Незолушка, или Любовь в секс-шопе

Глава 1

– Спасибо за покупку! Ждем вас снова в «Кожаном кролике»! – скулы сводило, но я держалась до последнего, сумев облегченно выдохнуть лишь тогда, когда за покупателем закрылась дверь.

– Я удивляюсь, как тебе вообще удается выполнять план продаж! – практически в ту же секунду раздался скрипучий голос из динамика, заставивший вздрогнуть. – Маша, зайди!

После установки камер в магазине, жизнь все больше напоминала «Дом-2», однако в этом королевстве вибраторов и резиновых женщин мои желания не учитывались совсем, поэтому и лишнее недовольство проявлять не было абсолютно никакого смысла.

– Добрый день, Геннадий Петрович, – отчеканила приветствие, смотря на начальника, сидящего в кресле и смотрящего так, как будто я уже успела его очень сильно утомить.

Я знала, что означал этот взгляд. Ничего хорошего!

А если быть точной, то многобуквенную лекцию о том, как плохо я умею продавать шедевры китайской эротической мысли не слишком извращенным российским людям.

– Машенька, – тяжело вздохнул мужчина, настраивая свою унылую машину морали. – Сколько еще мне придется повторять одно и то же?

В качестве ответа промычала что-то невразумительное, потому что внятной фразы никто не требовал. На этом этапе нужно было лишь подавать слабые признаки жизни.

– Объясняю в последний раз. Ты должна предлагать товар так, словно ты сама хочешь им воспользоваться! Так, словно ничего лучшего в этой жизни попробовать они просто не смогут! – вдохновенно вещал гуру любовных утех. – Ну же, Маша, попробуй! С чувством, с желанием!

Геннадий Петрович опустил взгляд, посмотрев на мои руки, и только в этот момент дошло, что я до сих пор сжимала в ладонях внушительных размеров фаллоимитатор токсично-розового цвета, который забыла вернуть на витрину.

– Попробуйте этот, вам точно понравится… – промямлила невнятно, задумавшись над тем, что такой вещью все же правильней наносить увечья, а не доставлять удовольствие.

– Машенька, ты безнадежна! Где страсть?

– Попробуйте! – произнесла с напором.

– Нет, с такой интонацией только грабители кошельки в подворотнях вымогают! – сокрушался мой начальник, картинно вскинув руки. – Обязательно попрактикуйся дома!

– Конечно же, Геннадий Петрович, – даже кивком реплику подкрепила, чтобы еще убедительней вышло.

А сама же уже в красках представляла, как удивятся родители, застав меня декламирующей у зеркала пламенные речи о пользе и удовольствии от продукции, эксклюзивно поставляемой в наш секс-шоп.

Начальник тем временем продолжал проповедь о важности правильного общения с клиентами, и сейчас от заготовленного текста его бы не отвлекла даже внезапно начавшаяся атака инопланетян или зомби-апокалипсис, чего уж говорить о моем желании рассмеяться.

Почему-то выражение лица мамы, которая теоретически могла войти в комнату как раз в тот самый момент, когда я «с чувством, с желанием» описывала бы все плюсы сжимаемого в руках вибратора, не давало покоя.

Я вновь взглянула на владельца магазина, с упоением объяснявшего высокие цели продавца «Кожаного кролика», и в очередной раз убедилась, что этот пожилой солидный мужчина в очках уместней бы смотрелся в роли преподавателя по латинскому языку, нежели в нынешнем амплуа. По крайней мере, это было бы куда интересней, чем посещение пар Галины Николаевны, которая, судя по всему, жила еще тогда, когда у латыни была эпоха расцвета.

– Машенька, обещай мне стараться, – подвел итог мужчина.

– Обещаю! – произнесла торжественную клятву, но начальника, если судить по его скептическому выражению лица, видимо, не впечатлила.

– Можешь собираться, рабочий день уже закончился.

Кивнула и быстро покинула кабинет владельца, чтобы не получить еще одну поучительную лекцию. Иногда мне казалось, что Геннадий Петрович просто очень любит поговорить, а тема – это уже дело десятое. Было бы желание!

Уже погрузившись в мысли о курсовой, срок сдачи которой поджимал, собрала сумку и, сняв кассу, записала в журнал выручку, после чего направилась к выходу. В те дни, когда владелец оставался в «Кожаном кролике» допоздна, я была избавлена от надобности закрывать жалюзи и включать сигнализацию. Хоть маленький, но бонус.

