О чем мы промолчали

Пролог

Алёна. Шесть лет назад.

Паша выкрутил руль до предела, и машина, быстрая и послушная, резко свернула на оживлённую трассу, без особого труда встраиваясь в плотный поток. Я сидела, вжавшись в пассажирское сидение, и расширившимися глазами вглядывалась в профиль водителя. Чувственные губы плотно сжаты, сквозь легкую щетину на скулах проступали желваки, руки вцепились в руль, да так крепко, что костяшки пальцев побелели.

От него шумными волнами исходила ярость; она заполнила собой всё пространство автомобиля, и я ощущала на себе её цепкие объятия, мешающие нормально дышать. Я ещё не видела его в таком состоянии, и этот Паша, что сидел сейчас рядом, до дрожи в коленях пугал меня.

Я молчала, покусывая губы. А что я могла сказать? Сказать, что он не так всё понял? Сказать, что мы просто работали вместе над газетой? Так банально, да и бесполезно к тому же. Этому ненормальному, вбившему себе в голову очередную безумную мысль, трудно было что-то объяснить. Особенно в его нынешнем состоянии.

Я глубоко вдохнула, сцепив руки на коленях. Зачем он вообще приехал в университет? Он ведь знал, что я собираюсь задержаться! Светлана Валерьевна просила доделать студенческую газету к понедельнику.

Я бросила на него осторожный взгляд из-под полуопущенных ресниц, но лицо Паши ничуть не поменялось; оно оставалось таким же напряжённым, вынуждая меня отвернуться. За окном, перемигиваясь, светились огни ночного города, а по пейзажу, что мелькал перед глазами, я поняла, мы едем не ко мне домой.

-Куда мы едем, Паш? – нарушила я звенящую тишину салона.

Он промолчал, плотнее сжав челюсти, и вдавил педаль газа в пол.

Я вновь посмотрела на него. Неужели он так и собирается молчать? Вот упрямый осёл!

Остаток пути мы проехали в полной тишине. Через некоторое время он въехал во двор, где громоздились высотки, и заглушил двигатель. Мы приехали к нему домой.

Паша выбрался из машины, и, обойдя её, открыл дверь с моей стороны. У меня появилось дикое желание остаться на месте, но…

Я едва не фыркнула. Ну что за ребячество? Я не собиралась уподобляться Беляеву, и поэтому вышла. Мои белые кроссовки чётко вырисовывались на фоне тёмного асфальта, пока я шла к подъезду.

Не произнося ни слова, мы поднялись на пятнадцатый этаж. Его квартира, просторная и уютная, встретила нас тишиной и полумраком. Щёлкнул выключатель, и в глаза ударил верхний свет, яркий и слепящий, на время дезориентировав меня.

Воспользовавшись моим замешательством, Паша притянул меня к себе, и сжал в кольце своих сильных рук. Его горячее дыхание коснулось моего лица.

-Какого чёрта этот мудак ошивался там рядом с тобой? – в его голосе я слышала едва сдерживаемый гнев.

Я сразу поняла, о ком он говорит. Мне захотелось рассмеяться, но Паша сейчас был чертовски взвинчен, и провоцировать его ещё больше, пожалуй, не самая лучшая идея. Вместо этого, я положила свои ладони ему на плечи, ощутив, как под пальцами перекатываются упругие мышцы.

-Потому что он работает вместе со мной над студенческой газетой, - попыталась объяснить я самым спокойным голосом, на который была способна, но, кажется, он совершенно не хотел меня слушать.

Он сильнее прижал меня к своему телу, буквально впечатав в стальные мышцы. Его запах, терпкий и волнующий, сразу проник мне под кожу, и дышать стало тяжелее. Я крепче схватилась за его плечи, боясь потерять равновесие, голова закружилась от желания. Вот глупая! Мне бы разозлиться за его необоснованную ревность, а я таяла, словно эскимо под летним солнцем. Ну почему, почему он так действует на меня?

-Не хочу, чтобы он крутился рядом с тобой, Алён, - сдавленно прошептал Паша, и прижался лбом к моему лбу.

-Я не могу запретить ему, мы вместе учимся. Ты забыл об этом? – мой голос был таким же тихим и ломким, как и его.

-У него явно не учёба на уме!

-Паш! Перестань! – Я хотела отстраниться, но он не позволил. Горячие ладони прошлись вдоль моей спины, и опустились на талию, сжав её.

-Я же слышал, что он сказал! Он пригласил тебя на свидание!

-И что? Знаешь, мог бы дослушать до конца! Я никуда с ним не собиралась, о чём и сказала!

-На что этот мудак надеться? - в его сбивчивом шёпоте я уловила злость.

-После сегодняшнего он больше ко мне не подойдёт, я уверена, - сказала я. – Ты напугал его и меня. Ты же вёл себя как псих!

-Прости, я просто схожу с ума от ревности! Как представляю, что он или кто-то другой…

Он не договорил, прижавшись своими тёплыми и мягкими губами к моим губам. Он действовал напористо, целовал спешно, будто боялся, что я сейчас исчезну. Наши языки сплелись, губы отчаянно цеплялись друг за друга.

-Я люблю тебя, - где-то на задворках моего охваченного страстью сознания прозвучал его ласковый шёпот. – Люблю…

Он всё сильнее прижимал меня к себе, и я отчётливо ощущала силу его желания. Дрожь прошла по моему телу, и Паша это почувствовал. Не разрывая поцелуй, он подхватил меня на руки и опустил на комод, что стоял у стены. Разведя мои ноги в стороны, Паша встал между ними. Его горячие, будто раскалённые докрасна ладони, легли на мои бёдра, крепко сжимая их, и, оставляя на коже ожоги даже через эластичную ткань джинсы. Руки скользили по моему телу, срывая с губ тихие стоны. В его руках я умирала и воскрешала вновь.

1

Алёна. Наши дни.

Я пулей выскочила из метро, на ходу раскрывая прозрачный зонт, по которому сразу же забарабанил дождь, заставивший меня поморщиться. Бордовая сумка едва не соскользнула с плеча, каблуки туфель выбивали дробь по мокрой плитке тротуара, пока я торопливо шагала вперёд. Да что там, я почти бежала, искоса поглядывая на наручные часы. Только бы не опоздать!

Впереди, на перекрёстке сигнал светофора отсчитывал последние десять секунд, и я решила, что успею, если потороплюсь. Зелёный человечек перебирал ногами, но стоило только мне подойти к краю дороги, как светофор, словно специально, моргнул красным, и поток людей, как по команде, замер.

Я резко остановилась, заскрежетав от досады зубами, и принялась испепелять взглядом светофор. Сегодня мне нельзя опоздать, никак нельзя, ведь именно сегодня главный редактор выходит из отпуска. Конечно, Вероника, его помощница, говорила, что он "лояльный", "справедливый", и "очень даже ничего", (хотя последний пункт меня немного смутил, и я так и не поняла, что она конкретно имела ввиду), но всё же не хотелось бы портить первое впечатление о себе, и начинать знакомство с опоздания. Тем более на испытательном сроке!

Машины тянулись вереницей, длинной и непрекращающейся, медленно проезжая перед моими глазами.

«Не давай же, давай! Быстрее!» - мысленно торопила я светофор, постукивая мыском туфли по плитке тротуара, в то время, как глаза ощупывали циферблат часов.

Оставались последние секунды, и я уже была практически на "низком старте", как мимо меня пронесся автомобиль, резко вывернув из соседней полосы. Скорость зашкаливала, заскрипели шины, соприкасаясь с мокрым покрытием асфальта, а затем меня окатило с ног до головы холодной волной, и я даже не успела ахнуть. Грязная дождевая вода медленно стекала по ногам, обтянутым колготками телесного цвета, и оседала в туфлях, белоснежная блузка, какой она была всего секунду назад, покрылась тёмными пятнами размером в галактику.

-Блеск, - протянула я, смахивая с лица грязную воду, и провожая автомобиль убийственным взглядом. Водитель даже не остановился, и машина, не сбавляя скорости, укатила в неизвестном направлении.

Обходя меня, пешеходы переходили дорогу, и, опомнившись, я заторопилась вслед за ними на другую сторону, закусив губу от досады и сдерживая слёзы. Воды на сегодня и так достаточно! Я шагала вперёд, а мой взгляд так и возвращался к несчастной блузке. Как теперь показаться в офисе редакции в таком виде? Мне хотелось кричать и ругаться. Ну что за день такой! Хуже просто быть не может! Хотя нет, может, если меня не пропустят в здание в таком виде.

Когда я подошла к офису, дождь, будто насмехаясь надо мной, прекратился, и я с ненавистью закрыла зонт. Распахнув широкие двери, я оказалась в холле, оформленном в светло-бежевых тонах, и, громко цокая каблуками, прошла через турникет.

Просторный лифт доставил меня на восьмой этаж здания. Двери медленно разъехались в разные стороны, и я вошла в святая святых издательства «Ридрум», в котором работала всего пару недель, но хотела бы остаться навсегда. Мне нравилось здесь. Очень.

Офис встретил меня живым гулом; из каждого уголка доносились болтовня и смех, кто-то уже настойчиво клацал по клавиатуре, кто-то пил кофе. Впрочем, так начиналось каждое утро в нашем издательстве. О, мне нравилось, как это звучало - наше издательство! Эта фраза, словно самый опытный любовник, ласкала мой слух.

Я направилась к своему столу у окна, по пути приветственно кивая головой своим коллегам, в ответ ловя недоумевающие взгляды. Да, должно быть, всё совсем паршиво, раз даже несколько мужчин разинули рты. Стыдоба-то какая! Я хотела закрыться зонтом, с которого, кстати, всё ещё стекала вода, как после вселенского потопа, оставляя на полу тёмный след. Добравшись до своего стола, я опустила сумочку на его белую матовую поверхность, и плюхнулась в кресло. Нужно было поскорее стянуть с себя мокрые колготки, которые неприятно липли к ногам.

-Алён, что это с тобой? – услышала я рядом с собой озадаченный голос Лены, штатного корректора. За те две недели, что я работала в «Ридруме», с ней я, пожалуй, сблизилась больше, чем с кем-либо другим. Она подкупила меня своей простотой и непосредственностью, ну и ещё парочкой чашек кофе.

-Какой-то придурок окатил из лужи, - взмахнув руками, ответила я, затем схватила пачку салфеток и принялась яростно оттирать блузку от пятен, но ей теперь поможет только... Нет, следовало посмотреть правде в глаза - ей ничего уже не поможет. Опустив руки, я уставилась на Лену, только сейчас обратив внимание на её внешний вид. Укладка, макияж, чёрная юбка-карандаш, бледно-розовая блузка, верхние пуговки которой расстегнуты. Даже аромат её духов ощущался сильнее, чем обычно. Я выгнула бровь дугой, подавшись вперёд.

-А у нас что, у кого-то день рождения? – я на время забыла о своей испорченной одежде, разглядывая Лену. Она всегда выглядела хорошо, ну последние две недели уж точно, лично видела, но сегодня превзошла саму себя.

-Неужели забыла? Главный редактор вышел из отпуска, - понизив голос, ответила Лена, встряхнув копной каштановых волос. – Я, так сказать, во всеоружии, - она заговорщицки мне подмигнула. – Слушай, но с тобой нужно что-то делать. Ты же не можешь показаться ему в таком виде. А вдруг Рябинин явиться? Нет, так не пойдёт.

-Надеюсь, я потеряюсь на твоём фоне, - усмехнулась я, хотя мне было совсем не до смеха.

-Просто сядь куда-нибудь подальше от него, – предложила Лена, поправив грудь. – Ладно, через двадцать минут мы должны быть в зале для совещаний. Скорее всего, сегодня он не станет нас сильно мариновать, но кто знает. Эх, я бы сама его промариновала, - мечтательно произнесла она, отходя от стола.

2

Алёна.Шесть лет назад.

Музыка грохотала со страшной силой, разрывая мои барабанные перепонки, глаза никак не могли привыкнуть к ярким вспышкам света, что отбрасывал в разные стороны стробоскоп, и я, наверно, уже в пятидесятый раз за последние полчаса задавалась вопросом: какого хрена я здесь делаю? Очевидно, у моих подруг Лизы и Насти, благодаря которым я как раз здесь и оказалась, были другие мысли по этому поводу. Они смеялись, радовались, как дети, и рвались на танцпол.

