Невинная для командора

Глава 1

– Спасибо, что предупредил добрый человек, а то бы я и не знала, что наняла воровку! Пошла вон! – замахнулась на меня тряпкой Лея, хозяина овощной лавки.

Я не воровка, но ничего не смогу доказать.

Как бы я ни оправдывалась, какие бы доводы не приводила, скоро придут ещё подосланные мерзавцем Галахаром лжецы, и расскажут про меня гадкие небылицы.

Проходила это уже не раз, знаю.

Раньше я умоляла поверить мне, рыдала, а сейчас молча развернулась, сняла с настенной вешалки старенькую накидку, на ходу накинула на плечи и вышла из лавки.

Перед ней на дороге стояла чёрная карета, запряженная двойкой.

Стоило мне спуститься по скрипучим ступеням крыльца, лакированная дверца открылась. Из кареты высунулся проклятый виновник моих бед и, довольно скалясь плохими желтыми зубами, обманчиво ласково заворковал:

– Как ни бегай, Кассия, придёшь ко мне. Сколько ещё раз тебе объяснять это?

Я шагала по разбитому тротуару, не обращая на него внимания.

Карета тронулась, медленно поехала за мной.

– Ну? – Галахар высунул из окна худую руку с дряблой кожей и паучьими узловатыми пальцами и потряс увесистым кошелем, звяками деньгами, будто вел торг с продажной девкой.

Волна ненависти накатила лавиной, и, не смотря на промозглую погоду и пронизывающий ветер, меня бросило в жар. Ненавижу его, алчного ублюдка, подлого предателя! Настолько, что находиться рядом с ним не могу: подступает тошнота, меня выворачивает, с языка рвутся проклятья.

Ускорила шаг и свернула на многолюдную улицу, чтобы не искушать Галахара возможностью затащить меня в карету.

Более чем уверена: подобные мысли мерзавец вынашивает давно. И похитил бы меня в первый же день, как узнал о моём даре, если бы не верил, что я должна согласиться добровольно передать его. Только поэтому я ещё не схвачена. И только потому скитаюсь голодная, неприкаянная и отовсюду гонимая.

Галахар не глупый, понимает, что его полюбить невозможно, и всеми способами выкручивает мне руки, чтобы я дала хотя бы добровольное согласие.

Путь даже не надеется. Я лучше умру, чем исцелю его!

Бросила на него презрительный взгляд.

– Кассия, не зли меня! – Он скинул маску терпеливого добряка, зашипев: – Садись в карету! Или…

Молодчики бандитской наружности, сопровождавшие его, выглянули из окна кареты и загоготали.

– Или ты не зли меня, Галахар! – прорычала я, резко развернувшись. – Получил проклятье? Хочешь, награжу ещё одним, а? Так я прокляну!

– Только попробуй, дрянь! – побледнел мерзавец. – На куски разорву, прежде чем грязный рот откроешь!

– Ха! – Я вскинула выше голову, скрывая страх. – Это ты, подлый мерзавец, боишься подохнуть, награбив богатства. А я нет. – Покачала головой и зло рассмеялась.

Прочитав решимость в моем мрачном взгляде, Галахар отпрянул, скорчил жуткий оскал и громко захлопнул дверь.

Раздался резкий свист, и карета рванула с места.

Как только она скрылась с глаз, решимость моя развеялась, и я осталась один на один с отчаянием.

В этот раз я победила, но что будет потом?

Мои руки дрожали, глаза щипало от подступивших слёз. И живот мучительно ныл от голода.

Из-за этого мерзавца мне не на что купить даже кружок дешевого кровяного пудинга или крошечного тоста с фасолью. Теперь и ночевать будет негде. Узнав, что я снова потеряла работу, Олли больше не станет ждать и выставит меня на улицу.

Вздохнув, я поежилась от холода, проникшего под накидку, натянула капюшон на самый нос, чтобы хоть как-то защититься от заморосившего осеннего дождя, и побрела куда глаза глядели, ощущая себя самой несчастной на свете.

Бродила долго и бесцельно по сырым осенним улицам.

Ноги давно промокли. Я озябла и от холода стучала зубами. В такую погоду дворняга даже прячется в конуре, а мне некуда возвращаться.

На перекрестке свернула на Дубовый проспект, славившийся широкими, идеально мощеными тротуарами, и побрела мимо роскошных витрин дорогих магазинов, подсвеченных гирляндами.