Открыв дверь магазина, вдохнула прохладный ночной воздух и, помня нелюбовь Геннадия Петровича к бардаку, решила еще раз оглянуться, проверить порядок в зале. Все действительно было в порядке. Ровные ряды секс-игрушек по-прежнему ждали своих извращенных хозяев.

Удовлетворенно кивнув самой себе, развернулась и… И едва не взвизгнула, врезавшись носом в широкую мужскую грудь.

– Мы уже закрыты, – кое-как выдавила из себя. Все же такая близкая встреча с незнакомцем в полночь в дверях секс-шопа несколько выбивает из колеи.

– Вы мне и не нужны, – равнодушно ответил несостоявшийся посетитель «Кожаного кролика», но с места не сдвинулся, поэтому пришлось повторить.

Глава 2

К счастью, «день козла» закончился так же стремительно, как и начался. Геннадий Петрович быстро забрал какие-то накладные и удалился вместе со своим милейшим отпрыском в неизвестном направлении.

А дальше мир решил, что скромная студентка ИнЯза в моем лице уже перенесла достаточно много потрясений, и сжалился. Даже немногочисленные посетители были настолько доброжелательны, что пару раз пришлось себя ущипнуть, чтобы убедиться в реальности происходящего.

Но в половину девятого произошло то, что практически заставило вскочить со стула и закружиться в великолепном вальсе, обнимая резиновую женщину.

Обычно звонок старосты не может таить в себе ничего хорошего, поэтому, когда на дисплее мобильного засветилось ее имя, я автоматически подумала, что вселенная после небольшого перерыва собралась меня добить, однако всего три слова заставили кардинально поменять мое мнение о самом ответственном человеке нашего потока. О золотом человеке! Человечище с большой буквы «Ч»!

– Англичанки не будет!

Что вы знаете о трех волшебных словах? Я тебя люблю? Пф-ф-ф! Я вас умоляю!

Нет, конечно, я обожаю свою учебу. Я и английский боготворю. И бесспорно, зная нашу преподавательницу, мы еще отпашем пропущенные часы, пусть даже для этого ей придется запереть нас в темном подземелье.

А еще я очень люблю спать, но в последнее время у нас с этим спать не выходит никакой взаимности. И вот здесь две отмененные пары в сумме с выходным в «Кожаном кролике» могут означать только одно – весь завтрашний день я проведу в нежнейших объятиях одеяла и подушки. И это будет божественно!

Однако все просто не могло пройти гладко. Ну, моя жизнь просто перестала бы быть моей, если бы все планы удавалось реализовать. Да черт с ними, со всеми. Хотя бы те, на которые так надеешься!

Неладное я почувствовала еще на пороге. В нашей семье свет во всей квартире в половине первого просто так не горит! Да и жилище обычно не напоминает военный полигон, на котором только что прошли учения по стрельбе из крупнокалиберного оружия.

Я попыталась быстро совместить в голове все увиденное, прибавить к этому время года и ошалевшие глаза кота, сидевшего за вешалкой, чтобы прийти к самому неутешительному выводу из всех неутешительных.

– О, Маша, привет, – выплыл из комнаты папа, одетый в шорты, сапоги для рыбалки и какой-то шлем, пригодный для того, чтобы спасаться то ли от пчел, то ли от химической атаки.

– Привет… — осторожно протянула я, понимая, что, если мои догадки по поводу дачи неверны, то сейчас самое время вызывать санитаров.

– А мы тут на дачу собираемся, – нет, все же вызов бригады пока можно отложить.

– Понятно… — продолжила так же аккуратно, судорожно ища возможность пройти ускоренный курс о том, как научиться врать родителям и выглядеть при этом абсолютно невозмутимой.

К сожалению, так исторически сложилось, что с мамой и папой я была предельно честна. Просто не видела причины для лжи. И сейчас это все значительно осложняло.

– Привет, Машуля, – в коридоре появилась мама, наряженная в пестрый сарафан с подсолнухами и шляпу с широкими полями. Это она в таком виде картошку, что ли, сажать собралась? Или забыла, что у нас дача в глухой деревне, а не на лазурном берегу?

– Привет.

– Мы с утра на дачу. Внезапно у нас с Витей совпали выходные, – мама с умилением посмотрела на папу, а я с трудом сдержала смешок.

Парочка из них сейчас выходила что надо. Безгранично мужественный папа в шлеме и изящная мама в шляпке и мохнатых тапочках-собачках.

