Никто, кроме неё

1.

Дверь таверны распахнулась, и оттуда вывалились двое посетителей. Молодые люди поддерживали друг друга, поскольку явно выпили лишку.

- Кто бы мог подумать, знатный дворянин, покоритель женских сердец, богатый наследник, а напился как сапожник! – смеясь, выговаривал один из них другому.

- Друг мой! Вино – единственное, что меня развлекает в последнее время. Делами поместья управляет старший брат, в азартных играх мне не везёт, а женщины надоели, так что остаётся только выпивка.

- Хо-хо! Посмотрите на этого красавца! Ему женщины надоели! Я, конечно, свидетель того, как быстро пополняется твоя коллекция кружевных и шёлковых платочков и не только платочков! – поднял палец весёлый блондин. – Но утверждать, что ты можешь уложить в постель любую женщину – это верх самонадеянности. Слушай, и зачем ты отпустил извозчика? Теперь нам придётся добираться пешими.

Второй мужчина остановился и, высвободившись из рук друга, ткнул в него пальцем.

- Барон Пиквел! Вы смеете сомневаться в моих способностях завоёвывать женщин? И после этого вы называетесь моим другом?

Крейк Пиквел поглядел пьяными глазами на графа Эдварда Кинберга. Красивый, статный брюнет, с чуть великоватым носом, который, по мнению знакомых женщин только придавал изюминку графу, сейчас - с взъерошенными волосами, и застёгнутом кое-как сюртуке - выглядел весьма помятым.

- Эдвард, в твоём нынешнем состоянии ты способен соблазнить разве что подушку…

Внезапно послышалось лошадиное ржание и цокот копыт.

- Эй, господа! Осторожнее! Вас чуть не затоптали наши кони! - послышался окрик кучера, что с великим трудом осадил лошадей, чтобы они не наскочили на двух подвыпивших друзей.

- Это ты куда лезешь, чёрт? – взбеленился барон Пиквел. – Глаз нету?!

- Так ведь дорога, господа! – оправдывался кучер.

Из окошка кареты выглянула женщина в плотной вуали.

- Что там, Оскар? – спросила она мелодичным голосом.

- Простите, госпожа, пьяные на дороге.

Барон Пиквел на секунду замер, а потом склонился с изяществом, на которое только был способен в его состоянии.

- Леди, - проговорил он заплетающимся языком, – приносим свои извинения.

Во время всей недолгой сцены граф Кинберг всматривался в лицо дамы, но серая вуаль не позволяла разглядеть её черты.

- Дамочка, я вас не узнаю. Сняли бы вуаль, что ли? – Эдвард прекрасно владел этикетом и никто бы не смог обвинить его в неучтивости, но вино, выпитое им в немалых количествах, туманил мозг и заставлял наплевать на приличия.

- Мы с вами не знакомы. Будьте осторожны, в вашем состоянии ходить по улицам небезопасно, столько разбойников развелось… Поехали, Оскар!

- Разбойники? Да мы с графом Кинбергом любого заставим бежать прочь без оглядки, придерживая собственные портки! - лепетал Пиквел вслед удаляющейся карете.

- Кто это? – спросил Эдвард.

- Это? – поглядел барон мутнеющим взором на пробегающую мимо собачушку. – Дворняжка, насколько я могу определить.

- О, ты совсем пьян, мой друг. Я спрашиваю, что за дамочка была в карете?

- Ах так это! А ты ещё не знаешь? Она недавно в городе и никому неизвестно, кто она такая. Её не видели без вуали, и никто ничего о ней не знает. Ик… Прошу прощения, - прикрыл рукой рот Пиквел. – Кстати, барон Николс побился об заклад, что разгадает тайну незнакомки в вуали.

- О! Интересная мысль! Помниться, не далее десяти минут назад ты, Крейк, сомневался в моих способностях по завоеванию любой женщины, какой пожелаю? Готов ли ты, - улыбнулся улыбкой искусителя Эдвард, - заключить со мной пари, что не пройдёт и двух месяцев, как ваша таинственная незнакомка окажется в моей постели?

- Э-э, нет, дорогой Эдвард, этот орешек тебе не по зубам. Дама избегает малознакомых людей и не заводит ни с кем знакомств.

- Тем интереснее будет «охота», - самонадеянно улыбнулся красавец. – Давно я не испытывал любовного азарта. Итак, пари? – протянул он руку Пиквелу.

- Ааа, чёрт бы тебя побрал, Кинберг! Пари! Хотя я всей душой желаю тебе победы, поскольку если крепость падёт, я буду вторым на очереди, - довольно рассмеялся Крейк.

***

- Мисс Роуз! Можно?

- Да, Оливье! Входи!

Старый слуга осторожно открыл дверь и вошёл в комнату. Элен Роуз сидела за столом у окна и проверяла какие-то счета.

- Мисс Роуз, опять вы считаете.

Элен подняла печальные глаза на слугу.

- Ох Оливье, у меня уже голова раскалывается в попытке найти на чем бы ещё сократить расходы.

- Я уже предлагал, Вы можете не платить мне жалование, семьи кроме вас у меня нет, кормлюсь я здесь, а больше в моём возрасте ничего не надо.

- Нет-нет, Оливье, я никогда на это не пойду, - Элен встала, подошла к старому слуге и взяла его руки в свои ладони. – Ты всегда был верен нашей семье и воспитывал меня с детства, неужели я могу экономить на тебе?

2.

В доме Рэдзелов царило оживление. И хозяева, и гости были в предвкушении. Загадочная дама в вуали, наконец, выходит в свет. Конечно, специально об этом никто не объявлял, но Одри Рэдзел, хозяйка дома, шепнула об этом подруге миссис Анжуа, та – мисс Дюрсель, ну и так далее. Не прошло и пятнадцати минут, а все собравшиеся на званый ужин были уже в курсе, что незнакомка в вуали приняла приглашение.

- Интересно, кто она? – спрашивала Шарлотта Анжуа.

- Не знаю, но говорят, страшна, как ночной кошмар, поэтому и не снимает вуали, - отвечала ей Рене Дюрсель.

- Что вы говорите, - захихикала третья подружка Эми Рен.

- Дамы, ну откуда такая информация, - подключился к разговору муж Шарлотты, полковник Анжуа, - если вы сами утверждаете, что она не снимает вуали.

- Интуиция, мой дорогой, женская интуиция, - отвечала ему супруга.

Подобные разговоры велись во всей гостиной, ещё больше разжигая любопытство присутствующих дам и интерес их мужчин.

Когда часы пробили четверть девятого, слуга громко объявил о прибытии Мисс Анески и все взгляд тут же обратились на дверь, куда входила незнакомка в серой вуали.

Пока хозяйка дома приветствовала новоприбывшую гостью, остальные успели обсудить её с ног до головы.

- Вы посмотрите платье на ней. Я даже не помню, в каком сезоне оно было в моде, - шепнула миссис Джей.

- Ой, моя милая, я отдала похожее своей гувернантке, - ответила её кузина мисс Луиза Марли.

- Потому что сама в него уже не влезаешь? – вдруг громко спросила рядом стоящая миссис Бланш и рассмеялась.

Мисс Марли недовольно посмотрела на пожилую графиню, но ничего не ответила. Во-первых, возраст и положение не то, чтобы иметь право спорить с такой влиятельной особой; а во-вторых, та за словом в карман не полезет, так высмеет, что потом всё светское общество будет хихикать над ней по углам. Старая карга, каковой считали миссис Бланш большинство присутствующих, это знала, поэтому беззастенчиво подкалывала каждого, кто окажется в поле её пристального внимания.

Тем временем, хозяйка дома, оставила мисс Анески и ушла на кухню распорядиться насчёт закусок, а к даме в вуали уже потянулись гости. Каждый хотел переброситься с ней хотя бы парой фраз, чтобы обсудить их потом в тесном кружке. Однако, поводов для сплетен, к огромному огорчению дам, не было. Вежливые слова приветствия и ничего не значащие фразы о хорошем самочувствии и прекрасной погоде, совсем не давали разгуляться фантазии и едким женским языкам.

Но как только к даме в вуали направилась миссис Бланш, гости расступились, никто не хотел попасть на острый язычок графини, но уши навострили, все в высшем обществе знали, что старушка не любит молоденьких девушек. Графиня важно подплыла к незнакомке и с нескрываемым скепсисом осмотрела её.

- Миссис выбирает лошадь? – вдруг спросила её девушка.

- Милочка, если вы сравниваете себя с лошадью, то я не буду возражать, в конце концов, вам лучше знать, какое лицо скрывается под этой вуалью.

В стороне захихикала миссис Анжуа, но гостья даже не повернула к ней головы.

- Уверяю вас, что оно, по крайней мере, значительно моложе вашего.