Как же чудесно они смотрелись в сумерках!

Затаив дыхание, я остановилась перед витриной, замысловато задрапированной тканями сочных и редких оттенков, и залюбовалась феерий ярких красок и дорогих тканей. Здесь был и

изумрудный бархат, и насыщенно-алый, и благородно-бордовый. А лёгкий шелк солнечно-золотистых и нежно-пастельных оттенков переливался на свету, напоминая о лете и чудесных крыльях бабочек…

Залюбовавшись, я остановилась. И тут же меня грубо толкнули в спину.

– С дороги, побирушка!

С такой силой, что я отлетела и едва распласталась на мокром тротуаре.

Это стало последней каплей в череде обрушившихся несчастий.

Я закрыла лицо ладонями и горько разрыдалась.

Глава 2

– С меня хватит! – резко хлопнула дверь магазина. Столь оглушительно, что я вздрогнула и повернулась на шум.

Из магазина выбежала женщина в синем платье и аккуратном фартуке.

– Ищите себе другую работницу! А я к вам больше ни ногой. И пусть магазин простаивает! Мне плевать!

Дверь магазина резко распахнулась, и женщине едва ли не в лицо прилетел плащ.

– Вы мерзавец и грубиян, мистер Сандлер!

– Глупая гусыня! – прорычал в ответ мужчина и так же оглушительно захлопнул дверь.

– Ну ошиблась! И что? – Топнула ногой женщина, надевая плащ. Потом посмотрела на серое небо и, поморщившись, побежала вниз по проспекту, цокая каблучками.

Я проводила незнакомку взглядом, завидуя её беззаботности. Ей есть к кому идти, её встретят, пожалеют, поддержат. А у меня этого нет. У меня ничего нет.

Вздохнула, хотела уже брести дальше, как в голову пришла шальная мысль.

Женщина сказала, что магазин будет простаивать… Такой дорогой с чудесным ассортиментом и восхитительными тканями? Это невозможно, если только этот Сандлер не противный донельзя.

Однако сейчас я готова была терпеть даже самого въедливого работодателя, только бы найти работу и заработать на хлеб и ночлег.

Я не верила, что мне повезёт, однако же подошла к стеклянной двери, дёрнула за блестящую латунную и вошла в магазин.

Сначала меня встретил запах хорошего кофе и благополучия.

Вдыхая его полной грудью, я осторожно ступала по дорогому паркету.

Первым, что увидела – это уголок с диванчиками, резным столиком, раскидистым зеленым кустом в большой кадке и шкафы с образцами тканей, чтобы покупатели могли изучить текстуры и цвета. А чуть дальше, в глубине на две стены от пола до потолка растянулись стеллажи с рулонами тканей.

Судя по шторкам, стеллажи закрывались от глаз придирчивых посетителей, но сейчас одна была подвязана к стене, и я застыла, разглядывая разноцветные рулоны дорогих тканей.

«О, нет! – вздохнула, прощаясь с надеждой. – Меня в такой магазин не примут».

Постояв немного и не заметив чьего-либо присутствия, я ещё раз огляделась и попятилась, чтобы незаметно уйти.

Вдруг шторка колыхнулась, обдавая ветерком. В зал вышел высокий, пугающе внушительный мужчина, с такой тяжелой аурой, что я ойкнула и от ужаса приросла ногами к полу.

– Нищим не подаю, – процедил он, пронизывая меня надменным взглядом чёрных глаз. – Вон!

Мне бы удирать, но я растерялась и смогла разве что промычать.

– М-м… А-а…

У него лицо с квадратным, волевым подбородком. На щеках щетина, волнистые тёмные волосы, что в беспорядке разметались по широким, могучим плечам.

Пожалуй, у него приятные черты, но взгляд! Встретила бы в подворотне, приняла бы за безжалостного разбойника!

– За шкирку выставить? – Прорычал он, жестко сомкнул губы и, сделав ко мне шаг, оглушающе громыхнул тростью по полу.

Я вздрогнула, отпрыгнула. Тогда-то заметила, что гигант, от которого веет мощью, подволакивает ногу, а его левая рука в перчатке и болтается вдоль тела безвольной плетью…

Ему не понравилось, что я его разглядываю. Он раскатисто рыкнул. И я безоговорочно проверила: этот тип угрозами понапрасну не разбрасывается. Одной руки ему вполне хватит, чтобы я вылетела из магазина птичкой.

