Обратная Сторона Свободы

Глава 1

ПРЕДИСЛОВИЕ

Жизнь. Что это такое? Почему каждый день, каждый час, каждую минуту мы боремся за неизвестность? Неужели, ЖИЗНЬ - это что-то ужасно дорогое? Сколько поэтов, писателей в своих произведениях воспевали бесценность и красоту жизни. Как же они ошибались... Сегодня жизнь человека не стоит НИЧЕГО. Войны, теракты, разбой... - прямое тому свидетельство. Ежедневно сотни людей расстаются со своей жизнью и совсем не потому, что смертельно больны уже долгое время, а по собственному желанию. Нет, я говорю не о лицах склонных к суициду, хотя именно слово «самоубийцы» лучше всего характеризует их поступки. Но что делает их такими? Что толкает их на этот «неумный» шаг? Кто знает? Кто знает...

Часть первая: «ВОСХОД»

Глава 1.

Лэнгли (штат Виргиния), 26.05.2008 год, 18:12, штаб - квартира ЦРУ.

- «Агент Прескотт, агент Линдер, агент Шелден, срочно пройдите в зал для совещаний...» - несколько раз повторил приятный женский голос, и слова тяжелой волной прокатились по всему Лэнгли.

Назвать первое здание Управления «Старым», особенно в присутствии директора, мало кто осмеливался, ведь по сути они с Уолтером Ван Страйдером были ровесниками. Впрочем, если брать за основу дату окончания строительства, то Уолтер оказывался даже старше. Но факт остается фактом - здание было «Старым» и нынешний директор предпочитал его бетонную тяжесть свету и легкости «Нового» крыла. Большую часть своей жизни он провел именно там, и давящие стены были насквозь пропитаны дорогими сердцу воспоминаниями о рядовой службе в оперативном отделе. Мужчина ни на секунду не позволял себе забывать о прошлом. Помнить всё, даже самую мелочь! Хотя причину, по которой Страйдер без промедлений определил союзников, мелочью не назовешь. Двадцать с лишним лет совместной работы... Дело само выбрало своих исполнителей. Не последние, более того, приближенные к первым лицам в Управлении люди: исполнительный директор; заместитель директора ЦРУ по операциям; один из ценнейших действующих оперативных агентов во всем Лэнгли. Выбор Уолтера был очевиден, как и для вызванного трио очевидна серьёзность обстоятельств, в которые их собирались посвятить. Обе стороны стремительно приближающегося разговора были накрепко связаны той памятью, казалось бы, державшей бетонную конструкцию «Старого» крыла. Воспоминания и доверие, не иссекаемые с годами, когда они доверяли друг другу свои жизни.

В просторном по своим номинальным данным помещении, в центре которого стоял большой овальный стол на тридцать персон, в главном кресле под величественной эмблемой Центрального Разведывательного Управления США сидел высокий зеленоглазый мужчина лет давно за пятьдесят. Правильней даже сказать - около шестидесяти. Тёмно-пепельные волосы директора были строго зализаны назад. Дорогой костюм и высокий статус требовали от него соответствующих манер, поведения, осанки. Однако учитывая возраст и груз ответственности, сохранять военную выправку становилось всё сложнее. Впервые за десять с небольшим лет, которые он провёл в должности руководителя американской разведки, Ван Страйдер позволил себе слегка расслабиться в присутствии подчинённых и допустить до их глаз свою обеспокоенность. Вызванные агенты были теми  единицами, с кем он мог быть самим собой - таким, каким они его знали. И всё же занимаемое положение не ослабляло своих оков даже наедине с ними, заставляя держать дистанцию.

В дверь постучали. На пороге появились трое: двое мужчин и женщина. Двое из них были лишь лет на семь-десять младше директора, а высокий блондин - тот самый оперативный агент Дерек Шелден - являлся самым молодым из них. Всего тридцать четыре года, и те были к нему благосклонны. Слишком благосклонны, что на фоне собравшихся он выглядел едва ли не старшеклассником. Эту иллюзию поддерживал не выцветший с годами удивительно яркий цвет его голубых глаз.

