Нидин. Осколки Энтарры

1

Незримая, бесконечная, чёрная...

Тьма, сотканная из тысячи чёрных нитей,

медленно клубится за твоей спиной.

И дабы узреть её, ослепни.

Лишь тогда в мерцании потухших светил

ты сможешь увидеть её глубину, бесконечную бездну, чья тихая завораживающая песнь,

эхом отражаясь в твоих пустых глазницах,

дарует тебе свою тёмную гармонию.

Наслаждайся ею. Вечно.

Неизвестный автор

Вокруг непроглядная тьма. Нидин выставила одну руку перед собой, сделала несколько осторожных шагов, но, несмотря на это, оступилась, качнулась вперёд и расставила руки в стороны для равновесия, но опора под ногами исчезла. Нидин полетела вниз.

Тело резко дёрнулось. Нидин открыла глаза. Сердце громко стучало где-то в области живота. В мыслях засело желание сбежать, а лучше спрятаться под одеялом и не показывать носа наружу. Нидин последовала совету испуганного разума, нащупала рукой тёплую ткань и укрылась. Под спасительным пологом согнула холодные ноги и прижала их к груди, обхватив руками.

Это был просто сон.

Нидин тяжело вздохнула, несколько мгновений полежала без движений, а затем откинула одеяло и встала. Старательно не обращая внимания на непрекращающуюся пульсацию в животе и дрожь в руках, она решила заправить постель. Обычно никто таким делом не занимался уже несколько сотен лет, но Нидин любила старые порядки, особенно те, что касались обычаев на её любимой Терре.

– Милая, с днём рождения! – поздравил отец.

Нидин выронила подушку из трясущихся рук, развернулась к экрану, занимавшему одну стену в комнате, и села на кровать. Посмотрела на отца, старательно улыбаясь. А чтобы он не заметил дрожи, зажала ладони между коленками.

Отец сидел в своём кабинете и, судя по красным от переутомления белкам глаз и взъерошенным волосам, работал он до утра.

– Спасибо, па! – ответила она. – Скоро спущусь на кухню. Мама наверняка сотворила очередной кулинарный шедевр.

– Хорошо, сейчас отчёт отправлю, – возвращаясь к работе, ответил и отключил связь.

Экран потух. Стена вновь стала глянцево-белой.

Нидин схватилась руками за голову и стала пальцами массировать кожу. Внутри всё замирало от беспокойства. А дрожь волнами проходила по телу, оставляя после себя куски онемевшей кожи. Оставив попытки успокоиться самомассажем, села ровно, опустила руки на кровать и со всей силы схватилась ими за покрывало. Посмотрела на потолок и закричала в немом крике, разгоняя круговорот тревоги, что сжимался вокруг неё. Не помогло.

Нидин сжала до хруста челюсть, тыльной стороной ладони вытерла скатывающиеся слёзы и встала. Вышла из комнаты, прошла глянцево-белый узкий коридор, спустилась по хромированным ступенькам на первый этаж и, преодолев холл, зашла на кухню.

Экран домашнего помощника тут же включился и на стене замельтешили яркие краски от фейерверка. Они казались Нидин злобными монстрами, насмехающимися над её слабостью. За громкими хлопками и торжественной музыкой, поздравления семьи слышалось словно сквозь вату.

– Милая, – сказала мама, поднося Нидин ложку с куском пирога, – загадывай желание!

Тревога достигла своего пика, сковав все мышцы тела и затруднив дыхание. Нидин вскрикнула, схватилась за край стола и согнулась.

– Доченька! – воскликнула мама. – Что с тобой?

– Нам срочно нужно лететь в космопорт, – через боль, сдавившую грудь, просипела Нидин.

– Что? – переспросил отец. – Какой космопорт? Мы сейчас же едем в больницу! Это один из твоих приступов, да?

Нидин несколько раз судорожно вздохнула. Боль на полшага отступила, но чрезмерное сокращение мышц иголками ощерилось и прокалывало кожу. Да, это был приступ, который она пыталась скрыть с самого пробуждения, но только сейчас поняла, что всё не так, как раньше. Сегодня что-то изменилось. Нидин ясно почувствовала, что надвигается жуткая и непреодолимая опасность.

– Нам нужно в космопорт! – крикнула она.

– Милая, флаер уже у двери, пойдём, – отец накинул на Нидин тёплый плед, обнял её и попытался поднять.

– Нет! – громче заорала Нидин, – Вы меня слышали? Нам нужно в космопорт!

– В тебе сейчас говорит твоя болезнь, девочка моя, – ласково сказала мама, подходя ближе и протягивая руки, чтобы погладить дочь по голове.

– Нет! Нет! – та замотала головой и вырвалась из объятий отца. – Я же вам говорю, нам грозит опасность! Необходимо добраться до космопорта!

Она, глотая слёзы, скинула с себя плед и побежала к выходу из дома. «Помощник» тут же открыл перед ней дверь. Нидин обернулась и жалобно пролепетала родителям:

– Почему вы меня не слушаете? Я правду говорю!

– Хорошо, Нидин, – отец подошёл к ней, одной рукой сжал плечо, а второй осторожно промокнул слёзы салфеткой. – Мы едем в космопорт.

Доктор Леорд, наблюдавший их дочь, советовал ему, во время её истерик соглашаться и делать, то, что она просит. Эмоциональные приступы, которые сопровождались панической атакой и необъяснимым ощущением опасности, появились у Нидин пару лет назад. Обычно она ничего не требовала и не говорила о конкретных местах или действиях. Сегодня дочь решила, что ей срочно нужно в космопорт. Отец испугался, что болезнь прогрессирует и, возможно, скоро понадобится госпитализация и, как говорил доктор, при самом плохом исходе – ещё и психокоррекция мозга.

2

Сводка новостей:

«Срочно! В приграничном секторе Объединённого союза планет появились необычные существа.

Очевидцы рассказывают, что все пришельцы высокие, худые, с конечностями, похожими на высохшие ветки. Тела обтянуты серой кожей, свисающей в некоторых местах словно лохмотья.

По сообщениям выживших, эрэмайты передвигаются на кораблях, внешне похожих на клубок окаменелых ниток.

Эрэмайты – беспощадные опустошители, продолжают свой путь. Продвигаясь от планеты к планете, вытягивают жизнь из всего, оставляя после себя лишь пыль. Получив еду, они исчезают на некоторое время и неожиданно появляются в другом месте.

Внимание! Перемещения пришельцев невозможно отследить. От них спасает лишь бегство…»

Они летели от Юкшира до тех пор, пока не кончилось топливо, но к счастью, на помощь прилетел грузовой корабль. Всех пассажиров разместили в столовой. Као Рей не отпускал с рук Нидин. Из разговоров вокруг он узнал, что на корабле есть ещё пострадавшие с других планет: эрэмайты прошлись по прямой и закончили свой «обед» на планете Юкшир.

Нидин проснулась, но не подала вида, так как клэд с кем-то разговаривал.

– Мы попытались связаться с Юкширом, но никто не откликнулся, – с сожалением в голосе сказал мужчина.

Нидин прикусила губу до крови, чтобы не завыть от чувства горя, что накрыло её после этих слов.

– Есть ещё выжившие? – хриплым голосом спросил Као.

– Ответы на сообщения получили только от тех, кто в этот момент был за пределами планеты. Они эвакуированы и распределены по пустым грузовым отсекам.

– Спасибо, – ответил клэд.

Нидин услышала, как мужчина, разговаривающий с клэдом, отошёл, и сразу громко всхлипнула, уткнувшись лицом в грудь громиле.

– Мои родители... их нет? Да? – тихо спросила у Као.

Он тяжело посмотрел на неё прозрачными глазами, вздохнул и ответил:

– Ты, главное, не нервничай, прошу тебя, – прохрипел он и прижал её к себе ближе. – На планете никто не спасся.

Нидин заплакала, пытаясь обнять твёрдое и холодное, как камень, тело клэда, ища в нём поддержку перед пугающим и одиноким горем и понимая, что никого, кроме Као, роднее у неё не осталось.

– Почему они меня не послушали? Почему? – шептала она, когда рыдания прекращались.

– Может, успокоительное? – не выдержал клэд.

– Нет, – срывающимся от слёз голосом ответила Нидин. – Лучше отвлекусь, – она вытерла мокрые щёки, пару раз шмыгнула носом. – Возможно, кому-то нужна помощь.

– Отец говорил, что ты учишься на врача, – сказал клэд.

Нидин при упоминании отца захотела вновь разрыдаться, выпустить всю ту боль и отчаяние, находившиеся внутри, но не стала. Сдержалась. Потом. Всё потом. Когда…, где никого не будет.

