Обнаженная для генерала

Глава 1. Ловушка

Я не сразу поняла, что больше не вижу других девушек. И не слышу их голоса.

Вокруг — только шорох густой листвы высоких деревьев. Щебета птиц не слышно.

Тропинка, по которой мой породистый конь нервно переставляет свои длинные тонкие ноги, стала более узкой.

Я огляделась, всматриваясь в листву, чувствуя неясную тревогу.

Что-то очень сильно было не так.

Мы выехали на конную прогулку ранним утром, после завтрака.

Так здесь заведено, в закрытой гимназии для благородных девушек, девочек и женщин, попавших в беду, потерявших семьи и кров. По разным причинам. Королевство берёт таких под защиту, воспитывает, чтобы потом устроить в жизни.

Летом воспитанниц отправляют в отдалённый городок, в закрытый пансионат на берегу озера, подальше от столицы с её шумом и летними соблазнами. Среди трёх десятков девушек, сюда отправили и меня.

Расписание в пансионате каждый день одинаковое.

Утром — конная прогулка под рекомендации баронессы Кармины держать спины прямее, и делать движения рук более изящными и плавными.

Днём — обязательные уроки истории, искусства и дворцового этикета. Вечером — уроки бальных танцев.

Сегодня последний день в пансионате. Завтра мы вернёмся в столицу.

Мне уже девятнадцать, послезавтра мой дебютный бал, где меня должны представить ко двору, и начнут подбирать мне достойного мужа.

Вот такие неспешные конные прогулки и жёсткий распорядок дня очень полезны для контроля моей магии. И я очень их люблю. Я вообще люблю спокойствие и упорядоченное течение событий дня.

Начало сегодняшнего дня ничем не отличалось от других.

Но сейчас что-то очень сильно не так.

Я больше не слышу девичьих голосов. Только глухой стук копыт Булана, моего гнедого коня, по сухой тропе. И шелест листвы.

И ощущение нарастающей тревоги. Последний раз я такую испытывала три года назад...

Я воспитываюсь в гимназии уже три года, после нападения на мой родной дом, где я единственная осталась в живых. Единственная наследница из рода графов Кальер.

Причины того нападения остались невыясненными. Маскировали под кражу, но слишком уж высок был уровень злоумышленников. Меня тогда спасла королевская стража, успевшая на магический вызов уличного патрульного, проходящего мимо моего родового особняка в центре столицы.

Меня много расспрашивали после нападения. Из-за моей разбушевавшейся неслабой магии, даже проверяли на некий таинственный горный дар.

Заподозрили во мне горный дар ещё и из-за моих ярко-голубых глаз и редкой красоты, которые, как говорят, отличают носителей этого дара.

Такого же дара, как у королевы Лии, единственной из известных его обладательниц. Да и вообще говорят, я на неё очень похожа. Только у королевы тёмные волосы, а у меня ярко-рыжие. И никого родства у меня с ней нет.

Нет у меня никакого горного дара. Только нестабильная, мощнейшая магия, с трудом поддающаяся контролю.

Внезапно я выезжаю на просторную поляну.

Дальше всё происходит слишком быстро.

На меня обрушивается тяжкое обездвиживающее заклинание.

Даже магию не успеваю развернуть. К моему коню подлетает стремительная чёрная тень, жёсткие мужские руки сдёргивают меня с коня, на шею падает тяжёлый амулет, полностью блокирующий всю магию.

— Вот так, попалась, пташка, — довольно говорит один из них гнусавым мерзким голосом.

Пытаюсь крикнуть — ничего не получается! Голос тоже подавлен амулетом.

Успеваю заметить лица четверых высоких мужчин в тёмно-серой холщёвой одежде, их холодные расчётливые взгляды безжалостных убийц.

Напавшие выглядят как сборщики листвы и веток кристара — кристального дерева, ценного материала для артефактов.

Из густых кустов выводят коней с большими серыми мешками вытянутой формы, привязанными позади сёдел. Из-за веток и листвы, эти тюки, в которых принято перевозить кристар, очень похожи по очертаниями на человеческое тело.

Напавшие действуют стремительно и жёстко. На мою голову надевают мешок, упаковывают как тюк кристара — даже листву и мелкие ветки насыпают мне на голову. Связывают плотно горловину мешка и бесцеремонно бросают на круп лошади.

Тут же пускаются в путь спокойным шагом. Всё молча. И от этого ещё страшнее.

