Обжигающий космос

ГЛАВА 1

Я сидела на промозглом полу, прижавшись к каменной кладке моего «нового дома» — камеры-одиночки для осужденных на смерть и сосредоточенно рассматривала темноту, обступающую меня со всех сторон. Что я пыталась там увидеть? Не знаю… Скорее, хотела просто забыться и представить себя где-то там… на свободе. Да где угодно! Только не здесь, не в этом метровом каменном гробу, без света, тепла и чистого воздуха! Погрузиться в грезы никак не получалось, воображение, как неуловимый мотылек, ускользало от меня, не торопясь подарить спасительное забытье. Мысли неизбежно натыкались на черные, призрачные стены, преграждающие любую дорогу, на которую выводило меня спасительное воображение.

Только темнота, только яркое пламя, обжигающее лицо… Вот об этом я могла думать бесконечно… вспоминая тот проклятый день. Стоило только забыться и сквозь темноту проступали воспоминания.

Темнота и яркие вспышки пламени, обжигающие лицо, слепящие глаза. Жарко, страшно и эта пугающая беспомощность! Руки связаны за спиной, тело скованно нано-нитью, и ни пошевелиться, ни вздохнуть. И больно очень от врезающихся в руки оков… но эта боль ничто по сравнению с ощущениями, когда пламя медленно, но верно ползет по живой плоти, исследуя каждый сантиметр незащищенного тела.

— Погаси огонь! — я снова слышу ненавистный голос. Да, я узнаю его везде. И сейчас, в этой камере я четко слышу приказ и пробую дуть на огонь, как тогда, как в тот день… Глупо. Очень. Сейчас я понимаю это. Но все равно дую, но, как и тогда, растрескавшиеся, опаленные губы не слушаются меня.

— Убогая! — ругается в сознании голос. — Погаси огонь мыслью! Усилием воли! Это просто, это первая ступень!

Я сжимаю глаза и глупо повторяю про себя: «Исчезни! Уйди! Оставь меня в покое!», — даже трясу головой, пытаясь прогнать воспоминания, надеясь, что так они непременно «вылетят из нее». Но ничего не выходит. Я все еще там. Чувствую дыхание огня, запах паленого тела и волос. Запах своего горящего тела я не забуду никогда!

— Ну давай же! Твои гены — идеальное сочетание! Все должно получиться! Я не ошибся… не на этот раз… — все тот же голос монотонно повторяет слова внутри меня. А я снова трясу головой, затыкаю уши и… чувствую жар, который полыхает у самого лица. Такая яркая вспышка. Она ослепляет, не смотря на закрытые веки.

— Пора прекращать. Не видишь, она сейчас сдохнет? — советует другой голос. Громкий, напористый… Голос, принадлежащий молодому мужчине. — Я ошибся. Она не сдохнет. Точнее, сдохнет, но не сразу, сначала испортит паркет своими испражнениями, — хохочет громко, нагло и зло. И я снова трясу головой, содрогаясь от страха. На этот раз даже пытаюсь бороться, а не просто скулить. Изворачиваюсь на холодном камне, пытаясь сбросить с себя призрачные путы, дергаюсь, надеясь ослабить нано-шнуры… Надо прогнать воспоминания, во что бы то не стало прогнать! Потому как я знаю, что последует дальше. И не хочу пережить это заново… И мне удается, не сразу, но все же… Голова пострадала, снова, не жалко и не больно. Уже. Я аккуратно сажусь и, вновь вглядываясь в темноту камеры, пытаюсь нарисовать себе сказку. Не выходит. Что ж, я терпеливая, попробую еще…

Впрочем, сказка для таких, как я — невиданная роскошь, а надежды во мне совсем не осталось.

Таких, как я, называют клеонцами. Когда-то нас было много. Целая звездная система, населенная расой «особенных людей». Нам поклонялись другие расы, боготворили целые планеты, называя нас божествами, магами, властителями стихий. Нас боялись, почитали и приносили дары, строили храмы и разрушали миры во имя нашего имени, по одному нашему желанию.

Но времена изменились. Людские расы переменчивы и мстительны. Центральная планета нашей системы Клеон была сильна, но не всесильна. А наша раса, увы, оказалась не так могущественна и непобедима, как считалось ранее. Космические технологии затмили по силе и моще наши «природные дары», а клеонцы были свергнуты с пьедестала величия в пучину мертвого космоса. Космос и власть не щадят никого! Не пощадили они и Клеон, разрушив целую цивилизацию до основания. Впрочем, в собственном уничтожении клеонцы приняли непосредственное участие — с поражением в Великой Галактической войне они не смирились, пытаясь вернуть себе былую власть и величие, остатками вооружений уничтожая целые планеты. Впрочем, война никогда не бывает «чистой» и справедливой. И да, непокорных обычно уничтожают, а победители пишут новую историю!

