Няня для олигарха

Глава 1

- Папа! Папочка! Где мой папа!

Смотрю на кроху с густыми каштановыми волосами и огромными, темными как вишни глазками. Реснички у него такие длинные, мокрые от слез.

Первая мысль – как интересно, обычно детки зовут маму, а тут…

- Привет, зайчик, ты потерялся?

- Привет. Я не зайчик, я Даня.

- Очень приятно, а я Маша. Пойдем искать твоего папу?

Я держу одной рукой свою кроху, вторую подаю малышу.

Наверное, его нужно отвести на ресепшн, сделать объявление.

У меня сердце сжимается, когда я на него смотрю. Для меня самый большой ужас – потерять ребенка.

А тут, в огромном игровом центре это немудрено. За детишками нужен глаз да глаз. Да, с одной стороны никто отсюда малыша одного не выпустит, с другой… Всякое же бывает? А если девочки на входе отвлекутся? Или не посмотрят, что кто-то ведет не своего сына или дочь?

Выдыхаю, стараясь успокоиться. Все хорошо.

Со мной и с моей Пышкой всё в порядке. Мы вместе. Никто не пытается её украсть. И никуда она не сбежит.

По крайней мере пока. Она у меня еще такая кроха! Как раз сегодня исполнился годик.

Поэтому мы здесь.

Правда, никакого праздника у нас нет. Ну, почти.

Праздник – то, что мы попали сюда.

Да, мы с Дашей пришли в эту огромную игровую в первый раз. Мне казалось, что моей лапуле рановато посещать такие заведения, тем более сейчас осень, вирусы, да и денег, честно говоря, на развлечения у нас не так уж много. Увы.

Первый день рождения моей куколки я собиралась отпраздновать дома с бабушкой. Мы испекли шикарный «Наполеон» по семейному рецепту. Для Дашутки я купила её любимые фрукты. Все скромно, но больше нам и не надо.

А вчера к бабуле зашла соседка – она работает в этом торговом центре – предложила бесплатный билет. Разумеется, я с радостью согласилась – когда еще я смогу привести малышку в такое место? Да и день рождения там отпраздновать – это же мечта! Соседка – тётя Тая – сказала, что даже по бесплатному билету нам должны дать угощение для именинницы, и сделать подарочную фотосессию надо только взять свидетельство о рождении.

К фотосессии я подготовилась. Еще со школы у меня осталось платье с панталончиками и парик – я играла Мальвину в спектакле.

Я переоделась в комнате для матери и ребенка уже в игровой, одела на Дашулю наряд принцессы, и мы вышли в игровой зал.

Я успела только покатать дочку на карусели, и собралась вести её к ресепшн, чтобы узнать насчет фотографа, когда услышала плач малыша.

Мне даже странно было, что на него отреагировала я одна.

Все были заняты своими детьми. А аниматоры, которые должны были помогать и следить за порядком куда-то пропали.

Подхожу к ресепшн, девушка, которая там работает, что-то увлеченно печатает в телефоне.

- Простите, тут малыш потерялся.

Она не реагирует на меня.

Я двигаюсь, пытаясь попасть в её поле зрения, откашливаюсь.

- Простите!

- Чего тебе? Первый день что ли работаешь? Отведи его туда, где взяла. За такими родители должны смотреть.

Что? Она серьезно? Во мне начинает закипать ярость.

- Послушайте…

- Проблемы не создавай! Первый рабочий день может стать последним.

- Вы… вы как разговариваете? – сама не понимаю, зачем спрашиваю. Видно же, что она просто хамка! А с хамами надо говорить на их языке.

- Ты чего, не выкупаешь? Уйди отсюдова. – да, да, именно так она и говорит! Мне, без пяти минут дипломированному филологу это просто серпом по… вернее ножом по сердцу!

- Не отсюдова, а отсюда, это раз!

- Умная? Ты чё сюда приперлась? Иди работай!

- Я тут не работаю!

- А то я не вижу! Давай, давай, Мальвина! Вали, занимайся сопляками. Не мешай тут.

- Позовите администратора!

- Чего? Ты вообще ку-ку? Какого администратора? Алё?

- Немедленно позовите администратора! Я не шучу!

- Чего? Да ты… - девица встает, идет на меня своей немаленькой грудью, но я уже завелась! И все знают, если Марья завелась, то…

- Я сейчас вам устрою! И чего, и алё, и ку-ку! – голос у меня громкий, очень громкий! - Я тут не работаю, ясно? Я пришла со своим ребенком! А у вас тут дети бегают маленькие, потеряшки! И всем плевать! Да я вместе с его родителями вас тут засужу!

- Чего!

- Что слышала, курица! Давай, администратора, быстро! И вызывай по громкой связи родителей Дани.

- Какого Дани? – глаза у неё из орбит лезут, она явно не ожидала от меня такого напора.

А я могу, если сильно надо. Я хоть и не высокого роста, пигалица, как меня баба Шура называет, но если меня разозлить…

- Этого Дани! Мальчика, который потерялся! Быстро давай!

- Что?

- Глухая? - щелкаю перед её лицом пальчиками, - Шевелись! Администратор. Громкая связь!

Мы стоим у стойки ресепшн, я вижу краем глаза, что уже народ собирается, наблюдают за этой сценой.

Со стороны выхода по коридору бежит зареванная дамочка, лет тридцати пяти, а за ней четким шагом идет мужчина в костюме.

Обалденный мужчина в костюме.

Он подходит почти вплотную к нам, и я понимаю, что где-то видела его глаза.

Глава 2

- Здравствуйте. У меня пропал сын. Возможно, он здесь, у вас. – голос у красавчика в костюме очень приятный. Низкий, глубокий. Но не бас, скорее баритон. Не знаю, почему я думаю в первую очередь об этом.

И о глазах.

Точно! Глаза цвета вишни. Почти. И он потерял сына.

- Папа! – малыш, видимо, сразу узнает родной голос и выдвигается из-за меня и из-за стойки ресепшн.

- Даньчик, сынок! - Мужчина опускается на корточки, кладет руку на плечо парнишке, которого я всё еще держу. – Ты почему от няни убежал, а, малыш?

- Я не малыш. Я хотел в игровую.

- Сынок, я же сказал тебе, что мы пойдем.

- Ты сказал – я пошёл.

Железная логика у парня!

Шикарный костюм хочет обнять ребенка, но видит наши сцепленные руки. Даня не собирается меня отпускать!

Вишневые глаза его отца оглядывают меня. Нет. Они не вишневые, они светлее, скорее орех. Взгляд цепкий.

- Добрый день. Я нашла вашего мальчика там, - кивая на игровой зал, - стоял, звал вас. Я привела его на ресепшн, чтобы объявить по громкой связи, что малыш ищет папу.

- Да, я как раз собиралась сделать объявление. – пищит деловая курица -администратор.

Я молчу, смысл ругаться с ней?

- Спасибо вам. – отец Дани все еще сканирует меня глазами. -Даня, пойдем, сынок?

- Играть! Я хочу играть!

- Мне нужно еще полчаса, малыш, переговоры. Потом я приду, и мы поиграем.

- Хочу играть. – избалованный паренек-то! С таким, видимо, матери не просто.

- Иван Данилович, я могу с ним побыть. – наконец открывает рот женщина, прибежавшая с шикарным костюмом, видимо няня.

- Не можете. Я сказал, что вы уволены. Расчет в бухгалтерии.

- Но… Вам все равно сейчас не с кем Данюшку оставить, я могла бы.

- Вы. Уво-ле-ны. – ореховые вишни прицельно бьют в грудь няне-неудачнице и она отступает, мелко трясясь.

- У нас ребенку такого возраста без сопровождающего нельзя, но я могу что-нибудь придумать, - елейным голосом льет администраторка. Ага, просекла, что мужик денежный, сразу стойку сделала.

- Мальвина, а вы здесь работаете? – это шикарный Иван Данилович говорит естественно, мне. Других Мальвин я не наблюдаю.

- Нет, не работаю. Моей дочери сегодня годик, мы пришли отметить. Тут бесплатная фотосессия для именинников, поэтому я в костюме.

Понимаю, что разговор, в общем-то окончен, но продолжаю стоять и смотреть на папу Дани, а Даня мою руку так и не выпускает.

- У меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. – мужчина смотрит на меня чуть прищурившись.

- Неужели? Страшно.

- Почему?

- Ну… Крестный отец обычно говорил так про убийство.

- А вы смотрели «Крестного отца»?

- Бабушка обожает Аль Пачино.

- Ясно. Хорошая у вас бабушка. Скажите, если я вам заплачу, скажем… десять тысяч вы побудете с моим Даней тут? Полчаса, не больше. Ну, максимум сорок минут?

- У нас нельзя оставлять детей с чужими! Я приглашу нашего аниматора, и…

Он смотрит на эту козу. Просто смотрит. Нет, не так. ПРОСТО СМОТРИТ.

И она просто затыкается! Класс! Вот бы мне такую магию против идиотов!

- Так как, Мальвина?

Десять тысяч! Просто так десять тысяч? Ну, не просто так, конечно. За полчаса с капризулей. Полчаса, которые я должна украсть у своей малышки. Впрочем, почему украсть? Мы вполне можем весело провести их вместе!

А десять тысяч для меня сейчас не просто хорошо, а очень хорошо! Десять тысяч – это новые вещи для Дашули, хороший подарок на день рождения, который я моей Пышке так еще и не купила! И всего за полчаса! Ну, может, чуть больше, да?

- По рукам, дон Корлеоне!

Глава 3

Три долбанных часа!

Я убью этого мафиози! Просто убью!

Хорошо, что в игровой есть нормальная детская еда и место, где можно детей уложить спать. Потому что и Пышка умоталась, и Даня, которого, как выяснилось папа тоже иногда называет зайчиком. А вот мама…

- Нет мамы.

Ого! Я тоже, додумалась, задать малышу такой вопрос! Молчала бы в тряпочку. Но, молчание – это не про меня. За что и страдаю вечно.

Не могу молчать. Пытаюсь, стараюсь, и…

Как с этой козой на ресепшн! Она ведь меня еще раз выбесила!

Хорошо Аль Капоне, или Дон Корлеоне не успел уйти, просто ему позвонили, он отошёл на минуту.

- Так, ответственность за ребёнка этого только на тебе. Если с ним что-то случится…

- С ним уже случилось, вы запамятовали?

- Что?

- Ясно всё с вами. Этот малыш прошёл мимо вас на территорию игрового комплекса. Это раз. Он был один. Это два. Потерялся и плакал. Это три. Мне все его отцу сейчас рассказать, или у вас есть варианты?

- Рассказывай, ради Бога! Он сам виноват, не следил за пацаном.

- Неужели? А вы тут зачем стоите? Не для того ли чтобы детей одних не пускать и не выпускать?

- Для чего я стою моё начальство знает. Кстати, о фотосессии. У тебя халявный билетик, никаких бонусов именинникам не предусмотрено, так что… или плати, или…

Вот же стерва! Я чувствую, как покрываюсь алыми пятнами. Зараза такая! Я же сама видела на сайте информацию! И соседка сказала.

- Значит твоё начальство всё знает о твоей работе, да? Может, пригласишь? А я у него спрошу, по какому праву сотрудник решает кому оказывать услуги, а кому нет? У вас на сайте написано, фото и угощение для именинника!

- Для того, кто за вход заплатил! А ты на халяву пришла!

- Сколько стоит фотосессия и торт? – громовой голос красавца мафиози, который, конечно, никакой не мафиози, заставляет курицу с ресепшн задрожать. Да и я, признаться, тоже… немного нервничаю, когда он рядом.

- Стоимость… фото… это…

- Она бесплатная, - поворачиваюсь к нему, объясняя, - у них на сайте написано.

- Мальвина, не галди, а? – что? Это он мне сказал не галди? Это я галдю? Или галжу? Не знаю как правильно, стыдоба, для филолога-то! Но… будем считать, что не важно. – Так сколько? Фотосессия, торт, небольшой, но вкусный, чтобы маленьким можно было, еще какая-то еда, нормальная, детская? Супчик куриный, пюре? Соки, фрукты?

- Я… я не знаю, - кукла за стойкой, похоже, уже не в состоянии соображать. – надо смотреть.

- Так смотрите, у меня времени нет.

- Сейчас, я…

- Короче, в десятку уложитесь?

Десятку? Это он мою десятку имеет в виду?

Только хочу возмутиться, как он меня тормозит.

- Ваши деньги – это ваши деньги. Не волнуйтесь. Вам заплачу как обещал. Так, девушка, - это уже ей, доставая шикарное портмоне, - вот десять тысяч, сейчас при мне выписываете чек, или что там у вас… На эту красавицу и детей. Накормить, фотографировать, облизывать со всех сторон, ясно? Если денег мало – я доплачу. Вот визитка моей помощницы, по всем вопросам, связывайтесь с ней.

Поворачивается ко мне, вернее к сыну. Присаживается снова.

- Даньчик, малыш, остаешься с тетей Мальвиной.

Вот это поворот!

Глава 4

- Даньчик, малыш, остаешься с тетей Мальвиной.

