Невеста Полоза

1

Кира

Жила я одна. Город маленький, почти все друг друга знают. Постройки не выше трех этажей, и только рядом с лесопарком и речкой построили двенадцатиэтажный новый жилой комплекс из трех домов. Снимала двухкомнатную квартиру на седьмом этаже. Для меня этот вариант подходил лучше всего – ближе добираться до работы, да и до всего важного рукой подать.

Переехала я несколько лет назад, после трагедии. Моя семья улетела в отпуск и не вернулась – самолёт разбился. Я тогда только чудом (или нет, до сих пор мучаюсь этим вопросом, может, лучше бы я тогда была с ними?) не попала на борт. Мне предложили выгодную роль в столичном театре, и я улетела днём раньше на работу, обещая, что прилечу позднее.

Все эти годы я собирала себя по осколкам, сменила несколько психологов. Последний из них помог справиться с горем, но даже сейчас тоскую по папе с мамой. Тогда, в родном городе, все продала и сбежала от воспоминаний и знакомых до боли мест. Скрылась в неизвестном мне до этого городке. Оборвала все контакты. Наверное, поэтому и снимаю квартиру, чтобы не привязываться к месту и людям. Как говорит мой психолог, это временное явление, и если я доверюсь своему выбору, то смогу пустить корни где угодно, не взирая на обстоятельства.

Я выбежала из квартиры, захлопнула металлическую дверь и провернула три раза ключ в замке. Смахнула некстати набежавшие слёзы от воспоминаний и оглядела обшарпанный подъезд. Хоть дома и новые, но краска уже облупилась, перила кое-где покосились, стекло окон потрескалось. Хорошо, что хотя бы квартира была чистой и уютной. Хозяйка даже разрешила сделать косметический ремонт, за небольшую скидку к арендной плате.

Я в надежде развернулась к дверям лифта. Измятый листик на створке сообщил, что всё сломано и когда будет работать неизвестно. Вздохнула. Ремонт продолжался уже несколько месяцев, поэтому ходьба по лестнице вошла в привычку.

Только оказавшись на пролёте третьего этажа, вспомнила, что забыла взять зонт. Хоть на улице приветливо светило солнце, но в последнее время, стоит только выйти на репетицию, обязательно попадала под дождь. Либо лето в этом году выдалось холодным и промозглым, либо это мне так не везло. Дождь, чтоб его, лил как из ведра каждый раз, когда я спешила в театр.

Всё же спустилась ещё и остановилась в проходе между первым и вторым этажом. Через окно увидела во дворе огромную лужу, после вчерашнего ливня. Обойти её не получится, по кругу все заставлено автомобилями. Оглядела свои открытые сандалии и махнула рукой. За зонтом не поднимусь и по луже пройдусь, проверю, на самом ли деле, в дождливой погоде виновата я?

С некоторым азартом сбежала по ступенькам на первый этаж и распахнула подъездную дверь. Первым делом почувствовала жар, воздух был накалён. Солнечный свет ослепил, и вспомнила, что забыла не только зонт, но и солнцезащитные очки. Мелькнула мысль, отчего лужа-то не высохла? Но решила лишний раз не думать об этом и поблагодарила себя, что оделась в белый льняной сарафан. Будет не так жарко.

До репетиционного зала всего два квартала – пятнадцать минут ходьбы. Только я каждый раз опаздывала. Постоянно что-то мне мешало, или не работало, или лил дождь. Это было впервые в моей карьере, чтобы ровно на каждую репетицию я не успевала приходить вовремя. Вот и сейчас время поджимало. Эх, мрачно вздохнула я, шагая по луже. Не везёт мне с этим спектаклем-мюзиклом.

Да и сам сценарий мне не нравился. Что-то внутри не желало отыгрывать сцены. Воздух сворачивался в комок, застревая в горле, не давая петь. Я так думаю, всё из-за моего предвзятого отношения к идее мюзикла «Квартирник невесты». Ну, вот кто, скажите, кто вообще сочиняет такое в наши дни? Девичник в квартире с подружками? Тьфу! Да, будь я невестой, то лучше бы в клуб отправилась, пила бы виски с колой и танцевала всю ночь напролёт со стриптизёрами. А не сидела бы с подружками в маленькой кухне и пела песни о том, что девичья жизнь прошла, а дальше ждут только сковородки, пелёнки и все прочие прелести замужней жизни. Б-р-р, я даже плечами передернула от таких перспектив.

