Ночной секретарь миллиардера

Глава 1

– Марк Романов сегодня нас купил, – Денис усмехается и идет пятнами от гнева. – С-с-с… Сволочь!

Марк Романов.

Богатый, циничный, и печально известный в столице миллиардер, обанкротивший и купивший не одну фирму.

– Всех сокращают. Я ухожу завтра. Меня обвиняют в укрывательстве от налогов, чудо, если отмажусь… Мстительный урод!

– Меня нельзя увольнять! – паникую я. – Ты же знаешь мою ситуацию, это меня убьет!..

– Замолчи, Аня! Тебя он забирает…

– В каком смысле?

– Ему нужен ночной секретарь. Он выбрал тебя… Сразу же, как узнал, что ты моя любовница. Как видишь, Романов своих целей всегда добивается. Теперь он хочет тебя.

Пока пытаюсь осмыслить происходящее, Денис кладет визитку на стол.

– Это шутка, Денис?

Беру белый прямоугольник. Черные буквы, от которых веет опасностью: «Марк Романов», телефон приемной, и крупная размашистая подпись поверх надписи «Ночной секретарь. С десяти вечера до трех утра».

– Похоже, что я шучу?! – орет Денис. – Я потерял все! Я банкрот! Мне грозит тюрьма!

Сглатываю.

– Что за намеки? – бормочу я. – Ночной секретарь? Он издевается? И ты хочешь, чтобы я пошла к нему? Я не пойду!

– Пойдешь. Насчет тебя Романов оставил особое распоряжение. Сказал, секретарша тоже моя. Так что пойдешь, Аня, я не хочу из-за тебя с ним ссориться. Считай, что я тебя пристроил.

От обиды прикусываю губу. В глазах стоят слезы.

– Оставь меня одного, – у Дениса больной взгляд.

Выхожу из директорского кабинета и сажусь за стол секретаря. Я не просто опустошена и раздавлена. Мне только что разбили сердце. Денис явно дал понять, что ему на меня плевать.

Я, конечно, не думала, что он любит меня больше жизни. Знала, что замуж не позовет. Взрослая девочка, все понимаю. Три года назад меня перевели сюда с должности продавца, я поняла почему, когда Денис намекнул, что имеет на меня виды и рассчитывает на взаимность, за которую я начала получать дополнительные «премии», повышенную зарплату, подарки и прочие плюшки, в которых крайне нуждалась.

Но девушки так устроены, что начинают верить в чувства, даже если между ней и мужчиной только постель.

Оказалось, я что-то вроде мусорного офисного ведра. Пришел другой и получил по праву вместе с разоренной фирмой. Денису все равно. Он не хочет «из-за меня ссориться». А мне нельзя терять работу, мой единственный источник дохода. Даже два месяца ввергнут в долги, из которых потом не вылезу.

В приемную заглядывает менеджер Маргарита, и я торопливо вытираю слезы.

– Наш у себя?

– Занят…

Остальные еще не знают об увольнении, только бухгалтера. У Риты ситуация тоже непростая: ипотека, двое детей и муж-алиментщик, у которого снега зимой не выпросишь. Но у нее надежный тыл в виде родителей, даже если потеряет квартиру, вернется к ним. Мне придется уйти жить в коробку от телевизора под мостом.

– Попозже загляну, – цокая каблуками, она уходит.

Ночной секретарь.

Лезу на сайт холдинга Романова. Такой вакансии нет, зато есть его фото.

Красивый холодный мужчина смотрит с экрана. Без улыбки, взгляд пронзительный и тяжелый. Пришпиливает, как булавка коллекционера бабочку. Лицо из острых углов, широкое, с четко выступающими желваками. Породистый мужик. И безжалостный. В этом я на практике убедилась, когда он Дениса размазал, как слизняка своим «мерседесом».

Понимаю, когда ночной секретарь нужен в круглосуточную фирму. Но зачем он генеральному? Речь не о секретарской работе, конечно. Мне придется под столом ползать.

– Я все равно пойду, – бормочу я. – Все равно попробую.

Романова я видела дважды.

Восемь месяцев назад, когда он пришел сделать нашему боссу предложение, от которого не отказываются. Хотел нас купить. В черном костюме, с черной кожаной папкой под мышкой. Холодный, как змей. С холеным лицом и ледяными глазами.

С немигающим взглядом сказал:

– Передайте, что Марк Романов здесь.

Не удивилась бы, увидев раздвоенный язык между губ.

Романов всегда действовал одинаково: присылал предложение, предлагая продать компанию по цене ниже рыночной. Если следовал отказ, холодно улыбался и уходил. Обычно в течение года-двух разорял фирму и приобретал за бесценок с такой же холодной улыбочкой. Считалось плохим признаком, если он проявил интерес к вашему бизнесу. Романов не терпел отказов. Он за них в блин раскатывал. Психологу обязательно бы нашлось что об этом сказать: комплексы, психологические травмы, то-сё. Но я бы на месте психолога не рискнула ничего говорить Романову о его комплексах.

Второй раз я увидела его сегодня утром.

Когда стало ясно, что фирма продана с молотка, и нас увольняют.

Денис скрывал это до последнего.

Утром поставил подписи и печати на документы, по которым все отходит Романову. Он приехал в девять утра, с отборной охраной. Наш охранник поглядывал на них с отчаянием: ему с такими не тягаться. Рейдерский захват проходил на пять с плюсом.

Я удостоилась одного взгляда. Всего одного.

Когда Романов вышел.

Взглянул, словно куском льда провел по лицу, шее, и бросил в декольте. С тех пор чувствую себя так, словно Романов забыл свой взгляд где-то под моей одеждой. В груди поселился холод.

– До встречи, красавица, – небрежно сказал он.

Тогда я не поняла прощания. Но визитка все объясняет.

Дениса жаль.

Наш корабль – шикарный в прошлом лайнер, так же шикарно пошел ко дну. Понятия не имею, как Романов умудрился загнать Дениса в долги. Сегодня день его краха. Он потерял все, во что вкладывал силы и деньги последние десять лет. И нашему дружному коллективу пришел конец. Все в прошлом: корпоративы, совместные праздники, свадьбы. Мы считали будущее надежным, смело брали кредиты, зарплаты росли каждый год… Особенно у меня. Не скажу, что быть любовницей сильно нравилось, но не угнетало. Иначе устроить личную жизнь не хватало времени и, если честно, я боялась оказаться на улице, если откажу. А дальше стерпелось-слюбилось.

Глава 2

В половине десятого я стою в холле роскошного бизнес-центра – штаб-квартире Романова.

На мне униформа секретарши: черная юбка-карандаш, белая блузка и черные лодочки на шпильке. Готова краснеть, и никому бы не призналась в своем падении, но даже белье на мне по дресс-коду. Вместо колготок надела чулки. Сгораю со стыда, что сделала это: оделась полностью по требованиям босса.

Еще раз смотрю на визитку. На ней размашистая подпись.

Марк Романов.

Подхожу к проходной перед лифтами. Здесь пост охраны, рамки, словно мы в аэропорту или на режимном объекте.

– Анна Кленова, – подаю визитку. – Ночной секретарь.

Ее долго изучает охранник: молодой здоровяк с квадратной челюстью и сканирующим взглядом. Костюм в обтяжку слегка топорщится на груди, словно под ним бронежилет.

– Мне прислали смс, – добавляю я.

Изучив паспорт, меня пропускают через рамку.

– Семен!

Подходит второй. Он не с поста, вышел откуда-то сбоку из комнаты.

– Прошу за мной, – приглашают меня не к лифтам, как ожидаю, а в эту самую комнату. – Личный досмотр.

Предполагая, что передо мной просто поводят металлодетектором, следую за ним. Охранник плотно закрывает дверь, загораживая проем. Оглядываюсь, из мебели в комнате только стул и стоит он в центре. Замечаю в углу под потолком камеру.

– В первый раз? – без эмоций спрашивает Семен. – Раздевайтесь.

– Что? – поднимаю я брови. – Здесь?

– Вы будете работать с господином Романовым, иметь доступ к помещениям. Мы должны убедиться, что при себе у вас нет оружия и прослушивающих устройств, – он говорит медленно и монотонно, словно читает лекцию. – Одежду повесьте на стул. Белье, если тонкое, без кружев, косточек и каркаса на бюстгалтере, можете оставить.

– Но женщин всегда досматривают женщины.

– У нас нет сотрудников женского пола.

– Под камерой раздеваться? Как в тюрьме? – глазами показываю под потолок.

Семен безразлично смотрит в том направлении.

– Записи досмотра хранятся месяц, затем уничтожаются. Вы можете отказаться от досмотра, но вас не пропустят в приемную. У вас две минуты, госпожа Кленова.

– Это просто невероятно, – бормочу я.

От смущения не могу смотреть в глаза молодому парню, но начинаю расстегивать блузку. Теперь понятно, почему требовали тонкое белье… А я уже было решила, что дело в другом… Колготки велели не надевать, чтобы не тягать их туда-сюда.

Расстегиваю молнию на боку, и юбка-карандаш падает к ногам, демонстрируя Семену мои чулки. Затем перешагиваю ее на шпильках и сбрасываю туфли. Последней снимаю блузку.

Одежду вешаю на стул.

– Отойдите, – охранник приближается к стулу. Изучает одежду, затем туфли, проверяя какими-то хитроумными устройствами помимо металлодетектора.

К счастью, мое белье он счел достаточно тонким и разрешил не снимать.

В комнате тепло, но руки и ноги покрываются колючими мурашками. Жду, подавляя желание поежиться. Не хочу выглядеть смущенной, запуганной или жалкой. На меня парень совсем не смотрит, а если я и удостаиваюсь взгляда, то он профессиональный и холодный. Ноль эмоций.

– Оттяните резинки чулок, – просит он.

Послушно делаю это, демонстрируя, что не прячу ничего смертоносного, как девушка супершпиона.

– Одевайтесь.

Я торопливо облачаюсь и сажусь на стул, чтобы надеть туфли.

Это ведь еще и на записях останется. Щеки краснеют. И придется делать это каждый вечер перед работой… А может быть, и перед уходом из офиса. Этот парень, наверное, уже привык. Раздевает каждый день секретарш и помощниц босса, не по одному разу в день.

– Идите за мной, – когда я обуваюсь и встаю, охранник распахивает дверь.

Поправляю волосы и цокаю за ним шпильками. Зеркальный лифт уносит нас наверх.

– Прошу, – когда двери открываются, мы оказываемся в просторном вестибюле.

Огромная люстра сияет светом. На полу дорогое мраморное покрытие. Двое мужчин в костюмах провожают нас взглядами хищников. Похоже, что ресепшен не для справок и работы, а чтобы отсекать ненужных гостей. Настоящее сердце офиса дальше. Обычно на ресепшен сидят девушки, но не здесь. Когда разоряешь компании, охрана нужна хорошая. Сотрудников с пристрастием приходится досматривать.

– Ночной секретарь господина Романова, – сообщает Семен в приемной. – Анна Кленова.

Просторная приемная вытянутой формы, и предваряет ее комната охраны. Отсюда ведут еще две двери. Заканчивается она шикарными двойными дверями. Кабинет Романова.