Дерек вошел последним, сохраняя иерархичную последовательность в их появлении. Первым, а вернее первой появилась агент Лайнесс Прескотт. Высокая, стройная афроамериканка бесстрашно прошла вперёд и села на место, приближенное к боссу. Большие линзы в грубой роговой оправе закрывали как минимум треть её лица. Но когда она приблизилась к директору, для него стало очевидным, что подобного рода отвлекающим манёвром она скрывала углубившиеся морщинки в уголках её тёмных глаз. Ведь стойкости, выдержки, преданности и, уж, тем более зрению этой женщины мог позавидовать каждый. Кому и были нужны очки, так это Страйдеру. Данное замечание часто проскальзывало в его голове, вызывая лёгкую усмешку. Однако в этот раз эмоции не удалось пробиться сквозь плотную броню гнетущих обстоятельств, и его выражение лица оставалось неизменно напряженным и сосредоточённым. Следом в зал вошёл заместитель Ван Страйдера по операциям - Сайман Линдер. Несмотря на зрелый возраст, мужчина азиатской внешности был в далеко не плохой физической форме, и даже костюм, облачение в который требовал устав управления, не мог скрыть его мускулы. Внешность заместителя по операциям была довольно оригинальной, и ростом он был выше самого директора, что уже необычно для представителя монголоидной расы, но никто, столкнувшись с ним лицом к лицу, никогда не мог сказать о нём ничего больше того, что Линдер - азиат.

Все трое сели за стол и настроились на начальника.

- Что случилось, Уолтер? - поспешила мисс Прескотт задать не столь официальный тон собранию.

Глава 2

Лос-Анджелес (штат Калифорния), 30.05.2008 год, 08:32, дом МакГи.

- Бабуль! Дай знать, когда принесут утреннюю газету! - раздался звонкий голос молодой девушки со второго этажа дома старшего поколения семьи МакГи. Из гостиной донёсся чёткий ответ:

- Газета на кухонном столе!

Шестнадцатилетнее создание торопливо сбежало по старой лестнице вниз и сто шестьдесят пять сантиметров очарования и неиссякаемой энергии ворвалось в кухню.

- Бьянка, ты опять за своё! - Женщина и опомниться не успела, а кипа газет, так мирно покоившаяся на только что убранном столе, уже была перевёрнута с ног на голову в поисках одной единственной страницы. Пытаться остановить юную особу было бессмысленно, да и возраст, надо признать, был не тот. Всё, что оставалось женщине, это с тоской наблюдать за поисками внучки в ожидании возможности вновь навести порядок. А тем временем бедствие по имени Бьянка набирало обороты. Кухонного стола оказалось не достаточно и баталии с непослушными газетными листами перебрались на пол. Остановившись на пороге гостиной и кухни, невысокая женщина годов за шестьдесят держалась из последних сил, наблюдая за разрастающимся хаосом. Седых прядей в её унылой старомодной причёске становилось больше с каждой секундой. Вообще-то, Марта МакГи не стыдилась своей седины, даже, наоборот, гордилась и своим возрастом, и этим, на первый взгляд, простым титулом «Бабушка». Но, как парикмахер, больше всего гордилась естественностью столь необычного оттенка своей старости, а лишние пряди могли испортить такое природное произведение. - Всего час, как родители улетели, а ты... - словарного запаса Марты не хватало, чтобы описать происходящее. Вот и сахарница опрокинулась. - Ты опять за старое?

- Ба! - Не замечая ничего, Бьянка продолжала сосредоточённо потрошить утренние газеты. - Я уже не маленькая. В нашем классе на летние каникулы все пошли работать. Это же только на каникулы! Мама с папой даже не узнают... Так, - девушка немного сбавила темп. - Эту страницу я видела. И эту тоже...

- Не все, - возразила бабушка и от неожиданной новости Бьянка на секунду оторвалась от поисков, перераставших в раскопки: газетные листы, сахар, соль... Но поняв, кого женщина имела в виду, девушка недовольно наморщила остренький носик.

- Ясон не в счёт, - будто отмахнулась молодая особа и вернулась к штудированию напечатанных листов. - Хотя бы на пару месяцев. А может и меньше... Так, пятнадцатая - шестнадцатая...

