Невесты призрака

1. Переполох на Тихогорской

.

После занятий в институте Марина шла домой, думая, как скучно ей предстоит провести вечер: погода не ахти какая, гулять особо негде, да и не с кем, а ещё предстоит готовиться к весенней сессии. Уже пора. Мрак! А в срок не подготовишь реферат, и препод непременно скажет, сурово поджав губы: «Садовникова, напоминаю, вы поступили на бюджетное обучение не только как сирота, но и за неплохие знания. Но если вам надоело учиться бесплатно, на ваше место сегодня же найдется три-четыре более старательных студента с коммерческого отделения. Вам стоит быть старательнее, проявляя благодарность к нашей заботе…»

Тьфу! Так противно каждый раз слушать попреки этим «бюджетом»! Понятно, у мамы с бабушкой сроду не хватит денег оплатить ей год обучения даже в таком заштатном институте, чай не МГИМО, а стоит как золотая школа где-нибудь в Англии! Но раз отец погиб на государственной службе, для «сиротки» в бюджете предусмотрены льготы. Так что ей радоваться что ли, что отца нет? Ещё скажите благодарить за такую удачу весь институт или бандита, который застрелил его? Впрочем, отца Марина почти не помнила, жить без него привыкла, но все намеки на «сиротские льготы» вызывали у нее тихое рычание и холодное бешенство. Окончила школу на отлично, так тоже без намеков не обошлось. Приехала в другой город, вести самостоятельную жизнь, и снова это шушуканье о том, что просто так поступить на «бюджет» за свои честные знания так трудно… Но для «некоторых» бывают исключения. Уже сто раз Марина думала лучше пойти работать, но мать ей строго запретила бросать институт, даже переводиться на заочный – думать не смей!

От невеселых дум Марину оторвал собачий лай. Четыре мирные знакомые шавки, которых все более-менее добрые соседи подкармливали кашей и остатками сосисок, сбились в рычащее-визжащий лохматый клубок. Истошно лая, они загнали в угол у забора Маринкину соседку Ингу — студентку того же института, только с другого факультета, экономического. Высокая красотка с длинными светло-русыми волосами, почти модель, строгая Инга сейчас растрепанная прижимала к груди какой-то пушистый кулек.

«Котик, наверное, — подумала Марина, без промедления кидаясь на помощь. — Бедняжка!»

— А ну, кыш! Кыш, шавки бесстыжие! Не троньте! Пошли прочь! Зря, видно, мы вас кормим! — размахивая сумкой, как древнегреческий боец пращей, завопила Марина. Сама она в жизни пращу не видела, только на картинках, но со стороны напоминала боевой вертолет.

Собаки немного растерялись. Примерно то же кричала им Инга, топая ногами, но как-то двойной натиск показался убедительней и шавки отступили. Тем временем Марина рассмотрела, что на руках у соседки по-кошачьи шипит и щелкает клювом громадная сова!

— Убирайтесь, чудовища! Не трожьте птичку! — удивительно синхронно взвыли две студентки. При этом Инга угрожающе лягнула воздух босоножкой на толстой платформе, Марина наклонилась, делая вид, что подняла камень и сделала пустой бросок в сторону собак. Знала, что уличные собаки боятся этого жеста, так хорошо им понятного.

Шавки отступили, смущенно переглядываясь. Мол, не очень-то и хотелось! А потом позорно бежали, поджав хвосты, когда Марина, пользуясь свободой движений, ещё угрожающе потопала им вслед, как будто собиралась начать погоню.

— Победа! — гордо провозгласила она, отдувая с глаз челку.

— Спасибо! — с чувством сказала Инга. — Не знаю, как бы я одна от них отбилась!

— Ты зачем такое чудо на улицу вынесла? — Марина с интересом рассматривала сову. Полосатый куль коричневого пуха со сверкающими янтарными глазами легко было издали принять за откормленного кошака, но глядя вблизи, Марина видела, что перья на сове стоят дыбом, увеличивая ее размеры вдвое. На самом деле, как только успокоится, бедняжка станет чуть побольше пушистого котенка.

— Да что ты, это не моя! Я ее здесь нашла! Собаки нападали, так рычали, не знаю даже, как не разорвали! — почти стихами взахлеб объяснила Инга. — Может, она ранена?

— Нужно проверить! Тащи домой!

— К тебе или ко мне?

— Ко мне, я свежего молока купила! — вне всякой связи с реальным кормлением совы выпалила Марина, решительно распахивая калитку.

2.

Молодые соседки с улицы Тихогорской делили не только один институт, но и снимали один дом. Так называемый «финский» домик, длинный, как вагончик, предприимчивая хозяйка давно разделила на две семьи и сдавала половину дачникам. А недавно, купив себе квартиру в городе, утеплила дачный домик и стала сдавать бедным студентам на весь год. У дома было два выхода, от них вели две дорожки к двум калиткам, и даже участок разграничен «по экватору» прозрачной сеткой. Марина жила в песочно-желтой половине дома, Инга — в зеленой.

Не общаясь во время учебы, девушки часто вместе ездили домой, гуляли по одной и той же тихой окраине пригорода с частными домиками, давно уже шапочно знали друг дружку, случалось, выручали солью и спичками, но крепкими подругами не были.

Сегодня Марина даже не видела соседку после пар, но теперь ясно, она приехала на предыдущей маршрутке, пока Марина ходила в продуктовый магазинчик, где прихватила десяток яиц, пакет молока, два длиннющих французских багета с хрустящей корочкой и полпалки сервелата. Рассчитывала скрасить писание реферата суперяичницей. Вот Инга оказалась дома раньше и влипла в самый центр разборок дворовых шавок и совы. Но и Марина вовремя успела! Знатный получился переполох, целое побоище! Хорошо, остальные соседи в основном ещё на работе и не будут сплетничать о горе-студентках. А впрочем, наплевать!

Только вопрос — откуда у них на Тихогорской взялась сова? Ни леса рядом, ни поля. Дороги, машины, а совсем рядом городские многоэтажки. Это здесь тихий патриархальный квартал, будто в далекой деревне. Пушистая бедняжка заблудилась! Ведь совы днем, кажется, не слишком ориентируются. Но откуда она вообще здесь? И что теперь с ней делать?

Вот это приключение! А она думала, что вечер будет скучным!

3. Сов-падение

— Ей нужна первая помощь! — решительно сказала Инга. — У тебя сеть хорошо работает? Врубай гугл, ищи, как спасать сов! Куда ее?

