Одна на двоих. Девочка мажоров

Глава 1

Мира

— Ну не знаю, Лесь, — тяну, стягивая с себя домашнюю одежду, — странно это. Мы обычные девчонки, с чего вдруг мажорам приглашать нас на тусовку на всю ночь?

— Забей, Мир! — подруга крутится перед зеркалом, на ней ультракороткая юбка и кроп-топ. — Повеселимся, оторвемся. Какая разница, зачем пригласили?

— Я бы лучше подготовилась к зачёту, — вздыхаю.

— Вот, надевай! — она швыряет мне обтягивающие джинсы и майку. — И без лифчика, а то смотреться не будет.

— Но...

— Никаких «но»! Там будет твой вожделенный Ангус!

Сердце ёкает. Антон Гусев — звезда универа. Богатый, идеальный, отлично учится. Совсем недавно он обратил на меня внимание и пригласил на эту вечеринку.

— Да боюсь я... неспроста всё это!

— Мира! — Олеся сурово глядит на меня. — Ты это брось! Хочешь замутить со своим Ангусом? Дай ему этой ночью, и он твой.

Вздыхаю. Подруга считает, что любого парня можно удержать сексом. Я с ней не согласна.

— Я не собираюсь с ним спать, — уверенно заявляю, — просто хочу узнать получше.

— Ведешь себя, как целка, ей богу, — фыркает подруга, — будто не трахалась никогда с парнями просто для снятия стресса.

— Никогда, — бурчу, — ты знаешь мою историю. После Сашки я никого к себе не подпускаю.

Мои первые и последние отношения закончились трагически. Я безумно любила. А потом... в общем, не хочу вспоминать. В любом случае, после Саши у меня не было отношений.

Но даже после самой морозной зимы наступает оттепель. И зарождающиеся чувства к Ангусу тому доказательство.

— Прости, — Леська меня обнимает, — я глупость сморозила. Ты же у нас верная, хорошая девочка. И всегда можешь отказаться от секса, но потусить мы просто обязаны.

Раздается звонок на мой телефон. Антон... дрожащими руками беру трубку.

— Привет.

— Привет, красавица! — его речь немного бессвязная, словно он пьян. — Готова к лучшей тусовке в своей жизни?

— Типа того, — бормочу.

— Мы уже у вашего корпуса. Выскакивайте.

Мы выходим из общаги под суровым взглядом комендантши. Она качает головой, будто говоря: «Ну эта-то понятно, но ты, Мира, куда намылилась?».

А я и сама не знаю. Просто хочется выбраться из кокона.

На улице стоит шикарная чёрная тачка.

— Вау! — Леська подбегает, с пассажирского сиденья выползает Витька Горкин, бессменная правая рука Ангуса, и прилипает к губам моей подруги.

— Ну привет, — Антон выскакивает, как чёрт из табакерки.

По-хозяйски приобнимает меня за талию, внимательно осматривает. Задержав взгляд на моих джинсах, недовольно цокает языком.

— Платья не нашлось? — отпускает меня, открывает заднюю дверь.

Мы с Леськой садимся. Подруга выглядит по уши влюбленной. Напрочь обо мне забывает.

А я чувствую себя гадко. Почему мне кажется, что нас тупо сняли?

Мажоры смеются, что-то пьют, и это явно не сок. Начинаю нервничать.

Мы подъезжаем к огромному особняку.

— Туса в разгаре! Девчонки, выпрыгивайте! — командует Ангус.

Я выхожу, Леська же продолжает виснуть на Горкине. Они никого не замечают.

— Боишься? — Антон берет меня за руку, тянет к особняку.

Осматриваюсь. Богатенько здесь. И фонтан, газон, всякие скульптуры.

— Пошли, ничего не бойся. Ты со мной, — подмигивает мне, затем мы входим.

Леся со своими ухажером испаряются. А мне становится одиноко. Ангус водит меня по разным компашкам, с кем-то знакомит. Все уже в зюзю пьяные.

— Знаешь... — выпутываюсь из его скользких объятий, — Антон, я, наверное, домой поеду.

— Да ладно тебе, Мир, ты чё? — жестко сгребает меня в охапку. — Я тебе ещё главного не показал.

— Чего?

— Пойдём! Раз танцевать не хочешь, пошли побалакаем.

Он крепко держит меня за руку. Но в его объятиях чувствую себя уязвимой. Мы идём на второй этаж.

— Воот! Смари! — заплетающимся языком уговаривает меня пойти в комнату.

Кабинет? Горит камин, напротив пара кожаных кресел.

— Романтика же! — ржёт.

Ангус идёт к бару. Осматриваюсь.

По спине ползёт неприятное чувство. Мне страшно. Наверное, я просто слишком долго была одна.

Топчусь у порога. Ангус берет бутылку с чем-то прозрачным, затем ставит на кофейный столик напротив камина. Садится на мягкий ковер. Хлопает по коленям.

— Иди сюда! Не бойся, чё ты трясешься?

Приближаюсь, сажусь рядом. Он разливает напиток по бокалам. Смотрю в огонь камина. Где-то снаружи слышится шум.

— Опять весь дом в пизду, — ругается парень, — во!

Протягивает мне бокал.

— Крутая штука, зацени! — его глаза как-то ненормально блестят.

Беру, делаю маленький глоток. Напиток напоминает сок. Выпиваю полностью. Вроде и без алкоголя. Приятный.

— Расслабься, цып, — он закидывает руку мне на плечо, приобнимает, — ну что такое?

— А что? — не понимаю.

— Ты целка, что ли? Жмёшься, ломаешься.

— Какое это имеет значение? — сбрасываю его руку. — Я не планирую с тобой спать. И вообще, глупо было ехать сюда. Отвези меня домой.

— Нет, — его голос становится жутким, угрожающим, — чё, я просто так на тебя время и бензин тратил?

Он хватает меня за локоть, очень больно сжимает. Подскакиваю, как вдруг меня ведет. Ноги словно наливаются свинцом.

Падаю прямо на парня, беспомощно бултыхаясь.

— Хорошая дурь, всегда работает, — рычит он, забираясь ко мне под футболку, — ооо, и без лифчика!

Но я всё равно борюсь. Вырываюсь, используя остатки сил. Ангус уже расстегивает мои джинсы. Нет!

— НЕТ! НЕ ХОЧУ! — молочу руками.

— Да затнись, идиотка! — орёт, хватает меня. — Блядь, ты уже должна вырубиться!

Пучу глаза, кусаюсь. Со всей силы локтем пихаю парня в морду. Кое-как встаю, но он хватает меня за лодыжку, цепляется за ткань джинсов. Падаю, но борюсь. Выбираюсь из узких джинсов, рву когти на выход.

— АХ ТЫ, СУКА! — кричит он, пока я дрожащими пальцами открываю дверь.

Глава 2

Рамиль

За несколько часов до...

— Рааам! Ну возьми меня с собооой! — мурчит Олька, одна из тех, кого я когда-то по-пьяни трахнул, — хочешь, отсосу тебе? Я знаю, как ты любишь.

— Отойди, — рычу.

Стою, курю, любуюсь на свою малышку. Нет, не на Ольку. А на новый Макларен 765LT, подаренный мне батей на днюху несколько дней назад.

Уличные гонки — моя страсть. Запретно, незаконно, ахуенный адреналин.

Сегодня я поставил сто тысяч на то, что мы с малышкой обгоним всех. И мы это сделаем!

— Я поеду с Питом, — обрываю очередную попытку блонды повиснуть на мне и залезть в штаны.

— Ахуеть! — ко мне подваливает Пит, или Петька Сёмин, — вот это красотка! А как блестит!