И все же я была в таком отчаянном положении, что, несмотря на страх, пролепетала:

– Я ищу роботу! Вам нужна работница?

– Гр-рр, – он надвигался медленно и неумолимо, сверкая глазами из-под хмуро сведенных бровей.

У меня сердце упало в пятки.

– Я… я готова начищать до блеска паркет, мыть витрины и… – сглотнула.

– У меня магазин тканей, а не постоялый двор. Вон.

– А я… могу продавать. Я грамотная! Могу читать, считать и немного разбираюсь в тканях!

– Лгунья.

– Я не лгу. Поверьте мне, – прошептала хрипло, когда носом едва не уперлась в его грудь, и зажмурилась.

В хозяине магазина всё кричало об опасности. Он пугал до одури.

Не будь я в отчаянном положении, уже бежала бы со всех ног.

Однако же он до сих пор не ударил меня, не выставил за шкирку. Это обнадеживало.

– Поверьте! – взмолилась я, сложив умоляюще ладони на груди.

Внезапно пальцы гиганта клещами сомкнулась на моём запястье, и он потащил меня к полкам с отрезами.

– Это? – рявкнул, ткнув в шелк цвета утренней зари.

Я сразу заподозрила подвох.

– Можно посмотреть изнанку?

Под пристальным взглядом верзилы я аккуратно взялась за край, перевернула и, заметив отсутствие блеска, убедилась в догадке.

– Это атлас.

Он ткнул в другой рулон плотной ткани с серебряным узором.

Я потрогала подушечками пальцев и произнесла:

– Это брокат.

– Хм… – Он ткнул не глядя, наугад в соседние рулоны.

– Это муар, – сложно перепутать его разводы. – А это глазет…

Коснулась плотной ткани, и сердце пропустило удар от горьких воспоминаний. Когда-то, в прошлой жизни, я придирчиво выбирала ткани для нарядов и изводила расспросами модистку…

Стуча задумчиво пальцем по стеллажу, гигант пристально рассматривал меня.

Я ощущала его взгляд физически, когда он поднимал глаза от моих изношенных ботинок, по застиранной юбке, старенькой накидке…

Наконец, бросив быстрый взгляд на моё лицо, он произнёс:

– Допустим. Но в таком виде тебя нельзя пускать за прилавок. Нужна униформа.

Надежда едва появилась и тут же угасла. Нет у меня другого платья. И денег нет, чтобы сшить.

Я понуро покачала головой.

– То, что есть, тебе велико.

– Я подвяжу фартуком! – Я задрала голову и просяще заглянула в его чёрные, немигающие глаза.

Мистер Сандлер скептично хмыкнул. Развернулся и, сильно прихрамывая, зашагал к двери, скрытой за шторой.

Я думала, он отказал, однако он проворчал:

– Чего застыла?

– А?! – Обрадовалась я и поспешила за ним.

Платье на мне висело, но фартук скрасил этот недостаток. Так же я успела переплести косу, заколоть на затылке парой шпилек, прежде чем зайти к хозяину магазина в кабинет.

Глава 3

Обслуживая посетительниц, я ощущала на себе обжигающий взгляд хозяина магазина.

Он ничем не выдавал своего присутствия. И все же я готова была поклясться, что он стоит в проходе и наблюдает за каждым моим шагом.

«Да, пожалуйста!» – утешала себя, в душе сильно переживая. Мне очень нужна эта работа. А ещё стоило подумать о мистере Сандлере, перед глазами вставала его мощная фигура в дорогом костюме; хмурое лицо с хищными чертами, но при этом с холодной, гордой красотой, присущей сильным, уверенным в себе мужчинам, а не слащавым, напомаженным щеголям и смазливым юнцам. Но особенно меня задевали его губы, сомкнутые жестко и капельку насмешливо, когда он смотрел на меня.

Перед ним мне хотелось выглядеть не просто опрятно, а достойно, чтобы он не думал, что я неряха, лентяйка и, что самое обидное, воровка!

Наверно, сейчас стоит и думает, что я, глупая, схвачу что-нибудь и дам деру.

Одна мысль об этом возмущала до глубины души, придавая смелости и решительности. Поэтому, когда к прилавку подошла манерная дама, протянула рисунок будущего наряда и кусочек лазоревой парчи и капризным тоном потребовала:

– Милочка, мне нужно подобрать что-нибудь под это. Что-нибудь сочное. – Я быстро собралась и приветливо улыбнулась.

