Оборотни Сиэтла. Обитель соблазнов

Глава 1. Один квадратный дюйм молчания

Сейчас

Отчаянное трепыхание сердца, казалось, ощущалось везде: в висках, рёбрах, коленях, и даже во рту, где разбухший от удушливых хрипов язык не мог протолкнуть крик. Я летела в темноте, не разбирая дороги, врезалась в деревья, нещадно получала ветками по лицу.

Сзади раздался волчий вой. Пробирающий, смертоносный, и такой близкий, что в голове вспыхнула единственная мысль: «Я умру». Вот так по-дурацки.

Кроссовок зацепился за выступающий корень, и я кубарем полетела в папоротниковое море. Сырая земля и листья забились в ноздри. Я вскрикнула, жалко поползла в сторону поваленной коряги и вжалась в неё спиной. Всё, отбегалась. Два ярко-желтых глаза зажглись в ночи, словно огни святого Эльма, только надежду на спасение они не обещают. Скорее погибель. Огромный буро-коричневый волк, очертания которого я едва различала при свете луны, выступил из лесной чащи на поляну. Зверь во истину громадный, таких волков не бывает, либо в школе мне безбожно врали. И откуда здесь, в заповеднике Хох, это чудовище? Я нервно засмеялась.

То есть, лев тебя не смутил, Китти? Только долбаный волк? «Ну, да, — мысленно возразила сама себе, — лев мог и почудиться, а вот волк сейчас смотрит на тебя плотоядным взглядом и наверняка представляет, какая ты на вкус».

15 часов назад

Внедорожник лихо вошёл в поворот, едва не зацепив крылом огромной ствол тиса. Обри завизжала, как сирена, но тут же рассмеялась:

— Полегче, Джейк! Ты не на гоночной трассе!

Джейк, наш водитель и по совместительству лучший друг, самодовольно хохотнул:

— У меня всё под контролем, леди.

— Смотри мне, — пальцем пригрозила Обри. — Я не собираюсь умирать, пока что-нибудь не съем.

— Тебе лишь бы живот набить, — я легонько толкнула Обри в бок и закатила глаза. — Мы час назад останавливались на заправке.

Подруга нахохлилась, демонстративно погладила свои пышные бёдра и тоном, не терпящим возражений, сказала:

— Я не собираюсь становиться такой же тощей, как ты.

Обри обожала своё тело, могла подолгу любоваться отражением в зеркалах примерочных торгового центра и хвалить бразильские гены, из-за которых унаследовала великолепный зад. Мне до её форм было далековато.

Джейк свернул на парковку для туристов и ловко втиснул свой огромный Шевроле Тахо между двумя легковушками.

— Всё, на выход, леди, — он манерно поклонился, приглашая наружу.

Мы с Обри расхватывали сумки, Джейку всучили самое тяжёлое: палатку и рюкзак с дровами, местные продают их втридорога. Расплатившись за парковку, направились по популярному маршруту в самую чащу леса Хоха, нареченного «дождевым». Годовых осадков здесь выпадает больше, чем во всём штате.

Я давно ждала этот отпуск. Работа в похоронном бюро, нашем с мамой семейном бизнесе, меня порядком угнетала, но я никак не могла вырваться из общества покойников. Мама постоянно давила на то, что без меня ей не справиться, и я, скрепя сердце и запрятав желания, продолжала помогать поддерживать бизнес, доставшийся от отца. Он ушёл ещё до моего рождения, я его никогда не знала, только фотографии видела. Густой копной каштановых волос я однозначно обязана ему, потому что мама у меня типичная жительница Аризоны: светловолосая, загорелая.

Мама говорит, отец хороший человек, но судьба распорядилась так, что остаться с нами он не мог. Его предки не одобрили их союз, видите ли. Меня злило это лет до пятнадцати: ну как можно бросить семью? Если любишь? Но мама настаивает, что никаких обид на него не держит, и потому я смирилась с её необъяснимыми чувствами к человеку, фотки которого она бережно развесила в своей спальне. Нездорово, но как есть.

— Кит, чего ты копаешься? — Джейк обернулся проверить, где я застряла.

А притормозила я возле лужайки папоротников, среди которых пестрели бело-розовые шапочки астранции. Цветы напоминали крупные жемчужины в изумрудном море, а мох, свисающий тонкими нитями с ветвей громадного дерева, придавал месту таинственной сказочности. Будто я попала в страну фей и эльфов. Мне всегда нравился лес, а вот друзья предпочитали поездки в Каскадные горы. Парк Олимпик, куда входил Хох – моя идея, и в кои-то веки Обри и Джейк уступили.

