— Вылезайте, — приказным тоном говорит Граф. Переглядываемся с Аней. В глазах подруги немой ужас. В моих тоже. — Кот, доставай ее.

Кот безошибочно подходит к кровати, где спряталась Аня.

— Привет, принцесска.

Он точно дьявол, даже одет во все черное.

Меня пока не замечает.

Аня истошно кричит, когда он хватает ее за лодыжки и вытягивает из-под кровати. Сердце разрывается в клочья.

Они здесь. Просто вошли в комнату. И им плевать на камеры наблюдения, коменду и всех остальных…

— Что тебе надо? — еле слышно шепчет подруга Графу.

— Я приехал за тобой.

— Нет.

— Да. Я долго ждал этого дня. И нам есть о чем поговорить. Но не здесь. Со мной поедешь.

— Нет. Я не хочу…

— Придется. Потому что без тебя я не уйду. Прошу, не усугубляй ситуацию. Просто спокойно выйдем.

Аня мне как сестра. Граф пришел за ней, и я должна ее спасти.

Но мозг словно превратился в кашу. Я пытаюсь придумать план спасения, но все, что приходит в голову, кажется бессмысленным и нереальным.

Но когда вижу, как Граф выводит из комнаты Аню, не выдерживаю и выбираюсь из своего укрытия.

— Нет! — отчаянно кричу. — Куда вы ее повели?! Отпустите!

Кот реагирует мгновенно — подхватив меня под ребра, с легкостью отрывает от пола и прижимает к себе.

В нос бьет яркий аромат его парфюма, ментола… табака.

Я словно проваливаюсь в прошлое, узнавая в этом страшном человеке мужчину, который когда-то спас меня от толпы отморозков.

Я была ему благодарна. Еще несколько дней с теплом вспоминала, но даже представить не могла, кем он окажется на самом деле.

Меня трясет в его руках, а Кот все крепче прижимает к себе. Моя кожа словно плавится от жара его тела, а теснота, плоти к плоти, сводит с ума. Сердце пропускает удар, когда Кот ведет носом по моей щеке и жадно вдыхает.

— Не трогай Валю! — со слезами на глазах кричит Аня и хочет меня защитить, но Граф удерживает ее.

— Валя… — вторит мое имя Кот, скользя губами по моей щеке, — какая ты вкусная лялька. — Едва ли не падаю в обморок, когда он властно тискает меня за талию, задевает грудь. — Веди себя хорошо, Валечка, а то тебя тоже заберу…

Но на следующий день я пишу заявление в полицию.

Глава 4

Багиров (Кот)

«Как же грустно, Ян, и страшно…» — читаю сообщение от Вали.

Мне не нужно объяснять себе, что происходит. Я понимаю, что со мной, каждой частью своего тела, каждой каплей крови.

Валя врезалась в мою душу, как нож в мясо — сильно, безжалостно и непростительно возбуждающе.

Та ночь, когда я спас ее от толпы ублюдков, стала началом нашей связи, о которой Валя еще не подозревает.

Она выглядела так невинно, беспомощно, что я не мог устоять.

Любовь?

Нет.

Когда-то я был влюблен, но это больно, бессмысленно. Значение любви преувеличено.

Узнать все о Вале мне труда не составило: один приказ — и на следующий день в моем кабинете уже лежала папка со всей подноготной девушки, включая адрес проживания, место учебы и списка нищих родственников, живущих в глуши.

И даже наличие половых партнеров — моя блажь — которых, как оказалось, у нее еще было, судя по последнему ее визиту к гинекологу.

В голове вырисовывался образ непорочного ангела, пока я не перелистнул страницу папки, на которой были скрины ее профиля с сайта знакомств.

Сложив факты — бедность, отсутствие опыта в сексе, сайт, — я подумал, что девчонка может продавать свою девственность. И был готов ее купить.

Это было бы проще во всех смыслах — заплатил, переспал и забыл.

Мне нравится жесткий секс.

Он неотъемлемая часть меня, источник жизненной энергии.

Нравится, когда девушки покорно лежат, мокрые и готовые для предстоящего акта, и преданно соглашаются на все, что я захочу с ними сделать.

Люблю видеть, как они извиваются подо мной, когда вхожу глубоко, не зная милосердия. Как стонут, кричат, умоляют быть нежным, побуждая меня двигаться еще быстрее, жестче, грубее.

И я написал Вале с левого профиля.

Но она молча отправила меня в бан, что несказанно удивило — впервые умение составлять причинно-следственные связи подвело.

Это побудило внимательнее изучить каждую ее фотографию, каждое слово, которое она написала у себя на странице. Девчонка излучала сексуальность и невинность, и я захотел ее.

«Что случилось, Жизнь моя?» — набираю ответ.

Надо же, почти вжился в роль. Завел второй аккаунт, но лицо скрыл, выставив фото, на котором я стою спиной. Продать мне девственность я больше не просил. У нас с Валей завязалось общение.

Она попросила мое фото в анфас… а я ведь сказал, что мне девятнадцать — не хотел спугнуть Валю разницей в возрасте. Отредактировал свое селфи в мобильном фотошопе за пару кликов.

И мне понравилась эта игра.

Маленькая девственница уже моя, но я растягиваю удовольствие, будоража свои нервы и фантазию.

«Я даже не думала, что в наше время все еще есть бандиты! Они украли мою подругу».

Бандиты… Слово-то какое.

Ухмыляюсь.

Я не бандит, девочка. Я гораздо хуже.

«Хочешь, я с ними разберусь?»

Бегущий значок карандаша означает, что Валя пишет ответ, однако меня отвлекает шум по ту сторону рабочего кабинета, и я закрываю приложение.

— Как это занят?! Я должен поговорить с Константином! — по брюзжащему воплю я сразу узнаю Фирсова.

А через пару секунд очкастый худосочный юрист врывается в мой кабинет. Чудеса. Этот спарринг с моей секретаршей сегодня он все-таки осилил. Лицо красное, галстук висит криво, портфель болтается как ненужный довесок.

— Константин, случилось чудовищное недоразумение! — запыхавшись, поправляет очки с толстенными диоптриями, от которых его глаза кажутся блюдцами. — Графа вызвали в отдел! Не хватало еще, чтоб его снова посадили.

Я молча киваю на кресло. Не люблю, когда суетятся.

Но от новости напрягаюсь. Туманов — мой друг. Он только что вышел, больше десяти лет сидел.

— Что случилось?

— Чертова малолетка, подруга Анны, Валентина Беляева написала на него заявление. Нельзя это просто так оставлять! — нервно теребит галстук.

В голове тут же вспыхивает образ Вали.

Девочка, что же ты меня так подводишь?.. Нехорошо.

— Разберусь.

— Действовать надо кардинально. Малолетка все равно ничего не значит. Я думаю о всеобщем благе. Нам нельзя привлекать внимание ментов.

— Есть еще что-то?

Фирсов замолчал. Он как никто другой знает: если я сказал — сделаю.

Фирсов безошибочно улавливает мое грозовое настроение и тушуется. Нутром чует, какой ад скрывается за моим внешним спокойствием.

И правильно чует.

Прижав к себе портфель, робко встает и пятится к двери.

— Очень рассчитываю на тебя, Кот, — промямлив, юркает за дверь.

А я размышляю над проблемой. Валя-Валя… что же мне теперь с тобой делать?

Открываю ее фотографию, в сотый раз внимательно рассматриваю каждую черточку.

Валя стоит в ситцевом коротком платье посреди цветочного поля. На голове венок. Солнечный атмосферный снимок. Мне даже в нос как будто бьет сладкий луговой аромат каждый раз, когда смотрю на это фото.

Я с разными женщинами занимался сексом, но девиц типажа Вали у меня еще не было.

Она подобна изящной статуэтке.

Хрупкая, с тонкой талией, будто созданная для шелка и кружева, в которые я хотел бы ее одеть и тут же разорвать на ней.

Ее кожа — чистейший фарфор.

Длинные волосы напоминают свежевыпавший снег — очень светлые, искрящиеся при каждом повороте головы. Миловидное лицо, обрамленное снежными волосами.

И глаза цвета летнего неба смотрят на мир с наивной открытостью и доверчивостью…

По-хорошему, Фирсов прав. Большую проблему она нам устроила.

Но я не понимаю, как можно устранить такую красоту?

Она же вся как будто соткана из света и воздуха.

Глава 5

Через час после ухода Фирсова выдвигаюсь из офиса.

Еду к вузу, где учится Валя. Расписание ее пар мне известно на месяц вперед.

Паркуюсь в тени раскидистого тополя. Не сводя взгляда с парадного входа, жду.

Спустя минут десять Валя выходит в компании подруг, но все они на ее фоне кажутся серыми, полупрозрачными, обезличенными. Все мое внимание жадно фокусируется лишь на ней.

Выпорхнула, блядь, как мотылек из душной коробки.

Взгляд чистый, открытый, без тени фальши. Длинные волосы развеваются по ветру, как и низ легкой короткой юбки, за спиной рюкзак.

Рассматриваю голые ноги.

Валя как будто провоцирует меня, манит, побуждает к порочным сексуальным действиям, которые я бы с ней совершил.

Напряженно сжимаю руль.

Ни о чем не подозревающая Валя увлеченно разговаривает с подругами и проходит мимо. А я вижу ее насквозь. Вижу эту юную дерзость, которая скоро сломается…

Сейчас рядом с Валей много лишних людей. Решаю повременить. Просто медленно еду за компанией следом.

Постепенно она прореживается, и к общежитию Валя подходит уже одна.

Прибавляю скорость и обгоняю девушку.

Бросив машину, выхожу.

Валя замедляет шаг, а потом замирает как вкопанная. Губы дрожат, глаза огромные полны ужаса — узнала меня.

— Чувствуешь, как земля уходит из-под ног? — спрашиваю, подходя ближе. Валя растерянно вертится по сторонам, помощи ищет, но мы сейчас одни. — Удачное стечение обстоятельств.

Девчонка бросается прочь.

Я реагирую мгновенно и успеваю схватить ее за предплечье и вернуть на место. Место рядом со мной.

Валя дрожит и рвано дышит, а я не могу отвести взгляда от ее маленькой груди, которая часто вздымается от глубокого дыхания под белой футболкой.

— Что вам от меня нужно?.. — испугано бормочет девушка.

Что бы я действительно хотел сейчас?

М-м…

Подхватить ее под фарфоровые бедра и затащить на заднее сиденье своего внедорожника. Раздеть и посмотреть, везде ли она такая светлая, сливочная. Жадно вдохнуть аромат ее нежной кожи, попробовать на вкус ее маленькие соски. Раздвинуть широко ее ноги и присваивать себе долго, ненасытно, упиваясь ее стонами.

Когда думаю об этом, во рту снова собирается слюна.

Ох уж это мое темное альтер эго, просто с цепи рвется.

Что-то есть в этой девчонке такое…

— Забери заявление, которое написала на Графа, сейчас же.

— А вы тогда… пожалуйста… верните Аню, — опустив взгляд, шепчет она. — Я знаю, кто этот Граф и кто вы.

Хватаю девчонку пятерней за скулы, впаивая пальцы ей в кожу.

— Условия мне ставишь? А не боишься, если знаешь, кто мы?

— Пожалуйста…

Я закипаю.

Валя дрожит в моих руках, а потом опасливо взмахивает своими длинными ресницами, и наши взгляды сливаются.

Черт бы побрал эти глаза!

Огромные, голубые, как ясное небо. Смотрят мне прямо в душу и читают там все, что я так старательно прячу.

Невинность. Чистота. Проклятье!

Где же ты, Валя, была раньше, когда я еще был способен ценить все это?

Пальцы сами собой разжимаются, и я убираю руку от ее лица.

Мне захотелось отвернуться. Закрыть ее глаза, разбить это невыносимое зеркало.

— Глупая девчонка.

— Я просто хочу, чтобы у моей подруги все было хорошо, — робко растирает щеку после моего захвата.

— Делай, что тебе велено, иначе…

— Что? — на шаг отступает. Ее глаза блестят и краснеют от нахлынувших слез. — Тоже заберете?

— Заберу.

— Нет, — еще шаг от меня.

А это уже слишком далеко. Мне почему-то сложно сейчас отпустить ее на расстояние дальше метра. Я медленно шагаю за ней.

— Да. И увезу к себе.

— Вы маньяк?

— Я хуже.

— Вас арестуют.

— Кто?

— Майор Исаев. Он никого не боится.

— И он тебя защитит?

— Да! — Ее голос нервно срывается. Не люблю, когда кричат. — За меня есть кому заступиться!

Оглядываю безлюдный клочок улицы.

— И где твои защитники?

— У меня есть парень.

— Да? — приподнимаю я бровь. — Парень, значит. И как? Любишь его?

— Очень люблю. Всем сердцем люблю! Он сильный, благородный и очень смелый.

Я знаю этого «парня» лучше, чем кто-либо другой. И он позер и балабол. Я просто пишу Вале то, что она хотела бы прочитать.

И она ведется.

Как это безрассудно — влюбиться в человека из сети, которого ты ни разу не видела.

И меня почему-то это коробит. Это сложно объяснить, кажется, моя логика прямо сейчас выпустила себе пулю в лоб. Я… ревную? Ревную девчонку к себе самому?

Хотя можно было прямо сейчас развеять ее воздушные замки и показать профиль «ее парня». И Валя окончательно потеряет веру в добро, светлый мир и мужчин.

Глава 6

Валя

Неделю спустя

«Возможно, не такой уж и монстр этот Багиров?»

«Поверить не могу, Ян! Ты что его защищаешь?!»

«Конечно нет, Жизнь моя. Но на твоем месте я не был бы столь категоричным. Тем более ты говоришь, что у твоей подруги все хорошо».

Хорошо. Как выяснилось. Мы пообщались с Аней, и она заверила, что разобралась в отношениях с Графом. Кажется, у них завязывается роман.

Я в шоке. Но не лезу к ней.

Страх за Аню отступил, и я подумала, что впору заняться и своей личной жизнью. Тем более Ян меня еще ни разу не подводил. И я решила, что готова к встрече с ним в реале.

«Пришлю за тобой водителя».

«А сам заехать не сможешь?».

«Отец загрузил делами, пока разгребусь. Потом в твою сторону к вечеру будут пробки. Но если ты, конечно, не торопишься…»

«Тогда я приеду сама».

«Закажу тебе такси и оплачу. Все-таки я приглашаю на свидание».

Мне неловко, что поеду за счет Яна. Но для меня на такси — дорого, я бы поехала на автобусе, но платье…

«Хорошо. Только скинь сначала адрес, куда именно ты меня приглашаешь».

Через минуту мне уже прилетает скриншот. Вбиваю адрес в картах, и он показывает мне отель…

«Ты зовешь меня на первое свидание в отель?»

«Разумеется нет. При отеле отличный ресторан, кухня там на высоте».

«Ладно. А то я уже подумала…»

«Валь, ты меня очень привлекаешь, поверь. Кровь будоражишь, снишься каждую ночь, но я не хочу торопить события. Я подожду, сколько нужно».

