Невеста на отборе для четырех драконов

Глава 1. Первый зов

Пламя лижет пятки. Не обжигает - еще нет. Ластится, как голодный зверь перед прыжком, и липкий, едкий дым уже дерет горло.

Я стою на грубо сколоченном помосте, обвитом сухой соломой - таким же сухим и колючим, как взгляды тех, кто собрался внизу.

Толпа ревет, воет, жадно скалясь, и пена ненависти пузырится на губах самых громких крикунов.

- Ведьма! - летит мне в лицо вместе с комьями сухой, пыльной земли.

- Проклятая! - вторит кто-то справа.

Верёвки, грубые, из жесткого волокна, впиваются в запястья до боли, до синевы.

Старейшина деревни, Элмар, чье тело давно иссохло от старости, но чей голос еще не утратил власти, опираясь на суковатый посох, воздевает морщинистый палец к хмурому небу:

- Да очистит ее пламя!

Я пытаюсь закричать, сказать им, что они ошибаются, что это не я, что я никогда… Но язык словно прилип к гортани, тяжелый и неповоротный.

Тело - чужое, скованное ужасом и не только им. Словно какая-то сила извне держит меня здесь, заставляя смотреть этот кошмар до конца. Словно я - кукла на веревочках, а не живой человек.

Или это и есть смерть? Этот паралич воли, это отстраненное наблюдение за собственной гибелью?

И тут небо трещит.

Не гроза - звук другой, рвущий саму ткань реальности. Тьма, до этого просто давившая своей тяжестью, сгущается над площадью, закручиваясь в тугую спираль.

И из этой клубящейся черноты вырывается исполинская тень, заслоняя последние клочки серого света.

Крылья - как два огромных, истерзанных штормом паруса, рассекают воздух с оглушительным свистом, поднимая вихрь пыли и страха.

Чешуя, каждая пластина размером с добрый щит, отливает глубоким, невозможным сапфировым цветом даже в этом тусклом свете.

Голова с острым гребнем поворачивается, и два глаза - две раскаленные синие звезды, впиваются в меня.

Дракон. Не из сказок старухи Нэлы, не с вышивок на праздничных рубахах. Настоящий. Дышащий яростью и древней мощью.

Его рев сотрясает землю под ногами, бьет по ушам так, что кажется, лопнут перепонки. Толпа отшатывается, вопли ужаса смешиваются с молитвами.

Он здесь. Он пришел. Но за кем? За мной?

Вихрь синего пламени, жаркого, как из самой преисподней, окутывает чудовище. На мгновение я слепну от этого нестерпимого света, а когда зрение возвращается, на выжженной, дымящейся траве, там, где только что стоял дракон, возникает человек.

Высокий, несгибаемый, как молодой дуб. Черные, как вороново крыло, волосы чуть растрепаны, будто от стремительного полета или борьбы с ветром.

Он окутан остаточным жаром преображения - воздух вокруг него колеблется и дрожит.

Синие глаза - теперь человеческие, но не утратившие своей глубины и пугающей силы, смотрят прямо на меня, не мигая. В них - вечность и пламя.

Темная мантия разорвана на груди, и под ней видна бронзовая, гладкая кожа, обтягивающая совершенные мышцы. Ничего лишнего. Только мощь, уверенность, почти первобытная грация хищника. Словно его выковали из грозы и звездного света.

Он не из этого мира. Он сама власть. Сама судьба.

Он делает шаг ко мне, не обращая внимания на замершую в ужасе толпу. Его сапоги бесшумно ступают по пеплу.

- Она. Моя, - голос низкий, рокочущий, не терпящий возражений.

В нем - эхо драконьего рева, обещание и приговор.

И пламя у моих ног, так и не успевшее обжечь по-настоящему, шипит и гаснет, словно испуганный щенок.

Глава 2. Обыденная жизнь

Рывок - и я сажусь в кровати, хватая ртом воздух. Тьма. Тишина.

Только сердце колотится где-то в горле, оглушая, а по шее стекает противный холодный пот. Простыня сбилась и неприятно липнет к телу.

Сон. Это был всего лишь сон.

Но какой же реальный! Уже в третий раз за последний месяц он приходит ко мне - один и тот же, с пугающей точностью в деталях. Огонь, толпа, дракон и Он… Человек с глазами цвета грозового неба.

Его последние слова - "Она. Моя" - до сих пор звучат в ушах, властные и окончательные. Что это значит? Чья я? И почему именно он приходит в мои сны? Кто он?

Я опускаю ноги на пол, и старые половицы протестующе скрипят в предрассветной тишине.

За единственным узким окном едва брезжит свет. Серый, туманный рассвет медленно выползает из-за холмов, окутывая нашу деревню влажной дымкой.

Обычное утро. Обычная жизнь. Такая далекая от драконов и огненных казней.

Моя жизнь. Я Флоренция Эйвл. Но почти никто не зовет меня так. Просто Флори. Рыжая Флори.

Мне восемнадцать, и большую часть своей жизни я сирота. Родители… они ушли давно, когда я была совсем маленькой. Говорили, ушли за перевал искать лучшей доли и не вернулись.

Оставили мне этот дом, три книги и странное чувство, будто я не совсем такая, как все. Чувство, которое с каждым годом становится все острее.

Я встаю, зябко поеживаясь. Ночная рубашка из грубого небеленого льна совсем не греет. Подхожу к окну и распахиваю деревянные ставни.

Дом стоит на самом краю деревни, у подножия невысокого холма. Маленький, вросший в землю, с покосившейся крышей, крытой старым мхом и соломой.

Стены, сложенные из речного камня и глины, когда-то были побелены, но теперь лишь серые пятна напоминают о былой опрятности.

Вокруг - небольшой огород, где я выращиваю овощи и травы - моя главная кормилица, покосившийся заборчик из ивняка и старый сарай, где живут мои куры.

Вот и все мое хозяйство. Одинокое, как и я сама.

Комната, где я сплю, она же и гостиная, и кухня. Тесная, но я привыкла.

Кровать в углу, за ситцевой занавеской, выцветшей от времени. Грубый деревянный стол у окна, пара шатких табуретов. Очаг, давно не чищенный, с вечно висящим над ним чугунным котелком. Зола серой пылью покрывает под очага.

Вдоль стены - полки. На них нехитрая глиняная посуда - пара мисок, кружка, кувшин.

Пучки сушеных трав свисают с потолочных балок и наполняют воздух горьковато-пряным ароматом: мята, зверобой, ромашка, полынь...

И главное мое сокровище, единственная связь с прошлым - книги. Их всего три.

Одна - сборник детских сказок и легенд нашего края, с наивными, но яркими картинками, которые я рассматривала сотни раз, мечтая о других мирах.

Вторая - травник, подробный, с засушенными образцами растений между страниц и пометками на полях, сделанными аккуратным почерком матери. Я знаю эту книгу почти наизусть, она меня кормит и лечит, помогает зарабатывать на хлеб продажей снадобий.

А третья… третья самая странная и самая дорогая мне, хоть и пугает порой. Без названия, в потертом кожаном переплете с тиснением, которое почти стерлось.

Начинается она загадочной фразой: "Магия не умирает. Она лишь спит".

Внутри - непонятные символы, похожие на переплетение ветвей и звезд, описания каких-то ритуалов, упоминания о линиях крови, драконах и дремлющей силе, что ждет своего часа.

Я читала ее урывками с тех пор, как научилась разбирать буквы. Многое до сих пор непонятно, но некоторые слова, некоторые образы… они тревожат. Будоражат что-то внутри. Особенно после таких снов.

Что-то древнее и беспокойное живет во мне. То самое, что заставляет пламя свечи дрожать, когда я злюсь, или воду в кувшине подергиваться рябью, когда мне страшно или очень больно.

Я вижу это. Чувствую. Иногда мне кажется, что земля под ногами дышит вместе со мной, что ветер шепчет мне что-то на ухо, предостерегая или утешая.

Пустяки? Игра воображения одинокой девушки, начитавшейся старых книг? Может быть. Но почему тогда сердце так сжимается от предчувствия? Почему сон был таким… настоящим?

Я натягиваю платье, простое, шерстяное, цвета высохшей травы. Набрасываю на плечи теплую шаль. Пора начинать день. Обычный день.

Кормить кур, проверить силки на кроликов в ближнем леске, собрать росу с листьев подорожника - говорят, она помогает от сглаза.

Здесь, в деревне, верят во многое. В сглаз, в порчу, в лесных духов… и в ведьм. Особенно если ты рыжая, живешь одна, сторонишься людей и читаешь непонятные книги.

Стараюсь не думать об этом, но косые взгляды соседок, шепот за спиной, все это часть моей жизни. Я для них чужая. Всегда была чужой.

И кто вообще сможет полюбить такую, как я – сироту, живущую на отшибе, с репутацией странной и опасной? Наверное, никто и никогда.

Визуализация Флоренции и первого принца-дракона.

Флоренция.

Ричард.

Глава 3. Письмо дракона

Выхожу во двор. Воздух свежий, пахнет влажной землей, прелой листвой и дымом из дымоходов соседних домов. Куры встречают меня недовольным кудахтаньем, требуя завтрак. Бросаю им горсть зерна.

Потом иду к пруду за домом. Маленький, заросший ряской, но я люблю его тишину. Вода сегодня спокойная, как темное зеркало, отражает серое небо.

Но если вглядеться… да, вот оно снова! На глубине, в самой темной толще воды, мелькает странный, глубокий фиолетовый отблеск. Не отражение. Что-то иное.

Как чешуя… Как чешуя дракона из сна? Я испуганно трясу головой. Хватит. Это просто игра света. Просто усталость и нервы после кошмара.

По дороге за водой к общественному колодцу встречаю Марту, жену кузнеца. Крупная, краснощекая женщина, всегда недовольная.

Увидев меня, она демонстративно поджимает губы, что-то сердито бормочет себе под нос и отворачивается, уперев руки в бока.

Я опускаю глаза и прохожу мимо, стараясь ступать как можно тише. Привыкла. Но все равно каждый раз внутри что-то сжимается. Почему они так? Что я им сделала? Просто живу тихо, никого не трогаю…

Возвращаюсь домой, ставлю тяжелое ведро с водой у очага. Нужно растопить огонь, сварить кашу.

Но сначала - зайду к Сефарии, старой знахарке. Она живет еще дальше от деревни, в полуразвалившейся хижине у самой кромки леса.

Сефария почти слепа, но говорят, видит больше, чем зрячие. Иногда она просит меня принести ей редкие травы с холмов, которые другим не под силу найти.

Она сидит на пороге своей темной лачуги, как всегда неподвижно, завернувшись в многочисленные темные платки. Кажется, дремлет.

Но когда я подхожу ближе, она говорит, не поворачивая головы, своим скрипучим, как несмазанная дверь, голосом:

- Опять сон плохой видела?