Клеонскую Систему — двенадцать планет, включая центральную, сорок спутников и столько же планет-колоний стерли с лица космоса, просто уничтожив в звездную пыль. Наши храмы, святыни, «места силы» разрушили по всей Галактике, а клеонцев, жалкие остатки от когда-то Великой расы, объявили вне закона. Я родилась в то время, когда клеонцы несколько веков считались «нечистотами общества» и подвергались полному уничтожению. Мне повезло. Я клеонка лишь наполовину, дар спит в моем теле, а значит, я не опасна и могу… немного пожить. Родиться с даром в крови — смертный приговор, потому что спустя века истинных клеонцев продолжают убивать. Моих предков почти не осталось… Совсем скоро от когда-то великой расы останутся лишь воспоминания.

Я родилась в неволе. Моя мать была истинной клеонкой. Из Великих. На любой планете есть разделение на богатых и бедных. Клеон не являлся исключением. Потому и выжили в основном Великие, у них была возможность. Они просто вовремя сбежали, бросая свой народ на погибель. Согласно доступной информации на Клеоне существовали Великие дома. Их было четыре. Как стихий. Огонь, вода, воздух и земля. Сила и мощь Клеона. Моя мать была из огненных, обладала даром, а таких не убивают. Сразу. Их исследуют, изучают, пытаются узнать природу дара, его суть, но главное… геном. Ее «исследовали» так рьяно, что вскоре появилась я. Она хотела меня убить, собственноручно перерезать горло новорожденной малютке, тем самым спасти меня от такой жизни. Но не смогла. Не успела… поплатилась за попытку своей жизнью. На меня же возлагались огромные надежды! Клеонка, пусть и наполовину, да в нужных руках! Целый огромный шанс приблизиться к чужому величию!

ГЛАВА 2

— На выход! Живо! — произнес охранник и пристегнул нано-цепь к закрепленному на моей шее обручу подчинения. И дернул вверх, не собираясь дожидаться, когда я смогу встать. Покачнулась, но удержалась на трясущихся ногах и вышла вслед за ним в коридор.

Охранник двинулся вперед, я поплелась следом, стараясь не смотреть на мигающий свет освещения. Обычно охрана следовала позади заключенного и подталкивала в спину металлическим жезлом. Техника безопасности предполагала подобное, но сейчас я почему-то плелась сзади, наверное, представляя жалкое зрелище. И охранник волок меня на «поводке» без надежды, что я сама доберусь до места назначения. В нос било затхлое зловонье, с которым не справлялось современное оборудование, а ноги, в остатках нано-скафандра скользили по идеально чистому полу. Каждый мой шаг гулко отдавался в пустом коридоре, привлекая других заключенных. Они, как шрымы подземелья, продвигались к стенам своих камер, и от этого неясного звука сжималось сердце.

— Поздравляю, сестра…

— Скоро ты станешь свободной…

— Возьмите меня! Возьмите! Я тоже хочу умереть!

Глухие слова слышались отовсюду. Охранник не замечал их, спокойно двигаясь дальше, я же вздрагивала от каждого услышанного звука, впитывая их смысл. Я знала — меня ведут на смерть. Впрочем, а чего еще можно ожидать для того, кто убил человека?!

Охранник остановился перед массивной круглой дверью коридора, набрал код безопасности, приложил палец, просканировал сетчатку глаза. Круглая дверь распалась на острые грани, которые с тихим шорохом втянулись в металлический обод.

Сквозь полуопущенные веки я разглядела перед собой еще один коридор. Мне предстояло преодолеть и его. Я попробовала перешагнуть обод двери и не смогла от слабости поднять ногу, глупо переваливаясь через него. Охранник же не сразу заметил моего падения, продолжая тянуть меня за обод с нано-цепью. Прокатилась с ветерком, одним словом!

— Вас отменно кормят, почему вы как мертвые мухи?! — зло выругался охранник и подошел ко мне, и даже наклонился. Высокий, в крутом новом скафандре, он ни чем не отличался от робота-инсхина (* человекоподобный робот). Правда, интеллектом роботы-инсхины повыше будут! И да, они не сквернословят!