Какой же он все-таки понимающий. А вдруг это моя судьба? Но пока я держусь от Яна на расстоянии и втайне люблю, никогда не пойму так ли это. Тем более ресторан — общественное место, и Ян мне уже сотню раз говорил, что если мне что-то не понравится, я уйду…

День проходит волнительно. Мыслями я уже вся на предстоящей встрече. Собираться на свидание начинаю за два часа, руки-ноги трясутся. Это первое в жизни мое свидание с парнем! Я просто не знаю, как это будет, как себя вести, что говорить…

— Главное, улыбайся и поддакивай, — закинув ноги подушку, наставляет меня вторая соседка по комнате Анжелика. Ей девятнадцать и в плане свиданий она уже опытная. У нее даже парень есть, с которым она занимается сексом. — А он уже пусть о себе рассказывает, хвалится, а ты делай вид, что так поражена! Пусть почувствует себя успешным самцом!

— Хорошо, — скидываю халат — только вернулась из душа.

— И трусы нормальные надень. Что это на тебе за пуританские «недельки»?

— Зачем? Я раздеваться не собираюсь.

Анжелика закатывает глаза и цокает:

— Ты должна излучать женскую энергию независимо от того, будешь трахаться или нет. Мужики это чувствуют, уж поверь. А от твоих «неделек» только аурой старой девы сквозит. Я тебе трусы еще в день твоего совершеннолетия подарила, а ты даже ни разу их еще надела. Полгода прошло. Охренеть!

Ани рядом нет, и спросить совета, кроме как у Анжелики, не у кого, поэтому достаю из ящика белые кружевные стринги.

Надеваю белое хлопковое платье в мелкий красный цветочек с рукавами-фонариками, которые Лика советует приспустить с плеч. Верх платья уплотнен и носится без лифчика. Распускаю волосы и сушу, подкрашиваю тушью ресницы.

— Надо бы губы красной помадой накрасить, — деловито заявляет Анжелика.

— Нет. Вдруг Ян подумает, что я проститутка?

Лика звонко хохочет:

— Беляева, да для тебя все, что более-менее подчеркивает сексуальность, уже от лукавого! Ох, бедный Ян, мне уже его жалко!

Дзынь!

«Валечка, такси тебя ждет».

«Хорошо, Ян, я выхожу!»

Ух, как же сильно колотится сердце!

Машина, подъехавшая за мной, из популярной сети таксопарков — ничего такого. Я сажусь в салон с легким сердцем.

«Я выехала».

«Да, Жизнь моя, я вижу тебя по приложению».

Жизнь моя…

Мурашки бегут по коже всякий раз, когда Ян меня так называет.

Я приезжаю на место точно в срок, растерянно оглядываюсь по сторонам, но меня никто не встречает. Решаю подождать.

Отельный вход в ресторан сияет золотом. А внутри сквозь панорамные окна видна мягкая подсветка, элегантные столики, люди в вечерних нарядах. Даже не верится, что я сейчас туда войду.

Прохожусь мимо окон. Ох, сколько же здесь людей! И все красивые, лощеные, такие деловые. Я чувствую себя совсем крошечной и невзрачной рядом с ними.

Но где же Ян? Я не вижу его ни у одного столика. Неужели он все еще не приехал?

Сердце сжимается от нехорошего предчувствия.

Может, я что-то не поняла? Или он передумал в последний момент? И на сообщение мое не ответил. Помявшись еще немного на улице, я все-таки уговариваю себя войти в ресторан.

— Чем могу помочь? — встречает меня хостес.

— Меня должны были ждать, — неловко бормочу я. — Столик зарезервирован на Яна… фамилию, к сожалению, не знаю.

— Да-да, все верно! Пройдемте, пожалуйста, я вас провожу.

Ведет к сервированному на двоих столику. Я сажусь. Как же неловко находиться здесь одной и как волнительно от предвкушения. У меня сердце скоро не выдержит!

Вскоре ко мне подходит официант и наливает в бокал вино.

— Я ничего не заказывала.

— Заказ сделан и оплачен.

Ох… Но когда уже придет Ян? Вообще-то я не пью алкоголь, но сейчас из любопытства и скуки делаю глоточек, впервые смакуя на языке вкус вина. Не горькое, а очень даже приятное, с легкой кислинкой.

Почти час сижу в одиночестве и жду непонятно чего. Даже вино пришлось выпить, но мне обновили бокал.

«Валечка, прости меня, но я не смогу к тебе прийти», — а сообщение, которое присылает мне Ян, вообще как обухом по голове. И первая мысль — он увидел меня издали, и я ему не понравилась. Слезы накатывают на глаза.

«Почему?»

Глава 7

Иду по длинному коридору с одинаковыми лакированными дверями, вглядываясь на золотистые таблички.

Остановившись возле нужного номера, медлю.

Ох… дрожь прокатывает по всему телу. Так волнуюсь. Ладошки влажные.

Затаив дыхание, поднимаю руку и стучу негромко, но дверь вдруг приоткрывается. Не заперта. Осторожно заглядываю.

— Ян, это я, Валя… — ответа не последовало. Не расслышал? Вхожу и замираю у порога. — Ян, ты здесь?

Бесшумно скинув туфли, робко прохожу дальше.

Густой полумрак, задернутые тяжелые шторы, и этот насыщенный багровый цвет стен, который словно обволакивает здесь все вокруг.

Кровать, застеленная черным шелком, кажется мне просто гигантской по сравнению с той, на которой я ючусь в общежитии.

Слабый ориентир дает горящий бра над высоким изголовьем кровати.

Здесь все дышит дороговизной и непривычной мне элегантностью.

Но где же Ян? Я не вижу его в этом полумраке.

Можно подумать, что мы разминулись, но так ведь он сказал, что ему больно ходить. Что-то мне не нравится все это. Как будто кто-то решил надо мной подшутить. А роскошь эта пугает, я кажусь себе такой неуместной, нелепой в своем простеньком платье. Я хочу отсюда убраться.

Но шорох за спиной заставляет меня вздрогнуть. Испугавшись, оглядываюсь.

В номер входит он… взрослый мужчина, ничего общего не имеющий с Яном.

Черная рубашка обтягивает его широкие плечи, брюки сидят безупречно, а на идеально чистых туфлях играют зловещие блики.

Застываю на месте, словно парализованная.

Багиров выглядит неприступным и хладнокровным, но в его темных глазах пылает настоящий ад.

У меня в груди сжимается от страха, а сердце бьется так гулко, что, кажется, он это слышит.

— А где Ян?.. — с трудом шепчу я.

— Здесь, — его голос хриплый негромкий, но как сталь. — Ты расстроена? — приподнимает он острую бровь.

И снова этот его голос, аромат, присутствие — все как дурман. Что значит его ответ? Я не понимаю… Воображение рисует очень жестокие кровавые картинки.

— Вы его убили?

Да, мне кажется это вполне реальным, потому что передо мной не простой мужчина.

— Я не могу его убить. Потому что я и есть твой Ян.

Мой мир, моя реальность, все, что я день изо дня старательно строила в мечтах… мечтах о жизни с тем самым парнем, моя любовь, доверие, счастье — все раскалывается вдребезги.

Нет-нет-нет! Он не может быть тем, кому я доверяла свои секреты, свои мысли, свою душу! Я не хочу в это верить! Ведь влюбилась в него безвозвратно. Да, парень на фото был симпатичным, но если бы дело было только во внешности…

— Вы лжете…

Кот останавливается в метре от меня — это слишком близко. Невыносимо и страшно. Я чувствую опасность, но не могу пошевелиться. Тело как будто мне больше не принадлежит.

Его взгляд прожигает меня насквозь.

Темные, как ночь, глаза неотрывно скользят по моему лицу, фигуре, задерживаясь на каждой детали. И в этом взгляде столько жара, столько желания, что у меня перехватывает дыхание.

Рядом с ним я чувствую себя беспомощной бабочкой, приколотой булавкой к бархату.

И я вся сжимаюсь, пытаясь стать меньше, незаметнее.

Номер как будто схлопывается, становится меньше. Воздух сгущается и тяжелеет.

Продолжая удерживать меня взглядом, Багиров спокойно расстегивает манжеты.

И эта тишина между нами становится вязкой, пропитанной предчувствием.

Багиров двигается неторопливой грацией хищника, расстегивая пуговицы на рубашке одну за другой, обнажая смуглую грудь. Каждое движение — медленное, выверенное, будто он проводит ритуал, который лишает меня воли. Багиров расстегивает последнюю пуговицу, стягивает рубашку с мощных плеч и бросает на пол, даже не взглянув на нее.

— Ах! — я зажмуриваюсь, не в силах смотреть.

И снова эта сводящая с ума тишина…

Неизвестность.

И страх, холодный и острый, который все же заставляет меня поднять глаза.

Мужчина встал ко мне спиной, и мощь его обнаженного тела затмила все.

Смуглая кожа, словно наполированная бронза, блестит в тусклом свете номера. Мускулы, каждая жила — демонстрация силы и страсти, готовой обрушиться на меня в любой момент.

А вдоль всего позвоночника от шеи и до самого копчика извивается, как живой, черный дракон… Грозный, ужасающий с горящими глазами-рубинами. Каждая чешуйка, каждый коготь прорисованы невероятно детально.

Дракон — символ его проклятой сущности и беспощадного зверя, что таится внутри.

Я знаю, что символизирует эта татуировка, потому что о ней мне рассказывал Ян…

Он не хотел признаваться, но я попросила правду, а взамен раскрыла ему свой секрет о том, что еще ни с кем ни разу не целовалась. И я немного насторожилась, узнав достаточно жесткую расшифровку, но не испугалась, подумав, что парень преувеличивает.

Но теперь внутренний огонь, что пылает в чернилах тату, выжигает во мне все надежды.

Не было преувеличения, а лишь расчетливый обман, скрывающийся под маской обходительности.

Передо мной стоит кто-то совершенно иной, такой знакомый и в то же время чужой. Опасный и непредсказуемый.

Глава 8

С замиранием сердца смотрю, как Багиров разворачивается ко мне лицом, и черный дракон, раскинувший крылья на его широкой спине, словно оживает в полумраке.

Мужчина возвышается надо мной — огромный, могучий, как темное божество, — заполняя собой все пространство номера. Шея, мощный загорелый торс, мускулистые руки — все излучает невероятную силу.

И эти глаза — черные зеркала — видят меня насквозь. Есть в нем что-то гипнотическое, пугающее, заставляющее трепетать. И я буквально тону в его взгляде, теряя волю, забывая дышать.

Рядом с Багировым я чувствую себя совсем маленькой, хрупкой, невесомой и осознаю весь ужас своей ошибки.

Я шла на свиданию к Яну… но этот дракон… на спине Багирова.

Все это время я общалась мужчиной, попав в ловушку которого, люди пропадали бесследно.

— Зачем вы переписывались со мной?.. — слабо шепчу.

— Потому что мог.

Он делает всего один неспешный шаг, и между нами почти не остается дистанции.

Я чувствую жар его тела, словно рядом пылает костер. Этот жар проникает сквозь мое платье, плавит кожу и входит дальше — в самую глубину, заставляя мое сердце отчаянно биться все быстрее и быстрее.

Он источает запах огня, опасности и необузданной страсти. А его парфюм — дорогой, терпкий, сладковатый — смешивается с его собственным запахом и просачивается в меня при каждом рваном вдохе.

Мужчина наклоняется, и его дыхание отдается дрожью в моем теле.

Одна его огромная ладонь ложится мне на затылок, притягивая вплотную к себе. Вторая обхватывает талию и сжимает так, что я задыхаюсь от резкой боли и волнения. Его лицо приближается, и я вижу промелькнувший отблеск в радужке его темных глаз — смесь угрозы и странной пугающей нежности.

Не успеваю даже вскрикнуть, как его губы накрывают мои.

И это не робкий поцелуй юного парня, которого я сама себе придумала — это поцелуй хищника, властного, поглощающего, не терпящего сопротивления.

Целует жестко, требовательно размыкает мои губы горячим влажным языком и толкается им в мой рот.

Не понимаю, что происходит. В голове полный хаос.

Его поцелуй — первый в моей жизни — переворачивает все с ног на голову.

От нахлынувших эмоций кружится голова. Я не отвечаю, не могу даже пошевелиться, только стою, лишенная воли, чувствуя, как его губы сминают мои, а язык извивается внутри, лаская, будоража и сводя с ума. Это как захват, присвоение, непоколебимый приказ подчиниться.

Вкус Багирова — горьковатый, как черный крепкий кофе с ментолом и едва уловимыми нотками табака и чего-то пряного, незнакомого.

Он так настойчив, а я не могу даже подумать о сопротивлении, Кот словно выбил почву у меня из-под ног. И в этом поцелуе слишком много его — энергетики, силы, власти и еще чего-то непонятного, неизведанного, что заставляет мою кровь кипеть и бурлить.

Тишину в номере прерывает трель звонящего смартфона Багирова, и я вздрагиваю.

Кот жарко выдыхает в мой рот, прерывает поцелуй, но продолжает удерживать в своих сильных руках. Сталкивает нас лбами и опускает взгляд. Достает смартфон из кармана брюк и сбрасывает звонок.

Я продолжаю стоять, ощущая себя хлипкой лодкой, которую только что подбросило на гребне волны.

— Не бойся, — хрипло шепчет Багиров и медленно начинает двигаться, подталкивая меня собой к постели.

Упираюсь ногами в твердую боковину. Еще секунда — и я падаю спиной на холодный шелк.

Багиров наклоняется, сосредоточенно скользит по мне взглядом. Берет за подол платья и откидывает его к животу. Задерживает взгляд на белье, кажется, ему нравится кружево на женском теле. Подцепляет тонкую резинку моих трусиков и стягивает их вниз.

— Не надо… пожалуйста… — кое-как говорю, борясь с оцепенением.

— Тш-ш, я же сказал — не бойся, — бросает короткий взгляд мне в глаза, и я снова замираю, как приколоченная гвоздями.

Поочередно берет меня за щиколотки, когда снимает трусы и сгибает мои ноги, ставя их ступнями на постель.

Мое лицо вспыхивает до самых ушей, когда Багиров рассматривает меня там, и, судя по его удовлетворенной реакции, то, что он видит, превзошло все его ожидания.

Положив обе ладони на мои согнутые колени, разводит их шире и вклинивается между ними, накрывая меня собой сверху.

И снова эта непростительная близость, и теснота наших тел, кожа к коже.

Он такой горячий, мышцы, как сталь. Я ничего не могу против него, и в этой беспомощности есть что-то пьянящее.

Переместив вес на один локоть, Кот медленно гладит меня по плечу, ведет ладонью вниз по руке, словно пытаясь успокоить, приручить.

— Нет… — еле мотаю головой.

И тогда он снова наваливается на меня, не давая пошевелиться.

Я задыхаюсь под его весом, жаром и мощью, и это такое странно-волнительное удушье.

Целует меня глубоко, жадно, словно пытаясь выпить мою душу. Трогает мое тело, очерчивая контуры, задерживаясь на изгибах.

Я вся горю, кожа пылает под его прикосновениями, и я очень боюсь этого огня.

Глава 9

— Больно не будет, — оторвавшись от моих губ, говорит он.

— А как будет?

— Приятно. И ты захочешь повторить.

— Нет.

— Да. Ты снова захочешь меня, — захватывает губами мочку моего уха, и от этого все мое тело покрывается мурашками.

Проталкивает руку между наших тел.

Я вся сжимаюсь, когда Багиров задевает подушечками пальцев мои половые губки. Мелкая дрожь прокатывается волнами, хочу свести ноги, но упираюсь ими в мужчину.

Он медленно водит пальцами по кругу, с каждым оборотом постепенно усиливая давление. Сердце рвется из груди. Я не могу поверить в то, что сейчас со мной происходит.

— Ах! — срывается с моих губ.