– Понятно.

– Жаль, что ты на учебе будешь.

Руки потянулись ко рту, чтобы вырвать мне язык примерно в тот же момент, в который с губ слетели слова:

– У меня выходной завтра. Звонила староста, англичанки не будет, – кажется, последние звуки я уже истерично провизжала, но это было уже неважно. Только что я собственным ртом угробила единственную реальную возможность отдохнуть!

– Это же чудесно! – в тот же момент в один голос пропели родители и тут же убежали назад в комнату, видимо, в поисках не менее стильного головного убора и для меня. Мы же семья все-таки.

Через пару минут, правда, мама вернулась, быстро сообщила о том, что у нас появился новый сосед, а потом отправилась восвояси, оставив нас с Ксероксом вдвоем.

Тяжело вздохнув, посмотрела на кота, который выглядел еще несчастней меня.

– Тебе хотя бы картошку сажать не придется! – буркнула, показывая, что мой уровень печали все же гораздо выше, а потом поплелась к себе, стараясь радоваться тому, что есть несколько часов для того, чтобы поспать.

А с утра начался полноценный апокалипсис, по крайней мере, именно так он должен выглядеть в моем понимании. Кажется, всю ночь родители провели, старательно разрушая квартиру, потому что даже добраться до ванной было весьма проблематично.

На самом деле нечто подобное происходило каждый год. Наверное, можно было даже специальный термин придумать. Что-то типа сезонной дачной миграции. Весной мы вывозили половину квартиры в деревню, а осенью волокли все это добро назад. О глубоком смысле сего действия я даже не пыталась задумываться, как, в принципе, и возмущаться.

Глава 3

– Ма-а-а-аш, ты там что-то про универ вчера говорила, вставай давай! Я поехал, – почему-то над ухом раздался голос Антона.

– Ага… — пробубнила, не открывая глаз.

– До свидания, Елена Васильевна! – донеслось откуда-то из коридора, почему-то опять голосом Антона.

– Пока, Антон!

На этой фразе не выдержала и распахнула глаза.

Бо-о-о-же! Теперь я знаю, что чувствуют вампиры, попадая на солнечный свет!

Моментально зажмурившись, вновь упала на подушку, чувствуя, как голова начинает раскалываться. Стащить себя с кровати удалось с третьей попытки, дальше получилось даже подняться на ноги и, продвигаясь по стеночке, выбраться в коридор, где практически сразу нос к носу я столкнулась с папой, который поспешил прокомментировать:

– Ой, Лен, тут наш малолетний алкоголик очухался.

Голос отца был настолько громким, что пришлось зажмуриться, но оказалось, что это только начало, потому что уже через несколько секунд на арену вышла мама.

– Ну, Машенька, и как ты дошла до жизни такой?

– Какой такой? – поинтересовалась почему-то охрипшим голосом.

Вместо ответа родители почему-то рассмеялись. Странные люди!

– Иди пей чай и на учебу! Потом поговорим.

– На уче-е-бу… — простонала, пытаясь прийти в себя, но мозг отказывался слушаться.

– Может, за руки, за ноги ее и оденем? – предложил гениальную идею папа. Кстати, я даже не возражала.

– Маша! Ты опоздаешь! – шутливый тон мамы уступил место официально-деловому, поэтому пришлось начать шевелиться.

По крайней мере, пытаться шевелиться. Пытаться пытаться.

Кое-как впихнув себя в душ, попробовала включить голову или хотя бы память, но никаких мыслей кроме тех, в которых я радостно падала на кровать, не появлялось. Что произошло вчера вечером и, самое главное, почему с утра в нашей квартире обнаружился Антон, так и оставалось загадками.

Не имея возможности дальше отмокать под прохладными струями, быстро высушила голову и оделась, с печалью осознав, что силы на этом закончились, поэтому, едва выйдя из квартиры под вдохновенное мамино: «Передавай Антону привет», – прислонилась к стене и закрыла глаза. Необходима была небольшая подзарядка.

– Миронова! Спишь, что ли? – раздалось уже в следующую секунду, и я, даже не пытаясь скрыть эмоции, тихо застонала.

– Нет, Александр Николаевич, открываю чакры для получения знаний.

– Странный ритуал, – хмыкнул преподаватель и подошел чуть ближе, зачем-то внимательно меня изучая.

А может, и не внимательно. Сложно разобрать, когда открывается всего один глаз.