Мне остается только нервно поперхнуться, на это я, конечно не рассчитывала в день рождения моей сладкой булочки, но… как говорится «двадцать баксов, это двадцать баксов». В моём случае – десять тысяч рублей.

Впереди маячит комбинезончик для Пышки, и платьице, и ботиночки, обязательно милые, а то любит она у меня стянуть все с ног и сверкать пяточками, а на дворе-то уже не май месяц, и даже не август.

Сентябрь идёт к финалу, правда, в этом году он довольно тёплый, нам повезло.

- Она не Мальвина, она Марья. – вытаскивает меня из моих мыслей бодрый голосок Даньчика.

- Отлично. – усмехается, оглядывает меня еще раз. – Марья, значит.

- Марья.

- А я Иван. Данилович.

- Я уже в курсе, слышала.

Ага, слышала, только сразу не поняла. Он Иван, а я… я Марья. Ну, собственно, конечно, Мария, Маша, или Маруся. Но чаще бабуля зовёт меня Марья, особенно когда я косячу, а косячу я с приличной периодичностью, то бишь часто косячу, часто.

- Марья, красивое имя, - ох спасибо на добром слове! - Или лучше Мария? Или Маша?

- Хоть горшком назови, только в печку не ставь, - вот оно, то самое, ёрничаю я, не могу без этого, «шо поделать». Он ухмыляется.

- Значит, так, Даньчик, тетя Маша, она же Марья за тебя отвечает. А ты за неё, понял?

- Как?

- Ну, ты же мужчина? Она девочка.

- Тётя.

- Да какая она тётя, посмотри, девчонка совсем. Ладно, пусть тётя. В общем, ты за ней следи, ни на шаг не отходи. Помогай. Я очень скоро приду. Иди ко мне.

Он так трогательно обнимает сына. Я готова расплакаться.

Ахах, какие нежности! Только ребенка-то вот чужой тётке доверил!

Мужчина встает, смотрит на меня серьёзно.

- Я постараюсь побыстрее.

- Не волнуйтесь, все будет хорошо!

Оптимистка я, чего уж там. Всё хорошо…

Как бы не так! Ну нет, так-то не плохо.

Нам действительно устроили фотосессию. Причём, конечно, Даню тоже фотографировали. Но я была не против, боялась только, что его отец может потом возмутиться и отобрать у меня фотографии. Вдруг он реально не так просто Крестного отца упоминал?

Потом нам подали вкусный обед. Меня тоже не забыли. Я так поняла, что в этой игровой только на ресепшн, в принципе, не сильно адекватная мадам. Остальные нормальные.

Еще чуть позже вынесли милый маленький тортик с одной свечкой. Даня трогательно помогал Дашке дуть, поздравлял.

Ему, оказывается уже три с половиной. Роста он не очень большого, а вот говорит отлично. Я знаю, что мальчишки многие хуже девочек говорят и начинают позже, а он прямо молоток.

В общем… я не заметила, как прошло два часа.

Капец, приплыли!

Глава 5

Естественно, я стала волноваться.

А вдруг он не вернётся? И куда я ребёнка дену? Себе забрать? Ну, у меня уже есть одна. У одинокой нищей студентки. Куда мне еще пацана?

Нет, я понимала, что есть визитка, но… мало ли? Если этого дона Корлеоне на переговорах подстрелили? Куда малыша? В детдом? А вдруг за ним мафия охоту начнёт?

Мдя… Фантазия у меня, конечно, бурная, что и говорить!

Бабуля все время трындит, что мне не на филолога надо было идти, а в литературный институт, или на сценаристику, тяга к сочинительству у меня великая.

Время шло.

Детки спать захотели, закапризничали синхронно. Я еще подумала – с одной стороны тяжело с двумя малышами, а с другой – они вроде и вместе.

Уложила их спать, попросила одну из аниматоров приглядеть и пошла на ресепшн.

Прихожу. Эта краля сидит, ногти полирует. Зараза такая.

Я без костюма Мальвины уже, она меня в упор не видит и не узнает.

- Девушка, вам мужчина, который мне ребенка оставил дал визитку.

- Чего? – жует жвачку, парнокопытное. Смотрит на меня сверху вниз. - Какой мужчина? Какого ребёнка?

- Три часа назад. Я была Мальвиной.

- А я Буратино, и чего? Не помню я никакого мужика и визитку.

Она реально наглухо двинутая?

- Опять начинается? Издеваешься надо мной? Начальство зови давай.

- Какое начальство? Я тут начальство, ясно? Вы кто, мамочка? Вот и идите, отдыхайте!

- Слушай, ты, артистка. Ты мне сейчас даешь визитку, или я тебе тут такой Армагеддон устрою!

- Не надо мне угрожать, дамочка! Я вообще не понимаю о чём вы!

- Она обо мне. – опять этот баритон!

О, мама! Какой же он… ух! Так бы и слушала, и слушала!

Я так увлеклась разборками с этой долбанной вахтершей, что не заметила его.

Он меня рассматривает с улыбкой.

- Этот цвет волос вам идет больше, Марья. А где Даня?

- Они спят там, я оставила аниматора присмотреть. Поел, наигрался, баловник он у вас, конечно, но очень умный и воспитанный.

- Спасибо на добром слове. Я стараюсь.

Он пытается зайти, но турникет закрыт.

- Девушка, откройте, у меня там ребенок.

- А вы за вход не платили. – Абзац! Эта идиотка, наверное, думает, что бессмертная.

Глава 6

- А вы за вход не платили, - нагло ухмыляется эта гламурная фифа. Я бы сказала, что она тупорылая, но ведь я, так-то приличная девушка, и филолог. Упс, всё-таки сказала, пусть и мысленно.

- Вы серьезно сейчас, девушка? А десять тысяч? – дон Корлеоне выразительно выгибает бровь. Хорошенький он, блин… Нет. Не хорошенький. Красивый. Такой….м-м-м… Да! Серкан Болат! Ахах, мечта всех девушек и женщин от двенадцати до бесконечности.

- Торт, еда и фотосессия. – гадюка-вахтёрша не унимается. Дура.

- Ясно. Сколько вход? – Серкан Корлеоне достает бумажник.

- На час полторы тысячи.

- А на пять минут?

- Полторы тысячи.

- Красиво, нечего сказать. Карты принимаете?

- Конечно.

Она быстро пробивает, он прикладывает карту, турникет открывается.

- Да, я визитку оставлял, верните. Вы, кстати, её не рассматривали, нет? Не любопытно было?

- Не имею привычки. – Кикимора старается держать лицо, хотя вроде соображает, что что-то не так.

- Зря, привычка полезная. Если бы посмотрели, то увидели бы, помощником кого является моя… хм… мой ассистент. Разрешите представиться, Иван Данилович Дюжев. Совладелец данного торгового центра, президент корпорации «Дюжев-групп».

Ого! Вот тебе и Серкан Болат и дон Корлеоне с аль Капоне в одном флаконе! Охренеть! Даже я в курсе что такое «Дюжев-групп» - торговые центры по всей столице, рестораны, жилые комплексы. Мама дорогая!

- Ой… приятно, да, а я… Арина Рыжова.

- Это уже не важно, кто вы. Хотя для того, чтобы вас уволить и сделать так, чтобы вы больше близко не подходили ни к игровым центрам, ни к детям – ценная информация.

- Почему уволить? Я что не так сделала-то? Я всё…

Он снова смотрит тем самым своим взглядом. Затыкающим. И Арина Рыжова мгновенно затыкается. Блеск! Но не хотела бы я получить такой взгляд.

- Пойдемте, Марья-Мальвина, посмотрим, как там наша малышня спит.

Он так это сказал – наша малышня… Трогательно как-то. И…

И дура Марья, конечно, тут же намечтала! Любовь-морковь, семья… Общие детишки.

Эх… с таким как этот… президент «Дюжев-групп» мне не светит.

Богатенькие Буратино на Мальвинах только в сказках женятся. Увы.

А я в сказочки, так-то давно не верю.

- Что скисла, Мальвина, устала? – его голос выгружает меня из романтических «мечт», и я стараюсь улыбнуться.

- Нет, всё в порядке, просто…

«Просто – на попе короста» - так бабуля говорит, ну и я.

- Просто тебя тоже эта мадам запарила, да?

Киваю. Он сказал – «запарила»? Прикольно.

- Ты, прости, Марусь, реально я сам не понимаю, как так получилось. Тяжелые переговоры. Развитие этого торгового центра, строительство новых площадей, видеоконференция с подрядчиками. В общем, не ожидал. Специально тут встречу назначил в конференц-зале, думал на часок, потом с сыном поиграю здесь. Угу… как всегда.

- Ничего, бывает. Всё в порядке.

- Да, по поводу оплаты…

Ух, почему-то сразу сердце в пятки…

Глава 7

Оплата. Больной вопрос. Вот сейчас он скажет, что заплатил за еду, фото, торт, вычтет… с другой стороны, даже пять тысяч – для меня сейчас подспорье.

Мы живем очень скромно. Бабушкина пенсия и моя подработка. Я занимаюсь с детьми онлайн и еще редактирую электронные книги. Зарабатываю не сказать, чтобы много.

А мне еще приходится оплачивать учебу, так как пришлось с дневного бюджета уйти на вечерний. Я думала про академический, но, увы, не срослось…

- Да, что с оплатой? – голос немного хрипит, откашливаюсь.

- Что с тобой? Не заболела тут часом?

- Нет, просто… вы знаете, вы сказали десять, я понимаю, это много, вы еще купили обед, и…

- Стоп. Ты что, боишься, что я не заплачу тебе? – Серкан опять бровь выгибает, и лицо у него при этом такое… удивленно красивое. Ну, Серкан он и в Африке Серкан.

- Нет. Я не боюсь. Я всё понимаю. – действительно, десять тысяч, за полчасика, которые превратились в три, это многовато.

- Ничего ты не понимаешь. Я тебе обещал десятку за полчаса, так? Ты пробыла тут три. Три часа – это шесть раз по полчаса, правильно? Как у тебя с математикой?

- Нормально. Пятерка была и девяносто пять баллов на ЕГЭ. – я хвастаюсь, да, хоть и не к месту, но этим я всегда хвастаюсь, есть повод, согласитесь? Тем более я гуманитарий и не списывала! И считаю я реально отлично.

- Ого! Нормально. – аль Капоне впечатлён, - У меня было девяносто два. Ты молоток, Марья. Значит шесть раз по полчаса. Умножаем десять на шесть получаем шестьдесят тысяч.

Он меня разводит. Сто пудов! Шестьдесят тысяч в Москве получает няня за месяц, а тут…

- Ты извини, наличкой у меня столько сейчас нет. Но я могу остаток перевести.

- Не надо. Это много. Десять достаточно вполне. – Я дико краснею. Просто горю алым пламенем!

Конечно, мне хочется шестьдесят! Но я умру от стыда! Мне совесть не позволит! Я…

Он протягивает мне пять красных купюр. Двадцать пять тысяч. Господи… У меня рука зудит. Мне так хочется их забрать и спрятать в кошелёк, но…

- Я не возьму.

- Марусь, дают – бери, бьют – беги. Слушала такую поговорку?

- Это пословица. – отвечаю на автомате, училка, блин.

- Да? А есть разница?

Киваю. Дрожу. Двадцать пять тысяч! Бабуле лекарство, новый тонометр, обувь на зиму. Даше комбинезон, коляска, сапожки зимние тоже. Мне… мне ничего не надо, у меня есть они, мои любимые. Я обойдусь…

- Марья, номер телефона?

Мы стоим в центре игровой, он протягивает деньги. Наверное, дико смотрится со стороны.

- Давайте к детям пойдем, там поговорим.

Уф… как же мне неловко, и жарко, и…

Этот президент «Дюжев-групп», Серкан Болат, Микеле Корлеоне просто офигенно красивый мужик, и рядом с ним я начинаю чувствовать… чувствовать, что очень хочу ему понравится не просто как няня, занимавшая его сына три часа, а как привлекательная девушка.

Ну, собственно, я ведь такая и есть?

Глава 8

Веду Дюжева в небольшую комнатку, где удалось пристроить малышей. Они так славно сопят!

Иван оглядывает Даню, улыбается ему, спящему, потом становится серьёзным и поворачивается ко мне.

- Марья, а ты кем работаешь? Или ты в декрете?

- Я… я… репетитор и редактор текстов. На дому. – хм, зачем он интересуется?

- Одна живешь? – еще похлеще вопросик! Не отвечать? Но мне, собственно, скрывать нечего.

- С бабушкой, и с Пышкой, то есть… с Дашей. А еще у нас есть кот Гэтсби.

- Великий? – ухмыляется Серкан Корлеонович, знает значит классику американской прозы? Или просто видел фильм с Ди Каприо? Я сама его раз десять посмотрела и всегда плакала. Ненавижу Дейзи Бьюкенен!

- Не замужем?

- Кто? – от своих мыслей уже потеряла нить разговора! Балда.

- Ты, не я же, я замужем быть не могу.

- Мало ли… сейчас всё можно. Ой… простите.

Он тихонько смеется, явно боясь разбудить малышей.

- Ну ты… Маруся, за словом в карман не полезешь!

- А зачем за ним лезть, когда оно есть? – эту присказку моя бабуля придумала, все время повторяет!

