Обречённая жена дракона

Глава 1

Не вздумай влюбляться, Адель…

Не пытайся сбежать!

Ты моя! Моя по праву…

И ничто этого не изменит.

— Адель, ты же не собралась сбежать? — раздаётся голос, выдёргивая меня из мыслей. Я вскидываю взгляд. Передо мной стоит высокий кареглазый мужчина в парадном камзоле, с золотым мечом на поясе. От оборотня пахнет хвоей, а на его губах гуляет добродушная улыбка.

Этот мужчина — принц соседней страны, его зверь — чёрный медведь. Сегодня, в день моего совершеннолетия, он станет моим мужем.

— Сбежать? — улыбаюсь я. — Ну что ты, Роберт. Так просто ты от меня не отделаешься.

Мы стоим под сводом древнего тёмного храма, который освещает пламя свечей. Позади на скамьях сидят два десятка гостей, впереди простилается каменная лестница, ведущая к круглой сцене, где нас ждёт жрец в длинной рясе.

— Тогда пойдём, — говорит Роберт, галантно подавая руку. Я принимаю её с благодарностью.

Пока мы поднимаемся по лестнице, стук моих каблуков гулким эхом разлетается по храму. Шёлк свадебного платья холодит кожу, длинный подол тянется следом.

В отполированных колоннах замечаю наше отражение… Стройная девушка с золотистыми волосами и глазами цвета молодой листвы, поднимается, опираясь на сильную руку высокого, широкоплечего мужчины.

Своим внутренним звериным слухом я улавливаю, как за спиной перешёптываются гости, и ощущаю на себе тёплые взгляды родных. Через час будет шумное празднование, но первая часть церемонии — закрытая, на ней присутствуют только самые близкие: родители, младшие брат и сестра, бабушка в зеркале, и десяток родственников Роберта. Все они желают мне счастья, но я чувствую себя так, будто застыла на краю пропасти.

“Поверни назад. Ты только моя!” — звучит в голове вкрадчивый голос, от которого душа покрывается инеем. И непонятно, это разыгралась фантазия, или со мной правда разговаривает монстр из моих кошмаров.

Когда я была ребёнком, то заблудилась в волшебном лесу… И встретила там демона (или это был дракон?)… С тех пор время от времени мне снится жуткий сон. В нём ко мне является монстр с глазами темнее ночи, с руками холоднее льда. Он снова и снова повторяет, что я принадлежу ему. Что не имею права влюбляться. Что должна исполнить предназначение.

Я убеждаю себя, что встреча в лесу мне привиделась! А сон — это просто сон. Но часть меня в это не верит… Наверное, поэтому я так тороплюсь со свадьбой. Магия супруга укроет меня от чужого влияния. Спасёт от кошмаров и мучительно ожидания того, что демон придёт за мной.

— Почему ты дрожишь, принцесса? — шепчет Роберт, наклонившись к моему уху.

— Волнуюсь, — отвечаю с извиняющейся улыбкой.

Пытаясь успокоиться, я заправляю за ухо выбившуюся светлую прядь и глубоко вдыхаю воздух, пахнущий плавленым воском. В полумраке храма мерцают свечи, заставляя белое платье искриться.

Я знаю, что выгляжу чудесно. “Как золотоволосая фея”, — сказала мама. “Как хрупкий алмазный цветок”, — сказал папа. Они так радовались за меня, что я не сумела признаться им в своих страхах. Лишь улыбалась и благодарила…

Под руку с Робертом мы вступаем на сцену и останавливаемся перед лысым жрецом. За его спиной белеет расколотый надвое алтарь — реликвия королевского дома Аштарии.

Кивнув нам, служитель храма поднимает жезл в форме кроличьей лапы. Гости затихают.

— Собравшиеся в зале Солнца, — торжественно начинает жрец, — все мы дети божественного зверя, великого прародителя оборотней! Сегодня мы зажжём новую звезду на небосклоне Теаррии, соединив две души, во имя нашего праотца! Род чёрного медведя и род белого кролика объединится и воссияет светом любви и преданности!

Как того требует ритуал, мы с Робертом встаём с двух сторон от жреца и полуоборачиваемся к гостям, сидящим на скамьях. Все они в человеческой форме, не сводят с нас восторженных взглядов. Мама незаметно стирает слезинку, папа обнимает её и целует в щёку… Пятнадцатилетний брат, будто маленький, строит мне смешную рожицу, а сестра посылает воздушный поцелуй.

Моё сердце щемит нежностью.

— …во истину любовь будет вечной и… — голос жреца эхом отражается от стен.

Я пытаюсь сосредоточиться на смысле слов, но неожиданно моё запястье начинает пощипывать… Оно скрыто ажурной тканью платья, и не получается на него взглянуть.

"Это ничего не значит… просто слишком тесные рукава", — убеждаю себя. Но тревога вновь начинает скрести сердце.

Я смотрю в сумрак зала, сама не зная, что ищу… Взгляд тянется к задним рядам. И вдруг возле дальней стены мне мерещится высокая тень.

“Я предупреждал тебя, Адель”, — раздаётся в голове чужой низкий голос.

Сердце пропускает удар.

Нет! Мне верно почудилось!

Это всё от волнения! Никто со мной не разговаривает! Здесь не никого чужого!

Но приглядевшись… я отчётливо различаю за спинами гостей высокую фигуру мужчины с чёрными глазами и ветвистыми рогами на голове.

— Адель и Роберт, вы стоите здесь на пороге новой жизни. Любовь — это редкий и ценный дар. Он доказывает, что вы родные души, и никогда не предадите друг друга!

Жуткий незнакомец ухмыляется, показывая заострённые зубы. Слова жреца его смешат. Он смотрит на меня — нагло, оценивающе, будто на вещь. Я каменею. Сердце оглушающе бухает в груди, и первобытный страх стискивает лёгкие.

Он всё-таки явился!

Он здесь!

Монстр из моих кошмаров…

Тот, кого я встретила в лесу восемь лет назад!

Зачем он пришёл?! Чего хочет?! Почему не позволяет спокойно жить!

Голос жреца доносится словно из гулкого котла.

— Так давайте же засвидетельствуем этот священный союз и благословим их на путь любви и света. Пусть их дни будут наполнены радостью, их ночи — покоем, а их жизнь — благословением. Роберт Дишорон, согласны ли вы взять в жёны первую принцессу Аштарии, наследницу дома кролика и волка, Адель Розен-Цезариус.

— Да!

— Адель, согласны ли вы выйти замуж за…

Глава 2

Небо затянуто плотным полотном сизых туч. Снизу проносятся гребни скал. Ложбины покрыты туманом, настолько густым, что за ним не разглядеть земли.

Вдалеке виднеются города… они выглядят чужеродно и мрачно. Будто их создатель имел в наличии только сажу и пепел. Среди низких каменных домов торчат башни, похожие на гигантские чёрные когти. Вершина самой высокой башни пылает как гигантская свеча. Мне мерещится, что на ней случился пожар, но потом я понимаю — на её вершине извивается разноцветное пламя.

Удерживая меня за талию, Клоинфарн меняет курс к окраине города.

Я уже не кричу, а только жмурюсь от страха и молча глотаю слёзы. Туфли я потеряла, и мои босые ноги болтаются в воздухе. Подол свадебного платья хлопает позади, будто сломанное крыло.