– Да, – ответила, но голос предательски сбился. Нидин откашлялась: – Закончила первый год, должна была через месяц улететь на практику.

– Что ж, – сказал клэд, – найдём тебе практику.

Он поднялся и опустил Нидин на ноги. Та осмотрела высокого и мощного клэда, намного крупнее любого человека, внешне похожего на ожившую глыбу камня, так как кожа у него была толстая и шершавая, цвета глины. Головы у клэдов круглые, лица – суровые, с крупными чертами и прозрачными стеклянными глазами.

Нидин никогда не понимала его, такого непохожего на людей. С одной стороны, кажется, что он глуп и бесчувственен, но с другой – Као мудрый, добрый и сейчас поддерживает её, обычную человеческую девчонку. Нидин, сдерживая слёзы, обняла ещё раз клэда и прошептала:

– Спасибо!

Као Рэй неуклюже погладил её по голове в ответ, но промолчал. Она отошла, сжала руки в кулаки и уверенной походкой покинула столовую.

В коридоре царила настоящая паника. Люди бегали по коридору то в одну сторону, то в другую, запинаясь о тех, кто сидел и кричал или рыдал, закрывая лицо руками. Команда корабля пыталась справиться со всем – от них только и слышались приказы, просьбы, слова поддержки, но всё это мало помогало.

– Раненых в третий грузовой отсек! – крикнул мужчина в тёмно-синем форменном комбинезоне грузчика.

– А где этот отсек? – хриплый голос Као перекрыл весь шум.

– Э... – грузчик впервые увидел клэда так близко и растерялся.

– Прямо по коридору, до лестницы. Лифты не работают. Затем спуститься на два этажа, – ответил мужчина в гражданской одежде, стоящий рядом с грузчиком. – Девушка ранена? – спросил он и с сомнением уточнил: – Или вы?

Замешательство мужчины было понятно: если бы Као был ранен, то тут едва ли нашелся хоть один человек, способный ему помочь. Лечением клэдов занимались либо клэды, либо врачи узкой специализации из числа людей, которых в Союзе планет можно было посчитать по пальцам.

– Нет, мы не ранены, – усмехнулся Као. – Моя спутница учится на врача и хочет предложить свою помощь.

3

Прилетевшие спасатели пересаживали пострадавших на другой корабль. Као Рей нашёл Нидин без сознания. Клэд подумал, что она уснула из-за переутомления, подхватил её на руки и передал одному из прибывших спасателей.

– Эта девушка врач, помогавшая людям, – сказал он человеку в форме спасателя.

– Подопечная профессора ИнМертина?

Клэд кивнул. Он не разбирался в межличностных связях людей, поэтому и не делал различия, кто есть кто. Если Нидин училась на врача и весь этот день провела рядом с профессором, значит, она его подопечная. Спасатель кивнул, сделал пометки в планшете и дал знак, чтобы девушку увезли.

– А вас куда вернуть? – спросил у клэда, не отрываясь от планшета.

– Я с девушкой, – ответил Као.

Спасатель недовольно нахмурился, что ему пришлось пролистать данные назад, чтобы найти место назначения девушки.

– Отправляйтесь к третьим погрузочным воротам, корабль до космической станции «Ветер» отлетает через полчаса.

– Хорошо, – ответил клэд.

Профессор ИнМертин окликнул Као Рея возле погрузочных ворот:

– Подождите минуточку! Куда распределили девушку? Я хочу взять её к себе.

– Я сказал, что она ваша подопечная, – кивнул в ответ Као. – Я полечу с вами. Её отец – мой друг. Он попросил позаботиться о ней.

– Ну и замечательно, – усмехнулся профессор, забыв, что клэды практичные и незамысловатые. – Тогда добро пожаловать на космическую станцию «Ветер».

– Мы ещё не долетели до места, – поправил Као мужчину.

– Ну да, ну да, – усмехнулся ИнМертин. – Пойдёмте, нас ждут.

***

Нидин проснулась. Она огляделась и поняла, что находится в медицинской палате. Рядом с постелью сидел Као. Он не спрашивал у неё, что случилось, и она не стала рассказывать о пятне на пациенте.

– Мальчик выжил? – через некоторое время спросила она у клэда.

– Не знаю, не интересовался, – пожал он плечами.

Она нахмурилась, решая: сразу найти профессора и спросить или не стоит ворошить этот эпизод? Выбрала второе и молча продолжила сверлить белый потолок взглядом.

– Нас привезли на «Ветер», – сказал Као.

Нидин удивлённо уставилась на клэда:

– Ты шутишь?

– Сейчас не время для этого, – с обидой в голосе ответил клэд.

– Прости, прости, – поспешила ответить Нидин, – Я не хотела обидеть тебя. Просто ты не представляешь, где мы! Это же современная и полностью автономная космическая станция. Её смело можно назвать искусственно созданной планетой. А ещё тут находится исследовательский институт ОСП. Я мечтала попасть сюда всю свою жизнь!

– Рад, что твои желания сбылись. Хочу тебе напомнить, ты не работаешь в этом институте.

– Да помню я, Као, помню, – грустно ответила она. – Это мечта, понимаешь?

– Мы не умеем мечтать, это только человеческие качества, – перебил клэд Нидин.

– Вот поэтому вас и считают каменными! – вспылила она.

– Мы состоим из камня, – спокойно ответил он. – Не понимаю, почему люди считают это оскорблением?

– Ты не знаешь, что мне теперь делать? – Нидин решила не спорить с клэдом. – С кем связаться, чтобы определить мой статус? Где я буду жить?

– Я твой временный опекун на три года, – ответил Као.

– Ты?! – удивилась Нидин. – Почему?

– Твой отец попросил о тебе позаботиться. Я выполняю его последнюю просьбу.

– Понятно, – задумчиво ответила она. – Как тебе разрешили это? Ладно, людям это безразлично. А твои соплеменники?

– Они пока не знают, – ответил он. – Да и ты не желаешь жить на нашей планете.

– Нет, – для подтверждения она даже замотала головой. – Вы нас сами не приглашаете, а я тем более туда не рвусь.

– Тогда вопросов возникнуть не должно, – продолжил клэд. – Мне выделили квартиру, а также должность на корабле. Послезавтра я улетаю. Ты будешь жить со мной. Поступишь в институт.

– Практики у меня нет, из-за этого на второй год не примут, – расстроилась она.

– Профессор ИнМертин поставил тебе зачёт, – ответил клэд. – Проверь документы, там всё написано.

Као протянул ей планшет. Нидин вбила свои данные, всё ещё думая, что клэд пошутил, но нет. Это несвойственно их расе – она опять про это забыла. На экране светилась отметка о закрытии практики первого года с оценкой отлично.

– А! – крикнула она и кинулась обнимать клэда, радуясь, что количества балов хватает для перехода на второй год.

Као смиренно сидел, пока она выражала свой восторг способом, свойственным только людям.

– Полагаю, что ты чувствуешь себя отлично, – сказал он, смотря, как Нидин после объятий чуть ли не прыгает по палате. – Собирайся, я покажу тебе станцию, на которой будем жить, и нашу квартиру.

4

Спустя два года

– Нидин, поздравляю тебя! – кричал Остин на весь общий терминал космопорта.

Он добежал до неё и теперь стоял, пытаясь отдышаться.

– Ты так и не научился приходить вовремя, – пожурила его Нидин. – Все остальные в шаттле, а я тебя жду!

– Извини, в самый последний момент пришёл срочный запрос от профессора. Ты знаешь, что его не волнует, в отпуске я или нет, – стал тараторить Остин.

– Лучше расскажи эту увлекательную историю сидя в шаттле, – попросила Нидин.

Кончики ушей Остина слегка покраснели. Он ещё раз промямлил извинения, и они направились в сектор вылета.

Выпускники третьего года обучения, которых курировал профессор ИнМертин, летели на отдых. Потом их ждала последняя практика, и после её завершения они получат вожделенный статус врача. Нидин повезло больше всех. Её практика на станции «Актоир» совпала с местом будущей официальной работы, с чем и поздравлял Остин.

– Это удивительнейшее место! – не унимался он и весь полет рассказывал Нидин всё, что знал о станции «Актоир». – Она занимает площадь, равную станции «Ветер». Там такое оборудование для исследователей! Жду не дождусь, когда мы туда переберёмся!

– Правда, что будем тесно работать с клэдами? – уточнила Нидин.

Она услышала об этом от Као Рея, но не была полностью уверена, что клэд правильно всё понял.

– Да, правда. Только ни я, ни ты не будем с ними работать. У нас нет военного звания.

