Невинная для Отчима

Глава 1.

– Эй, малышка, – окликнул меня грубый мужской голос. – Третий дом не подскажешь где?

Я испуганно шарахнулась от этого голоса и отскочила в сторону, но все же успела разглядеть обладателя такого жутковатого голоса.

Из окна водительской двери выглядывал мужчина пугающе огромных размеров. Волосы местами с проседью, квадратная челюсть, жесткие черты лица, жестокий взгляд и щетина. Он также высунул руку из окна, как будто приобнимая свою машину, и я заметила что руки у него еще более пугающие: его бицепс был с половину объема моего тела, а уж сколько в нем было силы.

Несмотря на то, что управлял этот тип массивным джипом, но казалось, что даже машина ему мала.

Я лишь сглотнула и прибавила шаг, сделав вид, что не услышала вопроса.

Первой моей мыслью было, что этот жуткий тип сейчас силой затащит меня в салон своей машины, а дальше со мной будет происходить нечто ужасное. О таком сплошь и рядом сообщают в новостях!

– Да, подожди ты! – усмехнулся он и вдруг потянул ко мне руку.

Я взвизгнула, боясь что меня сейчас схватят, и собралась сбежать, но успела сделать только два шага. В узком дворе спального района едва можно было разъехаться. На мою беду в подворотне как раз проезжала вторая машина и я больно ударилась об ее капот.

– Ты идиотка совсем?! – прикрикнул на меня водитель второй машины, а я узнала в нем нашего соседа сверху.

Он недавно переехал и был на редкость противным. Целыми днями он долбил себе ремонт, и один раз затопил нас, так как что-то не до конца соединил в ванной. Однако платить он отказался, обозвав меня с мачехой курицами.

Мама попыталась было пожаловаться на него, но сосед оказался каким-то налоговиком, поэтому связываться с ним не хотели.

Кроме того, нашей квартире давно был нужен ремонт, и пятна на потолке особой погоды не сделали.

– Помяла мне машину! – продолжал отчитывать меня сосед. – Знаешь сколько теперь ты со своей мамашкой шаболдой заплатите?

Я вся побелела, но не могла сдвинуться с места. Удар пришелся куда-то под тазовую кость, и у меня все конечности онемели от боли.

– Ты че орешь? – пробасил тот жуткий тип из внедорожника. – Ничего с твоим корытом не случилось.

Сосед посмотрел на верзилу безумным взглядом, но так и не нашел в себе смелости что-то возразить.

– Але! Раздупляйся и сдай назад, – рыкнул на него жуткий тип.

Сосед лишь хлопнул глазами, но тут же принялся сдавать назад.

– А ты пока не убилась тут окончательно, скажи где третий дом, – он схватил меня за руку, а я впала в настоящий ужас.

– Т-третий? – я вся затряслась от его хватки. Мне казалось, он мне сейчас руку сломает.

– Да, – рыкнул он. – И какой подъезд для пятьдесят первой квартиры?

– Что? – мне казалось я сейчас шлепнусь в обморок.

Ведь это мы с мамой жили в третьем доме пятьдесят первой квартире.

– Ты не в себе что ли? – оскалился он.

Ему как будто даже нравилось то, как я трясусь.

– Кто вам нужен из пятьдесят первой квартиры? – спросила я заплетающимся языком.

Он вдруг сощурил глаза и догадался к чему я вела.

– Так ты дочь что Снежаны что ли?

– Нет, – я дернула свою руку, но не смогла избавиться от хватки этого мужчины.

Мою маму звали не Снежана, а Ольга, но... к сожалению все слухи о ее репутации были правдой, и она часто знакомилась с мужчинами под вымышленными именами.

Если честно я жутко стыдилась своей мамы. Между нами никогда не было взаимопонимая. Она все детство выгоняла меня из дома, когда у нее намечалось очередное свидание. И только когда в нашей квартире из-за отсутствия ремонта уже невозможно было принимать гостей, она наконец сама стала ездить по своим мужикам.

Я мечтала съехать от нее, но пока не могла. Я работала и училась на первом курсе языкового университета. Мне приходилось самой зарабатывать себе на контракт, и ради этого я упахивалась на двух работах. Этого едва хватало только на контракт. Съемную квартиру, или хотя бы комнату я пока не могла потянуть.

Так неужели она загуляла с этим чудовищем?

– Ну чего ты брыкаешься? – усмехнулся он. – Я ведь все равно узнаю, если ты ее дочь.

– Отпустите! – я дернулась в его захвате, уже испытывая панику. – Пожалуйста! Вы меня пугаете.

– А ты так сладко боишься, – довольно оскалился он. – Подожди.

Он перехватил мою руку и вышел из машины, а мне стало еще страшнее.

Это был не мужчина, а шкаф. Он был больше меня наверное в три раза, и выше на полторы головы. Вместе с этим от него исходила опасная удушающая энергетика. Я чувствовала себя сейчас антилопой, пойманной опасным хищником, от которого больше не спастись.

– Сядь в машину и покажи мне нужный подъезд, – он навис надо мной угрожающей тучей.

– Нет, – пискнула я. – Я опаздываю. Пустите!

Глава 2.

– Ну, привет, – Эльгиз хищно оскалился при виде своей пассии.

Та женщина, что напоила его и обворовала стояла сейчас перед ним в старой неприглядной пижаме с гнездом на голове и выпученными от страха глазами.

– Ты... – обомлела она и отклонилась к дверному косяку. – Как ты меня... нашел?

Эльгиз зловеще улыбнулся и теперь повнимательней пригляделся к Снежане.

У него всегда был плохой вкус на женщин. При своем достатке и статусе ему нравились вечно какие-то шаболды. Скорее всего ему нравились именно такие потому что у них не было запретов в сексе. Они были готовы в любое время при любой погоде и в любом месте. А темперамент Эльгиза был таким горячим, что даже такая легкодоступная и голодная до настоящего мужика девка не могла удовлетворить его полностью.

А еще ему нравились именно такие, чтобы он не чувствовал себя чудовищем в обращении с ними. Такие наоборот пищали от восторга, если во время секса влепить им мощный шлепок или слегка придушить ее, если возомнит, что заполучила его. Такие терпели и его взрывной характер, и крепкое словцо в свой адрес и его тяжелую руку.

Нет, специально он никогда не поднимал руку на женщин, но обычно даже легкого прикосновения хватало, чтобы Эльгиз мог наставить своей любовнице синяки. И еще один плюс таких женщин был в том, что они не считали это красным флагом и не бежали в полицию снимать побои. Тем более что и побоями это никак не являлось.

Поэтому Эльгиз к сорока одному году так и не нашел себе хоть кого-то постоянного, так как строить серьезные отношения с таким сортом женщин было нереально.

Однако сейчас все могло измениться.

– Прости... я случайно, – Снежана испуганно заметалась по нему взглядом. – Правда... Сейчас я верну твой паспорт. Я думала что это мой. У меня такая же обложка!

Снежана побежала вглубь квартиры, а Эльгиз лишний раз отметил ее сочный упругий зад.

Эльгиз спал со Снежаной уже не первый месяц. Она его в целом устраивала: много не болтала, вопросов не задавала, сама по себе была ненасытная и могла хоть всю ночь скакать на нем. Сама вроде как особо не пила, и уж точно ничего не употребляла. А еще он следил за ней, и знал, что кроме него она больше ни к кому не бегает.

Так же Эльгиз знал, что у Снежаны есть дочь, но так как Снежке было всего тридцать пять, то он считал, что дочери лет пять-семь. Но если та крошка, с которой он столкнулся на улице и есть ее дочь, то все становится еще интереснее.

Тем временем он вошел в квартиру, так как Снежана даже не прикрыла дверь, и осмотрелся.

Халупа та еще. Затопленные потолки, рванные обои, мебель с перекошенными дверцами. Да тут мужика отродясь не было!

И хоть Эльгиз был обеспечен выше крыши, чтобы думать о таких вещах как перекошенные дверцы, но все же как мужику ему стало неуютно.

Он прошел дальше и наткнулся на открытую дверь в ванную. За ее чистотой явно следили идеально, но опять не хватало мужской руки. Кран подтекал, не хватало кафельных плиток кое-где на стенах, полки еле держались на погнутых гвоздях, на потолке вместо плафона просто лампочка на проводе.

– Вот, – Снежана прибежала с паспортом и дрожащими руками отдала его Эльгизу. – Прости меня. Я правда...

– Ты мне скажи, нахрена тебе мой паспорт? – спросил он без всякой угрозы, но Снежана все равно испугалась.

– Я же говорю... случайно, – заикалась она.

– Успокойся, – он ободряюще погладил ей спину. – Я не стану на тебя наезжать. И наказывать не стану. Мне просто интересно что ты хотела. Может наши интересы совпадают?

– Правда... случайно, – блеяла она.

– А презик мой тоже случайно проколола? – с усмешкой спросил он.

– Я не понимаю... – Снежана вся побелела.

– Слушай, ты женить меня на себе хочешь? – прямо спросил он. – Поэтому паспорт сперла? И залететь от меня надумала?

– Нет, – женщина вся тряслась от страха.

– В этом нет ничего такого, – он и правда не злился на поступок своей пассии. – Хочешь отношений, давай посмотрим что получится.

Снежана вылупила на него глаза и кажется перестала дышать.

– Ну че смотришь? Согласна? – ухмыльнулся Эльгиз.

– Ты это... серьезно? – она не верила.

– Да, – спокойно отвечал он. – Переезжай ко мне. Сегодня же. С дочкой своей. Я перевезу ваши вещи. А в халупе твоей ремонт нормальный сделаем.

– Ты правду говоришь? – Снежана все еще не верила в происходящее.

– Правду, – Эльгиз внимательно разглядывал лицо Снежаны и теперь видел четкие сходства с той крошкой, с которой он встретился во дворе.

Она точно ее дочь. Они похожи как две капли воды.