– У-у-у… Миронова… — со смехом протянул мужчина. – Анальгин выдать?

Наверное, в любой другой день я бы сгорела от стыда, услышав нечто подобное. Особенно из уст преподавателя. Особенно из уст преподавателя, связанного родственными узами с дьяволом. Но сегодня внутри даже ничего не екнуло, настолько было хреново.

Видимо, отчаявшись получить от меня вразумительный ответ, Александр Николаевич кивнул самому себе, а потом произнес самую пугающую фразу сегодняшнего утра:

– Ладно, поехали, подвезу тебя.

– Не-не-не, – мигом запротестовала, даже сумев отлипнуть от стенки.

– Миронова, хочешь проблем с учебой? – абсолютно не к месту спросил мужчина.

– Н-нет, – надеясь, что ко мне все-таки не пришла белочка, ответила я.

– Тогда собирай себя в кучу и марш за мной, – голос преподавателя был таким решительным, что я даже не посмела спорить и, икнув, поплелась в сторону лифта.

Уже на парковке меня немного отпустило, видимо, свежий воздух положительно влиял на общее состояние, поэтому спросила:

– Александр Николаевич, а вам не кажется, что вы превышаете свои служебные полномочия? – и где я слов-то таких нахваталась?

Преподаватель лишь закатил глаза, наверное, борясь с желанием вознести руки и спросить у небес, за что ему все это. Хотя… Какие небеса, речь же о князе тьмы всея университета.

– Миронова, садись уже в машину.

Пожав плечами, не стала спорить, потому что заряд бодрости, полученный от стены подъезда, стремительно сходил на нет.

До вуза мы ехали молча. Александр Николаевич, видимо, решил сжалиться, оценив мое состояние. Я же была слишком сконцентрирована на том, чтобы не уничтожить салон его машины, подписав себе таким действием окончательный смертный приговор.

Когда мы остановились на университетской парковке, я даже готовилась поблагодарить мужчину за свое спасение, начиная считать, что все же процент человечности в нем куда больше, однако преподаватель смог вернуть все на круги своя одним предложением.

Глава 4

Слезы высохли сами собой, когда во входную дверь настойчиво постучали. Пришлось собраться и встать с пола, который уже практически стал родным. И почему я раньше не замечала какой в «Кожаном кролике» прекрасный кафель? Наверное, я даже по нему буду скучать.

Первой приехала служба охраны, потом полиция, последним появился Геннадий Петрович, да не один, а в сопровождении Антона. Отлично, теперь меня не просто уволят, а предварительно уничтожат морально.

Опухшее от слез лицо не смущало совершенно. Уже вообще ничего не смущало. Я терпеливо отвечала на вопросы, ожидая своей участи, мечтая, чтобы все поскорей закончилось. Хотелось оказаться дома, поймать Ксерокса и, не обращая на все недовольство кота, рухнуть с ним на диван, а потом вновь долго и бессмысленно плакать. Так мне бы точно полегчало, но пока нужно было делать то, что требовалось.

Сам хозяин магазина особого внимания на меня не обращал, вел себя сдержанно, но тешиться лишними надеждами не приходилось, понимая, что следующая часть программы начнется, едва полиция и охрана покинут секс-шоп.

Так и произошло. После заполнения всех необходимых бумаг и копирования информации с камер видеонаблюдения все лишние люди покинули «Кожный кролик». Конечно, я бы хотела выпихнуть следом за представителями власти и Антона, но парень со скучающим видом, сложив руки на груди, устроился на стуле, видимо, ожидая продолжения представления.

И ждал не зря.

Едва закрыв дверь за полицейскими, Геннадий Петрович с тоской взглянул на меня и тяжело вздохнул.

– Маша-Маша… — с грустью в голосе начал он, но я решила закончить сама, потому что долгой речи о том, как велика моя вина, вынести бы просто не смогла.

– Я все понимаю. И что не работаю здесь – тоже понимаю, и про штраф знаю. Пожалуйста, давайте вы просто скажете, что нужно сделать дальше, а потом я поеду домой.

Не знаю, откуда взялось то смирение, с которым я произнесла эту фразу. Видимо, дело было в пережитом стрессе, а может, и в руке, которая отчаянно ныла.

– Как это не работаешь? – подал голос Антон, даже со стула встал и подошел к отцу.

Только этого не хватало.

– Таковы правила, – ответил вместо меня Геннадий Петрович.

