Няня для дракошки

Глава 1

Как вы считаете, шрамы украшают?

– Не дёргайся!

Я сжалась в комок и, кусая губы, изо всех сил сдерживала слёзы. Если увидит хоть каплю, всё продолжится, пока я не перестану плакать. Осталось потерпеть ещё немного… И ещё чуть-чуть.

– Вот так, – с удовлетворением произнёс он и, отступая, полюбовался своим творением.

Я с содроганием покосилась на его длинные музыкальные пальцы, по которым пробегали бирюзовые молнии магии. Они постепенно гасли, и я с облегчением перевела дыхание – всё… На сегодня.

– Посмотри, – велел он и кивнул на огромное зеркало в тяжёлой золочёной оправе. – Тебе нравится?

Вздрогнув, похолодела изнутри. Порой мне казалось, что терпеть физическую боль проще, чем душевную. Но если не сделаю того, что он говорит, будет хуже. Гораздо хуже! Поэтому медленно повернула голову и, бросила взгляд через плечо на свою оголённую спину.

Он нанёс новые штрихи на свой живой холст. На некогда светлой коже расцвели чёрные розы. Ещё два года назад они начали свой чудовищный рост от копчика, а теперь шрамы от магических прикосновений достигли лопаток, где тонкие ещё полупрозрачные линии отливали кровью. К глазам начали подступать слёзы, и я поспешно отвернулась.

– Это очень красиво, господин.

Он довольно усмехнулся, и я едва не задрожала от радости, что на этот раз всё сделала правильно. Должно быть, мужчине понравился тон моего голоса, потому что ранее он требовал больше эпитетов, описывающих мой восторг от чудовищной татуировки.

– Одевайся, – бросил он.

Я поспешно натянула лиф платья, дрожащими пальцами завязывая спереди шнурку. Он покупал мне дорогие платья из роскошного чёрного шёлка. Исключительно чёрного, изредка допуская немного золотых кружев, с удовольствием наряжая свою куклу.

Всей душой я ненавидела чёрное!

– У нас гость, – добавил хозяин, надевая расшитый тёмными каменьями камзол. – Умойся, причешись и подай нам вино в большой гостиной. Помни, ты…

– Должна быть красивой, – шевельнула искусанными в кровь губами, и тут же пожалела об этом.

Маг двигался с ужасающей скоростью! Миг, и он оказался подле меня, сжимая пальцами мою шею. Стало нечем дышать, и я застонала от боли. Сопротивляться было опасно, это лишь сильнее разозлит мужчину, и мне придётся хуже. Сколько раз я приходила в себя, находясь на грани жизни и смерти? Уже перестала считать.

Поэтому, распахнув глаза, просто смотрела в лицо человека, которого весь город считал совершенством. Девушки были влюблены в него, женщины мечтали выдать за этого господина своих дочерей, для чего всеми правдами и неправдами пробирались в этот огромный бездушный дом, каждая комната в котором была меблирована огромными зеркалами.

Как глупо.

– Прос-с-ти-те, гос-спод-дин, – с трудом выдавила я.

Он отпустил, и я упала на колени, кашляя и сипло дыша. Гость, которого ожидал человек, в чьём доме я жила, должно быть очень важный человек. Иначе я бы так легко не отделалась. Поспешила подняться, чтобы мужчине не пришло в голову отодвинуть встречу и позабавиться с игрушкой. Его безумно злили мольбы и слёзы, раздражала слабость, а удовольствие приносило лишь поведение бесчувственной куклы.

– Я буду красивой для вас. Подам вино в серебряных кубках из вашего фамильного сервиза.

– Так-то лучше, – хмыкнул он и стремительно покинул спальню, спеша встретить своего гостя.

Интересно, кто это? Впрочем, кто бы это ни был, он уже снискал моё уважение и искреннюю симпатию, ведь его боится даже он. Поспешила в свою комнату, чтобы привести себя в порядок. Слуги при виде меня поспешно отступали и опускали головы, боясь даже взглядом касаться любимой игрушки господина, с тех пор как тот до смерти забил камердинера, который помог мне сбежать. Я привыкла жить, общаясь лишь с хозяином… Если это можно назвать общением.

Через короткое время, глядя на себя в огромное зеркало, копию сотен других в этом доме, придирчиво рассматривала светлые, гладко зачёсанные волосы, которые мне позволялось распускать только в присутствии господина, глухое платье, закрывающее моё стройное тело от шеи до пяток. Узоры на моём тебе тоже было запрещено показывать кому-либо. Это было лишь для услады глаз хозяина.

Пухлые губы тронула специальной пастой, которая делает цвет ярче, карие глаза подвела чёрным карандашом, скул коснулась кистью с румянами. Ещё раз посмотрела на отражение, которое не узнала, когда впервые очнулась в этом городе. Единственный, кто протянул руку помощи девушке, потерявшей память, оказался совершенным монстром.

Знай, я об этом, то лучше бы согласилась жить в борделе. Впрочем, не стоит допускать даже тень сожаления, ведь его отбрасывает свет надежды. А её у меня нет. Я до конца своих дней проведу в этом аду.

Убедившись, что мой образ идеален, я подхватила поднос с двумя кубками и бутылкой вина, которую приготовили слуги, и осторожно понесла в большую гостиную. Пора выполнять свою роль, и сделать это надо было идеально, чтобы не провести ночь, извиваясь от пыток.

Когда вошла в большую комнату, наполненную светом, сразу улыбнулась. Лучи на миг ослепили меня, и это было благом. Вот бы никогда больше не видеть этого человека! Солнце проникало через большие окна, отражалось в зеркалах и рассыпалось бликами на дорогом паркете.

Глава 2

Два года назад я очнулась на людной улочке без единого воспоминания. Я понятия не имела, где я нахожусь. Не знала, кто я такая. Люди, которые обходили меня, казались странными, но на самом деле такой была я.

Едва одетая, я дрожала от холода под мелким осенним дождём и молила о помощи. Но к кому ни обращалась, все указывали на красивый дом с распахнутыми окнами, в каждом из которых виднелась красивая девушка в ярком платье. Не трудно было догадаться, куда меня посылают.

– Ты молода и красива, – огрызнулась пожилая женщина и тоже махнула на дом утех. – Иди туда. Тебя накормят и оденут, Будешь жить лучше, чем я!

Она растаяла в толпе, а я осталась стоять, переминаясь с ноги на ногу. Босые ступни ныли, лёгкое платье промокло насквозь, с волос стекали капли, скрывая слёзы. Я не знала, кем была в прошлом, но даже если грозила смерть от голода или пневмонии, ублажать мужчин за деньги не была готова.

А ещё мне было больно внизу живота. Очень больно! Не хотелось думать, что я подверглась насилию, но это многое бы объяснило. Кроме одного. Почему-то мне казалось, что я совершенно из другого мира. Там, где на лошадях катаются лишь для развлечения и носят совершенно другую одежду.

Я упала на колени и, обхватив себя руками, пыталась не впасть в отчаяние. Я была более чем одинока, ведь у меня даже не было того, кто есть у других. Самого себя! Тогда и появился он. В тот момент мужчина, который вышел из остановившейся кареты, показался мне ангелом, сошедшим с небес.

– Попаданка? – очаровательно улыбнувшись, он внимательно рассматривал меня. – Как тебя зовут?

– Златослава, – лязгая зубами от нестерпимого холода, ответила я.

– Господин, – шепнул слуга, который был с ангелом. – Надо добавить, «господин». Перед тобой сам Ирган Лабатт, прояви уважение!

– Златослава, господин, – послушно повторила я, и мужчина прищурился.

Протянул мне руку и сверкнул белоснежными зубами:

– Такая бедняжка… Идём со мной, я помогу.

– Поможете? – насторожилась я, хотя очень хотелось довериться этому красивому мужчине. – Чем?

– Я дам тебе кров, еду и одежду, – пообещал он.

– Но… – замялась я и оглянулась на дом утех, куда меня посылали прохожие.

Ирган перехватил мой взгляд и, тихо засмеявшись, покачал головой.

– Нет-нет, – уверил он. – Ты не интересуешь меня, как женщина.

– Господин верно говорит, – шептал слуга, – ведь у него нет отбоя от женщин. Неужели ты решила, что способна привлечь его внимание? Господин Лабатт предлагает тебе своё покровительство из жалости. Упустишь этот шанс и умрёшь этой же ночью. Разве что тебя примут в дом греха!

– Спасибо за вашу доброту, – решилась я.

Была бы у меня возможность вернуться во времени назад, я бы лучше откусила язык. Два года, проведённые в этом доме, показались мне вечностью. Да, господин ни разу не прикоснулся ко мне, как к женщине. Я была его игрушкой, бездушной куклой, тело которой он украшал по своему вкусу.

А сейчас эту игрушку у него захотели отобрать.

– Её?!

Лицо Играна окаменело, верхняя губа приподнялась, как у хищного зверя, глаза сверкнули бирюзой, от которой у меня по телу побежали мурашки. Эта гримаса не предвещала ничего хорошего. Когда господин злился так на меня, то я готовилась к самому худшему.