-Ты с нами, Ромашка? – спросила Настя, встряхнув волосами и поправляя свою ультракороткую юбку тёмно-синего цвета, в которой её длинные стройные ноги казались ещё длиннее. Она склонила корпус вперёд, облокотившись о заграждение, и разглядывала танцпол с высоты второго этажа.

-Нет! Достаточно того, что я пришла сюда, - отмахнулась я, пытаясь перекричать музыку. - О танцах речи не шло.

-Это же ночной клуб, - хихикнула Лиза, - я думала, ты знаешь, для чего сюда приходят.

-Ещё слово - и я вообще уйду!

-А вот и не уйдёшь! Зря что ли Лизке физрук все ноги оттоптал, - засмеялась Настя, а я уже в пятьдесят первый раз пожалела, что поддалась на их уговоры и пришла сюда.

Клуб "StiLLs" открылся относительно недавно, месяца три назад, мы как раз заканчивали одиннадцатый класс. Лизка мне все уши про него прожужжала, прося сходить с ней, и это чертовски раздражало. В то время я усиленно готовилась к выпускным экзаменам, таскалась по репетиторам, в общем, не до клубов было. И вот тогда мне в голову пришла, как я на тот момент думала, гениальная идея. Я пообещала сходить с ней, но только при одном условии - если она пригласит нашего физрука Сергея Леонидовича на танец. На нашем выпускном. Прямо на глазах у всех. Кто ж знал, что эта бедовая осмелиться! Уж точно не я! И вот когда они плавно кружились под "Медлячок" Басты я поняла, что идея была полный отстой, но уговор есть уговор. Потом начались выпускные экзамены в школе, дальше поступление в университет, потом Лизка уехала к бабушке в деревню, и клуб как-то плавно перешёл в спящий режим.

Но в конце августе, когда всё утряслось, мы благополучно поступили, а Лизка вернулась из деревни, она захотела получить свою расплату.

-Я и так две недели тухла в деревне, разглядывая коровьи задницы! - сказала она мне тогда.

И вот я была здесь. Слушала музыку, которая больше походила на рычание какого-то старого драндулета и мечтала, чтобы этот кошмарный вечер поскорее закончился.

-Шли бы вы уже. Или ты без Сергея Леонидовича больше не танцуешь, Лиз? - едва сдерживая смех, спросила я.

-Конечно! В следующий раз позову его с собой, - она скорчила мне смешную рожицу, а я решила, что с меня и сегодняшнего раза достаточно. Больше они меня сюда не затащат. Ни-за-что!

-Если пойдёшь в бар, возьми мне мохито, - попросила Настя, и они, виляя попами, стали спускаться к танцполу, который находился на первом этаже.

Дождавшись, когда они уйдут, я поплелась к барной стойке, по пути постоянно натыкаясь на кого-нибудь. Музыка просто взрывала мой мозг, и я хотела заткнуть уши руками, а в идеале - вообще уйти отсюда. Но пока меня ждали головная боль, звон в ушах и молодой бармен, что уже маячил впереди.

Получив заказ, я принялась пробиваться обратно. Это был тот ещё квест – пройти до столика и не пролить жидкость. Мохито Насти так и норовил выпрыгнуть из бокала, пока народ подходил к стойке и локтями вытеснял меня оттуда.

Отойдя подальше от бара, я выдохнула. Наш столик уже виднелся на горизонте, и, кажется, я даже ничего не пролила.

-Паш, смотри, какая малышка здесь! Эй, крошка, тебе хоть восемнадцать есть? - услышала я позади себя, а затем кто-то бесцеремонно схватил меня за задницу здоровой лапищей, прямо всей пятернёй, и принялся наминать сквозь ткань джинсы.

В тот момент я действовала на автопилоте, когда повернулась и рука сама собой плеснула Настин мохито в рожу придурку, что стоял прямо передо мной. Высокий, тёмные волосы, широкие плечи. Карие, почти чёрные глаза, в которых читалось непонимание, смотрели на меня с красивого лица, по которому медленно стекала жидкость. Лёд разлетелся по полу, а кое-где на белой футболке брюнета виднелись листики мяты.

Вздумал меня лапать, кретин? Вот и получай!

-Ты чо творишь, чокнутая? – даже сквозь грохот музыки я услышала его слова. Капельки мохито повисли на его длинных тёмных ресницах, а одна стекла к уголку полных губ, и он снял её кончиком языка.

Я обалдела от его наглости. Вот же тупой придурок! Думает, что ему всё можно? Пока меня распирало от праведного гнева, рядом с ним раздался оглушительный хохот, и только сейчас я заметила, что справа от брюнета стоит блондин, губы которого растянулись в глуповатой ухмылочке. Видимо, его дружок.

-А у тебя зад что надо, крошка! - услышала я сквозь смех его наглый голос.

К щекам прилила кровь. Так это блондин меня ухватил за пятую точку, а досталось его приятелю. Ну и чёрт с ними, они оба придурки. Жаль у меня не было второго коктейля, я бы и блондинчика "угостила" прямо сейчас.

-Серьёзно? Такие подкаты на кого-то ещё действуют? Какие же вы придурки! – прошипела я, отходя от них.

-Чо ты там сказала? – хватая меня за руку, протянул тот, которого я облила. Хватка была стальная, он больно сжимал мою руку чуть выше локтя.

3

Алёна. Шесть лет назад.

Я устало тёрла глаза, всеми силами пытаясь не заснуть, пока слушала преподавателя по литературе. Понедельник, первая пара, и было довольно сложно сосредоточиться на основной мысли, которую пытался донести нам Михаил Валентинович, а его монотонный голос только усугублял ситуацию, нагоняя на меня сон.

Впрочем, не только на меня. Лизка, сидевшая рядом, подпирала подбородок рукой, и я видела, с каким трудом ей удаётся держать глаза открытыми. Она широко зевнула, моргнула, затем моргнула ещё раз, и мне пришлось толкнуть её в бок.

-Ты слюни пускаешь, - прошептала я.

-Какие слюни? - она была полна праведного гнева. - Хватит заливать!

-Вот и я о том же, - вскинув вверх брови, ответила я, - хватит тут всё заливать своими слюнями.

-Ай, да иди ты! - отмахнулась Лизка, но рот рукой всё равно утёрла, чем вызвала мой злобный смех.

Затем Михаил Валентинович бросил на нас красноречивый взгляд, и нам снова пришлось пробираться сквозь дебри его нудного повествования. Но уже на третьем предложении я снова начала думать о своём, поглядывая в окно, за которым вовсю хозяйничала золотая осень, и если бы меня спросили, как так вышло, что она подкралась совершенно незаметно, я бы честно ответила, что не знаю. А я и впрямь этого не знала. Ведь ещё вчера было лето, знойное и беззаботное, казалось, только-только отзвенел наш последний школьный звонок, стихли звуки музыки на выпускном балу, и мы разошлись по домам, встретив рассвет всем классом, как выясняется, что уже почти месяц мы с Лизкой исправно посещаем пары в университете. Да, да, так и было!

За это время мы успели познакомиться с девчонками и мальчишками из нашей группы, а с некоторыми даже подружились. Узнали, что декан, седой мужик, неопрятного вида, которому слегка за шестьдесят, спит с молодой замужней англичанкой, и что тяжелее всего сдать зачёт историку, Пешкову Станиславу Сергеевичу. Юля, одна девочка с нашей группы сказала, что он всех валит. Её сестру Катю пару лет назад из-за его зачёта могли не допустить к сессии, но к счастью тогда всё обошлось.

-Беляев впрягся, - сказала Юля, при этом её глаза странно заблестели.

-Беляев, это фамилия декана что ли? - не поняла Лизка, а Юля фальшиво засмеялась.

-Нет, Лиз, Паша Беляев это местная знаменитость. Самый крутой парень в универе, чтобы было понятнее. Он на пятом курсе учится, в одной группе с моей сестрой Катей. Она говорит, у его предков денег куры не клюют, - рассказывала Юля. - Жалко только, что он не встречается с первокурсницами, - она тяжело вздохнула. - Он такой красавчик!

-Что-то я пока здесь прям красавчиков-красавчиков не замечала, - Лизка скептически приподняла бровь. - Встречались, конечно, симпатяги, но ничего сверхъестественного.

-Да Беляев в этом году ещё не появлялся в универе, - махнула рукой Юля, - Он с предками за границей сейчас отдыхает. В Греции, кажется.

-Хоть бы глазком посмотреть на этого Аполлона, - протянула Лизка. - Хотя, зачем ему вообще ходить сюда? Предки потом за диплом заплатят и все дела.

Я была согласна с ней. Наверно, такие как этот Беляев, за все пять лет и появляются в универе раза два, не больше. Первый для того, чтобы документы подать, а во второй - чтобы забрать диплом. А всё остальное сделают деньги папочки и мамочки, пока вот эти самые Беляевы будут греть свои задницы под жарким заграничным солнцем. Даже обидно становилось. Мне, например, пришлось корпеть над учебниками день и ночь, чтобы попасть в этот ВУЗ.

-Беляев сам всё сдает. Катя говорит, он один из самых умных студентов на их потоке, - возразила нам Марина, а мы больше не стали спорить. Кажется, она была по уши влюблена в этого Беляева.

После второй пары была большая перемена, и обычно студенты в это время шли в столовую, что находилась на первом этаже. Народу здесь всегда собиралось не мало, я уже успела к этому привыкнуть, но сегодня вход в столовую был практически заблокирован. Все галдели, девчонки, разбившись на небольшие группы, стояли и громко хихикали.

-В универ внезапно нагрянула какая-то звезда? - протискиваясь через эту толчею, спросила я.

-Впервые слышу об этом, - ответила Лизка. - Но судя по глупым улыбкам девчонок, так и есть. Надеюсь, это Джонни.

Мы уже почти добрались до самых дверей, как вдруг я заметила, что мои ладони перепачканы чернилами. У меня протекла ручка, а я этого даже не заметила. Когда это случилось?

-Вот же гадство! - я всучила Лизе свою сумку. - Возьми и мне что-нибудь, - показав ей свои руки, я пошла в сторону уборных, которые находились этажом выше. На мне была новёхонькая белоснежная блузка, и я очень надеялась, что на ней не успели появиться не выводимые кляксы.

Пулей я добралась до туалета, внутри которого оказалось пусто. Открыв кран, я включила воду и принялась намыливать руки. Чернила никак не хотели отмываться. Зашипев сквозь стиснутые зубы, я сделала воду погорячее и не пожалела мыла.

Открылась входная дверь, оповещая о том, что кто-то вошёл следом за мной, но я даже не подняла головы. Не до того мне сейчас было. Чернила въелись так, что их теперь и вовсе не смыть. Выругавшись себе под нос, я выключила воду и поднялась во весь рост, решив посмотреть, какой ущерб нанесён несчастной блузке. Мой хмурый взгляд плавно переместился к зеркалу, что висело над раковиной, и я вздрогнула, поймав в нём чужое отражение. Приглядевшись, я едва не закричала, ведь позади меня стоял тот самый брюнет из клуба. Я зажмурилась, решив, что у меня начались галлюцинации, но когда открыла глаза, его отражение никуда не исчезло. Он всё так же стоял позади меня. Выгнув дугой тёмную бровь, он нарочито медленно повернул защёлку двери, заблокировав выход.

4

Алёна. Наши дни.

Тёмные глаза сканировали меня слишком долго. Задумчиво. Зло. Холодный взгляд пробирался под кожу, и резал наживую. А мне казалось, что я разучилась дышать; пальцы на двери сжимались всё сильнее, пока я крошечными глотками пыталась протолкнуть воздух в свои лёгкие. В голове всё стучало и звенело, а ниже пояса меня словно парализовало, и я не могла сделать ни шагу.

Молчание в кабинете затягивалось, давило. Через некоторое время, когда тишина стала просто невыносимой, в комнате раздалось тихое покашливание, а я уже и забыла, что кроме нас двоих здесь кто-то есть. Кажется, это подействовало на мужчину, и он, наконец, произнёс:

-Что ж, Алёна Владимировна, несказанно рад, что вы почтили нас своим присутствием.