– Леди, – польстила клиентке, обратившись как к благородной. – У вас хороший вкус. Фасон будет подчеркивать вашу фигуру. Но я бы посоветовала украсить платье не чем-то ярким, а более нежным, например, белым органди.

Покупательница бросила красноречивый взгляд на ценник. Я поспешила заверить:

– Вам понадобится совсем немного ткани. Зато как богато, благородно будет смотреться наряд. Вот представьте…

Подхватила увесистый рулон и положила рядом с теми, что уже лежали на прилавке, и поднесла лазурный кусочек ткани.

– Видите, сама текстура удачно сочетается. И цветовая гамма идеально подходит. А если еще подобрать пуговицы…

– Так и быть, – согласилась польщенная покупательница и потянулась к сумочке. – Сколько?

– Сейчас посчитаю, – я повернулась к столику, на котором лежала папка, куда следовало заносить каждую продажу, листы и писчие принадлежности, и ощутила спиной присутствие мистера Сандлера.

Когда наблюдает мужчина, наклоняться тылом к нему неловко и неприлично. Однако писать стоя – неудобно. Решив, что для меня важнее заработать на жилье и еду, чтобы не остаться ночевать под мостом, я вздохнула и наклонилась.

Почти сразу же услышала приглушенное сердитое покашливание, тихий стук трости и тяжелые, удаляющиеся шаги.

Место у магазина удачное, поэтому покупатели шли и шли.

За несколько часов я не присела. Лишь когда за окном стемнело, и приличные дамы разошлись по домам, зал опустел.

Я прислонилась спиной к стеллажу, выдохнула и, снова почувствовав взгляд, обернулась.

Хмурый мистер Сандлер стоял у входа, тоже прислонившись плечом к стеллажу. От него исходил своеобразный запах незнакомого мне настоя. И хоть он ничего дурного не сделал, я, наученная горьким опытом, запаниковала.

Чтобы не показывать страх, повернулась к нему и, стараясь держаться по-деловому, кивнула.

– Хорошо, что вы пришли. Я как раз закончила обслуживать посетительниц. Сегодня я продала… – Перечислила названия, количество проданных тканей, на какую сумму и, сделав шажок навстречу, протянула лист со списком.

Сандлер взял его, однако даже не взглянул на него. Зато меня рассматривал так, как ювелиры рассматривают драгоценный камень перед покупкой.

Сердце тревожно загрохотало, кровь понеслась по венам и запульсировала в висках тупой болью.

Неужели я ошиблась?

Сама не заметила, как от волнения сжала пальцы в кулаки.

От Сандлера это не укрылось. Он хмыкнул и, вытянув больную ногу, спросил:

– Как вы попали в столь бедственное положение? С вашей внешностью вы могли бы удачно выйти замуж.

– Это слишком личный вопрос, с вашего позволения я не стану на него отвечать, – отчеканила я, с трудом, но выдерживая давящий взгляд странного мужчины, который в модном магазине тканей смотрелся столь же уместно, как горячий скакун в бальной зале.

– Могли бы соврать.

– Я не стану лгать, предпочту промолчать и не оправдываться.

Он кивнул, принимая ответ. И тут же поинтересовался:

– Вы замужем?

Зачем спрашивает? Какое ему дело?

– Понятно, – хрипло отозвался он, оценив мой возмущенный вид. – Дети есть?

– Нет.

– Хорошо. Готовьте магазин к закрытию.

Я разнесла ткани и демонстрационные образцы по местам, прибралась на столе, на прилавке… И пока собирала сор, вспомнила, что, если сегодня не отдам Олле хотя бы часть долга, буду ночевать на улице. Вот же засада!

Хорошее настроение ушло, я поникла.

Ещё и Сандлер поглядывал на меня так, чтобы дышалось тяжело. Особенно после подозрительных вопросов.

Нет, лучше сразу объясниться, чтобы избежать недопонимания.

– Мистер Сандлер, я… – обратилась я к хозяину лавки. Хотела продолжить, что я девушка серьезная и дорожу репутацией, как вдруг живот выдал такую громкую, затейливую трель, что от стыда я залилась краской и замолчала, закусив губу.

– Угу, – покивал он.– Дела совсем плохи.

– Но это не значит, что обо мне можно дурно думать.