- Ясон, как раз таки «в счёт», - упрямо настаивала Марта, отвлекая и себя и внучку от того, что творилось у них обеих под носом. Снова услышав это имя, Би раздраженно фыркнула. - Если он этого не делает, тебе оно зачем? Чего тебе не хватает? Есть и еда, и кров - причём, по всей Калифорнии; одежда, и даже деньги на карманные расходы, которые, между прочим, лежат неприкасаемые у тебя в коробке под шкафом как в швейцарском банке, и их сумма растёт с той же прогрессией... - А девушка будто ничего не слышала. - И снова я говорю сама с собой, - почти беззвучно закончила женщина и безнадежно вздохнула. Если бы не увлечённость поисками, не избежать было бы возмущений. Имея родителей - владельцев крупнейшего банка в Калифорнии, слушать банковские шуточки ужасно раздражало. - Что тебе ещё нужно для «хорошей жизни»? - Ведь правда, у этой девушки было всего в избытке. С детства она получала только самое лучшее: обучение в элитной школе, училась с равными себе; материальная обеспеченность, о которой многие могут только мечтать... Но Бьянка ответила не раздумывая:

- Свободы! - Она выдохнула это слово и на её светлом личике появилась загадочная улыбка, от которой в серых, цвета горячего асфальта, глазах засияли мечтательные искорки. Будто она ощутила эту свободу, только назвав её «по имени». - Я хочу быть как все мои сверстники! А их родители, между прочем, не запирают детей в своей фирме, а наоборот, поощряют стремление трудиться и зарабатывать своими силами.

Марта покачала головой.

- Насмотрелась телевизора...

- Телевизор! - Свет в больших и чистых молодых глазах превратился в лазерный прицел, быстро наметивший цель в гостиной, которую бабушка так отчаянно загораживала от Бьянки. Женщина поняла, что совершила огромную ошибку. - Программы передач здесь уже нет! Ба, ты забрала страницы!!! - Бьянка побросала листы и помчалась в гостиную в обход, через скромную прихожую. Хоть Марта и была достаточно активной для своего возраста, Би не боялась, что бабушка опередит её, даже имея фору. Как и предполагалось, страницы мирно покоились под аккуратной стопкой новых номеров отцовских бизнес-журналов и прочей деловой корреспонденции на маленьком столике.. В здравом уме Би не приблизилась бы к ним ни при каких обстоятельствах. Уж очень трепетно отец относился ко всем оставленным в них закладкам и пометкам, известным только ему одному. Но юная МакГи влетела в комнату на всех парах и в тот же миг вся стопка рассыпалась по полу.

- Не хочу больше слушать, будто я только и умею, что тратить деньги родителей и пользоваться их именем. Знаешь, как раздражает, когда мне постоянно указывают на успехи родительского банка?

- Насколько я помню, в твоем классе учится сын Питерсонов, - задумалась Марта, оценивая масштабы предстоящей уборки. - Его родители недавно присоединились к нашему банку.

- Папа просто передал им один из филиалов в Сан-Франциско, - отмахнулась было Би, но в памяти еще был свежи колкие комментарии очередного неприятного одноклассника. - А эта неблагодарная выскочка еще и на нервы действует. Как будто мне Санни мало!

Глава 3

Лос-Анджелес, 31.05.2008 год, 16:10, офис ЦРУ в Л.А., кабинет Уолтера Ван Страйдера.

- Мы отобрали двадцать человек, - отчитывалась Прескотт о результатах проделанной работы. Казалось, что может быть проще, чем донести до руководства информацию об удачно выполненном поручении. Но душу в клочья разрывали противоречия. Лайнесс была профессионалом во всём. Свою жизнь она посвятила работе агентом, сначала Организации, потом ЦРУ, и ей не впервой было переступать через личные чувства и убеждения. Получая самые сложные задания, в правильности и справедливости которых сама она сомневалась много раз, выполняла всё молча и безукоризненно. Однако сейчас, сидя перед директором разведки, дама едва держала себя в руках. Лица Шелдена и Линдера не выражали ровным счетом ничего, вопреки царившему в кабинете напряжению.

- Вы хорошо поработали, - тяжело вздохнул Страйдер. Вряд ли его слова могли разрядить атмосферу. И всё же он должен был расслабить узел официальности, затянутый Лайнесс с первых же слов. - Несмотря на сокращение сроков, и ужесточение отбора со стороны Организации, вы справились...

- Какого чёрта ты вписал ее имя?! - тёмная ладонь Прескотт заметно побелела, с грохотом опустившись на директорский стол. От неожиданности Ван Страйдер отпрянул в пошатнувшемся кресле. Испепеляющий взгляд тёмных глаз женщины устремился в направлении молодого блондина. Его широкие плечи чуть заметно дрогнули. Прескотт больше не могла молчать. - Ты, ведь, знал, кто она! Так почему внёс её имя в список?!