Но на гостя это не произвело ни малейшего впечатления. Он повернулся ко мне и снова окинул меня равнодушным взглядом с головы до ног.

– Да, её. В гостиной нет других женщин.

– Нет, – решительно выдохнул мой хозяин. – Попаданка только моя. Можешь приходить, когда захочешь и любоваться ей…

– Сегодня вечером, – повысив голос, холодно перебил гость, – приведи ко мне девушку или же верни всю сумму. Разговор закончен.

Он направился к выходу, а я яростно вцепилась в поднос. Судя по тому, что пальцы Иргана сжались в кулаки и побелели от напряжения, он был не просто зол, а едва сдерживался от ярости. Что станет со мной, когда гость покинет дом? Я боялась даже предположить, что за ночь меня ждёт. Но ясно одно – чем бы она ни закончилась, для меня не будет ничего хорошего.

– Ах да, – мужчина остановился у порога и, обернувшись, кольнул взглядом хозяина дома. – Игрушки должны быть целыми, иначе они потеряют свою ценность, верно?

А потом стремительно покинул гостиную.

Ирган развернулся на каблуках, и я с трудом удержалась на месте, хотя до ужаса хотелось бросить поднос и бежать. Знала, что нельзя, ведь это лишь спровоцирует зверя, потому приказала себе оставаться на месте. Будто вросла ногами в пол.

Казалось, я смотрела в глаза голодному тигру. Миг, и он бросится, растерзает человека, обглодает до костей. Секуда, две. Минута… И тут мужчина расхохотался. Прижав ладонь ко лбу, рухнул в кресло. Дверь распахнулась, и в гостиную вбежал новый камердинер.

– Господин!

Именно этот слуга уговорил меня поверить Иргану, а сейчас он дорос до камердинера. С того дня он ни разу на меня не посмотрел и пользовался безграничным доверием своего господина.

Глава 3

Собираться? В этом доме не было ничего, что мне хотелось бы взять с собой. Будь моя воля, я ушла бы отсюда в том, в чём появилась, но простое иномирное платье давно сожгли, а обуви на мне не было. Но как бы ни хотелось всё бросить, мне не дали. Слуги бережно упаковали в сундуки все мои проклятые чёрные платья, косметику и даже драгоценности, которые мне дарил господин.

Игрушку передавали со всем гардеробом.

Стало зябко, и я поёжилась, глядя на дверь.

– Тебе холодно? – бесстрастно спросил Ирган.

– Нет, господин, – опустив ресницы, проговорила я.

– Тебе грустно? – голос его понизился и завибрировал.

По телу прокатила ледяная волна – я знала этот тон. Лучше отвечать так, как ему понравится.

– Да, господин.

Но это была ложь. Я до потери сознания была счастлива покинуть этот проклятый дом! Но в то же время мне было безумно страшно переступать порог. Я два года не выходила на улицу, видела мир лишь из окна, да и то, когда было позволено. Что меня ждёт? Вдруг тот, кто меня забрал из лап этого монстра, окажется ещё хуже? Он же дракон!

Я едва могла дышать от охватившего меня ужаса и, поддавшись непонятному порыву, вдруг выпалила:

– Можно мне остаться, господин?

Иногда неизвестность страшит больше, чем уже понятный ад. Мне казалось, что я раньше не понимала этого, потому что была совсем другой. Не сломленной… Возможно, я даже умела смеяться. Память ко мне так и не вернулась. Но сейчас вдруг до боли в груди захотелось оставить всё, как есть. В конце концов, Иргана я изучила и знала, чего от него ожидать.

Господин Лабатт вдруг улыбнулся мне так же, как другим – тепло и доброжелательно. До этого он так делал лишь однажды, в нашу первую встречу, но гостям всегда дарил своё безграничное обаяние. На меня мужчины смотрели с восхищением, а их спутницы с враждебной завистью. Кто бы поверил, что этот человек – монстр?

Но сейчас Ирган вдруг проявил ко мне толику тепла. Подошёл и прижал к широкой груди. Я н миг закрыла глаза, сдерживая дыхание, чтобы не ощущать запах мужчины. Поначалу он казался приятным, но со временем стал ассоциироваться с болью.

– К сожалению, нет, – господин Лабатт погладил меня по голове, словно собаку, которую подобрал на улице и приручил. – Но обещаю, что скоро ты вернёшься домой. Ведь ты моя!

Во мне от его слов всё перевернулось, душа металась, не зная, что хочет. Я была в совершеннейшем смятении, то дрожала от ужаса перед неизвестностью, то сжималась в страхе, что снова придётся терпеть издевательство этого монстра со светлыми волосами и тёмной душой.

– Тебе пора, – вздохнул Ирган, неохотно выпуская меня из объятий. – Садись в карету, тебя отвезут.

– Разве вы не поедете со мной, господин? – удивилась я.

– Не доставлю Драгану такого удовольствия, – болезненно скривился тот, но тут же снова улыбнулся. – Скоро я приеду за тобой. Жди.

Я помедлила несколько секунд, раздираемая демонами ужаса между знакомым злом и неизвестным, но всё же двинулась к выходу.

– Ты мне дороже всех денег мира, – неожиданно услышала откровение Иргана и обернулась. Похоже, мужчине было приятно моё промедление, но он не знал всех обуреваемых меня чувств, да и не хотел, ведь я – игрушка. – Знай это.

– Хорошо, господин, – послушно ответила я.

Набрав в грудь воздуха, вынырнула в воздух, наполненный тысячами незнакомых запахов. Дверь за спиной захлопнулась, и этот звук одновременно обрадовал и напугал меня. Вздрогнув, я сжала пальцы в кулаки и направилась к карете, возле которой суетились слуги.

По традиции на меня никто даже не взглянул. Я сама забралась внутрь и облегчённо перевела дыхание, оказавшись в замкнутом пространстве. Похоже, за два года я заработала агорафобию… Я знала это слово и его значение, но не помнила откуда.

Карета двинулась, и я закрыла глаза, пытаясь дышать глубоко и ровно, чтобы замедлить бешенное сердцебиение. За время, проведённое в этом кошмарном доме, я научилась управлять своим телом и мастерски скрывать истинные чувства. Стала настоящей куклой, красивой и спокойной.

Думала, что мне будет любопытно посмотреть, как живут люди в этом мире, что я буду наблюдать за ними из окна кареты, как из комнаты господина, когда он разрешал посмотреть на улицу, но нет. Никто не запрещал, но желания не возникло. Наоборот, я задёрнула шторы и, обхватив себя руками, вздрагивала на каждой кочке.

Наконец, пытке пришёл конец – карета остановилась. Дверь открылась, и я увидела новое лицо. Пожилая женщина в простом платье и с яркими рыжими волосами приветливо улыбалась мне, разглядывая с искренним интересом. Я не привыкла к такому, поэтому быстро опустила глаза к полу.

– Позвольте вам помочь, госпожа, – весело предложила служанка моего нового господина.

– Спасибо, но я сама, – с трудом сдерживаясь, чтобы не отшатнуться от протянутой руки, резко проговорила я. Избегая смотреть на женщину, вышла из кареты. – Покажите, пожалуйста, куда идти.

– Сюда, госпожа, – голос её прозвучал озадаченно и несколько обиженно.

Я смотрела себе под ноги, когда поднималась по широкой лестнице, и насчитала пятьдесят две ступеньки до того, как служанка сказала:

– Добро пожаловать в дом господина Драгана Этвеша, госпожа Зластослава. Прошу, располагайтесь в гостиной, я пока отнесу наверх ваши вещи. Скоро вам предложат согревающий напиток.

– Благодарю, – деревянным голосом ответила я.

Будто кукла, на негнущихся ногах, вошла в дом, где меня ожидала ужасающая неизвестность. По сторонам смотреть не хотелось, и я сразу направилась к диванчику, на который и села, глядя на стену перед собой. Там висела картина, изображающая всадника, чья тёмная лошадь неслась во весь опор.

«Ненавижу чёрное».

Я опустила глаза на яркий ковёр и застыла, прислушиваясь к тишине дома. Она была до дрожи похожа на ту, что царила в доме Иргана.

– Ваш напиток.

Услышав приятный мужской голос, я подняла голову, собираясь поблагодарить слугу, как вдруг увидела перед собой того самого брюнета, что потребовал меня в оплату долга.

Глава 4

Кружка с горячим отваром выскользнула из рук и покатилась по ковру, оставляя тёмный след, от которого по воздуху потекли тонкие струйки пара. В груди ёкнуло, и я машинально упала перед мужчиной на колени. Склонив голову, торопливо проговорила:

– Простите меня, господин.

Несколько секунд, показавшихся для меня часами, ничего не происходило. Затем я услышала ледяной приказ нового хозяина:

– Поднимитесь.

Поспешила встать на ноги, не поднимая голову, замерла в ожидании наказания.

– Посмотрите на меня, – велел мужчина.

