Несносная куратор для маршала-легенды

Глава 1. Лекция

— Маршал Блейд, ваше первое занятие пройдёт здесь.

Я отдала бы многое, чтобы никогда не услышать эту фразу.

Её произносит помощница ректора, Карен Линд.

В коридоре перед входом в аудиторию.

— Некоторые занятия курсанты могут посещать удалённо, — продолжает Карен, — но это базовое для интенсивного курса, и…

Я сжимаю дрогнувшими пальцами проекционный стол на месте докладчика.

Только что я объявила начало лекции по расчётам орбитальных манёвров.

Но начать её не могу — от услышанного имени в моём горле тугой ком, а внутренности в животе ледяным узлом скручиваются.

Поднимаю глаза и обвожу лихорадочным взглядом моих курсантов.

До этого в главной аудитории Космической Академии имени маршала Д. Блейда стояла уважительная тишина.

Ещё бы. Здесь все знают, как редки мои лекции, и как легко с них вылететь, со всеми вытекающими.

Впрочем, сейчас тишина становится космически-бездонной.

“Маршал Блейд” услышали все.

Это имя произносят с придыханием. Не только наша доблестная академия носит его имя. В его честь называют улицы городов, военные спутники и новейшие крейсеры.

Имя маршала-легенды, гений и воля которого завершили четыре года назад затяжную кровопролитную войну.

Имя, обладателя которого я предпочла бы никогда-никогда больше не видеть.

Может, Карен ведёт маршала не сюда? Хоть бы не эта аудитория, хоть бы не эта…

Дверь резко распахивается, и, повинуясь властному жесту сильной руки, Карен влетает в аудиторию.

Вслед за ней, придерживая дверь, входит маршал.

Кажется, время останавливается.

Аудитория огромна. В настоящий момент вмещает два потока по четыре полнокровные группы курсантов. Все они, не дыша, восторженно пялятся на маршала.

Наконец, что-то щёлкает у них в головах, вскакивают, прикладывают кулак к груди в воинском приветствии.

Хорошо, что я уже стою.

У меня воинское звание тоже присутствует, поэтому я тоже… приветствую. Хотя всё бы отдала, чтобы не видеть его.

Маршал кивает, жестом приветствует курсантов и жестом же отдаёт приказ занять свои места.

Пока все рассаживаются, я оцениваю впечатление, произведённое высочайшим явлением на моих курсантов.

И тоже. Смотрю. На него.

Медленно опускаю руку, от своей груди. Её движение маршал прослеживает холодным взглядом. Задерживается на моих бёдрах. Поднимается к талии. Прилипает к моей груди. И затем, смотрит чётко в глаза.

Как и пять лет назад, чувствую себя голой от этого взгляда. Несмотря на то, что тогда, что сейчас, на мне скромная деловая одежда: закрытая блузка и прямая юбка.

Гад, как есть гад! И зачем я тогда пошла к нему?

Впрочем, шанс был, хоть мизерный. Вдруг бы услышал? Вдруг бы принял мои расчёты?

Но маршал не услышал. Не счёл нужным. Ненавижу. Вот чего его сюда принесло?!

Маршал продолжает смотреть на меня.

Натурально холодею, выдерживая ледяной взгляд ярко-голубых глаз. На контрасте с чёрными прямыми бровями и чёрными короткими волосами, этот цвет смотрится просто убийственно.

По аудитории проносится едва слышный совместный женский вздох.

Я девчонок понимаю. Маршал сам по себе смотрится убийственно.

Мы привыкли его видеть на экранах визоров и проекциях в белоснежном парадном мундире.

Но повседневная одежда — серая форма с неприметными маршальскими нашивками — идёт ему дальше больше.

Идеально подчёркивает его высокое рельефное тело закалённого в реальных боях опасного бойца.

Легенды ходят не только о его гениальном уме, жёсткости решений и стальной воле.

Ещё и о том, как он лично управлял истребителем, врезаясь в командную рубку противника. Как врубался в бои, вплоть до рукопашки, переламывая ход безнадёжных сражений.

К некоторым рассказам о маршале я отношусь совсем уж скептически. Но то, что на пороге аудитории стоит настоящая машина убийства, нет никаких сомнений. У меня-то точно нет.

Моя застарелая душевная рана от столкновения с маршалом пять лет назад ноет, вот-вот снова откроется.

Мне необходимо срочно брать себя в руки. Немедленно. Прямо сейчас!

— Маршал Блейд, — Карен, неосознанно провела языком по губам, разглядывая мощный бицепс маршала, — свободных мест нет, но мы…

— Я вижу свободное место, — низкий густой и резкий голос маршала заставил меня вздрогнуть. — Можете идти.

Быстрым уверенным шагом, сопровождаемый потрясённо-восторженными взглядами, маршал добрался до самого верха, опустился за свободный стол.

Кажется, в медпункте сегодня появится несколько нуждающихся в правлении шейных позвонков.

Про то, что здесь лекция, все забыли. Сворачивая головы, пялились на маршала.

Резкими отточенными жестами маршал Дарден Блейд активировал экраны за своим столом, и, сдвинув брови посмотрел на меня.

— Алита Вайс, — резкий голос маршала бьёт по нервам. — Вы здесь лекцию по расчётам орбитальных манёвров никак не начнёте. Начинайте.

Глава 2. После лекции

— Лита, ты что, беременна? — таращит на меня ясные глаза моя коллега.

Нитра Гейл нагнала меня в парке перед зданием Академии, когда я шла к линии флаеров.

Слишком длинный рабочий день наконец завершился.

А я так надеялась, что смогу спокойно попасть домой, никого не встретив. Жаль.

Не знаю, почему Нитра вбила себе в голову, что я обязательно должна родить, учитывая, что я ни с кем не встречаюсь.

Но она утверждала, что она мне не верит. Что у такой ослепительно красивой женщины должны быть толпы ухажёров. А женщины рожают для себя, даже если не хотят замуж. И прочий противоречивый и бессвязный бред в таком же духе…

Я кое-как довела лекцию, несмотря на выбешивающее присутствие маршала. А потом ещё более выбешивающее его отсутствие, когда он, даже не извинившись, встал и покинул аудиторию прямо посередине лекции.

Хоть бы взглядом по моей фигуре не светил, когда уходил. Будто рентгеном просвечивает, заставляя хотеть чего-то, что я уже запретила себе хотеть.

После лекции, убеждая себя, что я профессионал, я отвела несколько практических, подготовила документацию.

Занесла отчёт ректору — он настоял, чтобы я пришла к нему в кабинет лично.

Ректор вынес весь мозг вопросами, а потом пригласил на свидание. Я вежливо отказалась, решив, что завтра обязательно подам прошение о переводе.

Он интересный привлекательный мужчина, холостой кстати, но отношения мне пока не нужны.

— Признавайся давай! — допытывается Нитра.

— Нет, — в очередной раз отвечаю я, — совершенно точно я не беременна.

Мне даже уже почти не больно от этих вопросов. Почти.

— Ты просто бледная такая! Тебя тошнит? Я уверена, что ты беременна! Точно делала тест? Надо к клинику сходить! Все эти тесты врут!

Я ускоряю шаг, надеясь, что она не сможет на таких высоких каблуках и коротких ножках успеть за мной, и отстанет.

Вот ведь простота. Нет, Нитра хорошая. Просто искренняя сильно, и совершенно не фильтрует, что и кому говорить.

Я ведь объясняла ей уже прямым текстом, что мне неприятны эти разговоры.

Что мне не нужны рассказы про то, как новейшие космические технологии помогли родить её двоюродной сестре. А ещё две подруги съездили на курорт на лазурные водопады системы Райно, и оттуда привезли славных малышей.

Нитра каждый раз говорила “да-да”, и каждый раз забывала.

Вот и сейчас. Ей не давало покоя, что в свои двадцать четыре года я ещё не мама.

Бесит просто! У самой Нитры трое спиногрызов, и…

Я потёрла лицо, останавливая себя. У неё правда славные детки. И сама она замечательная.

Возможно, она просто сама не понимает, насколько больно делает людям, пытаясь этим людям сделать хорошо...

Только вот я, сама, смогу ли сделать больно — ей? Если прямым текстом скажу о своих причинах?

Нет, не смогу. Глядя на её открытое искреннее лицо поняла: точно не смогу.

— Нитра, дорогая, — приобнимаю её за плечи и говорю: — я такой рецепт пудинга нашла! Закачаешься! Даже твой робо-повар справится! Нужен?

Она хмурит идеальные брови и поджимает полные губы.

— Не дразни меня! — сопит она. — Пудинг — это недостижимая мечта. Особенно с моим старикашкой роботом. Ты же знаешь, его на свалку уже.

На самом деле Нитра кокетничает. Её муж обожает свою энергичную супругу, старается облегчить быт с тремя детьми. Поэтому снабжает любимую самыми последними достижениями бытовых технологий.

Робо-повар у неё отличный. Просто для приготовления идеального пудинга нет нужного набора режимов. А те, что есть, не способны удовлетворить требовательную Нитру.

— Обещаю, что пришлю рецепт сразу, как доберусь домой, — прищуриваюсь я. — Если ты меня немедленно отпустишь, я успею на ближайший флаер. Тогда ты успеешь заказать ингредиенты, и приготовить к приходу мужа со службы.

Нитра медлит, а потом набрасывается на меня, крепко обнимая.

— Лита, ты чудо! Давай беги быстрее! Я жду, очень-очень жду!

Обнимая её в ответ, я ловлю себя на мысли, что мир не так уж плох, если в нём живут такие искренние и открытые люди. Наивные, правда. Незамутнённые. Ну да ладно. Кто из людей без недостатков?

Во флаере я открываю коммуникатор, запускаю почтовую программу и отправляю Нитре рецепт пуддинга.

Да, она почти не пользуется технологиями, забывая, что я могла ей рецепт отправить сразу же, стоя рядом с ней.

У Нитры правда получится с этим рецептом. Главное, чтобы режим выставила именно так, как я ей расписала в сопроводительном письме.

Мысли о Нитре заняли меня ненадолго. Флаер двигался мимо здания генштаба.

Над ним висела громадная проекция маршала Дардена Блейда. Я зажмурилась и отвернулась от окна.

Глава 3. Воспоминания

Мне нравилось жить в столице. После войны в Конфедерации был острый кадровый голод. Меня направили преподавать в столичную Академию, снабдили весьма приличным служебным жильём и внушительным вознаграждением.

Я была очень рада этому назначению — преподавателем в Академию.

После эвакуации с Кирены, моей родной планеты, я перебивалась редкими заработками, делая всевозможные расчёты.

Надеялась вернуться домой, в родную аналитическую службу, в лабораторию расчетов, которую основал и долгие годы возглавлял мой отец.

Только вот возвращаться после победы стало некуда. Финальная волна сражений, поставившая точку в войне, прокатилась рядом с моей родной планетой, превратив её в космическую пыль.

Да, людей всех эвакуировали. Только вот уникальное оборудование вывести не удалось. Вместе с планетой оказалась уничтожена целая отрасль знаний, которую уже не восстановить.

Конечно, на Кирене было ещё много всего, о чём стоило жалеть. Уникальные биомы. Развитые города. Да много всего. Потеря родины оставалась моей незаживающей раной.