За столом сидит красивая блондинка в наряде «синего чулка»: серый деловой костюм-оверсайз, волосы заколоты в невыразительный пучок.

– Я дневной секретарь, должна показать приемную, – цокая каблуками, блондинка идет к двери. – Здесь санузел. Следите, чтобы чистота была идеальной, вызывайте клининг, если есть хоть пятнышко.

Она распахивает вторую дверь. Здесь стеллажи с папками, в нише прячется кофе-машина и кулер.

– Здесь вам понадобится только кухня. Документооборотом, звонками, деловым графиком занимаются дневные секретари. Ваше время с десяти до трех. Иногда будут просить задержаться.

– Романов часто работает по ночам?

– Господин Романов, – поправляет блондинка.

– Да, прошу прощения.

– Ночью господин Романов в офисе ежедневно. В вашем ведении общение с иностранными клиентами с разницей в часовых поясах. Обслуживание хозяина. Ночные встречи тоже обслуживаете вы.

Девушка строго смотрит на меня. Я не нравлюсь ей, видно невооруженным глазом.

– Самое главное, – продолжает она. – Не задавайте господину Романову никаких вопросов. Размер заработной платы узнайте в бухгалтерии.

– А собеседование, меня будут опрашивать?

– Насколько знаю, господин Романов получил о вас все необходимые сведения. Не говорите с ним, выполняйте все, что говорит и никогда не смотрите ему в глаза. Он этого не любит.

– Вы серьезно?

Блондинка берет сумку из шкафа, бросает непередаваемый взгляд.

Глава 3

Из кабинета я направляюсь в кухню, чтобы не злить босса. Хочется спрятаться от них. Я пытаюсь не обращать внимание на дрожащие руки.

– Где посуда… – бормочу я, раскрывая шкафчики.

Поднос обнаруживается внизу. Дорогой, из серебра. Сервиз рядом, в коробке. Тонкий фарфор выше всяких похвал. Протираю аккуратно поднос, ставлю три чашки для кофе, сахарницу, молочник, стелю салфетки. Добавляю серебряные ложечки.

Остается кофе сварить, когда придут.

Когда выхожу, ни телохранителя, ни босса нет. Без них даже дышится свободнее. Чтобы освоиться, сажусь за компьютер. Бегло просматриваю график, и свое расписание. Блондинистая секретарша сказала правду: у ночного секретаря немного дел. На рабочем столе нахожу странную папку «Рацион Маруси», открываю, пробегаю взглядом: кальмары, осьминоги, креветки. Не иначе, как за рационом его подружки тоже должна следить… Как вдруг доходит, что речь идет о рыбе.

И кормить мне ее сегодня.

– Сетчатая мурена, – читаю я и пишу в поисковике, а когда вижу фото, добавляю. – Мамочки, ну и тварь…

Кратко читаю про кормление, вспоминаю, что инвентарь на кухне и иду туда. В морозилке нахожу креветок и замороженных осьминогов, отмеряю пинцетом порцию и разогреваю в микроволновке. Судя по количеству еды, мурена здоровая, а в интернете я прочитала, что они растут до трех метров…

Осторожно вхожу в пустующий кабинет.

Только сейчас могу рассмотреть обстановку. Вся она подтверждение значимости Романова в окружающем мире: массивная дорогая мебель, роскошь. Может быть, поэтому он и заставляет всех смотреть себе под ноги, чтобы свобода маневра оставалась только у него. Ему приятно показывать власть.

Аквариум вмонтирован в противоположную от стола стену. Большой, встроенный в интерьер так органично, что сразу понятно – здесь поработал хороший дизайнер.

Подхожу и с опаской окидываю взглядом прозрачно-голубое водное пространство. Внутри грунт, искусственный риф, на первый взгляд пусто. Но вдруг в глубине рифового грота замечаю движение.

– Вот ты где, чудовище, – бормочу я, раскладываю принадлежности, и открываю окошко для кормления.

Навстречу высовывается большая раззявленная пасть, утыканная зубами-иглами. Круглые глаза хищницы пялятся на меня. Она похожа на мясистую ленту с плавником на спине.

– А ты, наверное, Марусенька, подружка господина Романова?

Подаю осьминога пинцетом. Чудовище высовывается дальше, почти целиком покидая укрытие. Хватает еду отточенным движением, и жадно глотает. Хочется визжать и влезть повыше от любимца босса, но я тянусь за новым осьминогом. Мурена рассматривает меня в ожидании лакомства.

– Красавица, – бормочу я, – хоть от тебя и мороз по коже. Но с господином Романовым вы отлично друг другу подходите. Красивая бы получилась пара…

Позади мерещится шорох, нервно оглядываюсь, ожидая, что Романов неслышно подошел и слышит мой спич про себя и мурену. Чуть инфаркт не получила… Он и мелочей никому не прощает, а уж такое…

Но кабинет пуст, шорох, кажется, из приемной.

Скармливаю остатки корма, складываю инвентарь и выхожу. В приемной стоит Семен с рацией в руке.

– Прибыл специалист по безопасности господина Глодова.

– Я должна его встретить, – быстро убираю инвентарь в кладовую.

Семен ждет, пока я закончу.

– Вы сегодня первый день. Если хотите, я кого-нибудь пришлю помочь.

– Не стоит, – скованно улыбаюсь я, хотя проявление человечности приятно, или его просто мои чулки на досмотре так поразили? Но если донесут Романову, боюсь ему это не понравится. – Все в порядке, спасибо.

Семен кивает и уходит за гостем.

Сажусь за стол, когда в приемную входит мужчина. Он настолько непохож на всех, кого я здесь видела, что в первое мгновение кажется, что гость ошибся этажом. Но его привел Семен, но, в отличие от меня, не представил по имени.

– Добрый вечер.

Ему точно за тридцать, хотя выглядит моложе. Просто это видно по характерным морщинкам вокруг глаз. На нем черные джинсы, футболка и пиджак на худощавом теле. Он не похож на высококлассного телохранителя… Но идентифицировать его не удается.

Входит в кабинет, какое-то время там стоит, оценивая пространство и выходит обратно в приемную.

– Окно всегда закрыто?

Я удивленно оборачиваюсь. Даже не заметила, что в приемной есть окно, плотно закрытое жалюзи под цвет интерьера.

– Похоже, что да, – отвечаю я, и вызываю у него улыбку.

У него удивительное лицо: худощавое, приятное, если бы не шрам. При улыбке стало видно, как несинхронно двигаются мышцы. Рот слегка скошен, как у инсультника. Больше всего привлекают внимание глаза, в их глубине пропасть, от которой сосет под ложечкой. Я бы не хотела столкнуться с ним ночью одна. Потому что так выглядят люди, которые могут сделать с вами, что угодно. И располагающая улыбка, не больше, чем попытка усыпить бдительность.

Сердце царапает, как гвоздем.

Мало того, что он пугает, так еще кого-то напоминает мне.

Мужчина направляется к окну, отодвигает жалюзи.

Смотрю в спину, мучительно копаясь в памяти. Раньше я не общалась с кругом, где люди поднимаются с нуля и им сносит крышу от самих себя: отсюда роскошные тачки, красивые девушки и прочий шик, требования не смотреть им в глаза… Специалист по безопасности господина Глодова был другим.

В нем есть чернота, которая встречается только у определенного рода людей. И если вы хоть раз с ней столкнулись, больше не забудете.

Он стоит спиной, опустив голову. Звонит боссу или еще кому-то.

– Все чисто, можно подниматься.

Пиджак на спине натягивается, подчеркивая узкую поясницу. Под тканью явственно проступают очертания рукоятки. Пистолет за поясом сзади. Так мало кто носит. Нужна привычка. Ни разу не видела, чтобы военные или телохранители так ходили.

Тон и поза будят полустертые воспоминания – клянусь, я это уже видела!

Словно почувствовав, что я смотрю, он оборачивается. Яркий свет сглаживает шрамы. Слегка улыбается, взгляд скользит по мне – с мужским интересом, словно он вдруг заметил, что вместе с ним в приемной есть что-то милое противоположного пола.

Глава 4

Двери открываются синхронно, пока я озираюсь, пытаясь сообразить, что делать. Они не садятся внутрь, а рассматривают меня – четверо бритых наголо мордоворотов, а затем начинают ржать.

– Привет, цыпа, – один из них ныряет в салон. – Займитесь водилой, я пока с девочкой побеседую.

Он садится рядом. Я лихорадочно пытаюсь отползти, но пудовая ладонь накрывает шею.

– Куда собралась, красотка? – агрессивно бросает он. – Застыла, быстро!

Дрожа, я смотрю, как водителя вытаскивают из салона и бьют перед «мерседесом» в свете фар. От мужика рядом несет влажной кожаной курткой, запахом табака и ментола. Водителя мордой кладут в капот и держат, ожидая распоряжений. Только «босс» не торопится, а, похохатывая, лезет ко мне.

– Что цыпа, замерзла? – шепчет он на ухо, от этого звериного шепота по спине идет дрожь.

– Кто вы такие? – я пытаюсь отодвинуться, и начинаю возиться, упираясь ему в плечи. – Прекратите! Отпустите меня сейчас же! Прохожие вызовут полицию!

Отодвинуться не удается. Он здоровый и тяжелый, перехватывает мне руки и злобно дышит в лицо, пока я отворачиваюсь.

– Ты чё дергаешься? – цедит он. – Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! Передашь кое-что боссу!

Он рвет на мне блузку. Тонкая ткань жалобно трещит и пуговицы прыскают по салону. С отчаянием пытаюсь запахнуться в остатки, но за ней приходит черед юбки. Ее он рвет на две части своими пудовыми лапами, и ткань расползается, как бумага. Я остаюсь в обрывках и в чулках.

– Прекратите сейчас же! – сдавленно ору я. – Вы что животное?! Что вы творите, отпустите меня немедленно!

На вопли и беспорядочные удары мужик не обращает внимания и, кажется, только сильнее входит в раж. Сопротивление его раззадоривает. Остальные – в том числе прижатый к капоту водитель, наблюдают за борьбой в салоне через лобовое стекло. Когда с одеждой покончено, мужик перехватывает мне руки и разворачивает спиной.

Я дышу, чувствуя, как воздух обжигает легкие. От страха то холодно, то жарко, и ноют руки.

– Кинь маркер, – просит он, и через секунду хватает меня за волосы и впечатывает в холодное кожаное сиденье лицом. – Не дергайся, цыпа, в последний раз прошу по-хорошему. Такую красоту грех портить.

К спине прикасается холодный маркер, и я вздрагиваю. Извиваюсь, шевеля лопатками, пока он что-то пишет на спине. От унижения хочется рыдать, я еле сдерживаюсь. Через минуту меня отпускают.

– Бросайте его, парни, – говорит он, выбираясь из машины.

Прикрывшись остатками блузки, я приподнимаюсь и наблюдаю, как парни с довольным видом возвращаются к тачкам, смеясь. Нападение заняло не больше десяти минут. За десять минут нас уделали!

– Какого черта происходит? – с надрывом спрашиваю избитого водителя, ощущая на спине холод и грязь.

Зажав нос платком, тот возвращается за руль и подбирает рацию.