— Этот мир называется Эльвитарион, — говорит Клоинфарн. Хотя ветер свистит в ушах, я слышу его слова чётко, как собственные мысли. — Когда-нибудь ты полюбишь его, Адель… Так же как и меня.

— Никогда! Ни за что! — выкрикиваю я.

Дракон смеётся, и это жутко. Я чувствую, как вибрируют его мышцы, как наливается сталью рука, что удерживает меня от падения на каменистую почву.

Мощно взмахивая кожистыми крыльями, дракон проносится над густым лесом, состоящим из исполинских деревьев, и, наконец, приземляется возле мрачного замка, окружённого литой оградой.

Воздух здесь влажный, пахнет мокрыми опилками и гниющими листьями.

Едва коснувшись босыми ступнями земли, я оседаю на колени и цепляюсь пальцами в жухлую траву. Ноги не держат. Сделав несколько судорожных вздохов, оглядываюсь по сторонам.

Впереди между скалистых выступов возвышается замок. Он чем-то похож на своего хозяина, такой же холодный и мрачный, с зубьями башен, с чёрными глазницами окон.

В нём царит темнота… И только над парадными дверьми колышется огонёк света, будто заманивая глупых путников в пасть монстра.

Со всех сторон замок окружает исполинский лес. Я никогда не видела таких огромных деревьев, их корни бугрятся волнами. Серый туман стоит неподвижной стеной, и чем дальше в лес — тем он плотнее. Потеряться в нём так же просто, как в ночном океане.

Кроме замка, здесь больше ничего нет. И никого.

— Жива? — раздаётся сверху.

Я вскидываю на дракона полный ненависти взгляд. Клоинфарн криво усмехается, дёрнув уголком рта. Он стоит надо мной, заслонив крыльями небо, серебристые волосы разметались, в чёрных глазах царит ледяной холод.

Дракон… нет, он скорее демон зла! От него исходит подавляющая аура, заставляющая цепенеть.

Я стараюсь не показывать, но мне страшно! Так страшно, что стучат зубы, а желудок стискивает тошнотой. Влажное от слёз лицо холодит налетающий ветер. Я закусываю щёку, чтобы сдержать рыдания.

— Правильно, слёзы тебе не помогут, жёнушка.

— Не называй меня так!

— А как ты предпочитаешь? Марковка? Тыковка?

— Как хочешь! Но и я тогда буду звать тебя “Рогатый!” — огрызаюсь я.

— Рогатый?! Ахах, да хоть “мохнатый”, — скалится Клоинфарн. — Тебе и только тебе я это прощу. Ведь ты моя долгожданная супруга. Теперь мы вместе… Навсегда, — он улыбается, но это улыбка хищника перед сытным обедом, только более мрачная… Словно именно эта добыча успела потрепать ему нервы.

— Зачем я тебе? Объясни!

— Позже. Сначала зайдём в дом, — он берёт меня за локоть и подтягивает вверх, чтобы я встала на ноги, а затем тянет в сторону литых ворот.

Его рука на моём запястье ощущается как ледяные тиски.

Сухая трава впивается в голую кожу стоп, заставляя морщиться.

— Ты не отпустишь… — выдыхаю с горечью.

— Нет. Просто смирись, и всем будет проще.

Я прикусываю губу. Смирись… Без объяснений. Без права выбора. Смирись… Ни за что! Я сбегу сразу, как подвернётся случай!

Будто почувствовав наше приближение, литые ворота беззвучно открываются, пропуская нас во двор. От мрачного замка спешит человек в длинном кожаном плаще.

Это оказывается молодой парень не многим старше меня. Короткие тёмные волосы гладко приглажены к голове. Он хромает на одну ногу, и от того двигается нескладно.

— Эль-Тиар! Слава Укротителю, вы вернулись! — парень низко кланяется Клоинфарну.

— Привет, Тис, — откликается тот, заставляя свои крылья с хлопком исчезнуть, — всё спокойно?

— Туман дремлет, тиар, замок готов к вашему прибытию, я обо всём позаботился… О! — он переводит взгляд на меня. — А кто эта прекрасная тиара?

— Познакомься, это Адель — моя дорогая супруга.

Я вздрагиваю от уверенного тона, каким дракон меня представляет.

— Ооо… Вот это новости, — удивляется слуга.

Тут я с ним полностью согласна!

— Такая молодая… — качает он головой. — Вам бы в Академии учиться, а не замуж выходить.

— Тис, — предостерегающе говорит Клоинфарн.

— Ой, — он смущённо чешет макушку, — извините за длинный язык! Шираст попутал! Приветствую, Адель, я Тис, управляющий усадьбой! Буду служить вам верой и правдой! Надеюсь, вам понравится замок.

— Не понравится! — не сдерживаюсь я, и тут же жалею о своих словах. Слуга ни в чём не виноват…

— Не понравится? Почему?

— Адель ещё не привыкла к этому месту, — отвечает Клоинфарн, — но мы поработаем над нашими отношениями, и она обязательно его полюбит. Правда, милая? — он привлекает меня ближе, обнимая за талию. И хотя голос у него спокойный и даже насмешливый, хватка — стальная.

“Полюблю?! Никогда… НИКОГДА!” — думаю я.

Пока мы идём, Клоинфарн шепчет, обдавая тёплым дыханием ухо:

— Будь благоразумна, девочка. Не стоит меня злить.

— А то что? — шепчу я. — Отдашь меня монстрам? Таким же, как ты сам?

— Вижу, характер у тебя всё такой же колючий. Помнишь, мы ведь однажды уже встречались в твоём детстве… Признайся, ждала меня?

— И думать о тебе забыла!

— Ну-ну, — дракон насмешливо поднимает бровь. Он говорит спокойно, но меня пронзает озноб. Мой внутренний кролик сжимается, будто под взглядом хищника. Со стороны мы будто идеальные супруги. Идём обнявшись… Но на деле меня трясёт. Объятия Клоинфарна как ледяные тиски.

Глава 3

Мне снится бал.

Светлый зал переполнен людьми, всюду звучит смех, слух ласкает музыка.

Я танцую, счастливая… ведь мой партнёр — самый лучший мужчина на свете! Я тону в его тёмных глазах, трепещу в сильных объятиях. Таю от любви, глядя на его улыбку…

Но вдруг кругом гаснет свет, а когда зажигается вновь, моего суженого будто подменяют. Теперь его улыбка — это жестокий оскал, глаза — тёмные дыры, а объятия — ледяные тиски.

— Что с тобой? — взволнованно спрашиваю я.

— А ты разве не знаешь? — губы возлюбленного искривляются в усмешке. От его стылого тона, от пустого взгляда мне становится так больно, словно я глотнула кислоты.

— Нет, я не знаю…

— …не знаю! — Вскрикнув, я резко сажусь на кровати, мокрая от пота. Несколько секунд растерянно моргаю.

Странный сон стирается из памяти, зато воспоминания о случившемся вспыхивают яркими образами.

Меня похитили.

Назвали своей женой.

Я пыталась сбежать! Но ничего не вышло.