— На столик, — скомандовала Марина, быстро смахнув в сторону салфетки, вазочку с печеньем и постелив бесплатную рекламную газету, полученную на выходе из магазина. — Давай до гугла пока проверим осторожно, в порядке ли у не кости? Думаю, мы это сами сможем. И нужно дать птичке воды, у нее стресс! К твоим рукам она уже привыкла, прощупай крылья, а я принесу пить!

Пока Марина метнулась в кухню за водой (долго искала подходящую миску, откуда теоретически могла бы пить сова), Инга ласково приговаривая, гладила огромные полосатые крылья. Они раскладывались веером. Сова послушно раскрывала их под осторожными пальцами своей спасительницы, щурила глазки и совсем не выглядела раненой.

— Так, а теперь покажи ножки… Хорошая совушка, — ворковала Инга. — Другую ножку… Так, всё вроде в порядке. Они тебя не зацепили, да? Ты храбро отбивалась? Хорошая, красавица… Откуда ты взялась?

— Вот и я думаю о том же, — вставила Марина, опустив на столик миску с водой. — Ты никогда не мечтала стать ветеринаром?

— Мечтала, — вздохнула Инга. — Люблю животных. Но лечить их, это сталкиваться постоянно с болью, а не только с радостью. Лучше бы я работала в контактном зоопарке!

— Ну что, доктор, крылья-ноги-хвост целы?

— И даже клюв! — подтвердила Инга. — Но что внутри мы не узнаем. Я ее глажу, как будто ничего не болит… Сама проверь.

Марина потянулась рукой к сове. Та зашипела, грозно щелкнула клювом и расправила крылья словно хотела напасть.

— Не бойся, совиный клюв не может ранить человека, — успокоила Инга. — он так загнут, что нас на схватит, только мышь! Вот попугай цапнет, так цапнет!

Марина гладила сову по спинке, та постепенно успокаивалась и больше не шипела. На предложение попить водички, моргнула умными глазками и важно пошла к миске. Но вместо питья, стала в ней шумно плескаться.

— Эй, эй! Поакуратнее! Мой ноут! — возмутилась Марина, выхватив ноутбук с линии огня, то есть — воды. — Мда, реферату сегодня явно не суждено родиться. Есть дело поинтереснее!

— Вам тоже задали? — сочувственно спросила Инга. — До понедельника? Одно и то же! А стоит мне не сдать, преподша сразу заведет шарманку: «На ваше место, Кузина, столько желающих из коммерческой параллели…»

— Тоже бюджетница? — весело спросила Марина. — Как поступила?

— Да понимаешь, оценки были хорошие, но не это решает. Папа…

— Я поняла, — перебила Марина. — Та же история, подруга! Теперь нас тут сразу три сиротки! Ты, я и бедная сова! Я бы назвала ее Плюшкой! Она так плюхается в миску, как водяная бомба!

— И вся такая плюшевая, мягонькая! — подхватила Инга. — Пусть будет Плюшка. Ой, только наверное, не стоит давать ей имя. Мы же не можем ее оставить…

— О`кей, посмотрим, как гугл советует лечить сову от стресса и чем кормить?.. Тут только про птенцов, что их нельзя  брать в дом. А взрослые птицы, если ранены, отдавать в ветеринарку и всё… Есть телефон, надеюсь, консультация бесплатно? Говори ты, доктор! — она сунула Инге в руку смартфон с уже набранным номером.

Пока Инга вежливо выясняла, чем кормят сову в домашних условиях, Плюшка закончила прихорашиваться. Оставляя мокрые узоры лап на газете, она протопала на край стола и смело плюхнулась на пол.

— Ох, горюшко! — кинулась к ней Марина. — Ты что летать разучилась? Или просто мокрые совы не взлетают?

В опровержение наглой клеветы Плюшка бесшумно взмыла под потолок, только ветер пошел как от мощного кондиционера. Описала круг с люстрой в центре и с хищным боевым верещанием ринулась к зеркалу. Там лежали расчески, Маринкина косметика и в стакане торчал красивый узкий гребень — роговая заколка с яркими камушками. Сова вцепилась намертво в заколку, видно приняв ее за ветку или за добычу, но тут же вместе с ней снова грохнулась на пол, недовольно вереща, но не выпуская добычу. И рядом с ними покатился пустой стаканчик.

— Плюшка ты и есть Плюшка! — пожурила сову Марина, отнимая гребень. — Знаешь, что такое СОВПАДЕНИЕ? Это когда одна сова падает уже не первый раз подряд!

— Здорово! — Инга услышала последние слова. — А что это за штучка? Ух, как блестит! Сваровски?

— Вряд ли, — Марина подала гребень подруге. — Это бабушкино наследство. Вроде бы самый большой камень — горный хрусталь. А чем покрыт, что так радужно играет, не знаю. Да я и не ношу эту штуку. И потерять боюсь, и ощущения с ним на парах странные. Отвлекаюсь всё время. Думаю о всякой ерунде…

— Красивый гребешок. Точно, старинный, — уважительно погладила выпуклую часть с камушками Инга. — А у тебя губа не дура, Плюшка!

— Угу! — неожиданно поддакнула сова. Так серьезно, будто всё понимала. Девушки не удержались от смеха.

4

— Так вот, что я узнала, — Инга продолжала машинально вертеть в руках роговой гребень с длинными «зубами», любуясь игрой камней. — Сов кормят сырым мясом. Колбасу и всё такое «человеческое» не давать, оно слишком солёное для совы это яд.

— У меня есть куриная филешка! Свежая, не в морозилке! Пойдет?

— Тащи! И порежь на кусочки, примерно… как мышка.

— Поняла!

— Ещё рекомендуют птицу после падения, драки или стресса не выпускать на волю сразу, а продержать сутки дома и наблюдать, всё ли с ней в порядке. Ну, если раны, тогда сразу к врачу. А если с виду всё нормально… Только я думаю, как мы ее продержим? Сутки пройдут только завтра после обеда, когда мы придем из института. Ну и как оставить Плюшку одну?

— Точно, за ней присмотр нужен. Я себе места не найду, если она тут одна останется! — живо согласилась Марина. — Давай понаблюдаем за ней до позднего вечера, а если всё в порядке — выпустим ночью.

— Я, кстати, заметила в новостях, сегодня суперлуние! — подхватила Инга. — Луна не просто яркая, а очень близко. Наверное, это удачная ночь для совы?

— Угу! Угу! — заволновалась Плюшка, слыша про суперлуние.