— Сейчас, — отмахнулась я, вытаскивая телефон из кармана джинсов. — Хочу сделать кадр.

— Боже, Кит, там ещё столько травы по дороге до кемпинга будет, — Джейк нетерпеливо топтался на месте.

— Всё-всё, идём.

Я догнала друзей, отвесив Джейку шутливый подзатыльник, на что товарищ состроил рожицу. До кемпинга, где можно установить палатку, нужно идти с полчаса. Изредка нам встречались туристы, фотографирующиеся на фоне исполинских мшистых стволов или выныривающие с лесных троп. Погода сегодня радовала, солнце прорывалось сквозь плотно сцепленные кроны и наполняло лес волшебным сиянием. Но к вечеру синоптики обещают дождь.

Кемпинг оказался забитым отдыхающими, хорошо, что Джейк забронировал всё заранее. Обри занялась продуктами, я расстелила покрывало и развела костёр, а Джейк озаботился установкой палатки.

— Ну, рассказывай, дорогуша, — заявила Обри без прелюдий. — Как покойники поживают?

— Чёрт, — я едва не уронила полено на ногу. — Обязательно об этом?

— Мне интересно. До сих пор не могу забыть историю про миссис Хадсон.

— Какую историю? — оживился Джейк, выглянув из-за кучи мятого оранжевого брезента. — Ты мне не рассказывала!

— Да это не очень смешно, вообще-то, — попыталась отвертеться я, но Джейк замотал головой.

— Раз уж Обри не может забыть, то я точно хочу знать.

Ох, блин... Я вспомнила детали случая двухнедельной давности, и тут же глупо захихикала. У нашей уборщицы Абигейл был день рождения. Её сын заехал в бюро, вручил букет и откланялся. Абигейл пошла в мамин кабинет за вазой, та оказалась испачканной. Она её отмыла, начистила до блеска, и поставила букет на самом видном месте в клиентском зале. Когда мама пришла и увидела вазу, то чуть не хлопнулась в обморок. Как сейчас помню её тихий замогильный голос: «Абигейл, где миссис Хадсон?». А миссис Хадсон оказалась смыта в недра канализации со всеми вытекающими...

Глава 2. Забавные совпадения

Мы пили кофе в неловком молчании, изредка нарушаемом саркастичными шуточками Беса по поводу моей наглости. Я язвила в ответ, и снова повисала пауза. Ройс не говорил вовсе, только иногда улыбался одной стороной губ, когда у Беса получалось вывести меня из душевного равновесия.

Я разглядывала сдержанного мужчину поверх кружки кофе и пыталась понять, почему мне до чёртиков хочется услышать густой бас с повелительными нотами. Хочется слушаться и слушать всё, что он говорит. Ройс действовал на меня умиротворяюще, от него волнами исходила уверенность и сила, которую я ощущала кожей. Чувствовала, как по спине бегает табун мурашек, когда он бросал на меня взгляд выразительных синих глаз. Цвет открытого моря в штормовую погоду. Ройс часто одергивал джинсовую рубашку, словно она доставляла дискомфорт, мешала. Или его раздражало мое присутствие? Чёрт знает.

Немного отойдя от пережитого и вернув холодность рассудку, спросила, могу ли умыться. Ройс показал, где находится ванная, и я заперлась там вместе с пледом, в который продолжала по-детски кутаться. К концу лета по ночам достаточно прохладно, и мне повезло, что эти двое нашли меня в лесу, а то замёрзла бы насмерть. Однако образы свирепых хищников никак не шли из головы. Ну, не могло мне это померещиться, не настолько была пьяна.

Я уставилась на отражение в зеркале с подсветкой в обрамлении деревянной рамы, расползающейся в стороны картой мира. Интересное дизайнерское решение. Ройс любит путешествовать? Почему меня вообще это волнует?

Для потерявшейся девушки я выглядела сносно. Волосы немного спутались, на макушке обнаружила травинку, на щеках мелкие царапины от ударов ветками, а в остальном как будто и не гарцевала в темноте наперегонки со смертью. Затылок немного побаливал. Пальцами нащупала шишку и зашипела. Злясь на саму себя, включила горячую воду и подставила озябшие пальцы. Меня морозило.

По двери негромко постучали.

— В верхнем ящике комода есть одежда, — послышался чарующий бас. Машинально посмотрела в угол, где рядом с джакузи притаился комод. — Твоя слишком грязная, нет времени стирать и сушить.