Иногда я даже думаю, что хорошо, что мои родители не дожили до этого дня. Слишком глубокие корни у нас были там. Да и лаборатория — детище, дело всей жизни отца…

Работе в Академии я была рада ещё и потому, что это позволило мне съехать от бывшего мужа.

После эвакуации по распределению мне пришлось делить комнату с ним — в край опустившимся человеком.

Наконец-то это позади! Вот ведь чувствовала, что нельзя было так делать! Нельзя было выходить за Герга замуж, нельзя! Да и было мне всего восемнадцать…

За него я вышла, потому что отец считал Герга — своего деловитого и умного помощника — блестящей и надёжной партией для меня. Собирался потом передать ему и мне дело всей своей жизни. Считал, что меня надо сразу замуж, за достойного, чтобы никто его девочку не успел испортить. Да и мама поддержала его..

Да, мне было восемнадцать. Наивная, восторженная. Так надеялась создать хорошую семью, такую же крепкую, как у родителей.

Всё говорило о том, что именно с Гергом это получится. Ведь он был так идеален…

Поэтому я послушалась родителей, доверилась картинке, которую тщательно создавал Герг, и проигнорировала свою воющую интуицию.

Мы даже жили сносно. Работали вместе. Далеко не всё было гладко, но я терпела и старалась быть хорошей женой.

Лишь когда не стало отца, а за тем за ним ушла мама, Герг показал своё истинное лицо.

Когда он завладел всеми лабораториями, в каком же шоке я была, когда увидела его в кабинете отца, развалившись в кресле отца и закинув ноги на стол…

Герг, одурманивавшись какой-то синтетической дрянью, прямо заявил мне: женился ради того, чтобы сидеть здесь, в этом кресле.

Но я хотя бы красива, жаль, что напрочь фригидна. Мне тоже было жаль, что я не могла с ним расслабиться. Мне неприятно было в первый раз, да и потом частенько тоже, потому что Герг вечно торопился, а потом и вовсе отворачивался спать.

Он мне тогда, в кабинете, под какой-то дурью, много всего наговорил… И что он терпит меня в постели, и что он едва выносил заумствования папы, и что…

Ой, да много всего было. Сколько я всего наслушалась от этого гада. Не хочу даже вспоминать.

Практически сразу он подал на развод. Сказал, я своё дело сделала, и больше ему не нужна. Брак расторгли, но лаборатория осталась у него. Я боролась с помощью юристов, была надежда, что я смогу его сместить… Но вскоре это потеряло смысл.

Нас эвакуировали. Оборудование, а значит и лаборатория, перестали существовать.

После завершения войны, должность в Академии стала для меня возможностью, за которую я ухватилась.

Меня пригласили, потому что помнили ещё десятилетней девчонкой, помогавшей папе с расчетами во время его лекций в Академии как приглашённого специалиста. Да, я с раннего детства очень хороша в цифрах. Жаль, это в личной жизни не очень помогло.

Тем не менее, после переезда, моя жизнь кардинально изменилась. В столице мне понравилось. Работать в Академии тоже.

Несмотря на мою молодость, меня быстро повышали, да и поставить я себя сумела — после жизни в эвакуации, после неудачного брака, я умела постоять за себя.

Только вот отказываться от постоянных приглашений на свидания мне становится всё труднее. Ректор, коллеги и даже некоторые курсанты становились всё настойчивее.

А я просто не хочу ни с кем. Потом, когда-нибудь, у меня обязательно будет хорошая семья. Но потом. Сейчас не смогу. Просто не смогу.

Это была первая вещь, которая меня кардинально не устраивает в столице, и я всерьёз подумываю о переводе.

Вторая… в столице было слишком много проекций маршала Дардена Блейда.

Дома, в служебной квартире, у меня наконец-то получается расслабиться. Душ, еда, вечерние занятия, сон.

Утром я уже в относительном порядке. По пути в академию забиваю мысли новостями, чтобы не сильно смотреть по сторонам.

Уже при входе в академию чувствую что-то неладное. Творится непривычная суета.

На своём рабочем месте — за столом в общей комнате для преподавательского состава, — из фраз и переписки понимаю, что дело в новом законе.

Его вчера днём подписал маршал, и посвящён он очередной послевоенной реорганизации флота.

Я ещё не успела с ним ознакомиться полностью, только краткие выдержки.

Время до начала занятий у меня есть, и погружаюсь в закон и новости.

Ого… Похоже, в столичной академии глобальные перемены.

Отдельно меня напрягают изменения в моём рабочем графике. Причём, по факту. Не согласованные со мной.

В связи с кадровым голодом, меня даже не освобождают от преподавания.

Меня просто дополнительно назначают куратором для двадцати групп по тридцать человек, которые должны проходить переподготовку. Из-за этого закона.

Шестьсот взрослых человек! Не курсантов! А матёрых бойцов, прошедших огонь, воду и медные трубы!

С личной ответственностью за результаты каждого! Каждого!!

Глава 4. Первая встреча

Пять лет назад

.

В этой части генерального штаба я ещё не была.

По схеме, присланной адъютантом маршала, легко нахожу путь к малому залу совещаний.

Маршал Дарден Блейд ждёт меня там — выделил мне целых пятнадцать минут в своём сверхзагруженном расписании.

Мой доклад, отрепетированный мною до каждой запятой и ударной гласной, займёт ровно семь минут.

Сильно нервничаю. От того, смогу ли я донести до маршала результаты моих расчетов, зависит судьба моей родной планеты.

В том, что маршал Блейд так или иначе закончит кровопролитную войну, никто не сомневается. Это неоспоримый факт.

Мне нужно убедить маршала изменить систему наведения ударной части космофлота.

В этом случае финальное сражение значительно сократится. Флот останется в границах нейтрального сектора. Не заденет ряд планет. Мою родную планету не заденет.

Сжимая папку с докладом обеими руками, чтобы успокоить дрожь в пальцах, подхожу к малому залу совещаний.

Маршал ждёт меня там, за этой стальной дверью.

Замираю, делаю два глубоких вдоха, смотрю на папку с моим именем — Алита Вайс. Я смогу. Я справлюсь. Вперёд, Лита, пора.

Вхожу.

В зале полумрак.

Осматриваюсь. Пусто.

В правой части зала — длинный стол для совещаний с солидным креслом во главе.

В правой — сразу рядом со входом — зона для докладчика с проекционным оборудованием, напротив него — ряды кресел.

Делаю два несмелых шага и... замираю.

Как я его сразу не заметила?

Наверное, из-за того, что он в тени.

Маршал сидит в последнем ряду, откинувшись на спинку кресла.

Смотрит. На меня.

Даже двинуться с места не могу.

Повинуясь властному жесту маршала, включается верхнее освещение зала.

Жмурюсь от яркого света, но тут же промаргиваюсь.

Теперь, когда глаза привыкли, я очень хорошо могу рассмотреть. Его.

Высокий. С широкими плечами.

Мундир висит на спинке кресла.

Маршал выглядит неформально в чёрной сорочке с закатанными рукавами — почему-то от вида его рельефных предплечий сглатываю.

Тренированное тело, уверенная осанка и...

Взгляд. Тёмный. Холодный. Цепко скользящий по мне.

Он задерживается на моей груди, скользит по шёлку блузки вниз, останавливается на узкой юбке.

Я одета скромно, по-деловому, но сейчас, от его неспешного осмотра, чувствую себя голой.

Он красив. По-мужски. Очень.

Тяжёлый подбородок, крупные и резкие черты лица, прямые сдвинутые брови.

И холодный взгляд голубых глаз, слишком ярких на фоне чёрных волос и бровей.

Коротким жестом он показывает на кресло рядом с собой.

Секунду я кажется не дышу. Не могу сделать и шагу. Холод сковывает ноги, в животе ледяной узел, губы и пальцы подрагивают.

Бросаю быстрый взгляд на зону докладчика, доброжелательно освещённую, безопасную, почему не туда?

Затравлено смотрю на маршала.

Там, в глубине зала, рядом с ним…

Несмотря на яркий свет, весь его вид внушает необъяснимый, инстинктивный страх.

Я не смогу... Нет, я ни за что не подойду к нему!

Он лишь слегка сводит брови, и я тороплюсь к указанному им креслу.

Чем ближе подхожу, тем страшнее становится.

О суровом нраве и крутости решений маршала ходят легенды. Да и сам он уже — легенда.

Именно он, маршал Дарден Блейд, переломил ход безнадёжно проигрываемой войны, когда возглавил флот.

Именно он сейчас уверенно и жёстко направляет объединённые галактические силы к безоговорочной победе.

Пока я иду к нему, подрагиваю от его взгляда, скользящего по моему телу: от груди до бёдер и назад.

Я останавливаюсь у начала ряда. Совсем близко к нему.

От его тёмного взгляда, поднявшегося от груди к моим губам, я их невольно облизываю. На его красивых губах с суровым изломом в уголке, появляется едва заметная усмешка.

— Добрый день, маршал Блейд, — вмиг охрипшим голосом, произношу я. — Благодарю за выделенное время. Моё имя Алита Вайс, я аналитик сектора расчетов…

— Я знаю, кто ты, и зачем ты здесь, — его низкий резкий голос вызывает инстинктивное желание съежиться. — У тебя пять минут, — властный жест на кресло прямо рядом с ним. — Сядь. И говори. Без бумажек.

.

.

Не забывайте добавить книгу в библиотеку, чтобы не потерять её.

Если вам понравилось, порадуйте автора звёздочкой, муз от этого довольно урчит)))

Визуалы

Дарден Блейд, маршал

.

Алита Вайс, куратор

.

Арт с обложки

Глава 5. Первая встреча (продолжение)

Сесть рядом с ним? Он издевается?!

Я снова оглядываюсь на зону для докладчика. У меня с собой модуль памяти с демонстрационными материалами, схемами, иллюстрациями к докладу.

Ведь я так готовилась! Раз за разом заучивала текст, чтобы запустить демонстрационный ролик, чтобы мои слова совпадали с меняющимися на проекции кадрами.

Без бумажек?

Маршал тем временем рассматривает мою грудь.

Он слегка сдвигается в кресле вниз, расставляя ноги и скрещивая руки на широкой груди.

От этого движения его сильные мышцы напрягаются, рельефно прорисовываясь под одеждой.

В моей крови будто кипяток образуется — от одного этого короткого движения, а ещё взгляда, каким он прожигает мою блузку.

Невольно делаю шаг назад, настолько мне рядом с ним страшно и… странно-томительно в груди и внизу живота.

Я дышу чаще, снова облизываю губы — маршал тут же замечает, буквально прожигает их взглядом.

Так сильно хочется сбежать. Но я лишь сильнее сжимаю папку с вложенным модулем памяти в руках.

Я справлюсь. Я знаю, зачем я здесь. Если я смогу донести свои расчёты до маршала, столько всего удастся сохранить! Не только мою планету, но и другие!

Решаюсь делать доклад стоя. Произношу дрогнувшим голосом:

— Я подготовила доклад, — хрипло начинаю я, — здесь, в папке, и в модуле памяти, все расчёты…

— Даже с расчётами, — маршал приподнимает бровь и опускает взгляд ещё ниже.

На этот раз он, наклонив голову, он рассматривает мои бёдра.

