Ничья

Часть 1. Глава 1

Риг остановился. Дыхание сбилось окончательно, жар бросился в лицо и наверняка окрасил щеки румянцем. Черт! Да что же такое-то? Он выпрямился во весь свой гигантский рост, до ощущения, что все вокруг — так, ничтожные вошки, расправил плечи и двинулся дальше. Шаг, еще шаг. Сердце припускает быстрее, тяжелый воздух распирает грудь. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Проклятье!

Древний лельхай мысленно выругался как минимум на сотне языков. Прохладная кожа его нагревалась все заметнее. Немного пота выступило на поверхности, напоминая о том, что Риг уродился человеком. Давненько эта часть лельхая не давала о себе знать. За столетия Риг привык к холодной коже, прохладному дыханию и жару лишь там, где требовалось для удовлетворения естественных мужских потребностей. Которые он привык удовлетворять немедленно и так, как хотелось.

Женщины боготворили лельхаев. Неутомимые в постели, язвительные циники или роковые романтики — смотря из каких веков пришли, — существа расы Рига пользовались у слабого пола бешеным успехом. Как и у женщин собственного вида.

Удар сердца — такой, что, казалось, грудная клетка разлетится к чертям, опять напомнил древнему, что он все еще на какую-то часть человек. Черт! Как же не вовремя! Еще одна вереница забористых фраз, находка для филолога и любителя мертвых наречий, пронеслась в голове Рига. Он притормозил, чтобы перевести дух, небрежно засунул руки в карманы черных джинсов, что висели на бедрах, и повел могучим плечом. Женщины в зале замерли — даже те, что пришли с кавалерами, стриптизерши на шестах задвигались еще эротичнее, мужчины реагировали каждый по-своему. Кто-то с раздражением, кто-то с глухой ненавистью к потомку ттахов, избранному и проклятому. А кто-то и с ревностью. Мало ли найдется тут альфа-самцов, что сравнятся с Ригом? Бруталов чуть выше двух метров, с копной соломенных волос, в беспорядке разметанной по плечам, и голубыми, как небо, глазами? Тогда почему он так в себе не уверен?

Оранжевые и синие потеки на стенах двигались, переплетались, образуя диковинные косички, успокаивая и лишая сосредоточенности. На подсвеченном изнутри потолке струились причудливые узоры теней. Пол казался усыпанным крохотными синими кристалликами.

Впрочем, как и столики, кресла, вся мебель ночного клуба Рига. Барная стойка, выполненная в виде полумесяца, с тем же оформлением, что и стены, собрала вокруг себя толпу страждущих. Риг научился отрешаться от навязчивых запахов, которые поначалу, после превращения в лельхая, сводили с ума, лишали воли, бесили. Звуков, что бились в уши какофонией, и красок, чья пестрота ослепляла. Чувства и ощущения лельхаев всегда зашкаливали. Инстинкты тоже. Но удовлетворение их приносило ни с чем не сравнимое удовольствие.

Риг сделал еще пару шагов, притворяясь скучающим хозяином заведения, что неспешно обходит владения, и приблизился к ней окончательно.

Вблизи девушка выглядела еще более нереальной, странной, но притягательной. Собранные в пучок на затылке волосы, нелепая коричневая резинка, трикотажная голубая блузка и черные спортивные лосины. Ну кто так ходит в ночные клубы?

Гибкая фигурка: изящная сверху, с вполне аппетитной грудью, тонкой талией и округлыми бедрами. Длинные ноги в кроссовках дополняли образ. Черт! Она приковывала взгляд даже в таком виде. Одновременно невинная, совершенно домашняя и дикая, непредсказуемая в своей нелепой одежде. Лицо незнакомки Риг разглядел издалека. Сейчас она сидела к нему спиной, но лельхай помнил, что у девушки огромные глаза трепетной лани, как любили говорить давным-давно, маленькие губы тех самых приятных очертаний, которые хочется вначале обвести взглядом, затем пальцем, а потом и языком. Аккуратный носик и острые скулы. Она походила одновременно на девочку и женщину. Треугольный разрез глаз, взгляд — такой, будто незнакомка читает в каждой душе, всех видит насквозь, гладкая кожа и эти детские черты. Безумное сочетание, возбуждающее…

А еще запах: очень слабый, но явно нечеловеческий. Похожий на смесь пряных специй и ванили.

У Рига перехватило дыхание — буквально и полностью. Он сглотнул, облизал губы, чувствуя, что клыки выскочили и нависают над нижней губой. Вот черт! Девчонка сразу поймет, какое произвела впечатление. Ну и ладно! Пусть гордится! Риг медленно опустился на высокий стул рядом с девушкой, наклонился, сложив руки на барной стойке, и… почувствовал укол по самолюбию. Болезненный такой, непривычный и оттого даже немного пугающий. Девушка даже не обернулась. До этого момента Риг не думал о том, как отреагирует на него незнакомка и вообще есть ли ей дело до того, что местный царь и бог, лельхай из совета города, жаждет знакомства. Он был уверен, что любая, каждая первая, упадет к ногам теневого кардинала Рринии. Нового государства, в которое объединились Земля и несколько миров-карманов, оставленных ттахами. Древняя и мало кому известная раса походила на эльфов и вампиров одновременно. Питалась не кровью, но кровь добавляла к напиткам и пище как усилитель магии. Вот почему и лельхаи не могли обходиться без крови. Впрочем, чем древнее они становились, тем меньше крови требовалось подмешивать в еду или питье, чтобы выжить и сохранить магию.

Ходили слухи, что у знати ттахов была голубая кровь, кожа — белая как снег, а тела — гибкие, но сильные. У простолюдинов кровь имела оранжевый оттенок, близкий к человеческому.

Девушка вздрогнула, словно почувствовала внимание, и повернулась. Риг хотел вывалить на нее несколько смачных комплиментов — домашних заготовок для малышек на одну ночь, но так и замер. Сердце ударилось в грудную клетку снова, дыхание прервалось. Губы захотелось облизать сильнее, а клыки ощутимо надавили на нижнюю, выскочив на полную длину. Риг засунул руку поглубже в карман, поправил ширинку и прочистил горло.

— Ты кто такая? — Вопрос прозвучал двояко и как-то неправильно. В любой другой ситуации Ригу было бы плевать, но не сейчас. Лельхай безнадежно тонул в янтарных глазах девушки и пытался отыскать в голове стоящее приветствие. Но нашел только: — Такие к нам редко захаживают.

Глава 2

Риг листал видеозаписи из бара, а Даар Ри вытянулся по стойке смирно — замер за плечом начальника и даже дышать почти перестал. Шелли с Малистой тоже застыли статуями, правда, в нарочито непринужденных позах. Вроде бы: мы ни при чем, невинные, как овечки, но очень боимся господского гнева. На смазливых физиономиях близняшек так и читалось: совсем Ураган сбрендил. Устроил головомойку из-за какой-то девчонки!

Помощники хранили гробовое молчание, не смея тревожить древнего лельхая неуместными возгласами и комментариями.

Так… Вот она. Появляется из подсобки. Почему оттуда? Надо бы выяснить. Там легче проникнуть в мир Урагана? Залезает на стул: неспешно и грациозно, оправляется, двигая ягодицами. Черт! Ну почему же так соблазнительно! Аж промежность сводит до боли… Ураган принял более удобную позу в кресле, ничуть не смущаясь своей реакции. Лельхаи в курсе — какое либидо у их расы. Клыки надавили на нижнюю губу — выскочили на полную длину почти сразу же.