- Молодость – единственный недостаток, который со временем проходит, - усмехнулась миссис Бланш.

- Я тоже ценю остроумие Твена, но мне больше по душе Оскар Уальд: чтобы вернуть молодость, стоит только повторить все ее безумства.

В зале стояла такая тишина, что было слышно, как шуршат юбками служанки, молчаливо поднося гостям напитки и легкие закуски. Те брали бокалы с подносов, но забывали пить, изо всех сил прислушиваясь к пикетированию двух дам.

- Ну про безумства нынешних девиц я наслышана. Во времена моей молодости, мужчины добивались благосклонности дам, сейчас же наоборот. Я надеюсь, вы носите вуаль не от того, чтобы скрыть стыд на вашем лице?

- Я прошу леди не забываться, - тон мисс Анески стал на несколько градусов холоднее. – Я не уважаю людей только за старость, мы все однажды такими будем, но уважаю за ум и достойное поведение.

- Снова Оскар Уальд? – усмехнулась миссис Бланш.

- Нет, на этот раз я.

- Что ж, вы по крайне мере не глупы, - после небольшой паузы ответила графиня. – С вами забавно дискутировать. Давайте продолжим нашу увлекательную беседу в эту пятницу у меня дома. Приглашаю вас на чай.

Кто-то из дам тихонько ахнул. Добиться приглашения миссис Бланш было чрезвычайной редкостью. Завоевать благосклонность любимой тетушки самого желанного жениха в городе мечтали все незамужние девушки и их мамы.

- Прошу меня простить, но я редко принимаю приглашения.

- Очень жаль, - уже отворачиваясь, произнесла графиня. – Мне хотелось бы представить вас своему племяннику лорду Кинбергу.

Мисс Анески на мгновение застыла, а потом поспешно произнесла.

- Впрочем, я недавно в городе и не против завести знакомства.

Графиня довольно улыбнулась.

- Замечательно, чай в моём доме подают в пять.

С этими словами миссис Бланш направилась к появившейся с кухни хозяйке дома, чтобы выразить ей своё недовольство вчерашним сыром, которое подавали в качестве закусок к выдохшемуся шампанскому. Старая графиня была крайне привередлива.

3.

Знакомства с Кинбергом Элен ждала с нетерпением и волнением. За несколько прошедших дней она множество раз прокручивала в голове разговор с возлюбленным Маргарет, пытаясь предусмотреть все его возможные реакции на её слова. Накануне назначенного дня девушка хотела написать письмо домой и поведать о своих планах, но потом решила всё же обождать. По сути, рассказывать пока было не о чем. Другое дело, когда беседа с Кинбергом состоится, и она сможет известить кузину о радостной новости, что ребенок её родится в законном браке и у него, как и положено, будет отец. О том, что Эдвард Кинберг может просто не согласиться жениться на девушке, носящей под сердцем его сына или дочь, Элен даже не думала, в её голове не укладывалось, что такое возможно.

По просьбе мисс Роуз Кэти разузнала у слуг Рэдзелов, где живет пожилая графиня. Оставались мелочи – привести себя в порядок и одеться так, чтобы выглядеть достойно в глазах миссис Бланш.

Элен критично оглядела себя в зеркале. Темно-русые, слегка волнистые волосы достались ей от папы, а вот зеленые глаза, колдовские, как говорил отец, - от мамы. Тонкий нос, пухлые губы и четко очерченный овал лица, может, были не так хороши, как кукольные черты её кузины Маргарет, но в них чувствовалось благородная кровь и хорошее происхождение. Нежное фиалковое платье и небольшой гребень в прическу – и к её наряду не смогла бы придраться даже самая строгая зазноба, которой и является миссис Бланш. А понравиться ей надо, как-никак будущая родственница. Элен вздохнула. Остается надеяться, что тетушка Кинберга не часто будет наведываться в их поместье.

В дверь постучали, и с разрешения хозяйки в комнату вошел Оливье.

- Мисс Роуз, Оскар уже вас ждёт.

- Хорошо. Что скажешь? – повертелась она перед слугой.

- Вы как всегда выглядите замечательно! – искренне ответил тот.

Элен взяла Оливье за руки.

- Ну тогда пожелай мне удачи.

Слуга сжал нежные пальчики девушки и поддержал её, как умел.

- Мисс Роуз, Бог на вашей стороне. Главное, не забывайте, кто вы и не склоняйте ни перед кем головы.

***

Едва в доме миссис Бланш часы пробили пять, как у ворот остановилась карета.

- Вы чуть не опоздали, милочка! – произнесла старая графиня, когда Элен в сопровождении лакея появилась в дверях обеденного зала.

Роуз не очень понравился тон и обращение к ней пожилой леди.

- Ничего страшного, я уверена, что вы ещё не всё съели, - ответила девушка и тут же поняла, что в этот раз переборщила.

- Вы дерзки, - холодным тоном заметила миссис Бланш.

- Да, шутка вышла неудачной, - повинилась Элен. - Надеюсь, вы меня простите.

- Поглядим, - «не растаяла» графиня и обратилась к слуге: - Артур, вели подавать чай.

Тот с поклоном вышел

- Я думала, что за чаем будет и ваш племянник, - осторожно заметила Элен.

Миссис Бланш секунду помолчала, но затем всё же ответила:

- Он всегда опаздывает.

Элен прикусила под вуалью губу, чтобы опять не сболтнуть лишнего, но графиня и сама поняла, как выглядят её слова, поэтому продолжила.

- Но так как Эдвард мой самый любимый племянник, я ему это прощаю.

- Разумеется, – Элен постаралась, чтобы её голос звучал как можно нейтральнее.

- Мисс Анески, я не знаю вашего имени.

- Элен, - не стала скрывать девушка. – Меня зовут Элен.

Пока слуги сервировали стол к чаю, графиня крепко «взяла в оборот» свою гостью.

- Я никогда не слышала о вашей фамилии, похоже, ваша семья не из этого города.

- Вы правы, леди Бланш, я из небольшого городка N.

Графиня не стала скрывать своего презрительного отношения.

- Из провинции, значит.

- У нас там большой дом и красивый сад, я уверена, вам бы там понравилось.

- Сильно сомневаюсь, я абсолютно городской житель, а от запаха большинства цветов у меня мигрень.

Элен поджала губы. Главное, чтобы мигрени не было у её племянника, а отсутствие его тетушки в своём доме они как-нибудь переживут.

Заметив, что стол готов к чаю, миссис Бланш предложила садиться. Видя, что гостья не снимает вуали, с усмешкой заметила.

- Мисс Анески, вы будете поедать еду глазами?

Элен заколебалась, но решившись, потянулась к вуали. Однако снять её не успела. Графиня вдруг заулыбалась и радостно воскликнула:

- Эдвард!

Старая женщина совершенно преобразилась. Она встала изо стола и протянула руки навстречу вошедшему мужчине.

- Дорогой мой племянник, наконец-то! Я уже начала опасаться, что ты не придёшь.

- Как я могу отказаться от приглашения моей любимой тетушки, - отвечал гость.

Пока родственники обменивались любезностями, Элен старалась успокоить бешено стучащее сердце. То ради чего она приехала в город совсем близко. Теперь всё зависит только от неё.

4.

Прошло несколько дней, но Элен никак не удавалось выяснить что-либо о графе. Слухи, что до неё доходили, не рассказывали ничего нового. Однажды, в местной газете она прочла объявление о помолвке графа Эдварда Кинберга и некой баронессе Джоан Лесси, впрочем, на следующее утро в печати вышло опровержение с личными извинениями редактора.

Элен с облегчением закрыла страницу газеты.

- Оливье, не было писем из дома?

- Нет, мисс Роуз. Наверное, у них нет никаких новостей.

- Я просила Маргарет писать мне как можно чаще, даже если у них ничего не происходит. Её письма не дают мне чувствовать себя потерянной, - со вздохом сказала Элен. – К тому же нам нужны деньги. Те, что она выслала в прошлом месяце почти закончились, хотя мы экономим, как только возможно.

- Мисс Роуз, я к вам как раз за этим, - колеблясь, сказал Оливье. – На кухне совсем не осталось продуктов, а мне не с чем послать Кэти на рынок.

- Оливье, конечно, что же ты молчал? Мы не будем голодать, я обещаю.

Элен прошла в спальню, где в комоде лежала шкатулка с деньгами. Открыв её, девушка печально вздохнула. Отсчитав купюры, она поняла, что если Маргарет не пришлёт из поместья денег в самое ближайшее время, то им придётся очень туго. «Главное, прокормить Оливье и Кэти, а я могу есть на светских раутах», - решила про себя Элен.

Она вернулась к слуге.

- Вот возьми, передай Кэти, пусть купит только самое необходимое.

- Конечно, мисс Роуз.