Я сглатываю и мучительно краснею. Время утекает, а я никак не соберусь…

Маршал совершенно сбивает меня с толку, заставляет мучительно краснеть и злиться от этого бесцеремонного разглядывания.

Вскрикиваю от его неуловимо быстрого движения — он наклоняется, протягивает ко мне руки, хватает за талию, и усаживает к себе на колени!

Съёживаюсь, ошеломлённо глядя в холодные голубые глаза.

— Я сказал, чтобы ты села, — усмехается он, придавливая взглядом мои губы. — Меня надо слушаться сразу.

Я просто глотаю воздух, запалённо дышу от его силы, горячего рельефного тела, внезапной близости, от его действий… В висках и груди стучит, я краснею, начинаю дрожать…

Маршал сдвигает меня на себе так, что внушительный бугор на его брюках упирается в моё бедро.

— По сравнению с обычными докладчицами, ты слишком сильно одета, — хрипло говорит он, неотрывно разглядывая мои губы, — но намного красивее. Твой доклад я приму.

Мой ступор даёт трещину, я распахиваю глаза, осознавая ситуацию. Так вот он за кого меня принял!

Ходят слухи, что красавца-маршала атакуют девушки, выдумывая тысячи поводов для знакомства.

Недавно был скандал в генштабе — из-под стола в зале совещаний выволокли молоденькую уборщицу в одном фартучке.

Она надеялась воспользоваться привычкой маршала работать в одиночестве перед совещанием. Спряталась под столом и собиралась удовлетворить маршала ртом. Так во всяком случае кричал заголовок рекламы новостного агентства, до того, как я успела рекламу смахнуть.

Маршал принял меня за одну из этих девок!

Нужно немедленно это прекратить!

Я пытаюсь дёрнуться и встать, стараясь не выронить папку из трясущихся пальцев, но маршал неизмеримо меня сильнее, с лёгкостью удерживает меня.

— Вы не… — начинаю я.

— Я? — обрывает меня маршал. — С тобой — да.

Властная рука опускается на мой затылок. Жёсткие губы впиваются в мои.

Вот теперь я точно в ступоре из-за реакции моего тела — всё взрывается ощущениями, внизу живота сжимается, мозги плавятся.

Я слабо пытаюсь упереться в его плечи, но бесполезно. Маршал давит сильнее, раскрывает мои губы, вторгается языком внутрь, гладит внутри.

Никогда такого не испытывала. Кроме бывшего гадского мужа-предателя, я не целовалась и не была ни с кем. Герг и близко не вызывал подобных ощущений.

Поцелуй маршала, настойчивый, умелый, разбивает моё сознание вдребезги. Я упираюсь, стараюсь отстраниться, но тело вдруг предательски выгибает в пояснице, а бёдра сами собой раскрываются…

Вздрагиваю, сжимаю ноги, упираюсь сильнее в стальные плечи.

Нет, я не могу позволить ему! Что он делает вообще! Гад, зачем он, я же не, как он вообще смеет так поступать с девушками!

Наконец-то я умудряюсь окончательно выйти из шока, начинаю ожесточённо отбиваться.

Язык ему не получается прикусить — он угадывает моё движение, успевает убраться из моего рта.

Рвусь из его рук, сражаюсь не на жизнь, а насмерть. Он не имеет права меня трогать! Пусть он хоть сам президент Конфедерации! Он не имеет права так поступать со мной!!

Настрой маршала меняется. Ловлю его холодный цепкий взгляд.

И опять же — маршал Блейд, оказывается, слишком быстрый и сильный. Пара мгновений — и я сижу в кресле, а он, сжимая мои плечи, вдавливает меня в него.

— Что не так? — приподнимает бровь он.

Я смотрю на него яростно. То есть он правда не понимает?!

— Я к вам не за этим! — разъярённо шиплю я, чувствуя, что задыхаюсь от возмущения и… ещё чего-то, в чём никогда себе не признаюсь.

— А за чем? — с некоторой ленцой тянет вопрос он.

— Убедить вас изменить систему наведения ударной части космофлота, — громко и чётко произношу я. — Это сократит время финального сражения. Флот останется в нейтральном секторе. Ряд планет уцелеет.

Маршал опасно прищуривается, и я торопливо продолжаю, удивляясь, откуда взялись силы на эту выверенную и чёткую речь:

— Я аналитик. В папке и на модуле памяти расчёты. Если вы сдвинете фокус из сектора…

С перепугу и на адреналине я вываливаю ему основные тезисы доклада за полторы минуты, в течение которых маршал продолжает меня держать, и смотреть в глаза.

— Здесь есть демонстрационное оборудование, я подготовилась, — тихо говорю я, — каждый пункт подтверждён расчетами. Я готова развёрнуто ответить.

Меня трясёт, в глазах стоят слёзы, но маршал ведь сейчас не тянет руки. Слушает. Я не позволю своему замешательству помешать мне довести дело до конца.

Глава 6. Сейчас. Дарден Блейд

Сейчас.

Дарден Блейд, маршал Объединённых космических сил Конфедерации

.

— Что значит, системный сбой?!

Этот вопрос я задал тщательно контролируемым спокойным тоном.

Но всё равно начальник службы безопасности космофлота Кирган Хёрд побледнел.

Тем не менее, Кир расправил плечи и посмотрел мне прямо в глаза. Молодцом.

Я слабаков не держу. Кир ответил чётко, громко, как и полагается по уставу. Как я и требую от всех в моём флоте.

— Маршал Блейд, — Кир вытянулся в струнку, глядя мне прямо в глаза. — Докладываю подробно! На энергетическом узле во время профилактических мероприятий произошёл несанкционированный скачок напряжения! Это вызвало цепную реакцию. Задеты подстанции...

Я слушал. Не перебивал.

Пусть он выдаст мне всё. Вообще всё. С максимальными подробностями.

Я должен в деталях знать, какого ляда в ярде системы безопасности, в святая святых, такой бардак!

— Таким образом, — наконец выдал Кир, — восстановить актуальную версию системного ядра не представляется возможным, маршал Блейд! Система, согласно протоколу РЗЯ-89134\2, откатилась на версию...

Я потёр переносицу, привычно обретая контроль над своей ядерной злостью.

Дослушал. Закидал Кира серией вопросов: что уже задействовали, что планируют, как собираются справляться с последствиями.

После пятнадцати минут, во время которого Кир имел весьма бледный вид, но держался, я, не сдерживаясь в его присутствии совершенно грязным образом выругался и отошёл к терминалу.

— Вольно, Кир, подойди, — уже намного спокойнее сказал я. — Покажи, что потеряли. Первые оценки уже есть?

— Дард, — взъёрошил волосы Кир, явно сбрасывая напряжение. — Ты что-то мягко как-то. Я думал, за такое ты минимум морду мне набьёшь.

Я усмехнулся старой шутке.

Да, когда я только стал маршалом — в немыслимо молодом возрасте, в тридцать лет — доходило у меня до мордобоя.

Кир, кстати, один из тех, кто лично от меня получил удар в челюсть за вирус в системе. Залечивал потом.

Да, я был резким, в чём-то дураком, не буду отрицать. Что было, то было.

Зато, в условиях тотального вторжения инопланетной расы, с которой совершенно непонятно, как воевать, именно мои методы оказались эффективны.

Возможно, я не до конца понимал во всех этих расчётах. Совершенно определённо мне не хватало опыта руководства всеми этими штабными высшими чинами.

Зато мои парни били тварей так, как не мог никто из тех, кто отступал, сдавая планету за планетой.

А ещё я разбираюсь в людях. И, если я сам не в состоянии просчитать вектор атаки, зато я точно знаю, как определить того, кто способен это сделать намного лучше меня.

Потом его выкладки перепроверят ещё пять таких же способных.

Кир ненароком запустил целую сеть воспоминаний о моём назначении на должность.

Чего уж тут. В обычное мирное время такого сопляка, как я, близко не подпустили бы к маршальской должности.

Только вот во время безнадёжно проигрываемой войны, меня вызвал для личной встречи сам Президент Конфедерации.

Подробно расспрашивал, как так получилось, что эскадра под моим командованием не потерпела ни одного поражения за всё время после вторжения Иных.

Более того, ещё и умудрялась уничтожать, практически не теряя людей и корабли.

Я говорил долго. С отчаянной надеждой, что мой опыт возьмут на вооружение, я вываливал Президенту всё. Вообще всё.

Охрип. Говорил, наверное, часа два. Подробно рассказывал о слабых местах тварей. О том, что у них в кораблях есть особенности, из-за которых, если подойти вплотную...

Короче, я вывалил Президенту всё то, что не хотели слушать штабные. Все те, кто, прикрываясь своими расчётными схемами, утверждал, что успех моих парней — лишь статистическая погрешность.

Штабные крысы! Они даже хуже, чем инопланетные твари! Те, хоть понятно, хотели на наших планетах в почве поселиться. Люди им в этом мешали.

А наши-то аналитики! Сжал кулаки от застарелой злости. "Это статистически невозможно!" Хоть лоб об терминал расшиби!

Поэтому, видя, что Президент слушает, я не сдерживался. Всё вывалил. Всё. Вообще всё.

Когда я договорил, Президент кивнул, и сказал, что со мной свяжутся.

Из его кабинета я выходил с чувством тотальной безнадёги.

Неужели сдадим Конфедерацию Иным? Неужели конец?

Тем велико было моё потрясение, когда на следующий день я открыл терминал и увидел письмо с личной! почты Президента.

В приложении был приказ о моём назначении. Маршалом. Объёдинённым флотом Конфедерации.

Чувствуя, как в висках оглушительно бьёт пульс, а в груди давит, я смотрел на сопроводительное письмо с двумя фразами.

"Одобрю любое твоё решение. Действуй, Дарден".

До сих пор при воспоминании о том письме в висках давить начинает.

Президент сдержал слово. Всем моим диким приказам давали ход. Все мои безумные решения находили поддержку у Президента.

Конфедерация даже десяток попыток вооруженного переворота пережила, из-за того, что пытались сместить Президента. Потому что именно его винили в том, что он потакает действиям сопляка-маршала.

Так меня называли. Сопляк-маршал. За глаза. Потому что в глаза получали удар в челюсть.

С одного удара падали на пол. Потом вставали. И, если не швыряли мне на стол прошение об отставке, возвращались работать. Потому что кадры на вес золота.

Такие кадры, как Кир. Который, с одного моего удара рухнув на пол, полежав, и встав... пожал мне руку и заявил, что я безумец, но я хотя бы решительный и действующий безумец.

— Это всего лишь сбой в системе. Слишком мелко, чтобы бить тебе морду, Кир, — ответил я на шутку старого друга. — Вот если бы...

Я потёр лицо и тряхнул головой, выбрасывая из неё воспоминания о завершённой войне.

Мы победили.

Благодаря решению Президента сделать меня маршалом.

Благодаря всем тем, кто верил мне, и доводил до реализации мои безумные решения.

Глава 7. Куратор

Гениальное решение нашего героического маршала, который вздумал осчастливить теоретическими навыками весь состав флота в такой короткий срок, заставило меня просидеть на работе до десяти часов вечера.

Потому что только к концу рабочего дня я более менее нащупала способ хоть как-то подступиться к наваленному на меня вороху задач.