Голос был слегка хрипловатым и тягучим, а моё имя он произнёс с некоторой долей издёвки, и я почувствовала себя отвратительно, словно мне плюнули в лицо. Щёки запылали, плечи ссутулились, и мне хотелось только одного - провалиться сквозь землю. Прямо здесь и сейчас. Он окинул меня пристальным взглядом с ног до головы, не упуская из виду ни единой детали.

-Между прочим, у нас существует определённый дресс-код. Вам что, об этом никто не сообщил? Вероника, впредь просвещайте новых сотрудников, - бросил он между делом, в то время как Вероника ошарашено моргала, переводя взгляд с него на меня и обратно.

Едва передвигая ноги, я поплелась на свободное место, которое находилось рядом с Леной, хотя больше всего сейчас мне хотелось бежать отсюда без оглядки. Её брови взлетели вверх, а удивлённый взгляд серых глаз обещал мне допрос с пристрастием, как только мы окажемся за пределами этой комнаты.

Не знаю, как я досидела до конца совещания, то и дело ощущая на себе ледяной взгляд Павла Андреевича. Я не слышала ни слова из того, что он говорил, а за записной книжкой можно было и не ходить, ведь и её даже не открыла - так сильно дрожали руки. Я максимально вжалась в кресло, пытаясь слиться с ним, но кажется, его глаза на каком-то интуитивном уровне находили меня.

Как только он сообщил, что все могут возвращаться на свои рабочие места, я вскочила, чуть не опрокинув кресло, и пулей выскочила в коридор. Лицо горело, и я поспешила в сторону туалета, чтобы остудить его холодной водой. Сзади послышался взволнованный голос Лены, которая звала меня, но я даже не обернулась, торопливо шагая по коридору. Только не сейчас, Лен.

Оказавшись в туалете, я закрылась в кабинке, и уселась прямо на крышку унитаза. Дыхание рваными хрипами вырывалось из груди, словно я долго бежала. К горлу подступала тошнота и я проглотила вязкую слюну, что собралась во рту. На глазах выступили слёзы, и я заморгала, пытаясь смахнуть их. Нельзя реветь! Нельзя!

Мысли в голове путались и жужжали, словно взбесившийся рой пчёл.

Что он здесь делает? Почему он здесь? Он же должен сейчас возглавлять фирму своего отца. Его не должно быть здесь!

Сколько я там просидела, точно не знаю. Я не хотела выходить, но понимала, что не могу прятаться здесь вечно. Глубоко вдохнув, я открыла двери и вышла. К счастью, что здесь никого не было. Подойдя к раковине, я открыла кран. Вода громко шумела, пока я смотрела на своё отражение.

Лицо бледное и осунувшееся, яркие голубые глаза широко распахнуты и горят каким-то безумным блеском. Видок – просто кошмар! Зато он весь такой деловой и безупречный, даже обидно стало. Впрочем, он всегда хорошо выглядел.

Непослушными пальцами я ухватилась за край раковины и прикрыла глаза на мгновение, а перед мысленным взором тут же возник его образ. Копна тёмных, коротко стриженых волос, карие, почти чёрные глаза, обрамлённые рядом длинных изогнутых ресниц, чувственная линия губ, высокие точёные скулы. Он почти не изменился за то время, пока мы не виделись, может, черты лица немного заострились. Так же хорош собой, как и прежде. Та же уверенная манера держаться на людях. Тот же тяжёлый взгляд. Только раньше он смотрел на меня иначе, сейчас же его взгляд леденил кровь в венах.

С губ сорвался какой-то неразборчивый булькающий звук, а когда перед глазами появилась прозрачная пелена, я поняла, что это был всхлип. Закусив губу, я с остервенением принялась стирать слёзы с лица. Да какое вообще право он имел так смотреть на меня? Я наклонилась и, зачерпнув холодной воды, щедро плеснула её себе в лицо. Ледяные струи обожгли разгорячённую кожу, пока капли медленно стекали вниз.

Я стояла, опершись руками о край раковины до тех пор, пока в туалет кто-то не зашёл. Выключив воду, я протянула руки за бумажными полотенцами, и, вытерев лицо, покинула безопасное помещение. Возле моего стола уже крутилась Лена. Впрочем, я не была удивлена. Ничуть. Странно, что она не пошла искать меня в туалет.

-Алён, а вы что, знакомы с Павлом Андреевичем? – спросила она, окинув меня внимательным взглядом.

-С чего ты взяла? – уткнувшись в документы, проговорила я.

-Просто в зале для совещаний мне так показалось… - начала Лена, но я её перебила.

-Мы учились в одном университете, не бери в голову, - отмахнулась я, включая компьютер. Какое-то время я ещё ощущала на себе её подозрительный взгляд, но, в конце концов, она молча кивнула и прошла к своему столу. Конечно же, она не поверила мне, но больше не стала ни о чём расспрашивать. И на том спасибо.

До конца рабочего дня я больше не видела Павла Андреевича, чему была несказанно рада, а как только часы пробили шесть вечера, понеслась прочь из шумного офиса, едва не сбивая на своём пути сотрудников, покидающих здание издательства.

5

Алёна. Шесть лет назад.

-Думаешь, эта тема покажется кому-то интересной? – скептически выгнув бровь, спросила я своего одногруппника Костю Шанкова. Его светлые волосы спадали на лоб, а ярко-голубые глаза сейчас не отрываясь смотрели на меня.

-Думаю, да, - вполне серьёзно ответил он. – По крайней мере, первокурсники точно станут читать, Алён, - Костя улыбнулся, и на его щеках появились милые ямочки.

Мы сидели в двести пятой аудитории, обсуждая тему для колонки в студенческой газете, в которой мы с Костей трудились вот уже три недели. Светлана Валерьевна, одна из преподавателей, которая вместе со студентами работала над газетой, доверила новичкам, то есть нам, подготовить статью, и если она ей понравиться, то её опубликуют. Казалось бы, всё просто, да только пойди, придумай эту самую статью, которая заинтересует читателей в век интернета. Костя предложил написать о первокурсниках и сделать обзор на то, с какими трудностями им приходиться столкнуться в первый год обучения.

-Вот именно, только первокурсники и станут это читать, - развела я руками.

-Давай набросаем, а там посмотрим, что у нас выйдет, м? Если что, напишем про озеленение ВУЗа, – не унимался Костя и, в конце концов, я сдалась.

Мы просидели с ним бок о бок почти до пяти часов, сначала составляя план, затем придумывая текст, а потом ещё постоянно правя и редактируя его.

-Слушай, а у нас неплохо получилось работать в команде, - произнёс Костя, и мне показалось, что он придвинул свой стул ближе к моему.

-Давай дождёмся оценки критика, а потом уже и будем украшать головы лавровыми венками, - упрекнула я его.

Но, следовало признать, что Костя был прав, и конечный результат оказался весьма и весьма не плох. Теперь осталось, чтобы Светлана Валерьевна тоже оценила нашу работу по достоинству. Но я почему-то не сомневалась в том, что статья уйдёт в печать.

-Алён, а ты сильно торопишься домой? - неожиданно спросил Костя, и не успела я ничего ответить, как он продолжил: - Через дорогу от универа есть одно кафе, и я тут подумал…

О чём он там подумал, я так и не узнала, потому что в следующий момент в двести пятую аудиторию вошла Лизка.

-Ладно, Кость, мне пора, - сказала я, заметив при этом, что лицо Кости как-то сникло.

Кивнув ему на прощание, мы с Лизкой вышли из аудитории.

-Не иначе как наш Костик запал на тебя, Ромашка, – сказала Лизка, и заулыбалась.

-Не выдумывай, – отмахнулась я. – Мы просто над статьёй работали вместе. Ты же знаешь, как это важно для меня.

-Ага, а то ты не заметила, что кроме твоего Костика никто не пошёл с тобой работать над газетой, - прыснула со смеха Лизка. – И сейчас он явно не обрадовался моему появлению. Ты лицо его видела вообще?

Она попыталась изобразить кота из мультфильма «Шрэк», и, не сдержавшись, я рассмеялась.

-Да ну тебя, Лиз, - я пихнула её локтем, - Он такой же мой Костик, как и твой. Мы просто одногруппники.

-Так я тебе и поверила, - сказала она, когда мы оказались на улице. – Колись давай, он тебе нравиться?

От здания университета до самого выхода тянулась длинная асфальтированная дорожка, по которой мы с Лизой сейчас шли. Начало октября, а погода уже давно не радовала; сухие листья слетали с деревьев и шуршали под ногами, небо низко нависало над головой, обещая пролиться дождём. Порывы ветра трепали волосы, и я посильнее закуталась в куртку. Ну и холодина!

-Да не в чем мне колоться, - отмахнулась я от неё.

-А ты ему, по-моему, нравишься, Алён, - не унималась Лизка. – Вон и в газету за тобой попёрся.

Мы дошли до центрального входа, за которым располагалась автомобильная стоянка.

-Вот чёрт! – неожиданно воскликнула Лизка и резко тормознула. – Совсем со своим Костей мне голову забили! Я же должна была оставить учебник у охранника, чтобы Нечаева забрала его. Подожди, я сейчас вернусь!

-Давай скорее, а то дождь начинается, - буркнула я ей в спину, взглянув на хмурое небо.

Я вышла и остановилась недалеко от стоянки, на которой было припарковано всего парочку автомобилей. Ветер усиливался, пытаясь пробраться мне под куртку, и я втянула голову в плечи. Очередной порыв ледяного ветра набросал мне волосы на лицо, и я мысленно поторопила Лизку.

Позади скрипнула железная калитка, и я обернулась, решив, что это Лизка, но увидев Беляева, едва не застонала. Вместе с ним шёл его дружок-блондинчик, имени которого я до сих пор так и не знала, а сопровождали их две длинноногие девчонки, странным образом походившие друг на друга. Когда они стали ближе, я поняла, что не ошиблась, и девушки и впрямь на одно лицо. Они оказались близняшками.

-Вот зараза, - сорвалось с моего языка, а я, накинув капюшон, сильнее втянула голову в плечи, надеясь, что они меня не заметят и пройдут мимо.

С той "тёплой встречи", что случилась в женском туалете две недели назад, этот Паша повсюду преследовал меня. Везде, буквально на каждом шагу я натыкалась на него. Он словно вознамерился извести меня. В столовой каким-то непостижимым образом он всегда стоял в очереди за мной, и каждый день я ощущала у себя на затылке его тёплое дыхание. Он стоял непозволительно близко, а на все просьбы отстраниться, отвечал отказом.

6

Паша. Шесть лет назад.

-Да ничего она мне толком не сказала, - кипятилась Оля, а я усмехнулся, глядя на неё. За последние десять минут, что мы сидели в кафе через дорогу от нашего университета, она повторила эту фразу уже наверно в сотый раз. - Заладила как попугай: "Вы должны это знать, Авдеева!", а потом выставила меня из аудитории и всё. Маразматичка старая! Теперь из-за этой суки меня к экзаменам могут не допустить.

-Да не парься ты, Оль, я вместо тебя подойду к ней. Я эту тему знаю, - успокаивала её сестра-близнец Даша.

-А если Лиса догадается о подмене? – Оля бросила на неё подозрительный взгляд.

-Как? - удивилась Даша. – Цветкова же в прошлый раз не догадалась. День, ну скажи, ты бы смог нас отличить друг от друга?

-Угу, - промычал Дэн, даже не отрываясь от экрана своего смартфона.

-Что угу? - насупилась Дашка, и с ненавистью взглянула на смартфон Дэна. - На что ты там всё смотришь?

-Чо ты сюда свой нос суешь, а? – рявкнул Дэн, и отодвинул смартфон подальше. – Лучше закажи себе ещё кофе.

Дашка обиженно надула свои пухлые губы, и уставилась в окно, а я в очередной раз посмотрел на девчонок. Их и впрямь было сложно различить, может только родителям это и удавалось. Правда я успел заметить, что у Оли есть небольшой шрам возле виска, которого у Даши не было, но вряд ли об этом знает Лисичкина Татьяна Семёновна, преподаватель по культурологии.