Остин, как и Нидин, выбрал специализацию гражданского врача. Они остро ощутили на себе последствия данного решения из-за усугубившейся ситуации с эрэмайтами.

ОСП требовалось всё больше военных. Пару месяцев назад была объявлена всеобщая мобилизация. И хорошо, что не обязательная, а пока только добровольная. Иначе некоторые моменты биографии Нидин всплыли бы на поверхность. За всё это время её болезнь никак себя не проявляла, но менять своего решения не стала несмотря на то, что все интересные проекты доставались военным врачам.

Нидин хватало другой странности, которая появлялась в её жизни с заметной регулярностью. Особенно при операциях и лечении тяжелобольных пациентов, как в случае с тем мальчиком. Необъяснимые чёрные пятна, которые она могла убирать, после чего пациенту становилось намного легче. Об этом она никому не говорила. Только клэд догадался, что с ней что-то не так. Как-то раз Нидин вернулась домой в состоянии, как после бурной вечеринки, и проспала три дня. Хотя Као Рей знал, что она несколько суток провела в операционной, куда привезли пострадавших от нападения эрэмайтов. Поэтому клэд решил, что его подопечная делится с пациентами своими жизненными силами.

Другие считали, что у неё прирожденный дар хирурга. Нидин отмалчивалась и на такие провокационные высказывания старалась не обращать внимания, а просто хорошо выполняла свою работу. Дар ли это или проклятье, но оно помогло получить работу своей мечты: врач-исследователь на новой космостанции «Актоир». Нидин с нетерпением ждала окончания каникул, чтобы приступить к должности.

Местом для отдыха они выбрали небольшой курорт с тёплым морем, белым песком и нежаркой погодой. Почти сразу все разделились и проводили время в разных компаниях. Остин остался с Нидин, так как профессор прислал им очередное задание.

– Всё, я больше так не могу! – потёрла глаза Нидиг. – Ты как хочешь, а я пошла на пляж лежать в шезлонге. Завтра закончим!

Ассистент профессора только махнул рукой и остался рассматривать снимки клеточной структуры нового вируса, который поражал слизистые людей и клэдов.

– ИнМертин нашёл себе идеального помощника, – усмехнулась она, оставляя Остина одного.

На пляже никого не было. Остальные отдыхающие обедали или гуляли в тенистых садах.

– Ну и хорошо, – высказалась Нидин, – позагораю в тишине.

Девушка легла на шезлонг, закрыла глаза. С её особенной кожей не требовалось прикрывать голову или мазаться кремом. От солнечных лучей Нидин не сгорала. Она сонно подумала, что в ней слишком много особенностей.

Вдруг слева, со стороны отеля, она услышала шум, напоминавший камнепад, который сопровождался хриплым смехом. Сон как рукой сняло. Нидин приподнялась и присмотрелась к источнику шума, хотя и так знала, что увидит. По дорожке, соединяющей отель и пляж, бежали пять клэдов-десантников, судя по одинаковым купальным шортам с эмблемой десантных войск Объединённого союза планет.

Клэды для людей все были на одно лицо и ничем не отличались: высокие, массивные, с одинаковыми глазами, с одинаковым цветом кожи. Но те, кто с ними сталкивался чаще, мог их различать, по движениям, походке, мимике. У всех клэдов всё это было разным, как отпечатки пальцев людей. Вот и Нидин узнала Као Рея среди десантников.

– Тихие деньки подошли к концу, – прошептал Остин.

– Ты меня напугал! – воскликнула она. – Я думала ты до вечера просидишь, рассматривая снимки.

Остин с нескрываемым интересом разглядывал, как громилы с разбегу ныряли в тёплую воду.

– Решил последовать твоему совету и проветрить голову, – он присел на песок рядом с ней.

– Почему ты сказал об окончании тихих дней? – переспросила она, – Ты сам ныл, что погибаешь от тоски на этом ужасном курорте.

5

Из шаттла они пересели в пролетающий мимо крейсер. Их разместили в одной каюте. Као Рей уложил Нидин на кровать, но она застонала и пришла в себя. Приподнялась, огляделась, увидела, что находится в каюте, испугалась, что клэды всё рассказали людям. Но увидев Као, расслабилась.

Второй клэд улыбнулся Нидин и представился:

– Сиф.

– Нидин, – улыбнулась она в ответ.

Они несколько минут молчали, разглядывая друг друга.

– Вы, наверное, хотите знать, что там произошло? – поинтересовалась Нидин.

– Мы пока не будем говорить на эту тему, – Као Рей протянул ей пакет с едой. – Отдыхай и ни о чём не беспокойся. Когда прилетим на нашу планету, тогда и поговорим.

– Спасибо! – искренне сказала она и обняла гиганта, а затем отстранилась и переспросила: – На вашу планету?

– Да, – подтвердил Сиф. – поживём там пару дней до окончания отпуска.

– Отдыхай. Потом во всём разберёмся, – сказал Као.

Девушка кивнула и развернулась к ним спиной. Пакет с едой оставила нетронутым.

Потом она, кажется, кричала во сне или плакала. Или и то, и другое. Нидин не понимала. Только чувствовала, что её пытаются успокоить, а после и вовсе усыпили.

– Проснись, – прохрипел рядом с ней Сиф. – Мы прилетели.

Нидин пошевелилась. Тело болело, в голове стоял туман. Собравшись со всеми силами, встала с кровати. Завернулась поплотнее в одеяло. Тяжело ступая, пошла по направлению к выходу из каюты. Но эта пытка долго не продолжилась. Као присел, а Сиф поднял её и повесил на спину гиганта как рюкзак.

– Главное, руки не отпускай, – посоветовали клэды.

Они сошли с корабля. Нидин никто не замечал, так как, прикрытая одеялом, она сошла за сумку. Но вот она могла посмотреть планету клэдов. «Ничем ни радующая взор планета», – подумала Нидин, разглядывая розовое солнце и небо над головой, глинистую сухую землю, холмы, покрытые прозрачно белой травой.

Клэды подошли к ближайшему холму. Глина напротив них задрожала и осыпалась камешками на землю, открывая хорошо освещённый коридор. Они вошли внутрь. За их спинами глина опять собралась в стенку холма. Нидин открыла рот от удивления. И дальше она его не закрывала: вся красота планеты клэдов скрывалась под землёй.

Поселение клэдов пронизывали каналы с водой изумрудного цвета. Из-за влажности над ними поднималась дымка, подсвеченная жёлтыми светильниками, прикрепленными по бокам каналов. Вокруг росли бледно-фиолетовые растения, усыпанные мелкими цветами с белыми камнями внутри. Вдоль каналов возвышались вырезанные из пушистой руды всех оттенков зелёного колонны, поддерживающие верхний уровень города, где стояли глиняные дома, украшенные мозаичными жёлто-зелёными рисунками.

Они поднялись на второй уровень, освещённый светильниками с мягким жёлтого оттенка светом, из-за чего Нидин захотелось спать. Вошли в огромный дом. Внутри обстановка ничем не отличалась от привычной людской, только материалы выглядели более природными и цветовая гамма коричневая. Ну и размеры, конечно, были под стать гигантам. Нидин могла спокойно спать на двух стульях. Уклад жизни клэдов мало чем отличался от человеческого. Поэтому две расы и сблизились. Людям пришлось существовать мирно с клэдами, так как воевать с ними – это прямой путь к вымиранию человеческой расы. Гигантов практически невозможно убить.

– На планете мы пробудем несколько дней, – нарушил молчание Као Рей. – Тут ты будешь спать. Это самая маленькая комната в доме.

Нидин огляделась и почувствовала, что попала в инсталляцию комнаты, увиденной на одной из страниц учебника по древней истории: деревянный шкаф, огромное зеркало в золотой массивной раме и кровать с резными спинками.

У клэдов не было «домашних помощников», поэтому стены были совсем обычными. Как они общались между собой, оставалось загадкой – Као Рей не посвятил в эту тайну Нидин. За пределами своей планеты клэды пользовались техникой людей.

– Выходить не советую, – продолжил Као, – Я постарался сделать тебе экскурсию по городу, чтобы ты посмотрела, что да как. Людей тут не жалуют. Плохого тебе ничего не сделают, но и любезничать не станут.

– Спасибо! Я поняла, не волнуйся. Беспокойства не причиню, – ответила Нидин, садясь на неожиданно мягкую кровать.

– Отдыхай, – посоветовал он. – После ужина поговорим.