Руки и ноги холодеют, из-за подавляющего волю страха в животе всё узлом скручивается. В висках оглушительно стучит пульс, голову будто обручем сдавливает.

И ведь со стороны будет не понять, что я в одном из тюков. В этом тюке я наверняка очень похожа на остальной упакованный для перевозки товар…

Даже если горловину мешка развяжут, будет ли кто-то пытаться смотреть, что под листвой и ветками? Вряд ли. Учитывая мою неподвижность, шансов у меня очень и очень мало.

— Карл выходит на связь, — вдруг говорит второй из похитителей.

Его голос звучит тихо-тихо, но мне удаётся разобрать его слова.

— Ответь, — отвечает ему резкий, командный голос третьего.

Долгая пауза.

— Наблюдатель доложил, что генерал Рэналф на охоту отправился, — злобно отвечает второй. — Причём час назад. Будьте осторожны, он может быть где-то здесь.

Холодея, я прислушиваюсь к тихому разговору моих пленителей.

— Почему раньше не доложил? — злобно спрашивает тот, что с командным голосом.

В его голосе я явственно слышу страх.

— Не важно, — отрезает гнусавый, — он один? Что он тут вообще делает?

— Недалеко его охотничье поместье, — злобно и очень тихо отвечает другой. — Не обольщайтесь, что в одиночку охотится. Этот целую армию снесёт не заметит.

Он сплёвывает и злобно цедит:

— Говорил же, нельзя сейчас девку брать!

— Её завтра в столицу отправляют, там уже невозможно, — огрызается второй. — Раньше надо было.

— Раньше тоже…

— Заткнулись, живо! — обрывает их главарь. — Действуем по плану. Тут большие просторы. Может, пронесёт.

Глава 2. Генерал

Пока похитители тихо пререкаются, я стараюсь освободиться, сбросить контроль, но ничего не получается. Отчаяние захлёстывает, но я изо всех сил пытаюсь вырваться.

У меня же далеко не слабая магия. Сколько раз я в детстве разносила вдребезги светильники, зеркала, посуду. Дом шатался. Даже вихри несколько раз появлялись.

Мой отец, граф Кальер, тогда справился с моей нестабильной магией. Научил меня держать её под контролем.

Он был героем затяжной войны между двумя королевствами, до того, как король Дамиан победил короля Освальда и объединил два королевства.

Отец овдовел ещё до войны. Прошёл её доблестно. Меня растил достойно. Погиб от странной болезни, и через неделю после этого напали на наш столичным дом…

Это было три года назад, после чего меня, убитую горем по отцу, забрали в гимназию.

Я только оправилась. Все эти три года всё было спокойно. И сейчас меня похищают…

Может ли быть так, что нападение трёхлетней давности и похищение сейчас… связаны?!

Я дёргаюсь магией, и мне кажется, что у же начинаю продавливать, надрывать прочные оковы артефакта.

Ещё чуть-чуть…

— Стоять! Что у вас? — кто-то вдруг выкрикивает издали.

Новый голос очень далеко, но я отчётливо распознаю низкий, жёсткий мужской голос с подавляюще властными интонациями.

От его звука меня охватывает отчаянная радость.

Мои пленители останавливают коней, повинуясь этому властному голосу.

Я же начинаю изо всех сил рваться магией из опутывающего меня магического контроля.

Ничего не получается, я по прежнему не могу двинуть и пальцем, не произнести ни звука, и магия полностью спутана. Но я стараюсь как могу, это мой, возможно, единственный шанс спастись!

— Это генерал, нам конец… — раздался панический шёпот.

— Говорил же, в другом месте надо было…

— Заткнитесь, — обрывает их третий, жёсткий голос с командными нотками. — Говорить буду я.

Я холодею и, чувствуя захлёстывающую полубезумную радость, усиленную отчаяньем, на пределе сил рвусь, пытаюсь высвободиться из магических пут.

Генерал Рэналф, как же мне повезло!

Я видела его мельком однажды, на параде. Полгода назад.

Да он этих похитителей одним махом всех снесёт!

Перед глазами будто наяву возникает облик высокого широкоплечего брюнета, в парадном белоснежном мундире, идеально обтягивающего его огромное мощное тело. И его длинных красивых пальцев, сжимающих поводья чёрного коня.

Как на генерала все наши воспитанницы смотрели! До сих пор только и разговоров, что о нём.

