Обреченные на союз

Новенький

Страница 3

*Меня зовут Джули Ризо́тто и я дочь Кристофера Ризо́тто – торговца стройматериалами. Мне 17 лет. День рождения 18 марта. Единственный ребенок в неполной семье. Хотя когда-то она была полной: мать, отец, брат и я.

Мама решила уйти от отца, когда мне было три и захватила с собой моего брата. Причин я не знаю. Почему оставила меня? Это тоже не отложилось в памяти. Есть много людей с похожей историей...и в этом дневнике я расскажу свою.

С детства я росла в достаточном количестве любви и заботы, так что уход матери никак не повлиял на меня.

Учусь в старшей школе города Форкс и в этом году выпускаюсь. И нет, скучать не буду, ведь это место являет собой сборище высокомерных уродов, которые не считаются со слабыми. И когда-то я была среди последних.*

Я перелистнула страницу, и буквы поплыли. Перед глазами встал тот вечер. Вечер, который изменил всё...

"Вечер. Заснеженная аллея. Спортклуб. Обман.

Я вышла из здания спортивного клуба, оставив за дверью трёх парней. Стараясь исчезнуть как можно скорее прошла футов триста, прежде чем упасть на колени, захлебываясь собственными слезами. В голове всплывали события последних часов.

"Кейт устраивает вечеринку и ты приглашена, отказ не принимается"

Какой наивной нужно быть, чтобы поверить, что девушка наподобие Кейт захочет видеть меня на своей вечеринке. Это был обман.

Я дрожала всем телом и не знала от холода ли или же это последствия произошедшего. Сейчас, после того, что случилось, мороз ощущался куда сильнее обычного, словно, измученная кожа уже не способна меня защитить. Я вообще ощущала себя беззащитной перед нескончаемым снегом, покрывающим все вокруг; перед людьми и их жестокой натурой. Есть ли смысл жить дальше?

–Ризо́тто? – знакомый мужской голос.

Наверное, надо было вскочить и убежать, спрятаться, но холодное равнодушие пеленой накрыло мой страх, да и сил, чтобы встать тоже не было. Сидя на коленях я смотрела на приближающуюся расплывчатую фигуру.

Говоривший подбежал ко мне и стал осматривать. Силуэт был размыт, но как же знакомо звучал этот голос.

–Ризо́тто, что случилось? – обеспокоенно спросил он – Джули, посмотри на меня. Ты меня слышишь? Джули!

Он пытался достучаться до моего разума.

Я с трудом перевела свой безучастный взгляд на его лицо и тут сознание прояснилось. Перед глазами возник образ Стюарта Неймана – капитана школьной футбольной команды. Часто приходилось пересекаться с ним из-за общего вида спорта.

–Что с тобой сделали?

Его взгляд, остановившийся на моих изувеченных руках, стал злым.

–Кто́ это сделал? – спросил Стюарт мягким голосом, который никак не вязался с намерением в глазах, когда он посмотрел поверх моей головы на клуб позади.

Стюарт аккуратно поднял меня на руки и отнёс в школьную раздевалку. Ушёл куда-то, а вернувшись накрыл мои плечи и спину пледом и присел на корточки, всматриваясь мне в лицо.

–Джули, ты меня слышишь? – спросил он.

Не получив ответа взял мою ладонь и стал разминать, гоняя кровь, которая, казалось, обжигала не меньше горящего сердца.

–Они за это ответят – продолжал он.

–Не ответят, и ты это знаешь – прошептала я.

–Слушай внимательно – потребовал Стюарт – сейчас ты примешь душ, переоденешься и мы пойдём поужинаем, ладно? Об остальном пока не думай, я со всем разберусь – я молчала и он вопросительно на меня посмотрел – Джули?

–Я поняла.

–Пообещай, что не сделаешь глупостей.

За кого он меня принимает?

–Я ещё в своем уме.

На мгновение его лицо озарила улыбка, которая тут же померкла.

–Не то чтобы я тебе не доверяю, просто знаю сколько всего можно натворить в таком состоянии.

Да откуда ему знать.

Он с минуту изучал моё лицо, пытаясь выявить признаки лжи. Насмотревшись вдоволь подошёл к моему шкафчику, открыл его и громко выругался. Закрыв дверцу вышел из раздевалки и вернулся с одеждой, которую протянул мне.

–Но это же...