Нидин осталась одна в комнате. Печаль, поселившаяся после смерти родителей, дополнилась смертью Остина. Она тяжело вздохнула, мысленно прощаясь с ним. Затем внутренне собралась, так как раскисать не время, и отправилась в ванную комнату. Ей было необходимо смыть с себя остатки того происшествия с эрмайтом.

В шкафу Нидин нашла вполне человеческую одежду, большого размера для неё, но приятную к телу: широкие штаны нежно-персикового цвета, а сверху – бежевая рубашка-туника с вышитыми белым цветами. Обмотала вокруг талии белый пояс, и получился довольно симпатичный наряд. Волосы, как обычно, заплела в косу. Открыла дверь и выглянула в коридор. Из комнаты в самом конце коридора доносились вкусные запахи, но кушать не хотелось.

– Если ты готова, то проходи в гостиную, – крикнул Као. – Сиф уже там.

Она прошлась вдоль коридора и нашла открытую дверь, шагнула в комнату. Сиф сидел за огромным круглым столом, заставленным тарелками и вазочками.

6

Месяц. Целый месяц длилось согласование места новой практики. Нидин впадала в отчаяние только от одной мысли, что она отказалась от своей мечты. Каждый раз в разговоре с ИнМертином хотела передумать и не менять место практики, но, вспоминая встречу с эрэмайтами, понимала, что нужно последовать совету Као Рея.

– Это тебя твой опекун надоумил? – кричал профессор с экрана на стене комнаты. – Ты хоть представляешь, какой возможности лишишься? Я получил для всех своих учеников проект по работе с эрэмайтами. Мы будем первыми изучать пришельцев!

«Угу, первыми в изучении эрэмайтов, а потом меня», – устало подумала Нидин. Она сотни раз прокручивала все варианты того, как избежать прямого контакта с пришельцами и продолжать работать на станции, но каждый раз вспоминала, что целой планеты не хватало для этого.

– Я приняла решение, профессор, – твёрдо ответила ему. – Я хочу участвовать в гуманитарной миссии, проводимой спасательной группой на крейсере «Туманный кит». Я упустила возможность стать военным врачом и приносить пользу ОСП, теперь у меня появился замечательный шанс помогать людям.

– Тьфу на тебя! – профессор высказал ещё парочку нелестных слов в её адрес глупой. – Хорошо, я подпишу твой перевод. Знай, что обратно тебя не возьму!

– Спасибо, профессор, – сказала Нидин и отключила связь.

Через пару часов она будет лететь в шаттле для стыковки с крейсером, а сейчас тоскливо посмотрела на собранные вещи и на маленькую квартиру, ясно понимая, что жизнь мечты закончилась, а началась жизнь – реальная.

Нидин перекинула сумку с вещами через плечо, спустилась вниз, где её уже ждал серебристый флаер, села на кресло пассажира и сказала дрону-водителю:

– Космопорт, второй сектор, автостоянка для персонала.

Флаер поднялся и влился в общий поток, ограждённый защитными линиями. Нидин усмехнулась тому, что её жизнь опять меняется под быстро мелькающие разноцветные пятна. Она понадеялась, что это не войдёт в привычку.

Через десять минут Нидин стояла перед входом в зону вылета. Поправила ещё раз стандартный костюм медика, который будет носить постоянно, пока не закончится пятилетний контракт на крейсере.

Возле входа в шаттл её встречал вечно неунывающий Сиф. Он не походил на типичного клэда. Као говорил, это потому, что Сиф ещё молодой и рано начал общаться с людьми, поэтому такой «живой» в отличие от других клэдов.

– Готова, временная сестрёнка? – спросил он, с особой теплотой произнеся последнее слово.

– Куда же я денусь? – весело ответила ему. – Против настойчивости отца я бессильна!

Они прошли внутрь. Нидин села на первом ряду. А вот Сиф сегодня был пилотом. Слегка забеспокоилась и напряженно посмотрела на временного брата. Она не могла представить себе легкомысленного по характеру клэда пилотом крейсера. По её мнению, это были не сочетаемые между собой личности.

Полёт проходил без проблем. Жизни пассажиров ничто не угрожало. Нидин позволила себе посмотреть из окна на приближающийся крейсер.

«Туманный кит» – боевой крейсер. На нём установлено самое передовое оружие, системы сканирования и слежения. Также специально для него разработаны спутники-шпионы, которых первыми отправляли в назначенную точку для сбора предварительной информации. Зачем такому крейсеру заниматься гуманитарными миссиями Нидин было непонятно. Снаружи он напоминал огромную машину для ведения войны.

Внутри, если не знать, что это космический корабль, махину можно запросто принять за огромный военно-исследовательский центр. Корабль делился на различные зоны. Жилая, для персонала, рассчитана на пятьсот коек. Полностью оснащённая медицинская зона оснащена операционными и палатами восстановления для сотен пациентов. В зоне отдыха находились прогулочная палуба и столовая. Ещё был ангар для шаттлов, флаеров и небольших истребителей класса «невидимка». Соответственно, оборудован капитанский мостик с инженерным отделом. Плюс ко всему – зона для тренировки десантников в составе пятидесяти клэдов.

Распределение по отсекам Нидин получила сразу, едва вышла из шаттла. Всем работникам раздавались индивидуальные планшеты и коммуникаторы. Заблудиться между этажами не позволяла встроенная в планшет карта, путь которой дублировался в коридорах и в лифтах пунктирной линией закреплённого за тобой цвета.

Для начала требовалось представиться будущему начальнику, поэтому Нидин отправилась в медицинский отсек. Двери перед ней открылись автоматически, указав на панели имя и должность: «Нидин Рей, гражданский врач».

– Добро пожаловать! Я доктор Оркено, – прохрипела женщина-клэд.

Нидин опешила. Редко в Союзе встретишь женщину-клэда. Они едва уловимо отличалась от мужчин плавностью и грацией, более утончёнными и привлекательными чертами лица и глазами, мерцающими бледно-голубым цветом.

– Здравствуйте! Очень приятно! – ответила Нидин, стараясь не показывать удивления. «Клэд-врач на крейсере людей? Да что тут происходит?» – вопрошала она в мыслях.

– Вас, наверное, удивляет, что я тут делаю? – рассмеялась Оркено. – Всё очень просто: я слежу за здоровьем десантников. Они все клэды. Моя должность – врач узкого профиля. Хотя и людей до вашего назначения лечила и оперировала.

– Да, я удивлена, не подумала об этом перед назначением, – ответила Нидин.

7

Нидин вошла в столовую, слушая забавные истории Оркено, в которые попадал Сиф после того, как стал пилотом. И они не сразу заметили, что вокруг тише, чем обычно, хотя почти все столики заняты – люди переговаривались между собой полушёпотом.

– Займи нам столик, – попросила Оркено. – Я возьму наши порции.

Нидин кивнула и села рядом с выходом – там как раз сотрудники инженерной службы закончили свой ужин.

– За ужином всегда так тихо? – Нидин спросила у Оркено, когда они съели свою еду.

– Обычно нет, – полушепотом ответила доктор, – но сегодня в столовой ужинает капитан.

Нидин огляделась и впрямь увидела Жаке Идена за столиком ближе к прогулочной палубе.

– Это необычно, – продолжила Оркено. – Он никогда не спускался в столовую на ужин!

– Хм, может, решил изменить привычки? – предположила Нидин.

– Тогда у всех будет диета в ближайшее время, – усмехнулась Оркено.

Капитан стал частым гостем в столовой, что волновало экипаж. Они строили различные догадки по этому поводу, начиная с того, что он ищет среди них своего нового помощника, и заканчивая проверкой вкусовых качеств еды. Когда он стал посещать медицинский отсек то с проверкой, то ради разговоров с начальником медицинской службы доктором Айтшер, среди экипажа появилась только одна догадка, о которой Нидин сказала Агель:

– Вы вызвали у капитана откровенный интерес, – отметила второй помощник.

Она пригласила Нидин на прогулку. И сейчас, стоя в отдалении ото всех, решила высказать своё мнение.

– Не понимаю, о чём вы, – ответила Нидин.

– Вы не замечали, что он присутствует во время ваших приёмов пищи в столовой? Или приходит в медицинский отсек, когда ваша смена?

– Я не анализирую действия капитана! – возмутилась Нидин.

– Не обижайтесь, – примирительно ответила Агель. – Для окружающих вас людей изменения в привычках капитана очень заметны. Они сложили в уме эти посещения и тот факт, что кроме вас в этот период новеньких женского пола не появлялось, и решили, что капитан вами интересуется.

– Я не давала поводов, – стала защищаться Нидин.

– Я вас не обвиняю, – высказалась Агель. – Но хочу предупредить, чтобы вы были аккуратны. Капитан своеобразный человек.