Я нехотя, преодолевая сопротивление и страх, подняла голову и столкнулась взглядом с господином Этвешом. У него были чёрные глаза, и при виде их у меня начала нестерпимо чесаться спина.

– Вы меня боитесь? – прищурился он.

– Нет, господин.

Кажется, он мне не поверил, вон как выгнул смоляную бровь. Иргану было всё равно, сказала я правду или солгала. Хозяин требовал лишь безропотного подчинения и неукоснительного соблюдения всех его правил, поэтому я занервничала сильнее, не зная, чего ожидать от этого господина.

– Следуйте за мной, – он развернулся и направился в блестящей от лака деревянной лестнице. На ходу, не оборачиваясь, мужчина пояснил: – В чашке был согревающий отвар из трав с капелькой мёда. Выглянув в окно, я заметил, что вы дрожали.

Я растерянно посмотрела на его широкую спину. Зачем он всё это мне рассказывает?

– Простите, господин, что без должного почтения отнеслась к вашему благородному жесту. Поверьте, я ценю вашу доброту.

А вот теперь он остановился и, обернувшись, окинул меня с головы до ног колким взглядом. Я внутренне сжалась в ожидании наказания – не похоже, что господин простил меня. Кажется, что мои слова только сильнее его разозлили.

– Вам не идёт чёрный цвет, – невпопад заявил мужчина, и я растерялась ещё сильнее.

– Простите…

– Довольно извиняться!

– Изви… Хорошо, господин.

Вот теперь он был в ярости – судя по сверкающим, будто оникс, глазам. Здесь такого камня не существовало, Игран упрямо искал его во все лавках, когда однажды я случайно упомянула это название. Как тогда, как и сейчас, мне нужно было промолчать.

Господин Этвеш поджал губы, резко отвернулся и быстро пошёл по лестнице вверх. Я облегчённо перевела дыхание. Простил? Или накажет позже? Подхватив юбки, поспешила за мужчиной на второй этаж. Когда преодолела последнюю ступеньку, вдруг закружилась голова. Я вцепилась в перила и шумно вдохнула, стараясь не потерять сознание. Кто знает, где я очнусь?

– Вам нехорошо? – нахмурился господин.

– Нет, нет, всё в порядке, – поспешно уверила его. – Просто я немного запыхалась. У господина…

Голос внезапно осип, будто отказался произносить имя того, кто оставил на моём теле следы своей магии. Преодолев минутную слабость, я продолжила, переиначив слова:

– Там где я жила, мне не было надобности подниматься по лестнице.

Как и спускаться. Я из комнаты нечасто выходила, но рассказывать об этом не хотела.

– Ясно, – кивнул он и открыл передо мной дверь. – Вам придётся привыкнуть к этому, ведь детская находится на втором этаже. Проходите.

Внезапно меня охватило непонятное предчувствие. Оно будто касалось к сердцу раскалённым тавром, оставляя ноющие следы. Но при этом меня потянуло внутрь с непреодолимой силой. Я и сама не заметила, как оказалась у небольшой кровати с деревянными бортиками, в которой сладко спала светловолосая девочка лет двух.

– Это моя дочь – Варра, – представил малышку мужчина. – С этого дня вы будете заботиться о ней…

Кажется, он что-то ещё сказал, но я вцепилась в бортик кроватки и, не мигая смотрела на девочку. За два года я не видела ни одного ребёнка! Даже когда мой прежний хозяин разрешал подойти к окну, по улице проходили только взрослые люди, проезжали кареты.

И сейчас, глядя на сопящую малышку, с трудом сдерживала слёзы. В груди стремительно росло нечто обжигающее, и оно причиняло настолько нестерпимую боль, что ноги стали ватными, а в ушах зашумело. И страшная мысль посетила меня… Может там, в жизни, которую я не помнила, у меня остался ребёнок?!

– Златослава!

– А? – Я с трудом оторвала взгляд от малышки и подняла на Этвеша. – Вы о чём-то спросили, господин?

Во рту ощутила вкус крови – наверное, прокусила губу. Мужчина сделал шаг, приближаясь, и по спине привычно пробежался морозец. Я не шелохнулась, но внутренне сжалась, готовая ко всему. Он поднял руку и потянулся ко мне, легко касаясь подбородка, и дыхание оборвалось. Перед внутренним взором тут же встало лицо хищно оскалившегося Иргана, а на шее ощутила фантомные пальцы.

Глядя на чёрные волосы нового хозяина, я начала задыхаться и прошептала в панике:

– Простите, господин.

– За то, что пошла кровь? – он удивлённо приподнял брови и показал мне алый палец. – За это не извиняются, Златослава.

– Но… – с трудом просипела я и, обхватив свою шею, закончила предложение: – Я вас испачкала.

Этвеш уронил руку и, повернувшись к дочери, ледяным тоном приказал:

– Идите к себе. Роза покажет вашу комнату.

Глава 5

Мне никогда ничего не снилось. Во всяком случае, это казалось новой жизни, что началась, когда я оказалась в неизвестном месте. Я просто закрывала глаза, когда господин отпускал меня, и открывала, когда приходила пора относить ему завтрак в постель. Казалось, что я лишилась способности видеть сны. Но в эту ночь, которую впервые за два года я провела на новом месте, ко мне пришло видение. Оно было так похоже на реальность, что я едва не умирала от страха.

Бежала по тёмному лесу и слышала лишь своё тяжёлое дыхание. Под ногами хлюпала грязь, перемешанная с осенними листами, по лицу хлестали оголённые ветки, они цеплялись за лёгкое платье, которое не спасало меня от холода и сырости, но я не обращала внимания на треск ткани, едва не падая от усталости, пробиралась всё дальше в глушь. Я знала, что мне не убежать от преследователей, но не могла сдаться, потому что жаждала защитить самое дорогое, что у меня было.

Споткнулась за корень, невидимый под горой листьев, и в ужасе обхватила дерево, отставив попу как можно дальше. С трудом перевела дыхание и, сдерживая слёзы безысходности, тихонько всхлипнула. Поняла, что мне повезло, я не ударилась, и погладила округлый живот, шепча разбитыми губами:

– Не бойся малыш. Мама ни за что не позволит им сделать это!

Неподалёку треснула ветка, и я вздрогнула от леденящего ужаса и…

Распахнула глаза, тяжело дыша, уставилась в потолок, раз за разом прокучивая первое за два года воспоминание о прошлой жизни. Я была беременна! Может потому живот так сильно болел, когда я сюда попала? Думала, что подверглась насилию, но что, если это были последствия родов?

«Или выкидыша?.. Аборта?!»

Дышать вмиг стало нечем. Я резко села, сипло втягивая воздух, но лёгкие будто слиплись изнутри, а на грудь легла тяжёлая каменная плита. Что же со мной приключилось? И где сейчас мой ребёнок? Меня догнали?

Машинально тронула грудь, которая должна была бы наполниться молоком, если бы у меня родился ребёнок. Возможно, она действительно ныла, но с момента, как согласилась переступить дом светловолосого господина, боль стала для меня чем-то обыденным.

– Госпожа Златослава, вы проснулись? – услышала громкий голос служанки и подскочила от неожиданности. – Я могу войти?

Поторопилась ответить:

– Нет… Прошу вас, не надо.

Помолчав, она слегка озадаченно сообщила:

– Я поставлю завтрак у двери. Прошу, поторопитесь! Варрочка уже проснулась, и господин хотел представить ей новую няню до того, как покинет дом по важному делу.

– Я скоро буду, – выдавила в панике.

Принялась торопливо собираться, кидаясь от сундука к тюку в поисках свежего белья, домашних туфель и косметики. Когда волосы были гладко причёсаны, платье застёгнуто на все пуговки, а лицо подчёркнуто румянами, я вышла из комнаты. Покосилась на поднос, который стоял на небольшом коридорном столике, и замедлилась на стук сердца. Очень хотелось кушать, но я поджала губы и прошла мимо.

Когда вышла в холл, присела и, не поднимая глаз, поздоровалась:

– Доброе утро, господин. Прошу прощения за то, что поднялась позже вас. Этого не повторится…

– Госпожа Златослава, – резко перебил меня новый хозяин, я подняла голову, сталкиваясь к ним взглядом. – Я просил вас не извиняться.

– Да, простите, – ощущая, как будто пол уходит из-под моих ног, пролепетала я.

– Подойдите, – потребовал Этвеш. – Хочу вас познакомить кое с кем.

Подавив дрожь, которая привычно возникала каждый раз, когда я подходила к мужчине, я сделала шаг, потом другой… Привычно контролировала каждое движение, чтобы господину понравилось, как идеально ходит кукла. Этвеш не спускал с меня глаз так же, как и Ирган, но на лице нового хозяина не было удовлетворения, и я начинала нервничать.

И было с чего! Вид мужчины был устрашающе-величественным. Мужчина был облачён в чёрные доспехи, а тёмные волосы хищно серебрились в лучах солнца. От хозяина веяло жёсткой властью и бескомпромиссным могуществом. Я вспомнила слухи и невольно поёжилась в присутствии дракона.