Охранник наклонился, продолжая меня рассматривать, снова тихо выругался и резко поставил на ноги. Говорить ничего больше не стал, лишь внимательно посмотрел на мое обезображенное лицо. Впрочем, и без его брезгливой гримасы я знала, как выгляжу. Обожженная наполовину физиономия, опаленные ресницы и полностью сгоревшие брови, искусанные в кровь губы и «ошметки» красных волос на голове. Огненными или алыми они сейчас не были, впрочем как и длинными до бедер и струящимися истинным цветом клеонцев. От высокой температуры «пожухли» как листья на морозе, меняя цвет на спокойный, нейтральный темно-коричневый, кое-где обугленный с серыми вкраплениями. Кстати, эти вкрапления всего лишь грязь. Прибавьте сюда куски рваного, наполовину выжженного скафандра, выглядывающего из-под тюремной робы, и поймете — я полностью готова отбыть в мир иной, прямо-таки жажду избавления!

Охранник подумал также и, больше не оборачиваясь, пошел вперед. Правда, резко развернулся, возвращаясь, и сказал тихое:

— Прикройся. Высокое начальство пожаловало, — и мне резко застегнули замок на тюремном комбинезоне, который я расстегнула еще там в камере, спасаясь от нестерпимой боли. Просто жесткая ткань давила на обгорелую плоть, а вот так, с расстегнутым замком было легче.

В полном молчании мы преодолели еще пару таких коридоров, пару «порогов», несколько десятков опознавательных станций и вереницу сканеров для считки сетчатки глаза и, наконец, выбрались с нижних подземных этажей тюрьмы на поверхностные уровни. Как в другой мир, честное слово! Солнце ударило прямо в лицо. Я зажмурилась с такой силой, что слезы потекли по щекам. Впервые за несколько месяцев я увидела дневной свет.

«Неужели это все?!» — подумала я, цепенея от ужаса. Хотя мысль о том, что смерть положит конец моему жалкому существованию в тюрьме, все же отчасти утешала.

Меня снова грубо дернули за шею, ага, чтобы не забывала, зачем я здесь, и рот не раскрывала в раздумьях, и потянули дальше. Тело подчинялось неохотно, сил было немного, но идти все же пришлось. Не хотелось, чтобы меня волокли. Ну, во-первых, запачкается чистый пол, а во-вторых — есть реальный шанс, что остатки скафандра начнут отшелушиваться прямо здесь и с моей кожей. Хотя, если честно, подобное меня не пугало. Остаться без кожи я не боялась, впрочем, как и без тюремной робы. Черное, грязное тело выглядело, как исподнее. А вот «Высокое начальство» подобное могло и испугать. Особенно, если оно из «впечатлительных»!

Как только глаза немного привыкли к свету, я принялась осматриваться. Все же верхние этажи тюрьмы, это то место, которое увидеть можно не часто, место обитание «небожителей». Иногда, сидя в камере, я представляла, как здесь, наверху, и сейчас была скорее разочарована — меня окружали голые стены. Не было ни ультра-современных экранов, ни роботов-инсхинов, готовых выполнить приказ по любому твоему чиху. Холодный гладкий пол, вытертый в центре до блеска, бледные однообразные стены и окна, непрозрачные, плотно закрытые и оттого неинтересные. А жаль… мне очень хотелось посмотреть в последний раз на поверхность планеты. Иногда, особенно во время дождя, тут красиво. И пахнет вкусно… цветами, зеленью и сыростью… Впрочем, дождь на Ларне явление редкое.

Я уже едва держалась на ногах, когда, наконец, мы дошли до места. Охранник активировал обруч на моей шее и завел внутрь просторного помещения, оставил и удалился. Ну что ж, я слышала, что перед казнью осужденному положено одно желание. Поэтому стоило немного подумать, а заодно и осмотреться.

ГЛАВА 3

Командор нажал код на личном планшете, поднес к лицу датчик, закрепленный на запястье, и произнес приказ.

Дверь молниеносно впустила охранника, дожидавшегося в коридоре. Командор что-то тихо произнес и проследовал к двери, я же осталась стоять на месте, не зная, что делать. Впрочем, я была не одна. Может, стоит все же попробовать выпрыгнуть из окна? Ведь и смерть… бывает разной. Приговоренный к казни просто засыпает и больше не просыпается никогда… «Первопроходца» же могут жрать долго и мучительно…

Наверное, что-то такое отразилось на моем лице, а может обод загорелся красным, выдавая мои намерения, но охранник резко шагнул ко мне и дернул ближе к себе, а потом просто снял нано-нить с рук, освобождая связанные запястья. Кажется, я не смогла сдержать стон облегчения. Частично поджаренная плоть рук казалась пугающей. Но меня это не трогало — впервые за долгие месяцы я почувствовала себя свободной, хоть и прекрасно осознавала, что эти ощущения обманчивы!