— Решено, — Марина пожала плечами и взяла брошенную у порога сумку с продуктами. — Ты корми нашу красавицу, наблюдай, а я пока яичницу пожарю. Похоже нам предстоит бурная ночь! Вот только где ее безопасно выпускать, как думаешь?

— Нужно где-нибудь на природе, — задумалась Инга. — За город бы выехать…

— Ночью, с совой, не очень-то реально! — сморщила нос Марина. — То есть, уехать можно ещё засветло. Плюшку как-нибудь спрячем. А как вернемся?

— С моей стороны дома есть гараж. А в нем ржавая развалюха старинных времен, «копейка», что ли? — медленно сказала Инга. — Хозяйка вообще-то говорила, «оно» на ходу и даже бак залит. «Если что, деточка, пользуйся!» Но я пока не рисковала «это» трогать. Может, рискнем? Для доброго дела?

— А ты водишь машину? — восхитилась Марина. — Ух ты! Значит, у нас в каждой половине дома есть минимум по одному антикварному раритету! Твоя «копейка» и мой гребень! После ужина проверим, если поднимешь эту тачку «на крыло», то значит… Плюшке очень повезло!

Соседки нервно рассмеялись, предвкушая приключение и немного боясь, что операция по спасению совы сорвется. К их удивлению «копейка» во время испытаний бодро зафырчала, показывая полную готовность быть другом человека и совы.

Вот что значит, мощное совпадение!

5. Граница под луной

Сборы в дорогу заняли немного времени. Соседки переоделись по-спортивному, в майки, джинсы и удобную обувь, прихватили куртки на случай ночного холода. Плюшка тихо сидела на полке возле зеркала, сыто щурила янтарные глазки и, казалось, дремала, набираясь сил перед путешествием на волю.

Соседки коротали время, болтая обо всем на свете и удивляясь, как они раньше не знали, что у них столько общих интересов. Стемнело быстро. Весна, но дни ещё недостаточно выросли, чтобы гулять полночи без фонарика.

— Послушай, я боюсь, — в последний момент перед выходом из дому шепотом сказала Марина, чтобы не пугать сову. — Вдруг для нее поездка на машине окажется ещё страшнее, чем нападение собак?

— А ты возьми с собой эту игрушку, — кивнула на поблескивающий в полумраке гребень Инга. — Ты видишь, как Плюшка в него вцепилась, не отходит. Будешь отвлекать ее.

— Ну да, чего доброго она так с ним и улетит!

— Да зачем ей твой гребень? Совы, вроде бы не сороки, в любви к блестящему не замечены. Увидев лес, Плюшка сразу забудет об игрушке. Просто… с ним будет спокойнее в машине.

— Ладно, доктор, как скажете! — усмехнулась Марина. Тихонько взяла Плюшку на руки. Сова лениво приоткрыла один глаз и крепче сжала лапки на длинном гребешке, явно принимая его за ветку. — Собирайся, ночная птичка! Поехали кататься!

«Копейка» наугад катила по загородному шоссе. С правой стороны уже полчаса чернели ряды деревьев, а сов-спасательницы всё не останавливались. Не могли выбрать «то самое» место, точнее, не готовы были прощаться с Плюшкой.

Сова в машине вела себя спокойно, продолжала дремать на коленях у Марины, не выпуская из лапок гребешок. Вдруг она встрепенулась, словно увидела во сне что-то тревожное. Марина глянула в окно и почти одновременно, без обсуждения, Инга сбросила скорость и припарковала «копейку» на обочине шоссе.

Лес впереди разделялся просекой. И точно в ней, словно прорезав эту дорогу своим светом, сидела круглая луна. Золотистая, спелая, как апельсин. Ничего общего с обычной голубоватой лунной бледностью. Впрочем, свет от нее падал обычный — белый, с синими тенями, не золотой.

Девушки вышли из машины. Марина несла сову. Ещё раньше, только выехав за город, они обе удивлялись, до чего пустынна ночная трасса. Ни обычных фур дальнобойщиков, ни постов дорожной полиции, ни потока машин… Смутные тени с фарами шуршали мимо, как крысы, словно стараясь всеми силами прошмыгнуть наиболее незаметно. Возможно, всё дело в том, что сегодня четверг? Вот завтра все хлынут кто за город, кто в город на «уикенды», а сегодня затишье? Но тишина казалась странной, неестественной. Какой-то… нездешней.

Оставив в машине свет, чтобы не заблудиться, когда будут возвращаться, Инга с Мариной пошли подальше от дороги. Перед просекой расстилалась широкая полянка. Она вдавалась в лес, а потом деревья расступались вырубленной тропой, ровной, как улица. Их верхушки не смыкались аркой и не мешали видеть луну. Как завороженные соседки шли всё дальше, а луна будто всё росла и  росла.

Внезапно впереди раздался резкий крик, в котором Инга и Марина, начитавшись за вечер разных сведений из сети, легко узнали крик совы. Плюшка снова встрепенулась, подпрыгнула на руках у Марины и выпустила гребешок. Подхватив его, Марина хотела сунуть Плюшкину игрушку в карман, но побоялась сломать зубчики и воткнула заколку в волосы. Обычно гребень норовил выскользнуть из полудлинных кудрей до плеч, явно предпочитая толстую косу как более надежное пристанище, но в этот раз держался как влитой. Марина скоро о нем забыла, сосредоточившись на Плюшке.

Сова явно беспокоилась, взмахивала крыльями, но пока не взлетала.

— Уверена, она готова к выпуску на волю? — взволнованно спросила Марина.

Инга неуверенно кивнула.

— Ей там лучше, это ведь ее дом…

— Не знаю, в дикой природе полно опасностей! Жаль, Плюшка, что ты не можешь остаться с нами! Ты бы летала, где хотела, а на ночь… то есть утром, пока мы не ушли, прилетала домой на дневной сон. Мы бы с тобой гуляли вечером, подкармливали, если мыши вокруг переведутся… — Марина шмыгала носом. Инга молча гладила крыло совы, даже не сдерживая слёз.

— Лети, Плюшка! — прошептала она. — Пусть у тебя всё будет хорошо!

— Угу! — сова словно решила, что дольше пользоваться гостеприимством двух подружек для нее уже слишком и, не желая удлинять проводы и увеличивать пролитые слезы, взмахнула крыльями и мягко снялась с руки Марины. Ее силуэт мелькнул на фоне огромной луны…

Но Плюшка не пропала с глаз. В очень светлом вокруг луны небе летящая сова была отлично видна. И девушки невольно шли вперед, проверяя, ровно ли она летит, не желая отрывать глаз от своей питомицы, пока та не исчезнет в ночи.