– Вы решили меня запугать?

– Као и Сиф мои близкие друзья. А вы для них временно родной человек. Я хочу просто вас предупредить. Клэды не совсем понимают человеческую суть, – Агель улыбнулась. – Не обижайтесь на меня, Нидин. Вам решать, принимать внимание капитана или нет.

Второй помощник развернулась и ушла. Нидин же осталась. Ей было необходимо подумать. Она ещё ни разу в своей жизни не сталкивалась с «вниманием» мужчины. Это было неловко, но в тоже время волнительно!

Нидин огляделась и увидела, что капитан наблюдает за ней, сидя на одном из диванчиков.

«Неужели Агель права?» – подумала она. Вдруг Нидин стало стыдно, что она так долго смотрит на капитана. Неуклюже развернулась и быстрым шагом, сдерживая себя, чтобы не побежать, покинула зону отдыха.

Она не смогла спокойно уснуть из-за предположений и догадок, поэтому на работу пришла не в лучшем расположении духа.

– Доктор Айтшер улетел с группой высадки, – оповестила Оркено проходящую мимо кабинета Нидин. – Поэтому у вас двойная смена.

– Хорошо, – ответила Нидин, думая, как бы не уснуть за рабочим столом.

Она чувствовала себя подавленно и неловко из-за всех этих разговоров, взглядов, да и Агель ещё с туманными предупреждениями. Оркено тоже про капитана знает, подумала Нидин, забивая данные анализов в медицинские карты пациентов. Да уже весь экипаж следит за его «интересом». И как теперь с этим комаром жить, Нидин не представляла. Жаль нельзя вечность просидеть в кабинете.

Вечность продлилась пять часов, а потом её вызвала взволнованная Оркено.

– Нидин! – голос её ужасно хрипел. – Только что сообщили, что на группу высадки напали. Выжившие сейчас прибудут сюда. И ещё… Капитан тяжело ранен. – Оркено сочувствующе сжала её плечо. – Держись, девочка.

Нидин стояла и думала, что её сейчас стукнули по голове: «Да, капитана ранили – это плохо! Но какое отношение к нему имею я?» – хотелось ей крикнуть, но профессиональная выдержка помогла промолчать.

За жизнь капитана они боролись несколько часов, но Нидин в итоге его вытащила. Она воспользовалась своей «особенностью» и забрала все тёмные пятна с тела капитана. Показатели из критических сразу перешли в удовлетворительные.

Нидин вышла за пределы операционной, прислонилась к стенке. Оркено тут же подбежала к ней:

– Ох, бедная девочка! – доктор сжала плечо Нидин. – Отправляйтесь-ка полежать в палате, я вам дам успокоительное лекарство.

Нидин дёрнула плечом, освобождая его, и ответила:

– Я хорошо себя чувствую, немного устала, вот и всё.

Оркено кивнула и оставила её одну. Нидин же стало интересно, и она последовала за доктором. И не зря. Та шепталась с кем-то, кого Нидин не видела:

8

На следующий день в палату пришёл капитан.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Жаке, присаживаясь на стул.

– Лучше, спасибо, – ответила Нидин. Она не ожидала его прихода. Села, свесив ноги с постели, и провела рукой по волосам, пытаясь их так причесать.

– Доктор Оркено выписывает вас после обеда? – Жаке присел на стул для посетителей и осмотрел всё вокруг, только не Нидин.

– Да, – ответила, всё ещё не понимая, зачем он пришёл.

– Я хотел бы вас пригласить на ужин. В качестве благодарности, - после этих слов его взгляд остановился на ней.

– Капитан, это моя работа, – удивилась Нидин, теребя руках больничной пижамы. Отчего-то под взглядом Жаке было неуютно. И не известно, что он помнит из случившегося.

– Вы примете моё предложение? – настойчиво спросил он.

– Да, – ответила она, не зная, под каким предлогом отказаться.

– Жду вас вечером на капитанском мостике, – сказал Жаке и вышел из палаты.

– Вот это поворот! – потрясённо высказалась Нидин.

Тут же в палату ворвалась Оркено:

– Тебе нужно время, чтобы подготовиться! – заговорщицки подмигнула она, заполняя медицинскую карту. – Так что я тебя выписываю.

– Не понимаю, о чём вы, – сдержанно ответила Нидин, с негодованием отмечая про себя, что Оркено перешла с официального на дружеское общение.

– Ты, главное, не волнуйся, – продолжила Оркено. – Жаке очень хороший мужчина.

– Это ужин в качестве благодарности, а не свидание, – ещё сдержанней ответила Нидин.

– Да-да, – легкомысленно согласилась Оркено, выключила датчики на стойке, и указала Нидин на выход из палаты.

Нидин с горящими от стыда щеками вышла из медицинского отсека. Всю дорогу до своей каюты она со злостью думала, что клэдам вообще нельзя общаться с людьми.

Сборы на ужин не заняли много времени. Нидин надела свою стандартную униформу, заплела, как обычно, косу. Проходя по коридору к капитанскому мостику, она чувствовала на себе любопытные взгляды, от которых чесалась спина.

Капитан встречал у входа. Нидин с разочарованием отметила, что Жаке был не в форме, а в обычной гражданской одежде. И также заметила, как он сжал недовольно губы, рассматривая её униформу медицинского работника.

– Мы поужинаем в моей каюте, – сказал он, указывая направление.

Жаке попытался потянуть Нидин за собой, когда она остановилась, чтобы проводить к своей каюте, но она вырвала руку из его и настойчиво сказала:

– Капитан, я соглашалась на совместный ужин в столовой.

Он ещё раз недовольно сжал губы, но отпустил руку.

– Тогда прошу, – великодушно указал на лифт.

Нидин про себя выдохнула. Сейчас она выиграла. Вот если бы согласилась, то тогда весь экипаж убедился бы, что между ними роман. После ужина в каюте капитана, она бы уже не могла бы смотреть всем в глаза.

Удивлённые взгляды экипажа преследовали Нидин в столовой во время ужина, отчего она не могла проглотить и кусочка. Поэтому только ковырялась в еде вилкой. После они пошли к смотровому окну. Крейсер как раз пролетал сквозь туманность, и там открывался удивительный вид. Но Нидин не прониклась красотой мутно-бордовой дымки, усеянной бирюзовыми камнями. Она постоянно передёргивала плечами, сбрасывая с себя любопытные взгляды экипажа.

Если бы не капитан, оказавшийся хорошим собеседником, эта прогулка стала бы для Нидин самой ужасной в жизни. Жаке знал очень много, был начитан, разбирался даже в медицине. И у них было общее увлечение: древняя история Терры. Но Нидин не могла расслабиться – что-то отталкивало её от этого человека. Возможно, всё дело было в том, что он её капитан? А может, в том, что она и сама не знала, как реагировать на его ухаживания? К концу вечера Нидин так запуталась в своих предположениях, что устала и готова была согласиться на всё, лишь бы этот вечер закончился.

Распрощавшись с капитаном, она почти бегом добралась до своей каюты, скрываясь от всех. Громко выдохнула, надеясь, что это был их единственный совместный ужин.

На следующий день капитан вновь пригласил Нидин на прогулку. Так повторилось несколько раз. При этом Жаке на неё не давил, и дальше прогулок, разговоров и ужинов отношения не развивал. Отчего Нидин ещё больше путалась и злилась. Она не понимала, что у него творится в голове. А главное, даже себе не могла ответить, надо ли ей это счастье или нет.

Весь экипаж гудел и шептался об отношениях между их суровым капитаном и несговорчивым молодым врачом. Нидин то и дело слышала обрывки разговоров о ней либо ловила косые и завистливые взгляды. В конечном итоге, после недели общения с Жаке Иденом Нидин замкнулась в себе. Весь её маршрут по крейсеру сократился на дистанцию от каюты до медотсека, оттуда до столовой и обратно в каюту.

Клэды восприняли интерес капитана к Нидин очень благосклонно.

– Нидин, ты понимаешь, что через два месяца я не буду твоим опекуном, а Сиф – братом, мы вернёмся на родную планету, – за обедом сказал Као Рей. – Мы были бы счастливы, если бы оставили тебя в надёжных руках капитана.

9

Клуб включал в себя несколько многоэтажных зданий, соединённых переходами и лестницами и окружённых глыбами искусственного льда. Вокруг располагались всевозможные гостиницы, рестораны и магазины.

Нидин вошла в клуб и растерялась от шума и большого количества разномастных гостей, которые пели, танцевали, пили, сновали туда-сюда между залами и уровнями. Она неловкими движениями одёрнула короткое зелёное платье, мысленно ругаясь на Агель, что заставила надеть такой открытый наряд.