Он обходит мою тачку, не скрывая восторга. Проводит ладонью по блестящему капоту.

Вокруг уже собрались наши. Галдят, фоткают мою прелесть. Ну и пусть. Будут знать, кто здесь самый крутой пацан.

— Все девки твои, Рам, — ржет Пит.

И правда.

Сегодня вечер уличных гонок. Из города нас вытеснили менты, так что приходится ютиться в Подмосковье. Вокруг полно девчонок в коротких юбочках, бухла и секса.

За каждым углом кто-то либо ебётся, либо сосётся.

На нас с Питом вожделенно смотрят красотки нашего универа. Стоит пальцем поманить, и все они нырнут на коленочки либо раздвинут стройные ножки.

Но когда рядом моя малышка 765LT, никакая тёлка не может её затмить. Слишком долго я хотел эту тачку. Даже стал лучше учиться. Таково было условие отца. Ухмыляюсь.

— Говорят, у Ангуса сегодня туса, — тянет Пит, — а мы не пошли.

— Да пошёл он. У него вечно всякая сомнительная херня происходит. Нахуй. Я за естественный адреналин.

— Согласен. Так! Пора!

Мы садимся в тачку, наслаждаемся ароматом свежей кожи. Ахуеть!

— Вот это красотка! — Пит ведет ладонью по приборке. — Была б бабой, я б её оттрахал.

— Эй! — возмущаюсь, заводя свою зверюгу. — Эта девочка только моя.

— Делиться нужно.

— Любишь тройнички? — ржу.

— Я бы попробовал. Но чтобы было две породистые тёлочки.

— Да кто ж тебе даст?

— Да любая, блядь, — он достает сигарету, — это даже утомляет. Давненько я девочек не добивался.

Мы выезжаем на дорогу. Олька в короткой юбчонке светит прелестями и посылает нам воздушные поцелуи. А мои мысли все уже не здесь.

Три...

Два...

Один...

Девчонка опускает флажок, и мы срываемся с места.

Гонка начинается. Запредельные скорости, под кожей горит адреналин. Я четко веду, идеально вписываюсь в повороты. Меня это возбуждает. Жму на газ, наслаждаюсь рёвом лошадок по капотом. Да, детка!

— О ДАААА! — орет Пит. — КРУТО!

Ухмыляюсь, оставляя соперников далеко позади. Нужно было больше ставить, сто тысяч будут моими!

Но вдруг на асфальт прямо под наши колеса вываливается человек.

— ТОРМОЗИ! — орет Пит. — РАМ!

Даю по тормозам, машина визжит, из-под колёс идет пар. Останавливаемся буквально в паре метров от девушки.

— Блядь... — дыхание сбивается, — пиздец... что это было?!

Выскакиваем на улицу.

— Эй! — тянет друг. — Рам, мы сотку, блядь, проиграем.

— Ну не бросать же девчонку! Смотри, с ней что-то приключилось!

Пит опускается, касается её руки, проверяет пульс.

Совсем молоденькая девочка в маечке и трусиках лежит на асфальте. Ножки в ссадинах. Осматриваюсь. Вроде за ней не гонятся. Что же ты тут делаешь, малышка?

— Ааах... — она стонет, плачет.

Тушь вся размазана, личико бледное.

— И что делать будем? Она красивая. Эй, малышка. Ты чего здесь? — кладу ладонь на её ледяную щёчку.

— Она плачет, — Пит присаживается, — кто её так?

И я понимаю, что нельзя её здесь оставлять.

— Блядь, нужно поднять, помоги! — командую другу. — Тащим в машину.

— А гонка?

— Да пох на неё, что будем с девчонкой делать?

Малышка совсем лёгкая. Как пёрышко. Аккуратно укладываем её на заднее сиденье. Молча закуриваем. Сердце всё никак не успокаивается.

— Думал, задавим... — выдаёт Пит, рвано затягиваясь.

— И я... но что с ней случилось?

— В больницу?

— Нельзя. Подумают, мы сбили.

— В гараж тогда поехали, может, отойдет к тому моменту.

В общем, бросив гонку, мы едем в коттедж к Питу. Его родаки сейчас в отпуске, греют задницы на Мальдивах, так что вся хата в нашем распоряжении.

За городом у нас больше возможностей. Есть тёплый гараж, где можно оказать девчонке первую помощь без лишних глаз. Мы частенько там зависаем, наша мужская берлога.

Подъезжаем, Пит пультом открывает высоченные ворота.

Охрана помалкивает, лишь кивает в знак приветствия.

— Давай, укладываем девчонку на кровать. Вот так, аккуратно. Вроде ничего не сломано.

Мы размещаем эту малышку, затем какое-то время молчим. Мой взгляд постоянно падает на её небольшие торчащие сосочки. Блядь...

Она очень миленькая. Крошечная, белобрысенькая. И, кажется, знакомая...

И попка такая упругая, в трусиках... сука! Меня отвлекает спасительный звонок телефона.

— Мобила звонит. Щас отойду, ты пока осмотри: точно нет ли переломов, — спешу свалить, чтобы не наделать неуместной хуйни.

— Окей.

Выхожу на улицу. Ольга трезвонит. В кои-то веки я рад ей.

— Да?

— Рамчик, ну ты гдее? — тянет девчонка. — Все уже приехали, мы в клуб поедем.

— Без нас, — отрезаю.

— Что-то случилось? Ты Ярому сотку должен.

Цокаю языком.

— Похуй, переведу завтра в универе.

— Ну ладно. Жаль, что тебя не будет. Я буду грустить...

— Бай.

Отключаюсь. Кручу телефон в руках. Вот же блядь! Устроил благотворительную акцию.

Возвращаюсь. Девочка пришла в себя. Её зовут Мира. Красивое имя. И редкое.

Она смотрит на меня своими огромными янтарными глазами. Красотка, реально!

И грудки такие маленькие, сочные. Сука...

Глава 3

Мира

Как странно! Где я? Что вчера было?

Помню тусовку у Ангуса, а потом... ничего, пустота. Шарю ладонями по постели совсем вслепую. Блиин! Как же болит голова!

Нащупываю что-то... погодите-ка! Большое, твёрдое и очень горячее. Это же...

Распахиваю глаза и тут же тону в синей глубине. Что в моей постели делает парень? А чья-то ладонь ложится на бёдра сзади. ДВА ПАРНЯ?

— ААА! — ору, понимая, за ЧТО схватилась спросонья.

— Доброе утро, Мира, — шепчет знакомый голос, от которого душа падает в пятки.

ЧТО В МОЕЙ ПОСТЕЛИ ДЕЛАЕТ ПЕТЬКА СЕМИН?

Один из самых популярных и желанных парней универа. Бабник. Жестокий и беспринципный...

О нём такие слухи ходят, ууу!

Стоп!

А постель-то тоже не моя. Судорожно пытаюсь вспомнить события вчерашней ночи. Но каждая попытка задуматься отдает сильнейшей болью в висках.

— Чего орешь? — сзади раздаётся недовольный голос.

О, нет! Рамиль Алимов. Лучший друг Сёмина и тоже мечта всех девчонок. Вот же я попала!

— Я... что случилось? — судорожно осматриваю себя.

В одной футболке, причем явно не моей. Огромной, скрывающей весь срам. И белье. Я БЕЗ ТРУСОВ?!

— Да не боись ты, чего распсиховалась? Кофе будешь? — тянет Сёмин.

— Меня не должно здесь быть... — бормочу.

— Тут согласен, — заявляет блондин, потягиваясь.

Он в одних боксерах и у него... стояк. Прикрываю глаза. Мамочки! Срам-то какой!