Наконец Плюшка, прощально ухнув, исчезла в темноте. Вздохнув, девушки, не сговариваясь взялись за руки, повернулись спиной к луне и сделали шаг обратно.

Всего один шаг!

И словно споткнулись о натянутую низко в траве веревку.

Обратной дороги не было. Перед их носами блестела посеребренная луной старая каменная кладка городской стены.

6. Добро пожаловать в мир магии!

Не было просеки в лесополосе, не было загородного шоссе, не было «копейки»!

Снова оглянувшись, рассчитывая увидеть открытое лунное небо и лесной коридор, Инга с Мариной пораженно уставились на узкую старинную улочку, той же ширины, что была просека. Лунной дорожкой призывно поблескивала каменная мостовая. Вокруг высились глухие стены домов, соединенные примерно на уровне третьего этажа (насколько это можно определить без окон) легкими изящными мостиками. Луна парила уже не среди крон и веток, а среди целого леса печных труб, странными силуэтами — каждый не похож на другой — возвышающимися над крышами. Картинка ночного европейского города точно не имела ничего общего с недалекой улицей Тихогорской, загородным шоссе и светящимися муравейниками многоэтажек.

— Инга, где мы?! — свистящим испуганным шепотом, крепче сжав руку соседки, спросила Марина.

— Кажется… в чужом городе. Ущипни меня, это сон или какой-то глюк! Ай! Нет, не глюк!! Как мы сюда попали?

— Вот и я то же спрашиваю! Хотя, вообще-то, я знаю! Это Плюшка нас завела! Может, ты не заметила, но она точно знала, где нужно остановиться. И хотела, да-да, хотела, чтобы мы полезли в этот проход!

— Но как вообще это объяснить? Провал в пространстве? Перемещение в другую страну?

— Бери выше! Я подозреваю, что это вообще не наш мир! — воскликнула Марина.

— Я в такое не верю, — тоном убежденной отличницы возразила Инга. — Но если это не глюк, никакой не розыгрыш и не декорация фильма — камни выглядят вполне реально! — то стоим мы с тобой в какой-то мрачной подворотне, в тупике улицы. В не самом респектабельном райончике. И вполне могу представить, что здесь полно крыс! И наверное ночью, они выходят охотиться! Если мы не пойдем вперед, никогда отсюда не выберемся!

— Но ведь наше шоссе осталось там! — Марина упрямо махнула рукой в сторону неприступной стены.

— Ну и пусть, и осталось! Поищем другой ход к нему. Или предлагаешь биться головой в стену?

— Нетушки, — проворчала Марина, прекращая стенать и стучать по камням. — Лучше пойдем в обход. Ну, Плюшка! Ну, погоди! Вот и спасай незнакомых сов прямо у своей калитки! Видишь, Инга, чем кончилось?

— По-моему, это начало, а не конец, — нервно пошутила Инга. — Знаешь, я рада, что мы влипли вдвоем. Когда читаешь про такой переход, мне всегда так жалко бедных героев, которым даже посоветоваться не с кем!

— Золотые слова! Учимся видеть позитив, — поддержала Марина. — В конце концов, это приключение!

Перво-наперво девушки определили цель: выйти в более людный район неизвестного города, поймать кого-то из местных и постараться выяснить, что вообще происходит, и где они очутились.

Улочка привела их на перекресток, всё такой же безлюдный, зато там гроздями горели фонари. Они подсвечивали воздух вокруг себя пушистым сиянием. Ясную ночь и яркую супер-луну постепенно застилала прозрачная дымка. Легкий туман вился вдоль полузнакомых улиц. Инга напряженно вертела головой, пытаясь уловить, что ей напоминает этот город?

— Послушай, тебе не кажется, что всё вокруг чем-то знакомо? Как будто ты точно видела уже эти улицы, и мостовые, и туман где-то во сне или в кино? — она погладила камни старинных стен, словно надеясь считать подсказку с их изъеденных временем граней.

— Конечно, видели! Это типичный североевропейский город, построенный как минимум в двенадцатом веке! — уверенно подхватила Марина. — Он похож на Стокгольм, на Лондон, Таллин, Вену, на некоторые улочки Праги… Другое дело, найти бы особую примету, вот как… туман! Он появился ниоткуда, как и весь город! Готова спорить на миллион, которого у меня нет, но который нам точно не помешал бы, — здесь рядом река или море! Давай поищем узнаваемую площадь или хотя бы названия улиц? Хоть на каком языке здесь пишут?

Они шли вдоль домов, где уже появились окна и парадные подъезды с маленькими фонариками над дверью и солидными бронзовыми ручками в виде львиных голов и прочих зверей с кольцами в пасти. Через несколько минут Инга остановилась, глядя вверх.

— Булочная, — задумчиво прочитала она.

— Где? — Марина не видела никакого магазина, витрины или хотя бы простой двери без вывески. Инга указала ей на табличку с названием улицы: «Булочная Ст.»

— Напомни мне, ты ведь тоже учила инглиш, как по-английски «пекарь» или «булочник»?

— М-м, кажется, «бейкер»! — припомнила Марина.

— Бейкер-стрит? — недоверчиво переспросила Инга. — Вот это нас занесло!

— По крайней мере, тогда я знаю, кто нам поможет! Поищем номер 221-б, — жизнерадостно предложила Марина. — Возможно, там живет великий сыщик? Надеюсь, в этом мире он существует! А если — нет, там должен быть музей его имени!

— Это если нас не забросило в реальное прошлое Лондона, — охладила ее пыл Инга. — Где вечерком по улицам бродит Джек-Потрошитель, а рассказы про Шерлока Холмса, наверное, ещё даже написаны! Ты видишь хоть одну примету, указывающую время, а не место?

— Нет. Но пока лучшего плана нет, поищем номер 221. Идем! — Марина потянула свою спутницу вперед, вдоль домов.

7.

Они шли минут пять, но так и не нашли номер 221. Либо это была другая сторона улицы, либо девушки пошли не в ту сторону, в любом случае перекресток разорвал улицу раньше, чем они добрались до 150-го дома.

Маленькую площадь окружала цепочка фонарей, где-то неподалеку отчетливо процокали копыта и мелькнула тень — точно не машина и не автобус! Зато посреди перекрестка возвышалась фигура полицейского. Точно в такой высокой каске, как на картинках английских книжек. В мундире с блестящими пуговицами и сверкающей сквозь туман пряжкой и кокардой на темной каске, высота которой делала стража порядка ещё внушительнее.