Багиров неторопливо толкается в меня пальцем туда и обратно, не очень глубоко, но я уже теряю связь с реальностью. Багровые стены комнаты, полумрак, его лицо надо мной — все смешивается в одно марево.

Мне так тесно, непривычно и странно. Во рту пересыхает, а внизу живота мягким клубком скапливается тепло.

Но когда мужчина вынимает из меня палец и ласкает им клитор, клубок в животе словно электризуется и пронзает меня разрядом от макушки до пальцев ног. Вжимаю пятки в матрас, ёрзаю, бессвязно мычу, хочу спрятаться от его пальцев, от того, что он со мной делает, потому что это распаляет меня, и я боюсь.

Дыхание срывается.

Осторожно упираюсь ладошками в твердые горячие плечи Багирова и не могу поверить, что я его трогаю. Он такой огромный и сильный, его никак не сдвинуть, он на мне и как будто повсюду, а его аромат… Проклятье!

Он как будто пропитывает меня насквозь, каждую клеточку моего тела. Кот непрерывно кружит пальцем по клитору, во мне все скручивается, напрягается, рефлекторно прогибаюсь в пояснице и запрокидываю голову, кажется, в этот момент мое сердце пропускает удар, дыхание останавливается, и я достигаю предела.

— Кончай… — рычит Кот мне на ухо.

В глазах темнеет, и я надсадно вскрикиваю, не выдержав этого невероятно сильного возбуждения. Яркий оргазм захлестывает меня волной жара.

Влагалище пульсирует, выталкивая из меня соки. Так горячо, скользко, мокро, порочно и стыдно мне не было еще никогда в жизни. Я теку и ничего не могу с этим сделать.

Мы снова целуемся.

Смартфон снова звонит, и это Коту не нравится. Не отрываясь от моих губ, не глядя достает телефон и отбрасывает его в сторону на постель.

Опять кладет руку между нашими телами, и я слышу металлический щелчок замка на ремне, и как вжикает молния на брюках. Толкается в меня пахом, грубая ткань брюк задевает мои интимные губы, и я едва не теряю сознание.

Ах, этот мужчина! Я думала, он дьявол, но я ошиблась…

Рядом с ним сам дьявол будет читать молитву!

Он приспускает брюки. Дергаюсь, но Багиров снова подминает меня под себя.

— Какая трепетная, никогда таких не встречал. — Хочу приподняться и посмотреть между наших тел. Он не дает. — Лучше расслабься.

— У меня еще не было не мужчины…

— Я знаю. Я буду нежен. Но только одну ночь…

Его губы обжигают мою шею, оставляя влажный след.

Он знает, что я девственница, эта мысль только подливает масла в его порочный огонь и усиливает вожделение. Багиров словно растекается надо мной, как отравленная смола, обволакивает собой со всех сторон, и я ничего не могу сделать, чтобы остановить его ненасытные желания.

Не вижу, но ощущаю, как на меня сверху между разведенных ног ложится его горячая возбужденная плоть. С порочным наслаждением Багиров тяжело выдыхает и двигает бедрами, скользя членом по моим мокрым складкам. Вверх-вниз… Вверх-вниз…

Он не торопится, смакуя каждый момент с особым наслаждением. И он хочет меня. Неистово, дико — я читаю это в его глазах.

— М-м… какая же ты… Валечка…

И снова движение. Водит головкой по внутренней поверхности бедра, а я царапаю ногтями черный шелк.

Его тугие напряженные мышцы перекатываются от каждого движения, пресс напрягается, еще явственнее выделяя кубики, которые можно обвести пальцем.

И снова звонок. Кот не хочет отвечать, но громкая трель его отвлекает, нервирует.

— Подожди, сладкая, — выдыхает мне в губы.

Отстраняется и тянется за смартфоном. Отвернувшись, садится на край кровати и подается вперед, облокотившись на свое колено.

— Да! — недовольно отвечает.

Освободившись от его объятий, я жадно глотаю ртом воздух. Это как вынырнуть из горячего темного омута.

Опасливо кошусь на мужичину — он что-то слушает, проводит пятерней во время разговора по черным густым волосам. Багиров отвернут, но теперь на меня смотрит его дракон своими красными глазами-рубинами.

Я думаю о том, чтобы сбежать. Сейчас. Или он больше никогда не выпустит меня из своих хищных лап, пока не получит свое.

Собравшись с духом, я прилагаю все усилия, чтобы заставить свое обезволенное тело пошевелиться. Стиснув зубы, резко откатываюсь и подскакиваю на ноги. Колени подгибаются, но все равно бросаюсь к двери, следуя инстинкту самосохранения.

Мне страшно, что Кот вернет меня в кровать.

Распахиваю незапертую дверь и лишь на пороге мельком оглядываюсь.

Со спущенными брюками Багиров бежать за мной не собирался, но сейчас смотрит на меня так испепеляюще, будто хочет выжечь в моем лице сквозную дыру, и от этого волосы на моем затылке встают дыбом. Я никогда не смогу забыть этот его взгляд.

Взвизгнув, выбегаю из номера.

Лечу по лестнице, не чувствуя ног. Пробегаю мимо ресепшн на улицу. Уже совсем стемнело. Ночь. Бегу по улице, пока совсем не выбиваюсь из сил. Прячусь в каком-то дворе, запоздало понимая, что я без трусов и без обуви.

Губы горят от долгих поцелуев, между ног еще тлеет остывающее возбуждение, а на коже… Ох, такое чувство, что Багиров до сих меня трогает. Везде.

Хочу зарыдать, завыть, пожалеть себя за наивность, но слез нет. Вместо души тихая пустошь. Не понимаю, что со мной творится.

Да, я сбежала. Я далеко. Но как будто какая-то неосязаемая часть меня осталась рядом с ним.

Глава 10

Багиров

Ключ в замке моей квартиры поворачивается с обычным щелчком.

Вхожу в просторный холл с полированным гранитным полом и глубокими оттенками серого на стенах. Привычно бросаю ключи на полку, а когда разворачиваюсь, вижу освещенную огнями ночного города Эмилию, словно тень застывшую у панорамного окна.

Стройная, загорелая, в черном кружевном пеньюаре на голом теле, который больше похож на паутину, чем на одежду. Тонкая талия, пышная грудь и изнуренная в спортивном зале задница предназначены для того, чтобы ублажать меня.

— Привет… — шепчет Эмилия, неуверенно тряхнув темной копной волос.

Неестественно улыбается пухлыми губами, всегда готовыми для поцелуев и минета, пытаясь показать, что все в порядке.

— Откуда ключи? — спросив, отворачиваюсь и прохожу в гостиную.

— Ты же оставил у меня запасной комплект… еще тогда… не помнишь? — опустив взгляд, словно виноватая собака, следует за мной. — Я так скучала, хотела сделать тебе приятный сюрприз.

— Ненавижу сюрпризы. Уходи.

Но Эмилия не двигается с места, взволнованно теребя узел на поясе.

— Пожалуйста, я хочу побыть с тобой. Ты так долго ко мне не приезжал…

— Уходи, — холодно повторяю.

Я не хочу сейчас ее здесь видеть. Слышать. Чувствовать. Ебать. И меня раздражает эта навязчивость.

Смотрю на Эмилию с презрением. Она лишь одна в длинной цепочке женщин, которые хотели бы со мной переспать. Это тешит самолюбие, но ужасно утомляет.

Я сажусь на диван, устало раскинув руки на спинке, и прикрываю глаза, позволяя себе утонуть в комфорте.

Эмилия бесшумно крадется к бару и наливает мне виски. Бросает в бокал лед. Он звенит в бокале от того, что у девушки дрожат руки. Она подходит ко мне.

— Кость… — тихо зовет, а я откидываю голову, ничего не ответив.

Эмилия ставит бокал на низкий столик рядом со мной. Обходит диван и замирает позади меня. Затылком чувствую, как прожигает взглядом, но молчит и прикоснуться не решается.

Я не провоцирую общение, но Эмилия все-таки насмеливается и робко кладет ладони на мои плечи. Не услышав возражения, разминает их все настойчивее и жарче, словно хочет втереться в мое тело, стать частью меня.

Она мечтает о свадьбе. Стать единственной для меня. Но это ее несбыточное желание.

Мне претят ее ласки и близость, потому что все мои мысли остались в отеле, в том номере, где была Валя. Я так хотел вкусить ее невинность, вкус нежности, вкус секса с девственницей.

В ноздрях до сих пор запах роз и мыла — так пахла ее фарфоровая кожа. А на губах застыл ее поцелуй. Она совершенно не умеет целоваться, дрожала вся, сжималась, но в этом было что-то необъяснимо сводящее меня с ума и заставляющее думать о ней.

Ее губы сладкие, как спелая клубника, уверен, и маленькие розовые губки между ее фарфоровых ножек были бы такими же.

На пальцах до сих пор ощущение нежности после того, как я потрогал Валю.

Сейчас я вижу ее под сомкнутыми веками, стоит передо мной как живая. Хрупкая, как бабочка на ладони, которую я могу с легкостью уничтожить, всего лишь сжав кулак, но не делаю этого, зачарованный ее красотой. Я бы накрыл ее колбой и одержимо охранял, чтобы порхала только для меня.

— Я хочу тебя…

Горячее дыхание Эмилии задевает висок, а голос делает образ Вали перед глазами прозрачным.

Любовница не дает мне побыть наедине со своими мыслями. Ведет руками от плеч к груди, юркими пальцами расстегивает пуговицы на рубашке.

Стряхиваю их с себя.

Эмилия обходит диван и призывно останавливается напротив меня. Ее назойливость вынуждает все-таки открыть глаза.

Эмилия сбрасывает с себя пеньюар, обнажая округлые груди с коричневыми сосками, плоский живот с камушком-пирсингом и выбритый лобок. Шагает ко мне. Садится на колени между моих широко разведенных ног.

— У тебя был тяжелый день, но я знаю, как тебя расслабить, — с придыханием говорит она.

Эмилия всегда была самой отчаянной из всех моих любовниц. Те смиренно ждут, пока до них снизойду, а эта готова рисковать жизнью, лишь бы не довольствоваться малым.

Она ведет ладонями по моим бедрам к паху, тянется к ремню и расстегивает его дрожащими пальцами. Она действительно хочет меня расслабить, смачно заглотив мой член, но сейчас мне этого не надо. Я холоден к ней, и от ее касаний во мне лишь поднимается раздражение.

— Не сейчас, — рычу я, и в моем голосе звучит не просьба, а приказ.

Эмилия замирает, уставившись мне в глаза с изумлением и обидой.

— Я сделала что-то не так?

— Я сказал — не сейчас. — Эмилия пытается продолжить, но я отталкиваю ее и встаю. — У тебя пять минут, чтобы убраться из квартиры. Ключи оставь на столе.

Забрав бокал с виски, иду в спальню, на ходу заливая в себя алкоголь.

Снимаю рубашку и валюсь на кровать.

Достаю телефон, открываю сайт знакомств и вижу, что Валя удалила свою страницу. Это было ожидаемо.

Но первое свидание у нас все-таки состоялось, и у нее была возможность уйти. Она могла бы вообще не ехать или уйти еще из ресторана — я подарил девчонке такой шанс, но она его не использовала. А теперь маски сброшены, и можно не скрывать свою личность.

Достаю из кармана брюк ее маленькие кружевные трусики, с интересом рассматриваю их. Восхитительная вещица.

Глава 11

Валя

Несколько дней спустя

Я два с половиной часа добиралась пешком до общежития ночью по безлюдным закоулкам, чтобы случайно не столкнуться с Котом. Босая, без трусов. И я не боялась снова нарваться на компанию подвыпивших гадов в какой-нибудь темной арке.

Мне вообще было все равно.

Сейчас, вспоминая ту ночь, я удивляюсь, каким чудом мне удалось остаться невредимой.

Подняла коменду, чтобы впустила меня в общагу. Мария Петровна взволнованно окинула меня взглядом, заострив его на моих голых ступнях. Пришлось сказать, что проиграла туфли подругам в карты и, сгорая от стыда, натянуть улыбку. На что коменда презрительно прищурилась и назвала меня профурой…

Я не могла рассказать ей правду, ведь тогда об этом станет известно и моим родителям. И об учебе в вузе придется забыть.

Они заберут меня обратно в деревню и заставят выйти замуж за тракториста Виталика, как мечтает мать. Чтобы я осталась при ней. Она, окончив школу, быстро выскочила за папу и родила меня. А мне не нравится этот Виталик. Ему только двадцать пять, а он уже пузатый и противный. И в деревне жить я не хочу.

Стук в дверь комнаты заставляет вздрогнуть.

— Войдите! — деловито разрешает Анжелика, вольготно растянувшись на своей кровати.

— А я твоего разрешения не спрашивала, госпожа Судакова! — фыркает коменда. — Вот, встречайте новую соседку, зовут Тая, — и сторонится, пропуская худоватую девушку с сумками.

— Привет, девочки, — смущенно говорит она.

— Хэллоу, — лениво машет ей рукой Анжелика.

А я поджимаю губы. Мне Тая не нравится, какой бы милой она ни казалась.

Девушка не сделала мне ничего плохого, но я испытываю к ней необоснованную неприязнь, потому что она… ставит свои сумки на кровать Ани… А я не хочу видеть здесь никого, кроме своей дорогой подружки.

И от этого мне очень грустно. Но она теперь живет с Графом, а койка-место не может долго пустовать.

— Тая, — зовет ее коменда, грозя пальцем, — будь поосторожнее с этими профурами! — вякнув это, громко захлопывает дверь.

— А почему профуры? — удивляется новая соседка.

— Элементарно! — Лика, оживившись, садится. — Я обожаю заниматься сексом с разными парнями, а Валя еще ни с кем не трахалась, но в среднем для коменды мы обе профуры. Это как с зарплатами. Обычная математика!

— Поняла, — Тая растерянно кивает. — А есть какие-то особые правила, по которым вы живете в комнате?

Лика надувает большой пузырь из жвачки и звонко его лопает.

— Само собой! Я тут главная, и все подчиняются моим законам. А если ослушаешься — отошью тебя. К чушпанам.

Тая доверчиво кивает.

Пора вмешаться.

— Лика, перестань, — качаю я головой, а она заливисто смеется. Скрестив руки на груди, оборачиваюсь к Тае. — Никто никому не подчиняется, Лика над тобой прикалывается. Мы просто живем и уважаем границы друг друга. Вот и все.

Но смотреть, как Тая будет раскладывать свои вещи на Анины полки, мне тяжело. Прихватив телефон, молча выхожу из комнаты. Плетусь по длинному коридору в самый конец к окну. Забираюсь на широкий подоконник с ногами. Разблокировав экран, захожу в мессенджер, но мне никто там не писал…

Еще недавно я верила в сказку. На сайте знакомств Он казался таким добрым, идеальным, понимающим. Я думала, что встретила своего принца. Но за этими сообщениями скрывался опасный, жестокий мужчина. И он оказался взрослым, намного старше меня. Теперь я понимаю, как мало знала о его жизни и как наивна была.

Я удалила свою страницу той же ночью. Но мысли о Багирове возвращаются снова и снова, как навязчивая мелодия, от которой не избавиться. Я так привыкла к его сообщениям, вниманию, обманчивому теплу, что теперь, оборвав все, ощущаю холодную пугающую пустоту в душе. Он поселился у меня в голове, как сладкая токсичная зависимость.