Только Снежана выглядела немного вульгарно, даже без макияжа и вызывающей одежды. Было в ней что-то такое кричаще-женское, что невозможно было скрыть. А вот дочурка ее имела почти такие же сексуальные черты лица, но выглядела при этом чертовски невинно.

Вот странно как одни и те же черты лица могут носить такой разный посыл: невинный или дико сексуальный.

Глава 3.

События дня так захватили меня, что я на время забыла о том страшном хахале моей мамы.

В универе было достаточно проблем, чтобы думать о чем-то кроме них.

С самого начала как только я пошла к репетиторам перед поступлением в универ, мама мне заявила, что ни за что платить не собирается. У нее свои расходы, и для нее разумнее потратиться на ремонт. Если честно меня никак не огорчила эта информация. Я и не собиралась рассчитывать на мамину помощь.

Я зарабатывала свои деньги уже с юности. Бабушка научила меня. Каждый вечер я собирала детей разных возрастов в бабушкиной гостиной и помогала им делать домашние задания. Брала я за это чисто символическую сумму, поэтому родители этих детей с удовольствием расставались с нею, лишь бы не тратить свои нервы на зубрежку стихов и сооружение бесконечных поделок.

Чем старше я становилась, тем больше я брала за такую продленку, ведь теперь я могла делать уроки и с детьми постарше. Физика, химия, черчение, английский язык, подготовка отстающих учеников к контрольным и экзаменам.

Тут мне даже учителя шли навстречу. Они отдавали мне всех тех, кто отказывался платить им за репетиторство. Учителя убивали сразу двух зайцев: сокращали количество отстающих и не возились с теми, кто и так принесет им сущие копейки. Я же бралась за всех, ни для кого не делая исключений.

Кроме того, это помогало мне и самой учиться на одни пятерки, ведь я сама должна была успевать по всем предметам, чтобы потом объяснять их своим подопечным. Кроме того, ко мне хорошо относились в школе, так как я помогала другим даже бесплатно. Мне просто нравилось быть занятой по двенадцать часов в сутки.

Поэтому одноклассники задаривали меня и другими благами, кроме денег. Одноклассницы часто дарили мне свою немного поношенную одежду, если она им не подходила, косметику и прочее. Так что я уже с шестого класса полностью обеспечивала себя сама, и мама ни разу с того времени не потратилась на меня.

Однако в универе для меня все складывалось не так радужно как в школе. Здесь уже никто не ценил мои способности. Все поначалу считали меня зубрилой и заучкой. Контракт я должна была оплачивать себе сама от и до, поэтому я поступила на год позже, чтобы за год успеть заработать на контракт. Бабушка не раз предлагала мне свою материальную помощь, но я считала себя не вправе брать ее деньги. К тому же ее пенсия была совсем скромная. А вскоре и моей бабушки не стало.

Чтобы поправить материальное положение, я сдала экзамены для преподавательства и пошла работать в учебный центр, а заодно устроилась на подработку репетитором. Из-за этого мне чуть ли не каждый день приходилось то опаздывать, то уходить пораньше с пар, то вообще их пропускать. Да и на выполнение домашних заданий времени не было совсем.

Я разрывалась на работах лишь бы оплатить контракт, при этом меня чуть ли не каждый день отчитывала куратор. Таким образом почти все заработанные деньги у меня улетали на то, чтобы закрыть деньгами свои пропуски, и я потихоньку скатывалась в заработках, успеваемости и даже в количестве сил.

Последние два месяца я уже еле передвигалась от дичайшей усталости, но не могла выбраться из этой бесконечной ямы долгов. Мне нужен был отдых. Хотя бы пару дней. Нужно было купить себе какие-то витамины, чтобы поддержать организм, но вместе с этим нужно было готовиться к окончанию семестра и отдать еще больше денег, которых у меня уже и не было.

Я была в какой-то безысходности и не знала как мне из нее выбраться.

Поэтому, замученная и загнанная за день, я не глядя ответила на звонок мобильного.

– Да? – обессиленно ответила я, надеясь что это звонит ученик и он хочет отменить сегодняшнее занятие.

Сама бы я не посмела отменить занятие, ведь деньги мне очень нужны.

– Селия, – холодно произнесла мама. – Я звоню тебе по очень важному делу.

Я тяжело выдохнула, приготовившись к чему-то неприятному. Мама никогда бы не позвонила мне просто так. Она испытывала ко мне настолько сильную неприязнь, что даже по имени никогда не называла, а тут назвала. Значит, она точно скажет мне что-то ужасно неприятное.

Что же это? Она выставит меня из квартиры? Сдаст мою комнату, как она уже сделала однажды? Скажет мне чтобы я не приходила ночевать домой пару дней?

– Мне нужно чтобы ты приехала домой до шести тридцати, – выдала она. – Я тебе дома все объясню, но будь добра не опаздывай. Это очень важно.

Значит неприятный разговор переносится на дом.

– Ты все поняла? – холодно спросила она.

– Да, – ответила я, найдя даже плюсы в этом звонке.

Ведь я смогу с чистой совестью отменить еще двух учеников, которые у меня намечались.

– Жду тебя к шести тридцати, – снова напомнила она, а затем опять произнесла мое имя с каким-то отвращением: – Селия.

Ей никогда не нравилось мое имя, хотя бабушка всегда говорила мне что мама просто мне завидует. Мою маму звали Зинаидой, и ее жутко бесило это имя. Она всегда считала что так только бабулек каких-то зовут, а не вполне красивых тридцатипятилетних женщин. Поэтому мама постоянно придумывала себе вымышленные имена для каждого нового ухажера. А мое имя старалась втоптать в грязь.

Я же свято берегла его и втайне им гордилась. Селией меня назвал папа. Он был кардиохирургом, но его не стало, когда мне было всего четыре года. С латинского Селия переводилось как небесная, а у меня были папины небесно-голубые глаза. Это единственное, что я от него унаследовало. Все остальное было мамино.

Глава 4.

– Мам, можно я останусь дома? – спросила я, а у самой паника сбила дыхание. – Наверное твой мужчина предложил тебе переехать со мной из вежливости. Зачем ему лишняя обуза? Да и тебе ведь хочется насладиться своим счастьем. Мне не стоит вам мешать.

– Он сказал переехать с тобой, значит я перееду с тобой, – мама строго свела брови. – А в этой квартире будет ремонт. Поэтому мешаться ты будешь здесь, а не там.

– Но я могу приглядеть за рабочими, – предложила я, хотя не представляла где бы я нашла на это время. Хотя это неважно. Я готова вовсе не спать лишь бы не переезжать в дом к этому чудовищу. – Будет лучше, если я останусь здесь.

– Хватит! – она сверкнула на меня сердитым взглядом. – Сейчас нет времени это обсуждать. Переедем, а завтра-послезавтра я поговорю с Эльгизом, чтобы он позволил тебе уехать. Но сегодня ты переедешь со мной. Точка.

Ох, мамочка! Да таким типам как этот Эльгиз достаточно будет и одной ночи, чтобы сделать что-нибудь ужасное.

Как она вообще могла связаться с таким?! Он ведь огромный жуткий тип! Я почти на тысячу процентов была уверена, что у него есть нездоровые наклонности в отношениях. Что если он бьет женщин? Или насилует? А вдруг он употребляет что-то у себя дома и часто находится в неадекватном состоянии? А вдруг он устраивает вечеринки с кучей друзей, и на пьяную голову они не прочь сцапать всех представительниц женского пола в доме?

Нет, я точно к нему не перееду.

– Мам, я не поеду, – я вдруг решительно остановилась посреди комнаты. – Я боюсь. Мне это не нравится.

– Ты в своем уме?! – мама принялась за меня запихивать мои вещи в большой рюкзак. – Учти, Селия, если из-за тебя мои отношения разрушатся, я выгоню тебя из квартиры! Даже вещи не разрешу взять! Будет она мне еще условия тут ставить!

Это была привычная для меня угроза. Мама уже не только так говорила мне, но и правда выставляла. И это был для меня один из самых травмирующих моментов в моей жизни.

Я давно смирилась с тем, что мама меня не любит. Смирилась с тем, что я могу рассчитывать всегда только на себя, и никто никогда мне ни в чем не поможет. Но остаться ночью совсем одной на улице было для меня самым большим ужасом, потому что оба раза, когда я оставалась ночью на улице принесли мне болезненный опыт.

Мама же прекрасно знала об этом моем страхе. Нет, я ей не рассказывала что тогда случилось, но она видела по моему лицу в какой ужас меня каждый раз приводила эта угроза.

Я на время замолчала, пытаясь перебороть в себе страх и прийти в себя, а мама продолжала комкать и заталкивать мои вещи в рюкзак как тряпки.

Однако мой страх не проходил. Сейчас в собственной квартире, на которую я тоже имела право, я чувствовала себя беспомощной и бесправной. Вместе со страхом, во мне загорелось возмущение. И я решила сделать то, что я еще никогда не делала: сделать маме больно в ответ.

– Мама, – дрожащим голосом заговорила я, – а ты не боишься, что твой мужчина в итоге выберет не тебя? Если ты будешь жить в его доме не одна, то все может произойти...

Я прикусила язык, понимая, что вот теперь меня точно навсегда выгонят из дома.

Это конец.

– Что ты сказала? – мама медленно разогнулась и подошла ко мне. – Повтори.

– Мам, я ничего такого не имела в виду... – я быстро растеряла свою смелость. – Я бы никогда не поступила так с тобой! Просто, ведь тебе же будет лучше, если я не буду мешаться у вас под ногами...

Мама не оценила мое оправдание, а вместо этого замахнулась и влепила мне звонкую пощечину.

У меня зазвенело в ушах от удара, но больше от неожиданности. Уж что-что, а руку на меня она никогда не поднимала. Поэтому сейчас я была скорее удивлена, чем чувствовала себя оскорбленной.

– Только попробуй, – зашипела она. – Если я увижу, что ты хотя бы посмотришь в его сторону, я...

В этот момент раздался звонок в дверь, и мама не договорила свою угрозу.