***

У Кэти было замечательное настроение, её послали за покупками, а значит, у неё была возможность погулять. Она любила бродить по торговому кварталу и рынку. Да, пусть жалование у неё совсем небольшое и она мало что может себе на него позволить, но за то, чтобы поглазеть - денег, слава Богу, не берут. Вот Кэти по дороге на рынок и смотрела по сторонам на витрины с туфельками, шляпами, шарфами.

- Ах, вот если бы мне такую шляпку с розовым бантом, в поместье девки умерли бы от зависти, - мечтала девушка, представляя, как на празднике по случаю сбора урожая, все местные парни будут увиваться только вокруг неё.

Грёзы девушки неожиданно прервал какой-то оборванный мальчишка, внезапно врезавшись в неё. Пока Кэти причитала, обещая надрать уши сорванцу, того и след простыл. Придя в себя от неожиданности, Кэти поправила платье и, рассерженная столь грубым прерыванием её сладких видений, зашагала на рынок. Решив начать с выбора самых дорогих продуктов, чтобы потом на мелочь купить всё остальное, она направилась к мясной лавке. Набрав почти полную корзину окорока, колбас и ощипанных тушек куриц (Кэти это особенно нравилось, потому что в поместье ей приходилось дергать перья и потрошить птиц самой), она потянулась к складкам юбки, где у неё был спрятан кошель с хозяйскими деньгами. Но его там не оказалось. Кэти, сначала с недоумением, а потом с растерянностью обшарила всю юбку, затем и лиф, но кошеля с деньгами не было. Девушка не могла забыть их дома, она ясно помнила, что взяла купюры из рук Оливье и сразу пошла на рынок. Но тогда где кошель? Неужели потеряла? Уже чувствуя неотвратимую беду, Кэти подняла глаза, полные слёз, на мясника. Но, судя по настороженному лицу здоровенного мужчины, женский плач его нисколько не трогал.

- Платить будешь или полицию позвать? – угрожающе спросил мясник.

Губы девушки задрожали.

- Не надо полицию, я деньги потеряла. Достанется мне от хозяйки!

- А не заплатишь - ещё и от меня получишь!

Кэти в страхе попятилась от прилавка.

- Держи воровку! – закричал мясник и выбежал из лавки с явным намерением проучить девушку.

Служанка в замешательстве бросилась было наутёк, роняя из корзины курицу, но успев пробежать лишь несколько шагов, остановилась, едва не врезавшись в стоящего у неё на пути мужчину. Тот поймал её за руку, и Кэти в отчаянии поняла, что ей не уйти. К незнакомцу и его жертве подскочил раскрасневшейся от злости мясник.

- Попалась! Удрать вздумала, шельма! – прорычал он Кэти в лицо, а затем, глядя на мужчину, державшую её, добавил, - Спасибо, что задержали воровку, лорд Кинберг.

- Девушка совершила необдуманный поступок, но называть её тем словом, что ты произнес, я считаю оскорблением, - ответил мужчина и выпустил локоть Кэти.

- Но она пыталась сбежать с товаром, не заплатив за него! – возразил мясник. – Все видели, - развел он руками, ища поддержки у собравшихся зевак.

- Я не хотела, - всхлипнула Кэти. – Я потеряла кошелек, а он пообещал побить меня, если не заплачу и я испугалась! Пожалуйста, не надо меня наказывать, - уже вовсю рыдала девушка, - заберите, я всё верну! – стала она вытаскивать из корзины продукты трясущимися руками, роняя и подбирая с земли то колбасу, то сало.

- Нет, и что ты решила, что я кому-то стану продавать мясо, испачканное в пыли? – не переставал негодовать лавочник. – Мне придётся его выкинуть, ты представляешь, какие это убытки для меня?

Кэти стояла с корзиной в одной руке и куриной тушкой в другой и рыдала, опустив голову.

- У меня нет ни одной монеты.

- И что? – упёр руки в бока мясник. - Кто возместит мне мои убытки?

5.

Сегодня, как и всегда, Эдварду в покер не везло. Они играли уже шестую партию, а хорошие карты в его руки не шли. Кинберг не был охоч до азартных игр, но посещение увеселительного заведения по вторникам стало традицией мужчин его круга. В игральном доме редко бывали женщины. Здесь их женихи, мужья, отцы и братья могли спокойно за бокалом коньяка и дорогими сигарами поговорить на сугубо мужские темы, не отвлекаясь на женские глупости.

- Ещё партию, господа? – спросил барон Николс.

- Нет, я на сегодня пас, - поднял руки Эдвард.

- Что такое, граф, вы потеряли веру в то, что однажды капризная Фортуна повернётся к вам лицом? – пыхча толстой сигарой спросил маркиз Сандерс.

- Он предпочитает, когда капризницы поворачиваются к нему задом, - загоготал барон Пиквел, собирая карты.

- Крейк, - укоризненно покачал головой Эдвард, – мне кажется вы выпили лишний бокал Rémy Martin

- Да, прошу прощения, господа, за свои вольности.

- Бросьте барон, женщин здесь нет, а нам стесняться нечего, - ответил Алан Николс. – Ну же граф, ещё партию, я уверен, что вам вот-вот повезёт.

Возразить Эдвард не успел. К нему наклонился подошедший лакей.

- Граф Кинберг, вас спрашивают.

- Меня? Кто?

- Не имею чести знать. Женщина.

Эдвард удивленно поднял бровь, но спрашивать больше ничего не стал. Вместо этого он объявил участникам игры, что покидает их интересную компанию.

- Вы надолго? – спросил барон Николс.

- Это как получится, - развел руками Эдвард.

- Если речь идёт о женщине, то сегодня графа можно уже не ждать, - со знанием дела произнес Крейк Пиквел.

- Барон, смотрите, как бы вас не обчистили до нитки. И не налегайте больше на коньяк, - сказал Кинберг на прощание.

- Обещаю.

Эдвард встал из-за стола и направился за слугой, который провел его по коридору в одну из комнат. Открыв перед графом дверь, он легким поклоном попрощался и ушёл. Эдвард войдя в комнату замер у порога. Перед ним в пол оборота стояла незнакомка, которую неделю назад он спас от уличных негодяев.

- Вы? - только и вымолвил Эдвард.

- Граф Кинберг, я полагаю? – спросила девушка.

- Можете не сомневаться. Вы искали меня?

Незнакомка замялась. За те несколько секунд, что она молчала, он успел окинуть девушку взглядом. Сейчас она ему нравилась даже больше, чем тогда, на темной улице. Точёная фигурка казалось такой хрупкой, что у графа вновь возникло желание защитить её. Проведя взглядом по изящной шейке, он спустился к линии декольте и задержался на нём. Небольшая юная грудь волнующе вздымалась над вырезом платья, и богатое воображение Эдварда уже дорисовывало детали. Возможно, у него на лице что-то отразилось, когда девушка его окликнула, он понял, что она заметила его пристальное внимание к её груди.

- На вашем лифе красивая брошь, - быстро нашёлся граф.

- Я не знала, что вас интересуют женские украшения, - холодно заметила девушка.

На этот раз смутился Эдвард.

- Так смею я узнать причину, по которой вы искали меня? – спросил он.

- Да, граф, - ответила незнакомка. – Так случилось, что я снова хочу благодарить вас.

Кинберг удивленно вскинул брови.

- Благодарить? За что на этот раз? Кажется, мы больше не встречались. Я бы непременно запомнил, - улыбнулся он той самой улыбкой, которая, как он знал, безотказно действовала на всех женщин.

Девушка опустила глаза, но продолжила.

- Вы помогли моей служанке.

Заметив непонимающий взгляд графа, она продолжила.

- На рынке, вы заплатили за неё.

Кинберг вспомнил, что на днях, действительно, вступился за какую-то служанку перед мясником, он уже успел забыть об этой мелочи, поскольку девушка ему не приглянулась.

- Ах, да. Так это была ваша служанка? Удивительное совпадение.

- Да, - коротко ответила девушка и полезла в ридикюль на своей руке.

Пока Эдвард гадал, что она там ищет, незнакомка достала несколько денежных купюр и протянула их графу.

- Что это? – не понял он.

- Деньги, - пожала плечами девушка, показывая очевидность факта.

- Я вижу, - тоном холоднее, чем он хотел, сказал Эдвард. – Зачем вы их мне предлагаете?

- Я возвращаю вам долг.

Кинберг нахмурился.

- Я никогда не беру денег у женщин.

- Но я просто возвращаю средства, что вы потратили, выручая мою служанку, - недоуменно сказала незнакомка.

- Я. Никогда. Не беру. Денег. У женщин, - жёстко повторил Эдвард. – И считаю предложение мне их – оскорблением.

Девушка на минуту растерялась, но потом собралась и с вызовом сказала.

6.