— Ты чего? — недовольно тянет Рамиль.

Они оба — богатые и наглые мажоры. Конкуренты и вечные соперники Ангуса.

Антон...

Голову снова прошибает болью. Но в этот раз из-за того, что я вспомнила. На вечеринке меня чуть не изнасиловали. Я сбежала... а потом почти ничего не помню.

Лишь как меня пожирало пламя. Кожу хотелось содрать. И дикий зуд между ног. Отчаянное желание избавиться от безумной тяжести, чтобы большой член проник в меня, а холодные губы остудили пылающую плоть.

— Как я здесь оказалась? — тихо спрашиваю.

Рамиль тоже в трусах. Да что ж это такое?! А почему я без белья? Таращусь на парней. Неужели между нами что-то было?!

И тут замечаю, что их взгляды прикованы к моему телу. Кадык Петра дёргается, а Рамиль судорожно сглатывает. А? Что? Ой!

Опускаю взгляд и вижу, что мои соски безбожно топорщатся сквозь тонкую ткань футболки.

Натягиваю одеяло по самый подбородок.

— Мы хотели спросить, почему ты вывалилась из леса на дорогу посреди ночи? — выгибает бровь Алимов.

— Я... не помню, — вру, стесняясь признаться, что повелась на красивые речи Ангуса, как последняя дура.

Парни переглядываются.

— Ну так что насчет кофе? — снова веселеет Петя.

— Если можно...

— В постельку принесу, — он уходит.

Рамиль берёт в руки джинсы, но не надевает. Вижу, как топорщится его пах. Краснею, сглатываю.

— Член стоячий никогда не видела? — он спокойно берет сигарету. — Губу не раскатывай, с утра так у каждого мужика. И это не из-за твоих торчащих сосков.

Мгновенно вспыхиваю. Он специально меня смущает?! Но парень смотрит. Так, как никто и никогда на меня не смотрел. Под его взглядом я вся горю.

— А в гараже разве можно курить? — пищу.

— Я не буду поджигать. Так, привычка, — ухмыляется мажор.

Рамиль красивый. Темные взъерошенные волосы, сухая мускулатура, татуировки. Но то, что поражает лично меня — тёмные глаза. Сейчас, когда парень пристально смотрит, начинаю различать его густые ресницы и чертиков, пляшущих во взгляде.

Все девчонки моей группы сходят по нему с ума и рыдают ночами из-за жёстких отказов.

Но в отношениях он не был замечен ни разу. Только случайные связи, горькие девичьи слёзы.

— Мне нужно... позвонить. Где моя сумочка? — судорожно осматриваюсь.

— Ты без неё к нам попала, — парень садится на постель, рассматривает меня, — как себя чувствуешь?

— Голова болит, — признаюсь.

— Это бывает. Отходняк после дряни, которой тебя накачали. Слушай, — он подбирает слова, — ты что забыла у этого утырка Ангуса? Такая с виду милая девочка.

Густо краснею и отворачиваюсь. Кусаю губы. Взгляд Рамиля буквально прожигает меня насквозь.

Кажется, будто он всё видит и понимает.

Зачем тогда спрашивает?

— Он пригласил, — тихо говорю.

— И ты ничего не заподозрила? Ты или слишком наивная, или дурочка просто.

— ЭЙ! Ты чего обзываешься? — вспыхиваю. — Да, у меня нет опыта общения с популярными парнями, и что?!

— Да ничего, — он пожимает плечами, — ты симпатичная девчонка. Надеюсь, выводы сделала. И впредь будешь обходить его стороной.

Помимо воли краснею. Ну вот что он такое говорит? Алимов сделал мне комплимент? Да услышь это девчонки с курса, меня бы уже рвали на части. Но мне приятно это слышать. Хоть и обидно немного...

— Кофеек для ночной гуляки, — смеется Сёмин, затем ставит рядом поднос с дымящейся кружкой, — оу, Рам, ты её расстроил!

— Вот ещё, — фыркает Алимов, встаёт и вяло надевает джинсы, — просто констатировал факт. Красивой девочке нужно быть начеку. Особенно с такими, как Ангус.

Сёмин фыркает, садится напротив.

— Держи! Кофеек хороший. А на него не обращай внимания. Просто у Рама с Ангусом свои счёты.

Он, не стесняясь, меня осматривает. От кружки поднимается густой аромат. Это действительно качественные зёрна, а не тот дешман, что мы в общаге бадяжим. Делаю глоток.

Интересно, какие счеты у Рамиля с Антоном?

— Вот, булочку возьми, — протягивает мне круассан.

Порываюсь отказаться, но, как назло, желудок урчит всё громче. Краснею. Кушать очень хочется.

— Не стесняйся, Мирочка. Как, кстати, твоё полное имя? — мурчит Петя.

— Мирослава, — тихо говорю, откусывая ароматный круассан с шоколадной начинкой, — спасибо. Очень вкусно!

— Красивое имя, — Рамиль садится рядом со мной.

Они оба в опасной близости. Рассматривают меня с нескрываемым интересом. Сглатываю ком в горле.

Визуализация героев

Мои сладенькие!

Думаю, за три главы вы примерное мнение о героях уже составили. А вот и визуалка подъехала!

Мирослава. Комсомолка, спортсменка и красавица-отличница!

Пит или Петька Сёмин. Наглый мажор с веселым характером.

Рам или Рамиль Алимов. Наш кремень. Серьезный, задумчивый. Но Миру в обиду не даст!

Как вам видение автора? Делитесь своими соображениями! Люблю всех и отличных выходных!

Глава 4

Рамиль

Сладость. Приятная, охлаждающая. Губы Миры податливо раскрываются, принимая мой язык. Пиздец!

Как увидел эту крошку в розовом обтягивающем платье, так сорвало резьбу. Сука, как же сладко её целовать!

Не замечаю ничего вокруг, вжимаю девчонку в себя. Мягкая, крошечная. Но что-то не так. Открываю глаза, с трудом вырываясь из плена её губ, как вдруг...

Тресь!

Щёку обжигает сильная пощечина. На меня смотрит пара возмущенных янтарных глаз. Девочка отталкивает меня. Это что такое вообще?

— Зачем... — шепчет, обнимая себя руками.

— Рам, ты, блядь, кадр, — выдыхает Пит, — что творишь-то?

Мира отходит. Я вижу лишь её. Огромные глаза, в которых проявился порочный блеск. Опухшие от моего напора губки. Высоко вздымающаяся грудь и бесстыдно торчащие сосочки.

Хочу попробовать их на вкус. Чтобы эта малышка извивалась в моих руках и кричала от удовольствия. Но вместо этого фыркаю и направляюсь к машине.

— Ты бы извинился! — кидает мне вслед блондиночка.

Разворачиваюсь.

— Любая девчонка от одного моего взгляда бы кончила. А тебя я поцеловал. За что извиняться? Ты должна быть довольна.

— Свинья! — выпаливает.

Она густо краснеет, а я понимаю, что мне пиздец как нравится подтрунивать над этой недотрогой. Ведь ты хочешь, милая. Чтобы я забрался в твои трусики и довёл тебя до оргазма.

И я бы не против был...

Хочу распробовать эту девочку.

— Так, Мира, садись, — сурово чеканит Пит, открывает блондинке дверь, и она ныряет на заднее сиденье, — Рам, на пару слов.

Мы отходим.

— Ты ёбнулся? — рычит друг.

— А чё? — не понимаю. — Сорвался, бывает.

— Она напугана до чёртиков, её ночью чуть не изнасиловали. А ты такое творишь.

— Да она возбудилась! — возмущаюсь.