-Паш, - Оля придвинулась ближе ко мне, - а может, после кафе к тебе заедем? М? Что скажешь?

Она развязно посмотрела на меня, и кончиком языка слизала остатки кофе с губ. О да, Оля мастерски владела своим язычком, и не упускала случая продемонстрировать мне свой "выдающийся навык".

-Заедем, - ответил я, глядя на то, как в кафе зашли очередные посетители.

Мы с Дэном знали близняшек Авдеевых уже давно. Познакомились с ними ещё на втором курсе, но начали тесно общаться только в конце четвёртого, после одной попойки у общего знакомого. Оля и Даша были внешне ничего, высокими, стройными, а если учесть, что Оля в первый же день, вернее ночь, проявила в постели чудеса акробатики, то меня их компания весьма радовала. Дэна, судя по всему, тоже. Наши с Олей отношения протекали исключительно в горизонтальной плоскости, и нас обоих это устраивало. Ничего кроме секса я ей не обещал, никаких чувств и прочей ерунды, на что там ведутся девчонки, и мне нравилось, что она понимала это и принимала.

Пока официантка ставила перед нами на стол ароматный кофе, стеклянные двери кафешки отворились в очередной раз, и внутрь прошла парочка. Парень и девушка. За неповоротливой официанткой я не сумел рассмотреть девушку, но отчётливо слышал её задорный смех, от которого мне самому захотелось улыбнуться. А вот парень показался уж больно знакомым. Где-то я уже видел этого белобрысого, ещё бы вспомнить где. Наверно, в универе. Оля продолжала что-то трещать мне на ухо, пока я рассматривал его, а затем официантка, наконец, отошла от нашего столика, и я перевёл взгляд на его спутницу, которая так беззаботно смеялась. При взгляде на невысокую блондинку мои зрачки расширились как у наркомана. Вот это сюрприз. Ею оказалась та самая чокнутая из клуба. Нет, Алёна. Её звали Алёна. Теперь я это знал.

Я до сих пор помню тот вечер в "StiLLs", когда она яростно вырывалась из моих рук. Получив щедрую порцию какого-то коктейля в лицо, я теснил её к дальней стене, сам ещё не зная, что сделаю с девчонкой. Я был зол, и хотел проучить её, но когда подошёл ближе, ощутил исходивший от девчонки сладкий аромат малины, согретой лучами солнца. Такой нежный и волнующий одновременно. Я почувствовал этот аромат сквозь все те тошнотворные запахи, что витали в клубе, и, словно сумасшедший, принялся жадно вдыхать его. Мне захотелось зарыться пальцами ей в волосы, но девчонка изловчилась, и сбежала. А потом на стоянке, когда собирались уезжать домой, снова увидел её. Конечно, я ей в прикол тогда крикнул, что запомнил её, чтобы посмотреть, как от страха расширятся её глаза, и без того огромные и голубые. Почему-то я запомнил их цвет.

Но кто же знал, что чуть позже девчонка сама придёт ко мне в руки.

-Паш, смотри, а там не та придурковатая, что облила тебя в клубе? Ну, та, что с классной задницей? – спросил у меня Дэн, когда почти месяц спустя после того вечера я явился в универ. Мы стояли около столовки, когда она проходила мимо, и даже не посмотрела на меня. А вот я успел её хорошенько разглядеть, и, вне всякого сомнения, то была девчонка из клуба. Вот это удача. И снова удача – она развернулась и пошла в обратную сторону, одна, а я последовал за ней, и во мне в тот момент будто хищник проснулся, дикий и опасный. Никогда не забуду её ошарашенные глаза, стоило ей заметить моё отражение в зеркале. Девочка испугалась. А я, находясь радом с ней, снова уловил этот сладкий аромат малины и думал, слечу с катушек.

С того времени я, словно одержимый, стал преследовать голубоглазку. Я появлялся везде, где появлялась она. Мне нравилось видеть, как вспыхивают её глаза, стоило только мне оказаться рядом. Я упиваться её замешательством и этим крышесносным ароматом малины. От Оли так не пахло, да ни от кого так не пахло. Только от Алёны, и с каждым днём мне становилось всё сложнее держаться от неё на расстоянии. Недавно в столовке мне совсем сорвало башню, я и чуть не прижал её к себе на глазах у всего универа. Пришлось делать вид, что тянусь за хлебом. Алёна тогда убежала, а у меня едва хватило выдержки, чтобы не пойти за ней, и только присутствие Дэна рядом удержало меня на месте.

7

Паша. Наши дни.

Я сидел в просторном кабинете Рябинина, расположившись в кресле напротив, и дожидался его вердикта. Пока Вячеслав Викторович бегал глазами по ровным строчкам, я неторопливо потягивал ароматный кофе, что принесла его секретарша Инга. Поставив чашку на полированную столешницу из натурального дерева, я наблюдал за тем, как беловатый пар тянется вверх тонкой струйкой.

-Очень хорошо, Павел Андреевич, очень хорошо, - подняв на меня взгляд серых глаз, произнёс Вячеслав Викторович. Отодвинув в сторону бумаги, он сложил перед собой пухлые руки, и теперь стал походить на прилежного первоклассника. – Я думаю, с этим можно работать. Есть потенциал.

-Благодарю, Вячеслав Викторович, - сказал я, откидываясь на спинку кресла. – Тогда со следующей недели, пожалуй, и начнём.

-Всё в ваших руках, - отозвался Рябинин. – Только пусть редактуру возьмёт на себя Алёна Владимировна, хочу посмотреть на неё в деле, - поймав мой заторможенный взгляд, он продолжил: - Да, я понимаю, она молодая, но, на мой взгляд, весьма перспективная.

Я на время подвис в пространстве и времени. Редактор. Аж зубы свело от оскомины.

-Как скажете, Вячеслав Викторович, - наконец, выдавил я из себя, хотя всё внутри меня восставало против этого. - Я подойду к ней. Позже.

-Надеюсь, вы успели познакомиться? – поинтересовался Вячеслав Викторович, глянув на меня.

О да, Вячеслав Викторович, познакомились, причём уже довольно давно и очень близко. Знали бы вы, что за штучка этот ваш редактор, у вас бы волосы на голове встали дыбом.

-Пока не представилось такой возможности, - сухо протянул я.

-Что же вы, Павел Андреевич, так безалаберно отнеслись к своим обязанностям? – удивился Рябинин. - Так не пойдёт! Нужно срочно исправлять ситуацию! Вам ещё вместе работать, так сказать, плечом к плечу.

-А когда она к нам устроилась? – нахмурившись, уточнил я.

-Да почти сразу после вашего ухода в отпуск. Между нами, мне её порекомендовала одна моя знакомая из университета, Светлана Валерьевна, - Рябинин хлопнул рукой по столу. – Кстати, вы с Алёной Владимировной заканчивали один и тот же университет. Может, даже пересекались в его стенах раньше, – сказал шеф, а я с трудом сдержался, чтобы не рассмеялся в полный голос. Как же, как же, пересекались, и не единожды.

Рябинин продолжил о чём-то воодушевлённо рассказывать, а я вдруг вспомнил, как увидел её вчера на совещании. Мне словно кто-то хорошенько врезал под дых. Со всей силы. Дыхание спёрло, ладони взмокли, а я сидел и таращился перед собой, даже не имея возможности моргнуть. Я уж решил, что мне всё померещилось, что снова привиделось её лицо, ведь со мной такое часто бывало поначалу, особенно в первый год, но слова Вероники развеяли все сомнения.

«Алёна Владимировна, наш новый редактор».

Это была она. У меня словно почву из-под ног выбили, вместе со всеми внутренними органами в придачу. Что здесь делает эта лживая сука? Кто её сюда пустил? Какого чёрта вообще происходит? Наверно, если бы в тот момент я мог говорить, то непременно задал бы эти вопросы вслух.

Не знаю, сколько времени прошло, пока я находился в ступоре, разглядывая её обезумевшим взглядом. Судя по растерянным лицам моих подчинённых, довольно много.

Ну, надо же, Алёна Владимировна, значит. Я едва не усмехнулся, когда оцепенение прошло. А она хороша. Даже слишком. Стояла, и наивно хлопала своими огромными голубыми глазищами, словно лань беспомощная. Побледнела, покраснела, в общем, сменила пятьдесят оттенков своей лживой сучности. Я даже сначала поверил, но она и раньше была прекрасной актрисой, а уж со временем наверняка отточила своё мастерство. На таких вот безмозглых идиотах, как я.

-Павел Андреевич, так что скажете? – донёсся до меня голос Рябинина, а я непонимающе посмотрел на него. Кажется, я что-то пропустил, пока вскрывал старые раны тупым ножом.

-Простите? – переспросил я его.

-Говорю, Алёна вроде расторопная, - пояснил Вячеслав Викторович. – Зеленовата, конечно, сразу после университета, но ты не руби с плеча, дай ей шанс.

Я с силой стиснул челюсти, и уже подумал, что она сейчас треснет с характерным звуком. У этой суки был шанс, и она его упустила. Больше она не получит ничего, разве что обходной лист при увольнении. У нас вряд ли получиться работать на одной территории, не после того, что произошло между нами. Как только я найду за что её уволить, она сразу же окажется на улице.

-Разумеется, Вячеслав Викторович, я посмотрю на неё в деле, - заверил я Рябинина, поднимаясь с кресла.

Я вышел из кабинета Рябинина, но вместо того, чтобы вернуться к себе, направился в отдел кадров, что располагался тремя этажами ниже.

Двери лифта бесшумно разъехались в разные стороны, и я оказался в просторном холле, по периметру которого были расставлены многочисленные кадки с зелеными растениями.

В конце длинного коридора виднелась светлая дверь с аккуратной табличкой «Отдел кадров».

-Доброе утро, девушки, - поздоровался я, как только оказался внутри кабинета.

-Доброе утро, Павел Андреевич, - послышалось мне в ответ.

8

Алёна. Шесть лет назад.

-Смотри, а это кто там? – нахмурилась Лизка, поправляя на голове маску в виде кошачьих ушек.

-Ты о ком? – не поняла я, разглядывая размалёванную и разодетую толпу, двигающуюся в центре зала под ритмичную музыку.

Сегодня в универе проходил вечер, посвящённый празднику Хэллоуин, и наличие тематического костюма было обязательным условием для того, чтобы попасть в зал. Только вот теперь было сложно различить лица ребят под масками всяких вурдалаков, Франкенштейнов и прочей нечисти. Плюс в зале приглушили свет, добавив немного ярких вспышек с помощью световых установок, и теперь я словно слепой котёнок, почти ничего не видела. Надрываясь, пел какой-то модный певец, но я не вслушивалась в слова, стараясь найти хоть одно знакомое лицо.

-Вон, там, кажется, Катька Иванова, - кивнула головой Лиза, указав на высокую блондинку в коротких шортах и с двумя разноцветными хвостиками на голове, один из которых был розовым, а другой голубым. Сама Лизка изображала женщину-кошку, напялив на себя чёрный кожаный комбинезон, обтягивающий каждый изгиб её тела. Волосы собрала в высокий хвост, губы сделала ярко красными, а глаза подчеркнула чёрной подводкой, и получилась вполне милая кошечка.

-Да, а с ней кто? – я прищурилась, пытаясь рассмотреть, но так и не сумела. Лицо парня с зелёными волосами, что стоял рядом Катей а-ля Харли Квин, было раскрашено белой краской, а на месте губ алел клоунский рот. – Так это же Джокер, по-моему!

-Ну а кого ты ещё ожидала увидеть рядом с Харли Квин? - поинтересовалась Лизка, и мы рассмеялись.

В следующий момент заиграла медленная композиция. В центр зала стали выходить парочки, и все эти ряженные закружились в танце.

Мы с Лизкой отошли к дальней стене, но неожиданно к нам подошёл тот самый зеленоволосый, что стоял рядом с Катей.

-Алён, потанцуешь со мной, - произнёс новоявленный Джокер, а я, при ближайшем рассмотрении наконец узнала в нём Костю Шанкова.

-Ну ты и вырядился! – рассмеялась я, идя вслед за одногруппником в центр зала. - Даже волосы выкрасил в зелёный. Вылитый Джокер!