Я же так и осталась стоять, прижимая ладошку к щеке. И сейчас, когда я на несколько минут осталась одна, у меня выступили слезы. От злости, от смертельной усталости и безысходности.

Я сама все испортила. Сглупила. Повелась на поводу своих эмоций. Зачем я это сделала? И ведь плохо будет только мне.

Растоптанная от навалившегося груза, я плюхнулась на диван, но быстро поднялась снова. Теперь мне точно надо думать где дальше жить. А значит, надо все-таки собрать свои вещи.

Я еле затолкала теплую куртку, как вдруг ощутила у себя за спиной чужой взгляд. Я сразу поняла кому он принадлежит, но не спешила поворачиваться.

Этот мужлан не станет приставать ко мне при маме. По крайней мере сейчас я пока еще в безопасности.

– Так собирается же вроде, – тихо ответил он явно на какой-то мамин вопрос.

Наверное в прихожей она нажаловалась ему на меня.

– Она не хочет ехать с нами, – сердито продолжала мама. – Такого мне сейчас наговорила! Пусть остается, а? Не нужны мне эти склоки от неблагодарной дочери!

Я продолжала собираться, не оборачиваясь, хотя у меня горела вся спина и поясница от тяжелого взгляда этого громилы.

Глава 5.

– Отпустите! – пищала я, когда этот громила вытащил меня из подъезда.

Я брыкалась в воздухе и едва касалась ногами земли, так как мамин хахаль практически держал меня на весу, но он как будто меня не слышал. Тупо нес к машине, и все.

Как назло ни в подъезде ни возле него не оказалось ни одного человека, хотя не уверена смогли бы они мне помочь.

– Пожалуйста, не надо! – всхлипнула я, когда Эльгиз поднес меня к багажнику своего внедорожника.

Конечно, сели он меня туда засунет, то будет не так страшно: я все равно фактически буду в салоне, просто за задними сиденьями. Но для меня это было доказательство, что этот гад хочет меня унизить и сломать для каких-то своих целей.

А вот какие это цели – страшно представить.

– Не надо! Прошу! – взмолилась я в последний раз, когда мужлан открыл багажник.

Сейчас мне стало ужасно обидно, что со мной так обращаются, и совсем некому за меня заступиться. Это казалось таким несправедливым!

– Я разрешу тебе поехать в салоне, если будешь послушной, – пробасил он. – Договорились?

– Да, – всхлипнула я.

Я чувствовала себя униженной, хотя пока ничего страшного ещё не произошло – только угроза. Но все равно, я уже понимала что этот мужлан от меня не отстанет.

Эльгиз тем временем все так же за шкирку подтащил меня к задней двери, открыл ее и толкнул меня внутрь.

Я же поспешила отползти к противоположной двери и дернуть за нее, но она была заблокирована.

– Не думай что я так глуп, – усмехнулся Эльгиз, а я поняла что он просчитывает мои действия на несколько шагов вперёд. – Иди сюда.

Он грозно указал пальцем на сиденье рядом со своей дверью. Понятно: он хочет, чтобы я придвинулась к нему, но я же не самоубийца!

– Не слушаешься?! – прорычал он, и я поняла всю безысходность своего положения.

Со страхом в глазах я все же придвинулась к нему. Когда же громила поднял руку, я тут же дернулась и вся сжалась, ожидая ещё одной пощёчины, но уже от него.

– Успокойся, – рыкнул он и взял меня за подбородок. – Что это?

Он провел шершавой подушечкой большого пальца по моей пылающей щеке, но я не стала отвечать.

Я не буду жаловаться ему на маму. Этим я себе только наврежу.

– Кто тебя ударил? – уже не так грозно спросил он.

Я упрямо молчала, уже не сомневаясь в том, что после того как громила повторит свой вопрос, то ударит меня за непослушание.

– Скажи кто, – уже не так грозно спросил он, а пальцем спустился с моей щеки на губы.

Я дернулась, пытаясь запретить этому гаду прикасаться ко мне, но что я могла против него сделать?

Он лишь одарил меня жестоким и похабным взглядом, но не позволил мне вырваться.

– Это сделала твоя мать, или ты получила это от кого-то вне дома? – настойчиво выпытывал он, но я не собиралась с ним откровенничать.

Пусть подавится своей властью над беззащитной девушкой, урод!

– Ничего, крошка, — угрожающе оскалился он. – Теперь я займусь твоим воспитанием, и мне уже не терпится.

Мое дыхание стало тяжёлым от возмущения.

Я должна сделать все, лишь бы не жить в доме этого гада. Убедить его или маму, или сбежать – неважно. Но жить с этим чудовищем – это обречь себя на насилие и унижение.

Громила тем временем закрыл дверь и пультом заблокировал её тоже.

Я, конечно, попробовала пооткрывать все двери и поискать на приборной панели кнопку разблокировку дверей, но все мои попытки не принесли результата. Вскоре из подъезда вышла моя мама и Эльгиз с вещами. Я заметила что Эльгиз нес мой рюкзак, отчего у мамы на лице блуждало беспокойство.

Конечно, я ведь уже посеяла в ней зерно сомнения, поэтому она не хотела пропустить тот момент, когда Эльгиз начнет проявлять ко мне излишнее внимание.

Эта «сладкая» парочка дошла до машины, погрузила сумки в багажник, и наконец они уселись на передние сиденья.

Эльгиз завел машину и стал выезжать со двора, но вдруг заговорил с моей мамой:

– Ты ее ударила? – спросил он и взглядом небрежно указал на меня.

Мама взглянула на него одновременно возмущенно и испуганно, но все же ответила:

– Я была вынуждена. Она наговорила мне таких ужасных вещей! И про тебя тоже.

Эльгиз молча выслушал ее ответ, и не сразу заговорил снова. Мама опередила его:

– А что? Она уже нажаловалась на меня?

– По себе не суди, – усмехнулся он, а мама стыдливо опустила глаза.

Ей явно стало неприятно за то, что ее мужчина слегка наехал на нее при мне. И хоть это действительно было слегка, но даже я ощутила как это неприятно от такого громилы.

Какое он вообще имеет право судить человека? Я не оправдываю маму, но мне стало неприятно за нее так же как и ей. И потом, если она сама боится этого мужчину, а он не становится на ее сторону хотя бы при постороннем человеке, то какой он черту ее мужчина?!

Глава 6.

– Ну? Тебе особое приглашение нужно? – спросил Эльгиз, когда вышел из машины и встал возле задней двери.

Он разблокировал мне именно ту дверь, которая была с его стороны. Так, чтобы при выходе я обязательно коснулась его.

Я понимала, что мое неподчинение не приведет ни к чему хорошему. Этот мужлан опять вытащит меня отсюда за шкирку и хорошо, если домой отнесет. А ведь наверняка в его особняке есть такие места как подвал, сарай и еще что-нибудь в этом роде. Надолго ли меня хватит, если он посадит меня в подвал? А надолго ли меня хватит, если это чудовище начнет ко мне приставать?

Но все же дрожащей рукой я дернула дверную ручку на себя и с опаской вышла из машины.

– Вещи свои бери и вперед, – скомандовал мамин хахаль и нажатием на кнопку пульта открыл багажник.

Я торопливо обошла его такое же чудовище-автомобиль, как и сам хозяин, и взяла свой рюкзак.

В рюкзаке были только вещи. Я совсем не успела загрузить все для учебы, поэтому, когда я поравнялась с мамой, то спросила:

– Мам, я не успела сложить учебники. Можно я вернусь?

– Подожди, – она махнула рукой, чтобы я шла не рядом с ней, а за ней. – Давай разложимся, устроимся, потом и поговорим о твоих книжках. И вообще, что ты за студентка такая, раз не подумала о самом важном?

Я послушно пошла за мамой, и так мне было даже спокойнее. Сейчас я чувствовала хотя бы мнимую защиту от Эльгиза.

Тем временем мы пошли по аллее, ведущей в роскошный трехэтажный особняк.

Мне не хотелось его разглядывать, но все же я не смогла удержаться. Это было огромное белоснежное здание с темными ставнями и темной дверью. Его угловые элементы напоминали что-то готическое: это были словно средневековые башенки со стрельчатыми элементами на крыше. Главный фасад тоже имел в себе что-то готическое: на нем было много мелких деталей, хотя по цвету они сливались, но тень от солнца делала фасад немного ребристым и зловеще извивающимся. Словно весь дом был опутан белым ядовитым плющом.

В этот момент к нам подошли слуги этого громилы, а Эльгиз приказал им взять вещи моей мамы с машины. Мой рюкзак тоже взяли и, когда слуга, несший его, поравнялся с Эльгизом, тот ему что-то приказал шепотом. Наверное, он уже определил куда меня заселит, и я очень надеялась что эта комната находится как можно дальше от спальни Эльгиза. Я готова жить вместе с прислугой, лишь бы быть подальше от этого опасного человека.

Сама аллея, в отличие от дома, выглядела очень красиво. По ее краям и дальше вглубь росли дубы, причем настоящие – чуть ли не вековые. Их толстенные стволы создавали впечатление, что ты идешь не по жилому участку, а по настоящей дубовой роще. Яркое солнце едва пробивалось сквозь их густые кроны, но самое удивительное – было слышно пение птиц.

Я бы осталась жить прямо в этой рощице, если честно. А что? Сейчас весна. Я бы не замерзла.

Но, конечно, Эльгиз не позволит мне тут жить. Только если в качестве наказания.

Между тем мы уже вошли в роскошный холл, весь отделанный ледяным белым мрамором, а мне стало совсем неуютно.

Да тут как в морге! Как можно жить в таком доме?

Эльгиз сразу повел нас на второй этаж.

– Пока расположитесь, а потом я проведу экскурсию по дому, – пробасил он, а затем я четко поймала на себе его взгляд.

В этот момент мама отвлеклась на роскошь дома и вообще забыла обо всем, а вот я на мгновенье встретилась с черным жестоким взглядом этого чудовища, и у меня все похолодело внутри.