Серкан нахмуривается.

- Прикольно, мой дед так часто говорит.

- Неужели? – не знаю, верить ему или нет, - Это, вообще-то, наше семейное.

- И наше тоже. Так что насчёт мужа?

Прикусываю язык, так и подмывает спросить – а вы что, предлагаете?

Молчу. Сдержалась в кои-то веки!

Качаю головой. Не успела я замуж… Какое там! Да я и… Неважно. В общем, сами понимаете, в нашем мире ребёнок не повод для женитьбы.

- Работа нужна?

- Что? – я в своих мыслях опять слегка потеряла нить.

- Слушай. У нас с Данькой проблема. С ним ни одна няня не уживается. Не знаю почему.

Неужели? А вот я, похоже, знаю, но это не важно. Иван, видимо, сразу считывает мою ухмылку.

– Ты уже в курсе, да?

- Есть такое дело.

Мужчина усмехается, потом как-то очень смешно почёсывает переносицу.

- Он их… в общем, он делает всё, чтобы их изжить. А ты… ты с ним справилась. И он тебя за руку держал сегодня. Он к чужим людям не прикасается.

- Он у вас просто слишком умный парень для нянь. – И это чистая правда. - Ему не нянька нужна, скорее преподаватель МГУ.

- Да?

Киваю. А еще, скорее всего ему просто нужна мама, или та, которая будет на неё похожа. Точно не чопорная мадам лет пятидесяти…

- Марья, послушай… Давай я тебе сделаю еще одно предложение, от которого ты не сможешь отказаться, а?

И смотрит, своими прожигающими ореховыми вишнями. Так что…Ах!

«Выходи за меня, Маш» … И свадебные колокола звенят.

Это в моих мечтах. А в реале…

- Выходи за меня.

Что? Он… он реально это сказал?

Глава 9

- Что?

У меня во рту пересохло, я смотрю на него не мигая. Хм… может быть он немного того? Не в себе? Может… может и у Дани такие проблемы, потому что его папа… ку-ку?

- Что? Испугалась? – Иван Данилович смеется, а мне вот как-то не до смеха. – Извини, я пошутил неудачно. Просто хотелось представить твоё лицо, когда… Не важно. Выдыхай, бобёр.

- В смысле, бобёр? – он точно не в себе.

- Анекдот такой, старый, не слышала?

- Нет, расскажете? – сама не понимаю как у меня хватает наглости спросить. Может я просто хочу переключить его внимание. Или своё.

Он ведь сейчас предложил мне выйти за него?

И почему я сразу не сказала – да? Интересно, как бы этот… олигарх отвертелся?

- Не расскажу, ты еще маленькая такие анекдоты слушать. Так, давай вернемся к нашему делу.

- Я согласна.

- В смысле? – ага, его очередь удивляться и задирать брови. У него, кстати, хорошо получается.

- Ну, вы сказали «выходи за меня», и я говорю – да. Я согласна.

Ого! Кажется мне удалось его удивить! Бинго!

- Но я потом сказал…

- А потом уже «не щитово».

- Как?

- «Не щитово», значит не в счёт. Не считается.

- А… ясен-красен. – прикольно, он, оказывается тоже употребляет разные такие словечки. – то есть… иными словами, я вынужден на тебе жениться?

- Типа того…

- Для репетитора и редактора ты выражаешься сомнительно, кстати.

- Зато как будущий филолог я использую родную речь по максимуму.

- Что ж… твоя правда. На чем мы остановились?

- На вашем предложении. Замуж. Я сказала «да».

Он слегка хмурится, крылья носа раздуваются. По-моему, я переиграла. Дубина стоеросовая!

Он ведь наверняка хотел предложить мне работу! А это, это поинтереснее брака.

Кстати, меня брак не интересует от слова совсем! Мне всего двадцать один год. И я не готова к отношениям. К любым. У меня просто нет на них времени. И сил. Да и желания. Так что…

Блин, он ведь точно хотел предложить мне стать няней Дани!

И… и денег, наверняка, может заплатить прилично, если насчитал за три часа шестьдесят тысяч! Понятно, что тут форс-мажор, но имея такую сумму, например, в месяц я могла бы… могла бы жить намного лучше, чем сейчас. У меня никак не получается зарабатывать много. Пышка отнимает время, я много с ней вожусь, бабуля почти не может помогать, она уже не молодая, у неё давление, сердце. Лекарства стоят дорого. В общем, всё сложно.

Если бы я могла зарабатывать больше! Но как? Если даже идти няней к Дане, куда я дену нашу Дарью?

- Марья, прости, правда, шутка дурацкая.

- Простите, я…

Мы говорим одновременно, и одновременно же начинаем смеяться, а потом прикрываем рты – дети-то спят!

- Ты просто чудо. – это он обо мне так сказал, да? Ой… Почему-то это приятно. – Марья, будешь нашей няней?

Вот так просто?

Эх, не знаю как насчёт Даньки, а вот понянчить этого олигарха я бы не отказалась!

Глава 10

- Ох, ничего себе, капитал. Марья, ты точно там… прилично себя вела? Ничего не украла?

- Ба, ну, когда я вела себя прилично, а?

Ухмыляюсь, глядя на бабулю, сидящую у экрана ноутбука. Да, да, не удивляйтесь, телевизор у нас – не предмет первой необходимости. Бабушка предпочитает компьютер или ноут.

Она у меня вообще очень продвинутая. Ей семьдесят пять. Она кандидат наук, преподавала в университете. Давно на пенсии, хотя иногда по старой памяти может дать пару уроков или взять текст на редактуру. Правда, со зрением у неё не важно, но, чтобы читать электронные книги на разных порталах и играть в «Домовят» ей хватает.

Против книжек я ничего не имею, пусть читает. Денег на это она тратит не так много, участвует в розыгрышах, какие-то авторы ей дарят промо. Она пишет отзывы, комментирует.

А вот «Домовята» меня сначала немного напрягали. Потому что бабушка стала вкладывать туда деньги. Да-да, в игру! У неё там целая команда, соревнуются за какую-то победу, цветочки собирают, какие-то золотые ищут. Вот эти-то золотые она и покупала. Но потом я тоже поняла, лучше пусть она потратит пару тысяч в месяц на игру, чем будет нервничать, что у неё что-то там не получается.

В общем, бабушка при деле всегда. С Дашей, конечно, она мне особенно помочь не может – просто не поднимет её если что. Но я могу оставить Пышку спящую, и пойти, например, в магазин – бабуля проследит. Или вытащить коляску, чтобы бабушка с ней погуляла, походила вокруг дома.

Это тоже огромное подспорье и помощь, за которую я благодарна.

Но сейчас у меня появился шанс улучшить нашу с Дашкой жизнь – да и бабушкину тоже.

- Маруська, давай рассказывай.

- Что рассказывать, ба? По ходу, мы переезжаем.

- По какому «ходу»? Ты как выражаешься?

- Ты же сама всегда говоришь, что филолог должен использовать всю палитру…

- Но это не значит, что надо использовать лексикон гопницы постоянно. Окстись!

Ух, что вам сказать? Моя Надежда Мефодьевна – суровая дама.

И как мне ей рассказать обо всём? А если она категорически откажется отпускать меня и Пышку? Нет, вообще-то я бы и бабулю взяла с собой, но, честно, пока опасаюсь это ей предлагать.

Я и Дюжеву сначала почти отказала.

- Марья, будешь нашей няней?

- Как вы себе это представляете? А куда я своего ребёнка дену?

- В смысле, куда? Будете жить с нами.

- А бабуля? – тут я ляпнула не подумав, как-то по инерции. Ну, правда, просто мы же живём с бабушкой, она не молода…

- Бабулю тоже берите, если она согласится.

Какой он резвый! Это было первое, что я подумала. Вот так незнакомых людей тащить к себе в квартиру?

- У меня загородный дом, большой, комнат хватит на всех. В доме есть повар и горничные, и экономка.

- Домомучительница? – усмехаюсь, вспоминая Фрёкен Бок.

- Почти. На самом деле она у нас дама очень мягкая и приятная. Тебе понравится.

- А я ей понравлюсь? – не знаю, зачем задаю этот вопрос. Да я вообще в последние минут двадцать ляпаю невпопад.

- Главное, что ты понравилась мне.

Ого, то есть я… понравилась?

**************

Серкан Болат. Актер Керем Бурсин, кто не знал!

Глава 11

Я даже как-то приосанилась это услышав. Но мой Серкан Болат как говорят переобулся в воздухе.

Он почему-то так забавно стушевался, но тут же нашёлся. Ахах!

- То есть ты понравилась Дане.

Но я на самом деле понравилась Дане! А Даньчик понравился мне. Милый парень, и очень умненький. И Пышке он понравился тоже.

А его отец…

Ну, куда мне до Серкана Болата?

Не моего поля ягодка.

Нет, он очень красивый мужчина, да, правда. Просто… наверное я его как мужчину не восприняла. То есть… Как бы это сказать-то…

Я знаю, что такие мужчины на меня обычно внимания не обращают.

Это не самокритика и не реверансы, не самоуничижение, и не рисовка. Я не пытаюсь набирать себе очки. Нет.

Это трезвый взгляд на действительность.

Есть мужчины, для которых такие девочки как я – пустое место. И это нормально. Это жизнь.

Смирись, детка – ахах.

Да я симпатичная девушка, вполне себе. Я сама себе нравлюсь и знаю, что нравлюсь парням.

Вернее нравилась. Когда узнают про Пышку сразу бегут как черти от ладана.

И слава Богу, мне такие тоже «даром не надь»!

В общем, я самая обычная, довольно скромно одета – денег на нескромное нет.

Я без макияжа – не хватает времени, да и покупать косметику тоже накладно, я лучше Пышке возьму пюрешку или памперсы.

Я не могу сказать, что я серая мышь. Нет.

Да же нет так – НЕТ! Я не серая и не мышь! Я с характером – ого-го! Кого угодно за пояс заткну!

Просто…

Но я не вызываю у мужчин желания упасть и самим собой в штабеля укладываться. Просто нет и всё.

Не эффектная. Не гламурная. Не дива. Не инстагёрл. Не фитоняшка.

Не такая, какой была моя сестрёнка Марианна. Вот она у нас – ух…

А я, так, «погулять вышла», как говорил товарищ Жеглов.

Я и не стремилась никогда быть красоткой.

Я и краситься особо не умею, и марафет наводить – волосы там, укладывать. У меня из косметики – простенькая тушь и блеск для губ розовый с перламутром. Кожа хорошая, никакие тональники, консилеры не нужны. Волосы чаще в хвост завязываю, или в пучок, потому что Дашутка любит вцепиться.

Марианка пыталась меня учить, но – не моё.

При этом я знаю, что я довольно красивая, и сестра всегда говорила, мол, тебя «помыть, побрить и на выставку». Она периодически это со мной и делала – не мыла-брила, конечно. Волосы завивала, макияж накладывала, платьице своё выдавала. Тогда я была – ух!

Такую меня господин Дюжев даже может быть и заметил.

Так, чёрт, да не надо мне, чтобы он меня замечал в этом смысле! Мне надо зацепиться за работу, которую он мне предлагает! Это реальный шанс!

Начну с няни, потом, закончу институт, может быть, у него в компании найдется место для филолога? А что? Чем чёрт не шутит?

Только вот надо как-то объяснить бабушке, что меня пригласил на работу с проживанием офигительно красивый одинокий мужик, и я туда поеду не шашни крутить, а реально работать.

Ведь да?

Ох, ну всё-таки, какой же он хорошенький!

Даня… я о Дане говорю! О нём, конечно.

Эх…

Глава 12

- Переезжай, даже не задумывайся!

Что? То есть бабуля вот так просто согласилась?

- А ты? – задаю вопрос, который надо было задать, но который сейчас вырывается просто от удивления.

- А что я? Чай, не маленькая девочка, как-нибудь тут разберусь со своими тараканами.

- Ба, ну… как ты тут, одна?

- Молча! Знаешь, меня иногда тоже утомляет болтовня. – она надувает губы.

- Надежда Мефодьевна! Не надо мне зубы заговаривать! Я тебя тут одну не оставлю.

- А что ты сделаешь? – бабушка выгибает бровь, ахах, где-то я уже видела такое! – Силком потащишь?

- Ба, ну, правда…

- Кривда! Я никуда не поеду. А тебе надо! Не каждый день такую денежную работу предлагают. И потом не такую уж пыльную.

Не пыльную? Ну, это как посмотреть. Это только кажется – ну что там няня делает, просто присматривает, чтобы ребенок себя не убил, был сытый, чистый, и… ну в общем, вовремя делал свои дела туда, куда надо. И всё.

Всё? Да только одно это – уже убиться об стену! Особенно, если ребёнок – любопытный, маленький непоседа. Как Даня.

Да я за три часа в игровом центре чуть ласты не склеила.

В реале же ребёнком надо заниматься куда более серьёзно. Обучать его, читать ему, отвечать на миллион вопросов и т.д и т.п!

Это тяжко. Если быть реально хорошей няней, а не просто тёткой, которая следить за чистотой и сытостью, забивая на все остальное.