– Так же, как и обо мне.

Криво ухмыльнувшись, он сунул правую, здоровую руку в карман брюк. Зачем?!

Глава 4

На всякий случай я отступила, просчитывая, как успеть забрать плащ. А Сандлер… достал руку и положил на прилавок серебряный!

– Извозчика найми, поздно уже, – пророкотал, насмешливо смотря с высоты своего роста. Развернулся и похромал к коридору, ведущему в кабинет и на второй этаж дома.

Изумленная заботливым, великодушным поступком, я так и осталась стоять с метлой в руках, провожая взглядом широкую спину.

– Решила тут поселиться? – донеслось из-за шторы.

Я скорее смела сор, вернула веник и совок в подсобку и, подняв тяжеленький серебряный кругляш со столешницы, сжала его в ладони.

До последнего не верила, что Сандлер так просто отпустит меня, пока не оказалась на улице и не услышала, как за спиной в двери провернулся ключ.

– Ничего себе! – тихонько рассмеялась. – Да если так дело пойдёт, я смогу накопить денег на дорогу в Новые земли!

Ликуя, спустилась со ступеней, подошла к дороге и подняла руку, подзывая извозчика.

Олли встретила меня на пороге со скалкой в руках, гневно раздувая ноздри.

– Не думай меня разжалобить, – подбоченилась она, сверкая глазами. – Лучше сразу выметайся!

– Вот так вот на ночь глядя? – широко улыбнулась я, доставая из потайного кармана разменянные деньги. – А я хотела долг вернуть.

– Не уж-то? – изогнула Олли светлую, почти невидимую бровь на круглом, красном от духоты лице, и поправила съехавший чепец.

– Вот, – я положила деньги на подоконник. Глаза-щелочки Олли стали круглыми от удивления. – Тут ещё останется на пару пирожков. Продашь?

Как же здорово перед сном поесть, выпить душистого травяного чая.

– М-м! – блаженно стонала я, сидя на колченогом стуле у печи на кухне и откусывая от пирожка, обжигающего пальцы, маленькие кусочки. – Вку-усно!

Рассказывать правду я не спешила, чтобы Галахар не мог дольше разыскать моё новое место работы. И как оказалось, не зря.

– Не хочу расстраивать тебя, Кассия, – огорошила Олли, складывая грязную посуду в чан с водой, – но тут приходили подозрительные люди, расспрашивали о тебе. Я ничего конкретного не сказала, но есть и другие жильцы.

– Угу, – поникла я. Достаточно проследить за мной до работы, и я окажусь снова в безвыходном положении.

Эх, придется искать другую комнату.

Утром встала рано и оправилась к магазину окольными путями.

Когда добралась, постучала.

Мне долго не открывали. Наконец, громко провернулся ключ в замочной скважине, дверь приоткрылась, и тощий, седовласый мужчина грубо рявкнул:

– Чего надо?

– Я пришла работать. Я новая продавщица.

– Убирайся! – седовласый попытался закрыть дверь, но я успела просунуть ногу.

– Не уйду, пока не увижусь с хозяином магазина!

– Ага, жди, – он больно пнул меня по голени. – Работает Малия.

– Она вчера ушла! Теперь я вместо неё!

Я не сдавалась, тянула дверь на себя. И кто знает, чем закончилась бы борьба, если бы не раздался раздраженный, раскатистый голос:

– Бранд, впусти её, и оба замолкните!

– Её? – Седовласый растерянно повернулся на голос хозяина магазина. – Да как же? Да она всех клиентов распугает!

Однако ему ничего не оставалось, как отойти и впустить меня.

Прежде чем оставить меня одну в зале, Бранд прошипел:

– Всё равно здесь не задержишься! – И указав двумя пальцами на свои глаза, ткнул ими в меня. – Я слежу за тобой!

Переодевшись в подсобке, я вернулась в зал, принялась открывать витрины.

Бранд больше не показывался в зале. Но судя по торопливому топоту его туфель, только потому что у него сегодня выдался сложный денёк.

Сандлер пребывал явно не в духе, раздражался на пустом месте и гонял Бранда без передышки.

К полудню я поняла, почему в магазине не хватает рабочих рук.

Тяжелый нрав хозяина мало кто вытерпит. Когда он встаёт не с той ноги, ведёт себя как тиран. Даже помня, как Бранд встретил меня утром, невольно посочувствовала ему.