–Да, моя сменная форма. Слушай, твоя одежда вся в малиновом джеме, и я не хочу, чтобы мой отец за ужином задался вопросом о твоём внешнем виде, а мама начала читать нотации о том, как важно быть джентльменом. Поэтому просто возьми, вернёшь потом.

Бросив на него ошеломлённый взгляд я приняла вещи и улыбнулась.

–Ты чего улыбаешься? Случайно не сотрясение? Дай-ка проверю – он взял в руки моё лицо и всмотрелся в глаза.

Я стояла и смотрела в ответ, ловя своё отражение в карих глазах.

–Да вроде нет, тогда что за выражение?

–Посто я удивилась...как ты узнал, что джем малиновый?

Он не понимающе посмотрел на меня, а затем от души рассмеялся, словно я рассказала ему очень забавную шутку.

Сейчас, три года спустя, этот смех всё ещё отдавался эхом где-то внутри, таким же живым... и невыносимым."

Я резко захлопнула дневник, будто могла запереть внутри и само воспоминание.Три года прошло, а я все никак не могу отойти от того случая. Школа. Ненавистная, но неизбежная.

Я положила дневник в шкатулку и спрятала её в потайной шкафчик в полу. Взяв рюкзак направилась в это проклятое место – школу.

***

Шёл урок астрономии, где нам объяснили происхождение и структуру звёзд. Миссис Джонс умело водила ручкой по карте и показывала различные созвездия.

–Это большая медведица, если посмотреть на юго-восток, можно заметить созвездие льва...

Друг

Вечерние лучи солнца мягко стелились по моей спальне, окрашивая стены в медовые тона. Последние лучи пробивались сквозь кружевные занавески, отбрасывая на стены причудливые узоры, похожие на паутину из золотых нитей. Уже целый час я наблюдаю, как свет постепенно сдает позиции надвигающимся сумеркам, озаряя комнату последними всполохами заката. Воздух наполнен ароматом сосны, доносившимся из открытого окна, смешанным с едва уловимым запахом бумаги от разложенных на столе книг.

Чтобы скоротать время, я забралась в кровать и включила школьную группу “Stars”. Знакомые аккорды заполнили тишину, но мысли упорно возвращались к отцу. Впервые за эти годы в наш дом придёт кто-то, кроме Эленор. Даже Стюарт ни разу не переступал порога.

“Если они не виделись двадцать три года, как они вообще узнают друг друга?“

Отец никогда не рассказывал о своей прошлой работе. В голове зародились безумные предположения – шпион? Агент спецслужб? Я усмехнулась сама себе – конечно нет, я бы знала.

Мысль плавно перетекла к незнакомцу из леса. "Искал друга" – сказал он. Но что его друг делал в глуши? И почему отец никогда не упоминал о своих друзьях? Я уже начала думать, что у него их попросту нет.

Когда песня заиграла в шестой раз, я решила проверить, как идут приготовления. Кухня оказалась пуста и направилась в гостиную, где застала незнакомого человека, изучающего наши семейные фото.

Весь в черном. Я мгновенно узнала его.

Первым порывом было бежать, но я взяла себя в руки:

– Вы...друг отца?

Мужчина оторвался от фотографий. Его проницательный взгляд будто просвечивал меня насквозь, вызывая мурашки по спине.

– Мартин Сондерс – представился он, протягивая руку в кожаной перчатке – А ты, должно быть, Джульетта.

– Джули – автоматически поправила я, пожимая его руку – приятно познакомиться.

– Взаимно, юная леди – улыбнулся он с намёком на недавнюю встречу.

Я сунула руки в карманы:

– А где папа?

– Поехал за недостающими продуктами – он жестом указал на диван гостиной, сам удобно устраиваясь в кресле.

"Ведёт себя как хозяин"

– Чувствуйте себя как дома – пробормотала я, опускаясь на диван.

Мартин усмехнулся.

– У меня отличный слух, Джульетта.

Я сглотнула, но быстро взяла себя в руки:

– Можете звать меня Джули. Все так делают.

– Но мать назвала тебя Джульеттой – мягко заметил он – не стоит её обижать.

– Ее здесь нет – холодно ответила я.

– И правда – согласился он, поджимая губы.

После минутного молчания, я спросила:

– Вы знали мою мать?

– Да. Я даже присутствовал на свадьбе твоих родителей.

– И как бы Вы описали их отношения? – я наклонилась вперёд.