Рядом газует джип. Оборачиваюсь. Главарь, который порвал на мне одежду, пошло подмигивает и чмокает губами, намекая, что я ему нравлюсь. Меня бьет дрожь, и хочется помыться. Прямо сейчас.

– Красотка без блузочки! – орет он в окно, и машины срываются с места.

Между лопаток я ощущаю сделанную надпись.

Водитель открывает заднюю дверь.

– Не волнуйтесь, – сняв пиджак, он пытается меня укрыть. – Я вызвал подмогу. Вы сильно пострадали?

– Кто это был?

Водитель сильно помят: нос разбит и рассечение на скуле. Меня хотя бы не били… Но запястья, за которые главарь тягал, ноют.

– Мы выясним.

– Он что-то написал у меня на спине, – я пытаюсь приспустить пиджак. – Посмотрите, что там…

Водитель качает головой.

– Мне сказали дождаться помощи и отвезти вас домой.

– Вы вызвали полицию? – я с надеждой смотрю в глаза.

– Не было приказа, – вновь качает он головой.

Нас заливает свет фар. Вокруг паркуются машины из охраны Романова. Мой водитель спешит к ним, они перебрасываются несколькими словами, и его место занимает другой.

– Я буду вашим водителем, – по-военному четко рапортует он. – Пристегнитесь.

Авто срывается с места. Меня вжимает в сиденье, оглядываюсь, кутаясь в пиджак: нас сопровождают до самого дома. У нас тихий, спокойный двор. Рычащие в три часа ночи авто, заполняют его и меня выводят на улицу в одном пиджаке. Телохранители ведут меня наверх.

Хорошо хоть мама в клинике! Не увидит, в каком виде дочь вернулась домой с ночной смены.

Телохранитель терпеливо ждет, пока дрожащей рукой я пытаюсь попасть в замочную скважину. Мужской пиджак едва прикрывает пятую точку. Я стою практически в чулках и черных лодочках. Он мягко забирает ключи и открывает сам.

В квартиру мужчина входит первым. Я иду следом, ничего не видя из-за спины этого шкафа. Быстро и профессионально он проверяет квартиру.

Я устало сажусь на тахту, пытаясь понять, что только что случилось.

– О происшествии доложили господину Романову. Водитель сказал, на вашей спине маркером оставили послание?

– Да… Я не знаю, что там… – всхлипываю я, пытаясь снова приспустить пиджак.

– Не стоит, госпожа Кленова. Господин Романов прочтет лично. Скоро будет здесь.

– Романов приедет сюда? – не верю я.

Увидит, как я дрожу, словно жалкая перепуганная кошка под чужим пиджаком? Этого еще не хватало… Но по каменному лицу понимаю, что телохранитель не шутит.

– Да. Не принимайте душ и не переодевайтесь.

– Прекрасно, – вздыхаю я.

Мыться нельзя. А у меня ощущения мерзкие после того, как тот тип меня облапал. Что это за люди такие? Одному нельзя смотреть в глаза, другой пишет послание боссу на его секретарше… Я, кажется, ошиблась с работой. Ну Денис и удружил!

Звонит телефон.

Охранник ищет его в моей сумочке, изучает входящий и отвечает:

– Да?

Я хмурюсь, наблюдая, как телохранитель нахально говорит за меня.

– Кто ее спрашивает? – пауза. – Госпожа Кленова не может подойти.

Он дает отбой.

– Кто это был?

Глава 5

Запираюсь и прислушиваюсь к происходящему.

Надеюсь, босс не велит охраннику меня помыть, чтобы точно избавиться от надписи. С него станется. Спину нужно тереть хорошо. Наверняка проверит…

Включаю воду в душевой кабине.

Зеркало маленькое, но хватит. Сбрасываю пиджак и поворачиваюсь спиной. Что там? Шевелю лопатками, пытаюсь удобнее встать.

Слова размазаны в черную кашу. Не зря он провел пальцами перед тем, как меня отпустить.

Это ощущение до сих пор на коже. На ощупь у него теплые руки уверенного в себе мужчины, основательного и неторопливого. Или я слишком сильно головой в машине ударилась, если прикосновение Марка Романова стало незабываемым?

Плюс в том, что маркер давно высох и полностью размазать буквы не удалось.

Несколько слов я разбираю:

«Откажись» – самое первое. «Глодов» или что-то очень похожее – второе. И последнее – «хуже».

Угрозы.

Я выдыхаю, расслабляя спину.

Угрожают чем-то, связанным с Глодовым. После сегодняшней встречи… Пытаются сорвать сделку? А ведь Романов уже все спланировал. Я оставляла записку дневной секретарше, чтобы та подготовила бумаги.

– Этого не хватало… – бормочу я.

И Романов скрывает это. Надпись видели только мы двое, и то он пытался ее уничтожить, чтобы не прочла.

Лезу под теплый душ и с наслаждением закрываю глаза.

Хочется спать, но придется подстраиваться к новому графику. И те обезьяны меня испугали. Когда адреналин ушел, безумно потянуло в сон. Только присутствие Романова в квартире еще бодрит.

Быстро ополаскиваюсь, чтобы не задерживать босса. Особое внимание уделяю спине: с силой тру намыленной губкой. Через запотевшую стенку кабины плохо видно в зеркало, но, кажется, энергичные движения не помогли. Маркер был черным. Часть краски смылась и надпись посерела… А мне нужно полностью смыть. Выдавливаю в ладонь клубничный скраб, и отчаянно тру спину. Кожа становится нежной и бархатистой… Рассматриваю себя со спины: кажется, помогло.

Ополаскиваюсь и выхожу из душа. Сорвав с крючка банное полотенце, заворачиваюсь. Фен остался в комнате. Волосы сушить нечем. Придется предстать перед боссом в таком виде…

Снимаю остатки косметики, и лицо становится беззащитным.

Стук в дверь.

– Анна? – раздается холодный голос Романова, от которого душа уходит в пятки.

– Минутку! Уже выхожу.

Ни запасного белья, как назло. Ни халата. Но поворачиваю защелку и дверь тут же распахивается. За ней не только босс, но и охрана стеной, и все пялятся, не реагируя на смущение. Видимо, из-за ежедневных досмотров, понятия хоть о какой-то интимной приватности у них напрочь стерлись. В самом деле, какие у девушки могут быть секреты от босса и его телохранителей?

Рассматривая розовый педикюр, выхожу из ванной. Толком вытереться не дали, и за мной остаются следы босых ног. Возвращаемся в зал.

– Повернитесь.

Встаю спиной и спускаю полотенце. Жду, пока он копается в мокрых волосах, и проверяет, не осталось ли следов.

Пауза.

– Вы прочли надпись? В ванной зеркало, а женщины любопытны, не так ли?

– Пыталась, – признаюсь я. – Надпись не читаема.

Он убирает руки и отступает. Я оборачиваюсь: босс останавливается у стола ко мне спиной.

В моем скромном жилище он смотрится чужаком. Все подчеркивает пропасть между нами – мужчина из высшего класса оказался там, где быть не должен. Романов неторопливо достает бумажник.

– Примите извинения за инцидент, Анна. Виновных найдут и накажут, – глухо говорит он, отсчитывая наличность. – Вам усилят охрану. Это компенсация за одежду и моральный ущерб. Завтра жду вас на рабочем месте. С вами поговорит Гранин, расскажете ему все.

– Гранин? – переспрашиваю я. – Извините… Кто это?

– Специалист по безопасности Игоря Глодова.

Значит, я правильно прочла. Иначе бы к Андрею меня не направили.

– Поняла, господин Романов.

Опускаю взгляд прежде, чем он повернется. Деньги босс оставляет на столе. Он останавливается напротив. Я рассматриваю носки итальянских ботинок, меня так и подмывает поднять глаза. Хочу видеть его лицо! Что он чувствует, оно такое же холодное, как всегда? Я слышу только его голос, но не вижу лица и это невыносимо!

– Доброй ночи, Анна.

Он выходит к охране.

– Сотрудник, который вез Анну домой, кто он? – спрашивает у охранника, который доставил и охранял меня, пока Романов не прибыл.

– Водитель, был не вооружен. Получил травмы.

Я вижу только затылок и спину босса. По ним трудно читать настроение, но, кажется, это его не впечатлило.

– Увольте его. Мне все равно, что он водитель. Он мужчина, она женщина, он не должен был допустить этого. Со своими задачами он не справился, – договаривает он на ходу. – Больше не беспокойте меня этим инцидентом.

Он уходит, не оглядываясь.

Через минуту квартира пустеет, проверяю замок и устало опускаюсь на тахту. В комнате остался запах парфюма Романова. Сильный, но не резкий, словно босс незримо присутствует здесь.

Утром просыпаюсь в одиннадцать и с непривычки жмурюсь на свет, бьющий из-за штор. Какое наслаждение не вскакивать по будильнику, а еще немного подремать… Зря сокрушалась из-за графика, это же работа мечты. Даже воспоминания о мордоворотах, порвавших одежду, не мешают блаженству…

Но привычка выталкивает меня из постели.

Привожу себя в порядок. До вечера далеко – массу дел переделаю.

Для начала иду варить кофе.

В квартире остался стойкий запах мужского парфюма после вчерашней ночи.

Пока шипит кофеварка, копаюсь в телефоне. Хочу посмотреть старые фото.

Романов ясно дал понять, что нападение на нас его не устраивает и он разберется. Он же чертовски злопамятный. И если дело в Глодове, без сомнения наедет на него и заставит разобраться, почему из-за сделки нападают на его людей. Так что сегодня я встречаюсь с Андреем…

Если бы он сразу сказал: да, красотка, я тебя помню, в клубе снял, меня бы это не зацепило. А он отрицал до последнего. Даже когда на словах о старом «рено» обернулся – в точку попала.

Глава 6

Из-за меня? Я не ослышалась?

Теперь столбенею я.

– Рита, что ты несешь… Как это из-за меня? Я его не знаю!

Ребенок начинает громко и отчаянно реветь, не выдержав ругани. Рита, дернув его за руку, тащит по ТЦ подальше от меня. Я растерянно оглядываюсь на Тамару. Та тоже удивленно пожимает плечами.

Все еще пытаясь прийти в себя, захожу в отдел белья.

Так значит, Денис свалил все на меня перед коллективом?

Вспоминаю ночной звонок.

Нет, здесь все не так просто. Рита была в бешенстве. Понимаю, ипотека, потеря работы, дети, еще и я получила назначение – я, а не она! – но это чересчур. На обычную зависть не похоже. Она действительно в ярости и считает меня виноватой.

После покупки белья, беру кофе и устраиваюсь на фуд-корте, чтобы позвонить Денису. Делать этого не хочется. Бывшая работа иногда как бывший парень: не отвяжешься. А здесь два в одном. И обида за то, что он так легко «уступил» меня, словно между нами ничего не было, до сих пор гложет. Когда ушла к Романова, решила, что с прошлым покончено – я имею в виду, Дениса. Но нужно разобраться.

Гудки идут долго. Наконец снимает трубку и убито спрашивает:

– Аня?..

– Нужно поговорить, Денис, – я нервно скручиваю салфетку свободной рукой. – Я сейчас встретила Маргариту… В общем, я хочу поговорить про Романова.