– Не-не, так дело не пойдет, – у него белка, что ли?!

– В смысле? – даже хозяин магазина удивился.

В смысле ваш сын, кажется, подсел на наркотики!

– Потому что ты просто не можешь уволить Машу, – окончательно добивал Антон.

На тяжелые наркотики!

Поведение парня было настолько странным, что я даже не нашла, что сказать, просто наблюдала за происходящим, словно меня этот диалог и не касался.

– Я не понимаю тебя, Антон.

Да Антон, судя по безумному блеску в глазах, по ходу, сам себя не понимал, однако упорно твердил:

– Ты не можешь уволить Машу.

Его зациклило, что ли?

– Это не смешно, – все же вмешалась, начиная злиться.

Это для Антона потеря работы могла быть поводом для шуток. Он просто не мог понять моих проблем. Потому что мы были абсолютно разными людьми. Не то что не с одной планеты. С разных галактик!

– А кто смеется? – тем временем продолжил издеваться парень.

– Геннадий Петрович, пожалуйста, скажите, что мне нужно сделать, – игнорируя этого клоуна, обратилась непосредственно к его отцу.

– Собирать сумку, – но придурка было не остановить.

– Антон! – не выдержал хозяин секс-шопа.

Это был первый раз на моей памяти, когда Геннадий Петрович повысил голос. Если он сейчас еще и огреет сына чем-нибудь, день станет значительно лучше. Я даже для такого дела согласна выполнить роль секунданта. Торжественно поднесу розовый вибратор.

– Да что Антон? Говорю тебе, не уволишь ты Машу.

– Почему это? – зачем-то этот вопрос задала я. Нелогично, хотя, учитывая абсурдность ситуации, сойдет.

Владелец магазина спорить и удивляться не стал. Просто кивнул, поддерживая мои слова.

– Потому что Маша – моя девушка.

Оставалось только понадеяться, что мой взгляд не был похож на взгляд Геннадия Петровича, потому что тот был явно близок к обмороку.

– Маша твоя кто? – почти по слогам спросил мужчина.

– Девушка, – Антон уверенно кивнул и улыбнулся.

– Маша? – теперь хозяин «Кожаного кролика» смотрел на меня.

А я что? В панике взглянула на невозмутимого парня, улыбавшегося так широко, что этот самый улыбальник захотелось натереть лимоном, а потом растерянно проговорила:

– Маша…

– Маша-Маша, – закончил за меня Антон. – Да что мы все только о Маше? Пап, ты скажи лучше, рад за меня?

Глава 5

Утро понедельника выдалось прекрасным. Это был самый волшебный проливной дождь, самый сказочный забитый до отказа автобус и самый великолепный алкоголик, дышавший на меня самым потрясающим перегаром. Но главное, что делало этот день одним из лучших за последнее время – полное отсутствие незапланированных встреч с Александром Николаевичем!

Вторник стал еще более чудесным. На самом деле я боялась этого дня примерно так же, как Ксерокс купания. На пару по стилистике даже приехала заранее, искренне опасаясь, что, опоздай я хотя бы на секунду, милейший преподаватель устроит сеанс публичной экзекуции прямо на глазах у всего потока.

Однако, видимо, фаза луны была благоприятной, и Александр Николаевич не удостоил меня ни одним лишним взглядом. Я, понятное дело, тоже помалкивала и старательно конспектировала материал, утаив даже от Кати историю своего общения с новым преподавателем. Ну незачем ей было знать про обед и феерическое спасение кота. После такой информации мозг девушки окончательно бы порос розовой сахарной ватой, причислив Александра Николаевича к лику святых. И переубедить подругу я бы уже вряд ли смогла.

Не удостоившись лишнего внимания и после звонка, стремительно выскочила из аудитории, готовая прыгать от радости.

– Не замечала у тебя раньше такой любви к стилистике, – прокомментировала догнавшая меня Катя столь необычное поведение, которое, как всегда, трактовала по-своему.

– Стилистика тут совершенно ни при чем! – уверила я, улыбаясь от уха до уха. И как же все-таки мало человеку нужно для счастья!

– Ну-ну… — скептически протянула одногруппница, но сейчас мне было наплевать на такую странную реакцию.

Даже приближение сессии не могло омрачить мое отличное настроение, однако дел в университете значительно прибавилось. Занимательная игра «Поймай препода и вымоли зачет» стартовала. Правил не было практически никаких. Если ты хочешь автомат – хороши все средства.