— Ты ведь в курсе, что я не верну шмотки твоей подружке? — зачем-то сказала я и зажмурилась. Да будь неладен мой язык.

С той стороны молчали. Этот мужчина определённо не из тех, кто треплется без повода, чего не скажешь о Бесе. Того хлебом не корми, дай поострить.

— Она переживет, — наконец, сдержанно ответил Ройс. — Мы будем в машине. Дверь просто захлопнешь.

Я услышала удаляющиеся шаги.

Блин, вот же зараза... Кит, вечно ты как ляпнешь...

Наспех умывшись, подошла к комоду и дёрнула верхний ящик, как велели. Внутри обнаружила немногочисленные женские вещи. Мне бы радоваться, да вот незадача: одежда явно принадлежала любительнице сверкнуть прелестями. Полупрозрачные блузки, кофта-топ, пара коротких юбок, кожаные штаны и... откровенное бельё. Сеточки, рюшечки, бантики, завязочки. Меня замутило. Уже сразу бы голой заставили выйти. Бо́льшую часть ящика занимали именно трусики разнообразных оттенков и сексуальные лифчики. Как здесь не спрятались игрушки?

А, нет. Спрятались. Твою мать.

— Это какое-то издевательство, — буркнула я, опасливо выуживая из ящика кожаные штаны-клеш цвета спелой черешни. Вдруг ещё вывалится что-нибудь резиновое.

Штаны оказались чуть маловаты, плотно обтянув зад. Обладательница своеобразных вкусов была миниатюрнее меня. Стараясь не думать о том, как меня переодевали в бессознательном состоянии, стащила с себя мужскую футболку и запихала в ящик, пусть потом разбираются. Хорошо ещё, что лифчик на мне остался родной, а не из этой коллекции порноактрисы. Чёрная кофта-топ с длинными рукавами была самой невинной, потому, не мешкая, выбрала её. Расчесав волосы и мысленно перекрестившись, вновь глянула в зеркало. Что ж, сойдёт.

Глубоко вдохнула, вышла из ванной. Возле двери на обувнице стояли мои отмытые кроссовки, сверкая белоснежной каймой. Почему-то стало смешно, когда я представила Ройса с щеткой в руках и серьёзным выражением лица, натирающим подошву.

Какой бред у тебя в голове, Кит.

Повернув ручку, вышла на улицу. Придомовой территории как таковой не было, только невысокая живая изгородь можжевельника, насаженная полукругом, обозначала границы частной территории. От дома уводила в лесную чащу неширокая грунтовая дорога.

Зеленовато-бронзовый внедорожник БМВ припаркован у самых ступенек. Я обошла капот, открыла заднюю дверцу и забралась в салон под изучающие взгляды мужчин. Внутри пахло кофе, апельсиновым ароматизатором и кожей.

Бес, сидевший в кресле рядом с водительским, обернулся и сверкнул зубами в издевательской ухмылке.

— Смотрю, одежда Трикси пришлась тебе по душе. На лице столько довольства.

Ага. Прям в сердце запала. Ну, зато теперь знаю имя подружки Ройса. Трикси. Звучит, как что-то колючее, неприятное. Сам Ройс усмехнулся, не повернув головы. В зеркале увидела, как он закатил глаза.

— Заткнись и отвернись, — шикнула я на Беса.

— Для котёнка ты слишком противная, — заключил Бес, наморщив нос.

Ройс стукнул брата в плечо, потом всё же посмотрел на меня.

— Куда едем? В кемпинг? Если хочешь, могу отвезти сразу домой, только Беса высадим по дороге.

Не соображая, что несу, я ответила:

— Да, хорошо. Спасибо.

Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт! Долбаное проклятье...

Ройс, казалось, совсем не удивился, кивнул и завёл машину. Спросил:

— Друзьям позвонишь?

— Что? — не поняла я.

— Ну, очевидно, на завтрак ты не приедешь. Стоит их предупредить. Или они привыкли к твоим выходкам?

Я едва не заскулила от приступа стыда. Не хочу, чтобы думал, будто я выкидываю такие фокусы на постоянной основе. Хотя, какое мне дело, что он будет думать? Отвезёт домой, раз уж взялся геройствовать, и забудет, как страшный сон.

— Да, верно. Нужно им позвонить, — я вытянула руку за телефоном.