Я с осторожностью прошла между многоэтажками. На выходе раскинулся небольшой палисадник, и там любили выгуливать собак нерадивые хозяева. То вляпаешься из-за них, то облает собачонка. Благо, ни разу меня не кусали. Обычно, я обхожу этот маршрут стороной, но сейчас это был короткий путь. На моё счастье, в палисаднике сидели только двое мужиков потрепанного вида, пили горячительный напиток из пластиковых стаканов и распевали песню под гитару. И так хорошо, и так душевно у них получалось, что я им позавидовала.

Моё сольное выступление мне не давалось. А это, между прочим, была ключевая сцена всего мюзикла. Я из себя могла только выдавить какую-то заунывную похоронную слезливую пародию, а не песнь молодой счастливой девушки. Вот из-за неё, песни этой, и проводили чуть ли не каждый день репетиции. Режиссёр уже подумывал, а не сменить ли главную исполнительницу роли, то есть, меня, на другую актрису, более профессиональную и собранную, но все не мог найти подходящую. А теперь поздно искать. Три дня оставалось до премьеры, никто бы даже слова не успел выучить за это время, не то, что спеться с другими актерами.

Дальше я обогнула по тротуару кафе с летней террасой на углу, прошла вдоль шумной главной дороги города, где обычно начинался ливень, но сегодня мне несказанно повезло. Небо светило безупречным синим цветом, а солнце и не думало прятаться за облаками. Перейдя через одну дорогу, а затем – вдоль припаркованных машин, я подошла к последнему пешеходному переходу на пути и остановилась, ожидая зелёный свет.

2

Полоз

Не люблю я выходить к смертным людям для поиска невесты. Надоело, скучно, неинтересно, пресно. Могу перечислять до бесконечности. Из года в год. Проклятье хтонического божества. Проклятье для меня.

Нет, поначалу мне это любо было. Поди ж ты, каждый год новая девица, забирай, какую хочешь, у колодца с водой в месяце июне на змеиный день. Вот только если девушка не полюбила меня глубоко и искренне, да венца брачного не появилось, то во время свадьбы в осеннем месяце сентябре сгорала она в первых рассветных лучах. Потому ни одна из них не отказалась от свадьбы, и к людям воротиться не пожелала. Да разное случалось, если все условия выполнены не были, но исход был один — все они умирали в мраморных покоях.

После смерти девушек, по сердцу моему будто кошки скребли, что опять обманул, не уберёг, но только приходит новый день змея, как я с тупой покладистостью иду к колодцу искать другую невесту.

Устал. Не могу так больше. Да только пока на совсем в царство подземное не уйду или истинную любовь не обрету, придётся мириться с этим.

Благо, что в последние несколько веков удавалось обмануть предначертанное. Я нашел себе в самой глуши леса покинутый колодец с водой. И счастье великое, что мы, нечисть, с людьми жили в добре и мире, и я смог все деревеньки в округе посетить и доходчиво объяснить, кто я и что делать в эти дни лета, когда царь подземный свою невесту ищет. Если они не хотят потерять ни одну дочь, то чтоб не смели выпускать их к колодцам, в дни, когда змеи по воде поползут.

Люди – молодцы, послушали меня. Ни одна мало-мальски подходящая невеста не выйдет из хаты неделю, точно. Пока я не уползу под землю, домой.

Мне же главное обождать рядом с колодцем день и дожить до захода солнца, а там уже отпустит. Не будет до следующего раза этого зова, желания идти и искать, искать подходящую девушку.

Только год ещё короче, чем век, я оглянуться не успеваю, как опять ползу в это место, чтобы рядом с покинутым колодцем спрятаться от невест. Пробираюсь сквозь шепот людей «змеиный день». Но только завидев меня, они умолкают и прячутся в своих жалких избушках.

Устал я. Даже в мыслях всё это повторять устал.