Элен задумчиво грызла кончик пера. Вот уже битый час она вымучивала письмо кузине. Девушка всё ещё не решалась рассказать Маргарет про знакомство с Эдвардом, поэтому избегала этой темы в письме. Перед отъездом Элен так и не раскрыла кузине причину, по которой решила пожить в городе какое-то время, отговорившись несуществующими делами. Девушка представляла, что узнай Маргарет истинный мотив поездки, скорее всего наотрез бы отказалась от такой помощи. И все уговоры и убеждения подумать о чести семьи, собственном одиночестве и будущем ребенке, который останется без отца, были бы бесполезны. Маргарет порой бывала упряма и жутко наивна, предпочитая жить здесь и сейчас, не слишком задумываясь о грядущем. Иногда Элен завидовала беспечности кузины, та была похожа на ребенка, эмоционального и привязчивого. Зачастую Марго сначала делала, а потом задумывалась над последствиями своих спонтанных поступков. Также она чуть больше полугода назад уехала в город «развеяться», как она объяснила Элен. Её манили светские рауты, балы и званые вечера. Обольстительные кавалеры, модные новинки, которые доходили до поместья в лучшем случае через несколько месяцев и возможность почувствовать себя взрослой – вот те интересы, что двигали молодой женщиной. Всё это Элен знала, но и подумать не могла, во что выльется самостоятельная жизнь Маргарет в городе. Кузину сопровождала их гувернантка Эльза, Элен доверяла пожилой женщине, которую знала с детства, как самой себе. Именно поэтому смирилась с желанием сестры пожить в городе. А когда с Маргарет случилось непоправимое, сердце старой Эльзы не выдержало. Она не смогла простить себе, что не уберегла «свою маленькую девочку», как она всегда называла любимицу…

Несмотря на всю привязанность и любовь Роуз в глубине души сердилась на сестру за её ошибку, которую уже никак не исправить. А в последнее время недовольство всё чаще завладевало её мыслями ещё по одной причине, и девушка сама себе боялась признаться, что дело в красавце Эдварде, который достанется кузине. Элен было стыдно от таких мыслей, она гнала их прочь, стоило им появиться на границе сознания. Однако, она чувствовала, что они точат её твёрдую волю, как вода точит камень. Что же с ней будет, если Эдвард и Маргарет поженятся? Остается только надеяться, что граф заберет супругу к себе в город.

Легкий стук в дверь прервал размышления Элен.

- Войдите! – сказала девушка с облегчением, что у неё есть повод на несколько минут отложить письмо, в котором она не знала, что писать.

В кабинет вошёл Оливье. К удивлению Элен в руках он держал большую корзину, едва вмещавшую охапку пунцовых роз.

- Боже, что это? – воскликнула девушка.

- Только что принесли, мисс Роуз.

- Но от кого?

- Внутри есть карточка. И вот ещё… - Оливье поставил корзину на стол и протянул хозяйке небольшую коробку, обвязанную атласной лентой.

Не спеша развязывать подарок, Элен, пару раз уколовшись, отыскала в розах карточку из дорогой бумаги.

«Мисс Анески, с надеждой на новую встречу, я прошу принять сей скромный подарок в знак моей глубочайшей симпатии. Ваш Э.К.»

Едва взгляд коснулся инициалов, выведенных каллиграфическим почерком, как в сердце кольнуло. Элен не пришлось даже мгновения гадать, от кого были эти роскошные цветы. Отложив карточку, девушка взяла протянутую слугой коробку. Развязав красивую ленту, она достала футляр, обтянутый черным бархатом. Всё больше недоумевая, Элен щёлкнула замочком, и её взору предстало великолепное ожерелье. Драгоценные камни в изысканном украшении как будто только и ждали, чтобы поймать на свои острые грани лучики света, заискрились, притягивая взгляд. Изумруды, которые так шли к её глазам... Неужели Эдвард разглядел их цвет через плотную вуаль? Или просто прислал украшение с одними из самых лучших камней, как будто просто хотел показать, что готов дорого платить за её благосклонность? Элен смотрела на ожерелье, не решаясь дотронуться до него. Даже в лучшие времена семьи Роуз, они не могли позволить себе такую роскошь. Элен, как и все женщины, любила украшения, но не испытывала перед ними того священного трепета, который овладевал многими девушками при виде драгоценностей. Но в любом случае, она не примет такого дорогого подарка, который преподносят только женам или любовницам. Иначе Кинберг решит, что преград для него больше нет, и он имеет право требовать от неё благодарностей за свою щедрость. Элен решительно захлопнула крышку футляра.

- Посыльный уже ушёл?

- Нет, мисс Роуз, я сказал ему подождать, вдруг вы захотите что-то передать отправителю.

- Оливье, ты как всегда предусмотрителен. Отдай ему коробку, пусть вернет её тому, кто её послал.

Элен положила футляр в коробку и передала в руки слуги.

- От вас что-нибудь передать?

Молодая женщина подумала мгновение и сказала несколько слов.

- Сию минуту, - улыбнулся Оливье и вышел из кабинета.

А Элен, сложа руки на груди, подошла к окну, в задумчивости глядя на улицу. Значит, вот так. Граф задумал обольстить её и решил начать с самого тривиального – просто купить дорогим украшением. Интересно, он со всеми женщинами так поступает или выделил её в особый статус? А может у него этих ожерелий с десяток футляров? И каждой новой фаворитке он дарит украшение – одной с изумрудами, другой с сапфирами, третей с топазами… каждой под её цвет глаз. А Маргарет он тоже одаривал драгоценностями? Элен снова почувствовала отвращение, как тогда в доме миссис Бланш, когда граф притворно краснел, бросая на неё манящие взгляды. Как? Как она к одному и тому же человеку может испытывать столь разные чувства: то презрение и отвращение, то симпатию и притяжение? Этот мужчина сводит её с ума!

7.

В подступающих сумерках граф вышел из дома и торопливым шагом направился к одной из своих любовниц. Ещё несколько часов назад он к ней не собирался, но после дневного фиаско с подарком мисс Анески ему хотелось расслабиться, а если не прятать от себя истинную причину посещения миссис Анжуа, то точнее будет сказать - удостовериться, что его чары по-прежнему безотказно действуют на женщин. Эдвард опять прокрутил в голове сцену возврата его подарка. После того, как слуга передал слова мисс Анески, мужчины впали в ступор. Первым опомнился Пиквел, расхохотавшись.

- Кинберг, ты слышал? Тебя послали!

Эдвард забрал у слуги коробку и приказал тому оставить их. Он тщательно проверил и футляр и украшение пытаясь понять, что не понравилось взбалмошной девице. Но так и не нашёл, к чему она могла придраться.

- Как ты там говорил, Эдвард? Не будет никаких проблем? Предсказуемо и скучно? – веселился Крейк.

Слова мисс Анески и растерянность друга его явно забавляли.

- Я ничего не понимаю, - недоумевал Кинберг. – Ещё ни одна из женщин не возвращала мне драгоценности.

- Эдвард, она дала тебе понять, что за подарки её не купить.

- Чушь! Крейк, я знаю женщин!

После небольшого пикетирования, в котором барон доказывал, что не все женщины одинаковы, а граф уверял его, что личный опыт свидетельствует об обратном, так ни до чего не договорившись, Кинберг вежливо спровадил Пиквела домой. Настроение пить, ведя никчемные беседы, у него начисто пропало. Послонявшись по дому, Эдвард отправил посыльного с запиской к миссис Анжуа, и едва дождавшись вечера, сам направился к ней. Шарлотта была беспроигрышным вариантом отвлечься от серьезных мыслей и провести сладострастную ночь. Её муж, к слову много старше её, был военным в вечных разъездах, поэтому шансов нарваться на супруга и удивить его наставленными рогами, практически не было. Действовал Эдвард всегда по одной и той же схеме. Не беря экипаж к назначенному времени он подходил к черному входу и тихим условным стуком извещал о своём прибытии. По ту сторону двери его уже ждала личная служанка Шарлотты, единственная, кто знал о любовной связи её хозяйки с графом. Она-то и провожала его на второй этаж в покои миссис Анжуа.

- Граф! Какой сюрприз! – сладким голоском воспела Шарлотта, изящно поднимаясь с пуфика ему на встречу.

- Неужели? Вы не получали моей записки?

Обычно Кинберг поддерживал игру своей любовницы, но сегодня он был не в настроении. Шарлотта это заметила и надула свои маленькие красивые губки.

- Вы чем-то недовольны, граф?

О да, Кинберг мог бы рассказать, чем вызвано его плохое настроение, но пришёл он сюда совсем не за разговорами.

- Да, дорогая, я недоволен тем, что ты ещё одета.