-Это временная краска, - немного смутился Костя, и, положив руки мне на талию, закружил меня в такт неторопливому ритму. - Я думал, ты не придёшь, - сказал он, прижимаясь теснее.

-Мы же договаривались встретиться здесь, - возразила я. – Кроме того, Лизка бы мне не простила, откажись я пойти с ней. Так что, у меня просто не было выбора.

-А тебе идёт, - Костя кивнул на мой наряд, который состоял из короткого чёрного платья с пышной юбкой, колготок в крупную сетку, и остроконечной шляпы – верного атрибута любой уважающей себя ведьмы; на ноги обула ботинки на тракторной подошве.

-Спасибо, - усмехнулась я, - хотела ещё бородавку на нос прилепить, но потом передумала.

Костя рассмеялся, но уже через секунду его лицо приняло серьёзное выражение.

-Алён, я всё хотел тебя спросить, - Костя замялся на некоторое время, - что у тебя с Беляевым?

-С Беляевым? - я удивлённо моргнула глазами. Вот так вопрос! - Ничего.

-Знаешь, у него не самая лучшая репутация, - продолжил Костя, и я почувствовала, как его руки на моей талии напряглись. - Девушки для него лишь игрушки, и добившись желаемого, он сразу же переключается на следующую.

-Не волнуйся, - я негромко рассмеялась, заметив выражение его лица, - меня не интересуют парни подобные Паше Беляеву! Но всё же спасибо за совет.

-Да я так, - "Джокер" пожал плечами, - на всякий случай.

Покачиваясь, мы сделали оборот, и из-за плеча Кости я уловила на себе пристальный взгляд, моментально узнав человека, которому этот взгляд принадлежит. Моё лицо вспыхнуло. Так на меня смотрел только он. Паша. Он стоял у стены, сложив руки на груди, и словно сканировал нашу пару. Разумеется, на нём не было никакого костюма, а может чёрные джинсы и черная же рубашка и есть его костюм. Кто знал? Его взгляд был давящим и тягучим, и я ощущала, как он скользит по мне даже сквозь расстояние разделяющее нас. По спине поползли мелкие мурашки, а ноги стали превращаться в желе, и я отвела взгляд, разрывая мучительный контакт глаза в глаза.

Вскоре композиция подошла к концу, и мы с Костей направились к Лизе. Неожиданно телефон в моей сумочке завибрировал, и, увидев на экране входящий от мамы, я поспешила в коридор, по пути крикнув ребятам:

-Я должна ответить!

Покинув шумный зал, я оказалась в коридоре, тёмном и безлюдном. Музыка не доносилась сюда, и меня окутала благостная тишина.

Приняв вызов, я услышала мамин голос:

-Алён, ты ещё не вернулась домой?

-Нет, мам, - ответила я. – Но уже собираюсь, не волнуйся.

Моя мама работает медсестрой в детской больнице, и сегодня ночью осталась на дежурство.

-Хорошо, - мама подавила рвущийся наружу зевок. – Как вернёшься, набери мне. И не корми кота, он и так уже в двери не проходит.

Я закатила глаза, пожалев несчастного кота. Бедный Женьшень! Снова останется без вкусняшки на ночь!

Пообещав, что обязательно перезвоню, я отключила вызов, и уже собралась возвращаться в зал, как заметила, что в тёмном коридоре недалеко от меня кто-то стоит. Снова этот пронзительный взгляд забегал электрическим разрядом по моей коже, и мне не составило труда догадаться, кто вышел вслед за мной.

9

Алёна. Шесть лет назад.

Я стояла перед преподавателем истории, разглядывая его отвратительную лысеющую голову, прикрытую с одной стороны ещё имеющимися остатками тонких волос. Бордовая рубашка, которую он носил, не снимая, отвратительно пахла потом, и этот запах наполнил собой всю аудиторию.

-Вы же умная девушка, Алёна, должны всё понимать, - складывая тонкие губы в отвратительной улыбке, проговорил историк. – Без зачёта вас не допустят к сессии.

Он постучал указательным пальцем по своему столу, смотря прямо мне в глаза, а затем закрыл тетрадь, где была написана сумма, которую Пешков запросил у меня за экзамен.

-Пока можете быть свободны, Алёна, и жду вас на следующей неделе. Надеюсь, к тому времени вы подготовитесь лучше, - протянул мне Пешков, и кивнул в сторону двери, намекая на то, что разговор окончен.

На негнущихся ногах я поплелась в сторону выхода, желая поскорее оказаться как можно дальше от Пешкова. Моя голова гудела от напряжения и разочарования. Этот вонючий гад запросил за свой экзамен деньги! Вот мразь! Когда я услышала его намёки, то не поверила своим ушам. Вот так, без стеснения требовать деньги со студентов. И я ведь знала, что смогу сдать сама, но он разрушил все мои иллюзии, заявив, что завалит меня на экзамене, если я откажусь платить. Я кипела от возмущения, злости и обиды, сворачивая в сторону женского туалета.

Сейчас шли пары, и в коридорах было пусто. Я брела вперёд, вспоминая наш разговор с Юлей. А ведь она нас с Лизкой предупреждала на счёт Пешкова, но тогда я не восприняла её слова всерьёз. А теперь этот гад решил нажиться на новых студентах. Откуда у меня такая сумма? Даже если мама отдаст всю свою зарплату медсестры, мне всё равно не хватит. Да и не стану я у неё ничего просить! Я просто не могу!

Но Пешков прав. Без его экзамена меня не допустят к сессии.

Нужно что-нибудь придумать. Может, мне устроиться на работу? А куда? Куда меня возьмут без образования? Да и работать я смогу только после учёбы. Сумма нужна не маленькая. Где мне заплатят такие деньги? Я предполагала где, но этот вид заработка был для меня совершенно не приемлем. Размышляя на ходу, я добралась, наконец, до туалета. Войдя внутрь, я проверила наличие здесь посторонних, но в кабинках было пусто. Подойдя к раковине, я открыла кран на полную мощность, и плеснула себе в лицо прохладную воду. Она стекала по моему лицу, остудив разгорячённую кожу. Шум воды успокаивал. Постояв так некоторое время, приходя в себя, я закрыла кран.

Подняв голову, я взглянула на своё отражение в зеркало, и едва не закричала от испуга. Позади себя я поймала отражение Белякова. Он стоял, заложив большие пальцы рук в карманы, и смотрел на меня. Да он издевается!

-Что-то ты зачастил в женский туалет, - сказала я ему, когда оцепенение прошло.

-Да, приходиться, - ответил он, и уголок его чувственных губ пополз вверх.

Я вытерла руки салфетками, краешком глаз наблюдая за ним, а он всё так и стоял, пялясь на меня. Я до сих пор не могла забыть нашу совместную поездку ко мне домой после той вечеринки. К счастью, Паша просто подвёз меня, не предпринимая никаких попыток вновь поцеловать. Минус в том, что теперь он знал, где я живу. И это немного настораживало. Выбросив использованную бумагу, я пошла на выход, но он не сдвинулся с места, преградив мне дорогу своим телом.

-Мне нужно на пару, Паш, – устало проговорила я. У меня не было настроения играть с ним в его глупые игры. Не сейчас.

-Я видел, как ты выбегала из кабинета историка, - сверля меня проникновенным взглядом, выдал он.

-И что? Ты теперь вознамерился следить за мной?

Хотя о чём это я? Ежедневная слежка ведётся с сентября!

-Уверен, что он намекал тебе на взятку за зачёт, - сделав шаг ближе ко мне, сказал он.

Я замерла на месте, теряясь под пристальным взглядом его карих глаз. Он склонился ещё ниже, сократив и без того крошечное расстояние, что разделяло нас, и теперь его лицо оказалось всего в паре сантиметров от моего лица.

-Думаю, я могу тебе помочь, голубоглазка, - проговорил он, обдав меня горячим дыханием.

Ага, как же! Тоже мне помощник нашёлся! Хотя, вроде Юля говорила, что он уже помогал кому-то с Пешковым. Поймав себя на этой мысли, я тряхнула головой. Уверенна, взамен он что-нибудь обязательно попросит.

-Мне не нужна твоя помощь, - ответила я, и, обойдя его, направилась в сторону выхода.

-Неужели собираешься платить? – донеслось мне в спину, и, закусив губу, я остановилась. – Сумма ведь не маленькая. Без обид, но не уверен, что она у тебя есть. А без его экзамена тебя отчислят, это ясно как день. Что тогда?

Мне не хотелось признавать, но Паша был прав. Прав во всём. Этот Пешков мог подпортить мне жизнь основательно. Что я скажу маме? Она так хотела, чтобы я закончила университет. Разве я могла подвести её? Я знала ответ на этот вопрос. Нет. Не могла.

Засунув гордость поглубже, откуда её было не так заметно, я медленно повернулась к Белякову.

-И что ты предлагаешь? – спросила я хриплым голосом.

Его губы растянулись в дьявольской улыбке, и в тот момент я поняла, что ввязываюсь во что-то нехорошее, в то, что мне точно не понравиться. Я словно продавала сейчас свою душу, и покупатель был не самым честным. По крайней мере, так мне казалось.

10

Алёна. Наши дни.

Сегодня была пятница, и впереди, как манна небесная, маячили долгожданные выходные. Я облегчённо выдохнула, предвкушая два дня, которые смогу провести вместе с Вадимом. Я давно обещала сводить его в парк аттракционов, и видимо настала пора осуществить задуманное, тем более синоптики прогнозировали, что завтра нас ожидает солнечный денёк. Приятным бонусом шло ещё и то, что целых два дня мне не придётся видеть пренебрежительное выражение лица главного редактора, и, положа руку на сердце, я даже не знала, что меня радовало больше.

Эта рабочая неделя, напоминающая жуткие каникулы в аду, оказалась самой длинной на моей памяти, а уж сколько нервных клеток за это время я сгубила и подумать страшно! И всё благодаря стараниям Беляева Павла Андреевича. Он словно задался целью извести меня, и с рвением приступил к её исполнению. На каждом утреннем совещании, где мы обсуждали текущие вопросы издательства, он намеренно игнорировал меня и все выдвинутые мной идеи, поэтому уже в четверг я сидела молча. Что толку надрываться? Как же, Господин Главный Редактор не соизволит даже повернуться в мою сторону! Я так злилась, что порой мне хотелось вцепиться ему в горло, и держать там руки до тех пор, пока его лицо не посинеет.

Но хуже всего мне приходилось, когда мы сталкивались с ним в коридоре. Пронзительный взгляд его тёмно-карих глаз заставлял моё бедное сердечко отбивать чечётку где-то в горле, а уж если он случайно подходил ко мне ближе, чем на полметра... Ух, и так продолжалось всю неделю. Наверно, только слепой не заметил "особого" отношения, которого я удостоилась, а уж Лена, у которой, казалось, был нюх на такие вещи, смекнула сразу что к чему.

Как-то с утра, зажав меня в углу кафетерия на нашем этаже, она выдала:

-Слушай, Алён, ты, конечно, можешь и дальше отмалчиваться, но меня не проведешь, - она отхлебнула ароматный напиток. - Признавайся, что между тобой и Павлом Андреевичем было? Вас же явно связывает не только учёба в одном университете.

Я едва не застонала, проклиная Лену за её прозорливость.

-Ну так что? Было у вас что-то? - не унималась та, с каким-то азартом в глазах глядя на меня.

-Можно и так сказать, - отпираться было бессмысленно, я и не стала этого делать.

-Я так и знала! - воскликнула она, едва не расплескав кофе себе на кремовую юбку. - А я сразу это поняла! У меня же чуйка на дела амурные!

-Да тише ты! - я обвела наполненную людьми комнату перепуганным взглядом. Не хватало ещё, чтобы об этом узнало пол издательства, но к счастью никто не смотрел в нашу сторону.

-Прости, - у Ленки хватило совести покраснеть. - А потом-то что случилось? Прошла любовь, и завял огород? Или как?

-Ага, что-то типа этого, - я вымученно улыбнулась. Рассказывать обо всём Ленке, всё равно что бередить старую рану, которую с таким трудом залечила. Больно и глупо.