Сейчас я сижу в кровати поверх пухового одеяла, в уже знакомой комнате во вчерашней одежде — на мне длинная бежевая юбка и шёлковая блузка. Они чистые — видимо, по ним прошлись очищающей магией. Торопливо осматриваю свои руки и ступни. Кожа везде здоровая, без жутких белых пятен.

Судя по солнцу, что заглядывает в окно — настал новый день. Вряд ли он сулит мне что-то хорошее.

Ох, божественный зверь! За что мне всё это?!

На душе тоскливо.

О чём я только думала, когда бросилась в туман? Ясно было, что это ловушка!

Клоинфарн прекрасно знал, что туман опасен! Знал, что я никуда не сбегу. Он попросту издевался надо мной, игрался как кошка с глупой мышкой. Наверное, знатно повеселился! Указал мне моё место.

Жена? Нет, так с жёнами не поступают!

Что всё-таки Клоинфарну от меня нужно? Нужно узнать это как можно скорей!

И ведь этот туман — он окружает замок со всех сторон. Получается, я в ловушке. Какие у меня вообще варианты?

Невольно прикасаюсь пальцами к губам… и будто вживую вспоминаю вчерашний поцелуй. С Робертом мы целовались пару раз, но это было совсем иначе. Любопытно, забавно — не более. А с Клоинфарном… вроде просто губы соприкоснулись, а словно в пучину толкнули! Может, потому что я была испугана? Или потому что он держал так крепко, что я была в полной его власти? Но даже сейчас, стоит только вспомнить, лицо заливает жар, а в животе делается жарко.

И самое странное, что не могу вспомнить… Были его губы ледяные как лёд, или горячие как пламя?

— Неужели понравился поцелуй? — раздаётся от двери.

Вздрогнув, я вскидываю испуганный взгляд. Клоинфарн! Скрестив руки, дракон стоит на пороге комнаты и ухмыляется. И как только сумел подобраться так тихо!

Что странно… сегодня Клоинфарн без рогов (куда только дел?). Серебристые волосы собраны в хвост, открывая взгляду высокие скулы и заострённые уши. Длинный чёрный камзол выделяет широкую линию плеч. На ткани отсвечивает золотом незнакомый герб, изображающий свернувшегося в клубок змея.

— Ну так что, понравился поцелуй? — насмешливо спрашивает он.

— Так понравился, что я лучше брошусь со скалы, чем повторю! — вспыхиваю я.

— Да, я заметил… Готова умереть, но не остаться со мной, — Клоинфарн перешагивает порог. И в тот же миг в комнате становится темнее, будто одно присутствие дракона выталкивает свет, заменяя его тенями.

Страх первобытным инстинктом царапает сердце, но я безжалостно давлю его, стараясь ничем не выдать, что дракон пугает меня до дрожащего хвоста!

Сжавшись на кровати, внимательно слежу за Клоинфарном — он входит в комнату, будто в клетку с диким зверьком. Вчера этот зверёк укусил его за палец, но дракон ещё надеется его приручить. Что он сделает, если поймёт, что это невозможно?

— Ты так пристально на меня смотришь, Адель. Что-то хочешь спросить?

— Ага. Мне ужасно интересно… где ты рога потерял?

— Повесил обратно на стену, конечно. Туда же, где висят головы моих жертв.

— Что?!

— Ну, ты ведь таким монстром меня считаешь? Готова погибнуть, лишь бы назло мне.

— Ты обещал отпустить, если не позову!

— Да, но забыл озвучить очевидную оговорку, — в голосе дракона проскальзывает металл, а глаза темнеют, как небо во время грозы. — Попытка сбежать на “тот свет” засчитана не будет. Никогда.

Никогда, значит…

Я хмуро подтягиваю колени к груди, с подозрением ожидая, что Клоинфарн скажет дальше. Не просто же так он сюда пришёл.

Подойдя к кровати, дракон садится на её край. Я тут же отодвигаюсь подальше.

— Ну точно кролик. Даже сейчас пытаешься сбежать, — недовольно замечает он. — Что мне сделать, чтобы ты закопала топор войны, Адель?

Он серьёзно это спрашивает?

Во мне борется здравомыслие и гордость принцессы.

Гордость побеждает.

— Для начала научиться манерам, — говорю я, вздёрнув подбородок. — Разве не учили, что неприлично врываться в комнату девушки без стука? Также, нельзя садиться к ней на кровать, если она этого не позволяла. Но прежде всего — запрещено красть девушку из дома, закинув на плечо как мешок картошки!

— Ну, если с последним пунктом ничего не поделать… то с остальными я, пожалуй, мог бы пойти навстречу.

— Поцелуи тоже под запретом! — торопливо добавляю я.

Дракон опирается ладонями на кровать и чуть наклоняется ко мне. Солнечный свет падает на его лицо, но совершенно не отражается в глазах — будто это колодцы, поглощающее свет. Я невольно делаю судорожный вдох, вцепляясь пальцами в одеяло.

— Если соглашусь на твои условия, ты останешься со мной, Адель? — проникновенно спрашивает дракон. — Попробуешь полюбить меня?

Полюбить?

Это то, чего он хочет? Любви?!

Сердце сжимается так, будто готовится для последнего удара.

Я должна схитрить! Сказать, что согласна!

Но что-то внутри противится. Меня захлёстывает странная эмоция, будто стою перед закрытой дверью. И если открою её, то никогда не смогу вернуться в прежний мир.

Глава 4

Глава 4

Присев на подоконник, я слежу через окно, как Клоинфарн, призвав огромные чешуйчатые крылья, взлетает над замком и вскоре становится точкой, мелькающей в облаках.

Вот она — высшая несправедливость! Он может улететь куда угодно, просто расправив крылья. А я вынуждена оставаться тут. Если бы моим зверем был не кролик, а, например, сова, я бы сумела упорхнуть, и никто бы меня не нашёл! Никогда!

Родители Клоинфарна — это дракон и демоница… Он будто впитал худшее из этой гремучей смеси!

Демоны — наглые, заносчивые… соблазнительные. Эти хитрые лгуны лишены совести!

Драконы — упрямые, гордые, зацикленные на том, что считают “своим”. Они чувствуют себя спокойно, только если контролируют каждую пылинку!

В моём родном мире раньше обитали драконы. Они упоминаются в древних трактатах, а окаменевшие части их тел до сих пор используются как компоненты опаснейших заклинаний и артефактов.

Самым ценным считается сердце древнего дракона. Даже небольшой осколок окаменевшего сердца вмещает в себя неисчерпаемую силу, способную повернуть вспять течение времени. Что и говорить про живого дракона! Неудивительно, что Клоинфарн сумел разорвать ткань реальности и запросто справился со стражей Аштарии!

Опустив взгляд, я смотрю на своё запястье, где в свете падающих из окна лучей отливает золотом причудливая вязь узора. Эта метка связывает меня с Клоинфарном крепче цепей. Подозреваю, что через неё он чувствует, если я подхожу слишком близко к опасности.

Когда мне было десять, он помог мне в лесу, появившись в момент, когда я едва не погибла. Жаль, я тогда не поделилась правдой с мамой и папой… Оказывается, они уже встречали Клоинфарна.

Но где и когда?

Почему никогда о нём не упоминали?

Знали ли они о том, что я с ним связана?

Вздохнув, провожу пальцами по волосам, а потом хлопаю по щекам ладонями.