Бес невозмутимо достал свой и вложил мне в ладонь, чтобы не отвлекать Ройса от манёвров на грунтовке. Несмотря на весь яд, которым прыскал в меня, к брату Бес относился с заботой. Кажется, его что-то тревожило, он нервно хлопал по боку машины, высунув руку в окно. Ройсу быстро надоел монотонный звук, и он рыкнул на Беса.

Глава 3. Свидание и прочие неприятности

Ройс отвёз меня домой. И, чёрт подери, как же мне нравилась каждая минута в его обществе, каждая секунда вызывала чистейший восторг. Как ежевично-сливовое Гранд Крю, как песни Битлз на виниловой пластинке, как самый охренительный секс на песке под мириадами звёзд. Он украл мой покой, окончательно и бесповоротно. Плевать, если покрутят пальцем у виска. Я не смогу вычеркнуть нашу встречу из памяти, только если не выстрелю себе в голову.

Мы много разговаривали, непринуждённо, словно знали друг друга всю жизнь. Я даже забылась и рассказала историю про миссис Хадсон. Сначала испугалась, подумала, осудит или не поймёт, ведь мой своеобразный юмор не всем по вкусу. Однако Ройс даже усмехнулся. В своей сдержанной манере.

Он припарковался на подъездной дорожке возле моего дома и заглушил двигатель. Я закусила губу, подбирая слова благодарности за спасение, завтрак и доставку прямиком к порогу. Заметила, как колыхнулась занавеска в маминой комнате на втором этаже. Дьявол, наверняка меня ждёт допрос с пристрастием.

— Ну, Кит Аллен двадцати пяти годов, но не от рождества Христова, — Ройс протянул свой мобильник. — Оставишь номер?

— Очень хочется, господин Тёрнер? — я сделала вид, что размышляю над предложением.

— Очень.

Его «очень» прозвучало серьёзно. Твою мать, серьёзнее, чем военный приказ, отданный на последнем рубеже. В груди гулко забилось сердце, руки покрылись мурашками, а в животе разлилось тепло искрящего ликования. Собрав волю в кулак, я мило улыбнулась.

— Вы знаете, где я живу, господин Тёрнер. Если хотите получить номер, придется потерпеть до вечера и показать особенное место в подземном Сиэтле, — дёрнув ручку, я выбралась из машины. — Если мне понравится, так и быть, назову цифры.

Ройс прищурился.

— Значит, я обязан оправдать ваши ожидания, мисс Аллен.

— Попробуйте!

Я отсалютовала ему и направилась к дому. Услышав короткий смешок, едва сдержалась, чтобы не обернуться. Ройс подождал, пока зайду внутрь, и лишь после этого завёл БМВ.

Он уехал, оставив во мне горючую смесь ощущений: от волнения до исступления. Так банально я ещё не влюблялась. Никогда не верила в чувства с первого взгляда, но он разрушил мои убеждения. Хотелось увидеться вновь, послушать густой бас и испытать те же эмоции от взгляда, каким он смотрел на меня.

Я улыбнулась. Моя тату у него на груди... Чёрт! До чего невероятное совпадение. Из десятков эскизов именно лев был моей любимой работой. Именно его образ приснился мне, а потом я перенесла его на бумагу. Всё гадала, у кого на теле появится мой сон... Удивительно, что это Ройс. Судьба? Не иначе.

Рука уже потянулась к звонку, но дверь открылась сама, являя маму в шёлковом халате бананового цвета с кружкой диетического гоголь-моголя. Мама вообще любит здоровый образ жизни, поэтому в свои сорок четыре выглядит не старше тридцати пяти. Овощи на пару, йога трижды в неделю и подсчёт углеводов – то, к чему она безуспешно пыталась приобщить и меня. Но я слишком обожаю то, что, по её мнению, вредит организму. Узнала бы про сигареты, вообще голову открутила.

— И кто он? — с порога спросила мама, звонко взбалтывая ложкой тягучую смесь в кружке. Её губы, накрашенные темно-красной помадой, забавно сложились в трубочку.

— Просто знакомый, — я протиснулась мимо неё в коридор и закрыла входную дверь.

— А что это за обновки? Не помню у тебя таких вещей, — она придирчиво осмотрела меня с ног до головы, пока я стаскивала кроссовки и убирала в шкаф. — Кит, почему ты молчишь?

— А ты мне слово вставить даёшь? — я потянулась обнять суматошную маму, чмокнула её в щёку. От неё тонко пахло жасминовыми духами. — Ты на работу?

— Да. Нужно принять доставку венков, и сегодня придут выбирать обивку для гроба мистера Моргана. Ты мне зубы не заговаривай! Откуда парень?