– Остановитесь, – потребовал мужчина и обернулся: – Варра, подойди.

Внезапно голос мужчины наполнился многогранным звучанием, и даже его огромная тёмная фигура перестала выглядеть устрашающе. Вокруг будто стало светлее, когда к нам со стороны кухни выбежала маленькая девочка. С детской непосредственностью она забралась на руки к отцу и обняла его за шею, прижавшись крепко-крепко.

– Папа!

От яркого проявления любви у меня ком подкатил к горлу, но вот на отца нежность девочки, казалось, не произвела впечатления. Во всяком случае, он ничем не показал этого.

– Госпожа Этвеш, – сурово проговорил мужчина, но в его голосе всё же звенели нотки, которые потрясли меня до глубины души. – Не прижимайся так сильно, ты можешь пораниться.

Опустил малышку на пол и указал на меня:

– Познакомься, это твоя новая…

– Мама! – счастливо взвизгнула девочка.

Она неожиданно кинулась ко мне и с размаху уткнулась в юбки, так сильно-сильно сжав ткань маленькими кулачками, что даже Роза не сумела отвести от меня ребёнка.

Глава 6

Я была так изумлена, что вскинула взгляд на Этвеша. Лицо мужчины потемнело, глаза сузились, твёрдо очерченные губы поджались. Меня бросило в жар от предположения, что господин недоволен, но я даже не шелохнулась. Мужчина тоже замер, будто окаменел, пристально рассматривая меня до тех пор, пока Роза не уговорила малышку отпустить «госпожу».

– Это твоя нянюшка, Варрочка, – ласково увещевала она, обращаясь с ребёнком так нежно, будто та была соткана из хрустального кружева. – Она будет с тобой гулять, научит тебя всему-всему, что должна знать благородная госпожа, и ты вырастешь такой же красивой и воспитанной!

После этих слов я совсем растерялась. Учить ребёнка? Заниматься с ним? Надо было рассказать Этвешу, что я не помню своей прошлой жизни, что вряд ли смогу исполнять обязанности няни, но не смогла и рта раскрыть.

Во-первых, он не задавал вопросов, а заговаривать первой меня отучили ещё в первые недели, которые я провела в доме Иргана. Во-вторых, мне стало очень страшно! Вдруг господин вернёт меня обратно?

– Мама, – упрямо твердила малышка и смотрела на Розу исподлобья. Глядя на маленькую, но очень сердитую госпожу мне впервые за долгое время вдруг захотелось улыбнуться. – Мама, мама, мама!

– Довольно, – холодно произнёс Этвеш и сурово глянул на служанку. – Отведи её в сад.

Роза подхватила ребёнка на руки и вышла, оставив меня наедине с господином. Воздух в комнате вдруг сгустился до состояния киселя, и я опустила голову.

– Прошу прощения, я…

– Вы ни в чём не виноваты, – резко оборвал он и потребовал: – Присядьте.

Я растерянно осмотрелась и направилась к одному из мягких диванчиков медленно и плавно, как нравилось Играну. Приподняв юбки, грациозно присела и сложила ладони на коленях.

– Слушаю вас, господин.

Тишина, которая зазвенела после моих слов, казалась всё более оглушительной, потому что Этвеш заговаривать не спешил. Я же не смела поднять взгляда, рассматривая свои подрагивающие пальцы и аккуратно подстриженные ногти.

– Как вы себя чувствуете? – вдруг спросил мужчина.

Это было так неожиданно, что я растерянно посмотрела на него, думая, что ослышалась.

– Что, простите?

– Вам хорошо спалось на новом месте? – допытывался он.

Вспомнив сон, я вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и заученно улыбнулась, проговорив нараспев:

– Спасибо, господин, я прекрасно выспалась и полна сил.

Этвеш нахмурился, уголки его губ опустились, и я занервничала, полагая, что он хотел услышать нечто другое.

– Вам нравится ваша комната? – продолжился допрос.

Ладони вспотели, и, чтобы скрыть это, я переплела пальцы. Что ответить? Я так нервничала, вступая в новый дом, что едва могла вспомнить, что за комнату мне выделили. Там было окно – это точно, но каким оно было, не могла сказать. Одна створка или две? Висели ли шторы? Я не знала. Зато до мельчайших подробностей описала бы вид, который открывался из него.

Уцепившись за эту мысль, я сильнее выпрямилась в спине и прямо посмотрела на Этвеша.

– Благодарю за заботу, мне очень понравилась комната.

– Хм…

Кажется, он не поверил, потому как едва заметно склонил голову набок и сильнее прищурился. Его колкий взгляд жёг мне кожу, Ирган никогда не смотрел так. Он либо любовался своей куклой, либо вспыхивал в ярости.

– Я предполагал, что вы будете жаловаться.

В груди ёкнуло:

– Мне надо было пожаловаться?

И вдруг его глаза заблестели, как если бы мужчина улыбнулся.

– А своего мнения у вас нет?

Я запаниковала – что он от меня хочет? Как ответить так, чтобы ему понравилось? Почему мужчину интересует моё мнение? Разве куклы могут думать? Они лишь играют роль, отведённую хозяином. Хочет, чтобы я была няней? Конечно, я и это освою. Нужно лишь время и терпение, как всегда. Решив это, я твёрдо ответила:

– Моё мнение будет таким, как пожелаете.

Он помрачнел, и искристый блеск исчез из тёмных глаз мужчины, а голос стал холоднее льда:

– Разговор окончен. Ступайте к себе.

Я приподняла брови в немом удивлении – к себе? Разве я не должна была ухаживать за девочкой? Или Этвеш передумал? Сжав пальцы в кулаки, я вдохнула, собираясь спросить об этом, но пока собиралась с силами, мужчина уже ушёл.

Я проиграла в памяти наш разговор и не сумела сделать никаких выводов. Этвеш вёл себя совершенно иначе, чем мой предыдущий хозяин, и я никак не могла понять, то мужчина желает увидеть или услышать. Почему он злился? Отчего так настаивал на моих ответах? Ни разу не упрекнул в неверном ответе и не сказал, что хочет…

«Но и не наказывал», – посетила меня светлая мысль, от которой на душе чуточку стало легче.

– Госпожа?

Я вздрогнула и обернулась, глядя на представительного мужчину лет пятидесяти. Несмотря на свой возраст, он был подтянут и ещё довольно привлекателен. Одежда на нём была похожа на форменную, как для слуг, но была пошита из дорогих тканей. Мне всё ещё было непривычно, что меня замечают, и чужие взгляды оказалось выдерживать сложнее, чем игнорирование.

– Вы… мне?

– Прошу прощения за дерзость, – поклонился он. – Господин Этвеш срочно отбыл по важному делу и не успел представить меня юной госпоже. Моё имя Флам Виет, я дворецкий в этом доме.

Глава 7

Прошло несколько дней, и я немного привыкла к новому жилью. Как и прежде, поднималась ещё затемно и, умывшись, сразу садилась у окна в ожидании рассвета. Меня завораживало то, как неторопливо поднималось солнце, побеждая сгустившуюся темноту. Казалось, в эти мгновения и темнота в моей душе начинала таять.

«Она наше солнышко».

Я вспоминала слова дворецкого каждый раз, как сияющий золотом круг уже красовался на ярко-голубом небе. В мире было столько красок, что я не могла ими налюбоваться. Но квинтэссенцией радуги была малышка Варра. Она казалась мне чистым светом! Её золотисто-рыжие волосы напоминали утренние лучи солнца, чайного цвета глаза с невероятным медным отливом сверкали, будто блики на воде озера.

Захотелось поскорее увидеть девочку, но я не двигалась с места. Ребёнок спал до самого завтрака, поэтому ждала. Как всегда, мысли начали вращаться вокруг загадочной фигуры отца малышки, они порхали пугливыми бабочками вокруг свечи, не решаясь прикоснуться к пламени.

Мужчина покинул дом в день моего приезда и до сих пор не вернулся. Я не спрашивала, по какому делу отбыл Этвеш, но слуги открыто обсуждали это, поэтому удалось составить некоторое представление. Мой новый хозяин, в отличие от предыдущего, был на королевской службе. Судя по доспехам, поручения ему доставались весьма опасными.

«Говорят, он настоящий дракон!» – вспомнила, как шептались слуги Иргана.

Я мало что знала о том, как устроена жизнь за пределами дома моего прежнего господина, поэтому имела весьма смутные представления о внешней и внутренней политике королевства. Может, Этвеш служил в королевской армии? Или же он один из стражников? Тайный посланник? Чем больше думала об этом, тем сильнее сгущалась аура тайны вокруг моего нового хозяина.

– Госпожа Златослава, идите завтракать!

Вздрогнув, я вынырнула из омута мыслей и торопливо поднялась. Сердце радостно подпрыгнуло – скоро я увижу Варру! Приподняв юбки чёрного платья, осторожно обогнула сундуки и поспешила к двери. Отодвинула засов и пугливо, как улитка из раковины, выглянула в пустой коридор.