Я не понимала толком почему я его так боялась. Я как будто боялась его заочно. Он особо ведь ничего мне не сделал. Но я была уверена на тысячу процентов: он обязательно сделает. Мне нужно что-то придумать как можно скорее.

Может быть даже просто сбежать, оставив здесь все свои вещи. Вот только ключей от квартиры у меня нет. Я не смогу вернуться и забрать даже свои документы.

Как же мне выбраться из этой ситуации?

А может все не так плохо, и я просто себя накрутила?

Но животный страх внутри меня кричал: ты должна быть как можно дальше от этого человека.

– Это твоя комната, – сказал Эльгиз моей маме и впустил ее внутрь.

Я не стала входить и даже не заглянула внутрь, напряженно ожидая своей очереди на заселение. Однако я ожидала что мама сейчас взорвется от восторга, чтобы нахвалить своего мужчину, но она подозрительно долго молчала.

– Я что, буду жить отдельно? – тихо спросила она, явно боясь сказать лишнее. – Я просто думала... у нас будет общая спальня...

– Нет, – сурово ответил Эльгиз. – Не терплю баб в моей спальне. Ты будешь жить здесь.

Мне стало неприятно от этого ответа. У этого Эльгиза как будто нет ни грамма чувств к моей маме. Зачем тогда вообще нужен был этот переезд?

– Все, сейчас тебе принесут вещи, отдохни, – без капли заботы сказал Эльгиз и щелкнул пальцами двум мужчинам, которые услужливо все это время несли наши вещи.

– Можно я посмотрю комнату Селии? – мама встрепенулась, понимая, что должна будет оставить нас вдвоем.

– Потом посмотришь, – Эльгиз бесцеремонно закрыл дверь прямо перед носом моей мамы и повернулся ко мне.

Глава 7.

Я думала Эльгиз кинется за мной следом, но он так и остался на месте. Я увидела это, когда бросила взгляд через плечо, уже оказавшись у входной двери.

Более того, его поменявшаяся поза заставила меня на мгновенье опешить и остановиться. Он облокотился о балюстраду лестницы, словно ожидая от моего поступка какой-то интересной развязки. По его взгляду было очевидно, что он знает какова будет развязка, и что она ему точно понравится.

Может ему станет легче от того, что я сбегу? Лишней обузой меньше. Не надо тратиться на мое содержание даже в минимальных масштабах типа продуктов и оплаты за коммуналку.

Задержавшись на мгновенье, чтобы оценить взгляд Эльгиза, я почувствовала себя ужасно глупо, но все же выбежала из его дома и припустилась по аллее.

Пусть это глупо, но меня всю трясет когда этот мужлан рядом.

Наконец, запыхавшись, я добежала до ворот и только теперь до меня дошло какая же будет развязка. И нет, Эльгиз явно не собирался избавляться от «обузы» в моем лице.

У ворот меня уже ждали двое охранников. Один – здоровый бычара, а второй, напротив, поджарый, но я была уверена, что именно он меня и догонит.

Уже уставшая от бега, я бросилась в сторону, но тот поджарый ринулся за мной. В два прыжка он стер расстояние между нами и так же как и Эльгиз схватил меня за шкирку.

– Отпусти! – прохрипела я, но толком даже не смогла воспротивиться его хватке.

Я не была отличницей в спорте, поэтому сейчас едва дышала после бега. Более того, у меня все потемнело в глазах и закололо в боку.

– Пожалуйста... не надо, – сипло просила я, но я не слышала саму себя, что уж там говорить об охраннике.

Тем временем этот тип связался со своим хозяином и доложил ему:

– Девчонка поймана. Веду в дом.

Девчонка?! Он вложил в это слово нечто такое пренебрежительное, словно я была мерзкой букашкой, которую даже убрать противно после того как ее прихлопнули. Тут даже охранники меня за человека не считают, что уж говорить о хозяине. Я не могу здесь остаться!

– Отпустите! – забрыкалась я, хотя по-прежнему едва могла сделать вдох. В боку все еще кололо, поэтому я зажал его рукой. – Прошу вас!

Охранник никак не отреагировал. Даже не посмотрел на меня. Я просто не существовала для него в принципе.

Из последних сил, я вяло брыкалась, но мы уже преодолели всю аллею и подошли к этому жуткому дому.

Когда же охранник подвел меня ко входной двери, то Эльгиз уже ждал его там.

– Набегалась? – спросил он с явной издевкой.

– Пожалуйста... не надо... – я хватала ртом воздух. – Я все равно... буду только мешать... Отпустите домой... прошу!

– Твой дом теперь здесь, – оскалился он и перехватил меня у своего охранника. – И здесь же твоя любящая семья. Так что добро пожаловать к папочке. Можешь меня так называть.

Это мерзкое высказывание заставило меня побагроветь лицом.

Что он посмел сказать! Называть его папочкой?!

– Мой папа был самым лучшим человеком в мире! – выпалила я, задетая за живое. – Да вы его ногтя не стоите!

Я понимала что сама себе рою сейчас могилу, но такого я никогда не стерплю. Пусть забьет меня на смерть, но я никому не позволю даже одним словом коснуться моего папы!

– Иди, – Эльгиз отпустил своего охранника, а меня оттащил в угол и закрыл рукой мне путь к бегству.

– И не страшно тебе такое мне говорить? – усмехнулся он.

– Страшно, – ответила я вновь осипшим голосом. – Но я не позволю вам...

У меня дрогнула челюсть. Я сама загнала себя в ловушку. Но я бы не забрала свои слова обратно.

– Тебя зовут Селия? – спросил он, изучающе разглядывая мое лицо.

– Да, – шепотом ответила я.

– Отец тебя так назвал? – Эльгиз вновь ступил на запретную для меня территорию, и я снова напряглась.

– Да.

– Что оно означает? – он прожигал меня взглядом.

Я могла сказать правду, но чувствовала необходимость защитить не только память моего отца, но и свое имя. Ведь именно папа мне его дал.

– Я не знаю, – буркнула я, затравленно глядя на этого громилу.

Уверена, с его спины даже не видно, что он зажал меня в углу.

– Врешь, – мужчина сверкнул взглядом, но после не сдержал зловещую улыбку. – Но так даже интереснее. Я думал ты совсем безголосая овечка, а ты... вон даже цапнуть можешь. Правда, этим ты навредишь сама себе. Но все же хоть какой-то характер, видно есть.

Я вжала голову в шею, не зная хорошо то, что сказал Эльгиз, или нет.

Я его разочаровала тем, что посмела огрызнуться, или наоборот? А может мне это все кажется? Может я просто боюсь мужского внимания? Я ведь и правда еще ни разу не встречалась с парнями. У меня просто на это не было времени. Да и не могу сказать, что я хоть раз в жизни была влюблена.

Я ужасно скучала по папе, хоть почти его и не помнила. Но эта тоска не давала мне хоть немножко радоваться жизни. Поэтому какие уж тут влюбленности, когда мое сердце и так никогда не заживало от тоски?

Глава 8.

– Вот и твоя комната, – Эльгиз впустил меня в уютную спальню в пастельно-голубых тонах.

Хоть в этой комнате не было ничего женского, но сама обстановка четко давала понять, что это комната для девушки. Именно для девушки, а не для женщины.

Сам цвет стен, хоть и был холодно-голубым, но было в нем что-то конфетное. Молочная мебель, шторы и двери так же были как будто пряничными. Интерьер дополнял пушистый небесно-голубой ковер на всю площадь комнаты и такого же цвета покрывало на кровати и пледы на креслах.

Эта была комната для диснеевской принцессы, а не для обычной студентки, запуганной хахалем своей мамы. Мне даже стало как будто не так страшно.

– Нравится? – спросил Эльгиз, а я аж вздрогнула.

На какое-то мгновенье я так залюбовалась комнатой, что забыла что этот жуткий тип у меня за спиной.

– Ты че дерганая такая? – усмехнулся он и бросил мой рюкзак на кровать. – Нервная?

– Да, – соврала я.

Пусть лучше думает что у меня с головой не все в порядке. Может хоть это меня убережет. Хотя он ведь может спросить это у моей мамы. Вдруг она не сообразит и не поддержит мою ложь?

– Только, пожалуйста, – я обернулась к Эльгизу, – маме не говорите. Она не знает. А если узнает, то выгонит из дома.

Отлично! Я обеспечила себе запасной вариант. Когда он спросит у мамы насчет меня и добавит про «выгонит из дома» – тут она точно включится и все подтвердит.

– И что же у тебя? – Эльгиз по-хозяйски обошел комнату и открыл окно, чтобы впустить свежий воздух.

А я вдруг отупела и со страху не смогла вспомнить ни одного психического диагноза, кроме шизофрении, но он мне показался слишком страшным.

– Так что? – Эльгиз резко обернулся ко мне с едкой усмешкой на губах.

Он не поверил. Совершенно точно не поверил.

– Я... не знаю, – проблеяла я. – Мне не ставили диагноз.

– Ничего у тебя нет, Селия, – Эльгиз подошел ко мне еще ближе, а я испуганно шагнула назад. – Ты просто маленькая трусиха. Но знаешь, твой страх такой приятный... Сладкий на вкус.

– Ч-что? – я отступила еще на шаг назад, а мой страх к Эльгизу все нарастал.

– Нервная, еще и глухая, – Эльгиз оскалился в жутковатой улыбке.

Он улыбался ассиметрично. Как будто одна часть лица оставалась неподвижной маской.

– Придется мне серьезно заняться твоим воспитанием и лечением, – он пожирал взглядом мой страх. – Может нужно еще чем-нибудь заняться? Давай сразу составим полное расписание.

Я несчастно уставилась на него, продолжая отступать.

Я понимала что он сейчас утверждает надо мной свою власть, но для чего? У него бы и так не было со мной проблем. Особенно, если бы он разрешил мне уехать из его дома. Зачем же он издевается?