— И что? Рам, веди себя прилично, блядь!

— А то что? — наступаю на него. — Драться полезешь?

Я крупнее. Сильнее. И опыта в реальных драках у меня куда больше.

— Не обижай Миру, — рычит Пит, — а то да, я тебе рожу расквашу.

— А сам-то чего? Бесишься, что пока ты слюни пускал, я её уже потискал?

Не знаю, зачем я это говорю. Мне было пиздец как приятно касаться Миры. Она такая тёпленькая домашняя девчонка. Подушечки пальцев до сих пор покалывает в местах, где я трогал нежную девичью кожу.

Но Пит молчит. Вижу, как ходуном ходят его желваки. Да, мы оба хотим малышку Миру. И что с этим делать?

— Ладно, — поднимаю руки в знак примирения, — я тебя понял. Постараюсь вести себя сдержаннее.

— Будь так добр, Рам, — цедит Пит.

— Поехали, — этот разговор перестает мне нравиться.

Сажусь на водительское. В нос врывается нежный аромат женской кожи. Мира пахнет чем-то сладким. То ли конфетами, то ли ягодами.

Она дуется. Неужели мой поцелуй так её расстроил?

— Прости, если я перегнул палку, — бурчу себе под нос.

— Извинения приняты, — гордо отвечает.

Вот же... стискиваю руль, костяшки пальцев белеют. Я вообще для проформы извинился, что я типа нормальный парень. Нихуя ведь не жалею!

— Поехали! — командует Пит. — Ты как, Мира? Чувствуешь себя лучше?

— Да, спасибо вам большое, — лепечет она.

Хочу её. Да блядь!

— Обращайся.

Пока мы едем, Пит ни на минуту не затыкается. А девчонка с радостью болтает с моим другом. Я же молчу, но постоянно ловлю на себе её взгляд. Ухмыляюсь.

— Приехали, — паркую тачку у её общаги, — ты же здесь живешь?

— Да, — тихо говорит она, взмахивает своими пушистыми ресницами, и я улетаю.

Сука... я никогда так не реагировал на девчонок. Даже на ту, которую всем сердцем любил. Но она ушла...

— Ой, — пищит Мира, — может, вы не будете парковаться прямо здесь?

— А что? — гляжу в окно.

У небольшого обшарпанного подъезда общаги уже толпятся студентки. Они тыкают пальцем в мою тачку, хихикают.

— Мне лучше с вами рядом не появляться, — бормочет Мира, мечется по сиденью, а я бешусь.

Что она мнит о себе?

— Вылезай, — рычу, — у нас дела ещё.

— Ну пожалуйста! — чуть не плачет.

— Рам, не будь мудаком, — сухо заявляет Сёмин.

— Ладно, — даю по газам, останавливаюсь подальше, чтобы машину не было видно.

— Спасибо, Рамиль, — тихо говорит Мира.

А я рад. Внутри словно порхают навязчивые и очень активные бабочки. Пах сводит бешеный стояк. Делаю пару глубоких вдохов. Бесит!

— Пожалуйста.

— Ты уверена, что не хочешь принять наше предложение? — Пит оборачивается. — Мы бы смогли защитить тебя от кого угодно, не только от Ангуса.

— Я не знаю, — она опускает взгляд, — можно мне подумать?

— Конечно! — победная улыбка озаряет рожу Пита.

— Спасибо вам обоим. Знаете, вы не такие, как о вас говорят.

Ухмыляюсь.

— Думаешь, провела с нами ночь и уже всё узнала? — выгибаю бровь, смотрю на девчонку, не мигая, в зеркало заднего вида.

— Вредный ты, Рамиль, — дует губы, — Петь, я верну тебе платье, как постираю.

— Ладно. Не спеши, — смеется Пит, — сестра небось и не заметит.

— Ну, я пошла... — девчонка какое-то время смотрит на меня, словно чего-то ждёт.

Но я достаю сигарету, всем видом игнорируя её. Тогда Мира выходит и бежит в сторону своей общаги.

Провожаю её долгим взглядом. Что же в ней такого? Почему я глаз не могу от неё отвести?

— Ты запал, — заявляет Петька, когда мы выезжаем на трассу.

— Хуйня.

— Не пизди. Мира пришлась тебе по вкусу. Может, стоит уже закончить тосковать по Ксюхе? Она ушла, всё. Финита. Есть и другие девочки.

— Типа этой? — ухмыляюсь.

К сожалению, нас с Ангусом связывают не самые лучшие отношения. И не в последнюю очередь это связано с моей бывшей девушкой Ксюшей.

Возможно, поэтому Мира так меня цепляет. Я вижу в ней определенное сходство с моей бывшей. Но вот Ксения не смогла сбежать от Ангуса... и это разрушило наши отношения.

Глава 5

Мира

Не помня себя от волнения, влетаю на этаж. Леська забрала ключ себе, так что пришлось взять у комендантши запасной.

Блиин!

Но хорошо, что на моль типа меня никто не обращает внимания. Общага живёт своей жизнью, а я крепко запираю дверь изнутри.

Прислоняюсь к ней спиной, сползаю на пол. Закрываю лицо руками. Сердце выплясывает в груди, выламывает рёбра. Эти мажоры...

От поцелуя Рамиля я вообще в шоке! Никогда не думала, что можно так кайфовать. Саша целовал, но это было как-то... не так что ли. Хоть Рам и вредина, губы до сих пор покалывает, словно он поцеловал меня только что. А какие у него мягкие губы! Ммм!

Пит вообще странный парень. Такой общительный, весёлый. А в универе они совершенно другие! Да, я порой поглядывала на самых популярных мажоров. Они короли, цари.

И вокруг них всегда толпа шикарных девчонок.

Стоп! Стряхиваю розовые очки. Мне просто помогли и всё. Их предложение встречаться всерьез воспринимать не стоит. Они наверняка уже в объятиях мажорок и думать обо мне забыли.

Как и Ангус...

Всхлип!

Увлекшись переживаниями, совершенно не замечаю, что не одна в комнате.

— Леся? — тихо спрашиваю.

Подруга воет, лёжа с головой под одеялом. Поджимаю губы. Она меня подставила! Но переборов обиду, приближаюсь.

— Эй...

— Уйди, — стонет она.

— Что случилось? — сажусь на кровать, тереблю плечо подруги.

— Ничего. Свали, Мир...

— Ну-ка, — резким движением срываю одеяло, — Леся... господи!

Ошарашенно гляжу на зареванную соседку. Весь правый глаз девушки заплыл, на губе кровь. Она поджимает ноги к подбородку, прячет взгляд, дрожит. Её бёдра покрывают фиолетовые синяки. Боже!

— Это он сделал?! Горкин?!

Она молчит.

— ЛЕСЯ!

— Отстань! — кричит на меня. — Пока ты там в трусах бегала, со мной делали страшное! Не только Витька, но и друзья его! Как только он закончил, пришли трое и...

Она заливается слезами.

— Ты должна пойти в полицию, — твёрдо говорю, — Леся, это не шутки! Тебя изнасиловали! Еще и группой.

— Нет... ни за что! Представляешь, что со мной сделают в универе?! Мать и так концы с концами еле сводит... такой позор... нет! НЕТ!

Обнимаю её. Леська немного расслабляется. Я должна ей помочь! Но как?

Сглатываю.

— Ладно, я пока чай сделаю ромашковый, как ты любишь.

Иду к чайнику. Сначала ей нужно немного успокоиться. Потом я что-нибудь придумаю.

— Что за платье? — шепчет подруга.

— Да так, одолжили. Я по лесу в труселях бегала, повезло добрых людей встретить.