В ответ доносится сдавленное, полное ярости рычание. Денис ненавидит его всей душой. Слышно, как скрежещет зубами. Я его неплохо знаю, но в таком состоянии раньше не видела.

– Что за мужик отвечал ночью? Я звонил тебе.

Мой вопрос он проигнорировал.

– Охранник, – задумчиво отвечаю я. – А зачем ты звонил?

Он молчит.

Так иногда молчат назойливые поклонники в трубке. Ревнует? Поверить не могу, что после того, как передал меня новому хозяину – вместе с мебелью и фирмой, он еще может меня ревновать.

– Хотел тебя услышать… По дурости. Прости, что поздно.

Внимательно слушаю хриплые интонации. Денис плох.

– Денис, можно узнать… – я пытаюсь вернуться к вопросу. – Из-за чего у вас был конфликт с Романовым? Я же понимаю, он не просто так нас угробил. А за что?

Откровенно говоря, Денис – мужик классный и хваткий, только он не уровня полета Романова птица. Это два разных мира и трудно представить, что их бизнес-интересы столкнулись. Но где-то нашла коса на камень – только где? Рита сказала, он разорил фирму из-за меня – как это понимать? Поверить в это трудно.

– Как новая работа? – усмехается Денис.

– Не смешно.

– Похоже, что смеюсь? Хочешь поговорить про Романова, – он глубоко и устало вздыхает. – Давай вечером встретимся, поговорим. Я тоже должен кое-что сказать.

– Я не могу вечером. С десяти до трех работаю.

– Выходные у тебя есть?

Должны быть, но об этом я не спросила.

– Давай после трех, – вздыхаю я, хотя после работы никуда не хочется идти. Интересно, если я попрошу водителя изменить маршрут, он поедет? Или только работа-дом и никаких отклонений в графике?

– В нашем кафе, – говорит Денис.

«Наше» кафе – местечко, куда Денис водил меня ужинать, когда я была его любовницей. Ужасно не хочется идти… Даже не могу объяснить, почему. Поздно. Три – это перед самым закрытием… И он странно ведет себя.

Прячу телефон в сумочку. Можно позвонить бухгалтерам или менеджерам со старой работы. Рита та еще болтушка. Сплетни наверняка перетирали… Только хочу ли я их знать и не нарвусь ли снова на нападки?

Смотрю на часы и встаю. Нужно заехать к маме, и домой. Пора собираться на работу.

К девяти я полностью готова.

Чулки, правильное белье и блузка с интригующим вырезом, к которой надеваю новую юбку. За мной приезжает новый водитель. Выходит и открывает заднюю дверь, когда появляюсь из подъезда. Внутри сидит охранник.

Соседские бабки сворачивают шеи: такого в нашем дворе еще не было.

Представляю, какие пойдут слухи.

В ночную работу если кто и поверит, то не секретарем. Или будут говорить, что у меня роман с олигархом.

Внизу прохожу досмотр с Семеном, уже не стесняясь – мысли вообще в другом, и поднимаюсь в пустую приемную. Никого. Романов еще не приехал, дневная секретарша уже ушла.

Проверяю помещения: все чисто, отлично, Вероника оставила пост в идеальном состоянии.

Сажусь за стол, когда звякает телефон: пришла смска от Инны.

«Я нашла фотки. Сейчас сброшу».

Я улыбаюсь, юность вспоминать всегда приятно. Через минут десять на телефон начинают прилетать фотографии от Инны. Целое богатство! Несколько фоток еще днем сбросила Катя…

Делаю чашку капучино с молоком. Раньше я на ночь не пила кофе, чтобы не мучиться бессонницей. Но новая жизнь – новые привычки. Ночь все равно не спать.

«Спасибо, Инна. Очень выручила».

Пока не пришел Романов, с интересом перебираю фото, рассматривая мельчайшие детали.

Я тогда была совсем девчонкой…

Веселая, счастливая, с ямочками на щеках. Пышные волосы. Андрей был от меня без ума. А вот его самого на снимках нигде нет. Даже там, где, вроде бы, должен был быть: на клубных фотках или рядом. Был даже снимок с его «рено», где мы с Катькой стоим обнявшись, и показываем языки, пока Инна нас фотографирует.

– Интересно, – бормочу я, внимательно рассматривая фото.

Андрея с нами тогда не было… Он задержался в клубе и вышел на парковку чуть позже, когда девчонки уехали на такси, а я ждала его. Хорошо помню тот момент. Пахнет резиной, металлом и пыльной южной ночью. Ветер мягкий и приятный, я стою спиной к нему и волосы бросает вперед. Коленками упираюсь в решетку радиатора, стою, обхватив себя руками, и счастливо смотрю в небо – оно похоже на черный бархат, усыпанный звездами…

Как красива была южная ночь…

Андрей подходи сзади и неожиданно обнимает меня. Я смеюсь, когда он разворачивает меня и целует взасос. Я помню его дыхание на своих губах. В животе пляшет предвкушение, потому что знаю: сейчас мы поедем на съемную квартиру и займемся любовью… И я знаю, как он ненасытен.

Глава 7

Андрей мягко улыбается.

Неужели правда то, что о нем писали? Это жестокий, беспощадный преступник?

В нем и правда есть что-то темное. Чем дольше смотришь, тем больше понимаешь, что безобидный вид – натянутая на волка овечья шкура.

– Здравствуйте, – могу себя похвалить, не вздрогнула, не затряслась, хотя пульс подпрыгнул. – Господина Романова еще нет…

Опускаю глаза и пытаюсь обойти его.

– Я не к нему. Постой, – он берет меня за предплечье, останавливая, и уточняет. – Можно обращаться на ты?

– Да, конечно, – бормочу я, борясь с желанием втянуть голову в плечи.

Сейчас он почувствует дрожь в руке… Мы вплотную и мне страшно смотреть ему в глаза, я рассматриваю шрам на щеке. Неужели догадался? Решил прессануть за то, что его узнала? Больше всего хотелось, чтобы заносчивый и жесткий тиран и сатрап, которого все ненавидят, пришел в приемную вместе с телохранителем с двумя пушками… Без них не чувствую себя в безопасности.

– Не сделаешь мне кофе?

Какое облегчение… Всего лишь кофе.

– Какой?

– На твой вкус, покрепче.

Руки дрожат, но я собираю волю в кулак и любезно улыбаюсь. Пока готовлю двойной американо, Андрей наблюдает через приоткрытую дверь. Не оставляет ощущение, что специально пришел рано, чтобы оценить меня со стороны. Здесь камеры, уговариваю себя, он ничего не сделает, но от этого взгляда бьется сердце, словно за мной следит хищник. Хотя мне не угрожают. Пока.

Мне бы его ментам сдать. Вместо этого готовлю киллеру кофе.

Лучше не связывайся, Кленова.

Делай вид, что ничего не знаешь. Не засыплешься – и все будет хорошо. А боссы пусть разбираются между собой. Это не мое дело.

– Пожалуйста, – я подаю кофе.

Он выглядит уставшим, словно давно на ногах, и нуждается в стимуляторах.

– Спасибо.

Обхожу его и сажусь за стол – хоть какое-то убежище. Скорей бы вернулся Романов!

– Ты испугана?

Прячу дрожащие руки на коленях, и поднимаю глаза.

– Расскажи про нападение, – просит он.

– Их было четверо, – выдыхаю я. – Они избили водителя, порвали на мне одежду и оставили надпись маркером. На спине.

– Какую?

Медлю. Романову я солгала, что прочесть не смогла, но располагающий взгляд Андрея вытягивает правду против воли:

– Про вашего босса.

– Давай на ты, – поправляет он. – Мы ведь знакомы, Аня?

В горле появляется колючий ком.

Какого черта я напомнила про тот «рено»? Теперь даже не смогу сказать, что обозналась. Он просто не поверит. Скорее даже заподозрит, что я все знаю и наведается ночью, чтобы убрать свидетеля.

Так что изображай хорошую девочку.

– Я все поняла… – бормочу я.

Оставив чашку на подлокотнике кресла, он подходит. Пульс зашкаливает. Заставляю себя смотреть Андрею в глаза, чтобы взгляд не бегал.

– Почему ты уехала без предупреждения тогда? – спокойно спрашивает он. – Я тебя чем-то расстроил? Обидел? Или испугал?

– Нет, что ты… – непринужденный разговор, а взгляд, как у следователя. Он подозревает, что я узнала правду и сбежала. – Все было отлично. Мама попросила срочно вернуться, я не могла ждать. Прости. Нужно было записку оставить. Я жалела потом…

– Ничего, – отвечает, изучив мои глаза.

Андрей понимает, что я не лгу, отходит к окну и отодвигает жалюзи. Отсюда открывается прекрасный вид на город. Урбанистический горизонт в ночных тонах.

– Я все понимаю, – продолжаю я. – У тебя своя жизнь, ты, наверное, женат, у тебя важная работа… Извини, я не буду лезть. Напомнила, не подумав.

Пауза.

– Давно здесь работаешь?

– Два дня.

Практически ощущаю его мысли: такое странное совпадение. Мы знакомы, и я оказалась здесь перед сделкой наших боссов. На близкий контакт Андрей со мной не пойдет. Слишком подозрительная ситуация.

– Что написали у тебя на спине? – он возвращается к делу, и я решаю, что вопрос с нашими «отношениями» закрыт.

– Угрозы Романову. Надпись размазалась, кажется, запрещали заключать с Глодовым сделку… Спросите у него. Извините, я все же предпочитаю соблюдать дистанцию. Хотя бы на людях…

– Как хочешь, – он мягко улыбается. – Сможешь их опознать?

– Да, – морду урода, который рвал на мне одежду я не забуду.

– Я кратко обрисую ситуацию, чтобы ты понимала. Твой босс в ярости, что на тебя напали. Для него все равно, что напали на него. Одежду на тебе порвали специально – чтобы его унизить. Для Романова это принципиальный вопрос. Эти проблемы привел мой босс и теперь я должен найти исполнителей и заказчика.

– Поняла.

– Исполнители – обычный мелкий криминал. Это будет несложно. Твое дело точно сказать, они это или нет, когда я привезу их на опознание. Это критически важно.

Задумываюсь.

– Того, кто писал узнаю точно. Про остальных лучше спросить водителя, он видел их ближе. Это будет скоро?

– Максимально. Сделка под угрозой.

– Мне его описать?

– Не нужно. Я не мент, у меня другие каналы.

Нас прерывают шаги в коридоре. Я встаю, опускаю глаза, когда входит Романов.

– Что здесь происходит? – резко спрашивает он.

– Опросил ее, как договаривались. В ближайшие дни найду и привезу напавших, не беспокойтесь. Их накажут.

– Надеюсь, этого не повторится, – чеканит Романов, словно Андрей виноват в нападении.

Пауза.

– Не повторится, – мягко обещает тот.

Андрей единственный, кто может смотреть Марку в глаза.

Моего босса он абсолютно не боится.

Кажется, и не уважает ни капли, относится как к мебели или манекену. Даже не как к чему-то одушевленному. На Романова ему плевать: сказали найти напавших, он найдет. Ничего личного.

Андрей уходит, а мне Романов мрачно бросает:

– Зайдите.