Я наивно нагнула шею, в надежде, что и от обруча подчинения избавлюсь с легкостью, но охранник лишь усмехнулся на мои действия, приглашая меня проследовать вслед за командором.

Командор вышагивал впереди и по тому, как он это делал, не оставалось сомнений, кто здесь главный. И у меня сомнений не было. Честно говоря, засмотрелась — красивый тыл и даже слегка подзависла, пока не получила ощутимый пенок от охранника по старой памяти для скорости.

А когда догнали командора, тихо произнесла:

— Вы не представились. Я хочу знать имя человека, что спас мне жизнь.

— Это был он, — и указал на моего охранника, и сказал уже не мне, — займись им. Правда, зеленые глаза, словно как два клинка смотрели на меня. Странно так смотрели, задумчиво. Пришлось спешно отвернуться, поворачиваясь обожженной стороной лица.

Командор постоял еще одно мгновение и, не прощаясь, удалился, оставляя меня и охранника в пустом белом коридоре. Очевидно, что разговор закончен, и объяснять мне никто ничего не собирается. Но я прямо-таки ощущала, как из груди рвется тысячи незаданных вопросов, и держаться не было сил.

— Ты же знаешь правду, — произнесла глухо, обращаясь к охраннику. — Для чего этот балаган?

Я попробовала рассмотреть его лицо сквозь плотную ткань комбинезона, но нет, оно было полностью скрыто от чужих глаз. Охранника было не отличить от робота-исхина!

— Правда — понятие растяжимое, — ухмыльнулся он.

— Зачем?

— Тебе здесь не место, — он пожал мощными плечами и пошел вперед быстрым шагом. Вот так просто, не получив ответов, я не могла его отпустить.

— Значит, пожалел? — я старалась не отставать, хотя и чувствовала, что силы меня оставляют.

— У тебя будет много времени, чтобы узнать правду, — усмехнулся мужчина и замолчал. Я же смотрела на его тело в гладком комбинезоне и видела свое перекошенное лицо в его отражении. Всего несколько минут свободы, а я уже научилась настойчиво спрашивать. Такими темпами я скоро и свои права защищать начну! Бороться с несправедливостью!

Пока я размышляла, охранник удалился от меня, собираясь свернуть в очередной коридор, и пришлось спешно его догонять. Ждать меня никто здесь не собирался. А ждать, когда я пораскину мозгами и приду к нужному выводу, тем более. В этот момент я поняла — нельзя отставать, потому как… выбраться отсюда самостоятельно просто нереально! Поэтому собрав всю волю в кулак, я припустила за «гладким», белым комбинезоном охранника, который виделся мне исключительно блестящим пятном, маячившим впереди.

Догнать удалось, удалось даже не отстать после. Я старалась не отставать, хотя и чувствовала, что силы меня покидают. Сначала я еще пыталась запомнить многочисленные повороты и коридоры верхних этажей тюрьмы, но потом махнула на это рукой, и весь мир сузился до размеров спины, облаченной в светлое и гладкое.

Охранник не торопился. Его светлый комбинезон казался сотканным из бликов, радуг и света. Тонкие металлические пластины на плечах, груди, ногах отражали свет, бьющий из окон, и заодно слепили меня. Когда мужчина замедлился, я уже знала — мы пришли. Эта зона была жилой, об этом говорило все. На окнах исчезли решетки, а на полу появилась узкая темно-серая дорожка, призванная придать уюта. Опять же изменились сами коридоры. Теперь они были испещрены узкими гладкими полукруглыми дверями. Впрочем, это скорее испугало, потому как напомнило нижние уровни. Двери были идентичными, разве что лишенными сигналок и отверстий, через которые выдают пищу.

Охранник прошел еще немного и замер у одной из дверей. Мне же пришлось опереться о стену, чтобы справиться с головокружением.

— Это зона отдыха. Для персонала. Командор распорядился привести тебя в порядок, а потом сопроводить на космолет.

— Меня покормят?

— Тебя помоют, — ухмыльнулся охранник. Дверь отъехала в сторону, пропуская нас. Пришлось проследовать за охранником внутрь.