Да что там. Первые два часа я просто листала списки курсантов, чьим куратором я стала.

Потом я пыталась понять, могу ли я хоть как-то их поделить на хоть какие-то группы.

В конце-концов, у меня выделилось три большие группы.

В первую пошли те, кто явно способен самостоятельно справиться с учёбой. Они очень хотели учиться — о чём явно говорило тестирование с многочисленными “да” в анкетах. Их я смогла выделить автоматическим поиском.

У этих военных уже была высокая база — хоть какие-то курсы, даже незаконченные из-за военных действий. И базовое тестирование показывало довольно высокий балл.

Во вторую пошли со средними отметками. Их я планировала отдельно потом просмотреть, чтобы понять, на что обратить внимание, и какие преподаватели им наиболее подходят.

Третья — проблемные. С явной просадкой в знаниях. Или с активным нежеланием принимать в этом всём участие. Вынужденные учиться, чтобы не лишиться своего места во флоте.

Это всё я смогла рассортировать и проверить, бегло просматривая анкеты, чтобы убедиться в правильности своего подхода.

А ещё получилось замерить трудозатраты на то, чтобы посмотреть каждую анкету. Если я с каждым буду возиться по пять минут на досье, то в среднем мне потребуется неделя, чтобы прошерстить всех шестьсот человек.

Одно радовало. Доля первой группы, которые должны без проблем справиться, была высока.

То есть, если мне повезёт, то у меня будет двести человек, требующих внимания. И около пятидесяти, которые вынесут мне весь мозг и вынут нервы. Потому что мне придётся находить для них индивидуальный подход.

Я потёрла глаза и деактивировала терминал. В здании академии уже было пусто. Коллеги уже разошлись, я одна так поздно засиделась. Посмотрела на часы. Флаеры до дома ещё ходили.

Но, судя по ожидаемой нагрузке, мне стоит подумать о комнате в местном общежитии.

Я тут же тряхнула головой, отбросив эту мысль. Там было слишком много нахальных курсантов. Вроде я и одевалась очень скромно, всегда закрытые блузки, строгие костюмы, но мужские взгляды я ловила регулярно.

В целом, черту никто не переходил. И к взглядам я привыкла.

Выключая свет и закрывая дверь, я закусила губу при мысли, что к одному взгляду я точно никогда не привыкну. К такому откровенно раздевающему, как у маршала.

Темнело. Я махнула в камеры охраны у выхода, и вышла в парк перед академией.

Почему-то сегодня тёмная дорожка линии флаеров была плохо освещена. Ёжась от смутного тревожного чувства, я ускорила шаг, подходя к линии флаеров.

В секции индивидуального транспорта обычно было пусто, но я заметила один аэромобиль. Почему-то его тёмный силуэт вызвал острое чувство тревоги. Показалось, оттуда кто-то наблюдает за мной.

К счастью, общественный флаер подошёл сразу, и я с облегчением зашла в пустой, но гостеприимно освещённый салон.

Здесь было несколько курсантов, решивших оторваться в городе, поэтому я села в стороне от их шумной компании и стала смотреть на город.

Ночная столица прекрасна. Высокие объёмные голограммы, светящиеся экраны, вспышки света, строгие извилистые линии зданий.

Может быть, меня растревожил путь по затемнённой дорожки до линии флаеров и одиночный аэромобиль, но я вдруг почувствовала себя особенно несчастной и одинокой.

Я отчаянно тосковала по ушедшим родителям. Эвакуация оборвала практически все мои прежние связи. Из-за нагрузки на работе у меня толком даже друзей не получалось новых завести.

А ещё я почувствовала себя полностью беззащитной. Нужно попробовать поучиться какой-то самообороне. Или приобрести средство самозащиты. Видела в сети рекламу чего-то подобного, что можно носить в кармане.

Странно, что я раньше совершенно об этом не думала. Хорошо, что подумала сейчас.

Потерев лоб, мне пришлось признать. Мне надо вытаскивать себя из подобных настроений.

Кстати, надо будет принять предложение Нитры и прийти к ней в выходной в гости.

Поиграю с её детками, они отлично выбивают все лишние мысли из головы. Да и ей полегче будет, пока они будут висеть на мне и рассказывать свои незамысловатые истории.

Новый рабочий день не принёс надежды на лучшее. Я смогла выкроить только два часа на работу с досье подопечных, остальное время заняла учебная нагрузка.

Очередная лекция была в той же главной аудитории. Я видела новые лица — начали прибывать военные по программе.

Маршал Блейд уже был в аудитории, когда я вошла. Он был в самом дальнем верхнем ряду, в углу. Из-за этого курсанты были взбудораженные, всё время перешёптывались и мешали вести лекцию.

Наверное, это моё воображение разыгралось, но я всё время чувствовала его взгляд. Тёмный. Раздевающий.

Невыносимо просто! Учитывая, что он входит в число моих подопечных. А я так и не решила, в какую группу его отнести.

По тем данным, что у меня были, пробелы в его теоретическом образовании были существенные. Хотя по анкете казалось, что маршал очень хотел учиться.

Да это же его инициатива! Он же сам и затеял весь этот проект!

На всякий случай, я решила отнести его к проблемным. Надеюсь, докажет, что всё-таки это не так.

Не знаю, как я дочитала лекцию. Почему-то было много вопросов — намного больше, чем обычно.

А потом дошло. Маршал же здесь. Показывают рвение. Как сильно хотят учиться.

В конце-концов, я отправила курсантов изучать основные и дополнительные материалы, и завершила лекцию.

Три дня прошли, как в бреду. Чтобы не возвращаться домой по темноте, я вставала к первому флаеру и приходила на работу задолго до начала рабочего дня, на самом рассвете. Хорошо, правила академии и мои допуски это позволяли.

Глава 8. Темнота

Первая мысль была — маршал так резко придержал развдигающуюся дверь… сломает же автоматику. Эти двери регулярно ломались, а ректор только ремонтировал, а не заменял.

Вторая — да пусть бы и ломал. Это маршал. Может выделит деньги, если увидит, что сам сломал. Хоть с новыми дверями будем.

Третья — какой же он всё-таки… главное, не залипнуть, разглядывая маршала вблизи.

С этим ростом и телосложением, что само по себе преступно, ещё и являться таким красавцем мужчиной… Никогда не думала, что могу так откровенно пялиться.

Со злостью на себя, что он так на меня влияет, и я ничего с этим сделать не в состоянии, я прошла в проём двери.

— Благодарю, маршал Блейд, — спокойно сказала я.

По дорожке к линии флаеров я шла, всей кожей чувствуя то, как он идёт позади меня. Даже аромат его парфюма, хищного, терпкого, нереально приятного, чувствовала.

— Всегда так поздно задерживаешься? — густой, низкий и резкий голос маршала позади меня заставил меня вздрогнуть.

Я остановилась и развернулась. Ох зря я это сделала, потому что маршал оказался прямо позади меня.

Ох, да я чуть носом в его грудь не влетела. Отпрянула, но его тяжёлая ладонь легла на мою поясницу и вжала в его мощное рельефное тело.

Я упёрлась в него ладонями, пытаясь отстраниться, но какое-там. Стальные мышцы не давали ни малейшего шанса.

— Пустите немедленно, — возмутилась я.

— Ты себе ноги в такой темноте переломаешь, — усмехнулся он и, наклонившись ниже к моему уху, вкрадчиво произнёс: — в мои планы не входит остаться без куратора.

После этого он глубоко вдохнул воздух у моих волос и прижал к себе сильнее.

Я же покраснела дико, от тона его голоса, возбуждающей хрипотцы и… от реакции моего тела на него — яркой, совершенно очевидной.

— Здесь не темно, — выдохнула я, дёрнувшись ещё раз.

— Конечно, — хмыкнул он. — Так, звёздочками освещено.

Не дал мне ничего ответить, отстранился, взял меня за локоть и повёл к линии флаеров.

— Я в состоянии…

— Вижу я, в каком ты состоянии, — голос маршала наполнила сталь. — Ты сколько спишь, куратор Вайс? Два часа или три? Дерьмовый у тебя муж, если позволяет тебе работать допоздна. Не встречает, позволяет ночью одной разгуливать.

— Я не разгуливаю, а работаю. Нет у меня нет мужа, — снова дёрнулась я из его рук, — оставьте меня в покое, у вас других, своих маршальских дел, что ли нет? Я в состоянии разобраться со своей работой и дорогой до дома самостоятельно!

Маршал вдруг остановился, развернул меня к себе. Нависая надо мной, посмотрел прямо в глаза.

Моя злость и бравада тут же слетела с меня мгновенно из-за его мрачного взгляда, сменившись ледяным страхом.

Мой запал протестовать и возмущаться тут же пропал. Страшный же он, здоровый же… и крайне злой в данный момент. Видимо, я действительно переработала, потому что совершенно забыла, с кем говорю.

— Маршальских дел у меня много, это верно, — медленно произнёс он, прожигая меня тёмным взглядом, — но не тебе указывать мне, какое из них делать мне в данный момент. Я сейчас выбрал крайне важное маршальское дело. Обеспечиваю безопасность своего куратора.

Тут же развернулся и повёл меня дальше по дорожке. Я пыталась поймать дыхание от острого приступа страха. Свалился же он на мою голову. Я и правда была вымотана. Зря я вообще начала с ним говорить. Шла бы и шла.

Внезапно поняла, что он держит и ведёт меня… удобно. Не знаю, как это у него получалось, но я даже шаги ставила чётко на плитку, не задевая стыки, на которых всегда спотыкалась.

Шли в тишине. Он молчал, и я ничего не говорила. Так и дошли до линии флаеров.

На площадке теперь было три флаера. Тот, вчерашний, который меня напугал, и ещё два.

Маршал уверенно повёл меня к самому навороченному, явно последней модели. Чёрный, хищных обтекаемых форм, я даже дыхание затаила, до чего красивая машина.

— Маршал Блейд, мне на общественный, флаер сейчас будет, мне туда надо, — сказала я как можно твёрже.

Он вообще не слушал меня. Подвёл к навороченному флаеру, дверь автоматически открылась.

— Ты не будешь шататься по городу среди ночи, — процедил он. — Нам по пути, я высажу тебя у твоего дома.

Глава 9. Флаер

Прежде чем я успела хоть как-то возразить, у флаера раздвинулась крыша.

Маршал Блейд поднял меня за талию, будто я ничего не вешу. Усадил на сиденье, активировал ремни безопасности.

Лихо прыгнул рядом. Несколько ударов моего заполошно застучавшего сердце, и мы взлетели.

— Я не собиралась с вами…

— Я сказал, — надавил голосом маршал, перебивая меня, — в темноте ты ходить одной не будешь.

Прерывисто вздохнув, я мысленно досчитала до десяти. В этот момент он заложил лихой вираж, вписался на верхнюю, самую скоростную линию, выделенную в городе для флаеров, и набрал скорость.

У меня дух захватило. Высоко. Быстро. С этой точки… очень красиво.

Академия находилась на окраине города, ей требуются обширные пространства для корпусов, тренажёрных модулей, да и в целом… Мало ли, какого размера космолёт потребуется здесь установить на вечную стоянку для демонстрационно-обучающих целей.

Открывшееся мне зрелище заставило меня даже на какое-то время забыть о том, где я и с кем.