Сразу в памяти всплывают все эти восторженные охи и ахи про генерала Рэналфа.

Могущественный генерал. Родной брат короля Дамиана. Самый влиятельный и богатый после короля. Красавец, каких поискать, причём не слащавой, а такой суровой, грубой мужской красотой.

Да ещё и не женат! Убеждённый холостяк. Женщин любит. Предпочитает постоянные отношения. Но предельно разборчив. Никаких замужних или дебютанток. Всегда очень яркие, нереально красивые женщины, по разным причинам не желающие или не имеющие возможности вступить в брак.

Этот момент воспитанницы особо подробно обсуждали — при малейшем признаке влюблённости своей новой пары, генерал тут же разрывал отношения безоговорочно и резко, напоминая, что с самого начала предупреждал о невозможности брака и любви.

Впрочем, мне на это всё равно. Пусть хоть трижды холостяк и прочее.

Меня сейчас, связанную и опутанную магическим контролем, гораздо больше интересуют возможности генерала Рэналфа как боевого мага и опытнейшего воина.

Неужели он, могущественный маг, не поймёт, что в одном из мешков — спутанная контролем похищенная девушка?

Я бессильно царапаюсь своей разбушевавшейся от страха и отчаяния магией об оковы обездвиживающего артефакта. Хоть чуть-чуть надорвать, хоть малюсеньким магическим всплеском выдать себя.

Судя неспешно приближающемуся стуку копыт, генерал ещё не понял, что я тут в тюке.

Странно, что он вообще окликнул нас. Слишком уж привычен вид сборщиков кристара, мне эти тюки на крупах лошадей и их сборщики в тёмном уже глаза намозолили за время, что я живу в пансионате.

— Кто вы? — раздаётся властный голос генерала, судя по звукам, остановившегося рядом. — Что в тюках?

Глава 3. Разрыв

— Кристар в тюках, ваша светлость, — голос лидера моих похитителей звучит испуганно и подобострастно. — Собираем вот, в лесах, по веточке, по листочку.

Меня поражает, как изменился его тон, настолько отличный от его прежнего, командного. Даже произношение приобрело отчётливые шипящие звуки, как у всех в этой местности.

— Мы живые не ломаем, ваша светлость, не ломаем, — частит главарь. — Только то, что само упало. Вот, рощицу нашли, много насобирали. В город везём, ваша светлость. Давайте покажу, сами убедитесь. Только сухое, с земли поднятое.

До меня доносится глухой стук сапог, когда главарь спрыгнул с коня. Шелест листвы над моей головой, когда развязывается горловина тюка, в котором я нахожусь.

— Вот, смотрите, ваша светлость, — приговаривает похититель торопливо, — сухое всё. Мы не нарушаем закон. Кристар не ломаем. Всё оставляем расти. Только то, что само упало…

— Все мешки открывай, — обрывает его генерал. — Откуда вы? На кого работаете?

Вне себя от отчаяния я понимаю, что главарь затянул горловину моего мешка и теперь развязывает и показывает другие.

Похититель перечисляет известных закупщиков, подробно рассказывает, как они объедут каждого, и потом вернутся к тому, кто предложит больше цену. Называет их имена, трясёт цепями с жетонами разрешений на сбор.

Генерал слушает молча, а мне становится всё страшнее, когда я понимаю, что уж очень складно всё звучит.

Я бы и сама этому поверила, не будь я в тюке.

Защита артефакта на моей шее слишком мощная. Если я ничем не выдам себя, генерал так и уедет…

Моя единственная надежда на освобождение таяла как туман над озером под лучами поднимающегося солнце.

Отчаяние придало сил, я собралась и со всей дури шарахнула сырой силой вокруг себя.

Получилось! Артефакт треснул, я надавила сильнее, и магический удар выплеснулся, раскалывая артефакт.

Осколки разорванного артефакта на моей груди больно впились в кожу. Ткань мешка расползлась лоскутами.

Конь взвился на дыбы, порванная верёвка не выдержала, и я рухнула на землю.

Сквозь прореху в ткани вскинула глаза и встретила тяжёлый темнеющий взгляд генерала Рэналфа.

Он возвышался на здоровенном чёрном скакуне. Высоченный, широкоплечий, одетый в простую охотничью одежду, под которой угадывался рельеф мощного тела.

Его необычного цвета янтарные глаза сузились.