Я закатила глаза и поплелась на кухню.

— Встретились в кемпинге. Он тоже... отдыхающий.

Не говорить же, что меня чуть не слопали звери в лесу. Проблем не оберусь.

— Сколько лет? Кем работает? — не унималась мама, следуя за мной по пятам.

— Боже! Мне двадцать пять, а не пятнадцать, — я всплеснула руками. — Мам, ну чего ты? Он просто подвёз меня до дома, а не под венец повёл!

— Ну, знаешь ли, — мама уселась на стул, наблюдая, как я набираю воду в чайник. — В твоём возрасте каждого парня надо рассматривать, как потенциального жениха.

— Бо-оги, — взмолилась я, а мама рассмеялась.

— А он ничего. Такой, знаешь... Статный.

— Мама!

— Всё-все, молчу, — она подняла руку в знак капитуляции, а потом негромко добавила: — Твой отец красиво ухаживал за мной, поэтому я не устояла. Но ты, Кит, учись на моих ошибках. Вся эта мишура иногда ничего не значит.

Я застыла, уставившись на розовую подсветку, играющую бликами на стекле электрического чайника. Пузырьки скапливались на дне крохотными жемчужинками, всплывали на поверхность и исчезали.

— Ты же его любила? — спросила я с недоверием. — Говорила, он не остался из-за влиятельной семьи, которая не приняла тебя. Оказывается, ещё и чувства были мишурой?

Мама за спиной громко вздохнула и поставила кружку на стол, ложка бряцнула подобно набату. Я не видела её лица, но могла догадаться: она огорчена.

— Не знаю, — сказала она надломленным голосом. — Наверное, не такая у нас была любовь. Двадцать пять лет прошло, от него ни звонка, ни письма, а я до сих пор жду, что вернётся.

— А ты не жди, — я оглянулась на маму. — Твой шериф неплохой мужик, но точно свалит, если увидит отцовские фото у тебя в спальне. Лучше бы гробовые крышки складировала, честное слово.

— Да уж, — мама повеселела и театрально взбила завитые локоны до плеч. — Надо с этим что-то делать. Так и вижу отвисшую челюсть Фреда!

— Ага! «Джоди, детка, хочешь поговорить об этом с моим психоаналитиком?», — я понизила голос, подражая занудной интонации маминого ухажёра.

Мы обе засмеялись. Больше мама не лезла с расспросами, видно решив, что я уже достаточно взрослая для того, чтобы отличить хорошего парня от мудака. Я рассказала ей вкратце про поездку, показала фото и сообщила, что вечером иду на свидание с Ройсом. Мама в своей манере напомнила, чтобы я предохранялась и, выслушав от меня гневную тираду, ушла на работу.

Визуализация

А у меня тут еще кое-что есть :)

Надеюсь, вам понравится!

Кит Аллен, 25 лет

Любит

- свободу
- сладкое
- своих друзей
- рисовать

Не любит

- когда её называют Китти
- насекомых
- несправедливость
- шутки Беса

Ройс Тёрнер, 34 года

Любит

- путешествовать
- крепкий кофе без сахара
- запах апельсинов
- проводить время с близкими

Не любит

- бессмысленные разговоры
- болгарский перец
- плохую музыку
- когда Бес за ним следит

Бес Тёрнер, 26 лет

Любит

- дорогую одежду
- фильмы-нуар
- японскую кухню
- собак

Не любит

- замкнутые пространства
- огнестрельное оружие
- вранье
- когда Трикси грустит

Трикси Фейбер, 25 лет

Любит

- красный цвет в любых оттенках
- красивое белье
- математику
- яблочные чипсы

Не любит

- огонь
- трусость
- звук пожарной сирены
- когда Бес грустит

Если понравились визуалы, напишите, пожалуйста, в комментариях :) Комментарии делают автора очень счастливым! Можно просто плюсики, я буду знать, что вы здесь :) Спасибо большое, что читаете!

Глава 4. В рай на катафалке

Трикси смотрела на меня с лёгким прищуром, как сытая кошка. Я тоже не могла отвести от неё взгляд. Она дьявольски красивая: фигуристая, с округлыми бедрами и тонкой талией. Но самыми выразительными были глаза – один тёмный, почти чёрный, второй – серо-голубой. Каштановые волосы чуть ниже плеч украшала пепельная прядь, оттеняющая светлый глаз. Точно ангел и демон в одном лице.

Спохватившись, я неловко пожала её протянутую ладонь.