Впрочем, ненадолго.

— Не замужем, значит, — вдруг сказал маршал.

Я промолчала. Усталость сказалась, да и злость на него. Не надо было ему говорить такое. Лучше бы снова соврала, как тогда, пять лет назад.

С другой стороны, у него доступ ко всем нашим досье. Семейное положение там указано. Он легко мог бы проверить мои слова. Попадать в глупую ситуацию вранья на ровном месте я совершенно не собиралась.

— Значит, твой мужчина дерьмовый вдвойне, — не унимался маршал. — Потому что отпускает свою женщину одну. И потому что не женился.

У меня слов просто не было. Я опустила голову и потёрла лоб.

— Вам не всё ли равно? — устало спросила я.

— Как видишь, не всё равно, — усмехнулся он. — Иначе прошёл бы мимо.

Я вздохнула.

— В следующий раз пройдите мимо, пожалуйста.

— И не подумаю, — усмехнулся он. — Пока твой дважды дерьмовый не начнёт тебя провожать, это буду делать я.

Меня разобрал полуистерический смех.

— С чего вы вообще взяли, что у меня кто-то есть?

Маршал повернул голову и посмотрел на меня, умудряясь при этом удерживать флаер точнёхонько на изгибающейся линии.

— Если такая красивая женщина одна, значит в её жизни точно был кто-то сильно дерьмовый.

У меня аж холодок по спине пробежал. Я опустила голову и отвела взгляд.

Не сообщать же ему, что он тотально прав. С одним только исключением.

Таких плохих, как он говорит, у меня было два. Один бывший муж.

А второй — он сам, маршал Блейд. Если посчитать, что в те несколько секунд, что маршал меня целовал, он являлся моим мужчиной.

Я промолчала. Линия флаера изгибалась, мы летели над городом точно в тот район, где моя служебная квартира.

— Ты не ответила. Почему так поздно? — продолжил маршал допрос.

Похоже, не отстанет. Надо отвечать.

— Из-за требований безопасности, работать из дома, как раньше, я не могу, — спокойно ответила я, глядя перед собой. — Помимо моей текущей работы, которую с меня никто не снимал, я куратор у шестиста подопечных. В целом, я уже справляюсь, но…

— Откуда шестьсот? — нахмурился маршал. — Должно быть три куратора, по двести. Да, двести всё ещё много, но ректор Зирд мне гарантировал, что выделит ещё двух кураторов через неделю.

— Я единственный куратор на всю академию, маршал Блейд, — пожала плечом я. — Но я справляюсь. Ещё несколько дней сверхурочной работы, и будет намного проще.

Молчание. Я глянула на него. И зябко передёрнула плечами.

Его лицо буквально окаменело, костяшки пальцев на рычагах управления побелели. И сам он весь подобрался, будто хищник перед броском.

Мне невольно захотелось отодвинуться от него, только вот ремни безопасности бы не дали.

Он больше ничего не сказал. Я откинула голову назад и закрыла глаза.

Проснулась я рывком, от ощущения чего-то сильно неправильного.

Попыталась вскочить, но меня удержала за талию сильная рука.

— Спокойно, ты заснула у меня в флаере, — низкий голос маршала заставил замереть. — Тебе ничего не угрожает.

Я вскинула взгляд на него.

Ремни безопасности были растёгнуты, маршал сидел ко мне вполоборота и пристально смотрел на меня.

Я покраснела и опустила глаза.

— Прошу прощения, — тихо сказала я.

— Твоя служебная квартира здесь, — сказал маршал, — я провожу.

В его тоне проскользнуло что-то странное. Я не поняла, что это.

А потом думать об этом стало некогда, потому что маршал Блейд поднял крышу флаера, ловко и быстро выскочил из него, подошёл ко мне и… взял меня на руки!

— Маршал Блейд! — воскликнула я, отчаянно краснея. — Не надо, поставьте меня! Я сама!

— Нет, здесь крыльцо ремонтируют, — ответил он, направляясь ко входу в здание. — И освещения нет. Активируй вход.

Под его тяжёлым взглядом мне ничего не оставалось, как активировать вход на своём коммуникаторе.

Двери с лёгким шелестом разъехались в стороны, и маршал направился вверх по лестнице, игнорируя лифт.

— Мы уже прошли крыльцо, — тихо сказала я.

— Да, — серьёзно ответил маршал. — На ступеньках ты тоже можешь споткнуться.

Глава 10. Квартира

Маршал Блейд ускорился, перемахивая сразу через две, а то и три ступени.

Так легко, без малейшего напряжения.

Я вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной. Будто снова, пять лет назад, стояла перед ним в малом зале совещаний, робея… без малейшего понимания, что мне делать и как ему противостоять.

— Открывай дверь, — приказал маршал, останавливаясь напротив входа в мою квартиру.

— Сначала отпустите меня, — через силу выдавила я.

Маршал опустил голову и посмотрел на меня. От его тяжелого, властного взгляда меня пробрало до костей.

Моя рука будто независимо от моего тела коснулась коммуникатора. Дверь распахнулась, и я тут же пожалела, что поддалась.

— Всё, я дома! — переполошилась я. — Вы не…

— Я — да, — перебил меня маршал и вошёл в мою квартиру.

Он поставил меня в коридоре и двинулся сначала на кухню, потом осмотрел санузел, следом гостиную, совещенную с моим кабинетом и спальню.

Мне оставалось только стоять в коридоре и смотреть, как хищно и быстро маршал осматривает мою квартиру. Вот что ему от меня надо? Я устало привалилась спиной к стене.

Пусть делает, что хочет. Лишь бы быстрей ушёл.

Маршал вышел из спальни, подошёл ко мне и встал в коридоре напротив меня.

— Квартира по распределению? — спросил он резким тоном, прожигая меня жёстким взглядом.

Странно. В этот раз в глаза смотрит. В лицо. А я думала, он у меня ничего кроме попы и груди не способен увидеть.

— Да, — спокойно ответила я.

— Это опасный район. Ты здесь не останешься. Завтра переедешь в общежитие в академии. Тебе выделят квартиру в преподавательском корпусе. У тебя два выходных. На сон и на переезд.

Он шагнул ко мне ближе, нависая надо мной, разглядывая меня сверху вниз.

Слишком близко! У меня дыхание перехватило от его близости, внушительного роста, хищного притягательного аромата, и… взгляда. Тяжёлого. Совершенно мне непонятного.

Не знала, что сказать. Молчала. Видимо, это было самым правильным решением.

Потому что маршал постоял так, разглядывая меня. И, наконец, выдал:

— Выспись. А потом переезжай. Если тебя появишься на работе в эти два дня, тебе впаяют такой штраф, что за три месяца не расплатишься.

Меня разобрало бешенство. Кровь застучала в висках, в груди сдавило.

Да, моя квартира не образец комфорта, и до академии далеко, но я привыкла к ней. И вот какого ляда он вообще взялся распоряжаться моей жизнью?

Я закусила губу, чтобы не выдать ему всё, что я по этому поводу думаю.

От его взгляда, тут же метнувшегося к моим губам, в крови будто кислотой плеснуло. Щёки вспыхнули, внизу живота сжалось, дыхание стало поверхностным и частым.

— Ещё раз. Два дня на работе тебе появляться запрещено, — хрипло произнёс маршал, прожигая взглядом мои губы. — Инструкции по сдаче квартиры и новый адрес поступят на твой комм завтра, в двенадцать дня. Добрых снов. Отдыхай.

После этого он резко развернулся и вышел из квартиры.

Вот что это было? Чего это маршала так переклинило?

Забота о кураторе? Ну-ну.

Я на автомате проверила, что дверь заперта и подошла к зеркалу.

Оттуда на меня смотрела раскрасневшаяся женщина с перепуганными глазами. Красивая. И дико уставшая.

Я вдруг поняла, насколько сильно я задолбалась. Плевать на непонятного маршала с его выходками. Совершенно не собираюсь анализировать его действия.

Всё не так уж плохо. Даже хорошо.

Раз сам маршал дал мне два дня отдыха, пусть. Завтра выходной. Ура.

Маршал Блейд самолично приказал мне отдыхать?

Превосходно! Вот и буду отдыхать! Спать. Немедленно спать.

Глава 11. Выходные

Перед тем, как отрубиться, я догадалась отрубить все мобильники и звук на коммуникаторе.

Маршал сказал, выходные? Значит, выходные!

Именно поэтому, когда я проснулась, я даже в первое время словила чувство дезориентации.

Непонятно, день или ночь. Пять минут я спала или сутки.

И вообще, где я, на какой планете и в каком городе?

Постепенно всё вспомнилось. Коммуникатор дружелюбно отобразил обеденное время и полное отсутствие звонков.

Ого… Я думала, меня завалят вопросами, где я и что я. Ничего подобного. Тишина.

Только единственное сообщение от Нитры: мол, раз у меня, такой королевы, целых два выходных, то вечером она меня ждёт в гости. Дети уже давно спрашивают, когда тётя Лита придёт.

Кроме сообщения от Нитры был ещё целый ворох документации, связанной со сменой служебного жилья.

Я написала Нитре, что переезжаю в общежитие, и мне нужен день на обустройство. Завтра вечером, может быть, смогу к ней в гости, но не обещаю.

После этого бегло просмотрела всё, что мне нужно сделать в связи с переездом и натурально схватилась за голову. Если с переездом я за день справлюсь, то с документами, согласованиями и прочим нужна неделя, не меньше.

Наскоро позавтракав и приведя себя в порядок, я закрутилась в делах.

Благо я особо и обжиться не успела. К тому же эвакуация с десятками переездов, срочных, по тревоге в том числе, приучили обходиться минимумом вещей.

Под вечер, сдав служебную квартиру, я вошла, наконец, в своё новое жильё.

Ого… с чего это мне одной такая роскошь? Обогнув стопку мобильных ящиков с моими вещами в коридоре, я осмотрела квартиру.

Не знала, что в академическом общежитии предусмотрены такие.

Наверное, в подобной живёт ректор.

Роскошный санузел с просторной ванной и отдельной зоной для душа. Спальня с широкой кроватью, гостиная с набором крутой проекционной техники и удобнейшими креслами и диванами.

Кабинет с лаконичной обстановкой и навороченным терминалом. Даже своя кухня, оборудованная по последнему слову техники.

Всё это очень странно. Я даже вещи не стала распаковывать, и попросту истерзала терминал дополнительными запросами, нет ли здесь ошибки.

В конце-концов на меня снабженец наорал, чтобы я отстала от них и дала работать.

Нет, ошибки нет, эта квартира выделена мне на полностью законных основаниях в качестве поощрения за весомый вклад, вносимый мною в дело процветания родной Конфедерации!

Коммуникатор отключился, а я ещё долго пялилась на него, пытаясь осознать.

Однако. Родная Конфедерация решила меня поощрить за вносимый вклад…

Я даже какое-то время попривыкала к этой мысли.

Подвох в этом всём явно был.

С другой стороны. Я столько работаю. И нагрузка на преподавателей высшего звена действительно колоссальна.

Война шла долго, в это время очень многие перепрофилировались и ушли с преподавательских мест на фронт. Кто-то погиб, кто-то осел на военной службе.

Жесточайший дефицит кадров. Поэтому и меня, совсем молодую и без особого опыта, исключительно из-за моих знаний, взяли в столичную академию.