Насмотрелась я на таких на детской площадке. Соберутся в стаю и начинают хозяев обсуждать. Изредка поглядывая, чтобы дети друг друга песком не накормили или с горки не скинули. Конечно, есть и другие няни, которые от малышей не на шаг, с которыми деткам интересно, которые развитием их занимаются, но таких в разы меньше.

Поэтому я совсем не удивлена, что даже такому как Серкан Дюжев не удалось подобрать приличный персонал.

Он и в моём случае, конечно, ошибается. Ну, какая из меня няня?

Правда, у меня есть неоспоримое преимущество. Я «зашла» Даньчику.

Да, Дюжев младший сразу ко мне проникся доверием и симпатией. Может, конечно, потому, что я была с синими волосами. Но если что, парик и костюм при мне, я его могу хоть каждый день носить дома, чтобы малыш меня слушался.

Да, да, я уже приняла решение.

Я переезжаю к Дюжеву, принимаю его предложение, и буду пытаться работать на все сто, потому что зарплата, которую он мне предложил пока мне даже не снилась. При том, что в его доме я еще и буду на всем готовом – проживание с питанием, «как в лучших домах ЛондОна и Парижа» - откуда эта фраза я вспомнить не могу, но бабуля её употребляет частенько.

Я переезжаю. Вернее мы – я и Пышка. А вот бабуля…

- Не переживай. Всё со мной будет хорошо. – говорит она, когда на следующее утро мы с Пышкой, собранные, со стареньким чемоданом и сумками стоим у подъезда в ожидании машины, которую за нами отправил Иван Данилович. – Ходить я еще хожу. Читаю нормально. Готовить умею. Деменции нет. Альцгеймер в гости не заходит. Так что…

- Бабуль, давай договоримся, мы там обживёмся – пригласим тебя, может и ты захочешь переехать? Мне ведь нужна будет помощь.

- Вот с этого и надо было начинать! Тебе нужна помощь, значит бабка должна бросить все дела и бежать на край света.

- Ба, ну ты что? – я искренне удивлена её словам и не замечаю иронии.

- Ладно, ладно! Дай мне хоть на старости лет пожить моей жизнью? Разумное одиночество еще никому не мешало. А если я соскучусь, всегда могу приехать к вам в гости, да?

- Конечно. И всё-таки… пожалуйста, подумай насчёт…

- Ого, ничего себе! – выражение лица моей бабули меняется очень резко и я, кажется, понимаю, что она увидела.

Машину. Огромный шикарный внедорожник въехал в наш скромный двор.

- Господи Исусе! – а вот теперь она увидела не «что», а «кого».

Дюжева, собственной персоной.

Честно, я не думала, что он приедет сам. Надеялась, что просто пришлёт такси.

Он выскакивает с пассажирского места, широко улыбается, по ходу, услышав реплику Надежды Мефодьевны.

- Можете не называть меня Господом, когда мы одни.

- Боже, он еще и классику знает! – честно, сама не помню откуда это выражение, всегда считала, что из какого-то анекдота. Но бабуле виднее.

- Доброе утро. Марья, представишь нас?

- Доброе, да, конечно. Надежда Мефодьевна, моя бабушка. Иван Данилович Дюжев, мой… мой…

- Работодатель, - помогает Серкан, а я краснею и тушуюсь. Точно. Работодатель. Совсем не мужчина мечты, который вчера решил надо мной приколоться, позвав замуж. Ничего, отольются кошке мышкины слезки! Почему я так думаю – не знаю. И что и за что «отольется» Серкану – тоже.

- Надежда Мефодьевна, моё почтение. – он делает шаг, а потом…

Боже! Наклоняется и целует бабуле руку.

Капец.

Он попал!

Глава 13

Едем в машине и честно сказать меня слегка потряхивает.

Куда я попала, мамочки?

Авто очень крутое, просто шик. Ну, собственно, что еще можно ожидать от руководителя «Дюжев-групп», по совместительству Серкана Корлеоне?

Он и сам хорош. Приехал забирать нас лично, надел шикарный костюм. Может, конечно, не для нас надел, а так, просто? Или… может он его вообще не снимает? Как прибили, так и держится?

Хотя нет. Вчера у него был костюм другого оттенка, более темный, почти чёрный. Классика. Сегодня костюм синий, рубашка белоснежная, галстук сине-фиолетовый, аметистовый даже скорее, переливающийся.

В общем, Дюжев появился перед моей Надеждой Мефодьевной во всей красе. Сразил наповал.

Бабуля тут же пригласила его на чашечку кофе. Я была уверена, что Дюжев откажет, но он лихо запихнул наши с Пышкой пожитки в машину – с помощью водителя, конечно, но всё равно сам таскал! – и сказал, что с удовольствием выпьет кофейку, так как не успел позавтракать.

Я краснела. Мне казалось, что, увидев нашу квартирку красавчик миллиардер будет шокирован.

Нет, у нас было чисто, уютно и красиво, всё-таки бабуля у меня не лыком шита, профессор, как никак. Но места не так много, ну и вообще – честно сказать после сборов я оставила некоторый беспорядок.

Бабушка ненавязчиво объяснила гостю, чтобы не беспокоился насчет творческого бардака, конечно же не преминула заметить, что это я во всем виновата, при этом подчеркнула, что я девушка чистоплотная – что правда, хорошая хозяйка – что слегка сомнительно, отличная мать – тут не поспорю, я стараюсь.

А уж какая я умница и красавица – на этих слова бабули я поперхнулась.

В общем, я была разрекламирована так, словно Надежда Мефодьевна не профессор в прошлом, а профессиональная сваха в настоящем.

Я снова краснела, а Иван Данилович… подмигнул мне и сказал, что не сомневался в моих способностях еще вчера, когда увидел как «чудо с голубыми волосами» ставила на место наглую хамку в игровом центре.

- И Даньчик мой сразу вашу внучку раскусил.

- Он меня не кусал.

Дюжев снова мило улыбнулся и подмигнул.

Может у него просто нервный тик? А я тут уже обрадовалась…

Кофе был сварен и выпит довольно быстро. Серкан приглашал бабушку в гости, настаивая, что приедет и отвезет её лично.

- И вообще, ваша внучка говорила, что не хотела бы оставлять вас одну, так что предлагаю вам так же переехать к нам, что вы на это скажете?

- Ох, Иван, заманчиво, но дайте старушке немного отдохнуть от компании.

- Какой старушке? У вас еще старушка есть?

Бабуля захихикала неожиданно как девочка, да уж, вот она, волшебная сила мужской красоты!

- Я подумаю, Иван, спасибо огромное за приглашение. Буду рада увидеть ваш дом, вашу семью.

- И я буду рад вам всех представить, правда, семья у нас не очень большая. Нас всего трое здесь. Я, Даня и мой дед. Дед сейчас проживает не с нами, ему больше нравится охотничий домик, но он не так далеко, в Тверской области.

- А родители ваши? – бабушка не слишком церемонилась, сразу выясняя подробности.

- Отец с супругой сейчас живут за границей, любят более тёплый климат, пока не планируют приезжать, может, к Новому году, на недельку, посмотреть на снег.

- Я их понимаю, тоже люблю тепло. А ваша супруга, мама Дани?

- Я холост. У Дани нет мамы.

- Ох, простите, я бестактна.

- Всё в порядке. Даня только мой сын.

Интересно, что же там за история с мамой Дани?

Я гуглила. Честно.

Да, да, я любопытная Варвара, пока еще с носом, потому что на базар не хожу.

Никакой информации о матери сына Дюжева! Даже близко.

Такое ощущение, что всё выпилили тщательно, подчистили данные.

Ну, с одной стороны, я Дюжева понимаю. Правильно. С другой… блин, так интересно, какой женщине удалось покорить этого красавчика? И почему она пропала из его жизни?

А вдруг он на самом деле Синяя борода? И у него куча жён, которых он прячет в подземелье своего замка?

- Марья, вы о чем-то так сильно задумались, а мы уже почти на месте.

Я правда не заметила, как мы приехали. Ворота раскрылись, машина въехала на территорию большого поместья – иначе это место назвать было нельзя. Еще пара минут, и мы подъехали к дому.

Я смотрела на это творение современного дизайна открыв рот, потому что слов не было, одни буквы.

- Какой ужас…

Глава 14

Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы мой язык всё-таки стоял в очереди после мозгов, а? Ну, должна же я когда-нибудь научиться, сначала думать, а потом делать, то есть говорить? Когда-то ко мне придёт эта волшебная женская сила? Или я безнадёжна? Или она придёт слишком поздно, когда я уже наломаю столько дров, что за оставшееся время не разгрести?

Какой ужас. Это ж надо было так ляпнуть человеку про его дом?

Интересно, он меня сразу тут высадит, или вывезет из своих владений и сгрузит на обочине? Или…

Ох, не к добру я Синюю бороду вспомнила! Вон как странно улыбается Дюжев, и его водитель в усы посмеивается. Усы у него такие… примечательные, как у одного известного государственного мужа с фамилией на букву «П», торчат во все стороны, песочного цвета усы. Не таракан, конечно, но…

Я почему об усах думаю? Потому что о том, что сделает со мной Дюжев думать страшно. Если он Синяя борода, то сидеть мне в подвале, прикованной к стене. А он… он будет приходить по ночам и надругаться.

Представила полуобнаженного Серкана, вернее Ивана, Иван даже покруче будет. Красивый рельефный торс, не перекачанный, гладкая смуглая кожа, капельки пота стекают вниз, туда же, куда сбегает узенькая полоска волос…

Чёрт… это уже какая-то другая история получается, слишком горячая и влажная. Дети до шестнадцати не допускаются.

Вспыхиваю как спичка, вскидывая глаза на моего нового хозяина.

Хозяина! Боже, Маруся, что опять за влажные фантазии? Это просто твой босс!

Босс. Блин, это тоже звучит эротично.

Ох ты ж, боже ж ты мой!

Нет-нет, надо срочно придумать как его про себя именовать. Чтобы не фантазировать.

Если еще есть смысл об этом думать?

После того как я назвала его дом «ужас», боюсь, недолго мне тут осталось.

- Что? – это вопросительно поднимает бровь Дюжев.

- Что? – нахально, хоть и тихо отвечаю я.

- Ты что-то сказала, Маруся?

- Я? – пытаюсь тоже бровь поднять, именно так и надо. Отбрехиваться до последнего, ничего не слышала, ничего не знаю.

- Именно ты. Я слышал.

- Я… просто… думала вслух о своём.

- О ком о своём? О своём женихе? – ухмыляется, и я слышу, как прыскает в свои «усы пескова» водитель. Дюжев поворачивается к нему одной бровью призывая к спокойствию.

Какой он всё-таки… ух. Умеет отдавать приказы. Только вот я не готова подчиняться.

- Так что, Марья?

- Что? – начинаю по второму кругу, только тут осознавая о чём спросил меня будущий начальник. О женихе. Зачем ему эта информация?

- Маруся, не заставляй меня сомневаться в твоих умственных способностях. Всё-таки я тебя нанял, чтобы ты занималась моим сыном. Не хочется, чтобы общение с тобой пагубно повлияло на его мозг.

- Нет у меня жениха, и не было. – выпаливаю не думая, а Дюжев, гад такой, переводит взгляд на спящую мирно Дашутку.

Чёрт. И как теперь придумать откуда у меня, у которой не было жениха, появилась Пышка?

- Это было… один раз. Случайно. – неистово краснею, потому что не готова разглашать подобные сведения практически незнакомцу.

И что он обо мне подумает? Переспала с первым встречным, залетела и родила? И как можно назвать такую девушку?

Просто дура, и никак иначе. Но… лучше я побуду дурой чем Иван узнает правду!

Ох, он уже и Иван! Не к добру это, не к добру.

- Значит, жениха нет и не было, получается слово «ужас» относилось к моему дому, да?

Блин. Понял. Конечно понял, не дурак! Руководитель такой огромной компании, миллиардер. Ясно, что не дурак!

Правда, странно, что при всех своих способностях он живёт в таком доме.

Нет, дом, конечно… большой. Громадный просто. Но…

Такое нагромождение нелепости и отсутствие стиля я видела только в сериалах начала нулевых. Колхозный шик, или как еще это можно назвать?

Ну, представьте, у людей есть куча бабла, отсутствует чувство меры и прекрасного, хочется всех заткнуть за пояс, утереть нос и… что там еще? Показать, кто тут круче всех. В общем, я так думаю, архитектору сия творения удалось удовлетворить амбиции этих нуворишей.

Получилось «дороХо, боХато».

Вот только… ума не приложу, почему в таком доме живёт Дюжев?

- Маруся, ты слишком много думаешь. Ты сказала, что мой дом – ужас?

- Сказала, да! Но… это ведь и правда ужас, вы же сами видите?

- Конечно вижу! Тем более, это не мой дом.

Что? Блин!

А сразу он не мог сказать?

- Выдыхай, бобёр, - снова повторяет Дюжев эту фразу, и я краснею, потому что нашла анекдот в сети, - дом правда ужасен. Но ты не знаешь самого главного ужаса.

Что может быть еще ужаснее?

- Это дом моей мачехи.

Боже, час от часу не легче!

Глава 15

Дом мачехи.