Роза уже ушла, и я выскользнула из своей комнаты, испытывая привычное ощущение озноба. Грудь стиснуло желанием вернуться, спрятаться в крохотном, но таком уютном и безопасном пространстве, но желание увидеть девочку, услышать её смех и забавный голосок, пересилило страх. Я сделала ещё шаг и закрыла дверь, отрезая себе путь к бегству.

Когда появилась в столовой, Роза воскликнула:

– Доброе утро! Флат, помоги госпоже присесть.

– Не нужно, – я отступила от накрытого стола и, потупившись, пояснила: – Я не голодна.

– Пожалуйста, вы должны хоть что-нибудь съесть, – взмолилась служанка.

– Боюсь, что господин будет ругать нас за то, что морили вас голодом, – вставил свою лепту дворецкий. – Вы такая худенькая!

– У меня действительно нет аппетита.

Я хотела лишь увидеть девочку, а потом вернуться к себе, наблюдая за прогулкой Варры из окна. Это было самое счастливое время дня! Потом малышка обедала и ложилась спать, а с наступлением темноты я уже не могла заставить себя покинуть убежище. Это было выше моих сил, потому что казалось, что в каждой тени стоял Ирган и наблюдал за мной.

– Няня!

На меня налетел маленький огненный вихрь, и я беззвучно всхлипнула, ощущая, как в груди становится теплее. Наклонилась, чтобы обнять в ответ Варру, которая так крепко прижималась ко мне. Опустила ресницы, наслаждаясь живительным светом, незримо исходящим от девочки. Стук сердца. Второй…

Малышка отстранилась, подняла на меня большие блестящие глаза и старательно выговорила:

– Зъятоъява.

Я мягко погладила её по голове и шепнула:

– Спасибо.

Было невероятно приятно услышать своё имя из её уст. А то, что девочка не выговаривает некоторые буквы, не страшно. Это можно легко исправить.

– Варра, уговори няню позавтракать с тобой, – хитро прищурившись, попросила Роза.

Я обречённо вздохнула и пошла к столу – отказать малышке я бы не смогла. Ради улыбки девочки можно было потерпеть тягостное внимание слуг.

– Фа-ат, – важно произнесла крошка, и дворецкий галантно отодвинул для девочки стул, а потом помог забраться на него. – Сибо!

Я не отрывала от Варры жадного взгляда, мне в ней нравилось всё. В том числе как подражает взрослым, но при этом не превращается в куклу, а остаётся живой и непосредственной. Я впитывала её присутствие, как живительную влагу, и тьма внутри меня становилась не такой кромешной, как обычно.

– Вам снова приснился кошмар? – неожиданно спросила Роза. – Я слышала крик.

Вздрогнув, я выронила ложку, и она упала в тарелку, от которой во все стороны полетели брызги. Один и тот же сон, который теперь беспокоил меня каждую ночь, коснулся памяти липким страхом. Служанка охнула и бросилась прибираться, а Варра засмеялась и начала колотить ложкой о свою тарелку. Несколько секунд, и всё вокруг было в каше, а довольная девочка смотрела с таким восторгом, что ни у кого язык не повернулся пожурить её.

В это время раздался стук в дверь, и дворецкий поспешил открывать визитёру, а Роза повернулась ко мне:

Глава 8

Комната Варры показалась мне пугающе огромной, ведь сейчас в ней было много света. Солнечные лучи, проникающие из двух больших окон, щедро заливали им большую и маленькую кровати, шкафчики и низкий, но длинный столик, сплошь заваленный куклами. Изготовленные из фарфора, дерева, просто тряпичные, они лежали, как попало. Но одна сидела, и её стеклянные глаза, казалось, смотрели прямо в душу. По спине побежали мурашки.

– Игъять!

Варра потянула меня к игрушкам, но я не смогла и шага сделать. Мягко высвободила ладонь из её цепких пальчиков и проговорила:

– Сначала нужно переодеться. Где хранятся твои платья?

Девочка подбежала к одному из шкафчиков, со смехом распахнула его, и у меня дыхание перехватило от невероятного разнообразия всевозможных оттенков. Казалось, что это не платья, а букет цветов, над которыми порхает стайка экзотических бабочек. Заворожённая, я приблизилась и потянулась к ткани, похожей на бирюзовую дымку.

– Как красиво…

– Неть, – заявила девочка и ткнула указательным пальцем в ярко-алое. – Воть!

– Тебе оно очень подойдёт, – одобрила выбор девочки и осторожно вынула платье, будто сотканное из лепестков роз. – Такое лёгкое!

Меня же тянул к земле чёрный наряд, который по сравнению с платьем девочки казался совсем мрачным и безрадостным. Он тяготил и, казалось, даже выпивал из меня силы, при каждом взгляде напоминая о рисунках на моём теле, что скрывала плотная ткань.

– Зъятосъява, – позвала меня крошка, и я поняла, что снова оказалась в липком плену невесёлых мыслей. Девочка покрутилась на месте и, не дотянувшись до пуговичек на спине, раскинула руки: – Помочь.

Я плавно опустилась на колени и, отложив алое платье, одну за другой расстегнула жемчужинки пуговиц, стараясь при этом не касаться ребёнка. Мне не хотелось запачкать её нежную и чистую кожу. Девочка оказалась пухленькой, как часто у детей перед тем, как они вытягиваются сразу на несколько сантиметров. Скоро этот красивый и яркий наряд будет крошке мал.

Одев Варру, я аккуратно расправила кружевные оборочки, как малышка вдруг потянулась ко мне и коснулась щеки:

– Съеза! – Нахмурилась, совсем, как взрослая и внимательно посмотрела на меня. – Тебе бойна?

– Нет, – я поспешила успокоить ребёнка. – Мне не больно. Просто ты очень красивая.

– Касивая! – довольно повторила она и закружилась на месте.

Я машинально отметила, что ребёнок не выговаривает ещё одну букву, а потом поднялась с колен и посмотрела в окно. Из комнаты малышки была видна аллея, которая вела к большим воротам, и как раз сейчас они были открыты, пропуская всадника. Сердце пропустило удар, я испугалась, что это мог быть Ирган. А в следующее мгновение в детскую вошла Роза, неся в руках большую коробку.

– Это от господина, – с улыбкой сообщила служанка.

– Подайок! – обрадовалась Варра.

– Это для Златославы, – шепнула ей Роза и посмотрела на меня. – Господин передал, что его ещё несколько дней не будет дома.

Она поставила коробку и принялась развязывать бечёвку, а рядом нетерпеливо крутилась девочка, будто маленький вёрткий огонёк. Казалось, они ничуть не обиделась, что подарок отец прислал не ей, и проявляла искреннее любопытство, что же скрыто внутри. Мне же не хотелось подходить – я ненавидела подарки, но приходилось каждый раз улыбаться и многословно благодарить щедрость и тонкий вкус Иргана.

– Пъятье! – радостно воскликнула девочка, и у меня похолодело в груди.

Сразу представила очередное чёрное, как моё существование, и удушающе-глухое, будто судьба живой куклы, но ошиблась. Роза осторожно вынула из коробки пышный наряд кирпично-красного цвета, рукава которого были короткими, а декольте кокетливо-открытым. Пышный многослойный подол из тонкой и лёгкой ткани переливался от светло-розового до глубокого коричневого.

– Невероятно, – отступила я. – Это так красиво!

– Вам очень пойдёт, – с чувством заявила служанка и протянула мне. – Я помогу вам переодеться.

– Мне? – вздрогнув, я сделала ещё один шаг назад. – Нет, спасибо.

– Почему? – удивилась Роза. – Вы же испачкались. Я не успела принести вам другое платье, но так даже лучше. Это не только красивее, но ещё и гораздо удобнее! Сегодня довольно жарко, а в нём вам не будет душно. Соглашайтесь же скорее! Варрочке уже пора на свежий воздух.

Для меня всего было слишком. Сначала я поднялась на второй этаж, потом увидела все эти куклы, а теперь неожиданный подарок от нового господина, а впереди предстояла прогулка за пределами дома. События сменялись с такой пугающей скоростью, что захотелось сбежать и спрятаться в своей маленькой комнатке, но стоило сделать шаг, как Роза спросила Варру:

– Ты же хочешь увидеть, как няня выглядит в этом платье?

– Да! – девочка захлопала в ладоши.

Я сжала пальцы в кулаки, но всё же остановилась. Покосилась на подарок, который, – что скрывать! – мне очень понравился. Мне и самой хотелось примерить его, сбросив чёрные оковы с души, но могла ли я сделать это в присутствии кого-либо? Ведь я – живой холст, и рисунки на моём теле предназначались лишь для господина.

Глава 9

Когда я вышла из детской и, удерживая в руках чёрный свёрток, спустилась на первый этаж, меня встретил дружный «Ах!», от которого ноги будто приросли к полу. Прижимая к груди испачканное платье, я испуганно смотрела на собравшихся в холле слуг, а они буравили взглядами меня.