«Рискнем?» — студентки переглянулись и пошли прямо к первому встречному, стараясь не выглядеть маленькими потерянными девочками, но и чтобы представитель властей не счел их походку слишком уж независимой. А то чего доброго сразу прицепится: «Юные леди, что это вы бродите один среди ночи по городу? Предъявите-ка документы…» И доказывай ему потом про совпадения и путешествия во времени и пространстве!

Полицейский заметил маневр двух барышень и приветливо вскинул белую перчатку к козырьку каски:

— Чем могу помочь, сударыни? Кого-то ищете?

Он обращался к обеим, и обе девушки одинаково поразились тому, что слышат его слова как бы на родном языке. Им не требовалось ничего переводить, но смутное чувство, что с тех пор как они оказались в этой каменном лабиринте, их окружает всё непривычное, недомашнее, иностранное, не давало покоя. Прислушиваясь к своим собственным голосам, они пытались уловить эту разницу. Но казалось, они говорят как обычно. Так во сне иногда понимаешь, что вокруг тебя всё не так, как в привычной жизни, но этому не удивляешься, принимая законы сна.

— Мы заблудились… сэр, — взяла инициативу Марина. — Искали номер 221-б и, кажется, проскочили нужный поворот.

— Вам нужно вернуться, это с другой стороны улицы.

— Да это уж неважно, — отмахнулась Марина. — Думаю, вы тоже легко разрешите наше затруднение… сэр. Где мы находимся? В масштабах города. Это Лондон, не так ли?

— О нет, это Донлон! — возразил полицейский. В его голосе скользнула явная гордость.

— Вы уверены? — упавшим голосом уточнила Инга. — Разве это не Англия?

— Совершенно уверен! Как в том, что меня зовут Метью Смит, — добродушно заверил полисмен, усмехаясь в короткие рыжие усы. — Донлон — столица Альбиона. Вы, наверняка воспользовались неисправным порталом, если вас забросило не туда, куда следует. Заказали билет супер-эконом-класса? Бывает… Если скажете, у какого жулика вы его купили, да еще поточнее вспомните его приметы, я сообщу в корпорацию магов и, возможно, его выследят! Это же преступление подделывать официальные ходы между мирами!

— Увы, нет, не вспомним, он старательно прятал лицо, — мигом подыграла Марина, радуясь, что не они одни сегодня сошли с ума. — Не уверенна даже, что у него вообще было человеческое лицо, — с горькой иронией добавила она, вспомнив невинный золотистый взгляд Плюшки.

— Расскажите нам тогда, где же мы оказались? — попросила Инга. — Разве это не островное государство? Не Британские острова?

— Да  же говорю, вы на Альбионе! Это и есть остров. Лучший в мире остров! А во всё государство Великого Альбиона входит ещё остров Эйре, иначе называемый Кельтским Изумрудом, и Северная нагорная страна Скоттов.

— Мы в параллельной Англии, — шепнула Инга Марине. — Простите, а давным-давно у вас не правил король Артур?

— А как же! Куда ж мы без Великого короля-Медведя и его рыцарей Квадратного Стола! Давненько это было… Только маги и учат истории о временах старика Мерлина, для простых людей это давно легенды! Вы что ли это к тому, какой нынче год? Да почитай уже третье тысячелетие разменяли, если от Рождества Христова. А вам какое время привычнее?

Ответ страж порядка с легкостью прочел на лицах незадачливых путешественниц. Обе выдохнули с явным облегчением. Ясно, что эпоха для них совпала. Хотя отличия современного Альбиона, который они до сих пор как нормальные «простые люди» считали далекой легендой, от их привычного мира всё ещё для них тайна за семью печатями.

— Как я понимаю, барышни, вам негде ночевать и с деньгами не слишком шикарно, — сразу уловил суть полисмен. — Вы идите сейчас вон туда… — он махнул жезлом совсем непривычной расцветки, не полосатым в одну из сторон перекрестка. — Улочка скоро пойдет вниз, потом будут ступеньки. Спуск повернет направо. Вы идите, куда ведёт, никуда не сворачивайте. А в конце лестницы начнется Эдвард-стрит, она вас и выведет прямехонько к большой круглой арке. Там посмотрите сбоку, под фонарем увидите маленькую дверцу, как потайной ход. Зелёненькая такая, с бронзовым грибом вместо ручки. Туда и постучите три раза. Только погромче. И не стесняйтесь, если спят — разбудите! Ничего, не рассыплются. Дело у них такое — держать ночлежку для заблудившихся магов. Там вас накормят и определят на постой. А утром я или напарник вас навестим, разберемся, как быть дальше. Будут требовать под залог ценные вещи, не соглашайтесь, скажите, я вас прислал, и непременно добавьте, что утром я вас навещу. Тогда старик Моховик мигом станет вежливей любого галантерейщика! Удачи вам! Доброй ночи! И держитесь левой стороны улицы, так вам будет удобнее. И, главное, так значительно безопаснее!

8.

Метью Смит лихо откозырял «милым барышням», невозмутимый, как герой английского анекдота. Словно он в самом деле видел пришельцев из иных миров каждый день!

Инга с Мариной вежливо поблагодарили и гораздо уверенней пошли в указанном направлении. Слово «ночлежка» их очень тревожило, но всё-таки на огромную часть своих вопросов — где они и что теперь делать? — девушки моментально получили исчерпывающий ответ. Только легче от этого знания почему-то не стало.

* * *

Путешественницы шли по извилистой улочке, пока она не превратилась в лестницу. Тогда пришлось идти осторожнее, фонари там горели редко, а ступеньки от вечной сырости коварно скользили. Над головой прозвучало унылое эхо далекого перезвона церковных или башенных часов. Колокола ударили одиннадцать раз. Спустившись до Эдвард-стрит, спутницы хмуро переглянулись. Обе устали, сырость забиралась под тонкие ветровки и соседки порядком замерзли. А сколько ещё идти к неведомой дверце под фонарем?

— Надеюсь, фонарь там не красный! — хрипло от сырости проворчала Марина. — Что-то я боюсь идти в эту ночлежку. А вдруг наш милый Метью Смит — коварный оборотень в полицейской форме и направил нас прямиком туда, откуда таких заблудившихся девчонок из других миров, без денег, без документов, продают в рабство!