— Кит. Кит Аллен.

— Ки-итти, — протянула Трикси, соблазнительно облизнув губу. — Бесик, ну правда она хорошенькая?

— Ну, да. Когда отмылась, стала ничего так, — Бес выставил большой палец и, поймав строгий взгляд Ройса, расхохотался: — Всё, молчу!

Внутри заклокотала злость. Я стиснула зубы. Индульгенция, которую мысленно приготовила для Беса за спасение, обратилась в пепел. Хотела открыть рот, чтобы отправить его в неотдаленные места, но вовремя осеклась. Вряд ли бы Трикси оценила нападки на своего парня.

— Бес, — начала спокойно. — Если хочешь сохранить хоть один пиджак от Армани – придержи язык.

Он запищал тоненьким голоском и прижал кулаки к груди, имитируя меня:

— Пьидельжи язик, Бес!

Я зарычала, а Ройс отвесил брату шутливый подзатыльник. Ну всё, теперь точно отомщена. Трикси изящно повела плечом.

— Не обращай внимания, котёнок. У Беса сносит крышу при виде хорошеньких девушек. А ты хороша! У шефа... утончённый вкус.

Мне сделалось неловко от её комплимента, даже приятно. Получить признание от такой красотки всё равно, что увидеть небо в алмазах. Думала, Трикси окажется самовлюблённой, неспособной видеть кого-то, кроме себя, но ошиблась. Вот уж где «по обложке не судят» сыграло, как надо. Трикси, очевидно, была из тех, кто слишком уверен в себе, чтобы опускаться на уровень школьных задир. Да и то, как она смотрела на Беса, — с восхищением, по-детски доверчиво, — развеяло стервозный образ. Ну, совсем немного.

— Так, — Ройс легонько подтолкнул брата в сторону танцпола. — Валите и не маячьте перед глазами. Но потом спрошу с обоих.

Бес состроил скептическую рожицу и, взяв Трикси под руку, повёл её куда-то в барную зону поближе к сцене. Ройс посмотрел на меня виновато.

— Он тебе что-то сделал?

Я догадалась, что речь про рыжего парня.

— Нет, — мотнула головой. — Только настроение испортил, но я отходчивая.

В подтверждение улыбнулась во все тридцать два зуба. Ройс прыснул и жестом пригласил вернуться за столик.

— У меня кое-что есть для тебя, — сказал он, прищурившись. — Наверное, это исправит впечатление от вечера.

— Для меня? — я заинтересованно вытянулась, наблюдая, как Ройс выуживает что-то из кармана джинсов.

Успела заметить бордовую бархатную коробочку, но тут портьеры разъехались, являя худощавого парнишку-официанта с россыпью веснушек.

— Ваши напитки, — он с поклоном поставил бокалы и достал блокнот. — Что желаете на ужин, господин Тёрнер?

— Хм-м, — Ройс задумчиво глянул на меня, видимо, прикидывая, насколько я голодна.

Врать не буду, очень голодна.

— Думаю, девушка оценит каре ягненка.

Очень оценю. Кажется, я даже закивала подобно болванчику. Вот бы Ройс упомянул про десерт...

— И что скажешь насчёт тарта с темным перуанским шоколадом?

Твою мать, скажу, что это звучит, как гастрономический оргазм.

— Полагаюсь на ваш вкус, господин Тёрнер, — скромно ответила я, потупив взгляд.

Держи себя достойно, Кит. Прошу.

Ройс улыбнулся и кивнул официанту, мол, заказ утверждён. Тот продиктовал названия блюд, озвучил время ожидания и скрылся за портьерами. Ройс положил бархатную коробочку на стол, осторожно подтолкнув пальцами ко мне.

— Надеюсь, тебе понравится. Вообще-то, я не разбираюсь в этом, но Трикси сказала «очаровательно», — он усмехнулся. — Она про всё говорит так, что считает слишком девчачьим...

Я уже не слышала ничего, кроме гула собственного сердца в ушах. Ройс дарит мне украшение на первом свидании? Вот так просто? Или он потом попросит что-то взамен? Ох, твою мать, нет. Он не выглядел озабоченным придурком, каких было полно в моей жизни. Благо, мне всегда находилось, что сказать на дурацкие намёки.

Открыла коробочку. На кремовой шелковой подушке покоился золотой браслет-цепочка с разными шармами: птица с раскрытыми крыльями, усыпанными сверкающими фианитами, самолёт, планета с вереницей звёзд, Статуя Свободы, Эйфелева башня, Биг Бэн, Колизей...