Отдельное помещение встретило тишиной. Вот она какая — зона отдыха «небожителей»! Снова разочарование и опять небывалое сходство с камерами на нижних этажах. Небольшое пространство, в котором еле-еле умещались двое, узкое, в светлых тонах. Серый ковер на полу, две двери с краю, встроенные в стену стол и стул, в данный момент собранные и вдавленные в ее нутро.

— Зачем ты спас мне жизнь? Зачем пристроил меня к командору? Очевидно, что ты что-то хочешь получить взамен.

ГЛАВА 4

Полностью «готовая» я отправилась на корабль в сопровождении целой роты охраны. Не то чтобы подобные почести предназначались для меня, скорее, «от меня»! Да и я была не одна. Двенадцать мужчин в возрасте до тридцати лет, окруженные охранниками тюрьмы, прошествовали в военный шаттл и были отправлены на звездолет. Все мы как две капли воды походили друг на друга. Одинаковые черные комбинезоны, скрывающие лица, с встроенными дыхательными аппаратами, ошейники подчинения, подмигивающие неоном в такт наших движений и, пожалуй, все. Роботы-исхины на прогулке, не иначе! Увы, все произошло так быстро, что я даже не успела попрощаться с родной планетой! Взглянуть на зеленые листья и почувствовать тепло двух Солнц! Видимо, так и должно быть. Пора забыть прошлое и вживаться в новую роль!

Нас выгрузили в грузовом отсеке и проводили в «нижнюю» зону корабля, где проверили наши данные, присланные из тюрьмы. Провели быструю перекличку, сверили сетчатку глаза, сделали заключение о состоянии здоровья и отправили на «распределение». Забегая вперед, скажу — «первопроходец» это не самое низшее звание в иерархии «жителей» корабля. Есть и ниже — уборщики мест, куда нет доступа роботам или требуется более тщательная, «ручная» работа! Ага, «драители сан-узлов»! Туда отправляют тех, кто не сгодился на «должность» первопроходцев! Меня! Я не прошла ни один из простейших тестов! К слову сказать, все тесты были на силу и скорость. И не одного на сообразительность и ум! Да и не кормили нас, прежде чем заставлять тягать тяжести! Что расстроило больше всего, потому как с моими «заслугами» я вообще еды могу и не дождаться!

Одним словом, я шла вслед за остальными по нижней палубе корабля и глотала обидные слезы под забралом комбинезона. Из всех прибывших с Ларны я единственная была «понижена» в звании, а потому шла позади остальных к месту своего распределения. Шла и искала плюсы в своем положении! Посему выходило, что они были. Один — командора на своем пути я не встречу, а значит и грех на душу брать не придется. Хотелось надеется, что пригодится гаутанцу в сортире я не смогу никаким образом. Так себе надежда, кстати…

Корабль был огромным, как целый город. Центральная палуба — представлялась мне элитным местом, как губернаторская площадь для выступлений на Ларне. Это место только для избранных горожан. На корабле так же! С моим допуском в подобные места вход закрыт. Правда, увидеть удалось. По сенсору. Нам устроили приветственную, ознакомительную экскурсию около огромного бортового экрана. Рассказали про центральную палубу — место обитания командора, капитана и всей команды высшего управленческого эшелона. Крупным планом показали капитана и командора… Капитан нашего судна был в годах. Седой, крепкий представитель людского рода. Но это на первый взгляд! Я вот тоже… настоящий человеческий паренек! Капитан был стар, умен, приятен. Он произнес приветственные слова. Конечно, это была запись «для новобранцев». Потом появился командор. В военном скафандре… он показался мне очень красивым. Удивительные глаза. Зеленые. А когда вот так, крупным планом аж дух захватывает! У меня в частности от картинки промелькнувшей перед глазами. Ага, я сижу верхом на этой глыбе и своими ручонками пытаюсь его придушить, честно исполняя «приказ» гаутанца. А командор смеется! Кстати, понятно, почему ему весело, а мне грустно.

После нам рассказали об устройстве корабля: кроме центральной палубы имелась еще и правая, левая, верхняя, нижняя, промежуточная, открытая, закрытая… Дальше запоминать смысла не было! Еще на корабле имелись отсеки: грузовые, машинные, отсек двигателей, продуктовый склад, «загон» для техники… О, да, канализационная шахта! Вот это мое, ага! На этом экскурсия по кораблю закончилась!