Телохранитель остается в приемной. Я дефилирую вслед за боссом и пока он устраивается за столом, терпеливо стою и жду, рассматривая свой педикюр.

Что он там делает?

На стене напротив вспыхивает экран. Краем глаза вижу, что Романов управляет им с пульта.

Глава 8

– Что ты сказал?

Нет, я не ослышалась. Он думает, я сплю с Романовым.

Понятно, зачем звонил мне ночью и о чем хотел попросить.

Вот такой он меня считает.

От отвращения отвожу взгляд, крепко сжав ручки сумки. Я столько времени с ним встречалась, спала… Теперь он считает, что это моя встроенная функция: веду график, умею делать ксерокопии и записывать на прием, сплю с боссом.

Обидно.

Спихнул новому хозяину, словно между нами не было трех лет. И просит помощи, думая, что я пользуюсь у Романова благосклонностью. Гад.

– Я с ним не сплю!

– Неужели? – сжимает он зубы от злости.

У него мутные глаза, и мысли о Романове доводят до белого каления. Нужно уходить, пока Денис не начал меня обвинять во всех грехах. Да и водитель ждет.

– За что он тебя разорил? Где вы схлестнулись?

Отводит взгляд.

Не хочет говорить. Это какой-то промах, а мужчины в своих промахах ненавидят признаваться. Хорошую мину при плохо игре держать поздно, но он пытается.

– Он восемь месяцев нас разорял, и ты молчал, Денис. Я не верю, что поводов не было! Это что-то личное? Не хочешь говорить, я ухожу…

Резко встаю, и Денис хватает за руку.

– Стой! Забыла, как помогал? Деньги давал, когда твоя мать заболела? – заметив, что я дрогнула, он договаривает. – Тебе кто-то кроме меня помог? Я от него свое защищал! А он меня за это размазал. Из-за тебя! Все беды от баб!

Денис резко меня отпускает, но я остаюсь стоять.

– Что у вас произошло?

– Он дал мне выбрать, – зло выплевывает он. – Когда в первый раз пришел. Продать фирму по заниженной цене. И прекратить с тобой отношения. Или потерять все. Я его послал!

– Да мы даже…

«Не встречались», – хочу закончить, но не могу.

Вспоминаю нашу встречу. Холодный взгляд, пустое лицо без эмоций.

«Передайте, что Марк Романов здесь».

Нет, мы встречались. Дважды. Во второй раз, когда он вышел, просканировал меня с ног до головы – показалось, по телу кусочком льда водят. До сих пор в животе холодок.

«До встречи, красавица».

– В последний раз он в лицо спросил, не пожалел ли я! Мог потерять только бизнес и женщину, а потерял бизнес, женщину, самоуважение, деньги и свободу! Чтобы он сдох, урод мстительный! – Денис орет, привлекая внимание посетителей и парня за стойкой, у меня на коже мурашки и хочется уйти. – И после этого, хочешь сказать, он еще не разложил тебя на столе? Не ври! Я ему уступил! Всё! Пусть отвяжется, он победил! Так ему и передай.

– Пошел ты! – шиплю я.

– Ты зарвалась, Аня. Забыла, что я тебя на помойке нашел!

– Ну, если должность продавца в твоей фирме – помойка, – вспыхиваю я, – туда ей и дорога!

Быстро выхожу из кафе, и прячусь на заднем сиденье авто.

– Вы забыли заказ, – напоминает охранник.

– Не важно, едем, – бормочу я.

В душе горит обида на бывшего – мне словно со всей дури, без повода, вмазали пощечину. Щеки пылают, и состояние лихорадочное.

Зря пришла.

Ведь было же предчувствие, что не стоит.

Сжимаюсь, обхватив плечи руками. Озноб так и не прошел. То ли ночь прохладная, то ли от Дениса мурашки до сих пор бегают.

Неужели это из-за меня?

Рита была права, когда орала на меня в торговом центре? Романов не давал понять, что ему нравлюсь. Ни намека. А оказывается, хотел меня настолько, что раскатал Дениса под ноль?

Предложил отдать деньги и меня…

Денис его недооценил своим первым отказом. Не понял, что поджег динамитную шашку и осознал, с кем на самом деле сцепился, когда было поздно. Романов не просто отомстил, а полностью разрушил его жизнь. Загнал под суд. Ему светит уголовка. Для этого нужна серьезная ненависть.

Ну да, я привлекательная девушка.

Мама твердила с детства: подрастешь и весь мир в ногах валяться будет.

Только мамы часто так говорят. И когда я выросла, мир к ногам не пал. Даже не знаю, в какой момент перестала верить маме, считать себя особенной…

Ах, да. Когда меня бросили.

Я, конечно, красотка, но есть красотки получше – так рассудил мой экс. Андрей летним романом повысил мне самооценку. Он парень, безусловно, приятный, щедрый, но не миллиардер.

Затем был Денис.

Жизнь так меня загрузила, что я перестала верить, что достойна большего. Я не могла зацепить серьезного бизнесмена, к ногам которого кто угодно сам упадет.

Присмотрюсь к нему внимательнее, когда выйду после выходных. Денис вот уверен, что Романов уже получил меня во всех смыслах…

Утром собираюсь навестить маму, так что ложусь сразу после душа.

Мысли путаются.

Смотрю в потолок, перебирая в уме все, что Марк говорил. Как смотрел на меня. Было ли желание в его взгляде. Жгучее и обжигающее, ради которого он пришел бы к моему бывшему однажды и предложил разорение и тюрьму, если меня не уступят. Он решил забрать меня вместе с фирмой: любовницу и бизнес соперника. Интуиция с самого начала меня не подвела! Я что-то такое ощущала…

Только не представляю Романова в горячем романе.

У него холод во взгляде и расчет в голове.

Не представляю его на свидании или целующим девушку – ей он тоже запретит смотреть в глаза? Какой он в постели, даже думать страшно.

Закрытый, неэмоциональный, требовательный мужчина.

Если кто-то и был рядом с ним, то это длинноногие модели, которые не задают вопросов и не смотрят в глаза, пока не попросят. Они не знают слова «нет» и на все отвечают ласковой улыбкой. Такой же он хочет видеть меня.

И ведь обязательно найдутся женщины, которых устроит все. Любое отношение, даже скотское, лишь бы рядом. У таких мужчин женщины есть всегда…

Долго ворочаюсь и засыпаю с трудом, из-за чего пропускаю звонок будильника. К маме лучше пораньше. Еще нужно в ресторан заехать, купить ей вкусненького.

Поздние возвращения выбивают из колеи. Встаю разбитой, быстро причесываюсь и даже не крашусь. Выхожу в легком летнем костюме: узкие пастельно-розовые брюки, белый жакет. В ресторане заказываю мамины любимые роллы, тарталетки с икрой и с лососем. Недешево, но могу себе позволить.

Глава 9

– Это далеко? – спрашиваю, когда выезжаем на дорогу.

– Рядом.

Андрей смотрит на дорогу. Ведет уверенно, полностью спокоен. Пока едем, рассматриваю его профиль и думаю: а может я все же ошиблась? Не могу поверить, что все, что я читала в интернете, было о нем.

Рассматриваю стройные пальцы на рычаге.

Кольца нет.

Не женат. И, наверное, не был. Когда мы встречались в свою жизнь он меня так и не впустил. Только теперь понимаю, как мне повезло.

Когда машина покидает центр, начинаю волноваться.

Не понимаю, куда мы едем: это промышленный район. На обочине все реже попадается жилье, а на дороге машины. Нервно оглядываюсь, и Андрей это замечает.

– Не бойся, я девушек не обижаю. Здесь база нашей охраны.

– Я не боюсь, – натянуто улыбаюсь я, хотя сердце колотится так же быстро, как, наверное, у каждой девушки, которая понимает, что ее везут не туда. Не к жилью, а в безлюдную местность.

Андрей паркуется у ворот производственного здания, и отстегивает ремень.

– Идем.

Вокруг ни души. Уже ночь, и когда он гасит фары, на нас наваливается чернильная темнота.

– Они что, здесь… – бормочу я.

Внутри все обмирает от страха, как я жалею, что ввязалась в авантюру и вообще с ним поехала! Вокруг вообще никаких признаков даже движения, не то, что жизни.

Он открывает мою дверь. Деваться некуда, выхожу и ежусь, хотя ветер теплый. Вокруг деревья шелестят кронами. В небе луна и это напоминает тот момент на парковке… Даже появляется фантомное ощущение, что я снова переживаю это.

Машина другая. Другой город. И мы с Андреем тоже. Но на несколько секунд мне казалось, что мы на пять лет моложе и счастливей.

Андрей отпирает калитку.

За ней я вижу движение в темноте.

– Привез? – глухо спрашивает низкий голос.

– Да. Она со мной, Руслан.

Осторожно переступаю порог, и оказываюсь во дворе чего-то, похожего на производственных цех. Во дворе машины. Вход в ангар открыт, там горит свет и внутри стоит микроавтобус.

– Идем, – кивает Андрей.

Руслан – мужчина приличного вида в костюме – направляется в ангар, и открывает дверь. Я иду следом, цепочку замыкает Андрей. Смотрю под ноги, чтобы не зацепиться в босоножках за камень или хлам и не подвернуть ногу.

Он скрывается за дверью, а я застываю на пороге. Ничего особенного: обычная комната без мебели. Она очень напоминает комнату для досмотров Романова. Здесь один стул и он занят – к нему привязан здоровенный мужик.

Руслан заходит ему за спину и смотрит на меня.

– Боже… – шепчу я, и переступаю с ноги на ногу.

– Входи, – за спиной говорит Андрей.

Шагаю в комнату и останавливаюсь в паре метров от пленника. Его руки скованы за спиной, колени расставлены. Подбородком он упирается в грудь и лица я не вижу. Руслан за волосы поднимает голову пленника и мрачно кивает:

– Это он?

На миг я немею: от простоты подхода и откровенно криминальной обстановки. Я думала, мне дадут фото. Или все будет более цивилизованно.

– Ты его узнаешь? – тихо спрашивает Андрей.

Пытаюсь сосредоточиться на лице. Очень отвлекает, что пленника держат за волосы и он без сознания. Хотя почти целый: только на виске немного крови из разбитой скулы. Почти пугаюсь, жив ли тот вообще, но замечаю, что пленник дышит. А затем открывает глаза, и дергается, пытаясь избавиться от хватки Руслана.

Его уже обработали. Кажется, опознание – просто формальность.

– Узнаю, – лицо мужика, который порвал блузку, а затем написал на мне письмо для босса, я не забуду. – Он.

– Уверена?

– Да.

Руслан отпускает волосы пленника.

– Да не делал я ничего! – неразборчиво огрызается тот, хотя явно меня узнал.

Он ведет себя не так нагло, как когда кричал мне: «Красотка без блузочки!»

– Перед девушкой надо извиниться, – Андрей выходит вперед, рассматривая мужика.

Тот кривится, как от зубной боли.

Андрей не кажется таким же мощным и здоровым, но от него исходит отчетливое ощущение опасности. Даже не совсем понятное на первый взгляд. Это не напирающая опасность, которая говорит, что ее обладатель нападает. Скорее предупреждающая: я никого не боюсь.

