Новогодняя Ирония Судьбы

Глава 1

Однажды в большом городе, где снег падал с той же регулярностью, что и дедлайны по сдаче годовых отчётов, жила-была... бухгалтер!

Не простая. Царица всех вредных цифровых принцесс.

И не из тех сказок, где принцесса в хрустальных туфельках, а рядом - принц. Нет, не принц-Датский. И даже не супергерой в обтягивающем трико.

Это было царство. Бухгалтерия.

Поверьте, в предновогодней суете, когда цифры пляшут танго с нервами, а кофе льётся рекой, бухгалтерия - это вам не просто скучные таблицы, не дебет с кредитом и уж точно не конверсии с таргетами. Это, скорее, эпицентр хаоса, приправленный щепоткой отчаяния и густым ароматом лицемерия. С манией величия, разумеется, - как вишенка на торте.

Именно в этом благоухающем эпицентре и трудились два бухгалтера славной компании "Рога и Копыта XXI век". Название говорящее, но что поделать - креатив ушёл в отпуск вместе с корпоративным духом и, кажется, напрочь забыл дорогу назад.

А самое изящное, что могла выкинуть судьба в канун налогового периода, - звали их обоих Валентинами.

Первая Валентина, Валентина Петровна, была воплощением педантичности. Её жизнь была расписана по минутам, папки с документами лежали в идеальном порядке, а калькулятор был лучшим другом. Говорили, цифры стали её первым словом. Что ж, в это легко верилось.

Она считала, что мир держится на точности, а хаос - личный враг, которого нужно искоренять с помощью сводных таблиц Excel и строгих выговоров.

Новый год для неё был не поводом для веселья, а ещё одним дедлайном, который следовало встретить во всеоружии. С идеально сведённым балансом и стратегическим запасом валерьянки. Разумеется, для коллег, которым предстояло всё это выслушивать. Снова. И снова. И снова...

Цифровая царица в чёрных лодочках и с вечно персиковой помадой. Взгляд - прямой, как стрела. Точный, как её отчёты. Без скидок на праздник…

А где есть строгий порядок, непременно заводится и его антипод... Хаос в образе человека.

Второй Валентин, Валентин Сергеевич, был именно таким антиподом. Обаятельный лжец, как шептались за его спиной, умел вывернуться из любой финансовой петли, даже если баланс не сходился на кругленькую сумму. Его визитные карточки - фирменная ухмылочка и выражение лица, воплощающее дурацкую, но заразительную уверенность.

Валентин Сергеевич считал, что жизнь слишком коротка для скучных цифр. Любую проблему он решал "креативно" - что на его языке означало "нагло и с улыбкой до ушей".

Душа компании, гуру плоских анекдотов и непревзойдённый мастер по созданию видимости бурной деятельности.

Новый год для него был не дедлайном, а стартовой площадкой для веселья, корпоративов и громких обещаний начать новую жизнь с первого января. Которые, разумеется, испарялись к третьему, как снег на асфальте у центрального офиса. Зато повторялись исправно - каждый год. И, для верности, каждый понедельник. Понедельников, впрочем, становилось как-то подозрительно много...

И вот, в канун самого "волшебного" праздника, когда весь офис пропах мандариновой кожурой и предчувствием апокалипсиса под названием "годовой отчёт", судьба - или просто криворукий стажёр, перепутавший документы, - решила сыграть с ними злую шутку.

Началась череда абсурдных ситуаций, в которых цифры нагло смешивались с какими-то подозрительными чувствами, а новогодняя ирония подкидывала сюрприз за сюрпризом, каждый нелепее предыдущего.

Всё это разворачивалось в декорациях унылого офиса, кое-как украшенного мишурой, под стойкий запах оливье трёхдневной выдержки и заедающую, как плёнка в "Кассетнике", песенку "В лесу родилась ёлочка".

Именно в этом предновогоднем вихре, где реальность казалась такой же зыбкой, как и обещания политиков перед выборами, и происходили события, достойные пера самого искушённого сатирика.

Валентина Петровна, с её безупречной причёской и взглядом, способным прожечь дыру в любом, кто посмеет нарушить её порядок, готовилась к финальному рывку.

Её стол напоминал операционный: каждый инструмент на месте. Сдвиг карандаша на миллиметр карался тирадой в сто слов. Она предвкушала момент, когда последний ноль займёт законное место, а баланс сойдётся с точностью, которой позавидовал бы сам Пифагор.

Новый год для неё был лишь контрольной точкой. Планы у Валентины Петровны были всегда. И они никогда не включали спонтанность, хаос или, упаси боже, романтику.

Ровно через проход, за тонкой психологической, но вполне осязаемой стеной из общего презрения, начинался другой шторм - шторм откровенного бардака.

Валентин Сергеевич, напротив, воспринимал предновогоднюю лихорадку как приглашение к танцу. Его рабочий стол напоминал поле битвы после нашествия бумажных журавликов.

Он с лёгкостью убеждал кого угодно в чём угодно: от готовности отчёта до того, что вот-вот изобретёт новый вид учёта, который принесёт компании миллиард за ночь. Обаяние было его главным инструментом, ложь - верным спутником.

Он верил, что жизнь - игра, и чем больше фишек соберёшь, тем лучше. А Новый год - это, конечно, главный джекпот. Шанс начать всё с чистого листа. Или хотя бы с новой, ещё более грандиозной лжи.

Корпоративы для него были не развлечением, а полигоном. Там он оттачивал новые техники манипуляции и выискивал вдохновение для будущих "гениальных" идей.