-Во дела, - растерянно протянула Ленка, позабыв о кофе. – А, по-моему, зря вы с ним разбежались. Он же смотрит на тебя, так как будто хочет...

-Уволить? - усмехнувшись, подсказала я Ленке. Да, я не раз замечала на себе его взгляд, который так и кричал: "Как ты посмела явиться сюда, Ромашова? Тебе здесь не место!" Не сомневаюсь, как только появиться повод меня выставить вон, Беляев воспользуется им.

-Нет, так как будто хочет нагнуть и хорошенько...

-Совещание через пять минут, - перебила её Ивашина Кристина, постучав по циферблату часов на своей руке пальчиком с идеальным маникюром. Вот и хорошо, не пришлось выслушивать ту похабщину, которую собиралась ляпнуть Ленка. Много она понимает со своей хвалёной чуйкой!

В комнате для совещаний уже набилось полно народу. Мы с Леной заняли свободные места, которые, к счастью, находились очень далеко от главного редактора. Открыв блокнот, я приготовилась в очередной раз слушать Павла Андреевича, но неожиданно двери кабинета отворились, и на пороге показался Вячеслав Викторович.

-Утро доброе, - поприветствовал нас Рябинин и, пройдя внутрь, занял место рядом с Пашей. – Сегодня я немного разбавлю ваш дружный коллектив, надеюсь, никто не возражает, - сказал он, и по залу разнеслись вежливые смешки. – Как вы все знаете, в понедельник должна быть пущена в печать книга Фёдора Стровского. Рукопись поступила к нам не так давно, так что в выходные кому-то придётся выйти вместе с Павлом Андреевичем, нужно ещё разочек всё проверить, - разведя руками, предупредил нас Вячеслав Викторович. - Есть желающие?

-В выходные я свободна, - тут же отозвалась Кристина, и я услышала, что Левкова Наташа, миниатюрная брюнетка, сидящая справа от меня, выдохнула. Приятно знать, что не одна я не хочу трудиться по выходным.

-Очень хорошо, Кристина Львовна, похвально, - заулыбался Вячеслав Викторович. Потом его взгляд плавно переместился на меня, и нехорошее предчувствие закралось мне в душу. – Алёна Владимировна, я думаю, вам тоже следует поприсутствовать здесь, так сказать, принять боевое крещение.

В комнате раздался негромкий стук. Кажется, кто-то уронил ручку на пол, но мне показалось, что это рухнуло вниз моё собранное по кусочкам сердце. Нет! Только не это! Провести весь день в обществе Беляева? Сидеть с ним бок о бок? Дышать с ним одним воздухом? Я была не готова к этому! В горле внезапно пересохло, а пальцы задрожали, и я вцепилась ими в свой блокнот. Я смотрела на Рябинина, но он будто не замечал мольбы в моих глазах, и мне пришлось кивнуть.

11

Алёна. Шесть лет назад.

Когда я подходила к чёрному BMW Паши, прикованному во дворе моего дома, наверно в тысячный раз пожалела о нашем с ним договоре, но он, словно предчувствуя, что я дам заднюю, уже уладил дело с Пешковым. Шустрый какой! Я не знала, как у него это получилось, и на какие рычаги он нажимал, но Пешков, задержав меня как-то после пары, пообещал, что поставит зачёт автоматом, при этом бросив на меня странный оценивающий взгляд. Меня прямо таки разрывало от любопытства. Что же Беляев ему сказал? Может он заплатил историку?

Хотя, что теперь об этом думать и гадать? Как ни крути, обратного пути у меня не было. Он выполнил свою часть соглашения. Теперь очередь была за мной.

Открыв дверцу, я скользнула в салон, занимая место рядом с Пашей. Внутри приятно пахло кожей, мятной жвачкой и, кажется, парфюмом. Беляев сидел, положив одну руку на руль, а его тягучий взгляд медленно заскользил по моему лицу.

-Готова? – спросил он вместо приветствия.

-Нет, - честно ответила я, и он усмехнулся.

-Уже поздно, голубоглазка, - предупредил Беляев, заводя мотор, и машина плавно заскользила по дорожному покрытию.

Пока мы выезжали со двора, я исподтишка рассматривала Пашу. На нём были голубые джинсы, и серая трикотажная толстовка. Чёрная куртка, которую он не удосужился надеть, лежала на заднем сидении. Тёмные волосы спадали на высокий лоб, взгляд карих глаз устремлён вперёд, а приятный аромат, исходивший от него, заставлял мои ноздри трепетать. Не могла отрицать того, что Беляев был очень хорош собой, даже слишком, и от досады я уставилась в окно.

-Так и куда мы едем? - нарушила я затянувшуюся тишину в салоне. Почему-то я была уверена, что это будет что-то банальное. Кафе возле универа, может, кино. И наверняка, билеты на последние ряды. Подумав об этом, я криво усмехнулась. Ты явно собрался лаять не под тем деревом, Дружок!

-Не волнуйся, голубоглазка, тебе понравиться, - заверил меня Беляев. Он повернулся ко мне, и на его губах застыла хищная улыбка, от которой мне стало слегка не по себе.

-Значит, не скажешь?

-Не скажу.

-Ну и ладно, - фыркнула я, снова отворачиваясь к окну. А саму так и распирало от любопытства. Что же он придумал? Надеюсь, это не что-то экстремальное и не связанное с высотой, которой я жутко боялась.

-Пока едем, может, узнаем друг друга поближе, - предложил он, и я, нахмурившись, повернула голову.

-Зачем это? - в моём голосе прозвучало удивление, и Паша рассмеялся. У него оказался мягкий бархатистый смех, и пока он смеялся, у меня складывалось стойкое ощущение, что пушистое пёрышко касается моего лица. Так приятно мне сделалось от его смеха.

-У нас же свидание, забыла? - перестав смеяться, пояснил он. - Обычно на свиданиях принято узнавать друг друга. Или ты никогда не ходила на свидания? - он прищурился, глядя на меня, а я в ответ закатила глаза. Вот ещё! Не стану я ему говорить, что он прав в своём предположении! Не дождётся!

-Что ты хочешь знать? – вместо этого обронила я, не особо горя желанием распространяться о своей личной жизни, тем более ему.

-Кем ты мечтала стать в детстве? Кто твои родители? Как проводишь свободное время? – перечислял он, уверенно встраиваясь в бешеный поток машин, а я не могла понять, почему он выехал на шоссе, которое вело за город. Может, он везёт меня каким-то объездным путём? Знать бы ещё, куда мы направляемся. Не нравилось мне всё это.

Я тяжело вздохнула и стала говорить:

-Я мечтала стать писателем, да и сейчас не отказалась от своей мечты. Моя мама работает медсестрой в детской городской больнице. Папа, - голос слегка дрогнул, стоило заговорить об отце. - Папа умер, когда я была маленькой, а свободного времени у меня почти нет.

-И всё? Больше ничего не расскажешь? - удивился он. - Как-то маловато, чтобы узнать тебя.

-Да ну? - протянула я, с тревогой отмечая, что мы всё дальше отъезжаем от города. - Куда ты меня везёшь?

Паша промолчал, а я уже не на шутку встревожилась.

-Ответь! - мой голос зазвенел от беспокойства, и Беляев перевёл на меня усмиряющий взгляд. Наверно, именно так смотрят на взбрыкнувшую лошадь, которую собираются заарканить.

-Алён, успокойся, - тихо сказал он. - Мы всего лишь едем за город.

-Это я уже и так поняла! - съязвила я. - Куда ты меня везёшь, Беляев?

-У моих родителей за городом есть дача, - начал он нехотя. - И сегодня мать устраивает там что-то наподобие вечеринки для друзей и родни.

-И?

-Мы едем туда, - спокойно ответил он.

Я уставилась на него, безмолвно открывая и закрывая рот. Мне показалось, что я ослышалась. Не мог же он и впрямь это сказать. Или всё-таки мог?

-Какая ещё вечеринка? - взвилась я. - Ты в своём уме? Останови машину, - попросила я, когда оцепенение немного прошло.

-Я не могу, здесь нельзя останавливаться, - отозвался он, резко перестраиваясь в соседний ряд. Сзади раздался громкий сигнал, но Паша не обратил на это никакого внимания.

-Останови машину! - потребовала я. Волна паники затопила меня с головой. - Мы так не договаривались! Если бы я знала...

12

Паша. Шесть лет назад.

На неё было жалко смотреть. Перепуганная и бледная. Я выбрался из машины, и открыл дверь с её стороны. Алёна вышла следом за мной, нервно сжимая руки. Я слегка придержал её за талию, ощутив нежный аромат. Не удержавшись, я придвинулся к ней чуть ближе, вдохнув запах её волос. Она резко отшатнулась.

-Беляев, ты что творишь?

-Паша, - поправил я её.

-Что?

-Меня зовут Паша.

-Ты что творишь, Паша? - снова повторила она, и моё имя легко слетело с её языка.

-Всего лишь помогаю своей подруге выбраться из машины, - отозвался я, не желая выпускать её из кольца своих рук.

-Какой ещё подруге? – она подозрительно посмотрела на меня. – Ты что, сказал, что я твоя подруга?

-Ну, сначала я хотел сказать, что ты моя девушка, но решил, что ты этого не оценишь. - Я разжал руки.

-Ты просто не выносим! - Она живо отстранилась от меня, и я схватил руками лишь воздух.

Ох, голубоглазка, невыносимо было ехать с тобой в одной машине, и не иметь возможности коснуться тебя!

Я взял с заднего сидения свою куртку, и направился вслед за Алёной, которая уже подходила к калитке. Её аппетитная попка обтянутая тёмно-синими джинсами, плавно покачивалась при ходьбе, и я с трудом оторвал от неё свой похотливый взгляд. Ощущал себя подростком в период пубертата. Да, эта поездка обещает быть непростой для меня и моей выдержки.

Отворив калитку, я пропустил Алёну вперёд, а затем вошёл сам. Я видел, как расширились от изумления её глаза. Видимо, не такой загородный дом она ожидала увидеть. Голубоглазка сразу вся скукожилась, и застопорилась на одном месте.

-Чего ты испугалась? – подтолкнул я её локтем, а она злобно зыркнула в мою сторону.

-Тебе лучше… - начала она, но двери дома внезапно открылись, и нам навстречу вышла моя мать. Елена Игоревна, собственной персоной.

-Павлик, сынок! – широко раскинув руки, пропела она, заключая меня в свои объятия.

-Мам, - чмокнул я её в щёку. – Мам, знакомься, это Алёна, - слегка отстранившись от неё, представил я голубоглазку.

Я видел, как мать, улыбаясь, уже сканирует Алёну с ног до головы своим цепким взглядом.

-Алёна, это моя мама, Елена Игоревна, - представил я её.

-Рада знакомству, - улыбнулась Алёна, и эта улыбка вышла слегка нервной.

-Я тоже, дорогая, - протянула мать. – Ну, что же мы стоим здесь, идёмте в дом. Почти все собрались. Вас только и ждали.

После её слов я почувствовал на себе сердитый взгляд Алёны, и в ответ пожал плечами. Мы направились вслед за матерью, поднявшись по высоким ступенькам. Дом встретил нас шумом множества голосов, разговорами и смехом. Я редко здесь бывал в последнее время. С тех пор как мать задалась целью женить меня на Ане, дочке партнёра отца по бизнесу, я и вовсе перестал появляться, хотя родители часто приезжали сюда. Особенно летом. Дом был двухэтажным, и просторным. Светлые стены наряду со светлой мебелью делали его визуально ещё больше, хотя куда уж больше!

В гостиной на первом этаже толпился народ. Деловой партнёр отца, и по совместительству его старый друг Пётр Николаевич со своей бывшей любовницей, ныне женой Женей, которая была ровесницей его дочери. Моя тётка Оксана, сестра матери со своей семьёй, и подруги матери, которых я часто путал. Они все мне казались на одно лицо, потому что злоупотребляли различными косметологическими процедурами и пластикой.

-Всем привет, - поздоровался я.

-Паш, поднимайтесь наверх, я вас поселила в твою комнату, - распорядилась мать, беря с маленького столика бокал с ярко-оранжевым коктейлем. – Мы ждём вас внизу. Как только приведёте себя в порядок, спускайтесь.