Так… Машет рукой, словно лебедь, просит пить. Что она пьет? Ласкалу? Девочка… Какая же она еще девочка… Что-то теплое окатило Урагана с головы до ног и поселилось в желудке. В груди словно что-то сжалось, но не больно, не страшно, скорее — приятно до дрожи. Захотелось стиснуть ее, прижать и… Проклятье! Здорово же она зацепила Рига, если от одной мысли он завелся сильнее, чем от танца стриптизерши после воздержания.

Помощники нервно пыхтели за спиной, и благодаря этим звукам, что нарушали дурман фантазий Урагана, лельхай наконец-то о них вспомнил.

Прочистил горло, подтянул джинсы, чтобы слабее сжимали некоторые выпуклости, и обвел Даара с близняшками таким взглядом, что те поежились и окаменели совершенно.

— Значит, так, дорогие помощнички! — прорычал Риг. — Если еще раз она появится, а меня в баре не будет…

Продолжать не пришлось — взяли под козырек и наперебой поклялись, что впредь такого не повторится… И, разумеется, не повторилось…

Риг находился на полдороге в город. Отправился на одну деловую встречу, обсудить очередную уже экскурсию с заездом в «ураганный бар» — так называли в народе его заведение. Кольцо-телефон задергалось на пальце — в беззвучном режиме сообщало о звонке. Риг притормозил и съехал на обочину, пропуская большегруз и несколько машин смертных. Люди неслись в город так, словно умрут уже завтра, а не лет через сорок, а то и через сотню. Нынче стали популярны кровяные микстуры с сывороткой лельхаев и витаминами. Они позволяли продлить молодость, улучшить либидо и здоровье.

«Она здесь», — сообщила Шелли.

«Появилась», — вторила Малиста.

«Сообщаю!» — доложил Даар.

Вот! Так бы сразу. Молодцы, ребятки!

Что-то в груди болезненно екнуло, паника растеклась жаром по всему телу. Сколько там километров до бара? Черт! Много для дурацкой человеческой железяки. Риг оставил машину на сигнализации и с места в карьер рванул к бару. Косые и удивленные взгляды водителей, машины, что уносились назад с бешеной скоростью, растягиваясь на периферии зрения пестрой лентой, зеленое марево леса по другую руку… Ослепительные жемчужины фонарей со шлейфом призрачного белого света… Все смешалось.

Приторный аромат зелени, запахи ароматизаторов из машин в лицо, ветер, что насвистывал в ушах незатейливую мелодию…

Ураган лихо лавировал, если какое-то авто слишком заносило — и оно выскакивало на обочину. Один раз пришлось перемахнуть через крышу в сальто. Наверное, приняли за безумного гимнаста-лельхая, что решил вспомнить человеческие подвиги... Плевать… Сейчас Урагану ни до чего дела не было. Он должен успеть. Обязан. И никак иначе.

На максимальной скорости древнего добрался Риг за считанные минут пятнадцать. Еще пять ушло на то, чтобы освежиться в душе, переодеться и выскочить в бар.

Рыжая пристроилась возле стойки Даара, как и в первую их встречу с Ураганом. Расслабленная и такая сладкая, что у Рига свело вначале челюсти, а потом и промежность почти до боли.

Эх! Ее бы сейчас на кровать. Такую тепленькую, спокойную, податливую… Тонкую голубоватую блузку лельхай порвал бы за секунды, лосины из черного трикотажа — и подавно. Интересно, какое белье она носит? Риг поставил бы все состояние на то, что девушка не пользуется никакими пушапами, да и кружева не особенно жалует. Скорее всего, на ней что-то спортивное. Небольшое, но удобное и приятное телу…

Черт! Поправлять ширинку через карман стало дурацкой привычкой Рига. Прежде он не постеснялся бы, что кто-то заметит, насколько завелся хозяин бара. Тем более таких лельхаев, с «пожаром в штанах», тут вагон и маленькая тележка. Вон, раскорячились возле шестов для стриптиза. Еще немного — и кончат в брюки, идиоты!

Но почему-то Ригу совсем не хотелось привлекать внимание рыжей к реакции своего организма на ее присутствие. Наоборот, все внутри древнего жаждало, чтобы девушка заинтересовалась им как человеком. Тьфу ты, как личностью, разумеется! Когда в последний раз он ассоциировал себя с человеком? Девятьсот лет назад? Восемьсот? Риг не помнил, когда это было. Только становилось все жарче, прохладное тело лельхая нагревалось помимо воли. Проклятье! Не хватало еще выглядеть, как эти идиоты у шестов со стриптизом. Из штанов выпирает, ноздри хищно раздуваются, лица залила краска, дышат еле-еле… Как из русской бани пожаловали. Бред… Рыжая чуть повела головой, убрала волосы с шеи, и Риг сглотнул, еще раз и еще, потому что в горле резко пересохло. Шея у привратницы выглядела тонкой, белой и длинной. Так и хотелось прикоснуться губами, а потом немного лизнуть, чуть пососать… А потом…

Проклятье! Риг притормозил, с трудом перевел дыхание, как последний подросток, ей-богу, и двинулся медленнее. Не хотелось, чтобы она заметила, какое нетерпение испытывал лельхай. Поняла, как все внутри него вздрагивает, трепещет, будь оно неладно!

Риг очень хотел бы разозлиться, рассвирепеть за то, что выворачивала наизнанку, напоминала — какие эмоции способно испытывать существо его расы. Но вместо этого опять глупо улыбался. Дебильная, должно быть, у него сейчас физиономия. Улыбка до ушей, выпущенные клыки и румянец. Хоть в кино про дурку снимай.

Глава 3

Елена

Так часто случается — думаешь, рассуждаешь, прикидываешь и никак не можешь решиться. А потом судьба решает уже за тебя. Наказывает за то, что долго тянула. Я металась между двумя мирами. Между жизнью с Димой, что скалилась диким зверем, засасывала в пучину отчаяния, но дарила осколки воспоминаний, сказки о наших прежних отношениях — и неведомым будущим, что сулило новое начало. С чистого, нового листа, не исчерканного обидами-извинениями, не смятого в моменты яростной истерики или злости на непонимание, черствость мужчины. Гладкого, как плотный лист ватмана, белого, как едва выпавший снег.

Я хотела начать жить сначала, взяв из прошлого только то, что любила — Захара. Но никак не могла ни на что решиться.

Магическая буря заставила выбрать окончательно. Я могла отправиться на Землю, искать Захара. Что-то подсказывало: неприятности добрались и до родины. Нет там магии, но ураганы, смерчи, цунами вполне могут случиться в любое мгновение. То, что я увидела, когда открылся проход после нескольких капель крови Урагана, заставило сердце екнуть и сжаться. Я не дышала, не могла глотать, глаза саднило, потому что долго не смаргивала. Я только смотрела и думала о Захаре.

Тот эпизод остался в памяти смутно.

Как и когда лельхай заставил выпить его крови? Сколько ее потекло по моим венам? Я почему-то знала, что в желудке «волшебный нектар» не задерживается — сразу впитывается в кровь и наполняет ее магией.