Тем временем в своем отступлении я дошла до очередной стены и поняла, что дальше мне идти некуда, а Эльгиз, напротив, все ближе подходил ко мне.

– Господин... Эльгиз, – заговорила я, не зная как к нему обращаться. – Простите, я не знаю как вас по отчеству.

– Зови меня просто по имени, – он сделал последний шаг и вновь оказался очень близко ко мне. – Что ты хочешь?

– Пожалуйста, разрешите мне не жить в этом доме, – едва слышно попросила я. – Мне... очень далеко отсюда будет добираться до учебы. Нужно будет вставать на час раньше...

– Нет, не разрешу, – отрезал он. – Ты будешь жить в этой комнате. Более того, ты обязана будешь приезжать домой не позже восьми вечера. Я не разрешу тебе шляться где попало. Теперь ты под моей ответственностью, и я буду все контролировать. Ясно?

– Д-да, – я не могла нормально вдохнуть от страха. – Тогда разрешите мне, пожалуйста, забрать мои вещи из дома. Я не успела собрать учебники и тетради. Как я буду учиться? Мне не с чем завтра на пары ехать. Прошу вас!

– Хорошо, – согласился он. – После ужина я отвезу тебя обратно и подожду пока ты соберешься.

– Вы? – у меня уже началось головокружение от нехватки воздуха. Этот громила «съедал» буквально все мое пространство. – Не надо, ну что вы. Я сама съезжу. И могу вместо ужина. Я не голодная...

– Как я сказал, так и будет, – снова отрезал он, не сводя с меня взгляд. – Ужин через двадцать минут. Умойся и успокойся. Затем спускайся. И учти: опоздаешь хоть на минуту, я посажу тебя под домашний арест. Ты у меня по струнке ходить будешь. Как и твоя мать.

На этот раз я ничего не ответила, но во мне поднялось возмущение.

Кем этот мужлан себя возомнил? Что за деспотизм? И что значит «будем по струнке ходить»? Он будет издеваться надо мной и мамой, а мы спокойно терпеть?

Ну уж нет! Пусть мама выбирает себе такую жизнь какую хочет, но я на такое не подпишусь. Не стану я жить с этим тираном! Я совершеннолетняя и он не может меня удерживать в своем доме силой!

Но теперь главное не заработать этот самый домашний арест. Мне бы только получить ключи от квартиры и пережить ужин. А дальше я должна придумать что угодно, только не возвращаться сюда. Я ни одной ночи не проведу в этом жутком особняке пусть даже в этой кукольной комнате.

Глава 9.

Мне не хотелось даже шевелиться, не то что спускаться на ужин.

Все внутри меня протестовало против маминого хахаля. Очевидно же что он ее не любит! Да тут даже о симпатии с трудом можно говорить. Он сам сказал, что хочет от нас с ней полного подчинения. Иначе как еще объяснить выражение «ходить по струнке»? Но зачем?

А что если этот тип вообще устраивает какие-нибудь оргии? Поэтому и взял меня, чтобы я развлекала его гостей, пока он будет с моей мамой...

Я брезгливо мотнула головой. Я во многом была обижена на маму, но все равно у меня никогда не было к ней открытой ненависти. И даже сейчас я не желала ей зла. Я бы не хотела, чтобы этот мужлан что-то с ней сделал. Какой бы они ни была, но она моя мама. Единственный оставшийся родной мне человек.

Мне казалось, что пройдет еще немного времени и наши отношения наладятся. Эта моя надежда длилась слишком долго. Но все равно я очень хотела в это верить.

Я мотнула головой, прогоняя пустые надежды, и все же поднялась. Я должна привести себя в порядок и спуститься вниз. Это мой единственный шанс уехать сегодня из этого дома. Неизвестно когда представится следующий. Вдруг Эльгиз больше никогда меня отсюда не выпустит?

Я пересилила себя и направилась в ванную. Там я умылась и зачесала волосы в хвост, а затем переоделась. Я не знала где мне сегодня предстояло ночевать, поэтому оделась потеплее. В рюкзак я заранее положила немного вещей, чтобы он не выглядел заполненным, затем оставила его у двери, и наконец вышла из комнаты.

У меня оставалось еще две минуты, чтобы найти кухню или столовую, где будет этот чертов ужин.

К счастью, долго плутать мне не пришлось. Спускаясь по лестнице, я увидела как прислуга ходит из кухни в гостиную и догадалась что ужин будет в гостиной.

Когда я вошла в комнату, то увидела лишь маму за столом. Она нервно постукивала ноготком по столешнице и поглядывала на часы.

– Мам? – осторожно заговорила я. – У тебя все в порядке?

– В порядке, – фыркнула она. – Что ты тут за цирк устроила? Зачем тебе понадобилось носиться по саду? Думаешь я не слышала твои вопли из окна? Пытаешь привлечь внимание?

Меня больно ранило то, что сказала мама, поэтому я опустила лицо.

Почему все так? Почему за столько лет я не заслужила к себе хоть горсточки любви? Я все время только мешаю моей маме. Наверное, не проходило ни дня, чтобы она мне об этом не сказала, хотя бы намеком.

– Мам, пожалуйста, позволь мне жить у нас в квартире, – тихо попросила я. – Там я не буду тебе мешать. Пожалуйста...

– Перестань, – она нервно отбросила прядь завитых волос, а я только сейчас заметила что мама при полном параде: в коктейльном платье, с укладкой и макияжем. – Думаешь, я не хочу, чтобы ты уехала отсюда? Но как Эльгиз сказал, так и будет. И потом, ты прекрасно знаешь про ремонт.

– Но может я хотя бы поживу в бабулиной квартире? – еще тише попросила я.

Я уже не в первый раз заводила разговор насчет бабулиной квартиры, но мама всегда игнорировала его. Я не надеялась, что она ответит и на этот раз, но я ошиблась.

– Хватит мечтать о той квартире! – резко заявила она. – Я ее продала, ясно тебе?

Я вновь опустила лицо.

Продала... А бабуля всегда говорила что эта квартира останется мне. Вот почему мама все это время не говорила об этом? Потому сразу после смерти бабули, она по-быстрому продала квартиру?

У меня образовался ком в горле.

Больше ни о чем не хотелось говорить.

Значит, если у меня и получится сегодня сбежать, то мне придется остаться на улице, пока я не заработаю денег и не смогу снять себе жилье. Где же мне сегодня ночевать?

– Уже собрались? – я услышала позади голос Эльгиза и вздрогнула.

Это не ускользнуло от моей мамы, и она взглянула на меня с укором. Кажется, и мой страх она приняла как способ привлечь внимание.

– Снежана, как устроилась? – Эльгиз присел во главе стола и пафосно раскрыл салфетку.

– Хорошо, спасибо большое, – мама засияла. – Такая большая и красивая комната! Только... тебя там не хватает.

Последнее она произнесла с опаской. Наверное, она до жути боялась допустить хоть малейшую ошибку в своем общении с Эльгизом.

Эльгиз же взглянул на меня и прослушал весь ответ моей мамы.

– Почему ты не садишься? – спросил он.

– Извините, – пробормотала я и села подальше от них.

– Тебе накрыли здесь, – Эльгиз указал на место по левую руку от себя. – Пересядь сюда.

Мне совсем не хотелось этого делать. И я бы наивно попросила позволить мне остаться на моем месте, но мне нужно было быть послушной для Эльгиза. Ведь иначе он не отвезет меня домой.

Сжав зубы и кулаки, чтобы не струсить окончательно, я пересела на нужное место и оказалась взглядом напротив мамы.

Кажется, теперь она злилась на меня еще больше. Еще бы! Я ведь снова привлекла на себя внимание.

Тогда я постаралась просто не смотреть ни на нее, ни на Эльгиза. Я также планировала и молчать, но Эльгиз задал мне вопрос:

Глава 10.

Я не знала куда себя деть за ужином. Эльгиз обращался ко мне в три раза чаще, чем к маме, и я уже понимала что мама меня никогда не простит.

Но что я могла поделать? Я не могла сейчас дать Эльгизу отпор. Я должна вести себя тихо как мышка.

– Ты поужинала? – в очередной раз обратился ко мне Эльгиз, а я вжала голову в плечи, чувствуя на себе испепеляющий мамин взгляд.

– Да, спасибо, – едва слышно ответила я.

– Тогда давай собирайся, через десять минут поедем, – сказал он.

Я кивнула, но теперь пришло время сделать самое страшное. Я морально готовилась к этому весь ужин, но больше оттягивать нельзя.

– Мам, – дрожащим голосом я заговорила с ней, но не смогла поднять на нее взгляд, – дай мне, пожалуйста, ключи от квартиры. Мне нужно забрать учебники.

– Вы собираетесь поехать туда? – в ее тоне слышались еле заметные нотки истерики. – Сейчас? На ночь глядя?

– Не беспокойся, мы быстро, – спокойно сообщил Эльгиз. – Ты же не хочешь, чтобы у нее были проблемы с учебой? Это лишние траты, которые мы можем потратить только на нас.

– Да, – согласилась мама, – но тогда я тоже поеду с вами.

Она отодвинула стул, намереваясь встать из-за стола, но Эльгиз взглянул на нее жестоким взглядом. Мама тут же застыла на месте, боясь ослушаться своего мужчину.

– Ты останешься дома, – ледяным тоном сообщил Эльгиз. – Если ты думаешь, что ты будешь жить у меня просто так, то ты ошибаешься. Я обеспечиваю тебя, а ты как любая порядочная женщина будешь выполнять женские обязанности по дому. По-моему, это справедливо.

– Обязанности... – мамино дыхание сбилось.

Очевидно она очень-очень боялась Эльгиза, и я прекрасно ее в этом понимала. Он не просто вызывал страх. Это был скорее ужас на каком-то подсознательном уровне. На уровне базового инстинкта. Мы обе это ощущали, хотя как будто не имели на это особых причин.

– После ужина ты уберешь со стола и вымоешь посуду, – Эльгиз дал ей распоряжение.