- Откуда вы знаете? - удивляюсь я, останавливаясь в паре шагов.

- Воздух вокруг тебя дрожит, девочка. И пахнет страхом… и еще чем-то. Силой. Не простой силой. Древней.

Я вздрагиваю. Силой? Опять это слово.

- Просто кошмар, матушка Сефария, - стараюсь говорить беззаботно, хотя голос дрожит. - Приснится же такое… Огонь, казнь…

- Кошмары разные бывают, дитя, - вздыхает она, и ее слепые глаза, кажется, смотрят мне прямо в душу. - Одни беду кличут. А иные - судьбу показывают.

- Твой сон… он из тех, что меняют жизнь. Будь готова. Береги себя. И… - она замолкает на мгновение, прислушиваясь к чему-то, что слышно лишь ей. - Скоро все изменится. Ветер перемен уже дует с севера. Сильный ветер.

Ветер перемен… Что она имеет в виду? Но спрашивать бесполезно. Сефария говорит загадками или молчит.

Ее слова холодком пробегают по спине. Скоро все изменится… Что может измениться в моей скучной, одинокой жизни?

Я отдаю ей собранные травы, получаю взамен пару сушеных рыбешек и спешу уйти. От ее хижины всегда веет чем-то потусторонним, древним и немного жутким.

Когда я возвращаюсь к своей калитке, сердце замирает и ухает вниз. У входа стоит человек. Незнакомец.

Высокий, плечистый, в пыльной дорожной одежде, с простой сумой за плечами. Но что-то в его осанке, во взгляде его серых, очень внимательных глаз, говорит, что он не обычный бродяга или торговец.

Он стоит неподвижно, глядя прямо на меня, и кажется, ждал именно моего возвращения.

- Флоренция Эйвл? - его голос ровный, спокойный, без определенной интонации, но от него по коже бегут мурашки. Он знает мое полное имя.

- Да… - отвечаю настороженно, инстинктивно сжимая кулаки. Сердце заходится в тревожном стуке. - А вы кто? Чем могу помочь?

Он не отвечает на вопрос. Делает шаг ко мне и молча протягивает свиток. Плотная, дорогая бумага желтоватого оттенка, скрепленная большой, идеально круглой восковой печатью темно-синего цвета.

Я смотрю на оттиск, и кровь стынет в жилах. Дыхание перехватывает. Мир сужается до этого маленького кружка воска.

На печати - дракон. Тот самый. Могучий, с расправленными крыльями, коронованный. Герб Королевского дома.

В голове эхом отдаются слова из сна, произнесенные низким, рокочущим голосом, от которого до сих пор дрожат колени: "Она. Моя".

Глава 4. Изгнание

Свиток дрожит в моих руках. Или это я дрожу? Пальцы похолодели, а в ушах шумит кровь, заглушая тихие звуки утра.

Я снова и снова перечитываю строчки, выведенные ровным, каллиграфическим почерком. Избрана. Кандидатка на Отбор. Слова из другого мира, чужого и нереального. Печать с драконом смотрит на меня, как живая.

Мысли путаются. Только что был страшный сон, потом странные слова Сефарии о ветре перемен, и вот - это письмо. Что все это значит? Не успеваю я найти ответ, как в дверь тихо стучат. Знакомый стук. Слишком знакомый.

Сердце делает кульбит и замирает. Медленно иду к двери, все еще сжимая свиток. Открываю.

На пороге - Эрмер Тарнос. Мэр. Тот, кто приютил меня когда-то. Сейчас его лицо серое, глаза бегают, избегая моих.

- Могу войти, Флори? - голос тихий, почти виноватый.

Я молча киваю, отступая. Он проходит в комнату, садится на табурет, сгорбившись. Воздух, между нами, тяжелый, холодный. Пропасть разверзлась там, где раньше было подобие доверия.

Он долго молчит, теребя свои мозолистые пальцы. Я тоже молчу, но сердце колотится от дурного предчувствия.

- Флори, беда, - наконец выдавливает он, глядя в пол. - Большая беда в деревне.

- Что случилось? - спрашиваю я, хотя уже догадываюсь.

- Поля сохнут. Скот мрет. Река почти пересохла. Люди напуганы до смерти. Ищут причину… и виноватого.

Он поднимает на меня тяжелый взгляд. - Они винят тебя, Флори.

Холод сковывает тело, хотя я знала, что он это скажет. - Но почему? За что?

- За все сразу, - горько усмехается он. - За то, что ты не такая, как все. Рыжая. Сирота. Книги свои читаешь непонятные. С травами возишься. Одна живешь. Они шепчутся, что это порча. Что ты ведьма и навлекаешь на нас гнев небес или нечистой силы.

- Но это же бред! Суеверия! - вскрикиваю я. - Вы же сами не верите в это, дядя Эрмер! Вы знаете меня!

- Я-то, может, и не верю, - он снова отводит глаза. - Но они… они верят. Страх сделал их слепыми и злыми. Старейшины сегодня собирались. Слушали их… И вынесли приговор.

Он замолкает, и тишина становится оглушающей.

- Какой приговор? - шепчу я, холодея от ужаса.

- Они… они считают тебя ведьмой, Флори. И решили… поступить по старым обычаям. Как поступали с ведьмами всегда. Огнем.

Костер. Сон. Пламя. Все смешивается в голове. Мир качнулся. Они хотят меня сжечь. Мои соседи. Люди, которых я знаю всю жизнь. За то, что я рыжая и читаю книги? За то, что случился неурожай?

- Нет… - шепчу я, отступая к стене. - Не может быть…

- Может, Флори. Еще как может, - голос мэра становится твердым, почти безжизненным. - Гнев толпы страшен. И я не смогу их остановить, если они решатся. Никто не сможет. Поэтому… ты должна уйти.

- Уйти? - переспрашиваю я растерянно.

- Уйти из деревни. Немедленно. Сегодня же, до заката солнца. Исчезнуть. Это твой единственный шанс спастись. Они не должны найти тебя утром.

Он говорит это так просто, будто предлагает мне выйти за хлебом. Уйти. Оставить единственный дом, который я знала. Единственное место, пусть и недружелюбное, но свое.

- Но… куда мне идти? У меня никого нет!

- Куда угодно, Флори! В лес, на север, на юг - не важно! Просто беги, пока цела! Иначе… - он не договаривает, но я понимаю. Иначе костер.

Я смотрю на него, на человека, который когда-то был мне почти отцом, и вижу в его глазах не сочувствие, а усталость и… облегчение? Он рад избавиться от проблемы? От меня?

Предательство. Оно горьким комом подступает к горлу.

Он встает.

- Собери самое необходимое. И уходи тихо. Не попадайся никому на глаза.

Тут его взгляд случайно падает на свиток, который я все еще сжимаю в руке.

- А это что?

- Письмо… - шепчу я. - Из столицы. С печатью дракона. Меня… выбрали на Отбор.

Мэр на мгновение замирает, удивленно хмурит брови. Потом на его лице появляется странное выражение.

- Отбор? Тебя? Что ж… - он потирает подбородок. - Это… это даже хорошо. Очень кстати.

- Что хорошего? - не понимаю я.

- А то, что теперь твой уход будет выглядеть иначе! - он даже слегка оживляется. - Я скажу старейшинам и всем остальным, что ты не сбежала от суда, а уехала по королевскому указу! Как избранная! Это их успокоит, понимаешь? Объяснит твое внезапное исчезновение. Да-да, так и скажу. Отправилась навстречу своей судьбе.

Он явно доволен этой идеей. Его совесть будет чиста. Он и деревню успокоит, и мне вроде как путь укажет. А то, что он только что приговорил меня к изгнанию под страхом смерти, уже не так важно.

- Главное - уходи, Флори, - повторяет он уже строже, направляясь к двери. - До заката. Это твой единственный шанс. На все.

Он уходит, не оглядываясь. Дверь тихо закрывается.

Я остаюсь одна. Посреди комнаты, которая больше не мой дом. В тишине, которая давит на уши. Изгнана. Отвергнутая. Приговоренная к бегству.

Глава 5. Сон стал явью

Руки дрожат так, что я едва могу завязать узел на старом платке, куда складываю свои скудные пожитки. Что брать с собой в никуда?

Сменное платье, теплая шаль. Краюха хлеба, маленький круг сыра, горсть сушеных ягод в мешочке. Нож, который всегда ношу на поясе. Огниво.

И книги. Все три. Мое единственное наследство, единственная связь с прошлым. Я не могу их оставить.

Дом кажется чужим и холодным. Каждый скрип половицы отдается болью в сердце. Последний взгляд на очаг, на стол, на кровать за занавеской.

Прощай, моя тихая, пыльная жизнь. Прощай, мое одиночество. Что ждет впереди? Страх сжимает горло ледяными пальцами, но времени на слезы нет. Нужно уходить. Быстрее.

Я выскальзываю из дома, плотно притворив за собой дверь. Стараясь держаться тени от домов и деревьев, крадусь по самой окраине деревни. Никто не должен меня видеть.

Куда идти? Письмо велит ждать тех, кто прибудет. Но где? Здесь, у околицы? Или выйти на северную тропу, ведущую в лес?

Решаю идти к лесу. Там хотя бы можно спрятаться.

На самом краю деревни, у старого, корявого дуба, сидит на камне старуха. Та самая, которую я видела утром? Нет, другая.

Эта еще древнее, лицо - как печеное яблоко, а глаза - темные, почти черные, но с живой искоркой внутри. Одета бедно, в темные лохмотья. Она смотрит на меня так, словно ждала.

Она молча протягивает мне что-то на раскрытой ладони. Я подхожу ближе, опасливо косясь по сторонам.

Это медальон. На простом кожаном шнурке висит кругляш из потемневшего серебра, размером с перепелиное яйцо. В центре его - камень или вставка из чего-то синего, с тонкими серебристыми прожилками, похожими на зрачок. Странный, древний, завораживающий.

- Твое по праву, - говорит она тихо, но ее голос проникает глубоко. - Материнское. Ключ. Он приведет тебя. И защитит.

Материнское? Ключ? Я никогда не видела у мамы такого… Или просто не помню? - Кто вы? Откуда у вас это? - шепчу я, протягивая руку к медальону.

Пальцы касаются прохладного металла. И в тот же миг я чувствую легкий толчок, словно внутри медальона что-то проснулось. Тепло разливается по руке, знакомое, успокаивающее.

- Та, кто знала твою мать. И та, кто ждала этого дня, - отвечает старуха уклончиво. - Иди, дитя. Не бойся. Судьба нашла тебя. Она уже близко.

Она вкладывает медальон мне в ладонь, и ее пальцы на мгновение сжимают мои. Ее прикосновение странное - холодное и горячее одновременно.

А потом она встает и просто… тает в сгущающихся сумерках. Не уходит - исчезает.