Как и в любом «городе» здесь существовала своеобразная должностная иерархия. Нас всех, как представителей «низшего» звена, быстро разделили на группы и отправили «обживаться» еще ниже — жилые отсеки располагались на левой и правой палубах, а еще вблизи продуктового склада. «Место жительства» определялось тоже в зависимости от занимаемой должности. Если можно так сказать о существах с обручами подчинения на шее.

После краткой сводки о корабле, в которой, кстати, не было и намека на основную деятельность данного космического судна нас сопроводили еще в один отсек. Складской.

Вещей при нас не было. Мы «путешествовали» налегке, но всем необходимым должны были разжиться именно здесь. Длинный, хорошо освещенный коридор, прозрачный лифт, уносящий нас на бешеной скорости вниз — и вот он склад. Кстати, женские особи здесь тоже были, хотя я отчего-то думала, что попаду в суровый мужской коллектив!

Не успела я восхититься скоростью и убранством лифтов, как оказалась перед лицом другой расы.

Нашу группу из четырех человек встретила крупная моретянка. Красивая, с большими впалыми глазами, острыми длинными ушами и личиком сердечком, обрамленным светлыми кудряшками. Да, да и как все моретяне зеленая! Симпатичная особь, молодая… Моретянка прямо-таки излучала доброту и жизнерадостность. Быстренько осмотрела всех нас, на глаз определила размеры и каждому из группы вручила по огромному вещевому мешку, со словами:

— Все необходимое будет в ваших каютах, а это личные принадлежности.

Рыться в вещевом мешке вот так сразу и при всех я не стала, останусь одна, будет время посмотреть, что мне выдали. Впрочем, другие такими щепетильными не были. На пол посыпались бритвенные принадлежности, нижнее белье, какие-то средства…

Но молоденькая моретянка быстро пресекла балаган словами:

— Получаем форму и расходимся по местам. Два часа на отдых, дальше строевая.

ГЛАВА 5

Наконец, и до нас доехал робот со стандартным набором контейнеров, наполненных пищевыми волокнами так любимыми в космосе. Этакий кладезь полезных витаминов и минералов! Конечно, для каждого члена экипажа он свой. В смысле, набор. И упаковка разная. Мне вот, к примеру, снова голубая досталась. Вот и даже совсем не смешно! Хотя вижу, соседям по столу очень даже весело. Ржут, ничего не стесняются.

Роботы быстро вычисляют личность, которая перед ними по данным, находящимся в бортовой сети, и привозят контейнер, рассчитанный на тот или иной вид. В тюрьме никто, ничего не считывал. Просто привозили еду и рассовывали ее по камерам.

— Везет вам, — слова вырвались само собой. Это я вслух озвучила собственные мысли.

— Чего? — переспросил Дан.

— Вы все вместе. Не так страшно, — произнесла глухо.

— Не уверен, что подобное стечение обстоятельств можно назвать везением. Но в данной конкретной ситуации я доволен происходящем, — выдал Арим. И мы да… заслушались, честное слово.

— Алхимик, — выдал Зарек. А я вздрогнула от этого слова. Потому что так называли на нашей планете «прислужников» в лабораториях, которыми прямо-таки была испещрена родная планета.

Ларна была искусственно созданной. Небольшой, по меркам других планет в Галактике, даже крошечной. Внешне напоминала скорее огромный, слегка продолговатый кусок астероида со скудной, всегда зеленой растительностью. Со временем превратилась в обжитой кусочек земной плоти с жаркими климатическими условиями. За планетой долгое время наблюдали, как за «незаселенным» перспективным объектом, а после принялись использовать в своих целях. И да, так искусственный объект m54vg сменил свое название на Ларна, превращаясь в «оплот» цивилизации.

На планете появились лаборатории. Были среди них и засекреченные, были и частные. Они возвышались огромными гладкими, металлическими башнями аккурат в центре небольших городков, как замки из детских сказок. Собственно около них и сосредотачивалась жизнь и селились вблизи различные расы, которые стекались сюда со всей Галактики в поисках оплачиваемой роботы, по началу, бесплатного жилья.

Лаборатории строились, работники прибывали откуда-то из «центра», а вот прислугу, в народе называемую лаборантами, под одну гребенку, так сказать, предпочитали брать с планеты, «не отлетая» в космос. Платили хорошо, поэтому население росло и крепло, да и в желающих подзаработать недостатка не было…

— Да, я работал в Лаборатории, — ухмыльнулся Арим. — Меня выдал голос? — хмыкнул весело. Голос его выдал! Умные речи, произнесенные этим низким тембром, выдали его!