Сандлер иной раз так грозно рявкал, что сердце падало в пятки.

Не желая оказаться на его месте и попасть под горячую руку, я решила не спрашивать, когда можно пообедать. Как только зал опустел, достала пирожок, купленный у Олли, и стала украдкой жевать.

Ела как можно незаметнее, но, когда взмокший, измотанный Бранд спустился со второго этажа и, перепутав, где черный ход, растерянно выбежал в торговый зал, пожалела беднягу.

– Присядьте, – кивнула на табурет, скрытый от глаз посетителей прилавком

Как подкошенный он плюхнулся на него.

– Обедали?

– Какое там.

– У меня вот, осталась, – протянула половину от скромного обеда.

Думала, Бранд побрезгует, откажется, но он принял угощение и, устало вздохнув, откусил хороший кусок, едва ли не ополовинив его.

После, подобрев немного, Бранд в ответ угостил меня чашкой хорошего ароматного кофе и, чтобы я не думала о хозяине дурно, поведал:

– У мистера Сандлера приступ с ночи. Он сутками не спит от боли. И вот… – дернул худым плечом.

– Вы давно у него служите.

– Ещё со времен службы.

– Мистер Сандлер служил? – удивилась я, хотя всё в хозяине магазина говорило, даже кричало об этом.

Бранд встрепенулся, хотел что-то рассказать, но не стал. Лишь сухо пояснил:

– Был командором в приграничье, пока не получил ранение.

Ничего себе! Представила, как мистер Сандлер выглядел до беды: в форме, статный, красивый, грозный… И вспомнила, каким увидела его вчера. Теперь он сильно хромает, мучается от сильных болей, левая рука не слушается… – вот и характер испортился.

– Что с ним случилось? – полюбопытствовала.

– Получил проклятье. Ажский хаосник был старым, хитрым шаманом. Сгинул в огне, но проклятье наслал… – Бранд процедил тихое ругательство сквозь зубы.

– А исцелить нельзя?

– Могли бы, исцелили. И вообще, не твоё это дело, – Бранд с кряхтением поднялся. – За угощение в долгу не останусь, но и отлынивать от работы не дам. Платит хозяин хорошо. Так что давай, к прилавку.

Глава 5

– Воровка! Здесь работает воровка! – завопил Галахар противным голосом. –

Немедленно позовите управляющего!

На крик прибежал Бранд.

– Что случилось? – подходя к Галахару, он едва ли не заглядывал ему в рот.

– В приличный магазин с солидными клиентами просочилась проходимка! О её жульничестве только и судачат!

Бранд повернулся ко мне, презрительно скривился, мол, я так и думал, что ты принесёшь неприятности. И вот…

Кровь отхлынула от моего лица, ноги подкосились.

Чтобы не упасть, прислонилась спиной к опоре стеллажа, прижала руки к груди и сомкнула зубы, чтобы не разрыдаться от бессилия. А Галахар продолжал орать, брызгая слюной.

В коридоре раздался грохот трости, тяжелые шаги. Занавеска резко одернулась, и в зал, хромая, вышел Сандлер. Такой грозный, возмущенный, что от накатившей горечи я не сдержалась, и слёзы потекли по щекам.

– Что здесь происходит? – глухо прорычал Сандлер. Прошёлся взглядом по мне и переключился на Галахара.

– Как хорошо, что пришёл не только управляющий, но и хозяин, – осклабился мерзавец, мстительно поглядывая на меня и едва скрывая довольную ухмылку. Но стоило ему повернуться, задрать блестевшую от выступившего пота голову, оценить внушительность собеседника, утратил заносчивость и судорожно сглотнул.

– Вы знаете, что… – голос Галахара начал дребезжать от волнения, – вы приняли на работу воровку. Она… – ткнул пальцам в меня, – коварная лицемерка.

– Кассия?

– Именно она! Вы не читаете газет?

Сандлер повернулся ко мне. В его чёрных как омуты глазах сверкали молнии негодования.

– Тебе есть что сказать? – обратился ко мне хриплым от напряжения голосом.

– Я никогда… – всхлипнула, – чужого не брала. Если только… как-то подняла упавшее и укатившееся на рынке яблоко. От голода.

– Вот же изворотливая тварь! Лжет и не краснеет! – продолжал скандалить Галахар, предчувствуя победу.

– Тихо! – рявкнул Сандлер.