Захара я ощутила немедленно. В наклоненной высотке без стены и крыши — остатках некогда родного дома. Они с Димой отважно выбирались из завалов. Хорошо же добануло по нашему миру. Ттахам не помешало бы по мозгам настучать. За сына я любого порву на кусочки, вгрызусь в горло раненой волчицей.

Знакомый город различался смутно, как сквозь завесу тумана и пыли. Покореженные тут и там высотки, покосившиеся столбы с порванными проводами… Вспененные горы треснутого асфальта, будто из-под земли прорывались с боем… Перепуганные люди повсюду… Боже… Мне срочно надо сосредоточиться. Сколько потребуется сил, времени и денег, чтобы восстановить многомиллионный город? Как тяжело придется бедным жителям? Нет, я должна думать о главном. Знала — всем помочь не получится. Но я могу выручить Захара. На это моих сил еще хватит!

Кажется, вместе с кровью проклятого ко мне и эмоции частично вливались. На вкус она, кстати, оказалась не соленой — скорее терпкой, как густое красное вино.

Что ж, Дима выберется, он сможет, он мужчина. Я знала это, сама не понимая откуда. А ребенка своего я сама вытащу. Я схватилась за маленькую теплую ладошку, дернула, и мальчик ответил. Я боялась, что он заартачится. Начнет кричать, что хочет остаться с папой. Но, видимо, с папой уже не так безопасно…

Несколько рывков, ощущение, что кто-то дергает за жилы, пинает по суставам и колотит по мышцам — и Захар в баре Урагана. Маленький, напуганный, любимый сыночек…

Я думала — можно уже выдохнуть. Но зияющая бездна разинула пасть заново. Решила отомстить за то, что лишила законной добычи. Плюнула в меня кусками арматуры, бетонными блоками и стволами выдранных деревьев. Казалось — все, конец моей короткой жизни. Бесславной карьере матери и привратницы. Но Ураган лег навстречу осколкам. Я думала, его пропорет насквозь. Размажет по полу кровавыми пятнами. Но тело древнего проклятого выдержало. Лишь несколько кривых железяк и бетонных углов прошли насквозь. Надо же, какие лельхаи крепкие!

Боже! Надеюсь, достаточно, чтобы Ураган не погиб и вылечился!

Бездна захлопнулась с чавканьем и скрежетом. Или это только мне так почудилось. Шелли подскочила, подняла Урагана на руки. Малиста подвела ко мне какую-то женщину. Не лельхая, кажется, смертную из этого мира. В мозг, как на флешку, загрузились данные. Думаю, все еще действовала кровь Рига, усиливая способности и приумножая магию. Я знала, что Марина — опытная няня. Любит детей и работает в удовольствие. Видела, что Захар ей сразу понравился.

Сынуля, какой же он храбрый оказался! После всего пережитого прижался к коленям, несколько минут помолчал, пока я гладила по русой макушке, перебирала непокорные вихры, что-то бормотала. Всего шесть лет, еще ведь и в школу не ходит! А какая сила духа, отвага! Явно не в отца, тот трус, каких мало. Когда-то я не обращала на это внимания. Но теперь желчные эпитеты кружились в голове. Я стискивала в объятиях своего мальчика, и не могла поверить, что мы оба выжили. Захар на удивление быстро очухался — в детстве смерть не видится такой реальной. Ты с ней еще по-настоящему не сталкивался и воспринимаешь как нечто далекое, фантомное. Мальчик осторожно забрался ко мне на колени, обнял, прижался и прошептал то, о чем я только мечтала и не надеялась от него услышать:

— Все будет хорошо, мама. Я же с тобой, не бойся. Мы вместе начнем все сначала.

Такие взрослые, теплые и нужные слова, такие неожиданные и восхитительные. Я вдохнула, а выдохнуть уже не получилось. В груди счастливо колотилось, а в голове роились ласковые слова. Я продолжала прижимать своего сына, понимая, что обрела его заново. Наша связь укрепилась в роковую минуту, когда я отдавала жизнь ради Захара. Он увидел разницу между ленивой, показной заботой слюнтяя папочки и настоящей самоотверженностью любящей матери. Мой Захар, теперь только мой…

Я еще немного побаюкала малыша и с сожалением передала Марине из рук в руки. Малиста пообещала с оплатой решить без меня.

Няня повела Захара к дверям подсобки. Малыш обернулся, подмигнул и пообещал опять совсем по-взрослому:

— Мама. Я в порядке. Все будет хорошо. Помоги тому сильному дяде.

Сильному… Странное определение для Урагана. И, наверное, самое правильное. Сила духа, физическая сила, сила эмоций и даже мужского напора — все это напоминало о Риге. Пугало, отталкивало и притягивало одновременно. То, чего мне так не хватало в муже. Настоящей, неподдельной во мне заинтересованности.

Пока я обдумывала происходящее, Шелли позвала за собой, наверх.

Глава 4

Елена

Пока Риг и незнакомец обменивались приветствиями, я торопливо просочилась за дверь. И только уже в коридоре осознала.

Началась совершенно новая жизнь. Я больше не землянка и не жена Дмитрия. Я — привратница, мама маленького Захара, и больше у меня родственников нету.

Стало немного страшно и даже грустно. Как будто часть жизни оставила за спиной, отрезала без особых сомнений и раздумий. Да и оставалось ли у меня время на раздумья? Все произошло невероятно быстро и закончилось бы фатально без помощи Рига.

И все же — зачем древний лельхай это сделал? Опять меня смущал, мучил и волновал этот вопрос.

Я стояла на белом пятачке холла и пыталась разгадать мотивы Урагана. Зачем он уговаривал здесь остаться, даже не зная — сколько мне платят ттахи. О том, что привратницу снабдят средствами, знали только я и альбинос Лил.

Наверное, я чего-то совсем не понимаю.

Дмитрий всегда подчитывал убытки, и с каждого действия извлекал выгоду. Какая же выгода от меня Ригу? Одни неудобства, уж если по-честному. Еще и ребенок на его голову. Не думаю, что лельхай — любитель малышни.

Ладно, потом как-нибудь выясню. А пока побегу к своему Захару. Впервые за долгие годы материнства у меня есть и время, и средства, и место. Могу часами играть с ребенком, не думая о зарплате, не заботясь о будущем. Такую удачу нельзя упускать!

Когда еще представится подобный случай? Если, конечно, малыш не уснул после тревог и опасных приключений. Впрочем, даже рядом со спящим Захаром я чувствовала себя намного счастливее…

В зале ночного клуба Урагана ничто не напоминало о недавнем страшном происшествии. Синий бар выглядел как новенький. Высокие табуретки со спинками, столики, гладкий пол словно из кристалликов — никаких остатков зияющей трещины, — толпы веселых и разбитных посетителей. Большинство, похоже, даже не уходили.

Стриптизерши продолжали извиваться возле шестов на сцене, справа от бара. И теперь чем-то напоминали мне разнузданных русалок, что завлекают моряков в бездну. «Моряки-лельхаи» за столиками охотно поддавались обаянию чертовок. Некоторые лениво цедили напитки, изредка поправляя брюки под столами. Другие буквально ерзали на стульях.

Мужчины! Много ли им надо! Покажи упругую попу, потряси грудью — и вся кровь из головы отливает.

Я усмехнулась.