Я остаюсь одна, сжимая в руке медальон. Он пульсирует слабым теплом, словно живое сердце. Ключ… К чему? К новой жизни? Или к той силе, о которой говорила Сефария?

Надеваю шнурок на шею, прячу медальон под платье. Он ложится на кожу знакомо, будто всегда был там.

Я делаю шаг за околицу, на тропу, ведущую в темный, незнакомый лес. Прощай, деревня. Прощай, прошлое.

И в этот самый момент воздух над полем взрывается оглушительным ревом.

Ветер бьет в лицо с такой силой, что я едва стою на ногах, поднимая тучи пыли и сухих листьев. Небо темнеет стремительно, словно наступает ночь, заслоненное гигантскими, кожистыми крыльями.

Звук их взмахов подобен грому. Земля дрожит.

Я поднимаю голову, и крик застревает в горле.

Он здесь. Дракон из моего сна. Не иллюзия, не кошмар. Реальный. Огромный, как скала, покрытый чешуей цвета грозового неба, переливающейся сапфировым блеском в лучах заходящего солнца.

Он пикирует вниз, прямо ко мне, и я вижу его глаза - два синих пламени, полных разума и древней мощи.

Он опускается на землю в нескольких шагах от меня с такой тяжестью, что я падаю на колени. Пыль и жар окутывают его. Крылья медленно складываются за спиной, как два темных паруса.

Я замираю, не в силах дышать, ожидая огненной смерти. Слезы текут по щекам - слезы страха, отчаяния, одиночества. Конец.

Но вместо огня - вихрь синего пламени, нестерпимо яркий, окутывает дракона. Он ревет, но уже иначе - звук меняется, становится ниже, обретает человеческие ноты.

Пламя сгущается, уплотняется, и когда оно рассеивается, передо мной стоит человек.

Высокий. Черноволосый. Могучий. В темной мантии, которая все еще дышит жаром преображения. С глазами цвета неба перед грозой.

Тот, кого я видела во сне. Тот, чей голос сказал: «Она. Моя».

Он смотрит на меня сверху вниз. Неподвижно. Оценивающе? Ждет чего-то? Я не могу издать ни звука, только смотрю на него снизу вверх, дрожа всем телом.

Он пришел. За мной. Как и было сказано в письме. Как и было показано во сне. Судьба нашла меня.

Глава 6. На крыльях судьбы

Мужчина кивает, словно принимая решение. Делает короткий, властный жест рукой, и рядом с ним из теней выплывает темная карета, без колес и лошадей, парящая над землей - явное порождение магии. Он сам открывает дверцу, без слов приглашая меня войти медленным движением руки.

Я шагаю внутрь этой волшебной повозки, и дверца за мной бесшумно закрывается, отрезая меня от остатков прежнего мира.

Внутри - не просто карета, а маленькая комната, обитая темно-синим, почти черным бархатом. Мягкие подушки, глубокие сиденья.

Никаких окон, но пространство освещено ровным, мягким светом, исходящим от гладких молочно-белых камней, инкрустированных в потолок.

Воздух здесь прохладный и неподвижный, пахнет озоном и чем-то еще - незнакомым, терпким, как дикие травы после грозы. Кажется, само время здесь течет иначе.

Он садится напротив. Слишком близко. В замкнутом пространстве кареты его присутствие ощущается почти физически - оно давит, обволакивает, заставляет сердце биться чаще.

Я стараюсь забиться в угол сиденья, но его синие глаза неотрывно следят за мной.

Карета трогается с места - абсолютно бесшумно и невероятно плавно. Я не чувствую ни толчков, ни скорости, но понимаю, что мы движемся, и движемся очень быстро.

Прочь от моей деревни, прочь от всего, что я знала. Куда?

- Кто ты? - решаюсь спросить я, нарушая напряженную тишину. Голос все еще дрожит, но любопытство и страх перед неизвестностью перевешивают робость.

- Ричард, - говорит он. - Наследный принц. Старший из четверых. Я думал отправить просто карету. Но я что-то почувствовал и решил прилетел сам за тобой.

- Но почему? Почему я? - я смотрю на свои руки, на простое шерстяное платье. - В королевстве тысячи девушек знатнее, красивее, образованнее меня. Зачем вам сирота из глухой деревни?

- Короне нужны не титулы и не миловидность в этот раз, Флоренция, - он впервые называет меня полным именем, и оно звучит на его губах непривычно, почти интимно. - Нужна сила. Истинная сила крови. Древняя.

Я смотрю на него непонимающим взглядом и все равно не могу поверить в это. Не могу поверить, что это реально.

- Та, что почти исчезла, но которая необходима для будущего королевства. И в тебе она есть. Дремлющая, необузданная, но есть. Я это чувствую. Как и мои братья.

Сила… Опять это слово. То, о чем шептала Сефария, о чем намекала та странная книга без названия. Неужели это правда? Не просто странности и совпадения, а… магия?

- Какая сила? Я не понимаю… Я ничего не умею! - лепечу я, чувствуя, как щеки заливает краска стыда и растерянности.

- Пока не понимаешь. Но поймешь, - он чуть наклоняется ко мне, вторгаясь в мое личное пространство. Его взгляд становится еще пристальнее, проникая, кажется, под кожу, видя все мои страхи и сомнения, - продолжает он, на одном дыхании. - Мы поможем тебе понять. И научим управлять. Если ты пройдешь отбор, конечно. Он покажет, чего ты стоишь на самом деле.

Его близость опьяняет и пугает одновременно. Аромат озона и грозы, исходящий от него, кружит голову. Я вижу каждую темную ресничку на его веках, вижу, как пульсирует едва заметная жилка на его виске.

Медальон под платьем снова теплеет, отзываясь на его присутствие сильным, уверенным толчком.

- Это… это ты сказал тогда… во сне? - слова вырываются сами собой, прежде чем я успеваю подумать. - Фразу… "Она - моя"?

Он не отвечает. Лишь его губы трогает легкая, почти незаметная улыбка. И эта улыбка страшнее любой угрозы. Она полна уверенности и… обладания.

Он медленно переводит взгляд на мои губы, потом снова в глаза.

Воздух между нами накаляется, становится густым, в нем потрескивают невидимые искры.

Время замедляет ход. Я слышу оглушительный стук собственного сердца, вижу, как расширяются его темные зрачки, в синей радужке которых пляшут огненные искорки.

Он медленно, очень медленно наклоняется еще ближе. Инстинкт кричит: “Беги! Опасно!”

Но я не могу. Словно невидимые путы сковывают меня. Или… или я сама не хочу двигаться?

Завороженная этими синими глазами, этой аурой силы, этим ощущением неотвратимости.

Его губы касаются моих. Легко, почти невесомо. Словно проба. И я замираю, не дыша.

А потом он целует настойчивее, требовательнее.

Поцелуй оказывается совсем не таким, как я могла бы себе представить. Не нежным, не романтичным. Он жаркий, властный, с привкусом огня и древней магии. Он требует ответа, требует подчинения, и я… отвечаю. Неумело, испуганно, но отвечаю.

Тону в этом ощущении, в его силе, в жаре, что охватывает меня с головы до ног, заставляя забыть обо всем - о страхе, об изгнании, о здравом смысле.

Мир сужается до этого поцелуя, до его рук, которые вдруг оказываются на моей талии, властно притягивая еще ближе, до его жестких губ, до его горячего дыхания на моей коже.

Он пахнет грозой, озоном и чем-то еще, диким, драконьим.

Его пальцы зарываются в мои волосы, слегка оттягивая голову назад, давая ему больше доступа. Другая рука скользит по спине, вызывая дрожь.

Глава 7. Холодные каменные стены замка драконов

Он отстраняется на мгновение, смотрит мне в глаза - взгляд темный, обещающий, а потом снова накрывает мои губы своими, и мир окончательно растворяется в огне и синеве.

Я прихожу в себя медленно, словно выныривая из глубокого, горячего омута. Сколько прошло времени? Мгновение? Вечность?

Карета все так же бесшумно скользит сквозь неизвестность. Я сижу, откинувшись на мягкие подушки, дыхание сбито, щеки пылают огнем.

Платье помято, волосы растрепались, выбившись из скромной косы. Губы горят и слегка припухли.

Напротив, сидит Ричард. Спокойный, собранный, лишь глаза его кажутся темнее, глубже, а на губах застыла тень той самой загадочной улыбки.

Он молча смотрит на меня, и я не могу понять выражение его лица. Удовлетворение? Сожаление? Просто наблюдение?

Что это было? Что я позволила? Что он сделал?

Как это могло произойти? - стучит в висках паническая мысль.

Так быстро... так неправильно...

Он словно... очаровал меня, затянул в какой-то омут.

Этот взгляд, голос... его сила... его поцелуй...

Я должна была оттолкнуть его, закричать, ударить! Но я... я не смогла. Я не сопротивлялась. Я даже... ответила? О, боги... Я даже ни разу не оттолкнула его по-настоящему.

Почему? Что со мной не так? Или... что не так с ним? Он просто... взял то, что захотел?

Чувствую себя растерянной, опустошенной и... странно взволнованной. Стыд обжигает щеки, но где-то глубоко внутри трепещет искорка чего-то иного - опасного, запретного любопытства и пугающего влечения.

- Прибыли, - голос Ричарда, все такой же ровный, возвращает меня на землю из пучины мыслей.

Я вздрагиваю и почти подпрыгиваю на месте. Прибыли. Конец пути в этой странной, летящей коробке. И начало... чего-то нового и неизведанного.

Я спешно пытаюсь пригладить волосы, незаметно одернуть помявшуюся юбку. Дышу глубоко, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце и унять дрожь в руках. Нельзя показывать слабость. Нельзя показывать ничего из того, что творится у меня внутри.

Дверца кареты бесшумно открывается, и я, сделав еще один вдох, стараясь придать лицу самое непроницаемое выражение, какое только могу, готовлюсь выйти. Ричард выходит первым и коротко кивает мне, мол, следуй за мной.

Я выхожу из полумрака кареты на огромный мощеный двор, и вид, открывшийся мне, снова поражает. Но теперь к смеси восторга и ужаса добавляется новое ощущение, чувство, будто я попала под пристальное внимание.

Замок все так же громаден и неприступен. Его холодные каменные стены уходят в ночное небо, звезды кажутся острыми и далекими. Магические фонари заливают двор голубоватым, неживым светом, подчеркивая суровую геометрию башен и стен, украшенных драконьими барельефами. Где-то вдалеке слышны размеренные шаги стражи на стене, но здесь, внизу, царит напряженная тишина.

А у самых ворот, как я и видела мельком до этого, стоят они. Девушки. Не трое. Их больше. Может быть, десять или двенадцать - все уже прибывшие кандидатки, ожидающие последних опоздавших. И все они смотрят на нас. На Ричарда. И особенно - на меня, выходящую из его личной магической кареты.