Кивнув, я пошёл вверх по светлой каменной лестнице. Алёна шла за мной следом, и я прямо таки спиной ощущал её убийственный взгляд. На первом этаже были столовая, кухня, санузел, на втором располагались спальни. Я дошёл до своей комнаты, и вошёл внутрь. Алёна зашла следом и захлопнула дверь. Я уже приготовился к буре, которая неминуемо разразиться с минуты на минуту.

Три, два...

-Не знаю, что ты там наговорил своим родителям, но я не собираюсь оставаться здесь на ночь, – взволнованно заговорила она. - Нет, это просто какой-то бред! Я сейчас же уеду домой! Какой здесь адрес?

Она достала телефон из кармана куртки и разблокировала его.

-Не уедешь, - мягко возразил я, забирая телефон из её рук. - Не забывай, у нас уговор. И пока ты не бросилась вызывать такси, напомню, что свою часть сделки я выполнил.

Мои брови красноречиво взлетели вверх. Алёна покраснела и уже открыла рот, собираясь что-то возразить, но тут же его закрыла, поскольку возразить ей было нечего.

-Мы так не договаривались, Паш! – рассердилась она, но всё же назвала меня по имени, а не как обычно Беляевым. - Знаешь, мог бы просто позвать меня в кафе или ещё куда-нибудь, а не... - она замолчала, с укором смотря на меня. – Это вообще никакое не свидание!

-Ты не говорила, что есть какие-то ограничения. В следующий раз выражайся яснее, - приблизившись к ней, сказал я. Её глаза блестели, и она даже не представляла, как я сейчас хотел прижать её поближе к себе и впиться в её губы. Пришлось сжать сильнее руки в кулаки, чтобы не воплотить в жизнь свои порочные фантазии.

13

Алёна. Наши дни.

-Мам, как закончу, я сразу же приеду к вам, - уже в который раз повторила я, стоя у двери.

-Хорошо, Алён. Мы с Вадиком будем ждать тебя в парке, - мазнув губами по моей щеке, сказала мама. - Не задерживайся.

Сколько я себя помню, мама всегда меня понимала и помогала, не смотря ни на что. Если бы не её поддержка, то даже не представляю, как смогла бы пережить всё то, что свалилось на меня в один момент пять лет назад: учёба, беременность, предательство...

У нас была крепкая и дружная семья - я, мама и Вадик, наш единственный мужчина. Отец умер давно, когда я училась в седьмом классе. С тех пор мы остались с мамой вдвоём, учась жить без него, пока четыре года назад в нашей семье случилось пополнение, и на свет не появился Вадим. И я бы с большей охотой сейчас провела время с ним, гуляя по парку, и наблюдая за тем, как он беззаботно хохочет, кружась на очередном аттракционе, но меня уже ждали офис редакции, Павел Андреевич и Кристина.

Махнув маме на прощание, я вышла из дома.

Собираясь после работы пойти на прогулку с Вадимом, я надела тёмно-синие джинсы и белую свободную рубашку навыпуск, на ноги обула туфли на низком ходу. Светлые волосы собрала в высокий хвост. Косметикой по привычке не пользовалась, лишь капелька блеска на губы.

До издательства я добралась быстро, и, пройдя через турникеты, поднялась на нужный этаж. Офис встретил меня пронзительной тишиной; ещё ни разу здесь не было так тихо и безлюдно, и мне даже показалось, что я слышу мерное тиканье своих наручных часов. Я прошла к своему столу, наслаждаясь отсутствием посторонних шорохов и звуков; мне было так спокойно. Ровно до тех пор, пока из своего кабинета не вышел Павел Андреевич, нарушая эту идиллию.

На некоторое время наши взгляды пересеклись. Я не знала, о чём он думал, слишком долго и пристально разглядывая меня, а когда молчание, воцарившееся между нами, затянулось, я не выдержала и произнесла:

-Доброе утро, Павел Андреевич.

Голос был тихим, и слегка дрогнул, будто споткнувшись на его имени, и я даже не была уверенна, что он услышал меня.

-Алёна, - кивнул он, не разрывая зрительного контакта.

Его голос прозвучал сипло, и мне отчего-то вспомнились моменты, когда он вот так же произносил моё имя, при этом неторопливо лаская меня. Удивительно, но эти воспоминания были такими живыми, яркими и красочными, словно всё происходило только вчера, а не шесть лет назад. А ведь я искренне полагала, что сумела запереть где-то в потаённых уголках своего сознания те счастливые моменты, что мы пережили с ним вместе, и забыть о них. И так и было до недавнего времени. Сейчас же, когда Паша оказался рядом, они снова напомнили о себе, причиняя тоскливую боль.

Я тряхнула головой, и поспешила отвернуться. Ну что ты за дура такая, Ромашова? Всё давно в прошлом, и нечего его ворошить. Ты же пришла сюда работать, а не предаваться забытым воспоминаниям. Так и работай!

-Может, приступим? – взяв себя в руки, апомнила я о цели нашего здесь пребывания.

-Придётся подождать Кристину, она немного задерживается. Попала в пробку, - ответил мне Павел Андреевич, подходя ближе. На нём были светлые джинсы и тонкий трикотажный джемпер чёрного цвета. Всё просто, но со вкусом. Впрочем, сколько я его помню, на нём всё всегда смотрелось хорошо, словно он сошёл с обложки модного глянца.

-О, - только и смогла выдавить я, взглянув на наручные часы.

-Я надеюсь, ты не против подождать немного. Или с этим есть какие-то сложности? – спросил он, и в его вопросе проскользнули холодные нотки. Или мне это только показалось? – Ты куда-то опаздываешь? Торопишься на очередное свидание? – усмехнулся он, заскользив по моей фигуре оценивающим взглядом.

-Моя личная жизнь вас не касается, Павел Андреевич, - отрезала я.

-Ты права, Алёна, меня совершенно не касается твоя личная жизнь, - он снова недобро усмехнулся. Красиво очерченный рот его съехал куда-то вбок. Паша подошёл ко мне почти вплотную. - Но вчера ты сама согласилась выйти, поэтому будь добра, думай сейчас о работе, а не о своём ухажёре. Или тебе настолько не терпится?

Я отшатнулась от него, почувствовав себя так, словно меня помоями окатили с ног до головы. Что он несёт? Неужели он и впрямь сказал это? Может, мне просто послышалось? Но выражение лица Паши красноречивее всяких слов говорило о том, что я всё правильно расслышала. Открыв рот, я уже собираясь бросить в ответ что-нибудь едкое и злое, но двери офиса широко распахнулись, и внутрь ворвалась Кристина, заставив меня подавиться невысказанными словами

-Простите, что опоздала. Пробки! – она часто дышала, словно бежала сюда, хотя сделать это на десятисантиметровых каблуках было бы весьма проблематично. И как она ноги себе не переломала?

-Ничего страшного, Кристина, мы ещё не начинали, - ответил ей Паша, отходя от меня. В его глазах всё ещё плескалась злость, направленная на меня, а я не могла понять причины этой злости. Может, он злился из-за того, что не послала ему поздравительной открытки в день его бракосочетания? Или из-за того, что сумела собрать себя по осколкам и жить дальше после того, как он ушёл по-английски?

Я отвернулась, не в силах вынести его взгляда, и обратила всё своё внимание на Кристину, которая была при полном параде: обтягивающее платье вишнёвого цвета, и боевой раскрас, который смотрелся не совсем уместно ранним субботним утром. Куда она так вырядилась?

14

Алёна. Шесть лет назад.

Я, словно на каторгу, спускалась по широкой лестнице вниз, боковым зрением поглядывая на Беляева. Тот, как ни в чём не бывало, вышагивал рядом со мной, весь из себя такой спокойный и уверенный, аж злость пробирала, но как ни странно именно его присутствие поддерживало меня и не позволяло свалиться с лестницы.

Там наверху, закрывшись в ванной комнате, я решила, что раз уж ничего другого мне не остаётся, то придётся задержаться в доме его родителей на некоторое время, а чуть позже вызову такси и незаметно улизну отсюда, пока все остальные будут заняты бессмысленной болтовнёй. Заимев хоть какой-то план, я немного успокоилась.

Наконец мы оказались в гостиной, и с нашим появлением разговор, что звучал здесь всего секунду назад, оборвался. Несколько пар глаз уставилось на нас. Кто-то смотрел с интересом, кто-то - оценивающе, но во взгляде и тех, и других угадывалось явное любопытство.

-Пашка! Ну, наконец- то! – первой заговорила сидящая на диване женщина, с короткой стрижкой, выкрашенных в рыжий цвет волос. Несмотря на свои параметры, явно не вписывающиеся в стандарты 90х60х90, она шустро поднялась со своего места и принялась расцеловывать Пашу в обе щеки.

-Оксана, я тоже рад тебя видеть, - где-то между поцелуями умудрился вставить он добродушно. - Алён, это моя тётя, - обернувшись ко мне, представил он, и у меня сложилось стойкое впечатление, что с тёткой Паша был в ладах.

Взгляд карих глаз Оксаны пробежался по моему лицу, и я не могла не заметить её невероятного сходства с Еленой Игоревной, матерью Паши, только в той было куда больше грации и изящества, чем в его тетке. Но, если честно, Оксана мне показалась куда интереснее, и естественнее, что ли.

-Сынок, - возле нас оказался мужчина, очень походивший на Пашу. Карие глаза, чувственная линия губ, тёмные волосы, лишь седина на висках придавала им некое различие, и выдавала, что мужчина старше. Они обменялись рукопожатием, а затем он перевёл внимательный взгляд на меня. – Алёна, очень рад. Вы первая девушка, которую Паша привёл к нам домой.

Услышав это, я растерялась, и будто почувствовав моё смущение, Паша придвинулся ко мне чуть ближе, и опустил свою руку мне на талию. Его ладонь оказалась тёплой, а пальцы ласкали кожу через ткань толстовки.

-Па, ты смущаешь Алёну, - упрекнул Паша, не отнимая руки от моей талии.

-Па-а-аша! – неловкую сцену прервал восторженный голос, донёсшийся откуда-то сзади, и мы втроём обернулись.

Прямо к нам спешила высокая стройная брюнетка с миловидным личиком в форме сердечка. Её пухлые губы, ярко выкрашенные бордовой помадой, растянулись в обворожительной улыбке, тёмные волосы длиной до талии развивались при ходьбе. Её серые глаза, почти скрытые за прямой чёлкой, были прямо-таки нацелены на Пашу, словно пистолет, и, подойдя почти вплотную, она бросилась ему на шею.

-Я так рада тебя видеть! – куда-то в ворот его толстовки проворковала девушка, не выпуская его шею из кольца своих гибких рук. - Я так соскучилась!

-Привет, Аня, - произнёс Паша, высвобождаясь из настойчивых объятий брюнетки. - Я тоже рад видеть тебя.

Девушка была невероятно хороша собой - высокая, стройная, и, что уж говорить, вместе они смотрелись весьма гармонично. Нарочно проигнорировав моё присутствие, а она сделала это именно нарочно, ведь меня, стоявшую рядом с Пашей, сложно было не заметить, Аня бесцеремонно схватила Беляева за руку, практически повиснув на нём. Сначала я оторопела от такой бесцеремонности, а затем меня осенило - да она же просто ревновала его ко мне. Осознание этого меня даже слегка позабавило.

-Я так давно тебя не видела. Почему не приезжал к нам? - надула и без того пухлые губы Аня, поглаживая его руку своими тонкими пальчиками.

-Ты же знаешь, что у меня скоро диплом, - высвободив свою руку из её цепкой хватки, объяснил Паша.

-Ой, да брось ты! – надулась Аня, протягивая к нему свои холёные руки.

Видимо она снова хотела повиснуть на нём, но не успела. Паша обнял меня за талию, практически вжав в своё тело, за что и получил гневный взгляд. Но не мой. Её взгляд.

-Аня, позволь представить тебе Алёну, - его голос вибрировал где-то у моего затылка, пока руки сжимали талию.