Самое странное, что я никогда не рассматривала Рига Урагана в подобном разрезе или ракурсе. Он выглядел одновременно взвинченным и очень надежным. Я доверяла ему и почему-то не думала, воспринимал ли меня лельхай как женщину или просто одарил покровительством, моментально почуяв собственную выгоду. Привратница в его собственном баре, в доме, даже просто в городе, я так понимаю — относительная гарантия спокойной жизни. Не сейчас, конечно, пока я еще ничего толком не умею. Но Лил обещал начать обучение уже завтра. Просто отправил мысленное послание, пока спускалась из комнаты Рига в его бар. Я, правда, едва не кувыркнулась с лестницы. Хорошо, что делали ее на великанов. Гигантские ступени из голубого камня, высокие перила: хватайся — не хочу. Я удержалась и двинулась дальше.

Риг вполне мог увидеть собственную выгоду. Для этого он достаточно бизнесмен и весьма успешный. Ладно, разберемся. Главное — защита Захара. И порядок не мешало бы навести в измерениях. Чувствую, если быстро не получится — нам всем придется очень и очень туго. От этого беспредела и расщелин в пространстве уже ни на какой планете не скроешься.

— Проводить тебя к сыну?

Я аж вздрогнула. Не привыкла, что даже самые мощные лельхаи двигаются почти бесшумно, но очень стремительно. Малиста смотрела на меня без единого выражения. Только что была на другом конце зала, что-то говорила суровому охраннику — и вот уже рядом, на расстоянии шага. Кукольное личико лельхайки выглядело маской: красивой и совершенно неправдоподобной. Глянцевая кожа цвета темного шоколада, почти европейские черты и пышная шевелюра. Она напоминала мне Барби-мулатку.

— К сыну тебя проводить? — терпеливо переспросила лельхайка.

Я только кивнула, но этого древней оказалось достаточно.

Малиста крутанулась и повела в подсобку. Я думала — к лифту, но лельхайка резво вошла в одну из дверей без опознавательных знаков. Я поторопилась следом.

За дверью обнаружилось не помещение — переход, за полупрозрачной дверью из дорогого стекла или пластика. Малиста поднесла руку к замку — видимо, он считывал ДНК или что-то еще. Может, и ауру. Дверь послушно уехала в сторону, освобождая бежевый коридор. Я двигалась за лельхайкой, погруженная в собственные мысли.

Странно… я на ногах всю ночь и еще несколько часов. И совершенно не чувствую усталости. Не хочу ни есть, ни пить, ни выспаться.

Я ощущала себя вполне бодрой и даже активной. Шла к Захару с мыслью, что, если малыш не уснул после пережитого, обязательно с ним поиграю.

За панорамными окнами перехода в виде арок от потолка до пола забрезжила сероватая дымка рассвета. Кустарники, что окружали бар естественным забором, выглядели диковатыми и не покорными руке садовника.

Косматые деревья, что высились между ними, с мощными, прямыми, как стрелы, стволами напоминали про Рига Урагана. Таким я его и видела: варваром, сильным и непоколебимым. На ясном небе плавали несколько полупрозрачных облаков.

Где-то у горизонта сгрудились серые тучи и рассекали синеву неба рыжие всполохи молний. Вдалеке собирался дождь.

Мы направлялись в соседнее здание. Бар оказался шкатулкой с сюрпризом. С одной стороны он выглядел как четырехэтажный коттедж-айсберг. Зато с другой напоминал арку.

Коридор закончился в точности такой же дверью, как и начался. Малиста повторила свой нехитрый обряд, и мы очутились внутри зеленоватого холла. И все здесь напоминало ВИП-отели моей Земли. Курчавые паласы на полу, округлые светильники на потолке с изломами веток сакуры, картины на стенах в стиле кубизма. Элитный отель от варвара древних времен. Чувствовалось, кто хозяин. Почему-то во всех «владениях» Рига я невольно видела его самого. Или мне только хотелось видеть Урагана?

Глава 5

Риг

Когда Огненный ушел, Ураган взялся за дело.

Человеческие мобильники Риг не жаловал. Пользовался, но редко, и старался не злоупотреблять сотовыми. Последняя модель такого телефона ожидала своего часа возле компьютера. Сенсорный экран, возможность выходить в интернет, фотокамера почти для профессиональной съемки. Все это выглядело очень статусно, завлекательно для партнеров по бизнесу и совершенно ненужно для Урагана. Он до любого мог сам достучаться — домчаться и настучать, сколько потребуется. Пока мозги на место не вправит.

Первым делом Риг позвонил Малисте и приказал немедленно доставить игрушки Захару. Дал минут десять, уверенный, что лельхаи среднего возраста, что работали у него поставщиками, лично добегут из магазина и принесут все самое лучшее. Денег Ураган сказал не жалеть, не торговаться и даже не спрашивать цены. Сколько попросят — столько и выложить.

Следующая миссия выглядела куда сложнее и намного менее приятной для Рига.

Найти создателя. Легко сказать, но нелегко сделать. Риг хорошо знал, что его кровь должна указать на нужного ттаха. Вот только как? Ладно, разберемся. Ураган отправился к письменному столу. Верхний ящик выезжал со скрежетом — хозяин однажды слишком поднажал: слегка психанул из-за неудачного дня в баре. Тогда двое залетных молодых лельхаев едва не убили парочку туристок. Шуму поднялось! Воплей, причитаний! Как на базарной площади, ей-богу! Приехала полиция, организация по защите людей от проклятых, агенты спецслужб и вдобавок психологи.

Вот чего стоила ттахам и проклятым легализация и попытка жить в мире со смертными. Те сразу потребовали права, обязанности, защиту и прочие привилегии. А как было здорово жить в тени? Смертные становились жертвами сотнями. Случаи просто замалчивались лояльными к древним расам и продажными полицейскими. И все. Никакой трескотни и мороки. Древние потом находили виновников и расправлялись по-свойски — быстро и навсегда. Трупы сжигали где-нибудь на природе.

Нет, Ураган не приветствовал убийства ради удовольствия. Да и что за удовольствие, когда в твоих руках хладный труп смертного? Насмотрелся на это во время войн. Случайные жертвы Риг не любил тоже. Существо должно заслужить смерть, и только тогда его смерть оправдана. Просто молодые лельхаи не всегда себя контролировали. Ттахи порой тоже выходили за рамки, если срочно требовалась подпитка магии, котораяа без крови вообще не восстанавливалась. Становиться же слабыми, примерно как люди, древние существа совсем не планировали. Да и рискованно — свои же прикончат. Многие только того и ждали.

А разбираться приходилось таким, как Ураган. Контролировать же каждого новопревращенного не смогли бы ни лельхаи возраста Рига, ни даже самые могущественные ттахи. Это попросту не представлялось возможным. И вот что больше всего Ураган ненавидел, так это отвечать за всяких там придурков, что не в состоянии сдерживать инстинкты. Убил бы, как прежде — и вся недолга. Нет же! Надо растянуть «удовольствие»! Осудить, обсудить и проконтролировать. И только потом отдать на расправу. Долгая прелюдия к бесславной концовке — это как шоколад перед водкой.

В полупустом ящике царил идеальный порядок. Малиста всегда наводила, старалась малышка. Риг любил, когда все разложено по полочкам, но ненавидел убираться самолично. Хотя порой даже помогал дочурке — нервы успокаивал и занимал руки.