Другие улыбнулись в ответ. Да и правда, какая разница, кто кем был до тюрьмы?! Лаборант или его подопытный… мы сейчас здесь, вместе, на одной социальной лестнице убогих, низших существ. Я в принципе осталась на своем месте, а Ариму, бедненькому, придется привыкать к новому статусу. Лаборанты на Ларне, будь то уборщик нечистот, мусорщик или руководитель проектами, уважаемые люди, с хорошим заработком и отличными перспективами! Но пока я отвлеклась, утопая в собственных мыслях, за нашим столом что-то произошло. Мужчины всполошились, а Зарек даже подскочил, как ужаленный.

— Что это? — глухо произнес Дан и прижал к уху ладонь. Неожиданно пропиликало в районе шеи, и я подскочила на месте, как мгновение назад Зарек.

— Стационарный передатчик, вживленный в наш костюмчик, — сказал Арим.

— Под костюмчиком, ты понимаешь наше тело? Кожу? — произнесла шепотом, боясь скатиться к истерике. Просто это… то, что под кожей вибрировало и цокало безостановочно.

— Я сказал именно то, что и имел в виду. Стандартный передатчик вживлен в форму. Сигнал передает он, а вот как его получает ваше тело, зависит от носителя, — и прижал пальцем в районе лба. Зарек быстро повторил его маневр, сдавливая ладонью правое ухо, а я поспешно надавила на шею. И да, выдохнула спокойно.

— И как это работает? — произнесла с облегчением и посмотрела на Арима.

— После яркого привлекающего сигнала раздается информация. Слушаешь и отключаешь, — коротко пояснил мужчина и принялся поспешно за еду.

— Да?

— Да, поторапливайся. Нам на прием пищи дали пару минут.

Интересно и мне тоже? Я так поспешно выключила передатчик, что услышать ничего не успела. Ну и ладно, в следующий раз буду умнее.

Поесть удалось, я справилась с этой задачей быстрее всех. Жаль, не было подобного испытания при приеме «на эту должность». Я бы точно уделала всех этих мужиков и не стала бы этим голубым недоразумением! Кстати, пока мы ели в подобном обмундировании в пищевом блоке, я была одна. А с учетом того, что мужчины доели и принялись собираться — оказалась в печальном положении, да потому что банально не знала, куда идти дальше!

Впрочем, я аккуратно собрала вещи, закидывая рюкзак на плечи, волосы поправила, с непривычки пытаясь откинуть их назад, штаны отряхнула и наткнулась на любопытный взгляд Арима.

— Ты точно не из этих? Гомускусов? — это еще одно народное название голубиралусцев.

— А? — не успела я понять, в чем дело, как мужчина схватил меня за руку и притянул к себе, зажимая мою голову под мышкой. И скажем прямо, там пахло так себе… а еще больно. И тихий придушенный писк вырвался из моего горла, пока этот гад ощупывал мои волосы. Что он там искал, мне неведомо. Но, видимо, что-то необычайно ценное, судя по тщательности.

ГЛАВА 6

Лифт, наконец, остановился. И мы «выгрузились» в коридор. Ничего необычного: стандартные металлические стены, круглые двери, распадающиеся на острые «осколки» при приближении и исчезающие внутри обода, сигнальные маячки с красными глазками по периметру.

— На корабле есть место, где Арсея не следит за нами? — произнесла шепотом. Моретянка улыбнулась и так же тихо произнесла:

— Родненькая каюта. Так что можешь приглашать, кого хочешь. На борту много симпатичных, совместимых с тобой женских особей, — и хихикнула в кулачок. Стало немного противно, но совсем не весело. Интересно, будет ли ржать так громко моретянка, если я приглашу в свою каюту мужчину? Или таких прецедентов еще не было?!

Мы прошли весь коридор до конца, двери приветственно пиликали, считывая код, и пропускали нас вперед.

— Что это? — в недоумении произнесла я, замирая как вкопанная. Впереди был коридор, это да. Только стены его были прозрачными, а за ними находились стазис-капсулы. И, по всей видимости, они не были пусты, в них покоились тела.