Я вижу те три фигуры, что заметила первыми: гордую смуглянку в винном платье, холодную блондинку-куколку в голубом и зеленоглазую кошку в практичном зеленом. Теперь я могу рассмотреть их лучше. У смуглянки на шее поблескивает тяжелое золотое ожерелье, блондинка сжимает в руках маленький веер из перьев, а зеленоглазая стоит чуть поодаль, сложив руки на груди, и ее взгляд кажется самым проницательным и опасным.

Они все разные, но во взглядах читается одно и то же: ледяное любопытство, оценка, соперничество и плохо скрываемое презрение. Холодные взгляды. Они скользят по моему простому платью, по узелку с вещами, который я все еще сжимаю в руке, по растрепанным рыжим волосам. Я чувствую себя голой под этими взглядами, выставленной на посмешище. Они видят во мне чужачку, деревенщину, случайно попавшую в их избранный круг.

Из ворот замка выходит высокая женщина средних лет в строгом темном платье с серебряной вышивкой на воротнике, напоминающей переплетение шипов. Волосы ее гладко зачесаны назад, лицо строгое, почти бесстрастное. Она подходит к Ричарду и склоняет голову: - Ваше Высочество. Все прибыли. Госпожа Флоренция Эйвл - последняя.

Ричард коротко кивает ей, затем его взгляд на мгновение задерживается на мне.

- Госпожа Магдалина проводит тебя в ваши покои, Флоренция. Располагайся. Завтра начнется Отбор.

С этими словами он разворачивается и уходит в сторону другого крыла замка, не сказав больше ни слова, оставляя меня одну под прицелом десятка пар глаз и на попечение этой строгой женщины.

- Следуйте за мной, госпожа Эйвл, - голос у Магдалины такой же холодный и строгий, как и ее вид.

Я бросаю последний взгляд на спину удаляющегося принца и послушно иду за Магдалиной к воротам, стараясь не смотреть на других девушек, но чувствуя их взгляды спиной.

Мы проходим через гулкие ворота, и я оказываюсь внутри замка. Здесь нет ожидаемой мною мрачности. Огромные залы и длинные коридоры освещены все тем же магическим светом, льющимся из камней в стенах и потолке. Стены украшены не пыльными гобеленами, а скорее фресками или мозаиками, изображающими драконов, битвы, звездное небо. Где-то тихо играет незнакомая музыка, похожая на перезвон кристаллов. Воздух теплый, но все равно чувствуется мощь и древность этого места. Холодные каменные стены снаружи скрывали внутри себя живой, дышащий магией организм.

Магдалина ведет меня молча, ее шаги гулко отдаются на каменных плитах пола. Мы проходим по нескольким коридорам, поднимаемся по широкой винтовой лестнице и наконец входим в отдельное крыло замка. Здесь атмосфера немного иная - свет теплее, на полу мягкие ковры, стены окрашены в более спокойные тона. Видно, что эту часть недавно реставрировали.

- Это крыло для кандидаток, - поясняет Магдалина сухо. - У каждой своя комната. Ваша - номер семнадцать. Правила и распорядок дня найдете на столе. Ужин через час в малом обеденном зале этого крыла. Не опаздывайте.

Глава 8. Двадцать лиц отбора

Тихий стук в дверь заставляет меня подпрыгнуть. Я все еще сижу на краю кровати, пытаясь унять дрожь после урагана мыслей и воспоминаний о том, что произошло в карете. Кто это может быть? Ричард? Соперница? Или та строгая госпожа Магдалина?

Я неуверенно подхожу к двери и тихо спрашиваю: - Кто там?

- Служанка, госпожа, - раздается снаружи молодой женский голос. - Мне велено передать вам платье к ужину от госпожи Магдалины.

Платье? Я опускаю взгляд на свое простое дорожное одеяние из грубой шерсти - единственное, кроме ночной рубашки, что у меня есть. Оно помято, испачкано пылью дорог и пеплом от того места, где приземлился дракон. Конечно, в таком виде нельзя появляться на ужине в королевском замке, тем более на первом сборе кандидаток. Похоже, госпожа Магдалина это прекрасно понимает.

Я с благодарностью, и некоторым смущением, открываю дверь. На пороге стоит молоденькая девушка в простом сером платье и белом переднике, она держит в руках сверток из тонкой ткани. Девушка робко улыбается и протягивает мне сверток.

- Госпожа Магдалина велела передать это вам, госпожа Эйвл. И просила напомнить, что до ужина остается меньше часа. Вас проводят, когда придет время.

- Спасибо, - шепчу я, принимая сверток. Ткань оказывается на удивление мягкой и прохладной на ощупь.

Служанка делает что-то похожее на реверанс и быстро удаляется по коридору. Я закрываю дверь и разворачиваю сверток на кровати.

Это платье. Простое по крою, но из очень качественной, плотной ткани глубокого темно-зеленого цвета, который выгодно оттеняет мои рыжие волосы. Без излишних украшений, но с аккуратной серебристой вышивкой по вороту и манжетам. К нему прилагаются тонкие кожаные туфельки и гребень для волос.

Это самое красивое платье, которое я когда-либо видела вблизи, не говоря уже о том, чтобы надеть. Словно насмешка судьбы - из грязи да в князи, из изгнанницы в кандидатку, одетую с иголочки. Я быстро переодеваюсь, чувствуя себя неловко в непривычной одежде. Оно сидит идеально, словно шили по моим меркам. Как они узнали размер? Или это магия?

Расчесав по привычке волосы пальцами, и умывшись водой из кувшина, стоящего на столике, я чувствую себя немного увереннее. По крайней мере, я не буду выглядеть совсем уж деревенской оборванкой на фоне остальных. Хотя... разве платье может скрыть то, кем я была всего несколько часов назад? Или то, что произошло в карете?

Мысли об этом заставляют щеки снова вспыхнуть. Нужно сосредоточиться. Отбор. Испытания. Нельзя поддаваться эмоциям. Особенно теперь, когда я знаю, что могу слышать чужие мысли. Нужно быть осторожной.

Вскоре снова раздается стук в дверь. На этот раз за дверью голос Магдалины: - Госпожа Эйвл, время. Прошу следовать за мной.

Я открываю. Ее лицо непроницаемо, голос - ровный и холодный. Она окидывает меня быстрым оценивающим взглядом, но никак не комментирует мой новый наряд.

Я молча следую за ней. Мы идем по тихим ковровым дорожкам крыла для кандидаток, мимо других дверей, за которыми, я знаю, сейчас тоже готовятся и волнуются другие девушки. Я стараюсь не прислушиваться, но обрывки чужих мыслей все равно просачиваются в сознание: тревога, надежда, зависть, страх... И снова - мысли обо мне. "Рыжая... интересно, она и правда ведьма, если так, интересно, какие у неё способности?”

Мы выходим из нашего крыла и снова оказываемся в огромных, гулких коридорах замка. Магдалина ведет меня уверенно, не говоря ни слова. Наконец, мы подходим к высоким двустворчатым дверям из темного дерева, украшенным резьбой. У дверей стоят два стражника в начищенных до блеска доспехах. Они молча открывают перед нами двери.

Мы входим в огромный зал. Он не так пышен, как тронный зал, который я представляю по сказкам, но все равно поражает размерами и строгим великолепием. Высокие сводчатые потолки теряются в полумраке. Стены отделаны темным камнем и деревом, украшены гербами и оружием. Зал ярко освещается магическими светильниками, похожими на парящие в воздухе кристаллы.

Вдоль стен стоят ряды скамей, и почти все они заняты. Здесь собрались почти все кандидатки. Двадцать лиц Отбора. Следом за мной выходят та троица, что встретила меня у ворот - гордая смуглянка, холодная блондинка и зеленоглазая кошка. Они быстро проскальзывают возле меня и занимают вместе первый ряд, явно чувствуя свое превосходство.

Другие девушки сидят чуть поодаль, группами или поодиночке. Все нарядно одеты, кто-то явно нервничает, теребя складки платья, кто-то сидит с гордо поднятой головой, кто-то перешептывается с соседкой.

Воздух в зале наэлектризован ожиданием, амбициями, страхом и... магией. Теперь, когда я знаю, что искать, я чувствую ее - тонкие, разные по своей природе эманации силы, исходящие почти от каждой девушки в этом зале. У кого-то она ощущается как тепло, у кого-то - как холод, у кого-то - как легкая вибрация воздуха. Все они владеют магией. Все, кроме меня? Или моя просто сладко спит?

Магдалина указывает мне на свободное место в одном из задних рядов, и я тихо сажусь, стараясь привлекать как можно меньше внимания. Но я чувствую на себе взгляды. Любопытные, оценивающие, некоторые - откровенно враждебные. Мысли снова начинают пробиваться в мое сознание, но я стискиваю зубы и пытаюсь их блокировать, сосредоточившись на своих ощущениях.

В передней части зала находится небольшое возвышение, на котором стоит массивное кресло, похожее на трон, но пустое. Рядом с ним - несколько стульев попроще.

Тишина в зале становится почти абсолютной, когда двери в дальнем конце распахиваются, и входит высокий седовласый мужчина в богатом камзоле с цепью главного советника на груди. За ним следует госпожа Магдалина. Мужчина поднимается на возвышение.

- Приветствую вас, избранные девы, в замке Драконьей Крови! - его голос силен и властен, он разносится по всему залу без видимого усилия. - Я - Лорд-Камергер Валериус, и мне поручено объявить Королевский Отбор открытым!

Глава 9. Ужин с волками

Ужин проходит в малом обеденном зале нашего крыла. Он гораздо скромнее огромного зала для собраний, но все равно выглядит роскошно по сравнению с чем-либо, что я видела раньше. Длинный стол из темного полированного дерева, удобные стулья с высокими спинками, серебряные приборы, тихое мерцание магических светильников на стенах.

Девушек около двадцати - все те же лица, что и на собрании. Они рассаживаются за столом, образуя небольшие группки. Шумно не болтают, но тихие разговоры и переглядывания создают гул напряжения. Я чувствую себя белой вороной в своем новом, хоть и красивом, темно-зеленом платье.

Меня никто не приглашает сесть рядом, и я занимаю свободное место с самого края стола, стараясь быть как можно незаметнее. Слуги в строгой ливрее бесшумно разносят еду - простую, но сытную: жареное мясо, печеные овощи, свежий хлеб.

Я ем молча, больше наблюдая. Вот та троица, что встретила меня у ворот - смуглая гордячка, кажется, ее зовут Айрил, если я правильно расслышала обрывки мыслей на собрании, холодная блондинка... Наэла? И зеленоглазая, ее имя я пока не уловила - сидят вместе во главе стола, словно королевы этого маленького мирка. Они тихо переговариваются, иногда бросая на меня быстрые оценивающие взгляды.

Другие девушки тоже держатся настороженно. Атмосфера совсем не дружелюбная. Это действительно отбор. Каждая здесь - соперница. И моя новая способность, будь она неладна, только подтверждает это. Даже сквозь мой внутренний барьер просачиваются обрывки мыслей:

"...все равно странная... платье не поможет..."