В минуты, когда очень хотелось кого-то придушить, — за глупое нападение в баре на смертных, за недалекость в делах бизнеса, да много за что, — уборка очень спасала.

Линчевание противника выручило бы лучше. Но ведь лельхаи же теперь культурные и цивилизованные. Закованные в кандалы человеческой морали. Плевать, что она им даром не сдалась. Проблема смертных в том, что они всех меряют своим лекалом. Не понимают иные народы и цивилизации. А еще в том — что их слишком много. Вот и приходится делать вид, соответствовать.

В ящике теснились полупрозрачные коробочки. Внутри в разнокалиберных отделениях столбиками и стопками лежали бумаги, аккуратными кучками — флешки и провода. Риг достал старую потертую карточку.

М-да… Много воды утекло с тех пор, как ее вручила Урагану мадам Калисто. Теперь ее звали Ксения Дарская. Надо же соответствовать человеческим меркам. Древняя лельхайка, единственная и неповторимая, получила от ттахов необычную магию. Ясновидение, немного телепатии, чтение эмоций и телекинез. Сами ттахи ничего такого не умели. Разве что эмпатировали немного. Но предсказать результат смешения их «нектара», как выражались аристократы ттахов, с кровью смертного никто не решился бы. Даже знаменитые человеческие медики, которые всегда и на все знали ответы. Не всегда правильные, но всегда обоснованные. По крайней мере, очень уверенные.

Риг провел рукой по матовой черной поверхности. Карточка когда-то выглядела очень дорого и делалась для богатых и пафосных клиентов. Золотое тиснение в виде узора стеблей, крупные, хорошо читаемые буквы и ощущение от бумаги — будто бархатная. М-да, когда-то визитка производила впечатление.

С голосового режима телефон набрал номер. Некоторое время Калисто не отвечала. Наверное, уламывала выгодного клиента на очередную суперполезную процедуру. Омоложение, стимуляцию выработки феромонов или гормонов для улучшения либидо… Ведьма знала, в чем смертные завидуют проклятым, и на всю катушку это использовала. Наконец звонок Рига приняли.

— Да, Ураган, чего пожелаешь? — Голос ведьмы звучал немного ехидно. Но Риг привык к такой манере общения и предпочитал ее неискреннему «облизыванию». Когда в тебе видят только кошелек, в лицо говорят одни приятности, а затем смачно плюют в спину «толстосума».

— Мне нужен ритуал поиска крови. Хочу найти своего древнего создателя. Если, конечно, он еще жив.

Ураган знал, что с Калисто юлить бессмысленно. Она все равно увидит — зачем пожаловал. А так сможет заранее подготовиться. Настроиться на нужную волну магии.

На том конце провода раздавалось дыхание: спокойное, размеренное и медленное. Лельхайка то ли думала, то ли подсчитывала — какую сумму запросить за свои услуги.

Глава 6

Елена

Мы с Мариной переместились в спальню для взрослых. Здесь интерьер тоже не разочаровывал. Шкаф из розового дерева, теплый паркет из того же материала, в виде зигзагов и елочек. Кровать — как четыре двуспальных, две тумбочки, небольшой столик, на случай если захочется перекусить в узкой компании, четыре стула с высокими спинками и мягкими бархатистыми сиденьями. Поодаль от кровати на стене поднималось от пола к потолку прямоугольное зеркало в ажурной раме.

Я думала, мы с няней разместимся на кровати, аккуратно застеленной покрывалом, похожим на гобелен с оленями и зелеными лугами. Но Марина предложила сесть за стол.

Некоторое время мы обсуждали все на свете. Как питаются лельхаи, какие из них чувствительны к солнцу, каковы дети проклятых от особенных. Эта тема очень заинтересовала меня. Не из-за Рига, нет, скорее из любопытства. Выяснилось, что дети проклятых от особенных женщин берут все лучшее от обеих рас. Лельхаи ли папа с мамой или один из них человек, отпрыски, как и смертные, любят солнечные ванны, но быстрые и сильные, как проклятые. Только магии в их крови ничтожно мало. Поэтому провернуть фокус с перемещением, как сделал Риг для Захара, у такого полукровки, увы, не получится. Здесь уже все дело в крови ттахов. Чем меньше ее течет в существе, тем меньше у него магических способностей.

За разговором мы с Мариной познакомились получше. Она рассказала, что работала у Феликса, давнего приятеля Шелли с Малистой. Нянчила усыновленных лельхаем двойняшек. Проклятый женился на особенной, смертной, но та не смогла выносить ребенка, и пара удочерила двухлетних девочек.

До Феликса Марина работала у Летиссии — нянчила сына лельхайки с Тахиром, древним проклятым родом из Грузии. Малиста проверила все рекомендации, и Марина предложила мне их тоже предоставить. Кажется, она была очень опытной. Вот только у меня что-то не складывалось. На вид я дала бы няне лет тридцать пять. Но слушая о ее послужном списке, чудилось — Марина работала с колыбели. Пока мне не открыли еще одну новость. Марина между делом спокойно сообщила, что дважды пользовалась сывороткой лельхаев. И проживет теперь лет до ста пятидесяти. Надеется завести собственных детишек, но еще не нашла подходящего мужчину.

— А вы бы хотели стать особенной женщиной? — внезапно спросила я у Марины. Даже не знаю — почему вырвалось. То ли беспокоила собственная судьба, то ли рассказы няни о парах, созданных между проклятыми и особенными женщинами, вызывали у меня жгучий интерес.

Марина собиралась что-то ответить, даже небрежно повела плечом, но резкий выдох у двери остановил нас. Риг Ураган собственной персоной высился в проеме: огромный и взвинченный. Клыки выпущены, глаза сверкают, руки непроизвольно сжались в кулаки. Няня встала и вышла к Захару. Молча, без единого лишнего слова. Прикрыла дверь до щелчка ручки.

Риг постоял в дверном проеме. Я и не замечала — какой же он маленький, узкий до неприличия — Урагану едва хватало свободного места. Лельхай резко приблизился и сел неподалеку. Огромная ладонь древнего проклятого легла практически рядом с моей. Риг изучал, что-то высматривал, словно пытался прочесть мои мысли, и после нескольких минут выпалил:

— Знаешь, что ты моя особенная женщина?

Его низкий голос, с хрипотцой, с придыханием, почему-то звучал на удивление приятно, хотя музыкальным я его не назвала бы.

Наверное, все дело в восприятии. Я знала, что Риг рисковал жизнью, когда выручал меня и Захара. И он мне нравился как мужчина. Вдруг я впервые его оценила. Словно недавно что-то мешало, не позволяло увидеть очевидное.

Лицо Урагана выглядело красиво. Высокий лоб и волевой подбородок подчеркивали мужественность древнего воина. Чувственные, чуть грубоватые губы слегка припухли и налились кровью, щеки окрасил розовый румянец. Миндалевидному разрезу глаз Урагана позавидовали бы многие томные красотки.

Светлая футболка с треугольным вырезом открывала мощные грудные мышцы, бицепсы Рига тоже впечатляли, как и мускулистые, стройные ноги. Раздень его для обложки женского журнала — назавтра проснулся бы планетарной знаменитостью.

Риг заметил мое внимание, но расценил его по-своему. Сунул правую ладонь в карман, чуть приподнялся и как-то поправился.