Месяц! У меня всего месяц на то, чтобы разгадать эту загадку!

Уверена, Клоинфарн что-то от меня скрывает! Слишком много мрачного удовольствия было в его тёмных глазах. Слишком легко он согласился на невыгодный для него спор! Не верю, что он полагается на “любовь”, которая якобы во мне вспыхнет!

Пока что я притворюсь покорной, но сама очень внимательно изучу дом, ненавязчиво расспрошу слугу и поищу полезные книги. Может, прочту что-то о местном тумане или о метках, похожих на мою, да и про сам мир узнать не помешает…

Но для начала, поем и приведу себя в порядок!

***

На тумбочке нахожу поднос с остывшем чаем и сырниками. Чай травяной, очень вкусный, сырники сладкие и нежные. Интересно, кто их готовил, если тут совсем нет слуг? Тисс не похож на повара…

После завтрака привожу себя в порядок. Стыдно сказать, но без служанок ужасно неудобно. Единственное, что я способна сделать со своими волосами — просто расчесать их, чтобы они легли на плечах золотыми волнами.

В коридор выхожу с некоторой опаской. Но там никого нет, лишь тени мелькают на стенах. Закрадывается мысль, что в этом мире не только туман, но и тени не такие, к каким я привыкла.

В коридорах стоит тишина, лишь слегка шипят магические лампы, вспыхивая при моём появлении. Вздохнув, я принимаюсь за тщательное изучение замка.

В левом крыле (там, где находится моя спальня) — три жилых этажа, а также подвал с заброшенной алхимической лабораторией и пустующий чердак.

Обстановка не такая шикарная, как в моём родном Аштарийском дворце, но весьма богатая. Всюду встречаются золотые люстры и подсвечники, серебряные рамы… Не зря говорят, что драконы обожают драгоценные металлы! Видимо, мой муж не исключение.

Но при этом в замке совсем нет новых вещей. Мебель изысканная, но частично побитая, пол и стены нуждаются в обновлении, перила лестниц неплохо бы покрасить.

Создаётся ощущение, словно когда-то давно это место было любимо, а теперь доживает дни в запустении. С чувством странной печали я касаюсь пальцами стен… Холод, исходящий от них, напоминает мне о Клоинфарне.

Вот правду говорят, что дом со временем становится похож на своего хозяина…

Когда захожу в помещения, половицы скрипят и жалобное эхо отскакивает от облицованных мрамором стен. Я чувствую себя приведением, бродящим по заброшенному дому. Для полноты картины не хватает звона цепей.

Я осторожно передвигаюсь из комнаты в комнату, подмечая детали и запоминая расположение, даже простукиваю стены в поисках тайных ходов.

На первом этаже находятся хозяйская столовая, кухня, просторный холл, небольшой склад с утварью, спальня для гостей и несколько пустых помещений. На втором — моя спальня, уютная комната с камином, широкий открытый балкон с видом на затянутый туманом лес. На третьем этаже обнаруживаются ещё одна гостиная, пустующие каморки слуг и покои самого Клоинфарна.

Хотя… это скорее “временные покои”, потому что кроме нескольких комплектов мужской одежды больше с драконом эти комнаты ничего не связывает.

Вот и закончен осмотр левого крыла! Ничего интересного…

Спустившись на второй этаж, я выхожу на открытый балкон и подставляю лицо свежему ветру. Лес всё так же утопает в тумане, даже солнце не способно его разогнать. Тис работает в саду, перетаскивая к пристройке наколотые дрова. Оперевшись спиной на перила, я поворачиваюсь лицом к замку, и бросаю взгляд в сторону — туда, где виднеются окна правого крыла.

Они плотно занавешены…

Что же там скрывается?

Меня попросили не соваться в правое крыло... Однако “попросили” — это не “приказали”, верно? Но, возможно, не стоит так сразу идти дракону наперекор…

Как же поступить?

Я скольжу взглядом от окна к окну, и вдруг занавеска на третьем этаже дёргается в сторону. За стеклом я отчётливо вижу чьё-то бледное лицо!

Спустя миг тяжёлая штора вновь застывает в неподвижности.

По спине бежит озноб. Внутренний зверь испуганно вскидывает голову. Мне померещилось?! Или там, правда, кто-то был?!

Я не хочу проверять! …но как иначе узнаю правду?!

Глава 5

Объятия обжигают холодом даже сквозь одежду. Лёгкие наполняет запах костра и горьковато-древесного дыма. Щёку и лоб покалывает ткань мужского камзола.

Я упираюсь в грудь дракона двумя ладонями, отодвигаю лицо и вскидываю подбородок.

Ухмыляясь, Клоинфарн смотрит сверху вниз. Зрачки мужчины расширяются, расплёскиваясь чернотой, а в их глубине вспыхивает голубое пламя. Холодное и яркое как новая звезда. Моё сердце тихонько ёкает, будто отзываясь на неслышимый уху зов.

— Неужели ты дар речи потеряла от счастья? — хмыкает Клоинфарн. — Уже влюбилась и готова остаться со мной навсегда?

Смысл слов, наконец, доходит до меня.

— Ещё чего! Отпусти! — шиплю, выкручиваясь, как злая кошка.

— Вы женщины такие непостоянные, — с притворной грустью вздыхает дракон, выпуская меня на свободу.

Я отпрыгиваю на два шага и, послав Клоинфарну сердитый взгляд, резкими движениями разглаживаю юбку. На самом деле она не помялась, но мне нужно чем-то занять дрожащие руки.

Дракон наблюдает за мной с ленивым интересом.

Сегодня он снова с рогами. Видимо, их можно призывать как крылья. Рога расходятся от впалых висков назад и вверх, наподобие экзотической короны. Серебристые волосы свободно лежат на плечах. На высоких сапогах налипла земля и мох, а на тёмно-синем камзоле виднеются частицы пепла.

Он что, сжигал кого-то в лесу?

“Надеюсь, не прошлую жену?” — мрачно думаю я, наконец, оставив в покое многострадальную юбку.

— То, что сейчас было, не считается за объятия, — вдруг говорит дракон.

— А? Почему это?

— Обнимал-то только я. И заметь, это ты кинулась мне на шею, а потом стала изображать недотрогу.

— Я случайно врезалась!

— Да? А куда спешила?

— В столовою. Кушать захотела.

— Значит, я вовремя, — соблазнительно улыбается Клоинфарн, словно на ужин у него рагу из одного конкретного кролика. — Давай перекусим в гостиной. Ты же не против?

Развернувшись, он идёт по коридору назад, а потом толкает дверь и делает приглашающий жест — “мол, проходи” — а сам внимательно следит за моей реакцией.

Думает, я откажусь?

Нарушу наше соглашение?

Да, в родной Аштарии я бы ни за что не осталась в комнате наедине со взрослым мужчиной. Тем более, с тем, кто поедает тебя взглядом! Но здесь другие правила. Здесь я не принцесса… И я обещала соглашаться на совместные завтраки, обеды и ужины… А ещё на свидания и объятия.

Надо просто пережить этот месяц…

И вернуться домой!

Выпрямив спину, я приседаю в язвительном реверансе и прохожу вглубь гостиной. Дракон заходит следом. Щелчок закрывшейся двери неприятно отдаётся в ушах.