Тот улавливает это.

Видно, как неосознанно отклоняется от Андрея. Словно это он бил пленника, пока меня здесь не было, или делал с ним что-то еще. Я думала, после его отрицаний меня переспросят еще раз – точно ли его узнаю. Но мужчинам было достаточно первого раза.

– Извини, девочка, – бормочет здоровяк, на миг смотрит в глаза, и я вижу в зрачках глубочайшее сожаление, что связался с нами.

Я молчу.

Не принимаю извинений, не отрицаю их. Мне просто нечего сказать, хочу скорее уйти отсюда. Андрей, кажется, об этом догадывается. Поворачивается ко мне, и кивает в сторону выхода.

– Я тебя отвезу.

– Что с ним будет? – спрашиваю я, когда садимся в машину.

Андрей занимает место за рулем и сдает назад. Несмотря на тревожный вопрос, полон безмятежности.

– Твоему боссу решать, – развернувшись, авто направляется по разбитой дороге к развилке. – Сдадут в полицию…

– Он не писал заявление.

Андрей пожимает плечами.

– Значит, напишут послание для заказчика и отправят к нему. Я это сделаю.

Молчу.

В общем-то справедливо, но я не чувствую себя отомщенной. Защитника боюсь больше, чем того парня. Андрей намного опасней.

– Заказчика тоже вычислили?

– Это было несложно, – тихо отвечает он. – Заказчик – бывший партнер Глодова. Он не скрывался.

Андрей бросает взгляд на дорогу, и поворачивает к центру.

Какое счастье, мы возвращаемся. До последнего мне мерещился какой-то подвох. Что сейчас Андрей остановится где-то за кустами, и… Не знаю, что. Сделает со мной что-нибудь ужасное.

– Глодов продает твоему боссу доли в бизнесе и в производстве. Двадцать и сорок процентов. Его бывший партнер Туманов хотел выкупить их сам. У них давний конфликт. Не хочет дробить бизнес. Когда получил инсайдерскую информацию о сделке, нанял людей, чтобы запугать твоего босса.

Глава 10

Очень хочется сказать: «Да», но это непрофессионально.

К тому же я вижу, что это момент триумфа, и Романов хочет сделать его полным.

– Потому что вы мой трофей, Анна, – на губах появляется холодная улыбка. Поднять взгляд выше не могу. Романов кивает на бумаги. – Такая же добыча, как и это.

Как фирма, которую он только что уничтожил?

На спине появляются мурашки, когда думаю, не планирует ли босс то же самое сделать со мной. Нет, пусть зря Денис не надеется: Романов пойдет до конца, пока реально его не добьет. И как бы я не составила ему компанию…

Или это проверка? Он подписывает на моих глазах приказ о ликвидации, чтобы я не выдержала и начала говорить, спорить с ним? Делать мне больше нечего. И не подумаю. Мне нужна работа, Денис пусть справляется сам.

Романов подписывает последнюю страницу.

– В среду и в четверг у вас выходной. В пятницу вы едете со мной в загородный клуб на весь уикенд, все понятно?

– Да, господин Романов, – я забираю папку.

– Я должен буду кое-что вам разъяснить, Анна. Что-то очень важное.

Сердце екает, но смотрю в пол.

Надеюсь, будет мной доволен. Ни одного вопроса не задала.

– Идите.

Выхожу, подавив вздох облегчение, хотя сердце бьется, как у птички. Дал лишние выходные, чтобы я подготовилась к поездке. И что он там собрался мне разъяснять, почему не здесь?.. Подписанные документы скидываю на Веронику: пусть с ними разберется утром, не моя проблема. И лезу в график уточнить детали по клубу.

Для Романова забронировали коттедж. Я, скорее всего, буду ночевать в доме для персонала, на меня отдельной брони нет. Нужно позаботиться о напитках, закусках, обслуживании внутри клуба и самое главное: присутствовать на сделке. Надеюсь, Туманов не появится…

Трофей.

Он меня проверял на строптивость или правда так считает? Если Романов начнет всерьез обращаться со мной, как с трофеем, с ним будет трудно работать.

Но неделя проходит спокойно. Один раз босс вообще появляется в офисе на час для переговоров с заграницей и уезжает. Больше никаких поползновений с его стороны нет, и я успокаиваюсь. Кто знает, может Денис сильно ему насолил, ну и получил свое. И ко мне нет претензий.

В пятницу машина за мной прибывает рано, около шести.

К счастью, в салоне ждут мои знакомые водитель и охранник.

– Добрый вечер, – несмотря на то, что я еду в загородный клуб, одета все равно по офисному.

Меня отвезут первой, чтобы я все успела подготовить к приезду Романова. Интересно, где он живет… Откуда каждый вечер приезжает в офис? Как выглядит его дом?

Я его секретарь, и ничего о нем не знаю.

У меня маленькая роль в его жизни.

Загородный клуб расположен за высоким забором. Сразу отмечаю закрытую парковку для гостей, видеонаблюдение. Безопасность не мое дело, лично для себя интересуюсь. В таких местах всегда спокойнее.

У парковки меня встречает администратор: миловидная девушка, похожая на рыженького эльфа. На ней бордовая форма с белой рубашкой, улыбка до ушей.

– Рады приветствовать вас в нашем клубе, – говорит она, как только я выхожу из авто.

Надеюсь, ее предупредили, что босс – не я.

– Спасибо, – я любезно улыбаюсь. – Я секретарь господина Романова. Мне нужно осмотреть коттедж и подготовиться к мероприятию.

– Прошу за мной.

Мы направляемся по мощеной тропинке. Водитель остается за рулем, а вот охранник следует за нами. Очень чисто, очень скромно, но при этом со вкусом и видно, что деньги в клуб вложены огромные. Изучила его еще до поездки: цены здесь для ВИП-персон, есть отличные лужайки для гольфа, конюшни, пруды для рыбной ловли. Ко всему этому прилагаются инструкторы.

– Это коттедж господина Романова, – она отпирает дверь и передает мне ключи на брелоке.

Снаружи коттедж выглядит, как бревенчатая избушка, но когда вхожу, то ахаю. Внутри роскошная обстановка охотничьего домика для ВИП-персон. Настоящий камин, над ним – голова кабана, на полу шкура медведя. Добротный столик из темного дерева под старину, окруженный низкими диванчиками. В углу сложены поленца на специальной подставке.

– Камин. Итальянская мебель из мореного дуба. Только натуральные материалы, – администратор перечисляет с таким видом, словно это самое важное в загородном отдыхе. – Спальня на втором этаже. Прошу за мной.

По лестнице поднимаемся на второй этаж. Она отпирает дверь.

– Двуспальная кровать, современный анатомический матрас и постельное белье производства Франции. Новые, как говорили.

Спальня небольшая. На полу вместо шкуры ковер. Зато кровать просто королевская и застелена шикарным серым комплектом белья с серебряной нитью. Все новое, конечно. После кого-то мой босс в кровать не ляжет. Откидываю плед, чтобы взглянуть на простыни, проверяю даты на бирках. Безупречно. От белья слегка пахнет свежестью и бризом. Администратор сказала – двуспальная, но по мне, здесь вчетвером легко можно поместиться. Романов один будет спать?

– Санузел? – интересуюсь я.

– Следующая дверь.

Санузел занимает добрую половину второго этажа. Теперь понимаю, почему спальня маленькая… Иначе бы джакузи не вместилось по соседству. Скрупулезно проверяю все: от чистоты поверхностей и запаха у жидкого мыла, до качества бумажных полотенец. А вот они не очень. Рвутся.

– Вас все устраивает?

– Поменяйте бумажные полотенца на более плотные. Прямо сейчас. В холодильнике ничего не должно быть. Напитки и остальное я организую сама.

– Все полностью в вашем распоряжение. Помимо коттеджей, мы выделили домики для охраны и персонала.

– Отлично.

Выхожу на крыльцо.

Как здесь классно… Не бывала раньше в таких местах. Для элитного отдыха клубы тоже должны быть элитными. Это не картонный дом на берегу реки, куда я ездила с мамой в детстве.

Романов и остальные прибудет через пару часов. К этому времени нужно все подготовить. Проконтролировать миллион дел: оставить воду, напитки, блюда из ресторана. Познакомиться с персоналом и организовать отличный вечер. Встретить Романова и весь вечер и ночь быть под рукой.

Глава 11

Романов направляется к группе коттеджей, а я выдыхаю и смотрю ему в спину.

Что сейчас произошло?

Я не нужна ему на подписание. Сделку обслужит Леся.

Допустим.

Что сейчас это было, и отчего мурашки по коже бегают? Нервно направляюсь к коттеджу Романова. Прохожу мимо дома с открытой верандой, где устраивается босс. Мельком вижу там и Глодова, еще какого-то мужчину, то ли партнер, то ли доверенный юрист.

На веранде только мужчины. Это деловая часть отдыха.

Они рассаживаются на диванах вокруг низкого стола в азиатском стиле.

Отворачиваюсь.

Уже стемнело, но вокруг горят красивые фонари. Очень тихо, даже девушки в беседке притихли.

– Этого еще не хватало, – после слов Романова дико нервничаю.

Просто трясет всю.

Взбегаю по ступенькам и оказываюсь в коттедже босса. Ослушаться его я все же не решусь, хотя предчувствия самые мрачные.

Щелкаю выключателем в ванной.

Автоматически поправляю волосы. Из головы не выходят слова Леси: если ты с ним не спишь, с кем он будет?

И вправду, с кем?

Остальные мужчины озаботились спутницами на вечер. А Романов ночует один. Сердце тяжело и больно бьется в груди. В ушах немного шумит. Он рассчитывает на меня. Других свободных женщин в клубе нет.

И я абсолютно не знаю, что предпринять.

Хотелось бы верить, что это все фантазии легкомысленной секретарши. И Романов думает лишь о бизнесе, а не о глупостях. Он серьезный человек.

Но я ведь сразу догадалась.

Сразу поняла, что Романов от меня хочет. Полностью забрать все, что принадлежало Денису – фирму, деньги, свободу, секретаршу и любовницу. Просто отложил это до загородной поездки вместо того, чтобы задирать мне юбку на работу.

Он же не юнец, в конце концов.

И на работе оставлять следы не будет.

Что мне говорить теперь? Что Денис оболгал меня, и я не хочу продолжать традицию уже с новым боссом? Или он думает, меня даже спрашивать не надо – и так на все соглашусь?

Переспит со мной и уволит. Выбросит на помойку, как до этого забрал и несколько дней назад ликвидировал фирму Дениса. Детали сложились в единую картину: я просто последняя, возможно, самая приятная и сладкая точка в этой истории.

Уверена, так и будет.

Но так поступить с собой я не позволю. Я не вещь, не рабыня и мусорное ведро, которое отдали вместе с фирмой. Всего лишь потому, что я была любовницей его недруга.

– Возьми себя в руки, – советую я отражению.

Промокаю лицо холодной водой, затем пудрюсь и крашу губы.

Меня отвлекает звонок. Пока встречала Романова, телефон валялся в сумке. Я только сейчас вижу, что мне звонили в это время: почти десять пропущенных, ничего себе…

Мне звонит Денис.