Именно с этими мыслями в среду на большом перерыве я шагала на рандеву с Семеном Германовичем – преподавателем по истории России.

Семен Германович был мужчиной умным, отзывчивым и великодушным, поэтому при таком количестве неоспоримых плюсов просто обязан был иметь какой-нибудь заскок.

Перед дверью на кафедру растянула губы в улыбке, достойной как минимум Новогадюкинского отборочного тура на «Мисс Мира» и смело толкнула дверь. Пожилой преподаватель, еще секунду назад изучавший какие-то бумаги, поднял голову и посмотрел в глаза, мгновенно придав лицу выражение под стать моему.

– Здра-а-авствуйте, – протянула самым сладким голосом, на который только была способна.

– Ма-а-ашенька! – в тон ответил мужчина. – Я так рад вас видеть!

Искренне надеясь, что наш диалог не напоминал общение двух пациентов психиатрической лечебницы, донельзя накачанных веселящими укольчиками, подошла к столу и опустилась на стул для посетителей.

– Как ваши дела Ма-а-а-ашенька? – поинтересовался Семен Германович, отложив документы.

– Хорошо-о-о-о. Вот, сессия скоро, начинаю готовиться.

– Сессия… — задумчиво протянул мужчина, как будто за столько лет работы в вузе он впервые услышал это слово и слабо понимал его значение. – Вам бы, Машенька, не сессии сдавать, а на подиуме блистать!

Ну понеслось!

– Вы мне льстите, Семен Германович!

– Нисколько! – мужчина картинно вскинул руки и продолжил, окончательно входя в образ. – Эх, Мария, был бы я лет на пятьдесят моложе!

– На пятьдесят? Да я бы вам никогда даже пятьдесят не дала! – надеясь, что мои актерские данные были безупречны, включилась в театральное представление.

– Машенька-Машенька… — мечтательно проговорил мужчина, заулыбавшись. – Точно бы в кино пригласил!

– И я бы не отказала! – закивала с уверенностью, стараясь активней хлопать ресницами. Ну знаете, все эти томные взгляды, полные обожания.

– Тогда мне остается надеяться лишь на изобретение машины времени!

– Будем надеяться вместе, – вновь закивала, чувствуя, как правое веко, утомленное такими активными движениями, начало подергиваться, заставляя мой вид балансировать на границе романтики и эпилептического припадка.

К счастью, Семен Германович не был фанатом долгих разговоров, его там все-таки еще полкоридора тех, кого бы он лет пятьдесят назад в кино сводил, ждало.

– А знаете, Мария, поставлю-ка я вам автомат! – раздались долгожданные слова.

– Правда? А я даже не надеялась! Вот, пришла узнать, как к зачету лучше подготовиться! – уверенно проговорила, сжимая в ладонях заранее извлеченную из сумки зачетку.

– Правда-правда. Я не сомневаюсь в ваших знаниях!

– Спасибо большое. Вы прекрасный человек, – рассыпалась в комплиментах, глядя на то, как в нужной строчке появляется заветная надпись. – Звоните сразу, как только изобретут машину времени!

Глава 6

Потребовалась всего неделя, чтобы слова Антона возымели эффект. После того, как я перестала ждать подвоха от его действий, воспринимать парня, как нечто менее демоническое, стало куда проще. Нет, его поведение не изменилось ни коим образом, он по-прежнему любил появляться в «Кожаном кролике» в самые неподходящие моменты, как обычно предлагая для научного интереса испробовать какой-нибудь причудливый девайс.

Однако теперь я не норовила упасть в обморок от безобидного предложения надуть гелием какую-нибудь из кукол – а лучше две – и пойти прогуляться по городу. Наоборот, общение с Антоном начало приносить удовольствие, весьма извращенное, если брать в учет то, что большинство его идей абсолютно противоречили здравому смыслу, но точно вызывающее привыкание. Не удивлюсь, что, если в какой-нибудь скучный вечер парень предложит ограбить банк, я просто не смогу ответить отказом. А потом, когда мне будут выносить приговор, снова не удивлюсь, если именно для этого он со мной и познакомился. В общем, Антон был Антоном, в его случае это – исчерпывающая информация.