Как вы думаете, кого я сразу представляю? Ну, конечно, гениальную Раневскую из Золушки, которая выходит на крылечко, одаривает обворожительно-приторной лисьей улыбкой и говорит мне:

- Золушка, дитя моё…

Блин! Я не Золушка, к счастью! Ну… почти. То есть… с одной стороны, конечно, Золушка, если говорить о сравнении социальных статусов, моего и Серкана. С другой… Покорная, милая, молчаливая, терпеливая – это всё ни разу не про меня. Я дерзкая, говорливая, несдержанная. И милой я бываю по праздникам. Как в том анекдоте, вообще-то я белая и пушистая, просто болею – вот это про меня.

Не знаю, что там за мачеха у Дюжева, но почему-то первое о чём думаю, о том, что себя я точно в обиду не дам. Даже если придётся поплатиться выгодным местом работы. Эх, а не хотелось бы!

Я уже зарплату начала распределять! Пышке столько всего нужно купить, и бабуле.

Стоп, не буду расстраиваться раньше времени.

Интересно, зачем только мы притащились в этот дом мачехи?

Иван Данилович вышел из машины, открыл мне дверь, подал руку.

- Спасибо, сейчас я Дашу достану.

- Я могу сам достать, она же тяжелая для тебя?

- Нормальная, я привыкла. – отстегиваю ремешок автокресла, Дюжев молодец, позаботился о нас, кресло новенькое, явно не в наследство от Дани осталось. Хотя, может быть, у моего нового работодателя еще и девочка есть?

- Марья, ты всегда такая? Лишь бы поспорить? Дай, говорю, помогу.

Он тянется к автокреслу и на мгновение мы оказываемся в опасной близости друг к другу.

Боже… он так вкусно пахнет! Обалденно! Такой мужественный аромат, который буквально кружит голову, заставляет непроизвольно застонать.

Чёрт… стыдно-то как! Дюжев явно мой стон прекрасно расслышал. Потому что он поворачивает голову, и смотрит.

Напоминаю, между нашими лицами сантиметров пятнадцать, я даже толком взгляд сфокусировать не могу. Пытаюсь и вижу… Длинные ресницы, глаза… всё-таки больше ореховые чем вишнёвые, кожа гладкая, хочется потрогать, какая она на ощупь. И губы, такие… крупные, чувственные, интересно, как он целуется? Нежно? Или с напором, жёстко? У меня почти нет опыта, я реально в этом плане как синий чулок, но с Дюжевым бы я попробовала.

А он… Он просто задает вопрос. Опять. Заставляя густо краснеть.

- Что?

- Что?

- Всегда отвечаешь вопросом на вопрос, Мальвина?

- Я… не Мальвина, я…

Хмыкает! Он хмыкает! Берет на руки мою Пышку и вылезает из машины как ни в чем не бывало!

Бурчу про себя недовольно и выкатываюсь следом.

- Куда ты так спешишь? Я тебе руку хотел подать, а ты.

- А я сама.

- Самостоятельная какая, пойдем в дом.

- А вещи?

- Вещи достанут без нас, не волнуйся. Так что ты мычала? Я тебя придавил?

Всё-таки докопался, ишь!

- Мне понравился ваш одеколон. – правду говорить всегда приятно. И вообще, я давно поняла, лучше говорить правду!

- Хм… это комплимент?

- Одеколону, да, - киваю я с серьёзным видом глядя на дом.

Как можно жить в таком монстре?

- Одеколону, значит. Ясно. Прошу. – красавчик делает жест рукой, указывая на дверь.

Эх, была не была!

- А зачем мы пойдем в дом вашей мачехи?

- Всё просто, Марусь, в моём доме сейчас небольшой ремонт, а отец и его супруга уехали на отдых, и я попросил у них временное убежище. Не переживай, это… недели на две, не больше.

Да уж, знать бы, что тут случится за эти две недели!

Глава 16

Не так страшен чёрт, как его малюют!

Ну, то есть первая неделя пролетела быстро и всё было отлично, не считая «мелких брызг».

Те самые «брызги», конечно же, происходят в самую первую ночь.

Размещают нас с Пышкой просто по-королевски! Я в шоке.

Дюжев нам выделяет огромную спальню, при этом очень уютную – чего не скажешь об остальном доме. У меня даже возникло ощущение, что все в этой спальне было переделано буквально на сутки и именно для нас.

Тут стоит детская кроватка для моей малышки – этого я, правда, не ожидала. Кроватка абсолютно новая и всё, что в ней – матрасик, белье, одеяло - тоже. Получается, Серкан Корлеоне о нас позаботился? Ну… или поручил кому-то. Не важно. Важен сам факт – внимание!

В нашей комнате помещается и детский игровой уголок с манежем.

Иван Данилович, который сам показывает мне территорию, объясняет, что я могу играть с детьми прямо у себя – так и говорит, у себя! – или в комнате Дани.

- Отдельной игровой комнаты, как в моём доме тут, сама понимаешь, нет. Но так как мы здесь, в общем, ненадолго, думаю, справишься?

Я киваю, улыбаюсь, а сама, конечно, в панике.

Здесь и сейчас мне кажется, что я «недооценила возможности темной стороны». Блин, ну какая из меня няня? Как бабуля скажет – тебе самой няньку надо!

Правда, Даня встречает меня как родную, обнимает так трогательно и говорит, что очень нас ждал и что будет помогать, потому что он мужчина.

И помогает. Вещи наши помогает разбирать. Играет с Дашей.

Отлично кушает – просто сметая приготовленный строгим поваром обед.

На моё счастье ем я с детьми отдельно от Дюжева, он уезжает по делам, оставляя меня на попечение экономки, помощницы по дому. Как я понимаю – именно его помощницы, которую он перевёз с собой. И так же я понимаю, что эта его помощница – Марина Ивановна в контрах с помощницей его мачехи Алисой Карловной.

Вечером Даньчик с удовольствием слушает сказку. Немного грустит, потому что папа ему звонит и сообщает, что придёт поздно, но Даня должен меня слушать и лечь спать. Он и ложится вовремя, в девять вечера. Правда, не в своей спальне, а в нашей с Пышкой.

Я сначала его укладываю, потом Дарью.

Думаю, что удастся немного над конспектами посидеть, но меня тоже рубит, и я решаю лечь.

Новая ковать огромная и такая удобная! Постельное бельё очень мягкое, нежное.

Опускаю голову на подушку и вспоминаю опять бабулины присказки – «на новом месте, приснись жених невесте».

Загадываю и вырубаюсь, а потом…

Не знаю, сколько времени проходит, но подскакиваю я от какого-то странного звука. Что-то скрежещет в шкафу. Так… противно! Жутко, просто…

Я живо представляю себе скелет, который тянет костлявые лапы. Жесть.

Мне так страшно, что я не придумываю ничего лучше, как выскочить в коридор в чем была. А была я в легкомысленной пижамке – маечке на бретельках и коротких шортиках.

Ночью мне обычно всегда жарко, дома я иногда вообще в трусиках сплю, а тут…

Понимаю же, что со мной в одном доме взрослый и красивый мужчина? Значит надо одеться. Ну, если такую пижамку можно назвать одеждой.

Выскакиваю, тяжело дыша, думая, что же делать. Найти какое-нибудь защитное орудие? Хотя бы швабру!

Интересно, где у миллиардеров швабры?

Дальше додумать не успеваю, потому что утыкаюсь в крепкую, мускулистую, влажную мужскую грудь, офигенно пахнущую грудь.

Божечки, да за что это мне? Где я так нагрешила-то? М-м-м…

Глава 17

- Куда-то спешишь, Мальвина?

- Я… я… - я теряю дар речи, потому что впервые, наверное, оказываюсь просто в плену нежданно накатившего, незнакомого мне ощущения.

Это… возбуждение что ли?

Мне жарко, очень. И…как-то резко щекотно внизу живота. И тянет. И голова кружится. И хочется прижаться к этой твердой груди и вдохнуть терпкий мужской аромат.

Стоп! Мальвина! То есть Маруся. С ума сошла?

Резко отпрыгиваю в сторону, ударяясь спиной о дверь, которую только что закрыла.

- Извините.

- Это ты меня извини, я тебя напугал?

Дюжев – а это он, собственной персоной – делает шаг ко мне. Я как идиотка выставляю вперед руки в жесте – не подходи.

- Не бойся, не трону. Ты чего скачешь тут? Водички попить захотела?

- Нет, я… там… там кто-то в шкафу.

- В смысле кто-то?

- Кто-то скребёт.

- Что делает? – мой начальник усмехается, а я краснею, не в тему вспомнив анекдот про мышь, которая скребёт, и вопрос, кто такой «скр»…

- Ну… шуршит там что-то, звуки издаёт. Я… я испугалась.

Ага, испугалась и выскочила, оставив двоих детей с опасностью! Чёрт… не хорошо! Но я ведь не только Даню, я и Дашку там оставила? И вообще, я не оставила, я за помощью пошла! За шваброй. Кстати…

- У вас швабра есть?

- Что? – Серкан поднимает обе брови, и, кажется, еле сдерживает смех.

- Швабра. Я думала… открыть и проверить, что там…

- Пойдем, посмотрим, кто у тебя там… скребёт.

- А вы не боитесь? – задаю вопрос и тут же снова густо краснею, что за дурочка!

- Честно? Боюсь, конечно. Мало ли, кто там может быть у мачехи в шкафу. Ты не забыла, это же её дом.

Точно. Забыла. Значит, у мачехи в шкафу могут быть скелеты? Интересненько.

- Пойдем, не бойся, кажется, я знаю, что там.

Дюжев спокойно заходит в комнату, где из шкафа по прежнему доносится противный скрежет. Кажется, еще сильнее стал.

Может, правда мыши? Или… крысы?

Представляю армию длиннохвостых мерзавцев, которые атакуют несчастного принца Щелкунчика, и непроизвольно хватаю Серкана-Ивана за руку.

- Стойте.

- Ты чего, Марусь?

- А если там… а он вас…укусит?

- Я сам кого хочешь укушу! – говорит и уверенно клацает зубами. – Не боИсь, трусишка, я с тобой. Я тебя защитЮ, или защищу? Как правильно?

Пока я придумываю развернутый ответ как настоящий будущий филолог Дюжев направляется к шкафу, в котором спряталось скребущее создание, и уже готовится его открыть, как я хватаю его за руку.

- Да что ж такое, Мария?

- А вдруг оно летает? Или прыгает? А тут дети!

- Да уймись ты, оно не летает и не прыгает, смотри!

Дверь открывается и вопреки прогнозам большого босса на меня именно что выпрыгивает нечто темное, сверкающее, скрежещущее, и мне не остается ничего другого как огласить спальню жутким, громким воплем.

- А-а-а! Ма-ма!

А в довершение всего этого лютого кринжа я бросаюсь на Дюжева, обнимаю его руками и ногами, продолжая визжать, не думая о том, что перебужу детей и весь дом вместе с ними.

- Мальвина, ты что, с ума сошла? – глаза Серкана так близко, темные-темные, как шлем Дарта Вейдера, но не страшные, и не злые. Добрые и красивые. И губы у него очень красивые. И почему-то очень хочется узнать, они мягкие или твердые? А как он целуется?

Кажется, я скоро об этом узнаю, потому что губы приближаются.

Ближе.

Еще ближе…

Глава 18

В обмороке. Я. Кажется. Или нет?

Божечки-кошечки, как говорят девочки в сериалах и книжечках.

Я на руках у шефа, который трясётся от смеха.

И который даже не думал меня целовать!

Увы…

Или, ой, нет, слава Богу! Этого мне еще не хватало!

А губы… он просто… просто шепнул мне на ушко:

- Что ж ты орёшь так громко, Марья-краса, детей перебудила.

Перебудила. Да.

Плохо соображаю, но вижу сверкающие глазёнки сидящего на моей кровати Данчика. И слышу тихие пока еще всхлипывания Пышки, которые вот-вот перерастут в вой – это к бабке-гадалке не ходи!

- Про…простите…Я… испугалась.

Да, дико испугалась! А вы бы не испугались? Когда оно сначала скребётся, а потом прыгает?

Когда это нечто выпрыгнуло из шкафа я думала у меня сердце выпрыгнет из груди! А Серкану Даниловичу хоть бы хны! И лишь бы посмеяться над бедной девушкой.

Обидно!

И детей теперь снова укладывать.

- Пустите меня.

- Что? – он удивленно смотрит, - это я должен пустить? Вообще-то это ты на меня прыгнула и вцепилась.

- Я прыгнула, потому что оно прыгнуло! А вы…

- А я тебя защитил. Спасибо сказать не хочешь?

Ухмыляется и смотрит в глаза. А я и так красная как рак и пыхчу как паровоз, пытаясь слезть с его рук.

- Па-ап! Папочка… - Даня подаёт голос и тут же вторит ему моя сирена, к которой я бросаюсь.

Беру Дашу на руки, у неё губки трясутся, на обиженных глазёнках слезки.

- Разбудили моё солнышко, мою девочку, нехорошие какие… Тише. Сладуля, моя милая, давай мамочка покачает.

Сажусь на край кровати, прижимая к себе невозможно милую Пышку, и замечаю, как на меня смотрит босс, который тоже взял на руки сына.