— Ну, у тебя и фантазии! — Инга вполне отчетливо стучала зубами, вдвойне — от холода или от страха. — Я не думала ни о чем таком, но теперь тоже боюсь! Если хочешь, давай найдем ещё кого-то из местных. Но сколько мы ещё выдержим этой ночной прогулки? Сидели бы сейчас дома, в тепле и строчили дурацкие рефераты…

— Вот уж нет! — Марина резко воспрянула духом. — Лучше пустынный Донлон с опасностями на каждом шагу, чем такая унылая перспектива! Вперед! В ночлежку! Если там замышляют недоброе — им же хуже. Мы устроим им обмен межмировым опытом! А если встретим кого-то по пути, тем лучше, действительно спросим, что они ду…

Марина не успела договорить. Из незаметной подворотни на большой скорости прямо на нее вылетел огромный черный автомобиль. Инга успела рефлекторно дернуть спутницу за руку и вытащить буквально из-под колёс. Автомобиль угольно блестел лаком, фарами, стеклами. Но выглядел старинным: «горбатая» крыша и большие дутые крылья над колёсами. Узкая улица не имела тротуара, и вылетело авто, возможно, вполне по правилам, только совершенно бесшумно. Это нападение напомнило Марине полет совы. Двигатель в нем явно какой-то «продвинутый», неизвестная технология! Или здесь по улицам носятся призраки старых машин?

Недовольно взревел клаксон, вкладывая много эмоциональных оценок в чуть-чуть несостоявшееся столкновение, и черный автомобиль не снижая хода пронесся мимо.

Марину трясло, словно она вынырнула из ледяной проруби.

— Ч-что… ч-что это было?

— Всего лишь машина. Нужно было смотреть по сторонам, проходя подворотню. Счастье, что мы шли по левой стороне. По крайней мере, в этот предупреждение мистера Смита было вполне правдивым!

— Нет, ты не видела! — Марина трясла головой, стараясь вытряхнуть из мозга страшную картинку. — Там никого не было! Оно неслось прямо на меня, и я отчетливо увидела, что сидение водителя пустое!

— Может быть, померещилось? Свет в глаза, отражение, стресс?

— Нет же! Инга, поверь, я видела, то что видела! Там вообще не было блика, как будто нет лобового стекла. И я очень ясно видела кожаный руль, который вращался сам по себе. Каждую дырочку на чехле руля рассмотрела!

— Значит, это был человек-невидимка. Или бешеная машина сбежала от хозяина. Ты ещё не поняла, что здесь, кажется, присутствует магия?

— Да поняла! Я даже не против! Но не тогда, когда она хочет меня убить! — огрызнулась Марина. Как ни странно, выплеснув свое возмущение, ей стало легче. Она даже перестала дрожать.

— Ты цела? — спросила Инга.

— Кажется, да. Идем.

Они с опаской перешли дорожку, откуда вылетело жуткое авто-призрак, и хотели продолжать путь. Но тут из той же подворотни раздалось знакомое: «Угу!» — и сверкнули два желтых глаза.

9. Фелицата Фортунатти

Обе путешественницы готовы были поклясться, что в совином голосе бессовестной Плюшки они слышат удовлетворение, даже радость. «Ах, вот вы где! Наконец-то!» — так это звучало.

— Плюшка! Плюшка! Ну-ка, вернись, негодница! Зачем ты нас сюда завела! — Инга с Мариной наперегонки кинулись за совой, совершенно забыв наказ идти прямо в ночлежку и никуда не сворачивать.

Проскочив низкую арку, даже можно сказать, короткий туннель, они вылетели на широкий пустырь, снова не в самом престижном районе. Но там хотя бы светила луна. Посреди этого то ли заброшенного скверика, то ли пустыря на месте снесенного дома, стояла крупная женская фигура. Живая, не памятник. Очень живая. Разноцветные шелка на ней колыхались, золотое шитье горело в свете одинокого фонаря и даже под луной волосы незнакомки отливали темно-красным.

Сова уверенно подлетела и села ей на плечо, как будто вернулась к хозяйке.

— А, наконец-то! — звучным голосом с той же ноткой радостного удовлетворения приветствовала запыхавшихся девчонок странная женщина. — Я жду вас уже больше часа! Закоченела совсем! Можете мне поверить, я здорово отругала вашу подружку, что она потеряла вас при переходе! Кыш, лентяйка! — дама в шелках тряхнула плечом, сталкивая сову. — Показывай дорогу! Да по-нормальному, как я тебя учила!

Плюшка с виноватым приглушенным верещанием, больше похожим на мурлыканье, ластилась к фигуристой даме, но по приказу нехотя слетела с плеча, и замедленно планировала, поминутно оглядываясь, как бы проверяя: ну, так вы меня видите? Понимаете, что нужно идти за мной?

— Простите ее, она ещё слишком молода, первое задание, — извинилась за свою питомицу дама с красными волосами.

— Это ваша сова? — только и смогли спросить студентки.

— Нет, теперь, ваша, — приветливо улыбнулась незнакомка. — Как я поняла, вы дали ей имя? Плюшка! Отлично. Я сама бы не придумала лучше! Да, я вырастила ее, как уже многих других фамильяров, не одно поколение, не одну сотню из рук выкормила. И отправила искать вас… Так, признавайтесь, кто есть кто? Давайте знакомиться!

Вместо того, чтобы протянуть девушкам руку, кормилица совы свысока глянула на них. Благодаря своему росту, она могла заглянуть им на макушки, словно искала рожки или другие особые приметы. И заметив блеск Маринкиного гребешка, удовлетворенно кивнула.

— Садовникова Марина, — уверенно изрекла она. — А ты… помню, что Инга, а дальше?

— Кузина.

— Вы кузины? — с другим ударением переспросила дама. — Но мне казалось…

— Нет, мы просто соседки. Это фамилия такая.

— Ты сможешь подобрать себе получше. Но с этим придется поторопиться. Завтра Алмазный бал! Идемте, идемте, нам столько ещё нужно успеть, а для этого вам сперва нужно хорошенечко отдохнуть. Поедите, выспитесь, и всё покажется дурным сном!

— Мы и так как во сне! — возмутилась Марина. — Кто вы?

10.

— Ах я, старая вешалка, неужели забыла представиться? — искренне воскликнула совсем нестарая, очень яркая и привлекательная дама. — Я же ваша наставница! Фелицата Фортунатти. Хочу обнять вас обеих, но сейчас совершенно нет времени. Идемте, идемте… Как же это я не сообразила, что я-то вас давно жду, а вы меня даже не знаете! Эти вечные сложности с неполным образованием в некоторых сопредельных мирах… Вы же понятия не имеете, зачем вы здесь, да? Ничего, я вам всё расскажу, но сначала согреться, по стаканчику красного вина от простуды, ужин и спать! Ваша Плюшка получит от меня «плюшек» за то, что так неудачно провела вас. Понимаете, что вас могли убить, ограбить, зарезать и даже хуже!.. Донлон бандитский город! Вот где бы вы сейчас были, если бы тетя Фелицата так удачно не нашла вас?