Несколько долгих мгновений мы с генералом смотрели глаза в глаза.

Мгновения. Но их хватило, чтобы облик его красивого сурового лица с тяжёлыми, грубоватыми чертами врезался в мою память навсегда.

Дальше всё смешалось.

Генерал даже не двинулся с места.

По поляне пронёсся всепобеждающий вихрь от его мощнейшего магического повеления.

Всех похитителей изломанными куклами снесло с коней, швырнуло прочь от меня, смяло, скрутило контролирующими заклятьями.

Я уже смутно осознавала, что генерал небрежным жестом вынул артефакт связи, отрывисто приказал кому-то прислать отряд гвардейцев на поляну к востоку от озера.

Облегчение от того, что мне больше ничего не угрожает, накатило такой силы, что я не могла двинуть и пальцем, хотя уже на мне не было контроля.

Генерал убрал артефакт связи, набросил на неподвижных похитителей ещё несколько увесистых заклятий контроля, спешился и подошёл ко мне.

Он опустился рядом со мной на одно колено. Быстрыми и резкими движениями освободил меня от мешковины.

— Твоё имя? — спросил он, вглядываясь в моё лицо. — Сесть можешь?

Я кивнула и сипло произнесла:

— Нея… Неяра Кальер.

Генерал помог мне сесть, придерживая под спину стальной рукой.

Окинул меня быстрым взглядом и нахмурился, опуская взгляд на мою грудь.

— Откуда кровь? — мрачно процедил он.

Точно, от моего магического удара, когда я пыталась высвободиться, артефакт на моей шее разнесло осколками… Мне ещё больно было. Кажется.

Прежде чем я успела хоть пискнуть, хоть как-то его остановить, генерал рванул ворот моего наглухо закрытого платья. Пуговицы брызнули во все стороны, да и шов разошёлся почти до пояса. Образовался глубокий разрыв, едва прикрывая мои округлости.

Я густо покраснела, вскинула свободную руку, чтобы прикрыться, но генерал стремительно и непреклонно перехватил моё запястье. Рассматривая меня, голую кожу под ключицами, он нахмурился сильнее.

— Не шевелись и не прикрывайся, — приказал он, отпустил мою руку и протянул свои длинные красивые пальцы к моей обнажённой коже.

Визуалы

Генерал Рэналф на коне

Неяра Кальер перед дебютным балом

Арт с обложки

Глава 4. Срыв контроля

Я замерла неподвижно, мучительно краснея. Вздрогнула, ощутив его прикосновение.

Зажмурилась бы от стыда, от уязвимости, открытости и беззащитности, а ещё… непонятных, слишком ярких и томительных ощущений, вдруг охвативших меня в его объятиях.

Но я смотрела. На него. На суровое сосредоточенное лицо.

С его руки сорвался поток исцеляющего заклятья. Странно, я совсем не замечаю боли. Может задело только слегка?

— У тебя здесь несколько царапин, — сглотнув, процедил генерал. — Совсем неглубоких, видимо от веток, когда падала. Сейчас уберу.

Исцеление прошло очень быстро. Но генерал руку не убрал.

Его взгляд изменился. Стал другим. Тяжелее. Пристальнее.

То, как он стиснул красивые губы с жёсткой линией, как провёл кончиками пальцев по моей коже…

Моё сердце загрохотало, в висках застучало от его внезапной ласки.

Я затаила дыхание, напряжённая как струна в его руках.

Слишком откровенно. Стыдно. И… я покраснела сильнее, понимая, как сильно это мною желанно.

Генерал достал белоснежный платок, стал вытирать кровь на моей груди. А я так и замерла неподвижно, позволяя ему, ничем не препятствуя.

— Я вылечил. Где-то ещё болит? — хрипло спросил генерал. — С коня упала, не ушиблась?

Спрашивает, а сам при этом продолжает вытирать платком мою кожу замедлившимися движениями. Я прерывисто вздохнула, осознав, что он больше гладит, чем убирает пятна с моей обнажённой кожи.

— Я не чувствую боли, — едва слышно произнесла я.

Улавливаю поток его диагностического заклятья.

— Да, ты в полном порядке, — после паузы, кивает генерал.

Пальцы генерала замерли. Он окинул меня быстрым взглядом, задержав взгляд на моём платье для верховой езды.

— Пташка, значит, — вдруг усмехнулся он. — И какими же судьбами ты залетела в мои охотничьи угодья?