В горьких раздумьях не заметил, как прошёл последнюю обитаемую деревню в этом краю, и вот передо мной почти непроходимый лес, тихий, будто неживой. Только узкая тропка, уводящая в глубь. Внутри было сыро и пахло прелыми листьями. Иногда что-то булькало и чавкало под ногами, а между серых, покрытых паутиной и мхом деревьев мелькали силуэты нежити. Она, завидев, кто вошёл в лес, тут же пряталась с глаз подальше, чтобы я ненароком её не истребил.

Да, я выбрал просто идеальное место, чтобы и проклятье переждать, и невесту не найти. Лес полный темных омутов с нежитью. Ни один человек, тем более, молодая девушка, сюда в своём уме не сунется.

Кроме этой!?

Да быть такого не может! Может, тоже нежить?

Нет, и правда девица живая, в белом платье, грязном, но всё же. Сидит рядом с колодцем. На голове сверкает свадебный змеиный венец. Идеальная невеста. Чтоб ей пусто было!

— Ты что тут делаешь? — хотел бы я возмутится, но голос мой прозвучал жалко в этой лесной тиши.

Она бросила на меня любопытный взгляд, а потом нахмурилась, потрогала рукой свой венец и довольно грубо выразилась:

— Твою мать!

Видать, венец появился и на моей голове тоже. Плохо, очень плохо. Теперь главное не называть вещи своими именами и дожить до заката. Авось пронесёт. Эти века добровольного одиночества мне нравились больше, чем те времена, когда приходилось нянчиться с девицами.

Разглядывал ее, не в силах отвести взгляд. А посмотреть было любопытно — худая, с рыжими волосами, с зеленющими глазами. Смотрит на меня таким удивленным, но при том грозным взглядом, что я невольно улыбнулся. Не простая девчонка из деревни. Вид больно смелый, да движения уверенные. Вон уже подскочила, вокруг колодца прошлась, палку какую-то схватила и на меня наставила. Да, и руки-то нежные, пальцы тонкие, сразу видно, что к работе непривычны. Небось, ничего тяжелее иглы для вышивания в руках не держала.

— Мужчина, — обратилась она ко мне и ткнула в направлении меня палкой. — У вас телефона или рации с собой нет? А то я свой нечаянно утопила в колодце, — и замерла.

Странно говорит для этих мест, слова непонятные употребляет. Да и говор совсем другой. Не местная точно, но и с какого города тоже понять не могу. Человеческий язык быстро меняется. Может, и упустил, что за этот год? "Рация", "телефон", еще и обращалась непривычно, "мужчина".

Девица обеспокоенно оглянулась, даже отступила на шаг от меня. Видать, хватит мне молчать и с улыбкой её рассматривать. Чего не доброго обо мне ведь подумает.

— А ты не знаешь, кто я? — спросил дурной вопрос. Вдруг и правда никогда меня в таком виде не встречала. На мне же не написано, что я Полоз.

— Мужчина, ты это, давай, мы по-хорошему разойдёмся... — голос её испуганно задрожал, но палкой воинственно потрясла. — Просто покажи, в какую сторону деревня с машиной или другим транспортом, и ступай себе с миром, — замолчала, а потом добавила, — Я заразная.

— Машина, транспорт, — стал я перечислять, язык был не привычен к таким словам и слушался плохо. — Откуда ты? — вежливо поинтересовался. Напугал её, а вот зря. Теперь как ей объяснишь, что со мной рядом до захода солнца должна быть. Палкой своей точно стукнет.

3

Кира

Ничего хорошего от встречи с мужиком в тёмном лесу ждать нельзя, подумала я и схватила палку. Постаралась его уболтать, испугать, что я не одна, но он, черт его дери, всякую чушь начал нести. И я дала деру. Лучше помру от голода, чем от лап маньяка. Так напоследок он ещё и вообще прибабахнутым оказался, и про нежить заговорил.

Бежала я сломя голову, буквально, один раз чуть её не расшибла. Плюнула, выкинула палку, разорвала платье, кусок повязала на пояс, вдруг понадобится, и опять побежала. Хорошо хоть сандалии утром выбрала, а не босоножки на танкетке. Вот бы смеху-то было бы – через коряги в такой обуви прыгать.