– Да вы же настоящая красавица! – снимая плащ, воскликнул Флат.

– И такая молоденькая, – расчувствовавшись, всхлипнула Роза. – Совсем дитя!

– Ты права, – прошептала Клета. Служанка стояла рядом с опешившим поваром и удерживала в руках тяжёлую корзинку. – Я думала, что новая няня гораздо старше.

Повар, который, видимо, как раз вернулся с базара, молча моргал, позабыв о свёртке, который выскользнул из его рук и с чавкающим звуком шлёпнулся на пол. Мне стало очень неуютно под их пристальными взглядами, возникло ощущение, будто каждый причинял боль, проникая в тело. И лишь малышка Варра играла с куклой, будто не заметила моего появления.

– Не смотъите, – зашипела она на слуг. – Зъятосъява не йюбит это!

У меня защипало глаза, и к горлу покатился ком. Когда крошка успела заметить это? Первым встрепенулся Арш. Заметив, что случилось со свёртком, она всплеснул руками и набросился с обвинениями на Клету. Служанка не осталась в долгу, обзывая повара криворуким, а Роза подлила масла в огонь. Дворецкий попытался их разнять, но ссора лишь набирала обороты.

Я вздрогнула, неожиданно ощутив прикосновение к руке. Варра уже успела подойти ко мне и теперь с заговорщическим видом тянула в сторону.

– Идъём!

Покосившись на переругивающихся слуг, я подчинилась и поспешила за девочкой, которая подбежала к двери, ведущей из дома. В другое время я вряд ли решилась на подобный отчаянный шаг, но сейчас боялась, что на мне снова сойдутся взгляды всех присутствующих больше, чем пустынного сада.

Стоило выйти на воздух, как я захлебнулась от невероятного количества витающих вокруг ароматов. Свежий запах травы затейливо переплетался с тонким сладким розовым флёром, оттенённым землистыми нотками и терпкой дымкой нагретого солнцем смолистого дерева. Оно как раз раскинулось над нами, даря прохладу, но сквозь ажурный купол листьев изредка пробирались озорные лучики.

От обилия ощущений я замерла на месте, не в силах сделать и шага. Мне так редко выпадало счастье оказаться вне дома, что, в конце концов, стала бояться мира вне стен. И сейчас не переступила бы порога, но реакция слуг привела меня в такое смятение, что даже не заметила, как оказалась в саду с Варрой.

– Секъет, – малышка приложила палец к губам и, опустившись на четвереньки, залезла под куст. – Иди съюда!

От её звонкого голоска я будто пришла в себя и выдавила слабую улыбку. Поняла, что цеплялась за свёрнутое платье, будто оно могло меня защитить от огромного пространства вокруг, но это была обычная чёрная ткань. Мёртвая. Я отбросила её так порывисто, будто держала ядовитую змею, а сама, без малейших сомнений встала на колени и заглянула под куст.

Наверное, это он был малюткой того огромного дерева, что раскинулось огромным зонтом, даруя тень. Маленькая его копия была похожа на небольшой шатёр, внутри которого оказалось невероятно уютно и спокойно. Я будто оказалась в безопасности, и сердце начало биться медленнее, а дыхание выровнялось.

Забралась к девочке и, осторожно подтягивая пышное платье, подоткнула его со всех сторон, чтобы не порвать о веточки. Земля здесь была устлана густым шершавым ковром прошлогодних листьев, хотя в саду не было ни одного увядшего.

– Это твоё секретное место? – прошептала, хотя и так было понятно.

На самом деле мне захотелось спросить Варру, от кого она прячется здесь, но я не решилась, – задавать вопросы меня отучили.

– Мой дом, – прошептала девочка и ухватилась за мою руку. – Можъешь пйятаться здъесь, когда стъяшно.

Я закусила губу, чтобы не дать пролиться подступившим слезам. В ответ благодарно кивнула, не в силах произнести и слова. Казалось, в присутствии ребёнка грудь начинает нестерпимо ныть, но это хорошая боль. Она напоминала мне, что я не кукла, а живой человек.

– Варра! – услышали мы голос Розы. – Госпожа Златослава! Где вы?

Девочка прижала палец к губам и хитро улыбнулась. Когда шаги служанки стихли, отпустила мою руку и поинтересовалась:

– Ты умеешь такь?

Пошевелила пухлыми пальчиками, и на ладони малышки зазолотилась магия. Будто солнце, поднимающееся над горизонтом, оно росло и становилось ярче. Я будто приморозилась к месту, не в силах оторвать от руки Варры завороженного взгляда. По спине поползли мурашки, и татуировка на спине начала нестерпимо жечь, как было в присутствии Иргана.

Паника подступала к горлу, и я распахнула рот в немом крике. Мечтала сбежать, но не могла и пошевелиться с ужасе от одного вида магии, как Вара вдруг хлопнула в ладоши, и свечение превратилось в стайку жёлтых бабочек. Они вспорхнули под купол, освещая наше небольшое убежище, и я едва не лишилась чувств от облегчения.

– Нъявиться?

Девочка смотрела на меня, затаив дыхание. Так, будто от моего ответа зависело если не всё, то многое. Варре действительно было интересно, как я отношусь к её умению, а не требовался правильный ответ на вопрос. И это заставило меня прислушаться к себе: а что я ощутила?

Глава 10

Меня редко оставляли с малышкой наедине дольше нескольких минут. Вот и сегодня мы с Варрой неторопливо шли по знакомому маршруту, но сегодня нас, вместо Розы, сопровождала Клета. Служанка постоянно зевала и сонно моргала, а после и вовсе, пожаловавшись на плохое самочувствие, присела на скамейку, где и заснула.

Мы с девочкой переглянулись, и Варра прижала палец к губам. Я кивнула, и мы обе расположились в небольшой тенистой беседке. Я любовалась девочкой, чьё лицо было невероятно подвижным, да и сама она не могла усидеть на месте и минуты.

– Игъять! – громким шёпотом предложила она.

– Хорошо, – согласилась я и вынула из кармана тканевый кошель, в который собрала и сложила гладкие отполированные палочки и чистые кусочки ткани. – В кого поиграем?

– В йошадку! – радостно подскочила она.

Я показала, как цокать язычком, и малышка с энтузиазмом повторила. Мне пришлось лишь раз поправить артикуляцию, и Варра уже поскакала по кругу, подражая лошадке. Я умилялась усердию девочки и её упорству, и однажды надеялась, что она предложит поиграть в «лошадку», правильно выговаривая букву.

Слуги, наблюдая за нашими играми, часто спрашивали, зачем я это делала. Я и сама не знала, но мне так хотелось, чтобы Варра говорила красиво и правильно. После лошадки мы повторили ещё несколько упражнений, пока девочка не начала зевать шире, чем до этого Клета. Я покосилась на потемневшее небо и вздохнула:

– Кажется, скоро пойдёт дождь. Нам пора возвращаться.

Я ненавидела дождь, он напоминал мне о первом дне, с которого начались мои воспоминания, больше похожие на страшные кошмары. Сейчас они начинали немного меркнуть, уступая место новым и робко-счастливым: встречам с малышкой и неспешным прогулкам по ароматному саду. Каждый такой день казался мне искрящейся ярко-жёлтой бабочкой, одной из тех, что вспорхнула с ладошки Варры.

Пока я будила Клету, малышка уселась на скамейку и тоже задремала. Служанка, встрепенувшись, начала виновато извиняться и подхватила ребёнка на руки. На мою щёку упала первая капля, и я вздрогнула, внезапно вспомнив, что оставила в беседке свой кошель.

– Я принесу, – пообещала Клета.

– Нет, – возразила я и указала взглядом на малышку. – Варру нужно спрятать от дождя. Я сама схожу.

– Вы уверены, госпожа? – заволновалась служанка. – На вас лица нет.

Больше всего мне хотелось убежать в дом и спрятаться в своей комнате, но я убеждала себя, что сад не опасен, ведь мы гуляли тут много раз. К тому же тучи заполонили всё небо, и дождь грозил затянуться до завтра, а мне не хотелось прерывать занятий с девочкой. Каждая минута общения с Варрой будто наполняла меня жизнью. Все инструменты я сделала сама, не зная, как и не могла поклясться, что смогу повторить.

«Я и в первый день сильно боялась, – вдыхая полной грудью, я смотрела, как удаляется Клета, унося ребёнка в дом. – А оказалось, что играть на свежем воздухе очень приятно и вовсе не страшно».

– Это просто вода, – шептала, делая шаг в сторону беседки, когда ветер набросился на моё красивое, подаренное новым господином, платье. – Я в безопасности, в безопасности…

Понятия не имела, зачем я это произносила, слова вовсе меня не утешали, но зато помогали делать следующий шаг. Я уже почти дошла до беседки, как показалось, что увидела мелькнувшую за деревом тень. Вздрогнув, застыла, прижав руки к груди – как страшно! Лучше бы я попросила кого-нибудь из слуг забрать кошель…

– Это лишь тень, – утешала себя, шепча. – Ветер качает деверья. Мне показалось.