Мне неловко, стеснение накатывает. Дикая ситуация, конечно. Но сейчас моя задача уложить скорее дочь. Или… или я должна была броситься к своему подопечному?

Но Дане, кажется, не до меня. Он уже обнимает отца за шею и шепчет так громко, что слышно, кажется, на всех этажах особняка.

- Папочка, а ты зачем Мальвину обнимал?

Ну вот, приплыли! Интересно, что ответит папочка?

Пауза. Даже Пышка притихла и смотрит на Дюжева, засунув палец в рот. Я тоже на него смотрю. И Даня смотрит.

Стоп-кадр.

Иван Данилович обводит нас всех взглядом, усмехается, опуская голову.

- Я не обнимал, я защищал. Это другое. Она испугалась твоего робота-паука. Ты зачем его в шкаф засунул?

- Он хотел в Нарнию. – ого, ничего себе? Малыш уже про Нарнию в курсе? Просто вундеркинд! А я ему сказку про Алёнушку и братца Иванушку рассказывала, балда!

- А завёл ты его зачем?

- Ну как-то же он должен по Нарнии ходить? Вот я и завёл. Я не специально. Честно.

Почему-то после этих слов я понимаю, что умысел у Дани всё-таки был. Надеялся меня испугать? Или разбудить? Или… хотел посмотреть, насколько я храбрая?

Эх, оказывается не храбрая ни разу.

- Малыш, больше так не делай, ладно?

- Почему? – резонный вопрос, на который папа Иван должен найти ответ.

- Потому что теперь у нас в доме девочки, а они таких вещей могут испугаться.

- Они трусихи разве? – какой интересный вывод! Но ведь он прав?

- Нет, сынок, не трусихи, конечно. Маруся же не струсила? Она пошла меня на помощь звать, и я пришёл. Кстати, почему ты тут спишь, а не у себя?

- Так ты мне сам же сказал девочек охранять, когда уходил? Вот я и охраняю.

Отвечает и усиленно трёт глазки, прикладываясь к плечу отца.

Дашка тоже хлопает осоловелыми глазками и, к счастью, не плачет.

- Пойдем к нам, Дань, или тут будешь спать?

- Тут хочу.

Серкан смотрит на меня.

- Он же не мешает вам?

- Я ведь его няня, как он может помешать?

- Ты не круглосуточная няня, твой рабочий день уже закончен.

- Оставляйте его, пусть спит с нами. Сейчас только я дочку уложу.

- Хорошо, спасибо тебе.

Я укладываю Дашу в кровать, даю соску, и она сразу начинает сопеть, проваливаясь в сладкий сон.

Подхожу к боссу, тяну руки, чтобы забрать Даню.

- Я его сам положу, ладно? И… побуду тут, недолго?

Пожимаю плечами. Это ведь его дом? Ну… почти его.

Иван Данилович укладывает Даню и сам пристраивается рядом, на покрывале, на моей постели.

Хм…

Гладит сына по голове, тот закрывает глаза. Я пока иду к напугавшему меня роботу, который всё еще подаёт признаки жизни, брать в руки это чудище мне страшновато, но надо себя перебороть. Выключаю его, ставлю на полку с игрушками.

Поворачиваюсь и наблюдаю идиллическую картинку – на кровати обнявшись спят мой новый босс и его сын.

Просто прекрасно! А мне-то где лечь?

Думаю я недолго. Кровать огромная. Пристраиваюсь с другого краю и сразу засыпаю.

Чтобы проснуться в объятиях невероятного мужчины.

Глава 19

Открываю глаза утром и первое что вижу – его.

Он так забавно сопит, обнимая меня ручонками!

Даня.

Фух… можно выдохнуть. Потому что снилось мне, что обнимает меня вовсе не он.

В общем-то эта первая ночь стала реально самым необычным происшествием.

Дальше целую неделю у нас в королевстве относительно спокойно. Может, потому что отца Дани я вижу довольно редко?

Уезжает он когда мы еще спим, возвращается поздно. Правда днём старается по видеосвязи пообщаться с сыном. Передо мной извиняется, говорит, что у него аврал, надо подождать несколько дней, потом он будет стараться проводить с нами больше времени.

Так и говорит – с вами.

Мне почему-то очень приятно.

Мы с Даней привыкаем друг к другу, притираемся. Он, конечно, пробует границы дозволенного, я стараюсь их сузить – и начинаю читать книжки по педагогике, чтобы совсем не опростоволоситься.

Я легко и быстро нахожу общий язык с Мариной Ивановной, экономкой Дюжева.

А вот Алиса Карловна – экономка мачехи – демонстративно всем видом показывает, что такой как я в этом доме не место, и вообще, как мог Иван Данилович, с его светлой, золотой головой, привести в дом непойми кого, да еще и доверить самое святое – сына.

Конечно, не в глаза она мне это говорит. По телефону кому-то вещает. А я, естественно, слышу.

Нет, я не специально. Почти.

Карловна не больно-то и шифруется. А когда понимает, что я слышу, разговор не заканчивает, а продолжает говорить гадости, глядя прямо на меня.

Мымра.

А я так же демонстративно стою и слушаю. Она заканчивает разговор и вопросительно вылупляется на меня

- Вы что-то хотели, милочка?

Интересно, она что, рассчитывает, что я буду молчать?

- Да. – отвечаю резко и сухо, - Хотела бы, чтобы в доме, где я работаю не было грязных сплетен, которые могут услышать дети.

- Что? – у мымры глаза на лоб лезут, губы накачанные аж запузырились от злости, - да кто ты такая…

- Я с вами на брудершафт не пила, поэтому, пожалуйста на «вы». Это первое. Второе – может быть я и не достойна быть няней сына Дюжева, но так уж получилось, что я его няня, он сам меня выбрал и мы отлично ладим. И на вашем месте я бы придержала язык и прекратила сплетничать.

- Милочка…

- Меня зовут Мария. И я вам не давала разрешения называть меня иначе, Алиса Карловна. И если я еще раз услышу что-то неприятное в мой адрес, приму ответные меры.

- Интересно, какие? Нажалуетесь хозяину? Но это не его дом, и он тут…

- Давайте, скажите, что он тут никто, любопытно, как же он отреагирует?

- Ты…

- Вы! – парирую, сохраняя олимпийское спокойствие внешне, хотя внутри меня всю трясет от злости. Вот же… чувырла! Вобла сушёная. Гадюка! Зануда термостатная!

Алиса пыхтит как закипающий кофейник, глаза из орбит лезут, покраснела от злости.

- Не стоит меня цеплять, многоуважаемая Алиса Карловна. Не на ту напали. Я себя и своих подопечных в обиду не дам. А если вы еще раз прикажете приготовить на завтрак манную кашу, которую Даня терпеть не может, будете есть её сами. Вам ясно?

Конечно, красиво было бы подойти и вылить ей кашу на голову, но всё-таки у меня есть какие-то нормы приличий. Пока.

А вечером Иван Данилович приходит раньше, как раз в момент, когда я читаю Дане очередную главу «Муми-троллей».

Данька сразу тянется к отцу, я тихонько выхожу, давая им побыть вдвоём, стою в коридоре, не совсем понимая, мне уже уйти или всё-таки зайти, проверить как заснёт в своей кроватке мой подопечный.

- Угомонился. – Дюжев смотрит на меня прищурившись, с интересом, а я опять неудержимо краснею. Раньше со мной такого не было. Я вообще не слишком-то стыдливая дама, не стесняюсь порой, даже когда следовало бы. Но с моим боссом всё иначе. ­ - Ждёт тебя на поцелуй перед сном.

Блин, надеюсь, Серкан Данилович не против, что я целую его сына?

- Да, мы… это… такой ритуал. Он увидел, как я целую Пышку, и сказал, что тоже хочет. Вы… вы извините, если нельзя я пойму, только…

- Что? – поднимает бровь, конечно, никак мне не помогает, ждет ответа.

- Ему не хватает... этих… ну… тактильных ощущений. Обнимашек, поцелуев, и…

- Мамы ему не хватает. Я тебя понял.

- Нет, я не это хотела… - мне снова неудержимо стыдно. Я не имела в виду то, что у Дани Дюжева нет матери. И в то же время имела. Да, ему не хватает кого-то родного и близкого рядом. Поэтому парень так полюбил сидеть у меня на коленках, просит его кормить, одевать, целовать перед сном.

Я делаю это с радостью, он мне очень нравится. Но… я всего лишь няня. Это…

Этого ему мало.

- Ты не хотела, я понимаю. Я и сам знаю, что Дане не хватает любви.

- Нет, вы что? Я же вижу, как вы его любите!

- Люблю, да. Только я всё время на работе пропадаю. А нужен здесь. Ему нужен. Ладно, придётся что-то придумать. А в остальном как, все в порядке? Слышал, что ты сегодня Карловну отбрила.

Так, уже нажаловалась?

- Да, потому что она сплетничает и говорит гадости.

- А ты боец. Правильно всё сделала. Извини, убрать её отсюда совсем я не могу. Но вопрос решу.

- Спасибо вам.

- Пожалуйста. Кстати, как там поживает бабушка?

- Бабушка прекрасно. Смотрит новый турецкий сериал и ругает героев, а еще их команда «домовят» выиграла какой-то турнир. И бабушке прислали новый любовный роман про… - тут я делаю паузу, потому что не знаю, как произнести название.

- Про кого? Неужели про драконов?

- Нет. Ну… обычный роман. Про любовь.

- И кто кого любит?

- Не знаю. – опять краснею, да ла-адно? - Я таким не интересуюсь.

- Да? А зря. В твоем возрасте… Прости, прости, я знаю ты девушка целеустремленная, работа, учёба и тебе не до любви. Я про бабушку не просто так спросил. Завтра суббота, приглашай её в гости, пришлю за ней водителя.

- Спасибо.

Желаю боссу спокойной ночи и иду к себе.

Да уж, как бы не пожалеть моему начальнику о визите бабушки!

Глава 20

- Бузова, ты?

- Надежда Мефодьевна?

Ахах! Я даже не могла себе представить, чем обернется визит моей бабули в дом мачехи моего босса!

Думала о чем угодно, только не о том, что Алиса Карловна окажется её ученицей! Да еще и выяснится, что она носит такую популярную фамилию – Бузова! – не родственница ли, часом?

- Я так и знала, Бузова, что ты плохо кончишь! Кофейку мне подай, пожалуйста. Я устала с дороги.

Барских замашек у бабули раньше не наблюдалось, но тут они прямо в тему! Ну, я-то ей по телефону обо всем успела рассказать. И о том, как нам с Пышкой у Дюжева хорошо, и о том, что есть тут злая «домомучительница» с длинным носом, которая этим носом пытается лезть не в своё дело.

- Я распоряжусь, чтобы вам подали завтрак. Какое кофе предпочитаете?

- Что ты сказала, Бузова? Какое кофе? – бабуля мгновенно вскипает, - Окстись, кофе – это ОН!

- По новым правилам, Надежда Ме…

- Мне плевать на новые правила, Бузова. – резко перебивает бабушка, сразу превращаясь из милой дамы в строгого профессора. – Кофе – всегда Он! Кофе был и будет мужского рода. Если в этом доме подают кофе среднего рода мне лучше сразу собраться и уехать домой.

Говорит и встает с кресла, которое успела занять, но сделать шаг не успевает.

- Надежда Мефодьевна, доброе утро, - заходит мой улыбающийся начальник, на руках у него не менее веселый Данька. – куда это вы собрались уезжать? Не отпустим, да, Даниил Иванович?

Они так классно смотрятся вместе! Особенно в одинаковых футболках – поло ярок бирюзового цвета и одинаковых же темно-синих джинсах.

Мой подопечный сегодня с утра в прекрасном настроении, потому что его папа дома. Это замечательно.

- Доброе утро, Ванечка, - расплывается в улыбке моя бабушка.

Ого, он уже и Ванечка? Я в шоке!

Интересно, как Серкан Данилович на такое замечание отреагирует?

– А кто это у нас тут такой хороший мальчик? – бабушка протягивает руки к Дане, который стеснительно вжимается в отцовское плечо.

Мой босс подходит ближе, легким движением берет бабулину ручку и снова к ней прикладывается в почтительном поцелуе.

Моя бабушка при этом улыбается царственно, ни дать ни взять – королева. И почему я так не могу?

Эх… Надежда Мефодьевна все время повторяет, что это мои дед и отец породу испортили. Не знаю, возможно. Но хотелось бы мне иногда быть такой как она. Уверенной в себе.

- Так куда вы хотели уехать и почему? – спрашивает мой очаровательный босс.

- Уехать хотела от вашей безграмотной управляющей, которая, оказывается, была моей ученицей! Увы, мне за четыре года так и не удалось вложить в её голову простые истины. Представляете? Имела несчастье быть преподавателем этой… девушки. – бабуля кивает на экономку.

Алиса Карловна, которая давно уже не девушка, стоит, поджав губы. Дюжев поворачивается к ней.

- Иван Данилович, я просто поинтересовалась какой кофе подать.

- Какое. Ты, Бузова, сказала не какой, а какое. Садись, два. – вставляет мстительно бабуля, и Серкан приподнимает бровь, хмыкая. – Мне, пожалуйста, капучино, только не горячий. А внучка моя пьет латте.