Да я и справлялась, в общем-то. Тянула такую нагрузку, которую мало кто из коллег тянул.

Могла бы родная Конфедерация поощрить меня таким образом? Могла.

Только вот в моём случае поощряла она меня явно по инициативе маршала Блейда.

Подумав, я махнула рукой. В конце-концов, когда ещё я могла бы пожить в такой квартире?

Явно это временный вариант. И потом меня переселят в обычную. Ну а раз мне повезло, буду наслаждаться!

Мурлыкая себе под нос мечтательную мелодию, я распределила свой небольшой набор вещей по пустым шкафам. Надела домашнюю одежду.

Надо бы обновить гардероб. Почему-то раньше не было такого желания.

Сейчас, в этой квартире, после того, как наконец-то выспалась… захотелось.

Что-нибудь достаточно скромное, и при этом новое. Тем более, на днях мы все получили немаленькую премию. Вот и будет, на что потратить.

Я набрала ванну и вдоволь понежилась в ней.

В таких ваннах я ещё не мылась… Просторная, удобная, в ней бы и четыре человека поместилось бы при желании. Даже нашла кнопочки, по картинкам рядом с которыми догадалась включить массаж и пузырьки.

Первый день моих внезапных выходных прошёл насыщенно и закончился великолепно.

С работы никто не дёргал, я сама ничем не интересовалась и старательно выбрасывала все мысли про бесконечные досье и сложных курсантов из головы. Потом, всё потом.

Особенно часто я выбрасывала из головы маршала Блейда. Не буду о нём думать! Не буду! Ни на капельку. Нет, ни за что!

Засыпала я в большой кровати, разнеженная после ванны, с улыбкой на губах.

Второй раз проснуться без будильников было ещё круче, чем вчера!

Постельное бельё было великолепным, не таким, как на старой квартире, и тем более в эвакуации — грубым, иногда царапающим кожу.

Я позавтракала, переделала ещё ворох дел, связанных с переездом. И в обеденное время вдруг обнаружила себя тотально свободной.

Это было так странно… Никуда не бежать. Никого не ждать. Никому не звонить. Ни с кем не объясняться…

Ещё полдня такой роскоши…

Хорошо, что я не обещала Нитре приехать. Мне очень приятно её общество, особенно я обожаю её детей. Но сегодня, в тишине, наедине с собой… хотелось пить это время для себя огромными глотками.

Написала Нитре, что не смогу, и что увидимся завтра на работе, а к ней я постараюсь выбраться на следующих выходных.

Впервые я была одна. В роскошной квартире.

Окна выходили на главное здание академии и ту самую дорожку к линии флаеров, по которой я ходила на работу и с работы в полутьме, если задерживалась.

Я долго стояла у окна, разглядывая территорию академии, студентов и преподавателей.

Потом лежала на шикарном, идеально мягком диване в гостиной, глядя в потолок.

Даже читать и смотреть ничего не хотелось.

Глава 12. Новое утро

Первая мысль — это ошибка.

Не мог никто — такую роскошь, огромный красивейший букетище — мне.

Торопливо огляделась, глянула на часы — до начала рабочего дня ещё целых полтора часа.

Да, у нас принято приходить за полчаса до начала, но это даже для совсем трудоголиков, слишком рано.

Пока никого. И ещё не скоро хоть кто-то придёт.

Значит, у меня есть время… полюбоваться.

Подошла медленно. Вдохнула изысканный аромат…

Нереально красивый букет. Тонкие цветы на изящных стеблях. Идеальное сочетание цветов. Нежно-серебристые миниатюрные лилии с вкраплениями насыщенно-бордовых роз.

Это те бутоны, которые я узнала. Остальные были совершенно необычные. И не видела ещё таких.

Карточка. Медленно, словно опасаясь, что эта красота испарится от моего прикосновения, я взяла кусочек прямоугольного пластика, оценив наощупь бархатистую поверхность. Тоже деталь. Очень дорогой пластик.

Надавила пальцем в небольшое углубление, и над карточкой развернулась надпись, изящным витиеватым шрифтом: “неотразимо красивой для вдохновляюще красивого дня”.

В жар бросило и краска прилила к щекам. Тут же выключила проекцию, инстинктивно оглядываясь вокруг. Точно никто не видел?

Посмотрела на текст на карточке. Та же надпись, только уже напечатанная, теперь содержала и подпись. Дарден.

Я прерывисто вздохнула и прижала пальцы к губам.

Дарден Блейд? Маршал?! Мне? Неотразимо красивой?!!

Я аж села на удачно оказавшийся рядом стул. Что происходит?

С какой стати маршал вдруг прислал мне цветы? Да ещё и с такой надписью?

Лихорадочно вспоминала, как он брал меня на руки, усаживая в свой флаер. Выяснял, замужем ли я и состою ли в отношениях. Это что, маршал Блейд решил приударить за мной?!

Преодолев первый шок от осознания этого, я снова полюбовалась на цветы.

Они очень красивые. Мне никогда никто не дарил ничего подобного.

В принципе, за мной часто пытались ухаживать, но я сразу, сходу давала понять, что никому и ничего не светит.

Да и когда мне? До девятнадцати я только и знала, что училась, да у папы с мамой в лабораториях расчетами занималась. Потом сразу замуж за помощника папы… потом этот гад показал своё истинное лицо, развод, эвакуация, собирание себя по частям…

Я напомнила себе, кто такой этот маршал Блейд. Что он из себя представляет на самом деле.

Не нужны мне сейчас отношения. Ни с кем. Особенно с… с этим.

Я оглядела преподавательскую. Просторное светлое помещение. Удобные столы для педсостава.

Нет, я не смогу принять этот букет. Какие у меня варианты?

Отправлять назад? Скорее всего, с этим будет масса проблем. Учитывая, что академия на окраине столицы, даже если я добьюсь того, что пришлю курьера и букет заберут, это будет часа через три.

Только устрою лишнюю суету на рабочем месте. Мои коллеги, в основном, одинокие женщины, будут смотреть на меня с завистью, да и к тому же будут злиться, что из-за меня они отвлекаются от работы.

Опустив голову, я потёрла лицо. Выкинуть букет я тоже не могу. Стандартный утилизатор предназначен для бумаг, цветы только испортят его.

Идти с букетом через всё здание к столовой, чтобы выкинуть его там?

Техперсонал уже на местах. Увидят. Всё равно сплетен будет много. Они мне точно не нужны.

Подумав, я оглядела столы коллег. А потом шкафы со всяким подсобным добром.

Решительно встала.

Когда я села, наконец-то за своё рабочее место, на всех столах, включая мой, стояли мини-букеты.

В качестве ваз я взяла высокие колбы с плоским дном из набора для экспериментов с преломлениями лучей в жидкостных средах.

Учебный блок, в котором задействуется этот инвентарь, уже прошёл. Никому из преподавателей не потребуется.

На на дно я высыпала геле-кристалы со дна упаковки для стеблей большого букета. Хватило на все колбы.

Интересно, сколько цветы простоят? Живые же… Это же невообразимо дорого.

Злясь на маршала, что из-за его странного решения внезапно одарить меня, столько времени потеряла, я углубилась в работу.

За выходные я была ему, конечно благодарна. Жильё новое роскошное, пусть и временное, тоже мне сильно помогло напитаться, отдохнуть, я сейчас совершенно иначе буду работать.

Только вот я бы спокойно без всего этого обошлась. А букет… очень красивый. Очень понравился. Но это явно лишнее.

Всё, не буду об этом думать. За работу.

Я открыла списки своих курируемых. В прошлый раз я закончила работу на том, что как следует все досье рассортировала.

Ведь я умудрилась за это время пропустить через свои кипящие мозги каждого. Каждого!!

И ведь решения выработала. Распределила по мини-группам, выбрала преподавателей, которые быстрее всего подтянут у них слабые предметы.

Но вот что сейчас творилось в базе данных, я решительно не понимала.

Снова и снова проверяла, даже списки по всей академии.

Когда до меня дошло, что именно случилось, я издала протяжный страдальческий стон и натурально схватилась за голову.

Звиздец… Просто звиздец. Вот как? Как можно было настолько твердолобо?!..

Просто ррр… Интересно, это можно хоть как-то исправить? Или отменить?

Нет, нельзя. Без вариантов.

Я откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди, осознавая новую реальность, в которой я оказалась. И на этот раз я совершенно не знаю, как с этим справляться.

Всё просто. Ректор внёс изменения в реализацию учебного проекта по переподготовке военных кадров.

Формулировка такая: для снижения нагрузки на педсостав и увеличение этим эффективности действий.

То есть теперь, не только я — одна куратор на шестьсот человек.

Выделены новые кураторы. Им отдали практически всех из моих шестиста.

Сам ректор ни в жизнь бы такое не сделал. Мне очевидно, что на него кто-то надавил.

Кто-то. Хе-хе. Я то-то точно знаю, кто именно обладает влиянием и властью, чтобы надавить на ректора столичной академии.

Глава 13. Прошение

Я покосилась на часы. Горевать некогда. Надо разгребать это всё.

Растерев лицо ладонями и подавив желание вышвырнуть все цветы прямо из окна, я погрузилась в досье моей “великолепной” полусотни.

Возможно, я смогу найти к ним подход.

Мне хватило несколько минут, пролистать краткие выдержки из досье, чтобы вспомнить каждого. Очень хорошо их помнила. Они и в самом деле великолепны. Но мне от этого не легче.

Я нервно встала и налила себе воды.

Подошла к окну, пытаясь что-то придумать. Пока никаких идей не было.

А какие идеи? Все они настоящие герои. Очень крутые, с большими должностями. Все типа маршала Блейда, чистые практики, совершенно не теоретики.

Они не пройдут обучение, мне это очевидно. Слишком большой объём материала. И слишком много гонора и самомнения.

Видела я таких на курсах повышения. Неоднократно. Всегда было много проблем. Учитывая, что все они пытались залезть мне под юбку и совершенно не слушали доводы от женщины.

Для слушателей прошлых интенсивов всё заканчивалось тем, что они договаривались с ректором, им ставили высокие оценки, и все были довольны.

Здесь, по правилам, установленным маршалом Блейдом в этом долбанном законе, о натянутых оценках отдельно говорилось. О том, что это известно, и тем, кто поставит такие оценки, грозит пожизненное лишение лицензии на работу.

Только вот этим красавцам ничего страшного не грозило. Если не пройду обучение, может небольшое понижение в должности, и всё.

А я лишусь лицензии, и никогда не смогу больше преподавать.

Не нравилось мне это всё. Если бы мне было куда податься, я бы тут же подала прошение о переводе.

И тут меня осенило. Мне же поступали предложения о переводе в университет сектора Гарнанс, с открытой датой. Там работал дядя Хантар, старый друг моего отца, помощником ректора по учебной части.

Я вспомнила условия. Тогда я отказалась, потому что мне в столице явно лучше. Сейчас я хотела быть максимально далеко от столицы.

Вернувшись к экрану я проверила. Нормальный университет. Отличная планета, хоть и далеко от столицы. Там тоже реализовывали этот проект. С точки зрения закона я не увиливаю, а остаюсь в строю.

Здесь есть кураторы. Так что я точно никого не подведу.