Значит, мне ещё повезло? Испытываю жгучую злость. Что этот Ангус со своей сворой себе позволяют?! Думают, раз богатые, то им можно калечить жизни людей?!

— Мира, — тихо говорит подруга, немного успокоившись, — никому не говори, пожалуйста.

Кусаю губы до крови. Знаю, что она должна пойти и заявить. Но понимаю, как Леське страшно. Я и сама вчера была готова на всё, лишь бы забыть и сделать вид, что ничего не случилось. Мда, потусовались.

Леська всегда была смелой. Хоть мы не особо долго знакомы, она быстро взяла меня под крыло. Активная, бойкая, не позволяющая дразнить меня. Я же помогала ей с учёбой.

И теперь должна помочь снова.

— Перекусим? — мне нужно оттянуть время, придумать, как наказать урода Горкина.

Презираю таких, как он. Использующих свою мужскую силу не для защиты, а для принуждения девушек к сексу.

Интересно, если я соглашусь на предложение Пита, они помогут мне отомстить? Ведь одна я не справлюсь...

Весь оставшийся день пытаюсь отвлечь подругу. Болтаю столько, сколько за весь год не говорила. Но она то и дело подвисает, словно не здесь где-то.

Мы включаем фильм на ноутбуке, я бегу за попкорном.

А наутро...

— Блиин, как мне этот дурацкий синяк-то замазать? — Леська будит меня совсем рано.

— Чего... который час? — пытаюсь нащупать мобильный, но вспоминаю, что забыла его в особняке Ангуса.

Блиин!

— Уже шесть! — выпаливает подруга. — Хватит дрыхнуть!

— Как ты? — стекаю с постели, беру полотенце, зубную пасту и щётку. — После вчерашнего?

— Норм, — бросает подруга, — в конце концов, я сама виновата. И тебя подвела... прости.

Леська обнимает меня.

— Да ладно, мне-то ничего не сделали.

— Главное, это уродство под глазом как-то замаскировать, — усмехается она, — а что было, то было... просто больше мне в их компашке делать нечего.

Но это всё подозрительно. Ещё вчера подруга была сама не своя. Напуганная до чёртиков. А сейчас она уже в порядке? Такие вещи бесследно не проходят.

После утреннего душа выбираю, что надеть.

Кручу в руках платье, что дал мне Пит. Красивое. Нужно постирать и вернуть. При мысли о мажорах сердце ускоряется. Образ Пита сменяется Рамилем. От его взгляда внутри меня всё трепещет.

— Таак, и кто всё-таки тебе эту красоту дал? Это же бренд, подруга! — Леська возникает сзади, выхватывает наряд.

— Отдай, пожалуйста, — вырываю.

— Да ладно, ладно. Оно крутое! Стоит целое состояние. Напоминает мне одно из лимитированной коллекции какого-то японского дизайнера. Помнишь, Дёмина всё кричала, что хочет такое заказать, но ей не хватило?

— Припоминаю.

— Вот. Надевай его! Если явишься в таком офигенном платье, там все мажорки рухнут в обморок.

— Нет. Мне нужно его вернуть. И кеды тоже.

— Ну ты зануда, Мир, — дуется Леська.

Но я всё равно остаюсь при своём мнении. Надеваю юбку и блузку. Волосы распускаю, расчёсываю. Впрыгиваю в старенькие балетки. Нужно будет попросить у папы денег на новые.

Мы идём в универ.

Леська тараторит не переставая. Но я даже рада. Она похожа на себя настоящую. Может, зря волнуюсь?

Но когда мы подходим к учебному корпусу, подруга вдруг замирает. Её лицо белеет.

Перед дверьми стоит Витька Горкин, курит. Опирается спиной на свой внедорожник. Выглядит так, будто ждёт кого-то. Вокруг крутятся и хихикают девчонки. А он такой весь гордый. Ууу! Бесит!

Глава 6

Рамиль

Горячие струи душевой воды обжигают мою и без того распалённую кожу. Стою в кабинке, прижимаю к себе трепещущее женское тело. Глажу белые мокрые волосы. Вдыхаю стоны той, которую так отчаянно хочу.

Мира...

Маленькая, нежная блондиночка.

— У тебя красивое имя, — шепчу, но с губ не срывается ни звука.

Что за хуйня?! Я хочу, чтобы она слышала мои слова!

А Мира стонет!

Извивается в моих руках, выгибается и даёт понять, как ей хорошо. Низ живота горит сильным желанием, яйца лопаются от напряжения. Мне не терпится погрузиться в эту девчонку.

Ведь я знаю, что она очень горячая, мокрая и готовая.

— Моя, — делаю очередную попытку произнести хоть слово, но тщетно.

Она поднимает глаза. Моя девочка. Такая сладкая, доверчивая. Смотрит, кусает губки. Хочет.

— Рамиль, — стонет, приводя меня в исступление.

Неистово сжимаю её попку, глажу мокрую нежную кожу. Готов слизывать с неё эти чертовы капли воды. Носом вжимаюсь в шею. Она пахнет всё также.

Ягоды, конфеты... моя конфетка.

Мира...

Тонкие ручки находят мой член и безбожно дрочат. Сука! Стискиваю зубы, чувствуя, как тяжелеет пах. Мира тяжело дышит, выдаёт своё желание. Не ломается.

Вдоволь насладившись круглой попкой, веду ладонями вверх вдоль узенькой талии. Стягиваю, сминаю. Выше. Её грудки такие маленькие, сладенькие. Массирую их, чувствуя трепет, с которым малышка принимает мою ласку.

— Да, моя девочка... вот так... покажи, как тебе нравится... — я знаю, что она слышит меня.

— Ах! Да! Ещё! — попискивает, когда я скручиваю в пальцах её твердые соски.

— Вот так нравится? Или... — сильно сжимаю всё полушарие.

— И так, — шепчет, — мне всё нравится! Не останавливайся!

— Ахуенно, — выдыхаю, нахожу алые губы и целую.

Больше ты меня не оттолкнешь! Стягиваю мокрые волосы девчонки на затылке, рву губы поцелуем. Мне мало, сука, слишком мало! Засовываю язык глубже.

— МММ! Ах! — она поддаётся.

— Блядь... не могу, — отрываюсь от Миры, гляжу в её пьяные глазки.

Красивая.

— Иди сюда, — подхватываю под попку и одним движением насаживаю на член.

Мы вместе громко стонем.

— Пиздец! Как в тебе круто, девочка... вот тааааак, — приподнимаю её, затем снова сажаю.

До самых яиц. Её киска узкая, горячая и мокрая. Член отлично скользит, смазки много. Очень. Девчонка сжимает, стискивает меня собой. Открывается и позволяет увидеть больше.

Трахаю Миру очень жестко. О да! Это то, о чём я мечтал, увидев крошку на дороге. Но какой-то чертов внутренний джентльмен не позволял взять её. А теперь я могу... я всё могу! И это делает меня одержимым...

— Да! ДА! Сукааа, еще! — опускаю девчонку до самых яиц и чувствую, что вот-вот разорвусь. — Пиздец... в тебе очень мокро... горячо...

Бормочу, нахожу её губки. Но оргазма всё нет. Малышка уже кончила раз... и теперь готова ко второму. А я... чувствую барьер, словно чего-то не хватает.

И внезапно...

Мира громко кричит. Бьется в моих руках. А внутри неё становится слишком тесно, словно...

Поднимаю взгляд. Вижу ехидную ухмылку Пита. Что за пиздец? Но сейчас мы ебём эту крошку в два члена. И ей чертовски хорошо.

А я мгновенно сливаю прямо в тугое лоно. Всё тело прошибает мощный импульс.

