Новый хозяин для Моргуши

Глава первая

Госпиталь этот, чтоб его, доживал последние годы, как старый пёс без зубов. Вроде живой, дышит, но гавкнуть уже не может. Стены облезлые, лампы мигают, крыша течёт — поставили ведро в коридоре, так оно само скоро проржавеет к херам. Воняет тут всегда одинаково: хлорка, моча и тушёная капуста из столовки, от которой пациенты срут так, что хоть противогаз надевай.

Пациентов осталось с гулькин хрен — десяток стариков, парочка баб с хроническими болячками и ещё один безногий дед, который орал на медсестёр: «Я, блядь, ради Родины кровь проливал, а вы мне — манку без масла?!»
А я тут санитар. Зовут Степан, но чаще — «эй, иди сюда».

Вечером я сидел на кухоньке, жрал холодные макароны и листал телефон. Тишина стояла подозрительная — никто не кашлял, не орал, не звал «санитар, твою мать». Я аж прислушался. Шаги будто шаркнули где-то дальше по коридору.

— Эй, кто там? — крикнул я, но ответом была только лампочка, что мигнула пару раз.

Я встал, вытер рот рукавом и пошёл проверять палаты.

Дошёл до палаты Андрея Ивановича. Того самого деда, который последние три дня заёбывал всех своей гитарой. Без струн почти, бренчал, как по кастрюле, и горланил песни. Характер у него был мерзкий, он и при жизни людей ненавидел, и теперь в госпитале продолжал всех строить.

Заглядываю — лежит тихо. Слишком тихо. Глаза прикрыты, рот приоткрыт. Ну думаю, всё, сыграл в ящик. Подошёл ближе проверить дыхание.

И тут этот хрен хватает меня за руку! С такой силой, что я аж охнул.

— Забери… — прохрипел он, и глаза его ввалились, но будто светом блеснули.

— Чего, блядь?! — я в панике заорал. — Ты чё, охуел, старый? Что забрать? Таблетки? Пенсию? Гитару твою?

А он всё сильнее вцепляется, ногтями кожу дерёт, и орёт уже так, что кровь в жилах стынет:

— ЗАБЕРИ!

— Да заберу, заберу! — я сам не свой. — Отъебись, блядь! Скажи только что!

— Забирай… — выдохнул он, и в этот момент будто тьма из-под него полезла. Чёрная, густая, как дым, но липкая, будто паутина. Она обволокла мне грудь, вдавилась между рёбер. Я задохнулся, захрипел, попытался вырваться, а он только сильнее вцепился.

— Пиздец, я так с вами и здохну, — только и успел подумать.

И вдруг — щёлк! Свет мигнул, и дед обмяк. Голова свалилась на бок, рука сползла с моей. Всё. Труп.

Я отполз к стене, держась за грудь — внутри жгло, словно кипяток залили. В этот момент в палату заглянул дежурный врач — молодой, сонный, в белом халате, глаза опухшие.

— Ну что тут? — буркнул он, подлез к деду, пощупал шею. — Конец, значит. Оформим.

И ушёл за бумагами. Для него всё просто: ещё один скандалист откинулся. А я сидел в углу, дрожал, и не мог выкинуть из головы, что старый ублюдок перед смертью что-то во мне втолкнул.

Я сидел вечером в подсобке, жрал холодные макароны из миски и смотрел на свой древний ноутбук, который глючил на каждом клике. Хотел включить фильм, но интернет вис, как дохлый хомяк.

Жрать хотелось неимоверно. В животе урчало так, что казалось — пациенты из соседней палаты слышат. Я выругался, захлопнул крышку ноута. «Хрен с ним, — думаю, — до зарплаты ещё неделя. Протяну». Зарплату, правда, задерживали уже третий месяц.

И тут в углу подсобки тень как-то шевельнулась. Я вздрогнул, моргнул. Сначала подумал — крыса. Но нет.

Из темноты выползло оно. Длинные уши, серебряные глаза, блестящие, как ртуть. Улыбка на полморды, клыки острые, лапы когтистые, хвост пушистый и длинный, будто отдельная тварь жил своей жизнью. Чеширский кот из ада.

— Ну чё, хозяин, принимай, — прохрипел он, ухмыляясь.

— Ебать… — только и выдавил я. — Ты кто вообще?

— Я Моргуша, — рявкнул он, хвостом хлопнув по полу. — Для тебя просто Мор.

— Понятно… — я закурить хотел, да сигарет не было. — Всё, пиздец. Я поехал крышей.

— Не-е, — Моргуша ухмыльнулся. — Это ты теперь мой хозяин.

Я уставился на него, пытаясь понять, сон это или галлюцинация.
— Ну чё, — говорю, — хозяин, так хозяин. Может, хоть чай нальёшь? А то хреново как-то.

— Чай, говоришь? — Мор огляделся по сторонам. — Тут даже заварки, блядь, нету. И хата твоя тухлая. Зарплата, небось, уже месяц как не платится?

— Да три, блядь, — вздохнул я. — Ни денег, ни хавки. Всё, пиздец.

— Ха, — Мор ухмыльнулся и вытянул из-за хвоста мешочек. Потряс им и вывалил на стол пачку зелёных баксов. Они глухо шлёпнулись, и у меня глаза полезли на лоб.

— Начнём с этого, хозяин, — сказал он, улыбнувшись во все зубы. — Чтобы не сдох с голоду.

Я уставился на деньги, пытаясь понять, как вообще реагировать. С одной стороны — пиздец. С другой — это был самый приятный пиздец за последние годы.

Глава вторая

Я сидел и тупо пялился на деньги. Настоящие, сука, баксы. Ровные пачки, пахнут краской и чужими руками. Никогда таких в жизни не видел.

— Ну чё, хозяин, — ухмыльнулся Моргуша, крутанув хвостом. — Давай по-человечески. Закажем жратвы, а то твои макароны уже мыши блевать отказались.

— Ты, блядь, серьёзно? — я с трудом сглотнул. — Я вообще-то санитар в полуразваленном госпитале, а не мафиози. У меня максимум доставка пиццы, и то, если курьер не охуеет сюда ехать.

— Да хоть пиццу, хоть суши, — Мор зыркнул серебряными глазами. — Мне поебать, лишь бы ты рыло набил и не ныл.

Я вздохнул, достал телефон. Треснутый экран, батарея держит как инвалид на костылях. Набрал доставку, заказал пиццу и шавуху, запинаясь:
— Ну… давайте… всего по чуть-чуть.

Мор в этот момент сидел на шкафу, раскачивал хвостом и вертел пачку долларов, как мячик.
— Слышь, Степан, — сказал он, — ты чё такой, блядь, скучный? У тебя шанс, нахрен, жизнь поменять. А ты сидишь, как будто на похоронах своих.

— Так это и есть, по сути, мои похороны, — буркнул я. — Чего тут веселиться? Один дед сдох, а теперь у меня в комнате Чеширский ёбаный кот с наркоторговым мешком сидит.