Любовница вскинула удивленные глаза на Эдварда. Она не привыкла видеть его таким. В самом деле, в их прежние встречи любовным утехам предшествовала долгая прелюдия: хозяйка предлагала выпить легкого вина, немного фруктов, комплименты (чаще одни и те же, граф особенно не усердствовал) и только потом, Эдвард приступал к главному. Сегодня на всё это у Кинберга не было ни терпения, ни настроя.

Не обращая внимания на изумленные взоры фаворитки, Эдвард подошёл к женщине и увлек её за собой к туалетному столику. Смахнув с него флакончики духов, шкатулку с украшениями и прочие дамские дребедени, он подхватил любовницу и усадил на дорогую мебель, надеясь, что та выдержит.

- Что ты делаешь, Эдди? – воскликнула Шарлотта, глядя на упавшие флакончики, которые не разбились только благодаря толстому ковру.

Эдвард зарычал.

- Не называй меня так!

Уменьшительное имя у него прочно ассоциировалось с тётушкой, что, конечно, сексуального желания не прибавляло.

Искусственные жеманства любовницы, к которым он обычно относился спокойно, сегодня его раздражали. Бесцеремонно задрав Шарлотте юбку и раздвинув её ноги, он спустил штаны, намереваясь сделать всё быстро и, сняв напряжение, сразу уйти. Оставаться на ночь он передумал. Обхватив женщину за ягодицы, он придвинул её ближе, однако начать не успел. Неожиданно в комнату ворвалась служанка, та самая, что встречала Эдварда. Застав хозяйку за таким непотребством, девушка вылупилась, на мгновение забыв обо всём на свете.

- Эдвард… то есть граф… показывает мне па нового танца… из Европы… - судорожно отдернув юбку, несла какую-то чушь Шарлотта, но быстро сообразив, что оправдывается перед служанкой, изменила тон. – Как ты смеешь врываться в мою комнату без стука?

- Простите, миссис Анжуа, - присела в глубоком книксене служанка, но едва она опустила глаза, её ждало новое откровение.

Взгляд девушки упал на неприкрытое достоинство графа, и её зрачки расширились от удивления и восторга. Однако от любования её отвлек требовательный голос хозяйки.

- Так в чём дело, Эми?

- Я лишь хотела сказать, что хозяин вернулся.

- Адриан?!!

И словно в ответ на восклицание Шарлотты в дверь раздался стук.

- Дорогая, ты ещё не спишь?

В мгновение ока Эдвард натянул штаны и бросился к балкончику, слыша, как позади хозяйка дома задает совершенно нелепый вопрос:

8.

«Это немыслимо!», - возмущённо думала Элен направляясь домой. И она ещё сомневалась, что Кинберг самый бесчестный и нахальный тип, которого она знала! Шлёт ей дорогие подарки с запиской о надежде на скорую встречу, а сам шастает к любовнице, да ещё и обвиняет Элен в том, что она его преследует! Надо выбросить его из головы! Но чёрт, как же он хорош! Роуз закусила губу, вспоминая его горячее тело, прижимавшееся к ней у дерева, его сильные и нежные пальцы у себя на талии, его прерывистое дыхание, вызванное ею или риском быть пойманным? Он сказал, что опасность его возбуждает. Элен не могла самой себе врать – её тоже. Острые ощущения заставляли тело покрываться мурашками, а от близости мужчины начинало сладко ныть где-то внизу живота. Девушка на секунду закрыла глаза, растворяясь в этом ощущении. И… едва не растянулась, подхваченная в последний момент сильной рукой. В испуге открыв глаза, она увидела незнакомого мужчину.

- Спасибо! – поблагодарила Элен.

- К вашим услугам, мисс… миссис…

- Мисс Элен Роуз.

- Барон Алан Николс, - в ответ представился мужчина и улыбнулся.

Невысокий блондин приятной наружности отпустил её локоть и учтиво поклонился.

- Ещё раз благодарю, барон Николс. Я спешила домой с вечернего променада и думала о чём-то своём вместо того, чтобы смотреть под ноги.

- Тогда рядом с вами всегда должен быть мужчина, который будет вас оберегать, пока вы думаете о своём, - произнес мужчина, и Элен про себя отметила, что у него располагающая улыбка. – Позвольте, на этот вечер таким мужчиной стать мне.

Барон был так любезен и учтив, что Элен не хотела показаться неблагодарной особой и позволила проводить её до дома.

По дороге они мило беседовали. Роуз скупо упомянула, что в городе недавно и в дальнейшем старалась избегать вопросов о себе, расспрашивая барона о здешней светской жизни. Николс оказался приятным собеседником, корректным и интересным. Он рассказал пару забавных историй, заставляя Элен искренне смеяться и проникаться к нему всё большей симпатией. Она не заметила, как они дошли до её дома и ещё несколько минут стояли у ворот, рассыпая друг другу любезности. В конце концов, пожелав доброй ночи, Элен попрощалась с новым знакомым и пошла в дом. Казавшийся испорченным вечер закончился на приятной ноте.

***

Элен вошла в обеденный зал в хорошем расположении духа, где её уже ждал вышколенный слуга.

- Доброе утро, мисс Роуз.

- И тебе, Оливье.

- Сегодня вы встали позже обычного.

Элен улыбнулась, припоминая события прошедшего вечера.

- Да, вчера был насыщенный день, и я долго не могла уснуть от разных мыслей. Зато прекрасно выспалась.

- Это замечательно. Велю Кэти подавать завтрак.

- Спасибо, Оливье.

Пока слуга ушёл отдавать распоряжения, Элен покружилась по комнате, напевая под нос песенку, потом выглянула в окно и, увидев замечательный солнечный день, распахнула ставни, впуская в комнату шум улицы. В поместье она часто так делала, только там вместо стука копыт лошадей и скрипа повозок доносились птичьи трели, и сейчас этого так не хватало девушке.

- Мисс Роуз, завтрак сейчас будет подан.

Элен обернулась на голос вошедшего Оливье.

- Замечательно! Есть какие-нибудь новости? – спросила девушка, которая всё ждала письмо от кузины.

- Приходил посыльный, вам снова принесли цветы, - указал слуга на стол, где в вазе стоял красивый букет, правда, гораздо скромнее, чем первый.

Элен нахмурилась.

- Снова Кинберг?

- На этот раз нет, мисс Роуз. Посыльный сказал, что это от некого барона Николса.

- От Алана? – переспросила Элен и, увидев удивленно поднятую бровь Оливье, пояснила. – Я вчера с ним познакомилась. Он произвёл на меня приятное впечатление.

- Я очень рад, мисс Роуз. Дай Бог, чтобы барон Николс оказался достойным человеком. Вам пора задуматься о своей семье.

- Оливье, спасибо за заботу, но не будем торопить события. Мы всего лишь немного поговорили.

В комнату вошла Кэти с подносом и, пожелав хозяйке доброго утра, стала накрывать на стол. Раньше для того, чтобы расставить все блюда, служанка пользовалась тележкой с несколькими подносами. Сейчас всё умещалось на одном.

Элен грустно посмотрела на скудный завтрак и обратилась к слуге:

- Скажи мне лучше, Оливье, не приходило ли письма из поместья?

- Увы, мисс Роуз. Но почтальон принёс приглашение от миссис Бланш. Желаете взглянуть?

Элен на секунду задумалась.

- Почему бы нет?

В приглашении графиня извещала о званом ужине в честь годовщины её свадьбы и писала о том, что была бы рада увидеть мисс Анески в числе гостей.

- Вы примите приглашение? – спросил Оливье, когда Элен зачитала письмо.

- Не знаю, стоит ли… - засомневалась девушка.

- Там, наверное, будет барон Николс, - улыбнулся слуга.

9.

Миссис Бланш умела устраивать званые вечера лучше, чем кто-либо другой. Даже при сильном желании придраться было бы не к чему. Пожилая графиня была требовательна к окружающим и вышколила свою прислугу так, что те знали, а главное, выполняли свои обязанности с особым рвением. Гости прибывали один за другим. Дамы в предвкушении встречи с лордом Кинбергом устроили негласное соревнование модных нарядов и замысловатых причесок. Расположившись на диванчиках и пуфиках, мисс и миссис расточали друг другу фальшивые комплименты, умудряясь одновременно сплетничать про тех, кто в этот момент был не в их компании. Мужчины собирались в свои группы, оставив жен в обществе их подруг, и вели неспешные беседы, травя байки и обмениваясь политическими новостями.

Вечер только начинался и все знали, что главное развлечение ещё впереди. Миссис Бланш была приверженкой старых привычек, и её званые вечера всегда заканчивались танцами под музыку самого лучшего оркестра города. Юные леди ждали этой части вечера с особым трепетом. Каждая в душе лелеяла надежду быть приглашенной каким-нибудь завидным кавалером. Та же, которая окажется в паре с самим Эдвардом Кинбергом, безусловно, соберет завистливые взгляды всех присутствующих дам.