"...принц Ричард сам ее привез, представляете?"

"...наверняка что-то нечисто..."

"...испытание завтра... говорят, будет сложно..."

"...главное - не вылететь первой..."

Я стараюсь не слушать, сосредоточиться на еде, но это сложно. Их мысли - как назойливые мухи. Неприятные, колючие. Особенно те, что обо мне. Похоже, новость о моем прибытии с наследным принцем уже облетела всех. И явно не добавила мне симпатий.

Напротив меня садится девушка с простым круглым лицом и русой косой. Она единственная, кто решается со мной заговорить.

- Тебя ведь Флоренция зовут? - тихо спрашивает она.

Я киваю.

- А я Лина. Не обращай на них внимания, - она едва заметно кивает в сторону "королев" стола. - Они всегда такие. Особенно Айрил. Считает, что корона уже у нее в кармане.

Эта неожиданная капля доброты немного согревает.

- Спасибо, Лина, - так же тихо отвечаю я.

- Держись, - подмигивает она и возвращается к своей тарелке.

Может, не все здесь - враги? Хотя доверять кому-то после предательства Эрмера мне пока сложно.

Ужин заканчивается так же напряженно, как и начался. Девушки расходятся по своим комнатам. Я тоже спешу укрыться в своей маленькой крепости.

Комната встречает меня тишиной и теплом от жаровни. Я подхожу к столу, беру лист пергамента с правилами. Читаю. Подъем с рассветом. Завтрак. Общее построение во внутреннем дворе. Первое испытание. Никаких подробностей о самом испытании. Замечательно.

Что это может быть? Проверка магии? Но я ничего не умею! Проверка знаний? Я читала много книг, но вряд ли тех, что нужны здесь. Проверка происхождения? Тогда я вылечу первой...

Я начинаю ходить по комнате из угла в угол. Тревога растет с каждой минутой. Как пережить завтрашний день? Как не опозориться? Как противостоять этим знатным, красивым, уверенным в себе девушкам, которые уже владеют магией?

Амулет на груди снова теплеет, словно пытаясь меня успокоить. Я сжимаю его в руке. Ключ. Ключ к силе. Но как его повернуть? Как открыть дверь, за которой скрыты мои способности? И что это за способности? Только ли чтение мыслей? От этой мысли становится еще страшнее.

Что, если я не смогу? Что, если меня изгонят и отсюда? Куда мне тогда идти? Назад дороги нет...

В дверь тихонько, но настойчиво стучат.

Я замираю посреди комнаты. Кто это? Служанка? Лина? Или...

Прислушиваюсь. Из-за двери доносятся приглушенные голоса. Не один. Несколько. И я узнаю их - холодный, чуть высокомерный тон блондинки Наэлы и более низкий, с металлическими нотками, голос Айрил. Кажется, с ними и третья - зеленоглазая. Они. Та самая троица. Зачем они пришли?

Сердце ухает вниз. Они пришли сразу. Не стали ждать утра. Хотят что-то сказать? Угрожать? Или просто посмотреть на "деревенщину" вблизи?

Ноги становятся ватными. Открывать? Нет, не хочу! Я не готова к встрече с ними, особенно сейчас, когда я так растеряна и напугана. Хочется забиться в угол, стать невидимой.

Но... я не могу вечно прятаться. Я должна встретить это лицом к лицу. Рано или поздно это все равно случится. Нужно показать им, что я не боюсь. Даже если это неправда. Даже если внутри все сжимается от страха.

Я делаю глубокий вдох, расправляю плечи и подхожу к двери. Рука сама тянется к тяжелой бронзовой ручке. Пальцы смыкаются на холодном металле. Еще секунда - и я поверну ее.

Глава 10. Ночь перед Испытанием

Пальцы смыкаются на холодной бронзовой ручке двери. Тяжелой, неподатливой. За ней – трое. Трое хищниц, пришедших по мою душу. Сердце колотится так сильно, что гул стоит в ушах, заглушая даже собственное сбившееся дыхание. Открыть? Прямо сейчас?

Рука дрожит. Ладонь мгновенно вспотела, пальцы скользят по гладкому металлу. Я замираю, вслушиваясь в тишину за дверью. Они там. Ждут. Я чувствую их нетерпение, их враждебность – она просачивается даже сквозь толстое дерево, ощущается почти физически.

Что им нужно? Зачем пришли? Просто унизить? Пригрозить? Или что-то похуже? Мысли мечутся в голове, как стая испуганных птиц. Часть меня кричит – не открывай! Запрись! Спрячься! Но другая, упрямая, злая часть, рожденная из унижения и страха сегодняшнего дня, шепчет в ответ: "Нельзя вечно бояться. Покажи им зубы. Или хотя бы сделай вид, что они у тебя есть".

Я делаю еще один судорожный вдох, собирая остатки смелости. Да. Я открою. Посмотрю им в глаза. Пусть видят, что я не собираюсь прятаться. Я уже готова повернуть ручку, когда...

Тишину коридора прорезает четкий, размеренный стук каблуков по каменному полу. Кто-то идет сюда. Уверенно, властно. Звук приближается.

И тут же я улавливаю панику за дверью. Не слова – скорее, волну эмоций и обрывки мыслей, острых, как осколки стекла:

"...каблуки... это она!"

"...быстро! уходим!"

" Это та бабка идёт, точно её каблуки." – этот шепот, злой и презрительный, я различаю почти четко.

Голос Айрил?

" Ничего, завтра поговорим с этой деревенщиной, не могу даже представить, что приходится есть с ней за одним столом, фу."

Голоса и шаги за дверью стихают, сменяясь торопливым шелестом платьев и стуком уже удаляющихся шагов. Они убежали. Испугались той, кого назвали "бабкой" – наверняка Магдалины.

Моя рука сама собой опускается с дверной ручки. Ноги подкашиваются, и я опираюсь спиной о дверь, медленно сползая на пол. Сердце все еще колотится, но теперь к страху примешивается волна облегчения – такого сильного, что кружится голова. Пронесло. Прямой конфронтации удалось избежать.

Но облегчение быстро сменяется другим чувством – холодным, жгучим гневом и острой обидой. Деревенщина. Фу. Так вот что они думают. Так вот как будут говорить за спиной. Их презрение ощущалось почти физически. А фраза "завтра поговорим" звучит как прямая угроза.

Значит, они не оставят меня в покое. Они будут пытаться сломать меня, выжить отсюда. Что ж... Я поднимаюсь на ноги. Во мне поднимается волна упрямой злости. Может, я и деревенщина. Может, я пока ничего не умею. Но я не сдамся. И я буду слушать. Теперь я слышу. И это знание – моя защита. Мое оружие. Теперь я буду готова.

Стук каблуков тем временем приближается к моей двери, замирает на мгновение и... проходит мимо. Похоже, Магдалина просто делала обход или шла по своим делам. Она даже не знает, что только что невольно спасла меня от неприятной сцены. Или от чего похуже.

Я подхожу к двери и нащупываю засов. Простой, железный. Сдвигаю его с тихим скрежетом. Не бог весть какая защита против магии, которой они, как я теперь чувствую, владеют, но так мне спокойнее.

Возвращаюсь к кровати, но сон не идет. События дня проносятся перед глазами: изгнание, медальон, дракон, Ричард... его поцелуй, его прикосновения... Карета... Замок... Лорд-Камергер... Четыре принца... Соперницы... Их мысли... Моя странная новая способность...

Голова идет кругом. Как все это уместить? Как принять? И главное – как выжить завтра? Первое испытание. На рассвете. Что это будет?

Лорд-Камергер говорил про силу, ум, волю, сердце... Проверят все. Но как они будут проверять? И что будет с теми, кто не пройдет? Отсеются – это значит, просто отправят домой? Или... учитывая опасность, о которой он говорил, может быть и что-то похуже?

Я снова и снова прокручиваю в голове образы четырех принцев. Ричард – властный, огненный, пугающий и притягательный одновременно. Тот, кто уже нарушил все границы.

Роберт – его копия внешне, но с живым, насмешливым взглядом и силой земли под ногами.

Ашрен – ледяной принц с серебряными волосами, молчаливый, но с глубиной океана во взгляде.

И Кайр – златовласый, улыбчивый, легкий, как воздух, но наверняка скрывающий острый ум за этой легкостью.

Четыре стихии. Четыре судьбы. И я между ними. Зачем?

Амулет на груди снова теплеет. Я достаю его из-под платья, рассматриваю в тусклом свете комнаты. Синий камень в центре словно пульсирует едва заметным светом. Ключ. Ключ к силе. Может, он поможет мне завтра? Но как?

Я ложусь на кровать, не раздеваясь. Сил нет. Пытаюсь уснуть, но сон не идет. Тревожные мысли и отголоски чужих голосов в голове не дают покоя. Ночь кажется бесконечной. Но даже самая долгая ночь заканчивается.

Серый рассветный свет начинает просачиваться сквозь щели в тяжелых шторах на окне. Замок оживает – где-то вдалеке слышны шаги, тихие голоса, звон посуды.

День первого испытания наступил.

Я встаю, чувствуя себя разбитой, но странным образом – более решительной, чем вчера. Страх никуда не делся, но к нему примешалась злая энергия и желание доказать – им всем и себе самой – что я не просто "деревенщина".

Глава 11. Ядовитый этикет

Беспокойная ночь почти не приносит отдыха. Мысли о соперницах, их злые слова, услышанные сквозь дверь, тревога перед неизвестным испытанием – все это смешивается в тревожный калейдоскоп, не давая уснуть. Амулет на груди то теплеет, то остывает, словно живой, реагируя на мое смятение. Под утро я все же проваливаюсь в тяжелую дрему без сновидений.

Будит меня уже знакомый тихий стук в дверь. Я сажусь на кровати, сердце бьется чаще. Снова они? Но еще слишком рано. Солнце только-только начинает окрашивать небо за узким окном в нежные персиковые тона.

– Кто там? – спрашиваю я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Это служанка, госпожа Эйвл, – раздается снаружи молодой женский голос. – С вашего позволения. Мне велено передать вам комплект для утренних занятий.

Платье? Нет, комплект.

Я открываю дверь. На пороге стоит та же молоденькая девушка в сером платье, она держит в руках аккуратно сложенную одежду. Девушка робко улыбается, легко кланяется, с таким же легким приседанием.

– Доброе утро, госпожа. Это вам просили передать, – она протягивает мне одежду.

– Передать? Кто? – удивляюсь я, принимая сверток. Ткань оказывается плотной, но мягкой.

– Не могу знать, госпожа. Указано было – подарок для вас от доброжелателя, – девушка пожимает плечами и добавляет:

– Завтрак подадут через полчаса в малом обеденном зале. А после вас проводят во внутренний двор на общее построение.