– Эй, ты чего испугалась? – Сиф сжал её плечо. – Не боись, мы тебя в обиду не дадим!

Нидин лишь вымученно ему улыбнулась, размышляя, что зря согласилась, лучше бы легла спать.

– Давайте напьёмся и забудем этот кошмар! – попытался подбодрить её Као.

– Что мы будем пить? – осторожно поинтересовалась второй помощник.

– Думаю, что-то очень крепкое! Нашу девочку нужно восстановить! – предложил Као.

– Тогда настойки, которые поставляют из поселения Протерии, – предложила Нидин.

– А давайте! – жизнерадостно поддержал Сиф.

Через пять порций настойки...

– Тебе, подружка, надо найти парня! – заговорщицки проговорила пьяная Агель.

– Зачем? – спросила Нидин, будучи ничуть не трезвее второго помощника.

– Тебе же нужно восстановить резервы! – рассмеялась она. – А как там ваши дела с Жаке Иденом? – хитро прищурившись, Агель резко сменила тему разговора.

– Да никак! – честно ответила Нидин. – Он какой-то медленный. Очень скрытный, не выражает своих чувств. Не говорит ничего конкретного. Хотя куда нам торопиться, мой контракт подписан на пять лет.

Они рассмеялись.

– И он тебя одну отпустил в клуб? Нерешительный мужик! Ну и ладно, мы тебе за пару минут нового найдём. Пусть поревнует. Может, дело с вашими отношениями и сдвинется. Я сейчас стимул ему обеспечу! – проговорила она и исчезла в зале, оставив подругу одну.

Нидин, выпив ещё порцию, отправилась искать Агель.

– Нельзя было пить с этой хитрой Агель! Где они отдыхали? Зачем было строить такой огромный клуб? – бормотала она, шатаясь и то и дело сталкиваясь с другими посетителями.

– Эй, красавица, ты заблудилась? – незнакомец схватил Нидин за руки и начал притягивать к себе.

– Пустите! Или я пожалуюсь своему парню! – попыталась возмутиться она, но язык плохо слушался, и получилось нечленораздельное бурчание.

– Не ври. Я за тобой наблюдал весь вечер. Ты одна! – наглый тип с присосками на руках уже откровенно лапал её, прижимая к стене.

Она дала себе мысленную оплеуху, приказывая собраться, иначе нарвётся на приключения.

– Так вон же он! – отчётливее выговорила она. Пытаясь указать рукой куда-то в сторону бара.

– Где? – он посмотрел из стороны в сторону.

– Вон он сидит, в белой футболке, – Нидин, прищурившись, сказала цвет первой попавшейся футболки, явно принадлежащей мужскому полу.

– Этот? Не может быть! – парень, перестал её трогать.

– Спорим? – нагло предложила Нидин, протягивая руку, чтобы подтвердить спор.

– Хм, а давай! – тут же согласился он. – Проспоришь – уйдёшь со мной.

– Если выиграю? – она задумалась о том, что как-то поторопилась…

– Выполню любую одну твою просьбу в любое время, – предложил он.

Нидин не любила ввязываться в авантюры, но эта настойка, музыка и вообще всё вокруг как-то поспособствовали согласию. Предварительно ещё раз осмотрела возможного, если проиграет, будущего кавалера на ночь: высокий, худощавый, синенький, с присосками на руках и большими выпуклыми блёклыми глазами. Да уж, вздохнула она.

– Договорились! – ответила ему.

Он галантно довёл её до барной стойки, чтобы она по дороге не свалилась и точно добралась до пункта назначения. И как только отпустил, Нидин, не пройдя и двух шагов, позорно навалилась на парня в белой футболке.

– Милый! А этот синюшный гад пристаёт к твоей лапочке! – не растерялась она и даже слова выговорила почти правильно.

Парень, развернулся и посмотрел на неё абсолютно безжизненными глазами стального цвета, лишёнными белков. При этом так глянул, будто припечатал мелкую букашку большим сапогом.

– Ой! – пискнула она и начала съезжать на пол, цепляясь за злосчастную футболку. Ткань, не выдержав такого домогательства, порвалась.

Он подхватил Нидин и поставил на ноги, затем прижал к себе, положил руки на её попу.

Так они и стояли. Точнее, стояла Нидин, а парень сидел и пристально вглядывался в её глаза. От этого жуткого взгляда она протрезвела, испуганно сглотнула и собиралась извиниться перед ним за беспокойство и уже пойти к тому синюшному. Но парень ещё крепче прижал к себе, прекратив тем самым попытки освободиться.

– Лапочка моя, ещё раз покажи, кто к тебе пристаёт? – с ехидством в голосе тихо спросил он.

Причём Нидин расслышала его чётко и внятно, даже несмотря на громыхающую вокруг музыку. Она испуганно метнула взгляд в сторону парня с присосками. Тот весь побледнел и самым банальным образом сбежал.

10

Нидин открыла глаза и увидела, что комнату заполнили лучи жаркого солнца. Позднее утро или уже день? Всё остальное, впрочем, казалось ясным и понятным. Прекрасно помнила, где она и что произошло.

– Уже проснулась? – прошептал он.

Она заметила, что зверь больше не таился. Он пробудился окончательно.

– Жаль, все могло быть намного проще, если бы ты спала.

С замиранием сердца хотела крикнуть ему, ­- нет, только не сейчас, не уходи! Ещё хоть пару часов, но ответила другое:

– Да, я проснулась. Позавтракаем? – взглянула на него так, словно не существовало ничего в мире желаннее.

Он дрогнул. И не мог отвести взгляд. Она была чудом! Буквально за одну ночь стала единственным существом, важным для него.

Её должны были забрать вчера. Помощник пришёл за ней и предложил идеальный сценарий ухода. Но почему-то он решил заняться девушкой самостоятельно. Думал, его мир не изменит одна ночь. Он решил, что заберёт её чуть позже. Утром, когда она будет спать. И тут она так смотрит! Нежно, ласково, и всё это по-настоящему, никакой фальши. Вот бы она смотрела так на него, а не на того, кого сейчас видит перед глазами…

Нидин наблюдала за тёмной бурей, вскипевшей в нём, и почти физически ощущала мучившую его боль.

– Я была с тобой настоящим! – воскликнула она и прижалась к нему.

Он оттолкнул её. Встал рядом с кроватью. В комнате стало темнее.

– Кто тебя подослал? – прокричал он. – Если ты хотела этим откупиться, то тебе это не поможет. Слышишь?

Нидин испуганно сжалась, и её глаза наполнились слезами.

– Не понимаю, о чём ты... Что я сделала не так? – она встала с кровати и подошла к нему. – Мне ничего от тебя не нужно. Поверь мне.

– Убирайся! – глухо обронил он и отвернулся.

Всего одно слово, но оно прозвучало как пощёчина и пинок одновременно. Нидин не могла промолвить и звука в ответ. Она оделась и выскочила из номера. Как только двери лифта закрылись, слёзы укрыли пеленой глаза. Нидин, стуча кулаком по стенке лифта, пыталась прекратить этот обжигающий поток, струящийся по щекам.

Он прогнал, но почему? Хотя зачем сейчас рыдать?! Сама же говорила – это приключение на один раз, не больше. И почему Он выбрал такой странный повод для расставания? Не сказал что-нибудь банальное, что говорят в таких случаях. Возможно, было бы легче...

Все чувства внутри громко вопили вернуться назад, упасть в ноги и просить, чтобы не прогонял! Она прикусила губу, завыла, но сдержалась от крика.

Лифт приехал на первый этаж. Двери отворились. Нидин с высоко поднятой головой прошла до выхода из отеля. Достала из сумочки коммуникатор и позвонила.

– Забери меня, – попросила она Агель.

Все те минуты, что Нидин ждала флаер, надеялась, что Он одумается, догонит и заключит в свои объятия, но всё это осталось только в её фантазиях.

Подлетел флаер. Нидин села на заднее сиденье. Отпустила боль с поводка и громко с надрывом заревела.

– Он тебя обидел? – тут же поинтересовалась Агель.

– Нет! – сквозь рыдания прошептала Нидин. – Это я его обидела, и он меня прогнал!

Нидин замолчала, все слова застряли в районе груди, зажатые и разорванные на части.

Она не знала, как рассказать Агель, что эта ночь была по-настоящему правильной и естественной. Одна только мысль о таком – полнейшая глупость. Так не бывает! Любовь не появляется за пару часов! Как рассказать Агель о смутном чувстве, что всё идет неправильно, как только она покинула номер? Или о том, что тупая боль мучает, тисками сжимая всё тело из-за того, что Он не рядом с ней, что прогнал, что она ему не нужна!