— БЛЯДЬ! — шумно выдохнув, просыпаюсь.

Тяжело дышу. Моя рука всё еще лежит на члене. Вся в сперме. Осматриваюсь. Я один...

Так это сон был? Блядь! Тащусь в ванную, долго смотрю на душевую кабинку, ставшую сценой в моей собственной порнухе. От разочарования хочется выть. Но яйца немного опустели хотя бы...

Умываюсь ледяной водой. Смотрю в зеркало. У моего отражения пиздец безумные глаза. Сейчас чётко понимаю, как сильно хочу эту блондиночку. Никого и никогда так не хотел.

И я добьюсь её!

Пытаюсь отдышаться. Дожили. Ночные поллюции на первокурсницу.

— Совсем ёбнулся, Алимов, — еще пару раз омываю лицо ледяной водой.

А еще в моей фантазии был Сёмин. Какого хрена он там нарисовался? И Мира так тащилась, когда мы трахали её вместе.

Но эта моя малышка из фантазий. В реальности она наверняка перепугается до смерти.

Хотя Пит тоже запал и даже не скрывает.

Нет, пару раз по-пьяни мы уже тройничок практиковали. И я не ревновал. Потому что девки одноразовые были.

А эту крошку я хер отдам Питу!

Что же получается? У нас типа любовный треугольник? Морщусь. Нет, в треугольнике два мужика не трахают свою женщину одновременно. Значит, он не шутил насчет того, что Мира наша.

Ухмыляюсь.

Вот малышка удивится, когда узнает...

Выхожу, распахиваю шторы. Гляжу на розовеющее небо. Вспоминаю мягкость кожи Миры. Её конфетный аромат. Узость, влажность гладенькой сладкой киски. Блядь, у меня опять стоит.

Но успокаивает меня звонок на телефон. Отец. Но я не беру. Если в такую рань звонит, значит что-то серьезное, а у меня сейчас все мозги в паху, и я трахаться хочу.

— Привет, Рамиль, — включается автоответчик, — это отец. Знаю, что еще рано и ты наверняка где-то шляешься. Но хочу напомнить, что у твоей матери юбилей через неделю.

Это я помню. Так-то я не плохой сын. Просто в определенный момент повернул не туда. Из-за неё...

— И ещё. Я созвонился с Ксенией и... — пиип.

Выключаю телефон. Пит прав. Мне пора прекратить жить прошлым. Ксюшу я любил. Так сильно, как никого. Но она решила утонуть в своём одиночестве, не позволила мне помочь.

А значит, не доверяла.

И пора уже выбираться из кокона. Строить новую жизнь. Учитывая, что у меня появился смысл стараться...

Пит

Гляжу на Миру. Тащусь от её смущения. Сегодня я с радостью вмазал Ангусу за нашу малышку. Хоть Рам и сопротивляется, он тоже хочет её. И я не против поделиться.

Тем более, я вижу, как она на него смотрит.

И это будит во мне весьма порочные фантазии.

Глава 7

Мира

Стою, ни жива, ни мертва. Мне до безумия страшно! Коленки трясутся. Когда Ангус оставит меня в покое?

Ну сколько можно?

— Где и когда? — жестко повторяет Рамиль, а у меня вдоль позвоночника бегут липкие капельки пота.

— Может, не надо? — пищу, вцепившись в крепкую напряженную спину Пита.

Но под суровым взглядом Рамиля тушуюсь. Ангус улыбается. Нехорошо так, гадко.

— Вы украли мою вещь, — облизывается, бросает на меня сальный взгляд, — и должны ответить. А я своё всегда получаю!

— Мира не вещь, — Пит и Рам выглядят напряженными, но спокойными.

Словно такие конфликты для них — дело обычное. А моя душа уже в пяточках. Они так отчаянно меня защищают. Почему?

— Интересно, а с чем связано твоё рвение, Алимов? Тебе было на всех похуй два года и тут ты в рыцари заделался? Или, может, дело не в честных помыслах, а в чувстве вины? — продолжает глумиться Ангус.

Чувстве вины? Перед кем? В сердце неприятно колет. Я ревную? Да быть не может! С чего я вообще решила, что речь о девушке?

Рамиль молчит. Но аура вокруг него сгущается, становится чёрной и мрачной. Невольно делаю шаг прочь.

— Бедная Мирочка. Когда ей расскажешь? — ухмыляется Гусев.

— Он тебя выводит, — говорит Пит, — не ведись.

— На трассе всё решим, уёбище, — зло скалится Рамиль, — а наши дела с Мирой тебя не касаются.

На трассе? На какой такой трассе?!

— Ах ты... — рычит Гусев, бросаясь на Алимова, но...

— Так, что за сборище?! — громогласный рык декана разносится по улице, прерывая разборку.

Мужчина выскакивает из здания универа и подлетает к нам. И его взгляд не обещает ничего хорошего.

Ангус резко останавливается.

— Гусев, убери машину! Вход перекрываешь и пугаешь студентов! — рычит декан, мажор поднимает руки и идет к тачке.

Но напоследок бросает нехороший взгляд. А у меня в душе сплошное смятение. Во что такое я вляпалась?

— Вы, двое, что за вид?! Что за цирк здесь устроили?! — декан набрасывается на моих мажоров, — кто это там... Ильина?!

Упс!

Выхожу из-за спины Пита, опустив взгляд. Мне безумно стыдно.

— Юрий Владимирович? — пищу.

Он качает головой.

— Я когда услышал, что ты прогуляла консультацию, даже не поверил.

— Простите...

— Ты с ними была? — сурово спрашивает он.

Юрий Владимирович — один из тех, кто рьяно переживает за талантливых студентов.

И я вхожу в их список. Его взгляд прожигает насквозь. Кажется, премия «Студентка-разочарование 2023» моя.

— Ну... я... — блею.

— Нам нужно было кое-что от Мирославы, — сухо заявляет Рамиль, — это важно.

Пит активно кивает.

— И что же? — декан явно не верит. — Важнее её пятерки?

— При всём уважении, это личное, — сквозь зубы цедит парень, — и на оценку никак не повлияет.

— И с чего ты так решил?! — беснуется декан.

— Так у неё же зачёт, — чешет светлую шевелюру Петя.

А почему между ними так всё напряженно? Оба парня разъяренными быками смотрят на мужчину. Он же преподаватель!

— Сёмин! — гаркает Юрий Владимирович. — Твой отец узнает о прогулах.

— Ой, да ради бога!

— Ты мне тут глаза не закатывай! — декан отчитывает парней безо всякой жалости. — Мирослава у нас надежда университета! Отличница! А вы мне девчонку хорошую портите!

— С чего это портим?! — взбрыкивает Рам. — Мы ей ничего плохого не сделали. Наоборот даже!

— Так! Молчать! — гаркает Юрий Владимирович. — Ильина, марш в мой кабинет! А вы оба... ещё раз увижу около младшекурсниц, буду с отцами разговаривать! И не посмотрю, что ваши семьи спонсируют ВУЗ! Всё ясно?

Оба парня кивают. Но по их взглядам я вижу, что они от меня не отступятся.

— Будем ждать здесь, ничего не бойся, — шепчет Пит и едва касается моей руки.

По телу разбегаются мурашки. А чего мне бояться рядом с деканом?

Но забота мальчиков приятна. Так что прячу улыбку и покорно следую за преподавателем. Он ведет меня в свой кабинет.

— Садись, — говорит спокойно.

Аккуратно присаживаюсь на стул рядом с его столом в ожидании выговора. Юрий Владимирович всегда уделял мне особое внимание. Наставлял и помогал.