С этими словами она снова делает эту упрощенную версию реверанса и быстро удаляется. Я закрываю дверь, разглядывая подарок. От доброжелателя? Кто это может быть? Ричард? Вряд ли. Кто-то из его братьев? Или это какая-то уловка? Загадка на загадке.

Я раскладываю одежду на кровати. Это комплект, совершенно не похожий на платья других девушек. Плотные, но мягкие штаны из темно-серой ткани. Свободная туника из небеленого льна с длинными рукавами. Высокие сапоги из мягкой кожи на низком каблуке. И легкий плащ с капюшоном из той же темно-серой ткани.

Одежда простая, но качественно сшитая и удобная на вид. В ней действительно будет удобно на любых испытаниях. Гораздо лучше платья.

С благодарностью к неизвестному дарителю я быстро переодеваюсь. Новая одежда сидит как влитая, даря неожиданное чувство уверенности. Заплетаю волосы в тугую косу, прячу амулет под тунику.

Завтрак проходит так же напряженно, как и ужин. Я снова сижу с краю, стараясь не встречаться взглядами с Айрил, Наэлой и зеленоглазой. Замечаю, что они и еще несколько девушек одеты в похожие практичные комплекты, хотя и более изящные. Другие же остаются в платьях. Мысли в зале роятся, но я пытаюсь их приглушать.

После завтрака нас всех – двадцать девушек – строят во внутреннем дворе. Утро прохладное, солнечное. Лорд-Камергер Валериус и госпожа Магдалина стоят перед нами.

– Девы! – начинает Валериус зычным голосом. – Сегодня начинается первое испытание вашего Отбора. Как я говорил вчера, мы будем проверять не только вашу Силу, но и ваш ум, волю и знание традиций. Первое испытание посвящено основам придворной жизни – этикету. Госпожа Магдалина проведет для вас вводный урок. Следуйте за ней.

Некоторые девушки облегченно вздыхают, другие – самодовольно улыбаются. Этикет? Кажется, это легко. Но что-то мне подсказывает – вряд ли все так просто.

Магдалина ведет нас обратно в замок, в элегантную светлую гостиную с изящной мебелью. В центре стоит длинный стол, сервированный для чаепития – тонкий фарфор, серебро, вазочки с угощением. У стола ждет еще одна дама – пожилая, очень прямая, в строгом платье.

– Это леди Элоиза, – представляет ее Магдалина. – Она обучит вас основам поведения за столом и правилам беседы при дворе. Слушайте внимательно. От ваших успехов сегодня зависит ваше дальнейшее участие в Отборе.

Леди Элоиза начинает урок. Говорит монотонно, но четко, демонстрирует, как правильно садиться, держать чашку, пользоваться приборами. Затем предлагает нам сесть за стол и принять участие в импровизированном чаепитии.

Я сажусь рядом с Линой, она ободряюще мне улыбается. Я стараюсь повторять все движения за леди Элоизой, но чувствую себя неловко.

Во время урока я внимательно наблюдаю за всем. За леди Элоизой, чей взгляд внимателен. За госпожой Магдалиной, которая стоит у стены с непроницаемым лицом. За служанкой, которая разливает чай – ее руки едва заметно дрожат.

И за другими девушками. Айрил и Наэла выполняют все с безупречной грацией. Зеленоглазая действует уверенно, но ее взгляд слишком внимателен, она словно ищет что-то. Лина рядом старается, но немного неуклюжа.

Леди Элоиза объясняет правила подношения напитков. Служанка подходит ко мне с чайником и второй чашкой на подносе. – Чаю, госпожа? – спрашивает она тихо.

Я киваю. Она наливает чай в мою чашку и ставит ее передо мной. Затем предлагает чай Лине.

Я смотрю на свою чашку. Чай золотистый, ароматный. Но что-то не так. Едва уловимое движение воздуха над чашкой? Или почти невидимая маслянистая пленочка на поверхности? Я присматриваюсь внимательнее. Да, точно. И еще – странный, очень слабый, горьковатый запах, почти перебиваемый ароматом трав. Похоже на… миндаль?

Вспоминаю мамин травник. Горький миндаль. В малых дозах – лекарство. В больших – яд. Или сильное снотворное.

Это и есть проверка? Яд в чае? Или что-то, имитирующее его? Нужно не пить. Но как отказаться, не нарушив этикет и не выдав, что я что-то заподозрила?

Я оглядываюсь. Леди Элоиза объясняет что-то Айрил. Магдалина смотрит в окно. Лина рядом уже подносит чашку к губам. Другие девушки пьют чай и едят печенье. Неужели никто больше ничего не замечает? Или "яд" только у меня?

Сердце снова начинает колотиться. Что делать?

Глава 12. Урок наблюдательности

Чашка с золотистым чаем стоит прямо передо мной. Аромат трав смешивается с едва уловимым, тревожным запахом горького миндаля. Яд? Снотворное? Или просто проверка?

Сердце стучит часто-часто. Я смотрю на Лину, сидящую рядом. Она доверчиво подносит свою чашку к губам. Другие девушки тоже пьют, некоторые уже тянутся за печеньем. Неужели никто ничего не замечает? Или я одна такая "везучая"?

Нужно что-то делать. Быстро. Нельзя позволить Лине выпить это. Она единственная, кто отнесся ко мне по-человечески.

Леди Элоиза как раз поворачивается к другому концу стола, объясняя что-то Наэле. Магдалина смотрит в окно. Сейчас!

Я делаю вид, что хочу взять печенье с вазочки, стоящей чуть дальше, и "неловко" задеваю локтем свою чашку. Она опрокидывается, проливая золотистую жидкость на белоснежную скатерть. Одновременно я, будто пытаясь удержать равновесие, цепляю и чашку Лины. Та тоже летит на стол со звоном.

"Ой!" – вскрикиваю я, изображая испуг и смущение. – "Простите! Какая я неуклюжая!"

Все взгляды устремляются на меня. Леди Элоиза поднимает бровь, на лице Магдалины не дрогнул ни один мускул. Айрил и Наэла смотрят с откровенным презрением.

Лина смотрит на меня с удивлением, но прежде, чем она успевает что-то сказать, я, наклонившись к ней, будто помогая собрать осколки (хотя чашки целы, только перевернуты), шепчу одними губами так тихо, чтобы услышала только она: – Не пей.

Ее глаза на мгновение расширяются от удивления, но она тут же опускает взгляд и кивает почти незаметно.

Служанка быстро убирает пролитый чай и несколько все же отбившихся осколков с пола, стараясь не встречаться со мной взглядом. Мне больше чая не предлагают. Леди Элоиза продолжает урок ледяным тоном, делая вид, что ничего не произошло, но ее взгляд на мне задерживается чуть дольше обычного.

Я сижу, стараясь выглядеть как можно незаметнее, но внимательно наблюдаю за остальными. Проходит минут десять, пятнадцать. Кажется, ничего не происходит. Но потом я замечаю, что одна из девушек за столом как-то побледнела и прикрывает рот рукой. Другая начинает часто и глубоко зевать, трет глаза. У третьей появляется странный, отсутствующий взгляд.

Эффект есть. Слабый, неявный, но есть. Значит, в чае действительно что-то было. И это была проверка.

Леди Элоиза заканчивает свой монотонный рассказ о правилах представления ко двору. – На этом наш первый урок завершен, – произносит она сухо. – Надеюсь, вы усвоили главное: при дворе важны не только слова и жесты, но и то, что скрыто за ними. Внимательность, осторожность и умение видеть детали – вот залог вашего выживания здесь. Госпожа Магдалина проводит вас.

Она кивает нам и выходит из гостиной. Ни слова о "яде", ни намека на то, что это было испытание. Но ее последние слова звучат как прямое указание.

Магдалина делает нам знак следовать за ней. Девушки поднимаются, снова начинаются тихие перешептывания. Я вижу, как Айрил что-то презрительно шепчет Наэле, кивая в мою сторону. Та холодно улыбается. Зеленоглазая смотрит на меня своим пронзительным взглядом, словно пытаясь заглянуть внутрь.

Я стараюсь держаться рядом с Линой. Она тоже выглядит немного взволнованной.

– Спасибо, – шепчет она мне, когда мы выходим в коридор. – Я не знаю, что там было, но... спасибо. Я лишь коротко киваю ей в ответ.

Мы идем по коридору обратно к нашим комнатам. Большинство девушек спешат разойтись, обсуждая урок или предстоящий день.

Я уже почти дошла до своего крыла, когда дорогу мне преграждают три фигуры. Айрил, Наэла и зеленоглазая. Они встают полукругом, отрезая мне путь. Лина, шедшая рядом, испуганно отступает на шаг назад.

– Ну здравствуй, деревенщина, – цедит Айрил сквозь зубы, смерив меня высокомерным взглядом с головы до ног. Ее смуглое лицо искажает злая усмешка. – Решила поиграть в аристократку в подаренном платье?

Наэла рядом с ней тихо хихикает, прикрывая рот веером. Зеленоглазая молча сканирует меня своими немигающими глазами.

– Не понимаю, о чем ты, – стараюсь говорить спокойно, хотя сердце снова начинает колотиться. Я чувствую исходящую от них волну враждебности и силы.

– О, ты прекрасно понимаешь! – вмешивается Наэла своим мелодичным, но ядовитым голоском. – Все только о тебе и говорят! Как наш доблестный наследник примчался за тобой в форме дракона и привез во дворец! Должно быть, ты очень искусная... колдунья, раз смогла так его приворожить.

– Или просто подлая шлю... – начинает Айрил, но я не даю ей договорить.

– Замолчи! – слова вырываются сами собой, прежде чем я успеваю испугаться. Злость и обида придают мне смелости. – Я не ведьма и не... то, что ты сказала! И я не позволю так со мной разговаривать!

Я поднимаю голову и смотрю прямо в темные, горящие злобой глаза Айрил. Внутри все сжимается от страха, но я заставляю себя не отводить взгляд. Пусть видит, что я не боюсь.

И в этот момент что-то происходит. Воздух, между нами, словно трещит. Амулет на груди вспыхивает жаром сквозь ткань туники. Взгляд Айрил, полный ненависти, вдруг меняется.

Зрачки расширяются от внезапного, иррационального ужаса. Она вскрикивает, коротко, захлебываясь воздухом, и отшатывается назад так резко, что едва не падает. Лицо ее искажается гримасой паники, она смотрит куда-то мимо меня, на стену, словно увидела там нечто кошмарное.

Глава 13. Первый Отсев

Руки дрожат. Сердце колотится где-то в горле, готовое выпрыгнуть. Я все еще стою, прислонившись спиной к холодной, твердой двери своей комнаты, и пытаюсь отдышаться, пытаюсь осознать, что только что произошло там, в коридоре.

Айрил. Ее искаженное ужасом лицо. Ее крик про пауков.