Я боюсь его. Боюсь той безграничной власти, которую он имеет, и его жестокости. Боюсь его страсти, которой он охвачен. Но, несмотря на это, я не могу забыть его горячие прикосновения, которые до сих помнит моя кожа. До встречи с Багировым я не знала таких чувств. И я ненавижу себя за них. Он сломал мои мечты, разрушил мои иллюзии, а я все не могу забыть его, разрываюсь от изматывающих противоречий.

На экране появляется входящий звонок с незнакомого номера. Подумав на спам, сбрасываю, но звонок повторяется, и я его принимаю.

— Привет… — в обманчиво-бархатном голосе все-равно слышится сталь, и я сразу узнаю Багирова.

Думать о нем было гораздо проще, чем слышать его голос в реальности. Руки в ту же секунду задрожали так, что я едва не роняю телефон.

— Что вам нужно?

— Тебя. — Сглатываю ком. Под ребрами царапает паника. Я напрягаюсь, и это напряжение как будто распространяется на все вокруг, сжимая стены коридора и отнимая у меня воздух. — Повернись. Я уже здесь, стою возле тебя, как тот Ромео из Вероны. Выходи, нам надо поговорить.

Резко поворачиваюсь к окну, и сердце подпрыгивает к самому горлу. Напротив входа в общагу припаркован черный внедорожник. Багирова на улице нет, значит, он сидит в салоне.

— Ромео на тонированном «Рендж Ровере» не ездил…

— Мое упущение, — кажется, он ухмыльнулся. — Я жду тебя.

И подмигивает мне фарами, отчего у меня перехватывает дыхание.

Глава 12

— Нет, — слезаю с подоконника.

— Тогда зайду я, — открывает дверь и выходит из машины на улицу.

Такой красивый, такой безупречный и такой… как темный демон из кошмаров!

— Нет, пожалуйста, не надо заходить!

— У нас только два варианта, — подняв лицо, смотрит прямо на меня.

Ему нельзя входить в общагу.

Если коменда увидит, что ко мне приходят взрослые мужчины, то точно пожалуется ректору. А он свяжется с моими родителями, и тогда… деревня и Виталик.

Но Кот такой настойчивый, он не уедет.

Мне придется спуститься к нему.

А действительно ли мне так страшны коменда и ректор?

Или это я сама себе придумываю предлог, чтобы еще раз окунуться в огонь Багирова, зная, что обожгусь, а могу и вовсе сгореть… до пепла? Я не знаю.

В голове все путается от волнения, кожа горит то ли от полуденного пекла, то ли от предстоящей встречи. Но я иду к Багирову.

На улице его уже нет. Опасливо приближаюсь к его хищному внедорожнику, и каждый шаг словно эхом отдается в голове. Шаг, еще шаг.

Стекла такие черные, что я вижу только свое отражение. Сердце сжимается в груди. Пассажирская дверь плавно приоткрывается.

— Садись, — велят мне.

И я делаю последний шаг… и меня с ног до головы обдает прохладой кондиционера.

Темный салон кажется просторным и тесным одновременно. Мягкие черные сиденья оторочены хромовой нитью, спереди ультрамодная консоль.

Как только дверь закрывается и слышится щелчок замка, мир за пределами машины будто перестает существовать.

В воздухе витает густой аромат дорогого парфюма, смешанный с тонкими нотами новой кожи, он окутывает меня, словно сеть.

Багиров сидит как олицетворение изысканности и власти. Белая рубашка идеально охватывает его мускулистые плечи, платиновые запонки играют бликами.

— Рад видеть тебя снова. Надеюсь, ты больше не будешь так внезапно исчезать.

— Зачем я здесь? — мой голос дрожит. — Вы ведь знаете, что я вас боюсь.

— Знаю. Но я не привык отказываться от своих желаний. Поэтому я здесь. И ты здесь, — словно впечатывает в мое сознание каждое слово.

Скользит взглядом по моему лицу, изучая каждый штрих, губам, шее. Задерживается на домашней серой футболке и шортах, в которых я выскочила, не подумав. Я вообще в тот момент ничего не соображала.

— И что будет дальше? — настороженно выясняю и робко кладу руки на колени, чтобы хоть как-то их прикрыть.

— Все зависит от тебя.

Сглатываю и вымученно пытаюсь улыбнуться.

Багиров вдруг заводит машину, и мощный внедорожник вибрирует под нами, усиливая мою дрожь и добавляя остроту ощущениям, плавно трогается с места, и моя паника усиливается с каждым метром, отдаляющим меня от общежития.

Рука мужчины свободно лежит на руле, взгляд сосредоточен на дороге, и мне кажется, что сейчас Багиров контролирует не только авто, но и сам момент.

— Куда мы едем? Зачем вы это делаете? — спрашиваю на грани отчаяния, испуганно вжимаясь в сиденье.

Кот бросает на меня короткий взгляд, полный решимости.

— Потому что я не забываю тех, кто мне нужен. Даже после отказа.

Мое сердце ускоряется синхронно оборотам двигателя, которые Багиров ему добавляет.

— Вы меня снова пугаете, — тихонько признаюсь я.

— Не бойся. Я тебя не убью.

Багиров поворачивается ко мне, и его взгляд неожиданно смягчается. Даже непривычно видеть его таким.

Далеко не увозит — кружит по району, где стоит общежитие. И его абсолютное спокойствие так ярко контрастирует с моим внутренним хаосом.

Я молчу. Не знаю что сказать. Просто пытаюсь угадать, чего ждать.

— Думаешь о том, что будет дальше?

О боже. Он читает мои мысли.

— Что вы хотите от меня? — наконец, спрашиваю, с трудом скрывая дрожь в голосе.

— Хороший вопрос, — уголки губ мужчины дергаются в задумчивой полуулыбке. Он делает паузу, разворачивая машину в обратном направлении. — Ты можешь иметь все, что захочешь, — заявляет с несомненной уверенностью. — Подарки, путешествия, шикарное жилье.

Растерянно таращусь на Багирова, зная, что этому всему есть цена, и я боюсь даже подумать о том, какая она. Но узнать должна.

— В обмен на что?

Притормаживает на светофоре, и его взгляд снова прожигает меня.

— В обмен на твою ласку.

— Зачем вам я? Вы можете иметь любую…

— Но я хочу тебя. Есть в тебе что-то, что не дает мне покоя.

Судорожно сжимаю подлокотник.

— Простите, но я не могу согласиться.

— Ты даже не знаешь, каково это, — искренне удивляется. — Никаких обязанностей, только наслаждение и возможности. — Притормаживает у обочины перед общежитием. Протягивает руку, касается моей, и жар его ладони впитывается в мою кожу и кровь. — Даю тебе сутки разобраться в своих чувствах. Увидимся завтра.

Я сейчас рядом с ним, а как будто стою на краю пропасти, и один шаг может изменить все. Раздается щелчок, от которого я вздрагиваю — Багиров снимает блокировку с замков.

Трясущейся рукой открываю дверь и на ватных ногах выхожу из машины.

Глава 13

Багиров

На следующий день

Когда я подъезжаю к нашему закрытому покерному клубу, глянцевый капот «Рендж Ровера» отражает вечерние огни, придавая моменту что-то почти ритуальное.

Эти собрания всегда вызывали во мне противоречивые чувства, я одиночка по натуре, и разговоры на отстраненные темы не приносят мне ни радости, ни удовлетворения.

Но поддерживать связь необходимо. В нашем мире поддержка — это валюта, без которой не обойтись.

Прохожу мимо охраны в клуб.

В этих стенах витает запах денег, азарта и элитного алкоголя. Иду по ковролину, поглощающему звук шагов, к массивному игровому столу, покрытому зеленым сукном, за которым уже собрались Граф, Фирсов и Бражник — все трое проверенные временем и обстоятельствами партнеры.

— Ну наконец-то! — ухмыляется Граф, не отрываясь от раскладки фишек. — Думал, не дождемся.

Да, я опоздал. Я подготавливал колбу для своей изящной хрупкой бабочки. Сразу после игры поеду за Валей.

— Он же Кот, — лучисто смотрит на меня Бражник. — Гуляет сам по себе. Чего удивляться? Он всегда такой.

— Были дела, — бросаю и, расстегнув пуговицу пиджака, сажусь на привычное место, вовлекаясь в неизменную рутину, которую я выполняю с отточенной хладнокровностью каждую пятницу.

Беру свои фишки и складываю перед собой. Фирсов смотрит на меня с присущим ему недоверием, оценивая каждый мой жест.

— Работа становится все более ухищренной, — говорит он, взяв еще одну фишку и прокрутив ее между пальцев. — Зачастили что-то с поправками в законах. Такое чувство, что вокруг сжимается плотное кольцо, все сложнее и сложнее найти лазейку для маневров…

— Вот поэтому ты до сих пор еще жив, — сухо отвечаю, рассматривая свои карты. — Ты очень грамотный юрист, Фирсов, и альтернативы пока тебе нет.

Фирсов и сам это отлично понимает.

В зале стоит тяжелая тишина, прерываемая лишь звуком фишек и редкими глотками коньяка. Мне приносят крепкий кофе — хочу сегодня иметь ясную голову.

— Да… — Бражник хмуро смотрит мне за спину, — похоже, кто-то воспользовался громкой фамилией Багирова как ключом от всех дверей…

Непонимающе вздергиваю бровь и оглядываюсь.

Эмилия стоит на входе в зал, ее красное облегающее, как вторая кожа, платье сверкает в приглушенном свете ламп, а высокие шпильки делают походку вызывающей, когда она дефилирует к бару, не осмеливаясь сразу подойти к нашему столу.

Ее присутствие вызывает раздражение. Она знает, что ей здесь не место, и все равно пришла. Я ненавижу такие сцены.

— Интересное появление, — саркастически замечает Граф и ширит улыбку, обмениваясь взглядом с Фирсовым и Бражником. — Похоже, ты под колпаком, Кот.

— Это не твое дело, Граф, — сдержанно бросаю, давая понять, что пора возвращаться к игре.

Эмилия еще какое-то время сидит в баре с бокалом вина и палит мне затылок пристальным взглядом. Я предвижу ее следующий шаг. Допив вино, Эмилия спускается с высокого барного стула и направляется к нам.

— Добрый вечер, — ее голос сладкий и липкий, как мед, слишком приторный.

— Зачем приехала? — холодно спрашиваю.

Ее улыбка меркнет, но решительность остается.

— Я хотела провести с тобой время. Подумала, что могу присоединиться.

— Ты ошиблась.

— Кость, мы можем хотя бы поговорить?

Я игнорирую ее вопрос. Остальные смотрят на нее с недоумением. Это чисто мужской клуб, женщинам здесь нет места.

— Кость, я подожду тебя у бара, — говорит Эмилия и отходит от меня.

— Такие только проблемы создают, — качает головой и хмыкает Бражник.

Я молчу, но мысленно соглашаюсь с ним. Эмилия ведет себя глупо и навязчиво, а это раздражает и заставляет терять к ней уважение.

Закончив партию, я встаю и направляюсь к выходу из клуба, жестом приказывая Эмилии следовать за мной. Вывожу ее на улицу.

— Зачем мы вышли сюда? — спрашивает Эми. Ее голос дрожит от обиды и волнения.

Я пристально смотрю на нее, давая ей прочувствовать всю глубину той дичи, что она творит. Эмилия сглатывает, поправляет волосы, кусает губы, пытается сначала кокетничать, потом сдувается и уже просто не может понять, чего ей ждать и как себя вести.

— Это последний раз, когда я тебя вижу, — холодно говорю.

На секунду она теряется, открывает рот, хлопает глазами, потом пытается схватиться меня за руку, но я резким жестом останавливаю ее, угрожающе смотря ей прямо в глаза.

— Ты не можешь так со мной поступить! — вопит Эмилия.

— Ты перешла все границы дозволенного.

— Нет, пожалуйста! Я все поняла! Я….

— Я все сказал, — отрезаю, обхожу ее и возвращаюсь в клуб, а по пути предупреждаю охрану, чтобы ее больше никогда не пускали в клуб.

После еще пары партий сажусь за руль своего внедорожника и включаю зажигание. Мотор рычит, как и я внутри себя, когда думаю о девочке с фарфоровой кожей и небесными глазами, ставшей моим наваждением.

Я снял для нее апартаменты недалеко от моей квартиры — хочу, чтобы она жила в них. Я привык к одиночеству, не могу и не хочу делить с кем-то свою территорию. Хотя на пару суток я бы точно увез Валю к себе и не выпускал ее из постели. Эта хрупкая бабочка вызывает к ней какую-то лютую тягу.

К студенческому общежитию подъезжаю уже ближе к полуночи. Набираю номер Вали и жду. Она долго не берет трубку, и я теряю терпение. Подкуриваю сигарету и выхожу из машины, закрываю дверцу и подпираю собой глянцевый бок внедорожника. Спустя несколько звонков в окне появляется силуэт, и я жадно вгрызаюсь в него взглядом.

— Выходи, — говорю тоном, не терпящим возражения. — Я приехал за тобой.

— Простите, но нет.

На мгновенье я подумал, что ослышался. Отказы в моем мире — недопустимое явление. Особенно от женщин.

— Что ты сказала?

— Я не приемлю такие отношения и не могу продать себя за деньги.

Очаровательно. Все мои любовницы всегда соглашались на мои условия, а бабочка не хочет лететь в огонь. Это вводит меня в ступор и вызывает ярость.

Глава 14

Валя

Разве можно купить любовь за деньги? Наверное, в мире Багирова все продается и покупается, но его предложение вызвало у меня только горечь.

И он исчез на несколько дней, словно его и не было в моей жизни.

Можно ли мне теперь с облегчением выдохнуть и забыть этого мужчину, как ночной кошмар?

Да.

Вот только он никак не выходит из головы.

Такие мужчины раз и навсегда врезаются в память, вырывают сердца и крадут души.

Впрочем, и в отношениях Ани с Графом не все безоблачно. Где-то он там загулял. Да так, что Аня поставила ему приложение для отслеживая геолокации.

Заканчиваю сервировать столик в ресторане и искоса поглядываю на скучающих девушек. Они бы, не раздумывая согласились на предложение Багирова, сулившего роскошь и возможности.

Сегодня в ресторане снова будет гулять компания, которую, к сожалению, нельзя внести в черный список. Такие люди с легкостью могут перевернуть вверх дном ресторан или вообще его сжечь.

Вика снова вся на нервах.

— Крепись, Беляева, — ободряюще хлопает меня по плечу.

— Вы тоже, Виктория Александровна, — киваю я.

Вскоре ресторан заполняется шумом голосов.

Некоторые рожи я узнаю еще по первому их появлению, и меня тошнит.

Я предупреждаю Аню на всякий случай, потому что этой шайкой заправляет ее Туманов.

Подруга приезжает быстро. Встречаю ее у черного входа, ведущего через кухню.

— А Платон где? — тихонько спрашивает.

— Сидит за столом, пьет.

— О боже! Он точно сведет меня с ума. Как бы мне к нему подобраться поближе?

— Я спрячу тебя за барную стойку, оттуда сможешь подглядывать. А сама буду их обслуживать и смогу услышать разговор. Потом передам тебе.

— Хорошо, но если Платон заметит, что я за ним подглядываю, он явно не обрадуется.

— Не волнуйся, не заметит, — заверяю я.

Наш с подругой план кажется идеальным. Стоя поодаль, я пытаюсь сосредоточиться на столе, сжимая поднос в руках, но…

…тяжелые шаги словно звенят, и я реагирую на вызванную ими вибрацию. Багиров входит в ресторан в числе последних, и кажется, что мир вокруг меня затихает.