— Пришлось собирать по частям, поэтому доставку оформил прямо в клуб, — в голосе Ройса слышались извиняющиеся ноты. — Если бы знал, что тебе испортят настроение...

От восторга я запищала, перебивая его.

— Это просто блеск! Серьёзно! Ты же... я не... Чёрт! Как ты вообще додумался? Не нужно было...

— Нравится? — он заглянул мне в глаза.

— Шутишь? Это невероятный подарок! Я просто не верю, что ты это сделал для меня.

Ройс взял браслет, расстегнул цепочку, и я подставила запястье. Он аккуратно защёлкнул замочек. Холод металла и жар его пальцев контрастом поцеловали кожу.

— Я рад, что получилось порадовать тебя.

Он хотел сказать что-то ещё, но вдруг замер, в синих глазах промелькнула злость. Я испугалась. На меня? Что-то ляпнула не то?

— Прости, пожалуйста. Видимо, мой брат сделает всё, чтобы испортить этот вечер.

— Что? — переспросила я, но Ройс уже встал. — Куда ты? Что случилось?

— Подожди здесь, ладно?

Ройс резко дёрнул портьеру. Я почувствовала раздражение, наполняющее каждое его движение, заметила напряжённые мышцы, натянувшие рубашку. Он ушёл, оставив меня в недоумении. Что-то случилось. Что-то, что ему очень не понравилось.

Я заелозила на диване, выглянула в щёлку между завесами. Ройс стоял невдалеке от папоротников, рядом с ним Трикси что-то объясняла, жестикулируя руками. Подальше увидела Беса и невысокого плотного парня в чёрной толстовке и джинсах. Они выясняли отношения с рыжим мужчиной и блондином в изумрудном классическом костюме.

Глава 5. Ройс

С момента, как я встретил девчонку в лесу, меня не отпускало два зудящих чувства.

Первое – притяжение. Какой бред. Она человек, и этим всё сказано, перечеркнуто, предопределено. Но я ничего не мог с собой поделать, и пригласил её на свидание. Чуть не зарычал, когда проклятые слова сорвались с языка. Кит посмотрела на меня своими зелёными глазищами, прищурилась, будто оценивала, насколько я серьёзен, а я, чёрт возьми, был максимально серьёзен.

Второе чувство – страх. Страх за её жизнь. Дилан увидел, как я бросился её спасать, и принял это за знак моей слабости. Теперь не отвяжется. Значит, девчонка невольно попала в нашу клановую войну. Блядь.

Бес на пару с Трикси весь день нудили, чтобы я забыл об этом, проблем хватало и без неё. Да куда там. Не отпускало. Ни на минуту. Я проторчал неподалёку от дома Кит до назначенного времени, опасаясь, что кто-нибудь из стаи Дилана заявится, пока меня не будет рядом. Даже цветы заказал с доставкой, только бы не уезжать. И дежурный комплект одежды сгодился, очень кстати.

Кит в своём чёрном коротком комбинезоне, с распущенными волосами и улыбкой на губах просто сияла. А как от неё пахло... Теплом, нежностью. Пахло желанием. Этот запах я ни с чем не спутаю, узнаю из миллиона. И никакие гранатовые духи, которыми она маскировала природный аромат, не могли перебить его.

Всё пошло кувырком, когда в «Т.Rex» я увидел стаю Дилана. Они ошивались там неспроста, и давать заднюю стало опасно. Покажешь неуверенность – сожрут живьём. Так оно устроено. Попробуй я увести Кит, и тогда из нежелательной свидетельницы она превратилась бы в мишень. Я всё спрашивал себя, какое мне до этого дело. И, твою мать, не находил ответа. Только чуйка, которая подсказывала: она – моё дело.

Клуб считается нейтральной территорией, где одарённые могут отдохнуть, откинув предрассудки о личной неприязни. Я никак не ожидал, что Бес поведётся на провокацию, бросит вызов вожаку, будучи в заведомо невыигрышной позиции. Забудет о местном правиле кланового старшинства. Бес реагировал на стаю Блэквуда особенно яростно, а недавнее покушение на меня окончательно выбило его из колеи.

Бес винил в нападении себя. За то, что выбрал маршрут. За то, что не убедился в его безопасности. За то, что в последний момент доверился моему другу Майку и остался с Трикси, которая заболела после очередного неудачного общения с духами своих покойных родителей. Винил ли брата я? Конечно, нет. Но Бесу что в лоб, что по лбу. После смерти нашей семьи он стал мнительным, и не мне его судить. Сам давно параноик, да вот вожаку положено держать эмоции в узде.