Как я это сделала? Что это было? Неужели… я? Просто посмотрев ей в глаза?

Мысль об этом обжигает холодом. Но… а вдруг там и правда был паук? Какой-нибудь затесался в складки ее платья? Или на стене сидел? Глупость, конечно. Но ее ужас был таким… настоящим.

Или… может, это не я вовсе? Может, это снова моя привычка винить себя во всем, как было в деревне? "Это ты, Флори, ты виновата…" Этот шепот словно преследует меня. Может, Айрил просто чего-то испугалась сама по себе, а я тут ни при чем?

Но почему тогда она так резко отшатнулась именно в тот момент, когда я встретилась с ней взглядом? Когда внутри меня кипела смесь злости и отчаяния? И этот жар от амулета… Нет. Что-то все-таки произошло. Что-то, связанное со мной.

Новая сила? Еще одна? Такая страшная? Это пугает едва ли не больше, чем угроза со стороны соперниц.

За дверью теперь тихо. Я слышу, как четкий стук каблуков – несомненно, Магдалины – проходит мимо моей комнаты и удаляется по коридору. Значит, они успели убежать. Та троица... "Завтра поговорим с этой деревенщиной..." Их слова отдаются в ушах.

Облегчение смешивается с гневом и страхом перед собой. Эта ночь обещает быть долгой. Сон не идет. Я ворочаюсь, вслушиваясь в тишину замка. Амулет то теплеет, то холодеет. Я пытаюсь думать о завтрашнем дне. Об объявлении итогов. Что скажет Магдалина? Заметят ли мою уловку с чаем? Накажут? Или наоборот… поймут, что я была осторожна? И какими будут следующие испытания? Что они еще придумают? И как я, не умеющая ничего, смогу с этим справиться?

***

Серый рассветный свет просачивается сквозь шторы. Замок оживает. Слышны далекие шаги, тихие голоса, звон посуды.

День первого испытания наступает.

Я встаю, чувствуя себя разбитой, но странным образом – более решительной, чем вчера. Страх никуда не делся, но к нему примешалась злая энергия и желание доказать – им всем и себе самой – что я не просто "деревенщина".

Нужно умыться, привести себя в порядок и быть готовой ко всему. Что бы меня ни ждало сегодня.

***

Тихий стук в дверь. На этот раз я не вздрагиваю.

– Войдите, – говорю я достаточно твердо.

Это та же служанка, что приходила утром.

– Госпожа Эйвл, вас и других леди ожидают во внутреннем дворе для объявления результатов первого испытания.

Сейчас. Сейчас все решится.

Я киваю и иду за служанкой. Коридоры уже наполнены тихим движением – другие кандидатки тоже выходят из своих комнат. Лица у всех напряженные, бледные. Никто не разговаривает. Я замечаю Айрил, Наэлу и зеленоглазую – они держатся вместе, Айрил выглядит получше, но все еще зла и избегает моего взгляда.

Мы снова строимся во внутреннем дворе. Погода не улучшилась, холодный ветер треплет волосы и плащи. Перед нами снова лорд-камергер Валериус и госпожа Магдалина.

– Девы! – начинает Валериус без предисловий. – Вчера вы получили первый урок. Урок о том, что при дворе необходимо быть предельно внимательными и осторожными. Не все из вас усвоили его должным образом.

По рядам пробегает нервный шепот. Я чувствую, как напрягаются девушки вокруг.

– Отбор – это не только демонстрация силы и умений, – продолжает лорд-камергер. – Это проверка вашей готовности к жизни во дворце, полной интриг и скрытых угроз. Малейшая ошибка, невнимательность, излишняя доверчивость здесь могут стоить очень дорого. Иногда – жизни.

Его слова заставляют меня похолодеть.

– Как было объявлено, после каждого испытания одна из вас покинет Отбор. Та, кто показала наименьшую готовность или допустила наибольшую ошибку. Госпожа Магдалина наблюдала за вами вчера. Решение принято.

Наступает мертвая тишина. Все взгляды устремлены на Магдалину. Я задерживаю дыхание. Кто? Кто ошибся? Может, та девушка, что побледнела? Или та, что зевала? Или… я? Что, если мое опрокидывание чашек посчитали нарушением этикета или глупостью?

Магдалина делает шаг вперед. Ее холодные глаза обводят наши ряды.

– Я бы половину из вас отсеяла, но увы, не могу, поэтому нас покинет всего одна юная леди… – она делает паузу, и эта пауза кажется вечностью. – Госпожа Илдис Оррейн.

Раздается сдавленный вздох. Девушка с русыми волосами и испуганными глазами, я помню, она сидела недалеко от меня за завтраком, выступает на шаг вперед. Ее лицо белее мела.

– Но… почему? – шепчет она дрожащим голосом. – Я… я пила чай, как все…

– Именно, госпожа Оррейн, – отвечает Магдалина бесстрастно. – Вы пили чай, не заметив очевидных признаков того, что он может быть небезопасен. Вы проявили недопустимую для будущей леди нашего двора беспечность и невнимательность. Отбор для вас закончен. Стража проводит вас к карете.

Глава 14. Нежданный Гость

Я замираю на пороге, сердце ухает куда-то вниз. Комната не пуста.

У окна, небрежно прислонившись к стене и скрестив руки на груди, стоит мужчина. Темные волосы, синие глаза – как у Ричарда, но что-то неуловимо иное во взгляде и всей фигуре. На нем не строгий мундир, а удобная кожаная куртка и облегающие штаны. На губах играет легкая, чуть насмешливая улыбка, а глаза смотрят на меня с нескрываемым любопытством и... вызовом?

Это он. Второй принц. Роберт. Тот, что шел за Ричардом в зале собраний, тот, от которого веяло силой земли и какой-то неуемной, живой энергией.

Что он здесь делает? В моей комнате? Как он вошел? Дверь была заперта на засов!

– Не ждала, Рыжик? – он отлепляется от стены, и его улыбка становится шире, наглее. Он делает шаг ко мне. – А я вот решил навестить нашу таинственную избранницу. Ту, за которой мой дорогой брат прилетел самолично. Ту, что заставила саму Айрил визжать от страха. Любопытно стало.

Его голос звучит легче, чем у Ричарда, с игривыми, дразнящими нотками, но от этого не менее властно. Он явно чувствует себя здесь хозяином.

– Что вам нужно, Ваше Высочество? – спрашиваю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, хотя внутри все сжимается. Я остаюсь стоять у двери, не решаясь войти дальше. – И как вы сюда попали?

– О, для нас в этом замке мало запертых дверей, – отмахивается он. – Особенно если очень хочется посмотреть на ту, из-за которой мой старший брат, кажется, немного потерял голову. А нужно мне... – он делает еще шаг, останавливаясь всего в паре метров от меня, и оглядывает меня с ног до головы с той же любопытной усмешкой. – Понять, что в тебе такого особенного. Кроме рыжих волос и, похоже, скверного характера.

Он говорит легко, почти небрежно, но его взгляд острый, оценивающий. Он не давит так, как Ричард, но его присутствие все равно ощущается тяжестью, силой земли, которой невозможно противостоять.

– Мой характер вас не касается, – отрезаю я, чувствуя, как вспыхивает раздражение. – Как и то, что происходит между мной и вашим братом. Если вы просто пришли поглазеть – вы посмотрели. Прошу вас уйти.

– Ого! Коготки? – Роберт смеется, и смех у него открытый, немного дерзкий. – А ты не так проста, как кажешься. Ричард обычно предпочитает более... покорных. Чем же ты его зацепила? Врожденной наглостью? Или той самой магией, что заставила Айрил увидеть... что она там увидела? Пауков, кажется?

Он знает! Откуда? Неужели Айрил уже нажаловалась? Или он... слышал? Мои щеки заливает краска – смесь стыда и гнева.

– Я не знаю, о чем вы, – бормочу я, отводя взгляд.

– Да ладно? – он делает еще шаг, и теперь стоит так близко, что я чувствую тепло, исходящее от его тела, и легкий запах кожи и чего-то еще – свежей земли после дождя? – Неужели та самая деревенская ведьма, о которой уже шепчется весь замок, не знает о своих способностях? Ай-яй-яй. А ведь это интересно. Очень интересно.

Он протягивает руку, словно хочет коснуться моих волос, но я отшатываюсь назад, упираясь спиной в дверь. – Не трогайте меня! – выпаливаю я.

– Боишься? – его глаза темнеют, усмешка исчезает, сменяясь чем-то другим – азартом? Любопытством хищника? – Правильно делаешь. Меня стоит бояться. Может, даже больше, чем Ричарда. Он-то предсказуемый в своей ярости. А я... – он снова улыбается, но улыбка эта уже не кажется веселой. – Я люблю сюрпризы.

Он делает последний шаг, оказываясь вплотную ко мне. Дверь за спиной не дает отступить. Я чувствую себя пойманной в ловушку. Он выше меня, шире в плечах, от него веет силой – не такой обжигающей, как у Ричарда, но не менее мощной, упрямой, как сама земля.

– Что... что вам нужно? – повторяю я, голос срывается.

– Мне? Мне любопытно, – шепчет он, его лицо оказывается совсем близко к моему. Я вижу золотистые искорки в его синих глазах. – Любопытно, какая ты на вкус, Рыжик. Такая же огненная, как твои волосы?

Его намерение очевидно. Он наклоняется еще ниже. Я инстинктивно выбрасываю руку вперед и упираюсь ладонью ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, создать хоть какое-то расстояние. Его грудь твердая, мускулистая под тонкой кожей куртки. Он не отступает ни на миллиметр, только смотрит на мою руку, а потом снова мне в глаза, и в его взгляде появляется что-то новое – удивление? Или интерес?

– Сопротивляешься? – выдыхает он мне почти в губы. – Тем интереснее.

Его губы совсем близко. Еще мгновение – и он меня поцелует. Я замираю, не зная, что делать – ударить? Закричать? Или...

Второй брат, Роберт:

Глава 15. Прерванный Поцелуй

Его губы совсем близко. Еще мгновение – и он меня поцелует. Я замираю, прижатая к двери, рука упирается ему в грудь, но он не отступает. В его синих глазах – азарт и нагловатое любопытство. Дыхание обжигает щеку. Что делать? Ударить? Закричать? Или…

Или?..

В этот самый напряженный, звенящий тишиной момент по коридорам замка разносится громкий, протяжный звук – не колокол, скорее, гудение огромного рога или магический сигнал. Низкий, вибрирующий, он проникает сквозь стены, сквозь камень, отдаваясь где-то внутри. Звук призыва.

Час, отведённый на отдых, прошел так быстро? Или это снова какая-то проверка. Сейчас это не важно, Ричард очаровал меня, да, все оступаются, второй раз я на это не куплюсь.

В следующий раз нужно быстрее запирать за собой двери.

Роберт замирает, его глаза на долю секунды теряют свое насмешливое выражение, он прислушивается. Этого мгновения мне достаточно.