- Алиса Карловна, американо с холодным молоком, и накройте, пожалуйста, завтрак на террасе.

Карловна кивает и сваливает от греха подальше. А подхожу к боссу, чтобы забрать Даню.

- Марусь, ты возьми свою Пышку, я сегодня Данькой займусь сам, хорошо? У меня предложение после завтрака поехать на конюшню, Надежда Мефодьевна, как вы относитесь к лошадям?

Честно, я жду ответа в стиле – я к ним не отношусь, потому что я не лошадь, моя Мефодьевна может и такое ляпнуть. Но вместо этого она расплывается в улыбке и рассказывает, как с детства обожала лошадок, мечтала кататься, заниматься, её восхищали дамы прошлого, которые были лихими наездницами, и прочее, и прочее. Я, честно говоря, удивлена, страстной любви к скакунам никогда в ней не замечала, но уверена, моя старушка еще может меня сильно удивить, особенно при общении с моим боссом.

Конюшни принадлежат приятелю Дюжева, некоему господину Умарову, сам хозяин нас встречает, и мой босс тут явно частый гость, поэтому все двери для нас открыты.

Я сильно удивляюсь, когда мне выдают специальную униформу – сапоги моего размера, брюки и курточку. Честно сказать, я бы вообще пешком постояла. Громоздится на огромное животное большого желания нет. Хотя лошади мне, конечно, нравятся. Но лучше смотреть издалека, еще лучше – на картинках.

Я намекаю, что на мне двое детей, за которыми нужно следить, но Серкан Данилович говорит, что с Даней будет заниматься тренер, а Пышка спит в коляске и за ней может последить Мария Ивановна, которую мы взяли с собой.

Бабушка, которая тоже собирается пробовать себя в роли наездницы, шансов мне не оставляет.

- Маруся, не трусь! У нас в роду отродясь трусих не было. Давай скорее переодевайся и вперед, Иван тебя уже ждёт.

Он действительно ждёт. Улыбается, приглашая меня подойти к красивой кобылке, серой в яблоках.

- Не бойся, я тебя подстрахую.

Дальше все немного в тумане, потому что я не подозревала, что мне, с одной стороны, будет так страшно – высоковато! С другой – так кайфово!

Минут двадцать, которые я провожу на спине лошади пролетают как один миг, а потом Серкан подходит, чтобы помочь мне слезть и кладёт мне на талию свои красивые, горячие ладони.

Ох, мамочки…

Мгновение, и я в его объятиях. Очень близко. И… жарко. Так, что я мгновенно краснею, и думаю о том, что до знакомства с Дюжевым я вообще, кажется, не подозревала что значит краснеть! А за эту неделю, что мы знакомы побила все рекорды по превращению щек в розы и маки.

- Ты, Иван, покажи девушке, что такое настоящая верховая езда. – подмигивает мне проходящий мимо друг моего босса, - возьми своего Атланта и покатай её.

- Ну что, Марья, поедешь?

- Нет! – быстро отвечаю я.

- Конечно поедет, - перекрикивает меня бабушка, которая сидит верхом на лихом вороном коне.

Глава 21

Мне страшно. Очень страшно. Потому что кобылка в яблочках, на которой я пыталась кататься примерно на полметра ниже в холке – кажется так говорят? – того троянского коня, на который меня взгромоздили сейчас.

Он огромный. Очень красивый, но огромный!

Кажется до земли мне с него лететь и лететь!

Но это еще не самая большая проблема.

Самая большая моя проблема сидит сзади и обнимает меня одной рукой, прижимая к себе.

Серкан Болатович, то есть Данилович, то есть Иван Серканович. Бож, я не знаю, как его зовут, я знаю только, что он горячий и пахнет офигительно. Мужчина, не конь.

Что я тут делаю?

Зачем я согласилась ехать с ним?

Нет, я ведь не соглашалась! Бабуля! Надежда, свет, Мефодьевна! Хитрая лиса!

Это она меня подтолкнула, и она же сказала, что я поеду, и вообще…

Она что же, надеется, что этот миллиардер на меня западёт? Женится? И мы нарожаем кучу детишек и будем жить долго и счастливо?

Господи, когда ты хочешь наказать человека, отнимаешь разум! Это справедливо! Бабушка! Кандидат наук! Профессор! И верит в сказку про Золушку?

Иначе зачем она так настойчиво подпихивает меня к моему начальнику?

И как ей объяснить, что шансов у меня нет?

Это я поняла. За неделю проживания в его доме поняла отлично.

Нет, Иван Данилович относится ко мне прекрасно! И вовсе не так, как к прислуге или няньке. Скорее как к младшей сестрёнке, которая рано родила и вынуждена сидеть дома с детьми. Или как к хорошей подруге. Просто подруге, без эротического, прости господи, подтекста!

Если совсем по-простому – я для него почти как мебель. Ну, то есть я хорошая, милая, классная. Удобная. Кушетка.

Только со мной не полежать. Ах-ах.

Он не смотрит на меня как на женщину. Девушку.

Да, если уж по чесноку – вообще никак не смотрит. В те редкие мгновения, когда мы видимся.

Бросает взгляд и переводит его на что-то более интересное. Например, на своего сына.

Чёрт, я ведь не ревную Серкана к его ребёнку?

Нет, конечно, нет.

И всё справедливо. Он должен смотреть на Даньку, должен заниматься Данькой, а не нянькой!

Поэтому бабушкины потуги свести меня с красавцем-боссом не выдерживают критики.

И зачем я только взгромоздилась на этого самца? То есть коня.

Только душеньку травить.

Да, травить, потому что я за это время Ивана Даниловича распробовала. То есть разглядела.

Он…

Да что там говорить, он шикарен. Он классный. Крутой.

Красивый, милый, вежливый, умный, воспитанный. Идеальный.

Мечтаю ли я о нём?

Конечно же да, я же не дурочка!

И… конечно же нет, потому что не дура.

Мечтаю, как… как некоторые мечтают о Ди Каприо, или о Милоше Биковиче, или о том бе Серкане, вернее Кереме Бюрсине.

Прекрасен, недостижим. Но помечтать то можно? Ах-ах, пострадать втихаря, повздыхать в подушку.

Ну и всё. А серьёзные отношения заводить с нормальный соседским парнем или одногруппником.

Правда, у меня особенно с соседскими не сложилось, а в группе одни девчонки – ну, филологический факультет, сами подумайте! Нет, есть у нас два парня. Всё время про них забываю. Но… они как бы не совсем парни. Нет, нет, с ориентацией все норм. Просто… «не с глаголами пишется отдельно». Это про них коротко. Где они и где глаголы действия?

Конечно, я пошла учиться не для того, чтобы мужа искать. Да я и не ищу. Просто так получилось, что не получилось. Была школьная любовь, да сплыла.

Так что с личной жизнью всё сложно. И, разумеется, я не думаю решать эту проблему с помощью босса.

Это нереально.

И я себе поставила блок – нет и всё.

Хотя, когда он сидит вот так, осторожно, но крепко прижимая меня к себе, хочешь-не хочешь, а начинаешь млеть.

- Как ты, Маруся? – и этот низкий чувственный шепот! Можно подумать он…увидел, что у меня всё-таки иной гендер.

- Нормально, - бурчу тихо, стараясь не дергаться и дышать.

- Не страшно? – издевается что ли?

- Чего тут страшного? – враньё мне всегда давалось легко.

- Ну, если не страшно, давай немного ускоримся.

Что? Нет! НЕТ!

Ох… Мамочки…

Не знаю, что он делает, пришпоривает коня, или как-то иначе подаёт ему сигнал, но это огромное почти огнедышащее животное начинает двигаться быстрее, потом еще быстрее… и еще…

Господи, пожалуйста!

Не замечаю, как судорожно вцепляюсь в руку босса, которой он меня держит, откидываюсь ему на грудь, зажмуриваюсь, губы закусываю.

- Марья, испугалась?

Качаю головой, скорее из протеста. Мол, не дождётесь. А он, кажется, ничего и не ждёт, пускает черногривого монстра вскачь, явно наслаждаясь быстрым бегом.

Несколько минут мы несемся вперед, они мне кажутся вечностью.

Я в состоянии близком к коллапсу исхитряюсь развернуться чтобы спрятать лицо на груди у босса, обхватив его руками так, что, кажется, будет потом невозможно их отодрать.

- Марья, ты чего?

Чувствую, как гигантский скакун начинает притормаживать, переходит на шаг, а мой босс одной рукой поднимает моё лицо за подбородок.

- Эй, Мальвина? Ты испугалась что ли?

- Я… я… - еле дышу, всхлипываю, потому что мне реально было дико страшно. Трясусь, пытаясь восстановить дыхание.

- Чёрт…Прости, пожалуйста. Я… я не подумал, уверен был, что тебе по кайфу.

Ага… по кайфу. Сдохнуть от такого кайфа!

- Прости, Марусь, я больше не буду.

Это он говорит тихо-тихо, низким голосом, от которого у меня по телу разливается странная нега, меня потряхивает, но уже совсем не от страха.

- Эй, малыш, глаза открой?

Открываю и… ох… лучше бы я этого не делала. Потому что его лицо близко, очень близко, совсем близко. И глаза и… губы.

И, кажется, я теряю голову, потому что мне хочется к ним прижаться.

Что же я делаю?

Глава 22

- Вы… вы… вы… - повторяю, заикаясь от страха с одной стороны и от внезапного ступора с другой. – вы меня напугали.

Наконец-то получается выговорить. Реально страшно. И эта немыслимая скачка и то, что сейчас чувствует моё глупое сердце.

Оно замирает и подаёт совсем ненужные сигналы.

Этому сердцу очень хочется, чтобы мы с Серканом продолжали нестись вскачь, он бы обнимал меня дальше, крепко-крепко, а потом остановил бы скакуна где-то далеко, в полях, над обрывом, и прижался бы к моим губам в страстном поцелуе.

Бред сумасшедшего.

И надо скорее кончать с этим.

С мечтами. И с покатушками.

- Можно меня на землю? Я обратно пешком пойду?

- Марья, правда, прости, я думал, ты у нас такая смелая.

- Я у вас смелая, когда не в двух метрах от земли на бешеной скорости.

- Да не такая уж и бешеная… Просто… немного покатались.

- Ну, покатались, пора и честь знать. Правда, мне на земле как-то лучше.

- Я не могу тебя тут отпустить. Во-первых, просто не знаю, сколько отсюда идти обратно, во-вторых – тут вокруг лошади, они, конечно, не агрессивные, приученные, но…

- Нет. К лошадям не надо. – перебиваю, вообще напрочь забывая о субординации. Да и какая может быть субординация, когда он меня только что чуть до сердечного приступа не довел?

В общем, Иван Данилович еще раз извиняется, разворачивает коня, и мы медленно-медленно шагаем к конюшням, где остались бабуля и дети.

Это та еще пытка! Может, было бы лучше ему спустить меня и фиг бы с ними с другими лошадками?

Просто… Чувствовать за собой горячее тело красавчика босса – отдельный вид мазохизма.

Сразу в голову лезут разные мысли. А что было бы. Если бы он всё-таки посмотрел на меня, как на девушку? На свидание бы позвал? Ухаживал бы…

Ох, Маруся, Маруся? Когда ему ухаживать? Он же на работе двадцать пять на восемь! У него на сына времени нет совсем, какие уж тут, девушки и ухаживания?

Стоп. А правда… Ну… он же красивый мужик? Неужели… это ему не надо? Совсем? Или…

Краснею густо от своих мыслей.

Возможно, Дюжев не так уж много работает? Просто, после дня в офисе он приезжает к какой-нибудь красотке и… зависает на пару-тройку часов. Почему нет? Сын под присмотром няньки. Накормлен, одет, гулял, мультики смотрел, даже учился чему-то, потому что я из тех нянь, для которых важно не только, простите, попу подтереть, но и научить самому это делать.

В общем, уверена в том, что мой шеф наверняка не теряется и прекрасно устроил свою личную жизнь, что, собственно, меня вообще не касается.

И меня это на самом деле не должно волновать!

Да и не волнует.

Ах, кому ты врешь, Маша?

Не важно. Себе вру. Мне уговорить себя надо, что до Серкана мне никакого дела нет.

Он работодатель. Он – табу!

- Марусь, ты чего такая молчаливая? Обиделась?

Хочется зашипеть на него. Молчаливая я, потому что вы весь такой прекрасный и недоступный! Вот!

- Просто устала. Извините. Вы о Дане поговорить хотели?

- Я о тебе хотел поговорить.

Упс. Вот это номер.

- А что обо мне? У меня… все хорошо. Есть какие-то проблемы?

- Я не знаю. Как тебе у нас? Я в курсе про Алису Карловну, она будет держаться подальше. В целом как?

- Что, как? Данька у вас молодец, с ним не сложно, да, чудит иногда, но всё решаемо.

- По Даньку я сам вижу, и говорю с ним. Я о тебе.

- А что я?

- Как ты устроилась?

Хм, он серьёзно? Он же был в нашей с бабулей квартире, даром, что профессорская? У меня там комнатка была – кровать, шкаф, стол, и не развернуться. А тут – хоромы!