А лес и правда какой-то странный. Не живой словно. Серые стволы, опавшая листва. Мох, паутина и болотом пахнет. Ни зверюшки, ни лягушки, даже мошек не было, а обычно облепливали, стоило только ступить под кроны деревьев. Там на поляне хотя бы зелень была и листочки всякие. А тут. – какая-то пустота. Ндалеко же убежала. Оглянулась, мужик вроде бы не преследовал. Вдруг так задумано, сейчас меня в ловушку увлечет...

Хрясь, хрусть, шмяк — раздалось совсем рядом со мной, между деревьев, словно тени выросли в жуткого вида страшилища. Скелеты с кусками кожи, внутренности, обросшие мхом, корнями и прочей лесной приблудой. Глаза светятсч неестественно жёлтым огнём, руки тянутся в мою сторону. А звуки еще хуже, клацание челюсти с гнилыми зубами.

— А-а-а! — завопила я, схватила корягу, шибанула ей по морде ближайшего чудища. Мозги его остались на моём оружие, да только ему было откровенно плевать. Неубиваемый, что ли?

Неужели мужик не обманул и тут правда нежить? Я треснула другого зомбака, по голове уже не попала – увернулся, и только бедро задела. Ветхая ткань одежды на теле порвалась и оттуда посыпались личинки.

— А-а-а! – еще раз завопила я и побежала обратно. Отчего-то маньячного вида мужик показался мне в этот миг понятнее и не таким страшным, чем мертвяки, расхаживающие по лесу. У маньяка хотя бы на теле червей не было.

Влетела на поляну, да как заору ему, чтоб спасал. А он сидит, расслабленный, и ручки платком белым вытирает. И до того хорош он был в этот момент, аж испуг весь пропал. Не время о таком думать, конечно. Но что-то в нем такое было в выражении лица, как у аристократа, с бледной фарфоровой кожей, или в желто-карих глазах, как у кошки или змеи, издалека непонятно, но про таких обычно говорят «вау, я б ему дала». Красивый мужик этот маньяк, однако.

Я умолка, разглядывая его, надеясь, что это не выглядит, как раздевание взглядом. Одежда на нем была из позапрошлого века, с красивой вышивкой, чёрная, льняная рубаха с косым вырезом, темно-зелёные штаны, сапоги поверх них натянуты. Волосы длинные, тёмные, с медным отливом, в небрежный хвост завязаны. Даже эта корона на голове смотрелась органично.

Я не сдержалась и прицокнула языком от удовольствия. Потом вспомнила, где я. Фу ты, пакость! О мужике мечтаю! Тут трупы вокруг, а я совсем из ума выжила. Выбираться мне отсюда надо!

— Выведи меня из леса, пожалуйста, — решила побыть доброй я, но так тяжело мне стало, накатило позднее осознание всей ситуации.

Я присела на колени и зарыдала. Внутри словно узел развязывался с каждой слезинкой. Ох, и жалкой я, наверное, со стороны, казалась, но мне было все равно. Главное, чтобы меня сейчас не убили. Дайте хоть напоследок выплакаться.

Нос заложило, лицо все мокрое, руки и спина от напряжения болят. На ногах саднили царапины. Я уткнулась лбом в землю, пытаясь унять этот солёный поток слез. Пыталась собрать себя, говорила, мол, сейчас не время раскисать.

— Я тебя не трону, — услышала его. — Если тебе так хочется, то выведу к людям. Только машин, транспорта и телефона, — замолчал, будто задумался, и потом продолжил: — не запомнил ещё одно слово.

— Рация, — подсказала я дрожащим от истерики голосом, не отрывая лба от земли.

— Да, точно, всего это у них нет.

Мне хотелось витиевато высказаться от всей души, но ситуация не позволяла. Поэтому я поднялась и села, отвязала кусок ткани и попробовала оттереть лоб от смеси грязи и мха.

Мужик тире маньяк учтиво протянул мне платок, на удивление, белый и чистый, и участливо предложил:

— Идём, отведу в деревню, там тебе одежду дадут да накормят, если ты голодная.