Мы вернулись в Сиэтл спустя шестнадцать лет скитаний. Потому что меня достало прятаться, убегать и скрываться. Пора было вернуть наследие семьи, которое отобрал Марцио Блэквуд – отец Дилана и бывший вожак, сменивший роль лидера на наставника сына. И, разумеется, Блэквудам наше возвращение не пришлось по душе.

Когда я отправился на переговоры к бывшим партнёрам отца по бизнесу, чтобы наладить отношения и объявить о праве наследования, мою машину расстреляли. Символично. Затем оборот, схватка три на шесть и недвусмысленное предупреждение убираться из города. Марцио себе не изменял. Старый ублюдок. Слишком свежо было воспоминание, как он привёл свою стаю в дом родителей, когда они с отцом не договорились о долях в бизнесе. Как Марцио совершил казнь отца и мамы на глазах десятилетнего Беса.

В тот вечер я цеплял девчонок в ночном клубе «Lofi» в районе Истлейк. Мне восемнадцать, кровь бурлит, и всё, чего хотелось, это прожигать жизнь. Не думать о будущем, каких-то там отцовских нравоучениях и семейном бизнесе. А сколько мы ругались с ним по этому поводу... Блядь, даже накануне поцапались вдрызг. Мама плакала, Бес спрятался в комнате, а я хлопнул дверью, послав отца в задницу.

Уже перевалило глубоко за полночь, а выпитые коктейли измерялись двузначными числами. Какая-то рыжая девица-банши стонала на мне в номере мотеля... И вдруг я почувствовал панику. Едкую, обжигающую хлеще высокоградусного пойла. Не свою. Страшно было Бесу. И я чувствовал это на расстоянии десятков километров, потому что братская связь у одарённых почти такая же осязаемая, как и истинность. Не у всех и не всегда, но если связь возникала, то заблокировать её невозможно.

Твою мать, я не помню, как оказался у нашего дома. Гнал машину так быстро, что едва не вылетел с моста. А дома... Дома поджидал Марцио со своими выродками. Охрану обнаружил перебитой, ворвался внутрь, и в гостиной нашёл мёртвых друзей родителей. Перед взором заплясали алые пятна ярости. Или это лужи крови рябили? Теперь неважно.

Отец дрался с тремя псами во главе с Марцио, защищал раненую мать. Она уже не могла обернуться, чтобы помочь ему. Я помню её взгляд ясно-синих глаз - решительный, прямой, бесстрашный. И как она еле слышно прошептала: «Найди его». Это были самые мучительные пять секунд в моей жизни. Пять долбаных секунд мне потребовалось, чтобы выбрать между родителями и братом. И я сделал свой выбор.

Бросился на второй этаж. Теперь всё, о чём думал, это Бес. Опоздай я хоть на мгновение, и его бы нашли, вычислили по запаху. Но Бес, даже мелкий, был смышлёный. В ноздри заполз ядрёный запах бензина, витающего по дому, и я сразу понял, что это его проделки. Наверное, пока Марцио разбирался с охраной, Бес прошмыгнул в гараж, примыкающий к гостиной, и опустошил отцовские запасы. И, чёрт, я выдохнул с облегчением, даже засмеялся. В такой момент и смеялся – наверное, умом поехал.

Я перехватил четверых на подступах к комнате отдыха. Бес наверняка спрятался там, за потайной дверцей с изображением «Девятого вала», скрывающей крохотную комнатку с сейфом. Я ещё не чуял его запах, но, клянусь, слышал биение сердца. Слышали ли эти ублюдки – хрен знает, но думать об этом у меня не было времени. Как и не было плана, не было преимуществ, но зато было отчаянное желание увести убийц подальше от брата. А ещё – притупленные алкоголем реакции.

Я обернулся в прыжке, накинулся на ближайшего волка и перегрыз глотку. Затем рванул подальше от комнаты отдыха, увлекая оставшихся троих за собой. «Только не смей выходить, не смей выходить, Бес», — долбилось в мозгу, пока я несся по дому на улицу. Там уже караулил Марцио. Шансов у меня не было, но я мог увести стаю подальше, чтобы выиграть время для нашего прайда. Чтобы они успели спасти Беса. Чтобы наш род не исчез с лица земли окончательно. В тот момент Бес стал для меня надеждой. Той, за которую цепляешься на грани жизни.