Его рука при этом сдвинулась, подныривая под ткань, раскрывая разрыв платья, сжала полушарие груди, а большой палец обвёл ореолу медленным чувственным движением.

В крови будто кипятком плеснуло, бросило в жар. Я невольно стиснула бёдра, ощущая незнакомый спазм внизу живота.

Мне надо срочно его остановить, хоть что-то сказать, но всё это так внезапно, что я попросту оцепенела, охваченная ураганом ощущений.

— Я зря вмешался? — изучая ласкающими движениями мою грудь, генерал усмехнулся шире. — Твой возлюбленный организовал побег, а генерал проехал мимо так некстати? Замучили тебя все эти навязанные правила, да? Конные прогулки, танцы, этикет. Скучно это всё молодой девушке. За другого замуж отдают, а ты не хочешь?

Он наклонился ко мне ниже, рассматривая моё лицо.

— Надеюсь, среди эти сборщиков нет твоего возлюбленного. Я не повредил их, не беспокойся. Только обездвижил. Как удачно вы тут оказались. Забавно. Или всё ещё интереснее? Пташечная охота на меня переходит на новый уровень?

До меня наконец-то дошло, что он имеет ввиду. И почему называет пташкой.

Точно. Ведь у нас, воспитанниц гимназии, характерный крой платьев. И, я слышала, нас действительно среди мужчин называют пташками… Так вот за кого меня генерал принял!

Я слышала о скандалах, когда девушки сбегали, по разным причинам. Или им не нравился подобранный короной муж.

Говорят, когда гимназия располагалась в крыле дворца, кто-то из воспитанниц даже умудрялся пробраться в постель к самому королю… Это было, конечно, до того, как король Дамиан взял в жёны герцогиню Лею, сделав её своей королевой, и переселил всех пташек из дворца в другое здание.

Про охоту на генерала Рэналфа, самого завидного холостяка королевства, я тоже слышала. Да и сколько планов один безумнее другого доносилось до меня в гимназии, несмотря на все мои попытки отстраниться.

Ко мне-то это всё не имеет никакого отношения. Я всё время старалась достойно учиться и держалась подальше от сплетниц, чтобы ничем не запятнать имя семьи, моего героя-отца. И таких, как я, в гимназии подавляющее большинство.

Несправедливое обвинение генерала возвращает мне способность мыслить.

Меня никто из мужчин и не трогал ещё ни разу. Да и воспитанницы, в основном, достойные благовоспитанные девушки и женщины. Таких, что дурят, единицы. Как он смеет, по паре глупых случаев оценивать всех?

— Вы торопитесь с выводами. Меня на самом деле похитили, — наконец-то дар речи возвращается ко мне. — Не побег. Не любовник. Никакой охоты на вас. Кровь на мне от осколков обездвиживающего артефакта, который я сломала магией, пытаясь освободиться. Уберите руку. Там ран нет. Там, где вы трогаете, — осипшим голосом добавляю я.

С этими словам я пытаюсь стянуть разорванную на груди ткань, отстраниться от его руки, прикрыться.

— Я ничего такого… что вы тут, — задыхаясь от возмущения, заявляю я. — Конная прогулка. Утренняя. Мой конь сбился, и… Мешок на голову. В тюк и ветки сверху. Я… Да пустите же меня!

Мой голос срывается. В голове сумятица, слова теснятся, напрыгивают друг на друга. В висках стучит, даже в груди сдавило. Я начинаю вырываться из его рук, пытаясь встать.

Генерал каменеет. Держит в стальных объятиях.

— Спокойнее, погоди, не дёргайся, — говорит он, досадливо дёрнув щекой.

— Вы тут наговорили, всякого! — продолжаю попытки освободиться я, вне себя от обиды. — Обвинили меня в… Меня правда похитили! Спасибо за спасение! Мы недалеко отъехали. Мой конь где-то здесь, и… Пустите, я вернусь в пансионат.

Генерал поднимается на ноги одним гибким сильным движением, увлекая меня с собой и ставя на ноги. Придерживает уверенно, когда я пошатнулась.

Я торопливо соединяю разрыв платья. Меня шатает, но генерал уверенно придерживает меня. Даже дыхание перехватывает от того, какой он высокий, я ему макушкой до ключиц достаю.