Мы встретились взглядами. Он молчал, но приподнятая бровь безмолвно вопрошала: как понимать происходящее?

Я качнула головой и отвернулась.

– Какие у вас доказательства? – обратился Сандлер к мерзавцу.

– Так вот – газеты, – тот достал из внутреннего кармана несколько свернутых страниц прессы, с хлопком швырнул на прилавок.

Сандлер подтянул их, бросил равнодушный взгляд.

– Это желтые газетенки. У вас имеется более весомые доказательства – например, судебное решение?

– Скоро будут! А пока о воровке идёт дурная слава. Оттого и гонят её с работы, потому что ворует, мерзавка, втираясь в доверие. Ишь, как устроилась! Вот обворует вас, узнаете, какую змею пригрели!

– Меня не интересуют слухи. Тем более что Кассия подписала магический контракт, – отчеканил Сандлер, надвигаясь на тощего, сутулого Галахара.

– Но… – запнулся негодяй, бегая глазками по мощной фигуре Сандлера. – Вам лучше её выгнать и найти достойную работницу!

– Меня устраивает эта. А вы меня раздражаете. Покиньте магазин.

– Вы ещё пожалеете, да будет поздно! К вам перестанут ходить клиенты, опасаясь быть обманутыми.

– Пока здесь обманываете вы, нелюбезный. Более не подходите в мой магазин, – сделав неуловимый жест рукой, Сандлер взмахнул тростью и упёр её конец в тощую грудь Галахара.

– Вы покрываете воровку!

– Если вы сейчас же не заткнетесь, я подам на вас в суд за порчу репутации моего магазина. Так что по добру, идите вон.

– Да вы…

– Бранд, выстави нежелательного визитера вон.

Багровый от ненависти Галахар вылетел из магазина. Отошёл на десяток шагов и попытался собрать столпу скандалом. Но стоило Сандлеру открыть дверь и показаться на крыльце, он трусливо заскочил в карету и уехал.

И всё же моя участь была предрешена. Никакому нанимателю не нужна работница со скандальной репутацией. Я закрыла глаза и молча ждала своей участи.

– Подозрительный тип, – подытожил Сандлер, возвращаясь к прилавку и нависая надо мной скалой. Я оказалась в его тени, стало нечем дышать от напряжения, возникшего между нами. – Ничего не хотите мне рассказать?

Подняла мокрые от слёз глаза, сморгнула. Ну не могу я рассказать правду, потому что тогда всплывёт другая тайна, от которой зависят моя жизнь и свобода.

– Он ненавидит меня, – выдохнула и отвернулась, чтобы не превратиться в пепел от его взгляда.

– Мне так не показалось, – качнул головой хмурый Сандлер. – Старикашка так и глазел на вас. Я бы сказал, у него к вам конкретный интерес.

Знал бы Сандлер, что этому старикашке нет и сорока пяти. Это из-за проклятья, наложенного мамой за предательство нашей семьи, он так выглядит. Ведь мы можем или исцелить, или проклясть. Но лишь раз. Такой дар у нашего рода. Но если скажу об этом, Сандлер догадается, кто я такая. И тогда годы моих скитаний, наполненных лишением, пойдут прахом – я окажусь в тюрьме за измену, а потом на плахе.

– У меня нет к нему интереса, поэтому он делает всё, чтобы я осталась без средств к существованию и… – сглотнула.

– Впредь, будьте осторожнее с…– Сандлер поморщился, – поклонниками.– Развернулся и направился во внутренний коридор.

Я ринулась следом.

– Вы поверили мне? Но… почему?

Он внезапно развернулся, опираясь на здоровую ногу, и я едва не впечаталась в его мощную грудь. Чудом затормозила, но мужской запах Сандлера, с нотками свежести, кожи, морского бриза и цитруса, стал для меня откровением. Я вдохнула его и на миг позабыла о том, что сейчас решается моя судьба.

– Кхм, – кашлянул Сандлер. Я очнулась, подняла голову.

– Прежде не замечал вас во лжи. А он лгал.

– Вы мало знаете меня. А его вовсе видели в первый раз.

– Я разбираюсь в людях. Этого достаточно, чтобы принять решение. Закроем тему. У меня голова уже раскалывается.

– Простите. Просто… Вы первый поверили мне, а не лжи Галахара.

– Как бы то ни было, магический договор вернее всех клятв. Работайте и не бойтесь его.