В комнате сумрачно. На стене висит бурая шкура убитого зверя, похожего на медведя. У камина стоит диван и несколько кресел. Между ними на столе я замечаю два подноса, накрытые блестящими серебреными крышками. Рядом стоят бокалы, корзинка с хлебом и бутылка с вином.

Видимо, Тис уже принёс сюда ужин? Когда только успел?

Клоинфарн щёлкает пальцами, зажигая в камине огонь, и кивает мне на кожаное кресло. Я сажусь в него, наблюдая, как названный муж снимает камзол, открывая взгляду белую рубашку, и меняет сапоги на удобные ботинки.

— Ты всё-таки успел вернуться к ужину, — говорю я, чтобы разбить повисшую тишину.

— Да, — отвечает он, кинув на меня тёмный взгляд. — Не хотел оставлять тебя надолго одну. Но вижу, ты уже освоилась.

— А ты надеялся найти меня рыдающей в подушку?

— Возможно. Тогда я мог бы тебя утешить, дорогая жена, — улыбается он уголком рта.

Подойдя к камину и подхватив длинные щипцы, Клоинфарн ворошит ими поленья, а потом подбрасывает в топку ещё парочку. Пламя тут же обхватывает бруски дерева, потрескивая и разгораясь ярче.

Воздух теплеет, в нём начинает пахнуть древесиной и яблоками. За окном наступила темень. Комнату освещает огонь, играя на стенах тенями и отбрасывая рыжеватые блики на красивое лицо дракона.

Красивое… Да, пожалуй, Клоинфарн красив до безобразия. Его фигуре позавидует любой оборотень. Рельеф мышц угадывается даже сквозь рубашку. Если долго смотреть ему в глаза, то кажется, будто проваливаешься в бездну. Одно его присутствие вызывает странную оторопь, я буквально кожей ощущаю исходящую от дракона опасность.

Угрозу.

“Муж… Это мой муж”, — проносится в уме жалящая мысль.

И кажется, что если откинуть всё прочее… то разве не стоит мне радоваться? Идеальный красавец, всесильный и назвал меня женой. Я не знаю никого, кто сравнился бы с Клоинфарном!

Но радости нет. Когда смотрю на дракона, спину царапает озноб.

И дела даже не в жутком доме, а скорее в том, что во взгляде мужчины, направленном на меня, я слишком часто ловлю мрачное ожидание. Так можно смотреть на врага, чью жизнь скоро оборвут нанятые тобою убийцы. А враг и не подозревает! Пьёт, радуется жизни… Но ты, подливая ему в бокал вина, знаешь — до дома он уже не доберётся.

— Ты правда вернёшь меня домой через месяц? — срывается с моих губ.

Дракон вскидывает взгляд, смотрит мне в лицо. В его глазах отражается пламя камина.

— Я сдержу слово, — говорит он. — Пока и ты выполняешь свою часть договора. И не пытаешься меня предать...

— Я не пытаюсь!

— Рад слышать. Тогда давай приступим к ужину.

Приставив к стене каминные щипцы, дракон подходит к столу и берётся за крышки подносов. Делает паузу, будто в театре.

— Что под ними? — любопытствую я. — Надеюсь, не местное чудо-юдо?

— Такие деликатесы я оставлю на другой день. Сегодня кое-что привычное. Тебе точно понравится, — говорит мужчина, улыбаясь уголком рта. А потом, наконец, поднимает крышки.

Комнату тут же наполняет аппетитный запах жареной на углях утки и пряных трав. Хотя мой зверь — кролик, но сама я совершенно не против мяса птицы. Я очень даже за! От золотистой корочки поднимает ароматный пар.

Я делаю глубокий вдох, и рот наполняется слюной. Живот взволнованно бурчит. Только теперь понимаю, что я жутко голодна! Целый день ничего не ела, да и вчера, считай, тоже!

Глава 6

Черты Клоинфарна заостряются, на его шее и скулах нарастает матово-чёрная чешуя. Моё сердце испуганно колотится о рёбра, спина покрывается холодным потом. Вот теперь мне страшно по-настоящему! Я вжата в диван так, что не могу даже дёрнуться! А мужчина надо мной — злой, непредсказуемый… бешеный!

На шее дракона выступают вены, они чернеют, будто кровь Клоинфарна наполняется тьмой. Его рука вытянута ко мне, пальцы стальной удавкой сжимают моё горло. Вцепившись в мужское запястье, я пытаюсь оторвать от себя руку. Слёзы выступают на глазах.

— Отпусти! — сиплю, царапая проклятую руку!

Но Клоинфарн не слышит моих слов. Не понимает их. Его глаза совершенно безумны. Вертикальный зрачок пульсирует, а за ним беснуется океан ненависти. Магия потрескивает в воздухе, создавая вихри. Я слышу, как падают на пол тарелки, как отлетает в стену обеденный столик. Камин полыхает так, что пламя вот-вот перекинется на занавески.

Метка на запястье жжётся, я чувствую её как страшный ожог, будто к коже приложили раскалённый прут.

— Значит, будешь со мной вссссегда?! В каждый миг?! — шипит Клоинфарн, а потом стискивает зубы до скрипа. Его лицо искажается словно от невыносимой боли. Мне мерещится, что дракон сейчас взвоет как раненый зверь. Но вместо этого он начинает смеяться. Смех у него больной — каркающий, хриплый.

Этот смех ударяет по моим нервам, впивается ржавыми гвоздями в душу. Я будто в ужасном сне! В кошмаре, из которого нет выхода. Слёзы брызгают из глаз! Мой внутренний зверь мечется в ужасе.

Я ударяю кулаками по мужской груди, но она будто сделана из камня! Пинаюсь ногами, а потом, извернувшись, вложив все силы, с размаху бью мужа ладонью по щеке.

Шлепок пощёчины раздаётся как выстрел. Ладонь обжигает.

Клоинфарн замирает, тяжело дыша. Он смотрит на меня, и в его глазах мелькает осмысленность…

Пелена безумия соскальзывает с лица дракона, обнажая растерянность и шок. Он отдёргивает руку, глядя на свою ладонь так, будто не может поверить, что она принадлежит ему. Кадык дёргает на горле вверх-вниз, вены бледнеют до нормального цвета, а вертикальные зрачки сжимаются до круглых — человеческих.

— Отойди от меня, ненормальный! — сиплю, пытаясь перебраться на другую часть дивана. Но Клоинфарн ловит мою руку.

— Адель… — хрипло и с мукой в голосе зовёт он.

Но звук собственного имени меня пугает лишь сильнее. Я так резко дёргаюсь, что едва не падаю на пол. Дракон успевает меня подхватить, но я в панике выкручиваюсь. А получив свободу, в три прыжка оказываюсь у двери. Схватившись за латунную ручку, дёргаю на себя. Открыто!

— Прости, — долетает мне в спину. Споткнувшись на пороге, я оборачиваюсь.

В комнате полный кавардак. Остатки ужина лежат на полу, вино растеклось алым пятном, стол перевёрнут и, кажется, сломан. Клоинфарн стоит возле дивана, с лицом бледным до синевы и прожигает меня лихорадочным взглядом.