– Он удивительный, – прошептала Нидин.

Агель изумлённо взглянула на неё, но ничего не стала говорить в ответ.

С каждым мгновением Нидин охватывало ощущение нереальности происходящего. Растревоженные чувства выдавали в голове призрачные образы. Образы чего-то одновременно близкого и далёкого. С очередной волной обрывков реальности по телу судорогой прошлась волна боли и застыла в немом крике в горле. Нидин схватилась за шею, пальцами стараясь разодрать кожу, выпустить наружу то, что пробудилось внутри. Не добившись успеха, она стала раскачиваться и тихонько подвывать в так этой пульсации.

– Нидин, тебе нужно успокоиться, – мягко попросила Агель и направила флаер на силовые линии. – Мы можем где-нибудь остановиться, чтобы ты пришла в себя. В таком виде тебе нельзя возвращаться на крейсер. Если тебя увидит капитан…

– Всё это абсолютно не важно! – закричала Нидин.

Агель нахмурилась и задумалась, что же делать дальше.

Нидин рассмеялась смехом на грани безумия, понимая, что это ещё не всё. Сметая боль от расставания с мужчиной, её накрыло цунами безысходности и отчаяния, поддерживаемого колючим сокращением мышц.

– Нет, только не сейчас, – она схватилась за голову, продолжая кривить губы в усмешке. – Только не они…

Флаер дёрнулся. Послышался звук удара, затем крик Агель. Защитный полог лопнул. Заднюю дверь смял другой флаер, вдавив кусок металла вовнутрь, выталкивая тем самым Нидин в незащищённое окно на силовые линии. Мгновение – и они её испепелят.

11

Она сидела на подоконнике и смотрела, как служанка напевала незнакомую мелодию и очень бережно смахивала пыль со статуэток и ваз различной величины. Вдруг она встрепенулась и посмотрела прямо в глаза Нидин, ласково улыбнулась:

– Ах, это ты, старый разбойник. А я уж думаю, где ты пропадаешь! Вот, держи, – девушка легко подскочила на ноги и направилась с протянутой рукой в сторону окна. – Сегодня удалось стащить тебе гостинец с кухни.

Нидин испуганно замахала крыльями. «Что!? Крыльями!» – не поняла она.

– Ну что ты, не бойся, мой хороший, – служанка высыпала на подоконник пригоршню семян.

Птица встрепенулась и залетела в комнату. На стене, в зеркале, Нидин увидела, что она в теле огромной, с чёрными с металлическим отливом перьями птицы. С очень массивным и острым клювом.

Полетав ещё по комнате, птица вернулась на подоконник.

– Вот же, старый негодник! – служанка притворно заворчала. – Не сори тут! Ты же знаешь, хозяева рассердятся, и меня и тебя накажут. Лучше ешь.

Она вернулась к ведру с тряпкой и продолжила мыть статуэтки.

Птица немного потопталась на подоконнике и решила улететь, поднялась выше крыши строения.

Картинка сменилась так резко, что Нидин не сразу сообразила, что она стоит в просторном белом платье на усыпанной жёлтыми листьями поляне, окружённой негустым лесом. «Да что же такое происходит?! – попыталась она крикнуть, но не смогла. – Как же вернуться?»

Над кронами деревьев сверкало заходящее солнце. Она подняла руки и с удивлением обнаружила, что они были другими. Длинные тонкие пальцы, совершенно бледная, почти серая кожа.

Она покрутилась на месте, холодная листва под ногами зашуршала. Из леса потянулась плотным туманом Тьма, жадно покрывая все участки поляны, на которые уже не светило солнце. От страха сердце Нидин забилось быстрее. Она обхватила себя руками, чтобы унять внутреннюю дрожь. Но Тьма, будто живая, почувствовала Нидин, начала протягивать щупальца к ней.

Последний луч заходящего солнца скрылся в кронах деревьев. Тьма сомкнула кольцо. Нидин ощутила, что там находится множество живых существ. А ещё там был Он. Нидин замерла. Хотела его позвать, но слова застревали в горле, и она беззвучно открывала рот.

Вдруг кокон тьмы распался. Нидин оказалась в стенах мрачного замка. Испуганно огляделась и услышала в конце коридора тихий плач. Двинулась в ту сторону. Там была девочка. Очень необычная. С длинными, почти до колен, белыми волосами, разбавленными кровавыми прядями. Из локонов выглядывали небольшие гладкие рога, образуя костяной обруч вокруг головы. Кожа её была кирпично-красная. Одежда пепельно-серого цвета, на поясе висел кнут.

– Кто здесь? – зашипела девочка и как маленький хищник приготовилась нападать.

Тело, в котором находилась Нидин, в успокаивающем жесте выставило руки.

– Прости, не хотела тебя пугать. Я немного заблудилась. Не подскажешь, как выйти отсюда?

Голос, ответивший девочке, был незнакомым и не принадлежал Нидин. Она удивилась, что говорит, но не сама! Других слов вымолвить так и не смогла.

– Это замок Повелителя. Здесь невозможно потеряться, – всё ещё настороженно проговорила девочка. – Они тебя послали? Эти мерзкие близнецы? Отвечай!

– Не понимаю, о ком ты. Я давно не была в этом замке.

Необычная девочка долго всматривалась в незнакомку и хотела уже что-то сказать, но её внимание отвлекло злобное шипенье и свист кнута. Глаза девочки наполнились страхом, а затем решимостью. Она схватила свой кнут и повернулась обратно к незнакомке, но Нидин тонкими нитями тьмы растворилась в воздухе.

Не успела она испугаться собственного растворения, как вновь стала птицей! Сидела на подоконнике в другой комнате. В спальне с огромной кроватью, с которой знакомая служанка пыталась снять ткань.

– Крух, – раздалось возмущение из горла птицы.

Служанка, даже не поворачивая головы, весело проговорила:

– И тебе здравствуй, ворон. Давно тебя не было видно.

Птица недовольно заскребла когтями по подоконнику. А Нидин подумала: «Вот, что это за птица! Ворон. Интересно, а почему я в её теле? Это сон? Что всё происходящее означает?»

Наконец ткань с шумом упала, и в воздух поднялась пыль. Девушка чихнула.

– Крух, – вновь прокричала птица.

– Интересно, чем занималась предыдущая служанка, раз тут такая пыль? – девушка ворчала себе под нос. – Эх, наверное, хозяин запугал её, вот она и боялась носа из своей комнаты показывать.

Служанка быстро свернула огромный кусок ткани и проворно начала отмывать кровать от пыли и старых пятен. Ворон прошёлся по подоконнику и вылетел на улицу. Птица облетела вокруг дома с тремя этажами. Полетала над грязным, в лужах двором. Добавила новые ароматы в промозглый серый пейзаж, усевшись на забор рядом с псарней и конюшней. Понаблюдала, как люди в одинаковой цветом одежде ходили по своим делам. Неожиданно раздался крик испуганной чем-то женщины. А потом та начала кидать в ворона камнями.

12

Нидин с громким криком проснулась и подскочила на кровати. Электронный звук бьющегося сердца и боль в руке от капельницы доказали ей, что она жива и находится в знакомой палате.

Что это такое было? Нидин тяжело задышала и с изумлением оглянулась вокруг. Вспоминая сон. Магия! Хранители! Всё так происходило, как будто было реальным! С помощью этого злополучного кулона она прикоснулась к чему-то большему?

Мысли в голове метались. Она совершенно ничего не понимала. А ещё боялась, что никто не сможет дать ответы на её вопросы кроме Него. Но как с ним связаться? Где искать?

К горлу подступила тошнота, и скорее, чтобы не замараться, она хотела встать, но обессиленно свесила голову вниз, рукой задела провода с подключенными датчиками. Пищащий звук остановки сердца известил всех в округе, что кто-то умирает.

В палату вбежали Оркено с Агель и увидели, как Нидин тошнит на пол.

Когда она остановилась, Оркено помогла лечь обратно на кровать. Агель заметила, что Нидин лихорадило, тело покрылось мелкими капельками пота.

– На ближайшее время ты наш пациент, – проверяя состояние Нидин, говорила Оркено.

– Ты как себя чувствуешь? – поинтересовалась Агель.

– Что произошло? – спросила она. – Я помню аварию...

Ей было немного легче и спокойнее от того, что непонятные видения прекратились и что она жива. Но вот мысли о Нём... Нет, лучше не думать, закрыть его там же, где хранится вся её боль и горе.