Когда ощутила в себе силы сделать ещё шаг, схватила кошель, лежащий на скамье, и повернулась, чтобы со всех ног бежать к дому, но увидела перед собой мужчину и вскрикнула от ужаса:

– Господин?!

Выглядел отец Варры ужасно! Лицо белее муки, дорогой плащ будто дикими зверьми разодран, всё плечо в крови. Покачнувшись, Этвеш едва не упал на меня, но я отпрянула, сжавшись спиной в беседку. Ощутив слабость, сползла на землю и задрожала.

– Пом-могите мне, – с трудом выговорил хозяин дома.

Я же и пошевелиться не могла, перед глазами то будто что-то вспыхивало, то словно темнело.

– Варра не должна увидеть, – с трудом продолжил мужчина.

Его было почти не слышно из-за усиливающегося дождя, но имя девочки будто отрезвило меня и придало сил. Кивнув, я попыталась встать, но ноги не слушались. Тело сотрясала крупная дрожь, по щекам катились слёзы, и от одной мысли, что малышка увидит своего отца таким, леденело в груди. Собравшись с силами, я поднялась и, прижимаясь к прутьям беседки, прошептала:

– Я позову на помощь.

– Нет, – выдохнул он и потянулся ко мне, словно желал удержать. – Не уходите.

Но заметив, как я отпрянула, безвольно уронил руку, а в следующее мгновение сам рухнул на землю и замер. Я несколько минут смотрела на неподвижного мужчину, более всего желая сбежать, но всё же привычка победила, и я послушно опустилась на колени. Осторожно, готовая в любое время отдёрнуть руку, проверила, дышит ли мужчина, а потом приподняла плащ на его ране.

«Это ужасно!»

Поддавшись порыву, вынула из кошеля чистые тряпочки и аккуратно поместила их на следы, похожие на ожог, как вдруг к ногам упал сложенный вчетверо белый лист. Я подняла бумагу и развернула её. При виде почерка Иргана, вскрикнула, а записка рассыпалась прахом.

Глава 11

«Скоро я приеду за тобой. Жди».

Вздрогнув, я распахнула глаза и посмотрела вверх, ожидая увидеть Иргана...

...но в тёмной комнате моего прежнего хозяина не было. Едва перевела дыхание и потёрла дрожащие пальцы, на которых, казалось, всё ещё оставался пепел от записки.

Я ненавидела каллиграфический почерк Иргана так же сильно, как и его совершенное лицо и идеальную фигуру. Он был подтверждением того, что часто самые опасные существа скрываются под красивой внешностью. Как же я ошиблась, решив, что передо мной добрый и благородный господин!

А вот лорд Этвеш сразу вызвал у меня чувство страха. И дело даже не в том, что болтали о нём слуги Иргана. До сих пор я не видела ни одного дракона… Наверное, ведь воспоминания прошлой жизни пока не вернулись. Но почему-то была твёрдо уверена, что их не существует.

Но в магию верила – её следы ранили душу каждый раз, как приходилось раздеваться, чтобы освежить кожу влажной тканью. Прикасаясь к цветам, которые «нарисовал» мой прежний хозяин, я испытывала омерзение и ужас. И до смерти боялась, что кто-нибудь их увидит. Ведь картина была предназначена лишь Иргану.

«Скоро я приеду за тобой. Жди».

Сон, который обрушился на меня ледяным водопадом, выбил воздух из лёгких, пошатнул землю и оставил после себя привкус крови на губах. Провожая меня, Ирган сказал это с улыбкой презрения на губах. Он явно недолюбливал лорда Этвеша, и это объяснимо, ведь мой прежний хозяин был ему должен огромную сумму, раз для её погашения не хватило бы даже денег от продажи дома. Пришлось отдать любимую игрушку!

За несколько дней, проведённых в новом доме, я будто стала потихоньку оттаивать. Начала чувствовать вкус пищи и яркие запахи, наслаждаться светом дня и свежим воздухом. У меня появились желания, которые пока вились, будто пугливые бабочки, вокруг очаровательной малышки, но даже они заставляли моё сердце радостно трепетать по утрам, когда я открывала глаза. Раньше после пробуждения я мечтала лишь об одном – чтобы день как можно быстрее закончился, и я снова, закрыв глаза, впала в анабиоз. Таким был сон без видений. И без боли.

Я старалась не думать о записке, которая выпала из моего кошеля, но мысли раз за разом возвращались к клочку бумаги с ненавистным почерком. Когда её туда положили? Кто? Вдруг тень, которую я заметила среди деревьев, мне не померещилась? Это был Ирган? Вдруг мой прежний хозяин напал на лорда Этвеша?

Сердце билось всё быстрее, предположения роились и, будто дикие пчёлы, жалили меня в самую душу, вызывая леденящий страх. Я только-только начала привыкать к тому, что жизнь не совсем ад, как светловолосый дьявол напомнил о себе. И обещал, что вернёт себе любимую игрушку.

Раздался стон, и я прижала ладонь к губам. Боже, я совсем забыла о лорде Этвеше! Он лежал на моей кровати, где я его положила, практически втащив в дом. Сама же так вымоталась, что села на пол и, прислонившись к стене, незаметно уснула в комнате, где кроме меня кто-то был. Никогда бы не подумала, что такое возможно.

Затаив дыхание, я вытянула шею и посмотрела на кровать. Этвеш больше не шевелился и не стонал. Я не знала, что делать, ведь господину срочно нужна медицинская помощь, но он запретил мне кому-либо говорить о его возвращении. Возможно, он не желает, чтобы кто-то проболтался, и дочка испугалась. Или же не доверяет кому-то из слуг? Какая разница, ведь я оказалась в крайне затруднительном положении и не видела никакого выхода.

Собравшись с духом, я потихоньку поднялась и снова присмотрелась к раненому. Медленно, двигаясь бочком, приблизилась к кровати и замерла, прислушиваясь. Дышит! Отважившись, сделала ещё шаг и наклонилась над мужчиной. Потянулась к мокрому от дождя плащу, чтобы ещё раз взглянуть на раны, как вдруг Этвеш распахнул глаза и схватил меня за запястье.

Беззвучно вскрикнув, я отпрянула, едва не теряя сознание, но лорд моей руки не отпустил, и я упала перед кроватью на колени. Наши лица оказались рядом, и я мгновенно утонула в иссиня-чёрных глазах лорда. Возникло чувство, что я лечу в бездонную пропасть, даже голова закружилась.

«Ненавижу чёрное!»

Уцепившись в эту мысль, как в спасительную соломинку, я с трудом разжала сведённые судорогой челюсти и процедила:

– От-пус-ти-те…

На «пожалуйста» сил не хватило, но этого и не потребовалось – Этвеш разжал пальцы, и я поспешно отползла обратно к стене. Мужчина пристально смотрел на меня, наблюдая за каждым движением.

Я понимала, что сейчас не выгляжу красиво и веду себя отвратительно, за что прежний хозяин жестоко бы наказал, но ничего не могла с собой поделать. За кроткое время меня сдёрнули с мягкого облачка робких надежд и с головой макнули в привычную грязь липкого страха.

– Что с вами произошло?

Слабый шёпот Этвеша показался дуновением ветра, я не была уверена, что мужчина действительно задал этот вопрос. Впрочем, у меня всё равно не было сил отвечать, поэтому я сделала вид, что не расслышала, и поспешила сменить тему.

Глава 12

У меня спина покрылась ледяным потом, стоило только представить, что придётся быть рядом с мужчиной на постели, и магическая татуировка начала неприятно чесаться. Но ослушаться я не могла, ведь господин ясно дал понять, что отказа не потерпит, поэтому пришлось договариваться с собой и обманывать, отвлекаясь на что-то не столь страшное.

Для начала я сходила за кипячёной водой, которую Арш с ворчанием налил мне в тазик.

– И что вы придумали на ночь глядя? Лучше бы почитали Варре сказку, она так скучает по отцу, что не отлипает по вечерам от окна, глядя на ворота. Сердце разрывается… Вы же няня! Позанимайтесь с ребёнком!

– Прекрати давить на неё, – на кухню вошла Роза и с улыбкой передала мне чистые и выглаженные тряпочки. – Такие лоскутки подойдут?

– Да, спасибо, – я приняла аккуратную стопочку.

Эта женщина мне нравилась всё больше и больше. Она была яркой и эмоциональной, но очень доброй и никогда не отказывала в помощи. Лучше бы господин попросил помощи у неё. Уверена, что Роза справилась бы лучше и сохранила его тайну. Но приказ есть приказ, и я понесла тазик в свою комнату. Слуги привыкли, что я не очень-то общительна, и перестали звать меня на вечерний чай. Как правило, после заката меня никто не беспокоил.

Я тщательно прикрыла дверь и неохотно приблизилась к кровати, но замерла, поймав испытующий взгляд Этвеша. Руки задрожали, и вода начала выплёскиваться за край тазика.

– Вы меня боитесь? – снова спросил мужчина.