Длинные серебристые волосы растрёпаны, губы покраснели от поцелуев. Верхние пуговицы рубашки оторваны — это я дёрнула слишком сильно.

Да и сама я, должно быть, выгляжу не лучше. Щёки пульсируют, сердце отбивает чечётку, внутренний зверь мечется в панике.

Безумие!

Просто безумие!

Что сейчас произошло? Почему я кинулась так исступлённо целоваться! Зачем сказала те слова?! А Клоинфарн… он же чуть меня не задушил! Дважды! Сначала целовал так, что было не вдохнуть, а потом… потом…

И всё, что он теперь говорит — это “прости?!” Да я чуть на тот свет не отправилась!

— Прости?! — моё возмущение так велико, что не хватает дыхания. — Прости?! Да я могла задохнуться?!

Клоинфарн хочет сделать шаг навстречу, но заметив мой испуг, наоборот — отступает. Оглядывается кругом, будто только сейчас увидел, что произошло с гостиной. Его губы складываются в ломаную линию, брови сходятся на переносице.

— Я потерял контроль… — напряжённо говорит он, — но я никогда бы не причинил тебе вреда, Адель.

— И это ты называешь “не причинил!” — возмущаюсь, щупая свою шею. Вроде не больно… дракон скорее держал, нежели что-то ещё. Но вот страх ранил меня по-настоящему! Занозой засел в сердце. Клоинфарн так смеялся… жуть! Я правда поверила, что он меня прикончит.

— Адель…

— Ты, ты... Ты пытался меня убить!

Глава 7

Клоинфарн

Тяжело дыша, Адель замерла в дверном проёме.

Её яркие травянисто-зелёные глаза блестят от испуга. Тонкое тело так напряжено, что подрагивает подбородок. Золотые волосы в беспорядке, блузка съехала, оголяя маленькое круглое плечо.

Сейчас Адель похожа на кролика, готового сорваться с места и умчаться прочь. Это заводит моего зверя. Он втягивает ноздрями воздух, скалит зубы в гигантской драконьей пасти, пожирает девчонку взглядом. Мой зверь безумен… Но сейчас контроль у меня.

Огонь из камина подсвечивает фигуру Адель, делая её похожей на призрака.

Но я знаю — она настоящая. Я до сих пор ощущаю на языке сладкий вкус поцелуя, а на ладонях — жар её тела. И поэтому ещё неприятнее, что девушка-кролик теперь трясётся от страха.

— Я потерял контроль… — говорю, сжимаю руку в кулак. — Но никогда бы не причинил тебе вреда, Адель.

— И это ты называешь “не причинил!” — она касается дрожащими пальцами шеи там, где виден красный след от моей руки.

Под рёбрами стягивается болезненный узел. Впервые за долгие столетия я ощущаю вину. Она стальными когтями царапает нутро. Гнев разъедает душу. Это гнев на себя — за то что не предусмотрел. Сорвался. Потерял контроль над собой и зверем! Позволил демонам взять верх.

Я хочу объяснить ей… Сказать, что не ожидал, что её поцелуй будет таким. Не подозревал, что отреагирую столь бурно. Будто волной накрыло, я и сам не понял почему. Не смог оторваться от её горячих губ, от её гибкого тела. А потом вдруг сознание померкло, будто задули свечу.

Я хочу пообещать, что этого никогда не повторится! Но язык онемел. Получается выговорить лишь имя:

— Адель…

— Ты, ты... Ты пытался меня убить!

Эти слова как пощёчина.

Инстинкт требует сгрести девушку в охапку, целовать её нежные веки и тонкие пальцы, шептать извинения и не отпускать, пока не поверит — ей ничего не грозит! Никогда!

Но так ли это?

Нет. Конечно, нет.

Желудок ноет, будто я проглотил стеклянное крошево. В груди что-то скулит, скребётся, тихонько воет. Больно… но это фантомная боль. Она — принадлежит призраку прошлого — тому, кем я был.

Когда-нибудь я окончательно выскребу себя-прошлого из себя-настоящего, сожгу и развею в тумане, чтобы не вспоминать. Чтобы больше не чувствовать… Ничего и никогда.

Отвернувшись к камину, я делаю вид, что слежу за танцем пламени, а сам пытаюсь вырвать из души ростки непрошеных ненужных мне эмоций.

Девчонка лишь инструмент. Ни больше ни меньше! Пусть мечтает, что вернётся домой через месяц. Пусть думает, что от неё что-то зависит. Пусть…

Мне это на руку.

Но в итоге всё будет так, как я задумал.

Никто и ничто мне не помешает.

Все эти мысли пролетают в голове за одно мгновение, и когда я снова смотрю на Адель, то ощущаю лишь ледяное спокойствие.

Чувства задавлены. Я-прошлый затих. Под рёбрами — мертвенная тишина.

— Понимаю, что слов извинений недостаточно, — медленно говорю я. — Но ничего другого у меня нет.

***

Адель

— Понимаю, что слов извинений недостаточно, — медленно говорит дракон. — Но ничего другого у меня нет.

Он смотрит на меня с ледяным спокойствием, и только лихорадочный блеск в глубине тёмных глаз выдаёт, что это лишь маска.

Ещё одна маска среди множества.

Я кусаю губы, обдумывая слова Клоинфарна. Мой первый испуг уже схлынул, на его место пришла колючая настороженность.

Да, пожалуй, я верю, что Клоинфарн не хотел меня убить. Иначе к чему вообще было меня красть? Вдобавок его растерянность и вина были видны невооружённым глазом. Но что всё-таки произошло?! И не повторится ли это вновь?

— Объясни, что с тобой случилось! — требую я.

Клоинфарн садится на подлокотник дивана и упирает локти в колени. Ткань рубашки натягивается, обрисовывая рельеф мышц.

— Сегодня я провёл много времени в тумане, — тихо, но внушительно говорит дракон, — он вызывает отравление. Я не подумал, что симптомы могут проявиться так. Уверяю, тебе ничего не грозило… Метка не позволила бы тебе навредить. Однако я могу понять, если ты не веришь моим словам.

Я сглатываю вставший в горле ком, переступаю с ноги на ногу.

Верю ли я?

Не знаю. Я уже совсем ни во что не верю!

Клоинфарн смотрит на меня в упор, и на секунду мне мерещится безумие на дне ледяных глаз. В комнате становится холодно, несмотря на жар, идущий от камина.

— Повезло же мне с мужем, — нервно хмыкаю, обнимая себя за плечи. — Второй день вместе, а впечатлений хватит на всю жизнь… Ну ладно, допустим, ты отравился туманом. Но что было со мной?

— А что с тобой? — после заминки переспрашивает дракон, глядя на меня в упор.

— Я не хотела с тобой целоваться. Что-то заставило меня!

— Заставило? Неужели? — Клоинфарн изгибает губы в улыбке, но глаза остаются холодными. — Ну, если ты ищешь себе оправданий…

— Не ищу! Я говорю правду!

— Именно так девицы и отвечают, если их ловят в чужой постели. Но ты стонала в объятиях законного мужа, так что…

— Прекрати! — мои щёки вспыхивают. Мне хочется заткнуть уши руками.

— Чего ты стесняешься? В отличие от меня ты не сделала ничего плохого.