— Слушай, — произнес негромко и ласково. — Я ведь ничего от тебя не требую. Ты совершенно зря об этом волнуешься. Я лишь хочу сейчас защитить вас. Тебя и Захара. Приятный парнишка. Сын у тебя что надо. Я бы взял его в свое племя.

Он мог сказать это просто из уважения. Но похвала прозвучала вполне искренне.

— Кхм… Понравилось, как он тебя успокоил, — вдруг пояснил Ураган шепотом. — Лена… Елена… Я древний воин. Если потребуется, закрою телом. И никаких последствий не бойся.

Я совершенно ничего не понимала. Смотрела на Рига и только моргала. Он опять расценил ситуацию по-своему. Внезапно пересел совсем близко, осторожно взял мою руку и… положил прямо себе на ширинку. Краска бросилась мне в лицо. Ураган издал утробное рычание, когда мои пальцы коснулись упругого органа, уже готового к длительному сексу.

— Ты ведь об этом сейчас беспокоилась? — прищурился Риг, почти задыхаясь. — Что я начну склонять тебя к близости? Учитывая, что с другой ничего не получится?

Я даже не знала, что тут ответить. Об этом я, как ни странно, совсем не подумала. В голове прокрутились слова Марины. О том, что либидо у лельхаев сумасшедшее — именно так няня и выразилась. О том, что, встретив особенную женщину, с другой заниматься сексом проклятым не хочется. Ураган выдохнул, сжал мою руку, так что упершийся в ладонь ствол практически оказался в моих пальцах. Словно на лельхае и белья не было.

— Я ни о чем тебя не попрошу, пока ты сама меня не захочешь! Если захочешь. Я твой покровитель, друг и кошелек. Все остальное выбрось из головы к черту! Просто живи у меня как пожелаешь, — внезапно в голос произнес проклятый. И резко убрал мою руку с ширинки.

Как Риг очутился в дверном проеме, я даже не поняла, не уловила. Он замер на секунду, обвел странным взглядом, крутанулся на пятках и выскочил вон.

Глава 7

Риг

Он потерял контроль еще по дороге к комнате привратницы. Вернее к той, где Малиста оставила Елену с Захаром и Мариной. Слова няни грохотали со всех сторон. Слух лельхая позволял уловить каждое и понять, что Лена уже в курсе. Проклятье! Ну вот зачем Марина распустила язык?! Чертова человеческая женщина! Он хотел рассказать сам! Сам! Без этой сопливой помощи.

Но в глубине души Риг понимал, что странная паника и нервозность вызваны не этим. Он боялся узнать реакцию Лены. На то, что она особенная для Рига Урагана, чье либидо лельхая, по словам няни, просто безумное. Да, так оно, собственно, и было, выглядело со стороны смертной женщины. Но для чего вываливать все и сразу? На девушку, которая едва согласилась остаться? Лишилась дома и даже планеты? Рванет в другой мир — и догоняй что есть сил. А как? Лельхаи перемещаться по мирам не обучены. Разве что к ттахам на поклон отправляться. Ради Лены Ураган пошел бы и не на такое. Даже умолял бы мерзавцев королей-альбиносов! Но сможет ли он до них добраться?

Разговора не получилось вовсе. Причем дважды, сколько Ураган ни старался обуздать себя ради Лены.

Эмоции зашкаливали, желание текло по венам горячей лавой. В голове мутилось. Перед глазами застыло лицо привратницы, маленькие губы, похожие на бутон, высокая грудь, что вздымалась от волнения…

И Урагана подвело самообладание. Он уже даже не помнил — как действовал. Обнимал, прижимал, стискивал. Покрывал привратницу поцелуями, бесстыдно прижимал к своему возбужденному телу.

Отстраниться и остановиться казалось хуже, чем отрубить себе руки и ноги. Но Риг это сделал ценой титанических усилий. Осторожно поставил Лену на место. Ее лицо выглядело таким странным. То ли удивленным, то ли ошарашенным, то ли напуганным. Не мудрено! Ей ли справиться с силой лельхая? Она могла сопротивляться, отбиваться — Риг бы ничего не почувствовал. В голове крутились тысячи проклятий на живых и мертвых языках планеты. Хотелось самого себя ударить, пытать, истязать и наказывать.

Черт! Вот теперь она и начнет бояться! Еще бы! Клялся, обещал не прибегать к насилию!

И на тебе! Сорвался на инстинктах. Теперь придется начинать все с нуля. И самое мерзкое, от чего на душе скребли кошки и сердце в груди болезненно екало — уже вовсе не с чистого листа. С провинности, которой нет оправдания.

Проклятье! Уродись Лена смертной или стань лельхайкой, Риг знал бы о ее желаниях и ощущениях по запаху. Такое любой проклятый просекал на раз: древний или молодой, неважно. Но кровь привратницы и ее запах ничего не говорили Урагану. Ничего, к чему он привык. Древний улавливал слабый сладковато-терпкий аромат, очень приятный, почти до боли желанный. Но значения его не понимал. Человеческие женщины и лельхайки в минуты желания пахли абсолютно иначе. Если не хотели мужчину — тоже. Страх, неприятие, ярость и злость смертных и проклятых тоже пахли совсем по-другому… Риг не понимал реакции привратницы и ужасно боялся понять ее. Впервые в жизни древний воин, что отважно смотрел в лицо опасностям, испытал непривычно сильный страх, и тот не проходил, копился, болезненно екал в области сердца и тяжелил могучее тело. Каждое движение давалось с трудом, мышцы словно свинцом налились… Подозрения кружили в голове коршунами, лишая самоконтроля и трезвости мысли.

Риг выпалил, что вернется за Леной, и унесся прочь, подальше от особенной. Принять ледяной душ, переодеться и подумать о своем поведении. Хотя бы предлог изобрести для преступления.

Квартира показалась до ужаса тесной. Теперь уже не Огненный, Риг чувствовал себя слоном в посудной лавке.

Влетел, врезался в стол, едва не опрокинул компьютер. Внутри плоского серого монитора недовольно зашумели техномагические внутренности, будто экран рычал на хозяина сквозь узкие щели между пластиковыми детальками.

Риг поймал компьютер на чистых инстинктах, поставил на место, отскочил — и кровать со скрежетом двинулась по комнате, расчерчивая на каменном паркете одному лельхаю заметный узор пылинок. Человеческий глаз такие не увидит. Ураган остановился, зачем-то поднял руки вверх, словно сдавался собственной меблировке и плюхнулся на кровать почище Огненного. Та недовольно заскрежетала, протестуя деревянным каркасом и всеми пружинами матраса.

А ведь еще про Фоллса иронизировал! Тоже мне, шутник выискался. Сам-то на эмоциях чуть полкомнаты не разгромил подчистую.

Риг выдохнул, уперся в кровать ладонями и постарался потихоньку успокоиться.

Так, он натворил бед. Ураган никогда не позволял себе не прислушиваться к женщине. Ему и не требовалось, уж если совсем откровенно. Все эти язвительные слова Марины в беседе с Леной — это ведь все правда. Так женщины о нем и думают. Бабник, ловелас, лельхайский Казанова.

Риг не ставил себе целью завести серьезные отношения и сразу предупреждал об этом партнершу. Он вообще любил честность в отношениях. Не понимал эти аристократические фишечки, когда древние лельхаи-дворяне плели ажурную сеть красивой лжи из комплиментов и пустых обещаний. Риг не умел этого и не собирался учиться. Он прямо говорил все, что думал. Дипломатией пользовался только для бизнеса, и то не всегда, лишь в исключительных случаях.