Игнорировать меня она больше не могла, и, натянув на лицо фальшивую улыбку, и, смастерив такое выражение на лице, будто только сейчас заметила меня, Аня принялась щебетать:

-Так ты не один приехал? А я и не знала! Елена Игоревна не предупреждала нас. Но ничего, - Аня хлопнула в ладоши, - я уверена, в доме найдутся лишний стул и приборы. - Она неторопливо сканировала меня своим взглядом-рентгеном от кончиков волос до кончиков ногтей, не упуская из вида ни единой детали. Разумеется, от неё не укрылась моя простая одежда, и на секунду она брезгливо скривила пухлые губы. Сама-то девица стояла перед нами в люксовом костюме под цвет её кричащей помады. - Рада знакомству, Алёна, - вновь нацепив на губы искусственную улыбку, поприветствовала она меня. Ну и актриса!

-Взаимно, - я вернула ей улыбку, такую же наигранную, как и её собственная.

Рука Беляева всё ещё лежала на моей талии, и я, вместо того, чтобы сбросить её, положила свою ладонь поверх его руки, и придвинулась к нему чуть ближе. Просто так, чтобы позлить эту выскочку и щёлкнуть её по слишком ровному, и скорее всего, сделанному носу. Разумеется, мой спектакль не остался незамеченным, и Аня прямо-таки дёрнулась от злости, а её ноздри гневно раздулись.

15

Алёна. Шесть лет назад.

Я думала, этот обед в кругу друзей и родственников Паши никогда не закончиться. В течение всего времени, что мы находились за столом, я ощущала себя несчастной заложницей, которую обманным путём заманили сюда. Впрочем, так оно и было! По правую руку от меня сидел Петр Николаевич, он же отец Ани, который без устали подливал вино в мой бокал, будто хотел споить меня, а по левую – Паша. Рядом с ним, благодаря усердным стараниям Елены Игоревны, разумеется, разместилась Аня, и теперь я была убеждена - мать Паши занимается самым настоящим сводничеством. Весь обед я вынуждена была наблюдать за тем, как Аня, стараясь угодить Беляеву, пополняла его тарелку различными кулинарными изысками, коих на столе было в изобилии, хотя он её об этом даже не просил. К концу застолья его тарелка просто ломилась от салатов, которые плавно перекочевали туда из глубоких салатников, и которые он так и не удосужился попробовать.

Обед сопровождался непринуждённой беседой, в ходе которой я, то и дело, ощущала на себе изучающий и даже оценивающий взгляд Елены Игоревны, и было что-то неодобрительное в этом взгляде, будто я не нравилась ей.

Мысленно чертыхнувшись, я дала себе ментальную оплеуху. Ромашова, тебе-то какое до этого дело? Ты видишься с этой дамой первый и последний раз! Расслабься!

Как только обед подошёл к концу, Паша повёл меня наверх, хотя я предпочла бы как можно скорее покинуть этот дом.

-А разве нам не пора уезжать? – бросив взгляд на часы, поинтересовалась я, когда мы оказались в его комнате.

-Так не терпится отвязаться от меня? - усмехнулся он, опускаясь с одной стороны большой двуспальной кровати.

-У нас уговор, помнишь? - я вскинула брови вверх, садясь на краешек той же кровати, но с противоположной стороны от Беляева. От выпитого вина по телу разлилось приятное тепло, и я немного расслабилась.

-Я помню, голубоглазка, - Паша пристально посмотрел на меня со своего места. - Одно свидание, и оно ещё не закончилось.

Я тяжело вздохнула.

-Просто напоминаю, что я должна попасть домой сегодня, - в моём голосе зазвенела сталь.

-И попадёшь, - отозвался он, а затем, бросив на меня вполне серьёзный взгляд, добавил: - Или нет.

-Эй! – я тут же напустилась на него. - Мы так не договаривались! Не знаю, как ты, но я здесь не останусь на ночь! Даже не думай! - всё больше распалялась я, но заметив веселье в его глазах, замолчала. - Ты ведь специально дразнишь меня, да? Что за дурацкая привычка, Беляев? - я сощурила глаза, а Паша в этот момент разразился приступом беззаботного смеха. – Завязывай с этим! Я серьёзно!

-Прости, не смог удержаться! Видела бы ты своё лицо в тот момент!

Он хохотал в полный голос, а мне до зубного скрежета захотелось стереть это веселье с его наглой физиономии.

-Ну что ты, очень даже могу себе представить! – будто невзначай обронила я, стрельнув в него лукавым взглядом. – Наверно на твоё очень походило, в тот момент, когда Аня тебе рот салфеткой вытирала. Ну, знаешь, там, за столом.

Как я и предполагала, его смех моментально оборвался, а лицо перекосило, словно он съел кислый лимон. Килограмм лимонов. Гнилых к тому же.

Внутри я ликовала. Что, не смешно тебе больше, Беляев?

-Ничего она мне не вытирала, - возразил он.

-Как же! – Видимо выпитое вино придало мне смелости, поскольку, не сумев побороть своё непомерное любопытство, я спросила: - Слушай, если не секрет, что у тебя с этой Аней?

-Ничего, - буркнул Беляев, отведя взгляд в сторону.

-Так уж и ничего? - усмехнулась я. – А мне так не показалось.

Паша негромко выругался, а затем рукой взъерошил свои тёмные волосы.

-Правда, между нами ничего нет. И никогда не будет, - устало выдохнул он. – Только вот, - он замолчал, и посмотрел мне прямо в глаза, - мать вбила себе в голову, что мы с Аней идеальная пара, и должны непременно пожениться.

Я мысленно поаплодировала себе. Значит, моя интуиция меня не подвела.

-И чем же она тебе так не угодила? – вопрос так быстро слетел с моего языка, что я едва не застонала от досады. Тебе-то что, Ромашова? Ну кто тебя за язык тянул?

-Я знаю Аню с самого детства, наши родители давно дружат, и воспринимаю её исключительно как подругу, или даже сестру, - вытянувшись на кровати, ответил Паша. – Но уж точно не как свою жену, - он снова скривился, словно ему была неприятна сама мысль об этом.

Я негромко усмехнулась, но кажется Беляев всё же расслышал.

-Вообще не смешно! - упрекнул он меня.

-Правда? А по-моему, очень смешно!

-Вот значит как? – донеслось с его стороны кровати. – Тебя это забавляет?

-Ну не одному же тебе забавляться, - подразнила я.

Он оказался рядом со мной так неожиданно, что я даже испугаться не успела, а уже в следующее мгновение я оказалась прижата его телом к кровати. Не дав мне возможности опомниться, Паша принялся щекотать меня, вырывая из моего горла неконтролируемый смех.

-Смешно тебе, значит? Сейчас я тоже посмеюсь! - сквозь ткань толстовки я ощущала его руки у себя на талии.

16

Алёна. Наши дни.

Рабочая неделя выдалась суматошная, но мы всё-таки уложились в сроки, и к вечеру пятницы закончили работу над книгой одной очень крутой писательницы, пишущей в жанре фэнтези. Часа в четыре Витя Карпов, технический редактор издательства «Ридрум», вальяжной походкой вошёл к нам в кабинет, и провозгласил:

- Вячеслав Викторович остался доволен, как мамонт!

Восторженный гул голосов потянулся по офису, и видимо привлечённый этим многоголосьем, из своего кабинета показался Беляев. Лицо его выражало крайнюю степень удовлетворения.

С прошлых выходных мы перекинулись с ним примерно парой фраз, не больше, хотя виделись каждый день. Не сговариваясь, мы оба выбрали тактику вежливого игнора, и строго придерживались её. Разговоры между нами случались, но они бывали редко, и только в крайней необходимости. Меня это устраивало. Полностью. Думаю, Павла Андреевича тоже.

-Павел Андреевич, а вы переживали! Но всё вышло тип-топ, - в своей игривой манере проворковала Лена, усаживаясь на краешек стола.

-Да, вы большие молодцы, - отозвался он с теплотой в голосе.

-Так может по такому случаю в бар, что находится неподалёку от редакции? – предложила Лена. Усилившийся гвалт лишь подтвердил, что её идея пришлась многим по душе.

-Ну, раз вы так настаиваете, то можно и сходить. Повод то есть, - ответил Беляев. Развернувшись, он уже собирался уходить, но остановился и добавил: - Тогда собираемся в семь внизу. И без опозданий!

-Не волнуйтесь, Павел Андреевич, мы не заставим ждать такого мужчину как вы, - замурлыкала Кристина, и бросила на шефа многозначительный взгляд.

-Вертихвостка, - фыркнула Лена, возвращаясь на своё место. Я же промолчала, насмотревшись на её выкрутасы ещё в прошлую субботу.

До конца рабочего дня время пролетело незаметно. Без десяти семь почти все покинули офис. Не торопясь, я стала собираться домой, потому что приняла решение никуда не ходить ещё в тот момент, когда услышала предложение Лены. И не то, чтобы я чего-то боялась, просто перспектива оказаться с Беляевым в неформальной обстановке меня совершенно не впечатляла. Да и Вадик с самого утра сегодня хандрил. Если честно, я боялась, что он разболеется, и мне придётся уйти на больничный, но к счастью, воспитатель в течение дня так и не позвонила.

-Алён, чего ты там копаешься? Ты же слышала Павла Андреевича, ждать нас никто не будет! – поторопила меня Лена, бросив пудреницу в сумочку.

-Слушай, ты иди, а я наверно не смогу, - отозвалась я.

-Нет, подруга, так дело не пойдёт! – Лена сложила руки на груди третьего размера. – Работали вместе, и отдыхать тоже идём вместе!

Она окинула меня таким комичным взглядом, что я не смогла сдержать смех.

-Ладно, ладно, только я ненадолго, - перестав смеяться, ответила я.

-Вот, это по-нашему! – обрадовалась Лена, и мы поспешили с ней на первый этаж. Но внизу уже никого не было, а мои наручные часы показывали пятнадцать минут восьмого.

-Зараза! Все уже смылись! - рассердилась Лена. - Могли бы и подождать! Ладно, пошли.

До бара, что располагался на углу, мы добрались в считанные минуты, и уже издали заметили остальных. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, они столпились возле входа. Наверно, нас дожидались. Карпов даже слегка притопывал ногой, словно слышал музыку, что звучала сейчас внутри.

Не успели мы с Леной подойти, как я почувствовала тяжёлый взгляд, что прошёлся вдоль моего тела и вызвал нервную дрожь в коленях. Беляев. Ну разумеется.

-Я уже решил, что вы не удостоите нас своим присутствием, - Паша усмехнулся. Хотя он и смотрел на нас обеих, я была абсолютно уверена, что его фраза адресована только мне.

-Да что вы, Павел Андреевич! Как можно? Мы за любой кипишь, кроме голодовки! – заверила его Лена.

-Павел Андреевич, может, уже зайдём внутрь? – послышался капризный голосок Кристины, которая ни на шаг не отходила от Беляева.

Внутри было сумрачно, и играла лёгкая музыка, а приветливая официантка проводила нас за стол. Я выбрала такое место, чтобы оказаться максимально далеко от Беляева. Благо Кристина буквально прилипла к нему, и, естественно, уселась рядом. Она трещала без умолку, то и дело улыбаясь во все тридцать два зуба. Как у него голова не заболела от её болтовни?

Мы же с Витей и Леной заняли места на противоположной стороне. Как выяснилось, Карпов не был таким уж занудой, как я предполагала. Он знал невероятное количество забавных историй, и не успели мы сделать заказ, он принялся рассказывать их, как заправский стендапер. Микрофона только не хватало. Мы с Леной сорвали животы, пока слушали его.

Постепенно бар заполнился людьми, а музыка заиграла чуть громче. Как раз в этот момент завибрировал мой мобильник, и, заметив на экране входящий от мамы, я вышла из-за стола. Наверно что-то с Вадиком. Она не стала бы звонить просто так.

-Алён, у Вадика температура поднялась, - вместо приветствий сказала мама, и я устало выдохнула. Ну вот, чего я так боялась! - Жаропонижающее я ему дала, но... Он тебя зовёт.

-Сейчас буду, мам, - ответила я и отключила вызов. Всё-таки не обошлось, и Вадик разболелся. Уже в десятый раз я пожалела, что вообще согласилась на Ленкины уговоры и пришла сюда. Нужно было сразу домой ехать. Чувство стыда затопило меня с головой.