Просто телефон обрывает. Зло блокирую номер. Разговаривать с ним не буду, но думать о себе он меня заставил. Что ему нужно, снова просьба помочь после того, что он наговорил? Не зря говорят: попробуй хоть раз сделать не так, как хотел твой мужчина или уйди от него к другому и ад сорвется с цепи. Кажется, за время, когда Денис помогал деньгами, привык считать меня своей собственностью. Такой же мерзавец, как и мой отчим.

Размазал его Романов. А отыгрываются оба на мне.

Бывший босс и бывший любовник в одном флаконе – это ад.

Бросаю телефон в сумку. Через минуту снова звонок, но номер незнакомый и я отвечаю:

– Алло?

– Извини, Ань… Не бросай трубку! Нужно поговорить.

– Нам не о чем говорить, Денис! – злюсь я.

– Я подъеду в любой момент…

– Не хочу тебя видеть. Я не дома. Так что все.

– Я знаю, давай увидимся за городом!

Он знает, где я?

– Не звони мне больше, – настороженно прошу я и отключаю телефон.

Романов уже в клубе и телефон до утра не понадобится, а сил отбиваться от бывшего сегодня нет. Бросаю телефон в сумку и прижимаю пальцы к вискам. Откуда он знает, где я? Это интересует даже больше, чем то, что он хотел: наверняка будет падать в ноги и просить о помощи. Пошел он.

Вздрагиваю от шагов на крыльце.

– Анна.

Романов входит в дом.

Опускаю взгляд в пол. Боковым зрением вижу фигуру. Только не вижу, вошел один или с телохранителем. Как бесит запрет поднимать глаза. Невозможно разговаривать с человеком и постоянно смотреть в пол, словно я рабыня какая-то!

На щеке, там, где он прикасался, появляются мурашки.

Стыдно признаваться, но это было приятно. Пусть холодно, безэмоционально, но прикосновение было нежным. Словно прикосновение врача: сверхделикатно, но ничего личного.

Ко мне по-разному раньше прикасались, но так ни разу.

Нежность рептилии.

Романов проходит мимо и останавливается напротив полки над камином. Поворачиваюсь вслед за ним, но глаз не поднимаю. Вижу, как медленно он расстегивает манжеты, и кладет запонки на полку.

Дела закончены.

– Если вы закончили, я могу идти? – решаюсь я на нарушение протокола.

Молчание.

Проклятый Романов мотает мне нервы. Неужели трудно сказать, что ему нужно?

– Трех нет, – наконец раздается его голос. – Ваш рабочий день не закончен, Анна. Вы куда-то торопитесь?

Голос в тишине дома звучит негромко и плавно. Ноль эмоций.

– Нет.

Как же я его ненавижу.

За холодность, отстраненность и ледяное молчание. За правила и ладно бы требовал только по работе, и меня не трогал, но эта двойственность сводит с ума.

Ощущаю, как Романов приближается ко мне.

– Я всегда добиваюсь своих целей.

Мурашки перемещаются на спину. Денис говорил про него то же самое, когда сообщал, что мы разорены.

– Когда я в первый раз встретился с вашим боссом, сразу поставил два условия. Одним из них были вы.

Едва сдерживаюсь, чтобы не поднять глаза. Он говорит о первой встрече восемь месяцев назад. Значит, Денис не соврал…

– Он отказался, – продолжает Романов. – И вот теперь мы здесь, Анна.

Я смотрю ему в грудь, но мне кажется, что он улыбается – холодно и триумфально. От него пахнет дорогим парфюмом. Марк Романов не прощает врагов. Он их разоряет, уничтожает и втаптывает в грязь. Любого, кто посмеет сопротивляться. Больной ублюдок.

Глава 12

Сильные руки обхватывают стан.

– Марк, – снова шепчу я.

Остановитесь…

Он не дает закончить. Останавливается сам, и я опускаю голову – уже не по требованию, а чтобы отдышаться. Перед глазами летают предобморочные мушки. Эффект от ледяного поцелуя.

– Не знаю, что вам сказали обо мне… – слабо начинаю я. – Но я не безотказная секретарша. Отпустите!

Руки остаются на талии. Даже слегка сжимаются. Вырываться – ниже моего достоинства, хочу, чтобы сам отступил.

«А Марк Романов никогда не отступает, – шепчет внутри предательский голосок. – Тех, кто ему отказывает, он размазывает в ноль».

Меня разбивает дрожь. Он чувствует это. Сладкой вишенкой в коктейле триумфа для босса становиться совершенно не хочется. Работу терять не хочется тоже. Но это выше моих сил: ложиться в постель в такой ситуации. За кого он меня принимает?

За подбородок Романов тянет меня вверх.

Взгляд остается опущенным. Я рассматриваю ряд пуговиц на пиджаке, булавку на галстуке, что угодно, только не смотрю ему в глаза. Дышу тяжело, взволнованно и дыхание опаляет холодные губы. А он хочет посмотреть мне в глаза.

– Мы оба взрослые люди, Анна, – тихо говорит он. – Вы уже соглашались на эту роль. В чем же дело? Я настолько отталкивающий?

Я тяжело дышу.

А он знает детали нашего романа. Все эти подробности. Не удивлюсь, если не только следил, но и разговоры Дениса прослушивал.

– Я об этом пожалела, – отрезаю я, и упираюсь Романову в грудь. Ощущаю, как под пальцами и слоями одежды напрягаются мышцы. – Отпустите, господин Романов.

Прошу твердо, а в голове бьется паническая мысль «Он меня уволит!». Отомстит – это точно. У мужчин на отказы хрупкое эго, а у таких вдвойне.

Ладони перемещаются на спину, не давая отклониться назад. Романов не отпускает, но и ничего не делает. Искоса смотрю вверх и замечаю, что он смотрит на губы, склонив голову набок.

Лицо пустое, как у каменного идола. Из-за резких черт оно кажется жестким.

– Я всегда даю выбор, Анна, – негромко говорит он, и касается пальцами щеки.

Я перестаю сопротивляться.

Просто понимаю, что к чему и тяжело дышу. Мы не двигаемся. Затем Романов снова целует меня в безучастные губы.

Отпускает стан, забирает с полки запонки, по одному застегивая манжеты, пока я наблюдаю. Сердце ломится в грудь. Ощущаю себя птичкой в клетке: не вылететь и ничего не сделать, остается только неподвижно смотреть.

Не удостоив меня взглядом, Романов выходит за дверь и что-то негромко кидает телохранителю. Слышу, как они спускаются с крыльца. Шаги стихают.

– Вот это я вляпались, – произношу вслух, чтобы со стороны услышать свой дрожащий голос. – Вот это гад…

Выглядываю за дверь: вечерний клуб дышит спокойствием. Никого. Выхожу, задерживаться в коттедже не хочется ни на секунду. Состояние лихорадочное. Я бесцельно бреду по тропинке, обняв себя руками. Хочу проветриться, прогнать неприятную дрожь из тела и воспоминания о том, что произошло.

Свежий воздух помогает прийти в себя.

«Я всегда даю выбор, Анна».

Через десять минут прогулка прочищает мысли. По всей видимости, мне дали понять, что меня не заставляют, но я все равно окажусь в его постели.

Провожу параллель с бизнесом: перед тем, как забрать все, Романов всегда дает выбор и ставит условия. И когда не получает желаемого – начинает действовать.

Исходя из этого, чего мне ждать?

Глубоко вздыхаю, потирая предплечья. Меня не уволят и не будут заставлять, но совершенно точно дожмут со времени. У него это в планах. Я оказалась на месте тех несчастных бизнесменов, что по глупости перешли Романову дорогу. Только от меня он хочет не бизнес.

Он очень изобретательный и всегда добивается своего.

По тропинке я бреду к домику для персонала. Здесь есть фонари, но большая часть клуба теряется в темноте. Больше света только в районе парковки и рядом с коттеджами.

Ночевать мне негде.

В коттедже Романова оставаться глупо, а о спальном месте для себя я позаботиться не успела – много было других хлопот. По идее, можно заночевать там, где мы с Лесей работали. Кушетка там найдется… Только рядом с домой я натыкаюсь на сладкую парочку – в темноте не видно, кто это, но Лесин смех дает понять, что происходит. Она там с Андреем.

Останавливаюсь как вкопанная, отступаю, пока не скрываюсь в тени. И иду в обратном направлении, пока меня не заметили.

Удалившись на достаточное расстояние, останавливаюсь у кустов жасмина, густо усыпанного белыми цветами.

Куда идти?

Логичнее всего обратиться к сотрудникам клуба, место на ночь мне найдут. Чуть подумав, направляюсь к зданию администрации, но где-то на полпути сталкиваюсь с девушкой-администратором, которая встречала меня.

– Как хорошо, что вы еще не спите! – восклицает она. – Я вас искала.

– Что случилось? – хмурюсь я.

– Вас вызывают, – она поворачивается и идет по тропинке в темноту, покачивая бедрами.

– Кто вызывает?

Девушка не слышит меня, подавив вздох, иду следом. Пройдя между двух высоких стенок декоративного кустарника, она отпирает высокую глухую калитку. Это не главный вход, не парковка и больше похоже на вход для персонала или запасной выход.

– В чем дело? – спрашиваю я, прикинув, что калитка ведет за территорию клуба.

– О, – спохватывается она. – Вас попросили подойти на проходную. Я так понимаю, это касается господина Романова.

Неужели он вызвал для себя подругу, и ее нужно встретить и проводить? Бросаю взгляд над калиткой и успокаиваюсь, заметив камеру.

Но когда девушка распахивает калитку и отступает, пропуская вперед меня, я ежусь, прежде чем шагнуть в темноту. Впрочем, на дороге за клубом вижу очертания авто и мужскую фигуру.

Точно кого-то привезли.

– Добрый вечер…

Мужчина отрывается от авто и направляется ко мне. Слова застревают в горле, когда вижу, что это Денис.

– Что происходит? – оборачиваюсь я к девушке.

Глава 13

Марк Романов

– Где она?

Ночной телохранитель смотрит под ноги. В ответ – напряженное молчание. Так тихо, что слышно, как поют цикады.

– Господин Романов, мы обыскали всю территорию. Ее нет не только в вашем коттедже, а вообще на территории клуба.

Его захлестывает холодной и ядовитой злостью.

Ушла? Сама? После того, как он ясно дал понять, чего ждет и как видит дальнейшее сотрудничество?

Надо же.

Твердый характер Анны он понял после первого отказа. Но о том, что девчонка осмелится сбежать – даже не предполагал.

– Как это возможно?

– Мы ищем ее. Наши люди уже отсматривают записи с камер. С центрального и запасного выхода она не выходила. Две камеры в районе служебного выхода не работают. Скоро ее найдут.

К ним подходит запыхавшийся охранник клуба.

– Нашли ее телефон в кустах. Проверяем камеры на дорогах, ищем не ушла ли пешком. Лес прочесывать будем? Ваша секретарша могла уйти туда?

Марк отворачивается от телохранителей, глядя на темно-синий горизонт. Когда думаешь, лучше смотреть вдаль. Разгружает зрение.

– Вы ее не найдете. Без телефона она уйти не могла.

Все, что хотел, он подписал.

Без Анны оставаться здесь неинтересно.