— Никогда не видел подобного? — оживилась моретянка и принялась рассказывать. — Корабль наш современный и подобные капсулы имеют место быть. Механизмы сложные, по последнему слову техники! Присматривать за ними не надо, все работает в автономном режиме. Арсея периодически проверяет показатели…

— Но почему их так много? — произнесла я глухо и уставилась сквозь прозрачную преграду, даже лбом приложилась, так, чтобы лучше видно было! Стазис-капсул было много! Очень много! Несколько подобных моделей изготавливали на Ларне, потому я многое знала о них. Главное, что сейчас всплыло в памяти… нет, не их баснословная цена, а то, что подобные устройства использовали исключительно с одной целью — спасти жизнь! То есть сейчас на борту, в непосредственной от меня близости находилось порядка пятисот «живых мертвецов». И этот факт мне не понравился! Тут же всплыло в памяти неожиданное появление командора в тюрьме и собственное неожиданное спасение от смерти!

— Пошли! — вырвала меня моретянка из раздумий. — Это у тебя сегодня не рабочий день, а я еще одну партию встретить и расселить должна. А еще всех проверить и передатчики подключить! — и двинулась вперед. Мне ничего не оставалось как пойти за ней.

Мы пересекли коридор, освещенный лишь резервным питанием из-за чего создавалось впечатления этакой нереальности происходящего. Вот мы — одинокие в пустом коридоре… живые… и там за прозрачным стеклом… души, находящиеся между жизнью и смертью. Смотрят на нас, все понимают и ничего не могут сделать ни со своим телом, ни с судьбой… Брр, одним словом. И я ускорила шаг, торопясь догнать моретянку.

Мы пересекли еще пару коридоров, испещренных лифтами, люками и, наконец, вышли в жилую зону. Как я поняла, что мы на месте? Очень просто — жилая зона представляла из себя небольшой аппендикс в длинной кишке коридоров корабля. Этакое разветвление — тупик, в центре которого находилась «общая» зона отдыха, а стены были испещрены стационарными прямоугольными дверями с кодом. Подобные двери были на Ларне. Кодовый замок, устройство для считки сетчатки глаза и все — ты в собственных апартаментах! Как в лучших домах ларнийского общества!

Комнат было немного. Около сорока штук. Общая зона представляла собой огромную площадь, утыканную полукруглыми мягкими диванами, крохотными изящными столиками и огромным сенсорным экраном в центре. А еще здесь был ОН! Шкаф с едой! Ну, точное название этого устройства я не знала, а вот то, что штука эта крутая, связанная напрямую с бортовым компьютером, а значит фактически «само пополняемая» благодаря роботам — это я знала определенно точно! И сейчас наполненная под завязку закусками в герметичной упаковке — и это я знала наверняка. Ни с чем не спутаю это устройство, только однажды виденное мной в жизни! Эта обтекаемая форма! Красные кнопочки по окантовке, говорящие о его заполненности… Кажется, мне очень нравится на корабле, и командора я начинаю просто обожать! Нет, ну надо же даже об «адаптерах» позаботились! А мы ж на нижнем «уровне развития» в местной эволюционной системе!

Усилием воли я подавила визг, так и норовивший вырваться из горла. Вполне спокойно взглянула на моретянку, произнося:

— Сейчас рабочее время? Почему тут никого нет?

— Потому что ты тут один, — пожав плечами, произнесла моретянка и бухнулась на ближайший диванчик. — А теперь выбирай каюту и расходимся. Можешь брать любую, они все стандартные. И пустые. Тут кроме тебя никого нет.

Я выбрала, просто ткнув пальцем в ближайшую дверь. Моретянка подошла к ней, что-то быстро настроила на сенсоре и произнесла:

— Ну, вот и все. Можешь заселяться. Про пищевой блок ты знаешь, перекусить можно и здесь, — моретянка указала на шкаф с едой. — В каюте есть все необходимое: оборудованная туалетная комната, спальное место и доступ к чистой воде. Дальше разберешься сам, не маленький, — собиралась удалиться. Но я остановила ее:

— А как я узнаю… когда мне приступать к работе, куда можно ходить и куда нельзя. Я хотел навестить парней, с которыми прибыл на корабль.

— Как ты понял на корабле существует условные «день и ночь». День — когда работает основная масса персонала, ночь — время отдыха. По возможности соблюдаются биологические часы всех находящихся здесь организмов. Условно в «корабельных сутках» двадцать четыре часа. Вся жизнь на корабле подчинена этому. Освещение в ночной период становится резервным, приглушенным. А народу на этажах не в пример меньше. Сейчас условно утро. Потому тебе нужно хорошенько выспаться — адаптеры работают только по ночам. Основная работа — уборка в труднодоступных местах. Арсея тебе все расскажет. В каюте она может только говорить, если хочешь, можешь запретить ей это. Тогда все поручения будут приходить на твой личный планшет. Он где-то там на тумбе. Наблюдать не может, так что ничего не опасайся.