Я встряхиваю головой, недовольная, что он меня дразнит. Тем более, в такой ситуации! Делает вид, будто это я на него накинулась! Или он правда не знает, что на меня повлияло? А может, виновата метка?

Нельзя отрицать, Клоинфарн притягивает взгляд. И не только взгляд… Он красив, опасен, и целуется так, что можно потерять голову! Но не настолько, чтобы я произнесла: “мы всегда будем вместе”.

Я чувствую, здесь кроется какая-то мрачная тайна. Этот мир, туман… Этот замок и его хозяин! Всё пугает меня!

— Что не так с твоим замком, дракон? — спрашиваю я почти с отчаянием.

— Ему требуется немного ремонта, — ровно отвечает “муж”.

— Я не об этом!

— А о чём? — Клоинфарн поднимает брови.

Глава 8

В гостиной повисает напряжённое молчание.

Закусив губу, из-под ресниц смотрю на Клоинфарна.

Мне хочется спросить его об испорченном портрете и о странном шёпоте, что я слышала. О закрытых комнатах. О заброшенной детской. И о том, почему разрушен целый этаж!

Но будет ли дракон честен? У меня нет других источников информации, чтобы проверить его слова! Как же быть?

Сцепляю пальцы и опускаю взгляд. Мне вдруг вспоминается, как однажды мама рассказывала способ распознать ложь… Её мягкий, ласковый голос всплывает в памяти:

“Адель, дорогая, ложь противоестественна. Даже у последнего мерзавца душа болит от обмана. Мерзавец свыкся и не чувствует, но если присмотреться, рябь этой боли можно заметить в глазах, в мимике, в движении рук. Руки бывают честнее глаз, потому что про них лжецы совершенно забывают”.

— Ну, будешь спрашивать? — торопит меня дракон.

— Да. Мой вопрос… — я поднимаю голову, впиваясь взглядом в лицо Клоинфарна. — Скажи, кто живёт в правом крыле?

У дракона не дёргается ни единый мускул. Я словно смотрю не на живое существо, а на мраморную статую. Опускаю взгляд… и вижу, как вздрагивают его пальцы на одной руке, и будто тянутся к запястью другой — туда, где находится метка. Но замирают на полпути.

Всё это за доли секунды. Микроскопические движения, которые я успеваю заметить.

— Там никто не живёт, — отвечает Клоинфарн.

— Понятно, — я натянуто улыбаюсь, чувствуя, как на душе скребут кошки. Он соврал! Наверняка соврал!

— Почему ты спросила? — вкрадчиво уточняет муж.

— Когда стояла на террасе, видела лицо в окне. Женское.

— Хм… — Дракон чуть опускает голову так, что теперь не получается угадать выражение его глаз. — Возможно, это дикая тень. Иногда эти существа выходят из тумана и забредают сюда. Поодиночке они не опасны.

— Тень, значит… А говорить тени умеют?

— А она с тобой говорила? — чуть резче спрашивает дракон.

— М-м… Тут всякое мерещится. Половицы скрипят так, что при желании можно играть ими как на пианино.

— Да, не лучшее место для принцессы. Но через месяц переедем в местечко поприятнее.

— Только если я решу остаться!

— Конечно, — Клоинфарн изгибает углы губ в тонкой улыбке. — Что касается теней… Они не “живы” в полном понимании этого слова, лишь бормочут бессмыслицу, эхом повторяя за людьми. Но плохо, если они бродят по дому, как по родному туману. Я накину заклинание, которое выгонит их, поэтому не выходи ночью из комнаты.

— Нда уж... Как много я не знаю об этом мире…

— Завтра расскажу побольше, если захочешь, — Клоинфарн поднимается в полный рост и шагает ко мне. — Уже поздно, я провожу тебя до твоей спальни.

— Мне комфортнее дойти самой, — я пячусь.

— Не хочу, чтобы тебя напугала скрипнувшая половица, — хмыкает дракон, выходя следом в сумрачный коридор. И прежде чем успеваю отказаться, он берёт мою руку и мягко тянет за собой.

Шелестя юбкой, я иду, чуть отставая, чувствуя прохладную ладонь. И лишь от одного этого касания рука к руке что-то странное начинает твориться с моим сердцем. Оно принимается стучать, как военный барабан, отдаваясь в висках, разгоняя горячую кровь. Это делает меня неловкой, ноги запутываются, я вдруг обо что-то запинаюсь и налетаю на Клоинфарна, прижимаясь грудью к его предплечью. Миг! Я отшатываюсь, испуганно бормоча:

— Я споткнулась, извини!

— Если ищешь повод обняться — просто скажи, — хмыкает он.

— Не ищу! — Я горю от кончиков ушей до обутых в туфли пяток.

— Как скажешь. Кстати, мы уже дошли,

Нервозно забираю ладонь и прячу за спиной. Дракон разворачивается. И я вдруг оказываюсь почти прижата к стене. В коридоре почему-то не включился свет, и мы стоим в полной темноте. Слишком близко! Слишком интимно. Глаза дракона тлеют как угли, а лица почти не разглядеть. Он приближается, и мне вдруг мерещится, что сейчас поцелует. Но он только касается пальцами щеки.

— Ты горишь, — говорит он низким бархатным голосом.

— Может, заболела… — почему-то шепчу я.

— Или переволновалась. Тебе надо хорошенько выспаться, — его рука перемещается мне на шею. И сам он наклоняется… Меня окутывает запах дыма и лесных яблок. Тёплое дыхание дракона касается моей щеки. Затем моих губ…

— Не надо! — я упираюсь рукой в его твёрдую грудь.

— Ты не хочешь?

— Нет! — мои пальцы предательски вздрагивают. Пальцы выдают мою ложь.

— Хорошо, — он отстраняется так же легко, как только что едва не поцеловал. Бесшумно шагнув в сторону, открывает дверь в мои покои.

Я торопливо проскальзываю туда.

— Спокойной ночи! — пытаюсь поскорее проститься.

— Спокойной. Увидимся утром.

Клоинфарн смотрит на меня так, будто хочет сказать что-то ещё. Но в итоге лишь улыбается уголками губ и закрывает дверь. Я слышу, как щёлкает замок.

Он закрыл меня.

Закрыл снаружи!

Не знаю, что и думать об этом.

Под потолком моей спальни слабо мерцает желтоватая лампа, отражаясь на тяжёлых боках лакированного комода и стойках кровати. За окном — чернота. Я будто во чреве монстра!

Скинув обувь, падаю на кровать лицом в подушки. Тело ломит, покалывает губы, горит щека и шея — те места, которых касался дракон. Что со мной происходит?!

Кошмарный день!

Я так хочу домой!

Даже не сменив одежду, забираюсь под одеяло. Меня знобит. Я и правда чувствую себя больной. Снова и снова прокручиваю в уме всё, что случилось.

Когда думаю о поцелуях, то будто задыхаюсь. А когда вспоминаю жуткий смех Клоинфарна — леденею изнутри. Он избавился от своего сердца? Зачем? Он что-то прячет на третьем этаже! Не своё ли… сердце?! Почему?

И как мне справиться с наваждением! Едва он касается — что-то случается со мной! Внутренний зверь тянется к дракону как под гипнозом. Это из-за метки? Или я тоже отравилась туманом?

Наконец, я забываюсь беспокойным сном.