Но расслабиться не получается. Мне всё еще страшно, что Ангус вернется.

— Они тебя напугали? — спрашивает мужчина, опираясь на стол, оказываясь непозволительно близко ко мне.

Отодвигаюсь немного.

— Нет!

— Точно? Я знаю, на что способны эти золотые детки, — вздыхает он.

— Точно. Рамиль и Петя действительно мне помогли. И всё.

— Хорошо. Но лучше держись от них подальше, — его голос становится ниже.

Вокруг никого. Почему мне не по себе? Я не узнаю своего декана. Мужчина возвышается надо мной, словно нарочно пытается подавить.

— Я поговорил со Светланой Павловной. Ты получишь зачёт автоматом, и она закроет глаза на твою сегодняшнюю выходку.

Он так смотрит, что я теряю дар речи. Нет, не как суровый преподаватель на нерадивую ученицу. А как волк на ягненка...

— Но Мира, это в первый и последний раз.

— Спасибо. Мне нужно идти! — порываюсь встать.

— Я не договорил! — жестко обрубает мою попытку.

— Простите, — плюхаюсь обратно, опускаю взгляд.

Мужчина достаёт сигарету.

— Не говори никому, — смеется, — что я курю в кабинете.

— Угу, — пищу.

— Мира, Мира. Ты такая умница, — задумчиво произносит Юрий Владимирович.

Молчу. Он ведет себя странно. С чего такие перемены? Мне не нравится его внимание! Нужно найти возможность и сбежать.

— Но эти ребята... не твой уровень, понимаешь?

— Я...

— Они перешли на пятый курс. За них всё покупают богатые родители. Их ждёт светлое будущее, вне зависимости от того, как они учатся. У тебя всё иначе.

Молчу, поджимаю губы.

— Тебе нужен тот, кто будет приумножать твои таланты, а не губить их.

Что он такое говорит? Это намёк?

Глава 8

Мира

Вижу лишь его глаза. Слышу лишь своё сердце. Оно вот-вот вырвется и убежит. Еще минуту назад я была на соседнем сиденье, а сейчас уже седлаю Пита.

— Мира, — шепчет, сжимая мою попу, — наконец-то я могу тебя коснуться.

— Так говоришь, словно год ждал возможности, — смеюсь, — мы позавчера познакомились.

— А мне кажется, что я тебя всю жизнь знаю.

— И что, с богатыми девчонками такое срабатывает? — улыбаюсь в его пухлые губы.

— Умеешь зубки показывать? Со мной не надо, малышка, — сильнее стискивает мои ягодицы, дышит тяжело, — блядь, эти джинсы...

Сейчас я и сама жалею, что не надела платье. Тогда бы он смог... смог... АХ! Парень забирается под мою футболку, ведет кончиками пальцев вдоль позвоночника.

Выгибаюсь.

— Такая тоненькая, не сломать бы тебя, — шепчет Пит, целуя мою шею.

Я чувствую смятение. Безумно хочу, чтобы он продолжил. Но немного страшно...

Это новый уровень. С первым парнем мы год за ручку держались, а сейчас я уже на второй день готова отдаться... это неправильно! Или правильно?

— Хочу потрогать тебя, — шепчет парень, вымывая сладким голосом все сомнения из моей головы.

— Трогай...

— Можно? — добирается до застёжки лифчика.

— Почему ты спрашиваешь? Уверена, девушки до меня...

— Тшш, — Пит кладет палец на мои губы, — это слишком важный момент, чтобы думать о ком-то другом.

А Рамиль?

Что он скажет?

— Я спрашиваю, — шепчет Петя, одним ловким движением расстегивая мой лифчик, — потому что не хочу напугать тебя.

— Ты не пугаешь, — дрожу, но не от страха, а от желания.

Сложно описать словами тот вихрь чувств, который захлестывает меня при каждом касании мажора.

Но Пит убирает руку от моей спины, начинает гладить живот. Машинально втягиваю его. Господи, дышать нечем! Внутри меня целое стадо бабочек, и они все мечутся в панике.

Что делать? Не понимаю! Я никогда не была в подобной ситуации!

— Расслабься, — шепчет парень, гуляя ладонями под моей футболкой, — не бойся ничего. Мира... обними меня.

Обвиваю руками его широкие плечи. Пит не похож на хулигана. Он хорошо одет, дорого и со вкусом. У него прекрасный парфюм, манеры. Подвешенный язык. И понятно, почему девочки так по нему сохнут...

Могу ли я поверить, что такой парень-мечта действительно тянется именно ко мне? Бедной серой моли без яркой внешности и модных шмоток.

— Мира, — рычит Пит, — я чувствую, что ты напрягаешься и о чем-то думаешь.

— Прости, — шепчу.

— Что тебя беспокоит?

Прикусываю губу. Не хочу рушить этот хрупкий момент. Когда мы оба возбуждены и открыты. Мои сомнения всё испортят.

— Ничего... поцелуй меня, Петь.

Пита два раза просить не приходится. Он, словно одержимый, бросается на мои губы. Но, в отличие от Рамиля, его поцелуй мягче. Парень ласкает меня, нежно сплетает наши языки.

Приучает меня к себе.

— Ммм... — стону, пытаясь сдержаться.

— Не надо, — стонет в ответ, — иди ко мне.

Резко забирается под мою футболку. Приподнимает чашечки лифчика и накрывает руками мою грудь.

— АХ! — продолжаю стонать.

Мои каменные соски упираются в мужские ладони. Он слегка сминает полушария, массирует. Так приятно, господи!

— Ты ахуенная... и сиськи у тебя ахуенные, — рычит мне в губы, — мягкие... Мира, ты пиздец.

А у меня в голове пустота. Пит пощипывает твёрдые вершинки, пуская острые импульсы к низу живота. Сама не замечаю, как начинаю ёрзать.

— Мира... девочка моя, — от его ласки я улетаю.

Напряжение между нами стремительно нарастает, воздух в салоне раскаляется. Чувствую, как парень возбуждён. Неужели он возьмет меня в этой машине? Чёртовы джинсы!

— Хочешь? — шепчет, продолжая изводить меня руками и губами.

— Ммм, — мычу в ответ в надежде, что он поймет меня.

— Знаю, что хочешь... твоё тело говорит мне об этом. Стоячие сосочки, а между ног, уверен, ты вся мокрая.

— Ммм! — парень глядит мне в глаза, затем берет мой сосок в рот.

Боже! Прикрываю губы ладонью, чтобы не закричать.

— Господи! МММ! Пииит! — он нежно ласкает, переходя с одной груди на другую.

— Но сегодня мы не будем переступать черту, малышка, — хрипит, — хотя я бы тебе засадил еще вчера... когда ты без трусов тёрлась попкой о мой член. Думаешь, я забыл?

Что я делала? Ничего не помню! Мамочки! Приятно-то как!

— А сейчас я лишь покажу, что умею, крошка... давай-ка избавимся от этого. Хочу на тебя посмотреть, — он стягивает с меня футболку, швыряет на пассажирское сиденье.

Следом летит лифчик. Парень опускает спинку водительского кресла.

Машинально прикрываюсь руками.

— Нет, нет, Мира, — строго говорит Пит, — покажи мне...

Отнимает руки от моей груди, смотрит. Отворачиваюсь, вспыхивая со стыда. Обниматься и целоваться — это одно. Но такой порочный мужской взгляд — совсем иное.

— А теперь приподнимись, девочка моя, — аккуратно расстегивает мои джинсы, — давай это тоже снимем, так будет легче...

— Петь, я не знаю... — вдруг пугаюсь, — я почти голая буду в твоей машине, а вдруг увидит кто?