Кот заполняет собой все пространство, заставляя других людей стать всего лишь тенью не его фоне.

Мужчина хищно ищет кого-то взглядом, и интуиция подсказывает — меня.

Неожиданно я делаю шаг к нему, будто он магнитная аномалия. У меня учащается дыхание, а волнение калит щеки.

Господи, что я делаю? Нет, мне нельзя с ним встречаться.

Собрав все силы, я бегу к Вике.

— Пожалуйста, не посылайте меня к тому столу! — взмолившись, прошу я.

— Но почему?

— Я не могу… Просто не могу. Если вдруг будут меня спрашивать, скажите, что я не работаю.

Вика думает, что такая реакция у меня после попытки надругательства в вип-комнате, а потому входит в положение и заменяет меня коллегой.

Спешу прочь, прячусь в комнате для персонала. Сажусь на диван, пытаясь унять дрожь. Аня остается снаружи следить за своим Платоном. Поддерживаю подругу только морально.

Но внезапно дверь резко распахивается, и в подсобку вваливается разъяренный Туманов. Грубо затаскивает Аню внутрь, впивается взглядом в меня…

Я испуганно вскакиваю с дивана.

— Ты же не работаешь сегодня, — хмурится он, продолжая смотреть, и подталкивает Аню ко мне. — И как это понимать?

Похоже, наша слежка накрылась медным тазом. Аня мнется. И я должна выручить подругу. Опять.

— Мне стало нехорошо, — пристыжено вру, — вот я и позвала Аню. Извините.

Граф мне не верит. Забирает у Ани телефон и удаляет отслеживающее приложение. Запрещает нам выходить и велит ждать в подсобке — должно быть, еще не определился, что с нами делать. А сам уходит. Снова развлекаться.

Аня вся на нервах, то и дело подходит к двери и подглядывает за Графом, хотя я прошу ее этого не делать. Около часа так и сидим в повешенном состоянии и ждем непонятно чего. Потом Платон ее забирает, а я остаюсь.

Без подруги чувствую себя совсем одинокой.

Сердце не на месте.

Дверь подсобки неожиданно скрипит, и в узкое помещение неторопливо входит Багиров.

Останавливается у порога, и от его присутствия воздухе становится тяжелым. Хмельной взгляд, словно раскаленный уголь, прожигает меня насквозь, а грудь вздымается под рубашкой.

— От кого спряталась? — спрашивает он, хотя прекрасно знает ответ.

Защелкивает изнутри замок подсобки. Трусливо вжимаюсь в спинку дивана.

— Я не хотела с вами встречаться.

— Не хотела? — голос его звучит приглушенный как из-под толстого слоя льда. — А я хочу…

Он приближается, и я, собрав все силы, подрываюсь с дивана, но Кот быстрее. Он резко перехватывает меня и дергает меня к себе в руки, крепко обнимает, прижимая спиной к своей груди. И от его близости по телу расползаются мурашки.

— Ты помнишь, что я тебе говорил? — рычит, склонившись к моему уху. От него пахнет крепким алкоголем и еще чем-то… чем-то опасным. — Я тебя заберу. И не думай, что шучу. Я приезжал в твое общежитие и ждал тебя у входа. Но ты не вышла. Я не забуду этот отказ. Никогда.

Его дыхание опаляет шею, а руки гладят мой живот, поднимаясь выше. Кот хищно захватывает мои груди, то нежно поглаживая, то впаивая пальцы в тело даже через униформу. Его дыхание синхронизируется с частыми ударами моего сердца.

Глава 15

Кот как дикий зверь. Распаляется с каждой секундой все сильнее.

Его общество и раньше вызывало во мне беспокойство, а после бурного застолья тем более.

В первый раз, когда Багиров был в нашем ресторане, он практически не притрагивался к алкоголю, а сейчас явно расслабился.

— Вы пьяны.

— Да.

— Вы все воспринимаете искаженно.

— Да.

Кот властно разворачивает меня к себе лицом. Хватает мои собранные в хвостик волосы и наматывает их на кулак.

Тихий всхлип срывается с моих губ, когда Багиров тянет мою голову книзу, запрокидывая ее.

Склонившись надо мной, жадно впивается в мой рот поцелуем. И снова терпкий вкус его губ, таких жестких, настойчивых и одновременно невероятно нежных.

Я цепенею, как тогда — в отеле. Багиров действует на меня каким-то особенно паралитическим образом.

— Целуй меня в ответ, — оторвавшись на мгновение от моих губ, шепотом просит он.

А я не могу. Потому что утопаю в его темных омутах, на дне которых кипит лава.

И тогда Багиров с наслаждением ведет языком по кромке моих зубов, слегка прикусывает нижнюю губу и прикрывает глаза.

— М… бабочка… Моя нежная, хрупкая бабочка…

От его слов у меня слабеют и подкашиваются ноги.

Что значит «моя»? Этот мужчина считает меня своей? Как это возможно?

Он отпускает мои волосы и ведет ладонями по моей шее, плечам, его перманентно строгое выражение лица смягчается.

Скользнув по предплечьям, задерживает руки на талии и, сжав ее, отрывает меня от земли с такой легкостью, будто я ничего не вешу. Боже, сколько же в нем силы! Я охаю и рефлекторно обхватываю его ногами.

Кот несет меня к дивану и опускает на его холодную кожаную поверхность. Наклоняется надо мной, жестко вдавливая кулак в обивку, и смотрит прямо в глаза без малейшего колебания.

— Я снял для тебя апартаменты недалеко от меня.

— Зачем?

— Ты сегодня переезжаешь туда. Так будет удобнее нам с тобой видеться.

— Видеться? — ошарашенно переспрашиваю.

— Да, я буду к тебе приезжать.

Никогда в жизни я не встречала настолько конкретных мужчин. Уточнять, зачем он будет ко мне приезжать, не требуется — я читаю это в его глазах.

Багиров наклоняется, я закрываю глаза и жду, что снова поцелует, но вместо этого он гладит мою щеку большим пальцем. Изумленно открываю глаза.

— Ты будешь моей полностью, без остатка, — его дыхание обжигает кожу.

Упрямо мотаю головой, и Коту это не нравится.

— Нет, я не поеду и вашей без остатка не буду. Извините.

Багиров замирает, а лава в глубине его темных глаз как будто покрывается коркой льда. Что-то происходит между нами на тонком плане — я не могу объяснить. Вязкое напряжение повисает в воздухе, энергетика электризуется, и кажется, в этот момент даже дракон на его спине ощетинился, предчувствуя бурю.

Багиров дергает желваками, раздувает ноздри, и я жду, что вот-вот из них повалит пар. И снова этот убийственный взгляд… точно так же Кот смотрел в отеле, когда я побежала к двери. Но тогда я была хоть на каком-то расстоянии, а сейчас лежу под ним.

Атмосфера между нами раскаляется до предела, сердце грохочет в груди, висках и горле — везде и сразу. Я не знаю, чего ждать. Нервничаю невероятно.

А Багиров смотрит и смотрит, и под его взглядом мои нервные клетки лопаются, как мыльные пузыри. Сглатываю сухим горлом.

— Не хочешь в апартаментах на роскошной кровати, — цедит он, — тогда…

Сгибает локти и опускается на меня.

Я не понимаю, что движет мной в этот момент, не могу объяснить, но моя рука будто сама вскидывается, и я царапаю щеку Багирова ногтями. До крови. Я вижу три яркие полоски на его идеально красивом лице, и у меня чуть ли не останавливается сердце.

Мужчина застывает надо мной. Его взгляд, обычно цепкий, сейчас растерянный.
На лице отпечатывается не боль, а шок, абсолютное неверие.

Я и сама не верю, что это сделала. Ни одна женщина не посмела бы так поступить с ним. Багиров всегда такой неприступный, властный и вдруг… теряется, подобно упавшему с небес богу.

Он не знает, как реагировать, лишь приподнимает бровь, продолжая смотреть на меня невидящим взглядом. Даже не говорит ничего, словно его привычный мир в одну секунду перевернулся с ног на голову.

Меня трясет от осознания последствий моего необдуманного поступка, которые настигнут меня, едва Багиров оправится от замешательства. Воспользовавшись моментом, подсекаю его локоть и вскакиваю, когда он валится на бок. Выбегаю из подсобки.

Глава 16

Багиров
Месяц спустя
— Досадно, Кот. У друга свадьба, а ты захандрил, — подходит ко мне Бражник, когда я, стоя у ростового зеркала, заканчиваю крепить бутоньерку.

Самые близкие Графу люди сегодня съехались в его квартиру — вход сюда доступен не всем.

Будут, разумеется, еще гости.

Я радуюсь за Графа, но сдержано, и со стороны может показаться, что свадебная суета мне в тягость. Но это не так.

Непонимающе хмурюсь и поворачиваюсь к Бражнику. Он смотрит вниз, и я опускаю взгляд, замечая белый клочок кружева, торчащий из кармана моих брюк. Бражник ловко выуживает его, я хочу поймать, но сжимаю кулак в воздухе — не успел.

— Ничего себе, — дергает Бражник бровью. — Так это не носовой платок.

— Не лезь! — рычу, выдернув трусики Вали из его пальцев, испытывая жгучую ярость. Ненавижу, когда трогают мое.

— Ладно, остынь, — не понимая моей реакции, мирно поднимает ладони. — Март уже прошел, когда ты успел, Кот? Мы даже с подружками невесты еще не виделись.

— Еще раз возьмешь, что тебе не принадлежит — сломаю руку.

Я и без него весь на нервах.

Это как каждый день давиться кинзой, когда внутренний зверь воет от жажды по мясу и в кровь раздирает нутро острыми когтями.

Ровно тридцать дней назад я впервые поймал себя на мысли, что хочу сломать женщине шею. В прямом смысле слова. И если бы Валя не сбежала, я бы это сделал.

Конечно, через минуту я бы об этом уже пожалел, но в тот момент…

Царапины на щеке уже затянусь, но воспоминания все так же яркие.

И я ушел в тень.

Хотел забыться, найти наслаждение с другими на все готовыми женщинами, но это как кинза.

Меня ломает каждую ночь без хрупкой бабочки, а ее колба пуста.

Но я борюсь с этой зависимостью, с каждым днем все больше понимая, что чувства к Вале — это уже не просто эгоистичное желание порвать ее целку, а нечто большее. Глобальное. Одержимое. Заставляющее меня думать о ней чаще, чем о себе. И я должен был выкинуть ее трусики, но почему-то ношу всегда с собой, как будто это талисман, приносящий удачу.

Я бы мог забрать ее силой хоть сегодня, хоть завтра, но это не то. Я привык, что меня любят, а я позволяю любить. И только с Валей все не так.

Я подожду еще. Может быть, пройдет время, и все само разрешится. Не знаю. Я просто плыву по течению, сгораю каждую ночь, а утром вынуждаю себя восстать из пепла снова.

Шагаю мимо Бражника из комнаты.

В гостиной, пропахшей табаком, царит тишина.

Граф, обычно уверенный в себе, тушит очередную сигарету в пепельнице и нервно потирает руки. Видно, что волнуется, хотя и пытается спрятать это за маской спокойствия.

Здесь же в кресле сидит Фирсов.

— Не переживай, — подперев плечом арку, бросаю почти равнодушное Графу, — ты знаешь, что Аня тебя любит, и это самое главное.

— Не знаю, — хрипит Граф, почесывая затылок, — как-то нереально, что все это вот-вот произойдет. Всю жизнь думал, что буду одинок, а теперь… Свадьба, Аня в белом платье. Мне кажется, я не заслуживаю всего этого.

— Жене только эту хуйню не говори, — усмехается Бражник и, подойдя к Графу, ободряюще хлопает его по плечу. — Все будет нормально.

Фирсов поправляет очки и вскидывает взгляд на настенные часы.

— Пора выдвигаться. Скоро к особняку начнут подтягиваться люди.

Жених кивает и, подкурив еще одну сигарету, шагает к выходу.

Мы за ним.

Рассаживаемся по машинам.

Во дворе особняка уже собираются гости.

Те, что в платьях, беспрепятственно входят внутрь к невесте, а мы — кто в пиджаках — развлекаемся снаружи шампанским.

Стою поодаль, лениво провожая взглядом очередную юбку, и ловлю себя на мысли, что чувствую себя лишним. Но я должен присутствовать, хотя нет стимула веселиться — столько девушек, и ни одной среди них похожей на Валю, уж молчу о неповторимом оригинале. Хотя она же подруга Ани, значит, должна была уже приехать.

И от этих мыслей погасший огонь в остывших огарках моей сущности снова начинает тлеть.

Нет. Не надо об этом думать.

Но появление этой блондинки отлично бы скрасило этот вечер.

Да что опять со мной?

Допиваю шампанское и, отставив бокал, решаю немного пройтись.

Выхожу к дороге, задумчиво рассматривая дома на противоположной стороне.

Стук каблуков по асфальту доносится сбоку, но вдруг затихает. Оборачиваюсь и вижу метрах десяти от меня мою бабочку.
Валя замирает и ошарашенно смотрит на меня. И для меня мир вокруг снова пестрит красками, а вся моя вдержка летит к херам.

И я думаю о том, что не такая уж скучная будет эта свадьба. У меня снова появляется интерес. К жизни. Сколько себя ни ломай, а кинзой сыт не будешь — сейчас я как никогда ясно это осознаю.

Глава 17

Валя
Сердце пропускает удар, потому что Кот стоит у ворот в особняк.

Его черные глаза как две бездонные пропасти, и сейчас в них нет ничего: ни эмоций, ни похоти — только беспристрастная оценка. Он оценивает мое платье — то самое, хлопковое, в мелкий красный цветочек, а еще дешевые бежевые туфли с претензией на тренд.

Багиров снова замер, как в нашу последнюю встречу, так недовольно и смотрит на меня до сих пор. Уверена, прежде никто не осмеливался его царапать. Багиров, наверное, привык, что женщины его обожествляют…

Месяц я его не видела и не слышала. Он не звонил, не приезжал, не искал встреч. Как будто его и не было никогда. А теперь он здесь, как призрак прошлого, и мне страшно. Тогда я сбежала от него, а теперь даже представить не могу, что будет дальше.

Каждая клетка моего тела вопит «Беги!», но ноги словно прирастают к асфальту.

Конечно, я знала, что Багиров будет на свадьбе, но надеялась затеряться среди гостей и быть всегда на виду. На людях Кот не позволил бы себе ничего противозаконного. Но сейчас мы один на один, Багиров стоит, как дьявол, охраняющий ворота в рай, за которыми в белом платье меня уже заждалась Аня.

Как же хочется просто пройти мимо! Оказаться внутри среди подруг, веселья и праздника. Я стискиваю зубы и осторожно делаю один шаг.

Кот тушит сигарету прямо пальцами и щелчком отстреливает окурок на дорогу. Прячет руки в карманы брюк и всем телом поворачивается ко мне. Клонит голову набок, прищуривается, и от его взгляда по моей спине расползаются мурашки.

Я останавливаюсь.

Кот молчит, но лучше бы что-то сказал, тогда бы не пришлось самой гадать, какие темные мысли господствуют в его голове.
На его груди вижу бутоньерку из белых маленьких цветов. Он что, свидетель со стороны жениха? А я ведь свидетельница со стороны невесты…

Нет, я не могу пойти на свадьбу подруги. Я предаю ее, и от этого очень грустно. Душа рвется на лоскутки. Слезы подступают к глазам, и я еле держусь, чтобы не разреветься перед Багировым. В горле ком от беспомощности и тоски.