– Они любили друг друга. По-настоящему. Готовы были жизнь отдать друг за друга.

– Бред – фыркнула я. – Если бы это было так, она бы не ушла.

Мартин не ответил. Мы замерли в немом противостоянии, пока в прихожей не раздался голос отца:

– Джули, поможешь с пакетами?

– Сейчас – я вышла в прихожую и, увидев гору пакетов, потеряла дар речи – Пап, ты что, полмагазина скупил?

Отец рассмеялся:

– Это всё не только на сегодня – у меня есть небольшой сюрприз, о котором ты узнаешь завтра.

– Тебя повысили? – обрадовалась я.

– Сюр-приз – растянул он слово, и в его глазах заплясали веселые искорки.

Пока мы разбирали покупки, отец спросил:

– Кстати, а почему дверь была открыта?

– Наверное Мартин забыл закрыть.

– Он уже здесь?

– Да, я думала это ты его впустил.

В отцовских глазах промелькнуло что-то незнакомое – на мгновение человек передо мной словно перестал быть тем папой, которого я знала.

– Наверное, забыл запереть – пробормотал он.

– Погоди... – до меня вдруг дошло. – Ты хочешь сказать, он сам вошёл?

– В молодости мы часто заходили в гости без стука – уклончиво ответил отец. – Ему можно доверять. Он в гостиной?

– Да.

Папа вышел с кухни и я последовала за ним.

В гостиной они встретились взглядами – в глазах отца читались грусть и какая-то непонятная мне...боль.

– Кристофер, – первым нарушил молчание Мартин.

– Мартин, – прошептал отец.

– Давно не виделись.

– Двадцать три года.

– Двадцать три года – эхом повторил Мартин.

Они крепко обнялись, и я поспешила удалиться:

– Приготовлю вам кофе.

В кухне, пока кипел чайник, я размышляла об этой необычной встрече. Двадцать три года... Почему отец не рассказывал о Мартине?

Когда я вернулась с подносом, они уже сидели в глубокой беседе. Поставив чашки, я собралась уходить.

– Не останешься? – спросил отец.

– Вам есть о чем поговорить, – улыбнулась я.

Поднимаясь по лестнице, я услышала слова Мартина:

– Твоя дочь в будущем точно добьется успехов.

– Она умница, – согласился отец.

– Для Ризотто другое невозможно.

***

Последующие два часа я провела за дневником, записывая свои мысли. Сегодняшняя встреча заставила меня впервые всерьез задуматься о прошлом отца. Почему он никогда не рассказывал о Сондерсе? Их поведение не говорило о ссоре...

Сюрприз

Папа выглядел таким уязвимым, когда спрашивал. А она...она так растерялась! Я думала, у меня сердце остановится, пока она молчала. Пришлось спасать ситуацию.

Страница 8.

***

Осенний воздух, прохладный и чистый, как стекло после дождя, наполнял наш дом. За окном уже стемнело, только темные ветки качались на фоне сине-фиолетового неба. В кухне пахло папиной фирменной курицей с розмарином. Аромат праздника. Только какого?

Я поправила салфетку на столе. Папа ходил вокруг стола, переставлял бокалы с таким видом, будто расставлял шахматные фигуры перед решающей партией.

“Повышение. Это точно оно. Иначе зачем весь этот пафос?“

–Пап, всё норм? – спросила я, стараясь звучать расслабленно. – Ты выглядишь...ну, знаешь. Как на церемонии вручения Оскара.

Он обернулся, и его лицо озарила теплая, чуть виноватая улыбка:

– Всё прекрасно, милая. Просто хочу, чтобы всё было идеально.

Его телефон зажужжал, как назойливая муха. Папа взглянул на экран и сказал:

–Мне надо ответить, секундочку.

И он исчез в двери, ведущей на задний двор.

Я осталась одна среди блеска вилок, ножей и мягкого света люстры. Уже хотела сбегать на кухню проверить духовку, как вдруг раздался уверенный стук в дверь. Я рванула открывать.

–Эли! – радостный вопль сорвался с моих губ, когда я увидела на пороге Эленор Корт. И я тут же окунулась в её крепкие объятия, пахнущие чем-то свежим, чистым и чуть медицинским – её фирменный запах.

–Привет, моя красавица! – Эленор отстранилась, держа меня за плечи, её острый, как скальпель, взгляд окинул меня с ног до головы. – Прекрасно выглядишь. А папа где? Опять на своём важном звонке?

