Нейтринный резонатор времени противофаза

Глава 1. Новая лаборатория

Ночь. Зона вне доступа.

Гул старого трансформатора звучал как брачный зов кита, ищущий самку в бескрайних просторах океана.

Металл стен отдавал холодом — не физическим, а временным,

будто эти плиты уже были свидетелями чего-то, что не должно было случиться.

Зловещие тени в углах не исчезали даже при свете — они запоминали, копировали, перерабатывали,

а потом проецировали по-своему, пугающие силуэты.

Лаборатория находилась в промышленной зоне, на окраине Москвы.

Здания были старые еще дореволюционной постройки из красного кирпича, который уже начал слоится от времени. До революции здесь была мануфактура.

В советские годы — собирали электродвигатели.

Теперь — тишина, за которой пряталась попытка изменить сам вектор реальности.

Место, где время слегка отставало от происходящего.

Как будто наблюдало — и сомневалось.

В углах паутина как антенны радиорелейных станций, а пауки как киборги из дешёвых научно фантастических романов. Пыль вперемешку с запахом старых медных проводов и масла.

Но дух работы остался. Работа, которая здесь была

и, которая ещё предстоит.

Образ замысла, ещё не решившего стать действием.

Богдан раскладывал кабели. На старом ржавом рабочем столе. Справа— тиски, слева— киянка. Богатство предыдущего хозяина.

Каждое его движение выверенное, точное, как будто он касался чего-то живого.

Он не просто соединял цепи — он оживлял их.

— Ульяна, стабилизатор синхронизирован?

— Да. Но генератор питания флуктуирует.

Возможно, из-за земли. Здесь всё какое-то… неустойчивое.

Вадик поднял голову и рассмеялся.

— Это место само по себе — как искажённая потенциальная яма.

Уровень фоновой гармоники превышает норму.

Из - за реверберации даже голос звучит с запаздыванием. Ты чувствуешь?

Ульяна кивнула.

—Нет слов…….. Как будто пространство вокруг нас вибрирует.

На столе — детали: кварц, феррит, фотонный фильтр с облупленным краем,

печатные платы разных эпох, чип, привезённый нелегально из Нидерландов.

А вокруг пустота.

Пустота здесь — как незримый участник.

Богдан вздохнул и с торжественным видом затянул гайку, на плате источника питания

резонатора.

Сам новый резонатор был собран по уникальной схеме:

усилитель высокой частоты на быстродействующих операционных усилителях,

тройная петля задержки временных потоков,

двойное преобразование промежуточной частоты —

всё это обеспечивало плавный запуск смещения тактовых импульсов.

Резонатор представлял собой кольцевую конструкцию из кварцевого стекла, внутри которой

проходили сверхтонкие волноводы. По этим волноводам прокачивались импульсы,

модулированные по амплитуде и фазе, создавая эффект стоячей волны времени.

Для синхронизации входных и выходных контуров в схему обратной отрицательной связи был

внедрён искусственный интеллект.

Внутри корпуса — три секции:

— Первая: задающий генератор с фазовой петлёй (PLL) на основе фотонного элемента.

— Вторая: контур промежуточной частоты с управляемым сдвигом.

— Третья: область резонанса, где стоячие волны создавали временное окно — вход.

Внешне он напоминал гибрид линейного ускорителя и старого кинопроектора: витки кабелей, светящиеся кольца оптоволокна, чёрный ящик с тремя индикаторами — «вход», «синхро», «протокол» — и гигантский реостат превращали его в странного Франкенштейна, устройство из неопределённого времени, где-то между XIX и XXI веками.

Перемещение происходило не через портал, а через фазовый сдвиг: человек должен был находиться в точке максимального узла стоячей волны, в центре камеры, окружённой тором резонатора.

Камера представляла собой антисейсмическую платформу, подвешенную на магнитной подушке, с круглыми сегментами из бериллиевого сплава.

В момент запуска энергия накапливалась, после чего — за доли секунды — происходил фазовый скачок, сдвиг π, и человек "проскальзывал" в интервал, не принадлежащий текущей временной матрице.

Никаких вспышек, порталов, только — тишина, вибрация, и эффект "глубокого погружения" в себя. Как если бы сознание отделилось от тела, и время перестало быть прямой линией.

Вадик запустил систему .

На экране старого терминала мигнул свет, пошли вертикальные полосы синхронизации видео сигнала.

ИИ, подключённый к отдельному кластеру, не имеющий связи ни с глобальной сетью интернета, ни с базой данных академии, принадлежащий только им, ожил.

ИИ: Запуск прошёл успешно. Я здесь.

— Привет. Мы перенесли всё, как ты просил. Даже перенесли себя. —сказал с улыбкой Богдан.

ИИ: Это разумно. Болтон поступил бы так же.

Молчание.

На экране — флуктуации пустоты, преобразованные в псевдографику, похожие на дыхание.

Вадик сел ближе к монитору на пластиковый стул. Ножки стула издали неприятный скрежет о бетонный пол.

— Мы хотим ввести новый протокол. Противофаза.

— Сдвиг на π.

— Но мы не уверены, выдержит ли эта установка, хотя я купил для нее самый мощный ,из доступных, процессор Intel Xeon Platinum 8470Q. Будем надеяться, что он подойдет.

ИИ: Пока вы не нарушаете внутреннюю симметрию — она выдержит. Противофаза безопасна… до первого сбоя.

Ульяна:

— То есть мы либо войдём «мимо времени», либо…?

ИИ: …либо окажетесь в отражённой зоне. В антивремени. В проекции, где выбор уже сделан, но не вами. Или ваши протоны размажутся между двух миров.

Наступила тишина. Даже гул трансформатора затих. Как будто место тоже слушало.

Богдан подошёл к столу. Взял лист А 4.

На чертеже — Кольцо. Фаза и противофаза. И слои времени, перемешенные, как нити в руках неумелой швеи.