Хотелось бы сказать, что на втором фронте дела шли так же успешно, но подобное заявление звучало еще более нелепо, чем утверждение о том, что земля все-таки плоская. Александр Николаевич словно находил особое удовольствие в том, чтобы ставить меня в неловкое положение. То дверь в подъезд с поклоном откроет, то Ксероксу абонемент на скалолазание подарить предложит. А про ставшее уже традиционным «ну что же вы, Миронова, зачет досрочно сдавать не приходите, я, может, уже билеты в кино купил», вообще молчу.

Конечно, на людях или в университете все было чинно-мирно. Я из соображений собственной безопасности помалкивала, а преподаватель совершенно не выделял меня из общей массы студентов. Можно было даже сказать, что вуз стал самым безопасным местом на планете, и если я все-таки сдамся и решусь на побег из дома, то перееду именно туда.

Об автомате по стилистике речи, конечно, не шло. Это был единственный зачет, который я не смогла получить раньше времени. Ну как не смогла… не осмелилась. Поэтому, когда в вечер перед сдачей Антон появился в «Кожаном кролике», я как раз судорожно вспоминала весь пройденный материал, искренне надеясь, что знания смогут хоть как-то помочь.

– Ты сейчас прожжешь конспект взглядом, – парень как всегда был чертовски наблюдателен.

– Я бы лучше не конспект прожгла… – пробубнила, не отрываясь от текста.

– У-у-у… Тебе необходимо взбодриться, – резюмировал Антон, который в одно мгновение оказался рядом и забрал тетрадь, абсолютно не замечая мое недовольное фырканье.

– Я правда завалю этот зачет. И пересдавать буду до тех пор, пока преподаватель-садист не выпьет из меня последние жизненные соки!

– Тем более! – почему-то радостно заявил Антон, заставив выгнуть бровь. – Ну смысл тебе забивать голову всяким… – он открыл тетрадь и, создав имитацию умного лица, гордо продекламировал, – «устранением морфолого-стилистических ошибок при употреблении имен прилагательных»?!

– Потому что… – начала я, но парень перебил.

– Потому что даже название темы звучит, как заклинание! Бр-р-р-р! Аж не по себе стало, – Антон поежился, а я не смогла сдержать короткого смешка.

– Может, ты и прав, – ответила, задумавшись. Все же материал я знала, а от пыток Александра Николаевича никакие повторения пройденного не спасут.

– Конечно я прав, я не могу быть не прав.

– Я без ума от твоей скромности, – искренне улыбнулась, понимая, что разговор с парнем принес существенное облегчение.

– А от великодушия вообще закачаешься!

– Это еще почему?

– Потому что, если ты вдруг вылетишь из универа, я, исключительно из-за того, что мы друзья, предложу тебе устроиться сюда на полный рабочий день!

– Какая щедрость, сударь! Но не думаете ли вы, что ваш батюшка будет против?

– Ничуть, миледи, тем более что теоретически это должен был быть мой магазин.

– Чего? – не совсем поняла.

– Да-да, работала бы ты под моим чутким руководством и бед не знала… Эх! – мечтательно проговорил Антон, а потом спросил уже серьезно. – Стой, ты реально думала, что открыть секс-шоп решил мой отец?

– Ну-у-у… – протянула, с трудом представляя, как Геннадию Петровичу приходит в голову эта идея.

– Понятно, – собеседник рассмеялся. – Жаль, что я не могу передать тебе выражения лица отца в тот момент, когда он осознал, какое счастье ему привалило.

Напротив, эта картина вполне четко вырисовывалась в моей голове, особенно припоминая реакцию владельца на сообщение о том, что мы с Антоном как бы встречаемся. Не выдержав, рассмеялась следом.

– И все-таки, как тебе это удалось?

– Кажется, я уже говорил, что все папины беды от бесконечной любви ко мне?

– Что-то такое было…

Глава 7

Кажется, теперь я знаю об ужасе гораздо больше, чем несколько недель назад. Даже могу с уверенностью заявить, какого цвета у него глаза, примерно прикинуть, сколько кубиков пресса, и в будущем написать на эту тему увесистый научный трактат. Если выживу.

А еще я совершенно не сомневаюсь, что сегодня ровно в восемь вечера раздастся трель звонка, ознаменовав тем самым появление этого самого ужаса на пороге нашей квартиры. И так как родители вернулись с дачи, шансы на то, что мне удастся остаться дома, в лучшем случае прикинувшись трупом, в худшем – вгрызшись зубами в дверной косяк, были равны нулю.