Не сводя с Кота взгляда, достаю из сумочки телефон и звоню Ане.

— Подружка, я не смогу прийти…

Багиров кривит уголок губ и, опустив голову, разворачивается и скрывается за воротами во дворе, откуда доносятся оживленные голоса, смех и веселая музыка.

— Как же так, Валечка? — ахает Аня. — Как не можешь прийти? У меня же свадьба.
Мне и самой неловко, плохо, досадно так, что не выразить словами, но Кот…

— Анют, прости, — всхлипываю. — Если ты обидишься, я пойму.

На мгновенье в динамике слышу шорохи, а потом трубку выхватывает возмущенная Анжелика:

— Беляева, ты охренела, что ли? Анька замуж выходит, а ты блажишь! Где ты вообще, коза такая?!

— Я здесь уже. За воротами.

— Вот и стой там. Я щас! — И сбрасывает звонок.

Тяжело выдыхаю, прячу телефон обратно. Переминаюсь с ноги на ногу, растираю вмиг озябшие ладони, пытаясь их согреть.

Лика права — это блажь и слабость. Нужно учиться отстаивать себя и свои личные границы, кто бы перед тобой ни стоял, но как же это сложно, когда имеешь дело с таким мужчиной, как Багиров.

Лика вылетает, как фурия, в экстремально коротком облегающим красном платье, из-под которого вызывающе торчат кружевные резинки черных чулок. Цокает высоченными шпильками и смотрит хмуро.

— Уйми своих тараканов, Валя, хотя бы на один день! — хватает меня за руку. — Я вот сейчас не понимаю, как вообще могу с тобой дружить!

Лика уверенно ведет меня во двор, и я мельком замечаю, как много гостей собралось. Багирова пока не вижу, да и нет возможности пялиться — очень спешим. Граф подарил Ане этот особняк, и он потрясает роскошью. Поднимаемся на второй этаж и проходим в комнату.

Аня сидит на пуфе такая красивая в белом платье и изысканной прической, как настоящая принцесса, и жестом подзывает меня. Виновато плетусь к подруге.

— Что у тебя случилось? — Конечно, Аня поняла, что со мной что-то не так.

Но я не хочу портить ей праздник, нагружая своими проблемами, а потому отвечаю размыто:

— Прости меня. Я что-то переволновалась. Подъехала, а тут столько народа… и еще Багиров…

Аня понимающе кивает.

— Успокойся. Это же моя свадьба, а не Багирова. Он ничего тебе не сделает. Даже не подойдет, — заверяет она и заключает меня в дружеские объятья.

А мне и правда становится спокойнее рядом с Аней, а еще в сердце будто распускается чудесный цветок.

— Девочки, вот вам на грудь лекарство от хандры! — смеется Анжелика и вручает нам два бокала с шампанским.

И, судя по ее ухмылке и блестящим глазам, Лика сама уже отлично подлечилась.

— Лик, ты же знаешь — я не пью, — мнусь.

— Сегодня пьешь! А то от твоей физиономии все закуски на столах прокиснут! — Вот же язва. И правда, как мы с ней вообще дружим? Мы такие разные. — Ничего не знаю, глотай давай! — и настойчиво сует мне бокал в руку.

Я сдаюсь и, переглянувшись с Аней, чокаюсь с ней бокалами и выпиваю. Алкоголь скатывается по пищеводу в пустой желудок. Мне становится жарко, щеки румянятся. Ох уж это Ликино лекарство от всех проблем.

— А это, — Аня берет браслетик с туалетного столика, сплетенный из меленьких белых цветов, и повязывает мне на запястье, — знак, что ты моя самая близкая и любимая подружка.
Так трогательно. До слез.

— Спасибо, дорогая! — И мы снова обнимается.

С улицы доносятся требовательные мужские свисты. Нам пора выходить.

Всю дорогу я стараюсь быть поближе к Анжелике, то и дело хватаю ее под руку. Она такая бойкая и смелая, мне с ней спокойнее. Даже в загсе вместе с мужчинами она присвистывает, собирая их взгляды — восторженные и изумленные.

Потом едем в ресторан на банкет, откупленный до самого утра.

Мужчин так много, что концентрация Багирова на один квадратный метр ослабевает. Он действительно не подходит ко мне, как и обещала Аня. И я выпила еще аж два бокала шампанского, а потому в банкетный зал вхожу расслабленная.

Глава 18

Зал постепенно заполняется гостями.

Поднимаю взгляд как раз в тот момент, когда на входе появляется Багиров в компании еще одного крепкого мужчины. Фирсов поднимает руку и зовет их к нам.

Я застываю, забываю дышать…

Мне что, придется сидеть рядом с Котом? Ох, к такому испытанию оказываюсь не готовой даже после выпитого шампанского. Коленки дрожат.

Багиров смотрит на меня как-то… благосклонно? Да, он веселый, улыбается, переговариваясь с тем, кого Фирсов назвал Бражником. Видно, атмосфера праздника благотворно на Кота повлияла.

На его темном пиджаке снова вижу бутоньерку из белых маленьких цветов. Опускаю взгляд на свое запястье… Мой браслет из точно таких же цветков. Как я этого не заметила раньше?

Кот занимает место между мной и Фирсовым и по-хозяйски, вальяжно, закидывает руку на спинку моего стула. По коже снова бегут мурашки, когда Багиров трогает мое плечо, поглаживая его большим пальцем.

— Славный праздник. С размахом, — говорит Фирсов.

— Все как любит Граф, — отвечает Багиров.

А я выпрямляю спину и подаюсь вперед, чтобы Кот перестал меня гладить.

Растерянно смотрю на Графа, который нежно обнимает Аню, потом на нее.

— Прости, я не знала, — читаю по ее губам и обреченно опускаю голову.

Следом на мой телефон прилетает сообщение от Ани: «Валечка, я правда не знала! Ты не переживай, пересядешь потом за другой стол. Я все решу».

— Кость, поухаживай, пожалуйста, за мной, — мурлычет расфуфыренная девушка, которую подсадили ближе к Фирсову, и тянет бокал.

Багиров наливает ей красное вино и, заметив мой еще чистый бокал, наливает и мне. Затем возвращает руку на спинку моего стула.

В зале играет музыка, которая смешивается с гулким биением моего сердца.

Багиров расслабленно наблюдает за развлекательной программой и сидит так, словно мы пара. Осторожно поглядываю на его бедра и торс под белой рубашкой. И снова этот его аромат, мощная энергетика, от которой пересыхает во рту, и я пробую вино. На столах много угощений, но у меня нет аппетита из-за волнения — клюю что-то редкими урывками.

К нашему столу подходит фотограф.

— Улыбнитесь, что вы как Царевна Несмеяна! — это он шутливо говорит мне. И я, позируя, чуть подаюсь ближе к Коту, ощущая дрожь на кончиках пальцев. — Какой снимок! Вы прекрасная пара! Вас бы на обложку глянца!

— Польщен, — отвечает Багиров. — Да, мне очень повезло, — его рука соскальзывает на мои плечи.

Растерянно поворачиваю к нему лицо, а он, слегка нахмурившись, невозмутимо отпивает из бокала виски.

Праздник идет полным ходом.

Поддерживая гостей, я кричу «Горько». Ах, кажется, мы их уже замучили, но ничего, это ведь традиция.

Бражник, залпом опустошив бокал, со стуком ставит его на стол.

— Ой, что-то сладко! — вдруг орет во всеуслышание.

И я вздрагиваю, встречаясь с темным взглядом Багирова. Застываю, шокировано таращась на мужчину. А он, дернув острой бровью, расплывается в белоснежном оскале, подается ко мне обжигая шепотом мой висок:

— А это уже наша традиция, милая.

Надо бы встать, да у меня ноги словно превращаются в ватные. И тогда Багиров сам прикасается ко мне, медленно ведет пальцами по скуле, разворачивает к себе лицо. Тяжело выдыхает, окутывая меня ароматом виски и ментолом, и целует так жадно, ненасытно и горячо, словно хочет проглотить целиком.

Его язык снова у меня во рту и делает там такие вещи, от которых меня бросает в испарину. Я как будто рассыпаюсь в его сильных руках, которыми он держит так крепко, словно я опять могу от него сбежать. Его губы ласкают меня с неумолимой настойчивостью, а я в этот момент забываю обо всем на свете, чувствуя только его странную нежную жестокость.

Нам аплодируют шумно, со свистом.

— Воу-воу, куда же вы так разогнались? Потом уединитесь! — вскрикивает Бражник.

А Багирову плевать на все. Целует, забирая себе мои рваные выдохи. Я пыталась его оттолкнуть, но это бесполезно, и я сдалась. Сгорая в нем без остатка, я вдруг случайно двигаю языком. Впервые. И это так сильно нравится Багирову, что он тут же сплетает его со своим, толкаясь так глубоко, что мы ударяемся зубами. Теряю счет времени, не знаю, сколько длится эта сладкая пытка. Кот прерывает поцелуй, надсадно дышит, сталкивая нас лбами.

— И все-таки моя… — приглушенно рычит мне в губы.

— Вот это да! — восторгается ведущий нашему поцелую. — Настоящие друзья. Теперь уж точно у наших молодоженов будет медовая жизнь! — И снова овации. — Так поднимаем же бокалы за Платона и Анну!

Ранее выпитое шампанское и так стоит в горле, но на эту увеселительную манипуляцию ведусь — по-другому на свадьбе никак — и пью вино. Оно оказывается крепче игристого и горчит, а еще бьет в голову.

Вскоре в зале гаснет верхний свет.

Что-то вокруг меня происходит. Люди маячат перед глазами, разноцветными пятнами слепит подсветка. А еще все двоится и расплывается, и я понимаю что пьяна.

Но мне не хочется показывать этого, наоборот — выпрямляю осанку, слегка улыбаюсь. Из-за стола не выхожу — боюсь, если встану, то зашатаюсь.

Девушки из-за стола уходят танцевать, мужчины на перекур, а я упрямо сижу, теряя связь с всеобщим весельем. В голове лишь одна мысль: отсидеть нормально торжество и уйти…

Вдруг на мое плечо ложится тяжелая горячая ладонь. Оглядываюсь, прищуриваюсь, фокусируя взгляд.

Глава 19

— Пойдем потанцуем, — предлагает Багиров.

Его взгляд такой властный, но в нем есть что-то манящее, словно он приглашает меня не просто на танец, а в самое сердце бури.

Прислушиваюсь — действительно, играет медленная мелодия, а я даже сразу и не поняла. Багиров протягивает мне ладонь, и я, немного тушуясь, кладу на нее свою — алкоголь в крови придает мне пофигизма и храбрости. Все воспринимается теперь как в компьютерной игре, где в любой момент можно пройти уровень заново.

Багров ведет меня к танцполу, и от его близости меня захлестывает волнение.

Я снова вспоминаю нашу последнюю встречу, как мне тогда было страшно, однако Багиров ведет себя так, словно того вечера и не было. Он привлекает меня к себе, и я сразу же утопаю в его объятиях. Кот кладет руку на мою талию, наклоняется и вдыхает аромат моих волос. Он изумительно ведет меня в танце.

— Ты сегодня прекрасна, — шепчет на ухо.

— Спасибо, — тихо отвечаю, и сердце бьется чаще.

Я все еще не могу поверить, что танцую с ним. Это так же непривычно, как если бы я в одночасье научилась левитировать. Кот нежно гладит меня по спине, так ласково что… ох…

— Какие планы на ночь?

— Не знаю, — пожимаю плечами и мотаю головой, пытаясь смахнуть алкогольный морок. — А у вас?

— Давай уже перейдет на «ты». Ни к чему эти формальности.

Если честно, я даже не представляю, как могу обращаться к такому мужчине на «ты».

Не нахожусь с ответом, и мы танцуем молча, но продолжаем разговаривать на языке тел.

Багиров отходит на шаг, вытянув руку, давая мне больше пространства, а я кручусь вокруг своей оси, звонко смеясь, потому что это весело. Вижу сдержанную улыбку и выразительный темный взгляд Багирова.

Боковым зрением вдруг замечаю рядом с собой белое облако — это Аня подошла к нам. Замираю и оборачиваюсь к подруге.

— Валь, договорилась с Анжеликой — она поменяется с тобой местами за столом, — сообщает подруга.

— Зачем? — Багиров реагирует быстрее меня, и от его теплой улыбки не остается и следа .

— Ну… хочет она так, — деловито отвечает Аня.

— Пусть, — кивает Багиров.

И прижимает меня спиной к своей груди, как будто не хочет мной ни с кем делиться. Аня не спорит, но говорит:

— Найди Лику, — и возвращается к Платону.

Медленная мелодия сменяется ритмичной, я вежливо благодарю Кота за танец и первая отстраняюсь от него.

Нужно найти соседку по комнате, я и правда ее давно не видела. Хотя что я вообще видела? Вся концентрация сейчас на том, чтобы не качаться на каблуках.

Решаю прежде заглянуть в дамскую комнату, а уже потом искать Лику и меняться местами. Только я уже не думаю, что это нужно.

— Ах, да-да-да! — придыхания из кабинки заставляют меня замереть. — Еще, Игореша! Не останавливайся.

Растерянно замираю около раковины, не зная, как вести себя в такой ситуации. Очень неловко. Я узнаю в голос Лики.

— Тигрица моя. Ар-ррр!

— Ох-х! Я… ах, все.

— А я уже давно все, но для тебя старался. Богиня моя.

Надо незаметно уйти, но не успеваю — дверца кабинки хлопает, и я вижу… Игорюшу, довольно застегивающего ремень на брюках. Я даже не знала, что Фирсова зовут Игорем.

Он бросает на меня короткий равнодушный взгляд и проходит мимо. А следом за ним из кабинки вываливается растрепанная с задранным до живота платьем Анжелика и довольно улыбается. Я считала себя пьяной, но по сравнению с Ликой я как стеклышко.

— Ты что творишь? — ахаю я. — Это же… это же Фирсов!

— И что? — хмыкает Лика. — С лица воду не пить. Зато он богатый.

— Но он мерзкий, вредный и злобный! Зачем ты занималась с ним сексом? Ты что, вообще, что ли?

На что Лика лишь мечтательно ширит улыбку.

— Эх, знала бы ты, Валя, какие вещи он делал со мной своей маленькой кочерыжкой. Любого жеребца за пояс заткнет!

Анжелика сама садится за наш стол на место девушки, которую выпроводил Фирсов, чтобы быть рядом со «своей богиней».

Я не могу смотреть, как Лика с ним флиртует — каждый раз начинает тошнить.

Хорошо, что за стол возвращается Кот и загораживает собой эту парочку — облокачивается на стол, а я после такого незабываемого зрелища утыкаюсь носом в его плечо и глубоко вдыхаю мужской аромат, чтобы перебить тошноту.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Да, почти.

— Может быть, тебе воды?

— Нет, ничего не хочу.

— Устала?

— Да, — вздыхаю.

Багиров обнимает меня за плечо, чтобы я могла удобнее устроиться на его собственном.

— Я увезу тебя отдохнуть.

— Увезешь?

— Да, в отличное место. Там хорошо и спокойно.

Глава 20

— Лик, может быть, хотя бы курить не будешь? — вздыхаю, когда мы выходим из ресторана встречать рассвет.

Торжество почти завершилось. Аня и Платон уже уехали, захмелевшие гости тоже постепенно разбредаются по домам.