— Я не вижу следов никакого артефакта, — говорит он хмуро. — Остались бы осколки. Не в пыль же ты его превратила. Это невозможно.

— Говорю же, я…

— Молчи. Я сам посмотрю.

Закусываю губу. И ахаю от бесцеремонного вторжения исследующих потоков его магии.

Глава 5. Вихрь

Вихрь вокруг нас всё сильнее — раскручивается чёрным потоком.

Комья земли с пучками травы больно бьют по бёдрам, спине, рукам.

Мои волосы поднимает вверх густой огненной волной.

Надо медленно дышать. Так меня учил отец, если я теряю контроль — нужно сделать глубокий вдох, задержать дыхание, а затем выдохнуть. Даже пару серьёзных контролирующих заклинаний вспомнила с перепугу.

Только вот всё это совершенно теряет смысл, потому что вихрь рассеивается, так и не набрав силу — подчиняясь магическому повелению генерала.

Просто раз — и всё. Генерал приказал — моя разбушевавшаяся магия утихла.

Вскидываю на него ошеломлённый взгляд, пытаясь осознать, есть ли пределы у его могущества. Вот так — легко и сразу…

Смотрю в его янтарные глаза, и замираю от его задумчивого изучающего взгляда.

Так и держит меня в стальных объятиях. Крепко, уверенно, собственнически.

И у меня снова дрожь по телу от того, как он опускает потяжелевший взгляд на мои губы.

— Что же ты такое, малышка? — сглотнув, хрипло говорит он.

Моего ответа, судя по всему, ему и не требуется. Потому что он снова смотрит мне в глаза. Кажется, это мгновение длится вечность.

— Я не знаю, просто нестабильный дар, — всё же отвечаю я.

И вздрагиваю от того, как хищно сузились его янтарные глаза от звука моего охрипшего голоса.

Его объятия стали крепче. Он буквально вмял меня в себя, высокого, мощного, давая прочувствовать весь свой внушительный рельеф.

Так удобно… Идеально совпадаем, оказывается.

— В бездну всё, — хрипло выдыхает он.

Ошеломлённо ахаю от того, как его рука стремительно ныряет в мои волосы, сжимает, мягко и неотвратимо запрокидывая мою голову, а его жёсткие властные губы впиваются в мои.

Пользуясь моим испуганным вздохом, приоткрывшим мои губы, генерал вторгается мой рот твёрдым языком. Напирает, исследует, ласкает, подчиняет.

Всё моё тело звенит, оцепенело просто. И я вся окаменела, от его грубой бесцеремонности. И… от того, как это неописуемо приятно.

То, что он делает с моим ртом, умело, властно, не давая ни малейшей возможности уклониться или избежать, действует на меня посильнее обездвиживающего амулета.

Ничего не могу противопоставить ему. Совсем.

Мой бедный напуганный и растерянный мозг в полнейшем ступоре, а тело… расслабляется, льнёт к генералу, губы сами раскрываются навстречу ему.

Смутно осознаю, что мои руки сами вдруг обнимают его спину, что у меня вырывается тихий стон, а бёдра поддаются навстречу ему.

Мой внезапный отклик совершенно срывает генерала с остатков контроля. Если они у него вообще есть, остатки контроля. Должны же быть. Генерал всё-таки. Маг могущественный. Уж у него-то должен быть идеальный контроль.

Только вот не чувствую я с его стороны никакого контроля. Нет его. Совсем.

Мощнейшие потоки его магии совершенно бесцеремонно изучают и ощупывают всё моё магическое естество. Если до этого у меня и могли быть от него какие-то тайны, то сейчас я совершенно беззащитна перед ним, открыта, обнажена до самого дна.

Да мне уже и всё равно. Подчинена им полностью. Его властными, ставшими вдруг неожиданно нежными губами. Напором его искусного языка, умелыми ласками пробуждающими во мне томительные, нарастающие ощущения.

Его руки везде. Мнут мои округлости, сжимают, гладят, изучают, и это так приятно, что мне уже ничего не важно. Кто он, кто я, где мы, что только что было…

Только власть его рук, требовательность его поцелуя, наше сплетённое и частое дыхание. Моё заколдованное генералом тело, обезумевшее под его опытными ласками. Мои глухие тихие стоны, под его горячими губами.

Всё прерывается внезапно. Генерал разрывает поцелуй, дышит тяжело и глубоко, стиснув челюсти и плотно сжав губы. Обводит горящим взглядом моё лицо, задерживаясь на губах, поднимаясь к глазам и снова придавливая припухшие подрагивающие губы.