Мама была явно растеряна.

У Эльгиза весь дом был в прислуге. Я не понимала зачем он собирается нагружать обязанностями мою маму, когда женщины в его доме получают за это жалованье? И мама тоже этого не понимала.

– Тут тебе не курорт, – продолжил Эльгиз. – И ты, и Селия будете исполнять свои обязанности по дому.

На пару секунд над столом повисла тяжелая пауза.

– Тебя что-то не устраивает? – строго спросил Эльгиз у моей мамы.

– Нет, все устраивает, – она тут же сникла.

Не для мытья посуды она наряжалась и делала укладку, но при этом она ничего не смогла возразить.

Мне же стало обидно за маму, но в то же время я была рада, что Эльгиз открывался с первого же дня. Может быть до мамы быстрее дойдет, что он ей не подходит, и она примет решение съехать?

– Тогда сходи за ключами и передай их Селии, – продолжал командовать он. – И побыстрее. У меня тоже куча дел еще на сегодня.

Мама проглотила обиду и молча вышла из-за стола. Я тоже отодвинула стул и собралась было встать, но мужчина остановил меня:

– Куда собралась?

– Можно я возьму свой рюкзак? – тихо спросила я.

– Нельзя, – грубо отрезал он. – Слинять собралась – не выйдет. Поедешь без рюкзака.

Я прикусила губу, обзывая про себя Эльгиза последними словами.

Вот ведь скотина! Да без него вдохнуть спокойно нельзя! Абьюзер хренов! Тиран! Деспот! Да как он смеет так обращаться с нами?! Кто мы ему?! Прислуга?!

– Ты слишком громко думаешь, Селия, – усмехнулся он. – У тебя на лице написаны все слова, которыми ты меня сейчас обзываешь.

Я еще ниже склонила голову.

Вот ведь гад! Он еще и мысли читать умеет?!

– А знаешь что? – он вдруг схватил меня за подбородок и заставил меня посмотреть ему в лицо. – Мне нравится твой характер. Ты не такая дура, как твоя мать.

– Перестаньте! – не выдержала я и вскочила. – Вы ведь не любите мою маму! Зачем тогда вы предложили ей съехаться?!

Я зажмурилась, когда поняла, что все испортила. Я вступилась за маму, хотя она никогда бы не сделала такого для меня. Какая же я наивная дура!

Я всхлипнула от досады и жалости к себе.

– Что? – спросила я у Эльгиза. – Теперь вы не позволите мне съездить домой, да?

На это Эльгиз встал и шагнул ко мне. Так близко, что я ощутила жар его тела рядом с собой.

– Позволю, – спокойно ответил он. – Сейчас нам принесут ключи и мы поедем. И я уже говорил, что мне доставит удовольствие заняться твоим воспитанием. Я с удовольствием обрежу твои крылышки и прижму твой язычок.

Мои щеки вспыхнули от такого хамства, но я сжала кулачки, чтобы сдержаться на этот раз.

Пожалуйста, Селия, сдержись! Я должна это сделать, ведь иначе это чудовище запрет меня в этом доме навечно. Я должна сдержаться! И даже если мне не удастся сбежать сегодня вечером, то я смогу это сделать завтра после учебы. Так у меня будет хоть какая-то свобода.

Глава 11.

– Какая умница, – усмехнулся Эльгиз, когда я подошла к его машине. – Показала себя как послушная девочка. Мне все нравится.

Я поджала губы.

Как же хотелось ему нагрубить, но вместе с тем я понимала что будут последствия, а на его территории – это крах для меня. Уж если и бунтовать, то подальше от его дома. Я также поняла, что если я побегу, то этот мужлан не понесется за мной следом. Наверное, уже возраст не тот, или комплекция. Так что в этом мое единственное преимущество.

Тем временем я села в машину на заднее сиденье, но Эльгиз посмотрел на меня уничтожающим взглядом. Я поняла, что нужно пересесть вперед. Я бы ни за что этого не сделала добровольно, поэтому сейчас я буквально применила над собой силу.

– Ну и чего ты такая нервная? – спросил Эльгиз, когда завел машину. – Мужика давно не было?

Я посмотрела на него оскорбленным взглядом, но тут же отвернулась.

Мне нужно сдержаться! Изо всех сил!

– Хочешь, я решу этот вопрос? – спокойно продолжал он. – И будешь всегда спокойная и довольная.

На этот раз я сжала и кулачки.

Да что этот хам себе позволяет?! Он делает мне какие-то намеки? И не боится, что я все расскажу маме? Кажется, он вообще ее ни во что не ставит, а я не понимала зачем тогда в принципе нужны отношения, если твой избранник не уважает тебя. Неужели все только ради денег и статуса? Но какое в этом счастье? Бояться каждого взгляда своего мужчины, лишь бы он тебя не прогнал из дома, где у тебя и так нет прав?

– Так что? – спросил он. – Хочешь?

– Нет! – слишком резко ответила я.

Такое я не собиралась спускать на тормозах.

– Почему? – все так же спокойно продолжал он, как будто действительно не понимал очевидных вещей.

– Вы серьезно? – я повернулась к нему.

– Вполне, – он за секунду прожег меня взглядом. – Что тебе в моем предложении не нравится?

– Все! – я сильнее сжала кулачки. – Как вы можете мне такое предлагать? Вы ведь мужчина моей мамы!

– Я ведь не себя предлагаю, – на этих словах он как-то странно улыбнулся. – Я просто могу познакомить тебя с кем-нибудь, чтобы ты так не бесилась.

Тут я покраснела от стыда.

Он ведь и вправду ничего не сказал о себе. Но теперь он будет думать, что у меня какие-то мысли на его счет.

– Так хочешь или нет? – он взглянул на меня своим жутковатым взглядом, но в нем была искорка похоти.

Ему явно было приятно говорить на эту тему, но я не понимала почему. Если он и вправду предлагает не себя, то какое в этом удовольствие конкретно для него?

– Нет, – все так же твердо ответила я.

– Упрямая, – фыркнул он. – Ну ничего. Некоторым такое даже нравится.

Меня пугало буквально все, что он говорил. И почти в каждом предложении я улавливала скрытый смысл.

Кому может нравиться мое упрямство? Уж не самому ли Эльгизу? Или он говорит о каком-нибудь своем друге с такими же замашками абьюзера как и у Эльгиза?

– Как долго ты одна? – опять спросил он, но на этот раз я не выдержала.

– Пожалуйста, хватит! – взмолилась я, скорее самой себе. Я умоляла саму себя не сорваться вновь. – Мне неприятно это обсуждать.

– Хватит будет тогда, когда я решу, – он сверкнул на меня жестоким взглядом. – Ты постоянно забываешься, Селия. Рядом со мной все происходит только так, как я хочу. И если я хочу обсудить эту тему, значит, мы ее обсудим. А теперь вернемся к моему вопросу: как долго ты одна?

Я почувствовала полную обреченность и сломленность. Этому негодяю явно нравится ломать беззащитных девушек. Сейчас мне никуда от этого не деться.

– Я еще ни разу не встречалась с парнем, – призналась я пустым голосом. – У меня не было на это времени. Мне все время приходится работать. Я сплю по четыре часа в сутки с двенадцати лет. Какие тут могут быть парни на уме?

– Почему ты так мало спишь? – он явно собирался выжать из меня все соки своим разговором.

– Я же сказала, я работаю, – ответила я. – Я сама обеспечиваю себя.

– Мать тебе не помогала? – спросил он, а я вместо ответа мотнула головой. – Когда же ты успеваешь учиться?

– Я не успеваю, – я опустила глаза.

Каждое слово Эльгиза морально ломало меня.

– Я займусь этим вопросом, – заключил он. – Ты будешь работать у меня по дому, а я буду контролировать как ты распределяешь свое время.

– Спасибо, не нужно, – буркнула я.

Не нужны мне его подачки. У меня есть работа, а если она мне разонравится, то я найду другую.

– Ты не поняла меня, – возразил он, а затем буквально вдолбил мне в голову своим грозным тоном: – Я займусь этим вопросом и буду контролировать твое время! И не только время. Так понятнее стало?

У меня задрожал подбородок. Хотелось расплакаться. Дикая усталость, разочарование от проблем в универе и этот переезд окончательно добили меня.

Глава 12.

– Приехали, – сообщил он, когда припарковался возле нашего подъезда.

– Это место нашего соседа налоговика, – машинально буркнула я.

Мне вовсе не хотелось лишний раз говорить с Эльгизом, но я боялась, что если не предупрежу его об этом, то вину за последствия он в итоге навесит на меня. А мне только еще долга за его машину не хватало, которую этот самый налоговик вполне мог испортить.

– И че? – фыркнул Эльгиз. – Ты его сторожевая собачонка? Следишь, чтобы его место никто не занял?

Я непонимающе взглянула на мужчину, но тут же опустила глаза.

Почему он так со мной обращается? С каждым разом меня это ранило все больнее.

– Просто... один раз, когда кто-то припарковался на его место, то на его машину сверху упал молоток, – тихо ответила я. – Виновного так и не нашли, но не трудно догадаться кто это сделал.

– Даже так? – усмехнулся Эльгиз. – Что ж, я рискну. И пусть рискнет твой сосед уголовник.

– Налоговик, – поправила я.

– Знаешь, грань там очень тонкая, – жестоко улыбнулся он. – Сегодня налоговик, завтра уголовник. Короче, закрыли тему, и слушай сюда.

Он взял меня за подбородок и грубо развернул лицом к себе.

– Сделаешь один неправильный шаг, и очень пожалеешь, – предупредил он. – Если попробуешь вякнуть в подъезде, то я выпорю тебя этим ремнем, – он показал мне свой ремень из грубой кожи и тяжелой пряжкой. – Уяснила?

Я испуганно закивала, забыв как дышать.

– А если ты совсем на голову отбитая и попытаешься сбежать, – он до боли стиснул мне подбородок, – то больше никогда не покинешь стен своей комнаты. Своей комнаты в моем доме – это важное уточнение. Зато я к тебе будут заходить очень часто.