Идеальное решение! Воодушевившись, я начала как можно быстрее отправлять запросы. Оказалось, Хантар уже был на рабочем месте — у него был разгар рабочего дня.

Он очень обрадовался, сказал, что у них всё отлично, и я не пожалею. Я подала прошение, Хантар обещал поспособствовать тому, чтобы перевод одобрили как можно скорее.

В этот момент начали приходить коллеги.

Первой в преподавательскую ворвалась Нитра.

— Лита, — налетела она на меня, схватив за руки и вглядываясь в глаза. — Рассказывай! Какой он в постели? Говорят, маршал просто ураган! За ним столько девок волочится, а он только самых-самых выбирает, и то дольше двух дней ни с кем. Ну как он, как? Я знала, что ты тут уже будешь… ох ё…

Она оборвала себя и оглядела столы.

— О-о… Откуда цветы? Да ещё и всем?

Я осторожно высвободила руки.

— Мне нечего рассказывать, — как можно спокойнее сказала я. — У меня никого нет. Ни маршала, ни ректора, ни начальника службы снабжения, ни… к кому вы меня ещё в постель за всё это время уложили?

— Говори по-хорошему, — прищурилась Нитра. — Я ведь всё равно узнаю.

— Узнавай, — кивнула я и повернулась к своему экрану, пряча переписку с Хантаром.

Нитра подвисла, а потом подбежала ко мне.

— Цветы-то откуда?

— Ты у нас мастер выяснять, вот и выясни, — холодно ответила я.

— Да ладно, ты чего обиделась? На что?

Я подняла взгляд на Нитру. Она выглядела искренне удивлённой.

— Слушай, а что нам всем ещё думать? — она уселась на мой стол. — Кайла видела, как маршал тебя усаживал в свой флаер. После этого у тебя с какого-то перепугу два выходных. Ректор ходит злющий после разговора с маршалом. Выделяют новых кураторов. Дира так вообще говорит, что тебе служебное жильё сменили! Где-то в главном корпусе общежития, но она точный адрес не может вычислить, уровня доступа не хватает.

— Да у вас тут целое расследование проведено, я смотрю, — я скрестила руки на груди.

— Так интересно же, — вытаращила она глаза. — Ладно бы мы за спиной это делали. А я тебе в глаза говорю. Жутко интересно. Ну так чего, правда маршал в постели такой ураган, как говорят?

— Звучит так, что у тебя личная заинтересованность, — раздался от двери голос маршала Блейда, — узнать степень моей ураганности.

Я резко оглянулась. В проходе стоял маршал собственной персоной, во весь свой внушительный рост, скрестив гармонично-рельефные руки на широкой груди.

— Ой, — Нитра вскочила со стола, но и не подумала застесняться, — нет, маршал Блейд, у меня нет личной заинтересованности. Я глубоко замужем, люблю мужа и детей у меня трое.

— Даже если бы ты была свободна, — в голосе маршала звучал арктический холод. — Ты не в моём вкусе. Потрудись освободить помещение. Мне нужно обсудить ряд вопросов с моим куратором. Наедине.

— Наедине… — протянула Нитра, выразительно приподняв брови и уставившись на меня.

Я покраснела.

— Выйди. Немедленно, — маршал сказал это крайне тихо, но прозвучало это так, будто рявкнул на весь этаж.

Эффект во всяком случае был именно такой. Я вжала голову в плечи, а Нитра резко побледнела, вытянулась в струнку почти по-военному и выскочила в коридор.

Маршал закрыл дверь. Оглядел столы.

— Я тебе букет подарил, — нахмурился он. — Какого хрена распотрошила на всех?

У меня аж дыхание перехватило. Я встала, тоже скрестила руки на груди.

— Если подарок для меня, — холодно ответила я, — то значит я могу им распоряжаться, как хочу.

Он нахмурился сильнее. Навёл холодный взгляд на меня.

— Это потом, — процедил он сквозь зубы. — Я пришёл по другому вопросу. Что, куратор Вайс? Сбегаешь с поля боя?

Глава 14. Полномочия

От такой формулировки меня в озноб бросило.

С поля боя, значит, сбегаю.

Вот оно как… Я прикрыла глаза, справляясь с хлёстким словесным ударом.

Для любого человека послевоенного времени, кто добросовестно выполнял свои обязанности и старался как мог, на своём доступном уровне… такая постановка вопроса граничила с прямым оскорблением.

Да что там. Мне даже захотелось руку к щеке поднести… ощущение фантомной пощёчины было слишком сильным.

— Перевожусь, — холодно сказала я.

Маршал издевательски усмехнулся. Это вдруг подхлестнуло меня.

— Передислоцируюсь, маршал Блейд, — копирую его едкую усмешку. — В текущей локации войск развёрнуто уже достаточно. Поэтому я отправляюсь туда, где я, как боевая единица, способна нанести больше пользы.

Он сжал кулаки и сделал угрожающий шаг ко мне. Внутри всё сжалось. Здоровенный мужчина, с боевым опытом опять же, страшно.

У меня даже шокера нет, надо купить. Хотя этот экземпляр, как мне кажется, и главное орудие эсминца не остановит.

— А ты уполномочена принимать решения, где тебе пользу наносить? — прорычал он.

— Да уж способна разобраться! — вскинулась я.

— Что ты там способна? Тебе жизнь облегчили, как только можно, живи-работай-радуйся! А ты куда-то свалить собралась!

— Облегчил?! — я аж поперхнулась, откашлялась быстро, и злобно уставилась на него. — Да ты видел эти списки? Облегчил! Да я лучше со всеми шестиста бы возилась…

— Я не понял, — перебил меня маршал, глядя на меня, как на полную идиотку. — Ты чему там людей учишь? Логическим расчётам? Сама же жаловалась, что у тебя их слишком много! У тебя считалка поломалась? Как бы пятьдесят это значительно меньше, чем шестьсот!

Я потёрла лицо.

— Значит, это ты делил группы? — обвиняюще уставилась я на него.

Он дёрнул плечом.

— Делать мне больше нехрен? Я сказал снизить нагрузку. Ректор глянул списки. Сказал, что ты поделила, он даст тебе самую малую группу.

Я прижала ладонь ко лбу. Всё-таки ректор.

И тут же покраснела. Он сказал ректору, что именно мне нужна самая маленькая нагрузка. Звездец. Просто звездец.

— Тебе какая разница? — процедил он. — Меньше и меньше.

— Действительно, какая разница, — ядовито скривилась я. — У того, кто делил, спросить не удосужились.

Маршал прищурился и сделал один скользящий шаг ко мне. Мне захотелось попятиться, но он вроде стоял ещё далековато. Заставила себя остаться на месте.

— Мне другое интересно, — сбавив тон, произнёс он. — Почему, столкнувшись с трудностями, ты сбегаешь? По твоей реакции я понимаю, что с этим полтинником что-то сильно не так. Сходила бы к ректору, разрулили бы. Зачем бежать?

— Да не бегу я! — возмутилась я. — Мы вроде как в свободном государстве живём! По закону мне можно, я пользуюсь своей законной возможностью! Есть другие кураторы.

Ещё один шаг ко мне. Незаметный. Следующие два я тоже едва замечаю, потому что он вдруг выдаёт:

— Таких как ты, нет, — неожиданно тихо говорит он.

У меня аж руки опускаются. Ошарашенно смотрю на него, подняв голову: высокий… стоит совсем уже рядом со мной.

А я вдруг как мышка перед удавом. Затаилась. Смотрю на него.

— Тебе какое дело, маршал? — настороженно глядя на него, всё же выдаю я: — Ну переведусь я. Тебе-то что? Чего ты ко мне вообще прицепился?

Ещё один медленный шаг. Властная ладонь на моей пояснице. Жёсткие пальцы в моих волосах.

Я смята, вдавлена в его мощное рельефное тело.

Мои волосы в его кулаке — его взгляд обжигает моё запрокинутое лицо.

— Если бы я знал, куратор Вайс… — выдыхает он, разглядывая мои губы. — Если бы я знал!

Его поцелуй внезапен. Жесток. Беспощаден.

Жёсткие губы раскрывают мои властным давлением.

Заставляет подчиниться себе мгновенно.

Я в огне, я в бреду, я полностью раздавлена, покорена им. Тут же.

Сама не понимаю, как, в какой момент начинаю отвечать на жестокий, подавляющий поцелуй.

Открываюсь, впускаю его умелый язык, разрешаю наполнить мой рот, заигрывать, увлекать мой язык возбуждающим ритмом.

Задыхаюсь от яростного нарастающего жара. Почему-то мои руки вдруг оказываются на его плечах.

Лишь краем сознания отмечаю, что обнимаю его крепкую шею. Зарываюсь пальцами в жёсткие волосы.

Запрокидываю голову, разрешая целовать мою шею. Осыпать чувствительную кожу беспорядочными жгучими поцелуями.

И снова мои губы под его властными губами. Его руки, кажется, везде — сминают грудь, мнут ягодицы, гладят спину, зарываются в волосы.

Я уже и сама приникаю к нему вся. Горю, желаю, таю, пропадаю в его огне.

Звук входящей почты на мой терминал становится моим спасением.

Я вдруг понимаю, что произошло. Краснею мучительно, как никогда.

Просто каменею, отстраняясь и сжимая накрепко губы.

Маршал останавливается. Держит меня, не отпускает. Взгляд глаза в глаза.

У него глаза совершенно дикие. Ощупывает меня взглядом: лицо, скулы, шею, снова пристально смотрит в глаза.

— Пусти. Немедленно, — выдыхаю я.

Он прищуривается. И прижимает меня крепче к себе, жёсткому, релефному, мощному.

— Нет, куратор Вайс, — усмехается он, опуская взгляд на мои губы. — Не надейся. Уже не отпущу.

Глава 15. Ключевое

— Не отпущу, — повторяет маршал, стискивая челюсти и прожигая взглядом мои губы.

Он снова наклоняется к моим губам, но я сжимаю их плотно.

Мы же у меня на работе, в преподавательской. Нитра в коридоре, наверняка прилипла ухом к двери. Дира сейчас тоже придёт, если уже не пришла.

Да там уже толпа наверняка под дверьми, в коридоре.

Мои щёки пылают от стыда, меня начинает потряхивать от нервной дрожи, и… от злости на себя, за то, что позволила ему.

За то, что мне настолько понравилось. За то, что… я хочу, какого-то ляда я хочу, чтобы он снова поцеловал…

Поджимаю губы сильнее.

— Тогда может и трахнешь прямо тут? — цежу я сквозь зубы.

Наши взгляды скрещиваются. В его глазах вспыхивает голодное, жадное, первобытное.

Я едва удерживаю своё тело неподвижным — в крови будто кипятком ошпарило.

Его большая сильная рука стискивает мою ягодицу, вжимает в него — даёт ощутить внушительный бугор на его брюках. Ясно даёт понять — такое предложение, о трахе прямо тут, ему очень даже нравится.

Да и мне… нестерпимо захотелось, чтобы взял меня здесь, прямо сейчас.

Даже картинка в голове появилась, как он разворачивает меня спиной к себе, нагибает к столу, задирает юбку, и… И мне это бы понравилось, мать его так, мне бы точно понравилось!

От осознания своих неправильных желаний, мне совсем плохеет.