Однако, самый желанный мужчина по обыкновению опаздывал. Эта его особенность всегда заставляла нервничать хозяев дома, где устраивался прием. Ведь граф Кинберг был как вишенка на торте и те вечера, которые он игнорировал, потом обсуждались гостями как прошедшие довольно вяло и скучно. Но миссис Бланш сей факт никак не беспокоил. Во-первых, её вечер никто бы не посмел назвать неудавшимся, а во-вторых, она не сомневалась, что её любимый племянник придёт. Хозяйка дома скользила между гостями и незаметно следила за тем, чтобы слуги вовремя подавали бокалы с шампанским и подносили дорогие изысканные закуски.

Когда глаза юных мисс всё чаще стали обращаться на дверь в нетерпении лицезреть графа, тот всё же явил себя присутствующим. Едва он появился в огромной гостиной, как среди женщин прошёлся шепоток. Кинберг, привыкший к такой реакции, задержался у дверей лишь на минуту, выискивая глазами тетушку. Но та уже и так направлялась к нему навстречу.

- Леди Бланш, вы ослепительны, - широко улыбнулся Эдвард и поцеловал родственнице руку.

- Эдди, а ты как всегда очарователен в своём беззастенчивом вранье.

- Как вы так можете говорить, графиня? – укорил её племянник.

- Ах, оставь эти церемонии. Я слишком тебя люблю, чтобы отказать себе в удовольствии слушать, как ты называешь меня дорогой тётушкой.

Эдвард рассмеялся.

- А я слишком вас люблю, дорогая тётушка, чтобы врать. Вы, действительно, прекрасно выглядите… - Кинберг поднял палец, - для своих лет.

Теперь рассмеялась пожилая графиня.

- Вот это больше похоже на правду.

- Барон Пиквел уже прибыл?

- Да, твой друг уже обхаживает мисс Лион и, уверяю тебя, ты там сейчас лишний.

- Вот как? – улыбнулся Эдвард, - Ну что же, не в моих правилах мешать друзьям налаживать личную жизнь.

- Ты бы лучше о своей личной жизни побеспокоился, Эдди. Посмотри, сколько девиц вокруг мечтают заманить тебя в церковь.

Кинберг поскучнел.

- Да, но разве вы видите среди них хоть одну стоящую?

Графиня вздохнула:

- Твоя правда, Эдди… Хотя… я бы на твоём месте присмотрелась к мисс Анески. Кажется, в ней есть характер.

Мужчина вспомнил о том, как недавно взбалмошная девица вернула ему подарок и про пари, о котором уже наверняка знают многие присутствующие, и в Эдварде проснулся азарт, который он не испытывал уже очень давно. Кинберг даже потер руки в предвкушении.

- А, кстати, она ещё не прибыла?

Едва он это произнёс, как тётушка подмигнула и показала глазами на входную дверь гостиной. Эдвард обернулся и увидел девушку в дымчато-голубом платье и плотной вуали.

- Что же она никак её не снимет, - пробормотал Кинберг, пока миссис Бланш направлялась к гостье, чтобы поприветствовать её.

- Мисс Анески, на этот раз вы всё же опоздали, - заметила графиня, встречая девушку у входа.

- Прошу прощения, леди Бланш. Но мне хотелось преподнести вам небольшой подарок в день годовщины вашего брака с графом. Пришлось ехать за ним в оранжерею, - с этими словами Элен вытащила из-за спины небольшой букетик желтых орхидей.

Заметив, как глаза графини заблестели от подступающих слёз, Роуз запоздало вспомнила слова женщины о том, что от аромата цветов у неё бывает мигрень. Элен уже было собралась извиниться за подарок, но графиня протянула руки и взяла букет с такой нежностью, какой от суровой миссис Бланш вряд ли кто мог ожидать.

- Как… - она прочистила горло, - как вы узнали, что мой муж всегда дарил мне эти цветы?

Элен с облегчением вздохнула и улыбнулась.

- Когда я была в вашем доме, заметила в обеденном зале картину с желтыми орхидеями и поняла, что они вам нравятся.

Миссис Бланш рассмеялась, было видно, как она довольна.

- Вы угадали, орхидеи – единственные цветы, которые я люблю, - и, увидев, что к ним подошёл её племянник, добавила. – Пойду сама поставлю их в вазу. Благодарю, мисс Анески.

10.

Эдвард проснулся от того, что солнечный луч, пробившись через щель в шторах, упал ему на лицо. Граф почувствовал, что полулежал в неудобном положении. Шея затекла и даже немного побаливала голова. Кажется, последний бокал вчера был всё-таки лишним. Кинберг попытался размять мышцы, но обнаружил, что правая рука привязана к подлокотнику кресла. Он сфокусировал двоящееся зрение и увидел, что в качестве веревки использован женский чулок. В голове Эдварда калейдоскопом пронеслись события прошедшего вечера. Граф расплылся в улыбке: а эта белокурая дамочка та ещё бестия. После их любовных игр она так и оставила его связанным, а может, сделала это специально, разозлившись, что Эдвард уснул прямо под ней. Кинберг отвязал руку, спрятав чулок за ворот рубашки, ещё не хватало, чтобы это увидела тётушка.

И тут, словно молния в мозгу, вспыхнуло воспоминание о женской фигуре в полумраке комнаты, наблюдающей за интимным процессом Эдварда и его любовницы. Мисс Анески! Он напрягся, пытаясь восстановить детали. Кажется, он предложил ей присоединиться к ним. Граф застонал, и снова закрыв глаза, откинулся на спинку кресла. Девушка выбежала из библиотеки так, словно услышала самые страшные слова в жизни. Впрочем, для приличной дамы, которой мисс Анески и являлась, такое предложение сравни оскорблению. Узнай об этом Крейк, он бы сказал, что это полный провал и о выигрыше пари его другу можно забыть. Только… дело уже не в самом споре. Мисс Анески что-то затронула в душе Эдварда. Её независимость, её отчаянное сопротивление искушению… Она не кокетничала, не пыталась его очаровать и что самое главное, она предпочла ему барона Николса! Мисс Анески определенно притягивала Эдварда. Как ни странно, ещё совсем недавно он считал, что ему нравится лишь одна женщина – незнакомка с колдовскими зелеными глазами, но теперь в его мысли вкралась мисс Анески, и Эдвард уже не понимал, кого из двух женщин он желает больше.

Его размышления прервал голос тётушки. Миссис Бланш, видимо, искала его по дому и сейчас приближалась к библиотеке. Резко вскочив с кресла, граф поморщился от вступившей в голову боли, но всё же схватил с ближайшего шкафа первую попавшуюся книгу и вновь усевшись, сделал вид, будто увлечен чтением. За этим занятием его и застала тётя.

- Боже, Эдди, неужели ты читал всю ночь? А ну посмотри на меня, - взяв племянника за подбородок, она повернула его голову и взглянула на лицо. - Так и есть! Глаза красные, вид измученный. Дорогой, разве так можно?

Эдвард промычал что-то неопределенное и, дождавшись, когда родственница отстраниться, осторожно выдохнул, надеясь, что та не учует запаха вчерашних виновозлияний. По счастью, тетушка продолжала выговаривать племяннику о вреде бессонных ночей, Кинберг кивал и пытался вовлечь себя в беседу. Миссис Бланш обратила внимание на книгу в руках Эдварда:

- Ну что хоть за роман увлек тебя на всю ночь? О, да это же та самая книга, что когда-то привез моему мужу друг из поездки в Испанию. Я помню, мы тогда ещё смеялись, потому что никто из нас не знал испанского языка, книга так и простояла на полке нечитанная. Эдди, я не думала, что ты знаешь испанский?

Кинберг неопределенно повертел рукой.

- Очень слабо, тётя, - первые слова, сорвавшиеся с пересохших губ, вышли хрипловатыми.

- И о чём же книга? Хоть узнать за тридцать лет.

На несколько секунд Эдвард застыл, такого подвоха он не ожидал. К счастью, он с детства отличался сообразительностью, что не раз спасало его в разных ситуациях.

- Об англо-испанской войне, тетя.

- Ой, не люблю войны, - махнула рукой миссис Бланш, теряя интерес к книге. – А ты у меня такой умный! Правду вчера сказала мисс Анески, что ты очень разносторонний.

- Мисс Анески? – встрепенулся Эдвард. – Вы говорили обо мне?

Тётя, которая в этот момент отодвигала шторы, лукаво взглянула на него.

- Говорили, - и, выдержав эффектную паузу, продолжила. – Мне кажется, что ты ей очень нравишься. Впрочем, что тут удивительного, ты нравишься всем женщинам. А тебе, Эдвард?

- Что?

- Нравится мисс Анески?