Инстинкт самосохранения берет верх над ступором. Пока он отвлекся, я отталкиваюсь от двери, ныряю в сторону, проскальзывая мимо него. – Мне нужно идти! – бросаю я, не оборачиваясь, и выскакиваю из комнаты в коридор.

– Эй! – слышу я его удивленный и слегка раздосадованный возглас за спиной. – Так нечестно, Рыжик! Мы еще не закончили!

Но я уже бегу по коридору, не разбирая дороги. Сердце колотится от пережитого напряжения и внезапного побега. Успела. Ускользнула. Но надолго ли? Этот принц кажется еще более непредсказуемым и опасным, чем Ричард. Тот давит силой и мрачностью, а этот – игрой, легкостью, за которой чувствуется стальная хватка.

В коридорах уже движение. Двери других комнат открываются, из них выходят девушки-кандидатки. Девятнадцать. Все взволнованы, на лицах – тревога и ожидание. Звук рога, призывающий на второе испытание, все еще вибрирует в воздухе.

Я стараюсь смешаться с толпой, замедлить дыхание, привести мысли в порядок. Нужно забыть о Роберте. Нужно сосредоточиться на испытании. Второе. Через час после объявления результатов первого. Они не дают нам времени на передышку.

Я вижу Лину. Она тоже выглядит бледной, но улыбается мне одними глазами. Мы встречаемся взглядами, и в ее глазах я вижу тот же вопрос, что и у меня – что же будет теперь?

Никто не говорит, куда идти. Но, видимо, все знают. Толпа девушек движется в одном направлении – к главному выходу из нашего крыла, а затем по широким коридорам замка.

Я иду вместе со всеми, стараясь держаться в середине, подальше от Айрил и ее подруг, которые идут впереди, что-то оживленно обсуждая. Айрил, кажется, полностью пришла в себя после вчерашнего инцидента, злость и высокомерие вернулись на ее лицо.

Мы спускаемся по лестницам, проходим через анфиладу залов и выходим на улицу, на огромную площадь за главными воротами замка, которая, видимо, служит тренировочным плацем.

Площадь окружена высокими зубчатыми стенами. Земля под ногами утоптана, местами видны следы от копыт и, возможно, от когтей? В дальнем конце стоят мишени для стрельбы из лука и какие-то деревянные конструкции, похожие на полосу препятствий. Воздух свежий, пахнет влажной землей и дымом из замковых труб. Холодный ветер пронизывает до костей.

Нас строят в одну длинную шеренгу лицом к центру плаца. Госпожа Магдалина стоит перед нами одна, ее лицо, как всегда, непроницаемо. Принцев пока не видно, наверное хоть иногда они будут присутствовать. Атмосфера накаляется от ожидания и страха перед неизвестным испытанием.

Вдруг тишину разрывает нарастающий гул и мощный, хлопающий звук, от которого вибрирует сам воздух. Звук не одного, а нескольких пар огромных крыльев.

– Что это? – вскрикивает кто-то из девушек рядом со мной.

Мы все инстинктивно поднимаем головы к хмурому утреннему небу. Я замираю, забыв, как дышать. Хоть я уже и сталкивалась с этим звуком, но все же привыкнуть к такому сложно.

Сквозь низкие серые тучи к нам стремительно снижаются четыре исполинские фигуры. Драконы. Настоящие. Их чешуя отливает разными цветами даже в этом тусклом свете – сапфирово-синий, как у того, что я видела во сне и несколько дней назад, который прилетел за мной – Ричард.

Глубокий, как земля, бурый – Роберт.

Мерцающий серебристо-белый, как лед – Ашрен.

И переливающийся золотисто-зеленый – Кайр.

Они подлетают совсем близко, так, что мощный порыв ветра от их крыльев бьет нам в лицо, заставляя отшатнуться и прикрыть глаза. Рев, не такой яростный, как у Ричарда в день, когда он прилетел за мной, но все равно могучий, проносится над плацем.

А затем, не приземляясь, драконы резко взмывают вверх и начинают с оглушительным свистом кружить над нашими головами, словно стая гигантских хищных птиц, выбирающих жертву.

Ужас и восторг смешиваются внутри. Это невероятное, пугающее зрелище. Я вижу, как бледнеют лица других девушек, кто-то тихо всхлипывает, кто-то смотрит вверх с восхищением, смешанным со страхом.

Кружение продолжается несколько долгих мгновений, а затем первый дракон – огромный, сапфирово-синий – отделяется от остальных и планирует вниз, приземляясь с мягким гулом в центре плаца перед нами. Вихрь синего пламени – и на его месте возникает Ричард. Все такой же высокий, темноволосый, в практичной темной одежде, взгляд его синих глаз пронзает нашу шеренгу.

Следом за ним приземляется бурый дракон, земля под его лапами словно твердеет. Короткая вспышка зеленовато-коричневого света – и перед нами стоит Роберт, с его обычной усмешкой на губах, он отряхивается, словно после быстрой пробежки, и его взгляд быстро находит меня в шеренге. Я тут же опускаю глаза.

Глава 16. Метка

– Испытание начнется по моему сигналу, – заключает Магдалина. – Займите свои стартовые позиции!

Вдоль белой черты на земле оказываются нанесены отметки – по одной для каждой из нас. Мы расходимся, занимая свои места. Девятнадцать девушек стоят в напряженной шеренге, готовые сорваться с места. Я встаю между Линой и какой-то незнакомой темноволосой девушкой. Чувствую их напряженное дыхание рядом.

Магдалина поднимает руку. Секунда тянется вечностью. – Начали!

Мы срываемся с места. Я стараюсь сразу вырваться вперед, используя свою природную скорость. Первый десяток шагов по ровной земле, затем – невысокая деревянная стена. Помня вчерашние ощущения, я отталкиваюсь от земли сильным прыжком, цепляюсь руками за шершавый верхний край, переношу тело – каждый мускул напряжен – и спрыгиваю на другую сторону, почти не теряя скорости. Один шаг, второй – бегу дальше. Многие замешкались у стены.

И тут же – земля содрогается. Прямо перед лидирующей группой вырастает стена рыхлой почвы – работа Роберта, который ухмыляется, стоя у края трассы. Стена невысокая, но широкая. Я вижу, как Айрил и Наэла, бегущие чуть впереди, вынуждены резко тормозить и обегать ее. Я успеваю свернуть чуть раньше, проскакивая по самому краю, где подъем еще не такой крутой. Еще шаг, еще.

Следующий участок – бревна, уложенные как мостки на разной высоте. Они выглядят влажными от утренней росы. Нужно быть осторожной. И точно – едва первые девушки вступают на бревна, воздух начинает холодеть. Ашрен, стоящий неподвижно чуть поодаль, поднимает руку, и бревна мгновенно покрываются тончайшей пленкой воды, которая тут же превращается в лед под воздействием его магии. Теперь они не просто влажные, а дьявольски скользкие.

Я вижу, как девушка перед Айрил поскальзывается и с вскриком летит вниз, к счастью, высота небольшая. Айрил замешкалась.

Мой взгляд выхватывает участок раскисшей грязи у края трассы, оставшийся после недавнего дождя. Идея! Я делаю вид, что поправляю шнуровку на сапоге, быстро зачерпываю подошвами немного вязкой грязи и растираю ее. Секундное дело. Неизвестный даритель позаботился о хорошей рифленой подошве, а грязь должна помочь против льда.

Теперь – на бревна. Они узкие, гладкие ото льда. И тут же налетает порыв ледяного ветра – Кайр вступает в игру. Ветер бьет в лицо, старается сбить с ног. Я пригибаюсь, балансирую руками, делаю мелкие, осторожные шаги. Подошвы держат! Грязь действительно улучшает сцепление.

Я продвигаюсь вперед, стараясь не смотреть вниз. И тут чувствую толчок в спину. Резкий, сильный. Айрил! Она догнала меня и пытается столкнуть с бревна!

Я качнулась, едва не потеряв равновесие, но удержалась. Злость вспыхивает внутри. Ах так! Я резко разворачиваюсь на узком бревне и толкаю ее в ответ – не сильно, но неожиданно. Айрил, не ожидавшая отпора на скользком льду, вскрикивает, теряет равновесие и падает с бревна на землю. Кажется, не ушиблась, но выглядит разъяренной.

Так тебе и надо. Я отворачиваюсь и продолжаю путь. Каждый шаг – осторожный, выверенный. Ветер рвет волосы, ледяная крошка сечет лицо, но я прохожу этот участок.

Дальше – сетка, натянутая над землей. Нужно пролезть под ней. Роберт превращает землю под сеткой в вязкое, липкое месиво. Кайр усиливает ветер, который прижимает сетку к земле. Ашрен добавляет ледяной воды в грязь. Мерзость!

Стискиваю зубы. Ползу на четвереньках, стараясь не слишком увязать в холодной грязи, отталкиваясь руками и коленями. Каждый дюйм дается с трудом. Но я продвигаюсь. Я вижу, что многие девушки застряли здесь или отказались лезть в грязь.

Назад в деревню я не могу вернуться, поэтому я сделаю всё чтобы остаться здесь!

За сеткой – узкий темный туннель. Внутри висит плотный туман, и капает ледяная вода. Я пробираюсь наощупь, стараясь не паниковать в темноте и холоде.

Наконец – выход! Я выбираюсь на свет, грязная, мокрая, замерзшая, но прошедшая большую часть полосы. Я оглядываюсь – позади меня всего несколько девушек, остальные сильно отстали или сошли с дистанции. Я вхожу в число лидеров!

Осталось последнее препятствие – высокая наклонная стена с канатом. И финишная черта за ней. А там... там стоит Ричард. И смотрит прямо на меня.

Я собираю остатки сил и бегу к стене. Его взгляд тяжелый, пронзительный, от него по коже бегут мурашки. Он не атакует, но его внимание ощущается сильнее любого магического удара.

Амулет на груди, теплый после моих усилий, начинает нагреваться сильнее. Это из-за Ричарда? Из-за его взгляда?

Я хватаюсь за канат, начинаю взбираться по стене. Шаг, еще шаг. Взгляд Ричарда не отпускает.

Жар от амулета становится нестерпимым. Он обжигает кожу сквозь тунику, словно раскаленный уголь. Я почти наверху, Ричард совсем близко, его синие глаза смотрят прямо в мои...

Амулет вспыхивает огнем! Я вскрикиваю от острой боли, инстинктивно отпуская канат и хватаясь рукой за грудь.

Теряю опору. Боль и вспышка перед глазами лишают меня последних сил. Мир темнеет. Я падаю...

Но не на землю.

Нога заступает за финишную черту.

Сильные руки ловят меня в самый последний момент. Чувствую знакомый запах озона и грозы. Вижу над собой встревоженные синие глаза Ричарда. И проваливаюсь в темноту.