Мне снятся размытые образы. Мужчина с горбатым носом и тёмными волосами пожимает руку, зависшую в темноте… Женщина без лица танцует на белом алтаре… Кинжал, инкрустированный камнями, снова и снова падает на землю… Кровь растекается по белому песку… Туман расступается, открывая проход в бездну…

Глава 9

Надо мной склонились три женщины. Три призрака.

У первой — лицо тёмное размытое с провалами глазниц, угольные слёзы катятся по щекам.

У второй — лицо белое без черт и улыбка надрывного счастья.

У третьей — лицо алое, словно залитое кровью, а глаза полыхают ненавистью.

Все трое что-то бормочут, но слов не разобрать, и тянут руки к моей шее. Я чувствую, как на горле смыкаются их ледяные пальцы. Чёрная, белая и красная женщины душат меня, а я не могу двигаться! Тело не слушается. Я кричу, но крик заперт в моей голове, он мечется птицей, бьётся о стенки черепа.

Дышать невозможно! Лёгкие болят. Слёзы выступают на глазах, жуткие лица расплываются, сознание меркнет… А в следующий миг я чувствую, как меня обхватывают сильные руки.

— Дыши… — шепчет кто-то. И сквозь боль, сквозь стиснутые зубы, я делаю свистящий вдох — один, второй! Я жадно хватаю ртом воздух, цепляясь скрюченными пальцами за чужие плечи, будто тонущий за спасателя. И чувствую мягкое прикосновение губ к пылающему лбу. Чувствую, как кто-то бережно стирает мои слёзы.

Клоинфарн?

Да, это он. Он сидит со мной в моей постели. Одно его присутствие отгоняет призраков, позволяя мне дышать.

— Всё будет хорошо, — говорит дракон, — Всё будет хорошо, Эйда.

“Эйда…” — звенит в моём разуме.

Страх пронзает каждую клеточку тела.

— Я Адель! — кричу, но выходит лишь жалкий сип. Пытаюсь вырваться, но это забирает последние силы. Сознание гаснет, и мир заволакивает мрак.

***

Когда я вновь открываю глаза — рядом никого нет.

Я лежу в спальне, которую мне выделил дракон. В окно заглядывает золотое солнце, в лучах мирно кружатся пылинки. В воздухе витает мятный запах лекарств.

Наступил день.

Я пытаюсь приподняться на локтях, но голова тут же идёт кругом, и я снова падаю на подушки. Чувствую себя ужасно! Лоб мокрый от пота, простыня и одеяло сбились так, будто во сне я с кем-то сражалась - не на жизнь, а на смерть. В груди поселился болезненный холод, а горло саднит, словно я кричала несколько часов кряду.

События ночи будто подёрнулись дымкой, но недостаточно плотной, чтобы спрятать воспоминания. Я помню и чёрную тень, и третий этаж, и то, как в тишине ночи дракон целовал девушку, слишком похожую на меня.

Что случилось потом? Кажется, я пыталась убежать! Но Клоинфарн поймал и усыпил. Видимо, затем принёс сюда. Сейчас я в длинной ночнушке с рукавами-фонариками…

“Значит, ещё и переодел”, — отстранённо думаю я, а сама смотрю на запястье, где светится ненавистная метка. Жаль, её нельзя соскрести ногтями!

Отвернув голову от золотой метки, зажмуриваюсь до красных кругов под веками.

Этот дом кошмарен! Я заперта в нём, как кролик в клетке… А клетка посреди пожара! Скоро прутья раскалятся, а дыма станет слишком много. Но даже понимая это, я не могу ничего сделать.

Как мне сбежать отсюда?! Как спастись?!

Помотав головой, я тру щёки, а затем медленно сажусь в кровати. Оглядываюсь, и только тут понимаю, что в комнате я не одна.

Сердце замирает от страха.

Слева в кожаном кресле, откинув голову на спинку, спит мой оживший кошмар. Мой муж…

Клоинфарн одет в чёрную рубашку и такие же чёрные штаны, рога скрыты, серебряные волосы убраны в хвост. Даже во сне дракон не выглядит расслабленным — между тёмных бровей суровая морщина, губы плотно сжаты.

Будто почувствовав мой взгляд, дракон резко вскидывает голову и открывает глаза — тёмные, пугающие, с голубым пламенем на дне бездонных зрачков.

— Адель, — хриплым ото сна голосом говорит он, выпрямляясь в кресле. — Как ты себя чувствуешь?

Я не верю в его якобы “беспокойство” обо мне.

Я теперь ничему не верю.

— Не подходи! — срывается с губ. Но разве слова могут остановить монстра. Он уже поднялся и в три хищных шага преодолел расстояние между нами, поймал мою вытянутую в защитном жесте руку.

— Ты не приходила в себя сутки, — говорит он, опускаясь возле меня на кровать.

— Я всё знаю! Я всё видела, там, на третьем этаже! — в панике выкрикиваю я, пытаясь выдернуть руку. Но муж не отпускает.

— Малышка, ты отравилась туманом. И сильно заболела. Это я виноват, не подумал, что для тебя, жителя другого мира, это окажет настолько сильное влияние.

— Нет-нет… Не трогай меня! — я рвусь, ощущая подкатывающую истерику. Горячие слёзы выступают на глазах, текут по щекам. Какая же я жалкая! — Зачем ты меня сюда привёз?! Я хочу домой. Ненавижу! Ненавижу тебя!

Я кричу, отбиваясь, задыхаясь, колотя свободной рукой по твёрдой груди Клоинфарна. Но он тянет меня на себя и обнимает за дрожащие плечи. Говорит медленно, будто пытаясь донести истину до глупого ребёнка:

— Ты сильно заболела, Алель. У тебя был жар и бред. Чтобы ты ни увидела — это просто игра сознания. Если подумаешь об этом, то поймёшь сама.

— Нет! Я видела женщину… Она… Ты…

— Здесь нет никого кроме тебя, меня и Тисса. Ты просто сильно испугалась, я понимаю... — он гладит меня по спине, будто капризную девочку, которая боится монстра под кроватью, и это ужасно не вяжется с моими эмоциями. Клоинфарн — мой враг! Лжец и злодей!

— Ты убьёшь меня?! — мой голос срывается.

— Я никогда не сделаю тебе больно, Адель.

Я мотаю головой.

“Не верю! — хочется крикнуть мне. — Ведь если бы не хотел причинять боль — не забирал бы из семьи. Не стал бы селить в жутком доме! Не стал бы сейчас обнимать и шептать эти лживые слова — ведь от них больнее всего! Я вся во власти этого мрачного дракона, и чувствую себя совершенно беспомощной”.

Нет, здесь я не принцесса. Я глупая слабая девчонка. Восемнадцатилетняя дурочка.

Даже сейчас, едва вспоминаю, что он обнимал другую женщину, пусть и похожую на меня, чувствую, будто иглу загоняют в сердце!

Почему мне не всё равно?! Почему под рёбрами так холодно, словно я проглотила льда, и теперь он замораживает меня изнутри?!

Почему не могу оставаться невозмутимой и гордой, как моя королева мама? Почему не способна дать отпор, как мой храбрый отец? Вместо этого меня трясёт от страха, печали и гнева, а слёзы текут по щекам.