Это был опасный вопрос. Стоит только Эдварду признаться в своих симпатиях, как родственница непременно возьмет его в оборот, снова заведя песню о необходимости остепениться и завести семью.

- Тётя, я не видел её без вуали, - осторожно ответил Кинберг.

- Она так и не раскрылась тебе? - удивилась графиня. – Похоже, у этой дамы есть какая-то тайна.

- Или она очень страшна, - высказал Эдвард мысль, которая его беспокоила.

- Нет, не думаю, - задумалась миссис Бланш, а потом решительно сказала. – В любом случае, тебе надо поскорее это выяснить. Женщины с прошлым в нашей семье не нужны.

- Хорошо, тётя, - сказал со вздохом племянник, стараясь не обращать внимания на явный её намек. – Пойду я всё же прилягу.

- Иди, конечно, поспи, ты очень устал, - сказала графиня и, проводя родственника взглядом, принялась проверять пальцами хорошо ли слуги убирают пыль на книжных полках, бормоча под нос:

- Как же, книгу он читал всю ночь… на испанском языке…вверх ногами…

***

Помахав ещё раз рукой, Элен провожала взглядом Луизу до тех пор, пока та не скрылась из виду. Затем девушка вдохнула полной грудью свежий вечерний воздух и с грустью подумала о том, что близится осень. Она планировала вернуться в поместье до конца лета, но, по всей видимости, ей придется задержаться. Она очень скучала по отцу и кузине, по ухоженному саду, по литературным вечерам, что они устраивали в доме. Но Роуз знала, что вместе с тем в поместье её ждут проблемы: приходящие в упадок дела, пьющий отец и внебрачная беременность Маргарет, которая бросит тень на репутацию их семью. Единственное, что им может помочь – это удачное замужество Маргарет или самой Элен. Шансы кузины в её теперешнем состоянии сводились к нулю, если только на ней не женится отец ребенка – граф Кинберг. Да и Элен найти мужа, имея в родственницах запятнавшую свою честь кузину, будет совсем нелегко.

11.

- Мисс Роуз! Письмо из поместья, - всегда такой сдержанный Оливье, кажется, был рад этому событию не меньше хозяйки.

Элен, едва поблагодарив слугу, схватила конверт и, вскрыв ножичком, который предусмотрительно принёс Оливье, с облегчением вздохнула. Помимо листка бумаги, в конверте лежали так нужные им деньги. Платеж за аренду дома вот-вот грозил просрочиться, и Элен первым делом отложила необходимую сумму на его оплату. Денег было даже меньше, чем в прошлый раз, и Роуз поняла, что это всё, что смогла выслать кузина. Торопливо развернув листок, девушка углубилась в чтение.

«Милая Элен! Извини, что так давно тебе не писала. Хороших новостей мало. Дела в поместье всё хуже. Работники говорят, что урожай в этом году будет плохой, слишком жарко и дождей мало.

Опять приходили кредиторы, требовали оплатить долги. Отдали почти всё, что выручили с продажи яблоневого сада, но этого едва хватило. В следующем месяце придут снова... Дядя говорит, что надо продавать Вулкана, а я и слышать этого не могу, сразу в слёзы. Ты же знаешь, что для меня значит этот конь. А с тех пор, как ты уехала – он мой единственный друг. Ах, моя дорогая, если бы ты знала, как мне одиноко и грустно! Только верховая езда меня и успокаивает. Правда, доктор Льюис не одобряет этого, но говорит, что беременность протекает хорошо, поэтому категорически пока не запрещает. Других развлечений у меня нет. Я почти перестала выходить из поместья. Живот уже не скрыть, но чем позже соседи узнают, тем лучше. Спасибо доктору Льюису, что держит в секрете моё положение, да и меня ни о чём не спрашивает. Ты бы знала, как мне стыдно! Я вижу в его глазах осуждение или мне кажется, но относится он ко мне хорошо, может потому, что друг нашей семьи.

Дорогая Элен, прости меня за ту глупость, что я совершила. Клянусь тебе, что страдаю от этого больше всех, и каждый день казню себя. Ах, если бы Эдвард женился на мне, всё было бы по-другому!

Ну всё, не буду больше расстраивать тебя своими причитаниями. Надеюсь, у тебя всё хорошо. Очень ждём с дядей, что ты скорее доделаешь в городе свои дела и вернешься в поместье.

Целую, Маргарет.

P.S. Посылаю деньги. Прости, что так мало, это всё, что я смогла собрать».

Несколько минут Элен сидела, сжимая письмо в руках, а потом кликнула слугу.

- Оливье, отправь посыльного к дому графа Кинберга, пусть скажет, что я прошу о встрече с ним.

***

По дороге к дому графа Элен успела раз десять покрыться испариной. Ей казалось, что сегодня на улице ужасно душно, хотя на самом деле погода последние дни не менялась, лишь холодая по вечерам. Роуз закрыла шторки на окнах кареты, но без солнца стало ещё хуже, и она вновь их открыла, почти не отдавая себе отчёта, что совершает бесполезные действия. Девушка сама себе боялась признаться, что волнуется перед встречей с Кинбергом не только из-за грядущего разговора, но и оттого, что вновь останется наедине с мужчиной, при виде которого у неё замирает сердце.

Посыльный, которого отправил Оливье, долго не задержался. Он принес сообщение, что граф Кинберг будет рад принять мисс Анески у себя дома в любое удобное для неё время. Элен долго собиралась, критично отметая платья, что предлагала ей служанка. Одно казалось старомодным, другое слишком открытым, третье ярким, четвертое тусклым… Кэти вздыхала, Элен сердилась, а Оливье отговорившись фразой, что мисс Роуз прекрасна в любом наряде, незаметно ушёл в другую комнату и не появлялся до тех пор, пока хозяйка его не позвала.

- Ну как? – спросила она у слуги, демонстрируя легкое розовое платье.

- Вы… - начал Оливье.

- …прекрасны, - закончила за него Элен и они оба рассмеялись.

- Значит, вы всё-таки пойдете, мисс Роуз?

- Да, Оливье, я решила. После того, как прочла письмо Маргарет, я просто не могу уехать не с чем. Бедняжка так страдает!

- Но вы говорили, что граф Кинберг не достоин мисс Уитон.

- Я и сейчас так думаю. Но несправедливо, что Маргарет будет одна растить малыша, одинокая и презираемая соседями. К тому же, ей нужны деньги на то, чтобы поднять ребенка. Кинберг должен дать ему свою фамилию, а ей замужний статус.

- А как же вы?

- Я? – не поняла Элен.

- Да, вы и ваше счастье, - тихо сказал Оливье.

И девушка, понимая, что старый слуга догадывается о её чувствах, поспешно отвернулась к зеркалу, нервно поправляя легкий шарфик на плечах.

- А я буду счастлива, если Маргарет будет хорошо.

Больше Оливье ни о чём её не спрашивал…

Но чем ближе подъезжала Элен к дому графа, тем сильнее потели ладони, в груди трепыхалось сердце, а в голове все заготовленные фразы смешались в кашу.

Карета остановилась и девушка поняла, что они, наконец, приехали. Спустив на лицо вуаль, она сделала глубокий вдох. Через минуту дверка открылась, и Оскар помог ей вылезти из кареты. По дорожке к ней уже спешил слуга графа.

- Мисс Анески, - представилась девушка, как только он подошёл.

- Граф ждёт вас, - сказал слуга и пригласил следовать за собой.

12.

Эдвард мерил шагами комнату. За сегодняшний день он сделал это уже раз пятьдесят: с того момента, как ушла Элен Роуз и до той минуты, как появился срочно вызванный посыльным барон Пиквел.

- А потом?

- Сказала очередную остроту и ушла. Но ты не представляешь, сколько разочарования было в её глазах!

- Это не удивительно. Но скажи, ты действительно не собираешься жениться на этой, как её…

- Маргарет.

- Да-да, Маргарет?

- Нет, конечно! Она прелестная провинциалочка, скромная, воспитанная… Ну ты же помнишь?

- С трудом, - честно признался Крейк. – Но она казалась мне довольно мила.

- Но не жениться же мне теперь из-за этого!

- Не только из-за этого, у тебя будет ребенок! Эдвард, как тебя вообще угораздило? Ты всегда был очень осторожен на этот счёт. И перестань ходить по комнате, у меня уже голова кругом.

Кинберг сел на диван и зарыл пальцы в волосы.

- Мисс Анески и девушка с зелеными глазами – одна и та же женщина, представляешь? Как я сразу не догадался?

Пиквел закатил глаза.

- Я ему о ребенке, а он опять об этом. Тебе мало проблем, Эдвард?

- Ну что за трагедия, Крейк? Я уже сказал, что дам ему фамилию и содержание.

- Откупишься деньгами и будешь жить дальше, как ни в чём не бывало?