– Нет, господин, – привычно ответила я.

– Когда вы поймёте, мне можно говорить правду?

Я поспешно отвела взгляд и поставила тазик на столик рядом с кроватью. Достала из кармана передника стопочку чистых кусков ткани и произнесла отстранённо:

– Наверное, стоит попросить у слуг какое-нибудь зелье или мазь. У меня ничего такого нет.

Магические узоры, которые Ирган выводил на моей спине, причиняли жуткую боль в процессе «рисования», но заживали быстро, не требуя вмешательства целителя.

– Не нужно, – холодно осадил Этвеш и, сжав зубы, приподнялся.

Я хотела бы ему помочь, но сдвинуться с места не смогла. Это было выше моих сил, и я не представляла, как буду раздевать мужчину или же промывать его раны. Мне даже к кровати не приблизиться, сразу перед внутренним взором вспыхивают ужасные картины прошлого, а спина начинает нестерпимо гореть.

– Господин, – хрипло выдавила я и, ощутив приступ дурноты, вцепилась в край столика. – Может, вам будет удобнее на полу?

Конечно, я понимала, что предлагать раненому человеку холодный и твёрдый пол – верх идиотизма, но это было единственным решением, которое пришло мне в голову. В ожидании отповеди господина и, возможно, наказания, я затаила дыхание.

Этвеш царапнул меня тёмным взглядом и, сжав губы в тонкую линию, коротко кивнул, а потом протянул руку, безмолвно прося о помощи. Я была так изумлена его добротой, что преодолела страх и, обняв мужчину, послужила ему нетвёрдой опорой. Кое-как Этвеш сполз на пол, а я только догадалась, что нужно было постелить покрывало.

Теперь, когда кровать не навевала мне жуткие воспоминания, стало проще дышать. Стараясь не думать о том, что делаю, я поспешно отстегнула изодранный плащ, который и послужил для мужчины подстилкой, а потом проворно расстегнула пуговицы на его камзоле.

Когда стягивала одежду, лицо Этвеша потеряло краски, приобретя пугающую бледность, а рот приоткрылся, выпуская рваное дыхание. Я скользнула взглядом по красиво очерченным губам, отмечая, что они пухлее, чем казалось, ведь обычно господин их сжимает в твёрдую линию.

Поспешно отвернулась и отложила тяжёлый пропитанный кровью камзол в сторону. Рубашку снять не смогла, стоило задеть раны, как Этвеш едва не синел, а взгляд его наполнялся такой болью, что у меня давило грудь. Пришлось бросить попытки и попросту разодрать ткань, обнажая грудь мужчины.

– Чем вас ударили? – сорвалось с немеющих губ.

Рана оказалась ещё ужаснее, чем я думала. То, что я видела, было лишь малой частью. Казалось, что мужчину облили какой-то ужасной кислотой, или он оказался в огне… То тогда бы подгорела и одежда. Единственное, что пришло в голову, я едва слышно озвучила:

– Это магия?

– Всё-таки любопытство вам не чуждо, – скрипя зубами от боли, саркастично процедил он.

– Простите, господин. Я забыла своё место.

Он потемнел лицом и сузил глаза:

– Ваше место?

Я поспешно поднялась и вернулась к столику, на котором оставила таз и тряпочки. Вернувшись, опустилась на колени и, смочив ткань, осторожно прикоснулась к ране. Этвеш поморщился и что-то прошипел сквозь зубы. Я отдёрнула руки:

– Простите, господин.

– Да прекратите, наконец, извиняться! – проскрипел он и сжал пальцы в кулаки. – Это нужно смыть как можно быстрее. Продолжайте.

– Эликсир? – догадалась я, холодея изнутри.

Когда я впервые оказалась в доме Иргана, то почему-то думала, что эликсир это что-то вроде отвара трав, который может помочь здоровому сну или же избавит от кашля, но оказалась не права. Травы были не при чём. Эликсиры изготовляли редкие маги, которые могли своей силой менять клеточную структуру воды, превращая её в страшнейшие яды.

Глава 13

– Златослава! Очнитесь. Откройте глаза!

Голос прорывался сквозь чёрный густой туман, тревожа меня, не давая снова упасть в пропасть без снов и боли. Мне не хотелось подчиняться, ведь в этой темноте я могла принадлежать сама себе.

Но в памяти вдруг вспыхнула золотистая бабочка, одна из тех, что сорвались в ладошки улыбчивой Варры и под её заливистый смех поднялись к куполу из ветвей и листьев. Вот только в этом видении я н сидела рядом с малышкой, а будто бы находилась в её теле и смотрела на мир глазами девочки.

А в ушах всё звучал и звучал звонкий голосок:

– Ты можешь вот так?

– Не могу, – прошептала я, глотая солёные слёзы.

– Можете, Злата, – раздался уверенный мужской голос. – Вы сильнее, чем кажетесь. Откройте же глаза!

Я с трудом разлепила веки и посмотрела на светлое пятно, которое постепенно приобрело жёсткие черты лорда Этвеша.

– Господин…

– Можете сесть?

С его помощью мне удалось прислониться спиной к стене. Голова сильно кружилась, и я не очень понимала, что произошло. Скользнув взглядом по обнажённой груди Этвеша, вздрогнула.

– Ваши раны!

– Всё хорошо, Златослава, – поспешил успокоить он. – Вы смыли остатки эликсира, а после я магией ускорил регенерацию. В тот момент вы потеряли сознание.

Я вспомнила, как с его руки сорвалось сияние, и медленно выдохнула, рассматривая шрамы на коже груди и плече.

– Так красиво… – слова вырвались прежде, чем я успела остановить их.

Этвеш замер, недоумённо приподняв брови, а я, будто завороженная, потянулась к нему, едва не касаясь цветов, которые расцвели на месте страшных ран. Они были похожи на те, что Ирган «рисовал» на моей коже, но те были сотканы из тьмы, а эти – из света.

Всхлипнув, я всё же решилась дотронуться до одного из цветов, а мужчина положил ладонь поверх моей и посмотрел в глаза долгим испытующим взглядом. В этот момент между нами будто рухнули все возможные преграды, и души соприкоснулись. Боль объединила нас и крепко связала судьбы, неожиданно подарив мне право сказать, что я больше не одинока.

Щёку ожгло, и Этвеш отпустил мою руку, протянув свою к моему лицу.

– Вы плачете. Почему?

– Мне вас жаль, – шевельнула я губами, ощущая, как его пальцы касаются моей кожи, осторожно стирая слезу.

Тут в его чёрных глазах мелькнуло нечто, от чего я забыла, как дышать.

– Не дразните меня, Златослава, – голос мужчины внезапно стал низким и хрипловатым.

Я отдёрнула руку и прижала её к груди.

– Про…

Он прижал палец к моим губам, вызывая целую бурю эмоций, грозящих захлестнуть меня с головой.

– Я просил не извиняться.

Мы смотрели друг на друга, и я не шевелилась, не пыталась сбросить его руку. Моё сердце заколотилось так быстро и сильно, что кровь прилила к щекам. Никто не глядел на меня так, как Этвеш! Будто голодный зверь на добычу, но, как ни странно, этот человек больше не пугал меня. Я увидела, что он такой же сломанный. Мы похожи.

– Вам стоит сейчас же уйти, – его голос прозвучал почти угрожающе, а в глазах, казалось, поселилась бездонная пропасть. Но она была не той вязкой чернотой, которую я ненавидела, а скорее манящей высью ночного неба. – Переночуйте у Варры в комнате.

Он медленно, будто неохотно отнял палец от моих губ. Я машинально подалась вперёд, желая ещё на миг ощутить непостижимое единение, которое пролилось на моё иссушенное сердце целительной влагой. И воспротивилась:

– Вам нужна моя помощь. Я не могу бросить вас в таком состоянии?

Он дёрнул уголком твёрдых губ и едва не прорычал:

– Не смотрите на меня так, иначе…

Он осёкся и сузил глаза, а у меня затряслись поджилки. Возникло ощущение, что я дразню хищного зверя, но при этом не покидало странное чувство, что я в безопасности. Будто те цветы, которые я увидела на груди и плечах лорда, давали мне над ним некую власть.

– Как я смотрю на вас?

В воздухе зазвенело напряжение, такое осязаемое, будто вокруг нас разлилась магия.

– Будто я единственный, – жарко выдохнул Этвеш.

Он вдруг рванулся ко мне, и черты лица мужчины заострились, как у дикого зверя. Я отшатнулась, вжимаясь спиной в стену. Один миг, и нечто объединяющее нас, вдруг распалось, исчезнув без следа. А мужчина навис надо мной, обдавая ароматом разгорячённого тела. Опираясь о стену, твёрдо произнёс:

– Поверьте, Златослава, – твёрдо произнёс мужчина, – что именно из-за моего состояния вам стоит немедленно покинуть эту комнату.

Я торопливо поднялась и поспешила к выходу, но стоило коснуться ручки, как услышала спокойный, будто ничего не произошло, голос Этвеша.