Но женщины не любят честность и правду, они хотят волшебную сказку. Про единорогов, идеального мужчину, принца на белом коне, что увезет в свой замок, избавит от забот и полюбит всем сердцем. Даже если сказка потом разобьется о реальность, осколками изранит сердце и душу. Ирония судьбы. Многие любовницы лжецов-аристократов, обманутые и брошенные, так и оставались преданными подругами, готовыми в любой момент подставить теплый бочок. Даже в постель к бывшим прыгали по первому же приглашению. Женщины Рига либо уважали его, либо всей душой ненавидели. И отголоски этой ненависти, ее плоды Ураган пожинал после встречи с Леной.

Он как-то не задумывался о таком откате, а теперь вот получил весомую оплеуху. Поздно. Надо разгребать то, что вышло.

Глава 8

Елена

Мы с Ураганом неспешно встали и молча двинулись к выходу из избушки.

Риг ступил на крыльцо Калисто, тут же подхватил меня на руки, одним движением усадил на плечи, и так мы добрались до машины древнего. Колючки Ураган больше не ломал. Казалось, он их вообще не чувствовал.

Риг опустил меня на прежнее сидение, устроился рядом, захлопнул дверцы, и наше уединение подействовало странно. Я взглянула в лицо древнего проклятого, в глаза, которые сверкали сапфирами, на острые скулы и стиснутые челюсти и вдруг произнесла, сама не желая:

— Риг, мне нужно кое-что рассказать тебе …

Он молча кивнул, взял мои руки и согрел своими горячими ладонями. Не сжимал, лишь обхватил и слегка поглаживал.

Странное чувство охватило все существо. Расслабленность и нега растеклись по телу. Стало трудно дышать, но одновременно появилась какая-то невиданная легкость. Я уже и забыла это ощущение. Просто нежилась рядом с Ригом Ураганом и уже не хотела ничего говорить ему.

— Давай помогу, чтобы ты не терялась, — негромко произнес древний проклятый чуть хрипловатым, с песком голосом. Я заметила, что клыки его здорово удлинились. — Ты попала в мое видение, верно?

Я кивнула, предлагая ему продолжить.

— Потом я немного видел твое. И слышал все, что сказал Лилдрен про нашу близость и ее разрушительность.

Риг прикусил губу клыком, и алые капли сорвались с подбородка, упали на рубашку и брюки лельхая.

Так вот оно что?! Он знал все сразу! Но продолжал меня защищать от Калисто, заботиться о моих и Захара интересах! Мне стало даже немного неловко. Я ведь тогда усомнилась в Урагане: так, самую малость, не очень сильно. Но думала о том, что он отступится… А он… Тем временем Ураган продолжил — видимо, заметил, что я готова дослушать:

— Калисто, как мы поняли, считает иначе. Но тебе совсем не стоит тревожиться.

Ураган замолчал, сжал мои ладони и вдруг произнес не своим голосом.

— Ты… рядом… Это необычно и здорово. Слушаешь и больше даже не шарахаешься.

В его усмешке слышалась горечь, будто Ураган сильно переживал из-за моих страхов и отстраненности.

— Если наша близость станет опасной, хотя я не верю ттахам ни на секунду, впрочем, я так же не верю и Калисто… У нее свои везде интересы… Если так, поверь, ничего страшного. Я просто хочу оставаться рядом. А с либидо уж как-нибудь сам разберусь.

Он собирался что-то добавить, но вдруг наклонился и поцеловал. Едва коснулся рта губами и резко отстранился, будто ошпарился.

— Давай постепенно решать проблемы. По мере возникновения, а не загодя, — предложил совсем уже хриплым голосом. — А пока поедем ко мне в коттедж. Покажу тебе возможные гостевые комнаты. Что понравится, возьмешь для себя и сына.

— Риг, Лил обещал мне оплачивать… Ну, работу привратницы, помощь ттахам, как только начну полноценные тренировки. — Не знаю, зачем я вообще заикнулась. Ураган напрягся, переплел наши пальцы, будто боялся, что я вырвусь. Сбегу куда-то, не глядя и не думая.

— Я же сказал — о деньгах не беспокойся! Ты опять не веришь? Или сомневаешься? — Его голос звенел металлом и обидой. Черты лица хищно заострились, по скулам дважды прокатились желваки.

Я чуть отклонилась от напора Рига. И тот заметил, сразу смягчился, попытался улыбнуться во все клыки и закончил на удивление ласково:

— Лена… Послушай. Знаю, я странный. Для тебя, наверное, даже очень. Но когда ты узнаешь меня получше, поймешь, что я прост, как две копейки. Так ведь у вас, у русских говорится?

Я собиралась поддакнуть, но не успела.

— Если я кому-то что-то обещаю — это закон, непреложная истина. Если защищаю — то до конца жизни. Если обеспечиваю — то абсолютно. Я ведь сказал: я тебе друг, кошелек, опора и верный защитник. Остальное выясним по мере знакомства. Твои желания для меня важнее. Захочешь попробовать меня как любовника… — Риг запнулся, поменял позу и добавил уже с сильным придыханием: — Я постараюсь все контролировать и убедиться, что это ни для кого не опасно. Если не захочешь — твое право. Я обещал защитить вас с Захаром, обеспечить и взамен ничего не требовал. Так или не так? Разве не правда?

Я снова кивнула, Ураган выдохнул:

— Вот и давай на этом остановимся.

Он облизал слишком яркие губы, жадно, натужно глотнул воздуха и нехотя выпустил мои руки. С минуту Ураган тяжело дышал, словно пробежал не один километр. Затем газанул — и машина поехала.

***

Риг

Когда Лил заговорил о работе привратницы, о близком начале ее обучения и о том, как опасна связь с «Ураганом», лельхай поначалу даже опешил. В голове помутилось, перед глазами поплыли смазанные, бессвязные и невнятные образы.

Поле боя, трава, припорошенная кровью, рваные облака, сатанинский ветер, что трепетал одежду на мертвецах и мародерах… Белый зал, словно больничная палата. Нет, красивый такой, но уж слишком помпезный. Сразу видно — хозяин себя считает пупом земли, венцом мироздания.

И снова этот альбинос. Лилдрен. Это имя он назвал умирающему варвару в момент превращения того в лельхая. Шепнул на ухо, как заклинание.

Риг забыл имя, внешность создателя, а теперь вот благодаря Калисто вспомнил.

Голос Лила звучал до тошноты неприятно: высокий, мелодичный, но какой-то отстраненный. Неживой, как показалось Урагану.

Слова обрушивались на грудь палицами врагов. Им с Леной нельзя? Почему? С какой стати? Сердце колотилось пойманной птицей. Но затем спустя недолгое время пришло странное понимание и следом успокоение. Без нее никак. С ней никак. Ну и что? Ты воин, сильный и терпеливый. Переживешь, уж как-нибудь справишься с проблемой. В походах разве возбуждение не накатывало? Риг тогда был еще молодым парнем, только-только прошедшим гормональную перестройку. В голове и штанах такое творилось — хоть в ледяную прорубь погружайся. И ничего, сдюжил: пережил, выдержал.