- Это возможность показать серьёзное отношение к делу, - Дерек старался сдержать голос из уважения к присутствующим и их общему прошлому. - Полагаешь, Сэт не знает наших намерений завалить проект!

- Даже если так, этого нельзя было допускать! Она - дочь МакГи... - Прескотт с силой ткнула пальцем ему в грудь и процедила сквозь плотно стиснутые зубы: - И ТЫ ЭТО ЗНАЛ!

- И ты знала, - не собирался оставаться в долгу молодой агент, - и вопреки своему же здравому смыслу пригласила её.

- МакГи? - удивился Страйдер, услышав уже десять лет не звучавшую в их кругу фамилию. Линдер безнадежно кивнул.

- Думаешь, ты одна всё знаешь? - не шелохнувшись, Дерек поднял на Лайнесс свои синие глаза. - Как ты и сказала, она - дочь МакГи, а значит, рано или поздно её всё равно пришлось бы привести в Организацию.

- Согласен. - Взгляд Лайнесс переметнулся на Саймана. Похоже, он оказался единственным, кому до последнего удалось сохранить самообладание. - Это шанс для Сэта воспитать сторонника, способного в дальнейшем поддержать или даже продолжить его дело. Где ещё он найдёт потомка основателей, не слышавшего об ОСПА? - Размышления погрузили кабинет в тишину. Лайнесс сама не раз задумывалась над своим поступком, но эмоции не позволили взглянуть на ситуацию с иной стороны. Несмотря ни на что, женщина всеми силами цеплялась за любой шанс, который позволил бы этим детям выжить. МакГи могла стать этим «шансом». И кто-то был солидарен с ней, ведь только так можно было объяснить моментальное подтверждение на кандидатуру Бьянки, пришедшее раньше досье. Прескотт опустила руку и повернулась к директору.

- Тогда проект не получится закрыть так быстро, как планировалось? - это было скорее утверждение, нежели вопрос, но некоторая доля сомнения в нём присутствовала. Уолтер раскрыл папку, предоставленную агентами, и пролистал страницы досье «избранных» двадцати человек. Факт: ситуация шла в разрез с их планами.

- Один человек не может решить исход проекта, - холоднокровно заключил Страйдер, дойдя до интересующей его больше всего информации. Если предыдущие и последующие данные ему достаточно было просто просмотреть, чтобы представить себе картину в целом, то здесь он вчитывался в каждое слово, стараясь не упустить ни единой детали. - Можем представить это как исключения, или же напрямую сослаться на предвзятость Сэта и его покровительства данной особе. Она станет его слабым звеном. - В воздухе снова повисло неприятное гнетущее напряжение. Это решение не нуждалось в их одобрении, от агентов требовалось лишь его исполнение. - Так, значит, это и есть дочь Тимоти? - задумчиво произнёс директор, потерев подбородок узловатыми пальцами. - Слышал, у вас сегодня возникли проблемы. - Едва Лайнесс приготовилась отчитаться, когда холодный саркастический комментарий Линдера перебил её.

- Она же дочь Тимоти, - как бы невзначай напомнил он и неформально сложил руки перед собой. Острый каблук мисс Прескотт больно впился в его ногу. Ни капли не изменившись в лице, мужчина крепко стиснул зубы и в ближайшие пару минут, пока боль не ослабнет, дама могла быть спокойна, что никто не помешает ей закончить доклад. Шелден не имел такой дурной черты характера, как перебивать старших.

- В импульсивности она своему отцу не уступает. Но я бы сделала ставку на другого кандидата №14. - Женщина жестом предложила Страйдеру вернуться на пару страниц ранее той, на которой он сакцентировал своё внимание. - Зои Фрэнк. Родилась и выросла в Норфолке, штат Виргиния. Отец - Патрик Фрэнк - морской пехотинец в отставке, после контузии списан на пенсию. Мать - Дорэти - домохозяйка. Есть младшая сестра - Дебора, шесть лет. Кандидат №14 была отмечена в федерации спортивной гимнастики, но по семейным обстоятельствам весной этого года ушла из спорта и семьёй переехала в Лос-Анджелес...

- Информация у меня перед глазами, - в мягкой форме Страйдер попросил её перейти ближе к делу. Лайнесс это не смутило.

- Она не побоялась вступиться за совершенно незнакомого человека, выступив против кандидата №15 в разы сильнее её, в то время как приёмная была полна людьми, просто наблюдавшими со стороны.