Я кивнула. Он любезно подал руку, чтобы помочь подняться. Я себя ещё раз оглядела. Ноги мои покрылись толстым слоем грязи и мха, платье превратилось в половую тряпку, иначе и не скажешь. И тут вспомнила о блестящем издевательстве на моей голове — венец точно остался чистым. Даже смотреть не надо было, я это прямо чувствовала.

— А ты тоже видишь эти призрачные диадемы? — спросила я.

Он кивнул и протянул вторую руку. Я ухватилась за них. И очень странно, но мне показалось, что на тыльной стороне ладони кожа его покрыта чешуйками. Отогнала от себя эти бредовые мысли (моей менталке бы переварить зомби и красивого мужика посреди дикого леса) и просто благодарно кивнула. Поднялась и отпустила его руки.

Мужик, надо бы имя спросить у него, не маньяком же называть, молча повернулся и пошёл прочь с полянки. Я вслед отправилась за ним.

— А на нас эти жуткие твари не нападут? — спросила я, схватившись за его локоть, тыкая пальцем в шевелящиеся кусты впереди.

4

Полоз

В её времени я вымышленный. Великий змей Полоз, хтоническое божество – всего лишь понарошку, случайный. Ничего не значащий.

Я дурак, не спросил, когда все изменилось и как такое могло случиться. Вдруг я умру? Хотя нет. Матушка моя бы это уже предрекла. Она безукоризненно улавливает временные потоки и будущее предсказывает точно. Значит, произойдёт нечто другое. Поистине великое.

Спросить у девушки? Она может и не знать, раз я не существую в её мире.

Во всём этом есть определенная доля удачи. Если она не знает, кто я и что произошло, значит, не верит.

Нет веры, нет убеждённости – нет змеиной свадьбы. Обрадовался и успокоился.

Невесте надлежит дать добровольное согласие, скреплённое силой любви. Мало стать невестой Полоза летом. Осенью девица должна быть женой. И если обманула, и не хотела, то смерть её ждёт.

А раз эта ничего не знает и не ведает, то, возможно, я смогу обойти проклятье и завтра всё закончится.

Вот только отчего появился брачный венец истинной суженной? Я сбился с шага и ешё раз оглядел свою наречённую. Красивая, тут спора нет. Бойкая и бесстрашная, хотя, может, сказываться незнакомая обстановка. Но, обычно, в трудных ситуациях и можно познать человека.

Неужели она идеальная невеста. Почему именно она и сейчас? И из другого времени? Зачем?

— Ты идешь? — окликнула она меня, в ответ кивнул и ускорил шаг.

Взгляд мой невольно опять переместился к рисунку змеи на щиколотке. На колдовство непохоже, на наговор и на приворот – тоже. Неужели в будущем любят себя так украшать? Надо будет спросить, для чего начертала змею на теле? В чем был смысл?

Так в раздумиях и размышлениях мы добрались до места. Мара нас встречала около самой большой избушки. Она низко поклонилась мне и проговорила:

— Здравие будь, Великий наш батюшка Полоз. Чем я тебе полезна?

Если она и заметила венец, то виду не подала. Только бровью повела удивлённо, глядя на наряд девушки. А там было на что обратить внимания, в любой людской деревни освистали бы, да плевались вдогонку – срам да и только. Хорошо девица попалась нечисти. У нас нравы не такие строгие, можем себе вольности и крайности позволить.

— Варвара, — обратился я к маре. Кто, как не она, тут жить будет. Одна из всех жриц, что людские поселения любит больше, чем храмы мар. — Помощь твоя нужна. Вот девицу надобно помыть, одеть, накормить. Без лишних слов, ушей и глаз.

— Как прикажешь, — мара опять поклонилась.

Девушка, что-то я её имя не спросил, смотрела на нас удивленно, но с кривой ухмылкой. А потом неожиданно сложила руки на груди и проговорила:

— Не вежливо, знаешь, с гостьей так обращаться. Представь нас хоть.

Мара повернулась к ней и так же низко поклонившись, поняла без слов, что перед ней невеста Полоза, представилась:

— Варвара я, мара, жрица Нави.