Можно сублимировать, сражаясь как зверь. Можно сублимировать, как в прошлый раз, в ванне. Забот у древнего проклятого всегда по горло. Уж найдет как отвлечься и чем заняться. Только близость с Леной ломала преграды, лишала разума, отметала все возражения. Но в последнее время безумное желание, такое, что промежность сводило судорогой, уступало место нежности и заботе. Риг забывал, как сильно он хочет Лену, когда тонул в ее бездонных глазах, держал ее маленькие ладошки в своих, разговаривал о всяких разных глупостях. Внимал высокому голосу привратницы, похожему на звон хрустального колокольчика, и не мог насмотреться на Лену, наслушаться.

Глава 9

Лена

Альбинос очень напоминал Лила. Вначале я приняла его за прежнего наставника, но вблизи сразу поняла, что ошиблась. Этот ттах выглядел чуть крупнее, немного более мужественно и не менее красиво.

Меня выдернули, как водилось, прямо из грезы, и что-то подсказывало — раньше, чем договаривались.

Помещение напоминало о замке Лила. Изящные, объемные узоры на стенах, тонкая паутинка светящихся нитей, что зависла на потолке вместо люстры, и паркет, похожий на искусное макраме, собранное из узких древесных ленточек.

Такие же, как у Лила, кресла-троны из розоватого дерева, обтянутые бархатом, стол с ножками в виде выгнутых кошек, что вытянулись вверх и держат столешницу. Другую мебель, наверное, ттахи не жаловали. Только такую, чтобы каждый любитель дизайнерских вещей захлебнулся слюной и прямо на месте умер от зависти.

Но вот одевался новый ттах проще Лила. Свободная толстовка цвета кофе с молоком и такие же брюки вроде летних, из льна. Естественно, в расстегнутом вороте рубашки виднелись мощные грудные мускулы. Ттахи и лельхаи обожали демонстрировать шикарные тела всем кому ни попадя. Непривлекательных или хотя бы не харизматичных, как Даар, видимо, просто не проклинали. И лельхаи в самом деле представлялись избранными: самими сильными, красивыми, яркими личностями. Ттахи выглядели идеальными, пожалуй, даже слишком. Слишком гладкая кожа, слишком яркие глаза, слишком утонченные черты лица. Не к чему придраться, даже если захочется.

Риг нравился мне гораздо больше. Даже рубцы придавали ему шарма, эдакого дикого обаяния беспощадного воина, который некогда наводил на врагов ужас.

Я вдруг поймала себя на мысли, что воззрилась на незнакомца, а думаю о Риге. Хм… вот Ураган и залез в мои мысли. А ведь я пока и понятия не имею — сможем ли мы снова разделить ложе или же это на самом деле приведет к трещинам и разрывам в пространстве. Нечестно заставлять Рига Урагана, с его-то либидо и возможностями в постели, довольствоваться ласками или общением.

В груди защемило, и впервые я осознала, что Риг значит больше, чем чудилось прежде. Теперь я очень не хотела потерять его. От этой мысли становилось больно по-настоящему, как будто теряла кого-то из родных, близких, любимых. Хотя Урагана я знала недолго.

Ттах наблюдал, но не приближался. Застыл неподалеку и обводил взглядом мою фигуру, лицо и одежду. Я вдруг вспомнила, что уснула-то обнаженной. Но теперь оказалось, что я одета. В свободное зеленое трикотажное платье. Правда, без белья, на голое тело. Наверное, так одели меня перед сном, когда мы с Ригом добрались до отеля. Но почему я очутилась здесь в таком виде? Я ведь сплю! И могу выбирать наряды! Или нет?

Ттах нарушил молчание.

— От твоего обучения мы Лилдрена отстранили, — объяснился с ходу, облегчая понимание. — Он слишком увлекся советами и запугиваниями. Начал пытаться тобой манипулировать. Ураган — его проклятый сын, создание. По сути, как ребенок, только избранный. Лил питает к творению смешанные чувства. В общем, сложно все очень в подобных случаях…

Ттах помолчал, пересек комнату и устроился за столом, в кресле-троне. Жестом предложил мне последовать примеру.

Когда мы очутились друг напротив друга, альбинос продолжил неспешные объяснения:

— Меня зовут Рэйнлог, коротко Рэг. Я второй король белых ттахов. Всего нас четверо и пятеро у черных. Как ты знаешь, сейчас мы с ними воюем. Хочется закончить все эти баталии, слишком они стали опасны для Вселенной. Но пока не удается найти компромисс. Тебя вызвали отчасти нивелировать потери, отчасти навести порядок в измерениях, а отчасти помочь нам отрегулировать отношения. Надежд на тебя возлагается много. Лилдрен решил, что отношения с Ригом ставят под удар миссию привратницы. Не захотел, чтобы ты отвлекалась.

— Так это неправда, что наша близость провоцирует разломы и катастрофы? — вырвался вопрос, который тревожил. Рэг усмехнулся, развел руками и ответил уклончиво, в стиле ттахов:

— Может, провоцирует, а может, и нет. Это ваше с Ураганом личное испытание. Я вмешиваться не стану. Сами выясните. Если рискнете снова — вы все узнаете. Но под ударом окажутся чужие жизни… Если, конечно, предупреждение Лилдрена — правда, а не очередная мистификация. Если же нет — получите массу удовольствия и силы, о которых даже и не мечтали. Вас запугивают, не дают построить полноценные отношения, и причин может быть только две. Первая уже названа Лилом. Вторая — никто не хочет, чтобы ваша пара объединила магию и превратилась в нечто большее. Опасаются, что войдете в полную силу и начнете сами диктовать условия. Вот тебе две причины. Выбирай.

Опять, опять ттахи со мной играли. Ну что ж, я тоже не лыком шита. Принимаю партию и расставляю фигуры. Я найду способ выяснить правду, не покалечив и не убив никого вокруг. Мы с Ригом найдем. Уверена, вместе мы все сможем и все преодолеем.

И внезапно я сделала новое открытие. Я не просто доверяла Ригу Урагану свою жизнь, секреты и даже сына, я верила в него, без малейших сомнений. Что ж. Наша связь стала крепче.

— Обучать тебя возьмусь пока я, — без перехода заявил Рэг. — Прямо сейчас, пока твоя мощь до конца не восстановилась и не окрепла. Есть возможность поработать с магией и энергией и не натворить ничего непоправимого. Редкий случай. Лил медлил по этой причине.

Я не сдержала удивленный возглас, и Рэг ответил прежде, чем спросила.

— Лил странный и непонятный, уж я-то знаю! У него свои мысли, идеи, воззрения. Он долго и нудно водил тебя за нос, якобы нужно войти в полную силу. Но ты уже очень давно это сделала, просто до конца не раскрыла способности. Лил боялся истинной мощи привратницы, к которой пока ни капли умений не прилагается. Страшился в процессе твоего обучения натворить больше, чем уже сделано. Я же поймал нужный момент. Сейчас ты немного слабее, чем раньше, и разрушительность твоя в разы поубавилась. Кстати! Одежда у тебя, как у спящей. Просто ты не совсем спишь. Вернее, спишь, но одновременно находишься сразу в двух разных пространствах. Лил вроде все пояснял, рассказывал. Все аналогично прежним вызовам, только личность наставника изменилась. Ты физически и астрально поделена надвое. Но случись какое-то экстренное событие — и тотчас окажешься там, где нужнее.