– Кто отвечал за безопасность? – тихо спрашивает он.

– Гранин.

– В мой офис его. Быстро. Мы немедленно уезжаем.

– Понял, господин Романов, – телохранитель включается в организацию отъезда.

На заднем сиденье прохладного салона тихо, пахнет кожаной обивкой и можно думать. Романов смотрит на мир, как змея перед броском из засады – хладнокровно и с хищным интересом.

Звонит телефон. Бегло взглянув на неопределившийся номер, он отвечает:

– Романов.

– Здоров, Романов, – раздается насмешливый голос, который заставляет его прищуриться. – Ты ничего не потерял?

– Кто это? – безэмоционально цедит он сквозь зубы.

Собеседник ржет. Он, напротив, эмоционально раскован, энергия из него так и бьет.

– Не узнал, да? Тебе придется отказаться от своих планов. И дело не только в твоей любовнице. Кстати! У нее неплохие ножки! Она тут скучает без тебя.

Романов сжимает зубы.

Глубоко и плавно вдыхает через нос.

– Туманов, – произносит он.

– Надо же, узнал. А о тебе было не так просто найти информацию. Но я смог, – смех стихает, Туманов делает триумфальную паузу. – Я знаю, что у тебя была другая фамилия. А твоя подружка знает, что ты отбывал срок? Может, я пойду, расскажу ей об этом?

Он не реагирует.

Даже злость проходит, остается холод, позволяющий думать ясно и не делать ошибок.

Откуда он узнал? Романов мысленно ищет возможные источники утечки, и улыбается уголками губ.

– Чего ты хочешь? – чеканит он.

– Обратно себе свои доли, – бросает он. – Это же ясно, ты же умный, догадайся! Игорь решил меня кидануть, ты предупреждениям не внял, ну так вот, все нужно вернуть обратно. Потом отдам девчонку.

– Как ты это видишь? Мы встретимся?

– Еще не хватало, – зло говорит Туманов. – Я пришлю юриста. Переоформишь все на меня. Жди в офисе в течение пары часов. И долго не думай, твоей девчонке холодно и страшно.

Туманов ржет, и сбрасывает звонок. Романов спокойно убирает телефон в карман пиджака.

– Быстрее, – командует водителю, и «мерседес» начинает разгон по ночным улицам.

Скоро будут в офисе.

Вот какую свинью подложил Глодов. Романов совершает еще один звонок: начальнику охраны.

– Ночного секретаря похитил Туманов, – сообщает он. – Через час в моем кабинете с полным докладом.

Глодов не станет вмешиваться – уже продал доли. И ни при чем он здесь. Игорь сразу предупреждал, что с Тумановым будут проблемы. Но слишком уж выгодную скидку предложил, слишком заманчиво все выглядело, а с проблемами он привык разбираться.

Выгоды Глодова тоже были очевидны.

Похоже, Игорь сбрасывает проблемную собственность пусть и с большим дисконтом. Первоначальный аудит проблем не выявил. Такое стремление к порядку в делах говорит об одном: Глодов хочет иметь пространство для маневра в случае проблем и при необходимости быстро переехать за границу. Зачем – его трудности. Предприятия были «чистыми», это главное.

Скидка, выбор покупателя объяснялись проблемным партнером – Тумановым. Свое нежелание продавать ему Игорь объяснил серьезным конфликтом. И прекрасно знал, какая зубастая акула Марк Романов, был уверен, что тот справится, выгрызет остальное и потреплет Туманову нервы.

И Романов сознательно на этот риск пошел.

И все прошло на отлично, если бы не одна деталь. Откуда-то Туманов узнал его слабое место. Пожалуй, единственное за три последних десятилетия.

В приемной непривычно пусто.

Скользнув взглядом по креслу секретаря, Романов идет в кабинет. Садится в кресло и разворачивается к окну.

Смотрит в одну точку. Пальцы потирают подбородок. В душе лед, в мыслях – кристально чистый штиль, который необходим для точных расчетов, но себя не обманешь. Под этим спокойствием клокочет с трудом сдерживаемая ярость.

В другое время он бы ее подавил.

Справился б с собой, зная, что все равно выйдет победителем, сравняет с землей каждую кочку, которая что-то о себе воображает.

Но Туманов уже два раза врезал ему под дых.

Дважды.

В самое слабое место.

Такого он не спускал никому. Ярость мешала сосредоточиться, чтобы выработать план. Оттягивала на себя внимание. Разносила ледяное спокойствие в дребезги.

В первый раз он осмелился напасть на машину Анны. Во второй раз ее похитил! Это переходит все разумные границы. И предупреждение, которое он вынес в первый раз, не сработало. Его не боялись невзирая на репутацию.

Романов встает, подходит к окну, раздраженно глядя на горизонт.

За Анну можно не волноваться. Ей причинить вред не осмелятся. Это ему в лицо плевок, откровенный, с насмешкой.

Глава 14

– Твой дружок поговорить хочет! Соскучился! – Туманов ржет, и подсовывает трубку под черный мешок, который так и не сняли с моей головы.

От руки пахнет бензином, словно недавно он заправлял авто.

– Алло? – выдыхаю я.

Меня трясет от холода и выходит довольно жалко.

– Ну, вы хотя бы живы, – замечает Марк.

Никой сентиментальности, никакой жалости. Он скорее удручен и зол, чем проявляет сочувствие. Но я безумно рада его слышать. Если он позвонил, есть шанс, что вытащит.

Даже несмотря на то, что назначил меня «трофеем на одну ночь».

– Господин Романов! – язык заплетается от холода и страха. – Простите, пожалуйста, что так получилось, но… Помогите мне.

Пауза.

Молить его – все равно умолять каменный столб.

– Сможете потерпеть несколько часов?

– Да, – я сглатываю.

– Держитесь.

Туманов убирает трубку, со смехом говорит:

– Убедился? Да не ссы, отпущу ее, – и, кажется, отключается и смотрит на меня.

Потому что за этим следует оценивающая пауза. Как жаль, что ничего не видно.

– Зацепила ты его, – задумчиво сообщает Туманов, уже без смеха. – Сильно зацепила.

Я дрожу, поджав ноги.

В этом я сильно сомневаюсь: когда женщина цепляет, у нее не спрашивают, сможет ли она еще посидеть в плену немного. Ее спасают любой ценой.

– Босс тебе сказал, что Романовым он стал только в двадцать, когда вышел из колонии? До этого у него была фамилия его отца-уголовника Головина. Пошел по его стопам.

– Что? – удивленно переспрашиваю я.

Романов и отец-уголовник? Я думала, у него богатые родители и минимум Гарвард за спиной.

– Он отсидел за кражу. Теперь тщательно это скрывает и боится, как бы что не всплыло. Ты ему передай, что я все знаю. Начнет хитрить, как он любит – все всплывет наружу. Поняла?

– Поняла, – сдавленно отвечаю я.

– Ну все, красотка, до встречи, – говорит он.

Я слышу шаги.

– Отпустите меня… – дрожащим голосом прошу я. – Вы же уже поговорили с Романовым…

Он не останавливается.

Даже шаг не замедлил, сволочь – значит, не сомневается в поступке.

– Когда выйду, мешок можешь снять, – разрешает он, ржет, словно анекдот услышал, и захлопывает дверь.

Он же должен был отпустить меня!

Срываю с головы мешок, и испуганно озираюсь.

Дверь запирают с другой стороны. Я медлю секунду и слышу удаляющиеся по коридору гулкие шаги.

– Стойте! – бросаюсь на дверь, но шаги стихают.

Где я оказалась?

Оглядываюсь. Это маленькая комната – буквально два на два метра, но с очень высоким потолком. Не меньше трех метров, если не больше. Я такие только в старых домах видела.

Запрокидываю голову.

По периметру потолка остатки старинной лепнины. В центре – лампа на длинном шнуре. Покрашенный коричневой краской пол ободран. Пахнет помойкой, старой макулатурой и тряпками. В углу полуторалитровая бутылка с водой и одеяло. Моей сумки нигде нет. На стенах старые обои, местами содранные и в дыры выглядывают газеты. Подхожу, чтобы прочесть: пятидесятые, шестидесятые… Бог мой, в этом месте сто лет никто не был!

В панике дергаю дверь – не поддается. Похоже заперто снаружи на навесной замок.

– Помогите! Кто-нибудь!

Тишина в ответ, только раздаются шорохи из-под пола. Только мышей мне не хватало. Набрасываю на плечи одеяло, потому что здесь холодно, как бывает только в домах с толстыми стенами. Кажется, еще и полуподвал, потому что окон я не вижу. Только под потолком небольшое, похожее на люк.

– Эй! – кричу я, в надежде, что услышат.

Через окно ничего не видно. Ни звезд, ни неба, и свежий воздух не проникает. Окна заколотили снаружи. Где я, черт возьми?

Долго прислушиваюсь и скоро прихожу к мысли, что меня, кажется, не охраняют. За дверью никто не стоит. Ни звука. Ни предупреждений не орать и сидеть тихо, ни угроз.

Просто заперли и ушли?

Еды не оставили.

Придут ли снова или меня бросили здесь на погибель в отместку Романову? Постепенно возвращается способность мыслить. Похитили меня прямо из клуба после сделки. Не нужно быть гениальной, чтобы понять, зачем Туманов это сделал – это наказание за сделку.

Попытка выбить дверь не удается, только нога начинает болеть, я возвращаюсь на старое место и сажусь в углу.

– Надеюсь, меня скоро найдут, – выдыхаю я.

Туманов ушлый мужик.

Ежусь от холода, потирая предплечья ладонями. Одеяло не помогает. Не только похитил меня, еще и оставил ловушку для босса. Хочет, чтобы я передала информацию. Неужели это правда? Нет, раз Туманов решил шантажировать Романова – правда, много раз проверенная и изученная. Просто не могу поверить, что у такого человека могло быть темное прошлое.

Через час я окончательно замерзаю.

Ноги коченеют, я хожу, пытаясь согреться хоть так, и снова сижу в углу. Будь они все прокляты! Вместо страха приходит гнев. Из-за разборок двух мужиков, между которыми я оказалась совершенно случайно, я вынуждена торчать в этой дыре и страдать от холода!

Через несколько часов, когда я окончательно замерзаю, слышу шаги по коридору и, продрогшая, вскакиваю.

К двери идут и их много.

Душа уходит в пятки, а в животе появляется холодок. А если это враги вернулись завершить задуманное? Причем таким способом, который меня не устроит?

Забиваюсь в дальний угол и смотрю на дверь.

Но голоса успокаивают меня: их много, они не боятся и не скрываются, а это значит…

Дверь распахивается, за порогом охрана Романова, и я выдыхаю со слезами на глазах. В одеяле, покусанная насекомыми и продрогшая, я жалко выгляжу, но со мной обращаются, как с королевой.

– Как вы? – незнакомый мужчина, к которому остальные относятся с большим уважением, а значит, среди охраны главный, приобнимает меня за талию и помогает встать.

– Замерзла, – признаюсь я.

Меня выводят из комнаты. Как я и думала, это дореволюционный заброшенный дом в лесополосе за городом. Когда-то здесь была старая воинская часть, но те времена давно прошли.