— А "мара" что это означает? — полюбопытствовала девушка.

— Ты совсем в нечисти не разбираешься? — вспылил я. — Что у вас там за мир такой стал, что жрицу Великой Нави не знаешь?

— Не ори на меня, — огрызнулась она.

— Думается мне и о Великом Полозе она не слыхала, раз смеет с тобой так разговаривать, — усмехнулась мара. — Всё устрою в лучшем виде. Посиди пока в доме, отдохни и сам поешь. А я девушкой займусь.

Только она это сказала, как моя идеальная нареченная встрепенулась да как выдаст:

— Вспомнила! В сказке же в детстве читала. Ты же повелитель подземного царства и золота. Так ты существуешь?

— Тише ты, — одернул её. — Не ори. И так все деревенские от любопытства помрут. Такое представление им устроили.

— Погоди-ка, — словно и не слышала меня. — Я тут другую песню вспомнила, про невесту Полоза. Это получается, — она растерянно посмотрела на меня, подняла взгляд на венец, потом потрогала свой, как-то обречённо пробормотала не понятное, — пипец. Я очень надеюсь, что это тоже понарошку, — прошипела мне, не хуже настоящей змеи, тыкнула пальцем в мой венец.

Хотел было я поинтересоваться, что там такого в песне наговорено, да только мара меня опередила:

— Может, мы для начала тебя помоем, переоденем и накормим? — вмешалась мара. — А ты пока свыкнешься с этой мыслью и подберешь вопросы.

Они скрылись за домом. Прелюбопытно, что про меня в её мире за сказания остались? Небось, все плохие и страшные. А чего же ещё ждать от царя подземного мира?

Вздохнул и прошёл в дом Варвары. Мара постаралась на славу, за несколько часов накрыла довольно богатый стол для этой деревни. Надеюсь, они не все запасы свои отдали, чтобы ублажить Великого змея? Проверю потом, главное, не забыть.

Сел на лавку и уперся локтями в стол, покрытый белой скатертью с петухами. Самовар ещё дымил и булькал. А по комнате разносился манящий аромат свежей выпечки: блины, да ватрушки. Варёная картошка, посыпанная свежим луком, и ломоть хлеба, ещё горячего. От краюхи пар шёл. Я схватил картошку и стал жевать. Давно я еду людскую не ел. Все под землёй жил.

5

Кира

Я увидела Варвару и поверила, что нечисть существует. Потому как красота у девушки была неземная. Уместнее сказать, потусторонняя. Я таких только в аниме и видела. Тонкие черты лица, огромные глаза, фарфоровая идеальная кожа, алые губы, черная коса до пояса. Разумеется, сработало извечно женское «блин, а я как замухрышка стою рядом», и успокаивала только одна мысль, что выбралась из мертвого леса после сражения с нежитью.

К счастью, мара, чтобы это слово не значило, была любезна по-настоящему. Иногда таких людей встречаешь – и хорошо от них внутри, снаружи и вообще по жизни. Вот Варвара была одной из таких. Поэтому я с ней и пошла, чтобы из меня сделала девушку подстать эпохе.

— А кто такая мара? — с любопытством спросила я, когда мы отошли подальше от Полоза.

— Я избавляю мир от нежити, отправляю её в Навь, мир мёртвых, — ответила она и открыла дверь бани.

— Звучит очень круто, — промямлила я.

Та мягко улыбнулась и помогла стянуть с меня платье. И тут же его кинула в огонь.

— А почему ты в ноги кланялась Полозу? Он выше тебя по статусу у вас нечисти? — меня было не остановить. Раз уж я приняла, что окружающая действительность – реальность, то надо разобраться, что к чему.

— Истинно так, — мягко ответила она и даже слегка улыбнулась, отчего стала ещё красивее и загадочнее. — Нами правит Великая Змея, Мать нечисти, хтоническое божество. А Полоз – её сын. Когда-нибудь займет её место на троне под землёй.

— О, — только и сумела выдавить я, а потом дурной язык взял верх, и я затараторила, — Полоз-то, как жених, превращается в отличную партию. Интересно, а все девушки могут побороться за это вакантное место? Я б уступила. Домой, знаете ли, хочется.