Я кивнула, всё ещё улыбаясь до ушей:

–Да, только что вышел во двор. Заходи.

Эленор шагнула в прихожую, сбросила элегантное пальто на вешалку одним ловким движением и, не теряя ни секунды, маршем направилась прямиком на кухню, будто была здесь хозяйкой.

–Ладно, милая, пока капитан тонет в переговорах, я беру штурвал на себя. Надеюсь, ужин не превратился в угольки? – она уже открывала духовку, заглядывая внутрь.

Я рассмеялась, следя за ней. Наблюдать, как Эленор, всегда собранная и деловая в своем белом халате, с той же хирургической точностью и уверенностью орудует на кухне, было одновременно смешно и... невероятно тепло. После того, как мама ушла, Эли стала нашим спасительным кругом: помогала с домашкой, убиралась в доме, просто сидела рядом, когда мне было одиноко и страшно. Она была частью нашей семьи, просто...без официальной бумажки.

–Эли...– осторожно начала я, пользуясь тем, что папы ещё не было слышно. Голос предательски дрогнул. – Ты помнишь, заезжала вчера, пока меня не было? Прибиралась у меня?

Эленор, вынимая румяный поднос из духовки, кивнула, не отрываясь от дела.

–Ага. Привела твою берлогу в человеческий вид. Книги с пола собрала, футболки с дивана...

–Дверь... – я сделала паузу, стараясь звучать максимально небрежно. – Дверь в мою комнату... ты её закрыла? Я вот думала, может, забыла запереть перед уходом.

Эленор наконец повернулась ко мне, удивлённо приподняв бровь. – Закрыла? Нет, милая, она была приоткрыта. Я как раз удивилась. Думала, ты спешила. – Она улыбнулась. – Но не волнуйся, я закрыла её за собой. Всё в порядке..

Я закрыла ее за собой. Слова ударили меня по солнечному сплетению. Когда я пришла, дверь была открыта... Мысль закрутилась, как осенний лист за окном, но тут послышались шаги.

–Эленор! – Папа вошел на кухню, и его лицо озарилось таким светом, какого я не видела давно. Он шагнул к ней, и они обнялись крепко, тепло, как старые друзья, которые знают друг друга насквозь. Моё сердце сжалось от чего-то сладкого и щемящего одновременно. – Спасибо, что пришла. И что... взяла командование – отец кивнул на поднос.

–Кто, если не я? – Эленор рассмеялась, легко высвобождаясь – Давайте, несите всё в зал. Кристофер, тащи поднос. Джули, возьми салат и хлеб.

Мы, как слаженная команда, перенесли все в столовую. Ароматы стали ещё насыщеннее. Мы сели за стол – папа во главе, я слева, Эленор напротив меня. Сначала разговор лился легко и непринуждённо: папа рассказывал о новом проекте в своей архитектурной фирме, Эленор жаловалась на безумный поток пациентов в поликлинике, смешные случаи. Я слушала, обламывала кусочки хлеба, наблюдала за ними.

Странное спокойное накрыло меня, как мягкое одеяло. Я смотрела, как папа оживился, как его глаза блестят, когда он смотрит на Эленор. Как она умело подливает ему апельсинового сока, ловит его шутки. Они выглядят...цельно. Как будто так и должно быть.

Папа откашлялся, положил вилку. Разговор как-то сам собой затих. Он посмотрел на Эленор, потом на меня, и его лицо стало серьёзным, почти торжественным. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только тиканьем старых часов в углу.

–Эленор... – начал папа, и его голос звучал глубже обычного, с лёгкой хрипотцой. – Я... мы с Джули... мы не представляем, что бы делали все эти годы без тебя. Ты была рядом, когда было очень тяжело. Поддерживала меня, стала для Джули гораздо больше, чем просто подругой семьи. Ты вложила в нас столько тепла, заботы... столько сил. И я... – он глубоко вдохнул – Я давно хотел тебя спросить... Эленор Корт, согласишься ли ты стать моей женой? Стать частью нашей семьи...официально?

Воздух вырвался из моих лёгких. Я замерла, уставившись на Эленор. Весь мир сузился до ее лица. Ее глаза широко раскрылись, наполненные шоком, растерянностью... Страхом? Что-то, похожее на испуг, мелькнуло в их глубине, заставив моё сердце бешено забиться.