— Ой да перестань, Беляева, — отмахивается от меня Анжелика и с наслаждением затягивает тонкую сигарету в рот. — Один раз подругу замуж отдаем! — Оглядывается по сторонам внимательно сканируя мужчин, которые тоже вышли на перекур и заостряет внимание на Фирсове. — Эй, пупсик, почему мой бокал до сих пор пустой? Нужно выпить за любовь!

— Бегу-бегу, богиня моя!

Очкарик тут же срывается с места, позабыв о разговоре с приятелями, выхватывает у кого-то бутылку шампанского. Лика хоть и шатается пьяно, но томно смотрит на Фирсова и благосклонно улыбается, а затем снова поворачивается ко мне.

— Учись, Валя, как мужиками вертеть надо, пока мамочка жива! — хохочет.

Вместе с Фирсовым к нам подходит Бражник и еще двое мужчин. Я немного зябну — на улице за ночь успело похолодать — и обнимаю свои голые плечи.

— Какие планы, девчонки? — ухмыляется Бражник, попеременно поглядывая на нас.

— А у вас есть что предложить? — играет бровями Лика.

— Конечно, — хмыкает Бражник. — Главное, не домой. Не хочется так рано разъезжаться. Валь, ты как?

Я устала. Глаза слипаются, ноги гудят так, что хочется прямо на асфальте разуться, в голове до сих пор шумит музыка, и вообще состояние смутное. Медлю с ответом, и тогда Бражник делает шаг ко мне.

Я вздрагиваю от того, что на мои плечи ложится мужской пиджак. Багиров останавливается за моей спиной, обхватывает меня рукой поверх груди и властно притягивает к себе.

— Жалюзи, — рыкнув, смотрит на Бражника.

— По-французски заговорил? — мирно поднимает ладони. — Понял. Отстал. — И тут же разворачивается, устремляя свое внимание на другую девушку. — Кира, какие планы?

— Машина уже ждет, — склонившись к моему лицу, говорит Багиров. — Пойдем.

И увлекает меня за собой на парковку, открывает заднюю дверцу длинного серебристого седана и помогает сесть. Сам располагается рядом со мной и снова обнимает. Водитель за рулем плавно трогает машину с места.

— Куда мы едем? — уже в полудреме спрашиваю я, удобно прислонившись щекой к груди Багирова.

— Домой.

— К тебе?

— Да.

— Прямо к тебе домой?

— Да.

Почему-то сейчас мне не страшно ехать к Багирову, даже интересно. Можно вспомнить о вреде алкоголя, но мне неохота. Я уставшая, расслабленная, мне просто хочется тишины чтобы прийти в себя и поспать.

Роскошная зеркальная высотка, к которой мы подъезжаем, выглядит как драгоценный кристалл — ее стеклянные стены завораживающе переливаются в первых лучах солнца.
Кот берет меня за руку и ведет внутрь. И я покорно следую за мужчиной как во сне.

Охраняемая парадная отделанная мрамором, потолки украшены изящной лепниной. Такая красота. Охотно верится, что именно здесь и живет Багиров — скромность такому мужчине не к лицу.

В парадной три скоростных лифта, отделанных хромом и зеркалом. Шагаю в кабину, Багиров за мной. Я сразу даже и поняла, что мы уже поднимаемся — настолько плавно и бесшумно работает механизм, только цифры на табло меняются. Я изумляюсь — “69”, “70”. Подумать только какая высота!

Створки открываются на семьдесят пятом этаже, и все это время мужчина ни на минуту не отпускает мою руку.

В коридоре всего две двери в противоположных концах.

— Проходи, — Багиров открывает дверь и пропускает меня вперед.

Смущенно и неуверенно, но я шагаю. Здесь все такое серое, темные глянцевые полы отражают свет от огромных панорамных окон, открывающих шикарный вид на мегаполис. А сдержанная роскошь отлично сочетается с брутальной эстетикой.

Снимаю в прихожей туфли.

Багиров громыхает ключами, бросив их на полку, и теперь на правах хозяина шагает вперед.

— Выпьешь чего-нибудь?

— Если можно — воды, — стараюсь не блеять.

Борюсь с внутренним голосом, который вопит: «Как ты вообще осмелилась сюда приехать?»

— Можно.

Багиров скрывается ненадолго, а я забредаю в гостиную. Вижу классный кожаный диван, но садиться на него не осмеливаюсь. Вскоре мужчина возвращается и протягивает мне стакан.

— Спасибо, — слегка улыбнувшись, отпиваю половину и отдаю обратно.

А Кот, не сводя с меня взгляда, подносит стакан к своим губам и опустошает его. — Ванная там, — взмахнув рукой, указывает направление.

— Ага, — безропотно киваю. — А полотенце?

— В ванной.

— Хорошо. А у тебя найдется, во что мне переодеться?

— Найдется.

Ванная здесь такая большая и роскошная, размером с три общажных. Обалдеть. Черная душевая кабина оснащена замысловатыми рычажками и кнопками, в назначении которых я откровенно теряюсь. Ополаскиваюсь в почти холодной воде, так и не разобравшись в управлении душем. Заимствую гель Багирова — он пахнет… мм-м… свежими нотами с примесью горького шоколада. Когда намыливаюсь им, невольно представляю рядом Багирова, как он тоже принимает душ — и мое сердце бьется быстрее.

Наспех обернувшись черным полотенцем, забираю свои платье и трусики. Выхожу из ванной все еще мокрая, с каплями воды на коже, не до конца осознавая, что меня ждет.

Багиров задумчиво стоит в гостиной у окна. Услышав меня, оборачивается, расстегивает рубашку, обнажая безупречный мускулистый торс — четко очерченные кубики на прессе как символы неустанных тренировок и бескомпромиссного характера, широкую твердую грудь, как у статуи римского бога…

И в это все так непостижимо красиво, так притягивает… Вызывает волнение, восхищение, неуверенность, опаску, — обостряет мои чувства, заставляет дыхание сбиваться, а щеки краснеть.
Багиров шагает ко мне, вынуждая пятится, но в последний момент ловко огибает меня.

— Спальня там, — кивком указывает направление и уходит в ванную.

Глава 21

Спальня Багирова — царство роскоши и брутальности, окрашенное в глубокие тона черного и красного. В ней прямо чувствуется сила и энергия хозяина.

Стены покрыты интересной бархатной краской, оттеняющие черные шелковые шторы, которые непроницаемо отделяют пространство от внешнего мира. Пол вымощен полированными черными плитами, отражающие свет люстры с приглушенно-красными кристаллами.

Вдоль стен шкафы из тонированного стекла с подсветкой, в которых хранится одежда мужчины. А по центру огромная кровать с высоким изголовьем, обшитым черной кожей.

На ней вижу белую свежую идеально выглаженную рубашку, должно быть, приготовленную для меня.

Спешно оглядевшись по сторонам, сбрасываю с себя полотенце и надеваю ее, быстро застегиваю пуговицы и поворачиваюсь к большому зеркалу, что висит напротив кровати.

Ткань рубашки невероятно мягкая, почти шелковистая и прохладная.

Аромат…

Пахнет свежим апельсином, горьковатой морской солью и еще чем-то, что невозможно определить, но что заставляет меня дышать глубоко и часто.

Невольно утыкаюсь носом в ворот, провожу пальцами по краю рубашки, представляя, как Багиров ее держал, надевал. Она слишком велика для меня — длиной сошла за платье.

Откидываю воздушное темное одеяло и ложусь в постель.

Наверняка завтра меня ждут великие открытия как минимум о том, что я приперлась в квартиру к мужчине, безрассудно согласилась здесь спать. И я зарекусь пить алкоголь, который толкает меня на странные решения.

Но это будет завтра, потому что сейчас градус в крови напрочь стирает сомнения, и я расслабленно выдыхаю и прикрываю глаза.

Всего на секундочку, после которой слышу шаги.

Открываю глаза и вижу Багирова, вошедшего ко мне после душа.

Полотенце, обмотанное вокруг бедер, подчеркивет мощь его тела, капельки воды стекают по смуглой коже, оставляя блестящие дорожки. Черные волосы, словно мокрый шелк, небрежно зачесаны назад, острые брови, яркие глаза смотрят на меня властно.

У меня перехватывает дыхание…

Я не могу оторвать от Кота взгляда, хотя и знаю, что должна.

Багиров нажимает на какие-то кнопки на стене, и свет люстры приглушается, приобретая теплый оттенок.

А потом Багиров проходит мимо шкафа к постели.

— А ты одеваться не будешь? — растерявшись, спрашиваю.

— Зачем? — опустив руку на узел полотенца, развязывает его, и оно покорно спадает с него.

— Ах! — вздрагиваю я и тут же отворачиваюсь, стыдливо уткнувшись лицом в подушку.

Я видела… видела Багирова голым. И там он тоже прекрасен…У него ровный крупный член, а от низа точеного торса и в паху нет пугающей растительности. Все идеально.

Чувствую, как матрас проминается под весом мужчины, когда он ложится ко мне.

— Ты рано надела рубашку.

Он берет меня за плечо и переворачивает на спину.

Я, все еще зажмурившись, чувствую холодную капельку воды, упавшую с его волос мне на щеку, и горячее учащенное дыхание, окутывающее мое лицо, прожигающий взгляд, запах свежести и горького шоколада…

— Мне так нравится твое тело. Расслабься, сладкая, я все сделаю сам.

Его горячие губы прижимаются к моим. Он влажно целует меня сразу с языком, нетерпеливо проталкивая его глубоко в мой рот. Ласкает, ждет взаимности, как тогда — в ресторане.

Внутри меня бушует шторм из страха, волнения, парадоксальной нежности к этому мужчине. Не могу дышать, думать, я просто теряюсь в бешеном потоке чувств и… осторожно задеваю язык Багирова кончиком своего.

Это не просто поцелуй, а взрыв, настоящий вулкан, который извергается прямо в мою душу.

Багиров полухрипом выдыхает в мой рот и, столкнув нас лбами, жарко кусает мою нижнюю губу. Никто и никогда меня не кусал, а у Багирова это получается настолько горячо и соблазнительно, что… ах!

Он захватывает пальцами мой подбородок и щеки, слегка сжимает их и порочно обводит мои губы языком по контору.

Одеяло, которым я успела накрыться, ему мешает. Багиров откидывает его, а я, охнув, тут же пытаюсь согнуть колени, но мужчина не дает этого сделать.

— Я… я думала, что мы просто ляжем спать, — говорю и сама же понимаю, насколько это наивно.

— Мы поспим. Позже. Подними руки.

Ох уж этот его повелительный тон… Я сама не понимаю, как покорно делаю, что он приказывает.

Он бархатно проводит рукой по моей талии, бедрам, и я чувствую себя такой слабой, такой зависимой, такой откровенно открытой перед ним. Багиров мягкими выверенными движениями стягивает с меня рубашку и отбрасывает ее в сторону.

Сердце пропускает удар, когда он кладет ладонь на мой голый живот и медленно ведет ее к лобку, видя, как отзывчиво мое тело откликается на его касания.

— Само совершенство… — шепчет, осторожно трогая меня между ног.

Разводит мои бедра шире и опускает внимательный взгляд туда, где ласкает. Гладит пальцами складочки так глубоко, интимно, что у меня перед глазами темнеет, а сердце подпрыгивает к самому горлу.

— Ты хочешь заняться со мной сексом? — лепечу, царапая ногтями простынь.

На что Багиров лишь обаятельно улыбается, как дьявол.

— Не называй это так банально. Для меня это не просто секс, а искусство. — Он снова подается ко мне. — Потрогай меня, не бойся. — Затаив дыхание, я осторожно веду кончиками пальцев по его плечу, сгорая под взглядом Багирова. Кажется, в этот момент даже кровать подо мной раскаляется. — Что ты чувствуешь?

— У тебя… очень горячая… приятная кожа… — сбивчиво шепчу.

— Хорошо, а теперь потрогай мою грудь, пресс, можешь даже вонзить ногти. Сегодня я разрешаю.

Закусив губу, веду ладонь от плеча к его бронзовой груди, чувствуя, как под пальцами колотится его сердце.

Боже, я впервые трогаю мужчину! Это так волнительно и странно. Словами не передать.

Он вдруг опускает взгляд между нашими телами. И я тоже невольно смотрю на его возбужденный член, которым Багиров задевает мой лобок и низ живота, водит блестящей головкой вверх-вниз.

Глава 22

— Ты точно уверена… что… выдержишь так… в первый раз? — рывками хрипит.

А что мне остается? Если скажу, что сдрейфила, ему ничего не стоит взять меня ласково, но… прямо сейчас.

— Да, это прекрасно. Ты не представляешь, как меня завел. Ничего лучшего в жизни со мной еще не случалось, — отвечаю и вонзаю ногти в гладкую простыню, вжимаясь щекой в нее же. У меня просто сейчас сердце разорвется от его необузданной силы. — Я только убедилась, что ты лучший любовник. Мне очень повезло отдаться тебе. Жду не дождусь утра.

Багиров вдруг останавливается и, навалившись на меня, прикусывает кожу между лопаток.

— М-моя девочка, — говорит и поглаживает мои бедра. — Тогда, может, не будем ждать утра? Насладимся друг другом сейчас?

— А вот в этом я не уверена, — кое-как скрываю дрожь в голосе.

Проклятье, в какую же передрягу я попала? Это просто жесть. И как мне теперь выпутываться? Вообще без понятия. Я, кажется, протрезвела мгновенно, но даже теперь у меня в голове ни одной светлой идеи…

— Так и быть — подожду, — снисходительно заявляет. — Ты меня очень заинтриговала. Разносторонняя личность.

И снова выпрямляется, но из своих рук не выпускает. Медленно водит головкой члена по моим мокрым складочкам и сочащемуся входу вверх-вниз, вверх-вниз.

Это так предательски сладко, что я возбуждаюсь опять. О нет! Нет-нет, пожалуйста! Кусаю губы и едва ли не звеню в его сильных руках.

«О… да-а», — звучит в голове бархатный голос Багирова, и я не выдерживаю — кончаю второй раз буквально за две минуты. Как же неловко… Да что со мной делает этот бог порока?

Багиров, тяжело дыша, ублажает себя рукой, и я не хочу на это смотреть, но чертово зеркало приковывает мой взгляд, как заколдованное. Во рту почему-то скапливается слюна, когда я украдкой подсматриваю за его мощной рукой с проступившими от напряжения венами, скользящей по внушительной твердой плоти, и это завораживает. Это так эстетично и… ох, нет, лучше не думать.

Пересилив себя, поворачиваю голову в другую сторону и вздрагиваю, когда мне на ягодицы брызжет горячая сперма.

— Теперь можешь идти в душ, — велит он.

— Хорошо… поняла.

Я кое-как встаю. Голову кружит невероятно. Сердце до сих пор грохочет, ноги подгибаются, и я, охнув, плюхаюсь на пол, но быстро поднимаюсь и хватаю полотенце Багирова.

— Похоже, ты действительно очень пьяна, — усмехается он, вздергивая бровь.

Да! Но не столько от вина, сколько от него! Меня штормит, ноги заплетаются. Еле-еле добредаю до ванной и включаю воду похолоднее.

Может, сбежать сейчас? Багиров не будет за мной бегать — это я уже поняла. Да только все мои вещи и сумка остались в спальне. Даже если каким-то чудом доберусь в одном полотенце до общаги, у коменды явно возникнут вопросы. И тогда уже не списать мое странное появление на проигрыш в карты. У меня будут крупные неприятности.