- Марусь, давай, не молчи. Рассказывай.

- А что рассказывать? Шикарно устроилась, вы же сами видите? Спальня огромная, кровать удобная. Для Пышки все условия.

- А для тебя? Ты ведь весь день, получается, привязана?

- Так я же работаю? Поэтому и привязана. И то, меня ваша Марина Ивановна часто выручает, если надо детей на пару минуток оставить.

- Хорошо. Но ты же еще и учишься?

- Так я же не на дневном? Мне каждый день ходить никуда не надо.

- Это понятно, но заниматься ты успеваешь?

Конь идет довольно медленным шагом, а я прикидываю, сколько ещё продлится этот допрос.

И пытка.

Пытка Серканом, ахах!

Ну, как бы вы себя чувствовали? Под вами огромное горячее животное, а за вашей спиной не менее крупный, не менее горячий красавец-мужчина!

А вы романтичная «наивняша», верящая в любовь!

Вот сейчас он развернет вас к себе, прижмет к груди и скажет – Маруся, вы моя на веки! И поцелует таким поцелуем, от которого подгибаются пальчики на ногах и сердце разрывает на атомы, ахах, какие там еще клише есть в бабулиных романах?

Б-р-р-р…

Эх, да нет, конечно, я не такая. Не «наивняша». И в любовь я не верю. Ну, почти. Конечно, есть пример бабушки-дедушки, мамы-папы. Но мой опыт говорит, что это скорее исключение из правил, чем правило.

И горячий красавец Серкан Данилович – не по мою душу точно.

- Марья, что замолчала?

- Серкан Дани… Ой… простите, Иван Данилович, я всё успеваю. Мне у вас работается прекрасно, и с учёбой все отлично. И зарплата меня устраивает. Тем более сейчас мне и тратить почти не на что. Вы меня кормите, на дорогу тратиться не надо. Все просто класс.

- Отлично. Я рад, что ты довольна. Тем более что… скоро обстоятельства несколько изменятся, и я хочу, чтобы ты была к ним готова.

Так. А вот это уже мне совсем не нравится.

- Изменятся обстоятельства? То есть? Мы переедем? – вспоминаю, что в скором времени должны были доделать ремонт в его особняке, может, он это имеет в виду?

- Нет, пока мы будет здесь, просто… приедет моя невеста.

Час от часу не легче!

Глава 23

- Добро пожаловать, как я рада вас видеть, приятно познакомиться! – репетирую улыбку перед зеркалом в собственной ванной, готовясь ко сну.

Просто… бешусь, по сути, и не без причины. Потому что, кому нужно мое «добро пожаловать»? И кто я такая, чтобы говорить невесте босса – «добро пожаловать»? И «рада вас видеть»? А уж насчет «приятно познакомиться» - тут вообще отдельная тема. Не скажу, что мне прям очень приятно.

Не потому, что я уверена, что невеста Дюжева окажется какой-то противной мажоркой или гламурной стервой. Нет. Возможно, она очень даже милая девушка. Но, блин…

Поэтому я и бешусь, потому что новый человек в доме, к которому надо будет привыкать. Как она отнесется ко мне? А к Даньке? Нет, возможно она его уже знает и любит, но…Будет ли очень рада, что с её женихом на постоянной основе проживает молодая девушка?

Да, разумеется, я не чета ей, тут к бабке гадалке не ходи.

Невеста Серкана должна быть нереальной красоткой, явно модельной внешности. Может, конечно, красоткой круто подфотошопленной косметологами и хирургами, но разве мужчины на это обращают внимание? Нет, то есть как раз обращают. Иначе не были бы все эти как под копирку скроенные девочки невестами и женами самых-самых богатых мужчин.

Как раз такие как я натуральные, да еще и языкастые не в чести.

Так. Что я опять о себе? У меня свой путь.

Я должна думать о том, как приезд невесты отразится на моей работе и на моей зарплате!

А все остальное… ерунда!

Я и думаю.

Но как же, чёрт возьми, было душно, и горько, когда я услышала это слово!

Невеста!

Эх…

Нет, я же не мечтала, не рассчитывала, ну, почти… Ну, ладно, мечтала! Да! Но, опять же – всё это я проговариваю вслух, глядя на свое отражение в зеркале и мысленно ругая себя за то, что тупо схожу с ума! – опять же, я мечтала о Дюжеве, не как о Дюжеве, а как о Серкане Болате! Как о чём-то недостижимом! Как Оскар для Ди Каприо. Ну, почти. Ну… с двадцать пятой попытки. Ахах… как весело!

Совсем мне не весело.

Мне обидно.

Почему я не гламурная красотка?

Почему, увидев меня в образе Мальвины он не упал к моим ногам и не сказал – Маруся, я ваш навеки?

- Дурочка ты, Марья. Наивная глупышка. Такие как Дюжев женятся на крутых девчонках. На своих. Таких же богатеньких и красивых. И умных. Которые ум свой умеют прикладывать туда, куда надо, а не туда, куда ты.

Показываю отражению язык и закручиваю кран с водой.

Хватит. И так весь день на нервах.

И после сообщения Серкана о невесте. И после пробежки на вороном скакуне. И после того как босс меня с этого скакуна снимал.

Нежно и бережно.

Еще и в глаза смотрел с улыбкой.

А у самого невеста!

Гад!

Но я была холодна и черства. Вернее, просто старалась быть такой. И еще деловой. Я же няня? Вот и выполняла остаток дня свои «няньские» обязанности. Правда, Дюжев не дал мне заниматься Даней, он же был дома? Поэтому всё время тёрся с нами. И на улице, и в детской, и в столовой.

Ну и бабуля, конечно! Куда без неё?

Мне показалось, или она намеренно постоянно рассказывала Серкану Даниловичу какая я хорошая, умная, красивая?

Он снисходительно кивал и поддакивал.

А самого, небось, тошнило от этого.

В конце концов я не выдержала и ляпнула, мол, бабушка, хватит меня тут сватать, я работаю на господина Дюжева и между нами не может быть никаких отношений кроме деловых и вообще, у него невеста.

После этого было минуты две тишины.

Дальше Дюжев пришёл в себя и, извинившись, дематериализовался в свой кабинет.

А бабуля настучала мне по голове, сказав, что мозгов у меня нет, и она не понимает, в какую дырку от бублика они утекли. Ведь были же? Не могло не быть!

Эх…

Опять показываю отражению язык, а потом улыбаюсь.

И совсем я не обычная и не бесцветная. Красивая я девчонка. Просто… Серкан мне не по плечу. Да и больно ли надо?

Мне бы простого парня Ваню! Я так раньше и говорила, что у меня будет муж – Ванечка, и будем мы с ним – Иван, да Марья!

Упс.

Понимаю, что Дюжев как раз Иван!

Но это ничего не значит!

Пора ложится спать. Бабуле выделили отдельную спальню, мы уже с ней попрощались, пожелали друг другу приятных снов. Дашутка сладко сопит в своей кроватке. Даня сегодня спит у себя, в детской, рядом с комнатой отца.

Ложусь. Хорошо бы что-то почитать из лекций, открываю телефон, куда скачивала конспекты и вижу сообщение от бабушки.

Просит принести ей водички.

Ох, лиса! Уверена, что она не просто так просит! Хочет снова мне мозг промыть насчёт шефа!

Ну, зачем? Зачем бередить? Она ведь тоже в курсе про невесту!

Ладно, принесу ей воды и сразу уйду. Никаких разговоров!

Быстро накидываю на себя халатик, всё-таки в майке и шортах тащится на кухню не комильфо, а надевать что-то другое – долго и лень. Халатик шелковый, вполне приличный.

Бегу босиком – вообще люблю ходить босиком, за что постоянно получаю от бабули на орехи.

В доме темно, только из окон пробивает свет фонариков.

До кухни добираюсь без приключений.

Приключения начинаются там, когда я залетаю, хватаю стакан, начинаю набирать воду и слышу за спиной шум.

Резко разворачиваюсь прямо со стаканом, который, конечно же летит из моих рук, и – дзинь! – разлетается на сотни осколков, как и моё сердце, потому что прямо передо мной стоит Серкан Данилович Дюжев собственной персоной. Без майки.

Играет грудными мышцами – или мне кажется.

Он такой красивый, божечки-кошечки! Так бы и облизала всего!

- Марья, ты…

- Простите.

- Стой на месте, Марья, весь пол в осколках, а ты босая. Сейчас я тебе помогу.

Он делает шаг – на его ногах кроссовки – и легким движением руки поднимает меня, обнимая за талию и прижимая к себе.

Офигеть.

Глава 24

Время для меня останавливается.

Не дышу.

Ох… так… так хорошо!

Хочется закрыть глаза, обнять, прижаться к нему и…

- Марья, ты же знаешь, что босиком по дому нельзя? Ну что ты как маленькая? – он говорит это тихо, шепчет на ухо. Так… интимно.

Ой, божечки-кошечки, кажется, я попала!

- Куплю тебе завтра десять пар тапочек, и буду штрафовать, если ты не в них, ясно? – Серкан Данилович всё еще держит меня на руках, чтобы вы понимали!

- Ясно, - тоже шепчу, цепляясь за его плечи.

Они влажные. Кажется, он был в бассейне, или после душа. Пахнет ароматным гелем. Я плыву.

Хруст стекла под его кроссовками, несколько шагов в сторону и меня, увы, ставят на стул.

- Нужно собрать осколки. Постой пока.

- Если вы мне принесете обувь, я могу…

- Стой смирно. Не думай слезать.

Говорит, а сам быстро идет к небольшой кладовке. Надо же! Он знает где в его доме прячется инвентарь! Там метелка и совок. И пылесос, который беспроводной, как швабра. Я-то уже тоже всё знаю несмотря на то, что я няня и не должна убирать за подопечными – есть же горничные, но я лучше сама соберу мусор, если мы с малышами устроим кавардак.

Иван Данилович возвращается.

Блин, почему у меня нет с собой телефона? Сделала бы пару видосиков, продала за бешеное бабло! «Миллиардер Дюжев подметает пол». «Владелец заводов, газет, пароходов, сам берёт швабру в руки». «Дюжев-групп скоро останется без босса – он уходит в клининг».

Мне смешно от своих мыслей так, что я не могу сдержаться. Стою на стуле, как велели и хихикаю.

Серкан поворачивается, головой качает:

- Марья, прекрати ржать, премии лишу!

- А что, у меня и премия будет? – наглею я.

- Теперь, скорее всего нет. Но… если подпишешь бумагу о неразглашении…

- Какую бумагу?

- Ты никогда не расскажешь никому о том, что видела этой ночью.

- А что я видела?

- Ничего! – смотрит, многозначительно довольно умело заметая мусор.

И тут во мне начинают закрадываться сомнения, или в меня? Мне, как будущему филологу вообще непростительно задумываться о таких вещах. В общем, не важно. Прощу скажу – я начинаю сомневаться в том, что передо мной олигарх! Да, да, именно! Он ведь просто… самый обычный мужчина! Сейчас даже выглядит молодо, ну, парень, лет двадцати пяти! Какой из него миллиардер? Обычный Ваня!

Осколки в совке, он отправляет их в мусорное ведро – еще одно откровение, олигарх знает где ведро!

Кажется, я в него влюбилась! Он просто душка!

- Вроде всё. Но лучше тебе не рисковать.

Дюжев подходит к стулу, останавливается рядом, поднимая руки, чтобы взять меня, кладёт ладони на мою талию и…

Нет. Никакой он не обычный. Он… офигенный.

Я не знаю, сколько времени это длится. Может быть в реале это просто доли секунды, но мне кажется, что мы словно зависаем друг на друге.

Глаза в глаза.

И я чувствую, как щеки неумолимо окрашиваются в алый цвет. Горячо почему-то. И… как-то щекотно внизу живота.

Никогда такого не было.

Я вообще считала, что я такая… ну… в общем, всё, что касается чувственных отношений – не для меня. Я больше по юмору, иногда по драме.

Любовь и страсть – для других девочек.

Или просто меня еще не разбудили?

Так сестрёнка говорила. Обещала, что обязательно в моей жизни появится тот самый-самый, который возьмёт и поцелует Спящую красавицу.

Вспоминаю Марианну и сразу накатывает, сама не понимаю, что делаю, обнимаю Ивана Даниловича за плечи крепко-крепко, и всхлипываю.

- Маруся, ты чего? Эй? Марья?

- Я… я просто…

- Тише, малыш, успокойся. Я… я же не хотел ничего плохого сделать, просто поднять тебя и отнести в комнату. Чтобы ты не наступила на стекло.

Увы, поздно. Кажется, я уже… наступила.

Потому что в сердце кровоточит рана.

Почему такие как он не влюбляются в таких как я?

Почему?

- Извини, Марусь, пойдем. – его голос становится каким-то глухим. Чужим. Другим.

Он поднимает меня так легко, поворачивается, чтобы выйти, крепко прижимая к себе.

В этот момент зажигается свет, который мы почему-то не включили, Иван даже подметал в темноте, но нам это не казалось странным – всё освещал уличный фонарик.

- Что здесь происходит? Ваня? Кто это?

Упс…