— Давай, маршал Блейд, — злобно говорю я. — Ты же весь такой ураган. Что видишь, то берёшь. Не сдерживай себя. Поураганистей. Пусть все слышат. Если кто ещё не в курсе, какой ты завоеватель.

На мои глаза наворачиваются злые слёзы.

— Хотя о чём я, — продолжаю я, — все перед тобой и так ноги раздвигают. Я не исключение. Вперёд. Давай. Прямо тут. Чего ждать.

Моё лицо пылает, меня всю трясёт, в глазах слёзы. Я так боюсь позорным образом расплакаться… Хотя куда уж больше позора.

Я вдруг осознаю себя иначе. Его руки уже не стискивают меня. Осторожно держат за спину.

— Эй, ты чего? — тихо говорит он.

Вскидываю озлобленный взгляд на него.

Маршал смотрит на меня… странно. Озадаченно и изучающе.

— Я? Я ничего, — так же тихо, но отчётливо говорю я. — Я не хочу, чтобы вы трогали меня, маршал Блейд. Прошу вас вспомнить о приличиях и перестать лапать меня в публичном месте.

Он озадаченно приподнимает бровь.

— Мы наедине, — усмехается он.

В этот момент его руки неуловимо нежно гладят мою спину… ох… Мне приходится закусить губу, чтобы не выгнуться и не прижаться к нему.

Делаю рывок, и всё-таки выскальзываю из его рук. Точнее он отпускает. Если бы сам не отпустил, было бы без шансов.

— У меня рабочий день начинается, — как можно строже говорю я. — Мои коллеги в коридоре, не могут приступить к своим обязанностям из-за вас.

Я краснею и злюсь от того, какие взгляды мне теперь предстоит пережить. Как я буду работать после того, что он тут устроил?

Маршал стоит и молчит, а я ловлю своё отражение в зеркале.

Растрёпанная, с припухшими губами, растёгнутыми пуговицами на блузке — ого, и это успел.

Торопливо, трясущимися пальцами, застёгиваюсь, одёргиваю одежду.

Пытаюсь что-то сделать с волосами, пригладить их как-то, длинные, они были собраны, но маршал их основательно растрепал.

Замираю неподвижно от тихих слов.

— Самая красивая, что видел.

Рывком перевожу взгляд на маршала. Он выглядит строго и подтянуто. Совершенно обычно. За исключением бугра на брюках. Правда он уже поменьше, похоже, маршал берёт себя в руки.

Стоп, что он сказал? Я точно услышала именно это? Я красивая?.. Мне не показалось?

Совершенно не понимаю, что делать, что говорить.

Зато маршал очень хорошо знает.

— Я отклоняю твоё прошение о переводе, куратор Вайс, — жёстко смотрит он мне в глаза.

— Откуда вы вообще узнали про него? — обречённо спрашиваю я. — Я же только его отправила. И почему отклоняете вы, а не…

— Потому что вся информация о любых движениях в проекте стекается ко мне, — обрывает он меня. — Кадровые перестановки относятся к ключевым показателям, способным критично повлиять на его успех или провал.

Такого маршала я ещё не видела. Он спокоен, строг, серьёзен.

— В столичную академию направили лучшие кадры флота. Это ключевые люди. То, насколько в рамках проекта они прокачаются, зависит всё дальнейшее развитие военной отрасли.

Его низкий, властный голос сейчас утратил резкие нотки, зазвучал строго и сильно.

— Эти люди принимают решения, куратор Вайс. Качество каждого их решения напрямую влияет на весь флот. Я намерен значительно улучшить качество их решений. В короткие сроки проекта. Поэтому, мне нужны лучшие.

Он сделал паузу, но я почему-то ничего не смогла сказать.

— Я ознакомился с твоим досье, — вдруг усмехнулся он. — Ты молода и неопытна, но в условиях тотальной нехватки кадров, это допустимо. Учитывая, что твои результаты выше, чем у остальных.

Я удивлённо приподняла брови, и он кивнул.

— Твой перевод отклонён не из-за моего желания тебя трахнуть, — его красивые губы изогнулись сильнее. — Ты эффективнее других. Значит, должна работать здесь. С моими ключевыми людьми. Списки я смотрел. В твоей группе — мои лучшие. Значит, ты, как куратор с самыми высокими результатами, сможешь создать наилучшие условия для их высокоэффективного обучения.

Тут уже я усмехнулась.

— То есть, я остаюсь тут куратором не за красивые глаза?

И сразу пожалела, потому что его выражение на его лице изменилось, а взгляд тут же прочертил огненные дорожки по моей груди и бёдрам.

— Глаза у тебя красивые, — мрачно сообщил он. — И не только глаза. Член рвёт брюки в клочья от одного вида. Но я тебя и так трахну. Не здесь, и позже, но послушаю, как ты кричишь и стонешь подо мной. К службе это отношения не имеет. Если бы на той планете бы ты была бы эффективнее в проекте. Значит трахнул бы тебя на той планете. И летал бы к тебе туда, если бы захотел ещё.

Глава 16. Реакция

Маршал ушёл, а я осталась. На обломках, разбираться с последствиями урагана по имени маршал Дарден Блейд.

Коллеги на меня не смотрели даже. Опустили глаза в пол и стояли. Пока стояла я.

Понятно всё. Действительно, что здесь говорить?

Защитил от сплетен, молодец. Пригрозил лишением лицензии — ударил в самое больное незащищённое место.

Теперь в мою сторону даже глянуть будут бояться.

Я молча отошла к своему столу. Села, уставившись невидящим взглядом в пустой экран.

Мыслей не было. Ничего не было. Только разруха и опустошение.

За моей спиной коллеги проходили в преподавательскую, рассаживались за рабочие места. Кто-то шёпотом восхищался цветами. Даже названия незнакомые доносились — Лара говорила, что не думала вживую такие увидеть, редкость нереальная.

Да, Лара у нас спец по ботанике.

А я у нас спец по чему?

Надо брать себя в руки и начинать работать.

Сейчас, посижу только немного. Совсем чуть-чуть.

— Эй, Лита, а ну посмотри на меня.

Звук придвигаемого стула.

Я повернула голову. Нитра села рядом, разглядывая меня с сочувствием. Взяла с моих колен мою руку, сжала её в ладонях, подалась вперёд.

— Послушай, девочка моя, — тихо заговорила она. — Тебя никто не винит, ясно ведь, что ты ни в чём не виновата. Ты красивая очень, понятно, что этот бабник на тебя глаз положил. Это мы пока что тут растерялись. А кто бы не растерялся. Вон какой. С возможностями. Но мы тебя в обиду не дадим. Может он многое. Нашёлся тут.

— Да-да, Лита, чего ты такая расстроенная сидишь? — подошла Карла. — Тебя ведь повысили. Есть справедливость на свете. Хоть кто-то заметил. Ректор слепой, ему по боку, как ты стараешься, света белого не видишь.

— Ну и что, что он тут тебя трахнуть решил, — возмутилась Дира от окна. — Трахатель нашёлся! Вот пожалуюсь своему любовнику в министерстве. Думает, на него не управы не найдётся? Не должна ты ему ничего! И ложиться под него не обязана! Никому тут в академии не обломилось, вот и ему нечего тут губу раскатывать!

— Лита, — Нитра наклонилась и поправила мои волосы. — Давай, успокаивайся, ничего страшного не происходит. Ну подумаешь, ураган. Что мы, ураганов не видели?

— Такого урагана не видели, — усмехнулась Карла.

— Такого не видели, — тут же согласилась Нитра, — но свалил же? Вот пусть и валит. А Лита у нас ещё даст ему.

— Ага, даст, — ляпнула Дира, выставляя букет цветов на своём столе самой эффектной стороной. — Тут даже самой давать не надо, сам возьмёт.

— Дира, ну ты что! — возмутилась Лара, — думай что говоришь!

— А что тут думать и говорить? — усмехнулась Дира. — Вляпалась наша Лита по самую макушку. Работать давайте, аттестация на следующей неделе.

Эта фраза тут же прекратила все разговоры. Женщины молча стали рассаживаться по местам. Только Нитра осталась сидеть рядом со мной, не выпуская мою руку.

Меня же их реакция так потрясла, и, особенно, внимательно-сочувственный взгляд Нитры, что у меня слёзы сами покатились.

— Ну что ты, моя хорошая, — переполошилась Нитра.

Она придвинулась ко мне ближе, обняла. А я прижалась к ней, пытаясь справиться с эмоциями.

Получалось плохо. Она меня гладила по голове, что-то говорила… О том, что я очень хорошая, что маршал даже близко не заслуживает такого сокровища как я, и он даже слезинки моей не стоит, и прочее и прочее.

Когда она уже успела в своей голове сложить меня и маршала парой, в голове у меня не укладывалось.

Ну да ладно. Нитра, это Нитра. У неё мышление в целом странными путями бродит. Это не отменяло того факта, какая она славная. Зря я к ней на своих выходных не пошла. Я давно с её детками не играла, уже скучала по ним.

Сейчас её поддержка была мне необходима как воздух. Я даже духом воспрянула.

Всхлипнула последний раз и отстранилась.

— Спасибо тебе, — со всей благодарностью, на какую была способна, выдохнула я. — Даже не представляешь, как много твоя поддержка для меня значит.

Я оглянулась на коллег. Никто не работал. Они сидели за столами и смотрели на меня.

— Я вам всем очень благодарна, — тихо сказала я.

— За что? — выгнула идеальную бровь Дира.

— За то, что не осуждаете, — пожала плечом я.

— Да кто ж осуждает-то, — рассмеялась Карла. — Тут завидуют все. Вон какой, — она поправила цветы на своём столе. — Всё, закрыли тему, — серьёзно глянула она на меня. — С повышением.

Я кивнула. Нитра пожала мои руки, виновато глянула на меня и поспешила к рабочему месту.

На меня уже никто не обращал внимания. Только Лара тихо поинтересовалась:

— Лита, это же тебе маршал подарил, а ты нам всем расставила, да? Это точно можно взять? — она с восхищением покосилась на свой букет.

— Это точно можно брать, — вытирая слёзы, подтвердила я.

Постепенно день вошёл в рабочий режим.

В целом, могло быть хуже. Мне было бы намного тяжелее работать в обстановке всеобщего молчания и осуждения.

Да, определённая холодность появилась. Разговоров в преподавательской стало намного меньше. Но и враждебности ко мне не наблюдалось. Скорее сочувствие и зависть.

Я решила больше не забивать себе этим голову.

Полдня работала с теми досье, что у меня уже были, узнавая своих курируемых подробнее. После обеда на мой коммуникатор пришли изменения моего статуса.

Я собралась с рабочего места, пожелала коллегам хорошего дня, выслушала добрые пожелания разной степени искренности, и пошла искать свой новый кабинет.

Он оказался на первом этаже, в недавно отремонтированном крыле. Небольшой. Красивый и светлый. С окнами на парковую зону перед зданием.

Интересно, для кого он предназначался. Кстати, тот ещё вопрос. Кому я дорогу перешла этим назначением от маршала. Потому что должность моя звучала очень туманно. Ответственный за ведение проектов особого значения.

Я хмыкнула. Это ректор под диктовку маршала такую должностью ввёл? Никогда ничего подобного не встречала.