— Прости, не могу тебе ответить, Полоз не дозволил, — улыбка её стала шире, — я и так слегка нарушаю его приказ, с тобой не разговаривать.

— Вот он зануда, — буркнула я. И больше вопросов не задавала. Не хотелось, чтобы у Варвары были проблемы из-за меня. Сама лично допрос Полозу устрою.

Я легла на полок, покрытый тканью. Рядом на полу стояла большая кадка с водой, наверху, прямо над головой, висели разные веники. К своему стыду, я узнала только берёзовый. Несколько мгновений спустя началось настоящее чудо. Варвара что-то шептала и двигала руками, то тут, то там прикасаясь ко мне. Вода из кадки по воле мары поднималась струйкой и легонько лилась мне на спину. Печь то и дело пыхтела, выпуская горячий воздух. Он смешивался с ароматом трав и листьев, погружая меня в расслабленную негу. В какой-то момент я осознала, что усталость сливается с меня, как грязная вода с полки. Но и там она не задерживалась, исчезая между половицами пола. Внутри развязался ком с напряжением, и я четко поняла, чтобы не случилось, выпутаюсь и вернусь назад. Не знаю, ворожба ли Варвары помогла или я сама, но силы справиться с происходящим сумасшествием появились. Теперь главное найти выход.

На этом чудеса не закончились. Мара, обмотав меня в чистую тряпицу, я её простынёй назвала, отвела меня в предбанник. Там уже переодела меня в красивые рубаху и сарафан. Сандалии свои я оставила. Самая удобная обувь на все времена.

А после Варвара показала настоящую магию. Отрастила мне косу! Короче я превратилась в приличную девушку девятнадцатого века.

Потом мы вернулись в избу, и там ждал угрюмый Полоз. И, как и обещала, устроила допрос с пристрастием и выяснила главное: невеста Полоза — это не всегда сразу смерть. Что обрадовало ещё больше. А уж когда он сказал, что собирается меня вернуть назад, так вообще готова была идти куда угодно. И к Бабе Яге – тоже.

Наскоро попрощавшись с Варварой, мы отправились в путь. Шли через деревню, но никого из жителей не увидели. Только около одного дома мы задержались. Полоз положил у калитки коричневый мешочек, и мне показалось, что там было золото. Видимо, за угощение расплатился.

Когда мы вышли из деревни, я внутренне готовилась путешествовать долго трудно и нудно, но Полоз тут же заявил:

— Мне что-то не понраву, что вся нечисть, которая мне нужна, находится в пешей доступности. Подозрительно это.

Я лишь пожала плечами. Будет больше времени до заката.

Домик Бабы Яги и правда оказался неподалеку для Полоза. Для меня же это был настоящий пеший поход: по полям пшеницы, и с травой и полевыми цветами, и по оврагам через ручьи, с ледяной водой. Красиво, не спорю. Воздух свежий, погода теплая. Только ноги гудели с непривычки знатно. Был бы сотовый телефон, то точно выдал, что-то «Вы молодцы. Цель достигнута в 20000 шагов». И куда делась моя выносливость скалолаза?

Наконец-то за поворотом, деревья расступились так, что в лесу оказался целый перекрёсток из дорог. И вот на одном углу высился чуть ли не в самое небо забор. Полоз взял меня за руку и побежал, я от неожиданности чуть не споткнулась, но все-таки успела перепрыгнуть парочку камней и ямок, и мы ворвались через ворота. Только мне показалось, что прошли сквозь кисельную дымку. Неприятное ощущение, будто улитка облизала.

— Прошли защиту, — сказал Полоз, явно видя моё брезгливое выражение лица. — Чтобы посторонние не захаживали, а враги обходили стороной. Пришлось тебя силой проталкивать. По-другому ворота бы не пропустили.

Я с большим почтением оглядела деревянные доски, сбитые в добротные двери. А потом окинула взглядом дом Бабы Яги. Ну и разумеется, никаких курьих ног у неё не было. Такая себе изба, из свежего сруба с большим двором, постройками и домашней живностью. Везде сушится разнотравье. Вокруг всё чистенько, аккуратненько.