Нет, на милосердие мамы рассчитывать не приходилось. Не сомневаюсь, что эта женщина, втайне от меня подписавшая контракт с дьяволом, лично проконтролирует, чтобы я попала прямиком в руки Александру Николаевичу, поэтому план по спасению нужно было придумывать самой. Тихо и очень быстро.

Для начала решила прибегнуть к самому простому варианту. Позвонить Антону. Однако каково же было удивление, когда на абсолютно бытовую просьбу увезти меня за полярный круг на вечеринку к белым медведям, парень ответил отказом. Тот самый парень, который еще вчера предлагал устроить в центральном парке пенную вечеринку на день ВДВ.

Услышав недовольные стоны, Антон все же соизволил пояснить столь возмутительное решение. Как оказалось, даже у него могут появиться важные дела. Конечно нельзя было со стопроцентной уверенностью утверждать, что серьезным Антон не считал, например, попытку открыть в нашем городе бордель. Ну а что, секс-шоп уже есть, зачем останавливаться на достигнутом? Узнавать подробностей не стала. Все же в случае с приятелем «меньше знаешь – крепче спишь» является чертовски правильной стратегией.

Скомкано попрощавшись, не забыв напомнить про вселенскую обиду, которая обуревала меня в связи с его отказом, отложила мобильник и рухнула на диван, стараясь сосредоточиться и начать размышлять в другом ключе.

Допустим, если предположить тот вариант, что Александр Николаевич все-таки нормальный…

Да нет, аж самой смешно стало!

– Чем занимаешься? – поинтересовался заглянувший в комнату отец.

– Думаю о том, в какую секту придется вступить вечером, – как обычно, не смогла соврать родителю.

– Много заманчивых вариантов?

– Безумно.

– К сатанистам не ходи, у них скучновато, – со знанием дела посоветовал папа и скрылся в коридоре, я же вернулась к размышлениям.

Если быть предельно серьезной, то я, конечно, не думала, что преподаватель действительно решит воспользоваться всем боевым арсеналом из «Кожаного кролика» при первой же возможности. Ну не представляла я, как он заводит меня в квартиру с приглушенным светом, уходит на несколько минут, а потом возвращается весь такой в латексе и коже, загадочно крутя в руках плетку и кляп.

Хотя фраза: «Поиграем, Миронова?» – слышалась весьма отчетливо, что вновь заставило рассмеяться.

Однако вопрос о том, зачем мужчина скупил половину магазина, по-прежнему оставался открытым. Все же не стоит забывать, с кем имеешь дело.

Существовали ли другие логические варианты, для чего Александр Николаевич решил меня пригласить? На самом деле один был, но я старательно избегала мыслей на эту тему, находя затею с садо-маза вечеринкой куда более правдоподобной. И все же…

Резко села и распахнула глаза, стараясь выбросить из головы все лишнее, а потом мысленно проговорила вопрос: «Возможно ли, что он как-то выделяет меня? Что я ему… Нравлюсь?».

От абсурдности мыслей даже на ноги вскочила.

«Да нет же…»

Не переставая мерить шагами комнату, тихо заскулила как раз в тот момент, когда своим вниманием решила почтить мама.

– Маша, все в порядке?

– Да, мам, отлично. А где у нас мыло хозяйственное лежит, и веревка попрочней?

Родительница на пару секунд задумалась, а потом уверенно проговорила:

– Мыло под раковиной, веревка в кладовке на полке.

– Спасибо, ма! – от души поблагодарила.

– Обращайся, – с улыбкой ответила женщина и вышла из комнаты.

Обожаю своих родителей! Все исключительно конструктивно и по делу!

Вернувшись на диван, вновь закрыла глаза. Так от окружающего мира абстрагироваться было проще, что ли.

Размеренное тиканье часов также располагало к спокойному рассуждению, поэтому, подавив порыв дернуться, повторила предыдущую идею.

Что делать, если я симпатична собственному преподавателю?

А симпатичен ли он мне?

На этом моменте веки не выдержали и все-таки поднялись. И теперь я, практически не моргая, смотрела в потолок.

– Нет конечно! – для пущей уверенности озвучила мысли и постаралась успокоить отчего-то бешено стучавшее сердце. – Вообще ни капли!

Придя к такому важному умозаключению, отправилась в душ, решительно настраиваясь на то, что откажусь от ужина. Все-таки я не обязана это делать, а Александр Николаевич, чисто теоретически, должен быть рациональным взрослым человеком, который без лишних вопросов примет мой выбор.