— В ночлежке, — не стала скрывать их планы Инга. Они с Мариной мгновенно прониклись полным доверием к «тете Фелицате». — Полисмен сказал нам идти на Эдвард-стрит к какому-то Моховику…

— А, это мысль! — резко вскинула указательный палец госпожа Фортунатти. — Вам полагается социальная помощь при переходе. Давайте уж, раз мы рядом, стрясем ее с Моховика. Старик будет только рад, что я сразу заберу вас к себе, и вы не займете его кровати. Честно говоря, этот клоповник не для порядочных домашних леди, но всё лучше, чем ночевать на улице! Ваше везение мне уже нравится. Видимо, двойной индекс, резонирующий оттого, что вас две. Расскажите, какие опасности подстерегали вас на дороге ко мне?

— Пожалуй, ничего такого, кроме риска замерзнуть и заблудиться, — скромно сказала Марина. — И полисмен был очень добр к нам… Вот только меня за минуту до встречи с вами чуть не сбила машина.

— Черный монстр без водителя и мотора? — Фелицата явно подавила несколько очень темпераментных восклицаний, слушая историю неудачного покушения. Она несколько раз переменилась в лице, пытаясь сохранить хладнокровие. — Да, девочка, тебе повезло. Это тоже говорит о больших перспективах. Машину-убийцу для кого попало не нанимают, это не так дешево! А ты ещё даже не прошла экзамен на вступление в гильдию. Всему виной эта штучка, — Фелицата мягко коснулась волос Марины, намекая на гребень. — Она светит за много миль, как маяк. Но, скорее всего, она-то тебя и спасла. Так что не будем заранее беспокоиться. От этого бывают морщины! Всё решится завтра и ни часом раньше. Как бы кое-кто не старался ускорить ход вещей.

— Меня спасла Инга, — пробормотала Марина, озадаченная загадочными намеками Фелицаты.

— Инге удалось тебя спасти, потому что ты была под мощной защитой, — тоном наставницы поправила Фелицата. — Не морочь себе голову раньше времени, прими добрый совет. Хотя бы одну ночь вам нужно спать спокойно и без лишних кошмаров.

— А потом? — Инга снова почувствовала дрожь.

— Завтра будет видно, — легкомысленно заверила жизнерадостная госпожа Фортунатти.

Они шли следом за парящей Плюшкой, петляя по переулкам, и скоро короткой дорогой вышли под ту же арку, где пряталась круглая зеленая дверь со сверкающей от частого употребления медной ручкой в форме большого гриба с длинной ножкой.

11. Адаптация новеньких

— А я тебе говорю, старый пень, что деньги нужны мне сейчас! — грозно разносился под низкими сводами ночлежки голос госпожи Фелицаты. — Сейчас! А не завтра! Услышал? Или мне явиться сюда с главой нашей гильдии Медеей Молинес, которая мигом оторвет тебе то, что я не могу назвать при девочках? Вместе со всеми комиссионными и не торгуясь! И ты ещё будешь считать это великой честью, другая на ее месте тебя бы просто убила и скормила собакам!

— Фелицата, к чему этот шум? Ночь на дворе, все давно спят… — дребезжащий старческий голос робко вклинивался в поток обвинительных речей наставницы магов. — Мы ведь не первый день знакомы…

— Вот именно! И не надейся меня разжалобить, жулик! Я знаю наизусть все твои отговорки: поздно, большие долги за еду и свет, как только, так сразу, и у тебя радикулит и давление!

— Да, у меня давление! Меня может хватить удар, если ещё немножко надавить, а ты…

— Да ты моложе меня, скотина, только прикидываешься старичком-одуванчиком! Точнее, грибочком, — в сердцах выпалила Фелицата и тут же оглянулась: — Эээ, не при девочках будь сказано.

Похожий на профессора сухонький старичок, с бородкой клинышком и обширной лысиной, протестующее сверкал стеклышками пенсне и продолжал торг, отговариваясь, что деньги — в кассе, ключ от кассы у его экономки, а сейчас уже поздний час и… Почему бы добрейшей госпоже Фортунатти не прийти за помощью вновь прибывшим завтра, с утра пораньше?

— Не зли меня, Моховик! Деньги на бочку! Или я перестану быть вежливой! Знаешь, кто сегодня дежурит по округу? Да-да, Метью Смит. Славный честный Метью, так тщательно следящий, чтобы ты выдавал пособия заблудшим душам до последнего медяка! А я готова оставить тебе мелочь по обычному тарифу, все твои полновесные три процента!

— Но их же две! — умоляющим голосом проблеял хозяин ночлежки, словно это его предсмертная просьба. — Оставь хотя бы пять…

— Четыре! — грянула Фелицата, уронив на лысую голову приговор с силой удара большого колокола Биг Бина (то есть, Большого Боба, так здесь называли Биг Бэн). — И тащи всё, что положено! Две стипендии, две корзины с едой! Одежду, так и быть, можешь оставить. Я сама позабочусь…

— Это уже грабеж, Фелицата! — взвизгнул «профессор» Моховик. — На кой отдавать еду, если они с тобой?

— Так ведь час, как ты справедливо заметил, поздний, — наставница ласково понизила голос. — Где сейчас мы будем искать кухарку? В какой трактир нам предлагаешь ломиться, чтобы не лечь спать голодными? А твоей кухарке, в отличие от тебя, старого живодёра, я вполне доверяю! И не забудь на остаток того, что нам причитается, вывести свою клячу с коляской! Не идти же нам среди ночи пешком! Живо! Или хочешь, чтобы было как в прошлый раз? — она ехидно подбоченилась, показывая готовность к дальнейшей борьбе.

Моховик в ужасе замахал руками и сбежал куда-то в «закрома», неразборчиво бормоча, что за крышу не расплатился ещё с прошлого раза и повторения урагана «Фелицата» отнюдь не желает. Вскоре он принес горстку монет, поблескивающих издали чистым золотом, которые Фелицата придирчиво пересчитала, а Плюшка (словно разбиралась в этом) попробовала клювом на прочность.

— Похоже, мы и тут бюджетницы! — тихонько хихикнула Марина на ухо Инге. Моховик тем временем доказывал Фелицате, что уложил в одну корзину двойной паек.