Я вся побелела от его угроз.

Зачем же он будет ко мне заходить в таком случае?

– Ясно? Или для тебя – особо одаренной нужно еще раз повторить?! – он повысил голос, а у меня снова задрожал подбородок.

Какой же он страшный и жуткий! За что мне все это?! Что плохого я сделала в жизни?

– Не реви, – он смягчился. – Если ты будешь послушной девочкой, то ничего плохого ты от меня не увидишь. Скорее наоборот – я регулярно буду тебя поощрять. Поняла?

Вся белая от страха я вновь кивнула, а Эльгиз наконец отпустил меня.

– Иди, – приказал он. – Я за тобой.

Я сглотнула страх, и дрожащей рукой открыла дверь. Затем ватными ногами шагнула на улицу. Мне было так страшно, что, казалось, я сейчас грохнусь в обморок. И страшно мне было не от того, что я буду жить с Эльгизом. А от того, что я собиралась сделать, чтобы не жить с ним.

Понимая что подписываю себе сейчас смертный приговор, я все же рванула с места и, не чувствуя земли под ногами, понеслась куда глаза глядели.

Я ничего не видела перед собой, ничего не слышала, и не разбирала дороги.

Мне казалось, что я вообще никуда не убежала, а уже давно нахожусь в лапах Эльгиза.

Когда же я каким-то чудом добежала до дороги и выбежала на проезжую часть, то опасность отрезвила меня. Я перебежала пешеходный переход и чуть не попала под колеса. Но все же я оказалась на другой стороне улицы и наконец позволила себе обернуться.

Эльгиза не было сзади. Его вообще нигде не было – даже на противоположной стороне дороги. Он не побежал за мной, но... может быть поехал на машине?

Я поняла, что сейчас рано праздновать победу, поэтому припустилась дальше вглубь квартала. Даже если Эльгиз едет за мной, то внутри квартала ему не проехать. Вчера там в одном месте разрыли дорогу, и меняли трубы. Так что мне бы только добраться до того места, а потом я передохну.

Наконец я добежала до нужного места и кинулась в первый попавшийся подъезд. Я знала код от домофона, так как тут жила моя бывшая ученица. На последнем дыхании, я добежала до третьего этажа и чуть не рухнула у окна.

Я уже ничего не видела из-за зеленых кругов перед глазами. Так же мне жгло грудь и дико кололо в боку. Я не могла вдохнуть, но все же... я сбежала.

Не представляю что сделает со мной Эльгиз, если найдет, но я должна сделать все, чтобы навсегда скрыться от него.

Когда же десять минут спустя я наконец смогла хоть немного выровнять дыхание, то тихонько взглянула в окно на лестничной площадке. Очень внимательно я оглядела каждый куст и каждое дерево, чтобы не пропустить машину Эльгиза. Если он проследил за мной, то только на машине. Бег – точно не его стихия.

Однако я до сих пор не могла поверить, что сбежала. Мне это казалось таким простым сейчас, что даже не верилось.

Конечно, мне наверняка будут звонить, и Эльгиз, в том числе. Скорее всего он будет угрожать в сообщениях. Может быть он будет искать меня в универе, а может еще как-то проследит. К тому же у него все мои документы, а у меня нет с собой даже запасной одежды.

Но я все равно не могла поверить, что мне удалось сбежать.

Однако сейчас мне нужно как-то завершить свой побег. Найти где-то безопасное место. В целом я могу переночевать даже здесь – на этой лестничной площадке. Здесь нет камер. А без лифта на третий этаж вряд ли кто-то поднимается.

Глава 13.

Я заметалась в своем углу.

Откуда он мог знать где я? Он ведь точно не проследил за мной. Ну не могла я ни разу не увидеть, что он бежит или едет за мной! Такое чудовище я и за километр бы увидела.

А может он как-то прослеживает мое местоположение по телефону? Вроде есть такие программы. Правда, мой телефон не попадал ему в руки, чтобы он туда что-то установил, но все же сейчас мне это казалось единственным возможным вариантом.

Тогда мне просто нужно избавиться от телефона. Например, выбросить его в окно. А потом мне надо перебежать хотя бы в соседний подъезд. Или вызвать полицию из квартиры моей ученицы.

Этот план мне показался хорошим, поэтому я подошла к окну и сжала телефон в руке. И тут же сжалось мое сердце. Это был последний подарок бабушки. Не знаю как долго она его копила, но этот телефон она подарила мне за два дня как ее не стало. Сейчас это была моя единственная дорогая вещь. Как я его выброшу?

Я еще крепче стиснула его в руке, а у меня на глазах выступили слезы. Я не могла избавиться от этой вещи. Это моя последняя связь с жизнью, которая была наполнена любовью и теплом.

Может я смогу хотя бы вытащить симку? Тогда ее выброшу, а телефон нет. Но у меня не было ключа-иголочки, чтобы открыть отделение для симки. И заколки в волосах не было. И ничего острого и длинного с собой.

Я уже решилась подняться на седьмой этаж к моей ученице и попросить ее дать мне такой ключ. Он ведь подходит для всех телефонов! Но тут вдруг мне пришло еще одно сообщение, и оно было все с того же номера.

Это писал Эльгиз.

Я понимала что там еще одна угроза. Возможно, еще более грубая и страшная, чем прошлая. А возможно, Эльгиз уже подошел к нужному подъезду и хотел нагнать на меня еще больше ужаса.

Я машинально взглянула в экран и прочитала первую строчку:

«Я не буду тебя наказывать, если ты сейчас ответишь...»

Шторка сообщения на этом заканчивалась, поэтому я все же открыла его полностью.

Что если у меня еще есть шанс как-то с ним договориться? Может он меня уже отпустит?

«...если ты сейчас ответишь на мой звонок. Мы просто поговорим. Понятно? Напиши что-нибудь, если понятно», – я прочитала сообщение полностью.

Это точно очередная ловушка, но все-таки вдруг для меня еще не все потеряно?

«Ладно», – быстро набрала я ответ и отправила.

В следующую секунду мой мобильный засветился от входящего звонка.

Я смотрела на высветившийся номер и чувствовала глубокую моральную усталость. Она плавно перерастала в отчаяние.

На седьмой вибрации телефона, я все же смахнула кружок вверх и дрожащей рукой приложила мобильный к уху.

– Селия, ну ты совсем не в себе, да? – спокойно даже как-то миролюбиво спросил он. – У тебя и правда с головой проблемы?

Я молчала и дрожала в своем уголке, не зная нужно ли мне вообще что-то отвечать.

– Давай так, ты сейчас молча выходишь из своего укрытия и садишься ко мне в машину, – говорил он, а его голос при этом звучал угрожающе мягко. Сейчас он был словно матерый кот, который своим притворным мурчанием, пытался «усыпить» жертву. – А потом так же молча ты сгоняешь к себе в квартиру, возьмешь свои вещи и мы вернемся домой.

Я молча выслушала его, продолжая трястись в ожидании угроз.

– Что молчишь? – с непонятным удовольствием спросил он, а я поймала себя на мысли, что ему нравится мое поведение что бы я ни делала.

Или он так издевается надо мной, или в самом деле... хочет...

Нет, я не буду об этом даже думать!

– Спускайся ко мне, – вновь заговорил он. – На первый раз я тебя прощаю. Думаю, ты и сама уже пожалела о том, что сделала. Ведь так?

Я не отвечала, боясь что любое мое слово потом будет использовано против меня.

– Селия, – теперь его голос стал угрожающе бархатным. Казалось, что в следующую секунду он прихлопнет меня угрозой, после которой я уже точно не очнусь, но все же Эльгиз держал меня на этой тонкой грани. – Ответь мне.

Я снова промолчала, понимая что с каждой секундой еще больше злю Эльгиза.

– Я даю тебе последний шанс, – спокойно произнес. – Иди ко мне. Сама. Иначе я все-таки поднимусь и за шкирку вытащу из подъезда.

Я промолчала и на этот раз, но не сдержала всхлип.

– Я займусь твоим воспитанием завтра, – сказал он, но я была уверена, что это последние более-менее мягкие слова, которые он мне скажет. – На сегодня тебе хватит впечатлений. Тем более, что мы явно ушли не в ту сторону. Выйди ко мне.

– Что вы мне за это сделаете? – шепотом спросила я. – Накажите?

– Естественно, накажу, – ответил Эльгиз. – Как и обещал – домашним арестом. Ты сама виновата. Но и я кое-что усвоил для себя.

– Что? – еще тише спросила я.

– Я скажу тебе это лично, – сообщил он. – Итак, я запускаю обратный отсчет. Мне надоело ждать. Выйдешь сама: да или нет?

– Нет, – пискнула я. – Уходите, пожалуйста! Мне очень страшно.

Глава 14.

– Ну что? – спросил Эльгиз у психиатра, который только вышел из комнаты его интригующей гостьи. – Насколько все плохо?

Со вчерашнего дня Эльгиз еще не видел Селию, хотя ему очень этого хотелось.

Когда он привез ее обратно домой, то просто отпустил в свою комнату. Не стал ничего выспрашивать и давить больше не стал. Он и сам понимал, что задавил сегодня Селию. Этой крошке явно надо выдохнуть. Однако ночью ему до ужаса захотелось навестить свою гостью. Иметь такой строптивый бутончик в своем доме и не воспользоваться им в первую же ночь – стало пыткой для Эльгиза.

Да, он предложил Снежанне съехаться только из-за Селии. Когда он увидел эту испуганную куколку в том самом дворе, то решение в его голове родилось мгновенно. И хоть это было интересное решение, но Эльгиз не был в нем уверен.

Какой бы хорошенькой лакомкой ни показалась ему Селия, но внешность – это слишком мало. Если бы эта крошка томно строила ему глазки, или сдалась бы со страху без всякого сопротивления, то Эльгиз быстро бы потерял к ней интерес.