Обнимает крепко, но уже не гладит, просто держит неподвижно. И смотрит, смотрит, смотрит…

Я же совершенно потеряна. В ступоре полном.

Мой первый поцелуй… Первые объятия мужчины.

Сердце колотится оглушительно, в висках стучит. Дышать трудно.

Я обязана вспомнить кто я, вернуть осознанность.

Понимание случившегося обрушивается на меня, заливая краской лицо, заставляя съёжиться.

Если бы меня сейчас увидела баронесса Кармина… Страшно подумать, как я выгляжу сейчас: растрёпанная, в порванном на груди платье, в объятиях мужчины. Моей репутации пришёл бы конец.

Ох… лучше бы я не вспоминала об обстоятельствах моей жизни.

Послезавтра мой дебютный бал, где мне должны выбрать мужа.

Граф Милье, пожилой и надменный директор нашей гимназии, говорил, что мои красота и воспитание, несомненно, важны.

Но моя главная драгоценность — это безупречная репутация. Именно её будут учитывать высокопоставленные мужчины при решении взять меня в жёны.

Я же не могу быть вечно на попечении королевства. Моё наследство приходит в упадок. Всё, что было важно для моего отца, пока я готовлюсь к замужеству, едва держится без умелого управления.

Граф Милье отдельно говорил, что ищет мне мужа с качествами хорошего управленца, чтобы мог не только сохранить, но и развить моё наследие. Естественно, с правильным брачным договором. Королевство защищает своих подданных.

Ведь я так старалась, чтобы научиться быть достойной женой. Надеялась, что моё наследство…

И что я сейчас? Как поступаю с моим прошлым и будущим?

Генерал застал меня врасплох, украл мой первый поцелуй.

Да пусть он будет хоть десять раз завидный жених и холостяк, генерал, брат короля, и прочее, он не имеет права так поступать со мной! Ни с кем не имеет права!

Насчёт того, что он сам мог бы стать моим мужем, я не обольщаюсь. Все знаю, как генерал Рэналф ценит свободу, и уж тем более держится подальше от дебютанток.

У меня нет с ним будущего. И я не имею право из-за генерала крушить свою едва устраивающуюся жизнь.

Глава 6. Дебют

Слушаю резкие отрывистые приказы генерала.

Конвоировать… Опросить всех в округе… Привести коня под дамским седлом, он в той стороне…

Я невольно прижимаюсь к генералу в неосознанном поиске защиты.

Не знаю, почему так. Просто мне очень хорошо в его объятиях. Такие грубые и властные до этого, они теперь ощущаются иначе.

Этот его дикий поцелуй… Что это было вообще? Для моей стабилизации?..

Мне бы высвободиться, но не могу заставить себя отстраниться. Ведь он обнимает меня так бережно, просто держит. Впрочем, у меня такая слабость сейчас, что могу упасть.

Гвардейцы уже скрутили похитителей, уводят их.

— Генерал, нашли коня, — окликает один из гвардейцев.

Он ведёт под уздцы моего Булана.

— Это мой конь, — говорю я, — мне нужно вернуться в пансионат.

— Вы еле стоите, — отвечает генерал. — Я отвезу вас.

— Не надо! — пугаюсь я. — Я сама.

Он смотрит на меня пристально, отпускает. Я кутаюсь в покрывало, делаю шаг к своему коню, и накатывает сильнейшая слабость, даже в глазах темнеет.

Генерал всё решает за меня. Подхватывает меня на руки.

В результате в пансионат меня решает отвезти он, усадив перед собой на своего коня.

Сначала я еду с закрытыми глазами, прислонившись щекой к его широкой груди, слушая ровное биение его сердца.

По пути мне становится лучше. Кутаюсь в покрывало теснее.

— Говорить можешь? — задаёт вопрос генерал.

— Да, — отвечаю я.

— Расскажи ещё раз подробно, что произошло.

Я рассказываю. С паузами, но достаточно подробно.

— Вы мне не верите? — тихо спрашиваю я.

— Верю, — после паузы отвечает он. — Я выехал на охоту, но ощутил магию, которой здесь быть не должно. Потом увидел твоего коня, — он оборачивается на Булана, которого один из гвардейцев вёл за поводья. — Были ещё следы, я решил проверить.