— А я знаешь, о чем думаю? — не слишком весело отозвалась Инга. — Хозяйка меня за «копейку» убьет. Если мы даже когда-нибудь вернемся, машина, боюсь, безнадежно пропала. Мы так и бросили ее на дороге, открытую…

— Не волнуйся, наше будущее скрыто в таком густом тумане, куда там всему Альбионскому климату! А вдруг, пока мы здесь, там пройдет всегда лишь минута? И с машиной ничего не случится.

— Для меня это какой-то невероятный сон! — качала головой Инга, никак не в силах поверить, что странные люди и необычное место, где они стоят уже полчаса, вправду реальны.

— Не говори так! — шикнула Марина. — Даже если сон, не хочу просыпаться! Я начинаю врастать в этот мир. Он мне кажется всё больше знакомым. Вот смотри, видишь, какой потолок у Моховика в прихожей? Он колючий, словно в маленьких сталактитах, и подсвечен разными цветами!

— Да, забавно. Мы как будто в пещере сокровищ.

— Точно такой потолок, только плоский, не выгнутый сводом, я видела много раз в детстве в моем любимом кафе! — поделилась Марина. — И кто знает, мне он нравился много лет назад потому, что он как бы из этого мира? Или я сейчас его вижу, потому что мое подсознание подстроило такой фокус во сне? Но ведь и ты его видишь, правда?

— Угу, — Инга глядела в нарядный потолок ночлежки, малиновый по углам, изумрудный в центре, переливающийся синим, фиолетовым и золотым по разным секторам. — Я такой никогда раньше не видела! Зато лампа на бюро и вся атмосфера старой лавки мне кажется очень знакомой. Этот стол… ну точно наш книжный магазинчик, напротив моего дома! Я бегала туда все школьные годы, а потом его закрыли, и я жалела, что больше не могу туда ходить. Для меня это тоже было местом из сказки, самым любимым!

12.

— Между прочим, молодые леди, я высокий профессионал, что бы ни говорила ваша слишком темпераментная наставница! — внезапно вклинился в их разговор Моховик, казалось, всецело поглощенный подсчетом продуктов и убытков на этой сделке. — Для каждого, кто впервые переступает порог нашего мира в моем почтеннейшем заведении, припасено что-то родное, знакомое, чтобы адаптация в новом мире прошла полегче! Так что да, вините свое подсознание и мой «умный дом», так, кажется, у вас это называют? Я стараюсь следить за технологиями соседних миров, но иногда, честно признаюсь, всё путается… Но ваши приступы сентиментальности нисколько не значат, что вы находитесь не в самой что ни на есть твердой реальности! Можете взять с полки любую книгу, которая на вас «смотрит», и убедиться! Прошу вас, леди! Из чувства моего глубокого к вам расположения и уважения к вашей наставнице… — Моховик сделал приглашающий жест с поклоном.

Инга несмело подошла к старинному столу-стойке, изогнутому подковой, за которым начинались владения хозяина. Сбоку стоял узкий книжный шкаф под самый потолок.

— Прекрати свои дешевые фокусы! — недовольно процедила Фелицата, не мешая однако девушке выбрать книгу. — Думаешь выклянчить ещё пару монет? Не выйдет!

— Да как ты могла подумать? — притворно возмутился Моховик. — Это святое! Сама же спасибо скажешь!

— Ладно, не шуми, старый жулик. Посмотрим…

Инга, не раздумывая, взяла очень толстую книжку с тисненым корабликом на кожаном переплете. Ей показалось, что это редкий пиратский роман, который они читала всего однажды и с тех пор всегда мечтала узнать автора, название и снова перечитать ту историю о дочке пирата. Открыв наугад, где-то на первых страницах она вслух прочла самый нижний абзац:

— «Волны вздымались до облаков и с таким грохотом обрушивались на подножие скалы, что заглушали раскаты грома. Клочья пены, казалось, летят выше зубцов старой башни до самой луны, мелькающей изредка в разрывах туч. Она словно в ужасе выглядывала в узкую щелку, как дитя смотрит из-под одеяла во время страшной истории, и снова укутывалась с головой, прячась от жути, обступившей скалу Мерлина со всех сторон. С воды, с земли, с воздуха… Такого шторма побережье не знало уже добрых пятьсот лет!»

— Стой, дальше не нужно! — Инга хотела перевернуть страницу, но Фелицата остановила ее руку. Голос наставницы дрогнул, а сова ухнула так, словно икнула от страха.

— А мне нельзя что-нибудь прочитать? — сунулась вперед Марина.

— Хватит на сегодня, — строго сказала наставница. Она молча отдала Моховику пять золотых монет. — Смотри, чтобы ни одна душа до вердикта гильдии… Или я за себя не ручаюсь!

— Как можно, госпожа Фортунатти, мы же люди свои, понимаем… — старичок не скрыл жадной ухмылки. Явно он считал, что победа в торге всё-таки осталась за ним.

Девушки не знали здешних цен, но поняли, что хозяин ночлежки получил сегодня больше обычного процента — за молчание. Но в чем состояли их тайные счеты с Фелицатой, ни Инга, ни Марина не понимали.

Наставница и новая покровительница в чужом мире сделала им знак покинуть ночлежку. Марина держала на руках Плюшку, рассеяно поглаживая мягкие совиные перья, которых они больше не надеялись коснуться. Что ни говори, а приятно, что сова жива и здорова, и она рядом… просто что Плюшка такая теплая!..

Они вышли и сели в повозку с клеенчатой раскладной крышей. Лошадь сразу потрусила по улице, не дожидаясь, что ею кто-нибудь правил. На месте кучера никого не было. Да и самого сидения, такой ступеньки, которую студентки не раз видели в киношных повозках, не наблюдалось. Вожжи были закреплены на специальном крючке в передней стенке, чтобы не болтались, и всё.

— Давай, Плюшка! — поощрила Фелицата. — Тебе, бездельнице, ещё полагается отрабатывать штраф! Правь в «Три медузы»!

Сова вывернулась из рук Марины, вспорхнула на спинку переднего сидения, а с него на специальный насест на холке у лошади, где в упряжи для верховой езды обычно располагалась передняя лука седла. Что-то тихо вереща, словно напевая песенку, Плюшка командовала, куда ехать, и лошадка послушно бежала по улице, сворачивая, куда нужно. Копыта цокали по камням мостовой, пока повозка не остановилась перед дверью гостиницы. Даже нет, шикарного отеля с белой мраморной лестницей, золотыми колоннами, ярко освещенным парадным входом, стеклянной дверью и великолепной играющей огнями вывеской «Три медузы».