Решаю вернуться в спальню.

Потом и Багиров идет освежиться, но делает это очень быстро — я даже не успеваю застегнуть платье, когда в тишине просторной квартиры слышу хлопок двери. Лихорадочно снова сдернув с себя платье, быстро возвращаюсь в постель и до самой шеи укутываюсь в одеяло.

Багиров возвращается и ложится ко мне под одеяло. Сразу же обнимает меня и притягивает к своей обнаженной груди. Я ощущаю себя пленницей, лишенной возможности сопротивляться. Власть его прикосновений вызывает во мне смешанные чувства страха и нежности. Никогда я еще не спала с мужчиной в одной кровати.

Сжимаю краешек одеяла, пробуя справиться с потоком эмоций. Но вместе с этим непривычным ощущением я чувствую искушение и борюсь с ним, но что я могу сделать? Я уже здесь, лежу с ним под одним одеялом.

Закрываю глаза и пытаюсь успокоиться, вдыхая мужской запах, ощущая тепло мужского тела и не могу остановиться...

— Да! — вздрагиваю от грубого командирского рыка. — Сейчас буду!

Приоткрываю один глаз и смотрю на Багирова. Он стоит напротив большого зеркала. Недовольно прячет телефон в карман брюк и заканчивает застегивать черную рубашку. — Я скоро вернусь, сладкая. Поспи еще, — поймав мой взгляд в отражении, говорит и поспешно выходит из спальни.

— Угу… — бормочу я уже в пустоту.

Какое же сильное похмелье… просто кошмар. Голова раскалывается на части. Каждое движение, каждая мысль вызывают мучительную боль. Я лежу в постели, а кажется, что уже в гробу, и проклинаю себя за то, что вчера так неумеренно пила. Какой же я безумный человек…
Надо убраться отсюда немедленно!

Но…

Пробую подняться, а воспоминания о вчерашних ласках Багирова и дикая похмельная скверна меня пригвождают обратно. Я не могу. Физически. Мне настолько плохо, что я не в состоянии даже сесть, не то что сбежать, и это обидно. Мне даже захотелось поплакать. Я больше никогда не буду пить ничего крепче кефира!

Еще около часа я просто валяюсь, как прошлогодний овощ, хотя осознаю, что нельзя медлить.
Немного придя в чувства, превозмогая неописуемую ломоту, тошноту и слабость, я почти за шкирку стаскиваю себя с постели.

Трясущимися руками натягиваю трусы и платье, думая только о том, как добраться до общаги и не умереть.

Прихватив сумку, плетусь к выходу, но по пути заглядываю в кухню и открываю холодильник. Найдя в нем бутылку воды, отвинчиваю крышку и жадно пью. Уже легче.

Придерживаясь за стенку в прихожей, сую ноги в туфли. Ох, каблуки. Лучше бы это были кеды. Но надо смыться от Багирова даже в туфлях. Раньше у меня это безупречно получалось. А вчера я ему столько наобещала… Ой нет! Я к такому не готова.

Дин-дон! Ди-ин-дон!

Настойчивый звонок в дверь безжалостно бьет по всем нервным окончаниям, и меня передергивает. Кто это может быть?

Явно не Багиров — он бы открыл дверь ключом.

Я смотрю в глазок. На площадке стоит какая-то девушка. И кто она? Может, курьер? Кот заказал для меня доставку цветов или горячий завтрак? В нем пробудился дух романтизма?

Глава 23

От моего голоса девушка вздрагивает и резко вскидывает голову, удивленно округляя глаза.

— Кто ты? — спрашивает она.

— Ну… допустим, Лена, — пожимаю плечами.
Неловкая ситуация. Да и образ этой холеной мадам, которая только что распиналась в извинениях Багирову, совсем не располагает для искреннего знакомства.

Гостья ядовито прищуривается.

— Ты уборщица, — кивает она, но вскоре, окинув меня взглядом с ног до головы, увидев на мне платье и туфли, мрачнеет. — Нет, не уборщица… Ты… Ты одна из его шлюх! Что ты делаешь в его квартире, дрянь? Вы трахались этой ночью, да? Отвечай!

Я ничего не понимаю. У меня с похмелья голова чугунная, а здесь такие претензии.

А она-то кто вообще такая? Невеста или чокнутая фанатка Багирова? Хотя невеста вряд ли, потому что на свадьбе ее не было. Разве Кот не позвал бы с собой любимую девушку? Ох, любимую. Мне даже в такое не верится, потому что Багиров, как мне кажется, никого, кроме себя, не любит.

— Ой, разбирайтесь с Константином сами, — отмахиваюсь.

Хочу выйти из квартиры, но девица вдруг распускает свои наманикюренные руки и заталкивает меня обратно. И я уже конкретно напрягаюсь.
— Ты рехнулась?! — выпаливаю.

Брюнетка заходит следом и смотрит на меня обезумевшим от злости взглядом.

— Почему он тебя привез в свою квартиру? Почему сюда, а не в отель? Ты что, шлюха, ему напела, а? Ты его новенькая, да?

— А у него их много? — удивляюсь.

И от моего вопроса лицо девушки краснеет.

— Я для Багирова единственная, и я убью всех, кто встанет у меня на пути!
Успеваю только моргнуть, как она внезапно набрасывается на меня и вцепляется в волосы, продолжая выкрикивать оскорбления. Я тоже хватаю ее за пряди и тяну со всей силы, отталкивая от себя безумную.

— Отпусти меня! — верещит девица.

— Что, не нравится, когда таскают за волосы? — шиплю я от боли и неприязни. — Это ты меня отпусти, сумасшедшая!

— Еще чего! Я убью тебя, шлюха! — дергает за волосы так, что корни трещат. А потом неожиданно верещит: — Ай-ай! Что ты делаешь?

— Я ничего не делаю.

— Мне больно! Ай!

Ее руки разжимаются, и я тоже отпускаю эту ненормальную. Шокированно выпрямляюсь, смахиваю с лица волосы и вижу Багирова, схватившего ее за шею сзади. Маска гнева сковала его черты. Брови сдвинулись, образуя грозную линию над глазами, которые горят темным огнем, а губы сжаты в тонкую линию. Он похож на шторм, что вот-вот обрушится на мир, его тело так напряжено, будто Кот сдерживает в себе грозу.

Багиров оттаскивает от меня сумасшедшую, его рука, которой он нежно ласкал меня ночью, теперь кажется железной. Он не бьет девицу и не кричит, но в его движениях чувствуется несокрушимая сила. Поняв, что это не я причиняю боль, брюнетка испуганно трепыхается, а Кот смотрит на нее так холодно, что даже у меня под кожей бежит мороз.

— Как ты посмела явиться сюда, Эмилия? — его голос — чистейшая сталь.

— Я… я… — блеет девица, мгновенно потеряв всю свою дерзость.

Сжавшись в комок, я пячусь к стене.

Сейчас Багиров способен убить одним только взглядом. Понятия не имею, что между ними произошло, но Багиров изменился до неузнаваемости, стал зверем, готовым убивать. Он выводит девицу из квартиры, захлопывает за собой дверь.

Я остаюсь одна, но, что странно, чувствую себя под защитой. Пытаюсь собраться с мыслями, но они расползаются, как бесформенный кисель.

Спустя несколько минут на лестничной площадке раздаются шаги. Багиров возвращается, и в его глазах уже нет следов вспышки гнева. Он выглядит спокойным, даже уставшим. Смотрит на меня, и я вижу, как постепенно лед в его глазах тает.

— Ты в порядке? — спрашивает.

Я киваю, машинально поправляя волосы.

— Это… твоя бывшая приходила?

— Нет, — снова хмурится и, закрыв за собой дверь, проходит дальше. — Я ни с кем не состою в отношениях. Никому ничего не обещаю. У меня не может быть бывших.

Эх, значит, все-таки бывшая, которая считала себя его девушкой, но свободолюбивый Кот думал иначе. Не новая история вроде бы, но почему прямо сейчас эта новость так неприятно царапнула мое сердце? Разве мне не все равно?

— Она сюда больше не вернется?

— Нет.

— Надеюсь, ты ее не убил?

Багиров устало сжимает переносицу пальцами, вновь устремляет на меня взгляд и замечает на мне туфли.

— Ты куда-то собиралась?

— На самом деле да, — мнусь. — Нужно ехать в общагу.

— Рано тебе еще уезжать. — Кот скалой надвигается на меня, берет за руку и ведет обратно вглубь квартиры. — И зря ты переоделась. Моя рубашка шла тебе больше.

— Нет, отпусти, — дергаюсь от него.

— Почему? — вскидывает бровь.

— Я передумала с тобой спать. Ты сам сказал, что ничего никому не обещаешь, а я так не хочу. Так что наше соглашение расторгнуто!

Багиров приподнимает уголок губ.

— Раньше никому не обещал, но, милая, ты другая. Я никогда не встречал таких девушек, как ты, — сладко льет мне в уши, аж колени начинают дрожать.

Мне невероятно лестно слышать подобное от этого обворожительного мужчины. Но почему я ему не верю? Возможно, будь сейчас на его месте Ян, тот самый мальчик, к которому я без оглядки побежала на свидание, я бы тут же растаяла и бросилась ему на шею. А слышать такое от взрослого, богатого, самодостаточного, красивого, как бог, мужчины — очень странно. Неужели этот прожженный в любовных подвигах волк мог с первого взгляда влюбиться в меня?

— Ты всем это говоришь? — горько усмехаюсь.

И вижу на лице Багирова удивление.

— Хм… и все-таки ты особенная, — ширит ухмылку. — Ты хотя бы это понимаешь. — Заводит меня в спальню. — Переодевайся.

— Во что?

— В мою рубашку. — Задумчиво хмурится. — Так, что-то я хотел… Завтрак. Мне надо тебя накормить.

— И, отпустив мою руку, достает из кармана телефон.

Ну и ну… Здесь только что развернулась драка с вырыванием волос, а Багирова это совершенно не заботит.

Глава 24

Багиров

Я сгораю от одержимости этой нежной девочкой со сливочной кожей.

Хрупкая Валя, словно фарфоровая статуэтка, уютно разместилась у меня на коленях. Она моя маленькая бабочка, но от нее веет невероятной женственностью, и я жажду присвоить ее себе, довести до предела.

Мне нужно ее тело прямо сейчас, мои мысли заполняются образами ее искусительной фигуры. Я желаю ее, и моя горячая похоть упоительно разгорается. Я готов использовать тело Вали, чтобы удовлетворить свои желания и показать девчонке грани удовольствия, которые она еще ни разу не испытывала.

Наклоняюсь и медленно провожу ладонью по обнаженному бедру, ощущая тепло ее тела, проникающее в кончики моих пальцев, и тонко чувствую возбуждение Вали.

Ее кожа такая шелковая, без единого изъяна, идеальная, гладкая, только для меня. Как будто застыв в этом моменте, я наслаждаюсь ее реакцией на мои прикосновения: мягкое вздрагивание тела и дыхание, становящееся все более тяжелым — и все это сейчас контролирую я.

Мне хорошо заметны эмоции Вали — они румянцем отпечатываются на ее коже. Удивительно то, как Валя реагирует на меня, волнуется. Обычно девушки знают, чего хотят от жизни и цену своей ласки, сколько бы ни скрывали это за маской целомудрия. И чем красивее девушка, тем стремительнее улетучивается баланс с моего банковского счета.

Другая уже бы выдвинула условия, а Валя молчит, что, признаться, поражает. Все-таки в материальном мире живем.

Соскальзываю рукой к внутренней поверхности ее бедра, наслаждаясь тактильным контактом, который стимулирует эрекцию.

— А ты разве завтракать не будешь? — тонкий голос вызывает сейчас лишь горячее желание овладеть ею полностью.

Я хотел это сделать еще вчера, но уступил, что со мной бывает редко. Меня впечатлило признанию в сексуальных пристрастиях. Вряд ли Валя до конца понимает суть, но ее настрой порадовал.

Если ей действительно понравится, то это будет настоящее комбо, потому что прямо сейчас на фоне этой блондинистой девочки все мои остальные любовницы фатально меркнут. Мне совершенно никого не хочется, сгораю от жажды попробовать тело маленькой девственницы.

— Мне сейчас не до еды, — сжимаю двумя ладонями ее тонкую талию.

Еще никогда мне настолько не нравилась моя белая рубашка, которая сейчас на Вале. Ткань тонкая, дышащая, но теперь она кажется грубой холщовкой, которая препятствует доступу к сладкому телу, и я еле сдерживаюсь, чтобы не разодрать ненавистную тряпку.

Валя хватает стакан с водой и быстрыми глотками пьет, а я утыкаюсь носом в ее плечо и вдыхаю аромат.

— Спасибо за завтрак, — откладывает вилку.

— Ешь. Я не тороплю. Дождался утра, подожду немного еще.

Валя шумно вздыхает.

— Ох, кажется, вчера я переоценила свои пристрастия. Возможно, я еще не готова заниматься сексом, и нам стоит подождать.

Рефлекторно стискиваю крепче ее талию.

— Я и так достаточно уступал. Терпеть не в моей природе.

Валя прячет в ладонях лицо.

— Я просто волнуюсь. Это мой первый раз, и мне страшно, что что-то пойдет не так.

— Ничего не пойдет не так. Доверься мне. Я знаю, что делаю.

— Я даже не сомневаюсь, что ты знаешь, но, может, лучше позже? Когда я буду в полной форме…

— Полная форма? — усмехаюсь. — У тебя все в порядке. Ты прекрасна в любой форме.

Валя нервно ёрзает у меня на коленях, задевая ягодицами член, чем распаляет еще сильнее.

— Но мне надо еще немного времени на подготовку…

— Не переживай.

Конечно, это все предлоги, меня ими не переубедить. Не сейчас. Не в этот день.

— Но я не готова!

— Ты никогда не будешь готова, пока не начнешь.

После этих слов я встаю, подхватываю на руки девчонку и иду в комнату. Валя дрожит и рвано дышит, но она еще не понимает суть качественного секса, поэтому и боится. Я кладу ее на кровать, склоняюсь над ней и расстегиваю первые две пуговицы на рубашке, что надета на Вале. Однако эта возня меня утомляет, и остальные я просто срываю, дернув края рубашки. Девочка вскрикивает и закрывает лицо руками.

Впрочем, на ее лицо я сейчас и не смотрю, пожираю взглядом ее стройное тело. Нависаю над ней и целую в ложбинку над ключицей. Спускаюсь к груди, захватываю губами маленький розовый соскок.

Какая же девочка сливочная и вкусная, и у нее восхитительная грудь. Небольшая, упругая, с приятной кожей и аккуратными сосками. И между ног тоже все гладко, аккуратно и розово. Вчера, пока ее лизал, впервые поймал себя на новом ощущении.

До встречи с Валей я получал удовольствие лишь от ответной реакции на такие ласки, но с ней мне понравился и сам процесс. Я получал неподдельный кайф, облизывая ее розовые нежные прелести, сходил с ума от вкуса, запаха и ощущений во рту.

Если уж это меня зацепило, то я только могу предполагать, что будет во время нашего тесного контакта, и меня почти трясет от желания, едва я об этом подумаю.

А еще я заметил, что Валя никогда не называет меня по имени, а я хочу услышать, как она будет его стонать.

— Я… я… — бормочет Валя.

Снова подаюсь к ней и целую в губы. Достаточно на сегодня отмазок. Нетерпеливо расстегиваю ремень и затежку на брюках.