Но тут оказалось совсем другое дело. За один вечер Селия устроила ему такой эмоциональный взрыв, что Эльгиз думал об этой девчонке всю ночь.

Сколько в ней смелости и отчаянья! Он еще никогда не видел настолько смелых девушек.

Эльгиз мог предположить что Селия попытается сбежать. Он ставил десять против ста, что Селия заорала бы в подъезде и попросила о помощи. Но то, что она действительно сбежит, да еще вот так – теряя тапки – было сильно. В тот момент Эльгиз взглянул на нее с восхищением. И теперь его решение перевезти к себе Снежанну и Селию было на сто процентов правильным.

Снежанна ему не нужна – это понятно. Да, ему нравились такого сорта женщины, но на расстоянии. Жить с такой пусть и горячей, но заискивающей особой было противно. Да и спать он с ней уже не хотел. Теперь его интересовал совсем другой бутончик: трепетный, нежный и наверняка очень горячий. Если Селия способна на такие безбашенные поступки, то какой она станет сексуальной партнершей!

То, что это хоть немного неправильно Эльгиз совсем не думал. Селия совершеннолетняя и не имеет с ним никакого родства. А то что она такая молоденькая и психологически сломанная – так это дело поправимое. Пока Селия будет жить с ним, он позаботится о том, чтобы мать ее не обижала, но взамен он возьмет нечто самое нежное и влажное, что есть у этой крошки.

– Никаких отклонений у нее нет, – наконец ответил психиатр Вадим Вячеславович – добрый пожилой мужчина. – Девочка почти сразу пошла на контакт.

– Вы вызываете доверие, – усмехнулся Эльгиз. – Пациентки явно видят в вас папочку, с которым можно посекретничать...

– Эльгиз... простите как вас по отчеству? – перебил его врач.

– Просто Эльгиз, – он сложил руки на груди, так как имел привычку постоянно сжимать кулаки, и это часто отталкивало от него людей.

Эльгиз искренне считал что это единственный его недостаток, по которому люди его шарахаются. Поэтому считал что в закрытой позе и спрятанными кулаками он выглядит куда обаятельнее. Хотя ему в целом было глубоко наплевать как к нему относятся.

– Так вот, Эльгиз, – врач вздохнул. – Я понимаю, что вы обеспеченный самодостаточный и властный мужчина. Наверное, это действительно забавно немного подшучивать над некоторыми состояниями своих близких людей. Но эта девочка очень напугана вашим поведением. Она просила у меня помощи и защиты.

– Это не ваше дело, – жестко заключил Эльгиз. – Я вызвал вас сюда, чтобы поставить диагноз. Если диагностировать нечего, то вы получите вознаграждение и вас проводят до ворот.

– Я рассчитывал на ваше понимание, – спокойно продолжал врач. – Я ведь мог действительно пойти ей на помощь и написать диагноз. И до сих пор могу это сделать.

– Вадим Вячеславович, – Эльгиз фамильярно взял доктора под локоть и насильно направил на выход, – вы будете вознаграждены за ваш труд. Если Селии захочется с вами еще поговорить, то я учту ее пожелания. А насчет остального... уверен уже через неделю ее будет все устраивать в ее жизни.

– Да но... – только было начал врач, но Эльгиз не желал слушать его нотации.

– На этом все, – безжалостно сообщил он и буквально всучил доктора своему охраннику. – Он проводит вас до ворот, и если нужно вызовет такси. Спасибо за ваш визит. До свиданья.

Охранник повел врача по аллее, а Эльгиз машинально взглянул с холла на второй этаж. Одна из комнат очень манила его со вчерашнего вечера. И кажется, сейчас самое время проверить ее.

Взгляд Эльгиза заметила Снежанна, вышедшая в гостиную с большим блюдом. Естественно она поняла на что он посмотрел. А еще ее обидело то, что Эльгиз так и не пришел к ней ночью, хотя она так готовилась. Но все же она выдавила из себя беззаботную улыбку и проговорила:

– Ужин готов. Я сейчас все накрою. А ты не против, если мы поужинаем только вдвоем?

– А дочь твоя пусть голодной ходит? – усмехнулся Эльгиз. – Хороша мать, ничего не скажешь.

– Просто я думала, что мы будем хоть иногда проводить время только вдвоем... – замялась она, а Эльгиз ощутил оскомину от того какой тряпкой оказалась эта Снежанна.

Никакого характера! Хоть бы наехала на него как следует. Она бы, конечно, огребла после этого, но должна же у нее быть хоть какая-то женская гордость! Но нет. Тут ей и не пахло.

Глава 15.

Я шмыгнула в последний раз и вытерла полотенцем умытое лицо.

Визит психиатра еще больше вывел меня из строя. Я не спала всю ночь – боялась, что Эльгиз ко мне зайдет. Более того, я всю ночь просидела в ванной, так как снаружи у двери в ванную не было замка, и я надеялась что хотя бы так Эльгиз ко мне не зайдет.

Но он явно хотел меня измучить. Довести до сумасшествия. Или до еще чего похуже.

Я понимала, что, возможно, он вообще ничего такого не планировал, и просто провел ночь с моей мамой.

Зачем ему мелкая агрессивная падчерица, когда есть ее игривая опытная и на все согласная мама? Глупо ведь ломиться в закрытую дверь, когда соседняя открыта настежь, еще и украшена призывными фонариками!

В общем, я временами думала, что у меня реально уже проблемы с головой, и я сама утрирую ситуацию, а потом мне снова становилось очень страшно и я ничего не могла с собой поделать.

Кроме того меня убивала мысль, что я теперь не могу выйти из этой комнаты. Меня в универе уже готовят, наверное, к отчислению, а я никак не могу даже побороться за пересдачи. Я даже не могу добыть материал для переподготовки!

Моя жизнь рушилась на глазах, и виноват в этом был только Эльгиз! И даже если он и не собирался вламываться ко мне ночью, то он все равно всего за сутки довел меня до ручки. Хотя мне и так не много надо было, чтобы до этого дойти.

Естественно, перед психиатром я уже предстала практически с истерикой и с нервным срывом. Я плакала и падала перед ним на колени. Я просила его о помощи, а он наверное подумал, что Эльгиз прав, и я действительно глубоко не в себе.

Теперь меня никогда отсюда не выпустят...

В этот момент в дверь постучали, и я подумала что это вернулся врач. Может он все-таки смог мне помочь? Хоть как-нибудь? К тому же Эльгиз точно бы стучать не стал – он бы просто вошел. А уж мама вряд ли когда-нибудь вообще ко мне придет.

Все еще вздрагивая от всхлипываний, я открыла, но тут же застыла на месте от страха.

На пороге стоял Эльгиз, а на его губах играла коварная ухмылка.

Меня же как будто парализовало. Я не могла пошевелиться. Где-то глубоко в душе я надеялась, что это все-таки галлюцинация. Но разум жестоко отвергал эту хрупкую надежду.

– Привет, – Эльгиз толкнул дверь вместе со мной и вошел в комнату, а затем запер нас на ключ.

Я же попятилась назад на ватных ногах к ванной. Сейчас это был мой единственный шанс на спасение.

– Селия, стой, – Эльгиз сделал один большой шаг ко мне и рукой чуть подвинул меня в сторону.

Я же ощутила это как если бы меня камнем сбили с траектории. Я оступилась и подвернула ногу, а затем тихо вскрикнула и зажмурилась.

А когда первая секунда боли прошла, я... ощутила себя в лапищах Эльгиза.

– Селия, – спокойно проговорил Эльгиз и притянул меня к себе.

– Нет! – завопила я, упираясь ему в грудь ладошками. Как будто это смогло бы его сдержать!

– Да не ори ты, – усмехнулся Эльгиз. Его мой крик никак не побеспокоил. – Я поговорить пришел.

– Отпустите! – я пыталась все дальше отстраниться от мужчины, но он держал меня мертвой хваткой.

– Я отпущу, – пообещал он. – Если ты не попытаешься во второй раз сломать себе ногу.

Он вновь усмехнулся. Очевидно, эта шутка показалась ему очень смешной.

– Селия, – продолжал он угрожающим басом, хотя вроде как не пытался мне угрожать, – я не знал какая ты. Ты красивая. Намного красивее своей мамы. Только ходишь в каких-то обносках. И волосы у тебя... тебе бы что-то с ними сделать. Прическу или как это называется. А ты с какими-то фигами на голове ходишь.

Он вдруг прикоснулся к моей дульке на голове и похлопал по ней как по упругому мячику.

– Когда я тебя во дворе увидел, сразу заметил какая ты красивая, – продолжал он. – Даже твой уставший потасканный вид тебя не испортил. Но я подумал, что ты примерно такая же как твоя мать. Что ты хвостом вертишь и папиков себе ищешь. Может уже на вызовы ездишь. А твой чмошный вид – это как бы прикрытие перед соседями и однокурсниками. А может у тебя тупо месячные или ты простыла. Поэтому так выглядишь.

Я глядела на Эльгиза огромными глазами, и не понимала что он от меня хочет.

Он пытался мне сейчас сделать комплемент? Или намекает на что-то грязное и развратное: типа он даст мне деньги на одежду, а я буду спать с ним?

– Короче, я в любом случае считал, что у тебя образ жизни как у мамаши твоей, – продолжал он. – Я хотел тебя сразу на место поставить. Ну чтобы ты вела себя тихо у меня в доме. Даже не думала начать дрессировать меня. Я терпеть этого не могу, когда бабы делают хоть одну попытку помыкнуть мной. Такую сразу за ворота вышвыриваю. Никто мной помыкать не будет, ясно?!

Я медленно кивнула, хотя ничего не понимала из его слов.

Может это и правда страшный сон? Или галлюцинация? Поэтому я ничего не понимаю?

– Короче, – Эльгиз продолжал держать меня, а мне казалось, что у меня на руках под его ладонями уже проступили синяки. – Сейчас я понял, что пережал тебя. Довел тебя до немного неадекватного состояния.