— Стёкла в ноль тонированы, не бойся. Я с тобой, — мурчит он, пожирая взглядом мою грудь.

Слезаю с него, неуклюже избавляюсь от джинсов.

— Иди сюда быстро! — рычит Пит, снова усаживая меня сверху. — Какие милые трусики.

— Блин, — выдаю, еще гуще краснея.

Я не ношу кружево. В основном обычные повседневные трусики. Сегодня вот белые с розовым сердечком надела. Кто ж знал-то?

— Не стесняйся, это пиздец мило...

Его ладонь проскальзывает в белье.

— Ты вся мокрая, — стонет, — блядь! Мира... почему ты такая мокрая?

— Н... не знаю... АХ! МММ!

Он быстро проникает в меня двумя пальцами. А я цепляюсь за его плечи, стону, почти кричу.

— Привстань немного... вот так... умница моя, — бормочет мажор, насаживая меня на пальцы.

Глава 9

Рамиль

До приезда Сёмина не нахожу себе места. Мы встретились с нашей компанией, чтобы обсудить внезапное пари на малышку-первокурсницу.

Собрались в доме Пита, сам он вызвался подождать Миру.

Не нравится мне её близость с деканом, ох не нравится!

Я видел, как он смотрел на Миру. Нет, он не как препод злился, а как ревнующий мужик. Нужно с этим дерьмом разобраться.

— Она действительно должна быть ого-го! — заливая в себя пиво, громыхает Тоха. — Раз вы оба впряглись.

Молчу. Исподлобья гляжу на друга. Понимаю: если хоть кто-то из них косо взглянет на Мирославу, я рожу ему разобью. Опасно.

От этой девчонки я окончательно теряю голову. Как ни пытаюсь не думать, она постоянно в мыслях. Такая вся нежная, милая!

— Ты смотри-ка, — смеется он, — как напрягся. Реально зачётная тёлка?

— Мира не тёлка, держи эти словечки при себе, — сухо заявляю.

— Как мы заговорили. Боюсь, боюсь! — лыбится друг. — Неужели Рамчик наш снова в деле? И бесконечный попрыгун по койкам закончился?

— Ого! — к нему присоединяется Аля, сестра Пита. — Я очень рада за тебя!

— Спасибо, — бурчу, нервничая всё сильнее.

Да где они?!

Встаю и начинаю ходить кругами по гаражу.

— Может, позвонишь? — Стешка выгибает бровь. — Воистину любовь делает людей идиотами.

— Точно! — беру трубу, набираю Пита.

Слышу Миру и успокаиваюсь. Только вот голосок у неё запыхавшийся. Они там стометровку бежали?

Пит быстро привозит девчонку. И как только она заходит, вся такая пунцовая, стеснительная, мой член тут же дёргается в джинсах. Не, это хуйня какая-то.

Наши все представляются, ведут себя дружелюбно. Выдыхаю.

Но после слов о гонке малышка Мира меняется. Белеет, пугается и убегает.

Да чтоб тебя!

Бегу за ней, ловлю у машины Пита. Стискиваю в руках.

— Что случилось?

— Не надо гонок... прошу... нет! — всхлипывает.

Она вся трясется. Пит выскакивает следом. А я не нахожу ничего лучше, чем сильнее прижать девчонку к груди.

Слышу, как её сердечко колотится.

— Не бойся, — шепчу, — ничего и никого.

— Не надо... — повторяет как заведенная, — прошу...

— Пит! — жестко говорю другу. — Я один поеду.

— Ты ёбнулся? Это же Ангус, тебе подстраховка нужна! — возмущается друг.

— Побудешь с ней. Я всё сам сделаю.

Пит морщится.

Мы всегда с ним вместе гоняем. Он мой штурман и талисман в какой-то степени. Но сейчас, видя состояние Миры, я понимаю, что Петька будет нужнее ей.

— Хорошо.

— Глаз с неё не спускай.

Девчонка совсем перепугана.

— Пойдем, нальем тебе чаю. И ты всё расскажешь, идёт?

— Угу, — кивает, с силой цепляясь за мою футболку.

Веду Миру назад.

В моих руках она перестаёт трястись. Доверяет? Тащусь с этого.

— Что случилось? — все замолкают, к нам подходит Аля. — Что с девушкой сделали, изверги?

— Это не мы! — рычит Пит. — Завались!

— Простите, — лепечет Мира.

— Не извиняйся, — улыбается сестра Сёмина, — давай я тебе лучше сделаю свой фирменный ромашковый чай, а вы пока поговорите. Так! Все за мной! Перемещаемся в гостиную!

Она уводит компашку, оставляя наше трио наедине. Сажусь рядом с Мирой, беру в руки ее ледяные ладошки. Растираю. Пит присаживается на колени напротив.

— Ну? — мягко говорит. — Чего ты так испугалась? Почему не надо гонки, маленькая?

Она выдыхает.

— Два года назад я встречалась с парнем...

Девушка говорит тихо, мы боимся даже дышать.

— Он тоже любил такие гонки. Мечтал стать профессионалом. Но однажды вечером его машину занесло, и он... он... — она стискивает руки в кулачки.

— Мне жаль, — шепчу.

— Саша тоже был самоуверен, — всхлипывает, — думал, что всех обгонит. Но...

Её подбородок дрожит.

— Поплачь, если хочешь, — успокаиваю её, — но, Мира, я не он.

— Знаю! — она разворачивается, заглядывает мне в глаза. — Но всё равно очень за тебя волнуюсь!

А я тону в глубине её янтаря. В этой девчонке столько неизведанного! Тайны и вопросы. Хочу разгадать всё! Пусть на это вся жизнь уйдет. Не хочу отпускать эту крошечную ладошку.

Но признаться, где-то внутри я злюсь. Что у этой девушки есть кто-то важный... и если её бывший погиб, то кусок её сердца навсегда для нас закрыт.

Это сводит с ума...

— И боюсь! — признаётся она. — А вдруг что случится... это же Ангус! Он монстр!

— Мы знаем, — Пит гладит её личико.

А я с удивлением обнаруживаю, что не ревную. Наоборот. Хочу, чтобы Мира успокоилась. Пусть и в руках Пита.

— И у нас есть оружие против него. Для меня главное, чтобы ты верила! Будешь в меня верить, крошка? — улыбаюсь. — Если будешь, я всех порву. А потом попрошу приз.

Мира мгновенно заливается румянцем.

— Пойдем, — мы оба держим девушку за руки, — попьем чаю и обсудим нашу стратегию. Ты не одна.

— Спасибо!

Вопреки моим страхам, друзья отлично ладят с Мирой. Они, конечно, петушатся и распускают хвосты, но границ не переходят. У нас в компании негласное правило: девушка друга — табу.

— Главное, чтобы у Ангуса не было доступа к тачке, — говорит Тоха, — я слышал, он портит машины конкурентам. Плюс местность там безлюдная, дорогу делают. Так что будут препятствия. Придется маневрировать...

— Хуйня. Я сто раз там гонял уже, — ухмыляюсь, — ты, главное, своих подтяни. Твой батя единственный сможет нам помочь.

— Знаю. Не боись, дружище. В этот раз утырок получит по заслугам. Повезёт, и папашу его снесем.

Тоха — сын высокопоставленного судьи. Который давно точит зуб на папашу Ангуса. Потому что тот продажный прокурор. Но слишком умный, чтобы попасться.

Девушки вовсю болтают. Аля увлекла Миру разговором. Она вообще молодец. Увидела, что нашей крошке не по себе и помогает адаптироваться. Заодно малышка отвлечется от своих страхов.

— Хочу её, — задумчиво говорит Пит.