- А что ты предлагаешь? Запереть себя в поместье с женщиной, к которой совершенно ничего не чувствую и прозябать до конца своих дней? Такой участи ты мне желаешь, друг?

- Но жениться тебе всё равно когда-нибудь придётся. Твоё сердце никем не занято, так почему бы просто не…

- А если занято? – Эдвард поднял глаза на Крейка.

- Только не говори, что мисс Анески или Роуз, как угодно, значит для тебя больше, чем другие женщины.

- А я скажу.

Эдвард встал и вновь прошёлся по комнате.

- Если бы я не узнал мисс Роуз, то, ты прав, возможно, я бы какое-то время поартачился, но всё же женился на Маргарет. В конце концов, какая разница? Но не теперь, когда я встретил девушку, которая занимает все мои мысли.

- Только сейчас у тебя нет шансов. Она оказалась сестрой женщины, которую ты соблазнил и бросил, и отказываешься жениться даже узнав, что она ждёт от тебя ребенка. Мисс Роуз тебе такого никогда не простит.

Пиквел мог этого и не говорить, Эдвард всё понимал и сам.

- Что мне делать, Крейк?

Барон пожал плечами.

- Забыть мисс Роуз, пока твои чувства не стали сильнее.

- Забыть…

Взгляд Эдварда упал на давно остывший чай, который предназначался Элен и в бессилии с размаху сбросил чашку со стола. Ударившись о ножку кресла, хрупкий фарфор разлетелся на осколки.

***

Элен старалась не думать о прошедшей встрече с Кинбергом. Как только она вспоминала их разговор, на глаза тут же наворачивались слёзы. А плакать нельзя, она и так вчера перепортила кучу носовых платков. К тому же она ждала гостя, а встречать его с красными от слез глазами она не собиралась.

Что же, - думала она, - может всё и к лучшему. Хорошо, что она не поспешила рассказать кузине о своем намерении и та даже не подозревает, какому унижению подверглась Элен, прося за неё мужчину, который не испытывает к Маргарет ничего, кроме как, в лучшем случае, благодарности за приятно проведенные ночи. Конечно, если граф исполнит своё обещание и пришлёт деньги на содержание ребенка Маргарет, та очень удивится и, возможно, догадается, кто ему рассказал, но к тому времени Элен придумает, как оправдаться. Что до неё самой, то девушка решила, что выбросит мысли об Эдварде из головы, а чувства – из сердца. Да, она понимала, как это сложно, но, возможно, ей в этом поможет тот, кого она сегодня ждала.

- Мисс Роуз, - окликнул её вошедший в гостиную слуга, - к вам барон Алан Николс.

- Чудесно, - улыбнулась Элен и поспешно встала с диванчика.

Николс пришёл с букетом. Протянув его девушке, он сказал, что пытался найти цветы достойные красоты Элен, но у него этого не получилось. И пока Роуз благодарила его за изысканный комплимент, он галантно поцеловал её руку.

- Прошу присаживайтесь, барон Николс.

- Просто Алан, - попросил он, по-прежнему сжимая её ладонь.

- Хорошо, Алан, - улыбнулась Элен и обратилась к слуге. – Оливье, пожалуйста, поставь цветы в вазу и принеси нам чай.

- Сию минуту, - ответил слуга и, забрав букет, оставил хозяйку с гостем наедине.

- Я удивилась, получив вашу записку с просьбой принять вас.

- Простите мою возможную бестактность, но мне захотелось увидеть вас ещё раз. По правде говоря, это желание не покидало меня с того самого дня, как мы познакомились.

13.

Оливье неторопливо шёл по улице. По правде говоря, он не часто покидал дом. За покупками обычно ходила Кэти, а он был слишком стар для дальних прогулок: ноги быстро уставали, и начинало ломить поясницу. Но сегодня он шёл в аптеку за успокоительным для хозяйки. Последние ночи после разговора с графом Кинбергом она плохо спала, а Оливье никому не доверял такой важного дела, как покупка лекарств. Особенно Кэти, у которой, как считал старый слуга, ветер в голове гуляет: вечно «летающая в облаках» девчонка обязательно возьмёт что-нибудь не то.

Дойдя до дороги, Оливье остановился и пару минут внимательно осматривался по сторонам. Он не любил это место из-за того, что здесь в любой момент из-за угла могла выскочить карета или повозка. Но цокота копыт слышно не было, и Оливье решился перейти опасную улицу. Старательно семеня ногами, он почти уже преодолел дорогу, как неожиданно послышался быстрый стук лошадиных копыт. Оливье обернулся и лишь успел сжаться, прикрыв руками голову, как почувствовал сильный удар и упал.

Свет перед глазами померк лишь на минуту. Прислушавшись к своим ощущениям, Оливье с облегчением понял, что вроде ничего не сломал. Болело правое бедро и рука, на которые он упал, перед глазами ещё было мутно, но в целом ему повезло. Рядом всхрипывали испуганные резкой остановкой лошади, извинялся кучер, а из кареты вылез явно недовольный ситуацией незнакомый господин.

- Чего разлёгся? – ткнул он носом ботинка упавшего Оливье. – Нажрутся как свиньи, ходят потом по дорогам, не глядя по сторонам. Вставай, говорю! – снова попинал он лежащего.

Оливье осторожно, опираясь на колено, пытался подняться. Голова кружилась, и он совершенно потерял ориентацию в пространстве.

- Ну, долго ты копошиться будешь? – грубо дернул его за ворот мужчина.

Оливье мутнеющими глазами видел, как вокруг собираются зеваки и в надежде, что кто-нибудь ему поможет, вытянул руку. Но люди боялись гнева мужчины, явно знатного происхождения, и не спешили встревать.

- Не хочешь, значит, по-хорошему? Гарри, а ну дай хлыст!

- Хлыст? Хозяин, ну как можно?

- Ты что, перечить мне вздумал??? Хлыст, говорю, давай, а то самого им оприходую!

Больше кучер не возражал, молча отдал то, что требовал хозяин.

- А ну вставай, идиот старый! – замахнулся хлыстом мужчина, а Оливье, стоя на коленях, сжался, готовясь принять удар…

Но его не последовало. Открыв газа, старик увидел, что опускающуюся руку перехватил молодой незнакомец.

- Граф Кинберг? – удивился мужчина.

- Барон Аттвуд, полагаю, вы несколько погорячились? – спокойно сказал Эдвард. – Вы же не собираетесь бить беднягу хлыстом только из-за того, что он не может подняться после того, как ваш экипаж наехал на него?

- Эмм… нет, - произнес мужчина. – Я просто хотел припугнуть… слегка.

- Я думаю, достаточно, он и так не может прийти в себя.

- Да, конечно, - согласился барон Аттвуд, отдавая кучеру хлыст. – По правде говоря, я очень спешу. Так что прошу простить меня, граф, я поеду.

- Не смею вас задерживать, - ответил Кинберг.

И пока кучер осторожно объезжал старика, Эдвард помог подняться бедолаге и дойти до безопасного места.

Зеваки стали медленно расходиться.

- Благодарю вас, граф. Старые ноги совсем уже не держат, - сердечно сказал Оливье.

- Даже здоровые ноги подведут, когда на тебя несется экипаж.

- Я расскажу мисс Роуз о вашем поступке, - пообещал Оливье, считая, что графу понравятся его слова и, увидев, непонимание на лице Кинберга, добавил: – Я старший слуга в их доме.

- Нет, - вдруг сказал мужчина, - не нужно рассказывать про меня мисс Роуз.

- Но она должна знать, что у вас доброе сердце.

Граф усмехнулся:

- Я думаю, что мисс Роуз настолько разочарована во мне, что уже ничто не изменит её мнения.

Старик внимательно вгляделся в лицо молодого человека. На его красивых губах застыла скорбная усмешка, а в глазах затаилась печаль. И Оливье слишком долго прожил на свете и много повидал, чтобы не понимать, откуда эта грусть.

- Я хорошо знаю мисс Роуз, порой она говорит одно, но чувствует совсем другое. Она живёт разумом, а не сердцем и если не бороться за неё, то это сделает кто-нибудь другой, например, барон Николс.

- Барон Николс? Разве они хорошо знакомы? – удивился Эдвард.

Оливье склонил голову и откровенно произнес:

- Думаю, что барон рассчитывает на куда более близкие отношения с мисс Роуз. И букеты цветов, и его недавний долгий визит весьма благосклонно принимаются хозяйкой. Подумайте об этом, граф. А я пойду. Мне ещё надо зайти в аптеку, а для такого старика, как я, этот путь довольно долог. Всего доброго, граф Кинберг.

Слуга Элен побрёл в сторону аптеки, потирая саднящую правую ногу.

- Постой!

Оливье обернулся.

- Да, граф?

- Сообщи мисс Роуз, что на днях я нанесу ей визит.