– Ты пролежала в коме три дня, – ответила Оркено. – И не смотри на меня так, на медикаменты ты не реагировала!

– А сейчас как она? – спросила Агель.

Доктор Оркено нахмурилась.

– Ничего не понимаю, – она перепроверила всё ещё раз. – У неё обезвоживание! И как будто она не ела несколько дней! Хотя была на искусственном питании.

– Странно всё это, – задумчиво произнесла Агель. – Это может быть из-за комы?

– Да, возможно. Пусть побудет в палате, – поставив очередную капельницу с питательным раствором, доктор вышла.

– Как себя чувствуешь? – переспросила Агель.

– Сносно, – ответила Нидин, удобно устраиваясь на кровати. – Где Као Рей? Я думала, что он первый будет тут, как я проснусь.

Второй помощник помедлила, не зная, как ей рассказать плохую новость.

Нидин, посмотрев на мрачное выражение лица Агель, повторила свой вопрос:

– Где Као?

– Милая, – начала Агель и запнулась, глубоко вздохнула и продолжила: – Твой опекун Као Рей погиб. Он возвращался обратно из столицы клэдов, случилась авария и в это время на него напали эрэмайты.

Внутри лопнуло хранилище с болью. Нидин закричала, а потом громко завыла, руками комкая одеяло, цепляясь зубами за подушку.

– Успокойся, – Агель пыталась прижать к себе её, но та словно взбесилась.

В палату прибежала Оркено.

– У неё истерика! – сказала Агель.

– Что ты ей сказала? – зло спросила Оркено, вкалывая Нидин успокоительное.

– Про Као…

Оркено посмотрела на Агель.

– Понятно, – глухо ответила доктор. – Надо найти Сифа.

Доктор вышла. Агель удивлённо посмотрела ей вслед, а затем побежала за Оркено. Второй помощник не знала, что клэды не горюют о своих соплеменниках. Они знают, что те просто превращаются в камень, а когда приходит время оживают снова. Для того чтобы это произошло, последний из рода должен был сохранить осколок тела погибшего.

В палату вбежал Сиф. К этому времени Нидин успокоилась, но, увидев брата, вновь заплакала.

– Почему ты так резко отреагировала на это известие? – поглаживая по спине, спросил он, когда Нидин перестала плакать.

– Ты постоянно забываешь, что я человек, – она шмыгнула носом. – Мы реагируем по-другому на смерть близких.

Сиф вздохнул.

– Не горюй, Нидин. Я нашёл его. Придёт время, и он к нам вернётся.

– Я могла бы ему помочь, если бы была рядом!

– Тише, – Сиф крепче её обнял. – У нас бы не получилось быть рядом, ты же знаешь.

– Какие новости? – она решила перевести тему разговора. – Где мы сейчас? Что происходит в ОСП?

– У меня сегодня увольнительная, так что проведу с тобой этот замечательный день и всё расскажу, – он внимательно её осмотрел. – Тебе надо хорошо покушать, а то ты стала кожа да кости!

Нидин рассмеялась и подняла руку с капельницей.

Сиф нахмурился, а затем сказал:

– Мы сейчас возле одной живописной планеты. Я попрошу у Оркено разрешение на спуск. Погуляем.

Нидин от такой непосредственной заботы стало легче. Она с удовольствием согласилась на прогулку. Оркено долго сопротивлялась, но настойчивость Сифа не прошла даром. Нидин разрешили спуск на планету. За это время Агель помогла Нидин помыться и переодеться.

13

Шаттл приземлился. Агель вышла, а за ней – Нидин. Яркий солнечный свет ослеплял, а от бескрайних просторов водной стихии перехватывало дыхание.

– Какое красивое место! – воскликнула Нидин.

– Это ты ещё дом не видела, – рассмеялась Агель. – Сейчас я тебя представлю слугам. И мне возвращаться пора.

– Да, конечно, – согласилась Нидин, огорошенная тем, что у той есть слуги.

А ещё у Агель был довольно уютный двухэтажный дом, покрашенный ярко-жёлтой краской. Окна закрывали белоснежные занавески, а на карнизах стояли горшки с цветами. Вокруг домика росли высокие деревья. В их тени строили беседку. За пределами деревьев раскинулась зелёная лужайка с цветами.

Они зашли в дом. Внутри было просторно, чисто и прохладно. Плетёная мебель, выдолбленные в стенах ниши, покрытые разноцветными покрывалами и матрасами.

– Там – спальные комнаты, – Агель указала на каменную лестницу, ведущую на второй этаж. – А тут у нас, – она показала поочередно на двери, – кухня, кладовка, открытая терраса с видом на океан.

– Впечатляет, – ответила Нидин.

Им навстречу вышла молодая женщина. У неё были необычайно красивые глаза тёмно-карего цвета, обрамлённые густыми ресницами, ярко выделявшиеся на фоне бледности. На голове повязан платок, из-под которого выбивалась прядь седых волос. Тонкую хрупкую фигуру подчёркивал серый сарафан длиной до щиколоток.

– Познакомься, это Селена, – представила Агель, – Она будет за тобой ухаживать.

– Странно, вы находитесь постоянно на солнце и совершенно не загорели? – сказала Нидин, рассматривая бледную, почти прозрачную кожу Селены, сквозь которую было видно рисунок сосудов.

– Это особенность моего тела, – сдержанно улыбнулась та.

Нидин стало стыдно, что она сказала такую бестактность.

– А где Эрикель? – спросила Агель.

Селена сжала бесцветные губы и нервно заправила волосы под платок, затем проговорила:

– Мы не ожидали вашего возвращения. Он улетел за продуктами. Мальчика взял с собой.

– Хорошо, – кивнула Агель своим мыслям. – Мне нужно возвращаться на крейсер. Пригляди за ней, Селена.

– Разумеется, – та кивнула в ответ.

– Нидин, до скорой встречи, – Агель обняла её. – Прилечу при первой же возможности. Всё Сифу расскажу, не волнуйся.

Они ещё раз обнялись. Агель вышла из дома и улетела.

– Пойдёмте. Я проведу вас в комнату, – Селена улыбнулась и ласково посмотрела на Нидин.

– А в доме ещё кто-нибудь есть? – спросила Нидин, поднимаясь по лестнице.

– Нет, – ответила Селена. – На острове никого, кроме нас, нет.

Она открыла дверь в ближайшую комнату. Нидин с любопытством рассматривала интерьер. Большую часть пространства занимала кровать, застеленная бежевым одеялом с зелёной вышивкой. В углу около окна приютился маленький столик и креслом. Напротив – в камне были выдолблены полки под одежду. Но главное, в этой комнате было панорамное окно с видом на океан!

– Вам что-нибудь принести? – спросила Селена.

– Нет, – ответила Нидин. – Я хотела бы отдохнуть с дороги.

– Ванная – прямо по коридору. Там есть свежие полотенца, – рассказала Селена. – Одежду сейчас вам принесу.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Нидин.

Она подошла к окну и стала жадно всматриваться в бескрайний голубой простор, представший перед ней. С наслаждением зажмурилась. Тихо, безмолвно и спокойно. И неожиданно – без боли и тошноты.

Затем развернулась и пошла в ванную. Тёплая вода смывала усталость после перелёта. Успокаивала тревожные мысли. Нидин услышала, как открылась дверь.

– Вещи лежат рядом с полотенцем, – сказала Селена и опять закрыла дверь.

Нидин стояла под душем и думала, что, возможно, на этом острове у неё получится понять, что с ней происходит.

Вышла из душа, обтёрлась полотенцем. Рассмотрела одежду. Серое лёгкое платье. Для Селены, возможно, длинное, но Нидин оно было чуть ниже колен.

– Для такой жары самое-то, – усмехнулась она, рассматривая себя в зеркале.

Спустилась по лестнице и услышала небольшой шум в соседней комнате. Как оказалось, в кухне. Селена готовила еду.

– Вы не умеете готовить, – сказала Нидин, наблюдая, как Селена рассматривает инструкцию к пакету с готовой едой.

– Нет, – ответила та, ни капли не смутившись. – Эрикель повар, но его пока не будет.

– Не утруждайте себя, я не голодна, – сказала ей Нидин.

– А вот я бы поела, – Селена с тоской посмотрела на упаковку с едой. – С самого утра мечтаю об этом.

– Я могу вам с этим помочь, – Нидин подошла ближе и взяла пакет.

Селена отошла, чтобы не мешать. Нидин прочитала состав, нахмурилась.

– Просрочен, – оглянулась по сторонам и обнаружила холодильник. Подошла и открыла его, на полке увидела цыплёнка и решила запечь, достала, положила на стол.