Он замолкает, а у меня в голове теснятся все его предположения, что на самом деле я сбежала, и никакое это не похищение.

— Я правда не знаю, куда делись осколки артефакта, — признаюсь я. — Был артефакт. Поэтому я была неподвижна.

— Пташки частенько улетают с чьей-то помощью или сами по себе, — отрешённо отвечает он. — Я при дворе таких историй наслушался. Впрочем, после этого твоего вихря, я верю, что ты разнесла артефакт в пыль, — он прижимает меня к себе чуть крепче. — Тебе верю. Их допросят. Я прослежу.

Генерал повернул коня на широкую дорогу. Показалось здание пансионата.

А я поймала себя на том, что жалею, что путь закончился.

Так и ехала бы, чувствуя его объятия, его запах — приятный, неуловимо мужской, дурманящий.

У ворот пансионата уже суетилась стража. Генерал, не слезая с коня, потребовал вызвать директора.

Вскоре появился сам директор Милье, бледный, с выпученными глазами. Вид генерала Рэналфа, лично привезшего одну из его воспитанниц в порванном платье и с чужим покрывалом на плечах, явно не сулил ему ничего хорошего.

Генерал спешился и помог мне спуститься. На этот раз уже не обнимал меня, просто поддержал под локоть.

— Мирил, — его низкий голос звучал жёстко, когда он обратился к директору по имени. — Твою воспитанницу пытались похитить разбойники. Я оказался рядом…

Он коротко изложил обстоятельства. Директор выслушал краткую речь генерала, обещал позаботиться обо мне, поблагодарил, пригласил генерала выпить что-нибудь с дороги, раз уж оказался в его краях.

Тот отказался. Поймав недобрый взгляд директора на меня, генерал надавил голосом, что завтра явится следователь.

— Если я узнаю, что у леди Кальер проблемы…

— Нет-нет, что ты, Реналф, я в курсе, что ты не из тех, кто похищает дебютанток, — он нервно хихикнул, но тут же осёкся под тяжёлым взглядом генерала. — Точно не будет проблем. Даю слово.

Ко мне подбежали женщины из пансионата и увели меня.

— Благодарю вас, ваша светлость, — оглянулась я на генерала, прежде чем уйти.

Генерал кивнул, задерживая тяжёлый и нечитаемый взгляд на моём лице.

— Удачного дебюта, леди Кальер, — произнёс он официальным тоном и слегка поклонился.

Шаги по каменной дорожке дались мне нелегко. Едва тяжёлые дубовые двери пансионата закрылись, в ушах зазвенело, а перед глазами всё поплыло, а затем потемнело.

Очнулась в постели, в которой и провела остаток дня.

За мной ухаживала добродушная пожилая целительница Лидия.

Она мне объяснила, что у меня магическое истощение.

Поправляя целительные артефакты на моих запястьях и смешивая снадобья, она рассказывала о том, что на прогулке меня не сразу хватились.

Потом вернулись, начали искать. Обнаружили след магической ловушки, которая увела моего коня с тропы.

Я всё время удивлялась, как Лидия умудряется быть в курсе всех происшествий и всех слухов в пансионате.

Вот и сейчас она явно знала уже почти всё. Упомянула, что обо мне и генерале Рэналфе уже вовсю сплетничают.

Я покраснела и попросила со мной об этом не говорить. Лидия бросила на меня проницательный взгляд и пододвинула стул ближе.

— Не думай о нём, девочка, — тихо произнесла она.

— Я и не думаю…

— Думаешь, — поджала губы она. — Выбрось из головы. Найдут тебе хорошего мужа. Про генерала много слышала…

— Я не думаю о нём, — я посмотрела ей прямо в глаза. — У меня получится восстановиться до моего бала?

Лидия помолчала, а потом тепло мне улыбнулась.

— Получится.

Восстановиться у меня получилось, как и сказала Лидия.

На следующий день прибыл следователь. Он поговорил со мной на удивление осторожно, без давления и многочисленных вопросов. Я просто ему подробно рассказала. Он всё записал, сказал, что ещё вернётся.

На мои вопросы ничего не ответил и ушёл. А я стала готовиться к балу. И я даже почти не думала о генерале…

Надеюсь, что скоро восстановлюсь настолько, что он перестанет мне сниться.

Столица меня, в числе других дебютанток, встретила осенней листвой, дождём и пустыми мокрыми улицами.